| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Через минуту явились слуги, убирать со стола. Стриж тут же сбежал наверх от любопытных взглядов, то и дело прилипающих к куску железа на его шее. Нестерпимо хотелось сорвать его, вздохнуть свободно. И закончить, наконец, эту игру — слишком просто было верить во влюбленного менестреля.
Но как, шис дери всех магов вместе взятых? Она сильнее Воплощенного, — и Хисс до сих пор не откликнулся! — она защищена надежнее гномьего банка, она не доверяет своему Тигренку ни на динг.
Пометавшись по кабинету и вдоволь насладившись ощущениями тигра в клетке, Стриж велел себе отвлечься. Хоть бы на исследование верхних этажей башни — когда еще доведется побывать в спальне принцессы или лаборатории колдуньи?
"Скорее, чем хотелось бы", — вклинился здравый смысл, но Стриж послал его к Мертвому и отправился наверх.
Зря. Лучше бы сидел тихо и не совался — но было поздно. Стихия увидела его. Разноцветные змеи взвились в танце над опаловым кругом, притянули взгляд, потребовали: "иди сюда!"
Стриж хотел бежать, но вместо того шагнул ближе. Еще ближе... Ноги дрожали, сердце билось где-то в горле, но он продолжал идти вперед, пока полосы цветного тумана вдруг сложились в женский силуэт: пышное платье, высокая прическа, знакомый профиль.
Внезапно страх перегорел, и Стриж понял: ему все равно, убьет его колдунья или продолжит играть.
"Шуалейда?"
"Нет, — насмешливо прошелестел туман. — Иди сюда, хочу на тебя посмотреть".
Стриж сделал последний шаг и поклонился стихии, как принцессе — это показалось правильным.
"Какой вежливый мальчик", — засмеялась она, протянула руку...
...и коснулась его руки. Стриж ослеп. Не от боли — прикосновение стихии не было болезненным, но было странным. Правильным. И страшным. Мир вывернулся наизнанку, и посреди этого вывернутого мира стояла живая девушка, похожая на Шуалейду, как...
"Ваше Величество!" — Стриж снова склонился перед матерью Шу, покойной королевой Зефридой.
"Здравствуй, — улыбнулась королева и внимательно осмотрела его с головы до ног. — Будь осторожен, мальчик".
Стриж не успел удивиться, как королева махнула рукой, и он снова ослеп и оглох.
* * *
Он очнулся на полу, сжавшимся в комок, мокрым от пота и замерзшим. С трудом поднялся — тело не слушалось и болело, словно он пролежал в одной позе сутки. Оглядел лабораторию, пытаясь вспомнить, что случилось? Заваленные книгами и свитками полки, реторты на обсидиановом столе, тлеющие дрова в камине, одинокое кресло у окна и едва выступающий над полом светлый плоский камень ничего не подсказали. Только в голове словно отдавались чьи-то слова: "будь осторожен".
Стриж потер виски, чтобы избавиться от головокружения, выглянул в окно — ветер кинул в лицо пригоршню водяной пыли. Там, за завесой дождя, за королевским парком, виднелся медный шпиль Магистрата. Может быть, именно сейчас Орис поднимается по вытертым пыльным ступеням к Кукольным часам, или сидит на крыше, облокотившись на основание шпиля, и размышляет, куда же подевался брат. Или не размышляет — наверняка Наставник соврал ему про задание у шиса под хвостами.
Кулак сам собой врезался в подоконник, но за злостью Стриж не почувствовал боли. Если бы он мог сейчас дотянуться до Бастерхази, убил его только ради справедливости. Проклятые маги, делили бы свою власть сами!
Шуалейда
436г. 18 день Журавля. Роель Суардис
"Тигренок, котенок. Котенок, Тигренок, шера Свандер..." — вертелось в голове, пока Шу завтракала.
Слишком занятая размышлениями, она не обращала внимания на то, что ест, и старалась не смотреть на сидящего напротив юношу — чтобы не отвлекаться. Хватит на сегодня необдуманных поступков. И так несказанно повезло, что после утренних игр он жив и здоров. Странно, на самом-то деле: если бы Эрке отдал столько энергии, не смог бы шевелиться неделю. А этот Тигренок улыбается, как ни в чем не бывало, и смотрит так, что снова по всему телу мурашки, и слабость в коленях, и...
