Упавшая Звезда

Проводили мутации какие-то «чароджеи», но как они это делали, Цири тоже не знала. По её словам, последних ведьмаков создали ещё задолго до её рождения, а затем на ведьмачьи школы-замки по всему миру начались вроде бы спонтанные нападения, за которыми, тем не менее, прослеживалась чья-та направляющая жёсткая рука. За полтора десятилетия все школы оказались разгромлены, а уцелели лишь те из ведьмаков, кого в то время не было в замках. На самом деле, уцелело довольно много, атаки происходили всегда летом, когда у ведьмаков самый «пик» работ и они мотаются по дорогам из одного конца света в другой, попутно выпиливая всякую монстрятину. Так что в школах оставались лишь немногочисленные наставники, да молодое поколение, ещё не допущенное до самостоятельной работы. Но с тех пор уже минуло лет эдак тридцать, сколько точно, Цири не знала, и несмотря на то, что ведьмачьих школ было аж шесть, ведьмаков осталось крайне мало. Буквально единицы. Да, у них куда больший срок жизни, чем у простых людей, исчисляется вроде бы даже целыми столетиями! Но уж больно опасная, так сказать, профессия. Ага, травмоопасное, блин, производство, с риском гибели обслуживающего персонала. Так что «смерть от естественных причин» (преимущественно от когтей и клыков всяких тварей, хотя порой и от ножей-мечей неблагодарных заказчиков) быстро взяла верх над численностью.

Возвращаясь же к мутациям… Уж больно эти их мутации похожи на генные модификации организма. Но откуда в примитивном отсталом мирке вообще есть хоть малейшее понятие о генах? Уф, или я чего-то не понимаю, или этот мирок не такой примитивный, каким хочет казаться.

Вот Цири, вот ведь пигалица! Взбаламутила мне своим рассказом все мозги, заставляя их буквально трещать да скрипеть от натуги, пытаясь сложить эту грёбаную мозаику, а сама купаться ускакала! Ну что с неё взять.

Дикий крик, полный ужаса разорвал лесную тишину. Я подскочил на месте, как ужаленный. Цири! Кричали с той стороны, куда она ушла. Не тратя время на раздумья, выхватываю автомат и кидаюсь туда, прямо сквозь кусты. Девчонка! На пять минут оставил без присмотра, и она сразу умудрилась во что-то влипнуть! О худшем старался не думать. Усилители брони активированы, несусь сквозь лес гигантскими прыжками, не обращая внимания ни на ветки, ни на прочую растительность. Всего десять секунд! Целых десять чёртовых секунд!

Деревья расступаются, являя берег небольшого озерца. По колено в воде к песчаному бережку пятится обнажённая девичья фигурка, а от камышей к ней стремятся… Мать моя женщина, что это за пакость?

Уродливые низенькие создания, передвигаются на двух ногах, правда сгорбившись. Сморщенная синяя кожа, будто покрытая чешуёй и какой-то слизью, длинные руки, оканчивающиеся просто неприлично длинными когтями, здоровенная пасть, полная острых, словно ножи зубов, да прозрачные бельма глаз без всякого зрачка и радужки. И ещё зачем-то красно-чёрный плавник на макушке. Ох-ре-неть!

Быстро беру на прицел первого, самого близкого к девушке, но нажать на спуск не успеваю. Цири взмахивает рукой и… Да какого хера тут творится??? От руки пробегает волна, словно бы сжатого воздуха и монстра отбрасывает на добрый десяток метров, будто ударом кувалды! А девушка вскидывает уже обе руки и с силой выбрасывает их вперёд. С ладоней срывается сгусток настоящего огня и попадает в следующую тварь! Та окутывается пламенем и начинает громко визжать, падая в воду. Но остальных это вовсе не останавливает!

Плавно жму на спуск. Выстрел, выстрел, выстрел. В груди монстров расцветают тёмно-бурые «цветки» от попаданий, но уродцы лишь пошатываются и рычат-шипят! Да у них все внутренности должны быть разворочены, какого хрена они ещё живы? Цири спотыкается обо что-то, с громким плюхом падая назад. А ближайшая тварь уже в пяти метрах от неё… Чёрт, не успею! Пониженная скорость пули, отключение стабилизации… Перевожу на очередь и вдавливаю кнопку. Волна вольфрама проходит по тварям буквально косой, вырывая из их уродливых тел целые куски тёмно-бурой плоти, но… Они ещё живы!

