| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Первым их заметил Эйфер, собравший из хлама неплохую систему видеонаблюдения. Первым и погиб, получив стрелу в глаз. Неизвестные лучники сняли еще шестерых, пока охрана сумела сориентироваться и дать нужный отпор. К сожалению, наших солдат, кои после землетрясения выжило всего восемнадцать, не учили воевать в лесах. В чужих лесах, в которых, казалось, каждый куст помогает врагу. Но наши снайперы и автоматчики ценой своих жизней отогнали врага. И наша группа уменьшилась еще на четыре человека. Еще двое были ранены, тяжело, и без спецоборудования, которого у нас не было, выжить не могли. Опытных хирургов, впрочем, тоже не было.
Силами двадцати человек, из которых почти половина мирные ученые, патрулировать всю границу не получилось бы. Так что весь периметр мы заминировали, истратив весь запас мин и колючей проволоки.
И все-таки жаль, что у нас не военная база.
Целые сутки ничего не происходило.
А потом начали рваться мины. Атака врага захлебнулась в самом начале. Но ликовали мы недолго. Мины продолжали рваться, но никого рядом не было. А затем в нас полетели... наверное, гранаты. Наши вояки не смогли опознать этот вид оружия. Огромные огненные шары, уничтожающие все на своем пути. И скачущие от дома к дому электрические разряды. А самое странное, что все эти давно и полностью обесточены. Ветви деревьев и корни хлестали и душили всех, кому не повезло оказаться поблизости. Иногда люди падали и просто гнили заживо, или рассыпались прахом.
Маги...
Так их назвали те, кто пришел с ними. Солдаты в странной форме под странными знаменами, вооруженные луками и мечами. Огнестрельное оружие было им в новинку. Но разбираться с ним они не стали — свалили в кучу, а маги своими гранатами все уничтожили.
Наших охранников, выживших бою, и всех, кто взял в руки оружие, убили на месте. Пятерых уцелевших заперли. А вскоре сожгли на костре, объявив виновниками произошедшей катастрофы.
Каким образом инженеры, повар, уборщик и фельдшер могли уничтожить целый мир — вернее, несколько миров, так как пришельцы были с Мэйдеса, одного из миров нашей звездной системы — я понять не мог. Но их сожгли. Не дав даже объясниться.
Мы взорвали миры? Но взрыва не было. Реакторы мы спасли.
А если не мы... ДиШалд? Другие?..
Нет, не может быть. Даже если бы взлетели на воздух все сорок семь шагра-станций одновременно, Сантеро не был бы уничтожен. Страны — да, народы — да, а вот сам мир — нет. И через время смог бы восстановиться. Шагран-излучение опасно, но долговечно.
Нет, это не мы. Не мы погубили миры!
Мы не убиваем все просто потому, что они на нас не похожи!
Маги! Это они виноваты!
Это у них в руках огромная сила! Наверняка не смогли ее удержать!
Маги и их прихвостни захватили всю станцию. Чтобы спастись, мне пришлось укрыться под землей, в своей лаборатории. Эйфер подключил мой компьютер к общей системе видеонаблюдения и связи, чтобы я мог явиться по первому зову рыжего. И сейчас я был в курсе всего происходящего.
Как я выжил? Мальчишка спас. Рыжие и голубоглазый, как Иванна. Чужак. Разведчик. Он меня отпустил.
Почему? Из благодарности, наверное... Я тоже его спас.
Зачем? Не знаю. Может, потому что Иванну напомнил. Если бы она меня не бросила, наш сын мог быть таким же.
Тогда я еще не представлял, на что способны эти люди. Надеялся, что отступят. Зря надеялся.
Мальчишка запутался в колючей проволоке, рванулся, разодрав руку до крови, и шлепнулся прямо на мину. Хотел вскочить, но я не позволил. А парень, к моему удивлению, послушался.
Дурак благородный... Нашли кого в патрулирование ставить.
Мой напарник из охраны еще не подошел. И я успел объяснить мальчишке, что будет, если он сдвинется с места. В минах я разбирался плохо, а вот в электромагнитных импульсах получше. Отключить ее удалось всего за десять минут. Рыжик подозрительно на меня зыркнул и скрылся в лесу. А меньше чем через два дня, прочесывая станцию, заметил меня, затаившегося среди развалин, и не выдал.
Пробраться к моей бесценной кладовке удалось просто чудом — везде сновали чужаки и проклятые маги. Спустившись, заблокировал лифт, чтобы никто не смог за мной последовать. Наши все мертвы, а этим нечего делать в моей лаборатории.
Я понимал, что отсиживаться здесь вечно, не выйдет. Тем более что маги принялись рушить оставшиеся здания. Так недалеко и до отключения энергии. И до взрыва реактора.
В последней отчаянной попытке запустил поиск, который на этот раз дал результаты — связь работала. Плохо, с перебоями, только в одну сторону, но работала. Кто-то из наших выжил. В коротких передачах говорилось о катастрофе, нападениях магов. О всеобщей мобилизации. О создании защитных антимагических систем. Севария готовилась к войне.
Вернее, уже ее вела.
Узнать про ДиШалд не удалось, как и сообщить о себе — обратную связь наладить никак не получалось. Эйфер бы смог, но не я. Зато выяснилось, что Ланкай — ближайший к базе город — жив и сопротивляется. Если удастся до него добраться...
Дышать стало тяжело. Маги уничтожили почти все внешнее энергоснабжение. А мой личный генератор был слаб, и все что он вырабатывал, тратилось на связь и систему видеонаблюдения. Еще день или два... Силы уходят, как и вода. Продуктов тоже немного осталось. Если уходить, то сейчас. Пока эти идиоты не взорвали реактор.
Не знаю почему, но знак шагран-опасности пугал и чужаков. Вряд ли они понимали его значение, но подходить близко к зданиям, где он стоял, боялись. Даже маги.
А вот система охлаждения начала сбоить и требовала срочной наладки.
Если бы дело было только во мне и магах, я бы не стал даже переживать. Разве что рыжика жалко. Но его никто не звал сюда. Они сами на нас напали...
А вот Ланкай слишком близко. Сам взрыв их не заденет. А вот зараженный воздух или вода...
Во время войны ликвидировать последствия такого взрыва вряд ли смогут. А маги, поди, и не сумеют.
4867.09.20
Сегодня я поднимусь на поверхность. Показания стабильности реактора на грани.
Не знаю, удастся ли незамеченным пробраться в командный пункт. Там есть резервная система управления станцией. Он должен был уцелеть. Его стены, как и стены моей лаборатории и убежища, должны выдержать не один взрыв, что уж говорить, про магов и их гранаты.
Короче, налаживаю систему и ухожу в Ланкай. Надеюсь, наши войска сумеют захватить БиКор до того, как она снова слетит. Или пока чертовы маги что-нибудь еще не порушат, жизненно-важное.
Если схватят... Не хочу об этом думать. Может, я сумею их убедить, что без меня реактор взорвется.
Нет. Не схватят. Должно же мне, в конце концов, хоть раз повезти. И Иванну нужно найти.
Документацию я спрячу, лифт заблокирую, активирую аварийную защитную систему. Теперь даже мне не спуститься в лабораторию без специальных средств и допусков.
Если я вообще сюда вернусь.
Ну, с богом.
Пожелайте мне удачи.
Барбариска
— Плюм! — падает на мокрый скользкий камень очередная капля.
— Плюм! — подхватывает через миг ее товарка.
— Плю-ю-ю-мм! — хором звенят паршивки, сбиваясь в водяную стаю.
Вот уж не думал, что буду ненавидеть капель.
Красиво?
