Доброе. Светлое. (общий файл)

Настала очередь Энториса.

— Со мной все было проще, — начал эльф, — У меня нет никакой истории о своем темном, но благородном прошлом. Я жил на юге Подлунных Земель, в Эйдлановом Лесу. Совсем недалеко от границы. Служил в отряде дэйт'лингов...

Твою налево! Зеленые Лучники! Это бич наших стражей границы. Если возникает стычка с Зелеными — становится оч-чень жарко. И трупов после этого бывает очень много.

— У меня была невеста. Хорошая эльфийка из хорошей семьи. Мы даже любили друг друга... Во всяком случае, мне так казалось. И в один прекрасный день я, вернувшись из патруля, застаю ее в самой недвусмысленной ситуации. С моим эллианом... Это аналог вашего капитана. Не знаю, что на меня нашло, но как-то оказалось, что меч под рукой, а ярость просится наружу, а он голый и не вооружен... Я убил его. Ее не смог, а его — запросто. В два взмаха. Тогда это казалось единственно правильным решением — хотя закон разрешает проводить дуэли. Естественно, меня поймали. Естественно, судили. Естественно, приговорили к сожжению... — я тихонько охнул — сожжение у полуночников считается наиболее унизительной казнью, — После суда невеста сказала мне, что, дескать, я чудовище, потому что она любила этого... — Торис явно хотел сказать что-то резкое, но сдержался, — Что со мной невозможно жить — потому что я фэлер. И что, мол, теперь я могу забыть о свадьбе. Разумеется, она была права: через сутки меня должны были заживо сжечь — в такой ситуации мало кто начинает планировать жизнь с будущей женой. Потом пришли родители и сказали, что я опозорил их и запятнал их честь. Слава Темноокой, сказали они, что их сына сожгут. Это справедливое наказание восстановит честь рода. Я умудрился сбежать за пару часов до казни — до сих пор не понимаю, как это получилось. Видимо, слишком хотелось жить. Меня гнали до самой границы, но я бежал так, будто за мной стая шахуров гонится. Ваши айтриан... — он сбился и поискал нужное слово, — ...как вы их зовете? Кажется, стражи границы... Они дождались, когда я пересеку границу — и схватили меня. Ненамного отставшие от меня полуночники потребовали, чтобы стражи выдали меня. Тем же не хотелось терять такого замечательного "языка". И они послали моих родичей в Геенну. Завязалась очередная приграничная стычка, в ходе которой я снова сбежал, по пути убив нескольких эльфов. Думаю, после этой схватки остались выжившие, которые донесли моему королю, что один из его верных дэйт'лингов убил своих собратьев и предал государство. — полуночник хмыкнул, — Вот чего мне хотелось меньше всего на тот момент — так это чтобы светлые узнали, что их землю топчет сбежавший от своих же дэйт'линг, так что ни о каком предательстве речи идти не могло... Потом полгода я перебивался с хлеба на воду, воровал у людей и старался держаться подальше от границы....

Это он правильно. А то народ там живет нервный... И полуночников не особенно жалует.

— А затем в какой-то таверне наткнулся на Джара. Не помню, из-за чего мы повздорили, но он тогда был... эээ... слегка на бровях, и здорово меня отделал. А потом сам оплатил услуги лекаря, мучаясь чувством вины. Так и сдружились.

— Следующей в нашей компании стала Ида. — снова вступил Джар, — Ее мы встретили уже здесь, в Лиирдии — она скрывалась от властей Тмесии. В родной стране она давно уже лишилась бы обеих рук за воровство и головы за убийство какого-то нечистого на руку градоправителя. А затем появилась идея создать свою команду. Мы повесили объявление, и спустя пару дней к нам присоединился Рил — этот просто бродяга, не знал, куда податься, и остался с нами в основном из-за Иды. Следом за ним пришла Дара, сбежавшая от опекунов, которые хотели отдать ее в какую-то закрытую школу — ее родители погибли в результате неудачного магического опыта. Морт появился последним — он спасался от кредиторов. Наш полугном, оказалось, заядлый игрок в кости. Правда, нам он дал слово никогда больше не играть... Вот так и сформировалась наша команда — года два назад.

— Ясно... А потом появился я — и начались проблемы.

— Нет. Представь себе, наша вселенная не крутится вокруг тебя. Проблемы были и до этого. Просто нам везло.

Ну да, а я как сказал? Появился я — и все везение как корова языком слизнула.

— А...

Я не успел задать очередной вопрос. Лязгнул замок и дверь открылась, впуская сноп ярчайшего света. Я мгновенно ослеп, а глаза заслезились. Твою налево! Я заслонился ладонью.

Ур-роды, свет уберите!..

— Господа, я вижу, вы уже в состоянии вести беседу.

Голос незнакомый, мужской, чуть насмешливый, с легкой хрипотцой.

— В таком случае, думаю, нам лучше приступить к... как бы это поточнее назвать?.. собеседованию... И начнем мы, пожалуй, с мальчика.

Горт син, да почему же мальчика?! Я здоровый взрослый эльф в самом расцвете сил!

— А вашим старшим другом пока займется наш некромант...

По расплывчатым теням я понял, что в камеру зашли четверо. Двое схватили за шкирку меня, потихоньку начинающего привыкать к свету, еще двое — Джара. Повели нас в противоположные стороны. Что касается меня, то шли мы недолго. К тому моменту, как я смог различать не просто цветовые пятна, а конкретные предметы, меня уже подвесили, приковав цепью к вмонтированному в потолок кольцу — я касался пола только кончиками пальцев ног. Я проморгался, избавляясь от слез, и осмотрелся.

Квадратный каменный каземат. Довольно просторный. На потолке несколько колец, на стенах — еще с десяток. Напротив меня — два придурка. Один высокий, худой, лысый, как коленка, с узким лицом и живыми карими глазами. Другой — среднего роста, коренастый, щербато улыбается и смотрит как-то совсем... по-каннибальски. Я сразу обозвал их про себя Лысым и Беззубым. Метрах в трех от них стоит узкий столик с какими-то странными ножами и крючьями. Горт син!.. Попа-ал!..

Теперь понятно, почему в книгах светлого рыцаря всегда подвешивают куда-нибудь за руки — в таком положении чувствуешь себя настолько уязвимым, насколько это возможно. Нет ни единого шанса закрыть руками живот или лицо или оттолкнуть противника. Нельзя ни напасть, ни защититься, и это давит на сознание и в прямом смысле выбивает почву из-под ног. Мало кто чувствует себя комфортно, осознавая, что находится в полной власти крайне агрессивно настроенных личностей, которые хотят сделать с тобой что-то явно нехорошее.

Я с все растущей тревогой посмотрел на своих палачей. По идее, сейчас должно начаться запугивание и психологическое давление — вдруг самый мелкий член команды разнюнится и выдаст всех и вся, едва увидев какой-нибудь пыточный аппарат?..

— Знаешь, что я собираюсь сделать, маг? — ага, ну, как я и предсказывал. Хотя тот факт, что пока допрос идет по известной мне схеме, и добавил мне каплю уверенности в себе, сохранить самообладание мне стоило огромных трудов. Лысый говорил все с теми же насмешливыми нотками, от которых по спине мороз пробирал. Бывают люди, которые вроде и смотрят по-доброму, и улыбаются, а говорят с интонацией, делающей честь любому упырю. Лысый относился как раз к этому типу.

А сейчас моя реплика. Ладно, друг мой палач, я что сейчас должен по сценарию сделать? Побравировать? Уговорил, подыграю...

— Удиви меня. — я постарался, чтобы мой голос звучал равнодушно, но дрожь выдала мое состояние.

— Я не собираюсь тебя резать какими-то особыми ножами, или колоть иголками, или прижигать...

