Чёрный Британский Лисец и канонные реалии

— Ключ останется у меня, — заключил Гарольд. — Извините, мэм, но вашему Дамблдору придётся побыть недовольным. Мистер Грипхук, я могу получить выписку на содержимое сейфа?

— Зайдите в банк, когда закончите с покупками, я её подготовлю. Это входит в обслуживание сейфа, поэтому бесплатно.

МакГонагалл пребывала в замешательстве. С одной стороны, она не считала возможным доверять такие деньги ребёнку, с другой — этот ребёнок задавал банкиру очень взрослые вопросы. Может, его и вправду научил этому дядя. Наконец она приняла решение сообщить обо всём Дамблдору, а тот уже разберётся.

6. Забег по барахолке

После визита в банк МакГонагалл оставила Гарольда у дверей в лавку одежды мадам Малкин, чтобы он купил себе школьную форму. Ей нужно было зайти в аптеку по соседству, чтобы продлить на этот год оптовые поставки для Хогвартса.

В прежнем мире Гарольд никогда не покупал здесь одежду. В этой лавке для него был слишком демократичный ассортимент. Поэтому он был изрядно удивлён, когда узнал в белобрысом мальчишке, стоявшем на табуретке и примерявшем школьную мантию, своего второго лучшего друга — Драко Малфоя.

Малфоя. На табуретке! Гарольд с трудом удержал себя, чтобы не расхохотаться на всю лавку. Он умилённо уставился на мелкого одиннадцатилетнего Фретко. Это прозвище Драко получил за свою аниформу — великолепного белого хорька, друзья его по-другому и не звали. Он был и похож, и не похож на себя — такой же заносчивый, но без того королевского лоска. Хотя какие его годы, всё еще появится.

Почувствовав внимание, Драко оглянулся на Гарольда и приосанился. Еще бы не приосаниться, если какой-то незнакомый парень смотрит на тебя со счастливым восторгом, как на лучшего друга. Драко всегда любил, когда его обожали.

— Тоже в Хогвартс? — благосклонно спросил он мальчишку.

— Тоже, — подтвердил тот. — Привет, Малфой.

— Ты меня знаешь?

— Кто ж в Европе не знает Малфоев?

— Да, мы известны, — порозовев от удовольствия, подтвердил тот. — Может, представишься?

Тут из подсобки появилась девушка-продавщица и пригласила Гарольда на соседнюю табуретку. Мерная линейка запорхала вокруг него, повинуясь заклинанию.

— Поттер. Гарри Поттер, — никаких Гарольдов, здесь он и по документам Гарри.

Мерная линейка задребезжала, упавши на пол. Это продавщица от удивления потеряла концентрацию, и заклинание отключилось. Бледно-серые глаза широко распахнулись, но Драко тут же овладел собой.

— Драко Малфой, — представился он в ответ, опустив родовое имя, про которое Гарольд уже подтвердил, что его знает. — Куда поступаешь?

— В Слизерин, куда же ещё?

Линейка снова запорхала вокруг Гарольда. Продавщица закончила снимать мерки и ушла в подсобку.

— Я тоже, — сообщил довольный Драко. — Только вдруг она отправит в Хаффлпафф? Тогда хоть из школы беги.

Это он зря боится Хаффлпаффа, есть же ещё и Гриффиндор. Хорошо, что они оба — прирождённые слизеринцы, у Шляпы просто не будет выбора.

— Куда надо, туда и отправит. — успокоил его Гарольд. — Никуда она не денется.

— В квиддич играешь?

— Я вообще-то у маглов вырос.

— Серьёзно?! — любопытные глаза Драко загорелись, словно два Люмоса. — Как же тебя угораздило?

— Ну, знаешь, Дамблдор... — Гарольд неопределённо пожал плечами, он не знал, что говорить о Дамблдоре в этом мире.

— А-а... — Драко сочувственно кивнул. — А как там, у маглов?

— Да ничего хорошего.

— Ладно, не переживай, я тебя в квиддич играть научу. Жалко, что первокурсникам нельзя иметь свои мётлы.

— А школьную стащить?

— На этих гробах ты сам летать не захочешь. Маркус Флинт говорит, что их еще двадцать лет назад следовало сжечь в камине.

