Сто восемьдесят драккаров, сто восемьдесят пушек, сто восемьдесят центурий — по три когорты от каждого из восьми легионов, разумеется, в личном составе только иммуны и эвокаты.

Эвокатов* (*сверхсрочники в легионах, очень уважаемая категория военнослужащих) в легионах становится всё больше. Первый срок — пятнадцать лет, начинают служить в семнадцати-восемнадцатилетнем возрасте, в тридцать два-тридцать три они только выходят на пик формы, а тут и служба заканчивается. Естественно, Счастливчик первым делом принял меры, для удержания этих 'волков войны' в легионах.

Римская армия и так была настоящим спецназом, но сборные когорты, отправившиеся на покорение Средней Азии — это вообще воинская элита элит. Двенадцать тысяч супер-легионеров, шесть тысяч дружинников графа Вадургариха, которых граф попросил пристроить подальше от Родины, и сто восемьдесят пушек на два огромных царства. Опять пограничных между Русской и Восточной Империями царства — кто первый захватит, тому они и достанутся.

Марк Корнелий Цек уже в Бактрии* (*современный Афганистан, юг Узбекистана и Таджикистана). Продвигается он неторопливо, большой армией из шести классических пехотных и шести кавалерийских легионов и с двадцатью тысячами ауксилиариев армян и арабов. Продвигается без особых тактических изысков, просто прёт как бульдозер, толкая перед собой тонны грунта.

Может себе позволить, совокупно, сил у него втрое больше. Пока больше. Из Бактрии открывается путь в Индию, придётся делиться легионами и наёмниками с Тиберием. Цек не торопится, он уверен, что восьми Русских легионов Вара не хватит для завоевания Хорезма и Согдианы. Там ведь только городов с каменными стенами десяток и ещё десятка два с глинобитными. Да и армия у кочевников очень солидная, под сто тысяч отличной кавалерии. Всё так, всё так. И городов много, и армия отличная.

Отличная армия вернулась к бывшим своим городам в середине июля, когда они уже приготовились к обороне. В столицах, Тапраке и Самарканде отбивать штурмы приготовились по пять тысяч легионеров и германских дружинников и по пятьдесят пушек, до поры замаскированных.

Отличные армии вернулись, спешились, оставили своих лошадей под охраной двух пятитысячных отрядов, и принялись мастерить лестницы. Когда они подступили к стенам, ударили наши кавалерийские корпуса, мгновенно разгромив охрану табунов, а из городов ударили пушки. Отличные армии предпочли сдаться в плен. Нет, они не трусы, просто шансов на победу теперь не имелось совсем никаких. Боги отвернулись от них. А умирать, когда на тебя не смотрят Боги? Бесславно и бессмысленно?

* * *

Шатругна Маурья, раджа княжества Магатхи, последнего осколка некогда могучей Империи Маурьев, был бездетен. Ни одна из его многочисленных жён и наложниц, так не понесла от него потомство. Шатругна не стал становиться на путь просветления, как становились многие поколения его предшественников, начиная с самого Будды Ашока, первым повторившего путь Будды Шакьямуни. Шатругне больше нравился путь кшатрия, каким тот описывался в древних ведах. Но полководцем он тоже оказался несостоятельным, как и отцом. Три начатые им войны были бесславно проиграны, всё его владение съёжилось до размера островов дельты Улхаса.

Только не думайте, что Шатругна предавался унынию, каноническому кшатрию такое занятие и в голову прийти не может. Нет, Шатругна искал ВЫХОД, и верил, что обязательно его найдёт. К рассказу своего очень дальнего родственника Даратхи, раджа отнёсся со всей серьёзностью, хотя выводы, конечно, сделал совсем другие, чем его блаженный родственник.

Ведь истинный кшатрий и ищущий просветления мыслят совсем по-разному. Даратха думает, что нашёл нового Будду, пускай ему убогому. Им везде Будды мерещатся, а нашёл он, судя по всему, новую земную инкарнацию Шивы, почитаемого на западе, как Марса Победоносного.

