Мастер теней (2 книга, завершено)

Пока шера Ильма позевывала и радовалась благотворному влиянию цирка на королевских детей, а полковник с лейтенантом обсуждали военные дела, Шу размышляла. Как освободить эльфийку? Проще всего выкупить. Но хватит ли трех империалов?

Строить планы мешал братец. Он старался выглядеть серьезным и сдержанным, как подобает принцу, но природная живость брала верх над конспирацией. Шу приходилось то и дело пинать его под столом, чтобы он, упаси Светлая, не начал выспрашивать Бертрана или Бродерика. Из неё Кей ещё по дороге домой вытряс все, что она знала об эльфах.

Шу пришлось припомнить трактат о Втором Договоре между людьми и истинными эльфами. Договор шестьсот с лишним лет назад заключил Варкуд Кровавый Кулак Суардис, основатель династии. Он объединил тридцать два баронства в королевство и прекратил вялотекущую войну между брошенными детьми Зеленого Дракона и людьми. Он запретил подданным трогать Даилла Сейе — Изначальный Лес — и выселил дюжину деревень, отдав эльфам спорные территории. Эльфы же оставили несколько принадлежавших им лесных угодий вдали от Даилла Сейе и переселились к сородичам. Двух баронов, считавших эльфийский лес своей законной территорией, а эльфов добычей, Варкуд повесил в назидание прочим и заявил, что покушение на истинных эльфов приравнивается к государственной измене.

Так потомки Зеленого Дракона разделились на Даилла ире, "истинных детей", последовавших договору, и Мислет ире, "свободных детей". Мислет ире, не пожелавшие покинуть обжитые места, оказались вне закона, их одичавшие потомки превратились в лесных духов. Они баловались с путниками, пугали, заводили в болото, крали у спящих вещи, уводили детей и девушек. А люди на них охотились так же, как на любую нечисть.

Даилла ире достойно отблагодарили Варкуда. Каждую осень, в день Большой Королевской Охоты, они допускали Суардисов в Даилла Сейе и позволяли добыть единорога, пегаса, феникса или виверру. Кроме того, эльфы подарили Суардисам шестерку крылатых алых коней и населенную феями волшебную рощу, Фельта Сейе — рядом с ней Варкуд построил свой дворец — и обещали защиту и поддержку. Как она проявлялась, никто не понимал. Но факт оставался фактом: за время правления Суардисов не случилось ни одной опустошительной войны и ни одного успешного покушения на царствующих особ. И время от времени — но об этом знали только сами Суардисы — феи из Фельта Сейе дарили кому-нибудь из королевской семьи странные подарки. Не синий жемчуг, не цветок янтарной травы или слезу русалки — подарки фей нельзя было пощупать или передать по наследству. Но рассказы о чудесах давно превратилась в семейные легенды.

* * *

После обеда шера Ильма проводила детей в библиотеку, отдохнуть в тишине и прохладе, и, убедившись, что они заняты чтением, оставила одних.

Едва за ней закрылась дверь, Кей захлопнул книгу.

— Пора! Шу, прикроешь. Зак отвлечет, я уведу эльфийку. Идем!

— Погоди, — остановила его Шу. — Ты собрался красть её прямо сейчас?

— Чего ждать?

— Хотя бы окончания представления, — поддержал принцессу Закерим. — Если мы освободим её сейчас, это сразу заметят. Лучше вечером. Тогда до утра её не хватятся.

— Благородные шеры, а вам не приходило в голову, что прежде чем идти на крайние меры, нужно использовать все возможные законные пути? Рабов, между прочим, можно купить. У меня есть три империала наличными, а ещё опаловый браслет.

— Подарок отца? — возмутился Кей. — У тебя полно других побрякушек.

— Другие — не мои. А с браслетом что хочу, то и делаю.

— Дело твое. У меня есть полтора империала серебром. Может, хватит?

— И у меня есть двадцать пять марок, — предложил Зак. — Не может же он запросить больше пяти империалов! За такие деньги можно аштунского жеребца купить.

— Сравнил! Жеребец и эльфийка... ладно. Продаст, никуда не денется! — Шу упрямо сжала губы. — Идем.

