Лира. Жизнь на грани миров

— Доброй ночи, — пожелал он. Гостинная была проходной и по совместительству столовой.

— Доброй. Скажите, сэр Хьюз.

— Джон. Просто Джон.

— Скажите, просто Джон, а что стало с той Лизетт, о которой вы говорили?

— Её убил муж, а также её сестру.

Внутри всё похолодело. Неужели он говорит о себе?

— П-правда? — голос дрогнул.

— Тел так и не нашли. А потом случился потоп, голод. Её муж отдал всё своё состояние на еду бедным. Многим помог выжить. Кто-то трепался, что так он заглаживает свою вину, но официального обвинения в убийстве не было. Всё на уровне слухов.

— А её муж — это в-вы? — если честно, страшно было получить ответ, но и гадать, мучиться, теряясь в догадках, я не хотела.

Он замолчал. Такое ощущение было, что вспоминает: убивал он свою жену или нет.

— Нет, — ответил он через какое-то время. — Но мог им стать. Если б она не вышла за него замуж, возможно, была бы жива.

— Вы всё же считаете, что она погибла?

— Ты очень на неё похожа. Я бы предположил, что ты — это она, явившаяся как кара Господня. Но я — учёный, в религиозные сказочки не верю. Может, дочь её. Другого объяснения у меня нет. К тому же... — и он влез в вырез моей сорочки. Достал крестик. — У неё был точь-в-точь такой же.

— А этот муж... Как его звали?

— Джозеф Уитворт.

Это имя мне ни о чём не говорило.

Он какое-то время постоял рядом со мною, а потом присел на мой диван. Зачем? Внутри нарастало напряжение.

— И что стало с этим Джозефом? — постаралась его отвлечь. Что, если он всё же солгал? И это его женой была некая Лизетт. А теперь он меня так называет. Может, у него тоже помутился разум? У стариков часто такое бывает.

Он не отвечал. Мы сидели так больше часа. Страшно было даже пошевелиться. Может, он уснул? Я осторожно встала. Но меня тут же сцапали в объятия стальные тиски.

— Джон, не надо, — просила я.

— Сопротивляйся!

Была такая мысль, но вспомнила, что это его лишь раззадоривает.

— Нет!

Он опрокинул меня на спину и придавил сверху. Положил голову на мою грудь. И затих. Хотела его скинуть, но не смогла. А потом услышала, что он засопел, как во сне. Чувства в душе были противоречивые. Я не понимала, что не так. С одной стороны, он пугал меня, а с другой — мне до боли хотелось провести по его волосам. Погладить его. Ощутить прикосновение его губ.

"Он же старик!" — кричала часть меня.

Я закрыла глаза. Вдохнула его запах. Запах его волос. И... тело среагировало раньше, чем успела ему запретить.

— Это неправильно... — прошептала я.

Вдруг его сухие губы впились в мои. Неужели он притворялся? Но я не смогла оттолкнуть, потому что меня накрыли воспоминания. Голос мужа, полный отчаяния! А ещё боль, такая боль, которую я не могла даже представить. Боль предательства!

Глава 20

Я старого хрыча от себя еле оттолкнула, вцепился в меня, как клещ. Перекувыркнулась и встала в стойку.

— Что вы себе позволяете?! — в моём голосе было негодование.

— Ты не особо и сопротивлялась, — услышала его обвинение, которое наносило ещё большую боль. Вспомнила то ощущение предательства.

Стало совсем мерзко. По отношению к себе. Как я могла предать Ли? И то, что я не помнила, меня не оправдывает! Но признаваться в возвращении памяти нельзя. Иначе меня использует Хьюз в своих целях, как и в том, что я — та самая Лизетт. Но сказать что-то требовалось.

— Я вас пожалела. Старика! Не хотела убить или покалечить! А вы... вы...

— Ну, я, и что?

— Только приблизьтесь!

— Приближусь, и что ты мне сделаешь?

— Покалечу!

— Мне нравятся строптивые!

— Вы — похотливый извращенец!

— И что? Ты всё равно ко мне пришла.

— Я искала общества, а не ласк!

