— Интересная встреча у вас намечается! — задумчиво протянул один из эльфов. — Сходим-ка и мы с вами за компанию, любопытно, как наш подэпсара выкручиваться станет!

— Вот только маски накинем! — радостно поддержал второй. — Пусть чужие полицейские и дальше думают, что эльфы — в столице! А наши полицейские пусть и дальше помалкивают — а то убьем! А наш подэпсара — пусть выкручивается! А то убьют!

— Хист! — еще издали возмущенно завопил мельников сын. — Это что за дерьмо такое?!

— Какое? Где? — спросил сбитый с толку Хист.

— Да в Лале! Полицейское! — продолжил негодовать здоровяк. — Мы же оттуда воду в деревню берем — а они приспособились валить в водоводы! Девки стирку затеяли — а там дерьмо плывет! Вон армейские, на что идиоты — и то лагерь нужниками обкопали!

— Армейские тоже были б рады — да мы их не пустили, — возразил подэпсара из чувства справедливости.

— Вот и этих не пускай!

— Кого — этих? — спросил Хист. — Блицштурм не пускать? А как? Это же спецотряд! Они нас в блин раскатают! Как вообще возможно не пускать Силу?!

— Подумаешь, спецотряд! — обиженно протянул здоровяк. — Это они храбрые, пока с гномьим оружием да в строю! А вот мы поймали недавно парочку, над водоводом присели которые, да так им вломили, что они еле уползли!

— Блицштурму?! — ужаснулся Хист. — А... п-предупредить не могли?

— А мы предупредили — мы ж не звери какие! Так и предупредили, что если кто в водоводы валить будет, по заднице напинаем — ни в один водовод не вместится, на Ирчу бегать придется! А потом напинали, чтоб у всех образец был перед глазами!

Эльфы то ли хрюкнули одобрительно, то ли подавились чем. Хист злобно глянул на них — этим синеглазым одно веселье на уме!

— Э, погоди! — спохватился он. — А как вы к Лале смогли подойти? Там же полицейский лагерь, охраняемая территория!

Юный мельник почему-то смутился и заюлил.

— Да там... у сестренки нашей малой... там чья-то форма полицейская валялась! Прямо вот у самого порога! Мы Знобиньку спрашиваем, а она такая вся удивленная из себя, не знает ничего, говорит, и не ведает. Ну мы эту форму понадевали и вперед! Но мы же ее потом вернули — вот прямо к самому порогу! А чего они в водоводы валят? Разве это порядок?

— Так это из-за вас нам по огородам в подштанниках пришлось ползти?! — возмутились эльфы. — Вот правду в деревне говорят: свяжешься с мельниковыми — без штанов уйдешь! Жадные вы!

— Вы еще суньтесь к моим сестренкам — и без подштанников уйдете! — в свою очередь озлился здоровяк.

— Ой, да больно оно надо! Да после этого мы туда вообще ни ногой!

— После чего — этого? — подозрительно спросил здоровяк.

— Да после всего этого... — туманно пояснил эльф, косясь на здоровенный мельников кулак.

— Так! Кончай дурдом! — решительно скомандовал подэпсара. — А я все удивлялся, чего это вестовые такие нервные! Больше не удивляюсь! Десятник! Бери пару нижних чинов — и в сопровождение!

— К блицштурму? — нервно уточнил десятник. — После того, как ихним наши по задницам напинали?

— Есть другой вариант? — хмуро осведомился Хист.

Десятник подумал... закаменел лицом и рявкнул:

— Гребло! Бате! Станковый арбалет на руки в походно-снаряженном положении — и в сопровождение!

Подэпсара недоуменно покосился на десятника, но ничего не сказал. В конце концов, десятнику виднее, как службу исполнять.

— Командир, сунь в сапог! — заботливо сказал долговязый Гребло и положил ему в руку парочку пружинных стрелометов.

И они пошли с дружественным визитом.

Два эльфа накинули маски и все же увязались следом, мельников сын не отставал, продолжая собачиться с синеглазыми прохвостами.