Жаль посоветоваться не с кем, ни одного правильного брамина не осталось. Раджа отвлёкся от рассуждений и посмотрел на дальнего родича. Блаженный где-то отсутствовал, на ковре сидела только его тощая тушка, закатившая глаза в потолок. Шатругна отвесил ему лёгкую оплеуху.

— Очнись чучело, я тебя ещё не отпускал. Давай-ка снова, поподробней, и только факты.

Даратха плавным движением глаз опустил взгляд на ковер, и нараспев начал по новой: — по пути паломничества попал к пиратам, те продали его в рабство парфянам, а парфяне ромеям. Или подарили, тут не очень понятно. Ромеи же отнеслись к этому чучелу... отнеслись как... Как к кому? Как к послу? Сначала с почётом отвезли его в Рим, а потом долго везли на полночь, где он и встретил Шиву.

Там холодно и почти всё время снег, видимо высоко в горах, но почему-то плыли туда на кораблях по большой реке и по течению. Так не бывает, видимо убогий что-то перепутал, в гору река течь не может. Какая досада, что этим пиратам попался не нормальный человек, а это недоразумение. Итак, встретил он Шиву, принял Шиву за Будду. Ещё бы, Шива ведь не может в земной жизни не быть Просветлённым. Шиве понадобились учителя языков и обычаев стран Востока, но Даратха для этого не сгодился.

Однако, Шива убогого не убил, а обласкал и отпустил. И это недоразумение вернулось ко мне. Ко мне! Потому, что он мой родственник, а попался бы пиратам нормальный человек, ещё неизвестно, отпустили бы его, или нет.

Раджа взглянул на дальнего родича уже с некоторым интересом, надо его при себе держать. Итак, ромеи теперь очень близко, теперь не нужно огибать Аравию, проклятое разбойничье гнездо, теперь... Даратха закончил свой рассказ-молитву и снова закатил глаза. Раджа щёлкнул пальцами подзывая раба.

— Это мой дорогой родственник. Пусть его устроят во дворце и заботятся о нём. Никуда без моего ведома не выпускать!

* * *

Сяоай Ди, Тринадцатый Император династии Хань, слушал доклад чиновника-евнуха, стоящего за шёлковой ширмой.

Беспорядки на западных границах, из западных степей прут кочевники, теснимые каким-то сильным кочевым народом от варварской Империи Ромеев. Сильный кочевой народ с ромеями в союзе, он многочисленный и очень воинственный. Богатый народ — у их воинов отличные лошади и стальные доспехи у всех воинов, даже у конных лучников, самой лёгкой кавалерии, а есть ещё и тяжёлая — копейщики, у этих даже кони в доспехах, их удар не выдерживает никакой строй — они проламывают по двенадцать шеренг, поэтому кочевники побежали от этих военных чудовищ на запад, породили волну, уже докатившуюся через все бескрайние степи до Поднебесной Империи Хань.

Новый кочевой народ родился от союза трёх племён, раньше враждовавших друг с другом, но примирившимися и породнившимися по воле Римского Бога.

Очень упорные слухи о появлении в закатной Империи варваров-ромеев инкарнации одного из Богов, в образе непобедимого Воина, который вскоре покорит весь Мир. Ходят упорные слухи, что корабли ромеев доходят уже до устья Меконга. Они уже очень близко!

Из закатной варварской Империи Ромеев, в последнее время, привозят очень много необычных диковин, а ещё больше удивительных слухов. Возвращаются из рабства купцы, которых ромеи купили в Парфии, чтобы учить ханьский язык, а потом отпустили и даже наградили. На свои награды, купцы купили ромейские диковины, и сделали себе на этом неплохие состояния. Очень выгодно побывали в рабстве, теперь вся Империя Хань это обсуждает.

Об отправке посольства к западным варварам не могло идти и речи, на такое унижение собственной чести Император пойти не мог, за это его собственные подданные растерзают, но и оставлять без внимания такую удивительную страну было очень неразумно. Вот если бы они сами прислали посольство...

