Чёрный Британский Лисец и канонные реалии

Тихое хихиканье напомнило ему, за что. Правильно, за чёрную неблагодарность. Гарольд уныло вздохнул, смиряясь с наказанием.

— Ты обещал рассказать про квиддич, — вбросил он беспроигрышную тему, чтобы отвлечь Малфоя.

Дальше все трое парней наперебой заговорили про квиддич, ему оставалось только слушать. Острота потери понемногу сгладилась — значит, придётся жить без Алькора. В какой-то мере утешало, что его первый и лучший друг благополучно проживает в его родном мире. А здесь, значит, вон оно как сложилось...

В дверь постучали, и в купе заглянул тот самый пухлый парнишка. Невилл Лонгботтом, второй Избранный.

— Вы не видели жабу? — расстроенно спросил он.

— Забей. Не в жабе счастье, — меланхолично ответил Гарольд.

— Но ба убьёт меня за неё... — глаза у парня были на мокром месте.

— Найдётся, не хлюпай. Когда приедем, домовики всё из поезда выгребут, и её тоже. Если, конечно, она на вокзале не осталась.

Невилл сглотнул и закрыл за собой дверь. Драко пренебрежительно фыркнул ему вслед:

— Мог бы Акцио колдануть, лопух...

— А ты сам его умеешь? — заинтересовался Грег.

— А то! — Драко извлёк из своей мантии волшебную палочку и стал шарить взглядом по купе, на чём бы попробовать заклинание. Но ничего подходящего не было, из вещей на виду был только сундук Гарольда под столом.

Дверь снова открылась, на этот раз без стука. Лохматая, с начальственным видом, с решительно вздёрнутым подбородком, в дверном проёме стояла пока еще не третья жена Гарольда, Гермиона Грейнджер, во всей красе своих почти двенадцати лет.

— Кто из вас видел жабу? — деловито осведомилась она. — Невилл потерял её.

— Он сюда уже заглядывал, — ответил Гарольд, сидевший у двери. — Разве он не сказал тебе?

Но Гермиона не слушала его — видимо, как и Невилла до этого. Она смотрела на палочку в руке Малфоя.

— Ой, вы колдуете? — она вошла в купе. — Ну-ка, давайте, поглядим. Мальчик, подвинься.

Ошалевший от её напора, Малфой машинально подвинулся, но тут же спохватился:

— Тебе чего надо?

Гермиона села рядом с ним и затарахтела с неудержимой энергией станкового пулемёта:

— Ты же колдуешь, да? Вот я и посмотрю, насколько ты в этом хорош. Я вот испробовала несколько простых заклинаний для практики, и они все у меня работали. У меня в семье совсем нет волшебников, и это был такой сюрприз, когда я получила письмо, но я, конечно, очень обрадовалась, ну, вы понимаете, это же лучшая школа колдовства из существующих, как я слышала... Конечно же, я заучила все учебники нашего курса наизусть и очень надеюсь, что этого будет достаточно... Кстати, я Гермиона Грейнджер, а вы кто?

Парни недовольно переглянулись — какая еще Грейнджер? — но всё-таки представились. Когда очередь дошла до Гарольда, Гермиона вперилась в него и снова зачастила:

— Гарри Поттер? Неужели это ты? Конечно же, я всё о тебе знаю! Я взяла ещё несколько книг для дополнительного чтения, там всё о тебе написано. И в "Расцвете и упадке Тёмных Искусств", и в "Современной истории магии", и в "Великих событиях мира волшебников двадцатого века"!

Гарольда передёрнуло. Вот на эти буйные лохмы, на эти толстые негроидные губы и горящие праведным энтузиазмом глазёнки он когда-то и купился.

— Знаешь что, Грейнджер, — и он поверг её в состояние тяжёлого когнитивного диссонанса: — Я никогда, никогда в жизни не заведу себе гарем.

— Ч-что? — опешила Гермиона.

— Гарема, говорю, не будет, вот что. Ступай дальше, там где-то в первых вагонах Рональд Уизли сидит. Рыжий такой, не ошибёшься.

— Дурак!!! — и она стремглав выскочила из купе под хохот Крэбба с Гойлом.