— Головы! — вынырнув из воды кричит девушка, оглядываясь на меня.

Головы? И впрямь.

Серия одиночных выстрелов и монстры отправляются пораскинуть мозгами. Один, второй, четвёртый… Их же было пять! Уже в камышах мелькает смазанный силуэт — сбежать решила подлюка, а вот хрен тебе! Перевожу визор шлема в режим тепловизора и… Что за ерунда, куда он делся, нырнул? Может фугасной гранатой долбануть? Блин, рядом же Цири. Кстати, где она? Ага, хорошо, из озера наконец выскочила, как ошпаренная.

Подбегаю к ней и начинаю вертеть-осматривать. Коготки-то у монстриков ни хрена не маленькие, такими и убить можно. А если нет, то заразу какую подцепить. Впрочем, провести нормальный осмотр мне не дают, буквально повиснув у меня на шее.

— Цири, ты ранена? Они тебя достали? — продолжаю чуть ли не наощупь изучать её. Что с ней, всё-таки ранили, не может держаться на ногах?

— Спасибо, спасибо, спасибо, — меж тем, как заведённая твердит она и не думая отрываться, — ты спас, ты спас меня… Они же… Они выпрыгнули, а я… Откинула одного… Слишком много…

Кажется, у девушки шок. Её бьёт крупная дрожь. Пытаюсь аккуратно отцепить её от себя, да где там!

— Цири, слезь… Тут могут быть ещё чудовища.

— Нет, нет, — ну точно шок, — это utopenczi. Четыре мертвы, а пятый горелый — убежал зализываться, — или всё же не шок?

— Могут быть и другие.

— Нет. Они нападают стаей из воды.

Я чуть расслабляюсь, одной рукой приобнимаю девушку, но автомат не опускаю, и озеро внимательно осматриваю. Мало ли… Кидаю взгляд на Цири. Вроде подуспокоилась, больше не дрожит. И только тут до меня доходит весь трагикомизм ситуации — на мне почти висит обнажённая симпатичная девушка, а я прикидываю, как бы посподручнее «перепахать» всё озерцо фугасными гранатами…

Аккуратно отстраняюсь, делая несколько шагов назад.

Девушка тяжело дышит. Впервые позволяю себе спокойно оглядеть её, пока она толком не пришла в себя. Невысокая — куда ниже, чем я привык, вымокшая, напуганная. С пепельных волос текут настоящие ручьи, а небольшая округлая грудь чуть вздымается при каждом вздохе. Тонкие женственные ручки, именно женственные, а не рахитичные! Под чистой белой кожей угадываются мышцы. Но не такие, как у перекаченных стероидами баб-бодибилдерш, вовсе нет… Узенькая талия, стройные прямые ножки и… Гхм, да… Про интимную женскую стрижку здесь, на удивление, в курсе, мда… Нет, ну, казалось бы, чего в ней такого? Бывал я с девушками и получше — и сиськи, и задница — всё было при них. А тут вроде ничего особенного, не прямо уж и красавица, на вроде тех, что мелькают на страницах глянцевых журналов, хотя и личико уж очень симпатичное. Но доводилось встречать и краше — повсеместная пластика да генные модификации творят чудеса. И тем не менее, чем-то неуловимым, чем-то, что я не мог понять, она так и привлекала к себе внимание. «Эхе-хе, внимание… Бабы у вас давно не было, батенька», — отвесил я себе мысленный пинок. Вот и застыл столбом, глазея на первую встречную. Как подросток какой, ёлы-палы! А чёрт, что за муть в голову лезет?! Только что положил каких-то уродцев, а мысли всё об одном! Тьфу!

— Влааад! — внезапно воинственно-возмущённо запищали на меня, — не смотри, я не одетая! Отвернись!

