— Круг не должен быть разорван.
Ника наморщила лоб, попыталась сконцентрироваться. Вон, прочь из её головы.
— Исток это сила... кровь... исток...
Белая овечка с золотистыми завитками на шерсти выпала из рук, со всплеском упала в воду.
— Исток силы...
— Замолчи! — завизжала Ника что есть силы.
В комнату заглянули обеспокоенные хозяева дома.
— Ник, ты в порядке? — спросил Женя.
Девушка покачала головой.
— У меня опять начались видения, — пожаловалась она. — Давно уже такого не было. Никак не могу их остановить.
Мать семейства затарахтела что-то про лекарства, повышенное давление и прочие бесполезные в данном случае вещи. Егор посоветовал выйти на улицу подышать.
— У нас дома видящим иногда бывает нехорошо, — поделился он. — Раньше где-то здесь вроде как языческое капище было. Жертвоприношения там всякие, сосредоточие энергий. Нам, шепчущим, наоборот это только на пользу, подпитывает, а вот вашему брату может доставить неудобство.
Вероника постояла немного на крыльце, подождала, пока ей станет лучше. По щиколотку в воде, да ещё и в таком необычном месте. Неудивительно, что её дар взбунтовался, призывая ненужные видения. Но такие ли ненужные? Она давно избегает воспоминаний, переданных Надеждой, и это всё от трусости. Будь она хоть немного смелее, то решилась бы обратиться к Наилю Ренатовичу за советом. Или даже к Каширину, если Олег считал, что так будет лучше.
Придя в себя, Вероника вновь предложила свою помощь в сборах. Было уже около семи часов, и она желала поскорее отправиться домой.
— Даже не знаю. Мы почти всё уложили, — задумалась тётя Аня. — Слушай, принеси мне семена с веранды. Справа шкафчик такой синий, на верхней полочке коробочки подписанные стоят. Лучше их с собой забрать, а то вдруг отсыреют.
— Осторожно, — предупредил Женя, выглядывая из люка, ведущего на чердак. Они с Егором решили затащить некоторую мебель повыше, надеясь спасти её от воды. — Там доски старые совсем. Проседают немного.
— Ага, — кивнула Ника.
С трудом передвигая ногами в огромных сапогах, она дошла до веранды. Сделав пару первых шагов за порог комнаты, девушка замерла, чувствуя, как пол ходит под ней ходуном. Создавалось ощущение, что она идёт по батуту.
— Ну и ну, — выдохнула Ника, взглянув себе под ноги. Доски прогибались под тяжестью. Вода пузырилась, бурлила, дышала. Вероника испуганно ахнула и замерла, заворожённая этим зрелищем. Как такое вообще могло быть? Она чуть нагнулась, чтобы лучше видеть. Отодвинула правую стопу назад, заглядывая в щели между досками. Ноги вдруг разъехались в разные стороны, и Ника, пронзительно взвизгнув, упала. Доски затрещали, что-то заревело на глубине, и девушка провалилась в подпол, давясь грязной водой и теряя драгоценный воздух. Перевернувшись головой вниз, она увидела свою ногу, застрявшую между досок. Выскользнув из сапога, попыталась всплыть, но лишь бестолково бултыхалась в пространстве. Ей невыносимо жгло спину. Кости сводило, как если бы её придавило дверцами лифта.
— Исток... кровь! - бурлило в ушах.
Что-то маленькое и тёмное промелькнуло перед глазами, толкнуло сильными лапами и сгинуло прочь. Ника пыталась выплыть, дрыгая руками и ногами, впадая в панику и отчаяние от собственного бессилия. Зрение помутилось, перед глазами почернело. Её неумолимо тянуло на дно.
ГЛАВА 2
Ведьмина книга
- Предатели! Изменники! Смерть вам! Смерть! - раздавался нечеловеческий крик.