"Не отвлекаемся. Думаем, — оборвала себя Шу и опустила взгляд в тарелку. — Нам не надо чтобы Тигренок повторил судьбу Белька".
При воспоминании о подаренном Урманом щенке руки сами собой сжались в кулаки. Веселая мохнатая зверюга с желтыми, как янтарь, глазами "убежала" через неделю. А еще через день нашлась за псарней — клочьями мяса и белой шерсти вперемешку с осколками костей. Сестра очень сочувствовала, а Бастерхази обещал найти нечисть, посмевшую "порвать собачку Её Высочества" — от щенячьего трупа несло нежитью вроде болотного выползня. Разумеется, его не нашли, откуда в Фельта Сейе выползень. А Шу зареклась заводить беззащитных зверушек.
Вот только Тигренок... попадись он Рональду, позавидует Бельку. Светлый шер, не способный за себя постоять, это же мечта любого темного...
"Вроде тебя", — каркнула совесть.
"Я его не мучаю!" — возмутилась Шу и в подтверждение предложила Тигренку пирожное.
"Так отпусти", — снова влезла совесть, но слишком тихо: Шу сделала вид, что не слышит. Она уже поняла, зачем нужен шер искусства. План обрел очертания белого котенка и полоски звездного серебра. Оставались сущие мелочи: избавиться от самого котенка, добыть металл, сотворить из него артефакт с нужными свойствами и немножко соврать. Лишь бы Баль не испортила игру. Придумать бы еще, как убедить её в необходимости содержания светлого шера в рабстве!
Так как думала Шу по дороге к лаборатории Берри Бродерика, ничего удивительного в том, что она чуть не столкнулась с кем-то из придворных, не было. Удивительно было другое: придворный, аккуратно поймавший ее за руку, оказался герцогом Дарнишем, а его спутницей — Баль.
— Урман? Доброе утро. — Шу быстро изобразила реверанс, не отнимая руки и вопросительно глядя на него и на Баль. — Рада видеть вас.
— Доброе утро, Ваше Высочество. — Урман поцеловал ей руку. — Не ошибусь, если предположу целью вашей прогулки дру Берри?
— Ваши шпионы не дремлют, — улыбнулась Шу. — Нам, кажется, по дороге.
— О чем Ваше Высочество так глубоко задумались? — Баль вздернула бровь. — Никак о подарке сиятельной шеры...
— Именно! — прервала её Шу. — О подарке сиятельной шеры Свандер. Очень необычный подарок!
Дарниш удивленно переводил взгляд с Шу на Балусту и обратно, а Шу про себя молила Светлую, чтобы хоть раз бывший глава Тихой гвардии оказался не в курсе всего на свете. Похоже, Баль не успела или не захотела поделиться с ним новостью о золотом шере, и скорее всего, не рассказала никому кроме Эрке — а капитан не любит молоть языком.
— Надеюсь, завтра Таис и мои фрейлины оценят его по достоинству, — продолжила Шу, взглядом упрашивая Баль не вмешиваться. Та едва заметно пожала плечами в ответ, обещая подождать объяснений. — Не забудьте передать ей приглашение на завтрак, Урман.
— Разумеется, Ваше Высочество. — Дарниш кивнул. — Думаю, она приедет сегодня к вечеру. Позвольте проводить вас?
— Благодарю. Урман... — Шуалейда вздохнула и решительно подняла глаза на Дарниша. — Прости. Я не должна была позволять Ристане... Я не прозевала все на свете.
— Не бери на себя слишком много, Шу, — тон Дарниша похолодел. — Он мог сказать нет, а не прятаться за твоей юбкой.
— Не мог. Понятия не имею, как Бастерхази это сделал, но королевский оберег Кею не помог. Знаешь, я уверена, что Бастерхази проклял Кея. Он никогда не был таким.
— Парьену ты об этом говорила?
— Он не верит. Мне кажется, ему выгодно отдать Валанту Лерме.
