Режим бога. Восход Красной Звезды

— И дикий крик и стон глухой

Промчались в глубине долины -

Недолго продолжался бой:

Бежали робкие грузины!

Все недоуменно посмотрели на Ретлуева. Никто не ожидал, что брутальный кавказец может цитировать стихи на память.

— Э.. Что уставились? Это же Лермонтов, в школе не учились? Или как в том анекдоте про боксеров?

— Каком? — поинтересовался я

Ретлуев допил кофе, выдержал театральную паузу:

"Интервью у известного боксера:

— А зачем вам такие сильные ноги?

— Ну...

— Это, наверное, чтобы быть ловким и вовремя уходить с линии атаки?

— А, ну да...

— А зачем вам голова? Наверное, для того, чтобы просчитывать стратегию боя и тактические комбинации?

— Ага... А еще я в нее ем..."

Парни засмеялись, сгустившаяся после сообщения Киселева атмосфера, разрядилась.

— Играют в футбол сборная СССР и ФРГ — подхватываю я — СССР проигрывает 3:0. С трибуны кричит дед:

— Родные! Что же вы страну позорите! Мы же их били и под Сталинградом, и под Курском, и под Киевом!

Рядом сидит грузин и замечает:

— Дэд! Тогда у нас был другой трэнер!

Боксеры сначала давились от смеха, потом не выдержали и принялись хохотать. На нас даже стали оглядываться посетители ресторана и официанты. Не смеялся только Чемишев.

— Делаю вам замечание, Селезнев — "бурильщик" скомкал салфетку и бросил ее на стол — Анекдоты с душком, несоблюдение дисциплины. Хотите быть отчисленным из сборной?!

Остаток завтрака прошел в гробовом молчании.

Пока собирались на первую тренировку, Леха вслух корил себя за вчерашнюю игру. Поддался тлетворному буржуазному влиянию, проиграл "такие деньжищи", а еще бросил друга, которого должен был охранять. А ведь он обещал моей маме! Пришлось проводить в массах разъяснительную работу. Объяснил, какое огромное дело сделали вчера — имея векселя Магнуса, можно держать конгрессмена на крючке. Опасности для меня никакой не было — за дверями стояла охрана Анны. Да и вообще, в казино мы больше ни ногой — так что спорт, спорт и еще раз спорт.

— -

Боксерский зал произвел тягостное впечатление. Маленький, тесный, пропахший потом. Сэкономили на нас американцы. Впрочем, нашим ребятам не привыкать. Быстро переодевшись и размявшись, построились у ринга. Киселев с Ретлуевым быстро разбили боксеров на пары. Мне в партнеры достался наш легковес Саша Бодня. Сначала делали упражнения на растяжку. Потом было ОФП, включая тренировку выносливости. Эй! А когда будет бокс?? Но у наших коучей похоже был свой план. Как следует разогрев нас, Киселев вручил скакалки.

— Работа ног в боксе — поучал тем временем Ретлуев — Не менее важна чем удары руками. Именно с ног начинаются все движения, уклоны, нырки. Вы должны правильно двигаться по рингу, легко уходить от атак соперника. Прыгаем три минуты, столько сколько длится раунд. Минута на отдых. И так повторяем десять раз.

Похоже, что этот спич тренер специально закатил для меня. Все еще держит за новичка.

В целом я чувствовал, что не уступаю боксерам в подготовке. Легко делал все упражнения, без особых усилий выдерживал темп со скакалкой, даже успевал перешучиваться с Бодней.

После первой тренировки, сборная помывшись и переодевшись, прошлась по главной улице Лас-Вегаса — Стрипу, заглянула в городской океанариум, который только-только отрылся. Рассматривая экзотических рыб и слушая восторженные комментарии боксеров, я думал, что делать с векселями конгрессмена и как узнать о ситуации в СССР. Последняя проблема решилась весьма легко. Сборная зашла на обед в небольшой американский ресторанчик. Над барной стойкой работал телевизор. Ожидая свиные ребрышки в медовом соусе и попивая колу, я краем глаза подглядывал за новостной программой. По всей видимости, в NBC пока не смогли получить никакой внятной картинки из корпунктов в СССР, так что ведущие ограничились устным пересказом событий. В их трактовке в Кремле обострилась борьба группировок. В Политбюро победил клан, возглавляемый... зятем Брежнева (показывают смазанное фото Чурбанова), жертвой которого стал всесильный глава КГБ Андропов (хорошее фото Юрия Владимировича). Американским ведущим вообще невдомек, что зять Генерального не входит в Политбюро, но похоже им до фонаря. Как и народу. Непонятным образом телевизионщики связали падение Андропова и волнения в Грузии. Дескать, грузины, воодушевленные крахом кровавого (!) главы КГБ, вышли на улицы и потребовали свободы. А оказалось, что взошедшая на Олимп группировка не менее кровавая и тут же ввела в Тбилиси войска. Наивным американским зрителям показывают старую хронику, как советские танки едут по Праге. В заключение, ведущий, требовательно глядя в объектив, вопрошает — "Не пора ли вмешаться США и дать понять коммунистам, что терпение цивилизованного мира подходит к концу?". Так глядишь, объявят бойкот Олимпиады еще до всякого Афгана.

Мнда.. Топорно работают. Но быстро. И суток не прошло, как начался мятеж, а истеблишмент в Штатах уже настроен на конфронтацию из-за Грузии. Которую каждый второй американец либо не найдет на карте, либо спутает с собственным штатом Джорджия. И я даже не удивлюсь, если после новостей в столице штата Атланте испуганный народ побежит по бомбоубежищам. Вторжение комми!

Вторая тренировка была посвящена боксу. Час работал по мешку и лапам, которые натянул на себя Ретлуев. Еще полчаса спарринговал с Лехой и Евгением Горстковым. Тяжам была команда прессинговать меня, но аккуратно. Не дай бог нокдаун за три дня до первого боя. Я же включил максимальную скорость. Бил из всех положений, мгновенно сокращал и разрывал дистанцию. Устроил такое шоу, что не только оба тренера, но вся сборная столпились у ринга. Аплодисментов не было, но впечатлить впечатлил.

Вернувшись в отель, усаживаюсь за телефон. Первый звонок матери, второй деду. Родственники радуют меня новостью о приобретении автомобиля! Вопреки моим ожиданиям, дед решил купить... ВАЗ-2121 "Нива". Первый советский полноприводный внедорожник. С машиной пособил Григорий Давидович, он же помогал выбирать. На мой вопрос, а как же шестерка по открытке и вариант Эделя с обменом на Волгу с доплатой выясняется, что во-первых, открытка "сгорела". Автомобиль по ней нужно было выкупать еще до Нового года. Во-вторых, дед собирается ездить на "Ниве" на рыбалку. С новыми сослуживцами. Да и маме понравился отечественный джип. Причем белого цвета (хватаюсь за голову). Сначала она на нем научится как следует водить, а уж потом можно задуматься о второй машине в семье. Похоже, родственники пока просто не понимают, что "Нива", тем более белая, для настоящей грязи — слишком "паркетная", для семейного городского авто — маловместительная. Плюс ломается часто. Впрочем, это свойственно всему советскому автопрому.

Следующий звонок Вере. Трубку берет Татьяна Геннадиевна, радостно расспрашивает меня о первых впечатлениях, об отношении простых американцев. Бодро рапортую, что жителям Штатов мы либо до фонаря, либо проходим по статье "экзотика". Второй вариант предполагает желание сфотографироваться. Или выпросить значок с Лениным. Удовлетворив свое любопытство, Татьяна Геннадиевна передает трубку Вере. Зая жутко рада меня слышать, но явно смущается присутствием рядом мамы. Разговор получается скомканным, единственное, что удается узнать — вопрос выезда Красных звезд еще не решен и Григорий Давыдович жутко нервничает, что все придется делать в последний момент и в спешке.

Пора подключать "тяжелую" артиллерию. Щелокову и Чурбанову решаю не звонить — им сейчас явно не до меня. Но почему бы не набрать Веверсам? Гудки, никто не берет трубку. Плохо. А как насчет Галины Леонидовны? Тоже мимо. Смотрю на часы. В Москве 8 утра, суббота. А не рановато ли я звоню дочке Брежнева? Они еще спит после пятничного загула. Веверсы же вполне могли махнуть на дачу. Мнда...

