| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
... Глубокий Ментал. Он совсем не так однообразен, как принято думать. Вот и место переговоров: золотые монетки, созданные Ноэ"Тхафаром, ещё поблёскивают в сероватой пыли. Я поднял и подбросил одну на ладони, она, взлетев, растаяла в воздухе. Архимаг говорил, у йошаан прекрасный слух, поэтому я просто произнёс имя:
— Таш"Шит"Айн.
Он возник в двух шагах от меня в образе дракка: высокий, стройный, в роскошных одеждах. В золотистых глазах с вертикальным зрачком светился нездешний разум. Пожалуй, я не рискнул бы оценить его глубину по нашим меркам. Улыбка медленно таяла на лице йошаан. Он недоверчиво покачал головой:
— Ты не Лар"Итир.
Разумеется, нет. Да я и не рассчитывал на внешнее сходство: Таш"Шит"Айн видел Деля только в образе малдуэль — и раньше, в Пустоте, и сейчас, на переговорах.
— Разве это не очевидно, Ловчий?
— Это Ментал, Перворошдённый, здесь мало што очевидно, — напомнил он. — Ты звучишь, как он, но выглядишь иначе. Ты не Лар"Итир, но знаеш-шь меня. Мы знакомы?
— Не лично. Смотри глубже, йошаан, ты должен меня вспомнить.
Йошаан прищурил золотистые глаза:
— Вижу, ты был отмечен Смертью... Печать моя, но она снята... Подошди, у меня не так много проигранных поединкоф...
Я продолжал молча смотреть на него. Йошаан неожиданно рассмеялся:
— Тара Пата, Эльфийский Перекрёс-сток! Ты тот, кого она вернула. Я прав, ат"эфрэль?
— Прав, Ловчий Смерти.
— Она здесь?
— Она не знает о нашей встрече.
— А Лар"Итир?
Я отрицательно покачал головой. Йошаан сложил на груди руки:
— Интерес-сно. Так кто же ты, ментальный двойник?
— Я Гиллэстель Л"лиоренталь, брат Фиораванделя, которого ты знал как Эль-Фларетира. В своей новой вечности он выглядит так же, как я: мы близнецы.
Глаза Ловчего изумлённо расширились:
— Одинаковые, но разные? У нас-с так не бывает. И чего же ты хочеш-шь, Гиллэстель, брат Фиораванделя?
— Я прошу помощи, Ловчий. Мне нужно найти в Пустоте одного... эльфа. Он попал туда одновременно со мной.
Йошаан отрицательно покачал головой:
— Тогда ты опоздал, Перворошдённый: твой соплеменник уше давно в Садах Элутара.
— Если бы... Мой соплеменник, видишь ли, потерял Первородство, и в Садах ему делать нечего. Таких, как он, мы называем отступниками.
Таш"Шит"Айн кивнул:
— Я понял: ты говориш-шь о шейдарим, пус-стынных скитальцах. Так в чём же слошность, ат"эфрэль?
— А сложность в том, йошаан, что никто и никогда не встречал отступников в границах известных нам слоёв Ментала.
— Разве для Хозяина Путей сущ-ществуют границы?
А вот это уже интересно. Допустим, для Навигатора границы слоёв Ментала условны, но чтобы перейти со слоя на слой, границы нужно видеть. А если их не видишь, как узнать о существовании слоя? Отличный, кстати, способ закрыть для доступа некоторые области Ментала! Однако брат снова оказался прав: Хозяин Путей — это Навигатор Междумирья.
/Дель, как думаешь, можно сделать отдельные слои Ментала "невидимыми" для Духов?/
/Легко. К примеру, свернуть часть пространства, изменить его кривизну или направления ментальных осей, закольцевать Путь... Правда, такие изыски очень затратны по Силе, а при длительном использовании вообще неподъёмны. А что?/
/Да так... Думаю. Скажи, насколько сложно всё это для ментальной расы?/
/Не более сложно, чем для нас работа с Астралом. Ментальная раса? Погоди, ты про ис"сашшин"н? Элутар! Гил, давай ты не будешь соваться к ним один!/
/Да я не глубоко, Дель. И не один. Всё, до Связи./
— Верно, Ловчий, — сказал я, — для Навигатора Ментал безграничен: он найдёт Путь к любому слою, который видит.
Иошаан склонил голову к плечу, разглядывая меня. На его тонких губах играла улыбка.
— Ты серьёзно, ат"эфрэль? Хочеш-шь, чтобы я показал тебе Путь в ментальную зону ис"сашшин"н?
— Почему нет? Вы же имеете доступ к нашей.
— Это ус-словие Равновесия между Жизнью и Смертью, Перворошдённый, — напомнил йошаан. — И ус-словие нашего сущ-ществования.
— А как насчёт ментальных ловушек? Их тоже объяснишь Равновесием? Кстати, гибель Эль-Фларетира и Навигаторов тоже на совести ис"сашшин"н.
Таш"Шит"Айн не ответил. Он в задумчивости прохаживался передо мной, сложив на груди руки. Архимаговские монетки рассыпались в пыль под его расшитыми золотом сапогами.
— Хорош-шо, я покашу тебе Путь в Шаас"иннан, ат"эфрэль, — решился он наконец. — Но не ради тебя — ради побратима.
И с горечью добавил:
— Хоть Лар"Итир и не помнит меня.
Я смотрел на Таш"Шит"Айна, у которого в Амандоре было, разумеется, другое имя, и перебирал в памяти всё, что знал о дракках — гордом, недоверчивом, воинственном народе со своими, иногда странными на наш взгляд понятиями о чести. Интересно, чем Перворождённый мог бы "взять" ис"сашшин"н? Разве что тем, что в нём самом не было ничего от дракона.
— Перворождённые теряют воспоминания о Пустоте, как только возвращаются к жизни, — сказал я. — Возможно, позже, когда всё закончится, Дель захочет узнать, и тогда ты расскажешь ему всё.
— Возмош-шно, ты прав, брат Лар"Итира.
— Зови меня Гиллэстель, Ловчий. И благодарю за помощь.
Йошаан усмехнулся:
— Подошди благодарить, Гиллэстель, ты ещё не слыш-шал ус-словий.
— Так выкладывай, не тяни.
— Я покашу границу слоя, которого ты не видиш-шь, но в Шаас"иннан ты пойдёшь один. Ищи шейдарим, он твой, но ос-стальное, что бы ты там ни увидел и ни услыш-шал, тебя не касается. И следи за временем: вернуться нушно до того как камень станет белым.
Таш"Шит"Айн извлёк из складок подбитой мехом накидки перстень с чёрным камнем и протянул мне. Массивное с виду украшение оказалось на удивление лёгким: изящный ажурный обруч составлял единое целое с оправой, которая тончайшей серебристой паутиной оплетала вставку — гладкий овальный камень со странной "аксамитовой" поверхностью: он не отражал, а, похоже, поглощал свет. Это был, несомненно, артефакт. Надев перстень, я ощутил, как дрогнула и слегка "поплыла" картинка. Так и есть: ментальный Якорь, привязка к реальному времени! Значит, там, куда я иду, время течёт иначе.
— Временная аномалия? — уточнил я на всякий случай.
— Нет. Прос-сто времени в том смысле, в каком вы его понимаете, там не сущ-ществует. Но чем короче окажутся поиски, тем больш-ше у тебя будет шансов вернуться. Помни об этом, ат"эфрэль.
Элутар! Не хватало ещё во времени заблудиться! На всякий случай я повернул перстень камнем внутрь: так его можно было принять за обычное кольцо. Похоже, у нас с драконом одинаковый размер! Йошаан усмехнулся:
— Я сделал его для Лар"Итира. Надеюсь, мне не придётся тебя вытас-скивать, Гиллэстель.
— Я тоже надеюсь, Таш"Шит"Айн.
— Тогда смотри, — сказал он и исчез.
И я увидел...
Да ничего я, собственно, не увидел, в смысле, не увидел ничего необычного: та же голая равнина, чёрное небо и горячий, обжигающий лицо ветер. Шасс"иннан, Пустота ис"сашшин"н... Я взглянул на перстень: серебристые прожилки, оплетавшие камень, словно раскалились, превратившись в багрово-красные, а сам он слегка "парил" мраком, но оставался обнадёживающе чёрным. Интересно, как долго я смогу здесь оставаться без риска затеряться во времени? Однако нужно спешить. Итак, Светлый князь Элиарн Ар-Гилвинг. Что я знаю о своём убийце? Хранитель Света, Говорящий-с-миром, один из немногих оставшихся после Эльдагора Древних Внутренней вселенной. Я встречался с ним несколько раз в Оке Света, когда работал над мечом Тин-Талиона. Симпатий друг к другу мы по понятным причинам не испытывали, поэтому найти Путь к его сознанию будет непросто.
— Загляни в свою память, Страж Границ, — раздался звенящий голос.
Я вздохнул и оглянулся, уже зная, кого увижу. Так и есть, стоит рядом: невысокий, гибкий, как лоза, в белом, отливающем металлом эласе. Его можно было бы принять за юного эльфа, если бы не чёрные раскосые глаза на бледном лице и белоснежные волосы, сплетённые в тугую косу. Перекинутая на спину, она составляла единое целое с его форменным феальдинским эласом.
— Что ты здесь делаешь, Нарэним?
Прозрачный смех:
— Стирающий Грани всегда там, где его хозяин.
С этим не поспоришь. Хорошо всё же быть Духом: когда не с кем переброситься словом, можно поговорить с собственным мечом. Я покачал головой:
— Старший будет недоволен.
— Нет. Он понимает.
— Что понимает?
— Что я не как все.
Элутар!
— А он понимает, насколько ты не как все? — осторожно спросил я.
Снова смех, словно хрустальный колокольчик:
— Ты о том, что я несу женское начало? Конечно, но разве это единственное моё отличие?
Да-да, белый сир"рис из элесиля, да ещё и меч-девочка! Или как там у них... женское начало? Поняв, какой клинок создал, я настолько растерялся, что поначалу избегал общения с Нарэним, но все волнения оказались напрасны: лучшего меча нельзя было и пожелать. Кстати, с момента своего воплощения меч всегда напоминал мне о Сильвен. Теперь я знаю, почему — характер!
— Всё ещё сомневаешься, мастер?
— Нисколько, — ответил я совершенно искренне.
— Старший сказал, что таких, как я, ещё не было, и таких, как ты, тоже. Особенный мастер — особенный меч.
— Логично. А кто ещё знает, что мы с тобой...э-э-э... особенные?
— Эльдэ.
Кто бы сомневался! Ведь это он показал мне Путь к Нарэним. Интересно, Дель уже знает?
— А нужно?
— Нет. Н-не знаю. Давай лучше к делу! Что ты говорила о моей памяти?
— Я имела в виду, что тот, кого ты ищешь, скрывается там. Ты видел его в момент смерти, я тоже. Когда ты его найдёшь, я возьму его жизнь.
Жизнь? Скорее, смерть. Что ж, возможно, у нас будет такая возможность. Но как же не хочется проживать свой уход снова!
... Мы с Делем слишком поздно почувствовали движение Силы. Элутар, как же мало я тогда знал о ментальных атаках и боевом арсенале Духов! Словом, в Ментал мне соваться не стоило, чтобы ненароком не помешать брату. Магическая атака — дело другое. К тому времени я был уже неплохо знаком с магией Сил"лемен и знал, чего можно ожидать от мастера Света архиранга. Элиарн ударил Чистой Стихией, и мой Астрал тут же взорвался Тьмой, отвечая на вызов Света. Элутар, но почему Тари? Времени на раздумья не оставалось: она была не готова и потому беззащитна, зато моя Тёмная кровь могла сдержать атаку безумного мага, пока Дель искал Путь к его сознанию. Кто же знал, что жизненная Сила кончится так быстро? А потом я увидел солнечную поляну, окружённую колоннадой белых стволов, и малдуэль в белоснежных одеждах с удивительно светлым лицом. Его серебряные глаза светились от счастья. Перворождённый смотрел на бегущую к нему златовласую девчушку и хмурил брови, безуспешно стараясь казаться строгим. Он подхватил ребёнка на руки, прижал к себе и на мгновение замер, закрыв глаза... Поставив девочку на землю, он присел перед ней, честно пытаясь доиграть роль строгого отца:
— Наставник тобой недоволен, принцесса. Это меня огорчает. Обещай, что будешь прилежной.
Девчушка приложила пальчик к его губам, заставив замолчать:
— Сначала ты, Атар! Обещай, что всегда будешь со мной.
— Я всегда с тобой, милая, где бы я ни был.
