Древолюция

Кабанов побежал в кабинет и сгреб со стола бутылки с зажигательной смесью. Вас там много — замечательно, будет большой костер! Он свесился из окна, поджег фитили и швырнул пару бутылок в гущу шевелящихся веток и стволов. Знатно полыхнуло! Твари загудели, завертелись. Огонь перекидывался с од-ного мутанта на другого, и гигантские факела в корчах падали на землю. Директор захохотал, схватил еще горючих 'коктейлей' и побежал к другим окнам. Он кидал самодельные гранаты одну за другой, и здание завода окружила высокая стена огня. Мутанты горели, и языки пламени поднимались до окон кабинета. Пламя перекинулось на штабеля пиломатериалов, а через них — на цеха. Через полчаса завод полыхал как один большой костер. Едкая гарь и вонь сожженной плоти вызывали тошноту и удушье. Здание заполнили клубы дыма, и Пильщик слышал, как от жара, или от ударов мутантов, вылетают стекла на первом этаже.

Он отступил в кабинет и окинул взглядом оставшийся арсенал. Бутылки закончились, остался дро-бовик и патроны. Да еще бензопила. Он схватил со стола недопитую бутылку и опрокинул в рот, жадно глотая содержимое, как простую воду. Ничего, я еще повоюю, подумал Кабанов, вышвырнув в окно опустевшую бутыль. Мне бы только к трактору пробиться!

В задымленном здании заводского управления становилось все труднее дышать. Кабанов повесил дробовик на плечо, взял бензопилу и спустился вниз по лестнице. Снаружи раздавалось гудение пламени и треск рушившихся конструкций. Директор выглянул в разбитое окно и увидел, что путь к одному из тракто-ров практически свободен — мутанты пятились от охватившего штабеля пиломатериалов пламени. Он вы-скочил из здания и побежал к машине, лишь через секунду осознав, что деревяшки уходили не зря. Жар во дворе был нестерпимым, казалось, он попал прямиком в ад. Воздух слоился обжигающими струями, и в их размытом течении чудовищными силуэтами расплывались фигуры мутантов.

Пильщик подскочил к трактору, бросил бензопилу и запрыгнул на гусеницу. Надо быстро уезжать! Он упал в водительское кресло и вдруг понял, что забыл в кабинете ключи. Он беспомощно оглянулся и увидел, что пластик на кабине течет, вздуваясь огромными пузырями. Кабанов попытался встать, но расплавившаяся синтетическая кожа сиденья прилипла к штанам. Он рванулся, чувствуя, как от жара вот-вот вспыхнут волосы.

Горящий штабель осыпался вниз, и пылающие доски преградили выход. Оставаться в кабине озна-чало испечься живьем, и Пильщик с криком выскочил из нее, изо всех сил высоко подпрыгнув вверх, чтобы перелететь жгучее пламя. Это ему удалось. Он схватил лежащую на земле бензопилу, не чувствуя, как на спине вспыхнула одежда.

Что ж, пробьемся и так! Он никогда не отступал и сейчас не отступит, тем более что отступать-то и некуда... Пильщик дернул за шнур и завел свое оружие. Вперед! Он побежал к воротам, занеся пилу над го-ловой. Мутанты расступались, опасаясь охваченного огнем человека. Пильщик думал, что они боятся его и, яростно хохоча, рубил пилой во все стороны.

Он прошел через ворота, оказавшись в плотном потоке деревьев. Они проплывали мимо, и он не мог их остановить! Воя от боли, живой факел размахивал бензопилой, но дендроиды не желали сражаться. Они обходили его, сторонясь, как что-то чужеродное, и потеряв сознание от невыносимой боли, Пильщик рухнул на землю.

* * *

*

В старые времена из Дымова до Екатеринбурга было двенадцать часов езды на машине. Николай и Влад добирались два дня. Самым сложным оказалось выехать на шоссе, потому что обе дороги, ведущие к нему, были так изувечены артобстрелом, что от дорожного полотна просто ничего не осталось. Огромные воронки и повсюду — останки дендроидов, разорванных снарядами на части. Местами машина застревала в ямах, и мужчины, выбиваясь из сил, толкали ее вперед.

