То, что увидала однажды в во дворе больницы, заставило вздрогнуть и остановиться. Шедшая навстречу женщина выглядела несколько пугающе. Молодая, стройная, в чёрной майке и чёрных джинсах с кожаной отделкой. Правая рука вся в татуировках, вместо левой до половины предплечья — жутковатого вида протез. Он не такой, как делают обычно — повторяющий вид живой руки. Он подчёркнуто механический, из переплетения чёрных и хромированных деталей. Особенно пугающе выглядят пальцы с тянущимися по тыльной стороне разноцветными трубочками. Немногим лучше выглядела и её голова. Правый висок выстрижен под ёжика, посередине — длинные чёрные волосы собраны в гребень, свисающий назад. А левая сторона головы закрыта титановой пластиной, состоящей из нескольких деталей. Вместо уха — выпирающий фонарь. Один из стыков пластины продолжается вытатуированной на щеке ломанной линией до уголка рта. И по обе стороны от линии — будто головки заклёпок. Но при этом всём — лёгкая улыбка и взгляд, кажущийся добрым.

— Что, милаха, пугаю? Не бойся — я током не бьюсь. Хочешь тату?

— Нет, не хочу. Я просто таких тут ещё не встречала.

— А что — часто тут бываешь?

— Я уже несколько месяцев тут.

— И с чем... Постой-ка... — вдруг вглядывается она, протягивая навстречу зататуированную руку. И вдруг у неё вырывается восторженный шепот — Ваау...

— Вы про блузку?

— Лопни моя батарейка. У тебя что — и обе руки и лицо целиком?

— А... Так заметно?

— Да нифига себе, я не сразу вдуплила. Как же ты летела, что после этого жива осталась?

— Я не летела... Я... горела.

— Лопни моя батарейка. Куколка, и докуда же ты такая куколка?

— А Вам не всё ли равно?

— Не — ну реально вообще круто выглядит. Когда ты так одета, издали не поймёшь, что с тобой что-то не так. А приглядишься — можно подумать, что вообще вся. Слышь, я не только тату набиваю. Могу тебе на край протеза рисунок хороший сделать. Будет украшать, а не портить. В натуре — тебе фри.

Это заставило отвернуться.

— У меня нет краёв.

— Чего?

— Я действительно — вся. Отстаньте от меня, пожалуйста.

— Что — реально вся? — не унимается татуировщица, идя следом. Уйти от неё не удаётся — она шагает быстрее.

— Куколка! Да это же вообще круто! У тебя что — полностью вся кожа силиконовая?!

Ничего не остаётся, как повернуться к ней и выпалить:

— Да! У меня всё! Совсем! Я вся сгорела! Только мозги остались! Что — круто?

— Лопни моя батарейка... Я Софья-Виктория, а тебя как звать?

Имя оказалось таким же необычным, как и внешность. Остановилась и представилась:

— Надежда. А Вы что — испанка? Почему такое имя?

— Мама хотела назвать Викой, а папа — Софьей. Оба жутко упёртые, так что записали двойное. Так ты — выходит — киборг?

Система дыхания не позволяет грустно вздохнуть, поэтому просто опустила голову и тихо ответила:

— Выходит — да.

— Ты чего нос вешаешь?! Это же нереально круто ваще! Ты сама даже не представляешь — насколько!

— И что в этом крутого?

— Да ты же можешь выглядеть — как на душу ляжет. Только бабла вкинуть. Приводы хочешь меняй — хочешь не меняй, а оболочку можно в любой хлам затюнинговать.

— Я не хочу быть хламом.

— Да хоть под золото!

— Мне больше нравится казаться живой.

— Сейчас нравится — потом вдруг передумаешь. Я по-твоему сразу себе такой видон закатала?

— Не знаю...

— А разве я не крута?

— Слишком... Вызывающе.

— Куколка, ты точно сказала! Вызывающе! Не хочешь вызывать — можно приводы затюнить. Знаешь — как прикольно качков троллить? У тебя на сколько батареи хватает?

