В Китае в 2022 году продолжились поставки боевых самолетов Chengdu J-20. По крайней мере, с 2021 года военно-воздушные силы принимают на вооружение самолеты J-20, оснащенные отечественным турбовентиляторным форсажным двигателем, Shenyang WS-10C, заменившим российский вариант Сатурн АЛ-31Ф.
Китай начал размещать баллистические ракеты JL-3 (CH-SS-N-20) на своих подводных лодках. По данным Пентагона, новые ракеты большей дальности, такие как JL-3, дают "ВМС НОАК возможность поражать континентальную часть Соединенных Штатов из прибрежных вод".
К концу октября Северная Корея запустила около 40 баллистических ракет — больше, чем за любой предыдущий год. Официальные лица США и Южной Кореи заявили, что Северная Корея находится на завершающей стадии планирования своего первого ядерного испытания с 2017 года.
В Индии были высказаны опасения по поводу потенциальной зависимости от России в области оборонных поставок. Поставки систем С-400 продолжались, но только из-за поддержки Конгрессом США "неотложных потребностей Индии в обороне" путем отмены санкций CAATSA в данном конкретном случае.
Правительство Японии завершило пересмотр своей Стратегии национальной безопасности, руководящих принципов Национальной оборонной программы и Среднесрочной оборонной программы. Премьер-министр Кисида Фумио поставил целью, чтобы оборонный бюджет к 2027 году достиг 2% ВВП.
Новое правительство Австралии объявило о проведении оборонного стратегического обзора с целью выработки рекомендаций в начале 2023 года. Тем временем с Великобританией и США продолжались дискуссии по поводу предоставления нового флота, состоящего из атомных подводных лодок с обычным вооружением и других передовых военных возможностей.
Общий рост регионального оборонного бюджета был ниже тенденции в реальном выражении по сравнению с предыдущим десятилетием. Частично это является результатом ограниченных государственных расходов, но также связано с влиянием инфляции на расходную способность оборонных бюджетов.
Азия
Полномасштабное вторжение России на Украину в феврале 2022 года еще больше усложнило проблемы, с которыми столкнулись некоторые оборонные учреждения Азиатско-Тихоокеанского региона в то время, когда перспективы безопасности региона уже ухудшались в результате растущих китайских угроз Тайваню. Опасения, что события на Украине могут предоставить Китаю возможность вторгнуться на Тайвань, пока Соединенные Штаты и другие западные державы будут отвлечены, оказались нереалистичными в краткосрочной перспективе, но война высветила опасность крупного межгосударственного конфликта, возникшего в результате провала дипломатии и сдерживания. Кроме того, отсутствие успеха у России в ее первоначальном наступлении и успехи украинских вооруженных сил, поддерживаемых Западом, дали повод вооруженным силам Азиатско-Тихоокеанского региона пересмотреть свои собственные Возможности и требования.
Фокус на зависимости от российского оружия
Почти сразу же война на Украине создала проблемы для азиатских стран, зависящих от военной техники, поставляемой Россией. Значительное усиление санкций США и Европейского союза против российского оборонно-промышленного сектора после вторжения быстро сказалось на оборонных закупках Индии. В мае Нью-Дели, как сообщается, приостановил переговоры о приобретении дополнительных вертолетов раннего предупреждения Ка-31 ВМС и приостановил планы модернизации боевых самолетов Су-30МКИ при содействии России. Поставки систем С-400 продолжались, но только из-за поддержки Конгрессом США обеспечения "неотложных потребностей Индии в обороне" путем отмены санкций CAATSA (Закон о противодействии американским противникам посредством санкций) в данном конкретном случае. Хотя важное оборудование также недавно поступило по контрактам с поставщиками из Франции, Великобритании и США, во всех областях сохраняется значительная зависимость от российских поставщиков. В отсутствие какого-либо существенного ослабления санкций Индии необходимо будет рассмотреть альтернативные источники для закупок части своего оборудования, а также запасных частей и поддержки многих систем советского и российского производства, одновременно укрепляя свою совместную разработку и совместное производство оборонных систем с иностранными партнерами. Цель Индии по-прежнему заключается в том, чтобы самой производить больше оборонных материалов, и правительство удвоило свои усилия в этой области, но оборонная промышленность Индии по-прежнему в значительной степени неспособна поставлять передовые системы вооружения в значительных количествах и вовремя. Выступая в июле 2022 года, начальник штаба сухопутных войск Индии генерал Манодж Панде подчеркнул, что зависимость Индии от импортного оружия является "предметом озабоченности". Наряду с некоторыми другими азиатскими странами, такими как Мьянма, Вьетнам пострадал аналогичным образом, и казалось вероятным, что новые препятствия на пути импорта российского оружия усилят стремление Ханоя расширить ассортимент военной техники и технологий, которые он импортирует из других источников. Выставка "Оборона Вьетнама 2022", запланированная в Ханое в декабре 2022 года, казалось, была призвана привлечь широкий круг потенциальных поставщиков во Вьетнам.