Потом стало легче, и до Нижнего Тагила доехали без проблем, а дальше шла хорошая транзитная дорога прямо к Екатеринбургу. Правда, в самом Тагиле пришлось отбиваться от группы чересчур наглых парней, едва не стащивших оставленные в машине вещи. Двоих Николай серьезно потрепал, остальных вовремя остановил Влад, выстрелив в воздух. Не везде был порядок и мир.

За Тагилом стали попадаться другие автомобили, и товарищи провожали их с изумленной улыбкой, будто встречали не машины, а тарелки инопланетян. Не доезжая нескольких километров, наткнулись на огромное поле, все перепаханное снарядами и бронетехникой. Вожаков живо представил себе, какая страшная битва произошла здесь, потому что вся местность была устлана останками дендроидов.

— Как поле покорежили, — сказал Влад, оглядывая развороченную снарядами пашню. — Что те-перь здесь посеешь, что соберешь?

Николай молча согласился. За полем их поджидал контрольно-пропускной пункт. Машину осмот-рели, проверили документы, спросили, откуда едут. Вожаков не стал врать, рассказал, что и как. Офицер, проверявший их, покачал головой:

— Не до вас теперь. Они на город прут, еле сдерживаем. На дороге их не видели?

— Нет.

— Повезло вам.

— А к кому можно обратиться? — спросил Николай.

— Не знаю. Попробуй в городскую администрацию.

Ружья у них изъяли. Как не возмущался Влад, как ни упрашивал Вожаков.

— Не положено! — хмуро пояснил офицер. — К тому же разрешения у вас нет. Конфисковываю.

В город въехали вечером. Екатеринбург встречал неласково. Николай заметил, что часть города погружена во мрак — видимо, проблемы со светом. Проезжая мимо какого-то кафе, через окно заметили работающий телевизор. Телевизор!!!

Николай затормозил. Они закрыли машину и едва не бегом направились к кафе.

— ...жители дачного поселка Береговое, что в трех километрах от границы города, совместными си-лами противостоят нашествию дендроидов, — рассказывала симпатичная кудрявая репортерша. — Они организовали отряд самообороны и уже неделю самостоятельно сдерживают натиск мутантов!

Камера показала противопожарный ров, проходящий между лесом и участками. Во рву и на подступах к нему виднелись многочисленные остовы обугленных и порубленных на части деревьев. Некоторые еще дымились, подняв в воздух скорченные, словно в предсмертных муках, корни. Камера повернулась, и на экране появились несколько угрюмых мужиков в камуфляже. В руках они держали ружья и бензопилы.

— Эти люди сражаются с дендроидами практически врукопашную. Они вооружены лишь охот-ничьими ружьями и электропилами, но, тем не менее, им удается то, чего подчас не могут сделать регуляр-ные войска — сдержать наступление живых деревьев!

— Вот эти обычные герои! — девушка поднесла микрофон к одному из дачников. — Скажите, по-жалуйста, как вам это удается?

Человек самодовольно улыбнулся. По всему было видно, что ему приятно чувствовать такое внима-ние, и еще приятней ощущать себя победителем.

— А что? Это наша земля и наши дома! И если армия нас защитить не может, так мы сами! Вон, глядите!

Камера вновь продемонстрировала порубленных и пожженных дендроидов. Издалека они были похожи на самые обычные березы и ели, только срубленные и сожженные.

— Это мы их 'коктейлем Молотова угостили!' Горели, как свечки! — ухмылялся дачник.

— А вам не страшно? Может быть, лучше пропустить их? — вдруг задала неожиданный вопрос корреспондент. — Может, они пройдут дальше, куда им надо, и где-нибудь остановятся?

— Ну, да, пропустить! Эти тварюги мне забор поломали! Знаете, сколько он мне стоил? А у соседа машину разбили! Будем рубиться до победного конца! В конце концов, за нами город, цивилизация...

— Цивилизация, — вздохнул Николай, повернувшись к Владу. — Видал цивилизованных?

— Да уж, — проронил тот. — А что здесь поделаешь? Народ у нас простой: кто мне забор поломал — тому глаз вон. Никто не станет думать, почему сломали, возьмут ружье, и будут стрелять.