Ветер завывал на разные голоса, трепал длинные развевающиеся одежды, но не мог ничего поделать. Песня поднималась над землёй, неподвластная больше никому, кроме четырёх человек, стоявших вокруг возвышающегося идола. Суровое лицо, вырезанное в дереве, исказилось от ярости, жёлтые очи жгли божественным гневом.
- Смерть! Смерть придёт за вами! Вы поплатитесь! - ревел ветер.
Четверо одновременно достали ножи из-за поясов и без страха и колебаний порезали ладони, соединили руки, образуя круг. Они продолжали петь гулко и громко, и старый грозный идол стремительно покрывался трещинами, словно старик морщинами. Песня простая и грустная летела над холмом, отражаясь в воде, шурша в камышах и возвращаясь назад, усиливаясь, кружа вокруг островка посреди реки. С треском столп раскололся надвое.
Чародеи замерли, поднимая головы к небу. Старший из них первым разорвал цепь. Ведун прошептал пару слов, кровь остановилась, рана на руке зарубцевалась, и следа никакого не осталось.
- Ещё один, - устало выдохнул седобородый колдун. Устало присел на землю, ссутулился, бессильно опустил голову. - Покуда мы со всем управимся, и сами дух испустим.
- Такова наша доля, - подошла к нему кудрявая женщина, чьи медовые волосы уже оплетала серебристой паутиной седина. - Мы их даром владеем, нам и за злодеяния их платить.
- Мало нас слишком. Четверо всего, а мест силы по всей земле видимо-невидимо. Прознают про наши деяния, так не сыскать нам спасения.
- Уже прознали, - ведьма прислушалась, не кричит ли в исступлении ветер угрозы, но тот затаился где-то в вершинах деревьев.
Женщина призадумалась. Оборачиваясь на покорёженный идол, нахмурила лоб. Ясные очи её выражали глубокую задумчивость.
- Так отчего бы нам не пойти в к брегам Волхова да не сомкнуть круг в последний раз? - предложил мужчина, стоявший в стороне от остальных.
Старик с сомнением взглянул на него, размышляя над сказанным.
- Отчего бы не пойти? - повторил он. - Страшусь, не все назад воротятся.
- То не страшно, - произнёс юноша, чьи кудри и черты лица говорили о близком родстве с медоволосой ведьмой. Его яркие голубые глаза сияли безудержной отвагой, свойственной юности. - Страшно жить в мире, где нет покоя добрым людям от ненасытности и бессердечия! - он махнул рукой в сторону поверженного идола. - Остановить их надобно, и любую за то цену можно уплатить. Даже голову сложить.
- Не время тебе о смерти помышлять, - возразил старик. - О матери своей радей, о деле нашем нелёгком...
Жёлтые глаза вспыхнули в последний раз за спинами ведунов, затухая, а ветер понёсся прочь, торопясь донести срочную весть до нужных ушей.
* * *
Безудержно кашляя, Ника выплёвывала воду на кухонный стол. Облокотившись на локти, она низко склонилась, и мокрые спутанные волосы закрыли её лицо. Тёплая рука гладила по спине, пытаясь успокоить.
Тётя Аня металась по комнате, распечатывая коробки.
— Ох, а полотенца-то Кирилл уже увёз. Женя, ну-ка принеси что-нибудь из своих вещей. Веронике же надо переодеться в сухое, — говорила она.
Сидя в луже, растекающейся вокруг неё, Ника приподняла голову, оглядываясь по сторонам. Её мутило, а дышать всё ещё было тяжело. Вода мерзко воняла. Принюхавшись, девушка с отвращением поморщилась.
— Можно принять у вас душ? — спросила она и тут же опомнилась, сообразив, где находится. — Ох, ну конечно.
Тётя Аня ободряюще улыбнулась. Она открыла навесной шкафчик и достала бутылку водки.
— Выпей лучше, чтобы не заболеть. Посмотри только, какие губы синие. Вода ледяная, а ты в ней долго была, пока Егор смог тебя выловить.
Женщина открутила крышечку и налила немного в пластиковый стакан. Кухонные полки к тому времени опустели, всю остальную посуду успели упаковать. Вернулся Женя со стопкой одежды. Заметив стакан в руках матери, он смутился.