— Ну и нахалка... — буркнул Драко, всё еще в шоке от того, как она его построила. — Грязнокровок развелось... я еще скажу ей, кто она такая.

— Лучше не связывайся, — посоветовал Гарольд. — Грейнджер не поумнеет, а ты только лицо потеряешь.

— Хм, верно, — искренняя мальчишечья досада на наглую девчонку уступила у него место сословной дрессировке. — Надеюсь, она в Гриффиндор попадёт, так ей и надо.

— Ты сам туда не попади, с таким-то настроем, — предостерёг его Гарольд. — Это только гриффиндорцы сводят счёты с девчонками.

— Ещё чего... — но по Малфою было видно, что он обеспокоился. Подтянулся, собрался, сделал невозмутимо-надменную физиономию и свысока оглядел купе: "Кто ещё тут думает, что я могу попасть в Гриффиндор?"

Зря боится — для Гриффиндора нужно быть смелым — но Гарольд не собирался просвещать его. Будет лучше, если у Фретко будут хоть какие-то тормоза, а то он постоянно из-за этого нарывался. Иначе как теперь справляться с ним без Алькора? В прежнем мире они численным перевесом на него влияли.

— Ладно, не будем про всяких, — Гарольд мотнул головой на дверь, — а лучше вернёмся к квиддичу. Что ты скажешь об основных тактических различиях атакующих схем "три-один-сзади" и "три-один-спереди" и их преимуществах?

— Ну ты и спросил... прямо как будто десять лет налетал в квиддиче, — восхитился Драко, тут же выбросив из головы авторитарную грязнокровку.

— Это ты так хорошо объясняешь, что всё мгновенно в голове укладывается, — как истинный слизеринец, Гарольд просчитал, что сейчас самое время подкинуть дров в топку тщеславия Малфоя. — Уверен, что теперь я как сяду на метлу, так сразу финт Вронского и сделаю.

Все четверо дружно заржали — это была хорошая шутка. Мгновенно заглотив наживку, Драко расцвёл и с новым энтузиазмом стал делиться с Гарольдом секретами волшебного спорта. Только когда из коридора донёсся голос продавщицы сладостей, Гарольд отвлёкся и потянулся к дверной ручке.

— Оставь ты эту дрянь, — мигом отреагировал Драко. — Отец сказал, что здесь продают только то, что в лавке завалялось, потому что здесь всё равно купят.

— Тётя мне в дорогу ничего не дала, а ехать долго, — ответил Гарольд. — Хоть кекс какой-нибудь погрызть куплю.

— Зачем кекс?! Мне мама столько всего положила, на весь вагон хватит, а съесть надо до послезавтра, а то всё испортится.

— А стазис?

— Какой стазис?

— Заклинание, чтобы еда не портилась.

— Нет такого заклинания, Поттер. Ты же не думаешь, что магия может всё?

Гарольд вспомнил, что заклинание-то затратное. Если ему здесь Темпус колдануть трудно, что уж говорить о стазисе? Пока Драко со сквайрами копались в сумках, разыскивая свёртки с едой, которые им дали в дорогу матери, он поглядел на них магическим зрением и увидел картину ничуть не лучше его собственной. Все они тут были слабосилками — интересно, а как оно с магией у Грейнджер?

За едой Гарольд снова перевёл разговор на местные сплетни и до самого прибытия постарался не слезать с этой темы. Нужно же было узнать, кто здесь кто, где и с кем, а кто и вообще жив ли, чтобы не вышло, как с Алькором. Драко оказался приятно осведомленным, кое-что дополнили и Грег с Винсом. Министром здесь точно так же был Фадж, аврорат точно так же возглавлял Руфус Скримджер, а преподавательский состав был точно той же богадельней, что и в прежнем Хогвартсе. Картина в целом мало отличалась от известной Гарольду на время его обучения, следовало ожидать, что события повторятся.

Уже стемнело, когда поезд наконец остановился. Ученики высыпали на маленькую тёмную платформу в холодный ночной воздух. Высоко над землёй они увидели приближающийся и раскачивающийся фонарь, из-под которого доносился гулкий басистый голос:

— Первокурсники! Первокурсники — сюда!

