Когда двадцати пятитысячная орда вылезла на берег и начала готовиться к походу на столицу княжества, легион уже подошёл и выстроился в боевой порядок для атаки. Точнее прибежал, даже пушки не взяли, так торопились. Свисток. Столкновение, шаткое равновесие. Свисток, шаг, свисток, шаг, свисток, шаг. Нет, это не люди. Вне строя, на людей они похожи, но в строю они уже части механизма. Свисток, дикари дрогнули, началась резня. Император Тиберий Клавдий Нерон приказал пленных не брать. Он вовсе не был кровожадным зверем, просто обиделся такому явному неуважению — слишком мало народу прислали, и старался рассердить дикарей посильнее. 'Одиннадцатый Верный и Преданный' приказ выполнил беспрекословно. Жаль, конечно. Жаль резать рабов, которые стоят денег, но раз надо — значит надо. А зачем — это уже не нашего ума дело.

Раджа Шатругна Маурья, чисто выбритый, коротко подстриженный, в доспехах трибуна-ангустиклавия, в шлеме с чёрным гребнем, стоял в луже крови, пьяный от счастья, и с восторгом глядел на своего обожаемого друга-императора. Император Тиберий мечтательно улыбался — 'Одиннадцатый Верный и Преданный' потерял убитыми одного центуриона и сто семьдесят четыре легионера, а мелкие чернявые дикари больше двадцати пяти тысяч.

— Вот такие у нас кшатрии, дружище. Хорошо, что у вас, в Индии, народу так много, всем нашим кшатриям хватит. Порадуем Марса Победоносного!

Римский город на острове Магатхи, император Тиберий Клавдий Нерон назвал Квирином. Вернее, переименовал в Квирин один из городов раджи Шатругны Маурьи, с самой удобной гаванью и лагерем 'Одиннадцатого Верного и Преданного' возле неё.

С континента варвары больше не лезли, поэтому Римский город Квирин строился очень быстро — друг Щатругна пригнал на строительство больше двадцати тысяч рабов, так что славным легионерам самим ворочать камни не пришлось, они руководили, тренировали войско раджи и улучшали местную породу людей. Индийцы сами приводили к легионерам своих жён.

* * *

Скучно Счастливчику в Мавретании не было. Помимо друга-Юбы, компанию ему составили квесторы, графы Маробод и Комосик, они же числились легатами в 'Тридцать пятом Маркоманнском' и 'Тридцать шестом Дакийском'. Именно числились, для ценза, их легионы рассредоточились по пустыне центуриями, поэтому командовать ими возможности не было, да и нужды в этом командовании не имелось, по большому счёту, а вот ценз очень пригодится.

Германик Август Феликс твёрдо нацелился 'захватить' Сенат. Изнутри захватить, как Служба Внутренней Безопасности захватила Рим. Без шума, без насилия, без скандалов — никто даже не заметил, что Вечный Город кем-то уже захвачен. Так же произойдёт и с Сенатом. Такие сенаторы и, при нужде, проконсулы очень пригодятся, их лояльность обеспечивается феодальной зависимостью, а это — почти гарантия. Вот и накручивал Счастливчик ценз своим протеже, в этом отношении они должны быть безупречны, как и их император.

В Мавретании, Германик начал готовить изюминку для своего триумфа — бои боксёров. Не профессиональных боксёров, профессионально они все военные, но так даже лучше — общественный статус гораздо выше. Профессиональные бойцы сейчас — это социальное дно, вроде уличных комедиантов, а военные — настоящие звёзды.

Не примут бокс? Глупости, примут обязательно. На гладиаторские бои ведь ходят не на кровищу полюбоваться. Нет, есть и такие скорбные разумом, но их совсем немного. Народ ходит играть на 'тотализаторе', а уж на боксе точно играть будет гораздо интереснее, чем на договорных поединках гладиаторов. Конечно, договорных, вы сомневались? Когда один ланиста выставляет бойцов с обеих сторон — по-другому и быть не может. Этот деятель и сам ставки делает, и инсайдерскую информацию продаёт. Нет, он не приказывает одному из гладиаторов сдохнуть, кто бы его приказа послушался, но подбирает бойцов так, что его ставка выигрывает в трёх случаях из четырёх. Это факт, и он, в общем-то, общеизвестен.

