1000 и 1 жизнь

В-третьих, два столетия путешествия к цели изрядно ослабили стремление к этой самой цели и понимание, зачем она нужна. Живые свидетели бойни магов давно уже умерли, остальные более-менее обустроились под скрывающими чарами и начали считать, что так и должна выглядеть жизнь магов. Даже начали придумывать обоснования, мол, они выше простаков, нечего их пускать к магии, от них только проблемы, вот маги и спрятались добровольно, чтобы жить припеваючи, и так далее.

И в-четвертых, самых главных, нашелся лидер, даже два лидера, которые поняли сложившуюся обстановку и поняли, что надо действовать. Мало того, давно готовились действовать, ибо Альфред Гамильтон и Герхард Хофманн дружили уже не первый десяток лет и строили планы покорения простаков. Как раз они не забыли конечной цели, жадно вчитывались в рассказы стариков, в легенды и хроники прошлого, и строили планы, как избежать прежних ошибок. Во всяком случае, так утверждалось в книгах, а правду сказать смогли бы, пожалуй, только сами Гамильтон и Хофманн, ибо оба были пока живы и скромно трудились на благо своих Империй.

Они начали действовать и первыми применили ритуалы, замаскированные под потери в сражениях. Резко прибавив в силах, Альфред и Герхард стали наглядным, живым свидетельством мощи магии крови. Они начали проповеди и агитацию, начали вербовку сторонников, возрождая память о том, почему маги были вынуждены скрываться. Они разжигали ненависть к обычным людям и делали это весьма успешно. К третьему году Первой Мировой, магический мир Европы — Британии и Германии, в первую очередь — оказался охвачен лихорадкой освобождения. Маги исподволь начали влиять на людей, ужесточая накал сражений — и маскируя под трупами свои ритуалы. Ужесточая саму войну и тем самым ослабляя государства людей, дабы потом их легче было завоевать.

И этот план сработал.

— А как же Франция? — удивился Сергей вслух.

Но тут же нашел пометку. Франция присоединилась к "лихорадке освобождения" позже остальных, потому что там все ждали слова Фламеля. Да и не только во Франции, по большому счету. Бессмертный патриарх магического мира обладал огромным авторитетом.

— А Гамильтон с Хофманном, наверное, просто не стали ждать этого старпёра, — продолжил веселиться сам с собой Сергей. — Ибо пока дождались бы — уже пришла бы Вторая Мировая.

Но молодые лидеры просто действовали, и лавина действий увлекла за собой всех, включая Фламеля. Он дал "добро" и магическая Франция включилась в общую гонку. В Российской Империи, так же, как и в мире Сергея, произошла Февральская революция, со свержением царя, и сам Сергей не взялся бы сказать, насколько там приложили руку маги.

Обескровленные Империи пришли к концу войны, просто потому, что все выдохлись в этой кровавой бойне, и в этот момент — немного выждав, дабы люди успели распустить армии, а также немного расслабиться — Гамильтон и Хофманн дали сигнал к началу восстания. Новая бойня вышла короткой и кровавой, очень кровавой. Маги сломали хребет государственности людей, уничтожили правительства и знать, перебили магией и прототипами маботов всех, кто пытался восставать. Расчет на ослабление армий (и попутно усиление своих магов кровавыми ритуалами) и стран сработал просто на ура.

После первой вспышки сопротивления, после попыток дать отпор — кроваво и жестоко подавленных — все притихли и затаили недовольство. Усталость от четырехлетней бойни, невозможность сразу дать отпор, переход на сторону магов части элиты людей, а также жестокость магов — для которых жизни людей не стоили ничего, все это сыграло свою роль в том, что маги сумели захватить власть. В Великобритании, Франции и Германии — для начала. Эти первые валуны, брошенные в огромный пруд, породили волны — захваты власти магами в колониях трех сильнейших держав, захваты власти магами в остальных империях.

