Когда мы добрались до нужного здания, Л'Эйкэр неожиданно отпустил Файлара:
— Иди Флар. Я сам справлюсь.
— Но, командир...
— Иди, — с некоторым давлением повторил оборотень. — Пусть это будет только моя вина.
Вина? Какая вина? Что-то я совсем ничего не понимаю... Зато Файлар, похоже, все отлично понял. Он коротко поклонился, ушел куда-то, по-прежнему не поднимая глаз. Л'Эйкэр снова аккуратно тронул меня за локоть, направляя к лестнице. Такое ощущение, что он боится до меня дотронуться. Интересно, если я вдруг попытаюсь сбежать, он все равно будет обращаться со мной, как с хрустальной вазой?
Хм... а ведь что странно — у меня же даже мысли не возникло о побеге. Ну ладно, вначале — растерялась, не ожидала. Но сейчас-то я уже вполне пришла в себя, адаптировавшись к изменившейся ситуации. И все равно не возникает желания сбежать. Напротив, мне как-то странно спокойно, как будто я уверенно, что все кончится хорошо, несмотря на все доводы разума. Интуиция молчит, хотя обычно я могла «прочувствовать» даже неожиданную контрольную в универе. А здесь она только усилилась. Ладно, поверю своему подсознанию. В конце концов, ему невыгодно меня подставлять.
Пока я занималась самокопаниями, мы уже пришли на тот самый «нижний уровень». Ну что могу сказать... Неуютное место. Стены отполированы едва не до зеркального блеска, воздух сухой настолько, что першит в горле. И давление... Почти неуловимое ментальное давление, которое ощущается на самой границе чувств. Такое не причинит серьезного вреда, но может довести почти до безумия. Правда меня после рекламы и предвыборных дебатов таким тонким воздействием не проймешь.
Кэр тем временем открыл дверцу в камеру, забранную очень мелкой решеткой — между толстыми прутьями не прошла бы даже рука, не говоря уж про что-то большее. Я шагнула было в предложенные «апартаменты», но... Парень неожиданно удержал меня за руку и одним движением расстегнул антимагический браслет. Я ошарашенно застыла.
— Но... почему? — я была просто в шоке. Насколько я успела его узнать, Кэр был до безобразия правильный и никогда не нарушал приказы. И вот так пойти против воли того, кого он признал старшим, было для него немыслимо.
— Ты спасла жизнь мне и моим людям. Разве этого недостаточно? — грустно улыбнулся оборотень.
— Но я ведь не признавала вас своими должниками, — все верно, не признавала. Я предпочла, чтобы они считали себя обязанными мне сами, а не под давлением.
— Причинить вред спасшему тебе жизнь — в любом случае бесчестие.
— Но ведь нарушить присягу — тоже бесчестие!
— Я не нарушал присяги. Мне приказали доставить тебя на нижний уровень — я доставил. И потом... я верю, что даже если это ты забрала Сердце, ты не собиралась вредить нам. Поэтому, — он хмыкнул, и в руки мне упал ключ от дверей камеры.
Л'Эйкэр вышел и закрыл дверь снаружи. Я снова посмотрела на хитро изогнутый ключ на своей ладони. Он же фактически отпустил меня. Если об этом узнают, он может попасть даже на плаху. А в моем побеге в любом случае обвинят его, он ведь специально отпустил Файлара, чтобы взять всю вину на себя. Да уж... Не верить в невиновность, но поверить самому человеку — это дорогого стоит. Так что я костьми лягу, но найду ту скотину, которая меня подставила!
Конец ретроспективы
— Да что гадать, — хрипло проговорил герцог, чувствуя, как постепенно возвращается способность двигаться. — Либо кто-то из «Шороха», кроме, пожалуй, Кэра, либо Лаэрт. Фирелла слишком порывиста, чтобы настолько аккуратно сработать.
— Вы в этом так уверены? — лукаво прищурилась девушка.