Внимание публики привлекут призовые суммы, которые Счастливчик решил сделать сопоставимыми с призами в той истории. То есть, титул чемпиона должен делать своего обладателя богатым человеком. Не богатым-богатым, но очень зажиточным. Так и раскрутимся — обсуждаемые всем Римом призовые, газетная кампания и вуаля. На гладиаторов будут смотреть без особого интереса. Бокс красив, сделать его модным — пара пустяков.

Тренировал своих боксёров сам Германик Август Феликс. И некому пока больше, и пусть проникнутся важностью своей миссии. А парни есть очень талантливые. Тот-же примипил 'Четвёртого Македонского', Гай Страбон — настоящий уникум. Феномен, вроде Славы Егорова.

* * *

Римляне уже не боялись терять берега из виду — хронометры и компасы на карданных подвесках, секстанты, лаги и великолепные, по нынешним временам, карты, уже прочно вошли в обиход на флоте Рима, и делали навигацию довольно точной. Купцы-же и оборотни, по старинке, жались к берегам, так их и перехватывали наваливающиеся со стороны открытого моря римляне. Раз — и бежать уже некуда. Впрочем, бежать капитан зафрахтованного Мао Ли судна и не собирался. Он и так шёл в Индийские Ворота, а под охраной ромейского корабля будет даже лучше. Уже безопасно в этих водах, но бережённого Бог бережёт, сумасшедшие-лихие люди до сих пор не перевелись окончательно. Да и не переведутся никогда, скорее всего, такая уж у человеков природа, такое у них естество.

В Индийских Воротах, Мао Ли решил задержаться, слишком уж необычный город — у него не было стен, а защищали его, как понял Мао Ли, четыре совсем небольшие крепости — одна на берегу моря, перед самым входом в бухту, а ещё три контролировали реку со стороны континента. Но что они могли таким образом контролировать? Между ними ведь можно незаметно провести даже слона.

Мао Ли потолкался на форуме, хоть и сразу решил — ничего в Индийских Воротах не продавать, здесь его интересовали только новости и слухи, а они были просто невероятными. Эти крепости могли топить большие корабли громом и молнией! Сначала, тайный посол императора Поднебесной принял эти слухи за суеверия местных дикарей, но ему представился случай убедиться в их правдивости.

— Что происходит?

Мао Ли, несмотря на то что в Индийских Воротах было множество удобного жилья, сдаваемого купцам в аренду, предпочёл жить на своём корабле. Он как раз предавался в своей маленькой аскетичной каюте размышлениям, когда раздался этот страшный грохот.

— Из крепости громом и молниями бьют. Не видно в кого, далеко слишком. Наверное, кто-то без вымпела сбежать захотел. Дураков хватает.

Капитан этому ничуть удивлён не был, он в гром и молнии и так верил, хоть сам этого пока и ни разу не видел. Но вымпел стоит довольно дорого, и наш славный капитан в свой прошлый заход тоже планировал сбежать без него, хорошо, что вовремя отговорили. Слишком многих очевидцев он тогда расспросил, всё ему в деталях расписали, разные, незнакомые друг с другом, люди, но у всех одинаковые рассказы — такое враньём быть не могло.

Мао Ли прислушивался к раскатам грома, накатывающим от крепости. Тут больше делать нечего, командует городом обычный офицер не слишком высокого чина — пора в Рим. Как можно скорее!

— Завтра же выходим, капитан. С утра купим вымпел и сразу отчаливаем.

* * *

Другу-Юбе, Счастливчик сделал царский подарок — участки в долинах рек, где можно устроить орошения сахарного тростника и сам тростник. В Америке, хотя, здесь она Америкой наверняка не останется, но пока так, люди Гая Цильния Мецената уже обжили четыре торговых фактории — две в Северной Америке, примерно в Филадельфии и Веракрусе, и две в Южной — примерно в Парамарибо и Рио-де-Жанейро.