— Скорее ему просто плевать на слабых, Шу. У вас, магов, довольно странные взгляды. Может быть, пока Драконы не ушли, все было иначе... — Урман пожал плечами. — Может быть, вы — последние, и людям пора учиться жить своими силами.
— Кей научится. Лишь бы у него было время научиться.
— Тут я ничем не могу помочь. Совет поддержал мою отставку почти единогласно: они все до колик боятся Бастерхази. Возражал только канцлер Адан, но против семи трусов он бессилен. Не думаю, что тебе удастся за неделю убедить советников, что тебя стоит бояться сильнее, чем его. — Дарниш взял Шу за руку и сжал. — Только не вздумай действовать, как в Уджирском ущелье. Брату не поможешь, а себя погубишь.
— Я буду очень осторожна, Урман. Обещаю. Но я не позволю им убить Кея. Скорее отведу его в Алью Райна и заставлю отречься в пользу Лермы, и пусть Ристана с Бастерхази попробуют отнять корону у него.
— Думаю, Таис с удовольствием выйдет за живого шера Тальге, чем будет оплакивать мертвого короля Суардиса.
— Спасибо, Урман. Я рада, что ты понимаешь... Кстати, пригляди за Зифельдом. Мне кажется, он участвует в этой игре, но как — хоть убей, не понимаю.
Переходов восточного крыла и Кабаньей галереи, соединяющей Дымный флигель с основными помещениями Роель Суардиса, еле хватило на короткое описание встречи с графом Зифельдом у Матушки Треуль.
За массивными двустворчатыми дверьми мореного дуба что-то трещало, свистело и стучало, а воздух около лаборатории искрил странной энергией, одновременно похожей и не похожей на эфирные потоки: как всегда, когда Берри проводил очередной зубодробительный эксперимент.
— Пожалуй, мне не стоит заходить, — начала Шу за несколько шагов до входа, но поздно.
В лаборатории громыхнуло, в пол перед Шу ударил голубой разряд, послышался сердитый топот, и дверь распахнулась, выпуская взъерошенного гнома в поднятых на лоб защитных очках и покрытом пятнами копоти кожаном фартуке поверх неизменного малинового камзола. За его спиной клубился вонючий сизый дым и слышалось чье-то озабоченное бормотание.
— Ваше Высочество, чем обязаны?
— Доброго утра, Берри. Прости. — Шу виновато развела руками.
Берри смерил взглядом расстояние от двери до Шу, покачал головой, что-то прикидывая, вздохнул и посторонился.
— Проходите. Все равно...
— Берри! — вклинился радостный голос, послышались быстрые шаги. — Я нашел! Вот он, контур...
Из дыма показался сначала хитро изогнутый металлический прут с расплавленным концом. А за ним — второй гном, похожий на дру Берри как родной брат: такая же квадратная фигура, такие же горящие научной лихорадкой карие глаза, такая же торчащая тремя косицами русая борода, такие же очки на лбу и такой же закопченный фартук. Разве что камзола на втором гноме не было, ни малинового, никакого, только полотняная рубаха без рукавов, открывающая мускулистые руки кузнеца. И годами он был помладше — лет так на сто пятьдесят или двести. Гном остановился на пороге, растеряно переводя взгляд с Шуалейды на Дарниша, с Дарниша на Балусту, с Балусты на Бродерика...
— Позвольте представить моего внучатого племянника, дру Ульриха из Иргвинов, — подтолкнув племянника в бок, чтобы тот вспомнил о манерах, поклонился Берри. — Тот самый Ульрих, лучший оружейник Валанты, — довольно кивнул Берри, поймав заинтересованный взгляд Дарниша. — Ваша Светлость подкинули нам интересную задачку. Извольте же!
Следуя за увлеченно обсуждающими какие-то разряды, потенциалы, давление и траектории гномами и Дарнишем в недра заставленной загадочного назначения агрегатами лаборатории, Шу чуть отстала и дернула Баль за рукав.
— Никому я не говорила, — сердитым шепотом отозвалась та, не дожидаясь вопроса. — Ты когда собираешься его отпустить?
— Скоро, но не сейчас. Баль! Пойми, если отпустить его сейчас, Рональд...
— Так нельзя! Он не щенок...