— Вить, а что у тебя с Анной? — Леха валяется на постели и рассматривает картинки в американском автомобильном журнале — Серьезно или как?

— Сам бы хотел знать — тяжело вздыхаю я и набираю номер Анны

Девушка быстро откликается и приглашает меня прогуляться. Хм.. идти или не идти? Чемишев пугал отчислением из сборной, но вот так опозориться с американцами в тот самый момент, когда "империалисты показали свою гнилую сущность"? Нет, просто пугает.

Успокаиваю встревоженного Леху (с Анной будет охрана), отправляюсь на прогулку по Лас-Вегасу. Встречаемся в холле отеля, целуемся в щечку. Анна одета в строгое черное платье ниже колена, сверху меховая накидка. Но сейчас раз с девушкой другая смена телохранителей. Я облегченно вздыхаю — иначе бы умер от стыда.

— Похоже, что вчера мы перебрали с шампанским — Анна краснеет, но все-таки берет меня под руку — Кстати, спасибо за цветы! Букет замечательный. Я так люблю розы.

— Рад, что угодил тебе — разговор явно не клеится, надо менять тему — Ты вчера сказала, что если твой отец победит на выборах , то прилетит в Москву.

— Да. Тебя что-то тревожит?

— Тревожит, как он отреагирует на наши отношения.

— Меня тоже — тяжело вздыхает девушка — Между прочим, ты не знаешь, что подарить Брежневу? Думаю будут встречи на официальном уровне, отец хочет произвести хорошее впечатление

— Машину, конечно — я киваю в сторону большого, шикарного шоу-рума, мимо которого мы проходим — Да вот хотя бы Lincoln Continental. Отличный, представительский автомобиль. Ты знаешь, что Леонид Ильич любит сам водить и у него большая коллекция машин?

— Правда? Тогда это хорошая идея.

Эх, мне бы такую... Но светить деньги в Союзе... Андропов повержен и надеюсь навсегда, но недоброжелателей у меня во власти меньше не стало. Скромнее надо себя вести.

Прогулка заканчивается не лучшим образом. Тучи, которые весь день собирались над Лас-Вегасом, разряжаются мелким, противным дождичком и мы возвращаемся в отель. Анна поцеловав меня на прощание опять в щечку, уходит к себе. Я же сворачиваю в бар купить жвачки. Пока жил в Союзе как то обходился без этой гадости, а приехал в Штаты сразу потянуло на Wrigley и Juicy Fruit. Может потому, что вокруг все жуют? Например, как мужик подошедший справа. Пока жду сдачи, разглядываю его "индейский" профиль, с крючковатым носом, смуглой кожей.

— Селезнев? Виктор? — обращается ко мне "индеец"

— Да. Чем обязан? — разворачиваюсь к мужчине, окидывая его взглядом с головы до ног. Хороший костюм в клетку, лаковые черные ботинки. Волосы зачесаны назад и похоже чем-то набриолинены.

— Джим — протягивает руку "индеец" — Джим Макгвайер. Отойдем?

Мужчина кивает в сторону свободного столика в самом далеком углу бара. У меня начинает неприятно скрести под ложечкой. Пока я распаковывываю пачку жвачки, "индеец" достает из портфеля пачку фотографий и... удостоверение сотрудника ФБР. Спокойно показывает мне его, дав подержать в руках. Все правильно, "специальный агент Макгвайер, Отдел национальной безопасности, Лас-Вегас. Сердце летит в пятки.

Я возвращаю удостоверение и мне тут же вручают пачку мутных фотографий. Видимо переснимали с телевизора, куда транслировалась запись... да, нашего с Анной загула в казино. Я узнаю себя, ставящего на рулетку, Леху...

— Нарушение двух федеральных законов и трех местных — Макгвайер забирает фотографии, закуривает — Не знаю как в Союзе, но у нас в США несовершеннолетним запрещено появляться в казино, пить спиртное... Куда выигрыш дел?

Агент выпускает мне в лицо струйку дыма. Совсем обнаглел.

