— Вот тебе деньги за рейс, — протянул Деркулов Ивану пачку 'игральных карт', как иногда называли люди местные деньги. — За машину рассчитаются, когда приедешь в наш офис в ПРА. Вот адрес. А теперь дуй спать. Андрей, проводи человека в дом!

Джип вернулся только утром. МАН подорвали в какой-то ложбинке километрах в трёх от 'большака'. Но пары десятков килограммов тротила было явно недостаточно, чтобы даже при беглом осмотре не понять, что контейнеры до взрыва успели разгрузить, не говоря уже о том, чтобы изуродовать грузовик до неузнаваемости. Рано или поздно, останки фуры обнаружат. Если не бандерлоги, то кто-нибудь из местных жителей. А потом начнётся поиск следов пропавшего 'оборудования'...

На следующий день на ферму, недавно проданную за бесценок разорившимися предыдущими хозяевами, прибыла колонна из двух бронетранспортёров и четырёх тентованных Камазов-вездеходов. Все — с символикой Русской Армии на бортах. Не охранного предприятия, а конкретно армейские. Пассажиром в одном из грузовиков уехал и житомирец.

— Серёга, будешь в Порто-Франко, передай Гришке записку от меня, — при прощании протянул мне Иван сложенный вчетверо листок.

— Ты извини, но я прочитаю. Кое-что из того, что здесь случилось, ему лучше не знать.

— Ладно...

'Гриша, меня не теряй. Мне пришлось уехать в Россию. Продавай свой МАН, на нём тут ездить невозможно. И сразу с Софийкой и хлопцами уезжайте за мной. Доверяй Серёге, он меня из очень большой неприятности вытащил', — было написано на листке красивым, размашистым почерком, но с характерными для учившегося на Украине грамматическими ошибками.

— Спасибо на добром слове! — поблагодарил я, укладывая письмо в карман камуфляжной куртки. — А за тем, чтобы у Григория было всё нормально, я прослежу.

Как там у Экзюпери написано? Мы навсегда в ответе за тех, кого приручили?

Киев, 23 ноября 2008, воскресенье, 11:05

Монографию Елены Мазур и Николая Лативока '1932 — 1933 годы: голод в Европе и Америке; 1992 — 2009 годы: геноцид в Украине' я прочитал ещё до её издания, осенью 2008 года, в самый разгар 'голодоморной' пропагандистской истерии, затеянной Виктором Ющенко.

Жена тогдашнего президента Украины, урождённая американка Кэтрин-Клер Чумаченко, решила таким способом отыграться на критиках своей диссертации, на которой камня на камне не оставили серьёзные историки, обвинив Чумаченко в массовом передёргивании фактов и фальсификации данных. Естественно, Ющенко продавливал версию своей супруги, задействовав в этом 'институт национальной памяти' другого ловленного лжеца и фальсификатора, Владимира Вятровича.

На тот момент ещё были живы свидетели трагических событий 1932-33, и в обществе развернулась мощная полемика на эту тему. 27 ноября 2008 в информагентстве УНИАН я присутствовал на презентации книги 'Голод, голодомор, геноцид?' профессора из Западной Вирджинии Марка Таугера, отпечатанной издательством 'Довира'. Американский исследователь на основании статистических данных наглядно продемонстрировал, что к голоду привело сочетание массы неблагоприятных факторов, одним из которых был страшный неурожай. Например, средняя урожайность пшеницы, собранной в 1932 году на Украине, составила 4,7 центнера с гектара, а в некоторых областях — и вовсе 3,8 центнеров. Для сравнения: в 1970-е урожай в 40 центнеров с гектара на Украине считался невысоким, а многие хозяйства могли похвастаться и показателем 60 ц/га.

После презентации мне удалось и лично побеседовать с Марком. Причём, мы не просто 'потрепались', как читатель с автором, а я подсказал ему информацию, которую он не учёл в своей книге. Помимо того, что урожай 1932 года был катастрофически низким, огромное количество собранного зерна оказалось заражено грибком-спорыньей, вызывающим тяжелейшие расстройства центральной нервной системы человека и способным привести к смерти. Как позже выяснилось, лучшие показатели по сдаче незаражённого зерна были у Днепропетровской области, и достигали они всего чуть больше 65% урожая. То есть, при небывало низком сборе хлеба треть урожая была не просто непригодна, но и смертельно опасна.

Книга Мазур и Лативока содержала не менее сенсационную информацию о причинах этого неурожая. Авторы проанализировали данные всех 14 действовавших на тот момент метеостанций УССР и показали: весна 1932 года была невероятно холодной и дождливой. В апреле по всей Украине выпало 165% осадков, в мае — 141%, в июне — 186%. При этом в Харькове майская норма была превышена в 2,5 раза, в Кировограде — почти в 2,6 раза. В июне Чернигов получил 255% осадков, Сумы — 233%, Полтава — 227%, Винницкая область — 244%. При суммарных температурах в полтора-два раза ниже нормы. Из-за постоянно холода и влаги на ногах скота возникали незаживающие свищи, что привело к его массовой гибели.

Местные и центральные украинские газеты писали о катастрофических наводнениях по всей территории УССР: в Запорожье уровень воды в Днепре поднялась при половодье на 4 метра выше обычного, в Николаеве в Буге — на 11 метров. О катастрофических наводнениях в Винницкой и Одесской областях писала газета 'Коммунист' (11.04.32). Крошечная речушка Кайнара в райцентре Голованевск Кировоградской области разлилась настолько, что, кроме множества крестьянских домов, снесла две школы, посмывала посевы, погибло много скота. То же самое произошло в Бердичеве. В результате всего сев яровых первой на Украине завершила Одесская область только к 1 июля вместо обычных мая-июня.

Но холодом и дождями весны 1932 г. причуды погоды на Украине не закончились. С июля по всей республике установилась необычайные сушь и жара. В августе Харьковская область получила лишь 50% от нормы осадков, Николаевская — 22%, Кировоградская — 15%. В сентябре ситуация повторилась. Средние температуры во многих областях в разы превышали норму. Например, в Жмеринке — в 4,9 раза! По свидетельствам многих очевидцев, в некоторых районах за вторую половину лета не выпало ни одного дождя, с деревьев опали листья, выгорела трава, и чтобы сохранить хоть часть скота, приходилось гонять его в леса, расположенные за десятки километров. Всё, что не смыли наводнения, не высушила засуха, уничтожали пыльные бури и суховеи.

Помимо указанного, Лативок и Мазур на основании сообщений зарубежной прессы выяснили, что массовый голод поразил тогда не только Советскую Украину, но и практически всю Европу и даже США.

Страницы издававшейся в Нью-Йорке эмигрантской газеты 'Українські щоденні вісті' тех дней пестрят заголовками: '15.000 детей в Закарпатской Украине угрожает голодная смерть' (05.04.32), 'Голодная смерть господствует в сёлах Гуцульщины' (16.04.32), 'Голод в Западной Украине увеличивается' (май 1932), 'Чешские империалисты уничтожают голодом угнетённое население Закарпатской Украины' (19.04.32). Голодает Польша ('Страна виселиц, голода и самоубийств', УЩВ, 20.11.32), в апреле 1933 румынские, австрийские, венгерские информационные агентства сообщают о гибели от голода 120 тысяч детей в Румынии. В мае 1932 чешская жандармерия расстреливает поход на столицу голодающих рабочих. В ноябре того же года 6.000 голодных крестьян Каталонии громят помещичьи усадьбы в Испании. В 960-тысячном Будапеште венгерские газеты насчитывают 150 тысяч голодающих. 4 миллиона голодает в 1932 г. в Германии, особо отчаявшиеся громят склады и продуктовые магазины (УЩВ, 22.12.34). В октябре 1932 г. газета городка Денвер (США) 'Католик Реджистер' пишет: 'В течение прошедшего месяца за счёт средств города похоронено 27 человек, среди них 14 детей. Все они умерли от голода'. Всего же потери США от голода 1932 г., вызванного Великой Депрессией, оцениваются в 6-8 миллионов человек, и данные о них до сих пор засекречены. При этом правительство, по сообщениям американских, канадских и бразильских телеграфных агентств, пароходами топило в океане и вагонами сжигало в топках зерно, чтобы не допустить снижения цен на него. О подобных мерах 'защиты цен' в Чехословакии в разгар голода пишет Юлиус Фучик (журнал 'Творба', 25.08.32). Тоже, небось, 'клятые москали и коммуняки' это подстроили?

К очередному 'празднику голодомора' (увы, но так оно звучало из уст Ющенко), на Украине издали 'Всеукраинскую Книгу памяти', в которой местные власти на основании архивных данных собрали имена всех 'жертв голода' 1932-33 годов. Кавычки в моём тексте абсолютно уместны! Политолог Владимир Корнилов проанализировал эти данные, и оказалось, что 'жертвами голода' ющенковские холуи записывали абсолютно всех, кто скончался в эти годы. Корнилов приводил просто анекдотические записи из этого многотомного собрания, пестрящего записями, где причиной смерти указано 'умер от пьянства', 'попал под машину', 'убит молнией', 'забодал бык', 'упал с крыши', 'погиб в шахте' и т.п. Но даже таким способом составители 'Книги памяти' смогли набрать лишь менее 900 тысяч имён (точнее — 882,5 тысяч), а вовсе не 10 миллионов, как твердила националистическая пропаганда, не 7 миллионов и даже не 3-4 миллионов, как это утверждалось на ранних этапах 'голодоморной' пропагандистской кампании.

Ещё хуже обстояло дело с другим тезисом, о 'целенаправленном геноциде этнических украинцев'. Голод, действительно лютовавший и унёсший немало жизней, не разбирался в национальной принадлежности людей. От него страдали все этнические группы населения УССР: и украинцы, и русские, и греки, и болгары. Например, Корнилов привёл статистику: 'в списке 'жертв' из Бердянска указана национальность 1184 человек, из них 71% — этнические русские, 13% — украинцы, 16% — представители других этносов. Подобных примеров масса. Так какой же этнос пытались извести?'

Именно из-за этого тотально вранья Ющенко и его окружения все эти 'празднования' выглядели банальными политическими плясками на костях жертв голода.

Елена Анатольевна Мазур предложила нам принять участие в уличной акции на Майдане по развенчанию лжи Ющенко и его жены за несколько дней до 'юбилейного празднования', затеянного 'оранжевым' президентом. Планировалось выставить стенды с правдивыми данными о причинах и масштабах голода, вошедшими в её совместную с Николаем Лативоком книгу. А поскольку разрешение на подобное мероприятие получить вряд ли удалось бы, она пошла по 'запасному варианту'. Дело в том, что украинская уведомительная система проведения уличных акций позволяла зарегистрировать подачу заявки в Кабмине или мэрии буквально в день её проведения, и штампа о подаче заявки в эту инстанцию было достаточно, чтобы акция не считалась незаконной.

Не рассчитали мы одного: зная о том, что найдутся несогласные с 'официальной точкой зрения' на исторические события 75-летней давности, глава Секретариата президента Виктор Балога отдал распоряжение столичной милиции максимально жёстко подавлять любые выступления против запланированных Ющенко мероприятий.

Мы с Ларисой опоздали к началу акции: из-за традиционного воскресного перекрытия Крещатика пришлось изрядно покрутиться по окрестным улочкам, чтобы оставить машину поближе к Главпочтамту. Опоздали всего минут на десять, но этих десяти минут хватило, чтобы мы застали стенды разгромленными, плакаты и транспоранты изорванными, а саму Мазур с тремя её спутниками сидящей в автозаке. Ещё несколько человек, которых милиция посчитала 'неопасными', собирали эти обломки и обрывки.

Как рассказали эти люди, милиция действительно действовала очень жёстко. Саму Елену Анатольевну, бывшего народного депутата, забрасывали в автозак, как мешок картошки. Молодого активиста ЗУБРа Артура побили дубинками, а 70-летнего пенсионера Бадри проталкивали в двери 'будки' вверх ногами.

Сразу после нашего приезда машина для перевозки задержанных уехала. Как сообщила по телефону Мазур, их везли в Шевченковское УВД, расположенное в районе Лукьяновки, на улице Герцена. И мы отправились следом.

Пока я вёл машину, Лора 'висела на телефоне', вызванивая депутатов и политиков, чтобы вызволить незаконно арестованных. Но... воскресенье! Дозвониться удалось лишь до члена Политсовета Соцпартии Виля Николаевича Ромащенко и члена ЦК КПУ Георгия Владимировича Буйко. До второго — лишь из помещения Шевченковского райкома КПУ, расположенного в соседнем квартале со зданием УВД.

Прибывших в Управление внутренних дел депутатов, в нарушение законодательства, долго не хотели пропускать к задержанным. Причины на то были: как оказалось, в процессе 'погрузки' в автозак Бадри получил травму шейного отдела позвоночника: ударом по шее ему выбили позвонок. Но четыре часа до приезда депутата милиция отказывалась допускать к нему даже врача.

После двухчасовых переговоров с руководством УВД Буйко и Ромащенко сообщили: задержанных отпустят только вечером. Таково распоряжение Балоги в отношении всех, кто мог бы 'испортить праздничное настроение' Ющенко. Так что нам оставалось лишь ждать.

— Нормально всё у Мазур и её людей будет! — попытался успокоить нас Буйко. — Милиционеры сами понимают, что ерундой занимаются, но не могут переть против указания Балоги. Выпустят часа через два, когда весь этот официоз закончится. Можете домой ехать.

Успокоить нас, конечно, он успокоил, да только никуда мы не уехали, пока на крыльце УВД не показалась улыбающаяся Елена Анатольевна, седоусый Бадри с разорванной по шву штаниной и их более молодые спутники. А мои фотографии их на крыльце УВД и статья об этом беспределе вышли не только в газете ЗУБРа 'Зазубрина', но и вошли в финальную редакцию монографии Е.Мазур и Н.Лативока...

Американская Конфедерация, окрестности Билокси, 04.08.30, четверг, 16:25

В той командировке нам всё-таки пришлось пострелять.

Колонна уже к вечеру приедет в Алабама-Сити. А если не возникнет никаких проблем на границах Московского Протектората, то уже послезавтра доберётся до ППД, где и трофейные ракеты, и Иван будут в безопасности.

— А мы возвращаемся в Билокси! — скомандовал Сармат. — Пятнадцать минут на сборы пожитков, и по машинам.

Но через полчаса езды по просёлку, выводящему к трассе Билокси — Форт Ли нас остановила полиция.

— Господа, нужна ваша помощь, — обратился сержант к водителю Форда с логотипом компании 'Гейзер'. — Вон там, в развалинах, засели бандиты, которые два дня назад устроили взрыв и перестрелку возле форта-заправки 'Замок Джексона'. Мы вызвали подмогу, но они могут попытаться пойти на прорыв.

— О-кей! — кивнул Сармат, сидящий на переднем пассажирском сиденье, и скомандовал по рации по-русски. — Мужики, берём оружие и выгружаемся. Надо помочь полиции!

— Вы русские? — насторожился сержант.

— Да. А что такое?

— Там ваши соотечественники... Из той области России, которая называется 'Украина'.

— Тем более! — сообразив, кого имеет в виду коп, кивнул Глеб и пояснил. — Ни к чему, чтобы нашу родину позорили какие-то бандиты! У них транспорт есть?

— Два 'Хамви', один из который мы повредили из пулемёта, — кивнул полицейский на крупнокалиберный М2, установленный на крыше потрёпанного полицейского 'Дефендера', маячащего на склоне холма в километре южнее. — Во второй, кажется, тоже попадания были, но я не уверен. У них тоже минимум два пулемёта и личное автоматическое оружие, так что до подхода хотя бы одного броневика, соваться под пули бессмысленно. Наша задача продержаться всего лишь час и не дать им уйти вон к той роще кофейных деревьев.