— Хорошо, хорошо, — я послушно, отвесив себе ещё один воображаемый пинок, отвернулся от стыдливо прикрывшейся девушки. Стеснительная, блин. А как на мне висеть, так, значит, не стеснялась! — Хотя, признаюсь, посмотреть есть на что…

Последнее я зачем-то озвучил вслух. Не иначе как сдуру.

— Агрхх! — за спиной раздалось нечто похожее на рычание офелийского карликового медведя, и мне по шлему прилетело здоровенным таким поленом!

— Ай! Молчу-молчу!

— Вот и молчи!

Про то, что у меня всё записано, а ещё есть камеры панорамного обзора, я благоразумно решил промолчать. Целее буду.

— Гхм, Цири, а что это было? — задаю вопрос, одновременно любуясь живописными видами лесного озерца с плавающими в воде изуродованными трупами чудищ и одевающейся прекрасной девушки.

— Ты о чём? — негромко выдавливает красная, как маковый цвет девчонка.

— Ну, чем ты их таким приложила? Одного ударила, второго подожгла?

— Ааа, — как мне показалось, с явным облегчением выдыхает она, — magia. Ведьмачьи знаки. Первый зовётся «aard», а второй «igni».

— Ма-ги-я? — по слогам произношу я. Чувствую, как мои брови сами по себе ползут на лоб. Поворачиваюсь, уже забыв и о монстрах, и об обнаженности одной красавицы.

— Отвернись!

— Да отвернулся, отвернулся. Я не ослышался… Магия?

— Магиийа, — кивает Цири, пытаясь одновременно влезть в рубашку.

— Огненные шары, ледяные стрелы, молнии из рук?

— Нет, что ты…

— Фух, а я уж подумал… — облегчённо выдыхаю. Видимо мир ещё не сошёл с ума, это я слегка крышей поехал. Печально, но бывает. Главное вовремя это понять.

— Я так ещё не умею. Огонь выпустить могу, или откинуть что-нибудь, водой хлестнуть, — с готовностью продолжая пояснять, разуверила меня девушка. А я тем временем понял, что мир, похоже, весело шурша уехал куда-то вслед за моей крышей. — Ещё ранку могу зарастить. Небольшую. И это сложно. Как огонь вызывать. Но огонь ещё и опасно. Всё, можешь оборачиваться.

С трудом сдерживаю улыбку. Цири сейчас больше напоминает маленького мокрого растрёпанного щенка. Нахохлилась, надулась, пепельные волосы свисают мокрыми сосульками, и ещё глазами молнии зелёные метает. Прямо хочется схватить и затискать-затискать… Так, отставить затискать! В конце концов, серьёзный разговор намечается.

— Ничего не хочешь рассказать, об этой твоей… «Магии»?

— Расскажу, — чуть помолчав, ответила она, — только пойдём к костру. Здесь сыро и зябко.

— И чудища плавают.

— Utopenczi, да. И смердят ужасненько.

* * *

Цири не знала, куда деть глаза от смущения…

Всё произошло слишком быстро — вот на неё бегут целых пять утопцев, а она одна, голая, без верного меча-кордика, и до берега с полдюжины саженей. В первый миг девушка потерялась и всё, на что её хватило, это совершенно непристойно, будто какая-то деревенская девка, заорать. Но в следующее мгновение она всё же смогла взять себя в руки. И впрямь, она же не какая-то там сельская дура, а чародейка! Ну почти. Будущая. А ещё ведьмачка… Да вот беда, все подходящие чары, когда они оказались так нужны, словно повывалились из головы. Бежать? Слишком поздно. И тогда Цири, ещё толком не осознавая своих действий, вскинула руку в тысячи раз испробованном жесте «аарда», направляя в них магию. Ближайшего утопца смело, будто от удара здоровяка-молотобойца, зашвыривая аж к самым камышам. Но остальных это вовсе не отпугнуло, наоборот, привело в ярость.