— Да, но когда я тебе заикнулся про вечер, никуда не ушла.

— Вы обещали! — нашлась я, держа в руках кинжал. Темнота была такая, хоть глаз выколи, но я закрыла глаза и прекрасно всё различала вокруг.

— Обещал не приставать днём, пока пили чай. Про вечер я не заикался.

Он замолчал. И сделал шаг по направлению ко мне. Я бесшумно отступила в сторону. Но он будто видел не хуже меня. Сердце усилило свой ход. Покружившись по гостинной, мы переместились в прихожую. Пора драпать отсюда! Ещё оставался запасной план — через окно. Но я помнила о грязи, в которой уже разок увязла. На этот раз на мне были тапочки. Переобулась, называется, после мытья.

Похоже, впредь, мне придётся всегда спать во всеоружии и в сапогах.

— Не дури!

— Живой не дамся! — предупредила его.

— Казачка, что ли... Давно следовало догадаться, — англичанин будто сам с собой говорил.

— Вы говорили про мужа Лизетт. Что с ним стало, где он? — решила отвлечь своего мучителя. Да и Ли никого не убивал! Я дурь совершила тогда, решив так уйти. Его обвинили в моей смерти, в нашей с Тоней смерти! Бедный Ли! Черезо что ему пришлось пройти!

Не представляла, как буду смотреть ему в глаза после всего! А вдруг он женился... Дети есть, жена... Разве я могу на что-то после всего претендовать?

Чувство вины давило.

— Джозеф остался в Англии.

Внутри всё оборвалось. Вспомнила свой последний разговор с ним. Он обещал ждать. Если не устал это делать. И встретиться с ним я собиралась на крыше Дома культуры. Мне надо туда попасть!

А пока... Мне здесь нечего делать!

И я кинулась прочь отсюда! Пока через дверь.

— Куда ты пойдёшь? — крикнул вдогонку Хьюз.

— Да хоть в конюшню! Всяко спокойнее, чем с вами! — а что — хорошая мысль! И одинокой себя ощущать не буду и приставаний не будет!

Рядом с лошадьми я успокоилась. Да и мы нашли общий язык. Пожаловалась им на жизнь, правда, без подробностей — вдруг Хьюз подслушивает. Лошади фыркнули, будто сказали, мол, бывает. Держись! Я потрепала их и попросилась спать между ними. Они не возражали. Так и уснула.

Спать с лошадьми мне понравилось. Они грели, с ними казалось спокойно, да ещё и предупредили об утреннем госте.

Я поспешила спрятаться, но при этом так,чтобы видеть и слышать всё.

Пришёл Хьюз. Ещё раз обозрела его в дневном свете. Старик в чистом виде. Сколько же лет прошло? А ведь Ли приблизительно такого же возраста! Получается, он — тоже старик. Смогу ли я принять его в таком виде? Что, если б это Ли был? Смогла ли я бы целоваться с ним? Или вызывал бы отвращение?

Я вспомнила лицо супруга и постаралась представить его с морщинками, полностью седым, с отросшей щетиной. Но... Какая разница, если б на меня глядели эти тёмно-зелёные любимые глаза?

— И где она? — спросил Хьюз у лошадей по-русски.

Те сделали вид, что ничего не поняли, продолжая мирно тереться носами друг о дружку.

— Лизи, иди завтракать! — позвал он громко. — Я знаю, ты тут!

Откуда? Аппетита что-то нет. Прямо какие-то кошки-мышки.

— Лизи, у нас дела!

— Какие могут быть у меня с вами дела? — возмутилась я.

— А как же хлеб отрабатывать?

— Вы едите мой хлеб!

— Вот ты где! Ну прости старика. Не удержался. Давно у меня женщины не было. Да ещё такой молодой, красивой...

— А я тут при чём? Думаю, среди вашей черни найдётся немало легкодоступных рабынь, готовых выполнить любую прихоть своего господина, — припомнила я нравы англичан и Мари до купы*.

— Я не брал с собой служанок.

— Так а я каким боком сюда?

— Пойдём, составишь старику компанию. Обещаю руки не распускать!

