— Полукровки?
— Дети от союза мага и обычного человека. Чистокровные — селекционные экземпляры, потомки исключительно магов в энном поколении. Магглорожденные — оба родителя люди. Магглами называют людей без магии. Последователи этого, — Гарри брезгливым жестом указал на свое нынешнее тело, — считают их вовсе недостойными жизни. Магов, заключивших брак с магглами, придерживающиеся подобных взглядов зовут предателями крови и считают достойными наказания. Меня, как полукровку — осквернением породы. Тебя они назовут грязнокровкой, низшей кастой, человеком, укравшим их магию, паразитом, которого необходимо уничтожить.
— Я ничего не крал, — Джаред дернулся, укоризненно взглянув на своего собеседника.
— Разумеется, нет, но не думаю, что они сами понимают абсурдность подобного утверждения, — Гарри обернулся с немного игривой усмешкой. — Ведь намного легче обвинить нас в своем вырождении, чем дать себе труд задуматься над тем, как это, в принципе, могло бы быть провернуто. Возьмем, к примеру, тебя. Ты изначально родился с магией внутри, ты сроднился с ней за период взросления, всю твою жизнь она была частью тебя, ты воспринимаешь ее таковой, и лишь придя в магический мир, вдруг узнаешь, что не имеешь на нее никаких прав. А знаешь, о чем еще никто из них не подумал?
— Ты мне сейчас скажешь, — легко улыбнулся мальчик, удивляясь, что совсем не чувствует ужаса и страха, а напротив, ему удобно и занимательно с этим человеком. Настолько, что он даже не замечает его уродливого вида. Этот второй, пришедший, чтобы спасти его от чего-то жуткого, виделся ему просто необыкновенным, словно светящимся изнутри.
— Вы уже проходили по культурологии традиции верхнего сословия и майората?
— Как они женились между собой, чтобы не делить состояния на части? Да. Наша училка по социологии даже рассказывала, что Англия является единственной страной в Европе, в которой майорат, как способ наследования, остался и в наше время. Никто из нас не понял, зачем нам про это знать: тут все сироты, вряд ли мы что-то наследуем, — криво улыбнулся Джаред.
— В магическом мире чистокровные не заводят детей — они растят наследников, и поэтому в семьях редко бывает больше одного ребенка. Даже если бы они не гробили друг друга в таком количестве, нужно минимум два потомка для поддержания стабильной популяции, а так — с их вечными войнами магов с каждым годом становиться все меньше. Это заставило меня задуматься и предположить, что если для самой магии необходимо иметь определенное количество носителей...
— В смысле — как Источнику? — мальчик неосознанно поддался вперед.
— Источник, — задумчиво повторил Гарри. — Да, что-то вроде. Если допустить, что я прав, и маги больше не удовлетворяют ее потребностей, соответственно, магии приходится самой изворачиваться, чтобы о них позаботиться, то где ей еще взять носителей, как не в соседнем, маггловском мире, имеющем в этом смысле неограниченные ресурсы? Они рожают одного ребенка, желая передать ему все богатства и магию рода, видя причину появления сквибов в нас, а не в себе самих, поправших древние традиции и тем самым нарушивших вселенский баланс. Какой прекрасный способ указать возгордившимся, решившим, что магия — часть их собственности, на их место, наводнив их драгоценный мир презренными магглокровками.
— Кто такие сквибы?
— Маги без магии.
— Слушай, а этот, ну, твое тело — что, тоже из аристократов?
— С чего ты взял? — искренне удивился Гарри.
— Я подумал, что ваши аристократы тоже должны быть такими же страшными, как и наши, ну и... — Джаред вскинул глаза, услышав, как Гарри впервые за время пребывания Волдемортом искренне рассмеялся, и его словно овеяло солнечным ветром.
— Лучшая шутка в моей жизни! Но я бы сказал, что в большинстве случаев их внешний вид отнюдь не отражает внутренней, подчас сволочной сущности. Хотя сейчас, когда ты упомянул, мне думается, что межродственные браки не прошли для них без последствий.
— Каких?
