— Значит, успеем снять с чердака станковый арбалет! — решил подэпсара. — Возьмите эту железяку с собой и устройтесь где-нибудь на пути отхода — так, чтоб места для стрельбы хватило. Да, чуть не забыл! Найдите братьев Гончаров, пусть уберут сторожевую свору к гончарным мастерским! Не приведи господь, поранят племенных псов, меня Кола на порог не пустит! А где еще я найду такие вкусные обеды?

— В семействе мельника? — предположил наблюдатель. — После того, как мы его откопали, он к нам со всей душой! И дочки тоже!

Полицейские посмеялись, забрали станковое чудовище и утащили куда-то по хозяйственному проезду во тьму. Подэпсара огляделся, погрозил кулаком любопытным, чтоб не высовывались, и забрался на стену в надворотное укрытие. Да, с мельником кто-то удачно придумал. Закопали, но трубочку для дыхания оставили! Мельник, наверно, о многом успел передумать под землей. Больше-то заняться было нечем, только думать да кричать. Зато сейчас и к полицейским, и к Кола Гончару со всем уважением, даже с перебором! И сыновья его — тем более... а уж дочки как! Они — точно с перебором.

Спецназ наконец объявился. Мелькнули стремительные черные фигуры, прижались к стене. Потом бойцы, настороженно поводя арбалетами, перебрались к воротам. И старательно закопошились там, обмениваясь тайными знаками. Подэпсара мысленно выругался и втянул голову в плечи. Ведь пробойник же ставят, уроды! Как даст сейчас гномьей магией! И что, орать им, что ли, чтоб не ломали зря имущество? Ведь он же специально оставил створки незапертыми! Ох, уроды!

Сверкнуло, грохнуло! Незапертые створки с дикой силой распахнулись, ударились об стены и отскочили обратно, снеся парочку нападающих, остальные вломились во двор с зычными воплями, что-то насчет лежать и не двигаться. Заждавшиеся полицейские ответили им оживленной стрельбой, кто-то даже попал. Получивший по шлему арбалетным болтом упал, как подкошенный, и сел очень нескоро, поводя очумело головой. Сам подэпсара хладнокровно поискал командира спецназа, логично предположив, что он должен быть покрупнее остальных, тоже не самых маленьких — и четко влепил ему по корпусу.

— Ой, ит-тырк, засада! — взревел командир, остальные это поняли как однозначный приказ, ощетинились оружием и, пятясь, стали организованно отступать к воротам.

Полицейские азартно упражнялись в стрельбе по медленно движущимся мишеням, иногда попадали — что-то брякало, и следовали матерные комментарии, встречаемые бурным восторгом. Спецназовцы в отместку превращали стены усадьбы в коврик из ежовых шкурок...и как-то это все выглядело неубедительно и несерьезно. И как только подэпсара понял это, он вскочил, забыв об осторожности, и побежал по стене к усадьбе — к той ее части, где находились покои принцессы. По бегущему инстинктивно выстрелили, кажется, все присутствующие — в том числе и увлекшиеся полицейские. Как ни странно, никто не попал.

У окон усадьбы кипела жестокая драка. Сверкала сталь, но чаще — кулаки и зубы. Подэпсара, не раздумывая, прыгнул ногами вперед на ближайшую черную фигуру и ударил. Тут же подскочил с земли, как мячик, и повторил удачный прием. Очередной спецназовец рухнул после знакомства с фирменным стилем чемпиона училища по полицейскому троеборью. Видимо, это куда-то как-то склонило чаши весов, потому что нападающие перестали рваться к окнам усадьбы, сбились в плотную кучку и отступили к стене, через которую перескочили со сноровкой, вызывающей профессиональное уважение. Один из бойцов задержался, широко махнул рукой... Подэпсара ударило в спину, перевернуло и так приложило об землю, что он далеко не сразу обрел способность дышать, слышать и видеть. Увиденное его ужаснуло настолько, что он даже сам поднялся. Покоев Надии больше не существовало. Вместо них — развороченные стены и просевшая крыша. Он шагнул к развалинам, земля опасно вильнула под ногами... и кто-то крепко придержал его под локоть.

