— Проверь пульс. — остановившись в трех шагах от тела, велел Поттер. Предельно спокойным и без эмоциональным голосом, изучающе рассматривая первокурсника. А посмотреть было на что. Ощущение было такое, будто на фотографирующего Криви кто-то наложил Петрификус Тоталус, щедро напитав заклятье силой. Даже складки на мантии и те застыли в одном положении.
Невилл только мысленно вздохнул, в очередной раз позавидовав подобной выдержке. Приблизившись и опустившись на колени, он коснулся пальцами холодного запястья первокурсника, пытаясь нащупать пульс. После нескольких безрезультатных попыток запаниковавший гриффиндорец протянул руку к шее.
— Подними его заклятьем и идём — сделал какие-то выводы наблюдавший за ним Поттер. Невилл поспешно взмахнул палочкой, аккуратно левитируя застывшее тело перед собой.
Дверь больничного крыла Поттер бесцеремонно открыл ударом ноги, не особенно заботясь о сохранности дверного косяка. Мадам Помфри с палочкой наперевес тут же выскочила из кабинета и вроде как собиралась возмутиться, но, увидев Полумну и застывшее тело Криви, которое Невилл уже удерживал с изрядным трудом, осеклась и молча указала на кровати, опрометью исчезнув в кабинете.
Поттер аккуратно уложил Луну поверх одеяла, Невилл в тот момент отменил действие заклинания и с облегчением перевел дух. Криви оказался неожиданно тяжелым. Внезапно Полумна вскрикнула и мертвой хваткой вцепилась в запястье Поттера.
— Он проснулся. — страшным шепотом проговорила она, с силой сжимая побелевшие пальцы. Невилл и мадам Помфри растерянно наблюдали за этой картиной. Тем временем первокурсницу начала бить крупная дрожь.
— Тише-тише-тише…. — мягко прошептал Поттер, перехватив её руки и не позволяя девочке ногтями впиться в собственную кожу. Аккуратно сжав ладони в своих, райвенкловец притянул девочку к себе, медленно, ритмично раскачиваясь на месте и не прекращая что-то шептать. Через несколько долгих минут дрожь прошла, и девочка затихла, обессиленно закрыв глаза.
— Мистер Поттер, объясните мне, что происходит — шепотом потребовала колдомедик, переводя хмурый взгляд с него на потупившегося Невилла. Тот понимал ничуть не больше, чем она сама. На тумбочку Помфри аккуратно поставила поднос с зельями.
— Мадам Помфри, пожалуйста, Полумне нужно успокоительное — отрешенным тоном попросил Поттер. С благодарным кивком приняв протянутый флакончик, он сам поднес его к губам девочки и снова бережным движением уложил её обратно на кровать.
— Вы не ответили на мой вопрос — поджала губы колдомедик.
— Мы нашли Полумну на лестнице. Я и Невилл. Пока добирались сюда, наткнулись на тело Колина.
— Мистер Поттер! — шепотом возмутилась Помфри. — Я должна помочь девочке, и если вы мне не скажете….
— То что?! — неожиданно разозлился райвенкловец, поднимаясь на ноги. — Вызовете колдомедиков из Мунго и те запрут её в отделении для душевнобольных? При всем уважении, только через мой труп. — Невилл вздрогнул, чувствуя, как в горле встал колючий ком. Опешившая Поппи Помфри несколько растерянно рассматривала Поттера, как будто никогда его до этого не видела.
— Поймите, мистер Поттер, не все болезни в волшебном мире безопасны для окружающих — наконец, начала свою речь колдомедик. Поттер горько усмехнулся и бесцеремонно её перебил.
— При всём уважении, мадам…. Но декан в курсе состояния Луны. И мы стараемся следить за ней. Всем факультетом. Перед некоторыми, как вы говорите, «болезнями» медицина бессильна. Даже волшебная.