Тогда девушка сложила руки в знаке «игни», хоть и помнила слова Йеннифэр о том насколько опасной и бесконтрольной может быть энергия огня. Но что ей ещё оставалось? С ладоней сорвался бесформенный поток огня, в одно мгновение окутывая собой утопца, подобравшегося ближе всех. Тварь завизжала и задёргалась, пытаясь сбить колдовское пламя. Будь они на суше и монстру уже настал бы конец, но в воде… Утопец просто нырнул. Шаг назад и внезапно нога цепляется за какую-то корягу. Неловко всплеснув руками, девушка падает назад. Это был конец. Встать ей уже не дадут…

Но сдаваться она не собиралась, оттолкнувшись локтями от дна, она выныривает, жадно хватая ртом воздух и видит, как от утопцев буквально кусками отлетает плоть и мясо, окрашивая воду тёмно-бурой вонючей кровью. Сзади что-то грохочет. «Влад!» — мелькает в её голове догадка. И верно — мужчина играючи расстреливал монстров из своего колдовского жезла. Утопцы корчились от боли, но не умирали.

— Головы! — крикнула она, только набрав воздуха. Парень понял её мгновенно. Два удара сердца и чудища уже без движения плавают в мутно-бурой воде.

Ещё толком не веря в своё спасение, Цири набросилась на Влада, едва не упав тому в руки. Ей было холодно, а ощущение совсем близкой и донельзя глупой смерти, казалось и вовсе не хотело отпускать её. Зубы отплясывали чечётку, не попадая друг на друга, а руки так дрожали, что она просто боялась разомкнуть их, чувствуя, что ещё чуть и она рухнет наземь. Парень суетился, что-то спрашивал, ощупывал её, волновался, а она и сказать-то толком ничего не могла, кроме, словно приклеившегося к языку «спасибо». Ей было страшно. Жутенько-жутенько страшно. Так, как после встречи с Чёрным рыцарем. Страшно от собственного бессилия.

Влад крепко прижал её к себе, обнимал, мягко гладил по спине, что-то спрашивая. Она отвечала, бездумно, толком не осмысливая сказанное. Перед глазами так и стояли бегущие на неё утопцы и всеохватывающий ужас от ощущения беспомощности. Когда не можешь ни сражаться, ни сбежать…

Цири глубоко задышала, стараясь успокоиться и задавить в себе панику. Ведь всё уже закончилось, верно? Парень отстранился, словно почувствовав, как её страх отступает. Всё хорошо, её спасли. Да и сама она не совсем уж и беспомощная! Вон как ловко знаками ведьмачьими воспользовалась! Зря их всё же чародеи презирают за свою слабость, простоту и при-ми-ти-визм. Простые-то они простые, да только по скорости сотворения ни одно заклятье с ними не сравнится. А слабость… Утопцам и того хватило!

Цири подняла взгляд и… Почувствовала, как стремительно краснеет. Руки сами собой дёрнулись вниз и вверх, прикрывая обнажённое тело.

— Влааад! — гневно с паникой закричала она на своего спасителя. Тот, оказывается всё это время стоял и, и… И разглядывал её! Без одежды! И, и… И даже обнимал, трогал! Щёки буквально горели огнём и она, казалось, была готова придушить его. И ни броня, ни рост, ни сила девушку бы просто не остановили. А остановило её и малость охладило пыл лишь то, что после окрика парень быстренько отвернулся.

Цири принялась быстро натягивать одежду. Штаны отвратительно липли к мокрому телу, а с волос до сих пор катилась вода, но девушка торопилась. «А если он опять обернётся?» — билась внутри лишь одна мысль. И с ещё большим ужасом, она внезапно осознала, что на миг, очень краткий, ей этого захотелось! Самую капельку, однако во рту разом пересохло, в горле встал ком, а где-то внизу стало тепло…

Цири яростно затрясла головой, отгоняя лезущие в голову глупости, да так, что чуть не свалилась, пытаясь вдеть ногу в пыльный сапог. Когда Влад принялся расспрашивать про ведьмачьи знаки, Цири опять лишь чудом не завалилась на землю, неловко замахав ногами. Помянув «аэд’парсе» «дювельшайсе» девушка, однако, с радостью ухватилась за возможность переменить тему. Уж лучше говорить о ведьмачьих знаках, чем думать об… О всяком.