— Ее там не было, — сказал эльф озадаченно. — Мы немного опоздали. А все эти треклятые девки!

— Что?

— Ее украли раньше, — сказал эльф отчетливо и громко. — Все-таки ее украли! Вот сакрё-мёрд!

Армейские офицеры — разбор полетов

Хирург с помощниками очень осторожно удалял с тела "Кулака" трехслойную броню. Дело двигалось медленно, потому что сопровождалось непрерывными комментариями и посулами пациента, что, естественно, нервировало помощников. Наконец они удалились с ворохом амуниции. Хирург глянул на спину богатыря и застыл в благоговейном восхищении.

— Вот между лопаток — это я еще могу понять, это синяк от арбалетного болта, — наконец высказался он. — Но ниже... как? И чем? Разве что оглоблей стреляли?

— Смеешься, трупорез? — беззлобно пробурчал "Кулак". — Вот послушал бы я, что бы ты сказал, когда б получил в спину заряд из станкового арбалета.

— Ничего бы не сказал, — хмуро сообщил хирург. — Я бы подох на месте. Трехслойная гномья броня только вашему отряду положена. Перевернуться сможешь? Фасад бы осмотреть.

— Да спереди я целый.

— Понятно.

Спецназовец подозрительно глянул на врача, но тот невозмутимо достал обезболивающую мазь и принялся за дело.

— Вот и все. Через недельку можно снова в бой — хоть грудью на станковый арбалет, хоть чем...

И хирург торопливо ушел, странно кривясь и подергивая губами.

— Все-таки издевается! — озлобился "Кулак". — Выйду из госпиталя — по мусалам настучу!

— Ну как, полицию свинтили на раз? — с надеждой спросил эпсаар.

"Кулак" осторожно сел, прислушался к ощущениям.

— Как на подушке сижу, — поделился он впечатлениями. — Мягко, пышно, и ничего не чувствую. Пока что не чувствую. Кстати, давай без чинов. Меня Ворта Урсаш зовут — только для тебя. Гордись, мое имя не каждому дозволено знать!

Эпсаар понял, что свинтить на раз не удалось. Видимо, где-то разочарование проглянуло сквозь жировые складки на лице, потому что Урсаш взялся торопливо излагать победную версию событий.

— Отвлекающую часть операции вообще на идеал отработали! — похвастался он. — Я ж ею и руководил, как самой опасной. Ворота спецсредствами высадили — сроду не восстановят! Потом качественно связали боем засаду — ты бы видел, как мои коршуны стреляли! В темноте, навскидку, на слух — фиг поймешь, куда стрелы летят! За пару минут весь боезапас выпустили — представляешь, весь! Потом уже болты противника подбирали, которые от брони отскакивали — и обратно их! Их подэпсара струхнул и бегом от нас по стене! Так мы и его чуть не подстрелили! И спокойненько отошли в ночь, и ни одна зараза не сунулась нас преследовать! Вот как надо работать!

— А принцесса? — спросил эпсаар, пораженный буйной фантазией спецназовца. — Как принцессу-то брали? И, кстати, где она? Хоть посмотреть.

— Знаешь, что я скажу, — хмуро признал здоровяк. — Непростой у нас противник оказался. Подготовленный, корта-ан-газа. Этот подэпсаришка твой, между прочим, чемпион училища по полицейскому троеборью — и лучший курсант выпуска, как выяснилось. А в его выпуске тоже нехилые ребята были, внеконкурсный набор, чтоб их... Понабрали низкородных по канавам, а они ж честолюбивые страшно, по головам рвутся вверх! Короче, я так полагаю, он все это время свою полицию тренировал. И лучших ученичков посадил под окнами принцессы в охранение. Корта-ан-газа... и ты, Бира, не в обиду сказано, даже не предупредил, что он действительно полицейский, а не как обычно! И в результате вляпалась моя группа в такое дерьмо — всем твоим битюгам столько не навалить! А потом еще и сам подэпсара по стене подоспел и выключил старшего группы — а он же самый тяжелый! Чуть не надорвались его через стену обратно перетаскивать.