— Защитить...
Они замолчали одновременно, поняв бесполезность спора.
— Пожалуйста, Баль. Дай мне еще немного времени. Две недели.
— Неделя.
— Две. И я отпущу его.
Баль вздохнула и кивнула, не скрывая недовольства. Шу осеклась — она не ожидала, что Балуста так просто согласится. Наверняка где-то тут подвох... но некогда! Потом, об этом — потом.
— Я придумала, что сказать фрейлинам и всем прочим, — торопливо прошептала Шу. — Если Дарниш спросит, что за подарок, намекни на чары, интриги и какую-нибудь романную чушь. А завтра...
— Ладно. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.
— Ваше Высочество! Идите сюда! — прервал их Берри. — Как удачно, что вы зашли. Вы не очень торопитесь? Нам надо всего пять минут, а потом мы всецело в вашем распоряжении.
В голосе гнома слышалась чистая радость исследователя, поймавшего неизвестную науке лягушку и занесшего над беднягой скальпель, дабы изучить явление во всех подробностях, заспиртовать и поделиться счастьем с такими же фанатиками-учеными. Если бы не острая необходимость в куске звездного серебра прямо сейчас, Шуалейда бы развернулась и сбежала. Но, может, гномам хватит Балусты?
Она обернулась, чтобы позвать подругу, но та уже испарилась.
— Будьте любезны, Ваше Высочество, встаньте вот сюда. — Берри указал на окруженный кусками медной проволоки пятачок. — Пока ничего не делайте, а как только я скажу, направьте вот на этот шар-приемник совсем слабый поток воздушной энергии. Очень коротко, одним зарядом.
Несколько минут Шу послушно стояла, посылала в металлический шар на тонкой ножке эфирные потоки, стараясь не задеть прочих приборов — агрегаты Берри имели обыкновение ломаться и портиться в присутствии активных магов. Берри и Ульрих носились вокруг неё с железяками, что-то измеряли, проверяли, подкручивали и отвинчивали, обмениваясь друг с другом и с Дарнишем непонятными замечаниями о емкости, заземлении, проводимости и сопротивлении. Шу особо не прислушивалась: она давно убедилась, что пытаться их понять дело пустое. Магическое и техническое мировосприятия, по словам Берри, абсолютно несовместимые категории. И чем сильнее шер, тем меньше у него шансов разобраться в технике.
"Что ж, если верить Берри, то я — величайший шер на свете, — утешала себя Шу, глядя на вращающиеся шестерни и ходящие ходуном поршни агрегата. — Потому что в гномьей технике я не понимаю ровным счетом ничего".
— А теперь посильнее, Ваше Высочество, — скомандовал Берри. — Чуть-чуть!
Получив заряд чуть-чуть посильнее, шар расплавился. А Берри с Ульрихом обрадовались и принялись копаться в шестернях, проволоках и прочей механической требухе.
— Берри! — позвала Шу. — Я еще очень нужна? Мне бы кусочек звездного серебра, и я пойду.
— Мину... бр... — пробормотал гном, не вылезая из внутренностей машины и не вынимая отвертки изо рта.
— Простите, Ваше Высочество, — вместо него ответил Дарниш. — Моя вина! В акватории Марки неспокойно, карумаи с цепи сорвались. Надо что-то противопоставить их блокаторам магии, и чем скорее, тем меньше мы потеряем кораблей. Если удастся приспособить мотор от вагонеток, пираты потеряют преимущество в скорости.
Шу вместо ответа пожала плечами. Никакой связи между обожаемой гномами железной дорогой, торговыми судами и мотками медных проводов она не улавливала, но раз надо — значит, надо. Вот только Тигренок!
— Берри, послушай! — снова позвала она гнома. — Давай я дам вам заряженный воздухом кварц с регулируемым клапаном выброса, и пользуйте его сколько хотите. А мне бы серебра пол-буна.
На её предложение гномы отреагировали удивительно бурно. Оба вылезли из машины, несколько мгновений смотрели на неё, словно на говорящую рыбу, потом радостно загомонили на своем заумном техническом наречии. Шу умоляюще посмотрела на Дарниша, тот кивнул и распорядился:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