О да! Красиво. В лесу или парке после теплого дождика, когда солнце золотит капли, а ветерок, срывая их с листьев, заставляет петь.
Но не в узкой тесной пещере, похожей на гроб, когда, стоит только лечь, голова упирается в ребристый жесткий камень, а ноги почти касаются холодной, покрытой мхом стены, в выщерблине которой течет ручей, а на извороте капли срываются и гулко бьют о стылый каменный пол.
Ну что? Красиво? Давайте, любуйтесь! Что ж замолчали? Я же знаю, что вы здесь. Я же знаю, что он не оставит меня одного.
Я не один! Не один! Нет! Есть еще, есть...
Нет, я не сумасшедший! Сами вы!..
Следите, подсматриваете... Молчите.
А чего молчите? Вот он я! Никуда не сбегу!
А куда бежать, когда все предали? Меня? Да если бы только меня! Всех! Друг друга!
Нет, я не один такой! Не один...
Или один? Ну как они могли в такое поверить? Как?
А стихии? Почему предали они? Почему молчит камень моей опостылевшей клетки, не позволяя мне пройти? Почему воздух воротит свой нос, не желая передать мою просьбу о помощи? Огонь и вовсе пропал. Про воду уж я не говорю — эта предательница только и может, что раздражающе зудеть над ухом.
О нет! Не уходи! Прости! Я не выдержу тишины. Пусть будет хотя бы капель. Хотя бы...
Я знаю, что ты не враг мне, но почему же ты молчишь? Почему?
Ша-рион? Опять Ша-рион?
Но его силы не хватить зачаровать сразу все стихии.
Или теперь хватит?
Или это тот... кого старик назвал Создателем?
Нет, Создатели на это не способны. Старик ошибся. Ведь он всего лишь человек. Игрушка Биаты.
А теперь мы все игрушки. И я. И Биата. И даже старик...
Не могу вспомнить его имя. Биата притащила его еще ребенком, пожалела. А сейчас он, наверное, уже мертв. Кому нужен старый человек? Уж точно не новым аркатам. Ша-рион его поди и не кормит. А Биата...
Нет! Он обещал сохранить ей жизнь. В обмен на эту клетку. Ей и сыну.
Он скоро должен родиться. Грай Баратти. Мой сын.
Или уже родился...
Не знаю, сколько я здесь...
А вода молчит. И воздух. И... все молчат.
Молчите? Хорошо, молчите. Я не прошу вас отвечать мне. Я уже давно говорю сам с собой. Но передать послание вы можете? Биате. Моей Биате.
Я даже не надеюсь на ответ.
Просто послание. Прикосновение ветра. Каплю воды на щеке. Выросший у ног цветок.
Она увидит. Она поймет. Биата Баратти. Моя любимая арката. Или уже тиара?..
Просто послание. Разве я много прошу? Разве я не делился с вами своей силой, питая Долину? Как и все мы. Каждый день, каждый час, каждый миг. Разве не были мы единым целым — стихии, Долина и аркаты?
А что же теперь?
Он и не узнает. Не поймет. Не почувствует. Мой сын... Неужели он обречен до конца дней своих носить ошейник и созданный мною стабилизатор, превратившийся в капкан для моего народа?
Неужели никогда? Неужели он не узнает? Неужели она не вспомнит?
Рассказать?.. Но как? Из этой ловушки нет выхода. Я искал, Долго искал. Пока силы были. И потом. До боли, до изнеможения, до потери самого себя...
Я почти исчез, почти растворился, стал просто воспоминанием о самом себе.
Воспоминанием?.. Памятью. Я должен стал память. Его. Ее. Всей нашей расы.
Не надеясь на помощь или хотя бы ответ...
— Грай! — гулко стучит по камню крупная капля.
— Люблю тебя! — раскатисто барабанит по полу плеснувший ручеек.
— Помню! — теплыми губами касается щеки легкий ветерок.
Помню. Я тоже помню. Я все помню.