— А он уже капитан?

— Капитан.

С лица Гарольда не сходила улыбка, он просто не мог разговаривать с Драко, как с чужим. Оставалось только найти первого лучшего друга — и Тройная Звезда Слизерина воссияет и здесь.

— Мой отец сейчас покупает учебники, а мама пошла смотреть волшебные палочки, — чуточку манерничая, сообщил Драко. — А когда они зайдут сюда за мной, мы пойдём в магазин мётел. Пойдёшь с нами?

— Я тут с МакГонагалл, мы только начали покупки. Она торопится и в мётлы меня точно не отпустит.

Продавщица вынесла из подсобки мантию и подала Гарольду, чтобы примерил. Проверила плечи, длину рукавов и низа, затем попросила снять и пошла упаковывать заказ. В дверях лавки появилась МакГонагалл, зорко огляделась. Нахмурилась, увидев Малфоя.

— Гарри ты уже купил форму? — спросила она.

— Сейчас вынесут.

Несколько минут спустя к ним вышла девушка со свёртком. Гарольд расплатился и последовал за своей провожатой на улицу. Кивнул на прощание Малфою:

— Увидимся.

Собранная, деловая, МакГонагалл устремилась дальше по Косому переулку.

— Гарри, сейчас мы зайдем в аптеку, там тебе уже упаковали набор для зельварения, — сказала она на ходу. — Расплатишься, и пойдём за учебниками, затем за телескопом и напоследок за палочкой.

Гарольд шёл за ней и незаметно для себя улыбался, всё еще под впечатлением разговора с Драко. Хорошо, когда в чужом мире вдруг встретишь кого-нибудь близкого.

Понятно, что здесь Малфой еще не сложился как личность. В прежнем мире это был умный, хитрый, ехидный, пройдошливый, невероятно изобретательный, совершенно невозможный засранец с запредельной харизмой. Ещё он был труслив и всячески в этом маскировался, так сразу и не догадаешься. Его любимое место в задуманных им же авантюрах было за чужими спинами, но если вдруг его на чём-то ловили, он крутился как угорь, но своих не сдавал никогда.

Малфой бывал невыносим, причём по многу раз на дню, но Гарольд притерпелся к нему еще в годы учёбы в Хогвартсе. Как ни странно, при всех его закидонах Драко был на редкость надёжным, и если он в чём-то давал слово, оно было даже не железным, а алмазным. Даже если этот Драко не совсем такой, что мешает Гарольду помочь ему стать таким, каким он его знает? Одиннадцать лет — еще не вечер, а если уж насесть на него вдвоём с Алькором...

В книжной лавке Гарольд просто позволил собрать ему стандартный комплект учебников. Вряд ли здесь имелось что-нибудь полезное для него, а если вдруг что-то и понадобится позже, лавки не бегают. Купив по пути телескоп, они дошли до лавки волшебных палочек, и здесь МакГонагалл снова оставила своего подопечного, как-то по-особому улыбаясь.

— Выбор палочки — дело не простое, — сказала она. — Пока вы с Олливандером её подбираете, я тут ещё кое-что куплю.

В лавке было пусто, пыльно и убого. Это было унылое прямоугольное помещение, посреди которого одиноко стоял высокий стул лицом к дальней стене, которую полностью закрывали стеллажи с длинными узкими коробочками. Гарольд остался на ногах, осматриваясь.

Вдруг непонятное шевеление чуть сбоку заставило его настороженно попятиться.

— Добрый день, — раздался мягкий голос с места, куда он уставился. Фух-х, всего лишь чары незаметности.

— Любите пугать людей, сэр? — по понятию Гарольда, подобное появление не заслуживало приветствия.

— Но мне же не удалось застать вас врасплох, Гарри Поттер, — чары слетели, и перед Гарольдом появился сухонький старичок с глазами домовика. — Да-да, я так и знал, что скоро вас здесь увижу.

— Это легко вычисляется, сэр, — согласился Гарольд. — Просто нужно вспомнить мой возраст в год падения Волдеморта.

— У вас глаза вашей матери...

— И внешность моего отца. Но давайте уже перейдём к делу, сэр. Мадам МакГонагалл — очень занятая женщина.