— Ну, если вы так говорите…. — неохотно пошла на попятную Помфри, накладывая на Колина сеть каких-то сложных чар. — Но я всё равно должна поговорить с Филиусом. И сообщить обо всем директору. — райвенкловец вскинулся, но колдомедик строго качнула головой. — Я не имею права молчать, мистер Поттер. Вы защищаете своих друзей и делаете для этого то, что считаете нужным. Но и я должна делать свою работу.
— Как угодно — нахмурился Поттер и замолчал, наблюдая, как Помфри обрабатывает ступни девочки. Невилл нервно мялся, не зная, куда деть руки. В воздухе ощутимо давило крайне напряженной атмосферой.
— Колин окаменел? — обронил в тишине Поттер, наблюдая за аккуратными движениями колдомедика. Та бросила в его сторону хмурый взгляд, тот только раздраженно закатил глаза. — Просто скажите «Да» или «Нет». Мы должны четко осознавать ситуацию. Хотя бы ради того, чтобы быть осторожнее.
— Да. — решила всё-таки ответить Помфри, забрав поднос с пустыми флаконами и направляясь в собственный кабинет. — Это те же чары, которыми околдовали животных на Хэллоуин. По коридорам вам лучше не ходить одним. — с этими словами женщина коротко взмахнула палочкой. Две ближайшие кровати расправились, а им в руки влетело по свежему пижамному комплекту. — Спокойной ночи. Надеюсь на ваше благоразумие. Я сама сообщу обо всём вашим деканам.
Как только она скрылась за дверью своего кабинета, Невилл и Поттер обменялись взглядами. В глазах у последнего гриффиндорец успел заметить какую-то глубокую усталость и тоску. Переодевались молча. Поттер не стал застегивать рубашку, забравшись под одеяло. Бросив долгий взгляд в сторону ширмы, закрывающей кровать Полумны, он сказал:
— Напиши бабушке. Насчет первой жертвы.
— Напишу — серьезно пообещал Невилл, уже пять минут обдумывающий как раз содержание письма.
— И насчет Луны….
— Я не скажу. Не беспокойся.
— Спасибо. Сна без сновидений, Нев….
— И тебе — кутаясь в одеяло, отозвался Невилл. Через какое-то время в тишине было слышно только размеренное дыхание райвенкловцев. В конце концов, ему тоже удалось забыться тяжелым сном.
Глава 17. Правильно расставленные приоритеты.
Примечание к части
Валар Моргулис, друзья, автор извиняется, что так поздно. Но раньше уже просто не получилось. Как вы могли заметить основные события идут цепочкой, и если и тут кто-то мне скажет, что у меня нет отличий от канона, тогда уж не знаю) Я стараюсь охватывать арку событий за главу, чтобы аккуратно раскрывать сюжет, очень надеюсь, что получается. Главы за счет этого становятся намного длиннее, нежели в первой части, мне уже самому любопытно, чем всё закончится). Я стараюсь укладываться в сроки и писать объемно и качественно. Приятного чтения.
Всю следующую неделю в Хогвартсе главенствовали две темы: нападение на Колина Криви и матч по квиддичу Слизерин-Гриффиндор, назначенный на ближайшую субботу. И неизвестно, подогревало ли одно событие другое, или сыграла роль атмосфера в общем, но обстановка в коридорах обострилась до предела.
Как ни старался Флинт, а слухи о новых метлах всё равно уже распространились по школе со скоростью лесного пожара. В результате капитана сборной мне становилось натурально жаль, ибо он не мог спокойно пройти по коридору без того чтобы какой-нибудь гриффиндорец или хаффлпафец не обронил что-то вроде «Эй, Флинт! Чем Малфой тебя купит в следующий раз?». Факультет «умников» соответственно репутации старался не участвовать во всеобщем безумии, но даже среди наших третьих-четвертых курсов шли шепотки и обсуждения.
В общем, ничего удивительно, что в итоге Флинт не выдержал и проклял Диггори с компанией. Хотя Седрик и молчал, но он не сделал ровным счетом ничего, чтобы предотвратить бурлящие вокруг команды слизеринцев слухи. Между тем как на факультете он пользовался явным влиянием. Проклинал слизеринский капитан явно от души, не зря Поппи Помфри продержала всю компанию в больничном крыле до самого матча.