Сердце пронзила мгновенная боль: Сильвен! Я ухожу и уже никогда не смогу быть рядом с дочерью! Картинка дрогнула и стала отдаляться, как будто её затягивало в пространственную воронку. Наползала липкая муть, глуша звуки и свет, мешая дышать. Помню свою последнюю мысль: "Но почему она? Почему Тари?!"...
Что ж, пришло время задать этот вопрос убийце. Выбора не было, и я шагнул в воронку следом за пожирающим морок огненным валом...
... Он стоял в нескольких шагах впереди, подставив лицо ветру. Пепельные, когда-то золотистые волосы, иссушённые горячим дыханием пустыни, слегка развевались, ветер трепал края серых одежд. Я знал, что должен окликнуть его, но не мог: пропал голос. Отступник обернулся сам, заставив меня ужаснуться: на месте глаз зияли чёрные провалы.
— Князь Л"лиоренталь... Я не смел надеяться... Прости, у меня почти не осталось сил.
Его голос и в самом деле звучал безжизненно. Но как он меня узнал? Он же... Судорога боли исказила лицо Элиарна, обозначив горькую складку возле губ:
— У меня нет глаз, но я по-прежнему вижу, феальдин.
Он замолчал, глядя на меня пустыми глазницами, и я вдруг понял, что несмотря на внешние признаки разрушения и потерю Силы, сознание Элиарна осталось ясным. Значит, я пришёл не зря. Ну что ж, начнём с главного.
— Почему она? — спросил я.
Элиарн молча рухнул на колени — так, будто вдруг отказали ноги. Я изумлённо смотрел, как отступник, закрыв лицо руками, раскачивается из стороны в сторону, словно от невыносимой боли.
... — Сначала ты, Атар! Обещай, что всегда будешь со мной.
— Я всегда с тобой, милая, где бы я ни был. Но и ты обещай не покидать меня, Анатариен.
— Обещаю...
Анатариен?!.. Как же так... Элутар, не-ет, не может быть!.. Но ведь именно этот, найденный в памяти Путь привёл меня к Элиарну! Отступник поднялся с колен. Его лицо посерело, он едва шевелил губами:
— Прости ещё раз, князь, но для таких, как я, открытое проявление эмоций крайне опасно, а их подавление отнимает последние силы.
Я был настолько потрясён, что едва обратил внимание на его слова. Светлый Элиарн — отец Анатариен, и он считает, что убил собственного ребёнка! Элутар, у меня ведь тоже есть дочь... Мысль о потере Силли была невыносима, и я вдруг как-то забыл, что на самом деле убийца отправил в Пустоту не Тари, а меня, но, пропустив его боль через себя, уже не мог ждать, пока представится выгодный момент.
— Твоя дочь жива, отступник.
Его реакция была неожиданной, если не сказать странной. Он помолчал, глядя куда-то вдаль пустыми глазницами, и ответил:
— Решил надо мной посмеяться, феальдин? Никто бы не выжил после такого удара, даже ты.
— А я и не выжил, отступник. Я принял его на себя.
Этого Элиарн не ожидал. Он долго вглядывался в моё лицо чёрными провалами глазниц, затем медленно вытянул руку вперёд, как это делают незрячие. Я отступил, избегая контакта, и машинально коснулся меча. Нарэним ответила слепящей вспышкой, заставив бывшего Хранителя Света закрыться рукавом. А он действительно видит! Однако Таш"Шит"Айн прав: в Ментале мало что очевидно.
— Не уходи, прошу! Я только хотел... — в голосе Элиарна звучала мольба.
— Убедиться, что я жив? Элутар, отступник, ты же был великим магом! Кто бы ещё смог найти тебя здесь, в Шаас"иннан, кроме живого Навигатора? Ты же сам работал над тем, чтобы его получить, помнишь? Твоя дочь и Флорелин вернули меня из Пустоты, теперь я ат"эфрэль, дважды рождённый.
— В Круге Силы Посвящённая всегда сильнее, — почти прошептал он в ответ.
Мы молча смотрели друг на друга. Ветер трепал волосы, сея мелкую сероватую пыль на одежду. От этого мой чёрный элас потерял глянец и выглядел потёртым и потускневшим от времени. Я машинально взглянул на перстень: камень оставался чёрным, но по контуру оправы уже наметился белый ободок. Элиарн нарушил молчание:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