— Мам, я могу нашептать, чтобы Ника согрелась. Не надо сразу гостей спаивать.
Женщина состроила возмущённую физиономию.
— С каких пор ты такой правильный? Думаешь, мы с отцом не почувствовали, как от тебя разило, когда ты с дачи Антона вернулся? — возмутилась она.
Женька покраснел ещё больше.
— Мам, ну прекрати, — пробормотал он, подступая к Веронике. — Мне надо сосредоточиться.
— Сосредоточиться ему надо, — фыркнула женщина. — Давай, помоги девочке.
Покраснев аж до ушей, Чип взял Веронику за руки и зашептал себе под нос заклинание. Девушка почувствовала, как понемногу становится теплее.
После, не слезая со стола, она переоделась в свитер и брюки Жени. Резиновые сапоги совсем промокли, и Чипу пришлось нести девушку на руках до самого сарая. Вероника прижимала одной рукой к груди ботильоны, а второй обнимала шепчущего за шею. Посадив Нику на бочку, Женька ушёл за вещами. Вернулся с тремя набитыми сумками. Две парень повесил на плечи, третью всучил спутнице.
— Подержи, — попросил он. — Я открою коридор.
Вероника обхватила багаж обеими руками и пыталась не выронить ботильоны, наблюдая за шепчущим, прокладывающим проход через дверь в сарае. Та распахнулась, и вода полилась в непроглядную пустоту. Женя забрал сумку у Ники.
— Пошли, — поторапливал он, пропуская её в темноту зачарованного прохода.
Девушка поспешила вперёд, ступая ногами в воду, но стоило ей зайти в коридор, она почувствовала знакомое и совершенно сухое "ничто". Непроницаемый мрак больше не пугал своей неизвестностью. Мысли занимало совсем другое. Ника раз за разом прокручивала в уме увиденную сцену у капища. Что это был за обряд, на что обращён? И может ли это что-то значить или стоит просто забыть обо всём?
Пиликающий звук ознаменовал их появление в подъезде. Вероника остановилась, чтобы обуться, а Чип медленно поднимался по лестнице. Девушка не спешила за ним. Чувствуя лёгкое головокружение, она опёрлась о перила, глядя себе под ноги.
Тот обряд, что она увидела в подполе... он чем-то напоминал воспоминания, оставленные Надеждой Сергеевной. Идол... в видениях он был другим, но что если эти события как-то связаны?
— Привет, — прервал размышления чей-то голос.
Ника подняла голову и увидела Никиту. Парень растерянно разглядывал её.
— Привет, — девушка сверкнула улыбкой.
Сосед смущённо кивнул. Прошёл мимо, но вдруг спросил вслед:
— Ты в порядке?
Вероника остановилась, сдерживая самодовольную усмешку. Никита отличался невероятной скромностью, граничащей с панической робостью. После их двойного свидания в ресторане он так и не написал ни Даше, ни Нике, но при каждой подобной случайной встрече в подъезде смотрел на Веронику восхищёнными глазами и что-то невнятно мямлил.
— В полном, а ты? — в ответ поинтересовалась девушка, продолжая источать очарование.
Мужчина с плохо скрываемым сомнением оглядел её с ног до головы.
— Тоже. Тебе помощь не нужна?
— Нет, всё в порядке. А что? — Ника пребывала в кратком замешательстве от неожиданно загоревшегося желанием позаботиться о ней соседа.
— Ну, я просто подумал, что, может, ты попала в беду, — сбивчиво пояснил Никита, отводя взгляд.
И только тогда Вероника вспомнила, что на ней одежда Чипа, которая была на несколько размеров больше и потому висела, как лохмотья. И дополняли весь образ мокрые волосы.
— О, ты про это, — наступил её черёд краснеть и отводить взгляд. — Просто попала под дож... дорожную умывалку, — нашлась она, уже после задумываясь, встречаются ли на улице поливальные машины в начале октября.