Токрис скрипнул зубами. Вот ведь бесовка. Ломай теперь голову, что именно она имела в виду, и кто вывел ее из камеры. Явно не спешит свои козыри не то что открывать, а даже уведомлять об их существовании.
— Что будем делать с этим? — уже оправившийся от ранения Кэр сноровисто спутывал запястья бессознательного метаморфа.
— Понятия не имею, — пожала плечами магичка. — Он явно знает много интересного, но если честно, я не представляю, как можно удержать в плену метаморфа. Он же на физическом уровне может изменяться.
— Ничего, и на него управа найдется, — хмыкнул Токрис. — Мне тут как раз недавно одну интересную разработку принесли. Полностью блокирует любые способности к изменению. Даже убрать далеко не успел, — герцог достал из замаскированного сейфа тонкий металлический ошейник.
Ошейник тут же был одет на плененного изменчивого. Правда, оборотень этим не ограничился и добросовестно связал метаморфа так, что тот не смог бы и пошевелиться.
— Л'Эйкэр, а что ты собирался мне сообщить, когда пришел? — вспомнил герцог.
— Все, кто находился здесь, усыплены. И в казармах тоже, — ответил оборотень.
— Все?! — Токрис был ошеломлен. Это же никак не меньше двух сотен разумных. И у всех повышенная сопротивляемость ментальным чарам и к многим распространенным алхимическим составам — с улицы в Тайную стражу не берут. Усыпить абсолютно всех...
— До единого, — подтвердил оборотень. — Я не был усыплен только потому, что отсутствовал. Мне просто повезло.
— Не совсем, — вмешалась в разговор девушка, зябко охватывая себя за плечи. — Что-то было добавлено воду и для надежности распылено в воздухе. Ты мог это учуять, пока концентрация не стала критической. Скорее всего, был специально выбран момент, когда тебя не было ни здесь, ни в казармах.
— Почему же тогда меня не накрыло? — поинтересовался Токрис.
— А вы защиту на своем кабинете видели? Здесь, наверное, каждая пылинка проверена и пронумерована. Вот и пришлось ему лично отраву подносить, — Этрин зло глянула на пленника.
— Ри, что случилось? — тихо спросил оборотень, касаясь плеча девушки. — Ты сама на себя не похожа.
Магичка и в самом деле выглядела как-то странно. Нет, внешне она изменилась не особо, но теперь бы ни у кого не повернулся язык назвать ее ребенком. Не бывает у детей таких глаз. И выражения лица такого тоже не бывает.
— Я нашла Нетара... — тихо ответила Этрин. — На нем живого места не было. У меня не получилось его вытащить. Я ведь не целитель, — дрогнувшим голосом закончила она.
— Ну тихо, тихо, — Кэр мягко обнял девушку, позволяя ей спрятать лицо у него на груди. — Ты ни в чем не виновата. Мы должны были раньше заметить его изменившееся поведение...
— Не в этом дело, — покачала головой Этрин. — Знаешь... раньше я думала, что это не моя война. Но такое... — девушка побледнела. Казалось, ее сейчас стошнит. — Я не хочу, чтобы что-то подобное случилось еще с кем-нибудь. Поэтому таких тварей буду рвать голыми руками, — твердо закончила она.
Ретроспектива
Немного подумав, я решила не покидать штаб Тайной стражи, куда меня так удачно привели. Если рассуждать логически, эта подстава невероятно глупая. Достаточно напоить меня местным аналогов сыворотки правды, чтобы выяснить, что я не замешана в похищении Сердца. Значит, это не месть. А что тогда? Единственное, чем я могла кому-то помешать — это способность видеть сквозь иллюзии. Это направление магии в Серетлоке вообще не особо развито, что уж говорить о противодействии. Логично предположить, что теперь, когда помеха устранена, неизвестный противник начнет действовать. А информация об этом наверняка попадет в Тайную стражу. Так что покидать место, куда стекается вся информация по состоянию дел в столице, просто глупо.