9. И снова родной змеюшник

Щитов над Хогвартсом не было. Просто не было, и всё. Это означало — иди кто хочешь, бери что хочешь, делай что хочешь. Даже на лодках, в которых первокурсники плыли по озеру, был самый минимум защиты, только чтобы не затонули. Одно неловкое движение, и окажешься в воде.

Как и тогда, первогодок встретила МакГонагалл и после короткой вступительной лекции ненадолго оставила одних. Гарольд с попутчиками вчетвером столпились кучкой, оглядываясь вокруг. Вон Блейз, Панси, Дафна, а вон и Энтони Голдстейн, по-настоящему умный и хваткий парень, не то что некоторые учёные дуры, в прежнем мире у него с Гарольдом был общий бизнес. Стоит один, ни с кем еще не сдружился. Невилл тоже один, крепко прижимает к себе полузадушенную жабу, сучащую лапами в тщетной попытке вырваться.

А эти уже втроём: Уизли, Томас и Финниган. Так до конца учёбы и будут втроём. Рональд как раз говорил им, что будет испытание и что это очень больно — сведения проверенные, так сказал Фред, который здесь уже учится. Томас с Финниганом согласно кивали, что да, по-другому в Гриффиндор не попадёшь.

Неподалёку от них Гермиона, как всегда, с умным видом рассказывала в воздух, что масло масляное, вода мокрая, а сама она выучила много заклинаний. Поглядев на неё магическим зрением, Гарольд удостоверился, что здесь её магия если и слабее его собственной, то не в разы, а в пределах разброса. Это в прежнем мире она была, может, и самой умной, но и самой слабой ведьмой из его жён, а здесь у неё был реальный шанс выделиться. Чем она, собственно, сейчас и занималась.

Из стен вылетели призраки, перепугав детишек. Драко бочком-бочком передвинулся так, что Гарольд, Винс и Грег оказались вокруг него, и с важным видом заявил, что призраки безопасны, так сказал ему отец. Чуть спустя вернулась МакГонагалл и повела первокурсников на распределение в Большой зал.

Гарольд и после школы неоднократно бывал в Хогвартсе — у него росли очень хулиганистые детишки. Последний раз он побывал там меньше года назад, когда двое его отпрысков — от Луны и от Панси — натянули тушу собственноручно добытого акромантула на директорскую горгулью, поэтому он легко вспомнил внутреннюю планировку замка. Можно сказать, и не забывал — забудешь тут с ними.

В Большом зале первокурсников выстроили в ряд перед преподавательским столом, вынесли Шляпу — и распределение началось. Гарольд отошёл к самому краю ряда, оттуда было удобнее смотреть на преподавателей, чтобы оценить разницу. Почти все они были похожи на тех, у кого он учился, хотя Флитвик почему-то выглядел заметно глупее. МакГонагалл, Спраут и прочие были один в один, Квиррел точно так же был в тюрбане и вид у него был самый замученный.

Гарольд с трудом опознал только Снейпа, методом исключения, да и после не сразу поверил, что вот это — и есть Снейп. Это оказался тощий злобный сморчок с прилипшей к физиономии поганенькой ухмылкой, выглядевший почти что на свои тридцать один, со скидкой на вредность профессии. В прежнем мире Гарольда Снейп был по-старчески рыхл и морщинист, из-за чего выглядел лет на шестьдесят, словно жертва хроноворота или нарушитель магического обета — и был он крупным и осанистым, а трагическое выражение его увядшего лица с картинно заломленными бровями было видно аж с другого конца Большого зала. Однако, с его характером, эта внешность подходила ему гораздо лучше.

Здешний Дамблдор, возвышавшийся над залом на своём золотом троне, был благообразен, добродушен и аляповат, словно сувенирный Санта-Клаус в подарочной упаковке. По сравнению с прошлым Дамблдором он ощущался, как какой-то... беззубый, что ли? В том Дамблдоре где-то глубоко чувствовалось опасное второе дно, в этом — тоже, но безопасное и очень мелкое.

