Панацея
Немного раньше
Эми Даллон опустилась на колени на полу музея посреди выставки временной шкалы. Именно здесь учителя собрали их, когда началась стрельба, так как громоздкие трибуны фактически прикрывали со всех сторон. Когда АББ прорвалась, пытаясь устроить засаду торговцам, они просто прижались поближе, исходя из принципа: если они не будут выглядеть как угроза, гангстеры их не побеспокоят. Это сработало до определенного момента.
Этот момент наступил, когда сам Инаго прошел через музей, его стальная маска жука блестела в свете верхнего света, а длинный черный плащ вспыхивал позади него. Он посмотрел на учителей, очевидно, почти мгновенно отпустив их. Его взгляд так же скользнул по студентам, и он указал на двух азиатских студентов в группе, поманив их подойти к нему. Нерешительно Чет и Кайла сделали это, и сердце Эми упало. Инаго уже заработал репутацию вербовки или убийства всех азиатских банд в близлежащих городах. Она не сомневалась, что он собирается сделать им предложение, от которого они не смогут отказаться, как говорилось в старой пословице.
"Оставь их!" — крикнула она, вставая. "Оставьте нас в покое!" В нее были нацелены ружья, но Инаго сбил их с потолка; он, по крайней мере, узнал ее.Признал, что причинение вреда или убийство Панацеи нанесло бы огромную мишень на спине АПП. Конечно, спустя секунду или около того она поняла, что, возможно, было не самым разумным делом открыться ему.
"Я оставлю их в покое", — сказал глава банды на английском с акцентом. "Ты исцелишь моих людей". Подняв руку, он рявкнул приказ на каком-то другом языке, и люди поспешили подчиниться.
"Нет", — ответила она ему со смелостью, которой не чувствовала. "Я не буду. Ты не можешь меня заставить". "Давай, — молча посмела она.Прикоснись ко мне. Я заставлю тебя пожалеть, что ты когда-либо был в Броктон-Бэй.
Инаго не колебался. Он протянул руку и схватил азиатку за горло. Ее ноги оторвались от пола, и он начал их сжимать; Кайла начала издавать ужасающие удушающие звуки, ее руки тщетно тянули его железную хватку.
Глаза Эми расширились. "Нет!" крикнула она. "Стоп! Не убивай ее!"
Девушка продолжала задыхаться и биться, хотя ее движения становились все слабее. Инаго проигнорировал ее, глядя прямо на Эми. "Ты исцелишь моих людей". Его тон был непримиримым. Небо голубое, вода мокрая, ты вылечишь моих людей.
Выхода не было. Даже если она позволит Кайле умереть, в классе их будет еще десятки. Она не сомневалась, что он пробьется через всех до последнего, если понадобится, чтобы заставить ее сотрудничать. "Я исцелю твоих людей", — сказала она, ненавидя звук сдачи в своем голосе.
"Хороший." Он разжал руку, и Кайла упала на пол, кашляя, задыхаясь и хватаясь за горло. Эми хотела пойти к ней, но была очень уверена, что если она это сделает, Инаго положит конец девочке в качестве наглядного урока. Она дышит. Я вылечу ее, когда все это закончится.
После этого он превратился в кошмар для одного раненого за другим; пулевые ранения, ножевые ранения, еще больше пулевых ранений. Эмихотела каким-то образом саботировать свои собственные усилия, но, если не считать того, что им надоели мозги, она не могла придумать, как сделать так, чтобы эти люди не могли драться, не предупредив Инаго о том, что она делает. И все это время она чувствовала обвиняющие взгляды учителей и одноклассников, молча спрашивающих, почему вы им помогаете?
Авария, когда Вики проникала через крышу, стала одновременно и полным шоком, и долгожданным сюрпризом. Аура ее сестры расширилась в ответ на ее гнев, заставив мужчин с ружьями съежиться от нее. Вики со злобной радостью воспользовалась этим открытием, ударив всех троих вооруженных охранников, прежде чем они успели среагировать. Инаго был следующим, кто ощутил ее гнев; ее следующий удар заставил его пролететь через подставку под ливнем щебня.
"Хорошо, Эймс", — сказала Вики, приземляясь рядом с сестрой и протягивая руку. "Давай достанем ..."
Ей не удалось продвинуться дальше, потому что ее окутала масса черных жужжащих насекомых, полностью скрывающих от глаз Эми. Двое из них приземлились на руку Эми, и она инстинктивно попыталась применить на них свою силу. Абсолютно ничего не произошло; от них не было даже сигнала жизни.
Это было, когда Инаго вышел из облака жуков, еще больше их жужжало вокруг него, и толкнул Вики на до сих пор неповрежденный стенд. Подставка сломалась, и Вики начала издавать ужасные удушающие звуки, ее покрытые насекомыми руки царапали ее покрытое насекомыми лицо. Эми почувствовала, как аура Вики дико мерцает, когда Инаго подошел к ней и повалил ее на пол одним ударом. Его нога наткнулась на ее голову, когда она спустилась вниз, и Эми так сильно подумала, что Вики сломала ей позвоночник. Протянув руку, он поднял Вики, ее обмякшее тело свисало с его руки, как кукла. Жуки начали ее покидать. Когда он отошел назад, Эми увидела ее лицо; ее глаза были закрыты, из ноздрей текла кровь. Эми не могла сказать, мертва она или просто без сознания.
Когда Инаго бросил ее, Вики полетела по плоской баллистической дуге. Она ударилась о стеклянное окно во внешней стене, разбила его и продолжила движение, почти не сбавляя скорости. Тогда Эми потеряла сестру из виду. Ей хотелось кричать и бежать за Вики в надежде, что она выживет после жестокого избиения, но она точно знала, что случится с другими заложниками, если она это сделает. Стоя на коленях на полу музея, она обняла себя и оплакивала свою героическую сестру. Мне очень жаль, Вики. Мне очень жаль.
"Ты исцелишь моих людей". Голос Инаго был как никогда безжалостен. Она проигнорировала его, сжавшись сильнее. Напрасно она пыталась избавиться от пустоты, которая росла внутри нее, угрожая окутать ее душу. Рыдание вырвалось из ее горла.
Крик вернул ее внимание к "здесь и сейчас". Подняв слезливые глаза, она увидела облако жуков, спускающееся на заложников, которые метались и катались по полу, пытаясь уйти от них. Инаго шагнула вперед, как будто была возможность подумать, что кто - то другой может управлять таким роем. "Ты исцелишь моих людей. Сейчас".
Визг прорезал крики заложников, как нож сквозь горячее масло. Совершенно бессознательно рефлекторно Эми бросилась на землю. Ужас скрутил ее кишки в узел, когда звук схватил все ее примитивные атавистические инстинкты и с силой дернул за них. Подняв глаза, она едва успела заметить красно-золотое пятно, как оно снова исчезло. Что-то металлическое с грохотом ударилось об пол, слегка раскачиваясь взад и вперед. Она смотрела на него; это была маска Инаго.
Aegis
Бля, я теряю ее. Эгида снова попыталась сжать грудь Девочки Славы, но жуки оказались слишком далеко у нее в горле, заполнив ее легкие. Теперь ее сердцебиение было тонким и прерывистым, ее палец расслабился о половицы. Он стиснул зубы и попытался снова, не теряя надежды.
Внезапно дыхание вырвалось из ее легких; он уловил его запах и закашлялся от едкого вкуса. Расположившись над ней, он снова надавил на ее грудь. Это изгнало больше ядовитого газа, что позволило ей вдохнуть животворный кислород.
"Вики!" он услышал знакомый голос, зовущий снаружи. "Вики! О боже, ты где?"
"Здесь!" — крикнул он, не останавливаясь в своих усилиях. Девушка Славы все еще не вышла из леса, но он не собирался позволить ей умереть на его часах. Он мог слышать звуки продолжающегося боя, но это было важнее.
Панацея вылезла через разбитое окно, осторожно избегая осколков стекла. "Вики!" она чуть не закричала. "О, боже. Она...?"
"Она жива", — заверил он ее. "Просто. В ее легких какая-то дрянь..."
В следующее мгновение она оказалась на коленях рядом со своей сестрой, сжимая руку Девочки Славы в своей. Светловолосый герой содрогнулся, глубоко вдохнул, затем закашлялся. Из ее легких вышел еще более едкий газ, затем Эми сделала еще один глубокий вдох. И другой.
Слава Богу. Эгида откинулась спиной к стене. Она будет в порядке.
Виверна
Мы пробились сквозь зеркальное стекло и выбрались наружу. Я немедленно повернул морду к небу и крепче сжал руку Инаго. Я собиралась заставить его очень сожалеть о том, что причинил боль моей подруге и напугал ее сестру. Я подумал, что падение с двадцати тысяч футов будет хорошим началом.
У Инаго, как оказалось, были другие идеи. Он извивался и крутился, заставляя меня странно подергиваться в полете, но он не мог сломать мою хватку. То есть до тех пор, пока внезапный вес не упал мне на спину. Это стало неприятным сюрпризом, как и лезвие у меня в горле. Полагаю, Они Ли. Когда он попытался разрезать мне шею — казалось, что даже мое мягкое нижнее место было устойчиво против обычных лезвий — я повернул голову и щелкнул на него. Кровь с медным привкусом наполнила мой рот, когда мои зубы хрустели и плоть, и кости; вес снова исчез. Все, кроме зуда посередине спины; На секунду позже я понял, что ...
БУОМ
Я пришел в себя от ветра в ушах. Как и в прошлый раз, когда меня вырубило взрывом, я оказался в человеческом обличье. В отличие от прошлого раза, я все еще был в воздухе, падая. Инаго вывернулся, пока я был занят Они Ли, и, по-видимому, уже упал на землю. Мой костюм развевался вокруг меня не так сильно, как в целости и сохранности, но меня это даже не беспокоило. Посмотрев вниз, я увидел, как размытая земля мчится на меня. И Инаго — по крайней мере, я предположил, что это был он — смотрел, как я падаю насмерть.
Этого не случится. Я выдержал волну ярости и преодолел самое быстрое изменение, которое я когда-либо испытывал. Мои крылья расправились и сильно взмахнули, поймав меня всего в нескольких ярдах от земли. Когда я посмотрел на Инаго, мои челюсти открылись, и я издал вопль чистого вызова. Я обнаружил, что меня не волнуют Торговцы или Турбосвин. АПП угрожали сестре Вики, и Инаго пытался убить Вики. Они шли вниз.
Инаго открыл рот и ответил хриплым визгом, не похожим на мой. Это было похоже на объединенный, концентрированный звук каждого кусающего, жалящего насекомого, который я когда-либо слышал. Пока я смотрел, его рот открывался все шире и шире, и челюсти начали выталкиваться откуда-то изнутри. К этому времени его глазницы были заполнены выпуклыми черными массами. Сложные глаза, догадался я.
Из его открытого рта хлынуло еще больше насекомых, скопившихся ко мне почти непроницаемым облаком. Я взмахнул крыльями, набирая высоту.Ошибки следовали, пока я не поместил их там, где я хотел. Глубоко вдохнув, я выпустил длинную катящуюся вспышку пламени. Конус полетел вниз, подавляя поднимающийся вверх рой и превращая их в нематериальный пепел. Он также поразил Инаго, поджег его длинное пальто.
Похоже, он не слишком обеспокоился огнем, даже несмотря на то, что плащ вокруг него горел. Я оскалил зубы и приготовил режущее пламя; если оно могло растопить алебарду Оружейника, то наверняка зажарило Инаго на том месте, где он стоял. Расправив крылья, я нырнул; Хотя я мог легко нацелить его сверху, расстояние могло ослабить пламя.
И снова я почувствовал тяжесть на спине как раз в неподходящий момент. Однако на этот раз я знал, что делать. Сменив фокусировку, я выплюнул взрывной огненный шар. Я не выплевывал его далеко, и он был довольно короткосплавным; менее чем через полсекунды он сработал... как раз в тот момент, когда я проезжал мимо с моим нежеланным пассажиром на борту. Он закричал и упал, его костюм загорелся. Мне было все равно; все мое внимание было сосредоточено на Инаго.
Когда я увидел длинную темную фигуру, покрывающую его спину, я начал задаваться вопросом, где он нашел еще одно пальто. Моя ошибка раскрылась мгновением позже, когда темные крылья открылись, и из-за его плеч появились длинные тонкие крылья. К этому времени хитиновые пластины разрослись по большей части его тела, и второй набор рук выступил на полпути к его бедрам. К тому моменту он становился все более и более уязвимым, и это было не очень хорошо. Если я не сильно ошибался, к тому времени он тоже был около девяти футов ростом.
Мои челюсти широко раскрылись, и я выпустил раскаленное голубое пламя. Он пронзил Инаго, когда я приблизился к нему, но в последнюю минуту его крылья начали хлопать с слышимым гудением, спасая его от опасности. Он изверг на меня еще один рой фальшивых насекомых; почти с презрением я поджарил их широким потоком пламени. Я надеялся, что мой огонь также разрушит его хрупкие на вид крылья, но не тут-то было.
Отборочные закончились, мы сблизились друг с другом.
Я выпустил поток сине-белого режущего пламени, но он увернулся; Хотя в воздухе он не был таким проворным, как я, казалось, что он не совсем неуклюжий. Его жуки нахлынули на меня, но они не могли пройти сквозь мою чешую, и все, что доходило до моего рта, были сожжены пламенем, вырывающимся из моих зубов. Некоторые пытались поразить мои глаза, но моих мигательных перепонок хватало, чтобы смести их и сохранить ясность зрения.
Мы врезались друг в друга, царапая и разрывая друг друга. Мне приходилось использовать свои крылья, чтобы оставаться в воздухе, а это означало, что у него было два набора конечностей, которые нужно было использовать, в отличие от моей единственной пары. С другой стороны, моя шея была намного более гибкой, чем у него, а мои зубы были намного острее его челюстей. Сцепившись вместе, мы кувыркались в небе снова и снова. Я хотел поджарить его, но если он уклонится от моего взрыва, как раньше, это может поставить под угрозу других. Так что я рвал его когтями и хрустел его хитином зубами.
Когда он обвил мою шею своей нижней челюстью, у меня был плохой момент. У меня не было рычагов, чтобы вырваться, и он сжимал почти достаточно сильно, чтобы перекрыть мне подачу воздуха. К счастью, они были острыми только на концах, а не на внутренних краях, что давало мне достаточно времени, чтобы яростно царапать его живот своими когтями. По большей части они просто соскользнули, хотя я мог треснуть или сломать одну или две хитиновые пластины.
Какими бы бесполезными ни были мои усилия, они всколыхнули воспоминания. Однажды я был в ловушке, и мои когти тоже не помогли мне в этом.Но я выбрался из своего шкафчика по-другому. Если бы я мог сделать то же самое здесь ... это потребовало бы некоторых усилий.
Я вцепился ногами в его нижнюю часть живота и изо всех сил толкнул вверх, втиснув более толстую часть шеи в тиски, образованные его челюстями.Это немного раздвинуло его нижние челюсти, и у меня было больше шансов сделать глубокий вдох. Воспользовавшись этим, я свернул шею почти в узел, пока моя морда не наткнулась на щель между мной и Инаго. Затем я выплюнул взрывной огненный шар.
От сотрясения у меня в ушах звенело, даже когда мы разлетались. Хотя я знал, что не могу остановиться ни на мгновение. Инаго был слишком силен для меня, чтобы постепенно изнашиваться; Я должен был убить его сильно и быстро. Воспоминания о том, что он сделал с Вики, наполнили мой разум гневом и решимостью, и последняя нечеткость исчезла.