— А принцесса? Как ее?..

— А спецсредствами! — махнул рукой Урсаш и жутко улыбнулся. — Как дали — ни принцессы, ни самой усадьбы! И спокойненько ушли себе... но какая сволочь поставила у поскотины станковый арбалет?! Я же последним отходил, как положено, и поймал на спину практически весь заряд! Хорошо, здоровья через край, а то бы убили! А ты, Бира, не в обиду сказано, даже не предупредил, что у них станковое оружие у самой поскотины! Мы б его тогда заранее нейтрализовали! У нас и на этот случай спецсредства имеются, хе-хе...

— Значит, полицию не свинтили, — печально сказал Бира Любей. — И как теперь? Они нас в деревню не пускают, а там единственный в округе кабак! Да и вообще...

— А если вообще, то выкатывай тяжелое вооружение! — жестко сказал Урсаш. — По степи размажем! И я тебе сразу предлагал выдвинуть стеноломы да как дать!

— Там же деревня! — растерялся эпсаар. — Мы же не сможем так, чтоб их не зацепить! У меня такие наводчики, если честно — я учения рядом со столицей боюсь проводить! Запросто вместо макета в императорский дворец попадут! А тяжелое вооружение, оно ж деревню на раз сметет!

— Ну и что? — удивился спецназовец. — Жалко, что ли?

— Ага... деревенских попробуй тронь. Они только на вид смирные, а потом выйдет какой-нибудь Черный Топор да как размашется! В прошлое восстание всю знать выбили! Кыррабалта даже в столицу убийц посылал, не поленился, корта-ан-газа! И за границей всех выколупал, урод последовательный!

— Да то когда было? Да и врут легенды, не бывает таких справедливых!

— Ага, врут... Мой род как раз из-за восстания в знать пробился. Все вакансии освободились, так и императорскому ассенизатору княжеское место досталось задарма.

— Да ты посмотри на народ! — презрительно сказал спецназовец. — Резать станем — и то молчать будут!

— Полагаешь? Ну... если так...

— А что это в лагере оживление? — вдруг подозрительно спросил здоровяк. — Не приведи Творец, подэпсара вылазку ответную учинил... я же без брони!

В госпитальную палатку робко сунулся вестовой.

— Пост наблюдения семафорит! — доложил он. — Да быстро так!

— Чего им? — раздраженно рявкнул эпсаар.

— Дак... никто не знает! Они же секретным кодом, как по уставу! Еще не расшифровали! И даже шифровальщика еще не нашли!

Спецназовец не удержался и гоготнул. Эпсаар выругался и вышел из палатки. И сразу понял, что шифровальщик здесь не потребуется. Прямо перед деревней стальной лентой щитов уверенно разворачивалась в заслон целая полицейская часть.

— А как же кабак?! — взвыл эпсаар.

Он даже не подумал, что, случись ожидаемое нападение степняков, солдатам пришлось бы рваться в бой через полицейские цепи. А сами полицейские при этом получили бы неприятный удар конницей под зад — в смысле, в тыл. Но — какие тут степняки, когда в кабак не попасть! И до девок не дотянуться тем более! Вот сакрё-мёрд! Где тут у нас тяжелое вооружение?!

Володя — дела семейные

Отец наткнулся на него на улице. Встреча не обрадовала обоих — он как раз усиленно соображал, где бы раздобыть наличность, соответствующую своим немалым потребностям — и ведь почти досоображал, но объявился отец и спугнул мысль! И когда она еще вернется. А отец, увидев расхристанного подростка в грязной одежде, вспомнил, кто в их семье считается взрослым и отвечает за воспитание. А так как воспитывать он не умел — а кто умеет? — то пришел в дурное настроение и принялся ворчать, поучать и гундеть — как и все, кто не умеет воспитывать. Было там что-то про расхристанность, что не обедает вовремя, из школы идет не домой, а непонятно куда, наверняка бродяжить... так что он благополучно отключился и завертел головой в поисках сбежавшей мысли.