...Или варить в кипящем масле, или заставлять уборную чистить... Кажется, мы быстрее закончим, если ты скажешь, что ты собираешься со мной делать, нет?.. Я сдержанно вздохнул. Боги, какой у нас убогий диалог получается! Прямо как из третьесортного романа про очередного светлого рыцаря...

Лысый будто прочитал мои мысли:

— Это только в романах и сказках героя пытают как-то изощренно. А я натура простая. Мне много не надо...

Ага, только крови, крови, и еще раз крови! Ну, и плоти чуть-чуть...

Лысый остановился прямо напротив меня и все с той же улыбочкой посмотрел мне прямо в глаза:

— Я просто изобью тебя до полусмерти.

И он вытащил из кармана обычный металлический кастет. Сейчас этот предмет выглядел гора-аздо страшнее всех этих крючьев и ножей.

И вот тут я перепугался по настоящему. Лысый говорил совершенно серьезно. Более того, судя по его физиономии, он еще и получит огромное удовольствие от процесса. Ну да, вполне логично брать на должность палача человека, который воет от восторга при виде чужой боли.

Самое жуткое, что он был прав. Действительно, в романах герою придумывают какую-нибудь изощренную пытку, от которой он не менее изощренно спасается. А спрашивается: на кой шахур? Самое простое решение обычно самое действенное. Зачем отрезать пленнику уши или наносить тончайшие порезы острым как бритва лезвием, когда можно просто избить? Ведь есть печень, почки, селезенка, зубы — и все это крайне дорого моему организму (хотя бы как память о скучном детстве)...

Не бояться, не бояться... Я же принц! Принц должен уметь терпеть боль... Или не должен? Ш-шахур, в "Кодексе Света" ничего не было о таких ситуациях! И что делать?..

— Ну как? — Лысый пошевелил пальцами, поудобнее надевая кастет, — Удивил?.. Не хочешь ничего сказать?

Я почувствовал, как у меня вся кровь отлила от лица и скопилась в груди, из-за чего сердце, казалось, сползло в желудок и часто-часто загрохотало там. Сделав над собой поистине героическое усилие, я принял твердое решение молчать до победного и усмехнулся:

— Напугал лысого расческой!..

ГЛАВА 8

В книгах герои всегда молча выдерживают все пытки, не выдав ни одного секрета.

Это не было похоже на приключенческий роман — да и на героя я не тянул даже возрастом. Кроме того, именно в тот момент я осознал одну простую, как дырявый носок, вещь, которая, правда, не добавила мне оптимизма: игры кончились. Поэтому, едва Лысый замахнулся на меня, я мгновенно поменял свое твердое решение, зажмурился и на цыпочках попытался отодвинуться от него, одновременно завопив:

— Стой-стой-стой! Не надо! Стой! Хватит! Все! Не надо!..

— Я слушаю вас, молодой человек. — Лысый потер кастет и состроил заинтересованную мину.

Шахур, да почему же человек?! Эльф я, эльф! Ясно?! Э-л-ь-ф! Небольшой такой, с ушами острыми!.. И не молодой, а юный — "молодой" в отношении эльфов не употребляется!

— Предлагаю сделку. Только чтобы все честно! — и я закусил губу, имитируя самую натуральную борьбу мотивов.

Лысый сделал жест рукой — мол, продолжайте. Я и продолжил:

— Давайте договоримся: я честно-пречестно отвечаю на все-все ваши вопросы, а вы меня не бьете, а? — и я посмотрел на него самым искренним взглядом, на который только был способен.

Ну же, Лысый. Соглашайся. Предложение ограничено. Мне нет резона тебя обманывать — я на самом деле боюсь боли. Ты это знаешь. Я это знаю. Так чего же ты сомневаешься?

Лысый действительно задумался. Не спорю — предложение было очень заманчиво. Есть над чем подумать. И сейчас Лысый размышляет, где скрыт подвох — и есть ли таковой вообще. Я же в его глазах всего лишь сопливый мальчишка, невесть как оказавшийся в команде. Я должен испугаться пыток, мучений и боли. И Лысый ожидал, что я испугаюсь, но, видимо, я поторопился — надо было пропустить пару-тройку ударов, а потом сдаваться.