— А кто это про нас славу пустил, что мы жадные? — невинно поинтересовался он, когда исчерпал запас угроз и оскорблений.

— А Санниэре, кажется! — коварно сообщил эльф.

— Врете! — возрадовался мельников сын. — Санниэре сроду никого не оговорит! Он справедливый! Так, разве что зуб выбьет — да и то за дело! Правду в народе говорят про болтунов — брешут, как эльфы!

— Что, действительно говорят? Лестно, лестно...

— Эти, из блицштурма, они хоть живые остались? — безнадежно спросил Хист. — Там же с вами Дерстин всегда ходит, а у него кулак — что моя голова!

— Не, Дерстина не было! — хохотнул мельников сын. — А жаль! Уж он бы за своих телочек!..

— Что, блицштурма испугался?

— Дерстин никого не боится! — обиделся за дружка здоровяк. — Никого, вот разве что Санниэре!

— А почему? — искренне заинтересовался подэпсара. — Ведь он же мальчик... подросток... в смысле, просто берьх?

— Поговаривают, что он... вроде бога, — осторожно сказал мельников сын. — Не сам бог, конечно, а так... воплощение. Ходит, вроде как за справедливостью присматривает. Может, даже и не воплощение, а так... просто... может, сын бога?

Эльф, идущий за спиной у Хиста, почему-то смущенно кашлянул.

— Да мы и сами видели! — возбудился здоровяк. — Прижали их как-то с Яхой в овраге — так он нас чуть не убил! А ведь с нами и братья Собаки были, и Дерстин, и оглобля в телеге имелась! А он как даст, а мы как побежим — да вместе с оглоблей! А вы видали, какая там оглобля?! Да мы ею вот только что целую звезду блицштурма гоняли — и хоть бы трещинка на ней!

— Так вы их все же оглоблей?! — ахнул Хист. — А говорил, что просто пинали!

— Да поначалу-то, конечно, пинали, — смутился здоровяк. — Только Дерстина не было, честно! Он же еще раньше уехал, госпожу до тетки сопровождать!

— Оп-па! — даже остановились от изумления эльфы. — Интересно-то как!

— Какую госпожу? — не сразу понял Хист.

— Нашу госпожу! — терпеливо, как маленькому, пояснил мельников сын. — Которая у нас учительницей была! А Санниэре сказал Дерстину, чтоб тот бегом хватал сумку и охранял госпожу до самого теткиного порога, и чтоб никому ни слова, так он как побежал и даже с нами толком не попрощался, так только, пару слов крикнул, чтоб не теряли его да чтоб трубу сберегли!

— Раз приказал ни слова никому, что ж ты болтаешь? — ошеломленно пробормотал Хист.

— Так нет же никого!

— А эльфы?

— А что — эльфы? Это ж наши эльфы!

— Вот спасибо, сынок, уважил...

— Ой, полицейский лагерь уже, я назад...

— Блин! — взвыли эльфы на два голоса. — Интересно как! И туда бежать надо! И здесь чего-то будет! Хоть разорвись! Не... мы здесь останемся! А туда — потом!

Они догнали подэпсара и пристроились за спиной, отрезая путь к бегству.

— Топай давай, не спотыкайся! — внятно посоветовал эльф из-под маски. — Вперед к вечной славе.

Лагерь блицштурма встретил дружественную делегацию неприветливо. Морды, правда, пока не били — но шло к тому. Отовсюду прилетали ласковые посулы, характерные взгляды; патрули норовили заступить дорогу и стребовать документы, словно не видели, что перед ними офицер, и если б это случилось, то... но подэпсара шагал стремительно и по очень сложной, точно рассчитанной траектории — так что патрули опаздывали с перехватом. Правда, они не отступались и упорно рвались в погоню, так что к штабной палатке полицейские прибыли с многочисленным сопровождением, настроенным крайне агрессивно.

А эльфы всю дорогу до палатки недовольно брюзжали.

— Ну надо же, сколько у них у всех оружия! — бормотал в спину подэпсара эльф. — Вот вместо того, чтобы разгонять рабочие бунты, могли бы столичную мафию почистить! Да что там почистить?! Уничтожить нафиг! Но не трогают почему-то. Наверно, с бандитами заодно?