Даже хорошо, что в Америки зашли не с легионами, а с торговлей. Охраняемой, конечно, торговлей, охраняемой хорошо, с артиллерией, но это именно охрана, командуют ей торгаши. Коммерция пошла, очень выгодная коммерция. И по деньгам выгодная, и в плане разведки.

Информацию о том, что именно и куда нужно везти из Америк, Счастливчик подчерпнул из одной книжки про коллегу-попаданца в альтернативную историю. Толковую книжку автор написал, в сельском хозяйстве он разбирался. Помидоры, картофель отлично росли и в Британии, и в Германии, и в России; кукуруза, сладкий перец и перец чили — в Причерноморских районах России и Германии, а вот сахарный тростник плохо рос даже в Средней Азии, холодно там ему, пусть друг-Юба в Мавретании попробует. С какао и гевеями пока приткнуться некуда, подождут до освоения левого берега Меконга, не так уж долго осталось ждать.

Понравились ли римлянам новые продукты? Они их ещё не пробовали. Попробуют после триумфа, на играх. Попробуют сразу в формате Макдональдса — гамбургер с кетчупом, майонезом и картошкой-фри. Может и подобие Кока-колы к тому времени намешать получится, если у друга-Юбы тростник хорошо приживётся.

* * *

На пути из Индийских Ворот в Ворота Восточные, Мао Ли удалось убедиться, что бить громом и молниями могут не только крепости западных варваров-ромеев, но и их корабли. В Индийских Воротах он купил чудесную зрительную трубу, и в неё чётко разглядел, как ромейский корабль потопил какого-то шустро удирающего бедолагу без вымпела. Неяркие вспышки — пять, или шесть, на борту корабля римлян, отдалённый раскат грома, и... пират расцвёл цветком пожара. Именно расцвёл, изнутри раскрылся. Мда, без вымпелов тут не поплаваешь.

Ромейский город Восточные Ворота, на берегу Персидского моря, внешне напоминал Ворота Индийские, только раз в десять больше. В бухте было не протолкнуться, сотни различных посудин сновали туда-сюда, несколько раз буквально чудом удавалось избежать столкновения. Но капитан не подвёл, добрались в целости. Сразу появились военные, проверили вымпел и бумаги, которые к нему прилагались. Никаких пошлин не затребовали. Оказывается, торговать в гавани с другими иноземными купцами можно беспошлинно, это право давал вымпел. Коли так, то это всё меняет, тогда стоит этот самый вымпел не так уж и дорого, как показалось вначале.

В гавани (устье очень большой реки) шла бойкая беспошлинная торговля с борта на борт, но Мао Ли она интересовала постольку-поскольку, ведь лишних знаний не бывает, поэтому выяснить цены и оценить спрос он поручил помощникам, а сам сошёл на берег.

Настоящая оторопь охватила Мао Ли, когда он понял, что римляне используют бумажные деньги. Он уже видел эти разноцветные 'бумажки' в Индийских Воротах, но там они в широкий обиход ещё не вошли, и тайный посол Императора принял их за векселя, долговые расписки, используемые из-за недостатка настоящих денег, но в Восточных Воротах выяснилось, что только бумажные деньги 'Боги' в Риме являются настоящими, все сделки проводятся только в них, а медь, серебро и золото торговцы не принимают. Их нужно обменять на 'бумажки' в 'Банке Богов'. Шок, но делать нечего. Обменял немного серебра, для прогулки по городу.

Первым делом, Мао Ли отправился на главный городской форум. Такого изобилия и разнообразия товаров трудно было себе даже представить, а ведь этот город — далёкая окраина огромной варварской империи. И тем не менее — изобилие, разнообразие и цены... Такая же зрительная труба, которую порученец божественного императора Поднебесной приобрёл в Индийских Воротах, в 'Богах', в пересчёте на серебро, в Воротах Восточных стоила почти на треть дешевле. Ладно, не беда, зато по пути удалось рассмотреть стреляющий молниями и громом римский корабль.