Распределение тем временем не приносило никаких сюрпризов. Гермиона предсказуемо отправилась в Гриффиндор — не то чтобы у неё совсем не было ума, но гриффиндури в ней всегда было гораздо больше. Энтони Голдстейн отправился в Равенкло вслед за Терри Бутом. Невилл, как и тогда, с трудом, но уломал Шляпу отправить его в Гриффиндор — упрямство у него и здесь было воистину гриффиндорским. Вот и Малфой со сквайрами оказались в Слизерине, за ними Нотт, затем и Панси. Наконец очередь дошла и до Гарольда, распределённого в Слизерин с той же скоростью, что и Малфой. Всё произошло, как и в прошлой жизни: мгновение чужого присутствия в сознании — и объявление Шляпы.

Мальчик-Который-Выжил — в слизеринском гадюшнике? Как и тогда, все ошалели, а гримаса на лице Снейпа стала ещё противнее. Слизеринцы зааплодировали первыми, Гарольд улыбнулся и, подходя, помахал своему столу рукой. Нет, никаких сюрпризов от Шляпы он не ожидал, но всё равно было приятно снова оказаться на родном факультете. Он сел между Ноттом и Малфоем, который придержал для него место, и приветствовал окружающих, словно хороших знакомых. По сути, все они и были его хорошими знакомыми, только в другом мире.

Слизеринцы, не готовые к прибытию к ним разрекламированного Мальчика, еще не успели что-либо решить насчёт него и невольно откликнулись на его искреннее доброжелательство. Очень скоро они обнаружили, что Гарри Поттер держится культурно и непринуждённо, охотно и с лёгким юмором отвечает на вопросы о себе и о первых впечатлениях от Хогвартса — и вообще очень контактный и обаятельный парень. Было бы странно, если бы Гарольд, с его пятидесятилетним опытом общения с самыми разными людьми, не нашёл общего языка с малолетками, которых он в прошлой жизни знал как облупленных.

Наблюдая за ним с преподавательского стола, тихо стервенел Снейп. Это Джеймсово отродье и вёло себя, и выглядело точь в точь, как этот чёртов Джеймс.

Как-то само собой получилось, что уже к концу ужина молодые змеёныши отбросили большую часть предубеждений насчёт Гарольда и пока что приняли его за своего. Когда слизеринцы шли после ужина в общежитие, он оказался центром большой и любопытствующей толпы. Поселили его, как и прежде, в комнате на троих, где одним из его соседей стал Драко Малфой, а вторым, вместо Алькора Блэка, оказался Теодор Нотт.

10. Коса и камень

Гарольд знал методику стимуляции памяти, которая почти не требовала магии. Применил он эту методику на себе перед сном, чтобы вспомнить первое время учёбы в Хогвартсе, и всю ночь смотрел сны из своего прошлого. Он понимал, что совпасть может не всё и что скорее всего так и будет, но если вдруг что-то совпадёт, он будет подготовлен.

Расписание совпадало, преподаватели тоже. Совмещённым факультетом точно так же оказался Гриффиндор. Спраут отвела их в те же теплицы, МакГонагалл точно так же превратила стол в свинью, Бинз точно так же бубнил про гоблинов. Гарольд точно так же первым превратил спичку в иголку и получил от Грейнджер завистливый взгляд побеждённой соперницы. А вот Флитвик почему-то стоял не на специально предназначенной для этого подставке, а на стопке книг.

Декан факультета умников. Стоял на книгах. Это точно Флитвик? Гарольд окончательно удостоверился, что с Флитвиком что-то не так, когда при названии имени Гарри Поттера маленький полугоблин взволнованно пискнул и свалился под стол. Филиус здесь дурак или круглый дурак?

Первая половина пятницы точно так же была отведена под зельеварение. По пути туда Гарольд вспомнил ещё кое-что из прежней жизни и решил уточнить.

— Драко, Снейп — твой крёстный?

Белобрысый непоседа вытаращил на него удивлённые глаза.

— Ну ты скажешь, Поттер... Крёстный — это ведь что-то такое магловское?

— Это что-то вроде магического опекуна на случай смерти родителей.

— Нет, откуда? Он же полукровка. Он просто отцу зелья варит, за деньги.