Ладно, пора. Я встряхнулся, толкнул дверь и решительно шагнул в яркий конус света, упавший из комнаты в темный коридор. На мгновение световой контраст ослепил меня...
А когда я проморгался, то увидел... Обычный и привычный кабинет Хокаге. Ничего необычного... За исключением сверкавших свежестью и чистотой деревянных стен... И абсолютно новой и, кажется, даже необмятой мебели. Вспомнив бабулины привычки, их последствия и примерно прикинув последовательность событий я, не сдержавшись, фыркнул, машинально шаря глазами по кабинету в поисках особой отдельно ночной бригады столяров и мебельщиков быстрого реагирования и буквально напоролся на недоуменный взгляд зеленых глаз. Сакура... Ну конечно, куда ж тут без нее...
— Кхм... Прошу прощения?
Из тени между двумя окнами выступила настолько привычная в этом помещении, что почти уже незаметная Шизуне-тян. Она так же, как и розоволосая, удивленно рассматривала незнакомого парня, посмевшего без спроса ввалиться в кабинет Хокаге и нагло здесь хихикающего.
— Ох, извините! Позвольте представиться...
— А, Айдо, наконец-то. Уже вечер. Где ты так сильно задержался?
Мой взгляд, до этого упорно не желавший смотреть прямо перед собой, обреченно устремились на хозяйку кабинета. Цунаде Сенджу по обыкновению сидела за столом, уперев подбородок в сложенные замком ладони. Светло-карие, как у Таюи, глаза глядели на меня без всякого выражения, а на безупречно красивом лице, обрамленном светлыми волосами, можно было прочитать только вежливый интерес. И это пугало сильнее всего...
Осторожно, дабы никого не спровоцировать и не выдать себя движениями дерганой куклы, поднял руки, отменяя Хенге.
— О, Комура-кун! Как у тебя дела? — Оживилась Шизуне, а Сакура изумленно распахнула глаза и чуть отшагнула назад.
— Пока неплохо, сестренка, спасибо, — Пробормотал я, — Привет, Сакура. Цунаде-оба-сан, думаю, спрашивать, как вы меня узнали, бессмысленно? Тоже что-нибудь об 'ученике' и 'движениях' скажете?
— Ну почему же? Ты никогда не задумывался, почему на воротах чаще всего встречаешь Изумо и Котецу? А, между прочим, они настолько хорошо могут смотреть сквозь иллюзии и маскировку, что могут опередить в этом многих Учих. Я знала о том, что ты здесь, с полудня.
Менторский тон бабули по-прежнему ничего не выражал.
— Понятно, — Вздохнул я, — Мог бы и сам догадаться. Особенно вспоминая мой Чунин Шикен...
— Комура-кун.., — Вновь произнесла Шизуне, но в этот раз ее прервали.
— Нет.
От этого короткого слова Цунаде в кабинете похолодало.
— Что 'Нет', Цунаде-сама?
— Его зовут не 'Комура-кун'. Его зовут Узумаки Айдо... Быстро же ты отказался от моего подарка...
Женщина начала подниматься из-за стола, а я понял, что в эти мгновения мой последний шанс выжить стремительно уходит и, более не раздумывая, стремительно активировал 'Последнюю крепость'.
— Ну, раз ты все же счел возможным порадовать нас своим визитом, расскажи, пожалуйста, кого ты там воскресил, чем ты заплатил за это и что ты наговорил бедной девочке, — кивок на Сакуру, — что она пришла с последней миссии чуть не плача, а Наруто двое суток ни с кем не разговаривал?
Пятая Хокаге, продолжая говорить, медленно шагала ко мне, а я молчал и улыбался, не в силах ни что-нибудь сказать, ни изменить выражение лица на чуть более виноватое. 'Последняя крепость' полностью блокировала все движения, вплоть до вращения глазных яблок...
Цунаде медленно подошла на шаг и окинула меня внимательным взглядом.
— Молчишь, значит? Улыбаешься, значит? Ну, тогда более простой вопрос. Расскажи-ка мне... когда это ты смог выжить после моей тренировки?!