Дети тихонько выскользнули из библиотеки и под прикрытием заклинания побежали в комнаты Кейрана и Закерима. Оба выгребли монеты из всех тайников и карманов в общий кошель. И так же, тихо и быстро, троица помчалась к выходу из замка.

— Ваше Высочество! Куда это вы собрались?

Все трое обернулись, не успев выскочить за дверь: из бокового коридора показался лейтенант Ахшеддин.

— Прогуляться, — первой отреагировала Шу.

— Хорошая мысль. Пойдем вместе, — добродушно улыбнулся Эрке.

— Конечно! Прекрасная мысль! — Наступив на ногу брату, Шу сладко улыбнулась.

В напряженном молчании все четверо дошли до стены, забрались по деревянной лестнице наверх и остановились у зубцов. Несколько минут дети пытались делать вид, что убегали из замка только ради того, чтобы посмотреть на играющих внизу, под скалой, дельфинов. Они старательно улыбались и выжимали из себя подходящие к случаю фразы. И ждали, когда же Ахшеддину надоест. Но ему не надоедало.

— Эрке! Ты долго собираешься нас караулить? — не выдержала Шу.

— Сколько нужно.

— Мы не собираемся делать ничего нехорошего. Честно!

— Верю, Шу. А что собираетесь?

— Мы идем смотреть на цирк! — вылез Кей.

— Через два часа будет представление. Насмотритесь.

— Мы хотим сейчас!

— Ничего интересного там сейчас нет.

По тону Эрке было ясно, что к циркачам он их не пустит. Дети примолкли, каждый пытался придумать, как бы обмануть светлого. Стратегическая мысль первым осенила принца.

— Эрке, ты обещал научить справиться с мечником? Давай сегодня!

— Так. А теперь честно. Что вы задумали?!

Все трое замолчали и принялись с интересом разглядывать море, стену, чаек...

— Ничего. Просто интересно посмотреть, как артисты готовятся к выступлению, — соврала Шу и упрямо выставила подбородок.

— Лучше скажи.

— Да точно ничего. Что ты так волнуешься? Подумаешь, поспорили, что я с того розового страхолюдия сниму заклинания и оно окажется обыкновенным ишаком!

— Не стоит. И что я вам говорил насчет азартных игр?

— Ладно, не буду. Осознала, раскаялась. Пойдем уже обратно. Жарко.

Глава 13. Мислет ире

Эрке шер Ахшеддин

428г. Середина лета. Крепость Сойки

До самого представления Эрке не спускал глаз с Шу. Он ни на ломаный динг не поверил, что она собиралась всего лишь пошутить. Уж скорее ее внимание привлекла эльфийская шлюшка.

Глядя на рыжую, что развлекала публику фокусами, Эрке злился. Прелестная белочка, воплощенная чистота и невинность! Отдается любому кобелю за марку. И это — эльфийка? Пусть полукровка, для чистокровной аура слабовата, не важно! Неужели она не могла найти другого занятия? Да любой землевладелец заплатит за то, чтобы эльфийка пела песни его садам и виноградникам, в двадцать, в сто раз больше, чем она заработает в этом борделе на колесах!

Представление шло своим чередом. Под веселые лютневые мелодии акробатки выделывали головокружительные номера на канате, притягивая взгляды не столько сальто и бланжами, сколько стройными ножками в разноцветных трико. Хмирец с непроницаемым лицом глотал огонь и сбивал влет яблоки, что бросал размалеванный клоун. Те же акробатки расцветили мелькающими в воздухе юбчонками вольтиж — лошадки умели не только тащить фургоны, но и задорно бегать по кругу, пока двое дюжих наездников перекидывали девиц один другому. Силач, как водится, мерялся силой со всеми желающими и посрамил немало самонадеянных юнцов. Более опытные солдаты лишь посмеивались: кто ж медведя голыми руками ломает? А в бою от тупой силы проку мало.

