| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А Ильсан? — воскликнула я. — Он же ваш племянник, значит, точно отзовется.
Вот! А еще меня дурой называют. А сами до такой простой мысли не додумались.
Ильсан ответил, причем, обоим. Парнишка успевал сказать, что рад и все такое, а потом вклинивался какой-то чужой голос, спрашивал: "А во что вы тут играете?", полыхало силой, и тут же все исчезало.
— Похоже, дело не в родстве, — нахмурился Вуайли, — может, мы имеем дело с сильной эмоциональной связью?
— А можно мне попробовать? — умильно похлопала ресничками я. — Ну пожалуйста.
— Попробуй, — улыбнулся Князь.
И получилось, между прочим. А еще дурой меня называют!
Правда, поболтать нам так и не дали — нет, чужой голос не появлялся. Он просто внаглую зудел над ухом, требуя передавать Имарчику его монаршие инструкции. Будто мой муж такой дурак и сам не знает, как ему от самозванца в замке избавиться.
А вот когда я позвала Ильсанчика, ответил тот же самый мальчишка, что мешал эльфам с Ильсаном поболтать. Тоже мне снобы. Что им трудно с ребенком поиграть, что ли?
Барбариска
Совещание было прервано самым банальным образом. Мне стало дурно. Голова закружилась, в глазах потемнело, а все съеденное и выпитое, не иначе как от страха, попросилось на выход. Мне, если честно и самой хотелось удрать, и куда подальше, и отнюдь не только по физиологическим причинам. Хотя эти причины оказались куда существенней прочих и удирать пришлось до ближайшей туалетной комнаты, которую, к моему счастью, Половиныш не позабыл создать в этом чудном доме.
— Это вы съели что-то, — не забыл прокомментировать Умник, когда я еле живая выползла из кабинки и плюхнулась в кресло перед зеркалом.
Моя благодарность Полу росла просто на глазах, хотя зеркало можно было и убрать. Но, несмотря на мой испепеляющий взгляд, зеркало исчезать не спешило, а безапелляционно отражало всклокоченную зеленую физиономию с перекошенным в... хм, улыбке ртом.
— А что, — прокомментировал мой драгоценный, — неплохо вышло. Молодец... кто там стол накрывал, не помнишь? Но все ровно молодец. Вот это называется чудеса маскировки. Теперь ты среди аркатов за свою сойдешь.
— Заткнись! — нежно отозвалась я, представляя этого белобрысого гада на моем месте.
Отсутствием воображения я никогда не страдала, и минуты через две, когда красавчик-грейм любовно обнимал унитаз, боясь отползти от него хоть на полшага, реальный гад соизволил извиниться. Причем, делал это весьма пространно, с чувством, с толком, с расстановкой. Словно отвлечь меня от чего-то пытался...
А ведь точно! Творилось со мной нечто неприятное, хотя весьма и весьма знакомое. Только в прошлый раз боли не было, и мутило не так сильно.
— Потому что в прошлый раз ты так не нажиралась, — со вздохом пояснил Умар. — А боль Зару досталась, ведь я к нему пытался подключиться.
— И какая же сволочь сейчас это делает? — обозлилась я, вновь бросаясь в кабинку (похоже, воображение и на мой организм поджействовало).
— Не знаю, — Умник протянул мне стакан воды и покаянно опустил лысую голову. — Игра давно идет, никого нового не должно появиться. Разве что кто-то старый...
— В смысле?
Я распласталась в кресле, прислонив к стоящему рядом мужу голову.
— Есть там одна хитрая сволочь... — протянул он.
— Ого, — усмехнулась я, — неужто хитрее тебя?
— Ну, — горделиво приосанился тот, — не хитрее, но сволочнее точно.
— Ферьон, что ли? Так в прошлый раз такого не было. Правда, я тогда спала...
— Когда тогда? — мгновенно подобрался Умник.
Присев передо мной на корточки, он взял мои ладони в свои и внимательно посмотрел в глаза.
Вот гад, лучше бы подставкой для головы работал!
— Я сейчас, — заявил он и, резко поднявшись, вышел.