И вместе с последней фразой, мгновенно перешедшей в рев, по моему телу, прикрытому печатью, был нанесен удар...
'Вот я никогда не обращал внимания, а вопрос на самом деле непраздный... сколько в Башне Каге этажей? Три или четыре?' — Меланхолично предавался философским размышлениям, лежа в той же позе, как и стоял, посреди солидной ямы, которую я пробил после стремительного полета в грохоте и кусках дерева сквозь межэтажные перекрытия прямо в земляной фундамент.
Внезапно рядом со мной сверху спрыгнула Цунаде и с удивлением посмотрела на меня.
— Все еще улыбаешься? Что ж... Возможно, ты и не хвастался. Тогда.., — Схватила меня за плечо, удивилась его каменной твердости и поставила меня вертикально. На ее губах заиграла улыбочка настолько садистского толка, что я бы тут же задал стрекача... если бы мог. Ой, мамочки!., — Настало время финального экзамена!!
Она резко хлопнула руками, складывая печать концентрации. Из фиолетового ромба по ее лицу плеснули линии освобожденного Инфуина, глаза на мгновение вспыхнули ослепительным светом... А я не мог оторвать внимание от медленно, как во сне плывущего ко мне кулака женщины... Миг шел за мигом, секунда за секундой, а кулак все летел и летел...
'Классический апперкот в корпус...' Удивительно, насколько бесполезные мысли могут проскакивать в голове в последние мгновения жизни. Потому что кулак уперся в кожу лишь на неразличимый миг... Со звуком разбитого бутылочного стекла всей своей безграничной мощью устремился дальше... И мир потонул в ослепительно багровой вспышке боли.
'Папа! Ну тебя на хрен с твоими развлечениями! Я не собираюсь сидеть здесь и смотреть, как тебя убивают! И в задницу твои приказы!!!'
Кажется, именно эти вопли я слышал у себя в голове, пока, подброшенный неистовым ударом, вновь пробивал стены и потолки, на этот раз собирая в свою многострадальную спину все куски полов и перекрытий, которые я пробивал уже по второму разу. Наконец, я со всего размаха влип в потолок кабинета Хокаге, который совсем недавно покинул целым и здоровым и окровавленным куском мяса рухнул на сохранившийся участок пола.
— О, Ками-сама! Айдо! Нет!
Совсем рядом раздался девичий вскрик и рядом со мной на колени рухнула Шизуне, протягивая ко мне руки. Спустя секунду рядом упала Сакура. Их ладони окутались зеленым свечением.
Мысли ворочались в голове как тысячетонные каменные глыбы, постепенно успокаиваясь и застывая в бесконечном смертном покое. 'Интересно, чего они собираются там лечить? Там ведь...'
— У него в пыль раскрошены ребра и вообще на месте груди почти сквозная дыра до шеи!! А на месте внутренних органов каша! И доски в спине! Цунаде-сама, как вы могли?! Это же невозможно вылечить! Ай! Жжется что-то!..
Шизуне рефлекторно отдернула покрасневшую ладонь и потрясла ею. Сакура мельком покосилась на нее... Упрямо сжала губы и еще сильнее вжала ладони в медленно холодеющее тело, быстро смаргивая появившиеся, скорее всего, от... нет, точно от боли в обожженных руках, слезы.
'Глупая-а-а... Неужели от того, как сильно ты прижмешь руки, эффективность лечения повысится-а-а-а...'
Все это заняло едва пяток секунд, и из пролома в полу прыжком выметнулась Цунаде. Одним взглядом охватила картину кровавого побоища и сказала:
— Хм-м...
— Цунаде-сама!!! Сделайте что-нибудь! Он же умрет!!!
Розоволосая, всем своим весом вдавливающая в меня руки, вдруг потеряла опору и почти упала в ближайшую дыру, но успела восстановить равновесие. Приподнялся на руках, встал и выпрямился. Со спины на пол со стуком свалились выпавшие из спины деревяшки, а я обвел онемевших зрителей отчаянно чешущимися глазами.
— Умрет?! А вот не дождетесь! Нака-ся выкуси, садисты хреновы! 'Возрождение: Печать Феникса!'