Сначала я хотела затаиться где-нибудь рядом с кабинетом Токриса — начальству-то всяко о самом интересном доложат, — но там была такая защита, что я предпочла убраться от греха подальше. Заодно вспомнила, что запах я маскировать не умею, и поставила вокруг себя водяной фильтр.Правда, он очищал не только воздух вокруг меня, отбивая запах, но и тот, который поступал ко мне, но это даже еще и лучше. Зато я вспомнила об одной очень интересной способности, которой до этого практически не пользовалась. Любой маг обладает способностями к слиянию со своей стихией. Из-за приобретенных особенностей моей ауры к изменчивости, я могла сливаться с водой очень глубоко. А о том, что вода является уникальным хранителем информации, я еще на Земле слышала. Так что не самым понятным даже для себя образом, мне удалось «считать» с воды нужную мне информацию. Колодец, водопроводы, небольшие емкости с водой для питья, стоявшие практически во всех помещениях — мест сбора сведений хватало. Оставалось только найти укромное место, чтобы кто-нибудь меня чисто случайно не обнаружил.
Нашла... Единственным местом, где не сновали толпы народа, оказались те самые темницы и допросные. Обратно к камерам мне категорически не хотелось, так что я выбрала допросные. И вот там, в самой дальней и труднодоступной комнате... В первую секунду, я подумала, что это кто-то из пленников, оставленный «дозревать», и ужаснулась методам Тайной стражи. Меня едва не стошнило от зрелища и отвратительных запахов, витавших в тесной комнатушке. Но потом...
— Нетар? — потрясенно выдохнула я. Я же видела его буквально день назад, он был цел и невредим! Но мечник выглядел так, словно уже не первый день находится здесь. Бледный, осунувшийся, похудевший, весь покрытый ранами и ожогами... На нем просто не было живого места. Такое ощущение, что его несколько дней изощренно пытали.
— Ри? — тихий хриплый голос, почти неотличимый от дыхания.
— Нетар! — я кинулась к парню. — Нетар, миленький, потерпи, сейчас я тебе помогу... — надо попыталась сделать хоть что-то. Но он был настолько истощен и изранен, что я просто не знала, с какой стороны к нему подступиться.
— Не... надо... поздно... — прошелестел мечник. — Ска... жи... морф... неде...лю... — на последнем слове воздух в груди Тара жутко булькнул, парень выгнуло в судороге... и все.
— Нетар!!! Тар!! — а это, оказывается, страшно, когда на глазах у тебя умирает тот, кого ты могла бы назвать другом. — Тар!!! — нет, не может быть! Он не должен был умирать!
Меня колотила дрожь. Чужой мир, до этого казавшийся какой-то волшебной историей, где герои могут бояться, терпеть неудачи, но в конце обязательно выживут и победят, неожиданно ткнул лицом в грязь реальности. Реальности, пахнущей кровью. Где легко примут чужой облик, чтобы подобраться на расстояние удара. Реальности, где смертельно раненый не выживет только потому, что другие не хотят его смерти.
До этого я невольно воспринимала этот мир как что-то немного нереальное. Такая маленькая утопия, в которую я на время заглянула, чтобы потом спокойно вернуться домой к ужину. Мы же не принимаем близко к сердцу страдания компьютерных персонажей. И сейчас как будто разбилось стекло, которым я отгородилась от этого мира. Они ведь все — живые. Не программы, и не плоды чей-то фантазии. И Джигран — не менее реален, чем Земля.
Я подняла голову. Не знаю, что именно сейчас во мне изменилось... Но любопытный ребенок, за которым я часто так удачно пряталась, скрылся где-то в глубинах подсознания, уступив место совсем другой грани моей личности. Той самой, которую опасались задевать даже самые отъявленные хулиганы школы. Агрессивная, безжалостная, никому не прощающая обид... После пары столкновений меня предпочитали не трогать. Раньше конкретно эта моя часть просыпалась редко, только при непосредственной угрозе. Люди гораздо лучше относятся к маленькой беспомощной девочке с жалобным взглядом, чем к сильной девушке, могущей за себя постоять. Но к такому противнику нужно быть именно безжалостной. Так что они еще пожалеют, что поставили меня перед необходимостью защищаться. Вода умеет нести смерть ничуть не хуже жизни.