— Ещё не знаю. Просто каждый вечер включаюсь на подзарядку. Генератор ни разу не включала.

— Ка... Какой ещё генератор?...

— Ну... Встроенный... — смутилась, прикладывая ладонь под грудью — там, где генератор.

— Чего?! Лопни моя батарейка! Ты что — под дальняки заточена?

— В каком смысле?

— А на кой дьявол иначе свой генератор? Я с тебя пищу и плачу. Да все протезники розетками обходятся. На чём он у тебя фырчит?

— Ну... Дима говорил, что на любом топливе.

— Димон? Кодер? Так ты его знаешь?

— Он меня включал и настраивал.

Софья-Виктория хватается обеими руками за голову.

— Пищу и плачу! Куколка, да круче тебя только горы, на которых никто не бывал!

* * *

Это странно. Встретить человека, который завидует твоему несчастью. За окном палаты снова вечер, кабель обычной китайской зарядки воткнут в розетку, а блочок — прилеплен к боку чуть выше пояса. Зарядка бесконтактная, может работать даже сквозь тонкую одежду. Так что лёгкий халатик для неё не помеха. Пока идёт зарядка — можно спокойно спать, автоматика не даст батарее испортиться. Но пока сон не идёт. Правая рука лежит под головой, а левую захотелось разглядеть повнимательнее. Вблизи она всё-таки отличается от настоящей. Но гораздо больше она отличается от того, что сделала себе Софья-Виктория. Кажется — её батарейка чуть не лопнула от восторга, когда она увидела, что такое встроенный телефон. Вернее — она-то ничего и не увидела. Просто она назвала свой номер телефона, и тут же телефон у неё в руке зазвенел. Правда — сразу оказалось, что в пластину на её голове встроена не только подсветка, но и беспроводная гарнитура. Но когда она поняла, что голос слышит — а губы не шевелятся... Она всё-таки странная. Может быть — она ненормальная и всё-таки стоит её опасаться? Внешность не всегда бывает обманчива. С кем бы посоветоваться? Может быть — Дима? Раз она его знает, может быть — и он знает её? Даже не нужно шевелиться, чтобы проверить время, набрать его номер и услышать:

— Внимаю.

— Димочка, я тебе не помешала? — собственный голос слышно только благодаря выходу телефона, причём его голос слышно громче.

— Надя? Что случилось в ночь глухую?

— Случилась странная встреча. Сегодня я встретила одну пациентку клиники. И она показалась мне очень странной. Она тебя знает.

— Неудивительно. Меня тут каждая собака знает. Если, конечно, у этой собаки есть какой-нибудь бионический протез.

— А ты знаешь такую Софью-Викторию?

— О-о-о! Это местная достопримечательность. В её протез встроена машинка для четырёхцветной татуировки. Обычно иглы сняты и краска не заправлена. Так что случайно наколоть кому-нибудь она не может. Но выглядит устрашающе.

— Ты не знаешь — что с ней случилось?

— Врачебная тайна. Но вообще-то она — байкерша со стажем, так что можешь догадаться сама.

— Дим, а она точно не чокнутая?

— Опять же — врачебная тайна. Но вроде — нет. По крайней мере — никаких особых мер при общении с ней не требуется. А что? Она к тебе приставала с предложениями сделать наколку?

— Она мне позавидовала.

— А — ты про это... Есть у неё такой пунктик. Подозреваю — это она сама себя так утешает. Но может быть — ей и правда это нравится. Если натыкается на кого-нибудь из молодых пациентов — может начать расписывать, как это круто, и что можно сделать ещё круче. Что она себе сделала — ты сама видела. Но, знаешь — от этого её пунктика пользы больше, чем вреда. Многие после встречи с ней как-то оживают.

— Кажется — я тоже. Она меня развеселила. То есть сперва напугала своими приставаниями, а потом мне стало весело. Это правда, что я теперь могу стать, какой захочу?

