| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Давай поиграем, давай поиграем!
Пришлось играть. В догонялки, салки, кто дольше проспит. В последнее зеленых играть не очень хотел, заявив, что и так выспался. Зато вспомнил про чайники и давай требовать с меня инструкцию к ним. Зачем? Дескать, мама-Барбариска так и сказала, Сэм должен найти инструкцию для чайников.
Нет, ну бред, не иначе... С Барбариски, конечно, станется и шаффта усыновить. Но какого аража им чайник понадобился? И инструкция? Барбариска сама с техномира, разбираться должна.
Ладно, к аражу этот бред. И инструкции, и чайники!
Это наверно мне с голодухи такое снится.
Вечером казалось, что после обеда и ужина я на еду смотреть не смогу, а тут надо же — завтрак пропустил, и в желудке ноет.
В столовой обнаружились только Лерка и Динь, пытающиеся накормить Хельма. Стол был заставлен всякой всячиной от круглых разноцветных леденцов до большого наполовину уже съеденного торта с розочками и тарелки с солеными огурцами. Несчастный сокол, сидящий на завернутой в полотенце руке Лерки, упрямо отворачивал голову от шоколадной конфеты и весьма заинтересованно поглядывал на банку с тараканами, которую Динь пристроила на журнальном столике у дивана. Тараканы, словно не замечая голодного хищника, активно шерубшились среди хлебных крошек, но выбраться не могли. Запихав банку под стол, чтобы аппетит не портила, отрезал себе изрядный кусок торта.
— Хватит над птицей издеваться, — заявил девчонкам. — Это ж хищник, ему добыча нужна, а не шоколад.
И "добыча" не замедлила появиться — дверь распахнулась, и в столовую неспешной походкой вошел Шррррр, задумчиво помахивающий хвостом. Хельм молча, но оттого не менее страшно, рванул вперед, метя в этот самый хвост, но нархан не был бы Императором, если бы не успел среагировать. С возмущенным мявом нырнув под диван, кот принялся громко ругаться и объяснять наглым нам, что он с нами сделает. Грозный стрекот сокола заставил его заткнуться, и вскоре из-под того же дивана была насильно выпихнута серая пухлая мышь, которую Хельм тут же словил и вылетел в распахнутое мной окно — не стоит малышкам видать, как питаются хищники. Может, еще кого там поймает, глядишь, наш Император целее будет. А не вернется, и араж с ним! Будет юный герцог дома сидеть да геральдику учить.
Вылезать из-под дивана нархан отказался наотрез, раздумывая, что лучше — накачанная слабительным мышь или склеивающее клюв заклинание. Расстроенных девчонок я озадачил другой проблемой — как они с Юном общаться будут, ведь птицы не говорят. Доев торт и оставив малышек за увлекательным занятием по написанию табличек, которые должен будет выбирать Хельм-Юнсоль, собираясь ответить.
Взрослые обнаружились в увитой плющом беседке, расположенной неподалеку от домика Святого, где они слушали восторженный доклад Камеди. Воодушевленная предложением Хитреца девчонка всю ночь караулила центральное здание библиотеки и даже пару ниток-заклинаний не пожалела. Уж как она умудрилась настроить гончую на поиск неизвестно кого, но рыжеватый огонек уверенно провел ее через небольшую аллейку к четвертому зданию и нырнул в люк канализации, обнаружившийся на его задворках. Провозившись с тяжелой крышкой и изрядно поплутав по лабиринту тайных ходов, в который ее вывела щель в канализационных тоннелях, девица к общему сбору опоздала. Шум голосов, что вел ее всю дорогу, смолк, и взору Камеди предстала пустая каменная зала с высокими потолками и почти новым пианино в углу. Вдоль стен располагались полки с наворованными книгами, заботливо отряхнутыми от пыли, в центре стол с главным оружием политической борьбы — канделябром на восемь свечей. Стул с высокой спинкой во главе стола укрыт куском алой ткани, в котором контрабандистка опознала штору, и ряд деревянных узких лавок. Ни дать, ни взять, место для торжественных встреч. Причем, довольно часто посещаемое.