Ну, я же говорю, гад! Никто-то меня не любит, не жалеет.
Отражение в стекле послушно скривило губы, надулось и всхлипнуло. А потом вдруг показало язык и, превратившись в толстого черного кота, вылезло из зазеркалья и плюхнулось мне на колени.
— Гладь! — велело оно. — Не любит ее никто! Ха! А у меня, между прочим, вся шерстка свалялась, а никому и дела нет!
Пришлось подчиниться, хотя шерсть и так лоснилась и сверкала под ярким светом магических светильников, а морда чуть не трескалась от съеденной сметаны. Слушая чужое бессовестное нытье, самой ныть что-то расхотелось, да и желудок перестал бунтовать. Хотя голова по-прежнему побаливала.
Вскоре вернулся Умник, притащив с собой побледневшего Сезариана.
— Стабилизируй ее! — приказал шаффт, подталкивая фракката ко мне.
Тот тяжело опустился на пол рядом с креслом и опустил голову мне на колени.
— Да за что ж такие мучения бедному котику? — взвыл лингрэ, распушив хвост. — Теперь и этого лечи.
Против троих странная болезнь не выстояла и убралась, оставив после себя легкое тянущее чувство и настойчивый шум в голове, складывающийся в одно слово.
~ Умар, Умар, Умар... — упорно звал кто-то.
— Слышь, зеленый, — недовольно окликнула я, — какого черта он тебя в моей голове ищет? Чего в твою лысую черепушку не лезет?
— Потому что канал на тебя настроен, — ответил он. — Новый сейчас не открыть. Да и не так это просто подключиться к новой Кукле.
— А твой канал?
— Это не канал, это скорее перемещение. Короче, по нему точно не пройти. Ты мне лучше скажи, когда это ты с Ферьоном беседовала? И почем мне не сказала?
— Прошлой ночью, — пожала плечами я. — А сказать просто не успела. Пол объявился, и не до того стало.
— Что он хотел?
— Помочь хотел. Только не знает как.
— Помочь? — шаффт вытаращил на меня огромные желтые глазищи. — Мне? Он там что, рры-бруа нажрался и глюки словил? Он же меня терпеть не может.
— А я знаю? — возмутилась я, старательно расчесывая пальцами "несчастный уставший хвостик". — Тебе надо, сам с ним и разговаривай.
— Хм. А это идея, — потер лапищи Умник. — Только тебе вздремнуть немного придется, а Зар меня подключит к...
— Давай без подробностей, — отмахнулась я. — Потом все расскажешь. Тезисно.
Меня молча подняли на руки, соскользнувшего с колен и отчаянно махавшего лапами Бумера подхватили, вскинули на плечо, Зару велели держаться за хвост, который наглый лингрэ тут же спрятал, и двинулись в спальню. Кровать отказалась столь мягкой, что я провалилась в сон, едва коснувшись головой подушки. Подозревать наглое воздействие не хотелось, но...
Проснулась я от возмущенного детского возгласа:
— Они сами виноваты! А чего они со мной играть не хотели?!
В освещенной магическими шарами спальне, прямо на полу, покрытом ласково мурчащими меховриками, восседал насупленный Половиныш. В воздухе перед ним разворачивались цветные объемные картинки, замирали на миг, а потом с громким щелчком схлопывались, сворачивались в яркую точку и исчезали.
— А зачем тебе Ильсан? — обиженно спрашивал малыш, закусывая нижнюю губу. — Он там с папой играет. А мне скучно!
Оглянувшись, я не заметила ни Ильсана, ни играющего с ним Умника. Собственно, кроме меня, Пола и меховриков в комнате никого не было. В том числе и таинственного собеседника арката. В огромном зеркале, упрятанном в деревянную резную раму, никого постороннего тоже не наблюдалось — только мягкий диванчик, половина шкафа и главный атрибут любой спальни — пышный куст, усыпанный алыми ягодами.
— Привет, малыш, — осторожно позвала я.
— Привет, — заулыбался тот, подтверждая свою радость в очередной картинке, где медленно тающий чеширский кот весьма сильно смахивал на Бумера, укравшего связку сосисок. Нечем иным столь широкая улыбка на его морде объясняться просто не могла.