— Сквибы. Определенно, в этом что-то есть. Так, ладно, сейчас по-любому размышлять на такую тему не время. Ты наконец-то перестал фонить, и я буду рад, если ты согласишься мне немного помочь.
— А что я могу сделать? — спросил Джаред, нетерпеливо соскакивая с койки и бесстрашно перебираясь ближе к нему.
— Где могут держать остальных воспитанников приюта? — Гарри указал на раскинувшийся перед ними комплекс зданий.
— Господи! Они же их поубивают!
— С ними все в порядке, — максимально спокойным тоном осадил Гарри.
— Но ты сам сказал, что они хотят обрушить здание на наши головы! — от мальчика снова полыхнуло магией.
— Успокойся! Им приказано никого даже пальцем не касаться до прихода начальства. Почему-то очень важно, чтобы он присутствовал при "развлечении". Что ты задумал, Том? — пробормотал Гарри и, словно к чему-то прислушиваясь, чуть склонил голову на бок. Он попытался проникнуть глубже в помыслы Волдеморта, где наткнулся на мощнейший блок и дернулся, как от разряда электрического тока. — Ну и пожалуйста, все равно я тебе ни одного из этих детей не оставлю, как не отдал и хогвартских.
— Что это было? — Джаред рядом с ним поежился и потер руки, стараясь избавиться от неприятных мурашек.
— Весьма ощутимый ментальный удар — он все активнее пытается вышвырнуть меня из своего разума. Нам надо торопиться: у нас может оказаться мало времени.
— А кто такой Том? — не отставал тот.
— Так когда-то звали это чучело в его бытность человеком. Он это имя терпеть не может. Поэтому я зову его исключительно им. Не знаешь, сколько здесь детей?
— На выходные в приюте осталось сорок два воспитанника.
— А куда делись остальные?
— У нас новая программа реабилитации действует: потенциальные родители могут брать детей на выходные, ну, чтобы посмотреть, как характерами сойдутся до дальнейшего усыновления или опекунства. Правда, берут только маленьких, а взрослые, как я, уже никому не нужны, — обреченно закончил он, и Гарри не знал, что ему сказать в утешение.
— Ты уверен в количестве?
— Нас каждое утро пересчитывают, — теперь в голосе мальчика была брезгливость. — Столько людей свободно разместится только вон там, — он указал на здание в центре комплекса. — Там зал, в основном, спортивный, а когда надо — актовый. Это Администрация, — палец переместился левее, — там — учебка и столовая, — еще левее. — Справа спальный район и кухня, — Гарри досадливо поморщился. — Что?
— Думаю, как туда добраться. Если увидят, как я к ним вышагиваю, могут возникнуть вопросы. Не то чтобы они решились их задавать, но лучше не провоцировать недоверие. Он может прямо переместиться к своим людям, а я должен знать конечный пункт.
— Возьмешь меня с собой, если я решу проблему? — хитро прищурился мальчишка.
— Я не могу тебя с собой взять, но буду признателен за помощь.
— Почему не можешь? — обиделся он.
— Когда я здесь закончу, то попробую вернуться в свое тело, (быстрый обмен взглядами между директором и Снейпом.) и ты останешься один на один с этим. Очень плохая идея, учитывая, насколько он будет "счастлив" моему вмешательству. (Грюм злорадно ухмыльнулся)
— А, ну да, — заметно огорчился Джаред. — Тут подземные ходы под всем комплексом, чтобы еду возить, а не мотаться по морозу сто раз на дню. По ним можно незаметно прокрасться и выйти на лестницу в нужном корпусе.
— Отлично, тогда веди.
— Боишься заблудиться? — осклабился мальчик.
— Почему-то я уверен, что тут, как и во всех маггловских зданиях, висят на каждом углу карты расположения. Это же тебе не Хогвартс
Уже спустившись в тоннель, Гарри вспомнил, что так и не задал вопрос, крутившийся у него в голове с тех пор, как он увидел, где и чем занимается Волдеморт.
— Кстати, а зачем он припёрся в больницу?
— Искал нашу медичку.