— И гляди-ка, как лица под масками прячут! — подхватывал эстафету другой. — Бандитов боятся, наверно? Тогда какая это полиция, спецназ даже — если простых бандитов опасаются? А если не боятся, тогда от кого прячутся? От народа, который должны оберегать? А может, они сами и есть бандиты, потому и прячут лица? Чтоб потом жить, как якобы честные и чистые?

— А ведь здесь и нижних чинов нет вовсе! — заводился снова первый. — Все бойцы сплошь офицеры! И зарплату получают офицерскую за то, что свой же народ гоняют! А наверняка в офицерских школах учились! Красивые слова слушали о предназначении полиции! Кто-то, может быть, даже и верил? Эй, Хист, что вам говорили о священном предназначении полиции?

— Первейший долг и священная обязанность полиции — оберегать покой мирных граждан! — автоматически процитировал подэпсара, не сбавляя шага.

— О! — удовлетворенно отозвался эльф. — Даже, наверно, и верил? Наверно, потому и пошел в полицию? Опс! А вот и отец-командир. Сейчас как начнет орать. Унижать при подчиненных, что есть прямое нарушение устава...

Хист глянул и похолодел. Мало того что в лагере действительно не было нижних чинов и подэпсара встречались так же часто, как мусор под ногами, так и командир блицштурма носил на груди увесистую снизку желудей, отлитых из золота! И это было очень плохо. Вообще-то в силовых структурах империи офицерских званий было немного, но командиры приспособились и сумели существенно усложнить предложенную изначально градацию. Выскочивший навстречу Хисту офицер не зря таскал на мундире поболее полкило золота! Эпсаар "с дубовыми желудями" был одним из первых в иерархии эпсааров. Звался он, негласно, разумеется, просто дубовым и об подэпсара мог, по своему положению, буквально ноги вытирать.

— О, брюликов понавешал! — злобно прошептал за спиной эльф. — Можно подумать, за какие-то заслуги им тут два звания повышения вместо одного!

— Пришел, урод?! — с ходу заорал "дубовый". — Иш-шак! Почему долго шел?! Под эпсаром давно не был? Да я тебя прямо тут загну!

— Вот, прямая угроза сексуального насилия! — прошелестел за спиной эльф. — А это уже уголовное преступление, да по отношению к полицейскому офицеру при исполнении. А ведь по закону за такое убивают на месте!

То ли на Хиста так подействовало брюзжание эльфов, то ли действительно вспомнил, ради чего он когда-то поступил в полицейское училище, но остервенел он стремительно и совершенно бесконтрольно.

— Гребло! — рявкнул он, даже не подумав, что у полицейских руки вообще-то заняты станковым арбалетом.

Но нижние чины, взбодренные кровожадно настроенным окружением, действовали на редкость слаженно и решительно. Короткий шаг вперед, долговязый полицейский широко махнул ногой — и со всего размаху залепил кованым сапогом "дубовому" в грудь. Эльфы за спиной сдавленно ахнули, а командир блицштурма хрипнул, величественно приподнялся над землей и рухнул в штабную палатку на глазах у многочисленных и, что немаловажно, хорошо вооруженных подчиненных. Подэпсара удовлетворенно кивнул и прошел следом. Подчиненные и эльфы, подхваченные единым порывом известно какого чувства, тоже моментально скрылись в палатке.

— Ты что натворил?! — в ужасе прошипел один из эльфов. — Мы же просто шутили! А ты, Гребло?! Как ты посмел, нижний чин — и прикоснуться своими грязными руками аж к самому дубовому эпсаару?!

Двухметровый Гребло затруднился с ответом, крайне озадаченный тем, что его сапоги, действительно грязные, эльфы почему-то окрестили руками. Ну а дубовый эпсаар молчал, потому что, естественно, был без сознания — и обещал быть таковым еще долго, с переломанными-то ребрами.