С другой стороны вся эта шумиха отвлекла внимание от меня и позволила выдохнуть. С самого Хэллоуина меня упорно преследовали шепотки, школьники не смогли позабыть, что именно я стоял ближе всего к окаменевшим животным. И тот факт, что с точки зрения разумной логики я наоборот не стал бы оставаться на виду, будь ответственен за нападения, никого не смущал.
И нет, не то чтобы для меня особо важно мнение отдельно взятых факультетов, но настороженные взгляды в мою сторону нервировали. В добавок с исследованием лириума ничего не получалось. Совсем. Тут ещё какие-то сопляки с не очень понятными обвинениями… Брр. Мне припомнили все: от проклятого шрама до обычно отстраненного характера. В общем, бесило и раздражало почем зря страшно.
— Эй, Гарри! — возвестил жизнерадостный голос ранним утром субботы. Я плотней закутался в одеяло, не желая вылезать в окружающую сырость. — Проснись, на матч опоздаешь — потряс меня за плечо Корнер. Следом, судя по звуку шагов, вошел Смит целеустремленно и очень громко разыскивая что-то в собственном рюкзаке.
— Вы совсем охамели? — возмутился я, когда с меня сдернули заклятьем одеяло.
— Должен присутствовать весь факультет, таковы пра… Вот черт! — выругался Корнер, в последний момент отпрыгнув от летящей в него молнии. Жаль, я долго модифицровал эти чары. Было бы интересно взглянуть, что из этого получиться.
— Брось, слизеринцы будут на новых метлах, неужели тебе не интересно? — влез в спор Смит, предусмотрительно возведя вокруг себя щит.
— Иди ты знаешь куда? — устало поинтересовался я, утыкаясь в подушку. Впрочем, тщетно, сон мне безнадежно перебили. Чертов квиддич, дурацкие традиции. Парни синхронно хмыкнули и вышли из спальни. А я в сотый раз провел рукой по лицу, тщетно пытаясь стряхнуть остатки сна.
Лег я…. Кажется утром. Не знаю. С вечера заперся на пятом этаже и пытался зачаровать лириум. Кому в Круге бы ляпнул, на смех бы подняли. Но нет, в купленных мною справочниках ясно приводилась информация по зачарованию магических металлов. Но то ли я настолько везучий, то ли правда с лириумом могут работать только гномы и усмиренные маги. Но последние три недели у меня ничего не получалось. Зловредный кристалл одинаково легко скидывал, что специализированные заклятья для работы с металлом, что гоблинские чары Флитвика. Тот, видя, чем я занят, освободил меня от практических проектов и выделил еще один зал на пятом этаже под лабораторию. Ибо работать в дуэльном зале, спальне, а уж тем более в заброшенном классе, мягко говоря, неудобно.
За последнее время я проработал более десяти источников, оставалась задумка с нанесением рун. Но тут есть нюанс — руны в этом случае наносяться только на разогретый металл. В противном случае все это просто не будет работать. И я рискую потерять кристалл, испортив его неправомерным воздействием. А залежей лириума у меня за пазухой не наблюдается. В общем, пока дошел до Большого Зала, размышлял о пределах собственной наглости и о том, не попросить ли поверенного арендовать для меня полноценную кузницу, если я не найду других вариантов. За столом на меня как-то странно покосились, но я не обратил на это внимание. Полумна, сидящая напротив, тепло улыбнулась.
Полумна…. Ещё один повод для моего беспокойства. Распознать её связь с Тенью у меня получилось с первой встречи, но вот дальнейшее я не мог даже предположить. В Круге Полумну назвали бы нестабильной, магессой, внушающей опасения. И в дальнейшем малейшая провинность повлекла бы за собой ритуал Усмирения. Хотя на самом деле всё не так страшно, как это звучит. Просто её связь с Тенью чуть глубже и крепче, чем бывает обычно в этом возрасте. Поэтому возможны и небольшие странности в поведении. Полумна видит реальность будто через искривленное зеркало, но никому не приносит этим вреда.