— А где папа?
— Не знаю, — надул губы аркат.
— А во что они с Ильсаном играют?
— В секретное совещание, — тяжко вздохнул ребенок, потерев пальцем нос. — А меня не берут!
— Так ты и здесь вроде неплохо играешь? — я попыталась отвлечь Пола от грустных мыслей.
— Ага, играю. Только она все время выигрывает.
— Кто она?
— Тетенька, которая Ильсана искала, — бесхитростно пояснил малыш. — Они там в какое-то кресло играют, — хихикнул он, — садятся и Ильсана зовут. Сначала дяденьки садились. Смешные такие. У них уши — во!
Уши арката, повинуясь приказу хозяина, стремительно вытянулись вверх — раза эдак в два больше чем у любых уважающих себя эльфов.
— Классно, да?
— Еще бы, — серьезно кивнула я, старательно пытаясь не расхохотаться.
— Только они скучно играли. Одинаково. "Ильсан, ты где?", "Ильсан, что с тобой?". Фу, бяки.
— А тетенька?
— А тетенька хорошая, — весело ответил он. — На тебя похожа. И поиграть со мной согласилась, — тут он вновь скуксился. — Только выигрывает.
— А во что вы играете?
— В угадайку. Я ей картинку показываю, а она угадывает, что тут лишнее.
Болтая со мной, аркат не забывал показывать "хорошей тетеньке" новые картинки, и на очередной над просторными заливными лугами полыхали два ярко-зеленых солнца.
— Ну вот, — вдохнул он, — опять угадала.
— А она нас слышит? — уточнила я.
— Неа, — улыбнулся Половиныш, — она со мной в голове говорит, а ты снаружи.
— А картинки?
— А картинки и там, и там.
— Тогда, — хитро усмехнулась я, — давай-ка мы эти картинки усложним.
— А как? — заинтересовался малыш.
— А ты ей что-нибудь настоящее покажи. И ничего от себя не добавляй.
Аркат задумался, и вскоре в комнате засверкал восхитительный по красоте водопад. Сияющие воды каскадом спускались в огромную горную чашу, а затем обрушивались в подернутое туманом озеро, окруженное густым лесом. Раскаленное желтое солнце золотило голые скалы напротив водопада, отражая его словно в зеркале.
— Зеркальный водопад... — догадалась я.
— Ага, — кивнул Пол и закрыл глаза, прислушиваясь к ответу невидимой тетеньки.
Открыл. Уставился внимательно на картинку, склонив голову к плечу. Пошмыгал носом, повертел картинку туда-сюда. И вздохнул.
— Похоже, она опять выиграла.
— Как так? — не поняла я. — Ты же изобразил водопад таким, какой он есть?
— Ага, — ребенок чуть ли не ревел.
— Что она сказала?
— Что здесь должно быть два водопада. Только второй камнем запечатан, иначе тоже вниз бы падал.
Присмотревшись к картинке внимательней, я действительно заметила нечто странное. Правда, назвать это камнем в полном смысле слова было весьма проблематично. Скорее, смутные очертания огромнейшего камня, скрытого среди скал и затыкающего горловину, куда хлынули бы бурные воды второго водопада. Если бы они существовали там, на вершине.
А их там наверняка не было...
И не там ли спрятана память тиаров?
А что, спрятанная память в спрятанном водопаде... Неплохая идея. И не догадаешься. Только если специально не ищешь подвох в обычной картинке.
Глава 20. Башня раз, башня два...
Сэм Винфорд
Шей'тар бушевал уже второй час, вот только объект его ярости это волновало мало. Юнсоль, скрестив ноги, сидел на диване, изображая полнейшее внимание, когда Айверин на него смотрел, но стоило тому отвернуться, корчил жуткие рожи. До того комичные, что я еле сдерживался, а Император и вовсе катался по столу, дрыгая от смеха лапками. Отчитывающий мальчишку Шей'тар, о чем-то таком догадываясь, резко разворачивался, замолкал, но подловить нас не мог.
— Да заткнитесь уже! — из соседней комнаты прилетела подушка и метко вдарила Хитреца по голове.
Ай со вздохом присел рядом с юным магом, сдуру прыгнувшим за нами в портал, и, отвесив ему подзатыльник, устало спросил:
— Ты хоть понимаешь, как всех нас подставил? Теперь нас искать...будут, — потянувшись, парень окинул комнату взглядом. — Ладно, давайте спать.
— Уснешь тут с вами! — сонно ругнулся оборотень.
Он, кстати, честно пытался уснуть, захватив себе спальню этого респектабельного, но весьма и весьма подозрительного трактира. Да и мог ли он быть другим, коли его нам предложила все та же Камеди, а хозяин — крепкий мужчина с пышными усами и хитрой усмешкой в темно-карих глазах — на поданный Аем знак почтительно склонился в поклоне.
Комнат опять взяли две, третья, она же последняя, досталась семейке контрабандистов. Девица, правда, и так везде таскающаяся за Айверином с требованием взять ее в ученицы, попыталась вселиться к нам, но была за шкирку выдворена твердой рукой пэри Хорн. Крикнув напоследок, что с нее экскурсия по Виссэру, печально вздыхающая девчонка убралась в свою комнату.
На экскурсию хотелось всем — мы уже целую ночь в легендарной Белой зоне, а так ничего интересного не увидели. Даже перекресток толком не рассмотрели, не до того было, а те улочки, по которым мы пробирались в парк, ничем не отличались от улиц в других зонах. Тот же шум в центре, те же яркие вывески магазинчиков, те же расфуфыренные красотки у фонарей — ну да, Ай вел нас нехорошими дорогами, и приходилось закрывать Лерке глаза — та же тишина спящих домов на окраине, такой же парк. Разве что стражи куда больше. И постоянные проверки личности. К счастью, удостоверения оказались отличными, и Камеди могла больше не переживать за свою печень.
Портал вывел нас на небольшой заросший сорняками пустырь, зажатый меж высоких, по местным меркам, домов, который жители пятиэтажек повадились использовать как свалку для мусора. Протоптанная до серой каменистой земли тропинка вывела нас на узкую улочку с грязными дверьми подъездов и сохнущим прямо над головой бельем. Дома стояли вплотную друг к другу и заканчивались в каких-то десяти метрах от глубокого рваного оврага, отсекающего бедные районы от старинной и более респектабельной части города. Овраг неоднократно засыпали, а однажды жители даже скинулись и мага вызвали, чтобы землю заговорил, но ничего не спасало — овраг самым таинственным образом к утру возникал вновь.
— И ничего таинственного, — перебил Камеди ее младший братец Кор, — это банда Джура старается. Они все мелкие мосты контролируют.
— Ого, — усмехнулся Мейр, — крутые ребята. Большая, видать, банда, коли за ночь такой овраг отрывают.
— Не слушайте его, — фыркнула девчонка, — такое даже не каждому магу под силу. Тут что-то древнее, мощное. Может, артефакт какой. Вон ту башню видите? Что на самом краю оврага стоит.
На самом краю? Ну, тут она явно преувеличила. Башня стояла за краем, по крайней мере, изрядный ее кусок нависал над пропастью, дно которой тонуло в предрассветном тумане. Башня и издали казалось ветхой и древней, а уж вблизи... Часть стен осыпалась неровными поросшими травой кучами, другая, зияя дырами, упрямо держалась. Лестница, ведущая на третий этаж башни, шаталась, но при желании (очень большом желании и предварительной оплате ритуальных услуг) взобраться можно было. Деревянные перекрытия прогнили, каменные же относительно неплохо сохранились, а еще лучше сохранился мост, выходящий с широкого балкона второго этажа и обрывающийся на середине оврага. Вернее, обрывались мощные каменные балки, удерживающие каменные перила и покрытие моста, а вот дальше начинался совершенно иной мост — деревянный, без перил и вообще какой-либо страховки. Сверху его поддерживали натянутые канаты, одни концы которых крепились где-то в башне, другие были привязаны к толстым железным штырям, вкопанным в землю, внизу подпирали грубо обтесанные бревна, непонятно как не соскальзывающие в пропасть.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