Пять десятков солдат, не избалованных развлечениями, столпились вокруг циркачей и облепили крыши казарм, оставив место в центре для принца со свитой. Дети смотрели на арену горящими глазами, подпрыгивали, замирали и смеялись. Но принцесса нет-нет, да поглядывала на фургоны, пока мальчики восторженно пялились на погоню розового ишака за силачом, которому клоун сунул за шиворот морковку.

Под конец представления, в то время как дрессированный медведь катался на бочке и танцевал, шальная девчонка попыталась улизнуть. Прикрылась магическим пологом и нагло, под самым носом у полковника, побежала к правому фургону: именно там пряталась рыжая шлюшка. Пришлось отлавливать.

Эрке скрылся пеленой посильнее, догнал и, невежливо ухватив за плечо, повел за фургоны. Шу искренне удивилась. Она так и считала, что их отлучки из крепости никто не замечает и не может за ними проследить.

— И что ты собиралась делать?

Эрке загнал её в угол между крепостной стеной и фургоном.

— Поговорить с эльфийкой.

— Тебе не о чем с ней говорить.

— Не тебе решать.

— Мне. Ты принцесса, не забыла? Принцессы не разговаривают с такими, как она.

— Как ты смеешь так говорить? Ты не знаешь, почему на ней ошейник, вот и не суди, — зашипела она, упершись ладошкой ему в грудь и толкая прочь. — Она шер! Ты понимаешь? Шер! Такая же, как ты или я!

Ахшеддин на миг опешил и отступил. Шу тут же попыталась выскользнуть, но он схватил её за руку.

— Погоди, Шу! Какой ещё ошейник?

— Что значит какой?

— Не горячись, пожалуйста. Что за ошейник?

— Рабский, Эрке. Ты же сам сказал — принцессам не положено говорить с рабами.

— Я вовсе не это имел в виду... шис...

Несколько мгновений они стояли, сверля друг друга сердитыми взглядами. До Эрке постепенно доходило, как же он ошибся — и какая же он сволочь! Рыжая не приманивала клиента. Она просила светлого шера о помощи. А он? Отвернулся!

Эрке с размаху засадил кулаком в каменную стену — так, что от боли вспыхнули алые круги перед глазами.

— Эрке, ты что?

— Прости. Я осел. Пойдем! — теперь уже он потащил Шу к фургону.

Откинув полог и увидев, что творится в фургоне, Эрке снова выругался.

Клоун с улыбкой, нарисованной алым на белом, тащил эльфийку за связанные запястья к передку фургона, где болталась приделанная к стене цепь. Эльфийка вырывалась и шипела, взблескивала и обжигала яростной зеленью. Почуяв шеров, она обернулась. В льдистых всполохах ненависти промелькнуло торжество. И тут же Эрке окатило волной надежды — на миг он оказался на дне моря: ни вздохнуть, ни выдохнуть.

Шу проскользнула под его рукой и запрыгнула в фургон. Балаганщик вскинулся:

— Э... Вашмилсть... что?..

От него завоняло ужасом: не всякий день видишь, как девятилетняя девочка светится мертвенно-лиловым, а её косы тянутся к тебе гремучими змеями.

— Она сбежать хотела... — Циркач не понимал, чем разгневал шеров.

— Отпусти её, — велел Эрке, делая шаг к клоуну.

Тот попятился, украдкой складывая пальцы охранительным колечком.

— Быстро!

— Как скажете, Вашмилсть...

Циркач выпустил рыжие косички и оттолкнул эльфийку. Не удержав равновесия, она упала. Эрке бросился к ней, отшвыривая с дороги циркача, поймал у самого пола. Заглянул в темноту лесных глаз.

— Прости, я осел.

Он коснулся свежего кровоподтека на скуле, исцеляя. И почувствовал её — всю. Словно не её били и насиловали, а его. Ярость темной волной поднялась в нем, готовая выплеснуться убийством. Но прикосновение к щеке вернуло его в реальность.

— Развяжи?

Открыв глаза, он обнаружил перед лицом связанные запястья.

Кивнув, Эрке срезал веревки. И, неожиданно для самого себя, обнял эльфийку. Она прижалась доверчиво, словно он в самом деле заслуживал доверия. Она пахла горькими липовыми почками и свободой...