К 1920 году мир склонился перед магами.

За исключением редких территорий — которые были просто не интересны магам — и той самой Российской Империи. Хаос гражданской войны выжег родину Сергея. Выжившие отгородились "железным занавесом", послав мировое магическое сообщество на три буквы. Так и жили впроголодь, в страшнейшей нищете, оторванные от всех, отгородившиеся полосами выжженной, мертвой земли и патрулями из фанатиков. В начале Второй Мировой была предпринята попытка спасти голодающих и удерживаемых насильно, но она провалилась. Заваливание врага трупами, а также целенаправленная охота на магов — с террористами-смертниками — привели к тому, что на них окончательно махнули рукой и возвели свой "занавес". Как выяснилось, там только на словах декларировали равноправие и борьбу с магами, а на самом деле несколько магических Родов (скорее всего являющихся одним) захватили власть — при помощи силы крови, позволяющей массово промывать людям мозги. Делиться властью они, разумеется, не желали, людей не жалели, в отличие от стран Европы, и поэтому оказалось, что проще возвести свой "занавес".

Не сплошной, все-таки территория была слишком велика, но где смогли, выставили и забыли. В мире без магов, возможно, и не прекратили бы попыток добраться до природных богатств и земель, но здесь был мир с магами. И мир ощутил на себе не только минусы, но и плюсы их правления в первые же годы. Ремонт магией, умножение еды, истребление вредителей опять же магией и стремительное сращивание таковой с лучшими достижениями людей.

Десять лет спустя все прославляли магов за сытое существование. Причем без всякой промывки мозгов.

— А те, кто затеял Освобождение, стали живыми легендами при жизни, — пробормотал Сергей.

Священная Полусотня Родов — относилась к Великобритании, но их аналоги имелись и во Франции, и в Германии. Те, кто рискнул и взял власть, не выпустили ее из рук и более того, укрепили свое положение. Политика кнута и пряника — одной рукой маги подкармливали людей, другой кроваво истребляли всех, кто против и насаждали свою идеологию и правила. Здесь, если верить книгам, решающая роль также отводилась Гамильтону и Хофманну, и их пропаганде, напоминаниям о том, что случилось, и призывам не допустить повторения той трагедии истребления магов.

И это сработало.

— Освобождение, — проворчал Сергей под нос.

— Что? — спросил появившийся рядом Альфард Чоппер.

— Да вот, историю Освобождения читаю, — ответил Сергей недовольно.

Нет, он сам дал доступ сюда дяде, но все же следовало следить за языком. Более того, можно было начинать думать, как избавиться от дяди, причем не вызвав недовольства остального Рода. Потому что нападение на Гамильтона точно шло вразрез с интересами Рода и клана, и Альфард никогда его не одобрил бы. Или взять власть в Роду такую, чтобы дядя даже пикнуть не мог.

В общем, тупик из маловыполнимых вариантов.

— Это правильно! Освобождение надо чтить, это была великая веха в истории магов, она обязательно всплывет в разговорах! — одобрил Альфард.

— Может, сам Альфред Гамильтон, легенда Освобождения, почтит своим вниманием наш бал? — словно размышляя вслух, изрек Сергей.

Альфард бросил острый взгляд из-под густых бровей, потом покачал головой.

— Это было бы просто превосходно, но нет. Гамильтон не посещает мероприятия Родов, и даже в Академии редко снисходит до общения с наследниками. Весь в делах, великий маг Гамильтон.

И сказано это было всерьез, с искренним восхищением, что немного обеспокоило Сергея. Почитание Руперта Огра было понятно и приемлемо, но со стороны дяди Альфарда? Тупик усиливался, ибо Сергей не мог убрать дядю и не мог обойти его в делах Рода и клана. Точнее говоря, мог, но наломал бы дров, вне всяких сомнений. Переубедить его против Гамильтона?

Вообще тут имелся беспроигрышный вариант — сослаться на волю Мать-Магии — но. Дядя наверняка тут же придрался бы ко всему остальному. Где соблюдение традиций? Где жертвы? Где ритуалы? А слова о том, что он лично общался с Мать-Магией... не смешно. В мире с ее культом постоянно кто-то говорил об этом, возвещал, что Мать-Магия лично явилась ему и лично явила свою волю. Нет, конечно, Сергей мог бы подкрепить слова явлением воли Мать-Магии, как это случилось на собрании Рода, но что дальше? Сергей там выступил против традиций и обычаев и тут же схлопотал заклинание в спину, причем от кого так и осталось невыясненным.

Выступление против героя Освобождения тоже могли приравнять к выступлению против традиций.

— По приглашению Императора он посещает церемонии, но приём у Императора это не приём у Чопперов, — продолжил Альфард задумчиво. — Но он прислал вам на выручку своего полувеликана. Помог тебе — младенцу, а значит и потом присматривал. Похоже, он и правда благоволит тебе, племянник. Гм, это будет ловкий ход, который не будет стоить нам практически ничего.

Сергей ощутил, как по телу пробегает дрожь. Гамильтон здесь — ну не прямо здесь, в центральной части мэнора, но здесь, в мэноре, где власть Гарольда над Источником абсолютна? Какой шанс одним ударом закончить эту историю! Раз и в дамки, минуя все остальные клетки. А кто потом возмутится, тому явить волю Мать-Магии, надо думать за принесение ей в жертву Гамильтона, она разве что лично сюда не явится! И не надо будет уговаривать дядю, готовиться, мобилизовать клан, вообще ничего не надо будет! Ударить мощью Источника, отрезать Гамильтона от магии и расстрелять, натравить на него магических слуг, да хрен с ним, взорвать часть мэнора, главное себя не задеть, а то откат назад и всё.

Но все равно это было ШАНС.

— Написать приглашение Альфреду Гамильтону?

— В точку, Гарольд, в самую точку. Его появление здесь придаст нам такого веса, что ха! Лагранжи точно не рискнут воевать и подожмут хвосты от такой открытой поддержки!

— А Лагранжи все же будут воевать?

— И обязательно попробуют сорвать приём, — кивнул Альфард. — Ничего, мы тоже не простаками деланные, кое-какие меры уже приняты и СБ с Квентином во главе трудится над остальным. Встряхнем боевое крыло, проведем учения, покажем всем твой талант пилота, чтобы остальные Рода еще сильнее желали тебя заполучить!

— Может, после приёма? — скривился Сергей.

Не слишком убедительно — летать в маботе ему понравилось. Жаль только, что дела оставляли так мало времени на полеты. Поездка на завод вышла очень познавательной, он кое-что понял в отцовском маботе, но именно кое-что. Включая тот факт, что этот ИМ (Индивидуальный Мабот) отлично подошел бы и ему самому.

— Гарольд, Гарольд, у нас будет только один шанс подловить на крючок остальных — на приёме, а значит...

— Слава прирожденного пилота должна разойтись еще раньше, — уныло закончил Сергей.

— Да. Над расхождением поработаем, запустим слухи, сольем в сеть видео, каналы отработаны.

— Хорошо, дядя, — вздохнул Сергей.

Влезать в эти дела совершенно не хотелось.

— Да! Я же прибыл совершенно по другому делу! — хлопнул картинно себя по лбу Альфард. — До приёма надо провести пару социальных акций, для новостей и простаков на землях клана, и тут как раз удобный случай подвертывается.

— Что там такое?

— Открытие в Фарнеме нового детского дома под патронажем клана и Рода Чопперов! Совмещенный с детской клиникой, оборудованный по новейшему слову техники и магии, и прочее, что там обычно пишут в газетах.

— А на самом деле?

— Дом, куда можно анонимно подбросить новорожденного или ребенка, от которого решили отказаться, — деловито пояснил Альфард.