И она вспомнит. И Грай узнает. И другие дети.
Как для воды не существует преград, так и моя память, будто вода, выберется на свободу из этой клетки. Как вечен и тверд камень, так и наша память устоит в веках.
Вы только испейте воды, почувствуйте мощь камня, и вы все вспомните. Отдайте стихии всего себя, и тогда вы поймете, что такое счастье.
Не знаю, было ли это ошибкой или изощренным издевательством, но я оказался единственным, кто в то утро ничего не забыл.
Ша-рион, упиваясь победой, даже милостиво позволил мне поваляться в моей же собственной кровати. В бреду и горячке, как он сказал. Целых три дня, как сообщил настольный календарь. Если, конечно, он не врет, как все вокруг.
О нет! Не врут! Разумеется, не врут. Ведь они свято уверены, что все это — чистейшая правда. А у меня просто помутнение рассудка из-за болезни.
Ша-Рион даже не пытался пресекать мои попытки поговорить с аркатами. Именно с аркатами! Не важно, что они перевернули все с ног на голову. Я знаю правду. И аркаты — это аркаты! Как и вчера, как и миллион лет назад, когда была создана наша раса. И кто бы что ни говорил, я буду называть вещи своими именами.
Да, именно! Своими именами! И никак иначе!
А имя... мое имя...
Не могу вспомнить...
А все проклятая капель!
Будто по голове стучит. Думать мешает. Вспомнить...
Имя...
Нет, не могу.
Это страшно. Кто бы знал, как это страшно — не помнить.
Они знают. Все знают. Но не помнят. Смешно.
Ша-рион тоже смеется. Он единственный, кто меня навещает. И смеется.
Зачем навещает?
Почему смеется?
Лучший друг... Злейший враг...
Зачем запихал меня в этот ледяной каменный гроб, где исчезают даже звуки собственного голоса?
Почему просто не убил? Не изменил мои воспоминания, как и всем прочим?
А ведь он не только аркатам перекорежил память, но и своих собратьев не пожалел.
Хотя, может, и пожалел. Тиары ведь теперь уверены, что они хозяева жизни. Хозяева Долины. Хозяева аркатов.
Хозяева... И рабы...
Раб. Я всего лишь раб. И каменная клетка самое то для раба.
Который даже не может вспомнить свое имя.
Как смешно...
Очень смешно. И холодно.
Есть не хочется. Уже давно не хочется. Голод давно стал частью меня.
А когда-то был мной. Но я справился. Забыл. Просто забыл. Отогнал подальше и забыл.
Оказывается, и потеря памяти иногда помогает.
И вода. Дает силы. Крохи, но все-таки...
А камень молчит. Даже когда с разбитых в кровь пальцев падают тягучие капли.
Да уж, глупая была идея. Недостойная Со-основателя. Не думал, что когда-нибудь опущусь до того, что буду в отчаянии бить стены.
И был бы результат... Хоть какой-то. Не считать же за таковой разбитые кулаки и шишку на лбу?..
Хотя нет, польза все же есть. Туман рассеялся. Туман в мыслях. Туман в чувствах.
Со-основатель. Почти равный Создателю. Правитель Долины. В сырой каменной клетке.
Ах, нет же. Раб. Обычный раб Грай Баратти. Ах нет, я опять ошибся. Грай-ир, конечно же. Сейчас нельзя опускать эту приставку, ранее выражающую всего лишь уважительное обращение к собеседнику. Теперь же нет ничего оскорбительней приставки "ир", и раб не сеет опускать ее, произнося свое имя. Ах да, Со-основатель Ша-Рион милостью своей позволил за особые заслуги перед новой властью отменять унизительную приставку.
Благодетель наш. Спаситель. Создатель Долины и Зеркального коридора.
Злейший друг... Лучший враг...
И ничего, что Долина была создана пятьсот тысяч лет назад, а ее "создателю" всего четыре тысячи.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