Флитвик об этом знал. Точнее, он был знаком с ее матерью. Леди Пандора была выдающейся волшебницей, настоящим мастером Чар. Она не признавала традиционного академического подхода, предпочитая все важные теории проверять на практике. Последний год она работала над чем-то, что было связано с пространственной магией и ресурсов домашней лаборатории оказалось недостаточно, чтобы удержать активную фазу эксперимента под контролем.
То, что осталось от тела, похоронили в семейной крипте…. А Луну, как считается, задело по касательной остатками неизвестного заклятья. Осталась только она и слегка сошедший с ума Ксенофилиус Лавгуд, для которого супруга значила чуть ли не все в его жизни. В результате это отношение перенеслось на единственную дочь, а ещё через год начал выпускаться журнал «Придира» ставящий под сомнение все традиционные магические теории. Придира. Пандора Придира, как называли леди Лавгуд в Гильдии, когда она была жива.
Очнувшийся от воспоминаний профессор взял с меня слово, что я никому ничего не скажу. И ввел на факультете правило: оберегать Полумну Лавгуд. В первые недели после распределения многие пытались её поддеть, в частности Чжоу и Мариэтта синхронно кривились, стоило только маленькой белокурой первокурснице обронить какое-нибудь замечание, проходя мимо. Но даже эти не особенно блещущие разумностью девушки не рискнули бы пойти против Флитвика. А потом я попросту задействовал ковен Круга Магов. И желающих поддеть Полумну на факультете резко уменьшилось до величины со знаком минус.
После всего этого я успел не раз подумать, что леди Пандора оказалась редкого ума волшебницей. Настоящим гением, раз уж умудрилась в лабораторных условиях раскрыть изнанку Тени. То, что это произошло, я ничуть не сомневался. Дело в том, что необученный маг может попасть в Тень только неосознанно. Обученный — с помощью медитации. А уникальный, отмеченный Даром, самой дланью Магии, контактирует с Тенью постоянно. И Луна, как нетрудно догадаться, принадлежит как раз к категории последних.
Она чувствует магию так, как это никогда не удавалось мне в лучшие времена, даже несмотря на все ритуалы усиления и магию крови. И я старался ей помочь. Долгими вечерами в гостиной, окруженный пологом отвлечения внимания, объяснял разницу между Намерением и Интуицей, между Демонами и Духами, между Желанием и Самоконтролем. В общем, учил всему, что объяснялось младшим ученикам Круга терпеливыми наставниками. И это действовало…. До того как начались нападения. Наследник в них виновен или нет — одно я знал точно: то что напало на Колина Криви и животных в канун всех святых, обладает огромной магической силой. Настолько огромной, что чуткая Луна несмотря на свое старание всё-таки провалилась в транс.
И я сделал то, что следовало сделать давно — поговорил с Флитвиком. О предчувствиях Невилла, загадочном голосе, трансе Луны и собственных мыслях на этот счет. Полугоблину услышанное явно очень не понравилось. На факультете был введен комендантский час и сопровождение. Подобная же мера была введена также на Слизерине ещё с самого Хэллоуина. А я получил частное указание следить за Луной, и если услышу этот «голос» ещё раз, постараться тщательно его запомнить и сообщить обо всём декану. Пока что — это всё, что нам было по силам.
Но больше всего в данной ситуации меня поражала позиция Дамблдора. Он не делал ни-че-го! Нет, я никогда не смогу этого понять. Ни расследования, ни каких-либо мер, чтобы хоть как-то обезопасить учеников. Я бы понял частично, если бы нападению подверглись разово только животные. Но нет, постарадал ученик. Да, маглорожденный, да, первокурсник, но ученик!!! Да Ирвинг бы всю Башню перепотрошил не хуже храмовников только за один инцидент подобного нападения с теоретическим применением запрещенной магии, а здесь….