— Позови Мао Ли. Сам свободен.

Император Сяоай Ди не знал, что жить ему оставалось меньше года, он планировал править ещё долго, правильные отношения с ромеями считал очень важными, поэтому отправил с тайной миссией своего лучшего человека.

* * *

Наместником Средней Азии, Германик Август Феликс назначил Флавия Лаэция Метелла, трибуна-латиклавия 'Четвёртого Македонского', две кампании служившего начальником штаба всей армии. Отличный офицер, древнего, пусть и разорившегося рода, Флавий вдохнёт в свой род новую жизнь. После Среднеазиатской кампании, богатство он уже вернул, осталось вернуть влияние. Послужит пару лет имперским наместником-легатом для ценза, и начнёт политическую карьеру. Сразу с претора начнёт, сразу с сенаторской тоги. Не выберут? Ещё как выберут, даже влияние Агриппы не потребуется применять, всё сделают газеты. Никто из отцов-сенаторов не рискнёт злить Мецената, ведь газеты, как считается, выражают именно его мнение. Быть Флавию консулом и герцогом, отличный жених для Ливиллы. Старшей из сестёр Германика уже двенадцать, вот через пару лет о помолвке и объявим. Такие родственники нам очень нужны, чем ближе родство — тем лучше.

Новым трибуном-латиклавием 'Четвёртого Македонского', Счастливчик назначил примипила Секста Гигната. Уже неприлично такого состоятельного человека в примипилах-майорах держать. Новым примипилом самого легендарного легиона Рима, стал Гай Страбон. Тот самый тирон из Таррента, пообещавший Гигнату стать героем и примипилом. Стал и стал очень быстро, сам Гигнат двадцатилетнего центуриона всего с полугодичным стажем командования, в примипилы и рекомендовал. В Среднеазиатской кампании, центурион Страбон проявил себя лучше всех. Молодой, всё новое впитывает как губка. Уже легенда. Ещё бы — такая головокружительная карьера — всего за три года в старшие офицеры самого 'Четырнадцатого Македонского', родного легиона Голоса Марса Агриппы. Риму нужны такие герои.

* * *

Рим, конца семьсот пятьдесят первого года, был охвачен патриотически-милитаристским угаром. Новости о победах приходили чуть ли не каждую неделю, со всех сторон света — Британия, Восток, Россия, Африка, Индия...

Вышли книги 'Аннексия Месопотамии', 'Боспорская-Понтийская война' и 'Русская кампания', в формате, аналогичном изданию 'Германской войны': снова рапорты, карты, схемы. В моду, в очень консервативном, в плане одежды-обуви, Риме, вошли новые легионерские сапоги. 'Фирменные', производства Германского Рима, достать было очень трудно, они поставлялись только в армию, но в подделках, довольно неплохого качества, зимой ходила почти вся молодёжь 'призывного' возраста. В сапогах, штанах и куртках.

Да, сапоги и штаны, а куда деваться? В калигах по снегу не походишь, хоть десять обмоток накрути, а детородный орган и десятью туниками на морозе не сбережёшь. Легионам новая форма одежды понравилась, а именно легионеры теперь законодатели мужской моды. Особенно из легендарных Русских легионов, которые захватили за три года территорию большую, чем вся Римская Республика. Все 'медиа звёзды' армии служат в России и творят чудеса — совершают марши и воюют до минус двадцати градусов по цельсию, когда лёд на реках и озёрах намерзает под метр толщиной. Ну как таким суперменам не стать законодателями зимних мод? В Риме зимой совсем не жарко, между прочим, заморозки на рассвете — совсем не редкость, и чего выпендриваться в туниках? Глупо же смотрится. Предки так одевались? А ещё раньше, они одевались в почти необработанные звериные шкуры, и что? Одежда должна быть удобной и подходить по сезону, а красивой её сделать несложно. Красота — понятие очень условное, особенно в одежде. Красоту можно назначать.