— Разве мне в таких случаях не полагается адвокат? — я беру сигарету, которую "индеец" непредусмотрительно положил на край пепельницы, убирая фотографии в портфель и тушу ее

— А ты наглый — усмехается Макгвайер, вытягивая из пачки новую сигарету

— Если я арестован, то вы обязаны зачитать мне мои права и уведомить посольство. Если не арестован, то я, пожалуй, пойду.

— Арестовывать? Тебя? — разводит руками агент — Чтобы советы схватили в Москве в ответ какого-нибудь американца? И мы долго и муторно тебя обменивали? Нет, мы поступим проще. Эти фотографии я просто подкину газетчикам. А они на весь мир раструбят о том, как советский подросток-певец развлекается в казино в компании девиц и алкоголя. Понимаешь, что ждет тебя по возвращению на родину? А ведь у тебя мама, старенький дедушка....

Подкованный гад. Зарядить бы ему справа. Я как раз сегодня боковые удары тренировал. С трудом сдерживаюсь. Сидим молча. Макгвайер курит, правда на сей раз выпускает дым в сторону. Ну что ж... Этого следовало ожидать. Поход в казино был глупостью. Был бы, если бы не игра с конгрессменом.

— Кажется, и девушка у тебя непростая — решает дожать меня агент — Дочка банкира-миллионера? Вот итальянские папарацци обрадуются.

Мне надо выиграть время. Проблема серьезная, но способ ее решить есть.

— Что вы предлагаете? — я опускаю глаза и делаю вид, что мне страшно. Дрожащими руками вытаскиваю еще одну пластинку жвачки

— Виктор, мы все понимаем. У меня у самого сын твоих лет — Макгвайер решает "включить" "доброго полицейского" — Все ошибаются. Ну оступился ты один раз, что теперь тебе всю жизнь ломать? Давай вот как поступим. Мы эти фотографии пока забудем. А вспомним, что ты близок к высшему руководству СССР. Общаешься с министрами, их женами... Наше же бюро было бы крайне заинтересовано получать от тебя информацию о делах там, "наверху".

Агент указывает зажженной сигаретой в потолок.

— Согласен?

— Вы... предлагаете мне.. предать Родину?? — голос дрожит, пытаюсь выдавить из глаз слезинки. Не получается.

— Что ты, Виктор! Ну, какой из тебя шпион... Ты же не знаешь ничего секретного — мотает головой Макгвайер — Просто будем дружить. Мы тоже можем быть полезными. Хочешь организуем тебе подарок. От американской боксерской ассоциации. Например, мотоцикл Харлей Дэвидсон. Крутая штука, все парни обзавидуются.

— Мотоцикл? Правда? — я расцветаю — Всегда мечтал о Харлее.

— Ну, вот — в ответ улыбается агент — А ты испугался. Теперь давай подпишем одну бумажку, где ты обещаешь с нами дружить и все, свободен. Эти фотографии ты больше никогда не увидишь.

— А можно мне подумать? До завтра? — я делаю задумчивое лицо

— Виктор, Виктор — качает головой "индеец" — Мы только обо всем договорились, а ты включаешь задний ход. Не порти все. Ведь историей с казино может заинтересоваться не только ФБР, но и местная полиция. И тогда я уже ничего не смогу для тебя сделать!

— Я дам свой ответ завтра — поднимаюсь, бросаю жвачку в пепельницу.

— Хорошо — также встает агент — Но завтра мы должны подписать обязательство о сотрудничестве. Иначе послезавтра утренние газеты выйдут с тобой и Анной на первых полосах.

Быстро, почти бегом, поднимаюсь к нам на 10-й этаж, врываюсь в номер. Встревоженный "мамонт" подскакивает с кровати.

— Леха, векселя!

"Старший брат" достает из внутреннего карману пачку документов и протягивает мне. Я быстро пролистываю их, нахожу самый первый, на 80 тысяч. Жалко конечно, но что поделаешь. Поднимаю трубку, звоню на рецепцию. Представляюсь, после чего говорю милым голосом говорю, что вчера играл с господами Сарно и Магнусом в казино и последний забыл свой серебряный портсигар. Портье помявшись — имена произвели впечатления — говорит мне номер конгрессмена. Это сьют на этаж выше нашего.