Единственное, что нам оставалось, дождаться, когда сработает еще одна нить-сигналка и захватить гоблинов тепленькими. Я предложил пойти прямо сейчас, но Айверин и Сейфи в один голос заявили, что тогда мы потеряем возможность сами пошарить по библиотеке. А то неизвестно, насколько ценные и полезные книги успели стащить гоблины.
Ждать никому не хотелось, но с этим пришлось смириться. Решили пока сходить в библиотеку, в доступные залы. Услужливым хранителем нам был выделена комната для дорогих гостей с камином, уютными диванчиками и креслами, большим столом и маленькими индивидуальными столиками. Прихватив в третьей закрытой зале древние карты, я с головой погрузился в прошлое, изучая миры, какими они были до Сдвигов, Лера читала Динь сказки, а Кэри изучала книгу с пророчествами, Император изучал магические фолианты, ругаясь каждый раз, когда среди нечисти находил и картинки с нарханами. Сейфи застрял в четвертом зале, где размещались книги по тактике и стратегии, а также выставка оружия, от которой и я с трудом оторвался. Айверин же отправился во второй зал, изучать теологию, заявив, что его знаний в этом вопросе явно маловато, всего-то на три часа болтовни хватило, да и — что куда важнее — герцогу обязательно доложат, что именно читают его гости. Камеди же хвостом ходила за своим учителем, прожигая его влюбленными взглядами.
Время летело незаметно. Даже на ужин в ближайший к библиотеке ресторанчик сходили только потому, что гневно хмурившая брови Кэрлин за уши оттащила мужчин от их занятий, заявив, что дети не кормлены. И нарханы, естественно.
Когда подали сладкое, вкуснейший пирог с творогом и черникой, сработала сигналка — кто-то вышел в тайное убежище гоблинов. Прихватив пирог с собой, мы дружно ломанулись в канализацию, даже переодеваться не стали, хотя Камеди и говорила, что в прошлый раз два часа отмывалась.
Красться длинными узкими ходами подземного лабиринта приходилось очень осторожно, но следующий впереди Сейфи все равно недовольно шипел, что стадо аражей и то тише ходит. Сошлись на том, что вздернутый за шкирку и основательно встряхнутый Шррррр сразу же бросил капризы и сотворил скрадывающее звуки заклинание. Теперь мы могли идти совершенно свободно. Второе заклинание разобиженного Императора распугивало на нашем пути всю живность, спешно прячущуюся по норам, и вероятность, что в этот коридор выскочит гоблин, была крайне мала.
Голоса мы услышали издали, чуть позднее поняли, что с ними не так.
Гоблины пели. Дружно. Громко. В разнобой. Создавая просто непередаваемую какофонию. Зато слова песни мне понравились.
— Славься, Бохх, от земли и до звезд, — неслось по коридорам подземелья, -
Кладезь Мудрости неистощимый!
Привела Ты нас в край наших грез,
В Царство Радостей неисчислимых!
Ты лишь знала, Премудрая Бохх,
О пришествии Славного Часа:
Разве гоблин помыслить бы мог,
Чужаков продавая "на мясо",
Что чужачка однажды придет
Не за тем, чтобы выведать тайну; -
В руки Кубок бесстрашно возьмет,
Первым другом для гоблинов станет?
И с Владычицей Бохх говорить
Вдруг начнет на запретные темы,
Что сумеет она начертить
Схему Транспортной нашей Системы?
Из холодных и мрачных пещер
Вышли мы и освоились быстро, -
Это ль не бескорыстья пример?
Славься, славься, наш друг Барбариска!
Так сбылась наших предков мечта,
А еще одна сбудется ныне, -
Ведь сейчас мы откроем Врата
Те, что Райскими звали иные.
Да и разве не Рай, если там
Много фруктов и теплое море?
Имя сбывшимся нашим мечтам, -
(Как волшебно звучит!) — САНАТОРИЙ!
Станут гоблины жить без тревог,
Согреваемы Солнцем лучистым...
Славься, славься, Премудрая Бохх,
Славься, славься, наш друг Барбариска!