Длинный белый палец Олливандера потянулся ко лбу Гарольда и у самого лица был отбит ладонью.

— Не распускайте руки, сэр.

— Хмм... — Олливандер недовольно осмотрел свой палец и тем же взглядом, не поднимая головы, исподлобья посмотрел на Гарольда.

— Как вы отнесётесь к тому, если я сейчас ощупаю ваше лицо, сэр? — ответил тот на невысказанный упрёк. Гарольд уже определил, что старик умышленно рисуется, и теперь осознанно ломал ему игру.

— Я не хотел ничего плохого, Гарри Поттер. Я только хотел показать, что сюда, вот в это место, нанесла удар палочка, которую тоже сделал я.

— Тогда, может, вы посоветуете мне другого мастера палочек? Есть же в Британии ещё мастера?

— Нет-нет, Гарри Поттер, вы не уйдёте от меня без палочки. Каждый, кто приходит ко мне за палочкой, обязательно находит её. Какой рукой вы предпочитаете колдовать?

— Когда я получу свою палочку, я обязательно это выясню, — ответил Гарольд, прекрасно знавший, как подбирают палочки.

— Хмм... Посмотрим... — старичок достал из кармана мерную ленту и начал измерять Гарольда. От плеча до кончиков пальцев, от запястья до локтя, от плеча до пола, от колена до подмышек, и напоследок — окружность головы.

— А интересно, куда вы передадите эти мерки? — полюбопытствовал Гарольд.

— Почему передам? — встрепенулся Олливандер.

— Вы же не хотите меня убедить, что это нужно для подбора палочки? Я довольно быстро расту, и если бы палочка зависела от мерок, её пришлось бы менять каждые полгода. Она же не растёт вместе со мной.

— Нет-нет, это очень важно... — Олливандер проворно убрал ленту и перешёл к коробкам, бормоча по пути что-то о сердцевинах и о том, что не бывает двух одинаковых палочек. — Вот, попробуйте эту.

И начался цирк. Старик одну за другой совал Гарольду неподходящие палочки и тут же выхватывал обратно, не давая как следует попробовать. Пришла МакГонагалл, тащившая огромную клетку с белой полярной совой, и села на единственный стул, а Олливандер всё бегал к стеллажам и обратно, выдёргивая и передёргивая предложенные палочки, как заправский фокусник.

— Вот эта! — воскликнул старик, покосившись на женщину с клеткой, устало откинувшуюся на спинку стула. — Остролист и перо феникса, точно! Вот эта обязательно подойдёт!

Палочка подошла, и неплохо подошла. Можно было бы подыскать и получше, но Гарольд уже заподозрил, что цирк был устроен для того, чтобы всучить ему эту, а она могла понадобиться. В прежнем мире её всучили иначе, прямо в Хогвартсе, придравшись к тому, что его палочка слишком тёмная и не годится для учёбы. Он заплатил семь галеонов и с облегчением обернулся к своей сопровождающей:

— На сегодня у нас всё?

— Любопытно... как же это любопытно... — бормотал у него за спиной Олливандер. К счастью, МакГонагалл не было любопытно, она просто встала и пошла на выход, кивнув Гарольду на дверь.

— Клоун, — фыркнул он, когда они оказались на улице, но профессор не поддержала его.

— Олливандер — хороший мастер, — строго поправила она. — Не без странностей, но он очень хороший мастер.

— Возможно, — уступил Гарольд. — Если с покупками мы закончили, мне еще нужно в банк за выпиской.

— Сходим, — кивнула МакГонагалл. На её тонких бледных губах снова появилась та самая особая улыбка, которую Гарольд заметил перед покупкой палочки. — Но сначала, Гарри, я хочу поздравить тебя с днём рождения! А вот это мой тебе подарок.

И она протянула ему клетку с совой.

Дурсли никогда не отмечали день рождения Гарри. Что у него тоже есть день рождения, тот узнал только из школьных документов. Сам Гарольд отметил свой день рождения всего лишь неделю назад, поэтому даже не подумал, особенно в условиях хибарки на острове, что здесь он у него сегодня. Во время ночной суматохи у него совершенно вылетело из головы, что Хагрид пытался одарить его тортом, который так и не отыскался в шубе великана.