Но не одним мужчинам, конечно, и у женщин появились обновки — меховые накидки, стиля 'Октавия'. Разумеется, в них сразу укрылась вся Римская бабья знать. Такие красивые меха — это трофей наших воинов. Слава доблестной Римской армии, ага.

— Лучшее фалернское для ветеранов!

Зазывалы кабаков срывали голоса, заманишь ветерана — полный кабак соберётся его послушать, а уж если нескольких, да чтоб ещё и поспорили...

Мальчишки мечтали служить в легионах и маршировали по улицам насвистывая легионные марши-гимны, теперь у каждого из восьми 'русских' легионов имелся свой собственный гимн-марш. Самая любимая сейчас музыка в Риме.

* * *

На Марсовой неделе, в Сенате единогласно приняли новые законы — 'О Религии Марса Победоносного' и 'О Марсианской церкви'.

За авторством Голоса Марса Агриппы уже вышла книга 'История Людей'. История развития человечества от полной дикости до немыслимых высот цивилизаций Атлантиды и Гипербореи; их конфликт, страшная война, снова отбросившая человечество во тьму, а Атлантиду и вовсе погрузившую на океанской дно. Часть гиперборейцев выжила, сохранила отношения с Марсом Победоносным, веру в Его могущество, с неё и начался Римский Ренессанс, эта вера и эти отношение с Марсом Победоносным — главное достояние Рима. Где Марс — там Рим, где Рим — там Марс.

Книжка получилась объёмная, интересная и указывала правильный путь. Как только в Атлантиде перестали чтить Марса, купившись на посулы чужих Богов, так ей конец и настал. Как только Александр Великий принял Восточных Богов, так и его время закончилось, вместе со всей Эллинской цивилизацией. Марсианство — наше всё, оно должно воссиять, тогда Боги дадут нам знания — что нужно делать дальше. Знания самого Создателя, знания о целях и задачах Римского Мира во Вселенной.

Эпические военные приключения, с элементами боевика, триллера, драмы и толикой размышлений. Такую религиозную литературу с удовольствием будут читать ещё в детстве и всю жизнь перечитывать, выискивая новые смыслы.

Верховный понтифик, Германик Август Феликс, теперь глава Марсианской церкви, структуры полувоенного типа, с вертикальной системой управления, собственным церковным судом и огромным бюджетом, получил собственную сенатскую фракцию из двадцати жрецов-сенаторов и право вето назначений. В том числе и проконсулами. Не все они угодны Марсу Победоносному. Это посильнее, чем право вето на принятие новых законов, положенные Счастливчику, как Народному трибуну. Законы — законами, а тут уже непосредственная кадровая политика. Сталин именно с этого начинал строить светлое будущее.

Часть вторая. Vox Martis et Nova Era* (*Голос Марса и Новая Эра)

Тридцатого декабря* (*новый Римский календарь, соответствует 25 декабря по старому стилю) 752 года от основания Города, в грязной таверне грязного захолустного городка Назарет, сидели трое. Мелкие розничные торговцы маслом, тканями и специями, поселившиеся в городе всего семь, или восемь лет назад, но после мятежа иудеев, и такие жители уже считались в Назарете почтенными старожилами.

Три клиента Гая Цильния Мецената, торговлей они занимались исключительно для легенды, их основной задачей было наблюдение за одним из местных плотников, Иосифом. Наблюдение, а при необходимости, и помощь. Разумеется, эти трое давно считались Иосифом добрыми приятелями.

Сегодня эти трое праздновали рождение ребёнка, сына Иосифа. Праздновали без Иосифа, в своём узком кругу. Сегодня родился ребёнок, за которого они получат очень щедрые вознаграждения за все семь с половиной лет службы в этой вонючей дыре. Теперь нужно этого Иосифа аккуратно собрать и вместе с семьёй перевезти в Британский Рим. У патрона на этого иудея и его сына какие-то планы, то уже не нашего ума дело — что это за планы и откуда он всё знал заранее. Осталось уговорить Иосифа.