Имар Туварэн
Нарханы знали свое дело. Не прошло и часа, как зеленый попал в наши теплые дружеские объятия. Уж что-что, а жалеть и успокаивать я неплохо научился. Неор умудрялась рыдать по несколько раз на дню. То платье ее полнит, то локоны недостаточно вьются, то Муравелька не так посмотрела, то канделябром по голове врезали и обозвали крысой помоечной... Стоп. Это уже Хе-Стар.
Взрослый здоровый мужчина рыдал на моем плече будто ребенок.
Ну, на счет здорового я погорячился. Парень, оказавшийся куда старше нас, был болезненно худ, если не сказать тощ, горящие желтым глаза глубоко запали, а единственный пучок черных волос на абсолютно лысой голове печально обвис под тяжестью привязанной к нему кучи гремящих жестянок и деревянных трещоток. Но самым больным местом Хе-Стара была голова. Нет, он не был умалишенным в полном смысле этого слова. На луны не выл и на эльфов с шипением не кидался, но и оценивать действительность адекватно не мог. Все его поступки и слова напоминали поведение ребенка, маленького обиженного ребенка. Мне даже стыдно стало, что мы с ним так. Гоняем, мучаем, охоту вот устроили.
— А тут они, — Хе-Стар шмыгнул и вытер нос о мою рубаху, — и дерууутся!
"Они" в это время сидели за задней стенкой шкафа, где, собственно, и начинался тайный ход, и втихаря хихикали. Я даже время от времени слышал голос Клорэлла, грозно на них шикающего.
История, гонящегося за "малышом" аража, заставила меня мучительно покраснеть.
Араж! С этой точки зрения я на проблему не посмотрел.
Прав дядя, рано мне еще в командиры. Тут еще учиться и учиться. Если б не Илиас, я бы даже не подумал, что мага завербовать можно. Хотя, что тут вербовать? Похоже, до меня с парнем никто даже не разговаривал по душам, не то что пожалеть и понять.
— Ууууу! — продолжали ныть в мое плечо.
А рубаху жалко. Выкидывать после этой операции придется. Этак, я никаких рубах не напасусь.
— Все будет хорошо, — привычно отозвался я. — Не переживай. Ты у меня самая красивая. Хочешь я тебе новое платье куплю?
— Красивая? — опешил зеленый. — Платье?
— Ага, красивая! — прикусил губу Илиас, чтобы не расхохотаться в голос. — Душа у тебя красивая, он хотел сказать.
— Правда? — восторженно распахнул желтые глазищи чужой маг.
Или уже не чужой?
— Правда, — кивнул я, проклинал свою привычку и длинный язык.
— А зачем мне платье? — Хе-Стар вновь шмыгнул носом, к счастью, уже не в меня.
— Ну... это...
— Для маскировки, — громко провыл шкаф, — чтобы враг не догадался.
— Ух ты! — обрадовался зеленый, но тут же сник. — А кто там сидит?
— Где?
— В шкафу? Злой грейм? — он опасливо отодвинулся, боком прижавшись ко мне.
— Неа, фея, — с трудом сдерживаясь, фыркнул я. — Фея, выходи.
В шкафу возмущенно зашуршали.
— Или хвост оборву! — ласково пообещал я.
В шкафу на миг наступила тишина, затем стенки затряслись, и с криком "у, гады!" наружу... вылетела фея. Чудная маленькая фея с роскошными светлыми кудряшками, большими алыми глазами с длинными ресницами и белым пушистым хвостом. Одета она была в шелковый шарфик моей жены, замотанный наподобие тоги, ее же шляпку, то и дело сваливающуюся феечке на глаза и красные туфли на высоченном каблуке, в которых Неор несколько дней назад красовалась перед Мирэйли. Мирэйли была впечатлена. Мы, впрочем, тоже.
Лишь Хе-Стар взирал на происходящее с детским восторгом.
— Так ты волшебник! — воскликнул он.
— Почему? — опешил я.
— Волшебные слова знаешь.
Малыш обернулся к фее, набрал в грудь воздуха и выпалил:
— Иди сюда! Или хвост оборву!
На этот раз "волшебные слова" не возымели действия. Фея оскалилась, подобрала шарфик и приготовилась кого-нибудь покусать.
— Не работает... — печально протянул Хе-Стар.