— Вы уже обещали. И наглядно показали, что вашему слову верить нельзя!

— Лизи, пойдём? Ты же можешь за себя постоять! Тогда чего ты боишься?

— У вас Совести нет!

Хьюза я не то, чтобы боялась, просто... Не нравились мне эти игры.

Что он может мне сделать? Подумала, что принудить к половым отношениям физически вряд ли сможет, ведь меня тренировал Ли. Своей винтовкой? Так я лучше умру, чем отдамся этому старому козлу!

— Ладно, — согласилась я. Отсыпала овса лошадям в знак благодарности за приют ночью да отправилась наверх.

После завтрака Хьюз затеял прочистку вентиляционной шахты — то, что вчера не доделали. Вот и занялись этим. Окна Хьюз все пооткрывал. Оказались они очищены от стекла, вместо которого доски и были. Вчера ведь этого не было сделано. Неужто с утра уже успел? Отчего ж стука не слышала?

Дождя сегодня не было, правда, солнышко тоже отсутствовало.

"Пасмурно, без осадков, — подумала я о прогнозе на день. -Так быстро, как хотелось бы, земля не просохнет".

Но может это и правильно. Вначале нужно решить местные трудности, а потом переходить уже к более объёмным. План действий я так и не наметила. Нужно добраться до крыши и, хотя бы, оставить там записку для Ли. А ещё стоял вопрос о Тоне. Почему она не проснулась рядом со мной? Всё ли с ней хорошо? Где она?

И чем мне по жизни заниматься? Метеорологом — теперь вряд ли стану. Кофейней или рестораном? Мы должны были вернуться сюда вместе с Ли. Но эту совместную жизнь мы не прожили. Мало того, я просто выпала из струи жизни, ничуть не постарев. Это нечестно. Я поступила несправедливо, бросив его самого. Решив всё сама, причём спонтанно. И я пойму его, если он женился на другой, у него свои дети. А ещё... Его обвинили в убийстве меня, из-за моих необдуманных поступков. Как сильно я ему задолжала. И хоть земля-Матушка нуждалась во мне, она важнее всех нас вместе взятых, ведь без неё невозможна жизнь, почему же я так паршиво себя ощущаю. Мы проживаем тысячи жизней, переходя из одного мира в другой или перерождаясь в этом мире, обучаясь, развиваясь, выполняя высшее предназначение! И я не умерла, не переродилась, значит, цель моей жизни ещё не выполнена. И сомневаюсь, что это всего лишь разговор по душам с любимым, возможность понять и простить. Дети? Отец говорил, да и Ли, что у нас будет семеро деток. Это цель моего существования или один из уроков, который надо пройти в бесконечном потоке перерождений?

Меня не коснулись все беды, я не видела того ужаса, что здесь творился. Почему? А мой дар — от сильных эмоций вогнал бы меня в кому. Тогда получается, на мне стоит защита от этого ужаса. И нам не даётся непосильная ноша.

Ли. Как же сильно я хочу тебя увидеть! Увидеть, кем ты стал без меня. Наша вязь... Она до сих пор сохранилась, как ты и говорил. И я из неё даже смогла черпать силу.

С Хьюзом мы почти не общались. Я думала о своём, да и шумно было, не до разговоров. Прервались лишь на обед, который я умудрилась сготовить впопыхах, пока бегала с вёдрами грунта.

Если честно, то странные отношения у нас с Хьюзом. Очень странные. Я не знала, как это объяснить, но было дежавю какое-то. Будто такое было. Просто Джон, действительно, был. Но вот остальное... Он никогда не позволял себе лишнего. Во всяком случае в обществе. Может, я с ним не оставалась наедине и он показал свою натуру. К тому же, многие годы прошли. Общество низко пало. Возможно, светское в том числе. Мы перебрасывались фразами ни о чём. Тему Уитворта я не развивала больше, иначе это привлечёт ненужное внимание.

— Вы, как человек научного склада ума, должны понимать, что произошедшая катастрофа — не природная. Каковы причины этого катаклизма? — что-то поймала себя на том, что говорю как леди, пусть и на русском.