— А ясно. Собирался отыграться за обиды, причиненные ему в бытность учащимся этого заведения, — хмыкнул Гарри (люди ошеломленно переглядывались, узнав еще одну деталь из прошлого Ужаса всея Британии). — Но мне странно, что ты там был в полном одиночестве.
— У директора сегодня юбилей. Нам даже отбой объявили раньше, чтобы начать праздновать, — усмехнулся мальчик.
— А ты загремел в больницу... — Гарри не окончил фразу, ожидая продолжение от Джареда.
— Поспорили с пацанами, — поморщился тот и замолк.
— А ты не сказал, как зовут тебя, — спустя какое-то время сказал Джаред, видимо, совершенно не способный оставаться тихим больше трех минут к ряду.
— Гарри.
— Всесильный маг — Гарри, — захихикал он.
— Совсем неподходящее имя, да? — улыбнулся тот в ответ. — Хотя не такой уж я и всесильный.
— Да-да, знаю, я не волшебник, а только учусь, — сказал мальчик, заставив рассмеяться Поттера.
— Вообще-то, я как раз еще школьник.
— Правда? А сколько тебе?
— Шестнадцать. А теперь серьезно: будь тихим и держись все время за мной, понял? Мы уже близко.
— Ты что-то слышишь? — переходя на полушепот, осторожно оглядываясь, спросил Джаред.
— Не ушами. Он их метит татуировкой, и сейчас я стал чувствовать всех, кто находится поблизости, — Гарри снова прикрыл глаза и на секунду склонил голову, словно вслушиваясь в эхо долетающей из соседней комнаты музыки. — Надо же, оказывается, стоит сосредоточиться на конкретном человеке, и, не важно, как далеко он от тебя находится, появляется возможность считывать все — от мельчайшего эмоционального фона до самого нижнего уровня подсознания. Интересно, его прислужники в курсе, что он может узнать все их мысли и местоположение в любой час любого дня? (Снейп судорожно сглотнул внезапно возникший ком в горле.) Сомневаюсь.
— Постой, ты имеешь в виду, он их клеймит, как скотину на ранчо, и потом из-за этого читает их мысли? — Гарри кивнул, сухо хохотнув. — Кто в здравом уме пойдет на такое?
— Аналогия более чем верная и не лишена поэтичности, хотя представляю, что бы сделали в нашем мире с человеком, который бы заявил, что Темный Лорд выжигает на своих Пожирателях тавро, как магглы на скоте. О, чтобы увидеть выражение нескольких лиц, я даже готов приплатить! (Драко почему-то не испытывал заблуждений насчет того, чью конкретную физиономию желал бы лицезреть Поттер, и сам, довольно ухмыляясь, наблюдал, как от едва сдерживаемой ярости у отца белеют костяшки сжатых кулаков и перекатываются желваки на скулах.)
— Они тебе не нравятся?
— А с чего мне должны нравиться люди, которые ради призрачной награды мечтают сдать меня на руки конченому психу?
— А зачем ты ему?
— Знаешь, Джаред, нормальному человеку понять логику шизофреника не представляется возможным. Я стал его идеей фикс едва ли с момента зачатия, и все потому, что он считает меня угрозой своей власти.
— Ты маленький, он взрослый. Как ты можешь ему помешать?
— Вот видишь, ты понимаешь, что ребенок — не преграда, и я это понимаю. А большая часть народа ему верит.
— Идиотизм.
— Еще какой. А самое смешное, что на его престиже и репутации никак не сказывается то, что ему никак не удается прибить одного сопливого мальчишку.
Проигнорировав подъемник, они прокрались в нужный корпус, воспользовавшись узкой служебной лесенкой. Гарри осторожно закрыл за собой дверь с надписью "Посторонним вход запрещен" и услышал рядом свистящий, еле слышный шепот Джареда:
— Теперь налево. За этим поворотом двери в зал.
Стоило подумать о волшебной палочке, и она мгновенно оказалась в его руке. Знакомое тепло распространилось по телу, ощущения были полностью идентичны его родной палочке — все те же остролист и перо Фоукса — и чувство, будто она радуется ему, как путник — родниковой воде после грязных луж. Абстрагируясь от этой радости, Гарри сосредоточился и навел заглушающие чары.