Китайско-российское сотрудничество
Российская военная техника и технологии сыграли важную роль в модернизации Народно-освободительной армии Китая (НОАК): ключевыми примерами за последнее десятилетие являются боевые самолеты Су-35 и системы противовоздушной обороны С-400, а также помощь Китаю в разработке системы раннего предупреждения о баллистических ракетах. Однако за последние два десятилетия оборонная промышленность Китая сама производила все большие объемы передового оборудования в рамках амбиций Пекина по военной модернизации. Действительно, после кризиса 2014 года на Украине и западных санкций против России после аннексии Крыма двусторонняя оборонно-промышленная взаимозависимость усилилась, а Китай стал жизненно важным источником компонентов, которые Россия сейчас не может получать с Запада, и, что более важно, крупным партнером в совместных проектах по развитию противовоздушной обороны системы и двигателей для боевых самолетов. Двусторонние отношения "без ограничений", объявленные лидерами двух стран в начале февраля 2022 года, могут преувеличивать глубину и потенциал современных китайско-российских отношений, а официальный китайско-российский военный союз или прямая военная поддержка Китаем войны России на Украине кажутся маловероятными перспективами. Тем не менее, двустороннее партнерство в настоящее время становится более тесным и включает в себя все более сильное военное измерение, которое выходит за рамки оборонно-промышленного сотрудничества. В октябре 2021 года в ходе двусторонних учений "Совместное море-2021" военно-морские силы двух стран встретились в Японском море, в которых участвовала китайская флотилия во главе с крейсером типа 055. В начале сентября 2022 года около 2000 китайских военнослужащих вместе с воздушной, сухопутной и военно-морской техникой приняли участие в российских учениях "Восток-2022". Кроме того, в ноябре 2021 и мае 2022 года военно-воздушные силы Китая и России провели свое третье и четвертое "совместное стратегическое патрулирование" в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Тем не менее, насколько эти связи повышают боеспособность, остается неясным.
Защита Тайваня
Эти события произошли на фоне растущей стратегической напряженности между Китаем, с одной стороны, и США и их союзниками — с другой. Давление Китая на Тайвань все больше превращало остров в очаг этой напряженности. В марте 2022 года командующий Индийско-Тихоокеанским командованием США адмирал Джон Аквилино заявил, что действия России усилили опасения по поводу того, что Китай может напасть на Тайвань, и призвал США пересмотреть свою политику "стратегической двусмысленности" в отношении защиты острова. Эта политика в целом преобладала, несмотря на заявления президента Джо Байдена в 2021-22 годах о том, что США готовы защищать Тайвань военным путем. Тем временем самолеты НОАК продолжали пересекать условную "срединную линию" в Тайваньском проливе. В то время как Тайбэй утверждал, что эти полеты должны были запугать Тайвань и снизить эффективность его противовоздушной обороны, провоцируя частые тревоги и перехваты, некоторые из них, возможно, преследовали подлинные учебные цели или поддерживали усилия НОАК по отслеживанию американских и других подводных лодок. Тем не менее, эти рейсы, по-видимому, участились после того, как спикер Палаты представителей США Нэнси Пелоси посетила Тайвань 2 августа.
Крупные военно-морские и воздушные учения НОАК, проведенные к северу, юго-западу и востоку от Тайваня в течение трех дней в начале августа 2022 года, широко рассматривались как показатель сильного неодобрения Пекином визита Пелоси. Однако учения, которые были одними из крупнейших, организованных НОАК в окрестностях Тайваня, потребовали бы месяцев планирования и, возможно, были частью общего стремления Пекина улучшить вооруженные силы Китая. Также возможно, что ежегодные августовские учения были адаптированы в свете визита Пелоси или что НОАК осуществляла заранее спланированный ответ на чрезвычайные ситуации, или сочетание того и другого. После учений президент Цай Инь-Вэнь назвал полеты управляемых Китаем беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) над островами Кинмэнь и Мацу одной из тактик Пекина в "серой зоне". 1 сентября вооруженные силы Тайваня сбили "неопознанный гражданский беспилотник", который вторгся в воздушное пространство близ Шиюй, островка в группе Кинмэнь, расположенного всего в десяти километрах от побережья Китая. Тем временем администрация Байдена — возможно, приняв близко к сердцу первые уроки войны на Украине — усилила свое поощрение развития Тайванем "асимметричных" или "дикобразоподобных" оборонительных возможностей, подходящих для замедления любой попытки китайского вторжения. К сентябрю 2022 года Агентство по сотрудничеству в области оборонной безопасности США перечислило ряд одобренных продаж оборонного оборудования и вспомогательных услуг Тайбэю с момента вступления Байдена в должность, самая последняя из которых включала поддержку подрядчиком тайваньской радиолокационной системы дальнего наблюдения PAVE PAWS вместе с дополнительными системами береговой обороны RGM-84L Harpoon Block II. и ракеты класса "воздух-воздух" AIM-9X Sidewinder II. Однако эти продажи по-прежнему подлежат одобрению Конгрессом в США.