— Так ты продолжение волшебных слов не знаешь, — я покровительственно положил руку ему на плечо.
Малыш распахнул глазищи пошире, фея тоже заинтересованно показала зубки.
— Сосиску дам, — обреченно пообещал я.
— Три! — оживилась фея.
— Каждому! — гаркнул шкаф, дверцы которого заскрипели от еле сдерживаемого напора.
— Там еще одна фея? — спросил ребенок, не сводя с меня влюбленного взгляда.
— Две, — не подумав, буркнул я.
Шкаф злобно зашипел, закачался и минуты через три распахнулся. Фей таки было две. Одна из них практически не отличалась от первой феи, такая же светловолосая и кудрявая. Другая, черноволосая и высокая, сверлила меня таким злым взглядом ярко-фиалковых глаз, что я даже вздрогнул и оглянулся в поисках пути отступления.
Но отступать было некуда. Только на кухню за сосисками.
Хорошо, что я догадался прихватить еще сока, варенья и мороженого. После этого разговор пошел живее. Даже малыш перестал вытирать слезы хвостом Фрра... или Фррра. Араж их разберет, этих фей!
Слопав третью порцию мороженого, Хе-Стар радостно сообщил, что ничего вкуснее он лет сто не ел.
— Так-таки сто лет? — пошутил я.
— Ага, — серьезно кивнул он. — Когда хозяин меня забрал из страшной боратории, он сказал, что я там сто лет пробыл.
— Боратории? — заинтересовался Илиас. — А что это?
— Там страшно, — вздохнул малыш, придвигаясь ко мне ближе. — Все белое. Стены, двери, потолки, кровати. А потолки еще и светятся, тоже белым. И люди тоже в белом ходят. Иголками разными колют. А потом больно становится, — он машинально потер сгиб локтя. — Голова болеть начинает, словно внутри ежики ползают. А в животе змеи гнездо вьют и жалятся. И магия не слушается. А потом засыпаешь, и уже не больно. Оно ведь не больно, когда спишь.
Фарфоровая ложечка от мороженого жалобно треснула в его руках, а зеленый этого даже не заметил. Он вообще ничего не замечал вокруг, только изо всех сил сжимал мою руку.
— А когда просыпаешь, долго вспоминаешь, как тебя зовут. И в глаза будто песок насыпали. Зато уже не больно. Но приходит он. Тыкает иголками, вертит в разные стороны, в рот заглядывает, палочками простукивает, в глаза какой-то трубочкой светит. Потом забирает кого-то одного и уводит. Иногда тот возвращается. Иногда нет. И холодно все время, — он зябко поежился, хотя в гостиной было довольно жарко. — А магия не работает. Даже не согреешься. И боль не убрать. И не вспомнить. Многое не вспомнить. И долину... Может, ее и не было?
Я молча пододвинул парню новую порцию мороженого. Даже феи, трескавшие мороженое за обе щеки, больше не возмущались "столь бездарной тратой ценных продуктов", а Фрр еще и целый огрызок сосиски от сердца оторвал и щедро протянул малышу.
Рассказ зеленого впечатлил всех, даже умница Илиас был удивлен. Этот парень оказался — если, конечно, верить его словам и ускользающей памяти — аркатом. Каждый из нас слышал легенды о существовании древней могущественной расы. Настолько древней, что даже Стражи по сравнению с ними просто дети малые. Но я и не предполагал, что они столь похожи на шаффтов. Или они, согласно столь любимой Тэунарэлем эволюции, вылезли из болот, нашли долину и стали аркатами?
Все, что помнил Хе-Стар, приходило к нему со снами. И огромная сказочная долина, и заклинания, которые он мог сейчас использовать, и красивая молодая женщина с маленьким ребенком на руках. Жена, как сказали сны. Вольсейя. Он часто звал ее, и во сне, и наяву, больше похожем на ночной кошмар, но она не приходила. И сын, которому, наверное, уже больше ста лет. Если верить снам. Но как им верит? Ведь тогда получается, что тебя предали. Нарвис. Лучший друг, хоть и человек. Вместе они путешествовали по мирам, планировали открыть долину и показать аркатам весь мир. Вместе попали в плен к технарям.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