Он растерянно посмотрел на МакГонагалл.

— Мой день рождения?

— Ну да, сегодня же тридцать первое. Вся Британия знает эту дату.

— Благодарю вас, мэм, я очень тронут. Но зачем мне вообще сова? — спросил он, разглядывая птицу сквозь прутья клетки. Белая, крупная. Красивая.

— Как — зачем? — удивилась МакГонагалл. — Будешь письма посылать.

— Кому? — Гарольд даже усомнился в её адекватности. — Маглам?!

— Но ведь в Хогвартсе у тебя будет много друзей.

Даже если и так, сова всё равно была не нужна ему. Он давно не ребёнок, чтобы играться с питомцем, а для связи есть гораздо лучшие способы. Но, посмотрев на счастливое своим подарком лицо МакГонагалл, Гарольд не захотел разочаровывать её. Можно же посадить эту сову в школьную совятню, и пусть сидит.

— Спасибо, мэм, — и он принял клетку.

7. Старый опыт и новые начинания

От банка МакГонагалл аппарировала с Гарольдом прямо в Литл-Уингинг. Время было предобеденное, Дурсли еще не вернулись из вояжа, дом стоял запертый, и профессор впустила Гарольда, открыв двери заклинанием. Он спросил, откуда она знает это место, и услышал, что когда его сюда привезли, она провела здесь целый день, наблюдая за Дурслями. И что Дурсли ей не понравились.

Она даже спросила, не обижают ли они его. Гарольд ответил, что могло быть и гораздо хуже, он знал это на собственном опыте. За эти дни он неожиданно быстро поладил с Петунией: будучи взрослым мужчиной, он понимал необходимость домашних работ и выполнял все её поручения. Он видел то, чего не замечал здешний Гарри-ребёнок — аккуратная и чистоплотная Петуния тоже очень много работала по хозяйству. Если прежний Гарри делал всё кое-как и всячески отлынивал от работы, то Гарольд работал добросовестно, и Петуния сразу же это заметила.

В прежнем мире, оказавшись в Певерелл-гарде, Гарольду пришлось учиться и трудиться, как здешнему Гарри и не снилось. Помимо учебной программы, ему давали ещё и немалые физические нагрузки, у него ни минуты свободной не было с утра до самой ночи. И он втянулся, стал работящим — ленивый невежда и халтурщик никогда не стал бы Чёрным Британским Лисцом. Наскоро перекусив бутербродами с чаем, он сразу же взялся за свои дела.

Может, Гарольд и не знал, что такое — считать кнаты, но как обращаться с большими деньгами, он знал. И он отлично понял, что в здешнем гоблинском банке, в отличие от магловского, сбережения не прирастают, а убывают. Он разыскал допотопный дядин калькулятор — попавши сюда из две тысячи двадцать девятого года, он не чуждался магловской электроники — и углубился в расчёты.

Поттеровские деньги только в куче выглядели большими, а в цифрах они были очень даже средними. Гарольд пока еще не знал здешние расценки, не знал он также, нужно ли ему платить за обучение, но даже если брать самый благоприятный вариант, за семь лет учёбы гоблинская аренда должна была съесть ощутимую часть вклада, а доходов никаких не предвиделось. Значит, придётся не роскошествовать и постараться обеспечить себе после школы хороший заработок. И конечно же, нужно было вернуть единственную недвижимость, которой располагали Поттеры.

На это у него оставалось ещё семь лет — просто не нужно было забывать от этом. Куда более срочной была проблема Волдеморта и Дамблдора, которую он давно расхлебал в прежнем мире и которую ему предстояло расхлёбывать здесь. Там он уничтожил все части пазла под названием "душа Тома Риддла" еще до окончания Хогвартса, и это было не только крайне опасно, но и крайне глупо. В зрелом возрасте то же самое далось бы ему гораздо легче.

Там его в это втравил Дамблдор. Здешняя предыстория в основном совпадала с той, поэтому было весьма вероятным, что и продолжение пойдёт примерно так же. Если выяснится, что у Рона есть та самая крыса, вероятность совпадения событий окажется ещё выше.