Оказывается, имелись у римлян и монеты. С виду серебряные, но лёгкие, из неизвестного металла, прочного, как хорошая сталь. Мао Ли даже заточил краешек одной монетки, чтобы попробовать — действительно, отличная сталь, толстую кожу ремня разрезала легко, да ещё и не ржавеет. Монеты были двух типов, привычного размера 'бахусы' и совсем крохотные кружочки 'сатиры', с номиналом в десять раз меньше. Вся денежная система в варварской Римской империи была построена на десятичной системе — десять маленьких монет 'сатиров' — одна большая 'бахус', десять 'бахусов' — самый мелкий из бумажных 'Богов' — 'сатурн', десять 'сатурнов' — 'юпитер', десять 'юпитеров' — 'марс', десять 'марсов' — 'нептун'. Имелись и более крупные номиналы — 'венера' (десять тысяч 'сатурнов'), 'вулкан' (сто тысяч) и 'меркурий' (миллион), но на форуме в Восточных Воротах они не встречались, их использовали только при проведении крупных сделок, вроде продажи объектов недвижимости.

Уже к концу первого дня, проведённого в Империи 'западных варваров', Мао Ли вынужден был признать, что финансовая система у них построена очень разумно и очень удобно. Удобно как для людей, так и для государства. Ведь 'Богов' практически невозможно подделать, качество изображений, как и самой бумаги, было высочайшее. Рисунок прорисовывался сеткой тонких разноцветных линий, сливающихся на расстоянии, а на просвет этой 'бумаги' возникало уже другое изображение, хоть и того же самого Бога.

Такое подделать решительно невозможно, в отличие от тех же монет, и опытный циньский чиновник лишь завистливо вздохнул — фальшивомонетчики доставляли его божественному Императору большие убытки.

В Восточных Воротах, Мао Ли расторговался. Можно было подняться по Тигру до столицы Месопотамии — Селевкии-Ктесифона, где цены на эти товары повыше, но порученец божественного Сяоай Ди, тринадцатого императора Поднебесной из династии Хань, прибыл в западную варварскую Империю не ради извлечения прибыли.

В общем, расторговался, получил за всё: девять 'нептунов', два 'марса', четыре 'юпитера', три 'сатурна' и семь 'бахусов'; нанял себе нового учителя ромейского языка; прежнего, полу-индийца — полу-перса, он уже в умении говорить по ромейски превзошёл; и отправился в Рим.

* * *

На итоговую сессию Сената, на стыке 754 и 755 годов от основания Города, прибыли все императоры, пленум 'Марсианского комитета' во второй раз прошёл в полном составе.

Луций Домиций Агенобарб основал двенадцать городов на восточном побережье Африки и на этом остановился. Ни на юг, ни вглубь континента не продвигается. Да и западный берег ему, похоже неинтересен. Слишком стал богат, насытился, потерял аппетит. Понять его можно — какой смысл в деньгах, если их всё время только зарабатываешь и совсем не тратишь? Причём, зарабатываешь у 'чёрта на рогах', среди ядовитых пауков, змей, мух и прочих лихорадок. После очередной перенесённой лихорадки, Агенобарб решил 'завязать'. Жёлтый стал, как китаец, похоже, печень посадил. А мама-Антония ему завидовала, здоровую Германию считала неудачным жребием.

Тиберий зашёл в Индию. Зашёл, не дожидаясь сбора всей армии, всего с одним легионом и удачно ведь зашёл — завёл себе вассала-графа в очень неплохом месте, там, где в той истории находился Бомбей-Мумбаи, один из самых, если не самый богатый индийский город. Графа Шатругну Маурья, последнего представителя императорской династии Маурья, Тиберий привёз с собой. Интересный тип, ищет для себя путь совершенного воина, ищет себе нового Бога-покровителя. Виртуозный фехтовальщик, причём, обоерукий. Поучиться что ли у него? Зачем? Лишних умений не бывает, всё пригодится, если не в этой жизни, то в одной из следующих. Фехтованию римляне не учатся — это удел гладиаторов. Не учатся даже легионеры, ни к чему им это. Гладий ведь, по сути, даже не меч, а большой кинжал — увидел варвара через образовавшуюся щель в щитах — коли, вот и всё фехтование. Ладно, с этим Шатругной после разберёмся.