'Пап... Ты прости меня за ругань, я испугалась за тебя просто... Это, конечно, здорово... Но я тут посидела в твоем внутреннем мире и подумала — может ты назовешь эту печать как-то иначе? А то я тут...'
Это рельефная, выпуклая, отчетливая, но не-моя мысль была мной проигнорирована, потому что как раз в это мгновение Хокаге вновь рванула в атаку... Но ее порыв бесполезно угас в выставленном одномерном барьере...
— Хм? — Теперь с вопросительной интонацией произнесла она и снова попыталась проломить еле заметное дрожание воздуха перед собой. Попытка ожидаемо не принесла эффекта.
Женщина поднесла к лицу кулак со стесанными до крови костяшками и пару секунд смотрела, как стремительно затягиваются повреждения. Подняла глаза, шагнула было вперед... Но внезапно замерла, упершись в мой немигающий взгляд. Совершенно неожиданно — после применения 'Феникса' меня почти что на шатало. И это давало шанс...
Еще секунду мы смотрели друг на друга — пятидесятилетняя женщина, выглядящая на двадцать пять, Годайме Хокаге одной из великих деревень и красноволосый парень шестнадцати лет, тем не менее уже набивший немало трупов... Все еще сжатый кулак — и едва заметно дрожащие на кончиках пальцев три одномерных лезвия. Взгляд оценивающий и ищущий слабину — и взгляд, застланный прозрачным туманом, закрывший для него все, кроме его цели. Великий саннин, могущий уничтожать врагов ударом кулака — и человек, только что поднявший к жизни собственные окровавленные кости и твердо намеренный больше никогда и никому такого не позволять. Карие глаза упирались в мои зрачки... А потом Цунаде вдруг моргнула... и во взгляде появилось виноватое выражение... Напополам с гордостью. Ну что ж, надеюсь, я не зря все это терпел...
Я отпустил Когти, чуть улыбнулся... И меня будто подхватил порыв ветра. Цунаде шагнула вперед настолько стремительно, что все мои хваленые 'скорости' не позволили мне даже дернуться и обняла меня, прижав к своей огромной... а еще упругой и прекрасной формы... Айдо, ей пятьдесят лет и она твоя родственница... по ней не скажешь и очень дальняя... так, угомонись, жалкий извращенец!.. груди.
Спустя некоторое время (Да не считал я мгновения, не считал! Не настолько же я извращенец! Правда не настолько!) она выпустила меня из объятий и улыбнулась.
— Молодец, Айдо! И... Поздравляю тебя со сдачей экзамена на джонина! Заслужил! А теперь, раз уж мы выяснили основные вопросы.., — Отшагнула назад и пару раз хлопнула себя по кое-где тлеющей одежде, — Может быть, объяснишь ЭТО?
Палец женщины уперся мне в грудь и тут же покраснел. Я поднял вверх правую руку и с удивлением начал рассматривать еле заметную оранжевую дымку, покрывавшую целиком все мое тело.
'Йоко?'
'Пап... прости... Я правда испугалась... Только сегодня это освоила, поэтому покров такой жидкий получился! Но зато тебе не пришлось сосредотачиваться на Печати Отшельника, я сделала все сама!'
'Да ладно, я и сам не ожидал... Думал, все пройдет более... камерно. Спасибо тебе'
— Ну заодно объясни и ЭТО!
Палец убрался с моей груди, тут же вернув нормальный цвет и ткнул в сторону невесть как уцелевшего в этом диком катаклизме зеркало на дальней стене. А оттуда на меня уставилось встрепанное и чумазое чудище... таращившее красные глаза с вертикальным зрачком.
'Ох, дочурка, подвела ты меня под монастырь... Ну, теперь сама и расхлебывай! Давай только не как в первый раз. Ни за что не цепляться и ничего не тащить!'
'Да поняла я, не беспокойся! Тут и тащить нечего уже!' — Не смогла напоследок не съехидничать девчонка.
Я тяжело вздохнул, вернулся в реальный мир и обвел взглядом женщину, девушку и девочку. Как определил? Ну-у-у... Упругая шестерка, милая двойка и грустная единица не оставляли места для сомнений... Тьфу, ты, Айдо, все Таюе расскажу!