— В принципе — да. Это может стоит немалых денег, но да — возможно. Внешность ведь тебе тоже выбирали из нескольких вариантов. И лица, и всю остальную мягкую оболочку делают на трёхмерном принтере под заказ. Примерно то же самое и с твёрдой оболочкой, только технология немного другая. Например — можно было сделать тебе поуже бёдра, но тогда пришлось бы для баланса увеличить талию и перекомпоновать батарею.

— Не надо, я уже привыкла к этому. А что ещё можно было бы изменить?

— Да в целом — всё. Но приходится балансировать. Можно поставить более мощные приводы — но тогда нужны более ёмкие батареи. Тогда для сохранения плавучести пришлось бы делать тебя более полной. Наоборот — для более стройной фигуры придётся экономить на весе всего. А значит — прощай, длительность автономной работы и спортивная форма. Можно поставить облегчённые приводы, но тогда у них будет маленький ресурс работы. Ты бы хотела сломаться где-нибудь в неподходящий момент?

— Нет-нет. Димочка, я ничего не хочу менять. Я в этом мало понимаю.

— Вот правильно. А некоторые не понимают — а лезут с советами и пожеланиями. Хуже того -начинают менять сами. Результат бывает унылый. Насколько я помню — Софья-Виктория тоже через это проходила. Правда — у неё только рука и накладка на голове, так что тут ничего страшного. Хуже, когда так экспериментируют с ногами.

— Димочка, спасибки. Ты мне всегда так хорошо всё объясняешь — даже такой дуре, как я, всё понятно. Да — Софья-Виктория называла меня куколкой. Я правда похожа на куколку?

— Честно?

— Да.

— На хорошенькую куколку точно похожа. Про тебя же ничего не было известно: мобильник расплавился, документов никаких. Возраст примерно определили, но вот выяснить, как ты выглядела, быстро не получалось. А оболочка была нужна побыстрее. Поэтому Михалыч настоял, чтобы ты была хорошенькая и с красивой фигуркой. Чтобы наверняка не хуже, чем было.

— Дим, я довязала шарфик. Ты же не обидишься, если я Виктору Михайловичу его подарю?

— С чего бы я обиделся? Я шарфы не ношу. Ладно. Спокойной ночи.

— Чмок тебя в щечку. Пока.

Разговор окончен. Забавно, что за всё время разговора в комнате не прозвучало ни единого звука. Как будто просто лежала и с улыбкой смотрела в потолок. А потом даже глаза закрыла.

* * *

Сидела в соседней палате и болтала с девочками о разном. Их в палате четверо. У младшей — восьмиклассницы Катюшки — врождённый дефект коленных суставов. Она ещё растёт и приходится их периодически заменять. Хафиза работала вахтовым методом на крайнем севере и заблудилась. Отморозила ноги. Хочет после лечения вернуться обратно. Теперь ведь ей не так страшно, а платят там хорошо. У самой старшей — Розы Вячеславовны — искусственное сердце. Оно уже работает давно и сейчас потребовало профилактики. Когда ругаются с мужем — он называет её бессердечной. Марианна — артистка. Родилась без рук, так что она здесь — пациентка с самым большим стажем. У неё крупные, как у мужчины, кисти с тонкими пальцами. Выглядят немного странно, но так удобнее играть на рояле. И голос у неё чудесный. Раньше слышала её выступления, но никогда не думала, что доведётся вот так встретиться. Ей предстоят зарубежные гастроли, поэтому решила сделать профилактику приводов.

— Вы не представляете, девочки, как это было неприятно. По дресс-коду на вечере необходимо было быть в белых высоких перчатках, а я умудрилась потерять свои! Это же был кошмар! На мне ведь сидят хорошо только пошитые на заказ!

— Ой, а я видела репортаж. Там промелькнули твои руки в перчатках с обрезанными кончиками пальцев.

— Надь, я весь вечер чувствовала себя не в своей тарелке.

— А я думала — это специально, очень красиво выглядело. Я и себе такие купила, когда к подружке на свадьбу ходила. За столом ещё и удобно.

— Да? Спасибо тебе, Надюша! У меня просто камень с души упал!

Она обнимает своими искусственными руками. Удивительно — как можно так долго переживать из-за таких пустяков.

