— Видно гораздо ярче, — сказала Алина. — И цвета более насыщенные. Я теперь вижу таких созданий, которых раньше не замечала.
— Лафрей сказал, что дал нам такое же зрение, как и у него, — вставил Колин.
— А что он ещё говорил? Что смутились?
— Я уже высохла, — сказала Алина. — Мне он больше ничего не говорил. Можно идти заниматься?
— Иди, врунья, — усмехнулся Грас. — Теперь поговорим с тобой. Что было сказано? Это касалось вас двоих?
— Он сказал, что мы любим друг друга, — выдавил из себя Колин.
— Для того чтобы это увидеть, не нужно быть демоном. Поэтому вам и говорят, что с любовью не нужно спешить. Иногда и в вашем возрасте что-то выходит, чаще то, что ты считал любовью, быстро пройдёт, вытесненное чувствами к очередной девице. Что было ещё? Он принёс?
— Сказал, что пока ничего не получилось, начал плакаться и выклянчил у меня немного настойки. Учитель, я никогда не спрашивал... Говорят, что вы единственный маг, умеющий ходить порталами...
— Раньше не спрашивал, а сейчас спросил. В связи с чем?
— Я спросил лафрея о порталах, и он за полбутылки настойки научил, как ими ходить. И ещё он взял полбутылки на зрение Алины, поэтому... Учитель!
— Молчи! — схватив его за плечи, прошептал Грас. — Пусть они занимаются сами, а мы немедленно идём ко мне!
На выходе старик создал не обычный плоский зонт, а что-то вроде воздушного купола, прикрывшего их обоих. Ноги немного намочили, но остальное осталось сухим. Когда поднялись к комнатам главного мага, он открыл входную дверь и запихнул Колина в гостиную.
— Садись и в подробностях рассказывай всё, что случилось с момента появления лафрея! — приказал он, сел в кресло и указал ему на соседнее.
Выслушав рассказ ученика, Грас приказал показать схему потоков.
— Ты сам не представляешь, что попало в наши руки, — сказал он, выслушав пояснения Колина. — Да, я умею ходить порталами, но этим не пользуюсь. Способ, который я знаю, в двух случаях из трёх приведёт в могилу, а не туда, куда тебе нужно. До него когда-то дошли своим умом и слишком многих потеряли, пытаясь улучшить. А каждая такая потеря невосполнима, потому что портальная магия только для самых сильных, их мы и теряли. Я не знаю, откуда взялся твой лафрей, но он один дал нам больше, чем все маги за последние сто лет! Много получили и от демона, которого вызвал твой друг.
— Учитель, если демоны — такой источник знаний, почему ими почти не пользуются? — спросил Колин. — Ведь с настойкой...
— Всё не так просто, как ты думаешь, — сказал Грас. — Демонов вызывали сотни лет, в основном для выполнения какой-то работы. Вопросы задавали редко, и я не знаю случая, когда на них отвечали. Я говорю не о лафреях, а обо всех остальных. С лафреями вообще старались не связываться. Они слишком сильны, поэтому мало кому по зубам. Кроме того, эти демоны могли в порыве бешенства сначала убить мага, а уже потом учуять настойку. Попадались и такие, которым удавалось на короткое время обрести свободу. Ценой этих неудач были жизни не самых слабых магов, а когда их по дури вызывали слабые, кровь лилась рекой. И всё-таки, хоть и нечасто, у них удавалось кое-что узнать. А потом такие демоны начали исчезать. Уже позже поняли, что лафреи научились быстро отыскивать и уничтожать любителей отравы. Потом эти работы сошли на нет. За последние сто лет я не знаю ни одного случая с вызовами этих тварей. Тебе сильно повезло. Повезло в том, что попался спокойный демон, который сразу учуял настойку, и ещё в том, что лафреев долго не трогали и они расслабились. К тому же твой демон считает тебя детёнышем и относится снисходительней, чем отнёсся бы к пожилым магам. Жаль, что он недолго продержится. В конце у него начнут отказывать мозги, поэтому тебе нужно быть особенно осторожным. И держи при себе пистоль. Он заряжен непростой пулей и сразит наповал любого демона. Когда появится лафрей, работайте только по списку. Если не получается выполнить какой-то пункт, сразу переходите к следующему. Иди к себе, а я пойду за девушками. И запомни, что, кроме нас с тобой, портальную магию не должен знать никто.
— А Клод? — спросил Колин.
— В ней используется сила четырёх потоков, а это за гранью его возможностей. Наверное, я или ты не раз отправим его куда-нибудь порталом, но возвращаться ему придётся самому. И ещё я советую не торопиться с Алиной. Общайтесь, если вас тянет друг к другу, но не спешите. Даже получив взрослое тело, ты не станешь мужчиной, и спешка может принести ей разочарование. Девушки и так слишком многого ждут от любви и часто поначалу ничего не получают, а тут такой скороспелый кавалер, как ты. Всё у вас ещё будет.
Грас вышел из своих комнат и поднялся на этаж вверх. Пройдя по коридору, он подошёл к апартаментам канцлера.
— У себя? — спросил он старшего охраны.
— Недавно вернулся, — ответил лейтенант. — Я предупрежу.
Он скрылся за дверью и через минуту появился снова, пригласив мага войти. Канцлер, уже одетый в халат, ждал его в одном из кресел гостиной.
— У тебя никого нет? — спросил Грас, на всякий случай проверив магией все помещения.
— Никого, — подтвердил Маркус Зиман. — Что-то случилось?
— Случилось. Сегодня лафрей, с которым работает мой ученик, за полбутылки настойки подарил ему заклинание порталов. И не то убогое, которое мы сами с огромными жертвами составили за полвека, а настоящее, которым пользуются сами демоны.
— Это шутка? — поднял брови Маркус. — У тебя в перечне не было ничего такого.
— Не было, потому что мне и в голову не могло прийти, что этот чокнутый лафрей сделает нам такой подарок! Мальчишка попросил сам, не надеясь на успех. Теперь мы можем посылать свои гостинцы в любой замок, нужно лишь позаботиться об образах. Представляешь, как ускорится подготовка?
— Месяцы, а не годы, — задумчиво сказал Маркус. — Мальчишку уберём?
— Нет, я буду готовить его на своё место. Лет через тридцать он меня заменит. Кроме того, мой ученик может образовать перспективную пару с одной из девушек императрицы. Лафрей предсказал, что их дети будут сильными магами. Если будем использовать этих девушек по второму варианту, я её сохраню.
— Нам не помешают сильные маги, — согласился канцлер, — точнее, они не помешают тебе. Я их уже не дождусь. Вы когда-нибудь научитесь делать магами обычных людей? Сколько я выделил золота на эту работу? Кстати, я не видел этого в твоём перечне вопросов для демона. Не скажешь почему?
— Внесу. Я был уверен, что он не станет отвечать на такой вопрос. С другой стороны, была такая же уверенность в отношении порталов. Может, этот ненормальный лафрей и в самом деле даст хоть какую-то зацепку. Но продление жизни есть в списке. Если хоть что-нибудь получится, ты первый на очереди, а если нет... Извини, но мы сделали для тебя всё, что было в наших силах.
— Я это ценю, — сказал Маркус. — Сто двадцать лет — это много, но и в этом возрасте мне не надоела жизнь. Прогноз прежний?
— Да, не больше пяти лет. Но, может быть, за это время найдём что-нибудь ещё.
— А если перенести меня в одного из ваших зверей?
— Я уже говорил, что ты не выдержишь магический перенос личности. И потом для тебя это будет та же смерть. Какая радость от посмертной жизни твоей копии?
— Ладно, буду надеяться, что загробная жизнь всё-таки существует, — вздохнул канцлер. — Я думаю, что те, кто наверху, оценят мои усилия, и не попаду в пекло. Проклятые пришельцы! Они отобрали веру наших предков и принесли свою, а на нашей почве она почему-то плохо проросла. Можно позавидовать южанам: те верят поголовно, да так, что готовы за веру рвать нас в клочья.
— Мы сами виноваты, — сказал Грас. — Столетиями поддерживая церковь, маги не давали ей обрести истинную власть над людьми. По крайней мере, так было раньше. Сейчас магов мало и святые отцы потихоньку берут всех за горло. Может, и у нас со временем начнут из-за веры рвать глотки, но меня это не радует.
— Выяснили, в чём причины упадка?
— Есть одна мысль, — неохотно ответил Грас. — Магия пришла в наш мир вместе с пришельцами. Они слились с владыками мира и заложили основу многих дворянских родов. Именно поэтому среди простолюдинов так мало магов. Но со временем получилось так, что новые пришельцы стали изгоями. Их никто не преследовал, но для дворянства они как бы не существовали, и больше не стало притока несущей магию крови. Отсюда и вырождение.
— А простонародье?
— Сколько тех пришельцев и сколько простаков! Магическая кровь так размешивается в народе, что остается удивляться тому, что в нём иногда рождаются маги. Если мы победим, это нужно будет менять.
— Не если, а когда!
— Я разве спорю, — усмехнулся главный маг. — Половина налогов идёт на армию и наши проекты. Нам бы только успеть.
Глава 13
— Что это? — спросил пришедший в себя Клод.
Где-то неподалёку опять громыхнуло, и через несколько мгновений ударило рядом, да так, что зазвенело в ушах.
— Пушки, — ответил Дерб. — Мы рядом с позициями. — Что ты помнишь?
— Помню, как убегали, а потом был удар в плечо... Где Хельга?
— Лежит рядом с тобой. Жива она, так что не дёргайся, тебе это не пойдёт на пользу.
— Что с ней? — спросил Клод, попытавшись подняться.
— Я сказал, не дёргайся! — сердито рявкнул демон, удерживая его рукой. — Тебе в плечо попал болт и раздробил кость. Рана паршивая, а моя магия на вас действует плохо. Могу только ускорить заживление и качнуть силу.
— Что с ней? — повторил Клод. — Говори, чего молчишь!
— Хельга несла тебя на спине, пока не подстрелили. С таким весом и болтом в ноге не побежит даже мара. Она пыталась тебя защитить, но получила удар в спину и в лицо плеснули едкую гадость. Придумал же кто-то так применять кислоту! Я не успел самую малость. Когда появился рядом с вами, она лежала на тебе в окружении десятка убитых южан. Ну и я добавил к ним столько же, а потом схватил вас и унёс.
— Что с ней? Говори, об остальном расскажешь как-нибудь в другой раз!
— Рана на ноге и порезы — это пустяк, — сказал Дерб. — Если бы она не израсходовала весь магический резерв, могла бы затянуть сама. Я сделал это вместо неё, и завтра этих ран не будет, хотя шрамы могут остаться. Со спиной хуже, но и тут я смог помочь. Закрепил всё, как нужно, ускорил заживление и поделился силой. Будет не только жить, но даже не скажется на осанке. Но останется большой шрам. Чтобы там всё восстановить, нужен маг-целитель.
— Лицо оставил на потом? Что у неё с глазами?
— Нет у неё глаз. Я первым делом смыл остатки кислоты, но было поздно. Заживление запустил, так что скоро будет новая кожа, но я не смогу вырастить ей другие глаза и полностью восстановить лицо.
— А кто сможет? — помолчав, спросил Клод.
— Проще это сделать тебе. Понимаешь, какая штука... Мары очень чувствительны к магии тех, кто их поднял, а вот магия других действует на них гораздо слабее, чем на обычных людей. Я извёл на неё много силы, а результаты... так себе. Когда оклемаешься, подлечишь сам, хотя бы универсальным заклинанием. И не вздумай заниматься этим сейчас. Ей пока хватит того, что я дал, а ты почти пуст. Не забудь, что и она потратила свою магию и теперь будет тянуть её из тебя.
— Значит, и маг-целитель...
— Да, ему придётся трудно, — подтвердил Дерб. — Тяжело лечить, когда тело больного сопротивляется твоему лечению. Лицо ей восстановят, а вот вырастят или нет новые глаза, этого я тебе не скажу. Даже если вырастят, на это потребуются не месяцы, а годы. И будет трудно найти такого мага...
— Сколько там потоков и есть ли красный? — перебил его Клод.
— В нашей магии их четыре, — ответил Дерб. — Красного среди них нет. Он редко используется в лечебной магии. А почему ты спросил?
— Я не могу из-за силы огня нормально контролировать остальные. Когда выпускаю весь огонь, легко контролирую два потока, могу даже три, но четыре не получалось ни разу. Уж слишком много сил.
— Ну и дурак! — сердито сказал демон. — Неужели трудно догадаться? Если сил слишком много, их нужно уменьшить. Сбрось огонь, а потом и всё остальное, но не до конца, оставь столько, сколько нужно! Конечно, постоянно так делать не будешь, но тебе нужно лишь запустить заклинание исцеления, а потом только питать его собственной магией. Я думаю, что ты справишься.
— Может, и дурак, — согласился Клод. — Были простые вещи, до которых я не смог догадаться. Странно, что об этом не догадались те, кто намного умнее меня.
— Потому и не догадались, что думали о том, как помочь тебе стать полноценным магом. Моё предложение — это не выход. Да, ты сможешь творить любую магию, выплеснув почти всю свою силу, но часто ты сможешь это делать? И сколько на такую магию уйдёт времени?
— Всё равно спасибо. И за подсказку, и за наши жизни. Как ты только умудрился нас оттуда вытянуть!
— Вытянул порталом, — ответил Дерб, — иначе меня самого нашпиговали бы болтами.
— Когда Хельга очнётся?
— Когда я разрешу. Я погрузил её в сон и не думаю будить дня три. Сейчас она не сможет шевелиться, будет только дышать. По этой же причине нельзя никуда переносить.
— Какое у нас положение? Удержимся эти три дня?
— Хреновое у нас положение, — откровенно сказал Дерб. — Южан подвели под пушки и уничтожили тысяч десять. Столько же они потеряли от своего огня и моей магии. Сейчас у нас вместе с артиллеристами не больше шести тысяч бойцов, а у южан их около пятнадцати. Из-за пушек нас отсюда не сгонят, а в проход они не пойдут. Для этого их осталось слишком мало, да и побоятся удара в спину. Но у нас заканчивается порох, а если восстановят силы те, кто обрушил огонь с неба, не помогут и пушки.
— Ты сможешь уйти своим порталом и унести Хельгу?
— А ты можешь думать о чём-то ещё, кроме своей жены? — рассердился Дерб. — Ей и так жизнь будет не в радость, а без тебя она наложит на себя руки! Лежи, я сказал! Я могу уйти, и унести вас, хотя её пока нельзя трогать. А что дальше? Армия разбита, а другой нет! И главное, мы не можем сказать, кто и как это сделал! Получается, что не выполнили приказ и сбежали, бросив всех на произвол судьбы. Какая бы у тебя ни была магия, после этого не будешь представлять для императора никакой ценности. Зачем ему маг, который, наплевав на долг, бросается спасать жену? Я такому больше ничего не доверил бы! И со мной разберутся, тем более что уже получили всё, что я мог дать.
— У меня есть доступ в библиотеку. Первым делом возьму книгу и отправлю тебя домой. Даже если её убрали, будет нетрудно найти другую с координатами твоего мира. Я не занимался этим из-за твоего договора с императором.
— Когда вернёмся, я вспомню твои слова, — согласился Дерб. — У меня уже достаточно золота, так что можно уходить. Но сначала давай подумаем, как можно вывернуться из того дерьма, в которое угодили. У тебя есть какие-нибудь мысли?
— Нужно взять кого-нибудь в плен и заставить говорить, — подумав, сказал Клод. — Только это должен быть не простой солдат, а офицер, который может хоть что-то знать. Сколько сейчас времени? Отдёрнул бы полог, а то в шатре темно.