— Постоянные войны? Англия участвует во многих конфликтах по всему миру. В том числе, в бой идут ракеты. Возможно, сожгли слишком много кислорода, к сожалению, я не силён в метеорологии.

А я сильна. Вот только показывать это не следует. Потоп не мог возникнуть из-за этого. А вот в следствие повреждения материка, вполне... И зима, длиною в несколько лет не могла возникнуть от повреждений огнестрельного оружия. Уничтожены были тысячи городов. Осталась — жалкая горстка, если осталась. А то и с ними стало то же, что сейчас с моим городом. Англия, однозначно преследует свои интересы, уже по факту катастрофы и в результате войн. Вот только что за силы ей помогают? И остались ли они до сих пор? Спутники наверняка уничтожены. Мы лишились техники. Нашей страны больше нет. Если всё произошло в точности, как в моих видениях, то некоторые города стёрты в порошок, а потом засыпаны или залиты цунами. После такого удара по всей планете не удивительно, что наступила многолетняя зима. Будто тысячи вулканов взорвались, закрыв тучами пепла солнце. Только не пепел летал в воздухе, а тучи песка, пыли, камня, всего того, во что превратились города после такого удара. И это не метеоритный дождь, не комета, не астероид. Просто они не бьют прицельно по городам. Нашим городам.

Развивать тему не стала.

— Понятно. А зачем эти войны? Неужели англичане такие жадные, что им всё мало? Ну сколько человеку нужно, чтобы безбедно жить? Ну сколько человек в Англии, а сколько по всему миру? Или это зависть, ненависть к другим народам, которые живут хорошо? — я шла по скользкой теме. Хьюз мог обидеться. И хоть конкретно я его не обвиняла, но он был одним из представителей элиты Англии, дворянин, живший не столько своим трудом, сколько рабским отношением к простому люду.

— Правящая верхушка Англии ненавидит русских, их культуру, традиции, всё самобытное.

— Но почему?

— Потому что в вашем мире мы из себя ничего не представляем. Мы — паразиты, живущие за счёт других. Вы — созидатели. Мы — потребители. Мы — разные.

— Но ведь мы всегда уживались с другими народами. Жили в мире, равных условиях.

— Всё верно, и в этом есть ваша слабость. Вы не переступите через честь, свою Совесть. А у нас её просто нет. Да и жажда власти, наживы требует идти всё дальше и больше, по головам, жизням, планете. Думаю, что и планеты мало будет, хотя на время запросы можно ограничить. Пока мы откусываем по кускам от краёв вашего мира. Придёт время, разовьёмся до космических путешествий.

Мерзко! Я замолчала, отставляя пустую тарелку. Мыть посуду я не собиралась. Либо сам помоет, либо в следующий раз будет есть из грязной.

И я-таки, накормила его вечером из грязной. И хоть чистоту тела он поддерживал, без слуг жить явно не привык. А служанку играть я не собиралась.

Хьюз злился, зато свои похотливые лапки ко мне больше не тянул.

Через два дня мы всё же выбрались из дома. Вот только пешком. Да ещё и с длинными шестами. Могло запросто засосать. От моих сапог, погрязших в размокшем иле, следа не осталось. Их накрыло грязью. И хоть я знала чёткое место их нахождения, лезть за ними не стала.

Но это никуда не годится: как можно жить в таких условиях, что из дому выйти невозможно. А дождь, судя по облакам, собирался в ближайшем времени продолжиться.

Добраться до Дворца культуры пока не представлялось возможным.

— Это библиотека? — спросил он у меня, показывая на дворец культуры.

И тут созрел план!

— Да.

— Ты же ничего не помнишь, — сказал он удивлённо. — Или память вернулась?

— Типовое здание читальни.

— Типовое?

— Ну да, все здания строились в едином стиле, но с некоторыми отличиями.

— А я думал вот то библиотека, — он показал на военное училище, точнее, торчащую башню.

— То — обсерватория. Хотите полюбоваться на звёзды? — я намеренно сказала правду, да не всю, желая отвести подозрения да в сторону.