— И не верти головой, когда идешь по улице! — наставительно заметил отец. — Это неприлично!

— А? А... да я вот подумал — это у меня зрение плохое или вон та девочка просто юбку забыла одеть?

Отец заинтересованно завертел головой, а он гнусно захихикал. Естественно, отец разозлился, выдал затрещину — естественно, попал по жесткому блоку и скривился от боли.

— Падре, и когда ты начнешь заниматься рукопашкой? — риторически вопросил он. — Ведь раззява же, каких поискать, а исправляться упорно не желаешь! Лень сильнее страха смерти?

— Я не бандит, чтобы драться!

— Да слышал уже, не повторяйся... или это не ты был?

— Рассмотрел я твою девочку, — помолчав, признался отец. — Одела она юбку. Просто юбка у нее короче пиджака. Но все равно — неприлично пялиться на девушек так... так откровенно! Это оскорбительно для них! Вот так откровенно видеть в женщине... в красивой юной женщине... просто самку? Это оскорбительно для женщины и позорно для мужчины!

— Что ж они тогда не интеллект свой выставляют напоказ... гипотетический... а вот это самое? — огрызнулся он. — Что показывают, то и вижу! Что за мир воплотил Творец, понять не могу — одни девачки вокруг! А вообще-то они неплохо устроились: обращаешь внимание — оскорбляются, не обращаешь внимания — обижаются! Разве не так?

— Так, но... — растерялся отец. — Но... а вот мы и домой пришли! Володя, а у тебя ключ есть? Я свой, кажется, опять потерял.

— Есть ключ, — проворчал он. — Хотя этот замок открыть — ключа не требуется. Ты, наверно, дешевле просто не нашел? Так приколотил бы туалетную вертушку — защищенность та же!

— Да где я деньги возьму на замки и стальные двери — при моей зарплате? — тоскливо отозвался отец. — Да у нас и воровать нечего.

— Вот и не пялься при своей зарплате на девачек! — донеслось из комнаты раздраженное, и следом глухо бухнуло в стену — и еще раз, и еще.

— В смысле — девачки? — заинтересовался отец и вошел в комнату сына.

И тут же отпрыгнул — мимо лица пролетел тряпичный комок и глухо шлепнул по стене. Прямо в пришпиленный к стене матрас.

— Э... это... а зачем кидаешь ногами?

— Девачки — это продажные девки, — методично пояснил сын, зацепил ногами очередной мешочек с песком и метнул в матрас. — Блин, опять сорвалось... ты отошел бы, а? А то у меня точности пока нет, зато силы до фига! Прилетит в челюсть — мало не покажется! Да и вообще ничего не покажется — рухнешь сразу.

— Нет, ты про девачек сначала! — отмахнулся заинтригованный отец. — В смысле — продажные? Ту девочку без юбки... э... я смогу... купить?

— Ты не сможешь, — отозвался он и отправил следующий мешочек в цель, на этот раз удачнее. — Тебе заплатить нечем.

— Ну почему же?! Вот зарплата...

Он вздохнул и отложил тренировку. Не хватает ни на что времени, хоть разорвись, а еще и уроки делать.

— Девачки деньгами не берут, — взялся разъяснять он. — Деньгами их оскорбляет. Ну, это то же самое, что правду в лицо сказать! Но вот если б ты был молодой... да не просто молодой, а первый парень на деревне — тогда да! Тогда все девачки твои! За бутылку пива и полчаса внимания на танцах.

— Но...

— А ты вспомни свою юность! — посоветовал он. — Ведь было ощущение, что девушек не только тебе, но и большинству ребят не хватает? И где ты их видел? А я скажу, где! Около тех бандитов, которые на танцах власть держали!