— Какие гарантии вы можете мне дать?

Я ждал подобного вопроса и с готовностью ответил:

— Я поклянусь Светом и Тьмой. Они не допустят, чтобы наше... соглашение было нарушено.

Лысый помолчал, потом кивнул своим мыслям.

— Согласен.

— Призываю Свет и Тьму в свидетели... — начал я произносить стандартную формулировку, — что я честно и без обмана отвечу на любые ваши вопросы — но лишь в том случае, если вы поклянетесь, что ни вы, ни ваши друзья, никто из ваших... — как их обозвать-то поприличней? — ...слуг, друзей, солдат или командующих вами существ, не будет бить, унижать, мучить, пытать или наносить еще какой-либо физический вред по отношению ко мне и моей команде.

Лысый поморщился:

— Только в отношении тебя — за остальных я не отвечаю.

— Не пойдет, — я даже попытался топнуть ногой, но в висячем положении сделать это оказалось довольно сложно, — Все или никто.

Лысый тихо ругнулся.

— А ты хоть владеешь нужной нам информацией? — он с недоверием посмотрел на меня.

— Владею. — без тени сомнения кивнул я. И вовсе не врал! Надо уточнять, какого рода информация им нужна. А то вдруг я напридумываю себе... Собственно, что я и сделал.

Лысый зачем-то посмотрел на свое кольцо с большим прозрачным камнем, потом издал долгий вздох и произнес:

— Призываю Свет и Тьму в свидетели, что ни я, ни мои друзья, никто из моих слуг, друзей, солдат или командующих мной существ не будет бить, унижать, мучить, пытать или наносить еще какой-либо физический вред по отношению к тебе и твоей команде, если ты честно и без обмана ответишь на любые мои вопросы.

В камере на мгновение стало светлее, потом свет сменился полумраком, и освещение снова стало прежним. Клятва услышана.

А я опять прикусил нижнюю губу — теперь уже чтобы не рассмеяться. Сработало! Сработало!!! Сра-бо-та-ло!.. Мне-то вся эта клятва — как с дохра огонь. От нее ни жарко, ни холодно. А все потому, что сумеречники никогда не врут. Мы просто не умеем это делать. Хотя и на кой дохр? Вместо этого мы умеем умалчивать правду, уходить от ответа или давать его в такой форме, что допрашивающий решит, что это ложь... Мы умеем искать малейшие лазейки в формулировках вопросов и, в конце концов, мы умеем извращать вопрос и выворачивать его наизнанку, находя в нем такие смыслы, какие в него никогда и не вкладывались. Вот и скажите — за каким шахуром нам сдалось умение врать, когда у нас есть такой арсенал уловок?..

И, едва мы приступили к допросу, Лысый понял, как он просчитался. Сначала он — видимо, не доверяя Свету и Тьме, — постоянно сверял мои ответы со своим кольцом. Он утверждал, что кольцо засветится красным, если я солгу. Не, дядь, мне-то что?.. Я все равно врать не умею... Тем более что вопросы были не ахти и давали простор для полета фантазии, так что наш диалог нельзя было назвать ни умным, ни продуктивным:

— Где остальная часть команды?

— Где-то в Лиирдии.

Лысый чуть опешил.

— А конкретнее?

— Конкретнее может сказать только Светлоликий, а я не знаю.

Секундное молчание.

— Где мальчишка, которого вы украли?

— С остальной частью команды.

— А остальная часть команды где?

— Эй, мы это уже проходили... Я. Не. Знаю. Понятия не имею. Сие знание мне не доступно... Как еще мне выразиться, чтоб ты понял, что я не в курсе?

— Ты же говорил, что владеешь нужной нам информацией!

Я довольно фальшиво удивился:

— То есть вас не интересуют способы размножения пупырчатых синекожих каад?..

Лысый, судя по всему, начал подозревать, что моя крыша уехала далеко и надолго.

— К-какие синекожие каады? При чем тут синекожие каады?