— Э, нет! — решительно заявил эльф, нервно поглядывая на вход. — Нам здесь уже неинтересно! А пойдем-ка мы отсюда по девкам! И побыстрее!

— Только не по мельниковым девкам! — предостерег второй эльф. — А то уже без штанов от них уходили — в следующий раз без подштанников погонят. Ведь не зря же говорят, что мельниковы все жадные!

Бессмертные воины изящно выскользнули из палатки, и никто ни на миг не усомнился, что уж им-то запросто удастся пройти обратно сквозь враждебный лагерь. В отличие от оставшихся.

— Ну, братья мои по смерти! — сказал побледневший подэпсара. — Ой, что сейчас будет!

И продолжение последовало незамедлительно.

— Всем лежать, быдло! — заорал ворвавшийся в палатку офицер, поддержанный вооруженным караулом. — Оружие на!.. пол...

Последнее слово чуть не примерзло к его побледневшим губам. Из угла палатки прямо ему в грудь дружелюбно скалился рылом станковый арбалет. И хотя офицер был в уставной броне, штурмовая стрела оставляла мало иллюзий по поводу безопасности.

Офицер нервно дернулся в сторону — арбалет не менее нервно дернулся за ним следом.

— Может, поговорим по-мирному, как офицер с офицером? — сипло предложил блицштурмовец.

Подэпсара непроницаемо смотрел сквозь него. Словно его уже не существовало. От этого офицер почему-то занервничал еще больше.

— Это... ты арбалет хоть на предохранитель поставь-то, а? — шепотом посоветовал офицер.

— А что, у него предохранитель есть? — не поверил наводчик. — Что-то мы раньше...

— Ну-ка покажи! — сунулся и второй номер.

Офицер решился и отчаянно прыгнул вперед — арбалет оглушительно щелкнул, огромная штурмовая стрела сорвалась с крепления и вышибла офицера из палатки наружу. Попутно, но гарантированно вышибив из него дух...

Вообще-то инструкцией по действиям в чрезвычайной ситуации блицштурму прямо в этот самый момент полагалось яростно броситься в атаку, пока арбалет разряжен... и они даже были готовы так действовать! Но — как не проводить глазами улетающего на тот свет бравого начальника штаба? А уж непосредственно за проводами, конечно...

...и вообще-то нормативами по стрельбе полицейским на перезаряжание станкового арбалета отводилось четыре секунды. Но, правда, это на стрельбище, где мишени не способны продырявить тебя в ответ. Ну, а в данном случае Гребло и Бате управились за одно мгновение. Причем действительно за одно, побив тем самым все мыслимые и немыслимые нормативы и рекорды. Уж очень им хотелось жить! Раз — и сдвоенным рывком арбалет взведен и непонятно когда заряжен, и когда блицштурмовцы, отдав последнюю почесть начальнику — бывшему начальнику! — штаба, качнулись в атаку, им в глаза глянула сама смерть пятью десятками стрел из кассеты залпового огня. А брони на бойцах не было, караул-то внутренний.

— Неправильно приветствовал офицера! — негромко разъяснил ситуацию подэпсара.

Рыло кассеты вопросительно уставилось на блицштурмовцев.

— Эпсар Дарц! — угрюмо представился один из бойцов, — Начальник караула. При исполнении.

Подэпсара пронзительно глянул на него, стремительно прикидывая, кем бы представиться. В этом отряде подэпсара разве что коней чистили.

— Эпсаар "красная роза", секретный шифр, спецотряд, спецпоручение! — замысловато ляпнул он. — Дребен Хист, при исполнении! Ввиду чрезвычайной ситуации принимаю командование на себя! Командиров служб немедленно ко мне на совещание! Бегом — исполнять!

Не веря своим глазам, он наблюдал, как бойцы грозного блицштурма, толкаясь и спеша, кинулись выполнять его приказ. И — тишина... Дрожащей рукой он вытер со лба холодный пот.

— Простите, эпсаар, ежели что не так было, что запанибрата! — благоговейно прошептал за спиной десятник. — Мы же не знали, что вы весь из себя секретный, что "красная роза" даже! Не вникли вовремя, простите великодушно!