— Хорошо. Смотрите. Только не пугайтесь...
Неторопливо расстегнул рубашку и машинально отметил, что никто из присутствующих даже бровью не дернул. Не то чтобы очень хотелось, да и о бабуле с сестренкой молчу... Но вот Сакура вряд ли больше покраснеет от такого зрелища после созерцания моих почти мертвых костей, залитых кровью, на полу...
Полы рубашки распахнулись и заинтересованным взглядам предстала печать, впервые со времен создания увидевшая дневной свет. Багровый завиток бесконечной спирали на этот раз был заключен в сложную многоугольную конструкцию. Как я понял — прямые углы это в принципе суновский стиль работы. Ну и получается — топорно, грубо, но действенно. За основу мы взяли технику марионеток Монзаемона, ту самую, которую выполняли три куклы одновременно. Я специально настоял именно на таком виде, потому что предвидел некоторое несогласие со стороны основной пользовательницы этой печати. Но, вопреки ожиданиям, она протестовать не стала, а менять что-либо уже поздно. Поэтому я тяжело вздохнул, сложил руки лодочкой, приставил к животу и сделал движение, как будто раздвигаю невидимые створки.
— Фуин: Поглощение Света!
Несмотря на то, что в создании печати была немалая часть труда Чиё (поэтому и пришлось назвать ее без своих обычных шуточек... Только лишь с ма-а-аленьким намеком...), этот фуин была моей гордостью. В нем не было значимых символов — все они улеглись в структуру еще на стадии предварительных эскизов. Поэтому на моем брюхе были только черточки и линии, линии и черточки... Ну и Таюя оценила, сказав, что этот рисунок стильный, очень мне идет и вообще повышает мою мужскую привлекательность...
Но вот внешние эффекты от работающей печати... Между моих ладоней возник грязно-серый, будто составленный из клубов комнатной пыли, вихрь. Он вытянулся на полметра в длину и в высоту, на его дне сверкнула багровая искорка... От нее наружу протянулись тонкие нити оранжевого света. Они становились толще и толще, собираясь в клубок в горловине вихря... Мгновение — и между мной и Цунаде стоит и с любопытством оглядывается красноволосая девочка.
Я с облегчением опустил руки. Несмотря на твердые обещания девочки, ощущения у меня были... ну примерно как вырывать коренной зуб кузнечными клещами, предварительно испытав на себе метод народной анестезии 'деревянной киянкой по затылку'. И ведь чувства не отключить, тут, можно сказать, болит душа...
Йоко оглянулась и требовательно посмотрела на меня. Я вздохнул и достал из кармана жилетки протектор Узушио, к которому девчонка неожиданно привязалась. После первого ее перемещения в вихрь фуин он остался лежать на полу суперзащищенного подвала, который я отгрохал под нашим клановым поместьем. Факт того, что протектор не является ее частью, очень расстроил Йоко, но сформировать такой же, только из... себя самой она категорически отказалась и упросила меня всегда брать с собой эту металлическую пластинку с выгравированным символом Узушио. Судя по тому, что в обмен на это она обещала минимум раз в три дня убирать в доме — эта вещь стала ей по-настоящему важна...
Я кинул ей протектор. Она повязала его вокруг лба, спрятав матерчатую ленту в волосах, прислушалась к ощущениям и по недавно появившейся привычке сдула прядку волос, падающую на глаза.
Цунаде, стоящая перед нами, изумленно распахнула глаза и прошептала:
— К-куши-чан?.. Но как?
Странно, она уже вторая, кто называет это имя... и почему оно кажется мне таким знакомым?
Спина девочки недовольно напряглась, но она все же выпрямилась, оттянула ладошками полы юбочки и присела в книксене.
— Позвольте представиться. Йоко но Кьюби, третий по старшинству член клана Узумаки. А он, — кивок на меня, — мой папа! Очень приятно наконец, познакомиться лично, Цунаде-баа-чан, Шизуне-сан, Сакура-чан. До этого момента я видела вас только из печати...