— Надо объяснять, что к чему, — сказал Вожаков. — Здесь люди больше напуганы телевизором, чем деревьями. Слушают эту болтовню...

Вожаков поначалу и сам с волнением слушал байки о злобе и агрессивности дендроидов, и со стра-хом — жуткие истории о новых жертвах деревьев-мутантов, рассказываемые беженцами в лагере. Мало того, он ведь сам, лично дрался с ними и хорошо помнил удар топором, нанесенный мутанту, и ответный, едва не сломавший ему ноги. И бегство от них всей семьей. Он сам себе удивлялся: другой на его месте возненавидел бы дендроидов на всю жизнь, но Николай никогда не делал скоропалительных и необдуманных выводов. И общение с лесником Поборцевым на многое открыло глаза.

Вожаков и Влад еле-еле оторвались от телевизора, как губки впитывая в себя все новости. А их хва-тало. Передавали, что дендроиды замечены на границе с Казахстаном, что в связи с остановками предпри-ятий нефтеперерабатывающей отрасли России поднялись мировые цены на нефть, что нашествием мутантов обеспокоены страны Европы и, разумеется, Соединенные Штаты... Пока Влад досматривал новости, Николай попросил у бармена телефон и сделал один звонок. Петр Поборцев просил его попробовать дозвониться до племянника Александра, журналиста, первым открывшего стране дендроидов. Впоследствии его репортаж признали 'уткой', и парень лишился работы. Тогда племянник решился на отчаянный шаг и вместо лесника проник в состав секретной экспедиции, собирающей информацию о дендроидах. С тех пор он не объявлялся. Первый же звонок домой Поборцеву-младшему оказался удачным. Александр был жив и здоров, правда, в голосе его Николай не услышал ни желания что-то делать, ни энергичности. Вожаков поговорил с журналистом и понял, что тот ни на что не годится. Он им не помощник.

Людей на улицах было мало. И машин. Николай и Влад ехали по полутемному проспекту, и каждый думал о своем. Они оба бывали здесь. Вожаков — когда учился, Влад раньше работал на одном из местных заводов. Некоторые магазины еще были открыты, и посланники Дымова быстро пробегали по заметно опустевшим прилавкам, покупая заказанное женами и детьми. Цены в городе взлетели ужасно, но денег, собранных общиной, пока хватало. А вот с горючим было совсем плохо. Объехав почти все заправки в городе, приятели ужаснулись: бензина не было. Но на последней заправке, когда часы показывали почти полночь, к расстроенным дымовцам подошел неприметный человек в кепке:

— Бензин нужен?

— Да!!

— Сколько? — невозмутимо спросил барыга, и Николай понял, что никакая революция не истребит это племя.

— А сколько есть? — нахально спросил Влад.

— А денег у вас хватит? — поинтересовался перекупщик. Узнав цену, Влад помрачнел и разразился руганью. Николай, заметив, что из припаркованного неподалеку джипа за ними пристально наблюдают, придержал товарища: неприятностей лучше избегать. Ружей у них теперь нет.

Денег хватило на две канистры.

— Ну, сволочи! — ругался Владислав, когда вырулили с заправки. — Что творят, а! Сталина на них нет! Всех бы к стенке поставить, паразитов!

Ночью, конечно, ехать к мэру не следовало. Заночевали в машине, а наутро Вожаков подъехал к зданию городской администрации. Вместе с Владом они поднялись по ступенькам к парадному входу, но у турникета встретил охранник:

— Куда?

— Нам бы мэра увидеть.

— Сегодня не приемный день. В среду, с трех до пяти.

— Мы не можем ждать неделю, — сказал Вожаков. — Мы из Дымова приехали. У нас жены, дети в закрытой зоне остались.

— Мэра нет.

— А когда будет?

— А хрен его знает, он мне не докладывает! — раздраженно ответил милиционер.

Николай и Влад посмотрели друг на друга, одновременно повернулись и пошли вниз. Сволочи, по-думал Николай, так я и знал!