Конец ретроспективы
Сноски:
Старший сын графа (при жизни отца) носит титул виконта.
[Обратно]
До радужных кругов — аналог нашего «до зеленых чертей».
[Обратно]
Крис — распространенный в юго-восточной Азии пламевидный кинжал. В результате сложной ковки, крисы обладают не только знаменитой остротой клинков, но и характерной слоисто-чешуйчатой поверхностью. Клинок считается олицетворением извивающейся змеи, ему часто приписывают некие мистические свойства.
[Обратно]
Глава 15.
«Спецназ на прогулке».
Так, что-то я совсем расклеилась. Нашла время пафосные речи толкать. Сомневаюсь я, что здесь всех усыпили так просто, для тренировки. А это значит, что в ближайшее время нас ждут серьезные неприятности. Похоже, об этом подумала не только я.
— Ты сможешь разбудить их? — спросил Кэр, слегка отстраняясь.
— Э? — кого их?
— Ты сумела вывести яд из нашей крови. Почему бы не повторить это с остальными? — Токрис мысль подчиненного явно одобрял.
— Ну, вы сравнили, — протянула я. — Я могу разделять жидкости и восстанавливать их первоначальный состав, но не в таких же масштабах! Тем более, что кровь далеко не вода, хоть и жидкая. Моих сил хватит десятка на полтора, максимум два. Не больше.
— Жаль, — вздохнул герцог. — Было бы замечательно устроить засаду тем, кто это все провернул.
— А вы уверены, что они собирались именно атаковать?
— Не атаковать. Скорее, разыграть очередной спектакль или свалить на нас какую-нибудь гадость. Хотели бы нас уничтожить, логичнее было бы отравить, а не усыпить, — что правда, то правда. Пора заканчивать рефлексировать и включать мозги.
— Ну... я могу повесить иллюзию, что все здесь активны и даже не думали засыпать, — немного неуверенно предложила я самый простой вариант.
— Это даст нам только небольшую отсрочку. Все же твои иллюзии нематериальны, да и управлять таким количеством мороков без ошибок невозможно, — покачал головой Кэр.
— Лучше всего было бы поймать наших недоброжелателей до того, как они успеют что-нибудь предпринять. Но вряд ли нам это удастся.
— Почему? — вскинула бровь я. — Если я приведу в чувство «Шорох», то они должны справиться. Это же их специализация, как я понимаю?
— Нельзя атаковать то, чего нет. Мы просто не знаем, кто за всем этим стоит.
— А найти с помощью этого? — я указала на остатки расплескавшейся по полу отравы. — Яд довольно специфический, не думаю, что он встречается на каждом шагу.
— Альената действительно очень редкий яд. Но одна из его особенностей в том, что он абсолютно не оставляет следов. Ни вкуса, ни цвета, ни запаха, ни еще каких-либо следов. Единственные, кому удавалось обнаружит альенату до того, как ее используют, это «лунники».
— «Лунники?»
— Выпускники школы Лунного Дракона в Ксинге. Странно, что ты этого не знаешь. Тот юноша, с которым ты общалась в посольстве как раз лунник.
— Исами? — слегка удивилась я. Слегка — потому что что-то подобное и подозревала. Уж больно много странностей окружали этого парня.
— Именно. Первый телохранитель посла.
— Так это же замечательно! — воскликнула я. — Тогда можно просто попросить у него помощи в определении прежнего местонахождения этого яда.
— Почему ты думаешь, что он согласиться нам помочь? — нахмурился Токрис. Да-да, я заметила, что он почему-то недолюбливает ксингцев.