Япония и Южная Корея модернизируются быстрыми темпами
Война на Украине, а также события, связанные с Тайванем, повлияли на размышления об оборонной политике нового правительства Японии во главе с Кисидой Фумио, который стал премьер-министром в октябре 2021 года, укрепив мнение о том, что необходима более жесткая позиция для сдерживания принуждения в "серой зоне", а также крупномасштабной агрессии. В ноябре Кабинет министров утвердил дополнительный бюджет, который увеличил ежегодные расходы на оборону до 6,17 трлн. японских иен (48,1 млрд. долларов США) на 2022 год.
В конце 2021 года администрация Кисиды приступила к пересмотру Стратегии национальной безопасности страны, руководящих принципов Национальной оборонной программы и Среднесрочной оборонной программы. Эти обзоры были завершены в конце 2022 года и могут привести к существенному увеличению расходов на оборону. В своем программном выступлении на диалоге IISS "Шангри-Ла" в июне 2022 года Кисида заявил, что не будет исключен ни один военный вариант, включая "Возможности нанесения ответного удара" для сдерживания ракетных атак. В ежегодной белой книге Токио "Оборона Японии", опубликованной в июле 2022 года, говорится, что обстановка в области безопасности в Японии "становится все более суровой беспрецедентными темпами", что означает, что Японии необходимо "резко" укрепить свой оборонный потенциал. В "Белой книге" подчеркивается особая озабоченность Токио по поводу усилий Китая "изменить статус-кво путем принуждения в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях", его углубляющихся связей "с Россией, страной-агрессором", и угроз Пекина воссоединиться с Тайванем "силой". В августе министерство обороны запросило бюджет на 2023 ф.г., который был на 1,1% больше, чем на 2022 год, и включал финансирование совместной программы боевых самолетов следующего поколения с Великобританией; дополнительные истребители-штурмовики F-35A и F-35B Lightning II; ракеты Joint Strike для вооружения F-35A; Ракеты класса "воздух-поверхность" AGM-158B JASSM-ER; продолжающиеся модификации двух вертолетоносцев класса "Izumo", позволяющие использовать корабельные истребители F-35B; крупномасштабное производство ракет береговой обороны собственной разработки Type-12; и продолжение исследований гиперзвуковых ракет. Кроме того, Силы самообороны Японии продолжали укреплять свою сдерживающую позицию, разместив дополнительные силы на Кюсю и юго-западной островной цепи: в течение 2022 года планировалось, что в их состав войдут комплексы "земля-воздух" и противокорабельные ракеты, а также подразделения радиоэлектронной борьбы и радары.
Токио выразил обеспокоенность в связи с новым этапом испытаний Северной Кореей баллистических ракет, которые начались в сентябре 2021 года. Первоначально они включали испытания новой баллистической ракеты подводного базирования, но к концу года также появились заявления об испытании гиперзвукового планирующего аппарата и очевидном запуске крылатой ракеты наземного базирования. К концу октября 2022 года Северная Корея запустила около 40 баллистических ракет — больше, чем за любой предыдущий год. Хотя это были преимущественно ракеты меньшей дальности, они также включали — впервые с 2017 года — серию запусков межконтинентальных баллистических ракет в марте и мае, а также облет Японии заявленной новой баллистической ракетой средней дальности в октябре. Официальные лица США и Южной Кореи неоднократно заявляли в течение 2022 года, что режим Ким Чен Ына находится на завершающей стадии планирования седьмого ядерного испытания, первого с 2017 года. При президенте Юн Сок Ель, избранном в мае 2022 года, Южная Корея продолжала сочетать экономические стимулы и военное сдерживание в ответ на ракетные и ядерные вызовы со стороны Пхеньяна. Однако администрация Юна была менее примирительной, чем ее предшественница, и подчеркивала развитие независимого национального военного потенциала и укрепление военного сотрудничества с США. В июле Юн публично подчеркнул важность южнокорейской системы "Цепочка убийств", которая будет включать упреждающие удары по ключевым северокорейским целям. Президент также объявил, что к 2024 году будет создано стратегическое командование объединенной службы, которое возьмет на себя ответственность за "трехосное" стратегическое сдерживание и оборону Сеула, включающее "Цепь уничтожения" и две другие системы: "Массированное наказание Кореи" и "Возмездие" (в соответствии с которыми баллистические ракеты с обычным вооружением будут запущены в ответ на нападение Северной Кореи, потенциально нацеленное на ее высших руководителей, а также ядерные и ракетные установки и артиллерию большой дальности) и корейскую воздушную и противоракетную оборону. Разработка всех трех систем будет в значительной степени зависеть от космического и ракетного потенциала Южной Кореи. Отмена введенных США "руководящих принципов по ракетам" в 2021 году позволила Сеулу ускорить разработку баллистических ракет с двухтонными боеголовками, которые в сочетании с усиленным наблюдением могли бы обеспечить мощный потенциал точного удара. В июле 2021 года Сеул заключил контракт с американской частной компанией SpaceX на запуск пяти спутников наблюдения к 2025 году. Отдельно, в июне Корейский институт аэрокосмических исследований осуществил свой первый запуск спутника с использованием ракеты KSLV-2 отечественного производства.