Никита что-то понимающе пробормотал и покинул сцену действия, спускаясь вниз по лестнице. Вероника поспешила на третий этаж, где у двери в семнадцатую квартиру её ждал Женя. Девушка открыла дверь, приглашая его войти.
— Будь как дома, — произнесла она, огорчённо осознавая, что на время так оно и будет. За короткое время независимости оказалось легко привыкнуть ко всем прелестям, свойственным отдельному проживанию. Одиночество имело немало приятных преимуществ, с которыми было тяжело расставаться.
Чип тем временем плюхнул сумки на пол, разулся и прошёл в комнату.
— Мне Олег обещал раскладушку принести сегодня, — сообщил парень. — Вот здесь как раз влезет, — рассуждал он, указывая на свободное пространство между креслом и "стенкой".
Вероника смиренно закивала.
— Я в душ, — предупредила она, осторожно заглядывая в выдвижной ящик и стараясь как можно незаметнее выудить оттуда нижнее бельё. Захватив сарафан, девушка отправилась в ванную комнату, оставляя Женю разбирать сумки. Вместе с грязью её покидали неприятные мысли. Ника чувствовала себя бодрой и почти счастливой, когда вытиралась махровым полотенцем. Размышляя, как приятно будет поскорее спрятаться под тёплым одеялом и заснуть, она совсем забыла о своём новом соседе и всех связанным с ним неудобствах. Донёсшийся шум из-за двери напомнил об этом неприятном обстоятельстве.
По возвращении видящая обнаружила, что Чип был не слишком обеспокоен хозяйскими вопросами. Две сумки он просто свалил в угол комнаты, из второй достал пару вещей, повесил в шкаф и тем остался доволен.
Пряча волосы под тюрбан из полотенца, Ника наблюдала за Женей. Чип тем временем включил телевизор, плюхнулся на диван и, краем уха слушая ведущих программы о путешествиях, копался в смартфоне.
Всей душой надеясь на отрицательный ответ, Вероника спросила:
— Кушать хочешь?
— Голодный как зверь, — не отрываясь от смартфона, ответил парень. — А что у тебя есть?
— Не знаю. Сейчас что-нибудь придумаю, — Ника понуро прошла на кухню, где приступила к приготовлению крайне позднего и оттого категорически вредного ужина.
— Тебе помочь? — донёсся из комнаты голос Жени.
— Нет, что ты, — заверила его девушка, мысленно представляя перед собой бабушку Лиду, которая с детства поясняла внучке, как важны правила гостеприимства. Попутно размышляя о необходимости соблюдать режим питания, здоровый образ жизни и прочие немаловажные для юной девушки плавила, Ника погрузилась в готовку. Олег постучал в квартиру ровно в ту минуту, когда можно было садиться за стол. Начиная подозревать, что оборотень к тому же владел способностями прорицания, девушка пригласила его присоединиться.
— Вовремя я зашёл, — обрадовался Олег, бросая сложенную раскладушку прямо в коридоре и спеша занять место за столом. Рядом с собой он положил планшет.
— Я сейчас вернусь, — пробормотала Вероника, торопясь в ванную комнату. Стянув полотенце, она расчесала всё ещё мокрые волосы и заплела их в косу. Подумав, прыснула немного духов за ушами. Остановив себя от того, чтобы надеть серёжки, девушка вернулась на кухню. Олег и Женя молча ели. Вольгин, впрочем, неожиданно вежливо осведомился:
— Как дела?
Так как они не виделись почти месяц, Вероника хотела поведать ему обо всех произошедших с ней событиях, вплоть до знакомства с однокурсниками в институте и расписания пар, но её перебил Женя:
— Можешь поздравить Нику. Она сегодня получила сертификат по дайвингу.
Олег весь обратился в слух, и тогда девушке пришлось не только рассказать о своём нелепом падении, но и о видении. Это оказалось новостью и для Чипа. В суматохе, образовавшейся после спасения утопающей, история об уничтоженном капище была опущена и почти позабыта.