— Можешь говорить нормальным голосом и даже кричать. Нас теперь никто не услышит, — Гарри понял, что Джаред вряд ли что-либо сознавал, поскольку продолжал очарованно пялиться на волшебную палочку, и, все еще избегая прикосновений к ребенку, поторопил его:
— Пошли.
В здании ощущалось только двое Пожирателей Смерти, еще не менее пары десятков Гарри распознал в равной мере раскиданными по всей территории приюта и мог лишь надеяться, что взрослые из числа персонала сумели позаботиться о себе сами, иначе все остальные Пожиратели тоже сконцентрировались бы в административном корпусе.
— Стой смирно, я гляну, что там.
Желание было сформулировано и высказано, только этим Гарри мог объяснить то, что произошло дальше. В его голове возникло четкое изображение, данное чужими глазами: обширное помещение с рядами выдвижных трибун и баскетбольной разметкой на полу. Сейчас только один сектор сидений был выдвинут, и на нем рядками сидели, сжавшись, насмерть перепуганные дети. Их всех поголовно трясло, но не от холода. Они в ужасе смотрели на мерно прохаживавшегося мимо трибуны человека в черном. Кровь, залившая ткань, отчетливо выделялась на его одеянии, несмотря на его цвет. Мужчина поигрывал волшебной палочкой и, не затыкаясь ни на секунду, перечислял все, что сотворит с ними чуть позже. В Пожирателе Гарри легко опознал Мальсибера.
— Значит, вот что мы сейчас сделаем. Я наколдую одну штуку, это будет как в фильмах про шпионов, где делают петлю записи на камерах наблюдения, а выглядеть будет как фальшивая стена (Грюм заинтересованно подобрался.) После этого ты проникнешь за нее и, пока никто не сможет за вами следить, по-тихому выведешь всех из зала. Одна проблема: в момент пересечения этой иллюзии живым объектом по изображению идет рябь. (Удивленный Дамблдор бросил быстрый взгляд на известного знатока чар иллюзий, мирового эксперта в этой области, и по недоумевающему лицу Флитвика понял, что тот так же впервые слышит о подобном.) Поэтому ты подождешь, пока я исчезну здесь, появлюсь там и вышлю одного из зала, и, когда я буду отвлекать второго, быстренько прошмыгнешь за завесу и начнешь выводить ребят. Понял?
— Да. Ты, правда, все это можешь?
— Это почти все могут, — задумчиво отозвался Гарри и в следующий миг витиевато выругался.
Джаред терпеливо переждал, пока к нему вернется конструктивная речь.
— Проклятье, не могу же я отпустить вас без какой-нибудь охраны, — он подумал еще минуту. — Ты змей боишься?
— Ну, если только ядовитых.
— Серпенсортия! — (маги, собравшиеся в больничном крыле и, затаив дыхание, слушающие односторонний диалог, дружно вздрогнули, когда с губ Гарри сорвалось шипение парселтанга) — Джаред, это — Сáше, если за время вашего путешествия к ближайшему полицейскому участку вам кто-то будет угрожать, она это почувствует и разберется.
— Может, не надо?
— Надо, — жестко отрезал он. — Ночью снаружи вам могут попасться не только Пожиратели, но и педофилы, и куча другой швали. Я не могу опустить туда беззащитных малолетних детей без какой-либо гарантии безопасности. Ее функция — охрана. Никому из вас и любому, не имеющему плохих намерений, она не причинит ни малейшего вреда. — Гарри ошеломленно замолк. "Педофилы? А это откуда взялось? Мы же не в трущобах каких-нибудь и не в банановой республике или стране третьего мира со спросом на детскую проституцию, где детей массово похищают прямо с улиц. Какова вероятность случайно наткнуться на извращенца во вполне респектабельном районе?" — Гарри вернулся к этой мысли и попытался найти ее источник: "Совсем малютка... ошеломляюще хорошенький... с изящно очерченным ротиком... какие глаза, как красиво в них будет смотреться боль, и капли слез на этих длиннющих ресницах... уже любого из тех, кого я имел раньше".