Треск дерева за спиной напомнил Эрке, что они не одни. И что полгода воздержания — не повод набрасываться на первую встречную шеру, оставляя Шуалейду без присмотра.

Эрке обернулся. Разъяренная Шу продолжала пугать клоуна. Ему уже некуда было пятиться: спина его вжалась в деревянную стойку, руки судорожно шарили по полотну, а расширенные глаза не отрывались от колдуньи. Похоже, времени прошло всего ничего — Шу не успела свести его с ума, слава Светлой!

— Ваше Высочество! — позвал Эрке.

Шу вздрогнула и обернулась. Сиреневое сияние угасло, позволив хозяину цирка со всхлипом вздохнуть.

— Стоит ли?

— Не стоит, — ответила Шу и тут же повернулась обратно к циркачу.

Встретив снова светящийся взгляд встрепанной девчонки в простеньком платье, тот хрюкнул и попытался слиться с деревяшкой.

— Эрке, ты можешь снять ошейник?

— Нет. — Металл под пальцами не отталкивал, но и не поддавался.

Шу сделала ещё шаг к циркачу.

— Дай ключ!

Тот молчал и не шевелился, даже не моргал. Тогда Шу сама протянула руку и рванула цепочку. На его коже остался глубокий след, тут же налившийся кровью, но Шу не обратила внимания на такую мелочь. Схватив ключ, она бросилась к эльфийке, но, как ни старалась, ошейник не поддавался.

— Ш-ширхаб! Почему не открывается?!

Шу и Эрке одновременно посмотрели на циркача: тот побледнел и начал сползать по стенке, но порыв ветра встряхнул его и приподнял над полом. Клоун сдавленно захрипел.

— Что? Говори по-человечески, — приказала Шу.

— Отпусти его, задохнется.

Голубое щупальце ослабло, балаганщик тяжело шмякнулся об пол коленями.

— Ну?

— Купить... — просипел он.

— Ун даль! — скривилась Шу и запустила руку за пазуху. — На.

В поплывший грим полетела горсть серебряных и золотых монет.

— Сделка?

— Сделка...

— Чтоб через час духу не было, — бросила Шу.

— Но... как же... — циркач переводил растерянный взгляд с Шу на Эрке и обратно, не забывая, впрочем, шарить по полу в поисках монет.

— Ты с кем споришь? — мягко спросил Эрке.

— А... я что... — клоун съежился и опустил глаза.

Принцесса фыркнула и, резко развернувшись, пошла прочь. Подхватив эльфийку на руки, Эрке вслед за Шу выскочил из фургона. Только отойдя от цирка на десяток шагов, она остановилась и обернулась.

— Ну?

— Что?

— Отпусти её.

Отпускать уютно умостившуюся на руках эльфийку не хотелось, но Эрке подавил неуместные желания. Он осторожно поставил её на землю — и только слегка вздрогнул, когда рыжая косичка мазнула по щеке.

— Как тебя зовут? — спросила Шу.

— Балуста, — после секундного колебания ответила эльфийка.

— А я Шуалейда.

Шу осторожно приблизилась к эльфийке, вставила ключ в замочную скважину на ошейнике: тот затрещал и распался на две дуги. Поймав железки, Шу протянула их вместе с ключом Балусте. Но та отшатнулась и замотала головой. Вспыхнув острой синевой, Шу разломала ошейник и бросила под ноги Балусте.

— Пойдем с нами?

— Шу, вернись. Бертран не поймет, если ты исчезнешь посреди представления.

— Да, ты прав. Отведи её в мою комнату. — Шу снова повернулась к Балусте. — А ты дождись меня, пожалуйста.

Эльфийка, заворожено глядевшая на обломки ошейника, кивнула. Зеленое сияние изменилось — если раньше оно отдавало пожухлой горечью, то сейчас радостно и зло взблескивало, как слюдяные стрекозьи крылья.

Коснувшись её руки, Эрке позвал:

— Идем. Тебе надо поесть. И полечиться не мешает.

Эльфийка смотрела вслед убегающей девчонке, пока та не скрылась с глаз. И только когда Шу завернула за фургон, обернулась.