Обратная дорога была полегче. Все-таки знали, где и чего ожидать. Правда, выбираться из города пришлось окольными путями. Там, откуда они приехали, слышалась орудийная канонада — опять шли бои с дендроидами. Влад скрипел зубами — и так бензина не найти, так еще и круги приходится наматывать! Но ждать, когда окончится бой, тоже не хотелось. Их очень ждали в Дымове. 'Журналист с нами не поехал — ну и ладно, по крайней мере, скажу леснику, что жив его племянник', — думал Николай.

Без ружей было страшно. Не дендроидов боялись — людей. Пока Вожаков разговаривал по телефо-ну, Влад краем уха слышал в кафе разговор, что в области вовсю орудуют мародеры, пользуясь тем, что милиции и армии не до них. Еще говорили, что местные жители устраивали самосуд над пойманными вора-ми. В смутную пучину погрузилась огромная часть России, и Вожаков не мог даже приблизительно сказать, когда все это закончится и закончится ли вообще...

Несмотря на все это, доехали они нормально. Машина не подвела, и дендроиды не мешали, пасса-жиры видели их лишь издали. Деревья словно знали, что эти двое не станут в них стрелять.

Вожаков остановился перед пятиэтажным домом, в котором жили почти все дымовцы. Незадолго до их с Владом отъезда на собрании решили, что правильней и целесообразней жить всем в одном месте. И дом этот выбрали не случайно — в нем была котельная. До заморозков еще далеко, но к ним уже надо готовиться. Владислав вышел из машины и крикнул:

— Эй! Выходи за подарками!

Входная дверь хлопнула, и на ступеньках крыльца появилась девочка-подросток:

— Дядя Влад, все там, у магазинов! Там стреляли!

Влад бросился обратно к машине, и Николай, услышав ее слова, дождался товарища и резко рванул 'девятку' с места. Они пролетели по Рубленой к центральному универсаму и там увидели толпу. Заметив машину, люди повернулись к ней, и за их спинами Николай увидел лежащее на тротуаре тело.

— Что случилось? — он выскочил из машины.

— Мародеры! — зло проговорил кто-то.

Влад узнал распростертого на асфальте человеке: тот самый небритый и стриженый, что когда-то взял его под прицел, приняв за мародера. Потом они познакомились. Мужик оказался беглым зеком, но вел себя прилично, работал наравне со всеми. Толиком его звали...

Среди стоявших оказался и лесник Поборцев:

— Коля, они снова приезжали грабить! Толик пытался с ними поговорить, а они стрелять начали. Мы тогда тоже. Они Толика и убили.

— Где они? Когда были?

— Да пять минут как уехали. Зеленая 'Нива' с прицепом.

Вожаков провел глазами по растерянным лицам и выхватил у одного из мужиков ружье:

— Я догоню!

— Я с тобой поеду! — сказал Петр Ильич. Он перехватил ремень карабина и полез в машину.

— Я тоже! — крикнул Влад, но Вожаков возразил:

— Нет! Ты оставайся, — Вожаков знал, что Петр Ильич отлично стреляет, а лишний человек в ма-шине ни к чему. И лишняя мишень, и машина тяжелее, труднее управлять. 'Девятка' понеслась в погоню.

— Туда они поехали, значит, в другую сторону, не к шоссе! Здесь поворачивай, срежем!

Вожаков слушал указания деда и жал на газ. Больше всего на свете он хотел нагнать этих сволочей. Машина визжала покрышками на поворотах и прыгала по неровностям асфальта.

— Не уйдут, они груженые, — говорил лесник, поглаживая черное ложе винтовки. Он вглядывался в пустынную дорогу и, наконец, воскликнул:

— Вон они!

Зеленая 'Нива' маячила впереди, таща за собой прицеп, доверху нагруженный награбленным. Ни-колай жал на газ и через минуту догнал мародеров. Он намеревался прижать их к обочине и скинуть в кю-вет. Но те заметили погоню. Из окна высунулся человек с ружьем. Прогремел выстрел, и пуля вонзилась в переднюю стойку, задев стекло, покрывшееся сетью трещин. Николай увел машину вправо, прячась за при-цепом. Так, нахрапом взять не удалось, надо что-то думать...