— Анонимно? — усомнился Сергей.

— Магкамеры засекают всех, — одобрительно ухмыльнулся Альфард, — но пусть простаки верят, что все анонимно. Выбрасывают обычно нежеланных и детей с пороками, ну для наших целителей исправить такое раз плюнуть. А потом они вырастают и становятся преданными слугами Рода и Императора, бойцами, строителями, теми, кем нужно клану.

Сергей мысленно покривился. Вот опять все какое-то двусмысленное. С одной стороны практически закабаление. С другой, спасение жизней, лечение пороков, взращивание и обучение.

— А пока будем туда лететь, можно и письмо Альфреду Гамильтону набросать, потом отшлифуем формулировки, хотя, — Альфард почесал подбородок. — Либо Гамильтон тебе благоволит и приедет, либо нет, и тогда ни одна формулировка не спасет.

— Да? — рассеянно удивился Сергей.

— Да ему таких приглашений десяток за неделю поступает, такие зубры дипломатии и изящных словес старались, не нам чета.

— И что, никто не оскорбился таким отказом?

— Ты еще скажи, вызвал Гамильтона на дуэль! — хохотнул Альфард, утер несуществующую слезу. — Главное на приеме такого не скажи, а то все животики надорвут со смеху! Ты бы еще предложил кровную месть ему объявить!

— Неужели и такого не было?

— Было, — еще раз усмехнулся Альфард. — Альфред Гамильтон многим перешел дорогу, многие мечтают его достать. Находились и Рода, не из священной Полусотни, конечно, кто пытался объявить ему месть, причем словно из ниоткуда, на ровном месте.

Прошлые посланцы Мать-Магии, понял Сергей и спросил жадно:

— И как?

— Альфред Гамильтон все еще ректор Британской Академии Магов, разве ты не знаешь? — удивился Альфард. — А тех, кто пытался отомстить ему, давно уже закопали в землю и забыли. Или ты думаешь, что звание Великого Мага он получил за красивые глаза?

— То есть он всех убил? — уточнил Сергей.

— Размазал в кровавую кашу, а Император одобрил его действия отдельным указом. Дважды. На третий раз пока что дураков не нашлось. Ну что, вперед, к будущим сироткам?

Сергей только вздохнул и кивнул, поднимаясь.

Глава 31

Фарнем встретил их солнцем и теплом, а также поданным прямо к станции телепортации маголетом. Разумеется, и дома стоять в очереди к кабинке Альфарду с Гарольдом не пришлось. Во-первых, система работала быстро, четко и слаженно, так что очередей не наблюдалось, а во-вторых, для магов стояли отдельные кабинки.

— Это было обязательно? — спросил Сергей, оглядываясь. — Дядя, ты же сам говорил про Лагранжей и войну.

С ними, как всегда, отправился Барри, молчаливый и увешанный оружием, но он так умело оставался незаметным всегда и везде, что Сергей воспринимал его как данность.

— Но еще я говорил про социальную миссию, — наставительно отозвался Альфард. — Людям нравится, когда Глава Рода путешествует по той же телесети, что и они. Отсутствие охраны и маботов — по крайней мере видимых — создает иллюзию, что ты демократичен и близок к народу. Присутствие на подобных мероприятиях показывает, как Чопперы заботятся о простаках. И мы заботимся о них, без всякой фальши.

Сергей припомнил аналогии про овечек и коров — ведь о них хозяева тоже заботились, обеспечивали сытую жизнь в тепле и уюте, прежде чем пустить под нож.

— В то же время, — продолжал разглагольствовать Альфард, — быстрое перемещение телепортом не даст Лагранжам отреагировать, даже если они замыслили что-то нехорошое. И покажет, что ты ничуть не испуган, да и просто тебя покажет всем. Пресса уже предупреждена, все несутся сюда, а местная полиция и силы клана наблюдают за окрестностями.