* * *

Глава 4

Общение прервал неожиданный звонок. Девочки даже толком не поняли — что произошло. С виду — просто встала, извинилась и вышла.

— Надежда Курова?

— Да. Это я.

— Районный отдел полиции. Вам необходимо приехать на опознание. Немедленно.

— Простите, я пока не выхожу из больницы.

— Вы в состоянии передвигаться самостоятельно?

— Да, я уже хожу.

— Минуточку.

Звонок прерывается. Что-то случилось. Может быть — нашли кого-то из этих двух полудурков. Ужасно не хочется выглядеть перед ними милой дурочкой. Со всей доступной скоростью отправилась в кабинет Виктора. Он на третьем этаже. Ноги легко выносят на этаж вверх. В коридоре третьего этажа приходит осознание, что перешла на бег. Впервые после несчастья. Дверь кабинета распахнула без стука. Рывком.

— Да, она... А вот и она, — говорит Виктор Михайлович в трубку. — Да, обязательно. Да. Если не трудно. Отлично. Надежда, за тобой приедут из полиции.

— Да, они звонили. Они нашли этих придурков?

— Подробностей не говорят.

— Мне переодеться?

— Подожди. Они обещали привезти одежду. Пока спустись к себе.

Потянулись минуты ожидания. Села не кровать, на всякий случай подключила зарядку. Закрыла глаза, пытаясь вспомнить. Не Толика. Эту сволочь узнала бы из тысячи. Марлон. Вот — кого вспомнить трудно. Видела его несколько раз и ни разу не разглядела его лица. Ни цвета волос, ничего. Всегда в этом дурацком капюшоне. Как знал, скотина, что придётся скрываться. Всё таинственности на себя напускал. Дала себе слово впредь присматриваться внимательнее к таким подозрительным. А лучше — сразу фотографировать. Благо — теперь это можно делать незаметно. Услышала с улицы сирену полицейской машины. Не утерпела — встала в дверях. Так что двум появившимся женщинам в форме даже не пришлось стучать.

— Надежда Курова? — с ходу спросила одна из них.

— Да. Я ждала вас.

— Отлично, одевайтесь. — сунула пакет вторая.

В пакете оказались синяя форменная юбка, голубая блузка, форменная синяя курточка без знаков отличий. Эта форма у них не меняется уже много лет. Ещё в старых фильмах её видела. С помощью женщин торопливо влезла в одежду, всунула ноги в чёрные туфли со старомодными шнурками и сразу почувствовала себя другим человеком. Захотелось встать по стойке "смирно" и что-нибудь отрапортовать. Или сказать "Вы арестованы". Когда спустились втроём к машине — там уже ждал Андрей Васильевич, психолог. В полицейский беспилотник сели вчетвером. Оказывается — у них ещё есть руль. Но та, что села за руль, просто выбрала на экране адрес и положила руки на подлокотники. В окне первого этажа блеснуло отражение включившейся мигалки, заверещала сирена, резко выехали и рванули по улицам. Никогда ещё не доводилось ездить по городу с такой скоростью. Кажется — все остальные машины бросаются врассыпную при приближении полицейской. Даже не успела толком понять — куда ехали, а уже оказались на месте. Лопни моя батарейка — как сказала бы сейчас Софья-Виктория. Проходя по коридору за той, что сидела за рулём, почувствовала себя жутко важной.

— Сюда, пожалуйста, — произнесла провожатая, открывая одну из дверей.

В большом кабинете на стульях сидели несколько человек в гражданской одежде и несколько полицейских. В одном из них узнала следователя Носова. У дальней стены выстроились шестеро парней в куртках с капюшонами. Носов подошел ближе и спросил:

— Скажите — Вам знаком кто-нибудь из этих людей?

Знаком? Все шестеро напоминали комплекцией и ростом Марлона. И так же стояли, склонив головы. А потом догадалась взглянуть на их руки. Пятеро стояли, просто опустив руки вниз, кое-кто держал себя рукой за руку. И только один будто нервно крутил в пальцах правой руки коробок. Шагнула ближе к его соседу и прошипела: