За следующей дверью

ЗА СЛЕДУЮЩЕЙ ДВЕРЬЮ

Оглавление:

История первая. Наследство

Предисловие

Глава 1. Сосед

Глава 2. Солнце за облаками

Глава 3. Освобождённая

Глава 4. Потерянное прошлое

Глава 5. Загнанная в угол

Глава 6. Потерявшаяся душа

История вторая. Тишина

Предисловие

Глава 1. Тление

Глава 2. Вопросы без ответов

Глава 3. Идти по следу

Глава 4. В чужой шкуре

Глава 5. Разговоры по душам и за глаза

Глава 6. Жизнь — это кровь

История третья. Исток

Предисловие

Глава 1. Под водой

Глава 2. Ведьмина книга

Глава 3. Из глубин

Глава 4. Мозаика

Глава 5. Ошибочные суждения

Глава 6. Гадание по воде

История четвёртая. Любовь

Предисловие

Глава 1. Избранная

Глава 2. Второй Круг

Глава 3. Битва экстрасенсов

Глава 4. Приглашение на свадьбу

Глава 5. Вероника боится умереть

Глава 6. Мертвец на свадьбе

История первая

Наследство

Предисловие

— Мне кажется, что на меня кто-то смотрит.

— Глупая ты, — голос в телефонной трубке успокаивал и заставлял поверить, что всё действительно хорошо. — В твоей квартире никого нет, я же только что у тебя был. Шарахаешься от каждой тени, — тихий мягкий смех заставил девушку улыбнуться.

— Ты всё смеёшься надо мной, а вот соседка с верхнего этажа сказала мне, что здесь такое часто... Подожди. Я снова что-то слышала. Боже, как же я ненавижу эту квартиру.

Скинув с себя одеяло, она присела на диване. Телефонная трубка тускло освещала комнату. Можно, конечно, было включить ночник. Но куда больше темноты она боялась увидеть что-то. Или кого-то. Вглядываясь в темноту до боли в глазах, вслушиваюсь в тишину до глухоты, она недвижимая просидела несколько минут.

Но никого не было. Не могло быть. Дверь она сама закрывала этим вечером, а квартира находилась на третьем этаже: через окно не залезешь. Почему же тогда она физически чувствует на себе чей-то тяжелый, полный ненависти взгляд? Чувствует его каждую ночь с тех пор, как переехала в эту квартиру. И не проходит суток, чтобы невидимый сосед не напомнил о себе. Его присутствие ощущается так сильно, что, кажется, можно руку протянуть, чтобы дотронуться до него. Это неприятное ощущение и сейчас не покидает её. Она верит, нет, она точно знает, что он здесь.

Он стоит напротив неё у спинки дивана. Не двигается. Смотрит. Смотрит.

— Кать, ты там ещё жива? — взволнованный голос в телефонной трубке заставил вздрогнуть.

— Ты можешь сейчас вернуться?

Он устало вздохнул:

— Катюш, если я ещё раз отпрошусь с работы, меня уволят. Умоляю, выпей снотворное. Оно стоит в тумбочке под телевизором. Ты сразу успокоишься и уснёшь.

Несколько секунд она кусала губы, не решаясь сказать:

— Я боюсь включить свет. Вдруг... вдруг я увижу это.

— Не увидишь, потому что там ничего нет.

— Ты не ночевал здесь. Ты не можешь знать.

Она услышала его немного раздражённое тихое ворчание. Слов не разобрать. Наверное, думает, что она всё специально придумала, чтобы проводить с ним больше времени.

— Пожалуйста, успокойся. Говорю же, выпей снотворное и ложись спать.

Чувствуя его злость, Катя поспешно пообещала, что так и сделает. А он пусть работает и ни о чём не беспокоится.

— Спокойной ночи.

Экран телефона погас, и комната погрузилась в непроглядную тьму. Резко схватив одеяло, Катя укрылась им с головой, как в детстве. Поджала под себя ноги, оставаясь в укрытии: поправила одеяло так, чтобы нигде не было ни щёлочки. Наконец, положила голову на подушку и закрыла глаза.

А может, это всё действительно глупости. У неё всегда было слишком живое воображение. В детстве она точно так же пряталась под одеялом от неизвестных чудовищ или представляла, как к ней в комнату через окно прилетает Питер Пэн. Или как оживают ночью куклы и приглашают на чаепитие за маленьким пластмассовым столиком. Она, конечно, соглашается. Ей немного неловко оттого, что она в пижаме, а все куклы в красивых нарядных платьях, но разве можно отказать их просьбе.

Постепенно она засыпала. В комнате стало прохладно. Зябко. Катя сильнее укуталась. У кукол всегда такие пустые глаза. Мёртвые. Если бы они действительно были живы, то были бы пустыми изнутри. Мёртвыми, но живыми. Как и их глаза. Холодно. Пальцы ног замерзают. Дышать тяжело. В этой квартире всегда стоит мерзкий запах воска и полевых трав. Невозможно свободно вздохнуть. Запах пропитывает насквозь, но никогда не выветривается. Шею сдавливает. Эти руки. Они не дают ей вздохнуть.

Она стоит напротив. Протягивает руки. Они не касаются Кати, но девушка всё равно чувствует чужие пальцы на своей шее. Сначала почти невесомо, порождая страх в самой глубине души, они гладят похолодевшую кожу. Этого не может быть. Она не приближается, она не может дотянуться до Кати. Это только кажется. Пальцы нежны, их прикосновение неуловимо, но шею сдавило тугой петлёй, и не получается дышать. Невозможно вырваться.

ГЛАВА 1

Сосед

Ключ в замке поворачивался как-то неохотно, но, скрипя, наконец, поддался. Дверь отворилась. На лестничную площадку дохнуло пылью, воском и травами. Здесь всегда витал этот аромат. Ничего не изменилось за прошедшие девятнадцать лет, словно хозяйка вовсе никогда не покидала квартиру. Как прежде, развешивала под потолком пучки пахучих трав. Зажигала тонкие церковные свечи. Между тем её уже давно не было.

Жильцы квартиры за прошедшие годы менялись один за другим. Никто не задерживался надолго. Будто бы гнал их прочь затхлый воздух маленькой квартирки. Не витай в воздухе этот неприятный тяжёлый запах, она и вовсе бы ничем не выделялась среди сотен других. Низкие потолки, маленькие окна — подобных хрущёвок по всей стране не сосчитать. Но в этом месте ощущалось что-то неуловимое, непонятное и необъяснимое...

В темноте пришлось на ощупь искать шнурок от выключателя. Загорелась тусклая люстра, слишком низко приспущенная на проводе-пружинке. Так и удариться можно. Пришлось нагнуться, проходя в комнату. Там тоже почти ничего не поменялось. Старенький диван у стены, напротив — польская "стенка", на ней относительно новый телевизор. Кто-то из жильцов так спешил съехать с квартиры, что даже позабыл забрать его. Как ни странно, за ним так и не вернулись.

У квартиры на третьем этаже всегда была плохая репутация. Бабки на скамейках ворчали, что там обитает "чертовщина". Дети на спор забегали в подъезд и стучали в дверь "проклятой" квартиры. Убегали с криками и визгами на улицу прочь от придуманной ими же опасности. Пересказывали друг другу, как в квартире зарубил своих жертв серийный маньяк, как повесилась в ванной брошенная невеста, как колдунья сгорела заживо в пожаре и, что когда-то там собирались для проведения сатанинских обрядов оккультисты.

Ника подошла к окну и раздвинула выцветшие светло-зеленые занавески. По комнате полетели клубы пыли, девушка закашлялась и поспешила открыть окно. Засохшая рама с трудом поддалась. Предупреждающе зазвенели стёкла. В квартире всё подлежало ремонту. Стоило быть осторожнее.

Стал сильнее слышен рёв заводящейся во дворе машины. Ругань уборщицы. Лай своры бродячих собак где-то вдалеке. Ника с облегчением вдохнула свежий воздух.

Она точно знала, что ни сатанистов, ни маньяков в этой квартире никогда не было. Здесь жила её бабушка. Она работала на фабрике швеей и ничем не отличалась от тысяч и тысяч своих коллег. Баба Вера выросла в деревне, после вышла замуж и переехала в город. Рано овдовела и одна растила дочь. Всё остальное — лишь глупые слухи и беспричинные домыслы, на которые не стоит обращать внимания.

Собственно бабушку Ника сама никогда не видела. Та умерла, когда Нике было не больше года. В то время она с родителями жила на Украине, и обратно в Россию они вернулись уже после смерти бабушки Веры. Из сухого пересказа матери, Ника узнала немного. Выросла Вера Николаевна в глухой, окружённой непроходимыми лесами деревушке. Отца задрал медведь, и воспитание дочери свалилось на плечи одинокой матери. Она же и научила Веру читать и писать. Привила любовь к природе, научила разбираться в грибах, ягодах и травах. У Ники дома до сих пор заваривали чай по бабушкиному рецепту. Собственно, чай — это единственное, что теперь напоминало об умершей.

Квартира долгое время пустовала, после её было решено сдавать. Но то ли район, где находился дом был неудачным, то ли проблема заключалась в категорическом невезении, но люди здесь не задерживались. Последняя жительница, молодая студентка, которую, вроде бы, звали Катя, сбежала спустя всего месяц после заселения. Кто знает, может это она оставила здесь телевизор.

— Мне же лучше, — заключила Ника, обнаружив, что "голубой экран" находился в рабочем состоянии. Она пощёлкала каналы, наткнулась на музыкальную программу и прибавила громкости.

Пора было браться за дело.

Унаследованная квартирка была небольшой: кухня, коридор, ванная, туалет и одна-единственная жилая комната. Но что для других могло показаться руинами, для Ники стало подарком судьбы. Собственное жильё дарило ощущение самостоятельности, независимости и уверенности. Переехать на новое место — это прекрасный шанс начать всё заново. Это было как раз то, в чём сейчас отчаянно нуждалась Вероника. Хорошее начало совершенно другой, лучшей жизни.

Осмотрев фронт ближайших работ и разочарованно вздохнув, Ника принялась за уборку. Квартира пустовала целых шесть месяцев, пыли здесь скопилось будь здоров. Занавески были безжалостно сосланы в стирку. За ними отправилось покрывало. Ковёр девушка скатала в рулон и затолкала под диван.

— Только лишних пылесборников мне не хватало, — рассуждала она.

Всё, что оставалось неизменным многие годы, Ника решительно уничтожала. В мусорное ведро полетели найденные в верхнем ящике шкафа старые газеты, датированные аж прошлым десятилетием. Просроченные приправы, засохшие цветы в горшках, покосившиеся подсвечники, поеденная молью шаль и радиоприёмник — все это подлежало немедленному уничтожению. И почему никто прежде не сделал этого? Неужели людям нравилось жить среди такого хаоса? Неудивительно, что было мало желающих здесь поселиться.

Перебравшись на кухню и отмывая жёлтую кафельную плитку, Ника с улыбкой на лице представляла, как уютно здесь будет жить, когда она всё обустроит. Купит салфетки под посуду и набор одинаковых полотенец голубого цвета. Они подойдут под желтый кафель. Можно принести ночник, висевший в её бывшей комнате, и повесить над обеденный столом. Как замечательно будет сидеть здесь по вечерам...

Этим летом Ника решила, что пришла пора изменить что-то в своей жизни. Все время, что она себя помнила, ей говорили, что нужно делать. Папа отправил в музыкальную школу на курс фортепиано, хотя ей всегда казалось невыносимо скучным тыкать пальцами по клавишам. В последний год обучения, не дождавшись экзаменов, Ника взбунтовалась и забросила обучение. После старшей школы дедушка устроил её на физико-математический факультет в институте. Она срезалась на второй сессии. Папина новая подружка поспешила устроить её к себе в магазин продавщицей.

— Аллочка ушла из-за беременности, поработаешь, пока не поступишь в институт. Как удачно получилось, правда? Сможешь зарабатывать себе на жизнь, — сказала она.

Так что, когда Ника случайно узнала, что бабушкина квартира уже несколько месяцев пустует, она выпросила у отца разрешения пожить одной.

Потому что пришло время что-то менять и начать контролировать собственную жизнь. Можно было начать с отдельного жилья. Или нового института. А ещё лучше, нормального парня. Тот, с которым она встречалась на первом курсе физмата был ужасным занудой. К тому же совершенно никчёмным и не амбициозным.

"Теперь всё будет иначе," — с надеждой думала Ника, натирая до блеска зеркало в ванной.

Ей пришло в голову, что неплохо бы ещё забрать свои банные полотенца из квартиры, ноутбук, обувь и многое другое. У Вероники был длинный список вещей первой необходимости. Придётся просить папу помочь с переездом.

Именно в тот момент, когда она предавалась мечтам о новой жизни в собственной квартире, послышался скрип. То ли от сквозняка, то ли из-за ненадежности старых расшатанных петель, но дверца платяного шкафа в коридоре раскрылась, привлекая к себе внимание девушки.

В гардеробе Ника обнаружила картонную коробку с бабушкиными личными вещами. Кто-то собрал их после её смерти, да так и оставил.

Среди подобного старого барахла всегда найдётся что-нибудь интересное. Девушка присела на корточки. Вытащила коробку из шкафа и заглянула внутрь. Сверху лежали старые наручные часы, деревянные бусы, зеркальце в медной оправе и фотоальбом.

Фотографий в семейном архиве оказалось мало. Даже слишком. На первой бабушка Вера и её дочь Ира были запечатлены вместе. Они стояли в городском парке на фоне колеса обозрения. На следующей карточке — строгое лицо Веры крупным планом. Красивое лицо, обрамлённое светлыми волосами, характерными всем женщинам в роду. Они очень похожи с внучкой. Разве что у бабушки черты приятнее. Но выражение слишком хмурое. Неживое. Женщина взирала с фотографии безразличным, холодным взглядом. Застывшим и равнодушным, как у мертвеца.

На третьем снимке была изображена мама Вероники в школьной форме и со школьным дипломом в руках. Взрослая, улыбчивая девушка с огромными бантами на голове, как у первоклашки. Было ещё несколько изображений Никиной мамы, когда она была грудничком, и групповая фотография со швейной фабрики. Ника так и не смогла узнать бабушку в толпе женщин в одинаковых халатах и косынках, скрывающих волосы.

На дне коробки девушка нашла шёлковый зелёный платок. Наконец-то поиски принесли результат. Ника схватила ткань и потянула на себя. Хотела уже накинуть его на шею, когда внимание привлекли вещи, припрятанные на самом дне коробки. Колода потрёпанных карт и пакетики с засушенными травами. Последние давно превратились в труху. Стоило их выкинуть. Очередное бабушкино наследство — маленькая деревянная фигурка трёхликого человечка. Все три его лица были мужскими, разве что двое из них были изображены с бородой. Сомнительная декорация. Лучше уж поставить на комод в коридоре фарфоровую балерину.

Рядом со всем этим хламом лежала маленькая коробочка из тёмно-синей шёлковой ткани. Одна из тех, в которых хранят украшения. Глаза у Ники загорелись от предчувствия чего-то невероятно прекрасного. Руки словно сами потянулись к шкатулке. Замочек чуть слышно щёлкнул, и вот у девушки в руках старый золотой медальон. Овальной формы, с вырезанным на нём тонким узором переплетающихся цветов.

Этот медальон определённо был не в её стиле. Пожалуй, даже не подходил ни к одному платью. Но что-то казалось в нём необыкновенно притягательным.

Ника поспешила в ванную комнату — туда, где висело единственное зеркало. На лице у девушки засияла улыбка, когда она повесила медальон на цепочку на шее. С каждым мгновением украшение казалось всё более и более чарующим. Любуясь на себя с разных сторон, она наслаждалась неожиданно приобретённой безделушкой. Как же повезло, что она решила осмотреть коробку, прежде чем выкинуть. Могла лишиться такой замечательной вещицы.

Тем более, что денег купить что-то новое у неё не было. Стипендию она больше не получала, а зарплату нужно было ещё заработать.

Заботы о благоустройстве квартиры занимали Веронику до самого вечера и отняли все силы. Изнеможённая, девушка с трудом нашла в себе силы, чтобы расстелить постельное бельё на диване. Спать на новом месте было непривычно и неудобно.

— На новом месте приснись жених невесте, — мечтательно прошептала Вероника, не слишком веря в успешность гадания. Но в глубине души она трепетно надеялась, что ей пригрезится какой-нибудь светловолосый красавец с очаровательной улыбкой и широкими плечами. А ещё желательно с красным дипломом о юридическом образовании и большими планами на будущее.

Всё же переезд был хорошей идеей. У неё не осталось сил думать ни об отчислении из института, ни о неудачной влюблённости. Можно было начать жизнь с нового листа. И, собственно, нового института. В этот раз она будет умнее и выберет гуманитарный факультет. Теперь стало ясно, что математические науки ей совсем не даются. Как и парни, предпочитающие точные числа и холодный расчёт.

Такой же холодный, как взгляд этих серых глаз.

- Как тебя зовут? - спросили они.

- Вероника.

Голос её растворялся в обволакивающей темноте. Был ли услышан ответ?

- Как тебя зовут?

- Вероника.

Разбудил яркий свет, бесцеремонно бивший в глаза.

— Па-ап, я ещё посплю. Выключи свет, — простонала она в полудрёме.

Но люстра продолжала гореть. Мигая и ослепляя полусонную девушку, она не давала разглядеть папино лицо. Мужчина стоял у самой кровати и протягивал Нике руку. Прищурившись, девушка осознала, что фигура была скорее женской. Разве она осталась ночевать у бабушки с дедушкой?

— Баб, что случилось?

Раздался хлопок. Лампочка с треском лопнула. В комнате сразу стало темно. И тогда Ника поняла, что бабушка Лида не может здесь находиться. К ней безмолвно тянет руку кто-то другой. Она хотела закричать, но крик поглотило чёрное покрывало ночи. Веки отяжелели, и она не нашла в себе сил, чтобы пошевелиться.

Один кошмар сменился другим.

Она снова видела перед собой эти серые глаза. Но из них исчез холод и отчуждённость. Теперь они насмешливо ей улыбались. Ника знала, что они принадлежали мужчине. Прищурившись, он не отрывал от неё взгляда, когда вдруг заговорил:

- Как тебя зовут?

Потеплел его взгляд, но не голос. Он звучал равнодушно, как у мертвеца. По телу пробежали мерзкие мурашки.

- Вероника.

- Вероника, - повторил голос. — Ве-ро-ни-ка...

Он словно пробовал имя на вкус, разжёвывая каждый звук.

- Что ж, здравствуй, Вера.

Его дыхание окутывало морозным облаком. Глаза сияли в темноте двумя ледяными искрами. Вспыхнули, взорвались и с грохотом рассыпались на тысячи осколков.

Ледяной звон всё ещё звучал в ушах, когда Ника резко открыла глаза. Несколько секунд не могла понять, где находится. Какой мерзкий сон ей привиделся. Она уже проснулась, а ощущение неприятной тяжести до сих не прошло. Будто холодный, равнодушный голос всё ещё пор звучал в темноте.

Комнату осветила короткая вспышка света. Раскат грома докатился до квартиры. Сердито что-то прорычал и затих. Нервно и жалобно зазвенели оконные стёкла. Дождь барабанил по подоконнику.

Было холодно.

Тяжело вздохнув, Ника нажала на выключатель. Один раз. Второй. Бесполезно. Кажется, из-за грозы вырубило электричество.

Просто замечательно.

Девушка опустила ноги на холодный пол и тут же пожалела о спрятанном за диваном ковре. Рукой нашарила мобильный, оставленный на столике, включила подсветку на телефоне.

И только тогда расслышала шум воды. Не с улицы, у себя в квартире.

Неужели она забыла закрутить кран? Этого не могло быть. Она всегда педантично проверяла подобные вещи, прежде чем ложиться спать.

Пальцы, повинуясь испуганным воплям разума, стремительно набрали на клавиатуре телефон полиции. В последний момент Ника нажала отмену вызова. Кому могло понадобиться врываться в квартиру? И к тому же включать воду. Скорее всего кран просто сорвало.

Кинувшись в коридор, Вероника хаотично соображала, где ей взять половую тряпку. Но она не понадобилась.

У раковины на кухне, прямо напротив, кто-то стоял. Чёрная размытая фигура заинтересованно наклонила голову чуть набок. Вокруг неё, прямо под ногами, стремительно росла лужа. Вода переливалась через край кухонной раковины.

— Что за..?

Во входную дверь вдруг громко постучали. Словно мышь, учуявшая кота, Ника испуганно пискнула. Кинулась обратно в комнату и захлопнула за собой дверь. Прижалась к ней спиной, вцепилась изо всех сил в ручку.

Стук повторился. В этот раз он был громче. Настойчивее.

— Открывайте! — гаркнул чей-то приглушенный голос.

Вероника вновь набирала номер полиции, когда услышала, как входная дверь с грохотом распахнулась. Мобильный телефон выпал у неё из рук. В квартиру ворвались люди. Послышался топот, командный женский голос и плеск воды. От страха девушка не могла разобрать ни слова.

Ника приоткрыла дверь и сквозь щёлку увидела непонятные тени, толпившиеся на кухне. Лучи света шарили по углам комнаты. Перестала литься вода. Незнакомцы перекрыли кран. Кажется, даже вытерли лужу полотенцем. Если это были не воры, то слишком буйные водопроводчики.

— Она смотрит, — услышала Ника равнодушный голос.

Тени замерли. Одна из них отделилась и шмыгнула в её сторону. Ника с воплем снова захлопнула дверь.

— Спорим, она в полном шоке? — хмыкнул мужской голос из-за двери. — Эй, как тебя зовут?

— Ника, — зачем-то ответила она, и в этот момент дверь в комнату открыли сильным рывком. Вероника чуть не упала от толчка. Удержавшись на дрожащих от страха ногах, она схватилась за спинку дивана. Устояла.

Из коридора выглянул тёмный силуэт.

— Ника, не бойся. Мы пришли на помощь, — попытался успокоить голос. Мужской. Приятный. Вероника, пожалуй, и поверила бы ему. Но где-то в её личном списке запрещенных поступков стоял пункт о доверии врывающимся ночью в квартиру незнакомцам. Сразу после запрета на разноцветные кружки и ковры с восточными узорами.

— На помощь? — промямлила она еле слышно.

— Именно. Мы как Чип и Дейл, только нас трое.

— Приведи её сюда, — послышался с кухни женский голос с хрипотцой.

Тень протянула к ней руку, выманивая из комнаты. Ника проигнорировала этот жест. Лишь пролепетала "я сама" и осторожно прокралась к двери. Чип понимающе отошёл подальше, освобождая ей путь.

На кухне горел верхний свет. Неужели электрики так быстро справились с поломкой. Или это и есть электрики? Лужи не было. Тогда, наверняка, водопроводчики?

За столом сидела рыжеволосая женщина лет тридцати. Она курила, скидывая пепел в старое треснувшее блюдечко. На рукавах ярко-малиновой кофты пестрели разноцветные геометрические узоры. На запястьях висели тяжёлые медные браслеты. Женщина, прищурившись, как при слабом зрении, внимательно рассматривала Нику.

У окна, облокотившись о подоконник, замер высокий парень с тёмными волосами. Он так же не сводил с девушки глаз. Во взглядах обоих незнакомцев отнюдь не читалась симпатия. Скорее недоверие.

— Не бойся, мы не причиним тебе вреда, — улыбаясь, повторил Чип.

Вероника обернулась и встретилась взглядом с его большими карими глазами. Их обладатель весело подмигнул.

— И как тебя зовут? — вдруг спросил парень у окна.

— Вероника.

— Вероника, — голос у незнакомца был какой-то холодный, совершенно неэмоциональный. — Вероника, — повторил он и вдруг, посмотрев ей прямо в глаза, произнес:

— Что ж, здравствуй, Вера.

ГЛАВА 2

Солнце за облаками

По подоконнику колотили капли дождя. Катились по стеклу, слизывая грязь и оставляя за собой размытые пятна. Дождь, разразившийся ещё ночью, до сих пор не прекращался. Ника бесцельно смотрела в окно. Она не спала всю ночь. Пыталась хоть как-то успокоить расшалившиеся нервы, прибираясь в квартире. Накрутила утюжком для волос кудряшки. Покрасила ногти на ногах. Посмотрела кулинарную программу. Записала рецепт приготовления торта-бизе.

Но неразберихи в её голове меньше не стало.

Ночные события оставили в полнейшем недоумении и не принесли ответа ни на один из появившихся вопросов. Странная троица, ворвавшаяся в её квартиру, задержалась там ненадолго.

Рыжеволосая женщина с низким хриплым голосом подошла вплотную к Нике, взяла за подбородок и заставила посмотреть на свет. Долго вглядывалась ей в глаза. Вероника, пожалуй, возмутилась бы такому поведению, если бы не была слишком удивлена и напугана.

Рыжая вдруг резко отпрянула от неё, вытянув руки перед собой, будто защищаясь.

— Что такое? — обеспокоенно спросил парень у окна. Женщина помотала головой, прикрыла глаза на мгновение и вновь посмотрела на Веронику.

— Тень приближалась к тебе? — спросила она.

Ника догадалась, что речь идёт о непонятном силуэте, который она видела на кухне.

— Нет, — тихо проговорила она.

Ответ, видимо, многое для них решил. Они моментально покинули кухню. Собрались уходить. Вот так сразу. Ворвались посреди ночи в её квартиру, выключили льющуюся воду, вытерли лужу — и прощай.

Только высокий парень, назвавший её Верой, застопорился. Кажется, что-то шло не так.

— Это всё? Мы же не поймали тень...

Рыжая скривила губы.

— Идём. Здесь делать нечего.

— Даже оплату не попросим? — неуверенно предложил парень.

— Ох, было бы за что. Дело-то минутное, — фыркнула женщина и решительно направилась к выходу. Парни послушно шли за ней.

Ника опешила от их неожиданного бегства.

— Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит?! — возмущённо воскликнула она.

Трое недоворов и переводопроводчиков уже толпились на пороге. Поочередно они переглянулись. Не произнося ни слова, пришли к общему решению.

— Вероника, ты можешь спокойно жить в своей квартире. Ничего не бойся. Теперь здесь будет спокойно, — произнёс кареглазый Чип.

— Не бойся чего? Зачем вы приходили? Что здесь вообще произошло?

Проигнорировав все расспросы, они вышли из квартиры. Ника кинулась следом. Она была необута, и бежать по грязному холодному полу в подъезде оказалось неприятно. Но в тот момент она об этом даже не задумывалась. Проследовала за незнакомцами вплоть до первого этажа.

— Немедленно остановитесь и объяснитесь! — не замолкая, требовала она. — Вы не имеете права вот так поступать!

Высокий парень, назвавший её Верой и к тому же пытавшийся потребовать оплату за неясные услуги, первым открыл входную дверь. Запиликал сигнал домофона.

— Вообще-то это называется филонить, — буркнул он, продолжая свой странный спор с Рыжей.

Женщина молча последовала за ним. Чип обернулся напоследок, тепло улыбнулся Нике и, игнорируя её возмущённые вопли, вышел из подъезда.

Вероника ещё несколько мгновений стояла, не сводя глаз с двери. Словно надеялась на возвращение своих ночных гостей.

— Что это вообще за фигня была? — пробормотала она себе под нос.

Пора было возвращаться в квартиру. Перепрыгивая через ступеньку, девушка поспешила домой.

Ника поднялась обратно на третий этаж и замерла перед входом в квартиру. Может, не беспричинно соседи вечно сочиняют байки об этом месте? Наверно, тем жителям дома, которым не посчастливилось жить по соседству с семнадцатой квартирой, действительно было что рассказать. И не раз они становились очевидцами странных событий. Таких, как, например, произошедших в эту ночь.

Напротив, выглядывая из-за двери, за Никой вели наблюдение. Лысеющий дедок, недобро прищурившись, сморщил лицо.

— Чё, новоселье празднуем так поздно? — невесело поинтересовался он.

— Неа, это водопроводчики. У меня кран потёк, — нашлась Вероника.

Дед недоверчиво нахмурился. Не поверил.

— То их неделю не дождешься, а то посреди ночи прибегают. А чего в дверь-то долбились?

Ника вдруг вспомнила, что незнакомцы сами открыли дверь. Неужто сломали замок?!

В неярком свете подъездной лампы, она осмотрела замочную скважину. На первый взгляд всё было в порядке.

— Замок заело, — промямлила она. Дед надменно кивнул.

— Вечно в семнадцатой такое творится. Ни одного тихого жильца, — возмущённо заключил он.

— Но я же не виновата! Мне правда жаль, что так получилось! — жалобно проблеяла девушка.

Выдав многозначительное "ну-ну", сосед скрылся в своей квартире. Ника даже не обиделась на его поведение. Она и сама бы не обрадовалась подобным выходкам. Но соседей, как и родственников не выбирают. Их терпят.

Замок исправно работал, насколько позволял его возраст. Ника заперла дверь, погасила на кухне свет. Чувствуя странное отупение, вернулась на диван. Залезла под одеяло. И только тогда вдруг вспомнила. Тень стояла у самого дивана этой ночью, протягивала свои длинные руки. Но дотронулась ли?

Вероника перевернулась на спину и тяжело вздохнула. Несмотря на усталость, сна было ни в одном глазу. Первая ночь в квартире превратилась в настоящий бедлам. Нужно попытаться выбросить всё из головы и попытаться заснуть. Она долго вертелась сбоку на бок, когда вдруг вспомнила, что ходила босыми ногами по грязному подъезду. Кожа ног сразу подозрительно зачесалась, в голову полезли мысли о всевозможных заболеваниях и раздражениях, и Ника поспешила в ванную, где долго тёрла ступни мочалкой.

Погружённая в беспокойные размышления о таинственной тени, непрочном дверном замке и кожных заболеваниях, Ника так и не заснула. Промаялась до самого рассвета, а когда рассвело, поехала к отцу.

Дождь лил не переставая, а Вероника ненавидела дождь. Он навевал неприятные воспоминания. К тому же волосы начинали кудрявиться. Не теми красивыми локонами, на которые она потратила этой ночью целый час. Мерзкими смешными кудряшками, делавшей её похожей на лысеющего пуделя.

В автобусе пришлось ехать стоя, вжавшись в автобусное окно. Вероника вцепилась в поручень и постоянно хмурилась. Попыталась как можно дальше отодвинуться от сопевшего ей в затылок толстого мужика. Бесполезно.

От недосыпа разболелась голова. Она прижалась лбом к холодному стеклу автобусного окна, прикрыла глаза. Попыталась подумать о чём-нибудь приятном. Получилось почему-то только о стакане горячего чая. Мелочно как-то. Даже обидно.

Автобус, дёрнувшись, остановился. Открылись дверцы. Хлынул поток новых пассажиров. Стоявший позади мужик ещё сильнее придавил её к окну, пропуская вперёд расталкивающую всех пожилую женщину. Ника подняла взгляд на автобусную остановку и отшатнулась от стекла, врезавшись в живот толстяка.

Прямо напротив неё стоял чёрный человек. Не чернокожий, вовсе нет. Просто чёрный. Словно из мира вырвали кусок бытия, и осталась зиять пустота, мрачный безжизненный провал в реальности.

На человеке была какая-то одежда. Кажется, плащ или пиджак. Взгляд словно не мог сфокусироваться на этих деталях. Самое главное, что он был. Стоял напротив. Человеческий силуэт, но вместо него — темнота. Пустота. Совершенная. Лишь мёртвые остекленевшие глаза неотрывно смотрели на Нику. Улыбались ей эти глаза, белеющие посреди ничего. Приветствовали.

Вероника вновь прислонилась к окну. Дождь полил сильнее. Стекло помутнело от струй воды. Разглядеть чёрного человека стало совсем трудно. Но она знала, что он всё так же стоял напротив. Смотрел. Улыбался одними глазами. Ей улыбался.

Девушка неуверенно взмахнула рукой, приветствуя "глаза". Автобус поехал дальше.

Выкручивая шею и щурясь до рези в глазах, Ника не отрывала взгляда от исчезающей вдали фигуры. Её бросило в дрожь. Как можно было верить своим глазам, когда они видели столь невероятные, жуткие вещи?! И что это вообще было?

Растерянная и испуганная, Ника погрузилась в собственные мысли. В последний момент она вынырнула из странного забытья. Успела выскочить на нужной остановке. Чуть не прищемила белый кардиган грязными дверками автобуса. Злясь на саму себя за невнимательность, Вероника осторожно лавировала на каблуках между луж. Зонтик защищал от струй дождя, но смотреть по сторонам пропало всякое желание. И без того унылый вид серых многоэтажек и старых двориков стал ещё безрадостней. Настроение с каждой секундой становилось всё хуже.

* * *

Почти всю свою жизнь Ника жила с папой. Отец работал, по мере сил следил за воспитанием и образованием дочери и год за годом совершенствовал кулинарное мастерство. Ника всегда помогала ему по мере сил. Ей нравилось чувствовать себя "хранительницей очага", и поэтому она не считала трудным встать пораньше и сделать завтрак, чтобы порадовать папу.

И так получилось, что на второй день самостоятельной взрослой жизни Вероника надеялась прийти пораньше и успеть приготовить что-нибудь до того, как папа проснётся. Чтобы всё было как обычно.

Но сразу стало ясно, что план провалился. Провернув ключ в замочной скважине, Ника только потянулась к ручке, как дверь распахнулась.

— Доброе утро, Никуся, — пропела Наташа.

Наташа, или Наталья Владимировна, была очередной папиной подружкой. Насколько Ника поняла, отношения у них были достаточно серьёзными, хотя папа особо не отчитывался. Если до этого Наташа приходила к ним в гости крайне редко, то в этот раз, судя по всему, осталась ночевать, воспользовавшись отсутствием Вероники.

"В моей квартире," — с обидой подумала Ника. Она понимала, что её отец вовсе не монах, но с ревностью, свойственной всем обожаемым родителями дочкам, считала, что папа должен принадлежать ей всецело и исполнять исключительно её капризы. Видеть чужую женщину в родной квартире с утра пораньше было неприятно, хотя Наталья ей относительно нравилась.

— Доброе, — сдержанно улыбнувшись, ответила Ника.

Она зашла внутрь, впервые в жизни чувствуя себя чужой в собственном доме. Всего одна ночь в бабушкиной квартире, и всё перевернулось с ног на голову.

На кухне завтракал сонный отец. При появлении Ники он вяло улыбнулся. Взъерошенный как воробей, отсалютировал кружкой с кофе.

— Быстро ты вернулась. Не прижилась?

— Можно и так сказать. Тяжёлая ночка выдалась.

— Мне тоже всегда трудно заснуть на новом месте, — вставила Наташа.

Ника пропустила эту фразу мимо ушей. Налила себе кипяток в кружку. Старую, покрытую разноцветными ромашками. Пожамкала в воде одноразовым чайным пакетиком. У неё в квартире будут другие кружки. Не случайно попавшие на полку с посудой изделия из супермаркета, подарки знакомых и прочие недоразумения. Нет, это будет красивый дорогой сервиз из тонкого фарфора. Как у бабушки Лиды на кухне. И чай она будет заваривать в чайничке, а не пользоваться дешевой одноразовой ерундой.

Впрочем, кажется, это действительно больше была не её кухня. И нее её дом. Суетившаяся у стола Наташа только лишний раз это доказывала, накрывая на стол. Вероника присела рядом с отцом.

— Так как обустроилась на новом месте? — спросил отец, отвлекаясь от яичницы.

Это был шанс. Раз уж он сам поднял эту тему...

— Ничего, — осторожно начала Ника. — Только соседи не очень мне рады. Как и ты и говорил, они считают, что квартира у нас "нехорошая".

Это, пожалуй, был правильный вариант. Ненавязчивый совсем. Даже, можно сказать, поверхностный.

— А-а-а, — хмурясь, протянул папа. — Да, мне вечно они жалуются на всякую ерунду. Дикие люди. Ну а тебе как? Всё нормально?

"Нет. По моей квартире ночью кто-то бродил. А потом ворвались трое сумасшедших, подняли на ноги всех соседей и сбежали!" — прокрутив данный вариант ответа в голове, Ника лишь сдавленно улыбнулась.

— Всё прекрасно, — заверила она. — Только скатерти не хватает.

— Хочешь, подарю тебе на новоселье? — любезно предложила Наташа. Ника вежливо поблагодарила. Подлизывается. С другой стороны, кажется, она к ней несправедлива. Вероника пообещала себе быть благосклоннее к папиной подружке.

Некоторое время все трое ели в тишине.

— Почему о ней всегда говорили разные гадости? — вернулась к наболевшему Ника.

— О твоей бабке?

— О квартире.

— Люди часто придумывают глупости.

— Между тем, многовато получается глупостей для одной квартиры. За что соседи так не любили бабу Веру? Она колотила шваброй по батареям или гоняла самогон?

— Да кто её знает. Может, громко пела в душе, — пожал плечами отец. — Твоя мама всегда жаловалась, что у неё был скверный характер. В конце концов, не зря же она от неё убежала.

Он запнулся. Сначала Ира убежала от собственной матери, потом от мужа с дочерью. Такой характер тоже можно охарактеризовать как непростой. Воцарилось неловкое молчание. Тема исчезновения мамы была не то чтобы под запретом, но поднималась редко, только при крайней необходимости.

Когда это случилось, Нике было только три года, и она плохо помнила маму. Только обрывочные воспоминания, смутные ассоциации, связанные с матерью. С другой стороны, благодаря юному возрасту Веронике не пришлось переживать боль от неожиданной потери. Просто в один день Ира пропала. Никто не знал ни куда она ушла, ни почему. Розыск, расследования, сотни объявлений — ничто не помогло. Даже если Ира сбежала по собственной воле и всё ещё была жива, от неё не осталось никаких следов.

Ела Ника без аппетита. Наблюдая за папой краем глаза, отмечала, что ему тоже непривычен и чужд "семейный" завтрак в компании дочери и Наташи.

— Ещё раз скажи, когда результаты о поступлении появятся? — поинтересовался отец.

— Недели через две, — рассеянно ответила девушка.

Вопрос о получении высшего образования беспокоил отца куда больше самой Вероники. Она пребывала в растерянности и больше прислушивалась к чужим советам, хотя изначально собиралась не принимать их в расчёт.

— Математика явно не твой конек. Попробуй психологию, — посоветовала бабушка Лида.

Ника всегда считала, что психология — это для неудачников. Проходной балл на факультет достаточно низкий, а найти работу по специальности было трудно. Бестолковая какая-то профессия. Для тех, кому есть дело до чужих проблем или кто попросту не знает, чего хочет сам. Ника же хотела свой дом. И выйти замуж. Разбираться в чужих проблемах ей совсем не претило.

— Я выберу что-нибудь другое, — сомневаясь в собственных словах, пообещала она. Когда пришло время подавать документы, ей так и не пришло ничего в голову. Поэтому на прошлой неделе, посетив приёмную комиссию в институте, она подала документы на факультет психологии.

Ей казалось, что жизнь стремительно убегает вперёд, и она совсем за ней не поспевает. Трое из её бывших одноклассников уже состояли в браке, кто-то нашел неплохую работу. А она с треском вылетела из института и подрабатывала продавщицей в магазине хозтоваров. Отец, в глубине души понимавший, что дочери пора стать самостоятельнее, всё равно пытался принимать в её судьбе живейшее участие. Большую роль в этом сыграла его мать, баба Лида. Ника была её единственной и любимой внучкой. Бабушка Лида, как и все бабушки, крайне переживала, что Ника слишком худенькая или наоборот поправилась и может "перестать нравиться мальчикам". Дедушка Вероники был преподавателем в юридическом институте, и потому негласно было решено, что искать жениха Нике нужно исключительно среди студентов дедушки. Сам он прикидывался, что не при делах. Посмеивался над "женскими глупостями". Но покорно следовал указаниям супруги и почаще приглашал к себе внучку. А вместе с ней и своих студентов.

Но впервые за долгое время мысли о личной жизни были вытеснены с первого места. Нике было страшно. В первую очередь за собственный рассудок. Она не любила ничего, что было ей непонятно: точные науки, чёрно-белые немые фильмы, оперную музыку и мистику. К тому же в потусторонние силы она не верила. Ей не нравились ни страшилки, что любят пересказывать дети, ни фильмы ужасов. Произошедшему ночью должно было быть логическое объяснение. Но теперь, когда наступило утро, Вероника вообще не была уверена, что случившееся ей не приснилось. Что, если всё это был кошмар? Очень реалистичный, хотя и не логичный.

Папа принялся собираться на работу. Наташа поспешно укладывала волосы. Ника включила воду. Быстро ополоснула посуду. Вид грязных тарелок крайне её раздражал. Она даже немного завидовала людям, которых горы немытой посуды не приводили в праведный гнев и не разжигали желание вооружиться губкой для борьбы с жиром и разводами. Простые обыденные действия помогали прийти в себя и собраться с мыслями. Вероника решила ничего пока не говорить отцу. Сначала она вернётся в квартиру номер семнадцать и проверит, не осталось ли каких-то улик, оставленных ночными посетителями. Сейчас наступал день, и это придавало уверенности, что всё странное и необъяснимое позади.

Отец вызвался подвезти её до работы. В машине Ника решилась ещё раз прощупать почву. Всё-таки именно отец последние годы общался с соседями "нехорошей" квартиры и её арендаторами. Она сама не была там ни разу в жизни до вчерашнего дня, да и истории эти часто пропускала мимо ушей, относилась к ним несерьёзно. Может, она упустила что-то, что могло пролить свет на произошедшее?

— Расскажи, что всё-таки соседи болтают?

— Не страшно потом там будет жить? — с усмешкой поинтересовался папа.

— Я во всё это не верю, — с долей сомнения ответила Ника.

Мужчина пожал плечами.

— Да ничего особенного. Я тебе уже говорил. Больше сами придумывают. Мне один раз какая-то бабка на полном серьёзе утверждала, что там призрак живёт. А так им звуки всякие мерещатся, скрип, шаги. А что они хотели? Там ремонт последний раз делали при царе Горохе. Полы старые. Я собирался квартиру продать, потом подумал, что это твоё наследство. Сама решишь.

Вероника успела на работу как раз к открытию торгового центра. Посетителей почти не было. Лишь бабка в цветастом платье долго щурилась на витрину с надписью "бытовая химия". Приглядываясь к ценам на стиральные порошки и средство для мытья посуды, бабка долго что-то ворчала себе под нос. Осталась недовольна представленным товаром и покинула Никин отдел. Наверное, отправилась искать другой магазинчик, где цены будут ниже, а товары качественнее. Вероника лишь пожелала ей удачи. Пенсионеры вечно ищут, где можно выгоднее совершить покупки. Вот только редко им действительно это удается.

Скучая в отсутствии покупателей, Ника сидела с телефона в социальной сети. В такую рань, да ещё и летом все её друзья сладко спали, и потому пребывали в статусе "офлайн". Вероника полазила по страничкам знакомых, "лайкнула" пару фотографий ради приличия. Не то чтобы они ей действительно понравились. Просто было принято делать вид, что ты интересуешься жизнью знакомых.

— Доброе утро, Никусик, — пропел женский голос из коридора.

Девушка оторвала взгляд от экрана телефона. Мимо её отдела прошла "соседка" — продавщица из другого магазина, Светлана Сергеевна. Вероника поспешила улыбнуться и пожелать коллеге удачи. На новом рабочем месте её приняли хорошо. Ника производила впечатление молодой и наивной хорошенькой дурочки, и поэтому многим нравилась. К тому же, торговали в соседних отделах садовой утварью, компьютерными играми и канцелярскими принадлежностями. Делить им было нечего. Так что Светлана Сергеевна, главенствующая над семенами цветов и горшками с рассадой, отнеслась к Нике дружелюбно. Её можно было попросить разменять деньги или спросить совета, как лучше вести себя с особо неугомонными клиентами.

— Здесь такие кадры встречаются, — Светлана Сергеевна картинно закатила глаза. — Бывает, что при одном их приближении хочется уволиться. Сдошут кого хочешь. Пока им сто раз не объяснишь, чего они требуют, не отвяжутся. И что больше всего выбешивает, так это то, что они могут вовсе ничего не купить.

Но в тот день утром наблюдалось подозрительное затишье.

Помаявшись от безделья ещё немного, Ника забила в поисковик словосочетание "проклятые квартиры". Старательный "Яндекс" выдал несколько сотен тысяч результатов. Большинство из них на сайты для любителей мистики с художественными рассказами. Не обошли стороной и "Мастера и Маргариту" с всемирно известной нехорошей московской квартирой. Ника некоторое время читала страшилки, горячо обсуждаемые фанатами фэнтези.

Читая глупые, близкие к фанатичному бреду рассказы и комментарии свидетелей "потусторонних" явлений, Вероника всё больше преисполнялась скептицизмом ко всему происходящему. Сон, это был просто глупый сон, порождённый всеми страшилками, что сочиняли об её квартире соседи. Отец нередко, когда ему приходилось посещать квартиру номер семнадцать, пересказывал с улыбкой ужасы, что с суеверным страхом говорили ему местные жители. Не удивительно, что у Вероники сложился негативный образ, вылившийся в кошмарный сон. Уже утратив интерес к теме, она лениво, больше от скуки, продолжала листать страницы форума. Ника как раз дошла до комментария, в котором кто-то предположил, что проклятые дома иногда стоят на местах старых кладбищ, когда в её отдел начали заглядывать посетители. Времени на чтение совсем не осталось. Клиент, как говорится всегда прав. Но куда чаще он придирчивая скотина. Так что девушка набралась терпения, встряхнула тяжёлой от недосыпа головой и окунулась в рабочую суматоху.

* * *

— Засушливый и жаркий южный циклон сменили затяжные дожди. Но расстраиваться не стоит: август ещё успеет порадовать нас солнечными деньками. Уже к пятнице будет переменная облачность, дождь прекратится. К выходным столбик термометра поднимется до двадцати двум градусам.

Девушка из метеопрогноза ещё несколько минут делилась новостями о матери-природе и её очередных причудах. Приветливо улыбалась, водя руками вокруг теплых и холодных ветров, путешествующих над страной в этом месяце. Посоветовала всем зрителям принимать определённое лекарство от несварения желудка. Якобы, только этот препарат являлся качественным и был достоин внимания. Девушка попрощалась с телезрителями, и её сменил пожилой ведущий. Он в свою очередь поздоровался со всеми и предложил в этом выпуске передачи обсудить особенности ухода за садовыми грушами.

Бесперебойную болтовню телевизора было почти не слышно из дальнего угла уличного кафе. Да и не обращать на неё никакого внимания было делом нетрудным. Думы витали далеко-далеко от тех мест, измеряя пространство не только в километрах, но и в веках. Пальцы быстро стучали по клавиатуре, всё равно с трудом поспевая за стремительной мыслью. Хотелось как можно раньше закончить работу. Нужно было отправить её, чтобы перед личной встречей все успели как следует обдумать полученную информацию.

"...Если же говорить о Первом ковене, то большинство его свидетелей и участников было безжалостно и целенаправленно уничтожено. Благодаря нашему наследию мы знаем, что послужило тому причиной. Но эти сведения обрывочные и весьма субъективные. На протяжении веков наши предшественники полагались исключительно на полученную друг от друга информацию. Как ими, так и нами были грубо проигнорированы другие источники, в которых могут содержаться важные факты, или хотя бы новые зацепки.

Я провел достаточно подробные исследования, чтобы сделать свои заключения. Послушно соблюдая древние традиции, мы порой действовали бездумно. Безусловно, и нами, и нашими предшественниками двигали лишь благие помыслы. Но многие ли из нас задумывались, какую тайну мы охраняем?

Как Вы могли заключить из вышеперечисленных мной историй, ситуация куда тяжелее, чем мы себе представляли. И силы, с которыми мы имеем дело, куда могущественнее. Более того, мы зависим от них значительно сильнее, чем они от нас. Если хотя бы часть перечисленных легенд является правдой, то нам стоит всерьёз задуматься. Неизвестно, как хорошо работает поддерживаемая нами защита. Что тревожит меня больше всего - и, безусловно, это должно настораживать вас - так это последние события, связанные со смертью наших соратников. Из сорока, а по слухам уже сорока одного погибшего, почти половина принадлежали к потомкам Второго ковена, что ставит наши жизни под угрозу. Чем меньше становится носителей знаний, тем больше вероятность разрушения целостности Круга и нахождения и уничтожения Источника.

Вы, безусловно, можете предположить, что..."

От работы отвлекла резкая боль, стиснувшая виски. Отведя взгляд от экрана ноутбука, он рассеянно осмотрел парк, где располагалось уличное кафе. Шёл дождь. После изнуряющей жары первых августовских дней прохлада стала настоящим подарком природы. Отрезвляющий, оживляющий благословенный дождь. Он дарил жизнь не только деревьям и цветам, что росли вокруг. Он забирал всю боль и усталость дней, прожитых под испепеляющими солнечными лучами.

Передвинув стул чуть левее, он вытянул руку вперёд и подставил ладонь под струи. Головная боль медленно проходила. Разум прояснялся. Стоило ненадолго оторваться от дел и проветриться.

В кафе он был единственным посетителем. Официантка лениво смотрела телевизор, не обращая никакого внимания на клиента. Тот являлся частым гостем данного заведения. Цены здесь были приемлемыми, чай вкусным, а пирожные почти всегда свежими. И, что самое главное, во всей округе не было ни одной двери. Лучшего места и придумать нельзя, особенно если ты сам не в состоянии за себя постоять. Летними днями оставаться в квартире казалось невыносимым, а в кафе можно было не беспокоиться о защите. Дыши свежим воздухом, работай и попивай себе черный чай. Дешёвый, из пакетиков, конечно, но и стоил он соответствующе.

"Вы, безусловно, можете предположить, что мои теории являются лишь домыслами. Но я снова хочу обратить внимание на известную всем присказку: "сказка быль, да в ней намёк". Изначально зашифрованная в символической форме информация даёт нам подсказку смотреть глубже. Если отвергать саму возможность правдоподобности моей теории, то в таком случае сомнению стоит подвергнуть всю нашу сущность. Ведь и наши так называемые покровители являются..."

Снова эта боль в висках. Кажется, на восстановление понадобится больше времени, чем он предполагал. Слишком долго работал, слишком часто обращался к своей силе. Если бы времени до встречи было чуть больше.

День выдался прохладным, но за последние минуты он успел не на шутку замёрзнуть, хотя и пил горячий чай. Он снова протянул руку так, чтобы на ладонь падали капли дождя. Нужно перенаправить энергию, чтобы согреться. Ослабший, еле слышный шёпот взволнованно предупредил его:

— Рядом...

Захлопнув крышку ноутбука, он вскочил на ноги и закрутил головой по сторонам.

Быть того не может! Здесь же ни одной двери. Голос в его голове был тихий, измученный долгими часами работы. Сам загнал себя в ловушку. Без защиты, без сил он пришёл сюда в дождь.

Ну конечно! Дождь! Весь день льёт, как из ведра. Самое время для них и им подобных.

А он попался, как ребенок. И как назло столько сил потратил на то, чтобы разглядеть дела давно минувших дней и докопаться до столь старательно укрываемой правды. Как же получилось, что он был первым, кто решил всё выяснить сам? Или же он был просто единственным, кто смог выжить? Кстати, это в данный момент очень актуальный вопрос.

— Скорее, — шепнуло ему подсознание. — Не успеешь.

Правильно. Уже не успеет. Даже пользоваться даром не было никакой необходимости, чтобы разглядеть безликую фигуру, маячившую на тропинке. И ещё одна — со стороны пруда. Оказывается, слишком поздно. Истекло его время. Иронично, ведь он как никто другой научился ходить его тропами. И вот всему пришел конец.

Но кое-что еще можно успеть сделать. Он сел обратно на место, вывел ноутбук из "спящего" режима. Дописал:

"Они уже знают. Торопитесь".

И разослал письмо на четырнадцать адресов. Потому что из тридцати их осталось всего пятнадцать. Точнее уже четырнадцать.

"Ваше сообщение отправлено" — мигало на экране. Но он этого уже не увидел.

* * *

Дверной замок вновь заупрямился. Открываться отказывал напрочь. Мокрый зонтик вечно мешался, спадая с руки. У набитых продуктами пакетов грозили оборваться ручки. На шее висел бабушкин кулон. Грел кожу даже сквозь одежду. Нагрелся, как на солнце. Вероника долго крутила ключом в скважине, прежде чем услышала долгожданный щелчок.

Виски стиснуло от боли. Голова закружилась. Нужно скорее дойти до дивана и прилечь. Не дай бог, она упадёт в обморок. Так и голову разбить можно и каблук сломать. Тяжелые пакеты с купленными продуктами тянули к полу.

Дверь казалась огромным каменным валуном. И толкать его, видимо, приходилось в гору подобно Сизифу. Ноги сделались ватными, непослушными. С трудом Ника перешагнула через порог. Попыталась захлопнуть входную дверь, когда вдруг всё померкло перед глазами. Пакеты выпали из рук. Продукты высыпались, рассыпавшись по полу. Свет проглотила непроглядная чёрная пелена. Испуганно ухватившись за стену, Ника сделала неуверенный шаг вперёд. Ноги подкосились, и девушка рухнула на пол. Ударилась плечом об угол. Голова трещала от боли, в ушах шумело. Не хватало воздуха. Она начала задыхаться. Пыталась приподняться, когда зрение резко, как по щелчку выключателя, вернулось.

Перед ней на полу сидел на корточках чёрный человек. Смотрел глаза в глаза. Не шевелился. Изучал. Был ли это знакомый с автобусной остановки? Или ночной посетитель? А может, это всё один персонаж. Чёрт его знает.

Ника не дышала от испуга. Замерев на месте, смотрела на чёрного человека.

Несколько секунд они разглядывали друг друга.

— Помогите! — попыталась закричать Вероника. Не смогла произнести ни звука.

Тень дернулась вперёд, протянула к ней руку и накрыла ладонью лицо.

Почему она нарушила обещание? Почему не привела её, как поклялась? Ведь нужно обязательно передать слово. Без этого никак. Не передав его, она не уйдет. Не сможет.

Потолок, казалось, сейчас обрушится. Сломать бы его вовсе. Душно. Так невыносимо душно. Стены давят со всех сторон. В комнате становится чересчур темно. Но нет сил, чтобы включить свет, отогнать подкрадывающиеся к кровати тени.

Вчера она в последний момент зажгла на прикроватной тумбочке свечу. Задымили травы, отгоняя прочь мрак. Тени лениво поспешили прочь. Они чувствовали. Знали, что недолго ей осталось. Скоро они смогут забрать дар. Ведь никто не пришёл. Нарушили обещание. Солгали! Обманули! Бросили одну в темноте. Без света. В пустоте, которая скоро заполнит квартиру. Она уже здесь - волочится туманом по коридору. Пробивается сквозь щели на кухню, рвётся в эту комнату. Стремится к угасающему телу, чтобы забрать последнее. Последнее и столь желанное.

Душно. Темно. Рука лихорадочно сжимает кулон, висевший на шее. Золотой, с выгравированным узором из цветов. Пусть она придёт. Пусть приведет её. Нужно обязательно сказать слово.

Трясущаяся рука. Кулон. Слово. Услышь моё слово.

Ника завизжала и поползла назад. Бабушкин кулон, висевший на шее, жёг. Раскалился, словно в огне. Зрение пропадало. Вспышками вырывало отрывки действительности.

Перед глазами, прямо перед ними — мёртвые зрачки чёрного человека. Их нет, они не реальны, но Ника их видит. Безумные, засасывающие. Они совсем близко от её лица. Рукой она почувствовала прикосновение. Тень была материальна! И она быстрее. Кинулась к ползущей по полу девушке, нависла над ней, приникла к самому уху и шепнула:

— Прими его.

ГЛАВА 3

Освобождённая

— Пациент скорее жив, чем мёртв, — послышался чей-то смешок. — Эй, есть кто дома?

Ника заморгала, чувствуя себя беспомощной, как новорождённый котёнок. Сердце стучало тихо и словно неохотно. Кажется, сейчас вовсе замрёт.

— Вы оба — брысь отсюда. Идите, займитесь делом, — прикрикнул знакомый женский голос.

Звуки разносились по комнате и оглушали. Ника попыталась закрыть ладонями уши. Но, кажется, даже кончики её пальцев не дрогнули.

— Хорошо, Надежда Сергеевна, — протянул кто-то недовольно. И с громогласным топотом удалился.

— На место, — скомандовала женщина. — Кто помнит, как её зовут? — прозвучало совсем рядом. Ника мигнула. Перед глазами расплылось непонятное оранжевое пятно.

— Вера, — подсказал третий голос.

Как же раздражает, когда не могут правильно запомнить твоё имя.

— Ника, — просипела она. Шум в ушах проходил. Постепенно возвращалось зрение.

Послышался смех: хриплый женский и задорный юношеский. Третий гость молчал.

Картинка, наконец, стала чётче.

В коридоре квартиры снова собралась странная троица водопроводчиков. Они окружили Веронику и с интересом за ней наблюдали. Прямо перед ней на корточках сидела рыжеволосая женщина в просторной льняной кофте. Она плотно сжала губы и всё пыталась заглянуть Нике в глаза. По бокам стояли уже знакомые странные парни: кареглазый Чип и тот неприветливый тип, что упрямо продолжал называть её Верой.

Чип вдруг хлопнул себя рукой по лбу, схватил Нику под руки. Помог подняться. Проводил до дивана. Девушка мешком рухнула на подушки. С трудом втащила непослушные ноги, прижала к себе. Уставилась на пришельцев, нахмурив брови.

— Вы кто?

— Я Женя, очень приятно, — представился Чип, беззаботно улыбаясь. — И раз уж ты спросила, то мы борцы с мировым злом, — усмехнулся он, присев рядом на диван. — Хотя чаще сталкиваться со скандальными клиентами, всякими приведениями и Тенями.

— Это была не Тень. Ведьма, — поправил второй парень. Ника повернула голову в его сторону. У него было очень странное лицо. Красивое, но уж слишком безжизненное.

Черты его были резкими, словно звериными. Взгляд тяжёлый, холодный. Такой бывает у волка, выслеживающего добычу. И, кажется, он и сам знал об этом сходстве. Может, даже стремился к нему. На шее висел на чёрном шнурке чей-то клык. Из кармана джинсов торчал брелок в виде волчьей лапы. Выглядела как настоящая, отрубленная. Нику передёрнуло от отвращения. Она поспешила отвернуться, но сероглазый, кажется, заметил. Промолчал.

Вероника некоторое время собиралась с мыслями. Так и не собралась. Снова спросила:

— Кто вы такие, и что здесь происходит?

Вероника была почти уверена, что ей не ответят. Снова молча уйдут из квартиры. Оставят в полном недоумении. Но она ошибалась.

— Я Надежда Сергеевна, — назвалась рыжеволосая.

Она села в кресло напротив Ники. Сероглазый парень молчал и представляться не спешил. Решил напустить побольше загадочности или ему просто наплевать?

— Мы пришли помочь тебе, — Надежда достала из кармана своей огромной бесформенной кофты пачку сигарет и зажигалку. Медленно, с наслаждением закурила. Ника недовольно нахмурилась. Эта рыжая могла бы и разрешения спросить. Все же не её квартира. Тот факт, что она спасла Веронике жизнь, не дает право теперь отравлять её же организм. Девушка собралась с силами и встала с дивана. Перешагивая через разбросанные по коридору продукты, прошла на кухню. Порылась на полочках, нашла лишь стеклянную банку. Предложила Надежде в качестве пепельницы. Ника хмыкнула, подумав, как странно выглядят со стороны её действия. Но бытовые проблемы помогали немного успокоиться.

Пока незваные гости о чём-то между собой переговаривались, внутренняя зануда, засевшая в Веронике с раннего детства, уговорила её собрать покупки, валявшиеся на полу. И странно это было — переживать о сохранности десятка яиц, когда минуту назад ты очнулась после нападения безликого чёрного монстра. Но поднимая выпавшие из пакета помидоры и убирая пачку молока в холодильник, Ника чувствовала, как постепенно приходит в себя и собирается с мыслями. Всё почти снова стало нормальным, когда она вернулась в комнату и вдруг услышала следующий вопрос:

— Что ты знаешь о чародействе?

— О нет! — вздохнула девушка. — Вы же не будете убеждать меня, что это всё колдовство?

Надежда Сергеевна повела бровью. Ника ещё раз вздохнула и села на диван, чувствуя, как трясутся ноги.

О потустороннем она знала не больше любого другого человека, даже "Битву экстрасенсов" не смотрела. И вроде бы не было более логичного объяснения происходящему, чем магия, но верилось в это всё равно с трудом. Так в жизни ведь не бывает.

— Ясно. Значит, устроим сеанс ликбеза, раз твоя родня об этом не позаботилась, — заключила Надежда. — Твоя бабка. Как давно она умерла?

Вероника припомнила, что сама она в то время жила с родителями на Украине. Из рассказов отца Ника знала, что мама сбежала из дома, как только достигла совершеннолетия. Ника всегда была уверена, что мама просто взбунтовалась, как и многие другие в семнадцать лет. Независимость от родителей, новый город, новая жизнь. Подальше от излишне опекающих мам и пап. К тому же, насколько можно было понять из разговоров, баба Вера была категорически против брака своей дочери. Не приглянулся ей чем-то Никин отец.

Всё, что напоминало о бабушке после её смерти — это запах полевых трав в чашке чая. Воска и сырости — в её квартире. Временами, как например, сейчас, этот аромат становился невыносимым. И не важно, что бабушкины запасы давно превратились в труху. Кажется, стены квартиры надолго пропитались диковинными ароматами.

Надежда Сергеевна слушала вполуха. Осматривала расширенными зрачками потолок комнаты. Обвела заворожённым взглядом старую меблировку.

— То есть, никто не рассказал тебе, что твоя бабка действительно была ведьмой, — заключила она. — Олег прав, я теперь это тоже вижу. Значит, умерла шестнадцать лет назад? Ого... и всё это время? — женщина неразборчиво бормотала что-то себе под нос. — Да-да, точно. Она ждала тебя. Здесь, в этой квартире.

Ника вздрогнула как от удара. Как бы неправдоподобно это ни звучало, было всё равно жутко.

— В смысле — здесь?

— Ведьма не может покинуть этот мир, не передав дар. И если она выбрала своего наследника, то она его дождется, — выдыхая клуб дыма, произнесла Надежда Сергеевна. — Судя по всему, выбор твоей бабки пал на тебя.

Двое её спутников молча слушали. Оба почти не шевелились. Разве что кареглазый Чип, пристроившийся на диване рядом с Никой, иногда с любопытством поглядывал на девушку. Олег стоял у окна, чуть сгорбившись. Он был достаточно высоким, но сутулость портила впечатление. Нахмурившись, парень внимательно слушал Надежду Сергеевну, объяснявшую процесс унаследования колдовских способностей.

Ведьма должна передать свой дар. В другом случае он будет держать её на земле. Высосет последние силы, иссушит досуха. И так будет продолжаться, пока даже душа не истлеет и не ссохнется подобно старым пучкам трав, которые лежали долгие годы в забытых уголках квартиры. Душа ведьмы не сможет освободиться, покуда дар не найдёт достойного преемника. Если ещё при жизни выбран наследник, то рано или поздно дар настигнет его. Он будет звать. Во сне или наяву подаст знак, напомнит о себе, ни на минуту не оставит.

— Ты должна была видеть что-то прежде. Может, это были сны. Или твой слух выхватывал лишь отдельные, нужные слова из шума радио. Что-то такое случалось?

Ника на минуту задумалась. Помотала головой.

— Не было ничего подобного, — уверенно ответила она.

В её жизни никогда не было места для мистики. Даже в детстве, когда дети во дворе пересказывали друг другу будоражащие страшные истории, Вероника весьма неохотно присоединялась к ним. Она предпочитала играть в куклы, а не слушать жуткие небылицы о том, как эта самая кукла убила свою предыдущую хозяйку. Многие её ровесники с радостным, но искренне испуганным визгом разбегались кто куда, если кому-то казалось, что известная своей жестокостью Пиковая дама спускалась вниз по зеркальной лестнице. И ведь действительно верили, что всё это правда. Нике иногда было завидно до чужих игр. Хотелось вместе со всеми насладиться щекочущим нервы ощущением опасности. Но это было слишком страшно. Лишь из-за опасения отстать от друзей, она порой пересиливала себя. Стойко выслушивала их страшные сказки, а по ночам мучилась от кошмаров. Так что она всегда искренне радовалась, когда ребятам надоедало заниматься глупостями, и они предлагали новую игру. Весёлую и нестрашную.

— А в наследство тебе бабка ничего не оставляла? Сережки или цепочку? — предположила Надежда Сергеевна. — Крестик?

Ника машинально схватилась за золотой кулон, висевший на шее. Холодный, гладкий металл. Неужели он способен гореть подобно солнцу у неё в руках?

Надежда Сергеевна проследила за её движением.

— Все что угодно может донести дар до тебя, — заверила она. — Или, как в нашем случае, привести к нему.

— Я нашла это в бабушкиных вещах, — призналась девушка. — Но уже оказавшись в квартире. Раньше у меня ничего не было.

— Не то, — разочарованно вздохнула рыжая.

Надежда Сергеевна снова принялась рассматривать комнату со своего кресла. Лениво, как гусеница в Стране Чудес, выпускала клубы дыма. Прищурилась, приглядываясь к потолку над дверью.

— Судя по всему, твоя бабка была заключённой в этой квартире. И думаю, что она до сих пор здесь. Олег, — она повернулась к парню со звериными глазами. — Осмотри стены над дверьми. У меня такое чувство, что я нахожусь в тюрьме.

Олег молча кивнул и вышел из комнаты. Ника слышала, как он взял табуретку на кухне. Послышался странный звук.

— Что он делает? — Ника приподнялась с дивана. Выглянула в коридор, откуда было видно, как Олег сдирает обои на кухне. — Ты какого лешего творишь? Эй, дизайнер, прекрати немедленно!

— Подожди! — остановила её Надежда Сергеевна. — Твоя бабка не просто так по квартире блуждает. Она здесь заперта.

Ника с трудом сдерживала возмущённые вопли, но подчинилась Надежде Сергеевне. В конце концов, только у неё было объяснение для всех происходящих странностей.

Вместе они прошли на кухню. Олег содрал большой кусок обоев прямо над дверным проёмом. На стене из некачественного осыпающегося коричневатого бетона красовался непонятный рисунок. Узор из переплетающихся между собой кривоватых линий. Чем-то они напоминали скандинавские руны.

— Что и требовалось доказать, — Надежда Сергеевна прищурилась, как кошка, греющаяся на солнце. — Квартира закрыта для Теней. Они не могут войти, но не могут и выйти. Неудивительно, что всё это время твоя бабка была здесь.

— Теней? — переспросила Ника. Она начала казаться самой себе маленьким ребенком. По количеству "почему" и "что это" она скоро переплюнет любого детсадовца.

— Те мертвецы, что потеряли себя. Такие, как твоя бабушка, — сказал Чип. Яснее между тем не стало. Только непонятнее. Женя проследовал за ними на кухню. А потом взял вторую табуретку и утащил её в коридор. Принялся срывать обои там. — Нужно убрать эти знаки. Иначе Тень так никуда и не уйдёт, — крикнул он из коридора. Заметил, значит, какой возмущённый вид был у Вероники. Так старушки смотрят на собак, роющих ямку в клумбе с цветами.

— Если вы решили, что я поняла, кто такие Тени, то вы глубоко заблуждаетесь, — отворачиваясь к окну, произнесла она. Сил не было смотреть, как уничтожают остатки цивилизации в её старенькой квартире. Как звук металла по стеклу, треск рвущихся обоев и осыпающейся штукатурки резал по ушам. А она так надеялась, что сможет навести здесь уют, несмотря на свои скудные средства. Какой может быть уют в пристанище мёртвой ведьмы?

Надежда Сергеевна прервала её душевные страдания. Уселась за кухонный стол и снова закурила. Ника поспешила открыть форточку, чтобы неприятный запах выветрился.

— Понимаешь ли, в чём дело. Есть люди, которые не покидают этот мир после смерти. Это не совсем призраки, вовсе нет. Это души, потерявшие свою сущность. Они не помнят прошлой жизни, не понимают ничего из происходящего. Они потеряны. Мы их называем Тенями. Они неразумны и постоянно ищут новых жертв. Отравляют их и превращают в себе подобных.

— Зачем?

Вопрос, кажется, был вполне логичный. Но Надежду Сергеевну он смутил.

— Тени... голодны. Как бы тебе объяснить популярнее. Они как зомби, только едят не мозги, а души, — растерянно пояснила женщина. — Если Тень дотронется до человека, он после сам становится Тенью. Это называется "отравление".

— И бабушка заперлась здесь, чтобы не впустить Теней в квартиру, — догадалась Вероника.

Раздался грохот. На порог кухни упал кусок бетона размером с кулак.

— Технические неполадки, — предупредил Олег.

Ника чуть не схватилась за голову. Он там магические кракозябры стирает со стены или перепланировку квартиры затеял? Проём в потолке, стеклянный люк к соседям сверху? Издав жалобный писк, Вероника попыталась сосредоточиться на рассказе Надежды.

— Не совсем. Твоя бабка заперла себя, чтобы её дар не забрали после смерти. Такое тоже возможно, знаешь ли, — не обращая внимания на творящийся бедлам, рассказала женщина.

Вероника не могла оторвать глаз от странных пасов, что проделывал Олег. Он приложил руки к рисунку и что-то бормотал себе под нос. Достал складной нож из кармана, раскрыл его. Принялся методично скоблить стену. Кажется, хаотичные на первый взгляд движения складывались в сложный, запутанный рисунок.

Слова Надежды Сергеевны приобрели смысл лишь спустя пару мгновений.

— Какой именно дар? — вдруг вырвалось у нее.

— Чародейский, разумеется.

— Получается, она предпочла сидеть тут взаперти вместо того, чтобы отдать дар кому-нибудь?

— Не кому-нибудь, а Теням. Такого врагу не пожелаешь.

Ведьме нужен наследник.

Вера выбрала свою внучку. Она её дождалась. Не позволила никому, кроме неё, занять квартиру. Не покидала этих стен, пока не пришла наследница.

Получается, Вероника сама стала ведьмой.

— Именно, — Надежда Сергеевна снова закурила. Пепел от предыдущих трёх сигарет уже мирно почил в стеклянной банке.

Раздался хлопок. Входная дверь вдруг распахнулась, и по квартире промчался порыв ветра. Ника вздрогнула. Надежда Сергеевна и парни выглядели взволнованными.

— Получилось, — заключил Женя. — Тень ушла.

Ника и Надежда вернулись в комнату. Закончив читать свои странные молитвы, парни присоединились к ним. Они выглядели усталыми, будто поле картошки перекопали. Развалились на диване, окружив Нику с обеих сторон, и даже не шевелились лишний раз.

— Вопрос только в том, какая ты ведьма.

— А они ещё и разные бывают?

— Есть пара категорий. Я, например, видящая, — Надежда, наконец, потушила сигарету. Хотя дым и так давно заполнил всю комнату. Надо бы открыть окно.

— И что это значит?

— Видящие видят, — улыбнулась рыжая. — Всё легко и просто. А Олег и Евгений — шепчущие.

— И они шепчут, — догадалась Ника.

— Сто очков за сообразительность присуждается Гриффиндору, — похвалил Олег.

Ника с трудом сдержала улыбку. Посмотрела на него, замечая смешинки во взгляде. Только что Олег героически умирал, и уже шутит. Видимо, язвительность в нём победила усталость.

— Видящие способны заглянуть в будущее и прошлое. А шепчущие могут своей силой изменить настоящее.

Вероника напрягла все свои извилины. Но, то ли от обилия новой информации, то ли по причинам врождённых способностей, мало что поняла.

На подмогу пришёл Чип. Он всё время наблюдал за Никой. Словно догадывался, как неуютно она себя чувствует.

— Видящие пророчат наподобие Ванги, а мы, — он, самодовольно улыбаясь, ткнул себе пальцем в грудь, — шепчущие — колдуем, как Мерлин, например.

Вероника мысленно взяла на заметку, что видящие существа бесполезные.

— И как узнать кто я?

— В ближайшее время, думаю, это проявится.

Прежде она не верила в мистические истории. Не воспринимала даже в качестве развлечений. Ещё два дня назад Ника громко рассмеялась бы над подобными россказнями. Но не теперь. Теперь она не забудет улыбающиеся глаза чёрного человека. Навсегда в памяти останется голос Тени, шепчущий ей на ухо. Да и обои в квартире придётся менять. Непредвиденные расходы на ремонт отпечатались в её голове, пожалуй, даже ярче, чем все остальные события. Наверно, потому что за остальное не нужно было платить.

— Что именно произошло ночью? Почему вы убежали?

Парни молчали. Ника заметила, что они сами с интересом ждут ответа.

— Я не сразу поняла, что Тень заперта здесь. Извини. Такое случается. Чтобы ни говорили, а мы не всесильны, — Надежда Сергеевна потупила взгляд. Ей было неловко, это точно. — А сегодня снова было видение.

— Это не объясняет, почему её бабка превратилась в Тень, — прервал Олег. — Она не просто ведьма. Контрактник.

— Это что ещё значит?

Надежда Сергеевна недобро покосилась на Олега.

— Наш колдовской термин. Не забивай голову. Теперь тебе точно нечего опасаться. Твоя квартира свободна, — она поднялась с кресла. — Если что — звони, — женщина протянула листок со своим телефонным номером. — Но, думаю, на днях в любом случае загляну. Тени в последнее время как с цепи сорвались. Они могут почувствовать, что эта территория теперь открыта для них.

— Я сам завтра зайду, — пообещал Женя. — Наложу новую защиту.

— Один? — хмыкнул Олег. — Посмотрим, как у тебя это получится.

Ника ни слова не поняла из их разговора. Мысли в голове давно уже превратились в солянку. Разобрать овощи по разным кучкам казалось невыполнимой задачей.

Троица засобиралась уходить. Чип пообещал заглянуть к ней вечером после семи. Надежда Сергеевна пожелала удачи.

— Пока, Вера, — произнёс на прощание Олег.

Ника поспешно закрыла за ними дверь.

* * *

Выгрести бетонную крошку старым лысоватым веником оказалось не так просто. Стоило выпросить у папы денег на пылесос. Ника сердито замела мусор на совок. Только вчера она вычистила квартиру до блеска. И вот опять.

Мысли путались. Она ведьма. Квартира развалена. Бабушкин призрак жил здесь почти двадцать лет. На неё напала странная потусторонняя штука называемая Тенью, которая почему-то была её бабкой.

Ника напряжённо уставилась на свои ладони. Сделала руками несколько взмахов, будто ждала, что из них полетят искры, как у волшебников в мультфильмах. Подойдя к зеркалу, долго смотрела на своё отражение, пытаясь разглядеть что-то необычное.

— Бр-р-р...

Она была самой собой. Бледной от недосыпа и переживаний, с испуганными вытаращенными глазами и лохматыми волосами, но всё ещё самой собой. Нужно было выбросить всё это из головы.

Коридор буквально походил на руины. Рваными неровными кусками свисали со стен ошмётки обоев. Женя и Олег не слишком считались с чужими проблемами, когда искали свои магические знаки на стенах. О том, чтобы осторожно подклеить обои обратно речи не было. Придётся полностью проводить косметический ремонт. А кое-где даже штукатурить.

Выжав тряпку и нацепив её на швабру, Ника внимательно прислушалась. Приглушённый, неясный звук раздавался из комнаты. Звонил мобильный телефон. Песня, стоявшая на вызове, была проиграна уже до второго куплета. К ней давно пытались дозвониться.

Вероника кинулась в комнату. Долго металась из угла в угол, пытаясь разобрать, откуда именно доносился звук. Когда мобильный был обнаружен в сумке, лежавшей рядом с диваном, вызов был уже прекращён. Ника поспешила перезвонить.

Ответили почти сразу. Без приветствий, вопросов и прочих вежливых традиционных вступлений, затараторил голос в трубке. Захлёбываясь от эмоций, собеседница описывала то синее с вышивкой платье, то длинные полосатые штаны из хлопка.

Ничего не понимая из слов подруги, Вероника перебила её:

— Даш, подожди секунду. Ты сейчас вообще где и о чём говоришь?

— В магазине в Ростове-на-Дону. Что мне надеть на свидание с Серёжей?

— Где? С кем?! — недоумевала Вероника.

Это было вполне в духе её подруги Дашки — уехать в другой город без предупреждения. Влюбиться в парня день назад, но рассказывать о нём так, будто они знакомы уже год. И не важно, что собеседник понятия не имел, о ком Дашка говорит. Не стоило даже спрашивать, как она познакомилась с новой любовью всей своей жизни, и уж тем более не нужно было пытаться узнать, каким образом Даша оказалась в другом городе. Возможно, она сама купила себе билет на поезд и уехала буквально сутки назад безо всякой цели. А может оказаться, что её пригласили к себе какие-то знакомые. У Даши их было в избытке. Маленькая, бойкая Даша всегда привлекала к себе внимание. То громким заразительным хохотом, то солнечной дружелюбной улыбкой. Когда они познакомились, Ника впервые оказалась не в центре внимания. Даша не прикладывала никаких стараний, чтобы её любили. Простая, живая и всегда весёлая, она легко и непринуждённо притягивала к себе людей. Ей можно было надеть старый домашний костюм, нацепить на голову бабушкин платок, выдрать брови и даже не подрисовывать их карандашом на манер странноватых дамочек, смывающих лицо на ночь и заново рисующих каждое утро. Не важно, как выглядела Даша. Она всё равно запоминалась и нравилась всем.

Ника никогда не отличалась такой лёгкостью. Да и позволить себе подобного не могла. Каждый выход из квартиры приравнивался для неё к дефилированию по подиуму. Внешний вид был тщательно продуман заранее. А улыбаться ей часто приходилось натянуто, как на школьную фотографию.

Сначала Веронику напрягало, что она блекнет на фоне подруги. Слишком она привыкла сама быть центром вселенной. Но не любить Дашу трудно. Легче, пожалуй, было ненавидеть. Только ненавидеть её Нике было категорически не за что.

— В Ростове-на-Дону. В магазине. Здесь распродажа, — быстро-быстро, глотая часть звуков, рассказывала Даша. — Не могу решить, что купить. Брюки или платье? Брюки просто потрясающие, но с чем мне их носить...

Ника хотела бы пропустить её слова мимо ушей. Как-то не до покупок в другом городе ей было теперь, когда в собственной квартире царил бедлам, вызванный потусторонними существами.

— Возьми платье, — надеясь поскорее закончить разговор, посоветовала Вероника. — Ты когда вернёшься?

— В понедельник, — пообещала подруга. Этот ответ вполне мог означать, что дома она объявится лишь через месяц. Или когда у неё закончатся деньги. — У тебя там всё хорошо? Как самостоятельная жизнь?

— Не очень, — честно призналась Ника. Но дальше распространяться не стала. Дашка, конечно, девушка с богатым воображением. Но и у неё есть лимит доверия. Закончившись, этот самый лимит приведёт к звонку в психиатрическую больницу.

— Расскажу, когда приедешь, — задумчиво произнесла Ника.

— Надеюсь, я приглашена на новоселье.

— Ты самый желанный гость, — заверила Вероника.

Попрощавшись с подругой, она вернулась к уборке. Воду в ведре пришлось несколько раз сменить, прежде чем белые разводы смылись с линолеума.

Интересно, а поверила бы она сама рассказу о Тенях, если не события этого дня? Всего сутки назад Ника не отличалась верой в потусторонние силы. Теперь же ей до конца жизни не забыть жуткое существо с мёртвыми глазами, шептавшее неясные слова на ухо. Да и отделаться от троицы спасителей, видимо, не так просто. Не зря они пообещали за ней приглядывать. А Надежда Сергеевна, кажется, всерьёз решила, что Вероника и сама стала ведьмой. И кто знает, может оно действительно так.

Её жизнь всегда была размеренной. Правильной. Одиннадцать классов, золотая медаль за успешную учебу. Не то, чтобы Вероника была умнее своих одноклассников. Она была старательной. Не зря же она успешно сдала первую сессию на математическом факультете в институте. Заучить каждый билет экзамена было нелегко. Тем более, что все формулы и решения казались ей случайным набором знаков. Натренировавшись на решении однотипных задач, она всё же смогла закончить первый семестр. Но предметы становились всё сложнее, а понимания точных наук не приходило. И преподаватели окончательно убедились, что в её внимательном взгляде кроется вовсе не осознанное мышление, а хорошо замаскированное недоумение. На экзаменах их подозрения подтвердились при первых же вопросах, не входивших в билеты. В итоге ей предложили самой забрать документы из института.

Возможно, чего Веронике никогда не хватало — это как раз осознанности. Папа хотел, чтобы она получила медаль в школе — Ника серьёзно засела за учебу. Дедушка мечтал, чтобы она училась на физико-математическом факультете, где деканом был его хороший товарищ, и Вероника подала документы в институт. А бабушка Лида надеялась выдать её замуж за подающего надежды юриста. Не то чтобы Нике нравились юристы, но она была совсем не против завести свою семью, иметь собственный дом. А дедушка и бабушка всегда казались ей идеальным примером семейной пары, так что ослушаться их воли было бы глупо.

Но чем она в действительности хотела заниматься? Ведь кроме семейной жизни, должны быть ещё увлечения, интересы, работа. Вероника никогда всерьёз об этом не задумывалась. Единственное, что она точно знала, ей нужна размеренность. Не жуткие, сверхъестественные силы, мечтающие похитить человеческую душу. Вовсе нет. Ей были просто необходимы безопасность и спокойствие.

И на данный момент их категорически не хватало.

* * *

Как известно, беда не приходит одна. Она приводит с собой лучших друзей, и они от души веселятся. Поиздеваются над человеком, потреплют ему нервы и распрощаются. До следующей встречи. Вот и на Веронику проблемы обрушились всем скопом. Началось, конечно, всё в июне. Во время летней сессии. Или даже раньше. В прошлом году, когда она поддалась на уговоры дедушки и поступила на физико-математический факультет. Если бы не эта фатальная ошибка, она бы не попала в неприятности. Не было бы ни переезда в жуткую квартиру, ни мёртвого духа бабки, почившей шестнадцать лет назад. И на работу ей, кстати, устраиваться бы тоже не пришлось. Как выяснилось, торговать было вовсе не так просто, как Ника это себе представляла.

Клиенты капризничали и придирались. Времени категорически не хватало даже на обеденный перерыв. Приходилось довольствоваться короткими перекусами. Под конец дня Ника чувствовала себя изнурённой и лишь мечтала о спокойном вечере в одиночестве. Тогда она и вспомнила, что Женя обещал прийти в семь. Вероника запаниковала. Магазин должен был закрыться в восемь часов вечера, и уйти раньше она никак не могла. А спросить номер телефона Чипа, не догадалась. Записку, оставленную Надеждой Сергеевной, как назло, забыла дома.

Нервничая и чувствуя свою вину, девушка промаялась в беспокойстве до конца рабочего дня. Нетерпеливо считая каждую секунду, она время от времени по привычке обновляла свою страницу в соцсети. Ни одного входящего сообщения. Обидно.

Большая часовая стрелка часов, висевших в магазине, почти доползла до цифры восемь. Маленькая тоже смилостивилась над Вероникой.

"Всего четыре минуты осталось. Можно и закрываться," — решила девушка.

Напевая себе под нос, она собралась выключать свет в отделе.

— Подождите, пожалуйста, — в магазин влетела женщина лет тридцати. — Мне только шампунь купить.

— Да, конечно, — улыбаясь, попыталась скрыть недовольство Ника и только тогда пригляделась к посетительнице.

Вид у той был усталый, измотанный. Бледная, с синяками под глазами. Словно всю кровь из неё кто выпил. Руки женщины казались ссохшимися, старческими. Осунувшееся вытянутое лицо. Острый выделяющийся нос. Лишь глаза горели лихорадочным блеском. Волосы короткие, сухие, ломающиеся. И из-за них, сидя на плече женщины, выглядывала мерзость. Маленькая такая, лохматая. С жёлтыми крошечными глазками. Мерзость заметила неприкрытое внимание Ники. Повернулась к ней и оскалилась. Зашипела.

— Твою дивизию, — чуть слышно ругнулась девушка.

Чтобы это не было, покупательница вела себя, как ни в чём не бывало.

— Этот, пожалуйста, — она назвала марку шампуня. Поспешила расплатиться. Вытащила кошелёк, вытянула из него купюру. Пальцы у неё оказались неловкие, непослушные. Видно было, с каким невероятным трудом ей даются самые простые движения.

Ника вернула сдачу, не сводя глаз с существа на плече покупательницы. Клиентка рассыпала мелочь и долго собирала, постоянно извиняясь. Вероника поспешила ей помочь.

— Извините меня, — повторяла незнакомка. — От усталости всё из рук валится.

Жёлтые глазки существа злобно щурились. Маленькие цепкие лапки крепко держались за свою носильщицу. Треугольные зубы скалились на Нику, предупреждая держаться подальше.

— До свиданья, — попрощалась Вероника с клиенткой, провожая её взглядом. Что бы за дрянь не сидела на плече этой женщины, она не могла принести ничего хорошего. Знала ли клиентка о самом существовании мерзкой твари? Чувствовала ли её присутствие? В любом случае, теперь было ясно, отчего она выглядела такой усталой. Не нужно быть квалифицированной колдуньей, чтобы понять, что то существо причиняло ей неописуемый вред.

Может, стоит догнать её? Предупредить? Но Вероника и сама толком ничего не знала, ни о таинственном мире сверхъестественных существ, ни об их возможностях. Ещё позавчера в её жизни не было ничего подобного, пока на пороге квартиры, одержимой духом бабки не объявилась троица экзорцистов. Или как они себя называют.

После встречи со странным существом, Ника совсем позабыла про Женьку. Голова её была забита смутными страхами.

Будто из-за стекла наблюдая за окружающим миром, она дошла до автобусной остановки. Солнце выглянуло из-за редких облаков и пригрело её светлую макушку. Погрузившись в собственные мысли, Ника чуть не пропустила нужный автобус. Народу в транспорте было мало. Ей посчастливилось занять свободное место. Откинувшись на спинку сиденья, девушка устало вздохнула.

Только три дня прошло, как она поселилась в бабушкиной квартире. Её мир перевернулся с ног на голову. Всё казалось совершенно иным и непривычным. Сколь многое она прежде не замечала. Ни мрачных теней на улицах, ни жутких существ, сосущих из людей жизнь. Многое становилось понятным. Вот почему её мама сбежала от бабушки Веры. Это был не юношеский бунт и жажда свободы. Ира, скорее всего, знала о способностях бабушки Веры и не желала с ними связываться. Могла ли ведьма применить их против единственной дочери, или нечто другое послужило причиной их раздора? В любом случае зря Вероника вчера расспрашивала отца. Вряд ли он знал правду. Иначе он не позволил бы ей даже переступить порог проклятой квартиры.

Только выходя из автобуса, Ника снова вспомнила о Женьке. Стуча каблучками, прибавила шагу и поспешила к дому. Уже подходя к подъезду, Ника наткнулась на торжественный пост на скамейке. Три женщины пенсионного возраста внимательно оглядели её с ног до головы, пока она доставала ключи от домофона из сумочки.

— Здравствуйте, — кивнула она пожилым дамам.

— Добрый вечер, — ответили те неровным хором.

Одна из них оказалась нетерпеливее остальных:

— А это ты, дочка, в семнадцатой теперь живёшь?

— Да, я, — коротко ответила Вероника, надеясь, что на этом допрос закончится. Надеялась она зря.

— Добро пожаловать, — вставила вторая бабка. Вероника повернулась к ней и заметила, как нетерпеливо та прикусывала нижнюю губу. Очевидно, её буквально раздирало от нетерпения что-то сказать. И тогда Ника решилась:

— Если честно, я не снимаю квартиру. Она мне от бабушки досталась. Вы её знали?

Бабки так и обмерли на месте. Уставились на неё, распахнув рты. Ника ждала, что у кого-нибудь из них вывалится вставная челюсть.

— Веру-то? — недоверчиво промямлила первая бабка.

Ника с трудом сдержала победный смех. Как она сразу не догадалась, что лучший источник информации — это сами жильцы дома. Папа знать ничего не знает, Надежда Сергеевна говорит загадками, а у соседей точно уже долгие годы тихой ненависти к семнадцатой квартире язык чешется, как хочется поделиться невероятными историями.

— Ага, бабы Веры. Только я её не знала никогда. Правда, слышала всякое. Говорят, что в моей квартире кто-то повесился.

— Брешут, — возразила пенсионерка, сидевшая посередине. Волосы у неё были мелко завиты и покрашены в чудовищный светло-сиреневый оттенок. Молодящаяся была бабка. Наверно, главная местная заводила. Из тех, что всегда организует крупное гуляние во дворе. Частушки громче всех поёт, а разошедшимся пьяницам легко промоет мозги метким подзатыльником.

— Повесились в соседнем доме. Стёпка Шолохов. Да только бабка твоя за ним бегала. У Стёпки сначала жена с крыши сбросилась, а потом и он сам повесился. Верка сглазила его, зуб даю.

— Помолчала бы, Люда! — шикнула на разболтавшуюся подругу другая старушка.

— А чего?! Правду говорю, — возмутилась сплетница.

— Ничего, всё в порядке, — успокоила их Ника. — Я не знала ничего об этом, спасибо.

Ей стало не по себе от услышанного. Повесился. А жена с крыши спрыгнула. И всё из-за бабы Веры. Глупости, это просто дурные слухи.

— Мне пора. До свиданья, — промямлила девушка.

Поспешив скрыться за входной дверью, она взлетела вверх по лестнице. На сердце стало тяжело. Непроста, совсем непроста была бабушка Вера. Не зря соседи до сих пор косо смотрят на её квартиру. Не стоит удивляться, если их неприязнь и на внучку перекинется.

Женьки в подъезде не было. Не удивительно, что он не дождался её. Было уже почти девять.

В этот раз возиться с дверным замком не пришлось. Вероника вошла в квартиру и испуганно замерла на пороге. С кухни доносился шум.

— Привет, а я тебя жду! — послышался жизнерадостный голос. В коридор выглянул Чип.

— Господи, я чуть не умерла от страха, — схватившись за сердце, выдохнула Ника. Она прислонилась к стене, чувствуя, как дрожат ноги. — Как ты здесь оказался?

— Магия, — делая руками пасы в воздухе, широко улыбался Женька. — Потом как-нибудь покажу.

— Кто угодно может пробраться в мою квартиру? — насторожилась Вероника.

— Не переживай, я сегодня решу эту проблему. Поставлю защиту.

— Тебе нужно будет рвать обои?

— Не в этот раз, — пообещал парень.

Он обернулся в сторону кухни и, выглядя слегка смущённым, поинтересовался:

— Ничего, что я тут немного кулинарю? Ужасно есть хочется.

Вероника пообещала, что своему спасителю она с радостью приготовит ужин. Поменяв элегантные босоножки на розовые тапочки, она принялась за готовку.

Чип ещё до её прихода поставил вариться макароны, но Ника решила, что это несерьёзно. Из имеющихся в холодильнике овощей она быстро настругала салат, попутно пересказав Чипу свой диалог с соседками. Женя выслушал внимательно, между бровей у него залегла морщинка.

— Если это не случайное совпадение, то вывод один. Шепчущая, причём тёмная, — заключил он.

— О чём ты?

— Твоя бабка сглазила ту семью. Конечно, это всё слухи и домыслы. Мы многого не знаем. Посмотрим, какой дар передался тебе. Но если опираться на эту историю, то твоя бабка использовала силу для проклятия. У нас это... не одобряется.

Если Нике достался дар шепчущей, то всё не так уж и плохо. Точно лучше, чем быть беззащитным предсказателем, способным лишь время от времени изрекать ненужные никому пророчества.

— Многие соседи боятся этой квартиры, — призналась она.

Девушка вытащила из холодильника батон колбасы и нарезала его тонкими кусочками. Поставила на огонь сковородку, налила подсолнечного масла.

— Я часто слышала всякие гадости от папы. Все, кто снимал квартиру бежали отсюда в страхе. То ли наслушавшись сплетен, то ли с ними действительно что-то случалось. Папа считает, что это глупые суеверия, — говорила Вероника, выкладывая на сковороду кусочки колбасы. — Раньше я тоже так думала.

— Знаешь, я не слишком давно занимаюсь практикой, но слышал достаточно. И впервые сталкиваюсь с тем, чтобы дух бабки преследовал собственную внучку. Обычно обряд передачи более мирно проходит, — похлопывая себя по коленям, Чип нетерпеливо посматривал на плиту.

— Мне, если честно, жутковато здесь жить. Как подумаю, что столько лет здесь был призрак.

— Тень. Контрактник, — уточнил Женя.

— А это ещё что значит?

— Ничего хорошего.

— Может, объяснишь?

Чип как-то виновато посмотрел на Нику.

— Расспроси лучше Надежду Сергеевну. Она у нас в тройке главная.

— Тройке?

— Мы обычно работаем по трое.

— У меня голова кругом идёт от всего этого, — Вероника жалобно взглянула на Чипа. — Как легко жилось, когда я всего этого не замечала.

— Понимаю, — признался Женя, тепло улыбаясь. — Поэтому и решил зайти сегодня. Могу поспорить, что тебе невесело жить одной в квартире после всего.

Вероника лишь кивнула в ответ, уходя от прямого ответа. Она и сама не знала, что чувствует. Но забота Чипа её тронула. Надо же, приехал, чтобы поддержать. Чувствуя, что и сама начинает улыбаться Жене, девушка поспешила отвернуться к плите.

Чип нетерпеливо сидел за кухонным столом, наблюдая за её действиями. Ника завалила его вопросами, которые накопились за минувший день. Женя терпеливо отвечал, дожидаясь ужина. Наконец, макароны были готовы.

— Значит, видящие способны угадать, через какую именно дверь пройдут Тени, — заключила Вероника.

— Ага, — Женька с аппетитом набросился на еду. Нике было приятно видеть, что ему понравились плоды её труда. Она ещё дожаривала колбасу и потому не могла присоединиться к гостю. А живот между тем начинало сводить от голода.

— А что, если я не угадаю нужную дверь? — Ника повернулась, чтобы лучше видеть Чипа.

— Тогда тебя убьют. Или обратят в Тень. Тут как повезет.

Парень говорил обо всех этих жутких вещах беззаботно. Слишком равнодушно. Притворяется? Храбрится? А, может, уже привык. С трудом, правда, верится, что к такому можно привыкнуть.

— Ты давно этим занимаешься?

На несколько мгновений Женька задумался.

— С девятого класса, наверно. Конечно, в тройку меня никто не брал, но старший брат разрешал ходить с ним.

Колбаса на сковородке достигла нужного коричневатого оттенка. Ника повернула ручку у плиты, и синее пламя потухло.

И в этот момент что-то изменилось. Кажется, воздух стал напряжённее. Дыхание перехватило. Перед глазами на мгновение потемнело. Но не это было важно.

Куда важнее то странное ощущение, что поселилось у Ники в груди. Будто некто сжал ей сердце ладонью, дёрнул за руку и подвёл к двери в коридоре.

И она прошептала словно не своими словами, как если бы другой человек говорил за неё:

— Там кто-то есть.

— Ты уверена? — встревожено спросил Женька.

— Д-да. Наверно. Там...

Длинный тёмный коридор. Совсем без света. Это место почти нереально. Но оно есть. И кто-то идёт по нему. Приближается к выходу. Это — совсем другое измерение. Но оно ведет прямо в квартиру Вероники.

— Дверь скоро откроется, — прошептала девушка.

Она почти видела, как проворачивается дверная ручка, хотя этого не происходило. Пока.

Женька вскочил с места. Схватил её за локоть и затащил обратно на кухню. Захлопнул за собой дверь. Прижался ладонями к косякам. Что-то неразборчиво зашептал.

— Что происходит? — испуганно вскрикнула Ника. — Что за нафиг ты творишь?

В коридоре неожиданно хлопнула входная дверь. Больше не раздалось ни звука. Не было слышно шагов или чужого голоса. Ни дыхания, ни шороха. Но Ника знала, что там кто-то есть. И этот кто-то видел её. Даже сквозь кухонную дверь. Вероника чувствовала на себе взгляд его мёртвых глаз. Ей стало жутко. Она замерла. Голос не слушался. Она не смогла позвать Женю. Кажется, даже дышать на пару мгновений перестала.

Ручка кухонной двери медленно поворачивалась. Женька вцепился в неё, провернул обратно. Другой рукой схватил за локоть Веронику. Притянул к себе.

Ника послушно сделала несколько шагов на ватных ногах. Женька прижал её ближе и, резко распахнув дверь, вытолкнул девушку наружу.

ГЛАВА 4

Потерянное прошлое

Ника завизжала, что есть мочи. Попыталась схватить Женьку за рубашку, утащить за собой, но лишь зачерпнула руками пустоту. Споткнулась. Ещё раз испуганно взвизгнула и упала. В никуда. В коридоре было подозрительно тихо и темно. Как в вакууме. Если Женька и был рядом, то девушка его не видела. Одно она знала наверняка: здесь не было Тени. Чувство необъяснимой тревоги исчезло, как только она перешагнула через порог.

Вероника пыталась разглядеть что-нибудь в темноте. Сердце сбилось с привычного ритма. В голове зазвенел звонкий взволнованный колокольчик. Ника медленно повернула голову в сторону. И темнота поредела. Рассеялась, хотя источника света вблизи не наблюдалось. Впереди из мрака вырисовывалась дверь. Тяжёлая железная дверь. Похожая стоит на входе в её подъезд. Всё это выглядело, как в странном сюрреалистическом сне: чудаковато, искажённо, неправдоподобно.

Девушка поднялась, сделала шаг вперёд. Посмотрела себе под ноги. Там было пусто. Ни дерева, ни бетона, ни плитки, ничего. Пустота. Как-то отстранённо отметила вдруг, что она босая. Тапочки слетели с ног и безвозвратно потерялись во тьме коридора, когда Женька толкнул её в проход. Что он вообще сделал? Куда она попала?

Один единственный шаг переместил её на несколько метров вперёд. Или только казалось, что дверь была так далеко?

Положившись на логику, которой это место явно не подчинялось, Ника с удивлением нащупала в темноте кнопку домофона. Справа, на уровне пояса. Как в обычном подъезде. Ника немного помедлила у выхода. Кровь стучала в голове так громко, казалось, от этого шума можно оглохнуть. Губы пересохли. Ника их постоянно облизывала. Не помогало.

Рука словно деревянная. Пришлось сосредоточиться, чтобы нажать дрожащими пальцами на кнопку.

— Извините, а в этом подъезде есть сорок пятая квартира?

Ника не двигалась несколько секунд. Слепо хлопала ресницами и никак не могла привыкнуть к яркому свету, бившему прямо в глаза.

— Просто здесь нет указателя, а домофон, кажется, не работает, — низкий женский голос извинялся за причинённое беспокойство. Грустный был голос у незнакомки. Словно она искала утешения, вот только Нике было категорически некогда помогать другим. Ей бы себе самой помочь.

Последние несколько суток она слишком часто теряет ориентацию в пространстве. Пора что-то с этим делать.

Прямо над её головой висел фонарь.

— Девушка, вы в порядке? — не унимался кто-то.

— Я? — Ника испуганно уставилась на добросердечную незнакомку.

— Вы выглядите такой потерянной, — на неё смотрели ясные голубые глаза. Настолько искренние и печальные, словно из них вот-вот польются в три ручья горькие слёзы. Таких у людей просто не бывает.

— Я не знаю, — честно призналась Вероника. — Не думаю, что я действительно в порядке.

Девушка, стоявшая напротив, внимательно к ней пригляделась. Ника в свою очередь изучала собеседницу. Густая копна светло-русых волос. Мелкие кудряшки явно были результатом труда стилиста. Вероника с завистью отметила, что, не смотря на карвинг, волосы не испортились. Ни тебе секущихся кончиков, ни сухого стога на голове. Внешность у девушки видная. Высокая, фигуристая. Статная, одним словом. Хотя и звучит старомодно, однако прямо в точку. Вокруг шеи небрежно обмотан шёлковый зеленый платок. Идеальный маникюр. И туфли. Ну конечно! У незнакомки были потрясающие жёлтые туфли на шпильке. Ника хотела купить точно такие же месяц назад на очередную стипендию. Вот только стипендию она больше не получала.

— Девушка, вы меня слышите? Вы в порядке? — не замолкала незнакомка, наклоняясь над ней. Она была намного выше Ники, да ещё и на каблуках.

Ника вдруг обозлилась на женщину. Стоит вся такая разряженная! А Ника босая. На незнакомой улице, хотя минуту назад была у себя дома, на кухне.

Очень хотелось заплакать от смущения за нелепый внешний вид, потерянности и страха за собственный здравый разум. Она, наверное, сошла с ума. Не может с людьми происходить столь невероятных историй.

Громко вздохнув, Ника заставила себя успокоиться. В сложившейся ситуации осталось только разрыдаться на людях. Чтобы уж вконец от стыда сгореть.

Женщина вдруг приблизилась к Веронике. Осторожно погладила мягкой тёплой рукой по волосам.

— Не надо, милая, — успокаивала своим глубоким грудным голосом она. Не говорила — пела. — Не стоит. Всё образумится.

Достаточно бесцеремонно и крайне неожиданно она прижала Нику к себе. От незнакомки пахло цветами. Терпко, глубоко. Вероника должна бы вырваться и возмутиться такому поведению. Но всё в её жизни теперь было неправильно. Всё иначе. И от этого очень страшно. Если мир сошёл с ума, и законы логики подали в отставку... Чего уж терять? Можно и принять поддержу и сочувствие от первой попавшейся незнакомки. Ника лишь зажмурилась и вся сжалась внутри. Будто к удару приготовилась. Тревога, покинувшая её на мгновение, вернулась. В этот раз она лишь укрепила свои позиции. Увеличилась в сто крат. Что-то приближалось.

— Ты привыкнешь, — пообещал низкий умиротворяющий голос.

Слова ласкали, убаюкивали, но покоя не приносили. Напротив, тянули наружу всю горечь и страхи, спрятанные в самой глубине. Тяжело стало на душе, неспокойно.

— Что?

Неужели незнакомка знает, что с ней только что произошло? В глазах помутнело.

— Кто вы?

— Тише, тише. Поплачь, поплачь...

Голубой омут очей затягивал на самые глубины, цветы оплетали руки тонкими корнями, голос пел издалека. Горько, печально...

Железная дверь, ведущая в подъезд, снова открылась. Ника резко повернула голову и замерла от удивления.

На пороге стояла рыжеволосая женщина в просторном жёлтом сарафане с тряпичной женской сумкой через плечо.

— Надежда Сергеевна?!

Видящая вовсе не выглядела удивленной.

— Я почувствовала, что ты где-то рядом, — призналась она.

— Н-надежда Сергее-евна, — заикаясь и срываясь на блеющие всхлипы, Вероника кинулась к ней навстречу. В этот раз сдержать рыдания было ещё сложнее.

— Со мной такое случилось...

Хлынул бессвязный поток мыслей и впечатлений. Вечер, кухня. Внезапный неописуемый страх. Желание убежать. Женька, заперший дверь. Глаза мертвеца, наблюдающие за ней даже сквозь преграду. И тёмный коридор вне времени и пространства. А теперь она здесь. Босая, в домашнем костюме. Без жёлтых туфель и маникюра.

Но, кажется, Надежду Сергеевну не особо волновали личные переживания Ники. Она схватила девушку за плечи и встряхнула.

— Где сейчас Евгений?

— Остался в квартире, — Ника ещё пуще расплакалась. И от этого стало только хуже.

Видящая ругнулась, принялась рыться в большой наплечной сумке. Наконец, нашарила старенький мобильный телефон-раскладушку. Торопливо набрала номер. Замерев с напряжённым выражением лица, вслушивалась в гудки. В конце концов, ей ответили.

— Олег, немедленно отправляйся на вчерашнюю квартиру. Евгений поехал туда один, — затараторила Надежда. — Девушка со мной. Он успел отправить её через коридор к моему дому. Олег?!

Но абонент, видимо, уже прервал соединение.

Надежда Сергеевна заходила кругами по крыльцу. На Веронику она не обращала никакого внимания. Закрыла глаза. Тёрла пальцами переносицу.

— Нам лучше вернуться обратно. Сейчас же, — она схватила Нику за руку и потащила за собой.

Почему-то Вероника была уверена, что сейчас они полетят на ковре-самолете. Или Надежда хлопнет в ладоши, и они переместятся к ней в квартиру. В крайнем случае, они снова пройдут по странному тёмному коридору.

По сложившейся традиции реальность не оправдала ожиданий. Она поехали на машине. И до автомобиля пришлось добираться пешком. По улице. Эта часть пути Нике особенно не приглянулась. Нежная кожа ног крайне чувствительно восприняла знакомство с асфальтом. Как назло, по пути не встретился ни один рыцарь. Нести Нику на руках было некому.

Надежда Сергеевна водила маленькую машинку-жучка. Та стояла у самого выезда со двора. Усаживаясь на переднее сидение рядом с водителем, Вероника бросила прощальный взгляд на подъезд, но необычная женщина с печальными глазами уже ушла. Интересно, стала ли она свидетельницей их странного разговора с Надеждой Сергеевной? Обе они были так взволнованы, так перепуганы, что не обратили должного внимания на случайного зрителя.

Красный шустрый автомобиль легко лавировал в потоке машин. На заднем сиденье Ника заметила детское кресло. В такие для безопасности сажают малышей. Странно думать, что у видящей была семья. Разве с такой работой можно нормально жить? Замужество, семья, дети — всё это требует времени и внимания. А Надежда Сергеевна бегает по городу и ищет встречи с потерянными душами. С мертвецами. Какая тут может быть личная жизнь?! Ника сама давно мечтала о собственном доме. О любящем муже и очаровательной дочке. Она в деталях представляла обстановку своей будущей спальни, кухни и гостиной. Продумала до каждого кружева свадебное платье. В её запланированном будущем не было места страху, опасности и смерти. Нужно быть совершенно безумной, чтобы ввязаться в подобный немыслимый переплёт по собственному желанию.

Надежда вела автомобиль, напряжённо вглядываясь в дорогу. Сокращая путь, поехала дворами. Одновременно безуспешно пыталась кому-то дозвониться. Вероника решила, что Женьке.

— Что случилось у меня на кухне? — подала, наконец, голос Ника. — И что это был за странный коридор?

Надежда Сергеевна нахмурилась. Сбросила вызов на мобильном.

— Вчера мы убрали защиту, которая не пропускала Теней. Они это почувствовали и тут же набежали, голубчики. Евгений — шепчущий. Он сможет задержать их. Но есть нюанс: шепчущий не может в одиночку изгнать Тень. Ему нужна поддержка. Именно поэтому в тройке всегда два шепчущих. Вместе они способны на то, что не могут сделать поодиночке. Но Евгений сглупил и пришёл один. Так что выбора особого не было. Ты пока не проявила свои способности, значит, не могла ему помочь. Оставалось одно — дать тебе возможность сбежать.

— Откуда эти Тени?

— Из Лабиринта, — Надежда Сергеевна снова вывела автомобиль на дорогу и притормозила на светофоре. Нервно забарабанила пальцами по рулю. Время поджимало, но нарушать правила она не решалась. Говорила так быстро, словно это могло помочь им ехать быстрее. — Есть древняя легенда о Лабиринте, куда когда-то были заточены души первых чародеев. Считается, что они в чём-то провинились. Использовали свои силы для обретения власти или ещё что-то в этом духе. И их заточили в тюрьму, из которой они не способны вырваться. Это бесконечный лабиринт, из которого нет выхода. По крайней мере, так говорит легенда. Как видишь, в жизни эти твари вполне себе выбираются наружу. Правда ненадолго и только когда не светит солнце. Они способны открыть проход из Лабиринта в наш мир к любой двери, на которую не наложена защита. Женя послал тебя по похожему коридору. Только шепчущие открывают порталы лишь в нашем мире, в Лабиринт нам никогда не пройти.

Загорелся зелёный свет. Красненькая машина Надежды Сергеевны юрко понеслась по дороге, нагло обгоняя более громоздкие автомобили. Ника на всякий случай пристегнула ремень безопасности.

— И Женя отправил меня к вам? Почему не сразу в вашу квартиру?

— Я уж постаралась, чтобы никто не смог использовать её для перехода. Как говорится, мой дом — моя крепость. Женя рассчитывал на то, что я почувствую твоё присутствие. Умница мальчик. Не растерялся.

— Почему он сам не пошёл со мной?

— Если бы упустил Тень, то она бы скрылась. И ищи её потом. Отравила бы кучу народа. Так что, он совершил поступок безрассудный, но очень смелый, — с тенью гордости в голосе произнесла Надежда.

Машина завернула за угол. Ника заметила знакомое здание. Она пока плохо ориентировалась в районе её нового дома, но чувствовала, что они уже близко. Их цель была за следующим поворотом. Двор выглядел тихим и безлюдным. Так сразу и не скажешь, что в одной из квартир дома разбушевалась нечистая сила.

— Не спеши за мной. Дай нам разобраться, — предупредила Надежда Сергеевна, когда машина притормозила, — Для тебя это может быть слишком опасно.

Она кинулась вперёд, оставив Нику позади. Девушка не торопилась последовать. Помочь Жене, конечно, очень хотелось. Но страх за собственную шкуру и чувство самосохранения оказались сильнее. Осторожно оглядываясь по сторонам, Вероника прокралась в подъезд.

Там было тихо. Даже слишком. Надежда Сергеевна быстро взлетела по лестнице наверх. Ника через некоторое время последовала за ней. Морщась от каждого шага по шероховатым холодным ступеням, Ника преодолела путь до третьего этажа. Входная дверь в её квартиру была приоткрыта.

Картина, представшая глазам, была неожиданной. Ни следов погрома, ни крови, ни вываленных на пол кишок. Ни одного стандартного набора, используемого в кинематографе в случае сцен борьбы с нечистой силой.

На диване в комнате лежал Женька. Олег прилип к двери в ванную комнату. Опять на неё молился. Забавная у них работенка.

Надежда Сергеевна кружила вокруг Чипа. Он выглядел вполне живым. Усталым, подозрительно посиневшим, но живым.

— Как ты? Тебя не успели отравить?

— Нет, — еле слышно проговорил Женька. — Я всё время не впускал Тень на кухню. Получилось удержать. А потом пришёл Олег. Мы изгнали её.

Вероника, наконец, добралась до комнаты. В очередной раз пожалела, что спрятала мягкий шерстяной ковер за диван. Как приятно её ногам было бы по нему ступать. Она с наслаждением присела в кресло. Обеспокоенно разглядывала своего спасителя.

Но его самого, а заодно Надежду Сергеевну и присоединившегося к компании Олега волновало совсем другое.

— Это она предупредила, что появится Тень, — указал на Веронику Чип.

Надежда Сергеевна изогнула тонкие губы в кривоватой улыбке.

— Значит, ты видящая, — заключила она.

— Не знаю. Не уверена.

— А до этого ты когда-нибудь видела вещие сны? У тебя были видения? — допрашивала рыжая.

— Наверно. Не помню, — Ника потерянно оглядывалась по сторонам. Словно надеялась, что кто-нибудь вспомнит вместо неё. — Точно! Как я могла забыть?! Совсем недавно я видела смерть бабушки. Когда она напала на меня в коридоре.

— Бабка сама показала ей это, — уверенно заявил Олег. — Дар должен проявиться самостоятельно. Вера, думай получше.

Вера. Именно! Ника вскочила с кресла, схватила Олега за руку, привлекая его внимание.

— Ты мне приснился! — радостно взвизгнула она.

Её собеседник был впечатлён. Даже не сказал никакой гадости в ответ. Просто приподнял обе брови.

— Польщён, — смущённо прохрипел он.

— Ты не понимаешь, — Ника от волнения несколько раз легко ударила Олега по плечу. Он скривил рот. Сделал небольшой шаг в сторону.

— Во сне он назвал меня Верой, — девушка обратилась к Надежде Сергеевне. — Это произошло ещё до нашей первой встречи.

Видящая криво улыбнулась. Довольно хохотнула и приобняла Веронику за плечи.

— Врождённые задатки. Как интересно, — пробормотала она. — Что же, в наши ряды прибыло. Поздравляю.

Ника состроила самую милую из своих улыбок. На душе стало легко. Словно она сдала важный тест и получила наивысшую оценку. Ей всегда льстили чужие похвалы. С самого детства Веронике было вовсе не трудно вежливо общаться с людьми, улыбаться им, быть приветливой очаровательной. Это всегда заставляло её чувствовать себя чуточку легче. "Какая замечательная девочка," — говорили про неё взрослые, когда она в пять лет читала стишки, или задорно пела песни, стоя на табуретке.

И теперь Ника ощущала себя почти счастливой. Всё потому, что Надежда Сергеевна смотрела на неё с одобрением в глазах. Она бы чувствовала себя абсолютно счастливой, если бы не вспомнила, что тушь на глазах должна была потечь из-за случившейся с ней истерики. Девушка извинилась и поспешно кинулась в ванную. Худшие ожидания были оправданы. Под глазами расплылись чёрные неровные пятна, и она стала походить на панду. Красный распухший нос так сиял, что можно было временно поработать за оленёнка Рудольфа.

Приводя себя в порядок, Вероника размышляла о своих открывшихся способностях. Обязана ли она теперь спасать мир от Теней? Ей бы очень хотелось избежать подобной ответственности. Да и полученный дар не был так уж полезен. Если только она сможет применить его в казино и сказочно разбогатеть.

У неё было столько вопросов, что она не знала, с какого начать.

— У меня один вопрос, — сказала она, вернувшись в комнату. — Если шепчущие могут открывать проходы, прогонять Теней, создавать защиту и ещё кучу всего, то что умеем мы? Кроме прорицания.

— Мы чувствуем Теней. Без нас шепчущие найдут их, когда будет слишком поздно. Обычно это происходит, когда все уже давно мертвы, — Надежда Сергеевна говорила это с удивительной надменностью и достоинством. Ника чуть не поверила, что её участь действительно столь почётна.

— Хорошо. Но, например, я встретила Тень. Помочь мне некому. Что мне остаётся делать?

— Паниковать, — подсказал Олег. — Если быстро бегаешь, то можешь попробовать и это.

У Ники и в этот раз получилось ему улыбнуться. Правда, улыбка сильно походила на оскал.

— И это, кстати, не будет безосновательно, — вставила Надежда Сергеевна.

— О чём вы? — заинтересовался Женя.

— Вчера Михаила Сергеевича нашли мёртвым.

— Зайцева? — уточник Чип. Женщина кивнула.

— Сорок первый, — ошеломлённо еле слышно выдохнул Олег.

— Вчера почти весь день шёл дождь, — напомнил Чип, всё так же лёжа на диване. — Так что неудивительно. Я слышал, Зайцев был немного... рассеянным. Мог и не почувствовать опасности.

Вероника вслушивалась в их разговор, не понимая о ком идёт речь. Но тройка, кажется, так была увлечена новостью, что на время совсем о ней позабыла.

— Это не меняет того факта, что ситуация обостряется, — оборвала рассуждения Надежда Сергеевна. — Так что давайте, поставьте защиту на квартиру бедной девочки. Для новенькой она и так немало пережила.

Это они снова о Веронике говорят? Вроде бы, она никуда не уходила. Ещё и какой-то Михаил...

— А кто этот Зайцев? — полюбопытствовала она.

— Один из наших лучших видящих. Был. Но Женя прав, Михаил действительно часто пренебрегал собственной безопасностью, — рассказала Надежда. — Дела это не меняет. За работу.

Чип состроил страдальческую мину, играя в умирающего воина.

— Я же столько сил сегодня уже потратил.

— Оклемаешься, — резко гаркнула Надежда и, решительно встряхнув рыжей копной волос, вышла из комнаты. Олег пожал плечами и пнул ногой диван, на котором лежал жалобно стонущий Женя.

— Вставай, хватит резину тянуть.

Ника на мгновение почувствовала себя виноватой. Парни и так устали, очищая её квартиру от потусторонней мути, а им ещё работать приходится. Она уже хотела предложить отложить все дела до следующего дня. Разум услужливо напомнил ей о жуткой мрачной фигуре с полоумными глазами и маленькой мерзости на плечах бледной, измученной женщины.

"Раз Надежда Сергеевна так уверенно ими командует, то мне не стоит возражать. Она лучше знает своё дело," — рассудила Вероника. К тому же, собственная безопасность заботила её куда больше.

Она прошла на кухню, где нашла Надежду Сергеевну. Та по уже устоявшемуся обычаю курила, стряхивая пепел в баночку. Руки её все ещё дрожали от пережитых эмоций.

— Встреча с тобой — настоящее испытание, — хрипло пробормотала она, смотря в сторону.

Ника не была уверена, что фраза адресовалась ей. Кто знает, какие голоса могут обитать в голове у ведьмы. Вряд ли события, пережитые тройкой за последние дни могли быть особенными для людей, постоянно сталкивающихся со сверхъестественным.

Позабытый, безнадёжно остывший ужин ждал на столе. Вероника печально подумала, что у неё нет микроволновой печи. Прибрала тарелки, поставила греться чайник. Настроение было подавленным, и заставить себя готовить она не могла.

Чип и Олег вернулись к своему излюбленному занятию: бормотали непонятную ерунду и чертили странные узоры на стенах квартиры.

Догадываясь, что после окончания обряда, они станут куда злее и голоднее, Вероника нарезала бутерброды. На большее гостеприимство её защитникам сегодня рассчитывать не стоило. Чайник уже вскипел, и девушка заварила крепкий чёрный чай с бергамотом. Предложила Надежде, но та отказалась. Ника налила себе в чашку.

— Почему вы так расстроились из-за этого Зайцева? — Ника сначала не хотела спрашивать, но любопытство переселило. — Разве раньше видящие не умирали? Вы же сами сказали, что они слабее и беззащитнее других магов.

— Оно, может, и так, но прежде всё было куда проще. Что-то сделало Теней сильнее. И опаснее, — глухо произнесла Надежда Сергеевна. — Ни разу за всю мою практику не случалось такого, чтобы четыре смерти подряд меньше, чем за месяц. И все — сильные, опытные колдуны.

— Может, у них новое начальство? Или они сменили тактику? — предположила Вероника, усаживаясь напротив. Её уже почти не раздражал табачный дым. Как-то не до того было, когда жизнь походила на бешеную гонку с препятствиями.

Надежда Сергеевна повернулась к девушке, широко распахнув глаза. Кончики её губ чуть дрогнули. Даже курить перестала. Как бы дым прямо из ушей не пошёл.

— Ага, Тени провели соцопрос, составили график сбора человеческих душ пришли к выводу, что проводимая прежним начальством тактика не приносит должного результата, — выглянул из коридора Чип. — В ходе собрания аукционеров Лабиринта, прошло голосование, и с минимальным перевесом голосов победил молодой и амбициозный сотрудник. Он поведёт свою компанию по новому светлому пути, — разглагольствовал Женька.

Из ванной раздался приглушённый смех Олега. Чип никак не мог остановиться. Под конец он проговорил совсем уж страшным голосом:

— Хотя, скорее наоборот, очень тё-о-омному.

— Да уймись ты уже, — махнула на него рукой Надежда Сергеевна. — Балабол. И откуда только силы берутся языком трепать. Только что умирать собирался.

Чип запнулся на полуслове и поспешно скрылся за дверью. Вернулся к работе. Ника негромко хихикнула и уткнулась в чашку с чаем.

Когда молитвенные песнопения, воздаваемые дверным проёмам, подошли к концу, все собрались на кухне. С бутербродами Ника точно не прогадала. Их моментально смели и потребовали ещё. Женя был так голоден, что с не меньшим энтузиазмом съел холодные макароны.

— Теперь никакая нежить сюда не сунется. А если и попробует, то наткнется на защиту. Её бы, конечно, хорошо подновлять время от времени, но ещё лет двадцать точно протянет, — подмигнул ей Чип.

— Так что если ты вдруг умрёшь, можешь не беспокоиться. Твоя душа отсюда никуда не денется, — поддержал разговор Олег, и Вероника чуть не подавилась конфетой.

Чип прыснул от смеха.

— А потом заявимся мы с пылесосами, — разошёлся Женька. — Гоустбастаз!

— Шутнички нашлись, — высокомерно вздохнула Надежда Сергеевна.

Видеть их в таком приподнятом настроении, да ещё и после энергозатратного обряда было странно. И если веселящийся Чип — явление вполне рядовое, то задорная улыбка, появившаяся на лице Олега, удивляла. Даже смущала.

Но их разговор об охотниках на призраков натолкнул Веронику на другую мысль.

— А как ваша организация называется?

— Какая именно?

— Ну, по борьбе со всякой нечистью. "Ночной дозор" или что там ещё бывает...

Олег с Женькой хитро переглянулись, кажется, собираясь намотать побольше лапши на девичьи уши. Надежда Сергеевна поспешила предотвратить их выдумки как можно скорее.

— У нас, собственно, нет никакой организации. Мы сами по себе.

— Совсем нет? — не поверила Вероника. — Как же вы тогда работаете?

— Да как придётся. Нас не так уж и много, так что мы находим друг друга через друзей и родственников. Брат Евгения, например, с моим бывшим наставником в тройке. Вот я и взяла его под опеку.

Женька недовольно поморщил нос. Не нравилось ему, видимо, когда напоминали, что он сам пока только новичок.

Вероника сложила два и два, получила сумму. Пришла к неутешительным выводам.

— То есть, вам за вашу работу не платят?

Олег хмыкнул.

— А ты готова раскошелиться?

— Я?! — возмущённо воскликнула Вероника, чуть не расплескав чай из чашки.

— Ну не я же. Да и почему бы и нет. Мы тебе уже три дня подряд помогаем, — рассуждал Олег. — А нам кроме благодарных спасённых жителей никто и не заплатит.

— Олег, — с укором хрипло осадила его Надежда. Но смотрела она на Нику внимательно, явно оценивая её финансовые возможности.

Женька безмятежно разглядывал кухонную стену. Всем своим видом показывал, что он вообще тут ни при чём и случайно мимо проходил.

Вероника от переживаний прикусила нижнюю губу. Неудобно получается. Она-то, наивная, понадеялась, что есть какая-нибудь тайная правительственная организация, которая защищает мирных граждан от разных монстров. Церковь, например, армия или городская психиатрическая лечебница. А они, оказывается, действуют исключительно из личных побуждений. Действительно, странные люди.

Но отблагодарить за защиту спасителей всё равно как-нибудь стоило. И парочкой ужинов тут не отделаешься. Нельзя же, действительно, выставить их за порог с пустыми руками.

— Я сейчас, — она вскочила со стула и кинулась в комнату.

— Вероника, это вовсе не обязательно. Мы никогда не требуем платы за свою помощь, — окликнула Надежда Сергеевна.

Но девушка не желала оставаться в долгу. Раз уж разговор зашёл о деньгах, то лучше сразу разобраться с этим вопросом. Она порылась в своих запасах. Чувствуя, как противно скребётся на сердце зеленая, раздувающаяся жаба, отсчитала половину от своих скудных запасов. Придётся снова плакаться папе и просить у него помощи.

— Вот, возьмите, — она вручила деньги Надежде Сергеевне. — Простите, что я сама не догадалась. Мне даже в голову не приходило.

Все сразу почувствовали себя неловко. Но оплату приняли. Атмосфера стала давящей и напряженной. Гости засобирались по домам.

Надежда Сергеевна записала номер телефона Вероники.

— Я хотела бы поговорить с тобой насчет твоего дара, — пояснила она.

Ника догадывалась, о чём пойдет речь и думала, как бы избежать неприятного разговора.

— Не думаю, что мне стоит...

— Потом поговорим, — пообещала видящая. — Тебе стоит принять, кто ты есть.

* * *

— Жди-жди, я скоро буду, — угрожала Дашка.

— Давно обещаешь, — хмыкнула Ника. — В понедельник получится увидеться?

— Я утром приеду. Так что к вечеру подлетай ко мне, — предложила подруга.

Утро пятницы было солнечным и знойным. На работе была не её смена. Можно было насладиться долгожданным выходным. Хотелось бы проваляться весь день на диване. Посмотреть новую комедию или встретиться с друзьями. Но дел, увы, было невпроворот.

Так что с самого утра Ника бегала, как заведённая. Нужно было осветлить волосы, которые в последнее время потеряли привычный золотистый оттенок. Оплатить счета за квартиру. Зайти в магазин, чтобы купить пачку молока и любой относительно аппетитно выглядящий торт. Как раз когда она шла с продуктовым пакетом домой, ей и позвонила Даша. Она всё еще гостила в Ростове-на-Дону. Как оказалось, у мужа своей тетки. Троюродной и вроде бы даже ни разу не виденной прежде. Там, прямо в Ростове и познакомились. Ника лишь надеялась, что возвращение подруги не затянется. Поддержка близкого человека ей бы не помешала. Если, конечно, она отважится поделиться с той историей своих приключений.

— Как новые хоромы? — припомнила Даша. — Соседи не буянят?

— Скорее наоборот, — неловко признаваться, что это ты нарушитель общественного спокойствия. Вот только внимательные жители дома заметили, что пару ночей назад в семнадцатой квартире опять творилось нечто неладное. На следующее утро после того, как шепчущие наложили новую защиту, Ника снова наткнулась на пожилого деда, жившего напротив. Он не постеснялся высказать ей, что если разные непонятные шумы продолжат доноситься из её квартиры после двадцати трёх часов, то он окончательно потеряет терпение и обратится в правоохранительные органы.

— Вот и объясните полиции сами, почему это к вам водопроводчики в ночь-полночь шляются! — пригрозил дедок. — Мне до ваших причин дела нет. Я требую тишины и имею на это полное право!

Вероника подсчитала в уме. Заключила, что как раз часов в одиннадцать вечера она переместилась к подъезду Надежды Сергеевны. А это значит, что это Женька и Олег грохотали в её квартире, противостоя загадочным Теням. Странные они вообще. Все они: и шепчущие, и видящие и сами Тени. Как стало ясно из рассказа Надежды, колдуны сами толком не знают, каким силам противостоят. И про Лабиринт им мало что известно. Прямо как врачи из местной поликлиники: лечат своих пациентов наугад, наудачу, отчасти лишь догадываясь от какой болезни. Впрочем, если пока это помогает, можно продолжать в том же духе, не так ли?

— Ты серьёзно? — захохотала Даша, не веря её словам. От Вероники не стоило ожидать умопомрачительных вечеринок, ставящих весь район на уши. — Хорошо отпраздновала новоселье?

— Ну конечно, ты же знаешь, как я люблю вечеринки, — с сарказмом произнесла Ника. — Долгая история, потом расскажу. Но они сильно на меня обозлились. Вот сейчас пойду извиняться. Даже торт купила.

— А надо было водки, — серьёзно посоветовала подруга.

Распрощавшись с Дашей, Ника забежала в свою квартиру. Убрала молоко в холодильник. Пригладила волосы перед зеркалом. Вооружилась тортом и направилась к соседям.

Открыли почти сразу. С тощим пареньком лет пятнадцати они виделись в первый раз, и особого дружелюбия он не проявил.

— Вам кого? — хмуро поинтересовался он, поправляя очки на носу.

— Здравствуйте, — Ника расплылась в своей самой дружелюбной улыбке. — Я ваша новая соседка, Вероника. Зашла познакомиться.

— А-а, здрасьте. Я Серёжа, — протянул пацан, явно не зная, что делать с такой общительной соседкой. Ника поняла, что пускать внутрь он её не собирается. Даже тортик не помог.

— А дедушка дома? — спросила она. — Хотела с ним поздороваться, чай с тортом попить, — и она потрясла перед глазами парня кондитерским изделием.

Полулысого дедка, с которым прежде переругивалась Ника, оказывается, звали Фёдор Тихонович. При Никином появлении он заметно посуровел, но коварный торт быстро растопил недоверие. Веронику пригласили пройти на кухню и угостили чаем с печеньем и принесённым ей гостинцем.

— Как-то у нас сразу не заладилось, — не переставая смущённо улыбаться, поясняла девушка. — А мы всё-таки теперь соседи. Решила зайти, познакомиться получше и извиниться за причинённые неудобства.

Федор Тихонович вскоре растаял от Никиного внимания. А она с почти искренним интересом расспрашивала его о делах давно минувших дней. Она ещё в школьные годы поняла, что больше всего люди любят говорить о самих себе. Вот и дед Федор заливался соловьём. Так Вероника узнала и о его детстве, проведённом в Тамбовской области, и о юности, когда он учился в текстильном техникуме. После по распределению его отправили работать на завод в другом городе. Как оказалось, они с бабой Верой были коллегами.

— Так от завода нам квартиры и дали в одном доме, — пояснил сосед. — Вот я тут и остался.

На кухню заглянул внук Фёдора Тихоновича, преисполненный недоверия. Молча поглазел на гостью и ушёл.

— Вы уж извините за тот шум, — повторила уже не в первый раз Вероника. — Квартира старая, ремонта давно не было. Даже обои отваливаются, — на этот раз её глубокий печальный вздох был абсолютно искренним. — Иногда что зашуршит, так я сама пугаюсь. Люди разные ужастики о моей квартире рассказывают.

Фёдор Тихонович примолк. Помрачнел мгновенно и неловко покосился на девушку.

— Да, мне тут говорили, что ты не знаешь ничего, — припомнил сосед. — Но ты же Вере родная?

— Ага, внучка, — подтвердила гостья.

— И мать тебе ничего не рассказывала? — допытывался сосед.

Вероника решила не углубляться в историю своих отношений с мамой.

— А было что рассказать?

— Так Ирка сама от матери сбежала. Крику было. Весь подъезд на ушах стоял. Это случилось... ну так сразу, как Ирка школу окончила.

— А почему она сбежала?

— Так кто ж точно знает. Видимо, такое бабка твоя натворила, что собственной дочери страшно стало. Понимаешь, с Верой всегда что-то странное творилось. Люди к ней иногда лечиться ходили, когда врачи не помогали. Бабы многое говорят. Им, конечно, веры нет, но я ж сам много чего слышал и видел. По соседству живём. Вера, например Стёпку из дома напротив в могилу свела. Сначала жену его...

— Да, я слышала, что он повесился.

— Ага, все знали, что Стёпка с твоей бабкой гулял. А потом у него дочь маленькая заболела. Врачи ничего сделать не смогли, она почти сразу померла. Жена с горя насмерть убилась. Ночью, пока все спали, поднялась на крышу и прыгнула. Дома у нас в районе низкие — выше пятого этажа не найдешь. Дело зимой было, и сугробов намело. Может, и выжила бы она. Да только приземлилась прямо на электрические провода. Представляешь, как её поджарило? — Федор Тихонович картинно округлил глаза, запугивая собеседницу. — Вот Стёпка и повесился. А Вера с тех пор ещё чуднее стала. Кто ей слово поперёк скажет — сразу заболевает. У меня у самого дочь три месяца хрипела горлом. Пришлось пойти к Вере мириться.

Вероника слушала соседа и только сильнее хмурилась. После случившегося с ней самой она легко могла поверить, что баба Вера была способна сглазить кого-нибудь. Теперь Вероника вообще во что угодно могла поверить.

— А до этого? Вы сказали, что она всегда была странной, — напомнила она.

— Да разное бывало, — согласился Фёдор Тихонович, с аппетитом засовывая в рот кусок торта. — Помню, Никитишна из соседнего подъезда прицепилась как-то к Вере. Уж не скажу из-за чего они поцапались, но вражда у них затянулась на несколько недель. Как увидят друг друга, так чуть ли не рычат на весь двор. И вот однажды Вера сказала, что если Никитишна от неё не отцепится, то она расскажет ейному мужу, откуда у той ребёночек. А Никитишна всегда бабой крупной была, срок маленький. Никто и не знал, что она того-этого... А самое главное, муж у Никитичны уже полгода как сидел. Когда вышел, конечно, всю душу из жены вытряс. И к бабке твоей приходил. Кто-то донес ему, что Вера откуда-то имя отца знает.

Дед с наслажденьем сделал глоток горячего чая. Зажмурился от удовольствия. Чуть ли не засветился. Что ни говори, а любят мужчины посплетничать побольше любой женщины.

Вероника вернулась к себе в квартиру. Новый дом больше не пугал её. Было то ощущение защиты, созданной шепчущими, или просто она устала бояться — этого она не знала. Но ей было противно. Тяжко от ощущения чужой вины, как своей собственной. Ведь это не она проклинала людей, не она разрушала и отнимала их жизни. Но кровь ведьмы течёт в ней точно так же, как она текла в её матери.

Ноги сами привели к старому шкафу. Коробка с бабушкиным наследством ждала на том же месте. Ника села на полу прямо посередине коридора и вновь достала стопку фотографий. Теперь она разглядывала изображения внимательнее, словно надеясь увидеть всё то, что скрывали запечатлённые люди в своих душах.

Бабушка Вера. Это имя всегда казалось каким-то чужим. Она не знала её, ни разу в своей жизни не видела. Пожалуй, можно было по пальцам двух рук пересчитать, сколько раз за всю свою жизнь Вероника упоминала бабку. Но она сама стала для неё смыслом жизни. Или, скорее, смерти. Почему она выбрала именно её, почему не передала дар кому-нибудь другому, чтобы не быть пленницей в собственном доме, не становиться потерянной одинокой душой? Чем не угодила ей, например, кандидатура собственной дочери?

Снова на глаза попалась фотография мамы. Той, где Ира была уже совсем взрослой школьницей, готовой отправиться в самостоятельную жизнь. Знала ли она все секреты бабы Веры? Что настолько ужаснуло её, так испугало, что она убежала из дома? И почему оставила собственную дочь, бросила её и исчезла в неизвестном направлении?

Фотография чуть дрожала у Ники в руках. В глазах помутнело. Она редко думала об этом, не позволяла себе задаваться вопросом, преследовавшим её всю жизнь. Она старательно отгоняла мысли о матери. К чему бесконечно задаваться вопросами, на которые никто не ответит: мама, где ты? Почему ты меня оставила?

Вероника всхлипнула, пальцы свело судорогой. Входная дверь вдруг заскрипела, отворилась. Ника повернулась, с ужасом ожидая неизвестного гостя, и чуть не закричала.

Ира нерешительно переступила порог. Воздух заклубился вокруг неё, закружился в диком танце. Там, где она ступала, рассеивался сумрак. Свежесть, принесённая женщиной с собой, жизнь, тепло, счастье - всё это квартира приняла с жадной радостью.

Она была другой. Среди тёмных волн, колыхавшихся в пространстве, среди серой блеклой мебели и стен, словно покрытых толстым слоем пыли, она светилась как лампочка. От неё исходил свет.

И всё вокруг ощущало это, тянулось к ней из тёмных углов, подсматривало из-под мрака гардероба, щурилось из непроглядной тьмы ванной комнаты.

Отслаиваясь, отделяясь, как кусок старых обоев от стены, Тень явила себя перед гостьей.

Пришла. Наконец-то пришла. Спустя столько лет. Сколько времени утекло с тех пор, как стены сомкнулись вокруг? Сколько ветров минуло, сколько лучей света обошло стороной, сколько голода и одиночества и тоски. Поздно. Так поздно она пришла. Одна. Без наследницы.

Почему она одна? Почему не исполнила обещание? Ожидание было таким долгим, таким тяжёлым.

Тень кружила вокруг женщины. Плавно, почти нежно водила руками вокруг, не дотрагиваясь, сдерживая себя. Лабиринт не забрал её пока. Да, она - его. Безвозвратно, но ещё слишком рано. Сначала она передаст дар. Иначе нельзя.

Вера, вера утеряна. Ничего, ничего хорошего не осталось. Всё продано, всё отдано. Как только контракт заключён, больше нет надежды, нет света. Есть только Лабиринт. Коридоры, коридоры. Сотни, тысячи. И ни одной двери. Ни одной, что приведёт к свободе. Пленник, пленник навеки.

Но для неё надежда есть. Для неё есть спасение. Нужно только передать дар. Для наследницы, для неё будет большее. Должно быть.

Тень следовала за гостьей в комнату. Наблюдала, выжидала. Надеялась. Где она, где молодая кровь? Где преемница?

Тень кружила вокруг женщины, а та шла. Спокойно, размеренно. Она приблизилась к дивану, присела на краешек и огляделась. В её взгляде царили печаль и спокойствие. Она не знала. Не могла ведать и видеть мрака, плотно окружавшего её.

Вздохнув, она вдруг вскочила с места, кинулась прочь из квартиры, желая убраться подальше от воспоминаний. Тень метнулась следом, вилась за ней, не отставая.

Уходишь? Покидаешь? Бросаешь? Но где она? Где наследница? Приведи её! Обманщица!

Нет, нет, ты обманула... изменница!

Отчаяние затопило комнаты. Свет потерялся, затонул в волне ненависти и обиды. Живая, живая сила, что лилась из гостьи, затухала под давлением растущей тьмы.

И когда женщина уже распахнула дверь и сделала шаг, чтобы навсегда покинуть квартиру номер семнадцать, Тень протянула руку. Пространство разрезала чёрная сосущая пустота, догнала единственную живую душу и отравила её.

Ира вышла из дома, чувствуя странную усталость. С каждым проделанным шагом она ощущала, как силы стремительно покидают её. Она звала на помощь, когда ноги перестали слушаться, и она упала прямо посередине улицы. Никто не услышал, никто не подошёл. Словно не замечая молодую красивую женщину, лежавшую на земле, прохожие шли своей дорогой. А женская фигурка истончалась, серела с каждым мгновением всё больше, пока не была вырезана из яви, словно её никогда и не было. Тень поднялась, движимая силой притяжения, которой обладал отныне для неё Лабиринт. Он звал.

ГЛАВА 5

Загнанная в угол

Сны больше не приносили покоя. Стало тяжело вставать по утрам. Голова гудела, как после ночи бодрствования. Только Ника закрывала глаза, и её мучили сновидения. Чужие, не свои. Все мысли, все полученные воспоминания ей не принадлежали. Десятки голосов говорили наперебой в голове. Временами одному из них удавалось всех перекричать. И тогда он усиливался и нашёптывал ей свои секреты. Ника не различала эти голоса. Не могла точно определить, принадлежали ли они знакомым или просто случайным людям. Лишь один из них выделялся. Только его она могла всегда распознать. Голос своей бабушки. Она покинула дом и физически и духовно, но всё вокруг ещё дышало ей, носило её мысли, ощущения и воспоминания. И голос, разносившийся прежде по этой квартире, был до сих пор слышан видящей.

Он говорил с ней то нежно, то жалобно. Затуманивал разум тихим, мягким шорохом звуков.

Видящий слаб. Беспомощен против сил, что способен воспринимать. Его так легко убить. Его столь многие хотят уничтожить.

Ягнёнок, окружённый волками. Чувствуешь их дыхание на своей спине? Слышишь, как они жадно скалятся? Постоянная опасность. Вечный страх перед смертью. Как велико желание стать сильнее. Обладать мощью, которая доступна другим. Сама судьба предоставила такую возможность. Нужно лишь воспользоваться ею. Не упустить шанс.

Временами она просила прощения. Вымаливала помилования за совершённые грехи. Не у Вероники, у себя самой. Ей было жалко не погубленной дочери, но своей порушенной судьбы. Своей проданной души, потерянной свободы. Возможно, она даже не сознавала, какое преступление совершила после смерти.

Самым сложным было держать всё в себе. Вероника не могла набраться храбрости рассказать о своём видении отцу. Он не поймёт, не поверит. В любом случае ему будет лучше не знать. Однажды наступает время, когда детям приходится заботиться о родителях. Как они прежде держали в неведении о бедах, оберегая покой юности, так порой необходимо поступить и их детям. Знание убивало. Всю жизнь Ника глубоко в душе хранила обиду на мать, пребывая в уверенности, что та бросила её. Оказывается, считать себя нелюбимым ребёнком легче.

Были и другие сны, подсмотренные случайно. Как подслушанный разговор, они доносились откуда-то издалека. Некоторые из них забывались в момент, когда Вероника открывала поутру глаза. Испарялись подобно туману над рекой. Другие прочно оседали в голове, словно принадлежали ей самой. Как всегда, ярче всех был голос той, что маялась в этих стенах шестнадцать лет.

Прими мой дар. Почему ты не слышишь меня? Отчего не приходишь? Я так давно здесь. В стенах, в которых живут чужаки. В тюрьме, куда мечтают прорваться мёртвые падальщики. Они заберут меня, наследница, если ты не придёшь. Высушат, выпьют до конца. Заберут то, что отнять не успели при жизни. Отнимут то, что я храню для тебя.

Мольбы обрывались. Взволнованный голос заглушил бесконечные просьбы. Принадлежал ли он женщине или мужчине? Знала ли Ника его обладателя? Узнает ли когда-нибудь?

С тех пор она пришла лишь однажды. Нельзя было обознаться. Это была она. Её глаза. Она не сводила их с нас. Тянулась к младшему. Чего она желала? Забрать его с собой? Утешить и обнять? Как хотелось кинуться вперёд, обхватить руками бесплотную фигуру. Как легко обмануться. Как хочется поверить, что она могла нас помнить, но рисковать нельзя. Мы видели, как угасал вожак. Знали, что она отравила его своим взглядом. Мне пришлось прогнать её. Она сама дала мне эту силу. Она и её убийца.

Бабушкин кулон нагревался по ночам. Странно он себя вел. Стоило показать его Надежде Сергеевне. Давно уже нужно было это сделать. Прямо в первый же день.

Проснувшись, Ника ещё долго чувствовала, как сознание оплетают нити чужих воспоминаний. Интересно, на чьи мысли она наткнулась этой ночью? Это было что-то новое. И не слишком жизнерадостное. От сознания тянуло холодом и мраком. Захотелось закутаться в одеяло и напиться горячего чаю.

Но нужно было вставать. Необходимо возвращаться к ежедневным заботам.

Вероника долго возилась у зеркала, замазывая тональным кремом синяки под глазами на бледной коже. Почти всё лето ясно светило тёплое солнышко, но загореть так и не вышло. Всё времени не хватало. Утренние сборы заняли чуть больше времени, чем обычно. Тушь — дорогая, качественная — пришла в негодность от времени. Ресницы слипались, пришлось с ними повозиться.

Мобильный, лежавший на тумбочке в коридоре, заиграл знакомую мелодию. Кто мог в такую рань ей позвонить? А, ну конечно только Дашка.

— Тебе-то чего не спится? — вместо приветствия спросила Ника.

— Малышкин, ты вообще за собственной жизнью следишь?! — визжала подруга. — Ой, извините, — сказала она куда-то в сторону и вдруг перешла на шёпот. — Я в поезде еду, тут все спят.

— Ты чего раскричалась?

— Так ты что, до сих пор списки поступивших не смотрела?

— Их уже вывесили?

Ника чуть не подпрыгнула от удивления. Она совсем забыла об институте, пока бегала от одной опасности к другой.

— Ещё на прошлой неделе. Я случайно на их сайт с телефона зашла. Но не могу посмотреть списки. Загружай скорей.

Вероника бросилась к ноутбуку. Интернет был медленный и работал по настроению. Срочно нужно загрузить папу, чтобы он позаботился о родной дочери. Пусть проведёт ей сюда нормальную сеть. Хотя идти к нему с подобными просьбами стоит только если её имя есть в списке поступивших.

Обновив заглавную страничку на сайте института, Ника заскользила глазами по колонкам разных факультетов. Ага, вот нужный... Агатова, Асафьев, Базанова, Белова... Фух, аллилуйя...

— Поступила, — с облегчением выдохнула она в трубку.

— А-а-а, малышкин! — вновь сорвалась на крик Даша. — Извините-извините, больше не повторится, — да, тяжело незнакомым людям путешествовать с ней в одном вагоне-плацкарте. Хорошо, что люди у нас терпеливые. Поругают, поворчат, но обижать Дашу не станут. Да и она мастерица невинно хлопать ресницами и забалтывать до полусмерти. Веронике, пожалуй, можно у неё даже поучиться.

— Слава богу, — не переставала благодарить небеса Ника. — Прямо как камень с души.

— Что-то не особо тебя давил это камень, раз ты даже не вспомнила об институте, — скептицизм подруги был вполне обоснованным.

— Если увидимся сегодня, я тебе такое расскажу. Странно, что я имя своё ещё помню после всего случившегося, — оправдывалась Вероника. По телефону она поведать о своих приключениях не решилась. Так подруга точно не поверит. Решит, что её разыгрывают.

— Интересно, — замурлыкала Даша. — Какой-то красавец так вскружил тебе голову?

— Ага, целый полк, — презрительно хмыкнула Ника, но при слове "красавец" почему-то вспомнила Олега. Странного сероглазого парня с замашками живодёра. Таскает с собой отрубленную волчью лапу. Это же надо до такого извращения додуматься!

— Не хочу терпеть до вечера, — капризничала Дашка. — Расскажи сейчас. Мне скучно в поезде ехать.

Ника истосковалась по подруге. Казалось, вечность прошла с их последней встречи. На деле не больше двух недель. Но не до того сейчас. Позже наговорятся вдоволь.

— Некогда. Я спешу на работу.

— Занятая какая, — фыркнули в трубке.

Вероника засмеялась и пожелала удачного пути, прежде чем отключить связь.

А жизнь, господа, налаживается.

На работе всё тоже шло на редкость хорошо. Разбираться в бесконечном списке разнопёрых товаров стало легче. Клиенты, кажется, стали приветливее. Светлана Сергеевна — продавщица из соседнего отдела — угостила Нику в тот день пирожками. Наспех перекусив и запив всё вредной, но такой вкусной газировкой, Вероника чувствовала себя полной сил и энергии. Будто второе дыхание открылось. Она была готова пробежать марафон на шпильках по всему торговому центру. Она и не такое может. У неё на многое сил хватит. Даже на бессонную ночь. А она точно ожидалась, раз в город вернулась Даша. Обоим было чем поделиться, так что разговор их растянется надолго, до самого рассвета.

Обслуживая бесконечный поток покупателей, Ника время от времени оглядывалась по сторонам. Настороженно выглядывала из отдела в коридор, ища глазами женщину со странной чуждой тварью на плечах. Нику мучила совесть. Ведь могла она при первой встрече предупредить незнакомку о нависшей — в буквальном смысле — над ней опасности. Но нет, она предпочла трусливо промолчать. Наблюдала со стороны, как мерзкое и явно неестественное существо паразитирует на человеке. Сколько Ника не вглядывалась в гудящую толпу беспокойных покупателей, знакомого усталого лица так и не заметила. Надежда была только на чужую помощь. И неделю назад она пришла. Женя, как и обещал, рассказал об увиденной Никой "мерзости" Надежде Сергеевне.

— Я посмотрю, может, получится найти эту женщину, — пояснила цель своего визита видящая.

Она несколько минут бродила по отделу, дотрагивалась до полок и недовольно морщилась.

— Сколько здесь людей бывает. Как иголку в стоге сена...

Чудом ей удалось найти зацепку. В какой-то момент она встрепенулась, громко вздохнула и, вдруг развернувшись, поспешила прочь из отдела.

— Что-то чувствую. Всё потом, — прервала она расспросы кинувшейся за ней Ники. С тех пор новостей не было, и приходилось терпеливо ждать, когда видящая о ней сама вспомнит. Ника не сомневалась, что это обязательно случится.

Интересно, помог бы Веронике её дар, умей она им пользоваться? Но заглядывать в будущее или прошлое по своей воле пока не получалось. Только во сне приходили непрошенные знания о минувшем.

В тот день её телефон разрывался от входящих звонков. Родственники по очереди поздравили с поступлением. Папа на радостях пообещал не только провести качественный интернет, но и помочь отремонтировать квартиру. Бабушка Лида передала привет от деда и просила навестить их на днях. Дашка в который раз повторила, что ждёт вечером у себя дома. Ближе к концу рабочего дня о себе напомнила, наконец, Надежда Сергеевна.

— Вероника, как твои дела?

Можно было подумать, что вопрос задан исключительно из вежливости. Но Ника догадалась, что видящей действительно важно знать подробности. Так что она вкратце изложила детали последних событий: и о своих ночных видениях, и об открывшихся подробностях из биографии бабушки.

— Давай встретимся завтра, — предложила Надежда. — Приходи ко мне домой. Я постараюсь тебе помочь.

— Хорошо, спасибо большое, — Ника запнулась. -Надежда Сергеевна, а вы нашли ту женщину со странным существом?

— Да, не беспокойся. Всё обошлось, — успокоила видящая и распрощалась до следующего дня.

Вероника с куда большим удовольствием избавилась бы от унаследованных способностей. Жизнь была проще и спокойнее, когда она пребывала в неведении. Но теперь всё изменилось. Если уж она села за руль автомобиля, то стоит научиться им управлять. Тем более, что он уже несётся по дороге с умопомрачительной скоростью.

Воодушевлённый настрой не покидал её весь день. Чувствуя себя лёгкой и беспечной, Вероника торопилась с работы в гости к подруге. Воздушная розовая юбка развивалась на тёплом летнем ветру, а в белом целлофановом пакете лежала бутылка шампанского.

— Будем праздновать, — воскликнула девушка, оказавшись в Дашиной квартире.

— Есть повод?

— Ты ещё спрашиваешь? Я поступила в институт, ты вернулась домой, и к тому же это последний месяц лета.

Родители Даши уехали на дачу, и их никто не беспокоил.

— Доставай самые красивые бокалы, — потребовала Вероника, заглядывая в холодильник. Они с Дашей общались со старшей школы и чувствовали себя как дома в гостях друг у друга.

— Ты такая счастливая, — с удивлением заметила подруга, позвякивая хрустальными фужерами, — Утром жаловалась мне, что у тебя всё плохо.

Ника пожала плечами.

— Ситуация изменилась. Или скоро изменится.

Даша повела бровью и со значением усмехнулась.

— Рассказывай, — велела она.

Вероника искренне засмеялась и предупредила:

— Такие истории лучше слушать после пары бокалов шампанского. Так что сначала ты мне скажи, как съездила в Ростов-на-Дону.

Когда бутылка была уже почти пуста, а заказанные на дом суши с жадностью истреблены, Вероника почувствовала, что она готова поделиться историей своих приключений. Надежды на воздействие алкоголя оказались напрасными. Даша заявила, что она слишком трезвая для подобной ереси. Так что девушки собрались и сходили в магазин за ещё одной бутылкой.

Стемнело, и они перебрались из кухни в спальню. Даша включила компьютер и зашла в соцсеть. Поставила проигрываться свой плейлист. Вид у неё был задумчивый. Кажется, она постепенно проникалась доверием к услышанной истории.

— Хочешь сказать, что ты теперь ведьма?

— Не ведьма, а видящая.

— А разве это не одно и то же?

— Хм? — немногословно спросила Ника.

— Ну, ведьма — это от слова ведать. Видящая видит, то есть ведает. Значит, ты ведьма.

— О-о-о, — понимающе протянула Вероника. — Да ты права... но я же ничего не умею. Ну, чтобы так — трах-тибидох — и что-то сотворить.

— А кто умеет?

— Шепчущие, — со знанием дела пояснила Ника.

— А кто у вас шепчущие?

— Женька и этот... Олег.

Даша хитро прищурилась.

— А-а, тот самый Олег с красивыми глазами? — припомнила она. Вероника нахмурилась. Когда она успела разболтать, что у этого высокомерного живодёра красивые глаза?

— Он не такой уж и красивый. И что особенно бесит, это его мрачность, — Ника картинно закатила глаза. — Ну, знаешь, из разряда "я весь такой загадочный и роковой".

Даша захохотала, презрительно скривившись.

— Я думала, нормальные люди перерастают эту стадию в подростковом возрасте.

— Видимо, не все. Некоторым кажется, что это круто. Хорошо хоть, он не одевается во всё черное и не смотрит таким то-омным взглядом, — девушка наклонилась вперёд, соблазнительно прищурившись в стиле "привет, детка".

Дашка залилась смехом, чуть не подавившись яблоком.

— Малышкин, давай найдём его страничку в "Контакте", — неожиданно предложила она.

— Как? Я не знаю его фамилии.

— А возраст?

— Нет.

— Есть же другие параметры. Родной город, например. Профессия.

— Ага, давай напишем "спасение мира", — ехидно произнесла Ника.

Даша вдруг огорошила её странным вопросом:

— А ты тоже теперь такая? Ну, спасительница мира?

— Я?! — Вероника почти протрезвела от подобного предположения. Надо же было сказать такую ерунду. У неё есть более важные занятия. И что куда важнее, совсем не опасные для жизни.

— Почему нет? Ты могла бы собрать компанию таких же волшебников и оберегать наш мир от нечисти. Я тебе тогда даже чёрный латексный костюм подарю. Потому что настоящие герои спасают мир только в латексном костюме, — рассуждала Даша.

Ника весело захихикала, представляя своих знакомых в подобном виде. В её фантазиях Женька к тому же почему-то носил длинный чёрный плащ. Наверно, этот плащ должен был зрелищно развеваться на ветру и наводить ужас на врагов.

— Я не собираюсь этим всерьёз заниматься, — призналась Вероника. — Я хочу попросить Надежду Сергеевну научить меня управлять всем... этим, — она постучала себе пальцем по виску, — но вот ввязываться в новые проблемы не хочу. С меня хватило призрака собственной бабушки.

— Ты это зря, конечно, — разочарованно вздохнула Даша. — Я бы так хотела получить такой дар. Только представь, сколько приключений можно пережить.

— Вот именно — пережить, — заметила Ника. — А можно и не пережить. Эти штуки — Тени и прочие — просто жуть, какие опасные. Лучше уж держаться от них подальше.

С каждым новым бокалом Ника становилась всё откровеннее и чувствительнее. Воспоминания нахлынули волной. Резко и неожиданно. Она, наконец, выплеснула свои эмоции, разразившись пьяной истерикой. Слёзы лились из неё градом, пока она вспоминала увиденную сцену из прошлого, где её мама растворялась, умирала, покидала этот мир навеки. Даша молча слушала, держа подругу за руку. Подливала шампанского в бокал, не зная, как помочь иначе.

Чем больше Вероника пила, тем больше затуманивался её разум. И виски знакомо заныли, а кулон начинал нагреваться. На несколько минут привиделись незнакомые улицы чужого города. Это происходило снова...

— Я быстро схожу в душ, — предупредила Вероника и поднялась на ноги.

Оказавшись в ванной комнате, она включила холодную воду и умыла лицо. Стало чуть легче. Видения побледнели.

Вероника поспешила раздеться и залезть в душевую кабинку. Каким-то шестым чувством она догадалась, что ей нужно хотя бы немного протрезветь и очистить свой разум. Прохладная вода позволила думать отчётливее. Сладостный алкогольный дурман немного развеялся. Усилием мысли Вероника заставила исчезнуть возникающие в голове образы.

Ей надо обязательно научиться управлять этим. Хочет она быть ведьмой или нет, но нужно уметь контролировать свои способности. Видения, приходящие в любой момент, не управляемые, а хаотичные разрушат её жизнь и доведут до безумия. Она узнаёт вещи, которые бы знать не хотела. Вероника желала бы навеки забыть о том, что случилось с её мамой.

Сознание прояснялось, и Ника почувствовала себя лучше.

Обернувшись в полотенце, на ватных ногах она вернулась в комнату. Громко играла музыка. Вдруг захотелось танцевать.

— Ты уже собралась ложиться спать? — разочарованно вздохнула Даша.

— Пока нет. Дай мне во что переодеться, — попросила Ника. — И знаешь, я подумала, что латексный костюм будет здорово на мне смотреться, — подмигнула она подруге.

* * *

Выйдя из лифта, Вероника поняла, что перепутала этажи. Промахнулась на один. Сорок пятая, нужная, квартира находилась этажом выше. Стуча каблучками по ступенькам, девушка быстро поднялась наверх.

Надежда Сергеевна встречала её в дверях.

— Добрый вечер, — улыбнулась Вероника.

Квартира видящей была светлой и просторной. Из соседней комнаты доносилась музыка. Ника узнала песенку из мультфильма про Золушку.

— Юля, выйди поздороваться, — позвала Надежда Сергеевна. В коридор стеснительно выглянула рыженькая девочка лет пяти на вид.

— Здрасьте, — пролепетала она и шмыгнула назад.

Ника расплылась в улыбке.

— Какая хорошенькая, — искренне восхитилась она.

Хозяйка с удовольствием приняла комплемент.

— Только чрезмерно пугливая, — хмыкнула она, но не сдержала улыбки. — Младшая и то смелее будет, хотя сама только говорить начала.

— У вас две дочки?! — не в силах скрыть удивления, воскликнула Ника.

Она вспомнила о детском сиденье в автомобиле видящей. Она и прежде знала, что у Надежды есть дети, но всё равно недоумевала. Как можно безрассудно рисковать собственной жизнью, когда дома тебя ждут два беззащитных малыша?

— Да, — подтвердила Надежда. — Муж теперь говорит, что живёт в цветнике.

Они переместились в гостиную. Вероника не смогла не отметить дорогой кожаный диван и новенький телевизор, висевший на стене. Вряд ли это можно было позволить на те деньги, что маги получали от своих спасённых клиентов.

— А ваш муж тоже занимается?..

— Нет, он никак не связан с колдовством.

Надежда Сергеевна предложила своей гостье выпить чаю, но Вероника отказалась от угощения.

— Может, тогда на балконе посидим? — пригласила хозяйка. — Мне муж в квартире курить запрещает, — пожаловалась она.

Видимо, притеснение курильщиков в этом доме началось давно. На балконе видящая обустроилась с комфортом. Здесь стоял журнальный столик, а по бокам от него два стула с мягкими подушками.

— По телефону ты говорила, что узнала что-то новое о своей бабке, — напомнила Надежда, устроившись поудобнее. Традиционно задымила.

"Интересно, сколько никотина уже осело в моих лёгких от пассивного курения," — с тревогой подумала Ника.

Она пересказала все истории, услышанные от соседей.

Видящая выслушала их до конца с каменным лицом. Только во взгляде промелькнуло неодобрение.

Собравшись с духом, Вероника поделилась своим первым видением.

— Она просто исчезла, — чувствуя, как сжимается горло, с трудом выдавила Ника. — Как будто её никогда и не было...

— Так проходит отравление у людей.

— А у ведьм?

— После нас остаётся тело. Выглядит как обычная смерть. Врачи чаще диагностируют инфаркт.

— Почему так?

— Мы разные. Люди прочно связаны со своими телами, для них закрыты те тонкие материи, которыми управляем мы. Наши тела лишь оболочки. В момент, когда ты получила дар, то стала принадлежать другим силам. Твой дух крепче тела в тысячу раз. И поэтому чародей, обращённый в Тень, покидает этот мир, оставляя телесную оболочку, а человек нет. Он исчезает из мира полностью. По причине этого же различия, Тени не забирают чародеев, потерявших свой дар. Так говорят.

— Кто?

— Легенды. Должна признать, большинство наших знаний не имеют под собой доказательств. По большей части всё, что мы ведьмы знаем о собственных способностях это только сказки. А они в большинстве своём врут. Знаешь, что говорят о видящих? Что мы ходим тропами времён, и ничто в мире не может быть от нас сокрыто, — Надежда невесело усмехнулась. — А я даже спустя годы и годы практики с трудом могу узнать, что случится на следующей неделе. Шепчущие же, если верить этим легендам, раньше были способны управлять даже силами природы.

— Это не правда?

— Говорят, что раньше и трава была зеленее, — ухмыльнулась Надежда. — Я верю только в то, что знаю. А я знаю, что власть и могущество портят даже самых лучших из людей. Твоя бабка тому пример.

— О чём вы?

— Она была контрактником. Тебе достался дар видящей. Дар, который она в свою очередь унаследовала от кого-нибудь из предков. Говоришь, она выросла в деревне? Наверно, какая-нибудь деревенская ведьма передала свой дар твоей бабке, а она тебе. Но проклятия, о которых ты рассказала, могла совершить только шепчущая. Такое может случиться в двух случаях. Первый — она забрала способности шепчущего у кого-то ещё. Второй — заключила договор с Лабиринтом.

В этот момент на балкон заглянула дочка видящей. Она робко подёргала маму за юбку.

— Почитай мне сказку, — еле слышно проговорила она.

— Юля, ты же видишь, что у меня гости, — ответила Надежда Сергеевна. — Давай сама. Или дождись вечера. Я тогда почитаю на ночь.

Девочка насупилась и скрылась в гостиной. Женщина перевела взгляд на Нику. Взяла новую сигарету.

— Тебе же говорили, что мы, видящие, куда слабее шепчущих. Не многих это устраивает. Мы получаем знания, огромные знания, если, конечно, умеем пользоваться своими возможностями. Для этого тоже нужны годы тренировок. Нам подвластны некоторые чары. Слабые заговоры: на здоровье или на удачу, — она неопределённо взмахнула рукой. — Но с шепчущими нам не сравниться. Плюс мы практически беззащитны против всех сверхъестественных существ. Вот и выходит, что многие видящие не удовлетворенны своими способностями. К счастью, только единицы решаются стать сильнее.

— К счастью? А что в этом такого плохого?

Надежда Сергеевна развернулась лицом к Нике. Облако дыма окутало её, и девушка с трудом сдержала кашель.

— В цене, которую приходится платить. Те видящие, что пытаются заполучить силу шепчущих идут двумя путями. Как я сказала, первый — принять чужой дар от умирающего колдуна. Это, конечно, трудновыполнимо. Мы обычно передаём дар из поколения в поколение и изменяем этой традиции только в особых случаях. Второй вариант — заключить контракт с Проводником.

— А это кто такие?

Ситуация становилась всё запутаннее и запутаннее. Ника задалась вопросом, существует ли специальная энциклопедия про разных мистических существ. Было бы куда легче разбираться в происходящем.

Из гостиной донёсся тоненький голосок, старательно, но с трудом выговаривающий слова:

— О-то-звал-ся е-му жив че-ло-век: всё э-то вой... вой-ско вели-кое по-би-ла Ма-рья Мо-ре-вна, пре-крас-ная ко-ро-левна.

Надежда Сергеевна еле заметно улыбнулась, прислушиваясь, как читает вслух её дочь. Выдохнула дым в сторону и продолжила разъяснять, что да как.

— Проводники это тоже Тени, но куда более могущественные. Ими становятся все те чародеи, что заключили контракт с Лабиринтом. При жизни они получают новую силу, а после смерти попадают в Лабиринт и становятся его пленниками.

— То есть моя бабушка теперь тоже Проводница? — не поверила Ника.

— Вряд ли, ведь она смогла передать дар тебе. Проводниками могут стать лишь души, обладающие даром. Так что она обманула Лабиринт. Не то чтобы ей это сильно помогло. Контрактники сильнее Теней, они способны творить заклинания. Но ты должна понять, что наша слабость лучше того, что уготовано Контрактникам. Однажды став убийцами, они уже не могут вернуться назад. Лабиринт заберёт их в любом случае. Незавидная судьба.

Ника не чувствовала сильного потрясения или разочарования. Она не знала свою бабушку и отвечать за её поступки не собиралась. Но на душе всё равно стало как-то очень противно. А в голове совсем пусто. Только одно слово било по вискам:

— Убийцами?

— При заключении контракта необходимо принести жертву.

Вероника не стала уточнять, какова должна быть жертва.

Они немного помолчали. Из комнаты был слышен голосок девочки, старательно выговаривающий слова:

— Ко-щей вы-пил воды, взял свою пре-жнюю силу, трях-нул це-пя-ми и сра-зу все две-над-цать по-рвал. И страш... страш-ным вих-рем вы-ле-тел в окно...

— Расскажи мне о своих снах, — попросила Надежда Сергеевна.

Вероника, обрадовавшись, что Надежда Сергеевна решила перевести тему, поспешила сказать:

— Я вижу не совсем сны. Скорее воспоминания.

И она описала мрачные гнетущие мысли бабушки Веры в её последние дни жизни. Были, конечно, и другие видения. Одно из них принадлежало соседу снизу. Оно было о миловидной смуглой женщине. Первое воспоминание было совсем старым. В коротких шортиках и оранжевой футболке смуглянка пришла к соседу и решительно призналась тому в любви. Воспоминания были яркими, сочными, насыщенными безудержным счастьем. Они даже не содержали конкретных событий. Только чувство радости переполняло сердце. Во второй раз Ника увидела незнакомку во сне минувшей ночью. Как и в прошлый раз, она навестила квартиру этажом ниже. И снова откровенное признание: на этот раз в любви к другому человеку. Судя по ощущениям, сохранившимся в памяти Ники, сосед уже несколько дней беспробудно пил. Можно было лишь надеяться, что дело не дойдет до белой горячки. А то ведь Веронике придётся увидеть все его до ужаса забавные галлюцинации с зелёными человечками и танцующими канкан кухонными стульями. Если, конечно, она не научится сдерживать свой расшалившийся дар.

За всё время видения настигали её лишь во сне. Бодрствуя, ей ни разу не довелось заглянуть за пределы настоящего, если не считать прошлого вечера, проведённого с Дашей. И открывшейся правды об исчезновении матери.

— И ещё у меня странный медальон, — поделилась своими переживаниями Ника. — Он часто нагревается, когда я сплю. Я думала его снять, но решила сначала показать вам.

Надежда Сергеевна держала его за длинную цепочку, раскачивая перед собой.

— М-м-м, — задумчиво промямлила она. — Откуда он у тебя?

— Я рассказывала о нём. Нашла в бабушкиных вещах в квартире. Он что, проклят? — не на шутку испугалась девушка.

— Нет, но и пользоваться им тебе не стоит. Могут быть последствия. Что же до снов, то ночью ты не контролируешь себя, поэтому видения беспорядочны. Видимо, ты очень противишься своему дару...

— С чего вы решили?

Надежда Сергеевна положила кулон на столик. Взгляд её на мгновение стал пустым.

— Кулон зачарован. Он создан для усиления способностей и напрямую связан с создателем. С твоей бабкой, а значит и с тобой. Если, даже не смотря на такой мощный амулет, ты почти не видишь ничего, значит, ты подсознательно блокируешь свою силу. Зря. Она может тебе пригодиться.

— Тогда научите меня, — попросила Вероника.

— Затем я тебя и пригласила, — призналась видящая. — Не могу сказать, что у нас есть чёткая школьная программа, но я научу тебя всему, что умею сама. А кулон убери подальше или даже выброси.

— Почему?

— Завязка сделана на твою бабку. В тебе её кровь, так что кулон может повлиять на тебя. Учитывая, кем она была и к каким силам прибегала, ты же понимаешь, что это не лучшая идея.

Она пронзительно посмотрела Нике в глаза, а та подумала, что с Надежды только портрет ведьмы рисовать. Рыжеволосая, кудрявая, с инфернальным огоньком в глазах. Просто находка для режиссёра ужастиков. И к тому же настоящая копилка клише.

Время было уже позднее, вскоре домой вернулся муж Надежды Сергеевны. Младшая дочка закончила смотреть мультфильм и пришла на балкон. Она игралась с цветами, а Надежда оттаскивала её от них, чтобы она не разбила горшки. Вероника поспешила распрощаться. Сомневаясь, Ника всё-таки взяла кулон со стола. Спрятала в сумке.

Когда она снова оказалась в гостиной комнате, ей на глаза бросилась маленькая деревянная фигурка, взиравшая на происходящее вокруг с угловой этажерки.

— О, у меня есть точно такая же, — удивилась Ника.

— Неужели? Откуда?

— Нашла в бабушкиных вещах.

Надежда Сергеевна понимающе закивала, как бы говоря, что так она и подумала.

— Тогда лучше поставь её на видное место у себя в квартире. Это, конечно, лишь дань уважения, но всё же...

— О чём вы? — поинтересовалась девушка, внимательно разглядывая трёхглавого человечка.

— Не видишь, кто это?

Ника помотала головой.

— Время, — подсказала ведьма. — Наш покровитель.

Звучало странновато даже для людей, способных предсказывать будущее. Вероника нахмурилась, взглянув напоследок на трёхликого. Действительно, это был один человек разных возрастов: младенец, юноша и старик. Прошлое, настоящее и будущее.

— Давай я подвезу тебя, — предложила вдруг Надежда Сергеевна. — Заодно поговорим о твоём обучении.

Вероника не сомневалась, что учить её согласились вовсе не из любви к благотворительности. Скорее всего, собирались вовлечь в одну из "троек", чтобы она помогала охранять границы Лабиринта. Вряд ли все, кто обладал этим необычным даром, рисковали своей жизнью в борьбе с нечистью. Баба Вера, судя по всему, успешно избегала подобной участи. Поразмышляв, Ника пришла к выводу, что говорить об этом с Надеждой пока рано. Та могла обидеться и отказать в помощи. А она была необходима. Ей нужно научиться защищаться от Теней, если это вообще возможно. И в первую очередь стоило овладеть своими способностями и контролировать видения. Не может же она каждую ночь мучиться от чужих воспоминаний.

— Я захватила для тебя пару книг, которые могут помочь, — Надежда помахала двумя тоненькими томами перед глазами Вероники. — Прочитай их для начала, потом перейдём к практике. Я хочу, чтобы ты лучше понимала, что делаешь.

Девушка ожидала получить из рук видящей древние ветхие фолианты в кожаных переплётах. На деле книги оказались совсем новыми, лишь уголки страниц были слегка потрёпаны от частого чтения. На титульном листе первого издания значилось, что его выпустили из печати четыре года назад.

— В наше время издают колдовские книги? — не верила своим глазам Вероника.

— Всего лишь маленькие справочники. Настоящую семейную колдовскую книгу никто никогда не напечатает. Их хранят в секрете. Что же до этих экземпляров, то обычные люди всё равно не увидят ничего выдающегося. Для них это просто справочник о лечебных травах. Чародей увидит совсем другой текст. Хотя, раздел о травах там тоже есть. Хорошая вещь, надо сказать. Я Юльку в прошлом году от кашля лечила, не хотела травить таблетками. Химия, всё-таки, и есть химия.

Снова став пассажиром красной машинки Надежды Сергеевны, Вероника поспешила пристегнуться. Пробок на дорогах в это время почти не было, и поэтому маленький "жук" шустро нёсся вперёд.

Окно машины было приоткрыто, и кудряшки Надежды развевались на ветру. Как эффектно она выглядела бы, если летела на помеле, а не сидела за рулём автомобиля.

Некоторое время никто из них не произносил ни слова. Видящая позволила своей пассажирке поразмышлять над полученной информацией. Ника пыталась подавить возникшие у неё сомнения.

— Тебе наверно будет интересно узнать, что ту женщину с "мерзостью" за плечами прокляла её свекровь, — произнесла вдруг видящая. — Не сама. Заказала у ведьмы.

— Проклятия всегда так проявляются? В виде монстров за плечами?

— Конечно, нет. Столько нюансов, существует масса разных проклятий. В данном случае натравили навьего духа. Он и рад паразитировать.

Ника подумала, стоит ли ей знать, что это за дух, но решила, что лучше вовсе держаться подальше от всей этой чертовщины. Тем не менее, она поинтересовалась о состоянии проклятой.

— Жить будет, — заверила видящая. — Но восстановит здоровье ой как не скоро.

Ника легко улыбнулась. Совесть перестала грызть её за проявленную глупость.

— Не забудь убрать кулон подальше, — напомнила Надежда Сергеевна через некоторое время. — И ещё, потренируйся в свободное время. Ты работаешь в магазине. Вот и попробуй угадать, кто следующим зайдет к тебе, что купит. В нашем деле главное практика. Когда пытаешь заглянуть в будущее, старайся не дотрагиваться до предметов. Тебе же не нужно считать с них информацию о прошлом, так что они будут только отвлекать.

Вероника пообещала попрактиковаться. Когда они уже въезжали во двор, она вдруг поинтересовалась:

— Скажите, а дар всегда получают только в наследство у умирающего колдуна?

— Нет, иногда с ним рождаются. Это, правда, редко случается. Олег Вольгин у нас такой уникум. Может, из-за этого у него настолько раздутое самомнение, — хмыкнула Надежда Сергеевна и улыбнулась, морща веснушчатый нос.

Вероника рассмеялась, слегка запрокидывая голову назад. Машина притормозила напротив её подъезда.

— А я-то думала, только меня это раздражает, — сквозь хохот призналась она.

— Это всех раздражает, но пока от него есть толк, мы с Евгением терпим, — Надежда Сергеевна весело щурилась. Вдруг она спохватилась, что так неуважительно говорит про своего боевого товарища и поспешила исправиться. — Хотя он действительно очень способный. Много раз нас выручал.

— Не сомневаюсь, — заверила её Ника и отцепила ремень безопасности. — Спасибо вам большое, — поблагодарила она. — За всё.

Она собиралась открыть дверцу автомобиля, когда Надежда Сергеевна задержала её:

— Подожди... Я хотела извиниться.

— За что? — удивилась Вероника. Она была жизнью обязана этой женщине, в чём могла быть её вина?

— В ту самую первую ночь, когда мы встретились, я знала, что Тень осталась в твоей квартире. Но я испугалась и поэтому ушла.

Ника решительно не понимала сказанного.

— Испугались тени?

— Тебя, — совсем тихо произнесла видящая. Вероника не могла поверить услышанному. — Когда я дотронулась до тебя, у меня было видение. Наши судьбы крепко переплетены, Ника. Меня это так напугало... я не была готова к подобному.

Следа не осталось от решительной стремительной рыжеволосой ведьмы, несущейся всегда вперёд. Она выглядела подавленной, слабой.

— Как именно переплетены?

— Поймёшь со временем. Ещё рано. Просто хочу, чтобы ты знала, что я очень на тебя рассчитываю.

— Может, вы всё-таки мне расскажите, в чём дело, чтобы было проще? — настаивала Ника. Ей это казалось логичным. К чему играть в загадки, остерегаться, если будущее уже известно.

— Ты не готова. Я тоже к этому не готова, но смирилась, — пробормотала она. — У нас ещё есть время. До свиданья, Вероника.

Чуть взволнованная, девушка вышла из автомобиля. Надежда Сергеевна тоже распахнула свою дверцу.

— Покурить захотелось, — объяснила она. — Доброй ночи, Вероника.

— И вам тоже, — девушка улыбнулась на прощание и поднялась по ступеням на крыльцо дома.

Какой мирный вечер. Последние солнечные лучи выглядывали из-за крыш. Персиковое небо медленно поглощала темнота, надвигающаяся с востока. Не слышно ни машин, ни голосов. Можно подумать, что всё в городе замерло на миг.

Вероника обернулась, стоя у двери. Взглянула на Надежду Сергеевну, облокотившуюся о машину. Она, кажется, тоже прониклась удивительной атмосферой вечера. Или просто таким образом намекала, что ждёт приглашения в гости?

— Может, зайдёте? — на всякий случай спросила Ника.

Женщина помотала головой и махнула ей на прощание рукой, сделав глубокую затяжку. Ника улыбнулась и зашла в подъезд. Проверила почтовый ящик, забрала счета за электроэнергию. Мельком проглядывая полученные конверты, поднималась по ступенькам.

Перед глазами вдруг заполыхало. Ника отшатнулась назад. Схватилась руками за поручень, письма и книги вылетели из рук. С шелестом разлетелись по пролёту. Чудом она удержалась от падения.

На улице. Надежда Сергеевна... Там что-то происходит!

Возникшие ощущения не подлежали объяснению. Но чувство тревоги не покидало. Спотыкаясь, Вероника кинулась вниз по лестнице. Распахнула дверь, вылетела обратно на крыльцо.

Надежда Сергеевна лежала лицом вниз на земле рядом со своей машиной. Дверь автомобиля была приоткрыта. Мобильный выпал из рук и валялся рядом. Поблизости не было ни души. Ни живой, ни мертвой.

— Боже, — поражённо выдохнула Ника.

Она подбежала к женщине. Хлопнулась вниз, на колени. Подвернула левую ногу. Каблук черканул по асфальту, резко заныли мышцы. Ника попыталась перевернуть Надежду на спину. Ведьма неожиданно дернулась, сама приподнялась и схватила Веронику за руки.

Источник это сила. Источник это дар. Источник это кровь. Источник это смерть. Источник это жизнь.

Слишком многие пожертвовали собой, чтобы цепь не была прервана. Слишком многие хранили эту тайну веками. Нельзя допустить, чтобы всё было напрасно.

Картинки прошлого мелькали перед глазами. Кадры из чужой жизни походили на старые карточки в фотоальбоме. Их листали так быстро, так стремительно. Разобрать что-либо казалось невозможным. Всё перепуталось, всё перемешалось. Вот деревянный столб устремляется в почерневшее ночное небо...

Земля пожирает потемневший от времени идол. Засыпает горящий костёр. Сметает расставленные факелы. Забивает вход в пещеру неподъёмными валунами. Корни древа прорезаются сквозь них. Сплетаются между собой, преграждают проход. Не выйти. Никому из вас никогда не удастся выбраться отсюда.

Ника пыталась вырваться, но чужие пальцы прочно впились в неё. Царапали кожу ногтями. Побледневшие губы не шевелились. Но в голове звучал знакомый хриплый женский голос:

— Смотри. Запоминай.

И хотелось бы разобраться в увиденном, но всё смешалось перед внутренним взором. Что означают эти видения? Связаны ли они? Последовательны?

Снова вспышка.

Голый холм. Без единого деревца. Только на вершине свалены в кучу бездыханные тела.

Слишком долго они чувствовали своё могущество и безнаказанность. Испытывали его терпение. Осмелились соперничать с силами, им неподвластными. Пришло время забрать то, что было для них даром. Пришло время вернуть обратно щедрый подарок.

Сотни лежали здесь. И ещё сотни и тысячи к ним присоединятся. Самые достойные уже мертвы. Остальные слабы. Им не сравниться с этой силой. У них не хватит мощи, чтобы дать достойный отпор. Всё закончится быстро.

Могучие руки откинули неподвижное тело. Нащупали медное кольцо в высокой траве. Разрывая мелкие белёсые корни поросшей травы, распахнули тяжёлую деревянную дверцу.

Не убегай, подожди. Это почти всё...

Толстые грубые корни старого дерева выглядывали из земли. Их окружили фигуры.

Четверо. Напуганные, они спешили остановить его. Пока не стало слишком поздно. Пока он не пришёл и за ними ... Они протянули руки к дереву. Брызнула кровь. Алая, горячая, она потекла по коре. Дерево впитало её всю. Приняло жертву. Цена оказалась слишком высокой.

Источник силы... родник, что не даёт угаснуть дару. Укрепляет защиту, не пропускает потерянные души. Держит в их сумрачной темнице.

Перед глазами замелькали разноцветные круги. Ника упала на спину, словно от толчка. Ударилась локтями об асфальт. Голова закружилась. Потух солнечный свет. Наступили сумерки.

Краем глаза она видела рыжую копну кудряшек. Надежда лежала, уткнувшись щекой в землю. Волосы закрывали лицо.

Вдруг Ника услышала слабый шепот:

— Пожалуйста, — прошептала видящая.

Вероника приподнялась на руках. Подползла ближе к Надежде, откинула волосы с её лица. Ведьма смотрела на Веронику устало. Почти равнодушно. Только лоб её морщился.

— Я... я сейчас вызову скорую, потерпите, — попросила Ника.

Надежда Сергеевна, кажется, не обратила на её слова никакого внимания.

Где же мобильный телефон? Только что валялся где-то рядом.

— Пожалуйста, — повторила видящая. Побледневшие губы почти не шевелились. Голос дрогнул. Ника наклонилась ниже.

— Что я могу сделать? — спросила она.

Надежда Сергеевна вдруг широко распахнула глаза. Посмотрела с такой надеждой, с таким страхом. Она выглядела жалкой и растоптанной. Она плакала. Молча, не издавая ни звука. Просто по щекам лились слезы. Крупные, как горох. Глазницы казались красными от напряжения.

— Пожалуйста, — просипела она. — Прими мой дар.

ГЛАВА 6

Потерявшаяся душа

— Прими мой дар. По... пожал...

Ника отшатнулась в сторону, когда Надежда Сергеевна попыталась снова дотронуться до неё. Протянула к ней свою руку в каком-то чудовищном, изломанном жесте, словно надеялась зацепиться за ту самую соломинку, что спасёт утопающего.

— Прими, умоляю, — голос её дрожал. Видящая зарыдала.

"Прими моё слово" — прошелестел знакомый голос в голове Вероники. Перед глазами встал образ Тени, настигшей её однажды. Ледяной страх сжал горло клешнями. Как в тумане, она видела руку видящей.

Надежда лежала на грязной дороге. Тянулась ослабевшими руками к Нике. Пыталась ухватиться хоть за край её одежды.

— Прими, пожалуйста...

Веронику затрясло. Кровь била в висках: бе-ги-бе-ги-бе-ги. Она отползала от Надежды по земле, подтягивая своё тело руками. Ноги окаменели. При любой попытке подняться девушка бессильно падала обратно на землю. Асфальт — холодный, шершавый — карябал голые ноги.

Солнечный свет медленно затухал далеко на горизонте. Его больше не было видно за лесом многоэтажек. Зажглись уличные фонари. Загороженные высокими деревьями палисадника, они были почти не видны в том уголке двора, где припарковали красный "жук". Только кроны клёнов отбрасывали причудливые тени на двух женщин, лежащих на земле.

Надежда наблюдала за Вероникой затуманенным взглядом. Задыхалась от слёз.

— Нет, — стонала она. — Не уходи... Не бросай меня.

Последние слова подействовали отрезвляюще. Нельзя оставлять видящую в таком состоянии. Нужно срочно позвонить в скорую помощь. Вероника заставила себя встать на колени, огляделась по сторонам. Вот он, мобильный телефон. Валяется всего в паре шагов. Она протянула руку к аппарату.

Запиликал домофон. На крыльце у двери стояли двое. Уставились куда-то перед собой безумным взглядом мёртвых глаз. Не двигались. Выжидали.

— Только не это, — протяжный стон Надежды нарушил напряжённую тишину. — Помоги мне. Забери... забери... забери!

Как в бреду, без конца она твердила лишь одно слово: "Забери! Забери!". Голос стал рваным, хриплым. Она уже только рычала, задыхаясь от страха.

— Эр-р-р-и... з... э-р-р-р...

Воздух вокруг был густым, душным. Ника чувствовала на себе взгляд двух пар остекленевших глаз.

"Видящие беззащитны против Теней," — услужливо напомнило подсознание.

Мигающими, блеклыми обрывками пробрались воспоминая. Недавние, неясные. Их было тяжело расслышать, ещё тяжелее понять.

- Мне некому помочь...

— Тогда беги. Быстро, — сверкнули серые льдинки.

Тени спустились с крыльца. Плавно, словно летели по воздуху.

Ника, наконец, смогла подняться. На четвереньки. Левая нога совсем не слушалась. Хотела бы она не слышать преследующий её голос:

— Забер-р-ри....

Нельзя оборачиваться. Нельзя.

По-собачьи, путаясь в собственной юбке, она отползла куда-то в палисадник. Облегчённо упала на траву.

За пышными кустами шиповника не было видно ни причитающей Надежды, ни безмолвных Теней.

Мёртвые, потерянные души. Они ищут новую жертву.

— Пожалуйста-а! — во весь голос закричала Надежда.

Раздался грохот. Кто-то безудержно колотил в дверь подъезда изнутри, пытался вырваться наружу.

Шум перепугал её еще больше. Придал сил. Ника ухватилась за ствол дерева обеими руками. Заставила себя подняться. Нетерпеливо стряхнула левую босоножку. Правый каблук увязал в земле, но времени не было. Она заставила себя бежать дальше по палисаднику.

Тени приближались.

— Нет, нет, нет! Забери мой дар, пожалуйста! Нет! — донесся до ушей отчаянный вопль. Почему никто до сих пор не пришёл на помощь?! Неужели никто больше не слышит этих криков?

Она споткнулась. Хватаясь за ветки деревьев, попыталась удержаться на ногах. Повреждённая лодыжка предала её.

Рухнув в высокую траву, Вероника скрутилась на земле калачиком.

Попыталась заткнуть уши. Зачем она так кричит? Зачем разрывает сердце своими жалобами?! Вероника не выйдет к Теням. Ни за что!

Ника зажмурила глаза. Не слышать и не видеть. Это всё не с ней происходит. Это сон. Просто самый мерзкий сон в жизни. Она сейчас обязательно проснётся, очнётся от этого кошмара.

Даже сквозь прижатые к ушам ладони она услышала дикий вопль. Чей-то грохочущий голос, оглушающий звон стекла и яростное рычание.

Ника вжалась в землю, словно надеясь укрыться в короткой траве. Ей бы стоило убежать, скрыться, но от страха она с трудом соображала. В голове лишь шептал голос Надежды:

"Прими, прими, прими мой дар". Замолчит ли она когда-нибудь?! Кто-нибудь заставьте её заткнуться!

И вдруг наступила тишина. Странная, неестественная тишина. Жалобные стоны прекратились, и это пугало куда больше.

Кто-то осторожно погладил по плечу. Взял за кисти рук и развёл их в стороны. Заставил прислушаться к негромкому голосу:

— Ника, всё прошло, — успокаивающе говорил Чип. — Всё позади. Тени исчезли.

Распахнув глаза, Вероника разглядела в полутьме палисадника Женьку. Он печально смотрел на неё.

— Мне так страшно, — дрожащими губами выдавила Ника и кинулась к Женьке на шею. Обхватила как можно крепче, уткнулась носом в плечо. Из глаз полились слёзы.

Чип молчал. Гладил девушку по спине и не произносил ни слова. Наконец, заставил посмотреть на себя. Тепло его карих глаз умиротворяло, заставляло чувствовать себя в безопасности.

— Лучше не смотри, — посоветовал он. — Я доведу тебя до подъезда.

Зачем закрывать глаза? Что она не должна видеть? Ника хотела что-то сказать, но не нашла в себе сил. Послушно опустила веки и доверчиво прижалась к Чипу. Он приобнял её за плечи, помог подняться на ноги. И повёл прочь из палисадника.

Когда она успела потерять вторую босоножку?

Впервые за всё это время Ника почувствовала босыми ногами мокрую от вечерней росы траву, колючую землю, шероховатый асфальт, впивающиеся в кожу камни.

До неё доносились людские голоса. Соседи пугливо выглядывали из окон, но выйти на улицу боялись. Кто-то крикнул, что вызвал полицию. Всё равно...

Рядом с Женькой было так спокойно. Страхи и проблемы забывались за считанные мгновения. Что это было? Сила его дара или внутренняя, душевная человеческая теплота?

Рычащим, яростным, бьющим, как хлыст, вскриком прорвал пелену безмятежности голос. Переполненный ненависти и злобы, он обрушился на Нику:

— Что ты натворила?! Дура! Какого хрена ты вообще делала всё это время, тупая тварь?!

Олег налетел на неё, вырвал у Чипа из рук, вцепился пальцами в плечи. Пригвоздил к стене дома. Ника больно ударилась затылком о каменную кладку. От удивления и шока даже не попыталась вырваться. А Олег затряс её, словно тряпичную куклу.

На помощь, как всегда, кинулся Чип.

— Отпусти её! — прикрикнул он и попытался оттолкнуть Олега, но тот легко отбросил Женьку в сторону.

— Отвяжись! — огрызнулся он. И снова уставился на Нику. — Какого хрена ты сбежала? Что ты пялишься на меня? Кретинка! Ненавижу. Жалкая безмозглая овца.

Вероника пыталась вырваться. Извивалась, лягалась, но Олег был сильнее. Мёртвой хваткой он удерживал её своими длинными, похожими на когти пальцами и злобно шипел прямо в лицо. В конце концов, Чип отодрал от неё взбесившегося парня. Тогда Вероника, наконец, поняла, почему Олег был так зол.

Земля вокруг была усыпана осколками стекла. Кто-то разбил окно в подъезде. Видимо, пытался выбраться наружу. Напротив, около красного автомобиля, лежала Надежда. Не шевелилась. Не плакала. Не причитала. Не дышала. Лицо её застыло. Искажённое, перекошенное, оно было повёрнуто прямо к Веронике. Девушка вздрогнула, закрыла рукой глаза. Зачем она посмотрела? Теперь эта картина надолго останется в памяти. Как бы ни хотелось, забыть это зрелище будет слишком трудно.

Она слышала тяжёлое дыхание Олега.

— Какого чёрта ты не приняла у неё дар? — выдохнул он шипящим голосом. — Ты хотя бы понимаешь, что теперь она тоже станет Тенью? Из-за тебя.

Девушка в недоумении сделала шаг назад. Снова врезалась в стену. Беспомощно опустила руки по бокам.

— Из-за меня?

— Конечно из-за тебя! Ты единственная, кто был рядом. Если ты приняла дар, они бы не смогли забрать её! Они охотились за ней лишь потому, что она видящая. Не смотри на меня своими пустыми глазищами. Идиотка! Думаешь, твоя бабка просто так себя в квартире заперла? Она боялась попасть в Лабиринт. А теперь Надежда Сергеевна навсегда там! Др-р-рянь. Тупая дрянь...

Ника повернулась к молчавшему Чипу. Посмотрела на него с надеждой. Скажи, скажи, что это не так.

— Это правда? Это моя вина?

— Они охотятся за даром. Без него её оставили бы просто умирать.

Женька потупил взгляд. Развернулся и подошёл к машине. Поднял тело на руки, затащил его на заднее сиденье автомобиля.

— Я не знала, — прошептала Вероника. — Я не имела понятия. Вы сами говорили, что они на всех без разбору нападают!

— Неужели? — горько усмехнулся Олег. — Мы распинались перед тобой столько времени, а ты не знала? У тебя вообще есть мозги, блонди?

Ника плотно сжала губы.

— А не пошёл бы ты?! Я не нанималась принимать дар от кого попало. Мне плевать на ваши проблемы! Я вообще не хочу иметь ничего общего со всеми вами, вашими Тенями, Лабиринтом и чёрт ещё знает чем!

Она кинулась к подъезду. Взбежала по ступеням на крыльцо, когда её окликнул Чип:

— Ника, нам может понадобиться помощь видящей, — произнёс он. — Тройка разрушена.

Вероника посмотрела на Женю. Он стоял у заведённого красного автомобиля. На заднем сиденье лежала мёртвая женщина. На сиденье, к которому прикреплено маленькое детское кресло. У Надежды есть дети. Две маленькие девочки. И у них больше нет матери.

Ника перевела взгляд на Чипа.

— Вы уж лучше без меня как-нибудь. Я пас.

Она распахнула дверь, вбежала в подъезд. С улицы доносился звук полицейской сирены. Нужно скорее вернуться к себе домой. Может, ей повезло, и никто не смог разглядеть её в полумраке двора.

Перескакивая через ступеньку, кинулась в свою квартиру. Вспомнила о разбросанных письмах и книгах, что остались на лестнице. Дрожащими руками собрала их, грубо скомкала и поспешила наверх.

Вероника заперла дверь на оба замка. Дыхание сбилось, она громко прерывисто дышала. Перед глазами стояло замеревшее в ужасе лицо. В ушах шелестело, не умолкая ни на секунду: "прими, прими, прими".

Она была уверена, что заснуть этой ночью не получится, но задремала на диване и проспала до самого рассвета.

После опустошённая, долго и бессмысленно смотрела на улицу. Через незанавешенное окно был виден бледный свет первых лучей солнца.

Очень хотелось остаться дома. Лежать безвольным овощем на диване и даже не двигаться. С огромным трудом Ника заставила себя сходить в ванную. Накрутила волосы утюжком, подвела стрелки. Долго выбирала одежду. На улице было прохладно. Зарядил дождь.

"Вода подпитывает мой дар," — на автомате, почти бессознательно подумала она, не зная, откуда пришло знание.

Растянутые мышцы не уставали напоминать о себе. Пришлось отказаться от каблуков и юбок. В холодильнике не нашлось ни одной подходящей мази. Ника плотно замотала лодыжку бинтом. Надела бежевые штаны-бананы, взяла кожаную сумку-чемоданчик, накинула на плечи белую вязаную кофточку. Захватила зонтик-трость. С удовлетворением отметила, что маникюр выглядит прилично, не смотря на то, что ей пришлось ползать по земле.

На лестничной площадке она столкнулась со своим ближайшим соседом, Фёдором Тихоновичем.

— Доброе утро, — у неё даже получилось улыбнуться.

— Доброе, Вероничка, — стоило лишь надеяться, что дед исковеркал её имя исключительно с благими намерениями. Девушка с трудом не скривила лицо в пренебрежительном отвращении к подобному обращению. — Слышала, что вчера случилось? Ужас...

Ника была готова к этому вопросу.

— Ой, точно, как раз хотела вас спросить, — взмахнув руками, воскликнула она. — Кто так вчера на улице кричал? У меня из окна совсем ничего не было видно.

Утром она с облегчением обнаружила, что угол соседского балкона выгодно закрывал обзор на то место, где вчера припарковалась Надежда Сергеевна, и где после она встретила свою смерть. Даже если полиция будет опрашивать всех жителей дома, она сможет уверять их в своём полном неведении.

— Так там женщину избили! Прямо у нашего подъезда.

— Да что вы говорите, — чуть слышно пролепетала Ника.

— Ага. Только когда полиция подоспела, все уже уехали. Пьяные, небось, были. Окно у нас в подъезде на первом этаже разбили. Я сам ничего не слышал, телевизор смотрел, но бабы говорят, женщина эта так сильно кричала, — с разочарованием сказал Фёдор Тихонович.

— А полиция что?

— Говорят, будут разбираться. Но ты же их знаешь, — дед разочарованно махнул рукой. — Походили вчера, осмотрели всё, расспрашивали кого-то. Кто их знает...

Закончив разговор, Вероника вышла во двор. На крыльце столкнулась с незнакомым мужчиной. Растрепанный, серьёзный, он сухо извинился.

— Ничего, — Вероника забеспокоилась, не из полиции ли он. Она не была уверена, что представители закона всегда облачены в форму. — А вы из нашего подъезда? — спросила она и только тогда заметила, что мужчина достал ключи, чтобы открыть дверь.

— Я? — растерялся он, ещё больше взлохмачивая рукой русые волосы. — А, да. А вы из семнадцатой?

Вероника закивала.

— Тогда я ваш сосед снизу. Очень приятно, — и он как-то стеснительно заулыбался, пряча зелёные глаза. Его лицо приняло немного детское выражение. Ника с удивлением поняла, что мужчина, наверно, чуть старше неё.

— Мне тоже. Я Вероника, — произнесла она как можно доброжелательнее, чем, кажется, смутила соседа только больше. Он представился Никитой и поспешил скрыться от соседского дружелюбия в подъезде. Вероника лишь пожала плечами. У неё были заботы поважнее, чем пугливые соседи. В конце концов, в доме было немало жителей, боявшихся её "нехорошей" квартиры.

Ника огляделась. Всё выглядело совсем иначе при дневном свете. Тухло, тускло, но вовсе не страшно. Не было и тени того угнетающего ужаса, что царил здесь прошлой ночью. Ника внимательно обшарила палисадник. Её босоножки бесследно исчезли. Оставалось лишь надеяться, что об этом позаботились шепчущие, и полицейским не достались компрометирующие улики.

Вероника собралась позвонить ребятам и лично спросить об этом, но с сожалением вспомнила, что так и не записала номера их мобильных телефонов. Весь оставшийся день она провела как на иголках. Даже ожидала, что сотрудники правоохранительных органов придут за ней прямо в магазин, но этого не случилось. Если следствие и продолжалось, её так ни разу и не побеспокоили. Она пыталась ненавязчиво расспросить соседей, но те знали не больше неё самой. Полицейские не давали о себе знать. Как и шепчущие. Веронику, наконец, оставили в покое.

* * *

Жизнь шла своим чередом. Работа, дом, друзья, родственники. Последние дни августа летели так стремительно, будто куда-то спешили. Должно было быть грустно, но было всё равно.

Где-то внутри Вероники зияла дыра. Пустота росла изнутри, окружала со всех сторон. Только в голове по ночам всё звучал женский шёпот:

"Прими меня..."

Вероника пыталась прогнать эти видения. Она спрятала подальше бабушкин кулон. Прочитала колдовские справочники от корки до корки, но ни одного толкового совета так и не нашла. Бледное веснушчатое лицо не желало уходить из головы. И тогда Нике пришлось признать тот факт, что это был обычный кошмар, а не призванное даром видение. Потому что больше ей не снились тихие призрачные голоса, зовущие из пустоты. Отныне она видела самые обычные сны, если не считать того, что чаще всего они были достаточно жуткими.

Она догадывалась, что тому виной гложущая её совесть. Она не помогла Надежде, хотя могла. Так перепугалась за собственную жизнь, что позабыла обо всём на свете. Но что она должна была сделать? Кинуться в драку? Вероника не была готова к ужасам, с которыми ей пришлось столкнуться. Несколько раз она порывалась навестить семью погибшей. Попросить прощения или хотя бы просто попрощаться со своей несостоявшейся учительницей. Но так и не смогла заставить себя это сделать. Сплошные противоречия. Липкие, гадкие, затягивающие, как трясина. Ника увязла в них по самую шею.

А после она нашла книгу. Это произошло случайно. Убираясь в комнате, Ника решила вымыть "стенку". Протирая нижнюю полку, она обнаружила, что та заметно выше всех остальных, и вообще больше напоминает ящик. От бабы Веры вполне можно было ожидать какого-нибудь тайника. И повезёт, если в нём будут гадальные карты, новые травы и свечи, а не чьи-нибудь внутренности.

Но вместо этого Вероника обнаружила нечто куда интереснее. Ветхий фолиант в кожаном переплёте. Именно такой, как она себе представляла. Только так и должна выглядеть книга настоящей ведьмы: старые тонкие страницы, старомодные буквы, бледнеющие от времени и тот непередаваемый запах, которым обладают все книги с длинной историей.

На весь вечер Ника погрузилась в чтение, позабыв обо всём остальном. Заговоры, заклятия, истории об увиденных некогда видениях — всё это записывали на протяжении нескольких веков предшественницы Вероники. Те, кто носил её дар прежде. Менялись страницы и почерки. Можно было проследить несколько поколений видящих через эти записи. Вероника с жадностью проглотила всё, что пожелали сохранить на бумаге её предки, пока не перевернула очередную страницу. Следующие листы выглядели относительно новыми по сравнению с предыдущими. Ника насторожилась, словно ожидая, что из-за потревоженных страниц вынырнет змея. Не было сомнений, что эти записи принадлежали бабе Вере. Это были последние листы в книге. Несколько минут Вероника не решалась что-либо предпринять, вглядываясь в первые строки:

"16 мая 1962 года

Умерла баба Матрёна. Это случилось позавчера, а сегодня мама отдала мне эту книгу. Теперь я буду ведуньей, как бабушка."

Ника резко захлопнула книгу и, почти с отвращением дотрагиваясь до неё, поспешила убрать на прежнее место. Неловко прикрыв тайник, она захлопнула шкаф.

После этого она твёрдо решила порвать со всем тем невероятным миром, что недавно открылся для неё. Никаких больше видений, никаких Теней и никакой угрозы для жизни.

И всё-таки кое-что она сохранила. Полная сомнений, Вероника порылась в бабушкиных вещах и достала на свет деревянную фигурку трёхликого. Стыдясь своего необъяснимого поступка, поставила его на кухне, на верхнюю полку. Там он был надежно скрыт за баночками с приправами. Это было своего рода компромиссом. С одной стороны, она держалась в стороне от всего потустороннего, а с другой проявляла крохотную долю уважения к названному покровителю. Смотри, трёхликий, ты не забыт в этом доме. Так что, если тебе не трудно, приглядывай за неопытной видящей краем глаза. Тем более, что у тебя их целых шесть.

Единственной, кого фигурка действительно заинтересовала, была Даша. Отчаянно нуждаясь в возможности высказать всё наболевшее, Ника затащила подругу к себе в гости. И тогда уже, наконец, дала волю слезам. Поделилась пережитыми ужасами, надеясь на вполне ожидаемую поддержку. Даша от всего сердца обругала Олега, придумав пару новых и таких едких выражений, что Ника даже хотела их записать, чтобы не позабыть. К сожалению, она не сделала этого сразу, а на следующий день обе девушки не могли припомнить ни слова из сказанного.

— А вот этот Женя мне нравится, — призналась Даша. — Хотя бы поддержал тебя. Жалко, что ты отказалась ему помогать.

— Я бы посмотрела, что ты сказала, если тебя три раза за две недели преследовали паронормальные существа, забирающие человеческие души.

— Три раза, действительно? — не поверила подруга.

Ника передёрнула плечами.

— Может и больше, я уже запуталась.

— Всё равно это звучит увлекательно. Круто. Невероятно круто, — с завистью в голосе размышляла вслух Даша. Наверно, со стороны это действительно звучало впечатляюще. Почти так же, как если бы она смотрела фильм. Вот только Надежда Сергеевна умерла по-настоящему, а не на экране кинотеатра.

Позже, когда Даша узнала о деревянной фигурке, она полезла знакомиться с повелителем времени. Встав на табуретку, она заглянула на верхнюю полочку.

— Круто-круто-круто, — без устали повторяла она. — Я и подумать не могла, что в наше время такое существует. Как думаешь, это какой-то бог?

— В смысле?

— Колдуны наверно общаются с разными духами и богами. А эта фигурка похожа на идол. Знаешь, как раньше языческим богам ставили? Только очень маленький идол.

— Сомневаюсь. Надежда Сергеевна его так не называла.

Перед глазами мелькнула размытая картинка из видения. Высокий столб, глядящий в небо и пожираемый разгорающимся огнём. Был ли это действительно идол и кому он посвящён?

Ей не хотелось думать об этом точно так же, как и не хотелось придавать большое значение изображению трёхликого. Тем более, что с момента его воцарения на кухонной полке, Ника не почувствовала ровно никаких изменений. Может, это вовсе бесполезная безделушка, которая зря собирает пыль.

— Тогда почему ты его не уберешь? — допытывалась Даша.

— Пусть стоит, мне не мешает.

Даша ещё некоторое время разглядывала деревянную фигурку с чудаковатыми тремя головами, пока её не увлекла следующая тема.

— Слушай, если тебе так не нужен этот дар, то отдай его мне. Я бы присоединилась к какой-нибудь тройке. Прикинь, я бы мир спасала, а?

— Тогда мне надо умереть.

— По-другому нельзя?

— Не знаю.

Вероника изо всех сил старалась прекратить неприятную беседу и поговорить о другом. К счастью, мысли у Даши быстро сменяли друг друга.

— А что там с твоими юристами? Бабушка ведь обещала тебя с кем-нибудь познакомить.

И о своём обещании бабушка Лида вовсе не забыла. В последнюю субботу августа Вероника была приглашена к ней в гости. Дедушка праздновал выход своей книги — невероятно занудного и толстого тома, смысл которого остался неясен для внучки.

С самого детства Вероника любила бывать в гостях у дедушки и бабушки. Будучи ребёнком, она часто ночевала в их просторной и уютной квартире. Там было куда лучше, чем дома. Всё было иначе. Большая кухня с гарнитуром из тёмного дерева. Над кухонным столом висело бра, а на стене напротив глиняные картинки. В коридоре в углу стояло огромное зеркало в тяжёлой узорчатой раме. В гостиной цвели домашние цветы в горшках, и Нике всегда нравилось помогать бабушке ухаживать за ними. Ей казалось, что она работает в цветнике роз, разбитым Каем и Гердой. Там же в большом аквариуме у журнального стола плавала черепаха Карл Леонтьевич. Дедушка часто жаловался Карлу Леонтьевичу на политику и супругу, которая говорить об этой самой политике не любила.

В спальне царственно возвышался туалетный столик. В детстве он казался Нике пещерой Али-бабы. Всегда заставлен красивыми баночками с кремами, сверкающими флакончиками духов и коробочками с украшениями. Можно было часами перебирать гроздья бус и примерять сережки. Бабушка была не против.

Теперь у Ники была своя квартира. Как оказалось, поддерживать в ней уют было сложно. Ни тебе цветника с розами, ни большого зеркала. Но мало-помалу квартира изменяла облик, остававшийся неизменным на протяжении многих лет. Папа исполнил обещание и занялся ремонтом квартиры. Обои, линолеум и даже некоторая сантехника были заменены. На кухонном столе вскоре поселился старый ночник. Подоконник облюбовал кактус. Наташа подарила на новоселье кухонную скатерть, за что была милостиво приглашена в гости вместе с остальными родственниками. Бабушка Лида вручила изящный фарфоровый сервиз небесно-голубого цвета. Красивый, качественный и слишком дорогой для маленькой нелепой квартирки.

Жаловаться не стоило. У Вероники отныне была своя жилплощадь, фарфоровый сервиз и новые алые туфли. Их она выпросила у отца. Жизнь, кажется, налаживалась.

В долгожданное субботнее утро Ника проснулась со сладким предчувствием. В её жизни должно было случиться что-то невероятно прекрасное. Или, точнее, кто-то невероятно прекрасный. Нельзя было с уверенностью сказать, что подсказывало ей это — дар провидицы или банальная логика. В конце концов, среди всех гостей должен был оказаться хотя бы один привлекательный молодой человек.

Бабушка несколько раз звонила тем утром, настоятельно напоминая, что нужно обязательно прийти вовремя. Ника как раз вплетала нитку искусственного жемчуга в косу, когда у неё в очередной раз зазвонил мобильный телефон. Девушка почувствовала лёгкое раздражение. Сколько раз можно говорить одно и то же? Не глядя, она приняла вызов.

— Бабушка, я уже вышла из дома, — завязывая волосы тонкой резинкой, соврала Ника. — Через минут тридцать буду.

К её удивлению, ответил мужской голос:

— Привет. Это Женя. Ты там как?

Сердце испуганно ухнуло вниз. Вероника не слышала о Чипе и его напарнике почти две недели. Жизнь вернулась в нормальное русло, и девушка почти поверила, что больше никогда о них не услышит. К тому же, она очень на это надеялась.

— Хорошо. А ты? — насторожено произнесла она.

— Замечательно. Ник, мы к тебе сейчас придём. Нам срочно нужна твоя помощь.

На секунду от подобного заявления перехватило дыхание. Только не это!

— Я не могу! — испуганно закричала девушка.

Связь оборвалась. Женька не ожидал её согласия. Может, заранее знал, что его не получит.

Трясущимися от злости руками девушка нажала на кнопку вызова. Щёки у неё горели от ярости. Пусть только попробуют заявиться к ней с какой-нибудь глупой просьбой. Нет, пусть даже не надеются на её участие.

Абонент не отвечал. После пятого гудка она сама положила трубку.

Нужно было убегать как можно быстрее. Наплевав на помаду, забытый на зеркальной полочке браслет и прочие детали, Ника бросилась в коридор. Поспешно обулась, перебросила сумку через плечо.

Но уже было поздно.

К ней пришли. По квартире разносился настойчивый визг дверного звонка.

ИСТОРИЯ ВТОРАЯ

ТИШИНА

ПРЕДИСЛОВИЕ

После третьего сигнала шлагбаум поднялся. Набирая скорость, поезд продолжил свой путь. Грохоча по рельсам, он промчался в очередной раз мимо книжного шкафа. Устремился в маленький городок, расположившийся в тени письменного стола. Его жители безмолвно ожидали на станции, когда затормозит ярко-красный локомотив. Тогда они, подчиняясь своему ежедневному расписанию, займут положенные места. Совершат длительную поездку до возвышающихся, покрытых цветами гор дивана. Там, у самого его подножия кружится в бешеном вальсе старая юла. Выше, на пуховом возвышении подушки пищит, не переставая, робот. Мигает разноцветными лампочками на пластмассовом теле.

Жужжат колёса машин, снующих из одного угла в другой. Огибают голубое вязаное озеро ковра, расположившегося в самом центре. В его водах плещется плюшевый дельфин с чёрными бусинками глаз. Старательно пришитый хвост его недавно был оторван огромным саблезубым монстром, прорвавшимся в комнату. Нарушитель покоя был жестоко наказан. Пролетев с четвертого этажа, он чудом приземлился на свои четыре лапы. Испуганный, жалобно мяукал, забившись в кусты. Позже хозяйка с трудом уговорила его вернуться домой. С тех пор полосатый зверь совершал короткие вылазки из-под шкафа лишь для визита на кухню. В детскую он больше заходить не смел.

Впрочем, не он один.

В комнату негромко постучали. Зазвенев, упала на пол остановившаяся юла. Замер посередине дороги игрушечный поезд. Самолётик, вышедший из мертвой петли, совершил экстренную посадку на шкафу.

Осторожно приоткрыв дверь, в комнату вошла женщина. Нервно соскабливая бежевый лак с ногтей, она как-то наигранно улыбнулась.

— Юра, ты не хочешь кушать?

Мальчик не повернул голову. Даже не повёл в сторону глазами. Сидя посередине ковра, он рассматривал что-то в окне.

— Я приготовила твою любимую пиццу, — неуверенно продолжила женщина.

Реплика осталась без ответа. Будто он её и не слышал.

Юра не говорил уже неделю. Врач лишь развёл руками:

— Физически ребёнок абсолютно здоров. Между тем, он не реагирует ни на какие внешние раздражители. Дело в чём-то совершенно другом. Обратитесь к психиатру.

Но с психиатром Юре не повезло. Около часа просидел мальчик в кабинете у врача. А когда мама зашла, чтобы забрать его, обнаружила, что никого кроме самого Юры в кабинете нет. Доктора нашли после. Он повесился в больничном туалете.

Раньше всё было иначе. И сам Юра был другим: живым, энергичным, болтливым мальчишкой. Носился по квартире с раннего утра, бил без остановки по железной коробке из-под печенья, вообразив себя барабанщиком. Дразнил полосатого кота рыжевато-ржавого окраса, привязав шуршащий конфетный фантик к длинной верёвке. Дружелюбно, без злобы задирал тихую, плаксивую сестренку.

И вот где-то неделю назад всё изменилось. Из садика в тот день Юру и Юлю забрали последними. Летом дни длинные. Солнце светит дольше. Но в тот день без остановки лил дождь. По-осеннему серый и угнетающий, он зарядил с раннего утра. Сумерки сгустились раньше, чем в любой другой августовский день.

Когда за детьми пришли родители, Юра сидел на своей кроватке. Не подбежал обнять отца. Не принялся, задыхаясь от эмоций, пересказывать впечатления прошедшего дня. Не похвастался, что снова победил всех ребят в настольном хоккее. Юлечка только плакала и не могла ничего толком объяснить. Она прижимала к груди любимую куклу и боялась подходить к брату.

Расспрашивать Юру было бесполезно. Безучастно, как манекен, он равнодушно смотрел куда-то сквозь обеспокоенных родителей. Словно не замечая ничего перед собой, вернулся домой. Плёлся, понурив голову, разрешая вести себя за руку.

Можно было радоваться, что мальчик хотя бы не противится просьбам родителей, но уже на следующий день он отказался идти в детский сад. Дверь в его комнату попросту не смогли открыть. Испуганные отец и мать, ожидая худшего, вызвали спасателей. Когда те приехали, дверь открылась сама.

Воспитательница в детском саду клялась, что с Юрой ничего плохого не случалось. Да и не могло случиться. Весь день она следила за воспитанниками. Оставила только на время тихого часа. А проснувшись, Юра уже странно себя вёл.

И вот мама Юры стояла в его комнате и пыталась привлечь внимание сына. Рассеянно перебирая маленькими детскими пальчиками ворс ковра, мальчик словно не замечал её.

— Юра, — снова робко произнесла она и чуть слышно вскрикнула, когда на шкафу зашумел детский самолетик.

Поезд несколько раз дёрнулся. Сорвался с места и стремительно понёсся вперёд. Завизжали десятки машинок, беспорядочно, хаотично нарезая круги по комнате.

Юра не двинулся с места. Вёл себя, будто его вовсе не было в комнате.

А потом в квартиру позвонили.

На пороге стояли два молодых человека. Один высокий и темноволосый внимательно стрелял глазами по сторонам. Взгляд у него был колючий, а между бровями залегла морщинка. Его спутник был чуть ниже, но шире в плечах. Крепкий темноглазый парень, у которого была невероятно теплая улыбка.

— Здравствуйте, — произнес второй. — Мы можем вам помочь.

ГЛАВА 1

Тление

— Нет, вы просто не можете меня об этом просить. У вас вообще нет никаких прав врываться в мою квартиру.

Женя и Олег переглянулись между собой. Не слушая никаких возражений, переступили порог, отодвигаю Нику вглубь коридора. За их плечами Вероника разглядела своего любопытного соседа Фёдора Тихоновича. Не смотря на то, что отношения с любопытным стариком заметно наладились, семнадцатая квартира всё ещё не давала ему покоя. Конечно, ведь столько лет она являлась источником самых невероятных историй. Так что, не смотря на внешнее перемирие, за Вероникой велась самая настоящая слежка.

В любом случае, друзей в гости Ника старалась не приглашать. Единственной, кого она пустила к себе домой, стала лучшая подруга. Дашка, которая в принципе не знала что такое хорошо и что такое тихо, запомнилась Фёдору Тихоновичу на веки вечные. Для начала она долго звонила в его квартиру, ошибившись адресом. Прежде чем это выяснилось, Фёдор Тихонович и Даша долго и громко переругивались, всполошив остальных в подъезде. Благодаря столь краткому, но яркому визиту соседи в очередной раз убедились, что от жителей квартиры на третьем этаже ничего хорошего ждать не стоит. Нику и раньше не особенно жаловали бабушки, дежурившие на скамейке у подъезда. Отныне она стала для них врагом народа.

Вероника из-за этого чувствовала себя глубоко несчастной. Её всегда беспокоило общественное мнение. Неприятно испытывать на себе чужую неприязнь. Разве нет чего-то очаровательного в незначительных приветливых улыбках при встрече? Ритуальных вопросов о самочувствии, погоде и прочей подобной ерунде. Как было бы здорово начать всё заново. Переехать в обычную квартиру, где прежде не обитал почти два десятка лет злобный дух почившей колдуньи, познакомиться с соседями, которые не считают свой собственный подъезд проклятым местом и не косятся недоверчиво в твою сторону, никогда не встречать двух сумасшедших и настырных парней, называющих себя шепчущими. Которые, к тому же, пытаются затащить тебя в свою секту.

— Я же говорила, что не хочу иметь ничего общего с вашей нечистой силой, — переходя на шепот, возмущённо проговорила Вероника. — И закройте, наконец, дверь. Мой сосед подслушивает.

Женька удивлённо покосился назад, весело подмигнул Фёдору Тихоновичу. Тот начал краснеть то ли от смущения, то ли от возмущения. Кажется, даже собирался устроить Чипу выговор за неуважение к любопытному старшему поколению. Не успел. Олег молча захлопнул дверь. Повернулся и, не мигая, уставился на Нику.

— Как я и сказал, ты поедешь с нами.

Вероника не помнила, чтобы он прежде говорил что-то подобное. Надо заметить, за последние минут пять, что они толкались на пороге, он вообще не произнёс ни слова. Женька и Ника и без него подняли гам, споря на повышенных тонах.

— Послушай, моя жизнь и квартира из-за вас превратились в бедлам. И если ты хоть на секунду подумал, что я соглашусь снова ввязаться в проблемы, то ты просто сошёл с ума, — скрестив руки на груди, Вероника прямо уставилась на Олега. Его холодный, неприятный взгляд серых глаз-льдинок внимательно изучал девушку.

— Кхм, — только и выдавил он. Нахмурился и демонстративно отвёл глаза.

Ого. Вероника и подумать не могла, что всё получится так легко и просто. Оказывается, отвязаться от этих двоих не так уж сложно.

— Ник, — привлёк к себе внимание Женя. — Нам очень нужны способности видящего. У нас есть серьёзная причина, чтобы просить тебя о помощи.

Что-то трогательно-печальное было в его голосе. Почти трагическое. Будто Олег задавил любимого Женькиного щеночка, а Ника зажала флакончик спасительной живой воды. В любом случае, сердце у неё предательски дрогнуло.

— Что случилось? — вырвалось у Вероники, и она тут же пожалела о своей реакции. Кто её только за язык дернул.

А Чип, кажется, только и ждал чего-то подобного. Схватил за запястье и, вглядываясь в глаза, вкрадчиво произнёс:

— Ник, нам без тебя никак не обойтись. Я бы ни за что не стал подвергать тебя риску, если бы у нас были другие варианты. Ты же знаешь, многие наши погибли в последнее время. И нам не скоро найти нового человека в тройку. Приходится справляться своими силами. Но тут ситуация сложнее. Случилось нечто очень необычное. У пятилетнего мальчика открылись способности. Он их не контролирует и потому творит невероятные вещи. Если бы ты могла посмотреть у него в воспоминаниях, что с ним произошло.

Плотно сжав губы, Вероника выслушала Чипа. Понимающе кивая, дождалась конца его монолога. Спросила, наконец:

— Что значит, что ты подвергнешь меня риску?

Женька растерянно посмотрел на Олега. Тот хмуро гипнотизировал взглядом стену и всеми силами изображал из себя то ли статую имени себя, то ли просто контуженного. В общем, пытался сделать вид, что он крайне не желает здесь находиться и вообще случайно зашёл.

— Ник, я тебе ничего гарантировать не могу, — честно признался Женя. — Мы сами вчера еле...

— Всё будет нормально, — резко перебил напарника Олег. Оказывается, он всё же следил за их разговором. — Мы будем рядом. К тому же, ты что, боишься маленького ребёнка?

Вероника растерялась. Детей она никогда не боялась. Временами даже любила. Конечно, в малых количествах и желательно милых и послушных. Но в целом она была не против понянчиться с каким-нибудь симпатичным малышом, когда-нибудь даже со своим собственным. Светловолосой, сероглазой девочкой, как она сама. Конечно, сейчас ещё слишком рано для неё заводить детей. Но, может, года через два...

— Судя по твоей идиотской улыбке, детишек ты любишь. Прекрасно, — грубо заключил Олег, — Пошли.

Вероника вскочила на ноги. Возмущённо открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Как рыба, беззвучно пошлёпала губами и надулась. Они всерьёз считают, что после такого она с ними куда-то пойдёт?

— Полегче с ней, — недовольно процедил Чип. Бережно приобнял Веронику за плечи, — Прости его, он у нас тот ещё очаровашка. Тяжёлое детство, учительница часто била по голове указкой, одноклассники подкладывали кнопки на стул.

Было почти слышно, как ребёнок с непростым прошлым скрипит от злости зубами. Прищурился, ощетинился, как взбешенный хорёк, но промолчал. Вероника злорадно хихикнула. Приятно было наблюдать, как Олег пытается совладать с собой.

— Нам очень нужна твоя помощь, — повторил Женя. — Пожалуйста, поехали с нами.

Вероника тяжело вздохнула. Видимо, дело у шепчущих действительно было важное. Ведь точно так же они пришли на помощь Нике, когда она была в опасности. Имеет ли она право оставить кого-то в беде, если в силах помочь? И сможет ли? С другой стороны, меньше всего ей хотелось пропускать вечер у дедушки с бабушкой.

— Это надолго? — нерешительно спросила она.

— Буквально на час, — заверил девушку Чип. Олег что-то недовольно пробурчал, но поспешил замолчать.

И тогда Вероника поняла, что они бы всё равно не ушли, пока она не согласилась. У неё просто не было выбора.

— Если только на час, то я согласна. Нам далеко ехать?

Олег и Женя хитро переглянулись, и Ника вдруг заподозрила, что разыгранное представление было игрой в "хорошего и плохого копа".

Как оказалось, парни были безлошадные. Вероника сначала решила, что они пользуются своими способностями, открывая коридоры. Как это могло быть удобно: войти в любую дверь в собственной квартире, чтобы выйти уже на другом конце города. Вот и ещё один плюс быть шепчущим. Но полученными преимуществами господа защитники мира отчего-то часто не пользовались.

— Вам, видящим, сильно повезло, — рассуждал Женя, пока они ехали в такси. Как оказалось, обычно спасители человечества передвигались на городском транспорте, но чтобы задобрить свою новую помощницу, решили потратиться, — Чтобы воспользоваться своими способностями, вы почти не затрачиваете сил. Легко, как пальцами щёлкнуть. Особенно, если есть опыт. Нам, шепчущим, куда тяжелее. Чтобы открыть проход между дверьми, нужно не слабо выложиться. Я уж молчу про защиту, которую мы на твою квартиру поставили. Ты даже не представляешь, как это выматывает.

Рассказывал всё это Чип шёпотом, чтобы водитель подозрительно на них не косился. Его бы, пожалуй, удивил рассказ о маленьком мальчике по имени Юра, который оживил свои игрушки и перепугал тем самым всю семью, даже не осознавая своих действий.

— Некоторые из нас получают дар в наследство, а некоторые рождаются с ним. Это случается достаточно редко и проявляется только в переходном возрасте. У кого-то раньше, у кого-то позже. В любом случае, для дошкольников это нечто из ряда вон выходящее. Я вообще о таком впервые слышу. Чтобы маленький ребенок использовал силу...

— Звучит, как фильм ужасов, — невесело улыбнулась Ника.

— Это ещё почему?

— В большинстве ужастиков все беды от маленьких девочек со сверхъестественными способностями.

Женька засмеялся и не удержался от шутки, что все беды в принципе от женщин. Олег хмуро косился на их хихиканье с переднего сиденья. Даже для своего постоянно хмурого настроения он был, пожалуй, излишне серьёзен.

Мальчик Юра жил в красивом кирпичном здании постройки начала прошлого века. Ника иногда мечтала купить квартиру в похожем доме. Высокие потолки, большие окна, толстые стены. Правда, смущала старая проводка, повидавшая виды крыша и проблемы с прочими коммуникациями.

— Так, что, собственно, мне надо делать? — поинтересовалась Вероника, поднимаясь по лестнице в подъезде. Ещё один минус большинства старых домов — отсутствие лифта.

Ей ответил Олег. Он шёл впереди и даже не обернулся, когда заговорил.

— Посмотри его прошлое. Мальчишка потерял связь с реальностью, поговорить с ним невозможно. Мы надеемся, что если узнать, как и когда пробудился его дар, то получится помочь.

Их уже ждали. Дверь приоткрылась ещё до того, как они постучали.

— Добрый день, — произнесла женщина с печальными светлыми глазами. Потухшими, тоскливыми. Веронике стало не по себе от их взгляда. Муж женщины — высокий, грузный — пожал руки парням.

— Это Вероника, — схватив её под локоть, представил Олег. — Она осмотрит Юру.

Звучало, будто они говорили о дежурном приёме в поликлинике.

Хозяева поздоровались. Вежливо, но отстраненно, больше по привычке.

В полутьме коридора горели зловещими огоньками два зелёных глаза. При появлении чужаков послышалось скорее испуганное, чем агрессивное шипение. Под вешалкой, забившись в самый угол, наблюдал за происходящим представитель семейства кошачьих.

Ника настороженно покосилась на животное. Она никогда не дружила с его сородичами. Ещё с детства, когда соседский разносчик блох и укротитель мышей посчитал за честь выделить её платье среди остальных. Сначала он долго терся у ног, входя в доверие. Когда же Ника почесала его за ухом, то почему-то жутко оскорбился. Нелогично, очень по-кошачьи. Одно презрительное поднятие хвоста, несколько мгновений — и новое, привезённое папой из Парижа платье, было уничтожено. Вывести въедливый кошачий запах так и не удалось. Маленькая Вероника долго плакала и обижалась на "плохую кису". Усатый покоритель крыш надменно наблюдал за её страданиями с ближайшего дерева.

— Уже третий день там сидит, — сказала женщина, заметив, как внимательно Ника смотрит на кота. — Он выпал из окна. До сих пор не отойдёт от испуга.

Хозяйка квартиры неуверенно улыбнулась впечатлительности животного. Впрочем, они с супругом выглядели ничуть не лучше. Явно и сами были бы не прочь спрятаться под шкафом.

— Давайте мы пока подождём в другой комнате, — предложил Женя, уводя за собой людей.

Вероника машинально потянулась рукой к Чипу, пытаясь удержать его рядом. Присутствие Жени вселяло чувство безопасности. Вместо этого с ней остался Олег.

— Послушай, нужно держать себя в руках, — посоветовал он.

Вероника испуганно вздрогнула. Уставилась на него во все глаза, бестолково хлопая накрашенными ресницами.

— О чём ты? — почти искренне удивилась она.

Олег смотрел спокойно, без былого раздражения. Почти по-человечески. Серые глаза по-прежнему походили на льдинки. Тонкие губы сжались в напряжённую нить. Но голос его казался теплее, участливее.

— Юра необычный ребенок. Что-то тебя может испугать. Но ты этого не показывай, — пояснил он. Остановился перед закрытой дверью в другую комнату. — И вообще постарайся его не нервировать. Это может быть опасно.

— В каком смысле "опасно"? — испуганно заверещала Вероника. — Вы мне пообещали, что всё будет хорошо.

Олег предупреждающе на неё шикнул, требуя вести себя тише.

— Так всё и будет, если ты его не спровоцируешь, — пообещал он. — Пошли.

Что мог натворить маленький мальчик, если его боялись бравые спасители всего человечества, ночные водопроводчики и просто бесстрашные герои?

Ника редко смотрела ужастики. Её не особенно занимали кровожадные вампиры, высасывающие жизнь из невинных девиц с впечатляющими формами. Не интересовали одержимые демонами люди, табуном бегающие по потолкам и изрекающиеся исключительно на латыни. Но всё-таки общий стереотип о "жутких" детях у неё имелся. Входя в комнату, Ника ожидала увидеть разрисованные жуткими изображениями стены, мальчика с окровавленными руками, забитую насмерть камнем птичку.

В целом это была самая обычная детская комната, сверху донизу забитая игрушками, купленными любящими родителями. Тоже, кстати, вполне предсказуемо. Мальчик сидел на другом конце комнаты. Рассеянно разглядывал стену и даже не обращал внимание на вошедших.

— Привет, Юра, — Ника подняла руку в знак приветствия.

— Разговаривать с ним можешь не пытаться, — предупредил Олег. — Он теперь всегда молчит.

Девушка растерянно посмотрела на своего спутника.

— Что тогда мне нужно делать? — жалобно спросила она.

— Ничего не бойся. Просто посиди рядом. Постарайся увидеть что-нибудь из его прошлого.

Легко сказать! Её никто никогда не учил подобным вещам, а теперь от неё требуется увидеть прошлое мальчика. Хоть бы инструкции писали на такие случаи.

К тому же, Юра внушал ей страх. Его поведение настораживало, даже ужасало. Подобные неподвижность и равнодушие неестественны для ребёнка.

Поборов желание сорваться с места и убежать, Ника осторожно присела на пол, придвинулась поближе к Юре. Сердце, казалось, сжалось от страха и вот-вот совсем остановится.

Но мальчик на неё даже не взглянул. Как будто вовсе не замечал. Выглядел он обычно, если не считать странного поведения. Нормальный ребёнок. Ни пляшущего пламени в глазах, ни злобного выражения лица. Только чудовищное равнодушие.

— Пока мы не пытаемся ему навредить или просто помешать, он не представляет для нас никакой опасности. Так что приступай поскорее, — кивнув в сторону Юры, произнёс Олег. Он присел рядом на корточки. Сзади болтался мерзкий брелок в виде волчьей лапы, прицеплённый к карману его джинсов.

— Сила полностью поглотила его. Если не выйти из этого состояния, можно и умереть. Особенно в таком возрасте.

Нике стало жалко ребёнка. Как и она сама, он стал жертвой проявившихся способностей. Произошедшее, наверно, так поразило его, так напугало, что сознание посчитало лучшим закрыться от остального мира. Такое, кажется, происходит с людьми, попавшими в опасные ситуации. Они теряют память об ужасных событиях, дар же мог повлиять на мальчика куда сильнее.

Осторожно протянув ладонь, Олег взял Веронику за руку. Тёплая. Нике всегда казалось, что от него веет холодом так же, как от его взгляда. Будто Олег и не человек вовсе. И почему она столько глупостей про него придумала? Про мёртвый взгляд, звериное лицо, хищный прищур. Олег такой же человек, как она или Чип. Просто с ужасным, невыносимым характером.

— Постараюсь тебя направить. Это не мой профиль, но я кое-что могу, — пообещал он. — Возьми Юру за руку.

Неохотно, вновь наступая на горло собственным инстинктам, Ника осторожно приблизилась к мальчику. Будто боясь обжечься, легко коснулась его рубашки кончиками пальцев. Юра должен был бы закричать, наброситься на неё с дикими криками, схватить за волосы и, царапая короткими ногтями кожу, с яростью вцепиться зубами. Всё согласно законам жанра.

Но, кажется, мальчик и вправду не подозревал о её присутствии. Никак не отреагировав на вмешательство в личное пространство, он продолжал изучать стену перед собой. Даже не покосился в их сторону.

Собирая остатки воли, Вероника вновь потянулась к нему. В конце концов, он всего лишь ребёнок. И она обязательно должна ему помочь.

Приподняв рукав рубашки, Ника обвила пальцами тонкое детское запястье. Зажмурилась.

Ей казалось, что видение нахлынет, как только она коснется Юры. Ведь так было с Надеждой Сергеевной и бабушкой. Одного прикосновения хватило, чтобы окунуться в чужие воспоминания, оказаться в другом месте, копаться в мыслях людей и видеть события давно ушедших времён. А теперь — ничего.

И это правильно. Ведь не сама она управляла теми видениями. Ей их любезно показывали. Усаживали на мягкий диван, предоставляли ведёрко попкорна и демонстрировали свои воспоминания.

— Я ничего не вижу, — открывая глаза, пожаловалась Ника. — Прости, у меня ничего не получится.

— Сосредоточься, — потребовал Олег. Девушка почти физически почувствовала, как побежала за минусовую черту струйка ртути. Голос спутника снова стал прохладным, колючим, как мороз.

Нахмурившись, Ника закрыла глаза. Правой рукой, которую держал Олег, сжала пальцы в кулак.

— Не думай о том, что происходит здесь, — услышала она голос шепчущего. — Тебя должен интересовать только мальчик.

Почему-то Ника представила, как при дыхании из его рта вылетали клубы пара. Девушка поёжилась. Казалось, будто в комнате действительно стало прохладнее.

Вероника тяжело вздохнула, и рот обожгло ледяным воздухом. Глаза заслезись, а сама она закашлялась. Распахнув глаза, видящая ослепла от света, направленного в лицо.

Белоснежный, как снег, на неё надвигался белый саван докторского халата.

- Итак, Юра, зачем маму пугаешь? Тебе разве не жалко свою маму?

Человек был неприятный. Дрянной человек. Гнилой, насквозь гнилой. Кажется, если подуть на него, рассыплется в труху. Но нет, держится. Даже хорошо держится. Собрал всю тлеющую, увядающую шелуху. Всё, что осталось от него прежнего собрал.

Крепко-накрепко сцепил распадающиеся частички, обвязал новой ленточкой. Глянцевой, сверкающей. Совсем как его псевдо сочувствующая улыбка.

- Что, Юра, со мной тоже говорить не хочешь? Но ведь я тебе помогу. Посмотри на меня, пожалуйста.

Таких, как этот доктор легко можно издалека почувствовать. Они все чем-то похожи. Разве что срок годности у них разный. Этот, глянцевый, давно уже затухает. Рассыпается, рвётся на кусочки год за годом. Подбирает то, что от него ушло. Жадно пытается собрать всё вновь воедино. Но слишком поздно. Раньше надо было думать, намного раньше. Да и останавливаться он не собирается.

А есть и другие случаи. Необычные. Неестественные. Такие, как у маленького существа. Оно ведь совсем не умело бороться вначале. Казалось, пара дней, и сгорит дотла. Но нет. Искра раздулась в пламя. И кажется, не от чего ему гореть. Кончились и топливо, и кислород. А он всё теплится. Медленно, долго будет угасать.

И когда маленькое существо совсем потухнет, гнилой, разваливающийся труп доктора всё ещё будет сочувственно скалиться. Это даже несправедливо. Совсем несправедливо. Маленькое существо жалко в своей слабости, но оно чисто. Невинно. Глянцевый доктор совсем иной. Дрянной. Воняющий тошнотворной скверной, пожирающей его изнутри.

- Юра, расскажи мне, что с тобой случилось, - настойчиво попросил голос.

Белый халат слепил ярче лампы, висевшей под потолком. И чёрная, вязкая жижа, прорывавшаяся сквозь швы одежды, лезла наружу. Вырывалась, хотела замарать чистую ткань, растечься по напольной плитке, дотянуться до маленького существа и тоже поглотить его. А за ним всех, кто окружает глянцевого доктора.

— Вы должны сегодня умереть, - произнесло маленькое существо. Доктор вздрогнул. Улыбка его исказилась и медленно вовсе сползла с лица.

Произнесённые слова заставили его задуматься. Покинуть кабинет. Найти самое неприметное помещение. Почувствовать, как трёт кожу и сдавливает шею шнур.

— Боже!

Глаза могли различить лишь неясные блики света. Белоснежные, как медицинский халат. В плечи Ники вцепились твёрдые, жёсткие клешни. Резкий толчок, и она потеряла ощущение земли под ногами. Её куда-то тащили. Ноги волоклись по полу бессильным грузом. Перед глазами встали длинные, запутанные коридоры больницы. И в одном из кабинетов её ждет петля, наспех сделанная из телефонного провода. В панике, Ника попыталась вырваться. Заметалась, брыкаясь ногами. В итоге её резко бросили вниз. Больно приземлившись на зад, Вероника откатилась в сторону.

— Помогите! — завизжала она, когда её снова схватили за плечи.

— Ника, Ника! — услышала она знакомый голос. — Всё в порядке, посмотри на меня.

Зрение стало проясняться.

— Женя, — узнала она. — Мне было так страшно.

Они оказались в коридоре. Дверь в детскую была захлопнута.

Чип прижал её к себе. Гладил по волосам, тихо повторяя:

— Всё в порядке. Это было только видение.

— А-а, так это видение меня по полу таскало! — взорвалась Ника. Вырвалась из Жениных объятий. Вскочила на ноги и нашла глазами Олега. Он стоял напротив. Рядом застыли Юрины родители.

— Ты какого фига обращался со мной, как с мешком картошки?! Ты вообще представляешь, что я пережила, пока меня волокли, как на убой?

Олег лишь презрительно скривил рот. Выразить своё отношение к ситуации он предпочёл коротко, ярко и многозначительно:

— И?

— И иди ты на фиг со всей своей сверхъестественной хренью!

Брови его удивлённо поползли вверх. Взяв себя в руки, Олег скорчил непонятную мину. Промолчал. Точно так же, как и Женя. Он поражённо пялился на девушку, словно впервые увидел.

— Ник, ты чего... он как лучше хотел.

— Чёрта с два он как лучше сделал. Ты даже не представляешь, насколько мне было страшно!

Она ведь действительно поверила, что её ждёт удавка на шею. Как подобное ощущение возможно передать словами этим двум остолопам?

Гнев и ярость затихали. Наружу, расталкивая все остальные чувства, рвалось нечто совершенно иное.

Ника старалась сдержать слёзы. У неё ничего не вышло.

— Этот мальчик... с ним что-то не то, — отрывисто пропищала она. — Он даже не ребёнок. Дети так просто не могут думать. Видит везде что-то мерзкое. И видит всё не как человек. Искревлённо, извращённо... как в каком-нибудь ... как в зазеркалье...

Чип усадил её на стул. Присел рядом на четвереньках. Взял за руку и внимательно слушал, что она говорила. Олег остался в дверном проёме, демонстративно выказывая своё равнодушие к её чувствам.

А родители Юры замерли посередине комнаты. Женщина прижала руки к груди и вслушивалась в каждое слово Вероники. Её муж застыл с каменным лицом. А когда Ника, наконец, замолчала, спросил:

— Что происходит с моим сыном?

Женя вдруг приободрился. Почти радостно произнёс:

— Судя по всему, он одержим. Это объясняет его неадекватное поведение. И Ника говорит, что он мыслит не как человек.

Вероника, вытаращив глаза, уставилась на друга. Можно подумать, что Чип считал это хорошей новостью. Будто вселившийся в ребёнка демон случайно ошибся телом. Если вежливо попросить, то он немедленно его освободит.

Но Жене ситуация, судя по всему, не казалось такой безнадежной. Скорее даже оптимистичной.

— Это не так страшно, как кажется. Поверьте, мы его обязательно спасем.

Мужчина хмурил брови. Его супруга кивала, как китайский болванчик. В глазах не было надежды или облегчения. Она с трудом верила в происходящее. Столь невероятные вещи просто не могли происходить с такими обычными людьми, как они, как Вероника. Они не желали подобных непрошенных приключений. Куда приятнее было бы навсегда вычеркнуть эти ужасы из памяти. Но дороги назад не было.

— Так, значит, в Юру вселился дух? — не поверила Ника. — А почему он по потолку не бегает?

Родители ребенка возмущённо уставились на неё. Женька бросил сердитый взгляд. Сообразив, какую глупость она сморозила, девушка пробормотала поспешные извинения. В конце концов, она блондинка. Можно было бы и не реагировать так резко.

— И что теперь, как вы его спасёте? — поинтересовалась она. — Опять будете рисунки чертить?

— Погоди с этим, — прервал её Олег. До этого он молчал, лишь недовольно хмурился и время от времени мотал головой. — Попробуй для начала проникнуть в более дальние воспоминания. В момент, когда Юра изменился. Нужно узнать, как именно это произошло.

Вероника испуганно отшатнулась от него.

— Даже не проси. Я больше не полезу к нему в голову! — возмутилась она.

И вдруг почувствовала на себе взгляд. Затравленный, испуганный. Мать Юры дрожала всем телом, и только крепкие объятия мужа, кажется, удерживали женщину на ногах.

— Прямо сейчас, — добавила Ника. — Я физически не смогу этого перенести. Поймите, я же новенькая в этом деле, — неловко оправдывалась она. Женя понимающе кивнул.

— Берём перерыв, — произнес он. — Пойдём проветримся.

Он взял девушку под руку и повёл к входной двери.

— Мы вернёмся минут через тридцать, — пообещал он.

У них за спинами послышался тихий голосок.

— Мам, можно я выйду?

Ника обернулась и увидела маленькую девочку, выглядывающую из другой комнаты. Она не выглядела испуганной, в отличие от своих родителей. Может быть, ребёнок ещё просто не понял, чего стоит опасаться.

— Юля, иди к себе в комнату, — велел ей глава семейства.

— Не хочу, — упрямо пролепетала малышка.

— Поиграй с Лялей, — настаивала тихим голосом её мать.

Девочка держала в руках красивую пластиковую куклу в цветастом платье. Ника с некоторых пор недолюбливала кукол. Их пустые стекляшки-глаза безжалостно напоминали взгляд безмолвных Теней.

— А можно я с Лялей постою с вами? — попросила Юля. — Мне скучно.

Девочка выбивалась из общей картины, словно ярко алое пятно на белоснежном холсте. Ей было скучно. Ей надоело играть одной. В то время, как её родители еле дышали от страха за своего сына и ужаса перед ним же, ребёнок будто вовсе не замечал, что в квартире происходит нечто зловещее.

Олег подошёл к девочке, внимательно разглядывая сверху вниз.

— Юля была с Юрой в тот день? — чуть повернув голову в сторону, спросил он у родителей.

— Да, они обычно проводят время вместе.

— И она что-нибудь рассказала?

Юля запрокинула голову, взирая круглыми от удивления глазами на Олега. Он чем-то её так поразил, что она не отрывала взгляда всё время, что он внимательно рассматривал девочку в ответ.

— Она спала всё утро. Проснулась, когда мы уже обнаружили Юру таким...

Олег присел на корточки рядом с девочкой и протянул ей руку.

— Привет, меня зовут Олег, — представился он. Вероника переглянулась с Женей, надеясь, что он объяснит происходящее. Чип только пожал плечами.

Девочка вложила свою ручку в ладонь Олега. Потрясла её, пытаясь казаться взрослой.

— Здрасьте, — смело сказала она.

— Какая красивая у тебя кукла. Можно я посмотрю? — продолжал Олег, забирая игрушку и осторожно, почти нежно гладя локоны вокруг пластикового лица.

— Её зовут Ляля, — поделилась с ним Юля, смущённо улыбаясь. — Я её люблю.

Парень перевёл взгляд с игрушечной девочки у себя в руках на живую, стоящую перед ним.

— Молодец. Возьми, — он вдруг резко потерял всякий интерес и к игрушке, и к её хозяйке. Выпрямился и развернулся к выходу, где его ждали Женя и Ника.

— Пошли, выгуляем тебя, — бросил он Веронике и первым вышел из квартиры.

На лестничной площадке он по-хозяйски схватил Нику за локоть, вырвав её у Чипа, и заставил идти рядом.

— Потом посмотришь ещё и куклу с девочкой.

— А с куклой-то что не так? Она тоже одержимая?

— Вот и узнаем.

— Чем тебя так заинтересовала девочка? — спросил Женя.

— У неё тоже дар.

— Быть того не может. Сразу у двоих в семье...

— Ага.

— И ещё. Тебе не кажется странным, что дух заинтересовался именно мальчиком? Девочки же восприимчивее к магии.

Они вышли на улицу, и Олег, наконец, отпустил Веронику. Она добрела до ближайшей скамейки и устало опустилась. Галдящие наперебой женщины, кучковавшиеся у соседнего подъезда, вдруг замолчали и уставились на них во все глаза. Просканировали, оценили и решили, что они им безынтересны. Вернулись к более интригующим темам:

— А меня только что в магазине обвешали, — донеслось до Ники. Девушка лишь вздохнула, размышляя, что все дворы одинаковы. Даже в этом, если подумать, теперь есть своя проклятая квартира.

Женька присел рядом. Олег застыл напротив, сложив руки на груди. Все трое молчали. Чип — рассеянно и беззаботно. Словно нет в его мире ни одной серой тучи, омрачающей лазурное небо. Он откинулся на спинку скамейки и лениво рассматривал кусты уже отцветшего шиповника. Лишь изредка, не нарушая царившей в их рядах тишины и взаимного игнорирования, он мельком поглядывал на своих спутников. Олег уставился куда-то вдаль, хмуря брови, и будто вовсе здесь не присутствовал. А Ника чувствовала себя глубоко несчастной и замёрзшей. Погода выдалась скверная, а день куда более омерзительным. Воспоминания о повесившемся враче то и дело всплывали перед мысленным взором, как она их не гнала.

Девушка обняла себя руками, пытаясь согреться.

Что же было не так с этим существом? С тем, что велело доктору себя убить и которое отчасти даже жалело мальчика. Ведь не хотело оно его смерти, совсем не хотело. Или да? Чего оно действительно желало? И чего она сама хочет?

Её преследовало чувство безысходности. Она здесь, с шепчущими. И совсем скоро ей придётся вернуться обратно в квартиру, переполненную страхом, задушенную ужасом и покорно сложившей оружие к ногам неизвестного существа в теле ребёнка. И нужно будет войти в контакт с этим созданием. Девушка вздохнула. Как же сильно она надеялась, что больше никогда ей не доведётся связываться с потусторонними силами, что жизнь будет нормальной. Обычной и управляемой. Получается всё наоборот: снова и снова кто-то другой говорит ей, как поступать, чем заниматься. Не она ли несколько недель назад жила в убеждении, что отныне является хозяйкой своей судьбы? И что же? Всё строго наоборот. Она поступила не в тот институт, в который хотела, а куда прошла по баллам. Она работает не там, где ей интересно, а куда получилось устроиться. Она сидит не в гостях в весёлой компании, а в незнакомом дворе, ожидая, когда ей опять придётся лезть в воспоминания одержимого ребёнка. И она этому почти не сопротивляется. Её жалкие робкие возмущения не подтверждены никакими действиями.

— А ну-ка прекращай, — оборвал её размышления сердитый голос.

Вероника удивлённо посмотрела на Олега.

— Ты что, мысли мои читаешь?! — испугалась она.

— Этого и не требуется. По твоему лицу легко видно, как ты сейчас мысленно посыпаешь голову пеплом и проклинаешь нас с Женей за все беды, свалившиеся на тебя.

— Значит, всё-таки читаешь, — процедила Ника.

Олег усмехнулся.

— Отвлекись лучше от своих проблем. Это тебе только помешает, — посоветовал он.

Но как Вероника не хотела, думать в этот момент о, например, новой коллекции сумочек в любимом магазине она не могла.

— Что именно ты имел в виду, сказав, что мальчик одержим? — спросила она у Жени.

— То и имел в виду. Есть существа, которые паразитируют на людях. Самостоятельно жить они просто не способны. Поэтому захватывают их тела, берут под полный контроль. Человек практически не может им сопротивляться. К тому же паразиты очень быстро расходуют энергию. Здоровый молодой мужчина может протянуть так около года. Женщина месяцев восемь. Ребенку отведены считанные дни.

— Но Юра...

— Юра, как нам сказали его родители, в таком состоянии находится уже почти неделю. К тому же, он не полностью подчинился паразиту. Иначе бы вёл себя куда агрессивнее. Мальчик пока сдерживает его.

— Кто этот паразит? Демон?

— Их порой так называют. Это бестелесные духи. Без человека их существование невозможно. При изгнании или срочно ищут новую оболочку, или погибают. И они ненавидят людей. Если демон почувствует, что ты идёшь с ним на контакт, то атакует.

Ника посмотрела на Олега.

— Поэтому ты вытащил меня из комнаты?

Парень кивнул.

— Прости. Зря я на тебя накинулась, — растерялась Вероника. Олег молча принял извинения.

— При чём тут девочка?

Ника обернулась к Жене.

— С чего ты так заинтересовался его сестрой? — повторил вопрос Чип. — Дело ведь не в том, что у неё есть дар. Это редкость, но не настолько.

Олег пожал плечами.

— Она ведёт себя слишком странно даже для ребёнка. Конечно, можно свалить на возраст. Якобы, она не понимает, что ситуация опасная, и поэтому так спокойна. Но мне кажется, тут что-то ещё.

— Что именно? — недоверчиво щурясь, произнёс Женя.

— Не знаю.

Вероника не поверила. Ей вообще всегда казалось, что Олег знал и думал куда больше, чем говорил. Она тяжело вздохнула, встряхивая волосами.

— Хорошо. С девочкой разберёмся потом. Что мне делать, чтобы демон меня не засёк?

— Быть осторожной и стараться не следить.

— Я что, в больницу пойду и мне с собой бахилы взять? — возмутилась Ника, чертыхаясь от своего неудачного сравнения. — Я даже не выбираю какие видения смотреть. Что мне показывают, то и вижу. У меня нет пульта для переключения каналов.

— Так сделай так, чтобы он у тебя был. Все видящие могут управлять видениями и находить то, что им нужно, — настаивал Олег.

Как легко говорить, будучи при этом шепчущим. К тому же, его-то учили, как накладывать заклятия и нашёптывать заговоры.

Как всегда, Женя выступил в роли миротворца и спас ситуацию.

— Если почувствуешь, что за тобой кто-то следит, и что тебе становится хуже, то немедленно останавливайся. Олег будет рядом, он тебя отнесёт подальше от ребёнка.

— Почему ты не идёшь? — жалобно пропищала Ника. С Чипом было бы куда спокойнее находиться в одной комнате с одержимым, который может в любую минуту на неё напасть.

— Чем меньше рядом людей с даром, тем лучше. Демоны, тьфу, паразиты это чувствуют. У всех сверхъестественных вообще на нас нюх.

С каждым произнесённым словом действовать хотелось всё меньше, а жить всё больше. Если она будет продолжать слушать неутешительные и крайне неоптимистичные речи шепчущих, то точно никогда больше не поднимется в квартиру к одержимому мальчику и убежит отсюда прямо сейчас.

— Ох, ладно. Давайте уже пойдем. Хуже нет тянуть резину! — решительно вставая со скамейки, заявила Ника.

— Какой боевой настрой, — оживился Чип. — Тогда вперёд, в атаку.

Вероника, неожиданно почувствовавшая невероятный приток мужества, в принципе ей не свойственного, первой вошла в подъезд. По лестнице не шла — летела. Парни, удивлённо переглядываясь, спешили за ней. Раз уж их небоевая подруга сама проявляет инициативу в борьбе с нечистью, грех этим не воспользоваться. Женька победно улыбался, словно выиграл какой-то спор.

— Я же говорил, что она втянется, — прошептал он напарнику.

— Подожди несколько минут, — прозвучало с сомнением в ответ.

Вероника обернулась в сторону Олега.

— Мне понадобится твоя помощь. Чтобы ты направлял меня, как в прошлый раз.

В квартире всё было по-прежнему. Разве что маленькую Юлю родители уговорили посидеть в другой комнате. Чип, как и в прошлый раз, остался в коридоре.

Ника, до сих пор чувствуя удивительный прилив храбрости, решительно зашла в детскую. Ничего и здесь не изменилось. Мальчик отрешённо смотрел в сторону, и окружающих для него будто не существовало. Вероника стремительно приблизилась к ребёнку. Совсем позабыв о предосторожностях и собственных возможностях, схватила Юру за руку.

И именно в этот момент ей подумалось, что, скорее всего, её неожиданная смелость имеет неестественное происхождение, и виной тому сероглазый подлец, что так упрямо подталкивал её все это время использовать унаследованный дар.

— Ах ты, скотина! — хотела возмутиться Вероника. Но не успела.

С головой она нырнула в студёную чёрную прорубь. Темнота и мороз. Холод, пробирающий до самого нутра и словно покрывающий всё корочкой льда. Даже душа поёжилась от пробирающей стужи и пустоты. Никого. Выжженная земля. Выжженная дотла и после замороженная дикими жестокими ветрами. Куда ни глянь - засасывающая пустота и смерть. Нет жизни в месте, подобном этому. И никому живому здесь не место. Одинокий путник, заплутавший в пространстве быстро найдёт свой конец. Нужно бежать отсюда. Быстро, не раздумывая и никогда не оглядываясь.

Холодно.

Холодно и покойно. Страха нет. Только навязчивое ощущение чужого присутствия. Но здесь нет ни одной живой души, кроме её замёрзшей и смиренной. Тогда кто же ты?

Откликнись!

И он зазвучал — голос во тьме. Как единое целое со всем этим покрытым изморосью миром он зазвенел в голове, пронёсся яростным ветром, зашелестел пеплом по неживой земле:

- Я тот, кого ты желаешь изгнать.

Потому что тебе тут не место! Ты чужак.

— Но всё наоборот. Чужая здесь ты.

Неправда. Я живая. Ты мёртвый.

— Именно. А этот мир мёртв. Как и я. Уходи.

Но... всё не так. Всё совсем иначе. Я должна тебя прогнать.

— Зачем?

Ты зло.

— Отчего?

Ты мёртв.

— В том нет моей вины. Я жертва.

Ты захватчик.

— Я пленник.

Всё не так. Всё наоборот. Всё... Что же она здесь делает? Зачем пришла?

— Ты можешь пойти со мной.

Куда?

— Идём. И маленькое существо последует за нами. Мы теперь связаны.

Маленькое существо...

— Жертва, пленившая охотника.

Конечно. Мальчик. Маленький Юра, одержимый демоном.

— Демоном? Меня приняли за демона?

Ветры взвыли от хохота. Зарокотал мороз, укусив за щеки. Земля засветилась от заискривших угольков. Горит. Она до сих пор горит. Нет конца пожару, что пожирает её. Нет конца морозу, что погребает её. Нет конца ветрам, что раздирают её.

— Как и меня. Они уничтожают меня.

А ты убиваешь ребёнка.

— Я жертва.

Убийца

-Убиенный.

Захватчик.

— Пленный.

Ты врёшь. Всё время врёшь. Если не демон, то кто ты?

— Я это ты. Я это мальчик. Я то, что случится с вами здесь, в этом мире. Я то, чем стала твоя первая жертва.

Но я никогда никого...

— Ты позволила другим это сделать. Ты позволила таким как я убить, украсть, убежать.

Колючий снег закружил вокруг. Засвистел в ликовании на разные голоса:

— Убить, украсть, убежать, убить, украсть, убежать, убить, украсть, убежать, убить...

Под ногами красными глазами хищника сверкали угольки. Подуй чуть-чуть, подбрось поленьев, и они разродятся в бушующее пламя. Огненно-рыжие локоны мелькнули где-то вдалеке и потухли. Здесь нечему гореть.

Я не убивала её.

— Ты позволила ей погибнуть. Ты позволила ей присоединиться к нам. Это же случится и с мальчиком.

Неправда.

— И с Избранной.

Он звучал отчётливее, чем она сама. Громче. Ярче. Правдивее. Отчего так?

— Потому что я мёртв, ты жива. Этот мир мёртв, ты здесь чужая.

Так холодно. Отдай мне мальчика.

— Мы отныне связаны.

Отдай.

— Идём с нами.

Отдай мальчика!

Ветер толкнул её в грудь. Больно, с дикой яростью и злобой.

— Ты живая! Ты чужая!

Это обвинение. Лютое, колючее, преисполненное зависти и отчаяния.

— Ты живая, а они мёртвые. И они дальше будут умирать. Ты станешь смотреть, как они умирают и присоединяются к нам!

Не надо. Зачем так? Отдай мальчика...

— Смотри, любуйся, как они уходят! А ты ничего не сделаешь. Не сможешь. Они будут умирать!

Горящая земля жгла ступни. Ветер вырывал волосы. Мороз в бешенстве кусал лицо и руки.

— Живая! Мёртвая! Живая! Мёртвая!

Отдай мальчика!

Снег окружил её, ослепил, залепил уши и нос. Огонь разгорался под ногами, словно ведьминский костер. Гореть ведьме, здесь все ведьмы горят вечно. Ветер сбивал, валил вниз, на колени.

— Уходи, живая. Там ты будешь полезнее. Там, при свете, ты откроешь дверь во тьму.

Нужно потребовать. Нужно обязательно сделать то, ради чего она явилась сюда. Нужно...

Пламя разгоралось. Ветер хлестал. Мороз кусал.

— Уходи. Вон.

Мир казался неправдоподобным и иллюзорным. Ненастоящим. Словно там, в вымерзшей преисподней всё было реальнее, чем здесь.

Но потом явились звуки, краски. Жизнь. Она забурлила в венах, застучала в висках, тронула замёрзшее сердце.

Мальчик сидел напротив, подняв голову и смотря прямо ей в глаза. Под его залегли синяки, сосуды полопались, а губы мертвецки синевели. Крылья носа чуть подрагивали от тяжёлого дыхания. Не мертв. Именно так: не мёртв. Но и жизни в нём нет. Лишь где-то теплятся угли. Затухают. Угольки искрились в зрачках, разрывая черноту.

— Вера, очнись, — донёсся издалека знакомый голос. Тёплый. Живой. Дохнуло смолой и хвоей, нагретой солнцем землёй под ногами и мягкой травой, шелестом листьев и колыханием цветов.

— Ты меня слышишь?

— Да, — произнесла она. — Слышу.

Он облегчённо, радостно вздохнул. Руки приобняли за плечи.

— Идём.

В этот раз она уходила из комнаты сама. Тьма не преследовала, не звала вслед за собой. Но наблюдала. Безмолвно. Внимательно. Ехидно.

Ты будешь смотреть, как они все умирают...

Дверь захлопнулась, возводя между ними казалось бы нерушимую преграду. Оборвалась незримая связь. Задышалось привольно, глубоко. Пелена спала.

— Ну что, как? — налетел на них Чип.

Олег придерживал её за плечи, а Вероника смотрела на него поражённо. Она всё еще чувствовала запахи леса и жизни, бурлящей в его сводах. Она понимала, что дотронулась до чего-то, спрятанного за семью печатями. На самом дне тёмного омута.

Догадывался ли он, что она нырнула в этот омут и зацепила горсть песка, утащила с собой, на сушу. Не успел заметить. Не затянул.

— Что вы молчите? Что случилось?

Олег внимательно разглядывал девушку, нахмурив лоб.

— Ты в порядке?

— Да. Я... мне уже лучше.

И она вырвалась у него из рук, не желая больше чувствовать ничего, кроме себя самой. Потому что иначе в себя никак не прийти.

— Это не демон. Вы оба ошибались.

Только теперь она поняла, что рядом стояли и родители ребёнка. Они облегчённо вздохнули, услышав её слова. Сделали они это слишком поспешно.

— Это Тень.

Шепчущие уставились на девушку в недоумении.

— Быть не может.

— Из чего ты сделала такое заключение? — не поверил Олег.

— Я с ним говорила. Я его чувствовала.

— Его?!

— Он... Я просто знаю, что он это он, а не она. Объяснить не смогу, — сбивчиво пояснила Ника. — И он говорит, что не отпустит мальчика. Он даже сказал, что мальчик сам пленил его.

— Это всё дар, — выдохнул Олег. Он выглядел растерянным.

— Причём тут это?

Олег провёл рукой по чёрным волосам, взъерошил их.

— Я не уверен, лишь предполагаю. Дар пробудился в Юре раньше времени как раз из-за столкновения с дем... с Тенью. Тогда, когда его отравили, он пытался защищаться. Стихийно, на подсознательном уровне применяя силу. Обычно отравленный Тенью быстро исчезает, на это уходит пару минут. Но в этот раз Тень сама оказалась в завязке с жертвой. И это значит...

За него закончил притихший Женька:

— Это значит, что нам остаётся только ждать.

Родители мальчика молчали, не смея задать следующий вопрос. Вероника догадалась каков будет ответ, только когда уже произнесла:

— Ждать чего?

— Когда он умрёт.

ГЛАВА 2

Вопросы без ответов

— Неужели ничего нельзя сделать?

Вероника отказывалась верить в безысходность ситуации. Должен, обязательно должен быть выход.

— Что вы молчите?!

— Я тебе уже говорил, что нельзя спасти отравленного Тенью! — зарычал Олег. — С какого раза ты понимаешь, что тебе говорят?

Хозяева квартиры молча слушали их перепалку. Женщина спрятала лицо на груди у мужа и безмолвно рыдала. Её супруг потерянно уставился в никуда и будто вовсе не замечал ничего вокруг. Услышанные слова могли быть для них неясными и странными, но главную мысль они осознали. Троица необычных молодых людей, неизвестным образом прознавшая про свалившееся на их семью горе, пообещавшая помочь и спасти сына, оказалась бессильна. Слова были уже неважны, только чужаки сыпали ими с отчаянной злобой и едкостью.

Женька пытался поначалу затушить разгорающуюся ссору, но быстро махнул рукой. Уже всё равно. Пусть хоть перегрызутся.

— Я позвоню брату. Может, его тройка что придумает, — сказал он и вышел из квартиры, избегая бестолковой ругани. К чему теперь кричать друг на друга, спорить? Пора отсюда уходить.

Ника отчего-то знала, что даже этот звонок, якобы за советом, был всего лишь для отвода глаз. Не знают ни шепчущие, ни видящие что делать и как быть. Они бессильны. И в это не верится. Не шепчущие ли бахвалились своими способностями изменять мир? Не Надежда ли заверяла, что видящим подвластно знать прошлое и будущее? Как выяснилось, всё это ложь.

Но больше неё самой бесился от своей беспомощности Олег. И злила его сильнее всех Вероника, упрямо продолжавшая настаивать на своём:

— Хочешь сказать, что великие и ужасные шепчущие за всё это время не научились изгонять Тень?

— Одно дело изгнать Тень обратно в Лабиринт, и совсем другое излечить отравленного Тенью. Это невозможно.

— Откуда ты знаешь?

— Думаешь, никто до тебя не пробовал?!

— Ты сам-то пробовал?

— Да!

— Значит, не старался! — упрямо крикнула ему в лицо Ника.

Она не понимала, отчего ей вдруг это стало так важно. Неужели сказанное студёным ветром, свистевшим в ушах, так её задело? Быть может, она сама поверила, что виновна в гибели Надежды Сергеевны? Нет. Ерунда. Всё это ерунда.

— Должны же мы хотя бы попытаться, — жалобно пролепетала она, щенячьими глазами глядя на Олега. Некоторое время они молчали.

Наконец, он заговорил тихо и хрипло:

— Надо осмотреть девочку.

Вплоть до этой минуты родители походили больше на манекенов, чем на живых людей. Они вовсе не встревали в разговор новоиспечённой тройки, но последние слова что-то в них пробудили.

— Не лезьте к Юле. Она тут ни при чём.

Отец девочки встал в проходе, перегораживая дорогу. Олег упрямо сжал губы.

— У вашей дочери тоже есть дар, и было бы лучше для её же безопасности...

— Для безопасности моего сына вы ничего сделать не смогли.

— Потому что это невозможно.

— Откуда мне знать, что моей дочери вы поможете?

Олег старался говорить спокойно и размеренно, а сам сжал руки в кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Вероника схватила его за локоть, неожиданно вспоминая, что она вообще-то девушка. Нежная, умиротворённая и мудрая. Значит, и облагоразумить других ей под силу не криками, а вкрадчивыми словами.

— Поймите, мы стараемся вам помочь в силу наших возможностей, — обратилась она к мужчине. — Ваша дочка не совсем обычная...

— Она в опасности?

— Как раз наоборот, она смогла защитить себя, и...

— Значит, вам до неё никакого дела нет. До свидания.

— Если это поможет Юленьке, — пискнула заплаканная мать детей.

— Они бы сначала с Юрой разобрались, — возразил супруг и вновь обратился к Олегу: — Из-за вашей чертовщины пацан в зомби превратился.

— Наша чертовщина как раз борется с тем, что сделало из вашего сына зомби, — процедил парень.

— И это почему-то не помогает. Или просто вы не слишком стараетесь.

Вероника обиженно насупилась, хотя мужчина только что почти повторил её собственные слова.

Олег набычился, уставившись на хозяина квартиры, и Ника испугалась, что он затеет драку. Но парень резко развернулся.

— Завтра зайдём. Когда поумнеете, — бросил он через плечо.

И вышел из квартиры, хлопнув со всей дури дверью.

Вероника змейкой юркнула за ним. Отец Юры крикнул вслед что-то грубое.

Ругань доносилась и спереди:

— Недоумок, — услышала Вероника рык с нижнего пролёта. Шаги поспешно удалялись. Девушка поторопилась вниз, за шепчущим.

Все трое встретились уже на улице, у входа в подъезд. Женька уже закончил телефонный разговор с братом, и Олег скрипел зубами, рассказывая о случившемся.

— Как быстро запел по-другому, — ядовито шипел он. — Только что мы были их спасителями и героями, и вот уже "держитесь подальше от наших детей"!

Вероника, пока бежала по лестнице, успела остыть и успокоиться. Да, обидно, конечно, было, что их столь бесцеремонно выставили за порог и даже спасибо не сказали за проделанный труд, но Олега случившееся, видимо, задело куда больше.

— Пора привыкать, — невесело сказал Женя. — В первый раз что ли.

— Заколебало уже, — устало признался его напарник и со вздохом уселся на скамью. — Вечно одно и то же. Мы спешим им на помощь — кровь из носа, а они нам слова доброго не скажут.

Чип поглядел на друга и усмехнулся невесело.

— Они нас боятся.

Вероника слушала, разинув рот, и чувствовала, как горят её щеки. Она же, если подумать, была с ними ничуть не дружелюбнее, когда тройка спасла её от верной гибели. Ругала за испорченную квартиру, выгоняла прочь, да и вообще всячески демонстрировала, как ей хочется поскорее избавиться от их общества. Нехорошо как-то получилось.

"С другой стороны," — подумала девушка. — "Я избегала их лишь потому, что не хотела сама становиться видящей. Это ведь совсем другое".

— Они нас не боятся и очень даже любят ровно столько, сколько мы им можем быть полезны, — не унимался Олег. — Как только что пошло не так, и будьте добры пойти к чёрту.

Он казался таким оскорблённым, даже несчастным, что у Ники дрогнуло её наивное сердечко. Женское извечное милосердие кольнуло остро и больно. Сразу захотелось пожалеть бедняжку. Он же из благих, благородных побуждений стремился спасти маленького мальчика. И её весь день поддерживал. Сначала направлял, настраивая на нужное видение, после столь заботливо и бережно помогал очнуться от разговора с Тенью. И ещё он воспользовался чарами, подарив ей недюжий прилив отваги.

Уже почти кинувшись утешать Олега, Вероника вдруг опомнилась. Точно! Он же играл с её эмоциями. Наложил какую-то магию, чтобы она перестала трусить и выполнила нужную ему работу. Вот же подлец! С самого первого взгляда он ей не понравился. А теперь разыгрывает из себя благородного.

Но вновь бросив взгляд на Олега, Ника решила повременить со своими претензиями. Ему и без неё в этот момент было несладко. Неблагодарная у спасителей человечества работа. Ника вздохнула и сменила гнев на милость.

Олег этого делать и не подумал.

— Ладно. Будем спасать дураков против их собственной воли. Девчонке нужна защита. Иначе Тени и её учуют, — решительно заявил он. — Завтра снова здесь встречаемся в то же время.

— Я завтра не могу, — чувствуя себя чрезмерно виноватой, произнесла Вероника. А сама думала, действительно ли ей стыдно, что она не может помочь, или снова Олег незаметно нашептал какое заклятие. — У меня работа.

— Отпросись. Нельзя терять время.

Вероника беспомощно смотрела на Женю, надеясь получить от него поддержку.

— У меня тоже не получится, — оправдывался Чип. — Смена с двенадцати часов до двадцати двух.

— Это разве законно? — не поверил Олег.

Женя засунул руки в карманы джинсов и недовольно скривился.

— Скажи моему начальству.

— Ты где-то ещё работаешь? — поражённо воскликнула Вероника.

Её спутники дружно рассмеялись, словно она пошутила.

— Думаешь, можно прожить на те гроши, что мы получаем от наших клиентов?

Лицо у Ники вытянулось от удивления. Интересно, это ей Олег сейчас припоминает её плату за работу? Так что он хотел от бедной студентки? Хуже того, от бедной бывшей студентки.

— Я как-то не думала об этом, — пробормотала она. — И где ты работаешь?

Женя, как выяснилось, служил в ресторане быстрого питания. Традиционная, впрочем, должность для современных студентов.

— Я там уже три года вкалываю, — поделился Чип. — Со второго курса.

Вероника хотела расспросить и его спутника, но Олег вернулся к старой и менее приятной теме:

— И что, из-за вашей работы наплюём на девчонку? Вы представляете, что ожидает ребёнка с даром, которого некому защитить?

Ника не переставала удивляться проснувшемуся вдруг в Олеге героизму. Она его, конечно, совсем не знала, но открывшаяся сторона заступника слабых и беззащитных казалась ей странной. А потом она вспомнила слова Надежды Сергеевны о том, что Олег сам был таким ребенком — получившим магию не в дар, в осознанном возрасте, а родившийся со способностями к ворожбе. Значило ли это, что ему пришлось пережить нечто подобное? Из разговоров шепчущих становилось ясно, что Женя не единственный колдун в семье, его брат состоял в другой тройке. Возможно, Олег вырос среди обычных людей. Может быть, ему, как и Юле с Юрой было совсем некому пояснить, как управлять непрошеным даром.

Они ещё некоторое время обсуждали, когда лучше встретиться. В итоге договорились, что пойдут завтра без Жени. Олег пообещал зайти за Никой на работу сразу после закрытия магазина.

— Если на то пошло, то ты особенно и не понадобишься, — сказал Жене Олег, смиряясь со сложившейся ситуацией. — А вот наша новая видящая может оказаться крайне полезной.

— Ты хочешь, чтобы я заглянула в воспоминания Юли? — догадалась Ника.

— Ага, — Олег накинул капюшон фиолетовой толстовки. Заморосил мелкий дождь, Вероника спряталась под козырёк крыльца. Женька, сгорбившись, встал рядом. Олег демонстративно намокал и, кажется, даже получал от этого странное извращённое наслаждение.

Вероника достала из сумочки зонтик и предложила ему.

— Не надо, я быстро добегу до остановки.

Ника вызвала такси. Она всё еще надеялась успеть к бабушке с дедушкой. Вечер, конечно, был безнадёжно испорчен, а гости, скорее всего, уже разошлись. Даже если нет, то всё равно Вероника слишком измотана, чтобы наслаждаться обществом малознакомых людей, пусть даже привлекательных юристов. Да и как можно настроиться на романтический лад, если пятнадцать минут назад пришлось лазить по чужим воспоминаниям. Жутким, как ночной кошмар.

Прежде чем все разошлись в разных направлениях, Вероника вновь вспомнила о своих подозрениях.

— Признайся, ты наложил на меня какое-то заклятие, чтобы я перестала бояться.

Олег прищурился, словно кот, и не сдержал наглой улыбки.

— Ага, — только и ответил он.

— И это всё? Даже не извинишься?! — возмутилась девушка.

— За что? Тебе это пошло на пользу, — пожал он плечами.

Олег действительно не собирался просить ни за что прощения. Быстро попрощался, окинул их усталым взглядом и скрылся за углом дома.

— Вот хам! — возмутилась Вероника. — Он всегда такой, или я у него в любимчиках?

Женька неопределенно пожал плечами. Сплетничать о напарнике, видимо, не привык. А может, даже не любил. Не смотря на свою язвительность, к Чипу Олег всегда обращался дружелюбно. Делал, конечно, замечания, самодовольно поправлял ошибки, но без особого энтузиазма.

Завернув во двор, к подъезду подъехал автомобиль, разукрашенный рекламными объявлениями. На его крыше красовались жёлтые "шашечки". Вероника уже хотела сесть в машину, когда вдруг вспомнила:

— Я думала, что существуют только эти ваши Тени, ну и, может, разные духи. И вот выясняется, что есть и демоны. Чего ещё стоит опасаться? Оборотней, вампиров?

Чип ей улыбнулся.

— Не совсем в той форме, в какой их принято представлять, но да — они есть. В любом случае, я бы на твоем месте не рассчитывал на романтичное свидание с упырём. А то, знаешь, эта тема сейчас популярна.

— А с оборотнем? — не на шутку заинтересовалась Ника.

— Ну, я за него решать не буду, — произнёс Женька.

* * *

Когда Вероника добралась до места назначения, был уже поздний вечер. Ей открыла бабушка.

— Пришла, наконец, — обрадовалась она. Заключила в объятия на секунду. Уже хотела отстраниться, когда Ника сама прижалась к ней. Уткнулась в плечо и замерла. С трудом верилось, что после всех невероятных событий минувшего дня она может оказаться в родной и знакомой обстановке, в милом сердцу доме. С любимыми людьми. Вот бы никогда не отпускать бабушку. Вдыхать тонкий аромат её парфюма и чувствовать себя в полной безопасности

— Я соскучилась, — пробормотала она. Надо же было как-то оправдать своё поведение. Не нежность и ласку. Дрожащие руки, судорожно вцепившиеся в ткань бабушкиного платья. Бешеный, дикий взгляд, которым она смотрела по сторонам.

— Ну-ну, я тоже по тебе скучала, — расплываясь в улыбке, бабушка прижала её крепче. — Ты где так долго бродила? У тебя появился молодой человек?

Бабушку всегда интересовала личная жизнь единственной внучки. Возможно, временами она уделяла ей куда больше внимания, чем сама Ника. Наверно, этому не стоило удивляться. Замуж бабушка Лида вышла рано, по любви и невероятно удачно. Они с дедушкой всегда были совершенной парой. Даже их ссоры казались Веронике образцом идиллии. Было что-то правильное, восхитительное во всей их жизни. Большая квартира в старом, отреставрированном доме, поддерживаемая в постоянном порядке. Обставленная с безупречным чувством вкуса и вниманием к мелочам благодаря стараниям бабушки. Можно было бы бесконечно перечислять всё, что придавало очарования этой квартире. Странные, романтично-восхитительные картинки, висевшие в коридоре. Маленькие, серые птички, изображенные на них, витали вокруг ярко-розового бутона розы. Выложенные из разноцветных ракушек, фигурки казались естественным произведением самой природы.

Или, например, бесконечные книжные полки. Из одного угла гостиной они тянулись в другой. Забитые под самый потолок, почти закрывали собой стену. Дедушка собирал свою библиотеку на протяжении всей жизни. И останавливаться, кажется, не собирался. Полки ломились от тяжести, а протирать пыль с корешков книг надоедало его супруге всё больше. На прошлый День рождения ему даже подарили электронную книгу. Напрасно понадеялись, что это остановит пополнение коллекции.

— Куда приятнее держать в руках настоящую, напечатанную книгу, — нравоучительно говорил дедушка, пытаясь втиснуть новый фолиант между "Большой Советской энциклопедией" и биографией Наполеона. — Ничто не сравнится с запахом типографской краски и шуршанием страниц.

— Тогда покупай отдельную квартиру, где будешь хранить свои раритеты, — сердито фыркнула его супруга. — Вчера я нашла полное собрание сочинений Пушкина в комоде. Куда ты переложил постельное бельё?

Дедушка обиженно ворчал, что ему не хватает места для личных вещей, а бельё можно хранить хоть в коробке на балконе.

Черепаха Карл Леонтьевич понимающе мигнул обоими глазами хозяину, выплывая из-за декоративного домика на дне аквариума. Он всегда принимал самое живое участие в жизни семьи и был любимым дедушкиным собеседником. Вот и в этот вечер он оставался единственным, кто сохранял спокойствие и хладнокровие в шумной комнате.

— Гости ещё не разошлись, — прошептала бабушка на ухо Веронике. — Приведи себя в порядок и присоединяйся к нам, — она слегка подтолкнула внучку к зеркалу.

Ника с ужасом взирала на белёсую лохматую паклю, в которую превратилась её коса. Но девушка и без того потеряла много времени. Даже дома она провозилась минут двадцать, прежде чем добилась должного результата. С сожалением вздохнув, она распустила волосы. Расчесала их, оставив нить жемчуга, вплетённую прежде в косу, на комоде. Заглянула в гостиную. Беглым взглядом обежала всех присутствующих. Папа сидел на диване рядом с Наташей. Заметив дочь, он ободряюще ей улыбнулся. Бабушка громко представила гостям внучку и демонстративно усадила между двумя незнакомыми парнями. В момент, когда Ника приземлилась на стул, её разум, кажется, отключился. В любом случае она не могла припомнить ни одного сказанного соседями слова. Парни, сидящие по бокам, кажется, были симпатичными, и общество Ники их обрадовало. Ей можно было даже не пытаться поддерживать беседу: молодые люди так старались перещеголять друг друга в красноречии, что вскоре их разговор стал походить на словесную дуэль. Один пошутит — Ника старательно посмеётся и выдавит банальный комплимент. Второй расстарается, чтобы его комментарий оказался остроумнее предыдущего — Вероника оценит его труды и снова улыбнётся. В перерывах между ожидаемых от неё реплик Ника ковыряла вилкой салат и понемногу глотала красное вино. Изредка она ловила на себе недовольный бабушкин взгляд. Та, видимо, приметила, как равнодушно её внучка ведет себя в обществе гостей. Ника догадалась, что её ожидал выговор. Придётся выслушать целую лекцию о том, как должны вести себя настоящие девушки. Дедушка тем временем был готов в любой момент ретироваться из комнаты и скрыться подальше ото всех. Вероника фыркнула в бокал. Если он так не хотел никого приглашать, то зачем устроил этот торжественный вечер? Ей на глаза снова попала бабушка, разыгрывающая доброжелательную хозяйку. Всё было ясно. Ни о чем бабушки не пекутся больше, чем о счастье любимых внучек.

Сделав ещё один глоток вина, Ника вгляделась в лицо своего собеседника слева. Он как раз оживлённо рассказывал, как его сокурсники экстремально сдавали экзамены этой весной. Ника могла только пожалеть, что никто прежде не рассказал ей о микронаушнике. Может, это могло спасти её от отчисления.

Чуть позже на помощь пришёл папа. Он же предусмотрительно отобрал у дочери вино.

— Думаю, с тебя уже хватит, — шутливо сказал Борис. При этом взгляд у него оставался серьёзным. — Что тебя задержало?

Ника наплела чепуху про Дашку, которую пришлось успокаивать после завершения очередных отношений. Это было действительно так. Или совсем скоро так будет. Роман с Ростовом-на-Дону приближался к своему логическому окончанию. И тогда Даша прибежит к Веронике, и та традиционно примется уверять подругу, что однажды всё обязательно будет хорошо, нужно только подождать.

Папа со знанием дела покивал. За последние годы ему нередко приходилось выслушивать истории о сумасбродной подруге дочери.

— Как тебе сегодняшний вечер?

— Не очень. Я устала, — Ника прильнула к отцу.

— Мама, по-моему, перестаралась с гостеприимством. Я и половины из присутствующих не знаю, — рассуждал отец. Он прекрасно понимал, зачем была собрана эта разноцветная компания, но старательно делал вид, что находится в полном неведении. — А что за молодые люди сидели рядом с тобой?

— Да так, — равнодушно продолжала Ника. — Ничего особенного.

К ним подплыла Наташа, и Веронике пришлось делить с ней общество отца. Зато под объединённой защитой, она становилась недоступной для бабушки. Та только крутилась неподалеку, надеясь подсунуть Нику другому "хорошему мальчику, с которым обязательно нужно познакомиться". Позже баба Лида и вовсе сдалась, заметив, что у "хорошего мальчика" есть девушка, которая пришла вместе с ним.

После, уже возвращаясь домой, Ника осознала, что совсем не запомнила лиц своих собеседников. Если им когда-нибудь придётся встретиться, то она легко их узнает. Но чтобы представить их образы в воображении — нет, можно даже не пытаться. Веронике стало немного обидно. Хорошие же парни. И симпатичные, и не глупые, а всё что-то не то. Ей оставалось только винить предыдущие события дня, полностью выбившие её из колеи.

* * *

Вероника как раз закрывала отдел, когда к ней подлетела продавщица из соседнего магазинчика. Вид у неё был такой хитрющий, словно она уговорила клиента скупить все цветочные рассады и пару грабель в придачу в середине января.

— Ника, это за тобой? — Светлана Сергеевна почти свернула шею, пытаясь рассмотреть мужчину, терпеливо ожидавшего в проходе.

Нике самой стало интересно, кто так заинтриговал "соседку". Может, принц в сияющих доспехах заскочил за овсом для своего верного коня? Но нет, это был Олег. Не то, чтобы он особенно эффектно смотрелся во вчерашней фиолетовой толстовке, или Светлана Сергеевна вдруг была сражена на повал его очарованием. Выглядел он привлекательно, Нике пришлось признать это. Но дело скорее было в том, что Светлане Сергеевне, как и всем представителям рода человеческого, всегда было и есть дело до чужой личной жизни. Особенно, если раньше о ней ничего известно не было. На все прежние расспросы Ника отвечала размыто и туманно. Зачем говорить о прошлых отношениях, если они уже подошли к концу и не принесли ничего, кроме разочарования. Пявление Олега породило пару новых необоснованных сплетен.

Всё же пристальное внимание торговки Нику застало врасплох. Девушка изобразила крайнюю степень смущения, даже, кажется, немного покраснела.

— Просто знакомый, — оправдывалась она, надеясь, что дальнейших расспросов не последует. По крайней мере, сегодня.

Светлана Сергеевна закивала, как китайский болванчик. Улыбалась понимающе, дружелюбно, но не поверила в услышанное ни на секунду.

Ника пожелала женщине хорошего вечера и поспешила увести Олега из торгового центра. Ей очень хотелось проворчать вместо приветствия, что можно было бы встретиться прямо у дома Юры. Она сдержалась. Бросила короткий взгляд из-под ресниц и произнесла стандартное "привет". Олег чуть заметно приподнял брови, выражая степень своей радости от их встречи.

— Привет, — повторил он и предложил: — Давай прогуляемся. Здесь недалеко.

Вероника мысленно набросала маршрут до дома Юры, и в её понимании расстояние оказалось не маленьким. В этот день она надела новые красные туфли. Это был опрометчивый и глупый поступок, достойный настоящей блондинки. Повреждённая нога всё еще иногда напоминала о себе. Ныла противно, тянуще. Будь Ника немного разумнее, она бы предпочла удобные балетки. Но туфли соблазнительно подзывали к себе, напоминая как близка осень. Совсем скоро улицы города превратятся в мокрую грязную полосу препятствий, и тогда ей не покрасоваться в обновках. Ника не могла оставаться безучастной к судьбе алой пары прекрасных туфель из натуральной замши. Поэтому она взяла себя в руки, туфли надела на ноги и стойко терпела все неудобства.

Полученное предложение казалось не слишком привлекательным. Между тем слова Олега заинтриговали её достаточно, чтобы согласиться на пешую прогулку. С чего это он решил не только встретить Нику у работы, но и добираться своим ходом? Звучит так, будто надеется подольше побыть в её компании наедине. И как удачно выпала рабочая смена у Женьки.

Оказавшись на улице, Ника закуталась в белоснежный кардиган. Весь день она крутилась в четырёх стенах в душном здании торгового центра, и теперь чувствовала себя хрупкой розой в эпицентре урагана. Ветер был не по-летнему холодный.

Всё ещё сравнивая себя с нежным цветком, бессердечно брошенным на произвол судьбы Маленьким Принцем, Вероника шла рядом с Олегом. Он чуть замедлил шаг, чтобы она за ним поспевала.

Обычно Ника не испытывала трудностей при общении. Не важно, будь то её ворчливый сосед Фёдор Тихонович или задорная Даша, девушка легко могла найти тему для разговора с ними. Пожилой сосед с нескрываемым удовольствием предавался воспоминаниям о годах былой молодости и охотно делился личным мнением по любому вопросу. Лучшая подруга без устали могла рассказывать о своих душевных переживаниях, а их у Даши было, пожалуй, слишком много. Уже две недели она была искренне влюблена в парня из Ростова-на-Дону и пыталась сохранить отношения на расстоянии. Ника даже не думала её образумить. Если на свете и были стойкие люди, способные выдержать испытание разлукой, Даша к ним точно не относилась. Её затея была обречена на провал. В любом случае, советов подруга слушать бы не стала. После она всё равно прибежит в слезах, нуждаясь в утешении и разговорах на тему "нормальных мужчин не осталось" и "истинная любовь существует только в сказках". Вероника, правда, не верила ни в одно из перечисленных утверждений. Уж она-то была твёрдо убеждена, что искренняя и вечная любовь ждет её где-то за углом. Она была уверена, что нужно только быть очень внимательной и приложить все усилия, чтобы не упустить свой шанс на счастье. Да и сидеть, сложа руки, бесполезно. Нужно действовать и идти своей судьбе на встречу. И тогда, когда она встретит нужного человека, то сразу поймёт, что это он. Потому что всё будет очень по-особенному. И случится, скорее всего, при невероятно романтичных обстоятельствах. В свете фонарей на набережной Невы, или на ступенях Большого Театра. Может быть, даже у подножия Эйфелевой башни или на холодном берегу Ла-Манша. Хотя скорее у бабушки и дедушки в гостях. В следующий, более удачный раз.

Мечтая о чужих странах и незнакомых местах, Вероника отбивала каблуками по мостовым родного города. Они шли мимо длинного ряда витрин по людной улице. Погода стояла неприятно промозглая, и прохожие словно являлись её отражением. Брезгливо поглядывали по сторонам, хмурились друг на друга. Нике от их беглых мрачных взглядов стало совсем не по себе. Рядом с шепчущим она и без того чувствовала себя не в своей тарелке. Руководствуясь привычной схемой, девушка решила втянуть Олега в беседу о нём самом.

— А ты где-нибудь учишься?

— Нет.

Что ж, короткий и ёмкий ответ — это тоже результат.

— Почему?

— Уже закончил.

— О-о-о, как я тебе завидую, — признание было сделано от чистого сердца. — А я ушла из института, целый год потеряла. Поняла, что не моё.

Олег слегка покосился в её сторону. Нике стало как-то обидно. Что он о себе воображает? Рядом с ним идёт красивая, стильная девушка, а у него выражение лица, будто его любимая бабушка утром скончалась.

"Ой, а вдруг правда скончалась?" — с тревогой подумала Ника.

— И кем ты работаешь? — заручившись правилом, что "врагу не сдаётся наш гордый варяг", Вероника решила продолжить наступление.

— Я фрилансер.

— Чем именно занимаешься? — допытывалась Ника.

— Вёрсткой сайтов.

— Правда?

Олег пожал плечами и изобразил подобие улыбки.

— Так уж получилось.

Поворот оказался неожиданным. Странно было узнавать, что люди с самыми обычными занятиями могут в свободное время сражаться с нечистью.

Вероника испугалась, что теперь они снова замолчат. Она не знала, чтобы ещё такого сказать, что не заставит её чувствовать себя неловко. Тогда Олег вдруг сам перехватил нить беседы. И вплёл в их разговор не самую приятную тему.

— Ты вчера неплохо справилась с Юрой, — неожиданно похвалил он. — Тем более для новичка.

— Спасибо, — Вероника смутилась вполне искренне. Не ожидала она похвалы от своего надменного спутника. — Я бы не справилась без твоей помощи.

Какой милый, правильный разговор у них получался. По очереди сделали друг другу комплименты, теперь осталось задать вопрос о погоде и не забыть поинтересоваться, как у него растёт картошка в этом сезоне.

— Обычно мы не втягиваем в наши дела неподготовленных, но в этот раз просто не было выбора. Если хочешь, я поищу тебе наставника. Надежда Сергеевна, кажется, собиралась взять тебя в ученики?

Ника снова чуть не подвернула ногу. К счастью, годы практики дефилирования на каблуках не оказались напрасными. Удержав равновесие, она почти не сбилась с шага. После всего, что ей пришлось выслушать от Олега в день гибели Надежды, она была уверена, что шепчущий будет старательно избегать этой темы. Судя по бурной реакции, он тяжело перенёс её гибель.

— Да, как раз в тот день был своего рода первый урок... Она дала мне пару книг, но они не очень помогли.

— И всё-таки вчера ты справилась, хотя и с моей помощью, — не забыл напомнить о своём вкладе Олег.

Ника недовольно надула губы.

— Вот именно, с твоей помощью. Большинство полученных мною видений я получила только под посторонним влиянием. Сначала от бабушки, потом от Надежды Сергеевны.

Олег уставился на неё во все глаза. Отвлёкшись на секунду, он тут же врезался в прохожего. Мужчина с козлиной бородкой сердито глянул в его сторону, но промолчал. Прошёл мимо. Олег крикнул ему вслед запоздалое извинение.

— Когда это случилось?

— Прежде чем... Той ночью во дворе, до того как вы появились, — сбивчиво пояснила Вероника.

Олег, казалось, не на шутку заинтересовался её словами.

— Ты всё запомнила? Что там было, в видении? — он внимательно изучал её лицо, словно надеялся прочитать мысли.

— В том-то и дело, что я ничего не поняла, — призналась Вероника. Напряжённые уголки губ Олега чуть заметно дрогнули. Он выглядел разочарованным.

— Может, ты попытаешься вспомнить? — настаивал он. — Уверен, что Надежда Сергеевна не стала бы тратить последние силы, чтобы передать тебе ерунду. Это должно быть что-то очень важное.

— Для меня?

— Расскажи мне, тогда и попробуем понять для кого, — голос у него стал мягким, будто он говорил с маленьким ребенком. Ника задумалась.

Видения, переданные Надеждой в последние минуты её жизни, были неясными. Они походили на кусочки мозаики, раскиданные в хаотичном порядке. Как можно было их собрать воедино, даже отдалённо не представляя, чем они в действительности являются. Чувствуя, как силы покидают её, видящая вызывала оборванные, рассеянные отрывки воспоминаний. Все оставшиеся силы она потратила именно на это послание. Жалко только, что адресат оказался несмышлёным новичком, который не мог разгадать смысл головоломки.

Наверно, всё должно было выглядеть совсем иначе. Целостно и закончено. Но Вероника получила только незначительные крупицы, перемешавшиеся в её сознании.

— Ну, там было какое-то поле и куча трупов, — Вероника сначала пыталась передать смысл полученных воспоминаний более ясно, но красноречие вконец покинуло её. — И ещё много огня. И дерево очень большое. Оно росло прямо над пещерой, и я вообще не уверена, что такое возможно. В смысле, разве растениям не нужна мягкая почва?

— Надежда Сергеевна не сказала о том, что это?

— Нет, — поспешно брякнула Ника. Всеми силами постаралась подавить воспоминания, но из этого ничего не вышло.

"Прими моё слово".

— Разве что она просила меня запомнить это. Она говорила... точнее голоса, которые она передала мне, они говорили, что это важно. И что круг прервался. Или не должен прерваться. В общем, надо это помнить, — ёмко заключила Вероника. Олег, кажется, даже не собирался смеяться над её сбивчивым повествованием. Сведя брови над переносицей, он вникал в каждое сказанное слово. В жизни у Ники не было такого внимательного слушателя. Жалко, что ему достался столь неказистый рассказ.

— Ладно, поговорим об этом потом, — пообещал Олег, когда они завернули за угол. — Если вспомнишь хоть что-нибудь, тут же сообщи мне.

— Э-э-э, ладно. Только у меня нет твоего номера телефона.

— Есть. Я вбил тебе наши номера — мой и Женин — ещё две недели назад.

— Что? Когда ты успел? — не на шутку всполошившись от такой самодеятельности, Ника полезла в сумку за телефоном. Проверив список контактов, она обнаружила, что это действительно так.

— Две недели назад, — терпеливо повторил Олег. Ника хотела объяснить ему, что последний вопрос был чисто риторическим, но заметила его язвительную улыбку. Не сдержав смешка, она с наигранным укором посмотрела на своего спутника. Что с него взять, пусть издевается, если ему это так нравится.

— Почему вы тогда оказались у моего дома? Ну, в тот день, — говорить о гибели Надежды Сергеевны было до сих пор неловко. Ника подумала, что то, как она старательно избегает слова "смерть" выглядело глупо.

— Она успела нам позвонить. Мы провели коридор в твой подъезд, но кто-то очень любезно заблокировал все двери. Пришлось вылезать через окно.

— Не проболтайся об этом моим соседям. Они вам голову снесут за разбитое стекло, — шутливо предупредила Ника. И только тогда до неё дошёл смысл его слов. — Подожди, заблокировали выход? В смысле, магией? Я думала, Тени ей не пользуются. Хотя, если честно, я мало о них не знаю.

— Ты угадала, не пользуются, — подтвердил Олег. — Зато Проводники ей вовсе не брезгуют. Проводники — это колдуны, которые...

— Я знаю. Колдуны, которые заключили контракт с Тенями. Надежда Сергеевна мне рассказала, — перебила его Ника.

Он понимающе кивнул и продолжил:

— В общем, тот блок нас серьезно задержал, и когда мы выбрались, было уже слишком поздно. Думаю, это вина Проводника.

— Там были две Тени...

— Но не они убили её. Тени слишком слабы, чтобы сделать это так быстро. Они могут отравить душу, после чего человек медленно умирает, растворяется. Но всё произошло слишком стремительно. Должно было случиться что-то ещё. А Тени просто почувствовали, что видящая умирает, и пришли за её даром. Они охотятся на них в последнее время.

— На всех?

Олег пожал плечами.

— На многих. Видимо, Надежда Сергеевна столкнулась с Проводником. Он нанёс ей смертельное проклятие, но сам задерживаться не стал. Призвал Теней, заблокировал все двери, чтобы никто не проложил коридор, и поспешил удрать. Тени дождались нужного мгновения и забрали её... дар.

Наверно, Олег хотел сказать "душу", но почему-то передумал.

Ника тяжело вздохнула.

— Мне правда очень жаль, — ровным голосом сказала она.

Олег ничего на это не ответил. Наверно, прощать он её не собирался. Веронике это казалось несправедливым.

— Я никогда не говорила, что готова к таким вещам, — оправдывалась она. Парень даже бровью не повёл. — Я не хотела ничего из того, что случилось.

— Знаешь, почему все маги боятся попасть в Лабиринт? — вдруг спросил он.

— Потому что они теряют себя?

— Потому что как раз никто этого точно не знает. И всегда есть шанс, что Тени всё-таки помнят, кем они были раньше. Если Лабиринт — это своего рода загробный мир, то лучше уж быть уверенным, что туда не попадешь.

— А что случается с теми, кто успевает передать свой дар?

— Не знаю, но в Лабиринт их не забирают.

— Да кто-нибудь из вас вообще хоть что-нибудь точно знает? — недоумевала Ника. — О чём не спрошу, вы отнекиваетесь. Ты, конечно, извини, но меня уже давно преследует чувство, что вы все немного профнепригодны. Сами боретесь с Тенями, а толком о них ничего не знаете.

Это был один из тех случаев, когда "Остапа понесло". Вероника и рада была бы остановиться, да и Олег не являлся тем человеком, которому стоит высказывать свои претензии, но ей уже всё порядком надоело.

— Послушай, — оборвал её Олег. — Мы действительно очень мало знаем о нашем мире, и как раз поэтому я так прошу тебя...

Он резко замолчал. Дёрнул головой в сторону и даже шею немного вытянул, словно пытаясь увидеть что-то вдалеке. Ника заметила, как он напрягся всем телом. Потом сгорбился, наморщил нос и даже, кажется, принюхался.

— Пошли, — хрипло выдавил он и завернул с улицы в ближайший закоулок.

Вероника потерянно крутила головой по сторонам, пытаясь разглядеть, что привлекло его внимание. Она хотела окликнуть шепчущего и объяснить, что им надо в другую сторону, но он уже скрылся за поворотом. Ника посеменила следом.

За ними увязалась бездомная собака. Серая, вся в колтунах, она нервно водила носом по сторонам. Совсем как Олег, шагающий рядом.

— Эй, что случилось? — окликнула его Ника.

Он молча махнул ей рукой, призывая идти за ним.

Они повернули за угол, и можно было подумать, что оказались в другом городе. Не осталось и следа от глянцевой красоты магазинных витрин и сочных красок цветочных клумб. Городские службы заносчиво посчитали, что этот уголок мира не заслуживает их внимания, а за высокими зданиями грязи и вовсе не видно. Невдалеке громоздились мусорные баки, но большая часть пустых пивных бутылок и полиэтиленовых пакетов просто не достигли места назначения. Разноцветным калейдоскопом пластика и стекла они выглядывали из-за жидкой желтоватой травы.

Из ближайшего куста вынырнула ещё одна псина. Это было здоровое, крепкое, с внушительной пастью белых зубов животное. Оно преданно прильнуло к ноге Олега и побежало рядом.

— Это твоя собака? — на всякий случай спросила Вероника, догадываясь, что нормального ответа она не получит.

Она не угадала. Ответа вовсе не последовало.

Переживая за сохранность своих туфель — из натуральной, между прочим, замши — Вероника осторожно трусила за Олегом. Обходя все подозрительно-грязные места, она подумывала, что ей пора прикупить калоши и носить их всегда с собой, чтобы при случае встречи с шепчущими, тут же переобуться.

— Ты собираешься объяснить мне, куда мы идем? — окликнула она уверенно вышагивающего впереди Олега. — Дом Юры в другой стороне.

— Уже почти, — рваным, низким голосом ответил парень. Двигался он быстро, не оборачиваясь назад. Ника смогла хорошо разглядеть его отвратительный брелок, выглядывающий из заднего кармана. Волчья лапа раскачивалась при ходьбе, и Вероника машинально следила за ней взглядом.

Нике стоило бы удивиться происходящему, но она к собственному ужасу поняла, что начинает привыкать к подобной неразберихе. И это определённо было плохим знаком.

— А, ну ладно, — Вероника подбадривающе заулыбалась его спине. — Продолжаем свой путь... куда бы он ни вёл.

Олег, окружённый теперь с двух сторон собаками, наконец, посмотрел на неё. Он улыбался. Почти весело. Если не считать того, что было в этой улыбке хищное, даже кровожадное предвкушение чего-то грядущего.

— Ты уверена, что всё в порядке? — хитро щуря серые глаза, спросил он.

— Это я у тебя хотела бы спросить! — возмутилась девушка. — Откуда эти собаки?

— Разве не чувствуешь? — удивился Олег. — Они что-то нашли.

Уже за следующим поворотом оказалось, что нашли не только собаки.

ГЛАВА 3

Идти по следу

Они пришли в крохотный уютный дворик, окружённый домами с четырёх сторон. Тесная, заставленная припаркованными машинами территория была переполнена людьми. Галдящая толпа жадно высматривала что-то среди мусорных контейнеров

Ника отчего-то подумала сначала, что здесь проводят собрание жильцов. Ей самой недавно пришлось побывать участницей подобного мероприятия. Взрослые, серьёзные вроде бы люди долго ругались по каждому вопросу и походили на стаю злобных ворон. После жителями дома овладело небывалое прежде чувство единения, и они разом ополчились на Веронику. Якобы, и в разбитом стекле, и в затопленном подвале виноваты всегда были жители семнадцатой квартиры. Значит, и в этот раз без неё не обошлось. Фёдор Тихонович шепнул Нике, что появляться ей здесь больше не стоит. Жители уже давно привыкли сваливать все беды на проклятую квартиру. Особенно после того, как пару лет назад один из её арендаторов чуть не взорвал весь дом из-за утечки газа.

В незнакомом дворике, куда привел Веронику Олег, ситуация обстояла иначе.

Собаки, вильнув хвостами, разбежались в разные стороны, издалека наблюдая за происходящим и не решаясь приближаться. Олег вёл себя куда менее скромно. Он взял Нику под локоть и повёл за собой, протискиваясь сквозь толпу. На них недовольно косились, как бы говоря, что их здесь прежде не стояло. Вероника не совсем понимала, что так заинтересовало шепчущего, пока не прислушалась к голосам, доносившимся из толпы.

— Дожили, называется...

— Я здесь с ребёнком гуляю, а она всё время тут пролежала. Жуть какая...

— Вешать таких психов надо. Без суда и следствия!

— Полицию кто-нибудь вызвал?

Как выяснилось, столпились все вокруг кучи мусора, выпавшего из поваленного на землю контейнера. Вероника даже на каблуках с трудом смогла разглядеть, что являлось предметом всеобщего интереса.

Из-под набитых целлофановых пакетов, пластиковых бутылок, разорванных упаковок и картонных коробок, выглядывало продолговатое нечто. Разглядеть что-либо подробно у Ники не вышло. Её постоянно толкали то сзади, то сбоку. Люди наседали друг на друга, как в автобусе в час пик.

Сквозь гогот человеческих голосов прорывалось беспокойное карканье. Вероника задрала голову кверху и с удивлением обнаружила, что ветви деревьев вокруг заняло с десяток ворон. Птицы встревожено кричали, наблюдая сверху за происходящим. На крыше белой машины, припаркованной невдалеке, не шевелясь, сидели три кота. Они так же внимательно, как собаки и вороны, смотрели в сторону помойки, и никто из них не обращал друг на друга ни малейшего внимания. Дворняжки не реагировали на кошек, а те в свою очередь на птиц. Странное перемирие не было нарушено даже тогда, когда пушистая трёхцветная кошка проскочила между двух собак и, запрыгнув на берёзу, ловко взобралась повыше.

— Уже опознали, кто это? — спросил Олег у какой-то бабки, словно они были давними знакомыми.

— Откуда? — пожала плечами старушка. — Мы знать не знали, что у нас во дворе такие ужасы творятся. И неизвестно ещё, сколько оно б тут пролежало. Если б собаки не разрыли, может, так бы и не нашли. Да и то, дворник сначала решил, что это животное. Тут же от человека мало что осталось... ой, батюшки, что творится! Раньше-то, раньше о таком и слыхом не слыхивали, а сейчас сколько маньяков.

Олег бросил внимательный взгляд на кучу мусора.

— А выяснили уже, от чего наступила смерть?

Бабка недоуменно посмотрела на него, разве что пальцем у виска не покрутила.

— Ну, так ясно, что не от инфаркта. Маньяк его зарезал. Страшно говорить, кожу с тела содрал.

Олег оживлённо, с удвоенным интересом продолжил свой допрос. Видимо, он тоже не смог толком разглядеть страшную находку, и поэтому новость его удивила. Вероника зажала рукой рот, чувствуя, как скручивает горло.

— С чего вы решили, что он сначала зарезал? — не унимался шепчущий. Бабка подозрительно зыркнула на него, серьёзно призадумавшись. Вопрос её сильно огорошил.

— Ну, так не на живую же он с кожу сдирал, — убеждённо рассуждала она.

— Очень даже может быть, — задумчиво произнёс Олег, вроде как совсем позабыв о присутствии посторонних людей.

Глубоко поражённая его словами, старушка пригляделась к нему.

— А ты вообще местный? — преисполненная подозрений, спросила она.

Олег поспешно закивал.

— А то. Я из второго подъезда, — соврал он.

Бабка с сомнением осмотрела его с ног до головы.

— Что-то не припомню, — пробурчала она, но Олег снова закидал её вопросами:

— И никто ничего подозрительного не замечал? Может, кто-нибудь странный тут ходил?

— Была девушка, вчера весь вечер тут бродила, всё высматривала, — автоматически выдала бабка, и только тогда сообразила, что снова разболтала информацию чужаку. — А чего это ты тут расспрашиваешь? И откуда знаешь, что тут вчера девушка незнакомая шлялась? Ты в сговоре с ней что ли? — старушка насупилась и выглядела достаточно грозно, чтобы Ника схватила Олега за рукав толстовки и потянула прочь.

— Просто любопытно. До свидания, — поспешил распрощаться Олег. Ника думала, что он решил последовать её настойчивым просьбам поскорее уйти, но Вольгин вырвался и протолкался через толпу вперёд. Пробрался на свободный пятачок и решительно подошёл к опрокинутому контейнеру. Ника машинально последовала за ним.

Осторожно перешагивая через мусор и брезгливо прикрывая рукавом нос, Ника протиснулась дальше. Девушка опасливо покосилась на гниющую кучу, но всё же подошла ближе к Олегу.

Из толпы послышались возмущённые возгласы:

— Вы кто такой?!

Шепчущий солгал как на духу:

— Я врач.

Собравшиеся зрители, изнывающие от любопытства, отнеслись к его словам с недоверием.

— Разве доктор тут чем поможет?

Олег проигнорировал дальнейшие расспросы и склонился над кучей.

Ника осторожно подкралась к шепчущему и выглянула из-за его спины.

Сразу было и не разобрать, что так его заинтересовало. В перемешанной гуще из гниющих пищевых отходов, бумаги, целлофана и стекла с трудом угадывалось человеческое тело. Уродливое и оголённое, напрочь лишённое кожного покрова. Осторожная работа, почти ювелирная. Как старательно обращались с телом. Как для музея старались. Зрелище было неправдоподобное. Легко можно было поверить, что это манекен, представить, что ты находишься на выставке, если бы не налипшая овощная кожура, яичная скорлупа, фольга да терпкий запах гниения. Видно было, как толстый белый опарыш выглядывал из щеки, словно червяк из яблока. Ряд ровных белых зубов скалился на небо. Как насмешка над всеми живыми, как глупая кукла из голливудского ужастика. В жизни так не бывает.

Тонкие руки были неестественно вывернуты. На секунду могло показаться, что тело пыталось отгрести от себя мусор, выбраться из кучи. Но после становилось ясно, что кто-то другой пробовал вытащить его прежде. На запястьях угадывались следы острых клыков.

Олег оказался не из брезгливых. Он осторожно, почти нежно приподнял правую руку трупа. Поднёс к лицу. Ещё чуть-чуть, и он подарит даме галантный поцелуй. Вместо этого Олег погладил её пальцами и аккуратно положил обратно.

Ника зажала себе рот рукой и отпрыгнула назад. Наступила на хлюпнувший протухший помидор, чуть не перепачкав туфли. В несколько прыжков поспешила убраться подальше. Туда, где начиналась выложенная серой плиткой мостовая.

Её не стошнило, только перед глазами всё мелькало. Рядом возник Олег. Он схватил девушку за локоть и потянул за собой.

— Не прикасайся ко мне! — пискнула Ника. — Ты только что труп этими руками трогал!

Он и не подумал следовать предъявленным требованиям. Вместо этого потащил её прочь со двора.

— Нам нужно спешить, пока полиция не приехала, — шептал он ей на ухо. — Им уж точно не понравится, что я полез не в свое дело. Начнут ещё вопросы задавать.

Но ушли они недалеко, лишь обошли ближайший дом с другой стороны. Олег усадил Нику на лавочку и велел ждать. Не получив толкового ответа, поспешил прочь.

Не было его долго. Поначалу Ника плохо соображала, что вообще происходит вокруг. Борясь с подпирающим комом в горле, она пыталась заставить себя дышать спокойнее. Влажными салфетками она лихорадочно тёрла ладони и одежду там, где до неё дотронулся Олег. Вскоре тошнота прошла, туман в голове немного рассеялся. Взглянув на часы, Ника с удивлением отметила, что было почти девять вечера. Олег вернулся только спустя полчаса, когда она уже собиралась уходить. Вид у него был расслабленный, довольный, как у кота на масленицу.

— Что происходит? — зашептала Ника, чувствуя себя, будто она попала в детективный сериал. — В смысле, я поняла, что именно, но почему тебя это так заинтересовало?

— А ты воспользуйся своим даром и сама узнай, — поддразнил он.

Вот же зараза. Прекрасно знал, что она на это не способна и не терял возможности поиздеваться.

— Ты вообще-то не видящий, — напомнила Вероника, немного удивлённая его задорным поведением. — Откуда тогда ты знаешь, что здесь случилось?

— Я просто подумал, — криво улыбнулся в ответ. — Попробуй, тебе понравится. А ещё лучше воспользуйся даром. Я и без него смог составить пару теорий...

Улыбался он так широко, словно сорвал в казино Джек Пот.

— И всё-таки поясни мне, пожалуйста, что происходит, — терпеливо попросила Ника.

— Происходит убийство, — не переставая улыбаться, произнёс Олег. — И мы пойдем по следу убийцы.

Прозвучало это неожиданно. Сначала Ника решила, что он шутит

— Ты смеёшься? Нам нужно идти к Юре. К тому же зачем нам какой-то маньяк? Это дело полиции.

— Не в этом конкретном случае. Это расследование как раз для нашей конторы.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказал. На теле остались следы колдовства. Неужели ты не почувствовала? Буквально несёт магией, — недоумевал шепчущий. — Я слышал о таких случаях, но ни разу сам не сталкивался.

— Это не меняет того факта, что нам нужно к Юре, — напомнила Ника.

Олег раздражённо отмахнулся.

— Я звонил Женя. Он сказал, что этим занялась тройка его брата. Мы сейчас только мешаться будем. Потом заскочим.

Вероника поразилась, как быстро Олег переключился с одного дела на другое. Маленький мальчик, о жизни которого он так заботился всего час назад, его теперь, кажется, совсем не интересовал.

— Я вовсе не забыл ни о Юре, ни о его сестре, — заверил Олег, заметив её замешательство. — Но с ними сейчас куда более опытная тройка, чем наша. А с этим делом, — он показал рукой куда-то в сторону дворика, — нужно спешить.

Девушка тяжело вздохнула и сдалась.

— Хорошо, рассказывай, в чём проблема.

Глаза шепчущего победно засияли.

— Ты, конечно, слышала об оборотнях.

— Её убил оборотень?! — воскликнула Ника. — Настоящий, который в волка превращается? Но зачем он кожу-то содрал? Я думала, они просто кусают жертву, чтобы обратить. Ну, или едят, в крайнем случае.

Олег прервал её речь.

— Всё в кучу. Оборотни это не только волки. Они могут принимать любой облик. В волков же превращаются только волкодлаки.

— Кто?

— Волкодлаки.

— Что за дурацкое слово, — фыркнула девушка.

— Вовсе не дурацкое, — обиделся шепчущий.

— Почему нельзя называть их просто оборотнями?

Олег раздражённо поморщился и принялся объяснять с поистине профессорской интонацией:

— Потому что это более широкое понятие. Волкодлак превращается исключительно в волка. Не в медведя, не в лису, не в курицу. В волка. Он оборачивается в шкуру животного и принимает его облик.

И тогда Ника начала понимать.

— Боже, — выдохнула она в страхе и произнесла почти шёпотом, — Думаешь, с тела содрали кожу, чтобы...

— Чтобы превратиться в неё, — подтвердил Олег. — Это тело принадлежало девушке, совсем молодой. Я слышал о ведьмах, которые таким образом живут почти вечно. Когда их собственное тело стареет и дряхлеет, они просто убивают кого-то здорового и сильного и забирают его обличие.

Вероника молчала, потрясённая услышанным. Не верилось, что есть на свете такие чудовища. Чудовища, рождённые людьми. Конечно, идея о вечной молодости оставалась привлекательной для человечества во все времена. Философские камни, слёзы единорога, святой Грааль. Какие ещё легенды и сказки придумали, грезя о возможности навсегда сохранить красоту и силу? Наверно, ради бессмертия можно пойти на многое. Но совершить подобное зверство?

Олег был прав. Это расследование полиции окажется не по плечам.

— Ты уверен, что это дело рук оборотня?

— Поверь, след от ритуала обращения я не перепутаю ни с чем, — заносчиво сказал Вольгин.

— Ты знаешь, как найти убийцу?

— Я же сказал, что она оставила сильный магический след.

— Тогда чего мы зря время теряем?

Парень захохотал.

— Как ты развоевалась. С голыми руками кинешься на ведьму во имя справедливости?

Ника поджала нижнюю губу. Ему бы только поязвить.

— Сам рвался "идти по следу убийцы", — передразнила она.

Шепчущий сделался чуть серьёзнее.

— Ладно, ты права. Не будем терять времени, пока я ещё чувствую след.

Он на пару секунд сосредоточенно вглядывался куда-то в сторону, после чего повёл Веронику за собой вперёд.

— Где ты пропадал столько времени?

— Следил за двором, слушал разговоры полиции. Надеялся хоть что-то полезное узнать. Наивно с моей стороны, — сказал Олег.

— Ты же говорил, что нам нельзя попадаться на глаза полиции, — напомнила Ника.

— Тебе нельзя, а у меня есть свои уловки, — внимательно разглядывая дорогу перед собой, ответил шепчущий. Он так осторожно шёл вперёд, что казалось, будто ему видна некая нить, ведущая вслед за ведьмой.

Они двигались улочками между жилыми домами, изредка останавливаясь. Шепчущий напряжённо замирал на перепутьях, выбирая верное направление. Прислушивался к чему-то и, кажется, даже принюхивался. Ника сохраняла молчание, стараясь его не сбивать.

На часах был десятый час, и город постепенно пустел. Вероника уже сотню раз пожалела, что надела свои прекрасные замшевые туфли, потому что обходить лужи и выбоины порядком надоело, а дворы становились всё неухоженнее.

Наконец, они вышли к частному сектору. В несколько рядов выстроились жилые дома. Дорогие кирпичные особняки с красной черепицей на крышах и большими окнами, скромные домики, аккуратно обитые сайдингом, и совсем старые деревянные избушки мелькали с двух сторон, пока Олег и Ника шли по улице, носившей название "Первомайская".

— Действительно, где ещё поселиться одинокой ведьме, — пробурчал Олег. — Только в собственной избушке на краю города.

— Мы уже близко?

— Очень близко, — подтвердил шепчущий.

Вероника подумала, что теперь можно не бояться потерять след и потому, наконец, задала мучивший её вопрос:

— Всегда остаётся такой заметный след от колдуна?

Олег, внимательно вглядываясь в дома, замотал головой.

— Только после сильных магических всплесков. Таких, как этот обряд. Нельзя же просто нацепить любую шкуру. Нужно применить специальные заклятия. К тому же, — добавил он, — у меня есть особые таланты, помогающие кого-то найти... Здесь!

Он на мгновение замер у старого деревянного домика с покосившейся крышей и продолжил идти дальше.

— Не останавливайся, нечего тут мелькать.

— Мы не пойдём туда?

— Не сейчас. Дождёмся ночи.

Они минули ограду с облупившейся краской, к которой был прицеплен железный значок с цифрой "сорок девять" и двинулись вперёд. Остановились только на небольшой полянке, где располагались старые качели и криво сколоченная лавочка. На ней сидели два дедка, обсуждавшие некий строящийся по соседству дом и его владельца.

Олег велел Веронике присесть на лавочку, а сам встал рядом, поглядывая на стариков.

— Добрый вечер, — поздоровался он.

Дедушки в ответ пожелали им того же.

— Не слышно ничего про пропавшую? — вдруг спросил у них Олег.

— Это какую? — спросил тот дед, что сидел ближе к Нике.

— Которая пропала, — пояснил парень, и Вероника с трудом сдержала смешок.

— Ищут, — сказал второй дед. — Внучка её уже все больницы обзвонила.

— Да тут по моргам звонить надо, — посоветовал первый.

— Чего сразу по моргам-то? Саныч тоже в прошлом году пропал на целую неделю. Пошёл к дочери в гости, а на обратной дороге забыл, где живёт. Старческий маразм. В больнице потом нашли, — вспомнил его товарищ.

— Так это Саныч, а у Антонины вроде с памятью нормально всё было. Убили её. Я по новостям смотрел, что на прошлой неделе двоих зарезали. Телефоны отобрали, деньги.

— А у Антонины и красть нечего. Она на пенсию жила.

Ника разочарованно вздохнула. Пропала какая-то старушка, а не молодая девушка. Значит, жертва ведьмы была не местной. Но Олег отчего-то продолжал допрос.

— Как там внучка? Переживает?

— Как не переживать. Бабка у Лили одна осталась. Больше и нет никого из родных, — рассуждал болтливый дедок. Его друг охотно поддакивал.

— А давно баба Тоня пропала? — спросил шепчущий с таким выражением лица, будто баба Тоня была его любимой соседкой и периодически приглашала к себе на чай с блинами.

— Позавчера, — доложили старички, после чего Олег вежливо свёл разговор на погоду а потом и вовсе распрощался со стариками.

Подхватив Веронику под руку, он повел её дальше по улице мимо жилых домов.

— Слышала?

— Да, какая-то бабушка пропала...

— Не какая-то бабушка, а баба Тоня, — поправил Олег и, заметив её непонимание, пояснил, — Старуха Антонина и есть наша ведьма. Она убила свою внучку, приняла её обличие и выбросила труп на помойку подальше от своего дома, а себя саму объявила в розыск.

Ника открыла рот в удивлении. Ну конечно! Если ведьма-оборотень хотела стать молодой, значит, сама она должна быть старой.

— Она убила собственную внучку, — с отвращением осознала Вероника.

— Скорее всего, удочерённую. Растила её крепкой и здоровой, как поросёнка на убой, — холодно поправил Олег. — А сегодня ведьму ждёт справедливое вознаграждение.

— Что ты собрался с ней сделать?

Шепчущий ответил сразу и без всяких сомнений:

— Убить.

Вероника ужаснулась услышанному. С другой стороны она же понимала всё время, что следовала за ним, что они не на переговоры с ведьмой направляются. Но есть ведь другой выход. Должен быть.

— Ты действительно намереваешься убить человека?

— Доказательств, чтобы посадить её в тюрьму, у нас нет. Поверь, она заслуживает этого. Иначе её не остановить.

Говорил он вкрадчиво и убедительно. Ника ему почти поверила. У Олега обнаружился невероятный актёрский талант. Как ловко и ненавязчиво он вытягивал информацию из встретившихся им в тот день людей. Как красноречиво он теперь уговаривал её пойти на преступление.

— Надо позвонить Жене и спросить его совета, — предложила девушка.

Олег прищурился.

— Хорошо, — недовольно согласился он и достал мобильный телефон из кармана джинсов. Вероника прислушивалась к его разговору с Женькой. Шепчущие договорились, что они дождутся, когда у Чипа закончится рабочий день. Тогда втроём решат, что делать с ведьмой.

Потянулось ожидание.

— Почему тебе не нравится слово "оборотень"? — вернулась к старой теме Ника.

Олег сердито покосился в её сторону. Вид у него был напряжённый. Щурился, как сова на солнечный свет. Обхватил себя руками, пытаясь согреться. Ника и сама теперь походила на нахохлившегося воробья. Укутавшись в кардиган, она хмуро смотрела по сторонам. Они уже давно сидели на одном месте, а на улице тем временем становилось всё прохладнее. Ветер усиливался.

— Оно мне не не нравится. Просто волкодлак это совсем другое. Кстати, прекрасное русское слово.

— Да уж, просто шикарное. Звучит так, будто кто-то захлебнулся насмерть в луже.

Вольгин посмотрел на неё с нескрываемым удивлением, словно открывая для себя что-то новое.

— Сколько яда. А ты, оказывается, не такая уж и невинная овечка, какой хочешь казаться, — заметил он.

— Хочешь сказать, что я порочная овечка? — её слова заставили Олега засмеяться. Ника поспешила прикусить язык. Надо же было ей заговорить с ним в таком тоне.

Раздражение росло в ней пропорционально усиливающемуся голоду. Вместе с ним просыпался цинизм, а чувство самоконтроля наоборот теряло бдительность. Ещё немного, и она начнёт по-старчески ворчать, критикуя всё и всех.

— То есть ты не отрицаешь того факта, что ты овца? — язвительности Олега можно было позавидовать. Ей до него далеко.

— Если ты не страшный серый волк, то мне всё равно, — пробурчала Ника.

Олег покосился на окно в соседнем доме. Его было нетрудно разглядеть со скамейки, на которой они сидели в засаде. Ника никогда не жаловалась на зрение, но в этот раз она могла с трудом рассмотреть что-то в узкой полосе между стеной дома и занавеской, выглядывающей из окна на первом этаже.

Хотя Ника так и не уловила движений в оконном просвете, Олег утверждал, что их цель остаётся на месте. Они уже больше часа сидели на скамейке, спрятанной за кустами сирени так удачно, что их было невидно со стороны, но при этом открывался хороший обзор на домик ведьмы. Ника отчего-то чувствовала себя крайне глупо.

— Пойдём в магазин, — предложила Ника. — У нас ещё есть время. Можно было бы даже к Юре успеть.

Не отрывая взгляда от окон, Олег с подозрением прищурился, упрямо сжал губы.

— Сходи без меня. Не хочу упустить её, — он достал из кармана джинсов купюру и протянул Нике. — Купи мне что-нибудь съедобное.

К тому времени уже стемнело, и идти одной по безлюдной улице до магазина Веронике вовсе не хотелось, но Олег свой пост явно покидать не намеревался. Возможно, он решил, что раз девушка пережила встречу с Тенью, то обычный "чёткий" пацанчик с района для неё угрозы не представляет. Ника придерживалась другого мнения, поэтому она осталась мёрзнуть и голодать вместе с Олегом на скамейке. Он с фанатичным блеском в глазах следил за домом, а она думала о своей нелёгкой судьбинушке. Все-то в её жизни стало ненормальным. Слишком опасным для обычных людей. Одна только мысль о том, что ей придётся столкнуться с ведьмой-оборотнем, заставляла трястись, как осиновый лист. Правда, этому так же поспособствовала холодная погода.

Олег уверил, что со временем страх пройдёт. Якобы, она должна привыкнуть к таким вещам. Ника с трудом сдержалась от очередного ехидного замечания, которые в этот день из неё буквально сыпались. Трудно было не заметить, что сам Олег не просто привык к виду трупов. Ему, похоже, всё это доставляло садистское удовольствие. Он буквально преобразился на глазах. Взбодрился, живо обсуждая происходящее. А Вероника наотрез отказывалась привыкать к подобному образу жизни. Он был не просто странным, он был категорически неправильным. Противоестественным. Присутствие Олега, чьи глаза светились от сомнительного счастья начинающего маньяка, пугало до дрожи. Ника остро чувствовала, как ей не хватает сейчас компании Чипа. Внимательного, заботливого и абсолютно адекватного.

И вроде бы всё на первый взгляд нормально. Обычный район, типичные для частного сектора дома. С одного двора доносится собачий лай, с другого смех весёлой компании. Где-то скрипнула дверь, в здании напротив виден в окне работающий телевизор. А в трёх домах от него живёт ведьма-оборотень, что два дня назад содрала кожу со своей внучки и выкинула труп на помойку.

— Странно выходит, — нарушила тишину Вероника. Олег с любопытством взглянул на неё. — Зачем ведьма оставила тело в таком людном месте. Почему не утопила или отвезла куда-нибудь в лес.

— Хороший вопрос, — согласился шепчущий. — Нужно будет её об этом спросить.

Вольгин достал смартфон и, прерывая своё наблюдение, уставился на экран, что-то печатая. Вероника поглядывала на него, но не спрашивала ни о чём. Может, это личное? Впрочем, подобное предположение только раззадорило любопытство.

— Хочешь посмотреть на Лилю? — спросил вдруг Олег.

Ника непонимающе взглянула на него.

— Кого?

— Девушку, которую убила ведьма. Я нашёл её страничку в "контакте", — пояснил шепчущий, разворачивая экран смартфона к Нике. Чуть щурясь от яркой подсветки, Вероника всматривалась в фотографию симпатичной брюнетки, совсем школьницы. Ничего особенного, самая обычная миловидная старшеклассница. Ника забрала смартфон из рук Олега и пролистала несколько фотографий. Пара "селфи", совместный снимок с каким-то парнем, стандартные ноги-сосиски на фоне пляжа на озере. "Заходила два дня назад" — отображалось на странице Лилии Смородиной.

— Такая молодая. Жалко, — произнесла Вероника. — Как ты умудрился её найти?

— Страничку? — уточнил Олег. Ника кивнула. — Имя редкое, плюс я посмотрел по карте ближайшие школы и вбил в поисковике. Подходящего нам возраста всего одна Лиля. Второй уже хорошо за тридцать.

— Надо мне подчистить информацию на своей странице, — задумчиво произнесла Вероника.

— А как же тогда твой труп опознавать будут? — хмыкнул Олег, и Нику передёрнуло от ужаса.

Они снова замолчали. Вероника откинула голову назад, устремив взгляд на небеса. На тёмном своде мерцали звёзды. Ника подумала, что она очень давно не любовалась ночным небом. Всегда некогда, неизменно найдутся другие дела. Даже во времена конфетно-букетного периода со своим бывшим молодым человеком, когда согласно лучшим традициям они гуляли вместе допоздна, то ни разу не смотрели на звёзды. Её бывшему парню в голову такое не могло прийти. При том, что он когда-то в школе увлекался космосом и изучил немало тематической литературы, его интересовала исключительно научная сторона вопроса. Вероника, может быть, и послушала бы его рассказы, но он никогда не предлагал, а она не просила. Они встречались больше полугода, но почти друг друга не знали. Потом Ника поняла, что они оба не очень старались это сделать. Все их отношения были словно от необходимости, а не любви. До сих пор казалось удивительным, что жизнь свела их на время вместе. Впрочем, Вероника знала немало похожих пар, которые скорее притворялись влюблёнными, чем были таковыми на самом деле. Почему так происходит? Неужели людям так хочется верить в любовь, что они придумывают её, когда чувств нет?

— Почему ты называешь меня Верой? Если не знаешь, это не сокращение от Вероники. Это совсем разные имена.

— Знаю.

— Тогда почему?

— Мне нравится имя Вера. У него хорошее значение, разве нет?

— Я его ненавижу. Какое бы там не было значение...

Вольгин повернул голову и посмотрел на девушку, продолжавшую рассматривать небеса.

— Твоя бабка не должна влиять на твоё отношение к самому имени. Она, конечно, была контрактником, то есть той ещё падалью, но...

— Она убила мою маму, — выпрямившись, Ника посмотрела на Олега. — Обратила её в Тень.

Он выглядел потрясённым. Светлые глаза блестели в темноте.

— Сочувствую, — пробормотал он. — Как ты узнала?

— У меня было видение, — Ника плотно сжала губы. Она смотрела на парня очень холодно, стараясь скрыть истинные чувства. — Мама приходила в квартиру после смерти бабы Веры. Думаю, когда мы вернулись обратно в Россию. И Тень дотронулась до неё. И потом...

— До этого ты думала, что с ней что-то случилось?

— Нет. Я считала, что она меня бросила. Что я была нежеланной дочерью и...

Ника не знала, почему так откровенна с Олегом. Он казался ей менее понимающим и честным, чем Женя. Такому человеку не стоит поверять свои секреты. Но сейчас он смотрел на неё с таким сочувствием, таким теплом.

— Мне очень жаль, — повторил он. — Я понимаю, что ты чувствуешь.

— Неужели? — хмыкнула Вероника. — Знаешь, мне, если честно, не очень хочется об этом говорить. Зря я вообще начала.

— Да, конечно, — легко согласился Олег, и Ника поразилась его поведению.

Он снова вернулся к слежке. Фонари на этой улице работали далеко не везде. Дом ведьмы был почти не освещён и быстро погрузился во тьму. Окна походили на чёрные провалы.

— Почему она не включает свет? Уже легла спать? — размышляла вслух Вероника. Тишина начинала давить на неё и вгонять в панику.

— Она не спит, — уверенно сказал Олег.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что она нас почувствовала.

Он проверил, который час, взглянув на экран телефона. Женина смена должна была уже давно закончиться, но его всё ещё не было.

— Уходит. Падла. Уходит, — прошипел Олег и вдруг вскочил со скамейки.

— С чего ты решил?

— Она нас засекла. Если попытается открыть проход, то нам её не поймать.

ГЛАВА 4

В чужой шкуре

Калитка предательски заскрипела, когда они входили на участок. Каблуки застучали по деревянным ступеням.

Олег шикнул на Веронику, требуя тишины. Что она может поделать? Разуться что ли? Собственно, Олег именно так и считал:

— Разуйся, — зашипел шепчущий.

Девушка раздражённо скривилась. Сам же сказал, что ведьма их уже засекла. Так к чему теперь спектакль разыгрывать? Пробираться сюда под покровом ночи, словно два ниндзя?

Олег подкрался к двери и замер, прислушиваясь. Нервными пальцами погладил дверной замок, словно пытаясь приласкать пугливого кота. Губы его чуть заметно шевелились. Шёпот — быстрый, шуршащий как листва на ветру — был почти не слышен. Не происходило ровным счётом ничего, что могло расцениваться как колдовство. Ни разливающегося от ладоней свечения, ни волшебных пасов. Только замок вдруг щёлкнул, и дверь подалась навстречу.

— Так вот как вы попали ко мне в квартиру, — неожиданная догадка заставила Нику вновь позабыть о всякой осмотрительности.

Вместо ответа на неё еще раз шикнули. Олег был раздражён и нервозен. Врываться на чужую частную территорию — преступление. Лезть тайком в дом к ведьме — преступление крайне безрассудное и опасное.

Но на первый взгляд всё выглядело не так уж и плохо. Тихо и мирно. Из-за двери не доносилось ни звука. Дом был погружён в глухой сумрак.

Олег рукой остановил девушку, приказывая держаться позади. Ника этому только обрадовалась. Она и не собиралась лезть на рожон и рисковать своей шкурой. Тем более, что местный контингент мог попробовать её содрать.

Протиснувшись между стеной и дверью, Олег прокрался в коридор. Ника медлила, задержавшись снаружи. Не нужно было пользоваться интуицией или так называемым даром, чтобы догадаться, что ничего хорошего их не ждет. Даже если Олег ошибся, и в доме живет самый обычный человек, уголовный кодекс ещё никто не отменял. Старый добрый здравый смысл в этот раз управился самостоятельно, без помощи потусторонних сил. Он во всё горло вопил, чтобы Ника держалась подальше от порога в дом. В конце концов, кто-то должен стоять на стрёме.

Её сомнения были быстро отметены и прерваны резким болезненным вскриком.

Схватившись руками за голову, Олег повалился на пол. Скрежеща зубами, пытался сдержать рвущиеся наружу стоны.

— Олег! — как опрометчиво Ника позабыла про все предосторожности. Кинулась к нему, обхватила руками за плечи. Пыталась заглянуть в покрасневшее от напряжения лицо. Глаза сощурились, лоб напряжённо хмурился. Рот скривился от боли.

Грубый, рваный голос успел предупредить:

— Ло... вушка...

А в следующую секунду Нику отбросило в сторону.

Она пролетела несколько метров над полом и приземлилась уже в соседней комнате, ударившись ногой о дверной косяк. Присела, стараясь разглядеть, что происходит в тёмном коридоре.

Олег громко ругался, ничуть не стесняясь в выражениях. То ли это были особые боевые заклятия, то ли со злости он вдруг научился обходиться без них, но комнату вдруг озарила вспышка. Свет на мгновение выхватил из черноты две фигуры. Лежащего на полу Олега, вытягивающего вперёд руки и склонившуюся над ним женскую фигуру с длинными чёрными волосами.

Послышался грохот и тонкий визг. Голос ведьмы доносился уже откуда-то со стороны. Видимо, заклятие шепчущего хорошенько её приложило.

— Падла, глотку перегрызу.

— Ты ещё и каннибал? — захрипело из темноты в ответ.

Ника вскочила на ноги, зашарила руками по стенам в поисках выключателя.

Удар. Стук. Болезненный вскрик.

— Сволочь! — зарычала ведьма.

— Прости. Придётся новую шкурку искать.

Чтобы там не происходило, Олег явно играл с огнём. Дошутится же. Где этот чёртов выключатель?

Но, кажется, ориентироваться в темноте из всех присутствующих не могла одна только Ника. Двое других яростно продолжали бороться в кромешной тьме, разнося попутно мебель.

Олега отбросило спиной на шкаф. Он проломил дверки и приземлился прямо внутрь. Пару мгновений он не шевелился. И как раз тогда Ника отыскала выключатель. В комнате загорелся свет.

Ведьма ощерилась на неё, словно дикая кошка. Волосы растрёпаны, на всё лицо яркий, совсем свежий ожог в форме человеческой ладони. Откуда? Но размышлять не было времени. Оборотень прыгнула вперёд. Вероника взвизгнула, пятясь в отступлении. Рукой задела кастрюлю, стоявшую на плите. Оказывается, её выбросило на кухню. Машинально пытаясь хоть чем-то защититься, девушка схватила кастрюлю и выставила её перед собой. На пол полилось месиво из овощей: суп только зря перевели. Но кастрюля свою роль сослужила. Ведьма на мгновение растерялась, и тогда ей на плечо легла рука Олега.

— Гори!

Ведьма исступлённо заорала. Вероника поражённо застыла, наблюдая, как вспыхнула в мгновение футболка на ведьме, как обугливается её кожа, как дым исходит от ладони, которую Олег прижал к колдунье. Глаза его яростно пылали. Рот скривился, оголяя клыки. Кто из них большее чудовище? Ведьма рванулась вперёд, пытаясь вырваться. Ника испуганно взвизгнула и ударила её по лицу кастрюлей, разбрызгивая остатки супа.

— Держи дрянь! — гаркнул шепчущий, хватая соперницу за руки и разворачивая к себе. Уставившись ей глаза в глаза, он не давал сдвинуться с места. Ника, пытаясь оказать посильную помощь, снова треснула ведьму кастрюлей, на этот раз по затылку. Та ахнула от боли, вырвалась и кинулась вперёд, хватая Олега за шею. Но не стала его душить. Вместо этого так же вытаращилась на него, не мигая. Пару секунд казалось, что они просто обнимаются. Ника толком не успела осознать происходящее, когда ведьма вдруг болезненно завыла, упрямо продолжая игру в гляделки, несмотря на испытываемые мучения. Шепчущий морщился, словно от сильной боли. По его лицу видно было, как он пытается совладать с собой.

"Ведьма что-то делает с ним," — догадалась Ника и со всей силы ещё раз приложила девушку кастрюлей по голове.

Это изменило дальнейший ход их странной борьбы. Олег, не выдержав напора, схватился руками за голову и отступил назад. Ведьма выкинула вперёд ладони, и невидимая волна подбросила шепчущего в воздух. Он врезался в стену и ударился головой о выключатель. Свет погас. Ника, вновь потеряв ориентацию в пространстве, на секунду замерла и метнулась бежать наугад. Туда, где должен был быть выход из дома, но она не успела даже покинуть кухню.

Её схватили за волосы. Дёрнули с силой, вырвав клок. Припечатали к кухонному шкафчику, затылком она ударилась об острый угол. Шею сдавили цепкие горячие руки. Ника брыкалась изо всех сил, но её накрепко припечатали к полу. Длинные поломанные ногти царапали подбородок, заставляя открыть рот.

Голос булькающий, срывающийся хрипел прямо над ухом. Безуспешно пытаясь вырваться, Ника почти не различала услышанных слов. Только перед глазами мелькало бледное пятно девичьего лица. Спутанные волосы свисали по бокам, глаза горели безумным светом, как у самой настоящей ведьмы.

Хватка ослабла. Послышалось звяканье посуды. Сверху на лицо посыпалась земля. Ведьма пробовала достать что-то с полки, одновременно удерживая противницу на полу.

Ника, наконец, смогла вывернуться и освободить левую руку. Наугад размашисто ударила соперницу по щеке. Ухватилась за длинные волосы и потянула на себя. Ведьма яростно зашипела. Острые ногти расцарапали Нике нижнюю губу. Она вскрикнула от боли, и тогда проворная колдунья сунула видящей прямо в рот горсть земли. И даже голос её стал увереннее, словно набирал силы.

— С погоста землица, Морены мёртвая водица, — различила Ника среди беспорядочного бормотания.

Закашлявшись, попробовала выплюнуть песок. На глаза выступили слезы. Вероника задыхалась. Грязная рука больно сжимала рот и нос, не давая свободно выдохнуть.

Бестолково размахивая свободной рукой, Ника пыталась отодрать ладонь ведьмы от своего лица. Но та только наседала ещё больше. И её срывающийся голос надрывно шептал:

— Вороны чёрные, вороны быстрые...

Птичьи когти царапали лицо, выдирали волосы. Их роковое пение разрывало уши. Сильные крылья били по лицу. Чёрные перья кружили вокруг, уволакивая глубже во мрак. Маленькие бусинки тёмных глаз нетерпеливо наблюдали со всех сторон. Ждали, когда им принесут добычу. Когда можно будет безбоязненно вонзить острый клюв в сочное мясо.

А потом откуда-то издалека, из другого мира донёсся рык. Проворчал грозно неясную угрозу и вдруг сорвался. Человечьи слова пророкотали неразборчиво в звериной глотке.

Ведьма беспокойно заозиралась. За её спиной, ощетинившись, скалился волк. Глаза его светились в темноте. Верхняя губа была приподнята. Животное распахнуло пасть, розовый язык облизнул острые клыки. Волк с трудом удерживался на лапах. И только тогда стало заметно, что их у него всего три. На месте четвертой — передней левой — белела человеческая рука. Лёгкий серый мех стремительно опускался вниз, к сжатой в кулак ладони. Пожирал гладкую кожу, изламывал запястье руки, обращал упрямо сжатый кулак в звериную лапу.

Ведьма дёрнулась, обернулась к Нике. Нагнулась совсем низко, заглянула прямо в глаза. Её светились в темноте зелёным. Полыхали колдовским костром и злобой. Тонкие губы исказили обожжённое лицо. Вороны прислушались к приказу:

— Несите её в земли Нави!

Птицы торжествующе закаркали. Взвились с места и устремились вниз, к земле.

Их кашляющее пение было прервано прямо в полёте. Волк сорвался с места, снёс ведьму в ударе. Вцепился клыками в бледную шею. Левая человеческая рука безжалостно ударила в живот. Когтистые лапы раздирали его, разрывая тонкую кожу. Голос зверя и рык человека слились, смешались воедино. Девушка закричала. Но хищник только глубже вгрызся ей в горло. Забулькали беспомощные звуки, запричитали. И затихли. Когда она больше не шевелилась, обращение было закончено. Волк щерился на павшего врага. Со звериной морды стекала кровь. Он обернулся назад. Животные глаза зеленоватыми бликами светились в темноте.

Наступившая тишина поглотила двоих. Они смотрели друг на друга. Широко распахнутые голубые и серые, щурившиеся с плохо скрываемой угрозой. В них ещё горело былое безумие. Они ещё ощущали кровь. Две льдинки. Холодные и дикие.

Взрывом прогремел шумный вздох, нарушивший затянувшееся безмолвие. Вероника вздрогнула, перепуганная звуком собственного сбившегося дыхания. Сердце, которое, казалось, вовсе остановило свой бег, застучало в висках. Закашлявшись, она отплюнула оставшийся во рту песок. Мерзость.

Волк оторвал от неё внимательный взгляд. Бегло посмотрел на обездвиженное разодранное его клыками тело. Словно сопротивляясь искушению, с трудом отвернулся. Цокая когтями по линолеуму, прошёл в коридор, скрылся за дверью в другую комнату.

Нике было не по себе оставаться в одном помещении с трупом. Брезгливо переступив через тело, она оказалась в коридоре. Нашла выключатель. Зажгла свет и прошла в ванную, где столкнулась с собственным отражением. Взлохмаченная, перемазанная в земле, с сумасшедшим взглядом. Она сама теперь походила на ведьму, покутившую на шабаше. От нижней губы по подбородку тянулась тонкая красная полоса. Но больше царапин не было. Получается, и чёрные крылья, бьющие по лицу, и цепкие острые птичьи когти — всё это ей только показалось.

Как же надоели колдуны и их проклятое волшебство!

Ника нетерпеливо умылась, пытаясь смыть кровь и грязь с лица. Вместо этого только размазала тушь. Не найдя нужных косметических средств, схватила мыло. Долго и усердно тёрла лицо и руки. Так, что кожа чуть ли не скрипела от чистоты. Поразмышляв, всё же побрезговала полотенцами, принадлежавшими ведьме. Вдруг, оборотень пользовалась ими после того, как стянула кожу со своей жертвы. Ника вышла из ванной комнаты. Чувствуя, как щекочут кожу стекающие капли, нетерпеливо вытерла подбородок ладонью.

Олег оказался в коридоре. Он натягивал штаны, когда его застала Ника. Волчий брелок держал в руках. Взъерошенные волосы рассерженным ежиком дыбились в разные стороны, серые глаза глядели исподлобья. Девушка мельком осмотрела его с ног до головы. Сдержала улыбку и нескромное замечание.

— Ты давно такой? — вместо этого вырвалось у неё. И хотела же промолчать, не задавать неловких вопросов. Не удержалась.

Олег пожал правым плечом.

— Лет восемь.

— Кто тебя укусил?

Он только фыркнул в ответ. Сверкнул зубами в улыбке. Ника пригляделась, но звериных клыков не заметила.

— Я то "булькающее слово". Волкодлак. Оборотень, — и он продемонстрировал свой чудовищный волчий брелок.

— Ты убил волка, чтобы...

Шепчущий или же... оборотень выглядел возмущённым.

— Вовсе нет. У нас это так не передается. Это нужно заслужить, — голос его стал глуше, пока он надевал толстовку через голову. Вынырнув из ворота, засунул ноги в кроссовки.

Вероника недоумевала. А как же все рассказы, где людей насильно превращали в чудовищ? Что насчёт проклятой души, ненасытной жажды крови? Олег, конечно, не блистает манерами или хорошим характером, но и за монстра, завывающего на луну, его принять тяжело.

— Ты делаешь это, чтобы жить дольше?

— Вовсе нет, всё совсем по-другому. Человек, который способен становиться животным, ближе к пониманию мира, к самой его сути. Звериный подарок получают только те, кто его заслужил.

— Звериный подарок?

Олег снова помахал волчьей лапой перед её глазами.

— Раньше было принято оборачиваться в звериную шкуру. Так превращение проходит быстрее. Но в наше время было странно, если бы я разгуливал в полушубке посередине лета.

Ника промолчала, а Вольгин не стал погружаться в дальнейшие пояснения.

Он запер входную дверь в дом, сходил на кухню. Хлопнула створка шкафчика. Шепчущий вернулся назад, нацепив розовые резиновые перчатки для мытья посуды. Прошёл в одну из комнат и бесцеремонно принялся рыться в чужих вещах. Навёл беспорядок в ящиках комода, заглянул в книжный шкаф, пошарил на верхних полках среди свитеров. Нырнул в ящик под диваном, но обнаружил там только коробки с зимней обувью.

Наблюдая за его действиями, Ника недовольно припомнила собственную квартиру. Ей шепчущие все обои оборвали, здесь тоже отличились. Что за странная склонность к разрушению?

— Что ты ищешь?

Олег на мгновение оторвался от созерцания узкого пространства под книжным шкафом. Просунул вниз руку, пошарил там. Вытащил тонкую голубую тетрадку и целый ворох пыли.

— Книгу. Ведьмы часто записывают свои знания. При условии, что это оборотень, книга может оказаться очень старой. Такие часто живут не одно столетие. Если мы найдем её записи, информация может оказаться бесценной.

Мельком оглядев тетрадку, он потерял к ней всякий интерес. Отбросил в сторону и приступил к дальнейшим поискам.

Ничуть не заботясь о сохранности вещей, разворошил документы, аккуратно сложенные в очередном ящике. Ника заразилась его энтузиазмом. Хотела присоединиться к сыскной деятельности, но была остановлена.

— Нечего оставлять отпечатки пальцев. Всегда лучше перестраховаться.

Ника подумала, что наследили они уже без того достаточно. Один труп на кухне чего стоит. Стены и мебель тоже запачканы кровью. Но она всё-таки послушалась шепчущего и постаралась ничего не трогать.

Бродя по комнате из угла в угол, девушка лениво разглядывала жилище ведьмы. Дом была старый, и ремонт здесь давно не делали. Обычное на первый взгляд жильё: одинокая картина на стене со скучным сельским пейзажем, две полки с бестолковыми сувенирами, где фарфоровые бараны и лоси паслись невдалеке от уродливой вазы с цветочками. На письменном столе, рядом с новеньким ноутбуком, лежала стопка школьных тетрадей. Верхняя была подписана именем Лилии Смородиной, ученицы одиннадцатого класса.

Ника покосилась на Олега, переставлявшего книги туда-сюда.

— Значит, ты тоже можешь превратиться в другого человека?

Олег оторвался от полного собрания сочинений Толстого. Задумчиво посмотрел на Веронику.

— Да и ты тоже можешь, если постараешься. Любой человек с даром на это способен. Но для моей семьи это нечто совершенно другое. У нас звериный подарок передаётся из поколения в поколение. Это в нашей крови. Нам не приходится приносить жертв, чтобы научиться оборотничеству.

— В кого ты ещё умеешь обращаться?

— Только в волка. Нам больше и не нужно.

Разговор замялся. Олег ушёл в другую комнату. Было слышно, как он передвигает мебель в спальне, пытался найти книгу или просто был недоволен обстановкой. Раздался дребезг: Олег заподозрил, что большая напольная ваза могла использоваться как тайник.

"Это он так старается не оставлять следов," — поморщилась девушка.

Вероника всполошилась, как бы соседи не прибежали на шум. С другой стороны, прежние крики их до сих пор не насторожили. Всё же она решила предупредить Олега. Пусть хотя бы попытается быть осторожным. Но шепчущий заверил её, что стены здесь заговорённые. Никто не услышит, даже если она начнет пилить его наживую бензопилой "Дружба".

— Готовилась старушка к нашему приходу. Хотя скорее для внучки старалась. Думаю, её сначала опоили, но всегда стоит перестраховаться. Бдительные соседи могли услышать какие-нибудь подозрительные звуки.

Ника скривилась в отвращении.

— Это мерзко.

— Мерзко, что у нас из трупа на кухне вытекла целая лужа крови, и ты наследила по всей квартире.

Ника испуганно подпрыгнула на месте и только тогда заметила, что случилось с её туфлями. Суповый водопад и брызжущая кровь значительно подпортили красненькую замшу на обуви.

— О боже! Я их уничтожила, — готовая разрыдаться, запричитала она.

— Я думал, ты расстроишься из-за смерти человека.

— Ведьмы, а не человека! — возразила Ника. Олег только усмехнулся.

— То есть, если я убью тебя, ты возражать не будешь?

Вероника смутилась. Попыталась дать ему отпор и сказать что-нибудь остроумное в ответ. Получилось невнятно и неубедительно.

— Не хочу тебя расстраивать, но мы вообще-то тоже люди. За редким исключением, — рассуждал Олег, заглядывая под гардероб.

— Боже! У меня туфли в крови, — причитала Ника, разглядывая жировые и кровяные пятна. Чёртов суп! Чёртова ведьма!

— Почистишь, — беспечно посоветовал шепчущий. Ох уж эти мужчины! Да что они понимают в жизни?!

— Это натуральная замша. Не уверена, что кровь вообще можно отмыть. Боже-боже-боже! Они мне в шесть тысяч обошлись! У меня и так денег совсем нет...

Олег выглядел растерянным. Рассматривал Нику, как диковинную зверюшку. Склонил голову набок и даже рот немного приоткрыл.

— Зачем ты тогда вообще столько потратила на какие-то туфли? — поражённо проговорил он. И тут же пожалел о сказанном.

— Да потому что это шикарные, блин, туфли! Как ты не понимаешь?! Я всё лето только и...

Не слушая больше её возгласов, шепчущий приподнял матрас с кровати. Заглянул под него.

Вероника продолжила жалобно перечислять свои несчастья и неудачи. Её истерику вовремя прервал стук в дверь. Ника снова подпрыгнула на месте, чувствуя как сердце уходит в пятки. Девушка зажала себе рот — на всякий случай сразу двумя руками. Олег прислушался.

Вот и полиция приехала. Им обоим конец. Проведут остаток жизни в колониях строгого режима. Будут грызть сухари и ежедневно гулять кругами по двору, где даже небо в клеточку.

Шепчущий отпустил матрас, и тот с хлопком шлёпнулся на кровать. Олег отодвинул Нику в сторону, чтобы не преграждала дорогу. Вышел в коридор и посмотрел в дверной глазок. Ника встала в позицию "на старт. Внимание" и готовилась к команде "марш". Конечно, бросать товарища в беде нехорошо, но Вероника рассудила, что волк Тамбовский Олегу товарищ. И в связи с последними открытиями, это вполне могло оказаться именно так.

Внутренне настроившись на возгласы "всем лежать", дружный топот тяжёлых ботинок и людей с автоматами наперевес, было странно услышать знакомый спокойный голос.

— Вы уже без меня справились? — кто-то удивленно присвистнул в коридоре. — И куда мы это денем?

— Правильно размышляешь. Придётся протащить через коридор, — предложил Олег.

— Вас никто не видел?

— Видел, но не запомнил.

— Чары? Это хорошо, — одобрил Женя.

Ника высунула голову в коридор. Слева от неё было видно развалившееся на кухне разодранное на клочки тело. Главное не смотреть, тогда будет не так противно. Но противно всё равно было от одной только мысли, что она причастна к убийству, что её саму чуть не отправили на тот свет. И что ещё хуже, что это существо прежде, возможно, забрало уже не одну жизнь. Даже сейчас оно носило чужой облик.

Но Женька выглядел таким радостным, будто пришёл на праздничную вечеринку. Заметив Нику, он кивнул головой в знак приветствия.

— Ты как, Ник?

Олег сделал "страшные" глаза, предостерегая друга:

— Она испачкала туфли в крови, — заговорщицки прошептал он. Видимо, теперь не скоро позабудет о произошедшем.

Чип честно старался скрыть улыбку. Проскользив по Веронике нарочно равнодушным взглядом, завертел головой.

— Ясно... Чего время тянем? Давай по-быстрому заберём тело и свалим.

— Я хочу найти ведьмину книгу.

Женька воспринял идею без особого энтузиазма, но всё равно присоединился к поискам. В отличие от предусмотрительного Олега, он начисто наплевал на осторожность.

— Тебя не удивило, что тело оставили прямо во дворе дома? — спросил он у Олега, когда ему подробно рассказали всю историю.

— Ещё как. Но её мог кто-то спугнуть. Думаю, она собиралась убежать сегодня ночью.

— Хочешь сказать, что она не тебя испугалась?

Олег пожал плечами.

— Не знаю. Я вообще не понимаю, почему она оставила тело почти в центре города и даже не закопала.

— Просто потому, что в людном городе нет времени копать яму.

— Тут рядом лес. Почему бы не спрятать тело там? — вопрос Олега остался без ответа. — Дело ясное, что дело тёмное. К чему вообще было везти труп так далеко?

В любом случае, сама ведьма им ничего больше рассказать не могла. Она лежала с перекошенным обожжённым лицом в луже собственной крови, пока шепчущие копались в её вещах.

Веронику попросили тихонько посидеть в стороне и ничего не трогать. Заскучав, девушка глядела по сторонам, рассматривала выцветшие обои в цветочек. Поблекшие ромашки украшали стены дома ещё, наверное, с советских времён. Протёртый диван, облезлая польская стенка. В целом всё напоминало Нике её собственное жилье, доставшееся от бабушки. Только новый ноутбук и примостившийся рядом принтер со сканером выделялись из общей картины. А вот телевизора не было вовсе. Невесело жилось старшекласснице Лиле с её бабушкой в этой древней избушке.

— Олег! — окликнула Вероника. Шепчущий отвлёкся от коробки с фотографиями и раздражённо покосился на девушку.

— Что?

— А ведьма могла сохранить свою книгу на компе?

— Ага, и ещё выложила на форуме на свободное обозрение, — огрызнулся Вольгин, не уставая удивляться женской глупости. Он сердито отбросил коробку в сторону.

Карточки рассыпались по полу, перемешиваясь между собой. Бумажная память о человеке, которого никогда не было. Вот она — старуха Антонина. На поблекшей цветной фотокарточке полная старушка и маленькая девчушка, обнимавшая её за талию. На следующей фотокарточке девочка уже одна. В уголке подписано, что снимок сделан в прошлом десятилетии. Девочке лет семь, она держит большой букет гладиолусов. Одета в белую блузку с пушистым воротом и чёрную строгую юбку. Ещё одно изображение. В молодой улыбающейся девушке можно узнать девочку с гладиолусами. Рядом пожилая женщина. Баба Тоня. Её убийца.

— Как думаешь, она действительно была её бабушкой? — Ника задумчиво сжимала фотографию кончиками пальцев, позабыв про предосторожности.

— Вряд ли. Они чаще удочеряют детей из детдомов. Здоровых, сильных, чтобы потом собрать урожай побогаче.

— Зачем они вообще их воспитывают? В этом есть что-то особенно жуткое. Как скотину разводят, — возмутилась Вероника. — Почему нельзя убить незнакомца?

— Потому что можно принять облик лишь того, с кем крепко связан духовно, если это не звериный подарок, — пояснил Олег.

Сказанное звучало равнодушно. Безлико. Словно Вольгину вовсе всё равно, что происходит с людьми, выращенными, как морковка на грядке. Старательно, с любовью и одновременно с бессердечной целенаправленностью. Плевать было Олегу, что ведьмы-оборотни делают со своими детьми. Сдирают с них кожу или жарят в печах. Всё равно. Он чисто из любопытства забросил все дела и просидел несколько часов под окнами дома ведьмы.

Глупости. Зачем она придумывает про него всякие мерзости?! Олег кинулся по следу ведьмы, чтобы остановить её. Чтобы предотвратить дальнейшие преступления и не позволить вырастить ещё одну девочку ради продления собственной жизни.

— Почему она пыталась меня проклясть? Не легче ли было зарезать? Быстрее, так точно.

— Значит, не хотела повредить телу. Я её шкурку немного подпортил, — злобно усмехнулся Олег. — И недели не проносила обновку. Или что другое придумала, — меланхолично рассуждал он, — Не каждый день к ней прямо в лапы молодые девушки бегут. Вас тоже не на принтере печатают.... Слу-ушай!.. — вдруг воскликнул он. Отбросил всё в сторону и вскочил на ноги. — Принтер!

— А что с ним?

— Нафига ведьме, у которой даже телевизора нет, ноутбук и принтер? Да еще и со сканером.

Вероника почувствовала себя обманутой. Вот же хитрая зараза. Он просто не хотел соглашаться с её мнением! Минуту назад сам смеялся над этим предположением.

— Она могла сохранить книгу в электронном формате. Бумажную легко испортить, её лучше держать в безопасном месте. А это...

Он бросился к ноутбуку. Поспешно включил его, нетерпеливо заёрзал на стуле. К ним заглянул Женька:

— Есть успехи? Я только нашел инструменты, которыми провели хирургическое вмешательство.

Ника не сразу поняла, о чём шла речь. Когда Чип бросил на середину комнаты пакет, из которого выглядывали тонкие острые ножи, смысл услышанного стал ясен. Девушка сморщилась от отвращения.

— А ещё, угадайте что, — продолжал Женька. — Около сорока тысяч наличными и несколько банковских карточек. Наша ведьма сделала неплохие запасы на зиму.

Ника моментально оживилась. Сорок тысяч — это же сколько пар туфель! То есть, новая пара ей нужна всего одна, но ведь и другие растраты не за горами. А с новым образом жизни и вовсе одни расходы.

— Покажи, — недоверчиво потребовала она. Женька пожал плечами и сунул ей под нос коробку из-под обуви. Желанные бумажки были аккуратно сложены стопкой рядом с целым ворохом пластиковых карт.

— Мы же заберём их? — с надеждой спросила Ника. — Хотя бы деньги, карточки всё равно не взломать... Ты видел, может, она где пароли записала?

— Ника! — возмутился Женька. Потрясение в его голосе было искренним. Никак он не ожидал от своей белокурой спутницы такой низменной скупости.

— Это всё равно больше никому не понадобится, — заспорила девушка. — Вы сами говорили, что берёте плату за свою работу.

Чип задумался. Переглянулся с Олегом. Быстро сломался. Сомнение закралось в душу, и вот уже всё решено.

— Не думаю, что у ведьмы есть другие наследники, — рассудил Олег, оторвав взгляд от экрана, — Но только наличку.

Вероника так и не узнала, чем было вызвано решение. Остатками благородства, неумением взламывать счета или боязнью попасться "на деле". Впрочем, беспокоиться об этом было поздно. За минувшие сутки они нарушили уже не один закон.

Ника продолжила рассматривать личные вещи бывших жильцов. Лиля Смородина в этом году закончила школу. Вероника нашла её аттестат. Рассмотрев, отложила в сторону и приблизилась к письменному столу. Олег копировал какие-то файлы на флешку.

— Нашёл?

Оборотень победно улыбнулся.

— Как хорошо, что прогресс дошёл даже до этого дома. Она отсканировала книгу. Кхм... Может, лучше сразу ноут забрать? Вдруг потом ещё что раскопаю?

Он тут же приступил к выполнению задуманного. Выдернул зарядное устройство из розетки, отсоединил его от ноутбука, засунул и то и другое в найденный пакет. За сборами (тире кражей имущества) его застал Чип.

— Предлагаю поджечь дом, — заявил он.

Олег и Ника изумлённо уставились на него.

— Вы, конечно, совершили благое дело, вот только полиция этого не знает. Осталось слишком много следов. Даже если труп закопаем подальше отсюда, это не шибко поможет. Кровь, отпечатки, Никины волосы...

— Что?! — взвизгнула девушка, хватаясь за голову.

Она метнулась на кухню и заметила клок светлых волос, валявшийся на полу. Вот же ведьма!

С полки на пол свалилась стеклянная банка. Из неё высыпался песок. Зачем держать на кухне банку с землёй? Если только для странных чародейских обрядов. Что эта ведьма говорила? Земля с могилы и мёртвая вода?

Искорёженное тело выпускницы Лили лежало совсем рядом. Её кожа обуглилась во многих местах. Некоторые следы очевидно оставили ладони Олега. Волосы умершей растрёпаны, пальцы скрючились. Разорвано крепкими звериными клыками горло, разодрано когтями тело. Повсюду кровь.

"Это не Лиля. Лиля умерла ещё несколько дней назад. Это ведьма, принявшая её облик. Убийца. Она это заслужила," — уговаривала себя Ника.

Зачем она только полезла смотреть старые фотографии и тетради? Было куда легче, когда она не знала ни имени, ни судьбы погибшей девочки. Теперь всё стало куда более настоящим. Это не сон и не видение. Погибшие женщины жили, дышали, ходили по этим комнатам. Сколько ужасов успели запомнить стены дома? Сколько тайн сохранить?

— Давайте действительно сожжём всё здесь, — произнесла она, возвращаясь к ребятам.

Они со странным интересом наблюдали за ней.

— Есть, капитан, — невесело улыбнулся Женька.

Они приступили к своим дальнейшим разрушительным действиям.

"Интересно, на сколько статей уголовного кодекса тянет сегодняшний день?" — размышляла Вероника, запихивая добытые деньги в свою сумочку.

Женька к тому времени успел пробраться к соседям в гараж и стащить канистру бензина. Олег порылся на кухне и облил труп найденной водкой.

— Уходить будем через коридор, — решил он. — Жека, тебе придётся открывать. Она из меня всю энергию вытянула. Пришлось даже обращаться.

— Да я заметил, — ответил Чип, бросая короткий взгляд на пожёванное тело ведьмы.

— Куда мы пойдём? — полюбопытствовала Ника.

— Ко мне домой. Приглашаю на чая, — ответил Олег.

Ника поёжилась. Становилось прохладнее.

— Замёрзла? — удивился Олег. — Ничего, скоро здесь станет горячо.

Девушка поморщилась. Что за неуместные шутки. Смеётся над смертью и убийством. Между тем действительно становилось холоднее с каждой минутой. Нике стало дурно. Дышать тяжело. Знакомое чувство. И знакомое ощущение, как приближается нечто ужасное. Чёрное холодное и безжизненное.

Ника закрутила головой, пытаясь обнаружить верную дверь.

— Тени! Они открывают проход! — предупредила она.

Её слова стали неожиданностью для всех присутствующих.

— Какого они тут забыли?!

Женька заторопился и подгонял остальных:

— Олег, подожги кухню и гостиную. Я открою проход. Ника, какая дверь?

Девушка уверенно показала на ванную комнату. Перед ней предстал тёмный проход, где бесшумно двигались четверо. Тёмные, жаждущие и безликие. Стеклянные глаза вытаращены в тупом бессмысленном вопросе. Ищут. Знают.

— Скорее, — поторопила она.

Женька бросился ко входной двери. Схватился за ручку и забормотал торопливо. Огонь ярко вспыхнул на кухне. Весело заиграл, заискрился. Протанцевал по полу, обнял столешницу, взбежал по обоям к потолку. Олег чиркнул спичкой в следующей комнате. Пламя объяло занавески. Перекинулось на книжный шкаф.

Разгорающийся огонь горячо дышал на троих непрошенных гостей. Четверо чёрных несли с собой стужу. Обе стихии веяли смертью.

— Быстрее, — зло рычал Олег, который не забыл захватить с собой пакет с ноутбуком.

Женька крикнул что-то, но Ника не расслышала его в шуме разрастающегося пожара. Она обернулась, чтобы в последний раз посмотреть на изуродованное тело ведьмы, но увидела только огонь и дым.

— Готово! — Чип распахнул дверь, ведущую в пустоту.

Олег протолкнул Веронику первой. Последовал за ней. Женька вошёл в коридор третьим.

— Ну огонь вообще, — заключил он, оборачиваясь.

Ника выглянула ему за плечо и в узком проеме захлопывающейся двери заметила, как в пламени и дыме зияли четыре чёрные фигуры.

ГЛАВА 5

Разговоры по душам и за глаза

Они были здесь одни, но, несмотря на это, без всякой договоренности спешили как можно скорее пройти сквозь коридор. Ни стен, ни пола. Ничего. Пустота, в которой даже шагов не слышно. Только сбивчивое дыхание и шорох одежды. Олег бежал рядом с Никой, вытянув руку перед собой, чтобы нащупать дверь. За ними следовал Чип.

Чувство страха и преследования не покидало никого из них.

— Им не пройти, — убеждённо сказал Женька, но они всё равно продолжили бег.

На этот раз коридор был чудовищно длинным, и они долго не могли обнаружить путь наружу, в свой мир. Есть ли предел пустоте? Есть ли конец у ничего?

Олег нашёл из него выход.

— Дверь, — произнёс он, вдруг останавливаясь.

Ника затормозила. Женя врезался в неё, осторожно приобнимая и извиняясь.

Пустота отступала. Распахнулась дверь, и за ней был живой настоящий мир.

Они оказались в ночном саду, позади затворилась дверца в сарай. Их встретил шелест деревьев и прохладный ветер. Сверкал тусклым светом фонарь на крыльце большого дома.

— Идём, — позвал за собой Олег.

Он открыл ключом входную дверь, и все трое вошли в слабоосвещённый холл. Бежевые стены, деревянная мебель, выложенный коричневой плиткой пол. На противоположной стене горел светильник. Большая стрелка часов указывала на цифру три. Они разулись. Вероника с облегчением вздохнула, ступая уставшими ногами на прохладный пол.

— Потише, — негромко произнёс Олег, оставляя пакет с ноутбуком на комоде в коридоре, — Пошли на кухню.

— Есть хочется, — подхватил Женька.

Ника даже не удивилась, что парней сразу потянуло именно туда. Запачканные кровью, пылью и землёй, они в первую очередь собрались поесть, а не привести себя в порядок.

Олег жил в красивом просторном доме. Лестница из коридора уводила на второй этаж, а коридор на первом вёл дальше, в святую святых.

Плотно прикрыв за собой дверь на кухню, Олег полез в холодильник.

— О-о-о, курочка, — обрадовался он, доставая сковородку с полки.

Женя был здесь явно не в первый раз. Он деловито полез в шкаф за тарелками, щёлкнул кнопкой на электрическом чайнике, поставил кружки на стол.

— Помогай, что встала, — возмущённо потребовал у Ники Олег, — У меня и так спина болит после того, как эта ведьма меня приложила.

Девушка хотела возмутиться, но вместо этого присоединилась к приготовлению пиршества. Правда, прежде стоило вспомнить о гигиене. Она повернула кран и сунула руки под тёплую струю. Вода в раковине моментально окрасилась в грязный тёмный оттенок. Кровь, земля и чёрт знает что ещё. Ника несколько раз намылила кожу, прежде чем рискнула приступить к готовке.

— Ведьма, кстати, умела силы вытягивать? — поинтересовался Чип.

— Дар. Я сейчас даже простенькое заклятие наложить не в состоянии.

— Пройдёт. Ты поешь. Всегда так жрать охота после колдовства, — пожаловался Женька.

Олег согласно заурчал, вгрызаясь в кусок холодной курицы. Ника утащила у него сковородку и разложила еду по тарелкам. Сунула в микроволновку подогреваться.

— Настругай салатик, что ли какой, — приказал Олег, подталкивая её к холодильнику. Девушка только вздохнула. А что она хотела, оказавшись единственной девушкой в их маленькой компании? Правда, Женька поспешил ей на помощь, принявшись резать огурцы и попутно отправляя часть себе в рот.

Олег радостно сообщил, что обнаружил варёную картошку. Как только порции курицы подогрелись, он засунул в микроволновую печь следующую тарелку. На этом посчитал, что его обязанности выполнены и уселся за стол. Женька, видимо, занервничал, что друг съест больше него и поспешил присоединиться.

Ника взяла на себя роль хозяйки. Разлила всем чай и закончила салат, на который тут же набросились два голодных рта. Со смешанным чувством возмущения и почти материнского умиления, девушка наконец-то сама принялась за ночную трапезу. Долгое время было слышно только, как дружно хрустят овощи и жадно прихлёбывают горячий чай. Ели торопливо, словно боясь куда-то опоздать. Даже Вероника, вдруг тоже почувствовавшая голод, алчно набросилась на еду. Найденная в холодильнике курица с картошкой показались ей лучшим блюдом, испробованным за всю жизнь. Олег под одобрительные кивки товарищей пополнил их ассортимент сыром, колбасой и хлебом.

— А сладкое есть? — немногим позже с надеждой спросил Чип.

На десерт Олег, порывшись в буфете, нашёл конфеты и шарлотку.

— О, как хорошо, — вздохнул Женька, откидываясь на стуле и лениво жуя кусок пирога.

Насытившихся поджигателей, душегубов и по совместительству спасителей человечества после плотного ужина потянуло в сон. Разомлевшие от сытости, они сидели в тишине и наслаждались яствами, изредка делая короткие замечания о том, как на свете жить хорошо и хорошо кушать.

— Щас спою, — многообещающе заявил Женька, но не нашёл в себе больше сил сказать хоть слово. Он прикрыл глаза и, облокотившись на спинку стула, кажется, задремал. За окном забрезжил рассвет, чай в кружке остывал. Они выключили лампу и теперь сидели в полумраке зарождающегося дня.

Олег наблюдал за ними с умиротворённым видом, прислонив голову к стене. Ника украдкой любовалась его сияющими серо-голубыми глазами. И как будто всегда так было. Точно она уже многие годы провела бок о бок с ними двумя, попадая в невероятные захватывающие дух приключения, а после точно так же сидя вместе за одним столом.

— Твоя сестра волшебница, — завздыхал Женька в полудрёме.

— В точку.

— Петросян, блин. Я про то, как она готовит.

— Я догадался.

— У тебя есть сестра? — заинтересовалась Ника.

— Целых три, — сообщил Олег. — Все младшие. Лена, Наташа и Лиза.

— Лена старшая?

— Лиза. Лене только шестнадцать. Наташке семь.

— Лизавета ведь уже совершеннолетняя? — с какой-то издёвкой спросил Женя.

— Ага. Совсем взрослая. Может, заживёт самостоятельно, — хмыкнул Олег. Ника не стала расспрашивать подробнее и вникать в их странные семейные отношения.

— Не надейся, — улыбался Чип.

Веронику больше интриговали другие вопросы.

— Твоя семья знает, что ты шепчущий?

Олег приподнял брови.

— Конечно, у нас все такие.

Вероника была удивлена. Она помнила, что Надежда Сергеевна сказала об Олеге: он родился с даром, не получил его в наследство. Это заставило её решить, что он вырос в обычной семье.

— И они тоже оборотни?

— Кроме мелких. Рано им ещё.

— Шестнадцать это разве мало?

— Я не про Лену. Наташа и Андрей двойняшки.

— Ещё и брат! — воскликнула Ника. Олег кивнул и, видимо польщённый её интересом, улыбнулся.

Веки тяжелили от усталости и переживаний. Вероника с ужасом вдруг вспомнила, что через несколько часов ей нужно выйти на работу. Олег тоже будто бы вынырнул из пучины забвения и вернулся к насущным проблемам.

— Что там с мальчиком? — обратился он к Жене. — Тройка твоего брата была у Юры?

— Была. Юру положили в больницу. Егор еле уговорил родителей пацана осмотреть его, но ничего нового не сообщили. Их видящий подтвердил, что это Тень. Говорит, такое редко случается. Редко, но всё же случается. Так что мы не первооткрыватели.

— Пусть так. Можно что-нибудь сделать?

Чип погрустнел.

— Нет. Пацан всё равно умрёт. Непонятно, как долго он протянет, но мы делу ничем помочь не можем. И в больнице только зря лекарства переводят. Уж они-то точно не знают, как такое вылечить.

Наступило неловкое молчание. Лёгкость и умиротворённость испарились из комнаты. Повисло тяжелое и давящее чувство безысходности.

— А Юля?

— Они не осматривали её, я забыл предупредить. Сами они, видимо, ничего не заметили, — пояснил Женя.

Олег был преисполнен желания сделать хоть что-нибудь.

— Тогда давайте сейчас позавтракаем, соберёмся и...

— Не гони коней, — перебил его усталым голосом Женя. — Я только со смены на работе и сразу к вам на поле боя прилетел. С корабля на бал, как говорится. Или один топай, или дождись послезавтра. Ничего за это время не случится.

Вероника охотно поддержала его предложение.

Она была неправа, когда решила, что Олег занимался всем этим лишь из любопытства и чувства азарта. Он действительно переживал о судьбах людей, по-настоящему хотел им помочь. Да, он не такой доброжелательный и открытый человек, как Женя. Нет у него ясной сияющей улыбки, сразу располагающей к себе людей. Олег язвительный и мрачноватый тип с гнусной физиономией. Если с таким рядом в автобусе поедешь, то потом ненароком перепроверишь, на месте ли кошелек. Кто мог подумать, что такой человек, сломя голову, понесётся на помощь незнакомым людям и кинется вершить самосуд над ведьмой-оборотнем? Безбашенно и жестоко он действует, но в любом случае его нельзя обвинить в безучастии. Дурными делами Вольгин мостит дорогу в какое-то лучшее место, не так ли?

— Как думаете, почему туда пришли Тени? — произнесла она. — К ведьме, — уточнила Ника, но её и без того поняли.

Женька пожал плечами. Олег всерьёз задумался.

— Есть, конечно, возможность, что выброс силы из-за обряда по обращению и во время нашей драки привлёк их, но маловероятно, — рассуждал он. — Охотились за ней?

— Специально?

— Ты считаешь, Надежду Сергеевну они случайно встретили? — невесело усмехнулся Олег.

Ника пожала плечами. Она подумать не могла, что Тени могут прийти за кем-то намеренно. Одно дело её бабушка, что ждала многие годы своей наследницы и совсем другое Надежда Сергеевна, по роковой случайности попавшая в лапы Теней на улице.

— Знал я одного видящего, которого Тени атаковали четыре раза за месяц. Четвёртый стал фатальным, — поделился воспоминаниями Олег. Глаза засверкали кусочками льда.

— Что-то много видящих умирает, — задумчиво сказала Вероника. Вольгин зло улыбнулся.

— В точку. Один за одним.

Девушка вскинула голову и посмотрела на него.

— Что ты имеешь в виду?

Женька хмуро взглянул на друга.

— Олег...

— Что не так? Ей лучше знать, — разозлился тот. — Понимаешь ли, — обратился он к девушке. — В последнее время Тени ведут настоящую охоту на видящих. При условии, что защитить вы себя не в состоянии, количество жертв растёт с невероятной скоростью. Я тебе больше скажу, ходят слухи, что убивают по большей части тех, кто состоял во втором Круге.

— Вот это вообще ерунда! Мы ничего толком не знаем! — перебил его Чип.

Но Олег только упрямо продолжил:

— Видящие у нас, как ты знаешь, личности уникальные. Владеют знаниями о будущем и прошлом. И хранят их. Очень старательно хранят. Если верить всем сплетням, то выходит, что шепчущие просто марионетки в их руках. Потому что видящие в действительности знают о Тенях и прочих существах куда больше, чем нам рассказывают.

Ника хотела задать вопрос, но он его предугадал:

— Зачем? Затем, что мы так послушнее будем выполнять их приказы.

— Эта ваша теория заговора смехотворна, — вставил недовольный Женька, но его даже не услышали.

— А ещё говорят, что видящие из Круга стоят на ступень выше, чем все остальные. Потому что из поколения в поколение передают некое послание. И, безусловно, его содержание никому за пределами Круга не раскрывается.

— И конечно никаких доказательств у нас нет, — скривив рожицу, передразнил Женька. — Потому что это выдумки парано-о-оиков, — покрутил он пальцем у виска, округлив глаза.

Олег взорвался, разозлённый его недоверием.

— Хорошо, тогда ты дай объяснение, почему уже больше половины членов Круга грохнули! Не простых видящих, а именно из Круга!

— Откуда тебе вообще известно, кто в нём состоит? — воскликнул Чип.

Олег хотел что-то сказать, но тут послышался скрип двери и чьи-то шаги. Все одновременно взглянули в сторону входа, а после на часы.

"Скоро на работу," — ужаснулась Ника.

— Олег, где у вас ванная? И если твой дом находится далеко от моего, не могли бы вы открыть мне проход? Мне нужно успеть на работу.

Женька устало вздохнул, но пообещал помочь. Олег пояснил Веронике, где находилась ванная комната.

Увиденное в зеркале ужаснуло Веронику. Одежда была категорически испорчена. Кровь, грязь и суп — белый кардиган пришёл в ужасное состояние. С трудом получилось причесать волосы. Было невыносимо больно дотрагиваться до затылка, там, где она ударилась об угол. Порывшись в шкафчике под раковиной, Ника нашла перекись водорода, обработала царапины на лице. На шее остались синяки от сильной хватки ведьмы. Ника панически размышляла, что ей придётся провести на работе весь день. Получится ли отпроситься или хотя бы успеть домой, чтобы переодеться? К счастью, Ника носила с собой косметичку с самым необходимым, но тональный крем и румяна не спасли бы её чудовищного внешнего вида. Если бы у неё был хоть час свободного времени...

— Доброе утречко, — послышался мягкий голосок позади.

Ника резко подняла голову и захлопала ресницами. В отражении рядом с собой она увидела улыбающуюся мордашку.

— А ты...

— Ника. Я с Олегом пришла, — поспешила представиться она, оборачиваясь лицом к незнакомке. Неловко было сталкиваться с жителями дома вот так рано утром у них в ванной.

— О-о-о, и тебе не страшно? — искренне удивилась девушка, шевеля кончиком острого носика.

Ника смущённо улыбнулась.

— А чего я должна бояться?

Незнакомка внимательно оглядела её с ног до головы. Накручивая на палец прядь крашеных ярких рыжих волос, собранных в высокий хвост, она улыбалась, не размыкая губ. Ника задумалась, кем она могла приходиться Олегу. Фамильного сходства явно не наблюдалось. Косоватый разрез карих глаз, смуглая кожа и длинные яркие волосы. Она была низкой и с трудом доставала Веронике до подбородка, в то время как Олег был высоким, пусть и сутулился всё время, портя тем самым впечатление.

— Ну, как сказать, — протянула незнакомка задумчиво. — Если подумать о том, чем он занимается...

"Проверяет, знаю ли я о шепчущих," — догадалась Вероника.

— Я работаю с ним в тройке, так что бояться с его стороны мне вроде бы нечего, — сказала Ника и сама поразилась собственным словам. Она работает в тройке. Ха! Ещё позавчера её силой тащили к одержимому мальчику, а сегодня она уже уверенно заявляет, что она член тройки.

Рыжая выглядела удивлённой и не слишком довольной услышанными новостями. Ника подумала, что это, скорее всего, старшая сестра Олега. Может, от соседа, потому и настолько непохожа на брата.

— Не знала, что они уже нашли замену, — призналась она. — В любом случае будь с Олегом поосторожнее. Знаешь, про него разные слухи ходят.

— О чём ты?

Незнакомка беззаботно заулыбалась, щуря узкие глаза, и взмахнула рукой.

— Ой, да так. Ерунда, — произнесла она. — Ты всё? Я могу занять ванную?

Ника напряжённо улыбнулась новой знакомой. Странная она. И Олег, если подумать, тоже странный.

— Да, конечно, — ответила Вероника. Поспешила бросить расчёску обратно в свою сумку и забрать вещи, освобождая ванную комнату для хозяйки.

Вернувшись на кухню, она обнаружила там ещё одну девушку.

— Это Лена, — представил её Олег. — Лена, это Вера.

— Ника, — поправила его видящая.

— Доброе утро, — расплылась в улыбке школьница. — Очень приятно с вами познакомиться.

Лена была куда больше похожа на своего брата. Но в отличие от него, она с первого момента была приветлива и доброжелательна с Никой. Всё ещё сонно улыбаясь, предложила гостям кофе. Женька охотно согласился, Ника тоже не стала отказываться от чашечки бодрящего напитка.

Возясь у плиты с приготовлением завтрака и постоянно поправляя длинные тёмные волосы, Лена расспрашивала о событиях минувшей ночи и истории с ведьмой-оборотнем. Видимо, подобные ночные вылазки в этом доме никого не удивляли. Олег отвечал лениво, борясь с усталостью. Женька и Ника, слушая его рассказ, потихоньку погружались в сон. Когда Лена поставила чашку кофе перед Чипом на стол, тот резко вскинул голову и заморгал. Рассеянно уставился на напиток, словно не понимая, как он тут оказался. Ника прикрыла рот ладонью, сладко зевая.

— Спасибо, — поблагодарила она сестру Олега за угощение.

Когда видящая с наслаждением отпила из большой керамической кружки ароматный напиток, дверь на кухню снова открылась.

— Доброе утречко, — послышался знакомый голос, и все присутствующие заметно напряглись. Все, кроме ничего не понимающей Вероники и рыжей особы, стоявшей на входе в комнату.

— Как я вовремя пришла к завтраку. Кофе? М-м-м, пожалуй, лучше буду чай. Кофе, говорят, вреден для зубов и кожи.

— Волков бояться — в лес не ходить, — хмыкнул из-за своей кружки Женя.

— Что мне волки, — хмыкнула рыжая. — Битый небитого везёт.

Она заглянула в заварочный чайник и с презрением поморщилась. Открыла навесной шкафчик и достала чайный пакетик. Ника с любопытством наблюдала за девушкой, пытаясь понять, отчего повисло такое напряжение между ней и всеми остальными.

— Может, представите нас? — предложила она.

Олег молча поднял брови, не произнеся ни слова. Тогда Лена взяла на себя роль хозяйки:

— Это Настя, подруга нашей сестры Лизы. Настя, познакомься с Вероникой. Она в тройке с Олегом.

Рыжая с по-лисьи хитрым выражением лица бросила взгляд на Нику.

— А мы уже знакомы, пересеклись в ванной минут десять назад.

Она вновь отвернулась к кухонной стойке, отрезая себе кусочек яблочного пирога.

— Поздравляю с пополнением в отряде, светлый князь, — пропела она, чуть повернув голову в сторону Олега. Тот пил кофе с каменным лицом. — Поведёшь ли ты рать свою на смертный бой или дашь им немного насладиться жизнью?

Шепчущий продолжал делать вид, что Насти вовсе не существует. Рыжая довольно хмыкнула и присела со всеми за стол. Рядом с Олегом. Завтракали в тишине.

Ника периодически посматривала на часы. Время стремительно летело вперёд.

— Почему ты так рано встала? Мы тебя разбудили? — после долгого молчания поинтересовался Женя у Лены.

Девушка замотала головой.

— Нет, это бабушка. Она собирается в Полоцк, — пояснила Лена, обращаясь больше к брату, чем к Женьке. Олег моментально оживился.

— Пойду попрощаюсь, — произнёс он, поднимаясь из-за стола. — Жека, сходи со мной.

Чип лениво сполз со стула и поплёлся за другом. Лена некоторое время елозила на месте, поглядывая в коридор. Не выдержала, вскочила на ноги.

— Вы пока угощайтесь, — пролепетала она и поспешила вслед за парнями.

Ника и Настя остались наедине. Рыжая не сводила с Вероники внимательного взгляда, а с её лица не исчезала лукавая улыбка. Это начинало раздражать.

— И как ты к ним попала? — полюбопытствовала девушка.

— Они спасли меня от Тени, — объяснила Ника.

— М-м-м, — протянула Настя, делая глоток чая. — Ты милая, — вдруг произнесла она. — И поэтому я дам тебе совет: держись подальше от Олега. Это для твоего же блага.

Вероника удивлённо подняла брови и чуть не прыснула от смеха. Это такой странный приступ ревности? Какая глупость. Ей-то Олег даром не нужен, но сам факт угроз со стороны другой девушки просто смешон.

— А что если нет? — озорства ради спросила она. Провокация чистой воды.

— Ты знаешь, что он оборотень? Вольгины все оборотни...

— Да, я видела, как он обращается, — растерялась Ника. Разговор пошёл совсем не в том ключе, в каком она ожидала.

Настя заговорила тише, оглядываясь на коридор, куда ушли все остальные.

— Слышала, как получают "звериный подарок", шкуру животного? Передают по наследству, — шептала она. — И самое интересное, что Олегу дар не достался. Он не должен был получить дар.

— Что? Почему?

Настя фыркнула, дунув на рыжую прядку волос, выбившуюся из хвостика.

— Не заслужил, — непонятно ответила она, чуть наклоняясь вперёд, ближе к Веронике. — Только Олег очень хотел стать оборотнем и тогда, лет семь назад, он выследил волка и убил его, чтобы силой забрать облик.

Ника со смесью ужаса и недоверия смотрела на рыжую. Настя уже не скрывала злость в своём голосе.

— Он убийца, чудовище, псих. Для нас нет преступления хуже этого. Оно должно караться смертью...

Послышались шаги. Настя резко выпрямилась и уткнулась в кружку с чаем.

— Для вас? — поражённо выдохнула Ника, но рыжая не ответила.

— Девочки, может, хотите что-нибудь ещё? — услужливо предложила Лена.

Ника молча замотала головой. Настя широко заулыбалась.

— Спасибо, Леночка, не стоит. Тем более, что мне пора бежать. Благодарю за угощение, — мелодично произнесла она. Изящно поднялась, положила посуду в раковину и плавно вышла из комнаты.

Лена принялась убирать со стола. Ника почувствовала себя обязанной помочь ей. Сестра Олега отказывалась принять помощь, но гостья настаивала, и в итоге Веронике позволили вытирать посуду. Из крана потекла вода. Намыленная губка ловко танцевала по фарфору, оставляя пенные разводы.

Ника, вытирая вымытые чашки с ложками, приступила к выполнению своего невеликого плана. Не просто же так она помогает наводить порядок в чужом доме. Не только из врождённого благородства.

— Необычная девушка эта Настя, — как бы невзначай произнесла она.

Лена потупилась.

— Она тебе надоела, да? Пока вы тут сидели...

— Нет, не то чтобы. Просто она так странно общается с Олегом...

Сестра шепчущего понимающе вздохнула, опуская под струю воды очередную тарелку.

— Ах, это... Настя давно влюблена в него, — насплетничала Лена. — А он её не замечает. Вот она и бесится.

— Да ладно! — Ника изобразила искреннее удивление.

Лена, вдохновлённая её реакцией, продолжила выкладывать информацию.

— Ага. Ты не представляешь, как нам всем надоели их переругивания. Настя любым способом пытается привлечь его внимание. Хуже было, когда она звонила ему на телефон и молчала. Только вздыхала. Мы-то, конечно, знали, что это она. Все слушали и смеялись. Такая глупость, — затараторила Лена. Видимо, от Насти в этом доме действительно устали, и младшая сестрёнка была рада перемыть косточки воздыхательнице брата.

— Жестоко, — с нарочито наигранным укором отозвалась Вероника.

— Жестоко, что нам приходится терпеть её присутствие из-за Лизы, — возразила Лена. — Каждый раз, когда Настя с Олегом пересекаются, она буквально из кожи вон лезет, чтобы позлить его.

Ника усмехнулась. Вот, оказывается, в чём вся проблема. Рыжая просто всеми правдами и неправдами пытается отпугнуть девушек от Олега. Вероникой вдруг овладел такой приступ вредности, что она была готова назло Насте пофлиртовать с Олегом у той на глазах. Правда, сам шепчущий удивился бы не меньше Насти.

И всё же оставалось неясным, было ли сказанное рыжей ложью, или в её словах заключалась крупица истины. Олег действительно казался агрессивным, но ведь только по отношению к своим врагам.

Вдруг ей вспомнилось, как яростно горели его глаза, когда он обвинил Веронику в смерти Надежды Сергеевны. Тогда он не просто злился на неё, не только пытался свалить вину за гибель видящей, он буквально готов был растерзать её на месте. Что бы случилось, не будь там Жени?

Когда посуда была вымыта и блестела от чистоты, Ника снова вспомнила о своём неприглядном виде. Нужно было поторопиться. Попрощавшись с Леной, она пошла на поиски кого-нибудь из своей тройки.

Женя развалился на диване в холле.

Вероника обратилась к нему за помощью:

— Жень, открой, пожалуйста, проход к моему дому.

— Ага, — шепчущий явно не горел желанием снова тратить силы, но послушно поднялся на ноги. — Пойдём, из сарая тебя отправлю.

Они вышли на улицу, и Ника поёжилась от утренней прохлады. Ступая по аккуратным тропинкам в ухоженном саду Вольгиных, Вероника шла за Женей к небольшому строению у самого забора. Чип на всякий случай проверил, нет ли кого в сарае, плотно закрыл дверь. В этот раз заклинание он накладывал лениво и равнодушно, тарабанил, как выученное стихотворение у школьной доски.

— Духи-навии, словом моим заклинаемы! Вы слетайтеся, собирайтеся, пути-дороги направляйтеся.

Ника хихикнула. Почти впервые ей удалось расслышать слова заклятия, произносимые шепчущими, и они больше походили на присказки бабки-вещуньи из глухой деревни, чем на настоящее колдовство.

Бормотание прервала раздавшаяся мелодия. Женька машинально отдёрнул руку от двери.

— Чёрт, — ругнулся он. — Теперь всё заново придётся делать.

Сунув руку в карман джинсов, он достал мобильный телефон. И, кажется, сразу растерял остатки сонливости, как только посмотрел на экран. Приняв вызов, он приложил аппарат к уху.

— Ало!

Ника демонстративно уставилась в сторону, делая вид, что совершенно не слушает и невероятно интересуется цветущей гортензией. Звонок был определённо очень важен для Чипа, но только когда тот закончил разговор, она поняла, что не менее важен он был для неё самой.

— Мы сейчас будем, — пообещал Женя кому-то на том конце. Встретился взглядом с Никой. Девушка встревожилась, заметив страх в его глазах.

— Юра умирает, — произнёс он. Вероника испуганно ахнула. Женька сорвался с места и начисто позабыл про необходимость соблюдать тишину ранним утром.

— Олег! Скорее! — крикнул он, забегая обратно в дом. Вероника семенила за ним, с трудом передвигаясь на каблуках. Ноги ныли после долгой ночи.

Их товарищ сбежал по лестнице со второго этажа. Черты лица обострились, глаза лихорадочно блестели. Каких бы новостей он не ждал после этого окрика, он не надеялся, что они будут хорошими.

— Юра умирает, — повторил Чип. — И он, кажется, открыл проход в Лабиринт.

— Что? Какого...

— Не знаю. Его мама сама толком не понимают, что происходит. Но нам нужно туда скорее, пока ещё не слишком поздно.

Что это "поздно" и в чём его можно измерить? Какие непоправимые события могли произойти по вине маленького мальчика, ставшего пленником Тени и её же тюремщиком?

Олег предчувствовал худшее.

— У нас обоих силы на исходе. Звони брату! Пусть дует туда мигом!

— Хорошо. Кого ещё?

И в этот момент о себе напомнила сестра Олега. Девушка всё это время тоже была в коридоре и внимательно слушала их разговор.

— Я с вами, — вызвалась она.

— Нет! — одновременно воскликнули Женя и Олег.

Чип лихорадочно искал номер брата в списке последних вызовов. Нашёл и начал звонить.

— Я могу помочь! Я уже взрослая! — жалобно возразила девушка. Тёмные длинные пряди разметались, когда она капризно взмахнула руками.

— Ничего подобного. Это не обсуждается, — сурово произнёс Олег.

Отойдя в сторону, Женя взволнованным голосом разъяснял ситуацию брату. Лена тем временем продолжала препираться со своим родственником:

— Вы потратили слишком много сил на ведьму. Даже проход сейчас откроете с трудом!

— В любом случае мы справимся без тебя.

Вероника растерянно стояла посреди коридора, не зная ни что сказать, ни что сделать. Она даже не была уверена, стоит ли ей самой попроситься идти вместе с парнями. Как показала практика, она совершенно бесполезна, когда дело доходит до драки. Если окажется, что Юра вызвал Теней, то их ждёт серьёзная заварушка.

— Хватит тратить время, — зарычал Олег. — Жека, открывай проход.

— Ты хоть драться-то сможешь? — сомневался друг.

— Конечно, — чрезмерно скоро воскликнул тот, кто совсем недавно жаловался на истощение и больную спину. — Не копайся!

Женя и Олег вышли на улицу, сопровождаемые молчаливыми растерянными девушками. Чип предупредил:

— Они всё ещё в больнице. Я знаю, где это, но не уверен, что мы выйдем сразу к ним...

Он взялся за ручку двери и зашептал заветные слова.

— Я с вами, — неуверенно пролепетала Ника, обращаясь к Олегу.

Она думала, что он откажет. Что ей, беззащитной видящей делать в месте, полном Теней? Но отчего-то Олег посчитал иначе. Оценивающе оглядев её, согласился.

— Будь осторожнее, — предупредил он.

Во что она ввязывается, да ещё и по своей воле?

— Нас всё равно слишком мало, — пробормотал шепчущий.

Женька молча взглянул на него, распахивая дверь в засасывающий своей пустотой коридор.

— Светлый князь, тебе нужна моя помощь?

Обернувшись, они увидели на крыльце Настю. Девушка успела переодеться, и теперь поверх чёрной кружевной кофточки бездыханно свисала пушистая шкурка. Огненный мех под стать охваченным пламенем листьям в осеннем лесу. С правого плеча выглядывала лисья морда.

Девушка стремительно сбежала по ступеням, пролетела по дорожке и первой нырнула в проход, сверкнув огненным хвостом во мраке и зазывая за собой.

ГЛАВА 6

Жизнь — это кровь

Утро не наступило. Непроглядная ночь окружала со всех сторон.

Четверо, они летели сквозь мрак, чтобы оказаться там, где свет хотелось приглушить, лишь бы не видеть.

Белая деревянная дверь легко поддалась, когда Настя толкнула её.

Тени заметались по палате, словно запертые в стеклянной банке бабочки. Чёрные крылья их отравляли своей пыльцой всё, к чему прикасались.

Шепчущие сразу кинулись в бой. Ника последней вышла из коридора и неловко споткнулась. Бежать на каблуках — не лучшая затея. Оступившись и потревожив больную ногу, она сделала несколько неловких шагов в сторону и наткнулась на что-то.

Перед ней лежала женщина. Бледная и... прозрачная. Ника могла разглядеть плитку сквозь неё.

— Олег! — позвав на помощь, всхлипнула она.

Позади неразборчиво звучали голоса шепчущих. Обернувшись, девушка поняла, что остальным совсем не до неё.

Неизвестно, сколько проходов открыл Юра, но вырвавшиеся оттуда Тени заполонили коридор, в который попали Ника и остальные. Сверкая пустыми безумными глазами, Тени метались в бессмысленной гонке. Чёрные плавные фигуры на фоне белых больничных стен. Шахматная доска.

Они четверо нарушили это торжество противоположностей. Закружили, замелькали новыми красками.

Тёплый, мягкий коричневый, как земля после дождя. Женька шёл напролом. Лицо его покраснело от напряжения, но он упрямо наступал на чёрных. Ладони чуть сияли, заставляя Теней отступать. Назад, ко всё ещё открытым коридорам. Решительно надвигаясь на мёртвых, он не переставал что-то бормотать себе под нос. Тени в ответ молчали.

Огненный рыжий. Настя ловко избегала всяких соприкосновений с существами, ныряла между ними, явно стараясь уйти куда-то дальше, в сторону. Ника проследила, что рыжая двигалась к Олегу. Он был бледен и, стиснув зубы, яростно нападал на Теней. Вольгин был первым, кто затолкал одного из них в коридор и захлопнул дверь, упёрся в неё рукой, тяжело дыша. Лоб шепчущего покрылся испариной. Рыжая спешила к нему на помощь.

Вероника прижалась спиной к стене, наблюдая за происходящим и молясь, чтобы её не заметили. Ужас охватил её, и она не могла пошевелиться. Краем глаза заметила, как прозрачная женщина на полу исчезла. Нику пронзила резкая вспышка боли, и то был не синяк на затылке и не повреждённая нога. Другая беззащитная женская фигура всплыла в памяти. Её мама. Она умерла точно так же: растворилась, пропала, будто её стёрли ластиком с альбомного листа.

Чувствуя нарастающую панику, Вероника заставила себя сосредоточиться. Зачем она только пришла сюда, зачем попросилась с остальными? И почему Олег разрешил ей поступить столь безрассудно?! Она недостаточно ценна по сравнению с его любимой сестрой? Её жизнью можно безрассудно жертвовать?

"Я умру здесь, — думала видящая. — Даже пикнуть не успею".

Тени окружили Нику, когда она хотела проскочить в одну из пустых палат. Не издавая ни звука, они сжимали кольцо и пронзительно смотрели своими жуткими глазами. Девушку обожгло ледяной волной, волосы поседели от мороза. Ника замерла, боясь вздохнуть и не смея оторвать взгляд от огромных белых зрачков. Трое Теней полукругом встали, рассматривая её, не шевелясь. Ника почувствовала, как что-то горячее течёт по щеке, лицо исказила гримаса ужаса. Она всхлипнула, задыхаясь от страха, и зажмурилась.

Некому было защитить её. Женька оказался окружён, а Настя предпочла прийти на выручку другому.

— Иди отсюда! — крикнул Олег лисице. — Помоги Нике.

— Ты сам не справишься, князь, — донёсся мелодичный голосок. Спокойный, словно ей вовсе не страшно. Это глупо. Потому что даже Женька не сможет сейчас заверить Веронику, что всё хорошо. Потому что даже Олегу было страшно, и это ясно читалось в его глазах.

Потому что Тени загнали её в угол. Одно прикосновение, и она отравлена. Зачем она пришла? Зачем Олег позволил?

Именно когда она задалась этим вопросом, предчувствуя свою гибель, шепчущий ответил на него. Без слов. Подскочил и загородил собой, схватив за руку.

Перед глазами потемнело на мгновение. Закружилась голова.

Олег напротив повёл себя увереннее. Голос зазвучал громче, сильнее, не угрожая, а приказывая Теням отступить. Вероника с трудом стояла на ногах. Опираясь левой рукой о стену, она смотрела себе под ноги, не понимая, что происходит. Перед глазами всё расплывалось. Она отравлена? Она тоже исчезает?

Коридор ослепила яркая вспышка, и Тени отлетели прочь. Олег молча направил руку в их сторону, свет лился из его ладоней. Там, в доме ведьмы, он был способен лишь на короткие всплески энергии, на этот раз магия была куда значительнее по силе и продолжительности действия.

"Он забирает мои силы," — догадалась Ника.

Вот зачем он взял её с собой. Она единственная, кто не пользовался заклинаниями, у неё больше сил, чем у остальных шепчущих. Как говорил Женя? Видящие почти не растрачивают энергию в отличие от шепчущих. Как удобно иметь при себе глупую доверчивую видящую. Ходячий генератор. Батарейка. Сволочь ты, Олег.

Но Тени отступали. Двое прошли сквозь стены подобно призракам и скрылись в неизвестном направлении. Нескольких Олегу удалось прогнать обратно во мрак коридора. Женька и Настя совместными усилиями вышвырнули ещё троих.

Этого было недостаточно. Дальше, в коридорах больницы мелькали тёмные силуэты. Они бесшумно метались из палаты в палату, оставляя после себя пустоту и смерть. Отравленных, стремительно увядающих, но не осознающих ещё своей горькой участи людей. Если никто не придёт на помощь...

Молчаливо и плавно Тени парили, собирая урожай.

Было холодно. Как же невыносимо холодно от близости Теней. Ника видела, как покрылись инеем ресницы Олега, как пряди её собственных волос побелели.

Шепчущий дёрнул её, требуя, чтобы она следовала за ним. Вытянув свободную руку перед собой, он направил усилившийся свет на Теней. Те слепо прикрывали глаза руками, пятясь от него прочь и безмолвно разевали чёрные провалы ртов.

Вероника с трудом переставляла ногами. Ухватившись за Олега, она повисла на нём.

— Я... больше... не могу, — прошептала Ника.

Ей казалось, что она долго бежала и теперь задыхалась от усталости. Опираясь левой рукой о стену, девушка цеплялась за плакаты, вдохновляющие на соблюдение здорового образа жизни. Перед глазами мелькали нарисованные человеческие органы и мудрые лица врачей.

Всё, что оберегало Нику от рыщущих чёрных фигур — Олег. Теперь она видела только его спину в толстовке и слышала голос, набирающий силу.

— Прочь, — рычал он.

Он не подпустит их к ней... Кровь замедлила бег, превратилась в вязкую холодную жижу. Коктейль с кусочками колотого льда. Пальцы судорожно вцепились в фиолетовую ткань. Мир сузился до них двоих. Никого кроме. Вокруг лишь пустые глаза мёртвых. Тёплая рука крепко держит её. Не отпускай только, хорошо?

Лоб мальчика был холодным. Глаза закрыты, ресницы чуть подрагивали. Он спал впервые за всё время. Сон — это же признак выздоровления, не так ли? Но ему не полегчало. После долгих бессонных дней Юра погрузился в тяжёлый неспокойный сон.

Ему будет лучше. Обязательно.

Стоило накрыть его, чтобы не замёрз. Спи, мой маленький. Спи, сыночек.

Она убрала куклу, что оставила его сестра, положила себе на колени. Юля хотела, что бы её Ляля помогала братику, пока он болеет.

Кажется, в комнате действительно похолодало. Нужно было укутать сына пледом, привезённым из дома. Юра всегда укрывался им, когда болел. Сколько беспокойных ночей, сколько лекарств и заботы. Сколько счастья от сияющей улыбки, когда ему становилось лучше.

Спи, мой мальчик. Ты скоро поправишься.

Какие синяки залегли под глазами. Как впали щёки. По трубочкам сквозь иглу в теле к нему бежали необходимые витамины и питательные вещества. Скоро это поможет. Не бойся, ты не останешься один. Мама здесь, мама рядом.

Белый, как полотно. Губы посинели. Хрупкая детская грудь замерла. Почему он не шевелится? Он... не... дышит?

Нет, нет, ему будет лучше. Он просто спит.

Почему он не дышит?

Ты не умрёшь! Дыши, пожалуйста, дыши!

Юра такой бледный. Кажется, вот-вот вовсе растворится в пространстве.

Крылья носа затрепетали. Раздался тяжёлый вздох. Глаза распахнулись. Дверь позади отворилась. За ней была пустота.

Мужской сильный голос сокрушил тишину. Ника встрепенулась, вскинула голову. Перед глазами прояснилось.

На подмогу прибыли двое: мужчина и женщина. С появившимся подкреплением дело пошло быстрее. Тени бежали. Те, что не успели с беззвучным криком падали назад, в раскрытые проходы в неизведанный Лабиринт.

Среди тёмных фигур сверкала зелёная куртка. В неё был одет мужчина, напоминавший чем-то Женьку. С ним пришла высокая русоволосая женщина. Они подоспели очень вовремя.

Настя и Женя были на другом конце длинного больничного коридора. Ловко уклоняясь от ищущих длинных чёрных рук, лисица ударяла коротко и часто. Не было ни света, ни вспышек. Она нападала, и по помещению разносились звонкие хлопки, как если бы стреляли из духового ружья. Женя упрямо наступал на другую Тень, держа руки перед собой. Его свет, похожий на тот, что создавал Олег, слабо мерцал подобно старой лампочке. Он мигал, грозя в любой момент потухнуть вовсе. Шепчущий стиснул зубы, лицо его побледнело.

Тень не желала сдаваться, молча наступала, и в тот момент, когда трясущиеся от напряжения руки парня дрогнули, и свет погас, она кинулась вперёд. Один быстрый рывок, и её руки дотянулись до шепчущего. Женя отпрянул назад, неловко оступился и упал. Тень обняла пустоту.

— Назад! Назад! — Мужчина в зелёной куртке кинулся к Чипу.

"Это должно быть Женин брат," — подумала Ника.

Настя, обернувшись на голос, отвлеклась и сама чуть не угодила в чёрные лапы противника. Ловко увернувшись, она ушла от прикосновения, присела и направила удар ниже. Тень согнулась, и следующий толчок энергии загнал её назад в коридор. Настя бросилась вперёд и поспешно захлопнула дверь.

Падение спасло Женю. Он увернулся от смертельного касания, попытался с пола оглушить Тень вспышкой света, но не смог создать заклинание. Его брат на бегу послал заклятие, и это помогло им выиграть время. Втроём они загнали очередную Тень в коридор и закрыли проход.

Теней становилось всё меньше, и тьма понемногу рассасывалась. В проглянувшем свете предстали удивлённые напуганные лица. Они бестолково выглядывали из своих палат, взирая на шепчущих. Их глаза застыли в немом вопросе. Отравлены. Они все были отравлены. Ника видела, как быстро они тускнеют, меркнут. Трое, пятеро, семеро... Сколько их здесь?

— Что происходит?

— Кто-нибудь, помогите.

— Я требую объяснений немедленно!

Последний голос звучал уверенно, нагло, твёрдо. Пока что. Это было похоже на затихавшую мелодию, словно уровень громкости постепенно убавляли.

Ника увидела старушку, беззвучно шевелившую губами, сердитого мужчину в очках, который эмоционально что-то говорил. Видящая с трудом расслышала его голос:

— Кто вы такие? Где весь медицинский персонал?

Но вот они, совсем рядом. Молоденькая медсестра не замечает ничего вокруг. Тщётно высматривает что-то в потолке, а сквозь её лоб уже можно разглядеть висевший позади плакат.

Кажется, они даже не поняли, что произошло. Да и как они могли, если Тени остаются невидимы для обычных людей?

— Сколько Теней осталось? — спросил мужчина в зелёной куртке.

— Понятия не имею. Надо найти Юру. Это он открывает проходы, — откликнулся Чип.

— Я знаю, где он! — воскликнула Ника, вырываясь из хватки Олега. — И больше никогда так не делай! — крикнула она не него, — Идите за мной.

— Я знал, что ты пригодишься, — хмыкнул Вольгин ей вслед.

Женька шёл рядом. С другой стороны его брат со своей спутницей.

— Многие Тени сбежали, — сообщил им Чип. — Кто-то должен их выследить.

— Позвоню Бигееву, — мужчина в зелёном чуть отстал. Опустевшее место моментально заняла его спутница. Выше Ники на полголовы, она шла с ней рядом плечом к плечу. Олег и Настя двигались позади.

"Они загораживают меня," — догадалась Ника.

Разорвав контакт с Олегом, она почувствовала себя лучше и смогла идти дальше. Вероника чувствовала, как что-то внутри неё пробуждается и растёт с каждым мгновением всё быстрее. Из самого сердца тянулась невидимая нить, вёдшая вперёд, и в мыслях не было ни тени сомнения, что ей можно верить. Дар, пожалуй, впервые за всё время так ярко себя проявлял. То видение, что посетило Веронику в больнице, соединило её сознание с матерью Юры, и теперь вело по запутанным больничным коридорам. Их нагнал Женин брат и теперь замыкал шествие. Они молчали, прислушиваясь к подозрительной тишине. Впрочем, разве Тени издавали звуки? Только дар мог помочь почувствовать их, но Ника была слишком сосредоточена на местонахождении Юры. У неё замерзли руки, и девушка укуталась в кардиган. Выдыхая, она видела, как пар идёт у неё изо рта.

Как ни странно, им никто не повстречался. Только отравленные смотрели изумлёнными глазами вслед. Безлюдное здание отражало звуки их шагов. Следующий поворот встретил мелькающим круговоротом чёрного и белого.

— Нам в другую сторону! Давайте убежим, — предложила Ника, хватая Чипа за руку и пытаясь утянуть в противоположный коридор.

— Идите без нас! — откликнулся Олег. — Мы догоним. Быстрее!

Женька медлил, смотря вслед другу. Оборотень кинулся вперёд, навстречу чёрным фигурам с неестественно огромными белыми глазами. Настя, не задумываясь, последовала за ним.

— Идите! — рявкнул Женин брат, заметив, что Чип сомневается, а сам направился навстречу Теням.

Женька послушался и остался с Никой. Третья, шепчущая из тройки его брата, бежала позади.

Никогда прежде Вероника ещё не была в чём-то так же уверена, как в этот раз. Она ясно знала, куда им стоит идти. Нить тянула её, подгоняла вперёд.

Двери, двери, десятки одинаковых дверей и поворотов. Лестница: наверх, наверх. Хватаясь за перила и, напрочь позабыв про боль в ноге, она неслась на зов. Яркая горящая точка пульсировала впереди. Им нужно туда. Там теплится жизнь, туда зазывает голос, звучавший прямо в голове.

Они мчались мимо распахнутых дверей, за которыми зияла тьма и веял холод. Из них вылезали, чёрные фигуры и как нефтяные пятна в океане растекались по больнице. В этой части здания тоже были отравленные. Блеклые бесцветные существа, походившие больше на призраков, чем на людей, тянулись руками к бегущим, чувствуя в них тепло и силу.

Но все трое пролетали мимо, стараясь не замечать.

Наконец, стала видна их цель. Самая обычная, ничем не выделяющаяся из десятков других, эта дверь звала распахнуть её. Ника жадно, как утопающий за соломинку, вцепилась в ручку и ворвалась в палату.

— Проводник! — воскликнул кто-то из них.

Над больничной койкой склонилась чёрная фигура. Частица вакуума, ворвавшаяся в мир. Ничто, неумело принявшее человекоподобный облик. Трудно было сказать, чем отличались Проводники от обычных Теней. Непонятно, как шепчущие сразу опознали его. Только никаких объяснений не понадобилось, потому что всех троих отбросило назад. Ника больно ударилась спиной и неудачно приземлилась, подвернув и без того повреждённую ногу. Скрипя зубами от боли, она скинула туфли. Уж лучше босиком.

Но пришлось и вовсе на четвереньках. Вероника отползла в сторону, когда завязался бой.

Женщина, пришедшая с ними, накинулась на Проводника. Атаковала смело, исступлённо. Женька колдовал с заметным трудом. Свет, исходивший от него, по-прежнему мигал, с каждой минутой становясь слабее. Всё происходило в полнейшей тишине, если не считать редких бормотаний шепчущих.

От Проводника несло холодом и смертью. Половая плитка в палате покрылась инеем, и Ника чувствовала лёд под своими ладонями.

Шепчущая вдруг вскрикнула, хватаясь за ногу. Шипя от боли, она отступала, волоча за собой неподвижную конечность. Обморожение?

В это время в комнату ворвался брат Жени. Втроём шепчущие вытеснили Проводника из палаты.

Ника, обхватив себя руками, боролась с холодом. Пальцы скрючило, и она с трудом могла ими пошевелить.

Напротив, забившись в самый угол, сжалась в комочек женщина. Она дрожала от страха. Ника с трудом узнала её. Это была мама Юры.

Видящая кинулась к женщине. Схватила, поворачивая к себе и заглядывая в заплаканное лицо.

— Жива! — словно сама не веря своим словам, воскликнула она и повторила, — Жива!

Женщину лихорадило. Она отчего-то сжимала в руках куклу, отчаянно цепляясь за её искусственные волосы. Мама Юры была смертельно бледна, но той бледностью, что свойственна всем больным, а не отравленным. Обескровленное лицо, синеватые губы. Взгляд пустой, безумный.

"Проводники не отравляют, они убивают," — вспомнила Ника.

Кажется, Вероника закричала. Она с трудом соображала, что делает и говорит. В палату влетел Женька. Замерев, он уставился на них двоих.

— Жива, — только повторила Вероника.

Чип огляделся по сторонам. Подскочил к столику, копаясь в упаковках с таблетками. Отшвырнул их в сторону

— Нужен нож! Найди мне что-нибудь острое!

Ника заметила сумку, валявшуюся рядом с койкой. Женскую сумку. Трясущимися руками, еле-еле расцепив пальцы, сжатые в кулак, расстегнула молнию, нашарила небольшой кожаный кейс.

— Есть ножницы, — сообщила она, доставая маникюрный инструмент.

— Давай.

Не задумываясь, Чип провёл лезвием по ладони, но ножницы оказались слишком тупыми, и ему пришлось несколько раз колоть остриём собственную руку.

— Что ты творишь?! — закричала Ника.

— Мне нужна будет твоя сила, — предупредил Женя.

Он присел рядом с мамой Юры, положил её голову себе на колени, перепачкав в крови щёку женщины. Взяв её ладонь, решительно порезал так же, как и свою прежде. Соединил их окровавленные руки. Свою другую — целую — протянул Веронике.

— Я сам не справлюсь. Истощён, — сбивчиво пояснил он. Ника поняла, что от неё требуется.

Подсев ближе к Жене, она вложила свою ладонь в его. Шепчущий встретился с ней взглядом. В его глазах читался страх.

— Давай, — произнесла Ника, подбадривая улыбкой. С Женей было спокойно, как если бы они просто гуляли по аллее, освещённой ярким солнечным светом, а не находились в больнице, полной Теней. Не смотря на всё, рядом с Чипом Вероника чувствовала, как внутри уверенно сияет тёплый огонёк, разгоняющий тьму вокруг.

Парень кивнул и повернулся к умирающей.

— Пращуры, — позвал он, — водою мёртвою окропите, водою живою напоите, силы мои заберите, живота не пожалейте...

Вероника никогда не думала, что кровь из небольшой раны может литься так сильно. Она никогда не думала, что силы могут утекать из тела столь стремительно. Она представить не могла, что можно увидеть, как жизнь уходит от тебя к другому, но теперь ясно видела блестящие солнечные искорки, бегущие из её ладони к Жене, а от него к женщине, недвижимо лежавшей у него на коленях.

— В крови жизнь, в ней сила, в ней свет, в ней жизнь, — шептал Женя, только крепче сжимая ладони.

Огоньки плыли от одного человека к другому, и с ними покидали силы.

Где-то в коридоре были слышны звуки борьбы. Шепчущие монотонно читали заклинания, Тени молчаливо им противостояли.

По телу пробежала дрожь. Она умирает! Ника дёрнулась, норовя вырваться. Она умирает вместо этой женщины! У неё забирают всю силу!

Чип встревожено посмотрел на неё, взглядом умоляя держаться.

С трудом заставив себя не размыкать рук, Ника осталась на месте. Нужно довериться Жене, он не причинит ей зла. Надо следовать его просьбе. Он не подведёт.

— Водою мёртвою заживите раны, водой живою придайте сил...

Свет меркнул. Искры тускнели. Можно ли заплатить за одну жизнь двумя? Приглушённые звуки боя растворялись в пространстве.

— Пращуры!

— Пращуры, — подхватила Ника еле слышно.

Она медленно опустилась рядом, не отпуская Жениной руки. Щекой почувствовала что-то липкое и горячее.

— В крови жизнь...

Пращуры...

Женин голос становился всё тише, и Вероника уже не могла расслышать его. Он ушёл? Оставил их совсем одних?

Источник это кровь. Источник это сила. Источник это жизнь.

Рыжее пламя объяло с головы до ног. Холодные руки вцепились в волосы, заставляя заглянуть в лицо. Знакомый голос захрипел:

- Круг не должен быть прерван.

Ты мертва!

— Ты это я!

Нет, нет, я живая!

— Ты умираешь! Круг не должен быть прерван...

Уйди, прочь...

— Круг не должен быть прерван. Источник это жизнь!

Холодно. Твои руки совсем холодные. Тебя нет.

— Я осталась в тебе.

Источник это жизнь.

Свет исчезает. Холодно. Так холодно.

— Круг не должен быть прерван. Проснись!

Вероника очнулась и встретилась взглядом с Юриной мамой. Они долго смотрели друг другу в глаза и молча улыбались. Ни одна не пошевелилась, не подала другой ни единого знака, но у обоих где-то глубоко внутри жило понимание: они живы. Разделив одну смерть на троих, перенесли удар и остались целы. Ника с удивлением поняла, что даже не знает имя женщины, которую помогла спасти.

— Они?..

Испуганный голос не посмел произнести вопрос полностью.

— Нет, живы. Мы все живы, — устало ответил Женя.

Вероника с трудом приподнялась на локтях и увидела взволнованного и бледного, как полотно Олега. Она улыбнулась ему.

— Ты вся в крови, — заметил Вольгин.

— Это не моя, — она продолжала улыбаться.

Её взгляд встретился с карими глазами Жени. Тёплыми, словно светящимися изнутри.

— Пронесло на этот раз, да? — засмеялся он. Утомлённо и невесело.

Олег подошёл к ним ближе. Присел рядом, прямо на пол, обвёл взглядом палату.

— Ты сняла туфли, чтобы не испачкать? — спросил он.

Вероника расхохоталась. Она долго не могла остановиться, да и не хотела. Её надрывный, но преисполненный ликования смех нарушал тишину.

* * *

— Хорошо, что в этой больнице почти не было камер. Хотя, не думаю, что у нас из-за этого были бы большие проблемы.

Вероника с сомнением посмотрела на Чипа. Он беззаботно разглядывал товары на витринах, будто бы всерьёз заинтересовавшись шампунем для длинных секущихся волос.

— А маленькие проблемы у нас появятся? — преисполненная наихудших подозрений, спросила девушка.

— Не-а. Кое-кто из наших, к счастью, обладает достаточной властью, чтобы замять всю историю.

Какой должна была быть "достаточная" власть, чтобы заставить мир закрыть глаза на то, что в городской больнице пропала большая часть пациентов и медицинского персонала?

Облокотившись о стойку, девушка нахмурилась.

— И какова официальная версия?

— Атака террористов. Запустили некое ядовитое вещество в вентиляцию. Идёт следствие, и тела отданы на экспертизу для изучения яда. Впоследствии, скорее всего, их кремируют для предотвращения опасности распространения заразы. Окажется, что это какой-нибудь невероятно опасный вирус и так далее. В общем, секретная информация, не подлежащая разглашению.

— Тогда ты откуда всё это узнал?

— Подслушал, — расплылся в улыбке Чип. — Вот так сходишь к Олегу в гости, потрёшься под дверьми в кабинет его бабушки и узнаешь мно-о-ого интересного.

Ника удивлённо изогнула правую бровь.

Значит, эти обременённые властью люди оказались друзьями бабушки Олега. И почему она допустила глупость представлять её милой старушкой в цветастом платке, этакой заботливой няней для своего вредного великовозрастного внучка?

Взглянув на часы, Ника начала собираться. Рабочий день подходил к концу, а у неё были крайне интересные планы на вечер.

— Проводишь меня до автобусной остановки? — попросила она Женю, позволяя ему помочь ей надеть плащ.

— Хорошо.

Вероника потратила немало времени у зеркала, приводя в порядок волосы и обновляя макияж. Женя послушно ожидал.

— Куда-то собралась? — догадался он.

— Встреча с друзьями, — пояснила Ника.

До выхода из торгового центра они шли молча. Ника избегала смотреть на своего спутника, оттягивая неприятный разговор.

— Сколько... там было?

Женя понял, что она имела в виду.

— Много, — Чип опустил взгляд в пол. — Не стоит об этом думать, мы не способны ничего исправить. Можно только помолиться за их души.

Это могло прозвучать пафосно, но вышло очень естественно, хотя и неожиданно. Вероника пригляделась к шепчущему, пытаясь понять, говорил ли он буквально или нет.

— Если бы мы предприняли что-то раньше...

— И запретили родителям отвести их ребёнка в больницу? Как ты себе это представляешь?

— Но тогда...

— Поздно гадать, — оборвал Женя. Вероника могла ожидать подобной реакции от Олега, но точно не от Чипа. Она нахмурилась, повернув голову в сторону.

— Забудем, — пробормотала она.

— Забудем, — эхом отозвался Женя.

Последующая тишина не была нарушена ни одним из них пока они не дошли до автобусной остановки. Тогда Чип спросил:

— Ты же теперь с нами, в нашей тройке?

Вероника расплылась в улыбке.

— Конечно, как же вы без меня справитесь? — дразня, произнесла она. Обещание вышло неожиданным для неё самой. Последние несколько дней, после событий в больнице она старалась вовсе не думать о будущем.

— Это точно. Спасибо. Я о том заклинании. Без тебя у меня действительно бы ничего не вышло, — невесело улыбаясь, признал Чип.

Ника тепло смотрела на него.

— Я обязана тебе жизнью, помнишь?

— Наш разговор состоит из одних вопросов, ты в курсе?

Они засмеялись. Веронике хотелось сказать что-нибудь ещё, просто как-то подбодрить Женю, но подошёл автобус.

— Это — мой, — девушка махнула рукой на транспорт. — Увидимся.

— Увидимся, — повторил Чип, улыбнувшись кончиками губ.

Ника поймала себя на том, что не перестаёт улыбаться только когда расплачивалась с равнодушной тучной кондукторшей. Свободных сидений не было, и она встала рядом с окном. Брезгливо держась за поручень, Вероника вдруг почувствовала себя растерянной. У неё появился шанс оставить позади чародейство, и она его упустила. Или выбора никогда и не было?

Она вышла чуть раньше, чем обычно. Любимый суши-бар встретил приятным полумраком и тихой музыкой. Дашка заметила её первой и помахала рукой.

— Всем привет, — Ника натянула улыбку, внимательно оглядывая подругу и с трудом сдерживая язвительное замечание.

"Могла бы одеться и получше," — придирчиво заключила она, бросая короткий взгляд на нелепую бесформенную серую кофту подруги.

— Простите, что опоздала, — сказала она, садясь рядом с Дашей.

— Всё в порядке. Это Серёжа, — представил Никита четвёртого человека за столом. — Мы заказали пиццу, ты не против?

Вероника посмотрела на собеседника, отмечая его жалобный вид. Двойное свидание вышло как-то само собой. Пару дней назад Даша в слезах жаловалась Нике, что она, как и предвиделось, рассталась с парнем из Ростова-на-Дону. Ника не знала, как отвлечь подругу от горя, а на следующее утро столкнулась в подъезде с Никитой, тем самым соседом, чьи переживания по поводу разрыва с неизвестной брюнеткой являлись Веронике прежде во снах. Выглядел Никита почти так же неважно, как и сразу после расставания, и Ника быстро взяла его в оборот. Удивлённый полученным предложением, парень сразу его принял. Собственно, он не произнёс почти ни слова, пока Вероника щебетала о том, как она любит знакомиться с новыми людьми, и как ей хочется пообщаться с соседом. Пожалуй, если это говорил кто-то другой, а не Вероника, бесконечно раздаривающая улыбки и хлопающая длинными ресницами, а слушателем был не растерянный и крайне смущённый Никита, то ничего бы не вышло. Но благодаря чудесному таланту Ники "включать" блондинку, она добилась своей цели.

Познакомившись поближе с Серёжей и узнав, что он музыкант и играет в собственной группе, Вероника тут же потеряла к нему всяческий интерес и лишь из вежливости продолжала разговор. Отказавшись от пиццы, Ника заказала роллы и с удовольствием принялась за еду, предоставив Даше возможность болтать без умолку. В этом было одно из наибольших преимуществ подруги: она создавала оживлённую атмосферу, когда у Ники на то не было настроения.

— Нет, я согласна, что дружба редко бывает на всю жизнь, — тараторила Даша, продолжая беседу о чём-то глубокомысленном. — Но мы с Никой... Ник, сколько мы друг друга знаем?

— М-м-м, с десятого класса. Уже три года.

— Ну ты сравнила: три года, — возмутился Серёжа. — Я и Ник десять лет дружим. И вообще, женской дружбы не существует.

— С чего такие громкие заявления? — хмыкнула Даша. — Это одно из тех стереотипных убеждений из ряда "все бабы ведьмы".

Вероника слегка улыбнулась, отпивая вина из бокала и с удивлением глядя на пустой фужер. Когда она успела? Никита услужливо подлил ещё вина.

— Спасибо. Ты сегодня как-то изменился. Кажешься... м-м, очень задумчивым, — прищурившись, поблагодарила девушка, наблюдая, как он краснеет. — Это Даша так смущает тебя своими философскими разговорами? Не воспринимай слишком серьёзно. Она тоже не верит в женскую дружбу, хотя и будет утверждать обратное из вредности.

— Ты встала на его сторону? — наигранно возмутилась Дашка. — Тогда я признаю: женской дружбы не существует, предательница.

— Что и требовалось доказать, — усмехнулся Серёжа. — Представляю, как быстро она воткнёт тебе нож в спину, если вам понравится один парень.

— М-м, посмотрим, — загадочно улыбаясь, Вероника взглянула на Никиту и довольно хихикнула, наблюдая за его реакцией. Ей нравилось смущать парня, как и нравилось, как оживилась Даша в этот вечер. Было приятно просто сидеть в компании самых обычных и счастливых людей и не бояться, что тени, заманчиво игравшие на стенах, вдруг оживут и протянут к ней руки.

Но теперь она всегда сможет предугадать опасность благодаря своему дару. Жаль, что предотвратить несчастье не всегда в её силах. Спасти Юру ни ей, ни Олегу, ни другим шепчущим оказалось не под силу. Они просто не нашли мальчика в больнице, и это позволяло некоторое время надеяться, что он каким-то чудом спасся. После здание наводнили новые маги, они преследовали оставшихся Теней и закрывали проходы в Лабиринт. Олег общался с кем-то из знакомых видящих, но никто из них не смог найти Юру среди живых.

— Что это может значить?

— Он в Лабиринте.

— Но разве маги не оставляют после себя тело? — припомнила Ника.

— Значит, он попал туда физически.

— Такое возможно? Может, он просто... умер?

Олег пожал плечами. Ссутулившись, он старался не смотреть на девушку.

— Что теперь будет с его сестрой?

— До совершеннолетия ничего особенного, надеюсь, — ответил оборотень. — Потом сама решит.

Тем утром, когда всё случилось, они отвезли маму Юры домой. Олег и Ника довели её до квартиры. Вольгин нёс с собой куклу, оставленную в больнице Юлей.

— Отдайте девочке, и пусть она с ней не расстаётся, — предупредил он отца ребёнка.

Мужчина равнодушно кивал. Он лишился сына и чуть не потерял супругу, ему было не до кукол.

— Послушайте, — настаивал Олег. — Эта кукла спасла жизнь вашей жене, она может спасти и дочь. Кукла всегда должна быть с Юлей.

Ника не была уверена, что это хороший план. В конце концов, девочка вырастет и не захочет выставлять себя на посмешище перед ровесниками, которые больше не играют с куклами. Нельзя же будет сказать им всю правду, пояснить, что Ляля это оберег, неосознанно зачарованный самой девочкой на инстинктивном уровне. Любимая игрушка, с которой Юля никогда не расставалась, стала частичным вместилищем её дара, её защитником и спасителем. Лишь благодаря этому Тень изначально выбрала другую жертву, и её же сила помогла проклятой Проводником женщине продержаться до того как пришла помощь.

— Ляля, — задумчиво проговорил Олег, когда они уже шли по улице. — Необычное имя...

Ника удивленно вскинула брови.

— Вовсе не необычное. Так все девочки кукол называют, — возразила она, вспоминаю собственную Лялю, оставленную в какой-то коробке у отца в гараже.

— Но никто так не называет людей, правда?

Вероника не понимала, к чему он клонит.

— Мне благодаря работе пришлось нередко путешествовать, — издалека начал рассказывать парень, — Однажды занесло в невероятную глушь на Урале, к чёрту на куличики. Электричества нет, вода из колодца, но ходят все в джинсах и кроссовках. И в голове такая же окрошка: на краю деревни церковь, а в лесу стоит идол.

Он улыбался, вспоминая о деревушке. И щурился на выглянувшее из-за облаков солнце.

— Ему молились женщины. Все подряд: незамужние, беременные, маленькие девочки и старухи. Так вот, они называли этот идол Лелей и иногда Лялей.

Вероника недоверчиво покосилась на него.

— Думаешь?..

— Не знаю, — пожал плечами Олег. — Если подумать, то эта деревня — наш мир в миниатюре. Всё так перемешано, что чёрт не разберёт.

Вероника промолчала, продолжая идти рядом. В конце концов, разве они сами не частичка хаоса в чётком укладе сложившегося мира

— Хотела спросить насчёт ваших заклинаний, — вспомнила Вероника.

— А что с ними не так?

— Они просто идиотские! — воскликнула девушка.

Олег вполне искренне оскорбился:

— Что?! С чего ты взяла такую ерунду?

— Ерунда это ваши так называемые заклятия, — возразила Ника, — "Духи слетайтеся, подчиняйтеся, хари солнцу, звёздам хари," — передразнила она, — Вы откуда этот бред вычитали?

Шепчущий улыбнулся уголками губ.

— Это старые заклятия, потому и звучат странно для нашего слуха.

Вероника прикусила язык, чтобы не сказать очередное колкое замечание.

— Ты действительно быстро втянулась, — сказал вдруг Олег.

— О чём ты?

— О том, какой ты стала. Когда мы познакомились, ты истерила каждые пять минут по поводу и без повода и дрожала, как осиновый лист, если была хоть малейшая опасность для целостности твоего маникюра.

Вероника молча слушала Олега, хмуро размышляя, не вцепиться ли ему в горло острыми идеально покрашенными ноготками.

— Ещё одно слово, и я не пожалею маникюра, чтобы выцарапать тебе глаза, — пригрозила она.

— Вот! И я о том же! — радостно воскликнул парень. — Только посмотри, какая в тебе проснулась злобная ведьма! Сначала ты кинулась в драку на оборотня. Когда я её убил, решил, ты сейчас разрыдаешься от вида крови, но ты больше переживала из-за туфель, — Олег почти светился, вспоминая события прошлых дней, — А вчера ты рискнула собой ради спасения другого человека.

В смешанных чувствах возмущения и смущения, Вероника молча смотрела во все глаза на Олега. Он улыбался.

— В общем, я хотел сказать, что из тебя получается неплохая видящая, — заключил он.

Девушка почувствовала, как горят у неё щёки.

— Спасибо, — чувствуя себя отчего-то неловко, промямлила она.

— Хотя вот как раз с частью "быть видящей" у тебя огромные проблемы, — вдруг добавил Вольгин. — Нет, я серьёзно. Это просто никуда не годится. Найди себе уже нормального учителя, или мы с Жекой подыщем тебе замену.

Вероника сердито хмыкнула.

— Попробуйте. В связи с сокращением кадров, точнее с их постоянной гибелью, это вряд ли возможно. У вас даже постоянной заработной платы нет. Кстати, твою часть денег, взятых у ведьмы, я отдала Жене. Сам заберёшь.

Какое-то время они шли в тишине.

— А учителя тебе придётся найти мне самому, — произнесла она. — Я же никого не знаю из вашего круга.

— Нашего, — поправил Олег.

ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ

ИСТОК

ПРЕДИСЛОВИЕ

Воды беспокойно бурлили, не находя покоя. Наступили холода, листва желтела и осыпалась с деревьев. Тьма окружала. Она взывала издалека, из вечной стужи и ночи. Грозила и молила, созывая всех, кто был способен услышать её голос.

После стольких лет тишины.

Тусклый свет озарял убежище, редкий странник беспокоил мирное пристанище. Многие лета и зимы всё шло своим чередом, и дно реки зарастало тиной. Ничто не смело нарушить мирную дрёму, потревожить чары снов. Голоса затихали год за годом. Старший помнил, как прежде, когда воды были прозрачны и чисты подобно слезе новорождённого человеческого детёныша, ничто не могло заглушить голоса, разносившиеся по всей земле. Годы шли, и грозный рёв превращался в эхо. Он бессильно шептал, пытаясь воззвать к прежним соратникам и слугам своим, но никто не откликался. И после вовсе не стало слышно ничего под толщей воды.

Медленно струилось время меж колышущихся водорослей, неизменным стал казаться уклад мира. Смиренное и тихое существование сделалось привычным, и они ушли в глубины, где жизнь струилась неспешно и тихо, пока однажды не распахнулся чёрный пролом, и из него не донеслось:

— Проснитесь!

Возглас поразил всех и каждого:

— Отворите! Проснитесь! — раздалось издалека.

Глухим эхом ворвался глас и пронёсся диким вихрем:

— Проснитесь!

Они отозвались, не смея ослушаться.

Воды неистово клокотали, вырываясь на волю. Их спокойный размеренный ритм был отныне нарушен. Сон, наконец, прервали отчаянным зовом, доносившимся издалека.

— Вперёд, вперёд! — подгоняли голоса. — Быстрее!

Они рвались наверх, на свободу, к луне и звёздам, к цветам и деревьям, к шелесту травы и пению птиц. Жадно взирая на прежде недостижимый и чужой мир, они возвращали свои владения. Отныне ничто не могло вернуть им покой.

ГЛАВА 1

Под водой

Теперь она видела.

Будто прежде была слепой, и сейчас прозревала. Медленно, постепенно мир для неё изменялся, становился другим. Ярче, полнее, живее и больше. Он расширял свои границы, терял их. Временами можно было запутаться, что происходит сейчас, что было прежде и что ещё только случится.

— Потому что вы пока не владеете мастерством прорицания в достаточной мере.

— Но я вижу.

— Теперь видите. Но если прежде вы сдерживали свой дар, то сейчас вовсе не контролируете. Кхм, впрочем, можно назвать это прогрессом. По крайней мере, вы не пытаетесь отрицать собственные возможности.

Временами это походило на сорвавшийся на кран, из которого хлынула вода. Нужно было исправить его и наладить работу так, чтобы он открывался только, когда это требовалось.

— Это вопрос невероятной сосредоточенности и умения управлять собственным сознанием. Может, вы и не родились с даром, но теперь он часть вас. Неотъемлемая часть. Даже если бы вы захотели, то не смогли бы расстаться с ним. Единственный вариант — смерть.

Бигеев поправил на носу очки, внимательно рассматривая ученицу.

— Предполагаю, что вас данный вариант не очень устраивает, поэтому лучше научиться контролировать видения. Итак, попробуем ещё раз.

Вероника вздохнула и прикрыла глаза.

— Женщина с ребёнком. В красном пальто. Через минуту.

— Нет, — отрезал учитель.

Девушка сжала в кулаке салфетку. Искать, искать, где-то же должно быть правильное время.

— Два парня. Один в кожаной куртке, другой... в спортивной, наверное.

— Игру в угадайку мы уже прошли. Я думал, вы поняли, что нас это никуда не приведёт.

Нике захотелось плакать от отчаяния. Как же всё это надоело. Разве можно вообще сосредоточиться и правильно выбрать видение в людном месте, где каждый день бывает столько народу?

— Не надейтесь случайно попасть в цель. Нужно настроиться на определенное место и время. Соседний столик, ближайшие пять минут. Кто туда сядет?

Вероника заставила себя успокоиться. Глубоко вздохнув, разжала кулаки. Дышала ровно, шумно. Здесь. Скоро. Здесь...

Дверь кафе в очередной раз открылась. На пороге показался пожилой мужчина в сером пуховике. Ника распахнула глаза, и только тогда поняла, что успела их закрыть. А незнакомца не было и в помине.

— Мужчина лет пятидесяти. Серая куртка, — сообщила она.

Бигеев не сказал ни слова, никак не подтвердил или опроверг сказанное. Только повернулся лицом к выходу. Не прошло и минуты, как на пороге появился человек. Тот самый, которого увидела Вероника. Девушка расплылась в торжествующей улыбке, но заслуженной похвалы не получила. Её учитель сложил руки на столе перед собой и серьёзно посмотрел на Нику из-за очков.

— Продолжаем. За какой столик сядет следующий посетитель? И кем он будет.

Девушка вцепилась пальцами в салфетку, снова закрывая глаза.

Осень выдалась богатой на события.

Почти одновременно с началом занятий в институте, Веронику представили её наставнику. Наиль Ренатович оказался человеком неэмоциональным, говорящим мало и только по делу. К занятиям он предпочёл приступить сразу. И если первый месяц в институте прошел достаточно спокойно и даже легко, то занятия с видящим сильно вымотали. Не только потому, что управлять даром было тяжело. Пытаясь разглядеть будущее или прошлое, Вероника практически выпадала на время из реальности. Странное чувство потерянности поселилось в ней, и порой, находясь на паре в институте, она с трудом понимала, явь это или видение. Хотя Женя и сказал как-то раз, что видящие не теряют сил, используя свой дар, прибегать к способностям постоянно оказалось нелегко. Видения не только были порой очень правдоподобными, они изматывали.

В один вечер Вероника так долго была погружена в забытье, пытаясь разглядеть прошлое человека по фотографии, что у неё начался озноб.

Когда она очнулась, то начала трястись от холода. Пальцы задубели и совсем не слушались. Тогда Бигеев зажёг свечу и сунул ей в руки. Вероника хотела ляпнуть, что отпевать её ещё рано, но посиневшие губы не издали ни звука.

— Возьмите силы из пламени, — огонёк свечи отражался в очках учителя, — Не бойтесь.

И Ника не испугалась. Она дотронулась ладонью до пламени, не почувствовав боли, только тепло и силу, которую оно давало. Почти как во время ритуала, когда Женя спас маму Юры, она видела искорки света, переходившие в неё. Эти были бледнее, слабее, но даже они придали сил. Свеча погасла у неё в руках, будто пламя не выдержало напора видящей.

— Какая жадность, — усмехнулся учитель. — Не переборщите.

Было ли возможно переборщить с маленькой свечой? Тем более тому, кто просто предсказывал будущее.

С тех пор Ника была чуть осторожнее и старалась расходовать силы экономнее. В кафе, где проходил очередной урок с Бигеевым, она провела уже больше часа, но до сих пор чувствовала себя нормально. Вероника раз за разом предсказывала кто войдёт в заведение. Ошибалась и угадывала она с разным успехом. Данное занятие ей уже порядком надоело, и девушка начинала раздражаться. Окончательно Ника растеряла всю сосредоточенность, когда услышала мелодию своего звонка на смартфоне.

— Не отвлекайтесь, — сердито предупредил Бигеев.

Вероника не устояла перед искушением и приоткрыла правый глаз, пытаясь подсмотреть. На экране светилось имя Чипа.

— Нет, — отрезал Наиль Ренатович, забирая телефон и сбрасывая вызов. — Сосредоточьтесь. Кто следующий?

— Парень и девушка. Парень рыжий... нет, блондин. Блин, не знаю.

Телефон снова начал звонить.

Ника занервничала. Она не получала никаких новостей от своей тройки уже несколько недель. Тем более, что это больше не была её тройка. После событий в больнице им пришлось предстать на совете магов. Событие это было редкое для всего чародейского сообщества, и Вероника ужасно переживала, отправляясь туда в компании Жени и Олега.

— В этом нет ничего страшного, — успокаивал Чип.

— Ради тебя когда-нибудь раньше созывали совет?

— Нет, — Женя поймал взгляд Ники. — Но это потому, что раньше мне не приходилось участвовать в таких крупных операциях.

— Если они будут спрашивать о Надежде Сергеевне, не говори им о видениях, — предупредил Олег.

Вероника пообещала держать язык за зубами. Семья Олега имела вес среди чародеев, так что ему можно было доверять в подобных вопросах. Вольгин объяснил, что маги встревожены сложившейся ситуацией. Высокая смертность среди видящих, гибель нескольких десятков людей в больнице и к тому же новенькая ведьма, которая оказалась в центре событий. Обычно разрозненное сообщество чародеев посчитало необходимым встретиться для обсуждения происходящего, и вся тройка Вероники была приглашена в качестве свидетелей сразу нескольких важных событий.

Местом встречи был выбран один из ресторанов в центре города. Улица сверкала яркими огнями вывесок. Клубы, кафе, бары — с наступлением вечера здесь становилось даже люднее, чем при дневном свете. Сентябрьский вечер выдался холодным. Вероника встретилась с шепчущими на автобусной остановке. Олег шмыгнул покрасневшим носом.

— Давайте быстрее, — пробурчал он. — Уже опаздываем.

Ника издалека разглядела яркие алые неоновые буквы, висевшие над входом в подвальное помещение. "Чернокнижник" — ночной клуб, известный своей мрачной мистической атмосферой. В прошлом году Вероника ходила туда с подругами на Хэллоуин и впервые напилась так сильно, что её вытошнило в туалете. Прогулка по местам былой славы не очень вдохновляла, но выбрать более подходящее место для встречи чародеев было трудно. Если не считать грохочущей музыки, "Чернокнижник" казался идеальным для проведения современного шабаша.

— Эй, ты куда? — окликнул Веронику Женя, когда она начала спускаться по ступеням ко входу в клуб.

— Нам вообще-то туда, — просипел больным голосом Вольгин, указывая в сторону. Он так сильно натянул капюшон, что было почти не видно его хмурого лица.

Вероника проследила взглядом за рукой оборотня и разочарованно вздохнула.

— Да ладно. Серьёзно?

Шепчущие насмешливо переглянулись между собой и пошли дальше, так что Нике пришлось догонять их.

— Дамы вперёд, — распахнул перед ней дверь Женя, пропуская внутрь небольшого ресторанчика. На входе висела табличка "закрыто", но они беспрепятственно вошли в здание этого второсортного заведения, стыдливо выглядывавшего из-за фасадов дорогих баров.

"Скатерть-самобранка" предлагала клиентам традиционные славянские блюда. Изучая меню, лежавшее на барной стойке, Ника чувствовала разочарование, растущее пропорционально её голоду. Ей за весь день посчастливилось поесть лишь в обед в институтской столовой, и с тех пор не было ни единой свободной минуты. К сожалению, в тот вечер все сотрудники ресторана были отпущены. Как позже выяснилось, хозяином "Скатерти-самобранки" являлся видящий, так же присутствующий на встрече. До официального начала он подошёл поприветствовать их тройку. Это был высокий крупный мужчина в возрасте, одарённый от природы мощным телосложением.

— Добрый вечер. Очень рад, — широко улыбался мужчина, сверкая белыми зубами из-за русой бороды. — Слышал о ваших приключениях, молодежь. Завидую. А это Вероника? Олег мне о тебе рассказывал, — обратился он к Нике.

Девушка удивлённо перевела взгляд на Вольгина, и тот поспешил представить знакомого:

— Это Вадим Анатольевич. Я попросил его позаниматься с тобой.

— Да-да, буду счастлив обучить новенькую видящую всему, что умею сам, — подтвердил мужчина. — Олег мне говорил, что ты блестяще справилась со считкой воспоминаний того отравленного мальчика. И у что ещё тебя какие-то видения от Надежды.

Ника снова удивлённо посмотрела на Олега. Сам же говорил ей держать это в секрете! Но Вадим Анатольевич поспешил развеять её сомнения:

— Не переживай, девочка моя. Мне можно рассказывать абсолютно всё. Я давний друг Олега. Буду откровенен, в нашей среде немало злопыхателей, от которых стоит всё скрывать, но мне можешь доверять.

Мужчина низко нависал над Вероникой и шептал ей всё это на ухо, противно щекоча колючей бородой. Нике была неприятна его чрезмерная близость. Столь бесцеремонное вмешательство в личное пространство казалось неуместным, и она пыталась отстраниться. Женя, к счастью, заметивший её недовольство, поспешил увести девушку подальше от наглеца.

— У вас чудесный ресторан. Мы осмотримся, ладно? — вежливо улыбнулся Чип. — А можно чем-нибудь перекусить? Фрукты, может, хотя бы? Или бутербродик?

— Да-да, конечно. У дальней стены можно найти закуски. Прошу, угощайтесь. Друзья Олега — мои друзья...

— Я не хочу с ним заниматься, — капризно заявила Ника, как только они отошли подальше.

— Он прекрасный специалист. Послушай, — Олег изо всех сил пытался её переубедить. — Возможно, он немного странный, но зато поможет тебе разобраться в видениях Надежды Сергеевны.

— А никто другой не может? — засомневалась Ника.

— Не каждому можно доверять.

— Это ещё почему?

— О каких видениях вы говорите? — встрял в разговор Женя.

Олег и Вероника молча уставились на него. Девушка пребывала в смятении. Почему Олег скрывает всё даже от Чипа? Ему тоже нельзя доверять? Глупость какая. Женька в одной с ними тройке, он ей жизнь спас. И вообще, он один из самых замечательных людей, что ей приходилось встречать. Он имеет полное право знать, что Надежда передала Нике воспоминания.

— Надежда Сергеевна показала мне какое-то видение прямо перед своей смертью, — сказала Вероника. — Но я ничего не поняла, поэтому мне нужна помощь опытного видящего, чтобы разобраться, что это такое.

— А мне почему об этом не сказали? — с неприкрытой детской обидой спросил Чип.

— Каширин попросил меня не распространяться, — признался Олег.

— Какой ещё Каширин?

— Вадим Анатольевич, — Женя хмуро махнул рукой в сторону бородатого хозяина "Самобранки". — Не знал, что ты всё ему докладываешь.

— Я этого не делаю. Просто у нас зашёл разговор об отравленных видящих. Сам понимаешь: он был хорошо знаком с Надеждой Сергеевной.

Женя что-то ворчливо пробурчал. Разговор не заладился. Вероника мало понимала в отношениях колдунов между собой, поэтому чувствовала себя потерянной. Оказывается, не всё ладно в Датском королевстве. Даже Женя и Олег, работающие вместе, имели друг от друга секреты.

Столы в зале ресторана были специально расставлены, образуя круг. Постепенно все начали занимать свои места. В неразберихе, свойственной всем собраниям, гудели голоса: кому-то не хватило стула, кто-то потерял папку с докладом. Выглядело это настолько обыденно и не волшебно, что истинного фаната фэнтезийных миров могло настигнуть сильное разочарование. Но как только присутствующие заняли свои места, и Каширин громогласно призвал к тишине и спокойствию, началось собрание. Поднялся полный лысеющий мужчина, сложил руки на животе и принялся вещать:

— Приветствую всех собравшихся на внеочередном собрании. Причиной нашей встречи послужило, как вы все знаете, трагическое событие. Несчастье, произошедшее в больнице на прошлой неделе...

В зале присутствовало человек сорок, не меньше. Женя шепнул, что приехали даже маги из соседних областей.

— И по большей части только влиятельные. Видишь? Там бабушка Олега.

Вероника с любопытством изучала прямую, натянутую, как струна женщину. Она была значительно моложе, чем представляла её Ника. Одетая в строгий серый костюм, она сидела за одним из столов напротив. Сжимая губы, строго наблюдала за докладчиком. Крашеные тёмные волосы оттеняли бледное стареющее лицо, казавшееся вырезанным из камня. Почувствовав чужой взгляд, она повернула голову и посмотрела на Веронику. Серые глаза впились в девушку, внимательно изучая. Нике стало не по себе. Ей прежде ни разу не приходилось чувствовать столько холода и презрения в свой адрес.

Вероника поспешно отвела взгляд, стараясь сосредоточиться на речи докладчика и не думать о бабке Олега.

— Напоминаю, что о подобных случаях "слияния" чародея и Тени уже упоминалось. В архиве есть несколько дел. Значит, — лысеющий колдун перевернул несколько листов в папке в поисках необходимого отрывка. — Так-так... Зачитываю: двадцать пятого июня тысяча девятьсот сорок первого года. Пострадавшая — Быкова Алла. Место проживания — город Минск, Белорусская Советская Социалистическая Республика. Девочка училась во втором классе. Место и время отравления неизвестно. Умерла двадцать девятого июня тысяча... В общем, через четыре дня, — докладчик на пару мгновений оторвал взгляд от документа, наблюдая за реакцией напряжённой аудитории. — Следующий случай имел место быть... Ага, в Ленинграде. Тот же год. Артёмов Илья, шесть лет. Умер через два дня. В целом год был очень неблагоприятным в сфере ведовства. Высокий уровень смертельных проклятий, насланных паразитов, случаев одержимости духами...

Нике было тошно слушать о погибших детях. Но что поделаешь, если юные души не только восприимчивее к Теням, но и хаотичнее. Их силы рождаются стихийно, и потому последствия всегда непредсказуемы.

Девушка принялась разглядывать присутствующих и поражалась тому, насколько нормальными казались все эти люди. Ей бы в голову не пришло, что кто-то из них может оказаться магом, повстречайся они в другом месте. Впрочем, разве она сама была похожа на ведьму, живущую в проклятой квартире?

Докладчик между тем подробно изложил обстоятельства произошедшего в больнице, рассказал о последствиях случившегося и том обмане с якобы террористическим актом, на который пришлось пойти. Под конец колдун толкнул речь о героических действиях чародеев, находившихся на месте происшествия.

— И конечно наша замечательная новая тройка, которая блестяще справилась со своей задачей, — восторженно воскликнул он, обращая всеобщее внимание на Женю, Олега и Нику. — Они настоящие герои.

Толстячок изо всех сил захлопал, и весь остальной зал разразился аплодисментами. Вероника сконфуженно изобразила улыбку, не зная как реагировать. Олег сидел с каменным лицом, а Женя кивал головой без остановки, благодаря за высокую оценку их трудов. Всех троих попросили выйти на середину зала и лично поделиться деталями событий в больнице. Ника запаниковала, выпучила глаза и вцепилась в стул, всем своим видом показывая, что она не встанет с места. Олег оказался похитрее и вытолкал Женю.

— Давай-давай, ты у нас самый красноречивый, — подбодрил он.

— Почему они ничего не сказали о брате Жени? — шёпотом спросила Ника у Олега.

— Удивительно, что о нас вспомнили, — прогнусавил Вольгин. — Могли приписать работу тем, кто пришел, когда всё закончилось.

— Почему?

— Они идиоты, — ответил оборотень таким тоном, будто это была притча во языцех.

Чипу пришлось вкратце описать подробности дела, ответить на пару вопросов о проведении обряда для спасения Юриной мамы и объяснить, как случилось, что отравленный мальчик, потенциально опасный для всего живого вокруг, попал в больницу, переполненную людьми. Наконец, он смог вернуться на своё место. Толстячок, довольно покрякивая, разразился новыми комплиментами:

— Будем рады узнавать о ваших дальнейших успехах. Такая многообещающая тройка из юных и талантливых магов...

— Это невозможно, — послышался женский голос. Резкий, командный. — Все трое слишком молоды и неопытны. Они не могут работать вместе. Нужна замена.

Бабушка Олега решительно вышла на середину зала.

— Мы не будем рисковать их жизнями, — продолжила она. — Девушке стоит пройти обучение. Наиль Ренатович, кстати, прекрасно подошёл бы на эту роль. Наиль Ренатович, вы же согласитесь? — явно рассчитывая на немедленное согласие, спросила женщина.

Незнакомый смуглый мужчина лет сорока поправил очки на носу. Нахмурился.

— Кхм... Если вы настаиваете, Елизавета Романовна.

Каширин занервничал, подскочил со стула.

— Я уже предложил свою помощь Веронике. Так что ей не нужны другие учителя.

Бабушка Олега смерила колдуна холодным взглядом.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, Вадим Анатольевич, но разве вам не запрещено брать себе учеников из-за ваших радикальных взглядов?

Лицо Каширина исказилось от злости. По залу пробежал возмущённый шёпот. Вероника замерла, боясь пропустить хоть слово. Она не понимала, что происходит, но было трудно не почувствовать, насколько накалена обстановка.

— Радикальными их считают только враги.

— Вы исключительно меня называете своим врагом? Или всех присутствующих?

— Если вы не заметили, то место для проведения собрания предоставил именно я. Врагов я в гости не приглашаю, — сбивчиво отвечал Каширин.

Елизавета Романовна торжествующе улыбалась. Её высокая стройная фигура, прямая спина и гордо вздёрнутая голова производили царственное впечатление. На оппонента в этом споре она взирала с поистине королевской снисходительностью.

— Вы, Вадим Анатольевич, противоречите сами себе. Думаю, все остальные согласятся со мной, что столь изменчивые убеждения не пойдут на пользу нашей новой видящей. Тем более в эти беспокойные времена.

— Эти времена стали бы куда спокойнее, если бы открыли Лабиринт! — воскликнул Каширин. Его слова повергли всех в шок. Мрачное молчание взорвалось от возмущённых возгласов и воплей. Глаза видящего победно сверкали. — Я давно вам уже говорил, что это единственный выход! — выкрикнул он.

— Я, конечно, прошу прощения, но вы несёте полную чушь, — возмутился смуглый мужчина в очках.

— Чушь? Это так-то ты называешь наследие моего народа?!

— Проклятие вашего народа. За которое расплачиваемся все мы, — возразил Наиль.

Каширин покраснел от бешенства. Говорить ему приходилось, перекрикивая гневные обвинения в свой адрес. Ситуация раскалилась настолько, что была готова перерасти в драку. Ника испуганно покосилась на Олега и Женю. Они оставались на своих местах, наблюдая за происходящим. Чип выглядел не на шутку встревоженным, Олег же напротив не выражал никаких эмоций, только в серых глазах бушевала буря. Ника дотронулась до его руки.

— Не переживай за бабушку. Она у тебя боевая, — попыталась подбодрить его девушка. Вольгин нахмурился, пытаясь понять, о чём она. Сухо поблагодарил.

Спор между колдунами тем временем только набирал обороты. Каширин походил на загнанного зверя, не смотря на то, что на его сторону встали несколько магов.

— Давайте успокоимся! — призывала к спокойствию молодая колдунья. — Просто выслушайте нас. Лабиринт это...

Её крики терялись в канонаде спора. Невысокий худощавый Наиль Ренатович, которого прочили в учителя Веронике, не теряя спокойствия, надвигался на соперника, смотря на него снизу вверх.

— Не ожидал, что вы снова начтёте нести свой пропагандистский бред.

Каширин выплюнул с презрением:

— Не ожидал услышать ничего другого от тебя. Не понимаю, кто вообще допустил твою семью в круг. Такие как ты погубят нас всех. Мы совсем потеряем магию.

— О чём вы вообще? Не существует совершенно никаких доказательств...

— Доказательства есть!

— С трудом верится. Попрошу предоставить их всем нам, — с издёвкой произнёс Наиль Ренатович.

— Ты знаешь, о чём я говорю, — вдруг тише заговорил Каширин. — Миша должен был всем вам отправить своё письмо.

— Зайцев мёртв, — как отрубил Наиль. Этот лысеющий колдун в потёртом серо-зелёном костюме, походивший на университетского профессора, смело стоял перед высоким и кипящим от ярости бородачом. Каширин покраснел и в бешенстве сжимал огромные кулаки.

— Это не значит, что он не прав.

— Это значит, что его забрал Лабиринт. И все сказки, которыми он вас потчевал — полнейшая ерунда.

Чем тише становились их голоса, тем больше прислушивались все остальные.

— О чём они? — послышалось откуда-то сбоку. Ника оглянулась, но не поняла, кому принадлежали слова. Неужели она не единственная, кто не понимает происходящего?

Зайцев. Фамилия, конечно, вовсе не редкая, но Вероника, кажется, слышала её совсем недавно. Точно! Надежда Сергеевна упоминала некого Зайцева. Один из лучших видящих, не способный позаботиться о собственной безопасности. "Сорок первый" как назвал его Олег. Ника тогда не задумывалась об этом, но Вольгин, видимо, имел в виду количество отравленных видящих. Сорок один. Подумать только. И после ещё была Надежда. Кто знает, сколько успело погибнуть за прошедшее время?

И в столь тревожную пору объявляются безумцы, предлагающие открыть Лабиринт и выпустить Теней на волю. Как такое вообще могло в голову прийти? Идея, достойная самоубийцы.

Каширин ей сразу не понравился, этого Ника не отрицала, но и сумасшедшим он не показался. Судя же по реакции некоторых чародеев, подобные предложения он выдвигал не впервые. Ожидаемо противников его революционной идеи было значительно больше, и выслушивать доводы колдуна они не желали. Опустив голову, видящий смотрел себе под ноги, признавая собственное поражение. Повисла тишина.

— Прекрасно. Дискуссию можно считать закрытой, — удовлетворённо заключила Елизавета Вольгина.

Стук её каблуков по плитам гулко разносился по залу.

Скандал побудил всех присутствующих на собрании поспешить закончить мероприятие. Скомкано прозвучало предложение приставить охрану к видящим, но задумка представлялась трудноосуществимой. Шепчущих, безусловно, было больше, но у каждого имелась своя жизнь, работа, обязанности. Пока обсуждали возможности усиления защитных чар, отныне бывшая тройка поспешила покинуть собрание.

Они вышли на улицу и молча побрели по тротуару прочь от ресторана. Яркие огни вывески "Скатерти-самобранки" светили им вслед. Было тяжело на душе, словно приходилось расставаться со старыми друзьями. Ника недоумевала, как за столь короткое время она так сильно привязалась к парням. Или дело было в страхе перед чем-то новым? Неизвестно, понравится ли ей новая тройка и как они сработаются.

— Мы же можем встречаться просто так, не по делу, — произнесла девушка.

— Ну да, — кивнул Женька. — Но это уже другое. Спорим, ты первая и рада будешь от нас избавиться? Ты же столько раз просила оставить тебя в покое, и наконец-то твоя мечта исполнилась.

— Не говори глупостей.

Олег молчал. Вольгин, конечно, никогда не отличался болтливостью, но произошедшее на собрании вогнало его в пучину уныния. Отчего-то сразу вспомнилась лиса Настя. Она бы точно сейчас выдала что-то вроде: "Здравствуй, князь ты мой прекрасный! Что ж ты тих, как день ненастный?"

Вероника украдкой поглядывала на Олега, но не решалась спросить. В таких ситуациях стоило развязать язык Жене.

— Понять не могу, с чего этому Каширину вообще пришло в голову открыть Лабиринт, — произнесла как бы в никуда Ника. — Настоящее безумие.

Женька заглотил крючок.

— Мне брат рассказывал, что он давно уже такой. Ударился во всякую мифологию, считает, что раньше маги были сильнее, и из-за появления Лабиринта мы потеряли могущество.

— Это правда?

— Нет, конечно.

— Мы этого не знаем, — вставил Олег.

Женька разочарованно вздохнул, качая головой.

— Ты, кажется, слишком много общался с Кашириным. Тоже хочешь освободить Теней?

— Не говори глупостей, — повторил за Никой Олег. — Я прекрасно понимаю, к чему это приведёт. Тем более, что никто не знает что такое Лабиринт и как его открыть. Но нам действительно многое не рассказывают.

— Например? — набычился Женька, готовясь к очередному спору.

— То, что происходит сейчас с Тенями это не просто так. Есть какая-то причина...

— Неужели? — хмыкнул Чип. Олег поморщился.

— Если ты на всё так реагируешь, то лучше и не спрашивай, — он шмыгнул носом и отвернулся, прячась глубже в капюшон.

Вероника испугалась, что Вольгин вовсе замолчит, и тогда они ничего от него не узнают.

— Расскажи, пожалуйста, — попросила она жалобным голоском. — Тебе что-то от бабушки известно?

— Немного от неё, а немного от Вадима Анатольевича. Они дружили с Зайцевым. Можете смеяться, но последние годы он действительно изучал мифологию. Особенно те легенды, что ходят среди чародеев. Согласно им магия действительно действовала иначе до того, как появился Лабиринт, а потом с каждым годом её становилось всё меньше и меньше.

— Бабушкины сказки, — проворчал Женя.

Олег пожал плечами. Сгорбился ещё больше, чем обычно.

— Я говорил: если не веришь, так не спрашивай. Пока.

Он прибавил шагу, чтобы поскорее уйти от них прочь. Вероника растерянно переводила взгляд с Чипа на Вольгина. Ей хотелось его остановить, но она только крикнула вслед:

— Пока! Выздоравливай.

* * *

С того самого вечера они больше не виделись. Наиль Ренатович действительно взял Веронику в ученицы, и она относительно успешно совершенствовала свои умения. Начался первый семестр в институте, и Нике пришлось совмещать лекции, занятия с Бигеевым и работу в магазине одновременно. Отныне, правда, её смены были только по выходным, и доход значительно снизился. Она бы, пожалуй, скучала по своей бывшей тройке, но у неё на это совсем не оставалось времени. Женя иногда писал Нике в "Контакте": спрашивал об учёбе или просто присылал разные смешные картинки, но не более того. От Олега вовсе не приходило никаких новостей. И вот, в самом начале октября, Женя вдруг позвонил ей во время занятия с Бигеевым. Вероника не могла сосредоточиться на видениях и постоянно поглядывала на смартфон.

Наиль вздохнул, покачивая головой.

— Ладно, ответь.

— Спасибо огромное, — Ника схватила телефон и поспешила в уборную, на ходу начиная разговор. — Привет, рада тебя слышать.

— И я, — услышала она голос Женьки. — Как дела?

— Всё отлично. Вот учусь помаленьку. Сейчас как раз урок с Бигеевым.

— Он тебя не тиранит? Говорят, суровый дядя.

— Нет, он очень терпеливый и спокойный, — поделилась Ника. — Ты просто так звонишь или по делам?

Если честно, то она даже немного надеялась, что Чип предложит ей какую-нибудь авантюру. Вероника сама от себя не ожидала подобных мыслей, но то короткое время, что она провела с шепчущими, было удивительным и будоражащим кровь.

— Не совсем. Хотел попросить об одной услуге. Точнее о помощи.

— Что такое?

— У нас тут дом подтопило. Точнее, совсем затопило. Мы буквально на лодках из комнаты в комнату плаваем. В общем, я это к чему: можно я у тебя поживу?

Вероника растерялась. Не то чтобы она не готова была пригласить к себе друга, попавшего в непринятую ситуацию, но жить с другим парнем в одной комнате...

— А Олег?

— Да у него и так семеро по лавкам, к тому же с бабкой в последнее время проблемы. Он сам уже подумывает переехать.

"Надеюсь, не ко мне," — подумала Ника.

— Мой брат со своей девушкой живёт, они мне точно не рады будут. Антон...

— Какой Антон?

— Да друг мой, — пояснил Чип. — В общем, он в общаге. Пока я сам комнату выбью, сто лет пройдёт. Родители договорились со своими друзьями, но у них квартира однокомнатная. Куда ещё мне туда? В общем, напроситься мне больше не к кому.

Вероника растерянно пробормотала что-то неразборчивое, не зная, что сказать. Ей, конечно, стоило согласиться и помочь Жене, но она всё ещё надеялась найти другой вариант.

— Ты не беспокойся. Ты меня вообще не заметишь. Я почти весь день в универе или на работе. Всё что мне нужно: это кровать и душ...

— Да, конечно, — не слишком радостно сказала Вероника и тут же поспешила притвориться чуть более гостеприимной. — Для меня это совсем не проблема. Тем более, что я стольким тебе обязана.

— Огонь ваще, — заключил Женя и радостно известил её, что для переезда ему понадобится её помощь и попросил приехать к нему ближе к вечеру.

— А то вещи все испортятся. Мы уже часть к Олегу в сарай утащили, но всё равно немало осталось, — говорил он, и Вероника только растерянно кивала.

Что ж, это не должно было быть большой проблемой. Несколько сумок с вещами ей не помешают. К тому же, соседство вряд ли продлится долго. Воду выкачают, дом приведут в порядок. Сколько это может занять? Неделю? Две? Месяц?

Затерявшись в собственных мыслях, Вероника вернулась назад. Рассеянная, она чуть не столкнулась с рыжеволосым парнем, идущим к одному из столиков. Ника проводила его взглядом и обнаружила, что он подсаживается к девушке в сером джемпере.

— Я угадала! — ликуя, зашептала Вероника Бигееву. — Почему вы не сказали мне, что я угадала?

Учитель усмехнулся, ещё больше щуря тёмные узкие глаза.

— Как раз потому, что ты пытаешься угадать, а не увидеть. Нужно уверенно говорить, а не перебирать варианты.

Ника надулась. В конце концов, она же оказалась права в первый раз, так почему нельзя было это подтвердить?

— Всё, перемена закончилась. Продолжаем, — сказал Бигеев, и Веронике ничего не оставалось, как вернуться обратно к занятиям.

Ближе к шести часам она нашла Женин дом. Жил шепчущий на окраине города, в частном секторе, и Нику это заставило задуматься, что слишком многие колдуны предпочитают дома квартирам. Позже Чип объяснил, что виной тому некие энергии, которые чародеи чувствуют сильнее обычных людей.

— В многоквартирных домах столько народу живёт, и все их эмоции, действия, воспоминания перемешиваются. Настоящая солянка. Разве ты сама не чувствуешь? — недоумевал Женя.

Вероника признала, что это действительно порой мешает. Особенно тяжело ей было поначалу, когда каждую ночь она во сне подсматривала чужие воспоминания. Но с тех пор, как она спрятала бабушкин амулет подальше, проблемы исчезли.

Как бы то ни было, жизнь в частном доме или в квартире на первом этаже имела кое-какие общие черты. Если быть точнее, то черты неприятные: их нередко затапливало. Улица, на которой жил Женя, походила на маленькую Венецию за тем исключением, что местные жители не любовались чудесной гармонией природы и архитектуры, а, громко браня городские службы, спасались из затопленных домов. Больше всего, пожалуй, не повезло маленькому деревянному дому с чудесными резными ставнями и ярким красным петушком на макушке крыши, стоявшему в самой низине. Из ряда богатых новых особняков с высокими крепкими фундаментами, это строение выбивалось бедностью и милой простотой, свойственной традиционным русским домам. Но время было немилосердно. Старый сруб покосился, и вода залила весь первый этаж.

Женя ожидал её, стоя на ветхом крыльце с некогда красивыми фигурными перилами.

— Как доплыла до нас? Подожди. Стой, где стоишь, — велел он, и Вероника замерла на высоком бордюре у соседнего дома, боясь ступить дальше. Чип, обутый в высокие резиновые сапоги сапоги, принёс ей пару таких же.

— Вы запасались заранее?

— Как видишь, не зря. Это брата, — пояснил он, когда Ника утопла в огромной обуви.

— Что у вас случилось? Прорвало канализацию?

Внимательно смотря себе под ноги и чувствуя себя, как в детстве, великими исследователями глубоких луж, они медленно шли к крыльцу.

— Нам объясняли, что что-то с подземными водами. Типа из-за обильных дождей и ещё какой-то ерунды случилось вот такое. Осторожно. Здесь притолока низкая, — предупредил Женя, входя в дом.

Вероника пригнулась, заходя внутрь. Вода поднялась на несколько сантиметров над плинтусом, и деревянный пол чуть прогибался под весом людей. Ника обеспокоенно схватилась за стену, будто пытаясь удержаться от падения. Женя вёл себя значительно спокойнее и беззаботно шёл дальше.

— Не знаю, что там с подземными водами, но у нас такого ещё никогда не случалось. Да и последний раз дождь был на прошлой неделе.

— Да врут они, скорее всего. Наверняка у них что-то полетело, и они боятся, что мы их засудим, — послышался голос из соседней комнаты.

В коридор выглянул невысокий бородатый мужчина. Широко улыбнулся девушке.

— Очень приятно, сударыня. Я Кирилл, отец вот этого балбеса, — он показал пальцем в сторону Жени. — Вероника, спасибо огромное, что приютите его у себя. Представляете, в каком мы состоянии? Просыпаемся утром, а тут всё в воде. Я на кухню завтракать вплавь добирался. Брассом.

Ника хихикнула и заверила мужчину, что всё в порядке.

— Вы проходите, проходите. Будьте как дома. Но искренне желаю, чтобы у вас такого дома не было, — поднимая набитую вещами коробку, сказал мужчина. — Жек, отнеси вот это в машину.

Чип принял груз и отправился исполнять приказ, а его отец уже закидывал в следующую коробку, стоявшую на столе, книги и документы.

— Жалко оставлять. Всё отсыреет, — пояснил он.

Вероника понимающе отвечала, что имущество надо спасать. Оглядываясь по сторонам, она рассматривала небольшую комнатушку. Находиться в чужом доме было познавательно: для неё открывалась другая сторона Жени, и она казалась неожиданной.

Это был старый и небогатый дом. Потёртый диван, блеклая мебель явно советского производства, дешёвый телевизор с выпуклым экраном, вязаные кружевные салфеточки, ковёр на стене, многочисленные фотографии в рамках, деревянные полки, заставленные книгами и фарфоровыми аляповатыми фигурками. В правом углу висел большой красивый иконостас. Он поразил Веронику больше всего. Не от того, что был богато украшен или обладал какой-то другой ценностью, а из-за самого факта своего присутствия в этом доме. Женя не раз упоминал своего брата Егора и даже рассказал, как им достался дар. Их прадедушка и прабабушка были шепчущими, работавшими в одной тройке. После они влюбились, поженились и прожили счастливо до самой смерти, а внуков выбрали своими преемниками. И вот оказалось, что их семья такая верующая. Не то, чтобы это было неправильно, но скорее противоречило одно другому. Разве христианство не отрицает колдовство?

Отец Жени заметил её изумление.

— Удивлена? — хмыкнул он. — Да, не все понимают. Хотя Егор мне рассказывал, что многие из ваших религиозны. Говорят, жить помогает, надеяться на что-то хорошее. Не поверишь, но я раньше атеистом был, пока жену свою не встретил. Когда она мне всё рассказала о своей семье, о магии, то я сначала не поверил. Ну, познакомился с её родителями, конечно. Пообщались. Это их дом, и иконы-то тоже от них достались, кстати. В общем, меня это круто изменило, всю мою жизнь. И когда пацаны занялись всем своим чародейством, я только больше утвердился в своих убеждениях. Знаешь, действительно же... не раз их спасало. Ну, или я так себя убеждаю, — улыбнулся он, сейчас ужасно походя на своего младшего сына. И улыбку, и глаза Женя явно унаследовал от отца.

— Понимаю, — смущённо произнесла Ника. В её семье все, пожалуй, были далеки от церкви, и религиозность свою почти не проявляли, но слова мужчины были ей ясны. Может, даже близки.

Вернулся Женя. Они с отцом снарядили ещё один поход к машине, и в следующий раз пришли уже втроём с круглолицей полной женщиной. Мама Женьки кинулась обниматься с Вероникой.

— Зови меня тётя Аня, — попросила она, расцеловывая девушку в обе щёки. Тётя Аня сыпала комплиментами внешности Веронике, благодарила за оказанную помощь и приглашала на пироги.

— Уж не знаю, когда мы со всем этим разберёмся, но ты для нас дорогой гость, — ворковала она. Отпустив Нику, женщина погрузилась в хлопотные сборы. Ахая и охая, она сокрушалась по поводу состояния дома и грозящих растратах на ремонт. Веронику снарядили укладывать посуду.

Пока они собирались, приехал и брат Жени. Егору сапог не досталось, и ему пришлось мочить ноги, что вызвало новые беспокойства у матери семейства.

— Ма-а-ам, я потом заговор нашепчу, и никакой простуды не будет, — успокаивал Егор. Подмигнув Веронике, он пожелал ей терпения и силы воли. — Поверь мне, я знаю, что такое с Женькой вместе жить. Врагу не пожелаешь, — добродушно произнёс он.

Они с братом шутливо переругивались, таская коробки в машину. Когда старенькая иномарка была забита так, что туда можно было с трудом усесться на водительское сиденье, отец Жени увёз вещи к каким-то знакомым на хранение в гараж. Остальные продолжили упаковывать всё добро, нажитое семьёй за долгие годы.

Заворачивая фарфоровые статуэтки в газету и осторожно укладывая в коробку, Вероника боролась с собственным сознанием, подсовывавшим мутные непрошенные картины. Алое пламя мелькало у неё перед глазами, и знакомый голос нашёптывал:

— Круг не должен быть разорван.

Ника наморщила лоб, попыталась сконцентрироваться. Вон, прочь из её головы.

— Исток это сила... кровь... исток...

Белая овечка с золотистыми завитками на шерсти выпала из рук, со всплеском упала в воду.

— Исток силы...

— Замолчи! — завизжала Ника что есть силы.

В комнату заглянули обеспокоенные хозяева дома.

— Ник, ты в порядке? — спросил Женя.

Девушка покачала головой.

— У меня опять начались видения, — пожаловалась она. — Давно уже такого не было. Никак не могу их остановить.

Мать семейства затарахтела что-то про лекарства, повышенное давление и прочие бесполезные в данном случае вещи. Егор посоветовал выйти на улицу подышать.

— У нас дома видящим иногда бывает нехорошо, — поделился он. — Раньше где-то здесь вроде как языческое капище было. Жертвоприношения там всякие, сосредоточие энергий. Нам, шепчущим, наоборот это только на пользу, подпитывает, а вот вашему брату может доставить неудобство.

Вероника постояла немного на крыльце, подождала, пока ей станет лучше. По щиколотку в воде, да ещё и в таком необычном месте. Неудивительно, что её дар взбунтовался, призывая ненужные видения. Но такие ли ненужные? Она давно избегает воспоминаний, переданных Надеждой, и это всё от трусости. Будь она хоть немного смелее, то решилась бы обратиться к Наилю Ренатовичу за советом. Или даже к Каширину, если Олег считал, что так будет лучше.

Придя в себя, Вероника вновь предложила свою помощь в сборах. Было уже около семи часов, и она желала поскорее отправиться домой.

— Даже не знаю. Мы почти всё уложили, — задумалась тётя Аня. — Слушай, принеси мне семена с веранды. Справа шкафчик такой синий, на верхней полочке коробочки подписанные стоят. Лучше их с собой забрать, а то вдруг отсыреют.

— Осторожно, — предупредил Женя, выглядывая из люка, ведущего на чердак. Они с Егором решили затащить некоторую мебель повыше, надеясь спасти её от воды. — Там доски старые совсем. Проседают немного.

— Ага, — кивнула Ника.

С трудом передвигая ногами в огромных сапогах, она дошла до веранды. Сделав пару первых шагов за порог комнаты, девушка замерла, чувствуя, как пол ходит под ней ходуном. Создавалось ощущение, что она идёт по батуту.

— Ну и ну, — выдохнула Ника, взглянув себе под ноги. Доски прогибались под тяжестью. Вода пузырилась, бурлила, дышала. Вероника испуганно ахнула и замерла, заворожённая этим зрелищем. Как такое вообще могло быть? Она чуть нагнулась, чтобы лучше видеть. Отодвинула правую стопу назад, заглядывая в щели между досками. Ноги вдруг разъехались в разные стороны, и Ника, пронзительно взвизгнув, упала. Доски затрещали, что-то заревело на глубине, и девушка провалилась в подпол, давясь грязной водой и теряя драгоценный воздух. Перевернувшись головой вниз, она увидела свою ногу, застрявшую между досок. Выскользнув из сапога, попыталась всплыть, но лишь бестолково бултыхалась в пространстве. Ей невыносимо жгло спину. Кости сводило, как если бы её придавило дверцами лифта.

— Исток... кровь! - бурлило в ушах.

Что-то маленькое и тёмное промелькнуло перед глазами, толкнуло сильными лапами и сгинуло прочь. Ника пыталась выплыть, дрыгая руками и ногами, впадая в панику и отчаяние от собственного бессилия. Зрение помутилось, перед глазами почернело. Её неумолимо тянуло на дно.

ГЛАВА 2

Ведьмина книга

- Предатели! Изменники! Смерть вам! Смерть! - раздавался нечеловеческий крик.

Ветер завывал на разные голоса, трепал длинные развевающиеся одежды, но не мог ничего поделать. Песня поднималась над землёй, неподвластная больше никому, кроме четырёх человек, стоявших вокруг возвышающегося идола. Суровое лицо, вырезанное в дереве, исказилось от ярости, жёлтые очи жгли божественным гневом.

- Смерть! Смерть придёт за вами! Вы поплатитесь! - ревел ветер.

Четверо одновременно достали ножи из-за поясов и без страха и колебаний порезали ладони, соединили руки, образуя круг. Они продолжали петь гулко и громко, и старый грозный идол стремительно покрывался трещинами, словно старик морщинами. Песня простая и грустная летела над холмом, отражаясь в воде, шурша в камышах и возвращаясь назад, усиливаясь, кружа вокруг островка посреди реки. С треском столп раскололся надвое.

Чародеи замерли, поднимая головы к небу. Старший из них первым разорвал цепь. Ведун прошептал пару слов, кровь остановилась, рана на руке зарубцевалась, и следа никакого не осталось.

- Ещё один, - устало выдохнул седобородый колдун. Устало присел на землю, ссутулился, бессильно опустил голову. - Покуда мы со всем управимся, и сами дух испустим.

- Такова наша доля, - подошла к нему кудрявая женщина, чьи медовые волосы уже оплетала серебристой паутиной седина. - Мы их даром владеем, нам и за злодеяния их платить.

- Мало нас слишком. Четверо всего, а мест силы по всей земле видимо-невидимо. Прознают про наши деяния, так не сыскать нам спасения.

- Уже прознали, - ведьма прислушалась, не кричит ли в исступлении ветер угрозы, но тот затаился где-то в вершинах деревьев.

Женщина призадумалась. Оборачиваясь на покорёженный идол, нахмурила лоб. Ясные очи её выражали глубокую задумчивость.

- Так отчего бы нам не пойти в к брегам Волхова да не сомкнуть круг в последний раз? - предложил мужчина, стоявший в стороне от остальных.

Старик с сомнением взглянул на него, размышляя над сказанным.

- Отчего бы не пойти? - повторил он. - Страшусь, не все назад воротятся.

- То не страшно, - произнёс юноша, чьи кудри и черты лица говорили о близком родстве с медоволосой ведьмой. Его яркие голубые глаза сияли безудержной отвагой, свойственной юности. - Страшно жить в мире, где нет покоя добрым людям от ненасытности и бессердечия! - он махнул рукой в сторону поверженного идола. - Остановить их надобно, и любую за то цену можно уплатить. Даже голову сложить.

- Не время тебе о смерти помышлять, - возразил старик. - О матери своей радей, о деле нашем нелёгком...

Жёлтые глаза вспыхнули в последний раз за спинами ведунов, затухая, а ветер понёсся прочь, торопясь донести срочную весть до нужных ушей.

* * *

Безудержно кашляя, Ника выплёвывала воду на кухонный стол. Облокотившись на локти, она низко склонилась, и мокрые спутанные волосы закрыли её лицо. Тёплая рука гладила по спине, пытаясь успокоить.

Тётя Аня металась по комнате, распечатывая коробки.

— Ох, а полотенца-то Кирилл уже увёз. Женя, ну-ка принеси что-нибудь из своих вещей. Веронике же надо переодеться в сухое, — говорила она.

Сидя в луже, растекающейся вокруг неё, Ника приподняла голову, оглядываясь по сторонам. Её мутило, а дышать всё ещё было тяжело. Вода мерзко воняла. Принюхавшись, девушка с отвращением поморщилась.

— Можно принять у вас душ? — спросила она и тут же опомнилась, сообразив, где находится. — Ох, ну конечно.

Тётя Аня ободряюще улыбнулась. Она открыла навесной шкафчик и достала бутылку водки.

— Выпей лучше, чтобы не заболеть. Посмотри только, какие губы синие. Вода ледяная, а ты в ней долго была, пока Егор смог тебя выловить.

Женщина открутила крышечку и налила немного в пластиковый стакан. Кухонные полки к тому времени опустели, всю остальную посуду успели упаковать. Вернулся Женя со стопкой одежды. Заметив стакан в руках матери, он смутился.

— Мам, я могу нашептать, чтобы Ника согрелась. Не надо сразу гостей спаивать.

Женщина состроила возмущённую физиономию.

— С каких пор ты такой правильный? Думаешь, мы с отцом не почувствовали, как от тебя разило, когда ты с дачи Антона вернулся? — возмутилась она.

Женька покраснел ещё больше.

— Мам, ну прекрати, — пробормотал он, подступая к Веронике. — Мне надо сосредоточиться.

— Сосредоточиться ему надо, — фыркнула женщина. — Давай, помоги девочке.

Покраснев аж до ушей, Чип взял Веронику за руки и зашептал себе под нос заклинание. Девушка почувствовала, как понемногу становится теплее.

После, не слезая со стола, она переоделась в свитер и брюки Жени. Резиновые сапоги совсем промокли, и Чипу пришлось нести девушку на руках до самого сарая. Вероника прижимала одной рукой к груди ботильоны, а второй обнимала шепчущего за шею. Посадив Нику на бочку, Женька ушёл за вещами. Вернулся с тремя набитыми сумками. Две парень повесил на плечи, третью всучил спутнице.

— Подержи, — попросил он. — Я открою коридор.

Вероника обхватила багаж обеими руками и пыталась не выронить ботильоны, наблюдая за шепчущим, прокладывающим проход через дверь в сарае. Та распахнулась, и вода полилась в непроглядную пустоту. Женя забрал сумку у Ники.

— Пошли, — поторапливал он, пропуская её в темноту зачарованного прохода.

Девушка поспешила вперёд, ступая ногами в воду, но стоило ей зайти в коридор, она почувствовала знакомое и совершенно сухое "ничто". Непроницаемый мрак больше не пугал своей неизвестностью. Мысли занимало совсем другое. Ника раз за разом прокручивала в уме увиденную сцену у капища. Что это был за обряд, на что обращён? И может ли это что-то значить или стоит просто забыть обо всём?

Пиликающий звук ознаменовал их появление в подъезде. Вероника остановилась, чтобы обуться, а Чип медленно поднимался по лестнице. Девушка не спешила за ним. Чувствуя лёгкое головокружение, она опёрлась о перила, глядя себе под ноги.

Тот обряд, что она увидела в подполе... он чем-то напоминал воспоминания, оставленные Надеждой Сергеевной. Идол... в видениях он был другим, но что если эти события как-то связаны?

— Привет, — прервал размышления чей-то голос.

Ника подняла голову и увидела Никиту. Парень растерянно разглядывал её.

— Привет, — девушка сверкнула улыбкой.

Сосед смущённо кивнул. Прошёл мимо, но вдруг спросил вслед:

— Ты в порядке?

Вероника остановилась, сдерживая самодовольную усмешку. Никита отличался невероятной скромностью, граничащей с панической робостью. После их двойного свидания в ресторане он так и не написал ни Даше, ни Нике, но при каждой подобной случайной встрече в подъезде смотрел на Веронику восхищёнными глазами и что-то невнятно мямлил.

— В полном, а ты? — в ответ поинтересовалась девушка, продолжая источать очарование.

Мужчина с плохо скрываемым сомнением оглядел её с ног до головы.

— Тоже. Тебе помощь не нужна?

— Нет, всё в порядке. А что? — Ника пребывала в кратком замешательстве от неожиданно загоревшегося желанием позаботиться о ней соседа.

— Ну, я просто подумал, что, может, ты попала в беду, — сбивчиво пояснил Никита, отводя взгляд.

И только тогда Вероника вспомнила, что на ней одежда Чипа, которая была на несколько размеров больше и потому висела, как лохмотья. И дополняли весь образ мокрые волосы.

— О, ты про это, — наступил её черёд краснеть и отводить взгляд. — Просто попала под дож... дорожную умывалку, — нашлась она, уже после задумываясь, встречаются ли на улице поливальные машины в начале октября.

Никита что-то понимающе пробормотал и покинул сцену действия, спускаясь вниз по лестнице. Вероника поспешила на третий этаж, где у двери в семнадцатую квартиру её ждал Женя. Девушка открыла дверь, приглашая его войти.

— Будь как дома, — произнесла она, огорчённо осознавая, что на время так оно и будет. За короткое время независимости оказалось легко привыкнуть ко всем прелестям, свойственным отдельному проживанию. Одиночество имело немало приятных преимуществ, с которыми было тяжело расставаться.

Чип тем временем плюхнул сумки на пол, разулся и прошёл в комнату.

— Мне Олег обещал раскладушку принести сегодня, — сообщил парень. — Вот здесь как раз влезет, — рассуждал он, указывая на свободное пространство между креслом и "стенкой".

Вероника смиренно закивала.

— Я в душ, — предупредила она, осторожно заглядывая в выдвижной ящик и стараясь как можно незаметнее выудить оттуда нижнее бельё. Захватив сарафан, девушка отправилась в ванную комнату, оставляя Женю разбирать сумки. Вместе с грязью её покидали неприятные мысли. Ника чувствовала себя бодрой и почти счастливой, когда вытиралась махровым полотенцем. Размышляя, как приятно будет поскорее спрятаться под тёплым одеялом и заснуть, она совсем забыла о своём новом соседе и всех связанным с ним неудобствах. Донёсшийся шум из-за двери напомнил об этом неприятном обстоятельстве.

По возвращении видящая обнаружила, что Чип был не слишком обеспокоен хозяйскими вопросами. Две сумки он просто свалил в угол комнаты, из второй достал пару вещей, повесил в шкаф и тем остался доволен.

Пряча волосы под тюрбан из полотенца, Ника наблюдала за Женей. Чип тем временем включил телевизор, плюхнулся на диван и, краем уха слушая ведущих программы о путешествиях, копался в смартфоне.

Всей душой надеясь на отрицательный ответ, Вероника спросила:

— Кушать хочешь?

— Голодный как зверь, — не отрываясь от смартфона, ответил парень. — А что у тебя есть?

— Не знаю. Сейчас что-нибудь придумаю, — Ника понуро прошла на кухню, где приступила к приготовлению крайне позднего и оттого категорически вредного ужина.

— Тебе помочь? — донёсся из комнаты голос Жени.

— Нет, что ты, — заверила его девушка, мысленно представляя перед собой бабушку Лиду, которая с детства поясняла внучке, как важны правила гостеприимства. Попутно размышляя о необходимости соблюдать режим питания, здоровый образ жизни и прочие немаловажные для юной девушки плавила, Ника погрузилась в готовку. Олег постучал в квартиру ровно в ту минуту, когда можно было садиться за стол. Начиная подозревать, что оборотень к тому же владел способностями прорицания, девушка пригласила его присоединиться.

— Вовремя я зашёл, — обрадовался Олег, бросая сложенную раскладушку прямо в коридоре и спеша занять место за столом. Рядом с собой он положил планшет.

— Я сейчас вернусь, — пробормотала Вероника, торопясь в ванную комнату. Стянув полотенце, она расчесала всё ещё мокрые волосы и заплела их в косу. Подумав, прыснула немного духов за ушами. Остановив себя от того, чтобы надеть серёжки, девушка вернулась на кухню. Олег и Женя молча ели. Вольгин, впрочем, неожиданно вежливо осведомился:

— Как дела?

Так как они не виделись почти месяц, Вероника хотела поведать ему обо всех произошедших с ней событиях, вплоть до знакомства с однокурсниками в институте и расписания пар, но её перебил Женя:

— Можешь поздравить Нику. Она сегодня получила сертификат по дайвингу.

Олег весь обратился в слух, и тогда девушке пришлось не только рассказать о своём нелепом падении, но и о видении. Это оказалось новостью и для Чипа. В суматохе, образовавшейся после спасения утопающей, история об уничтоженном капище была опущена и почти позабыта.

— Ничего себе, — только и смог выдавить Женя по окончании рассказа. Олег соображал быстрее.

— Колдуны, уничтожающие языческий идол. Как они были одеты? К какой эпохе принадлежали?

— Я поступила на факультет психологии, а не истории, — заметила Вероника, копаясь вилкой в картошке на тарелке перед собой. — Откуда я знаю, как они были одеты? Просто во что-то старомодное.

— Раз там стоял идол, значит, точно до появления христианства, — подсказал Чип.

— Они были и при Ярославе Мудром, может даже позже, — возразил Олег. — Так что это ни о чём не говорит.

Шепчущие рассуждали о смысле всего видения и обряде, совершённом чародеями, но это ни к чему не привело. Тогда Олег вспомнил про свой планшет, снял блокировку с экрана и зашёл в меню.

— Я хотел вам кое-что показать, — пояснил он свои действия. — Все помнят нашу ведьму-оборотня? — спросил он, уставившись на экран. Ника и Чип подтвердили, что тот случай надолго запал им в душу. — В общем, я прочитал её книгу. Ту, что она отсканировала и сохранила на ноутбуке.

— Покажи, — Женя придвинул свой стул ближе, рассматривая открытый документ.

Вероника поспешила сесть рядом с Вольгиным, но отображённые на экране сканы рукописной книги ввели её в замешательство.

— Ничего не понимаю, — безуспешно вчитываясь в текст, заключила она.

— Это старославянский, — пояснил Олег.

— И как тогда ты разобрал, что здесь?

— Хотелось бы соврать, что я в совершенстве владею старославянским, — протянул шепчущий. — Но я просто попросил помощи у одного человека, который в этом разбирается.

— Дай угадаю, — недовольно пробурчал Женя. — Ты про Каширина.

Олег кивнул.

— Можешь его не любить, но он на этом деле собаку съел.

— Так что в книге? — нетерпеливо перебила Вероника.

— Если вкратце, то наша ведьма оказалась невообразимо древней. Не слишком могущественной, судя по всему, но очень осторожной. Может, поэтому так долго и протянула. Самая первая запись в её книге датируется, — Олег сделал паузу, предвкушая реакцию слушателей и накаляя обстановку, — одиннадцатым веком.

— Да ладно?! — поражённо воскликнула Ника. Женина ремарка оказалась менее литературной, зато куда лучше выражающей удивление.

— В общем, Каширин перевёл часть на современный русский язык. Читайте. Важное начинается вот отсюда, — и он положил планшет на стол посередине.

Вероника и Женя придвинули стулья ещё ближе и погрузились в чтение. Ника долго не могла понять, как определили, что запись сделана именно в одиннадцатом веке, но воспоминания ведьмы так увлекли её, что она не могла оторваться от дневника.

"По теням узрела, что личина моя раскрыта будет, гонения начнутся. Уж не первый раз Безсон на меня косится. Ловила его на ворожбе, но удавалось глаза отвести. Крестьяне его чтят, за советом часто ходят да лечением. А ко мне всё больше сглазить кого али за приворотом. Всем известно, что не будет добра, коли два ведуна в одной деревне живут. Борьбу то сулит.

Тени в огне велели мне против хода солнца идти, там себе пристанище искать".

Ника оторвалась от текста.

— Тени? Она общалась с Тенями?

— Мы с Кашириным решили, что она имела в виду гадание, — разъяснил Олег. — Знаешь, когда смотрят на что будут похожи тени на стене от пламени свечи.

— Но она же не видящая.

— И это не мешает ей гадать. Если очень хочется, тоже можешь на суженого поворожить, — насмешливо щурился Вольгин.

— Вот ещё, — фыркнула девушка. — Я не верю в такие глупости, — она поспешила отвернуться, делая вид, что читает и надеясь, что румянец не выдал её. Как назло вспомнилось, что в первую ночь в квартире ей приснился Олег.

— Видящая не верит, что можно предсказать будущее? Забавно.

Вероника промолчала, осознав свою ошибку.

"Прежде не сравниться мне было с сестрой моей, что могла велеть огню гореть сильнее и воде обращаться в лёд, но с недавних пор даже простая ворожба сложна для меня. С каждым летом силы иссякают. Когда жила я в граде Киеве, то могла лишь за седмицу цветок вырастить али ребёнку помочь кости срастить на ноге, но отныне мне на то десять дней и десять ночей понадобится, а то и больше. Страшилась я, что лишь меня силы оставляют в наказание за оборотничество, но творится то по всей земле. Узилище, волхвами сотворённое, нашу силу с собой забрало. Отныне младые волхвы прячутся да боя избегают, ибо не сравниться им по могуществу с предками.

Земля слухом полнится, что последняя волшба, прежним силам равная, творилась во граде Полоцке, когда зачато было младой княгиней дитя, сын Брячислава Изяславича. Имя сего княжича неизвестно мне, да слышала я, что с младых лет его волхвы обучают ведовству, а сам он звериный дар принял. И не один, а два: волка да сокола. И учитель его принадлежит Кругу".

— Ого, знакомые личности, — усмехнулся Женя. — Значит, твой дед действительно мог не только в волка обращаться.

— Подтверждения этому здесь нет, только слухи.

Вероника удивлённо уставилась на Олега.

— Твой дед? — переспросила она. — Этот ребёнок, который превращался в сокола и волка?

— Далёкий прапрадед. Насколько далёкий "пра" я не считал.

— Почему ты раньше об этом не говорил?

Олег поднял левую бровь.

— Хорошо, теперь буду при знакомстве представляться "князь, очень приятно, князь".

Женя захохотал.

— Так вот почему Настя тебя так называет, — догадалась Ника, поражённая не столько новостью о благородных корнях шепчущего, сколько его длинным семейном древе. Сама она не знала никого дальше своих бабушки с дедушкой. Вольгин недовольно кивнул при упоминании лисицы. — И поэтому твоя бабушка такая влиятельная? Из-за княжеского происхождения?

— Уж кому-кому, а чародеям на такие вещи точно плевать, — возразил Олег. — Дело именно в самом Всеславе. Он был могущественным колдуном, и наша семья старалась сохранить все... связи. Плюс у нас часто рождаются дети с даром.

— Как ты?

Олег кивнул.

— Поэтому тебе не достался звериный подарок? Решили что, если ты шепчущий, то можешь и без него обойтись?

Вольгин в мгновение изменился в лице. Губы сжались в тонкую полоску.

— Нет, не поэтому, — процедил он.

— А почему?

Женя как-то слишком поспешно перебил их:

— Давайте уже дальше читать, потом расспросишь нашего представителя белой гвардии о его голубой крови.

Но следующие несколько страниц среди записей ведьмы не было ничего особенного. Оборотниха поведала, как искала себе убежище, и нашла его в глухом лесу к востоку от Новгорода. Там жила она много лет и растила девочку Зорю. Как и все предыдущие и последующие воспитанницы ведьмы, Зоря, став взрослой девушкой, была убита, а шепчущая приняла новый облик и отправилась на другое место жительства, где в скором времени похитила дочку мельника, которая в ту пору только училась ходить. Получив очередную воспитанницу, ведьма бежала всё дальше на восток.

Вероника могла лишь догадываться, зачем ведьма записывала историю своих скитаний. Книга почти не содержала заклятий, хотя оборотниха и отмечала все обряды, что она проводила, все заклятия и сглазы, что накладывала, но почерпнуть определённые знания о древних заклинаниях из дневника не удавалось. Ведьма сухо констатировала: на полную луну свела в могилу дочку старосты по просьбе его молодой жены; в начале осени заговор на дом купца наложила, чтобы отвести чёрный глаз от его богатств. Но как именно она это проделывала, оставалось неизвестным. В отличие от видящих, что вели книгу, унаследованную Вероникой, эта ведьма не пыталась сохранить для будущих поколений нюансы древних обрядов.

"Это потому, что она не хотела никому передавать свой дар," — заключила Ника. — "Она собиралась жить вечно".

Читая дневник ведьмы, Ника уже отчаялась найти что-то интересное, пока они не дошли до следующей записи:

"То было луну назад, и с той ночи не найду я покоя. Земля содрогнулась, когда на небе засияли первые звёзды. Сила наполнила меня, и пару лучин я могла освещать избу ярче, чем солнце луг в летний день. На то я не была способна никогда прежде. Чудо длилось недолго, но всё вокруг дрожало от силы. И мне не подвластен стал собственный дар, ибо нечаянно погубила я девчонку. Она кинулась ко мне, почувствовав опасность и пала замертво, едва коснувшись. И не могла я ничего поделать, ибо, как только то случилось, всё снова стало по-прежнему.

Свершившееся столь испугало меня, что я бежала из города той же ночью. Только день назад повстречалась мне ведунья. Она рассказала, что в ту ночь волшба творилась по всей земле, и нигде не было покоя. Чары сравнялись по силе с былыми, что творились до Красного Солнца, и волхвы смогли сокрыть Китеж от орд Батыя. Но не так были страшны эти вести, как те, что она поведала после. Случилось то, что последний волхв Круга погиб, и его ученики созвали второй Круг".

— Круг, — повторила Ника. — Круг не должен быть прерван, — побледнев, пробормотала она. — Это было в моём видении.

— Надежда Сергеевна состояла во втором Круге, — вдруг произнёс Олег. Женя и Ника уставились на него.

— Быть не может, — поражённо выдохнул Чип. — Неужели это правда?

— Что за Круг? — уже задав вопрос, Вероника припомнила, что когда-то слышала об этом прежде.

— Неофицальный совет чародеев, — пояснил Олег, откладывая планшет на стол и скрещивая руки на груди.

— Мы были на совете...

— Просто показуха для поддержания единства магического сообщества. Там никогда не решается ничего, только делают вид, — с презрением пояснил Вольгин. — Вы же знаете, у нас никакой иерархии, но это только на первый взгляд. Существует небольшая группа людей, входящих в так называемый второй Круг. Их всего около тридцати, насколько я знаю. Мне знакомы Надежда Сергеевна, Бигеев и Тамара Михайловна. Ещё был Зайцев, но я его ни разу не встречал, только слышал.

— Откуда ты всё это знаешь? — спросил Женя.

— От Каширина. Он стал очень откровенным после собрания.

— Из-за того скандала? — догадалась Ника. — Когда он сказал, что Лабиринт надо открыть?

Олег кивнул.

— Он говорит, что чародеи первого Круга сотворили Лабиринт, а второй Круг был созван, чтобы сохранить тайну его создания, — он повернулся к Веронике. — Все маги второго Круга видящие. Думаю, чтобы передавать видения о прошлом друг другу. Скорее всего, одно из них ты и получила от Надежды Сергеевны.

— Значит, я теперь...

— Ведьма второго Круга, — подтвердил Вольгин. — Но никто это не знает.

— Огонь ваще! У нас есть связи, — улыбнулся Женька. — Ник, ты должна сообщить этим избранным, что ты одна из них.

— Ни в коем случае, — оборвал его Олег, хмурясь. — Каширин мне сказал ещё кое-что: из тридцати видящих уже отравлено девятнадцать.

Вероника испуганно охнула. Женя хотя и выглядел ошеломлённым, смог логично рассуждать:

— Насколько я слышал, — начал он. — Всего убито сорок пять видящих, и девятнадцать из них из второго Круга, если он действительно существует.

— Не сомневайся, — скривил губы Олег.

— Значит, охота ведётся не просто на видящих, а на членов Круга, — заключил Женя. С него спало привычное бодрое выражение. Он обеспокоенно смотрел на Веронику, а та боялась пошевелиться. Девушка побледнела, осознавая сказанное.

— Значит, я...

— Никто об этом не знает, кроме нас троих и Каширина, а ему можно доверять, — поспешил успокоить Олег.

— Этот твой Каширин мечтает освободить Теней. Может, он и убивает видящих Круга? — голос у Вероники дрожал, а на глаза навернулись слёзы. Она с самого начала знала, что колдовство не принесёт ей ничего хорошего, но всё равно доверилась шепчущим, позволила втянуть себя в опасную игру, в настоящую охоту, где она всего лишь заяц, загнанный сворой собак.

— Если бы это был Каширин, то он бы убивал исключительно членов Круга, а не всех подряд, — возразил Вольгин.

— Отводит от себя подозрения, — предположил Женя.

— Ты прекрасно знаешь, что всех отравили Тени.

— Как тогда получается, что они столь избирательны?

— А тебе не приходило в голову, что мы их недооцениваем? Вера, ты же сама говорила с одним из них.

Вероника потупила взгляд, не зная, что ответить. Разговор с сущностью, поглотившей Юру, до сих пор не уходил у неё из головы. Когда она впервые услышала о Тенях, то они представлялись ей неразумными существами не умнее комаров, бродящими по свету в поисках новой жертвы. Казалось, что они лишь сгусток из ненависти, голода и отчаяния, но тот голос... тот голос, танцующий с северным ветром, был разумен. Он обладал желаниями, страхами. Может, у него была и цель. Вполне предсказуемая цель, ибо чего может желать заключённый?

— Даже если они действительно хотят уничтожить второй Круг, то зачем? К тому же, как они могли вообще узнать, кто состоит в нём?

— Кто-то им помогает, — неуверенно произнёс Чип.

— Каширин, — добавила за него Ника. — Он же не состоит в Круге, правильно? Откуда ему вообще всё так подробно известно?

— Господи, да зачем ему это делать?! Вы помешались, — возмутился Вольгин. — И о круге ему рассказал Зайцев. Они были хорошими друзьями, вместе много занимались историческими исследованиями. Каширин...

— Ты говорил ему обо мне, — припомнила Вероника. — Если он нашлёт на меня Теней, это будет на твоей совести.

— Ничего подобного не случится, — хмуро пообещал Олег и поспешил сменить тему. — Вернёмся к баранам: кто мог бы помогать Теням и зачем?

— Это зависит от того, что именно видящие Круга хранят. Ты спрашивал Каширина?

— Он не знает. Но обещал, что если ты откроешь ему свои видения, то он...

— Не странно ли, что Зайцев ему так ничего и не рассказал? — вставил Женя. — Несмотря на их дружбу.

— Тогда нужно расшифровать мои видения самим, — неуверенно пискнула девушка.

Парни удивлённо уставились на неё. Ника сжалась, обхватывая себя тонкими руками.

— Я не доверяю Каширину. Но если Надежда Сергеевна хотела, чтобы у меня были эти воспоминания, значит, мне стоит их понять.

— О, я вижу здравый смысл в твоих словах. Наконец-то, — хмыкнул Вольгин, и Ника с осуждением посмотрела на него. Олег будто смягчился. — Ладно, дочитайте сначала до конца, — произнёс он, снимая блокировку с давно погасшего экрана планшета. — Там самое интересное.

Вероника была смущена его резкой переменой темы, но послушно вернулась к дневнику ведьмы. Чип последовал её примеру.

"Души чернее ночи бродят по земле. От избы к избе, от улицы к улице. Первая, что повстречалась мне, бежала прочь. Вторая подкрадывалась, покуда я не напала в ответ. Повстречался мне безусый ведун, не больше пятнадцати зим он прожил, и чёрная душа у меня на глазах его умертвила. Страшно мне сделалось, но ко мне та подойти не посмела".

— Эту ведьму даже Тени боялись, — хмыкнула Вероника. — Как я их понимаю.

— Всё, — произнёс Олег, блокируя экран планшета.

— В смысле? Там дальше ещё что-то написано, — возразила Ника.

— Только обычное жизнеописание нашей ведьмы. Если хочешь, то потом скину на почту. Я имею в виду, что дальше нет никакой информации об изменениях в магии. Ведьма вообще ничего не писала с середины тринадцатого века до восемнадцатого. Она это никак не объясняет, но, нас, собственно, и не должны интересовать её мемуары.

Вероника понимала, к чему он клонит. Об этом же шла речь на собрании, когда Каширин упомянул Зайцева и его изыскания о магии прошлого. Ведьма-оборотень, убитая ими больше месяца назад, могла быть подлой убийцей, но вряд ли бы она стала писать ложь в собственном дневнике.

— Её сестра могла превращать воду в лёд, — припомнила Ника. — У вас такое получается? Или у кого-то из знакомых?

Шепчущие одновременно замотали головами, отрицая подобные способности.

— Хорошо, но всё-таки как это связано с моими видениями? — девушка оставалась преисполнена сомнений.

— Тени появились после созыва второго Круга. Разве вы не заметили при прочтении? До того, как члены первого не были уничтожены, Тени ни разу не упоминались.

Все трое переглянулись. Веронике вдруг пришло в голову, до чего же смехотворно они должны были смотреться со стороны: трое заговорщиков на её маленькой кухне. Вряд ли прежде великие планы строились за столом со скатертью в больших алых маках.

— Хотите чаю? — предложила девушка и вскочила на ноги, мгновенно разрушая атмосферу тайны, царившую прежде. — У меня во рту пересохло.

Олег и Женя поспешили дать согласие на продолжение банкета. В честь Жениного неожиданного переезда девушка решила по-быстрому сделать шарлотку. Замешивая тесто, она размышляла, что скажет папа, если узнает, что его дочь живёт с малознакомым парнем.

"Как я ему объясню, что Женя спас меня от потусторонних сил, и я ему обязана жизнью?" — поглядывая на Чипа, беззвучно вздыхала Ника. Ей только оставалось надеяться, что это вынужденное сожительство продлится недолго.

— Так что там у тебя дома случилось? — тем временем поинтересовался Вольгин.

— Потоп, — просто пояснил Женя. — Всю улицу за одну ночь затопило. Мой дед, конечно, говорил, что раньше реку по весне разливало так, что до нашего дома доходило, но это сколько лет назад было. Река давно обмелела, и вдруг на тебе.

Ника решила ускорить процесс готовки и протянула парням по яблоку.

— Порежьте, — велела она. — Тонкими ломтиками.

Олег, зевая, послушно принялся за работу. Он, наверно, привык помогать сёстрам. Женька неловко возился с яблоком, лениво ковыряя его ножом. В итоге Вольгин отобрал плод и нарезал сам.

— Спасибо, — Ника выложила дольки на дно глубокой сковороды. — Так что всё-таки с Кашириным? Почему ему важно получить мои видения?

— Видимо, хочет знать, что такое скрывает Круг, — предположил Олег.

— Зачем им вообще что-то скрывать о Лабиринте? — снова спросила Вероника. Вольгин пожал плечами.

— Спросишь, когда тебя примут в Круг.

— Спасибо, как-то не хочется.

Олег выглядел усталым и часто потирал глаза, но упрямо дождался момента, когда она поставит сковороду в духовку. Теперь им оставалось только ждать. Девушка заняла своё место за столом.

— Меня это убедило только в одном, — заключила она. — Мы действительно должны узнать, что хотела показать мне Надежда Сергеевна. Это должно быть как-то связано с Лабиринтом, я чувствую. И с сегодняшним видением тоже.

— С Лабиринтом? Думаешь, это его оборотниха в дневнике назвала... как там? Узилищем? — задумчиво произнёс Женя.

— Всё сходится, разве нет? — Олег отложил планшет в сторону. — Его создали волхвы, заперли там какого-то особенно провинившегося колдуна, и из-за этого магия стала слабеть. Точно как и говорил Каширин.

— С чего мы начнём? — спросил Женя.

— Попросим помощи у Каширина, — тут же предложил Олег, чем вызвал недовольство своих собеседников.

— Давайте сначала вернёмся к Жене домой. Может, там я смогу увидеть что-нибудь ещё, — предложила Ника, и Чип поддержал её идею о самостоятельном расследовании.

— Когда? Может, в субботу. У меня выходной.

— Не могу. Будут занятия с Бигеевым и работа, — Ника обернулась к плите, чтобы проверить температуру в духовке. — Кстати, вам нашли новую видящую?

Парни одновременно издали протяжный страдальческий стон.

— Не напоминай, — взмолился Женя.

— Что такое?

— Нас заставили работать с Тамарой Михайловной.

— Кто это?

— Дорогина Тамара Михайловна, — с чрезмерным почитанием произнёс Чип. — Видящая с опытом работы в тройке...

— "Больше шестидесяти пяти лет"! — одновременно закончили они с Олегом.

— Сколько же ей?

— За восемьдесят. Но, кажется, она никогда не уйдёт на пенсию. Ещё и нас всех переживёт, — хмыкнул Вольгин.

— Она нам шагу сделать не даёт без своих указаний. Представляешь, тут охотились на навку. Всего-то делов: изгнать к чёртовой матери и наложить оберег на жертву. Вместо этого мы три дня отслеживали наславшего навку мага, чтобы уговорить его самому снять проклятие. А если бы человек за это время умер? Старая маразматичка, — пробурчал Женя.

— О, Чип! Нельзя так о пожилых людях говорить, — возмутилась Ника.

— Чип? — удивлённо переспросил Женя. Девушка смутилась, осознав, что она случайно проговорилась.

— Ну-у, ты сам так себя назвал, — напомнила она. Шепчущий нахмурился, не понимая. — В нашу первую встречу. Ты сказал, что вы как Чип и Дейл. Вот мне и запомнилось.

Олег захохотал, чуть не подавившись чаем.

— Что, Чип, спасаешь мир?

— Помолчал бы, Дейл, — надулся Женя.

— Подожди, Дейл это который в шляпе?

— Нет, тот придурковатый в гавайской рубашке.

Вольгин свёл брови на переносице, переводя внимательный взгляд на Нику.

— Слушай, Гаечка, ты ошиблась. Я же единственный умный в нашей команде. Значит, это я Чип.

Вероника надула губы, скрещивая руки на груди.

— Увы, Дейл, но теперь Гаечка не я, а ваша Тамара Михайловна. А ты смирись с ролью Дейла.

Олег недовольно кривил рот, сверля девушку взглядом и, видимо, размышляя что бы такого едкого сказать в ответ.

— Ты права. Тебе больше подходит роль той назойливой мухи, что не умела говорить. Жалко ты научилась.

Вероника вспыхнула, чувствуя, что дружеский обмен колкостями готов перерасти в ссору. Шумно выдохнув, она поднялась с места и подошла к плите, пытаясь через стекло духовки разглядеть, готов ли пирог.

— Давай уже заканчивай. Как ребёнок, — негромко сказал Женя. Олег промолчал в ответ, но остаток вечера держался спокойно и достаточно миролюбиво.

Доставая пирог, Ника с удовольствием вдыхала аромат свежей выпечки и размышляла, что соседство Жени не так уж и обременительно. В конце концов, чудесно находиться в компании приятных и интересных людей. Так она думала ещё ровно полчаса, пока Олег не отправился домой, а Чип не завалился спать, оставив её одну мыть всю посуду.

* * *

Если бы Вероника была чуть больше склонна к скандалам, то она обязательно бы заявила Жене, что её раздражает грязная кружка в раковине, не смытая мыльная пена в ванной и забрызганное зеркало над раковиной. Но, во-первых, Чип слишком рано убежал в институт, а во-вторых, Ника считала себя обязанной быть гостеприимной хозяйкой, и это требовало от неё терпения и понимания.

Аккуратно повесив Женину футболку в шкаф, девушка заскрипела зубами. Её идеальный порядок был нарушен, отчего она медленно и верно закипала. Убираясь за соседом, Вероника чуть не опоздала на пары. К счастью, в тот день ей было ко второй. Удача улыбнулась ей ещё раз в лице Никиты, с которым она вновь встретилась на лестничной площадке второго этажа.

— Доброе утро, — проговорила Ника, не найдя в себе сил выглядеть доброжелательной.

— Привет, — невнятно ответил сосед, отводя взгляд.

Вероника уже спустилась на следующий пролёт, когда он неожиданно окликнул её.

— На учёбу?

Девушка подняла голову, встречаясь с его испуганными зелёными глазами.

— Да, мне сегодня ко второй паре, — зачем-то рассказала она, когда они выходили из подъезда.

— Мне тоже, — стараясь не смотреть на неё, сказал Никита. На их первом и последнем свидании Ника узнала, что сосед учился в одном с ней институте, пусть и на последнем курсе.

— Давай я тебя подвезу, — взлохмачивая волосы, предложил он.

Девушка посмотрела на подержанный "Ниссан", у которого тот остановился, словно оценивая, достоин ли данный автомобиль подвезти её персону. Заключила, что нет, но этот вариант всё же был предпочтительнее общественного транспорта.

— Странно, что я тебя прежде ни разу не видел в институте, — уже сидя за рулём, произнёс Никита.

Вероника задумалась, что он хотел этим сказать. Или же это была неловкая попытка флиртовать из разряда "такую как ты я бы точно заметил" или ему это и вправду казалось удивительным. Ника разглядывала парня, посчитав, что столь нерешительный человек, как он, вряд ли осмелится с ней заигрывать. Безусловно, она не его уровень. Никита должен понимать, что такая девушка не обратит на него внимания.

— Я только в этом году поступила, — в итоге ответила Вероника. — А ты с какого факультета?

— Филфак, — не отрывая взгляда от дороги, сказал Никита, и Ника окончательно в нём разочаровалась. — Как себя чувствуешь? Я к тому, что вчера ты промокла на улице...

— Не переживай, я в порядке, — ей бы хотелось помолчать, но это было невежливо, и пришлось расспрашивать об институте, друге Серёже, его музыкальной группе и песнях, которые Никата писал для них. Ника никогда не увлекалась поэзией, но ради приличия спросила:

— Можно где-то послушать ваши песни? Или хотя бы прочитать тексты.

— У нас есть пара записей. Если хочешь, я тебе скину.

— Правда? Спасибо большое. Это так замечательно, когда у людей есть творческие способности. Я вот совсем не умею писать стихи.

Вообще-то Вероника не только не умела сочинять но и не находила в этом ничего интересного, однако её слова польстили Никите, так что она сочла свою ложь уместной.

— О чём вы поёте? О любви?

— Почему ты так решила?

— Все по большей части поют о любви, — Ника поправила прядь волос. Всё-таки Никита милый. Он так чудесно смущался, что Вероника начинала чувствовать себя коварной соблазнительницей. Обычно парни охотно с ней флиртовали, а этот, казалось, боялся слово лишнее сказать. Подобное разнообразие забавляло.

— Есть пара песен, но они не слишком... романтичные. Больше грустные, — признался Никита, упрямо смотря на дорогу. Вероника сдержала улыбку, догадываясь, что или точнее кто послужил музой для этих печальных стихов.

— Жаль. Мне больше нравятся песни о счастливой любви. Надеюсь, скоро у тебя появится повод написать такую, — произнесла девушка, мысленно прикусывая себе язык, но продолжая очаровательно улыбаться.

К счастью Никита в этот момент как раз припарковал машину, так что они не попали в аварию. Вероника сдержала рвущийся наружу хохот. Поспешно распрощавшись с парнем, она поспешила на занятия.

— Я добавлю тебя в "друзья", хорошо? — крикнул ей вслед Никита, и девушка обернулась, чтобы одарить парня улыбкой и кивнуть в знак согласия.

Перед входом в корпус она остановилась, разглядывая работающий фонтан. Журчание воды и плавающие на поверхности золотые листья напомнили ей видение, в котором сияли жёлтые огни идола.

"Сегодня идём к Жене домой. В пять?" — отправила она сообщение обоим шепчущим.

ГЛАВА 3

Из глубин

Все трое осторожно склонились над проломом, пытаясь разглядеть дно. Вода в погребе была мутной.

— Сразу предупреждаю, что я туда больше не полезу, — решительно заявила Ника. — Ни за что на свете.

— Конечно, нет, — уверенно подтвердил Женя.

Олег нахмурился.

— Как тогда ты получишь видение?

— Можно подождать пока вода сойдёт, — предложил Чип. — Родителям сказали, что в ближайшие недели две...

— Долго.

— Куда нам спешить?

— Собираешься ждать, когда Тени придут за Верой?

— Никой, — автоматически поправила девушка, продолжая вглядываться в воду.

Шепчущие проигнорировали её замечание и продолжили спорить о других возможных вариантах. Вероника присела поудобнее, взялась левой рукой за ножку стола, правой дотронулась до поверхности воды, тревожа её покой. Круги прорезали тёмную гладь, спеша один за другим. Ника смотрела внимательно, надеясь вновь увидеть жёлтые горящие глаза, но ничего не происходило.

— Наверно, это действительно бесполезно. Придётся вернуться, когда всё высохнет, — признала она.

Олег недовольно хмыкнул, но не смог придумать, что возразить. Они вышли с веранды, осторожно ступая и поддерживая друг друга.

— У тебя точно не получится увидеть что-нибудь отсюда? — с надеждой спросил Женя.

Ника задумалась, разглядывая через дверной проём дыру в полу. Стоило признать, что, несмотря на некоторые успехи в обучении, она явно не блистала талантами. Бигеев нередко давал ей понять, что она обладает весьма посредственными способностями и никогда не сможет достичь его уровня.

— Видеть будущее значительно сложнее, чем прошлое. Но думаю, со временем вы относительно неплохо овладеете даром предвидения, — сказал как-то Наиль Ренатович. — Вы напоминаете одного моего ученика. Он даже смог однажды предугадать смерть своей собаки.

— Он её спас?

— Нет, она попала под машину как раз в тот момент, когда тот отвлёкся на видение об этом самом событии, — вздохнул мужчина, и Вероника отчего-то догадалась, что его разочарование вызвано вовсе не гибелью бедного животного, а жалкими возможностями бывшего ученика.

Впрочем, Бигеев любил представить всё в мрачных красках и скупился на комплименты. Возможно, такова была его стратегия обучения.

Веронику, безусловно, обижало подобное отношение, но она почти смирилась. Её бабушка была сильной ведьмой и ради могущества заплатила страшную цену. Контрактники не только продавали собственную душу, они приносили в жертву чужую жизнь для заключения договора с Лабиринтом. Ника не чувствовала себя способной когда-либо пойти на подобный поступок. Поэтому если ей дано столь мало, то она смирится. Единственное, что пугало так это собственная беззащитность. Как показала практика, видящая была совершенно не способна противостоять Теням.

Ника долго смотрела в сторону веранды, прежде чем решиться.

— Ладно, я попробую, — обречённо сказала она.

Девушка присела на табурет и поёжилась, чувствуя, что замерзает. В доме было влажно и холодно, под ногами хлюпала вода. Парни стояли рядом, не произнося ни слова. Видящая прикрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и сосредоточиться.

"Капище, мне нужно капище," — повторяла она про себя, но при одной только мысли о деревянном идоле, затягивающем на дно, с дрожью вспоминала тёмную воду и то чувство беспомощности, когда воздух покидал лёгкие, а зелёные глаза жадно обжигали, зовя последовать за собой глубже в прошлое.

Воды нетерпеливо шумели. Ловя и искажая солнечный свет, они кружили в танце. Искривлённые тени колыхались, потревоженные шустрыми рыбками, снующими из стороны в сторону.

Вероника нахмурилась, чувствуя, что теряет нить. Видения вновь были ей неподвластны.

"Соберись," — приказала она самой себе. — "Капище, идол, волхвы. Капище, идол, волхвы".

Но видения ускользали из рук, изо всех сил сопротивляясь её воле. Вместо знакомого холма и возвышающегося деревянного столба она видела лишь мутную тьму вод в подвале да снующих из стороны в сторону рыбок.

"Рыбы. В погребе. Как они могли там вообще оказаться?"

Вероника вскочила с места, желая убедиться в своей правоте.

— Что такое? — встревожился Олег, но она лишь пробормотала в ответ нечто неразборчивое.

Ника заглянула на веранду, внимательно присмотрелась к чёрному провалу, ведущему в погреб.

— К вам могла заплыть рыба? — спросила она, сама понимая насколько нелепа подобная идея.

— Каким образом?

Девушка согласно закивала. Это и вправду было бы странно.

— Я вижу какую-то реку или озеро вместо вашего дома, — сообщила она, чувствуя себя совершенно никчёмной.

— Наверно, ту самую реку, которую разлило, — невесело сказал Чип.

— Она далеко?

— Метров тридцать... нет, сорок. За деревьями отсюда почти не видно.

Вероника задумалась. Скорее всего, разум посылал видения о реке из-за того, что она стояла в воде, вышедшей из берегов. Что же делать?

— Тебе нужно расшифровать видения, — произнёс Олег, как будто она сама этого не знала.

Ника почувствовала раздражение. Она замерзла и ощущала себя насквозь промокшей, не смотря на то, что обула резиновые сапоги. Правую руку покалывало, словно та затекла. Девушка вспомнила, как опустила её в воду и вдруг кинулась к тому месту, где доски проломились.

— Осторожно! — воскликнул Женя, пытаясь схватить видящую и остановить от опрометчивой глупости.

Но Ника не была достаточно безрассудна, чтобы вновь нырнуть в погреб. Она сняла пальто, протянула его Олегу

— Держи меня, — обратилась она к Чипу. Вольгин молча наблюдал, как девушка опускается на колени, прямо в воду. Откинув назад прядь волос, Вероника тяжело вздохнула, собираясь с мыслями. — Ненавижу свою работу, — процедила она и наклонилась вперёд, чувствуя на талии руки Жени.

Ника набрала в грудь воздуха и, зажмурившись, погрузила голову в пролом, прямо в воду. Она чувствовала, как доски под ней прогибались. Тело медленно поехало вниз, и её подтянули назад, удерживая от падения.

Вода воняла. Ника заставила себя открыть глаза, но не могла разглядеть ровным счётом ничего. Дар, нужно использовать дар. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на видении, Вероника не могла перестать думать о том, как мерзко и страшно находиться в сложившемся положении. Эта вода должна была быть полна различных бактерий! Столько времени и сил потрачено на то, чтобы кожа была идеально чистой и гладкой. А волосы, её чудесные волосы! Ника с ужасом почувствовала, как прядь прилипает к лицу. Нет, она просто не выдержит этого ужаса.

Вероника почти решилась завершить свой бессмысленный эксперимент, когда перед глазами мелькнула тёмная продолговатая фигура. Девушка замерла, не веря в реальность происходящего. Неужели она, наконец, смогла настроиться на видение? Или это снова речная рыба? Прислушиваясь к собственным ощущениям, Ника пыталась разглядеть дно погреба. И снова нечто проплыло прямо перед ней, на этот раз ближе. Один, второй...

Воздух в лёгких кончался. Вероника понимала, что у неё остались считанные секунды. Стоило подняться наверх. Она прищурилась, вглядываясь в мелькавшие тени. В ушах шумели приглушённые голоса, и странный клёкот весело щебетал о чём-то своём. Он звучал почти озорно, словно происходило что-то невероятно весёлое.

- Иди к нам - задорно журчали воды.

Ника замерла, боясь спугнуть голос. Что это могло быть?

— Поиграй с нами! - просили её.

Совсем рядом проскользнуло что-то маленькое и скрылось в темноте. Вода тревожно всколыхнулась, и прядь закрыла девушке глаза. В следующее мгновение маленькие лапы схватили за волосы, резко дёрнув вниз.

Ника беззвучно завизжала, распахивая рот и заглатывая воду. Она отпрянула назад, падая в объятия Жени. Доски заскрипели под ними, и оба заскользили вниз. Олег успел ухватить Чипа за ворот куртки, а тот в свою очередь вцепился в Веронику.

— Тащи!

Женька оттолкнулся ногами от стены, и с помощью Олега они выбрались в соседнюю комнату. Ника и Чип сидели на полу в воде. Девушка испуганно вытаращила глаза и громко дышала, всё ещё чувствуя, как сердце лихорадочно бьётся в груди.

— Поверить не могу, что ты настолько сумасшедшая, — сердито произнёс Олег.

— Это не я! — возмутилась Ника, — поднимаясь и отжимая волосы. — Меня что-то дёрнуло... Фу-у! У меня волосы воняют. И одежда. И я вся. Мерзость.

— Чёрт тебя дёрнул, — проворчал Вольгин. — Просто не переусердствуй в следующий раз, попытка самоубийства была явно лишней.

Женя в отличие от своего напарника оказался участливее.

— Что там было? — он поднялся и попытался выжать на себе мокрые джинсы, что не принесло никакого результата.

— Не знаю. Сначала я решила, что это рыба, а потом, что видение. Но оно до меня дотронулось, — Нику передёрнуло от отвращения. — Я никогда в жизни больше не буду купаться. Блин, как же от меня воняет! — она почти была готова разрыдаться.

— Спокойно, — Олег, наконец, понял, что она не шутила, говоря о чём-то странном под водой. — Что именно ты видела?

— Что-то маленькое. Ещё я слышала их голоса и чувствовала чьё-то прикосновение.

— Их голоса — это чьи?

— Мне бы тоже очень хотелось знать, что за существо чуть не утащило меня на дно, — взвизгнула Ника. — Всё, я больше не могу находиться в этом доме. С меня хватит.

Она твёрдо решила как можно быстрее убраться подальше, но Вольгин вновь помешал её планам.

— Нам нужно узнать всё о твоих видениях, и если ты не хочешь обращаться к Каширину, то это наш единственный шанс.

— Ну уж нет, я больше туда не полезу, — Ника ткнула пальцем в сторону веранды. — Вы вечно заставляете меня делать то, чего я не хочу, и мне это категорически надоело.

— Ты сейчас сама нырнула, — справедливо возразил Олег.

— Эй, послушайте! — остановил перепалку Женя. — Вы упустили кое-что очень важное. У меня в доме живёт какая-то фигня. И судя по всему, она потусторонняя.

— Домовой? — предположила Ника. Её личный бестиарий был весьма ограниченным.

— Подводный?

— Так дом затопило, он научился плавать, — развела руками Ника. — Ох, нет, мне нужно срочно умыться.

Она кинулась в ванную, повернула ручку, и трубы протяжно загудели. Девушка подсунула руки под кран, но это было напрасно.

— Воду отключили, — сообщил Женя.

— Прекрасно, — Вероника впала в уныние. — Вокруг одна вода, а умыться нечем.

— Пойдём на кухню. Может, в чайнике немного осталось.

Они прошли по коридору. Олег следовал за ними, и лицо его выражало недовольство. Женя лил воду из чайника Нике на ладони, а та мыла руки и лицо с мылом.

— Второй день купаюсь у вас. Пора прекращать, — фыркнула она, ловя улыбку Жени. — Спасибо, — проговорила девушка чуть тише. — За то, что вытащил меня.

— Без проблем, — подмигнул Чип. — Обращайся.

Вольгин хмуро наблюдал за ними, не озвучивая тот факт, что это он вытащил обоих с веранды.

— Вы отвлекаетесь на всякую ерунду. У меня такое ощущение, что я единственный, кому не наплевать, что Веру могут убить, — сказал он.

Вероника досуха вытерлась полотенцем.

— Меня это, знаешь ли, тоже волнует, — спокойно ответила она. — Но я не могу ничего сделать. Мне нужна помощь.

— Позвонить Каширину? — моментально предложил Олег.

— Ни за что на свете! — взвизгнула Ника. — Тогда за мной точно придут Тени.

— Этого до сих пор не случилось, хотя он и знает, что ты теперь одна из Круга, — возразил оборотень.

— И ему нужны её видения, — добавил Чип.

— Именно, — упрямо поджав губы, кивнула Ника. — Я позвоню Бигееву.

— Зачем? — удивился Олег.

— Он мой учитель, — напомнила девушка. — У кого ещё мне просить помощи?

Это решение казалось ей идеальным. Бигеев был сильным видящим, и он точно мог разобраться во всём происходящим в доме. Может, даже не стоило говорить ему об идоле и связанных с ним видениях, а просто попросить узнать побольше о говорящих рыбах в подвале. Он бы очистил дом, а Вероника позже снова попробовала заглянуть в прошлое на месте капища. Девушка вернулась в комнату, где оставила сумку. Пытаясь найти смартфон среди косметики, ключей, кошелька и прочих вещей, она вдруг подняла голову, посмотрев на пришедшего вслед за ней Олега.

— А ты разве не можешь помочь? Помнишь, как направлял меня с Юрой? — с надеждой спросила Ника.

— Я соврал, — его голос был смертельно спокоен, тогда как лицо девушки исказили поочерёдно удивление и злость.

— Что?

— Как, по-твоему, шепчущий мог вызвать видения? Я не способен на такое, а благодаря моей небольшой лжи ты чувствовала себя увереннее и неплохо справилась.

Вероника, неимоверно поражённая его словами, не нашлась что сказать. Неприятно было это признавать, но в поступке Олега был смысл. Она смогла заглянуть в прошлое Юры тогда только потому, что была убеждена, что основную работу за неё делает другой. Может, Бигеев не так уж прав, критикуя её талант? Возможно, Ника не так безнадёжна, как он заверял.

Наиль Ренатович ответил на звонок почти сразу, и на просьбу помочь откликнулся равнодушным согласием.

— В течение часа постараюсь к вам успеть, — сказал он, и бывшей тройке оставалось только ждать.

Вероника залезла на письменный стол, скинув резиновые сапоги и подтянув ноги к себе. Расчесав влажные и неприятно пахнувшие волосы, она заплела их в косу. Олег и Женя рассуждали, кто мог оказаться сверхъестественным существом в погребе.

— Водяной? — предположил Женя.

— В подвале? — с сомнением хмыкнул Олег. — К тому же, ни разу не слышал о водяных в городской черте. Да и вообще не слышал о подтверждённых случаях, когда находили водяного, а не какого-нибудь утопца или просто духа.

— А мой дед говорил, что раньше в этой реке жил водяной. Правда, очень давно, когда дед ещё в школу ходил.

— И как? Нападал на местных?

— Да так, мелкое хулиганство: то удочку утянет, то бельё, иногда пловца за ногу дёрнет. Прадед ему всякие блестящие штучки носил: ложки, зеркальце, а водяной за это сети его не рвал.

— Хм, про взятки духам я, конечно, слышал, но всё равно странно, — хмыкнул Олег.

— Странно, что они их брали?

— Странно, что они вообще существовали. Я в детстве всё надеялся домового или водяного встретить, пока мама мне не объяснила, что их не существует.

Женя выглядел обиженным.

— Я же тебе говорю: мой дед лично водяного видел.

— Значит, ему повезло. Может, они всё-таки существуют, но их очень мало, — Олег был непробиваем.

Вероника достала влажные салфетки из сумочки, протёрла лицо и руки. Она повертела в руках флакончик духов, но решила, что бесполезно поливать навоз парфюмом, нужно избавиться от источника неприятного запаха. К сожалению, такой возможности ей пока не предвиделось.

— Олег, куда ты положил моё пальто? Я замёрзла, — пожаловалась она. Её действительно начинало знобить. Затопленный дом стоял без отопления, внутри было сыро и холодно.

Вольгин осторожно зашёл на веранду, вернулся с пальто в руках. Протянул его Веронике.

— Просто больше не делай глупостей.

— Ты так за меня беспокоишься? — хмыкнула Ника.

— Не то что бы сильно. Просто видящих сейчас косят, а с Тамарой Михайловной каши не сваришь. Хорошо иметь тебя в запасе.

Девушка невесело улыбнулась, кутаясь в одежду.

— Если бы от меня был толк.

— Ничего, ещё научишься, — подбодрил Женя. Он подошёл ближе и взял её за руки. — Давай помогу согреться.

Ника кивнула, и шепчущий повторил то заклинание, что использовал прошлым вечером. Вероника почувствовала себя лучше.

Когда парни вновь вернулись к разговору о существах в погребе, она постаралась их не слушать. Разговоры о нечистой силе утомляли. Тонкие голоса из-под воды до сих пор чудились девушке, и она старалась отвлечься на что-то более приземлённое. Уткнувшись в смартфон, Ника просматривала новые фотографии знакомых в Инстаграмме. Она сама не обновляла профиль уже недели полторы.

"Может, сделать фотку с места работы?" — криво улыбнулась Вероника. — "Вот я охочусь на водяного, а здесь меня пытается убить Тень".

— Послушай, если бы Круг существовал, то их бы точно не убивали Тени. Они бы этого не допустили, — вдруг услышала она обрывок разговора. — В том-то и проблема, что мы никогда не действуем сообща. Некоторые даже тройку собрать не могут, по двое работают. Существуй Круг, такого бы не случалось.

Олег промолчал, чем вызвал триумфальную улыбку на лице Жени.

— Просто забей на это. Зачем тебе вообще какой-то Круг и его послания?

— Вот именно, — процедил Вольгин. — Если Круга не существует, то откуда у Веры послание?

— Мало ли что Надежда Сергеевна хотела ей передать. Может, это для её дочек.

— Они не получат дар. Им не от кого, — возразил оборотень.

Вероника почувствовала, как напряглось всё её тело, реагируя на упоминание погибшей видящей. Прежде ей и в голову не приходило, что из-за смерти Надежды, её наследницы остались без дара. Если прежде одной из них предстояло стать ведьмой, то теперь им была суждена обычная жизнь. И это, безусловно, только к лучшему.

"Они смогут жить в безопасности, в нормальном мире," — размышляла Вероника, но всё-таки ей стало не по себе от осознания того насколько изменилась судьба двух девочек.

"Я в этом не виновата".

Почему-то легче от этой мысли не становилось.

— Олег, как там Настя? — спросила Ника, намереваясь перевести разговор с неприятной темы.

Шепчущий удивлённо покосился на неё, преисполненный недовольства, и это заставило Веронику широко улыбнуться.

— С чего ты вдруг вспомнила о ней? — осторожно произнёс он.

— Просто. Она так помогла нам в больнице, я ей очень благодарна, — с выражением глубокой симпатии к лисице, сказала Ника. По-настоящему у неё глубоко в душе таилось жгучее желание наслать на Настю какое-нибудь лёгкое проклятие. Вероника прекрасно помнила, как та кинулась на помощь Олегу, оставив её саму на растерзание Теням, и отказывалась помочь, даже когда её попросили.

— Понятия не имею. Не видел её, — наконец, ответил Вольгин.

— Очень жаль, — весело продолжала Ника. — Знаешь, мне кажется, что ты ей нравишься.

Ей хотелось подразнить Олега, но он никак не отреагировал на данную реплику, лишь хмуро промолчал.

— Ты ничего на это не скажешь? — допытывалась Вероника.

— А что я должен сказать? Мне всё равно.

— Как бессердечно, — наигранно возмутилась девушка. — Жень, ну скажи ему, что нельзя так играть с чужими чувствами.

Чип с лёгким укором взглянул на Нику.

— Нам больше не о чем поговорить? — спросил он, и Вероника ощутила себя неловко под его назидательным взором. Женя умудрялся пробуждать в ней лучшие чувства, и сейчас совесть кольнула её в сердце.

— Мне не хочется говорить ни о видениях, ни о водяных, ни о чём-либо другом потустороннем, — призналась она, и улыбка стёрлась с лица.

— Что-то случилось? — забеспокоился Чип.

— Вдруг Олег прав, и меня действительно хотят убить?

Вольгин чуть вскинул подбородок, серые глаза блеснули.

— Никто не знает о твоих видениях.

— Каширин знает.

— Ему можно доверять, — в который раз повторил Олег.

— Почему ты так уверен в этом?

— Он мне очень помог однажды. Все отказались, а он помог, — рассказал оборотень.

— Как именно?

— Не важно, просто поверь мне: он не может быть предателем.

Вероника с трудом отвела взгляд и принялась рассматривать свой маникюр.

— Я подумаю, — пообещала она, представляя, какое торжествующее выражение лица должно было быть у Олега в этот момент.

— Это ты зря. Зря-зря-зря, — вставил Женя, оставаясь при своём мнении.

Веронике на мобильный позвонил Бигеев и попросил встретить его и принести резиновые сапоги. Чип ушёл встречать гостя и вернулся уже в компании Бигеева. Мужчина, поправляя чёрную вязаную шапочку на голове, с интересом крутил головой по сторонам. Одетый в тёмную дутую куртку, он всё равно не растерял той профессорской ауры, которая всегда от него исходила.

— Здравствуйте, Наиль Ренатович, — с готовностью заулыбалась Вероника, слезая со стола и обувая сапоги. — Спасибо большое, что пришли. Знакомьтесь: это Женя и Олег.

Бигеев внимательно оглядел Вольгина.

— Мы знакомы, — выдавил он. — Значит, вы здесь живёте?

— Нет, он, — Олег кивнул в сторону Чипа. Лицо оборотня обратилось в камень. Наиль мельком посмотрел на Женю, промолчал.

— Кхм, кхм, — хмыкал он, осматривая дом.

Остальные молча наблюдали за тем, как Бигеев ходил из комнаты в комнату, ожидая его вердикта.

— Так что, вы, Вероника, видели? — поинтересовался учитель.

— Что-то маленькое под водой.

Наиль Ренатович оглядел её с ног до головы.

— Вы это что-то маленькое, как я понимаю, поймать пытались?

— Что? Нет, конечно! — Ника ужаснулась самой идее, что она могла дотронуться до подводного существа.

— Тогда почему вы, прошу прощения, ныряли?

Девушка смутилась и посмотрела на своих товарищей, ожидая поддержки. Чип стоял истуканом, не зная, что соврать, а Олег мерзко ухмылялся.

— Она ужасно неуклюжая, — печально вздохнул Вольгин. — Упала и чуть не провалилась в подпол.

Наиль Ренатович покачал головой.

— Осторожнее нужно быть, — посоветовал он.

Вероника смущённо заулыбалась, скромно опуская глаза, а у самой сердце сжалось от страха. Олег соврал не торговцу на рынке, а видящему, её учителю. Если верить слухам, то члену второго Круга. Разве такой человек не сможет с лёгкостью увидеть в прошлом, что произошло на самом деле? И если это случится, то как они ему всё объяснят? Только в этот момент Ника поняла, что Вольгин был прав: им стоило попросить о помощи Каширина. Если он и без того знал об их планах, то и скрывать было нечего. Всё равно Олег потом проболтается.

— Что ж, посмотрим, посмотрим, — потирая ладони друг о друга, проговорил Бигеев.

— Наверно, лучше начать в предбаннике. Вероника там что-то увидела, — посоветовал Женя, показывая направление.

Наиль, шлёпая по воде, уверенно дошёл до самого края и замер, прикрывая глаза. Бывшая тройка наблюдала за ним, выглядывая из соседней комнаты, но не решаясь ступать на шаткий пол.

— Жень, придержи его, — попросила Ника. — Упадёт же.

— Нет-нет, ни в коем случае не дотрагивайтесь до меня, молодой человек, — твёрдо произнёс видящий, строго взглянув на Чипа своими чёрными маленькими глазами. — Мне необходимо сосредоточиться, а ваша энергетика только собьёт, — он повернул голову и с укором посмотрел на девушку. — Вы-то должны это понимать, Вероника, — с укором добавил он.

Ника проигнорировала насмешливый взгляд Олега.

— Как же ты так, Вера? — прошептал он. — Не знать элементарные для видящего вещи.

Девушка поджала губы, сдерживаясь от того, чтобы сказать пару ласковых слов Вольгину.

Бигеев чуть наклонил голову, прикрыл глаза и замер. Повисла тишина, только старый дом взволнованно шумел: вздыхал, гоняя воздух по трубам; ворчал, скрипя досками под ногами.

Ника прислушалась к собственным ощущениям, постаралась прочувствовать окружавший её мир, но к этому времени она уже успела потерять ту связь, что была совсем недавно. Настроиться на видения было сложно, а вот сбиться с нужной "волны" проще простого. Сознание плутало, блуждало по тропкам времён, и в итоге результат оказался неожиданным.

- Почему именно ей?

Он чувствовал себя неуютно рядом с этой женщиной: высокой, красивой и властной. Поначалу она предстала совсем другой, но недолго смогла скрывать свою истинную сущность под маской скромности и доброты. Он поджал губы, не желая отвечать, но мужской голос добавил:

- Олег, ты можешь доверять Ладе. Она на нашей стороне.

Если подумать, то сам Каширин прекрасно знает всю историю. Его слова ничего не изменят.

- Так получилось случайно. Тени напали неожиданно, никого больше не было рядом...

Их молчаливое наблюдение за Бигеевым продолжалось несколько минут. Наконец, видящий зашевелился: выпрямил шею и рассеянно поправил съезжающие с носа очки.

— Кхм, — снова сказал он и решительно вышел из комнаты.

— Наиль Ренатович, что вы увидели? — спросила Вероника, но учитель молча прошёл на крыльцо дома. Олег, Женя и Ника следовали за мужчиной по пятам, заинтригованные его поведением. Девушка накинула капюшон, опасаясь простуды: её волосы всё ещё были влажными.

Спустившись по ступеням и оказавшись почти по колено в воде, Бигеев замер на месте, крутя головой.

— Река, значит, там, — не то спросил, не то заявил мужчина, показывая направо.

— Да, — Женька выглядел растерянным. — Неужели водяной? — в голосе его звучала надежда.

— Посмотрим, — ответил видящий и быстро двинулся вперёд. Его свита трусила следом.

Они прошли недалеко, пока вода не начала попадать им в сапоги. Дальше уже не было видно дна, и, судя по затопленным деревьям, становилось намного глубже. Ника догадалась, что где-то недалеко шёл резкий обрыв.

— Лодка есть? — поинтересовался колдун у Жени. Чип разочарованно замотал головой. — Кхм...

Вероника была почти готова к тому, что дальше видящий, преисполненный профессионального энтузиазма, двинется вплавь в холодной воде, но этого не произошло. Бигеев, хмурясь, посмотрел на соседние дома.

— Жильцы там ещё остались?

— Вряд ли, — ответил Женя. — Проверить?

— Проверь, — кивнул Наиль Ренатович и встал, ожидая, пока исполнят его приказ.

Чип тут же поспешил к дому напротив. За высоким забором не было ничего видно, но на калитке висел домофон. Вероника пошла в другую сторону. Соседи напротив Жениного дома жили в небольшом кирпичном здании, а участок был огорожен лишь металлической сеткой. Калитка запиралась на простую задвижку, которую Ника легко подцепила и отодвинула. Девушка долго стучала в дверь, но никто не ответил. Так, они втроём проверили ближайшие дома, и лишь из одного им откликнулась глуховатая старушка. Она долго и громко сетовала на то, что внуки её к себе звали, но она из дома никуда не поедет, потому что его иначе обкрадут. Сама бабка жила в ветхой избушке и из-за потопа временно переселилась на чердак.

— Это ещё что, — делилась воспоминаниями она, и её голос разносился по всей улице. — Когда я девчонкой была, мы так с родителями две недели жили по весне каждый год.

"Но сейчас-то осень," — подумала Вероника. Её с отцом квартира находилась в центре города, и девушке были чужды проблемы владельцев частных домов. Река, протекавшая на соседней улице, там была скована высокими каменными мостовыми, и только раз за последние годы уровень воды поднялся достаточно, чтобы просто достать до края.

"И это случилось весной, когда снег начал таять".

Наконец, старушка распрощалась с ними и захлопнула дверь, скрывшись в доме. Бигеев похлопал себя по бокам.

— Тогда, будем работать здесь. Надеюсь, получится.

— А что именно требуется? — спросил Олег.

— Обряд усмирения. Восемнадцатое сентября уже было, пора в спячку. А то непорядок, — сказал Бигеев, и никто ничего не понял.

— Кому пора в спячку? — осторожно продолжил допрос Вольгин.

— Конечно же, ичётикам. Они с середины сентября до самого апреля обычно спят.

— Каким ещё ичётикам? — Ника неуютно поёжилась, чувствуя, как замерзают ноги.

— Водяным духам, — пояснил видящий.

— А как же водяной? — с нескрываемой обидой спросил Женя.

— Молодой человек, вы разве видите здесь водяного? — строго посмотрел на него Бигеев.

— Я и ичётиков никаких не вижу, — простодушно признался Чип.

Наиль ещё пару раз хмыкнул, после чего разъяснил:

— Это низшие водяные духи. Что-то не даёт им уснуть.

— И поэтому река разлилась? — нахмурил брови Женя.

— Других причин не вижу. Стоит признаться, что и саму причину я не вижу. Что-то спрятано под водой, — видящий напряжённо разглядывал реку. — Что-то очень тёмное.

Ника посмотрела в том же направлении, испытав вдруг резкое желание уйти как можно дальше. Прежде она не наблюдала за собой страха перед водой, но мысль о неких ичётиках, обитающих на глубине, заставила почувствовать неприятный холодок в груди.

Бигеев тоже внимательно рассматривал бесконечные холодные воды, окружавшие их со всех сторон.

— Кхм, молодой человек, — обратился он к Жене. — У вас дома держат травы?

Чип растерялся.

— Наверно, — пробормотал он. — Что вам нужно?

— Чабрец, — рассекая воду, ответил мужчина. Он снова шёл впереди. Невысокий, одетый в дутую куртку и высокие сапоги, он выглядел немного комично, но серьёзное выражение лица заставляло отбросить всякие сомнения в его способностях. — Буду так же крайне признателен за веточку зверобоя. Не хотелось бы ездить за ним домой.

Ника заметила, каким растерянным выглядел Женя. Он явно не имел понятия, есть ли у него необходимые травы и зачем они вообще могут понадобиться. Солнце почти зашло за горизонт, и в доме было темно: из-за потопа отключили электричество. Подсвечивая себе фонариком на телефоне, Чип долго лазил по кухонным шкафчикам, но находил только самые обычные продукты: сахар, кофе, крупы и специи.

— В семье чай с травами никто не любит, значит? — разочарованно проговорил Бигеев. — Очень жаль...

— Подождите, — вдруг воскликнул Женя. — У брата может быть.

Он ненадолго ушёл в другую комнату и вернулся с пыльной коробкой, набитой самыми разными вещами.

— Я скинул сюда весь хлам, который Егор оставил после переезда, — пояснил парень. Вытащив на кухонный стол старые кассеты и диски с музыкой и фильмами, поношенные кроссовки и одну гантель, Чип, наконец, нашёл небольшой деревянный ящик.

— Егор что-то варил иногда, я особо не разбираюсь, — проговорил он.

— Напрасно, — укорил его Бигеев. — Знание трав необходимо каждому шепчущему.

Ника искоса глянула на Олега, с удовлетворением отметив, что он тоже мало понимал в происходящем.

— Что, ничего не смыслишь в травах? Как не стыдно, а ещё шепчущим себя называешь, — мстительно прошептала она Вольгину.

— Цыц.

Вероника, не устававшая поражаться его хамству, сдержалась от не менее грубого ответа и просто отвернулась, наблюдая за действиями Бигеева. Тот, осмотрев содержимое шкатулки, придирчиво принюхивался к сухим тёмным веточкам.

— Кхм, слишком старая, — заключил он. — Вряд ли подействует. Но попытка не пытка. Нужны мешочки, — обратился он к Жене. Чип растерялся.

— А пакеты не подойдут?

— Молодой человек, ну это же травы. Целлофан изолирует запах, — осторожно перебирая нечто некогда желтоватое, сказал видящий.

— Ну-у, у меня носки есть, — испуганно выпучив глаза, как студент на экзамене, тихо произнёс Женя. — Чистые, — добавил он.

— Кхм... Подойдёт.

Пока Чип искал в другой комнате носки, Бигеев достал свой смартфон.

— Попрошу вас открыть карту, — обратился он к Нике и Олегу. — У всех же есть, правда? Вот тут, значит, мы...

Он отметил несколько точек в окрестностях так, чтобы вместе они образовывали круг, в центре которого оказался отрезок реки. Женя принёс несколько пар носков, и Наиль принялся рассыпать по ним листья.

— Чтобы не тратить зря время, — говорил он. — Вы отнесёте эти обереги, точнее носки в те места, которые я отметил. Нам нужно замкнуть круг, чтобы запереть этот странный источник силы, что я обнаружил. Тогда будет проще его нейтрализовать. Вы, Олег, — Бигеев с откровенной неприязнью посмотрел на Вольгина, но оборотень встретил его взгляд ледяным равнодушием. — Возьмите на себя мост и следующие две отметки: у дома номер двадцать пять "А" и на перекрёстке рядом. Евгений, пожалуйста, отправляйтесь на другой берег. Вот сюда, — видящий ткнул пальцем в экран. Чип кивнул, забирая свой носок и убирая в карман куртки.

— Без проблем, — пообещал он, хотя ему, пожалуй, предстоял самый непростой путь. Нужно было не только перейти мост, но и пробраться через затопленную улицу с другой стороны реки.

— Вероника, — обратился к ней Бигеев, и девушка как всегда внутренне сжалась под его взглядом. — Пожалуйста, повесьте этот мешочек в соседнем саду. Следите, чтобы он не намок.

— Хорошо, — пискнула Ника, поглядывая в окно. На улице стояла непроглядная тьма, и видящей было не по себе от мысли, что придётся бродить по затопленной улице одной.

Разобрав носки с травами и нитки, чтобы было чем привязать самодельные мешочки, они разошлись в разные стороны. Олег и Женя быстро удалялись вдоль по улице вместе: обоим нужно было добраться до моста через реку.

— Добби свободен! — послышался издалека голос Чипа, и Вероника увидела, как он размахивает своим носком в воздухе.

Обречённо вздохнув, Ника, сверилась с маячком на карте и дошла до знакомого сетчатого забора. Фонари не горели, и она двигалась медленно, осторожно ступая и боясь споткнуться обо что-нибудь под водой. Окно карты на смартфоне пришлось свернуть и включить другое приложение. Освещая себе путь фонариком, девушка свободной рукой открыла калитку. Луч беспокойно метался перед ней, выхватывая из темноты искажённые фигуры. Всё казалось другим без солнечного света, а плеск воды и блики на ней довершали невесёлую картину. Ника чувствовала, как трясутся руки и как мурашки бегают по коже. Она шла осторожно и не смела повернуть голову, прислушиваясь к каждому звуку, наполняющему ночь: далёкому гулу машин и тихому шелесту сухой осенней листвы на деревьях, скрипению затопленных домов и чьим-то негромким шагам позади.

Вероника замерла на месте, вся обращаясь в слух, но из-за спины не донеслось ни единого шороха. Показалось, только показалось. С четверть минуты она стояла, не смея идти дальше. Наконец, взяла себя в руки и продолжила путь. Было необходимо зайти за дом и оставить мешочек у дальнего конца участка.

Ника медленно продвигалась вперёд. Один раз девушка чуть не упала, наткнувшись на старую бочку, и не смогла сдержать короткий визг. Посветив перед собой, она с облегчением обнаружила, что идти осталось совсем недолго: всего в нескольких метрах уже можно было разглядеть сетку.

Она прибавила шагу, когда вновь услышала всплеск и испуганно пискнула, обернувшись. Никого. Свет фонарика пытливо шарил по тёмной воде, но не нашёл ничего, кроме плавающих веток и листьев. Девушка медленно повернулась к забору, огляделась и решила повесить мешочек с травами на тонкую молодую яблоню. Набитый носок лежал в кармане, и нужно было воспользоваться обеими руками, чтобы привязать его нитками к ветвям дерева. Это означало, что придётся выключить свет.

"Или нет," — Ника закрыла чехол смартфона и осторожно взяла его в зубы, направляя свет фонаря себе под ноги. Понадобится не больше минуты, чтобы всё успеть. Это совсем не страшно. Она торопилась, руки не слушались. Обвязывая нитку вокруг носка и завязывая несколько узелков, Вероника постоянно путалась, несколько раз она чуть не выронила мешочек, приходилось начинать всё заново. Вокруг было пугающе мирно.

— Вух!

Тишину разрезал свистящий звук, как если бы кто-то взмахнул верёвкой. С громким всплеском что-то ударило по воде. Ника завизжала и выронила сматфон. Он скрылся под водой, последний источник света пропал, и девушка оказалась в полной темноте.

— Вух! — раздалось ближе, и нечто с силой разрезало воду.

Вероника обернулась на звук, вцепившись пальцами в носок.

— Кто здесь? — пискнула она.

Справа обрушился новый удар. Девушка подпрыгнула на месте, прижимая к груди мешочек.

Раз, раз, раз! Со всех сторон хлестали по воде невидимые прутья, приближаясь всё ближе.

Ника зажмурилась, закрывая руками лицо.

— Вух! — невидимая плётка пролетела совсем рядом, ударяя о воду.

Что-то ткнулось в левую ногу. Вероника пронзительно закричала и бросилась прочь. Она неслась в полной темноте, ориентируясь лишь по памяти. Ника вновь наткнулась на бочку и на этот раз уронила её. Сама еле удержавшись на ногах, она летела вперёд. Бежать в воде было тяжело, и двигалась она значительно медленнее, чем хотела бы. Девушка остановилась только оказавшись у Жени дома, захлопнув за собой дверь и прижавшись к ней всем телом. Здесь тоже было темно, тоже плескалась вода. Видящая прислушалась, пытаясь различить знакомый звук. Шло время, но ничего не происходило.

— Вероника! — послышался с улицы знакомый голос.

— Наиль Ренатович? — не веря собственному слуху, откликнулась девушка.

— Где вы? Почему вы кричали?

Ника осторожно приоткрыла дверь, выглядывая наружу. Бигеев светил на неё фонариком, что перед выходом нашёл у Жени дома. Разглядеть лицо самого мужчины представлялось невозможным, что породило в Веронике новые опасения.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Бигеев.

— На меня кто-то напал, — тонким голоском сказала девушка.

Мужчина поднялся на крыльцо, и Ника смогла его рассмотреть. Вне всяких сомнений это был её учитель.

— Кто именно?

— Я не видела. Я потеряла телефон, и там, в темноте... кто-то стучал, — неразборчиво промямлила она.

Бигеев внимательно выслушал её.

— Ичётики любят пошутить, — произнёс он.

Вероника почувствовала, как дрожь пробрала всё тело.

— Пошутить? — переспросила она.

— Не переживайте, они почти неопасны. Просто забавляются с людьми.

Девушка вспомнила, как раньше этим днём ичётики пытались затащить её под воду. Однако, какие весельчаки.

— Кхм, вы так и не повесили мешочек, — заметил Бигеев, и только тогда Ника поняла, что продолжает крепко сжимать носок в руках. — Что ж, отдайте его мне, — добавил мужчина недовольным голосом. — Как я понимаю, вы не горите желанием туда возвращаться.

Девушка усердно закивала головой и, расцепив одеревеневшие пальцы, отдала оберег учителю.

— Я потерял уже много времени. Ждите здесь.

— Вы уходите? — пискнула Ника.

— Мне нужно закончить дело.

— Но вы... оставите меня одну?

— Кхм, можете пойти со мной.

Вероника не хотела даже думать о том, чтобы выйти из дома после всего случившегося, но мысль, что ей придётся вновь остаться одной в затопленном доме, наводила не меньший ужас, чем перспектива вернуться в сад. В конце концов, компания Бигеева внушала чуть больше спокойствия.

"Но он всего лишь видящий," — припомнила она. — "Если ичётики нападут, мы не сможем себя защитить".

Выбирая меньшее зло, Вероника решила идти вместе с учителем. Еле сдерживая желание схватить его за руку, Ника не отставала от Наиля Ренатовича ни на шаг. Им пришлось вернуться в сад, где Бигеев осторожно привязал носок к забору. После он посвятил фонариком им под ноги, и Вероника смогла найти свой смартфон. Он, конечно, не работал, и было бесполезно жать на кнопку включения. На несколько минут грустные мысли о необходимости покупать новый телефон отвлекли девушку от остальных переживаний, а после страх перед водяными духами уже померк. Пока они вешали оставшиеся два оберега, Ника успела прийти в себя и почти поверить, что странные звуки если не послышались, то просто были видением, которое она в темноте легко перепутала с реальностью.

Обойдя улицу и развесив носки, Наиль Ренатович и Вероника вернулись в дом. Парней ещё не было, и Бигеев воспользовался временем, чтобы подготовиться к обряду. Ника села за стол и с интересом наблюдала, как он вырезает ножом какие-то рисунки на деревянной кухонной доске.

— Зачем это? — полюбопытствовала она.

Видящий оторвался от своего занятия и строго посмотрел на девушку.

— Вероника, надеюсь, я могу вам доверять?

Ника растерялась и пролепетала невнятно:

— Да, конечно, а что не так?

— Я говорю это вам, потому что вы моя ученица и однажды, возможно, вам самостоятельно придётся совершать нечто подобное, — негромко сказал Бигеев. — Но прежде чем я расскажу вам всё, ответьте, зачем вы опускали голову в погреб?

Девушка прикусила губу, чувствуя себя провинившейся школьницей.

— Надеялась, что так смогу понять, что плавает в воде, — соврала Ника. — У меня было короткое видение, будто там что-то есть, и я решила проверить.

Было тяжело разглядеть лицо Бигеева в полутьме и понять, поверил ли он, но видящий продолжил:

— В те мешочки я положил чабрец и зверобой. Эти травы отпугивают злых духов, но я сделал это вовсе не из-за ичётиков, хотя на них обереги тоже должны подействовать. Мои видения очень расплывчатые, Вероника, и я не знаю почему. Кроме того, я не уверен, что прав в своих предчувствиях, но, кажется, на дне реки открылся коридор, и это разбудило духов.

— Что?

— Я не был уверен в этом, пока вы находились рядом. Но когда все разошлись, получилось проникнуть чуть глубже в видения, и я увидел чёрный проход под водой. Мы должны закрыть его. Так как нырять, безусловно, никто не будет, я привяжу эту доску с заклинанием к чему-нибудь тяжёлому и брошу на дно. Пока обереги сдерживают энергию в одном месте, есть шанс, что это поможет.

— Как коридор мог открыться на дне реки? Откуда там может быть дверь?

— Те коридоры, которые открывают Тени в Лабиринт, раньше проходили не через двери, Вероника. В прежние времена их создавали на месте поклонения языческим богам. Я изучал историю нашего города, и как раз недалеко от этого места, на небольшом островке на реке было капище. Само место давно размыло, но старый проход, видимо, что-то побудило... кхм, функционировать.

Ника старалась ничем не выдать, что она знает о капище.

— А если это не поможет?

— Придётся обратиться за помощью к другим видящим. Возможно, они поймут больше моего.

Получается, в очередной раз Вероника переоценила таланты чародеев, хотя Надежда Сергеевна в своё время предупреждала, что способности их значительно ограничены.

— Вероника, я бы попросил вас не говорить об этом вашим знакомым, — вдруг произнёс Бигеев. — Ни в коем случае.

— Что? Почему?

— К тому же, на совете вам было запрещено работать вместе, и то, что я вижу...

— Мы не работали. Мы помогали Жене перевезти вещи из дома, и у меня случайно появилось это видение, — оправдывалась девушка.

В полумраке она не могла разглядеть лица Бигеева, но голос его резал как лезвие:

— Тем не менее, вы не должны больше общаться с Олегом Вольгиным и вторым молодым человеком. Вы не состоите в одной тройке.

Вероника растерялась. Требования, даже приказы видящего были нелепы. Как он мог запретить ей проводить время с другими людьми? И самое главное — почему? Она хотела возразить учителю, но в этот момент вернулся Олег, и Ника сдержала рвущиеся наружу возмущения. Через некоторое время к ним присоединился Женя, тогда Бигеев, спросив у него разрешения, крепко привязал доску к сковороде.

— Вы же, молодой человек, оборотень? — обратился Наиль к Олегу. — Я бы попросил вас доплыть до середины реки и бросить там данный груз.

Сердито хмурясь, оборотень взглянул на изрезанную доску.

— Что это? — он пригляделся к рисункам. — Заклятие?

— Именно, — подтвердил Наиль. — Усмиряет ичётиков.

Вероника старалась сохранить безучастный вид, размышляя, зачем Бигееву было лгать о двери и капище.

Олег вздохнул.

— Может, поищем лодку?

— Уже поздно. Конечно, можно сказать, что спешить нам некуда, но я бы предпочёл поторопиться. К чему оставлять водных духов так близко к людям?

— До утра доживут.

— Вам ничто не грозит, вы же оборотень. А вот всем остальным... Пока вас не было, ичётики напали на Веронику, — добавил Бигеев.

Вольгин опустил глаза, собираясь с мыслями.

— Ладно, — процедил он. — Но свою силу я тратить не буду. Дайте руку.

Он уставился сверху вниз на видящего. Наиль медлил.

— Кхм, хорошо, — нехотя согласился он, сжимая протянутую ладонь Олега.

Шепчущий дотронулся до кухонной доски и что-то быстро забормотал. Бигеев застыл на месте, и Ника вновь пожалела, что не могла как следует разобрать его лицо.

— Слишком много, — вырывая руку, вздохнул видящий.

— Что б уж наверняка, — ухмыльнулся Олег. — Неужели вам жалко? — спросил он, расстёгивая на себе кожаную куртку. — Жень, забери мои вещи. Завтра зайду за ними. Вера, отвернись.

Ника послушно встала спиной к оборотню, ожидая, когда он закончит превращение. Ей было любопытно посмотреть, как это происходит, ведь в прошлый раз она застала только конец обращения.

— Блин, как же холодно, — раздался позади голос Олега. Было слышно, как он бросил на стол свою одежду. — Бр-р-р...

Его недовольное ворчание прервал тяжёлый хрип. Вероника не выдержала и повернулась назад. Бигеев опустил фонарь в пол, и разглядеть что-либо было трудно, но Ника смогла различить бледную скорчившуюся фигуру на другом конце кухни.

Олег стоял совершенно голый. Он сгорбился, его сильно трясло, а правая рука укорачивалась и изгибалась, темнела, становясь чёрной. В неосвещённой комнате растущая шерсть казалась поглощающей тело проказой, распространяющейся с чудовищной скоростью. Оборотень не смог сдержать всхлип, когда с отвратительным хрустом начали меняться плечи, шея, голова. Он упал на пол, упираясь одной волчьей лапой и тремя человеческими конечностями в пол. Тихий скулёж вырвался из звериной пасти, и Вероника не выдержала. Ухватившись за Женину руку, она спрятала лицо, уткнувшись ему в плечо. Чип легко приобнял девушку, не сказав ни слова.

Почему Бигеев попросил Олега об этом, если, скорее всего, знал, что это принесёт ему такую боль? Неужели нельзя было дождаться утра? И как-то мельком она поняла, что последним аргументом, изменившим решение Вольгина, было то, что ичётики напали на Веронику.

ГЛАВА 4

Мозаика

Закутавшись в плед, Ника сидела с ноутбуком на коленях на диване. В правое ухо она воткнула наушник и слушала незамысловатую песню, пытаясь отвлечься от всех мыслей, что переполняли её.

Дарья Зайко (21:02):

Почему Женя живёт у тебя? — высветилось на экране.

Вероника быстро напечатала ответ:

Вероника Белова (21:02):

Его дом затопило, потому что какие-то ичотики, живущие в реке, не смогли уйти в спячку.

Дарья Зайко (21:02):

Что за ичотики?

Вероника не очень надеялась на всемирную сеть, но всё-таки набрала в поисковике запрос. Во-первых, она выяснила, что слово писалось через "ё", во-вторых, что обычным людям было известно об этих сверхъестественных существах куда больше, чем ей или шепчущим. Размышляя о том, что неплохо было бы приобрести какую-нибудь чародейскую энциклопедию вместо того, чтобы гуглить чудовищ, Ника прочитала статью об ичётиках. Глаза её расширились, когда она наткнулась на следующую строку:

"Одинокого путника ичётики могут предупредить о грядущей беде. Если человек слышит, как по воде хлыстом хлещут, то это ичётик ему несчастье предрекает".

Вероника перечитала фразу несколько раз, словно надеясь, что та изменит своё значение. Выходит, Бигеев был прав, и водяные духи не пытались напасть, лишь предупреждали. Вот только о чём? Впрочем, если судить по событиям последней недели, неприятностей у неё было немало: падение в погреб, видения, возможное преследование Тенями и, собственно, сами ичётики. Осталось только выбрать, что из этого показалось наиболее важным водным духам.

Ника скопировала ссылку на страницу и скинула Даше.

Дарья Зайко (21:08):

Когда познакомишь меня с Женей? — написала подруга, резко решив прервать обсуждение паранормальных явлений.

Вероника вынула наушник из уха и прислушалась к звукам, доносившимся из ванной: шумела вода, что означало, что Чип всё ещё принимал душ. Был уже десятый час, но Ника понимала, что вряд ли сможет скоро заснуть после всего случившегося.

Когда Олег, обратившись в волка, забрал доску с заклинанием, Женя сказал, что не стоит ждать его назад. Положив вещи Вольгина к себе в рюкзак, Чип попытался успокоить Веронику:

— Не надо из-за него переживать. Оборотням даже Тени не опасны, когда они в звериной форме. Они вроде как становятся невидимыми для духов.

Ника кивнула, пряча взгляд, хотя это и было бессмысленно в тёмной комнате.

— Я поднимусь на мост и прослежу за действием заклятия, — сказал Бигеев, прощаясь с ними.

Ника молча кивала головой. Ей было неловко и неприятно находиться в обществе учителя. Кроме прочего, беспокоило, что он велел скрывать правду от остальных и обманом вынудил Олега принять звериный облик.

Женя перебросил рюкзак через правое плечо и оглянулся на Веронику.

— Пойдём, — позвал он.

Девушка молча шла следом до сарая, где шепчущий открыл проход. Вероника старалась смотреть строго перед собой, двигаясь по чёрному коридору. Ей были безразличны ичётики, Лабиринт и собственное здоровье. Казалось, что она увязла в чём-то мерзком и грязном.

"Какая глупость. Всего лишь маленькая ложь. Ничего ужасного не произошло," — успокаивала себя Ника, но вязкое засасывающее чувство не проходило, и девушка, наконец, признала, что это голос дара. Он предупреждал о чём-то, просил остерегаться. Только чего или кого? Бигеева? Наиль Ренатович был её учителем, и не представлял ни малейшей опасности.

— Не замёрзла? — спросил Женя, когда они оказались в подъезде.

— Нет.

Зайдя в квартиру, Чип прямиком отправился на кухню, бросив рюкзак у входа. Ника молча отнесла его в комнату и оставила рядом с Жениной раскладушкой.

— Я в душ, — предупредила она, но сосед, кажется, не расслышал из-за шума телевизора и гудения микроволновки.

Девушке хотелось погреться и полежать в горячей ванной, но после вынужденного купания и знакомства с ичётиками Вероника предпочла поскорее закончить с водными процедурами на этот день. После она заварила себе крепкий чай и перешла в фазу куколки, обкрутившись пледом. Мобильный телефон не включался, что погрузило девушку в следующую стадию уныния. Попросив разрешения у Жени, она позвонила с его смартфона папе. Отец долго не отвечал, когда же, наконец, принял вызов, то говорил раздражённо.

— Да? Что такое?

— Па-ап, привет, — протянула девушка. — Хотела спросить...

— У тебя что-то срочное?

Вероника намеревалась начать разговор издалека, поинтересоваться самочувствием и делами отца, но поняла, что он не в том настроении. С другой стороны, её телефон сломался, и это было серьёзной проблемой.

— Ну да...

— Ник, Наташа в больнице, я сейчас к ней еду. Поэтому если ты просто так...

— Что? Что случилось? — девушка давно не слышала о подруге отца и, если на то пошло, была этому рада, но неожиданная новость застала её врасплох.

— Попала под машину.

— Как она?

— Не знаю, потом перезвоню, — пообещал мужчина и закончил разговор.

Вероника отложила телефон, чувствуя, что настроение окончательно испортилось. Конечно, она не питала тёплых чувств к Наташе, но и зла ей не желала, тем более не хотела видеть папу расстроенным.

Вероника некоторое время переписывалась с Дашей, и в итоге та напросилась в гости. Сначала Вероника хотела просто лечь спать, но поняла, что визит подруги поможет отвлечься от неприятных мыслей. Долго ждать Дашу не пришлось. Девушка примчалась уже через полчаса на такси и влетела в квартиру с таким выражением лица, будто прорвалась на концерт любимой рок-группы.

— Где он? — тут же спросила она. Глаза лихорадочно блестели из-под растрёпанной чёлки.

Ника шикнула на подругу, требуя соблюдать меры приличия, но тут Женя выглянул в коридор из комнаты, приветствуя гостью. Облокотившись о дверь, Чип задорно улыбался, наблюдая за девушками.

— Привет, я Женя, — сказал он.

Брюнетка, не разуваясь и оставаясь в полурасстёгнутом пальто, подошла к шепчущему.

— Даша, — представилась она.

— Обувь сними, — строго напомнила Вероника.

Гостья подчинилась, но при этом не отрывала от Чипа глаз. Женя с трудом сдерживал смех, плотно сжав губы. Секунд десять они молча стояли в коридоре. Дашка продолжала с нескрываемым интересом рассматривать шепчущего, словно уродца в кунсткамере, отчего Вероника почувствовала себя неудобно.

— Перестань, — одёрнула она подругу. — Прости, она у меня немного... нетактичная.

— Ой, Ника, что ты какая, — возмутилась Даша. — Я вообще-то первый раз мага вижу, так что мне можно.

— Я, между прочим, тоже...

— Ничего, — весело подмигнул Чип. — Я понимаю.

— Вот видишь! — ликовала Даша. — В этом нет ничего такого. — Расскажи мне всё, — потребовала она.

— Что? — растерялся Чип.

— Всё самое интересное. Как ты колдуешь, что можешь... Ник, поставь чайник, — мимолётом кинула она, вновь обращая всё внимание на шепчущего.

Они трое перебрались на кухню, где Вероника принялась накрывать стол для чаепития, а Даша засыпала Женю вопросами.

— Что ты можешь?

— Ну-у, разное, — растерялся шепчущий.

— Зажечь огонь?

Чип уверенно кивнул. Дашка вскочила с места и принялась шарить по ящикам кухонного гарнитура.

— Что ты ищешь? — недовольно спросила Ника.

— Свечу. У тебя же были какие-то ароматизированные...

— Так спроси просто, я дам, — Вероника достала небольшую свечку с нижней полки. Даша выхватила её и поставила на стол перед Чипом.

— Покажи, — потребовала она, садясь рядом.

Женя пододвинул свечу ближе и накрыл фитиль рукой. Приняв необычайно торжественный и серьёзный вид, он негромко проговорил:

— Гори.

Просто и ясно. Вероника хмыкнула, припоминая куда более замысловатые заклинания, что ей пришлось слышать. Впрочем, обычное "гори" не возымело никакого эффекта. Даша сидела с открытым ртом, напряжённо прожигая свечу взглядом, но ничего не происходило. Женя нахмурился, нервно облизал губы.

— Гори, — повторил он ещё раз. Безрезультатно.

Ника потеряла всякий интерес к происходящему и достала три чашки и блюдца, расставила их на столе.

— Ты отвлекаешь, — шикнула на неё Даша.

Вероника промолчала.

Женя весь покраснел от напряжения и, очевидно, смущения. Его способности так заинтриговали новую знакомую, а он не смог совершить небольшую демонстрацию чуда.

— Гори, — упрямо повторял он, но всё было напрасно.

Даша разочарованно откинулась на спинку стула, явно потеряв всякую надежду.

— Раньше у меня получалось, правда, — растерянно оправдывался Женя.

Даша грустно вздохнула.

— Может, попозже попытаться? — предложила она.

Чип покосился на девушку, плохо скрывая панику.

— Я ничего не понимаю, — оторопело сказал он. — Когда я получил дар, то тренировался, поджигая бумагу.

Вероника сдержала усмешку. Да уж, неловко вышло. Желая похвастаться своими способностями перед восхищённой девушкой, Чип попал впросак. Уязвлённое самолюбие теперь не позволяло позабыть про фокус со свечой. Женя продолжал упрямо разглядывать фитиль и шептать заклинание.

— Наверное, это всё из-за обряда, — произнесла Вероника и поспешила пояснить Даше. — Я тебе говорила, что мы сегодня изгоняли ичётиков. Шепчущим тяжело восстанавливать энергию после такого.

Даша, кажется, поверила.

— Тогда, надеюсь, в следующий раз?

— Конечно, — пробурчал Женя, бросив взгляд на беззаботно улыбавшуюся Нику. Даша между тем поспешила огорошить их следующим вопросом:

— Почему вы скрываетесь от остального мира?

— В смысле?

— Ну, не расскажите всем о своём существовании. Боитесь охоты на ведьм?

— Мы ж не в Европе, — хмыкнул Женя. — Хотя никто из наших, за редким исключением, во времена Инквизиции так и не попался.

— Тогда почему?

Вероника, нарезая кекс, внимательно посмотрела на шепчущего. Ей тоже было интересно услышать ответ. Она, получив дар, приняла как данность необходимость держать в тайне свои способности от окружающих.

— Да мы и не скрываемся.

Девушки замерли от удивления.

— Как так?

— В смысле?

— Просто не скрываемся, — сдерживая смех, сказал Женя.

— То есть? Хочешь сказать, что я могу рассказывать всем, что я ведьма? — недоумевала Ника.

— Если не боишься, что тебя примут за сумасшедшую, то, пожалуйста. Никто не запрещает признаваться в ведьмовстве. Проблема в том, что люди в большинстве своём не верят в магию, пока сами не столкнутся.

Вероника нахмурилась.

— Быть такого не может.

— Почему нет? Кругом полно шарлатанов, и их куда больше, чем нас. Вот и выходит, что все привыкли считать магию выдумкой, — рассуждал Женя.

— Тогда почему про случай в больнице соврали? Почему не сказали, что по-настоящему во всём виноваты Тени, а не какие-то там террористы.

— Несмотря ни на что, о некоторых вещах обычным людям лучше не знать. Жить будет проще.

Вероника недоверчиво хмыкнула и принялась заваривать чай. Даша между тем не унималась:

— Странно это. Обычно во всех историях колдуны скрываются от остального мира, а если кто-то узнаёт, то ему стирают память.

— Если ты так настаиваешь, то могу надеть очки, щёлкнуть на тебя вспышкой от телефона и велеть всё забыть.

— А ты можешь стереть чью-то память? — округлила глаза Даша.

— Нет.

— Что-то не очень весело быть магом, — хмыкнула девушка, ероша чёлку. — Расскажите хотя бы об ичётиках. Надеюсь, это было весело и опасно.

— Спасибо за заботу, — возмущённо фыркнула Вероника.

Даша продолжала заваливать Женю вопросами о нелёгкой доле современного колдуна, Ника наслаждалась ароматным чаем, и время неумолимо приближалось к полуночи. Вероника хотела уже выпроводить подругу и пойти спать, когда заметила, что лак на ногтях потрескался. Впадая в панику, она кинулась за маникюрным набором.

— Вы не возражаете? Я займусь ногтями, — предупредила она.

Даша, увлечённая рассказом об оборотнях, машинально закивала.

— А у Олега все в семье такие? — спросила она.

— Да.

— И он поэтому до сих пор с родителями живёт? — допытывалась Даша. — У них вроде как стая?

— Э-э, да нет, — растерялся Чип. — Просто он привязан к сёстрам.

— Олег?! — поражённо воскликнула Ника и чуть не заехала кисточкой на кожу пальцев. — Только не пытайся выставить его чувствительной и доброй натурой, — возмутилась она.

— Я ничего не пытаюсь, — надулся Женя. — И вообще, сама его спроси, если тебе интересно.

— Я и не спрашивала, — возразила Вероника.

Даша подозрительно разглядывала видящего.

— Или ты что-то скрываешь, или там действительно замешано какое-нибудь колдовство.

Чип промолчал в ответ, только помотал головой, сдаваясь. Спорить с Дашей было бесполезно.

— Слушай, а ты не знаешь какого-нибудь очень старого мага, который скоро умрёт? — вдруг спросила Даша.

— Что?!

— Просто я подумала, что может кому понадобиться наследник, чтобы передать дар, а своих детей нет, а тут такая я, — развела руками девушка, как бы показывая, какая она вся.

Ход беседы был настолько для Жени непривычен, что он начал слегка заикаться:

— Не знаю н-никого такого.

— Очень жаль, — расстроилась Даша. — Я бы с удовольствием стала ведьмой. Это так увлекательно.

Девушка взглянула на часы и начала собираться домой.

— Ой, я пойду. Всем спасибо, всем пока, — она поднялась из-за стола и вдруг сурово посмотрела на Женю, — А ты, — она указала на шепчущего пальцем, — если узнаешь, что кто из ваших собирается откинуть копыта, скажи мне.

— Договорились, — опешив, согласился Чип.

Чмокнув Нику в щёку, Даша покинула квартиру. Вероника к этому моменту как раз закончила приводить ногти в порядок, а Чип, потягиваясь, встал и пожелал девушке спокойной ночи.

— Жень, ну я же покрасила ногти. Помой посуду! — протянула Ника.

Чип с сомнением посмотрел на раковину.

— Слушай, я завтра с утра, хорошо? Так спать охота, — и он картинно зевнул.

Вероника смиренно согласилась, а с утра, прежде чем идти на работу, мыла позабытые кружки и тарелки и проклинала на чём свет стоит своего соседа и собственную глупость.

* * *

Жени не было дома, его рабочая смена должна была закончиться только поздно ночью. Мечтая как можно скорее приземлиться на диван и заснуть после длинного трудового дня, Ника бросила сумку на комод в коридоре и прошла в комнату, обнаружив, что её надеждам не суждено сбыться. Журнальный столик был передвинут ближе к дивану, и на нем теперь стояло несколько пустых тарелок, кружка и чёрный ноутбук, явно не принадлежавший Веронике. Что-то печатая, на диване сидел Олег. Он поднял голову и махнул ей в приветствии рукой. Вольгин устало зевнул, прикрывая той же рукой рот.

— Что ты тут делаешь? — настороженно спросила Ника.

— Зашёл за своими вещами, — он вновь повернулся к экрану ноутбука. Зевнув ещё раз, Олег внимательно вчитывался во что-то.

— Я имею в виду, что ты делаешь у меня на диване? — Вероника присела в кресло напротив, разглядывая непрошенного гостя.

— Работаю. Мне надо до понедельника проект закончить, сроки уже поджимают.

— Проект?

— Сайт для фитнес-клуба, — не отрывая глаз от ноутбука, пояснил Вольгин.

Девушка закивала, хотя Олег не обратил на это никакого внимания, продолжая медленно печатать.

— Почему ты делаешь это у меня дома?

Оборотень вновь посмотрел на неё, хмурясь, и у Ники появилось предчувствие, что он всерьёз раздумывает, не выгнать ли её вовсе из комнаты, чтобы не мешалась.

— По кочану, — процедил он.

Вероника поджала губы, возмущённая его грубостью.

— Напоминаю тебе, что ты находишься у меня в квартире, и я не позволю так с собой разговаривать. Если неспособен не хамить, то убирайся отсюда.

Вольгин слушал с каменным лицом, и Ника уже предчувствовала зарождающийся скандал, когда Олег вдруг удивил её:

— Прости, — вздохнул он. — Я просто устал, и мне действительно нужно как можно скорее доделать всё, — парень чуть приподнял руки от клавиатуры, показывая на ноутбук.

Вероника, изумлённая его поведением, сложила ладони на коленях, не зная, как поступить дальше.

— Есть будешь? — спросила она.

Вольгин осмотрел расставленные вокруг него пустые тарелки, задумался над ответом. Кивнул.

— Не буду возражать, если что приготовишь.

Ника поднялась с кресла и вышла из комнаты. Она чувствовала себя неловко из-за того, что случилось прошлым вечером с Олегом. Ему пришлось терпеть ужасную боль и всё из-за лжи Бигеева, которую она покрывала. Если бы Вероника сразу призналась, что ичётики не причинили ей никакого вреда, то всё было иначе. Теперь, пожалуй, было слишком поздно сознаваться в содеянном. Ника, раз уж на то пошло, и не хотела говорить правду и не могла найти тому причину. Но вина продолжала камнем висеть на сердце, и девушке хотелось как-то искупить свой проступок. Единственным возможным вариантом в сложившейся ситуации оказались для неё блинчики. Замесив тесто, она принялась за готовку, погружаясь в собственные мысли.

Вероника осознавала, что запутывается во лжи, а точнее в сокрытии чужих и собственных секретов. Она врала Бигееву о своих поступках и целях, она скрывала от собственных друзей правду о том, что заставило ичётиков проснуться. Хуже того, она не знала, как выпутаться из сложившейся ситуации. Рассказать учителю о послании Надежды Сергеевны? Но, как ни неприятно это было признавать, существовал шанс, что в таком случае Ника станет потенциальной жертвой. И она боялась осуждения Олега, если он узнает, что она скрывала от него правду по просьбе своего учителя.

На плите засвистел чайник. Ника заварила чай, захватила тарелку с блинами и вернулась в комнату.

— Готово, — возвестила она оборотня.

Он оторвался от ноутбука, посмотрев на неё остекленевшими красными глазами. Бледный ссутулившийся Олег больше напоминал вампира, чем волкодлака. Вероника хмыкнула, ставя перед ним тарелку.

— Сейчас кружки принесу, — сообщила она.

Когда девушка вернулась обратно в комнату, Олег уже вовсю уплетал блины.

— Вкусно, — невнятно проговорил он. — На кефире?

— Да, — Ника не смогла сдержать улыбки, наблюдая за Вольгиным.

Присев рядом с оборотнем на диване, Вероника разлила чай по кружкам и взяла себе один блинчик.

— Есть сгущёнка, — вспомнила она. — Будешь?

Вольгин замотал головой, продолжая жевать и что-то внимательно просматривать на экране. Вероника пригляделась, пытаясь понять, что он делает, и потерялась среди бесконечного океана цифр, скобочек, значков и латинских букв.

— Что это?

— Код, — коротко ответил Олег. — Ошибку ищу.

— Ты говорил, что делаешь сайт.

— Это потом им станет.

Ника думала, стоит ли дальше вникать в вопрос, но Вольгин сам решил сменить тему. Он свернул окно и открыл браузер. Уже загруженная страница оказалась статьёй в "Википедии".

— Я нашёл нужное нам капище, — отпивая из кружки, сказал Олег. — Это в Великом Новгороде.

Он повернулся к девушке, уставившись во все глаза. Взгляд у него был уставший и немного безумный.

— О чём ты?

— О твоём видении. Ты сказала, что те чародеи собирались к капищу на реке Волхов. Самое подходящее — Перынь, это рядом с Новгородом.

Вероника отставила свою кружку подальше и вчиталась в статью, словно надеясь найти в ней ответы.

— И что? — наконец, спросила она.

— Надо туда поехать, — убеждённо сказал Олег. — Ты увидишь, что случилось с теми магами, чего они добивались, и тогда, возможно, мы поймём смысл остальных видений.

Вероника почувствовала себя растерянной. Ей совершенно не хотелось знать, что за воспоминания передала ей Надежда Сергеевна. Действовать было куда страшнее, чем притворяться, что ничего не происходит.

— Может, мы просто попросим помощи у Наиля Ренатовича? — в очередной раз предложила она.

Вольгин нахмурился.

— И тогда все узнают, что ты из второго Круга? А вот Каширин мог бы помочь...

— Нет, я ему не доверяю, — отрезала Ника.

Она прикусила губу, понимая, что, в общем-то, и Бигееву она не доверяла достаточно, чтобы открыться. События предыдущего вечера изменили её отношение к учителю и заставили чувствовать собственную вину.

— Я хотела спросить... ты нормально себя чувствуешь? После вчерашнего...

Олег слегка нахмурился.

— Я в порядке. Привык.

— Тебе же было больно. Как к такому можно вообще привыкнуть?

— Со временем, — невесело улыбнулся Олег. — Я хотел этого, так что не мне жаловаться.

— Почему?

Вероника не ожидала, что он ответит. Вольгин откинулся на спинку дивана, смотря куда-то в сторону, и молчал. Он выглядел изнурённым и грустным.

— Все в моей семье оборотни, — вдруг сказал он. — Столько поколений уже, что и не сосчитаешь, — Олег усмехнулся. — Если верить родословной, то начиная с Всеслава Вещего, того самого князя о котором говорится в ведьминой книге. Собственно, до середины прошлого века мы всегда в Полоцке жили, где он когда-то правил. Переехали из-за войны.

Ника села поудобнее, разворачиваясь к нему и вся обращаясь в слух. Ей было тяжело ладить с Вольгиным, но в редкие моменты, когда тот был расслаблен и открыт, он завораживал её. В этом было нечто почти колдовское. Олег не смотрел на Веронику, и поэтому она могла свободно его разглядывать. Ледяные глаза, покрасневшие от напряжения, выражали редкое для оборотня спокойствие и даже теплоту.

— Как видишь, оборотничество у нас в крови. Все всегда были волкодлаками. Лена, правда, превращается в сокола, совсем как Всеслав. Ну а мне звериный подарок не достался, — на последней фразе его голос резко похолодел.

— Почему? Потому что ты шепчущий?

— Все оборотни шепчущие, Вера. Без дара это невозможно, — Олег стрельнул в её сторону колючим взглядом, и очарования в нём как не бывало. — Просто в нашей семье принято передавать дар — как магический, так и оборотнический — только наследникам.

— Но ты же старший...

— Я рождён вне брака. Старомодно звучит и для нормальных людей ни черта не значит, но не для моей бабки.

Вероника уставилась на Олега во все глаза. И хотя Вольгин всем своим видом выказывал полное презрение к древним традициям, девушке стало неописуемо жаль его.

— Так что я должен был жить обычной жизнью и радоваться, что родился в такой расчудесной семье. Вот только я немного нарушил их планы, когда выяснилось что у меня врождённые способности, — он оскалился в насмешливой улыбке. Ника вспомнила, что рассказывала о нём Надежда Сергеевна и поняла, наконец, отчего Олег так гордился своими способностями. Он был магом вопреки всем законам и чужим желаниям.

— Но как ты стал оборотнем?

— Нашёл волка, который передал мне свой облик.

— Ты убил его?

— Нет, — решительно произнёс Олег. — Он угодил в капкан, а я помог ему умереть на свободе более быстрой и безболезненной смертью.

Вероника не забыла, как Настя предупреждала её об этом, как намекала, что Вольгин силой забрал шкуру у волка. Пожалуй, знай она Олега чуть хуже, то обязательно бы поверила в эту историю, но Ника сама видела с каким отвращением говорил он о ведьме-оборотне, убившей собственную внучку. Или же для него существовала большая разница между людьми и животными?

— Получается, ты всё же убил его, — заключила Вероника.

— Лишь завершил неизбежное. Он был сильно ранен. Я же не охотился на него, не калечил.

— Ты говорил, что оборотень и тот, чей облик он принимает, должны быть духовно близки.

— Если бы ты там была, то поняла, что так и было, — сухо произнёс Олег, явно желая закончить разговор. — Мне надо работать, — резко выпрямляясь и возвращаясь к ноутбуку, сказал он.

Ника ещё около минуты рассматривала его напряжённую фигуру, размышляя, есть ли смысл обижаться на очередную грубость. В какой-то степени она сама на неё напросилась, ковыряясь в чужой ране. Вздохнув, девушка поднялась и принялась убирать со стола. Олег отставил в сторону свою кружку, чтобы её не забрали, хотя она была почти пустой. Вероника подлила чай, стараясь даже не смотреть на оборотня. Жалость и сочувствие в ней стремительно сменялись раздражением и обидой. Трудное детство, поломанная психика и подростковые комплексы, всё-таки не давали Вольгину права приходить к ней домой без спроса, занимать диван, есть и пить всё, что она приготовит, а после обращаться, как со служанкой. Впрочем, разве не сама Вероника только что наполнила ему кружку?

"Как заботливо," — фыркнула видящая, ставя грязную посуду в раковину. — "Надо ему ещё в ножки поклониться и поблагодарить, за то, что почтил меня своим присутствием".

Решив прогнать Вольгина прочь из квартиры как только она закончит с посудой, Вероника сердито принялась тереть губкой тарелки.

Сквозь шум воды Ника услышала знакомый голос, доносившийся из коридора.

— О, блины. Огонь! — с порога кухни произнёс Женя. Он уселся за стол и принялся есть. — Сделай мне чай, пожалуйста, — пробормотал он.

Вероника поджала губу, молча исполняя просьбу.

— Помоешь за собой посуду? — ядовито спросила она.

Чип закивал, но, кажется, даже не слышал её вопроса.

— Я серьёзно, Жень. Я не против твоего соседства, но было бы неплохо, если бы ты помогал мне по дому.

Парень виновато посмотрел на неё, перестав жевать.

— Прошти, — невнятно проговорил он. — Я забыл с утра посуду помыть, да?

— Именно, — отчеканила Ника. Сжалившись, она наклонилась над столом и прошептала: — Почему Олег у нас сидит? Ему что, дома не работается?

— Он с бабушкой поссорился, — так же шёпотом ответил Женя.

— Да она просто тиран, — округлила глаза Вероника. — Но почему он действительно от неё не переедет?

— Как раз это и сделаю завтра, — раздалось с порога кухни. Ника вздрогнула от неожиданности и слегка покраснела, смутившись.

— Прости, просто было неловко спросить у тебя. Так что случилось?

— Я же сказал: съезжаю от бабки.

— Надеюсь, не ко мне, — неловко пошутила Ника.

Вольгин криво улыбнулся, а вот Женя чуть не подавился блинчиком.

— Нет, мне не хочется записываться в вашу очередь на мойку посуды, — усмехаясь, сказал Олег. Вероника только поразилась его слуху.

— В общем, я позвоню на днях. Договоримся, что дальше делать.

— Ты о чём? — спросил Женя.

— У нас, кажется, командировка планируется в связи с видениями Вероники. Впрочем, я ещё поговорю с Кашириным.

Ника возмущённо напомнила, что она против любого участия видящего в их делах, но Олег, как всегда, не слушал.

* * *

— Добрый вечер, — Ника нацепила заготовленную вежливую улыбку, и та приклеилась к лицу настолько прочно, что не пропала, даже когда на пороге предстала красноволосая девушка с тёмными глазами.

— Приветствую, — пропела она.

— Н-настя? — Вероника продолжала улыбаться, не зная как реагировать на неожиданную встречу.

— Проходи, — шепчущая сделала шаг в сторону, пропуская гостью. — Папа ещё не пришёл. Давай подождём вместе.

Ника вошла в квартиру, чувствуя себя растерянной.

— Папа? Наиль Ренатович твой отец?

Лиса пожала плечами.

— А что в этом такого?

— Ничего особенного. Просто я не ожидала. Ты же шепчущая, а он видящий...

— Мне дар от деда достался. Заходи, — девушка позвала её в гостиную. Плюхнувшись на диван, она похлопала на место рядом с собой, приглашая присоединиться. Вероника осторожно присела, разглаживая складки юбки.

Настя была одета в ласины и футболку, лисьего хвоста нигде не наблюдалось. Ника всё ещё пребывала в смятении и не знала как лучше себя вести в компании ведьмы. Их прошлая встреча была престранной.

— Хотела сказать тебе спасибо, что ты тогда пошла с нами, — произнесла Вероника. — Ты здорово нам помогла.

"Особенно когда отказалась спасти меня от Теней," — удерживая на лице выражение крайней благодарности и симпатии, подумала Ника.

Настя надула губы.

— Да пожалуйста. Только вы теперь герои, лучшая тройка и так далее, а я под домашним арестом.

— Что?

— Папа разозлился на меня за то, что я рисковала жизнью. Он не разрешает мне работать в тройке. Знаешь, это родительское вечное "пока ты не закончишь школу, то будешь слушаться меня". Затем следует "пока не получишь высшее образование" и "пока не выйдешь замуж". А мораль сей басни такова: от родительского гнёта не освободиться до самой старости, — она стрельнула в Нику тёмными глазами, словно это она была виновата в бедах лисицы. — Но героической армии князя Олега моей участи не понять.

— С чего ты решила, что мы герои?

— Слышала от знакомых, как вас расхваливали на собрании.

— А потом запретили работать вместе, — грустно улыбнулась Ника.

— Правда? — оживилась Настя, резко развернувшись и взмахивая длинными красными волосами, стянутыми в хвост. Голос её звучал немного пискляво. — Значит, вы теперь не видитесь с Олегом и Женей?

— Почему нет? Мы дружим. Женя сейчас и вовсе у меня живёт.

— Кхм, добрый вечер, — раздалось позади.

Девушки одновременно посмотрели в сторону двери и увидели Бигеева. Видящий сердито поджав губы, продолжил:

— Настя, оставь нас, пожалуйста. Нам с Вероникой не стоит понапрасну терять время, нужно заниматься.

Лисица легко подскочила с дивана, бросила хитрый взгляд из-под тёмных ресниц на Нику и скрылась за дверью. Бигеев открыл один из ящиков тумбочки у дивана и достал толстый фотоальбом. Вероника сжала ткань юбки пальцами, пытаясь скрыть волнение. Ей было не по себе рядом с Наилем Ренатовичем. Мужчина присел в кресло напротив, положил альбом себе на колени и долго перелистывал страницы. Уже выбрав один из снимков, он вдруг передумал и открыл альбом в самом конце, где в бумажном конверте лежала стопка фотографий.

— Прошу, расскажите мне об этом мужчине.

Видящий протянул Нике чёрно-белый снимок худощавого мужчины. Рука Вероники замерла над фотографией, так и не дотронувшись.

— Что-то не так? Вы его знаете?

Девушка замотала головой, неловко улыбаясь.

— Нет, вовсе нет, — она нерешительно забрала карточку у Бигеева и положила на диван рядом с собой. Ника не могла знать мужчину на фото, но серые глаза были знакомы. Тот же лёд. И эти черты: резкие, острые, будто срисованные с героя готического романа.

— Кто это?

— Вы мне расскажите.

Ника вздохнула и неохотно взяла фотографию в руки. От портрета веяло холодом. Девушку преследовало ощущение дежа-вю, будто прежде уже приходилось внимательно рассматривать этого незнакомца с мёртвыми глазами.

— Он контрактник, — вдруг догадалась Вероника.

— Что вы увидели?

— Я угадала?

— Снова угадали? Я же просил увидеть, — в голосе Бигеева сквозило разочарование.

— Но угадала верно, ведь так?

— Да. Как вы поняли?

— Его глаза. Они как будто мёртвые. У моей бабушки такие же, — Вероника посмотрела на учителя. — Она была контрактником.

— Кхм, неужели? — строгое лицо видящего ничего не выражало. — Как же получилось?.. Впрочем, мы поговорим с вами об этом позже. Давайте посвятим наше время занятиям. Расскажите мне о прошлом этого мужчины с фотографии. Расскажите, где он сейчас.

Вероника растерялась. Прежде её не просили ни о чём подобном. Она просто старалась уловить любое видение, не концентрируясь на определённом моменте, пару раз Бигеев заставлял предсказать ближайшее будущее, но не более того.

— Хотите я дам вам карты?

— Что?

— Некоторым помогает сосредоточиться, видеть яснее. Или свечу и зеркало?

— Я не умею гадать, спасибо, — отказалась девушка.

Наиль выжидающе смотрел на неё, отчего Ника чувствовала себя только хуже.

Девушка взяла фотографию двумя руками и принялась внимательно изучать изображение, надеясь найти зацепку, которая позволит дару войти в силу. Кто этот человек? Где он был рождён, что видел, кого любил и кого ненавидел?

- Ты меня любишь?

Бессмысленные вопросы. Снова и снова. Что принесёт лживое признание? Если бы она только знала им цену. Плюнуть бы в лицо правду. Горькую, жестокую, рвущуюся наружу.

- Конечно.

Губы прокладывают дорожку из поцелуев от его подбородка ко рту. Мягко, нежно, сладко.

Рука непроизвольно тянется к чёрным волосам. Шёлком пряди скользят сквозь пальцы. Он мог бы сказать эти слова искренне, честно. Но этого не случится. Он запретил себе. У неё другое предназначение, у него иная цель.

Вероника схватилась рукой за сердце, чуть не выронив фотографию. Было невыносимо больно, и голова гудела от врывающихся чужих воспоминаний.

- Если бы ты видел его. Он такой красивый. Вылитый ты.

Сжимает губы, заставляя себя промолчать. Ещё немного. Терпение.

Это тяжело признавать, но он скучал. По её рукам, волосам, губам, по плавным изгибам тела, теплу. Привязался. Как глупо. Ему говорили, что это невозможно, что контракт лишает всех слабостей. Врут. Все врут.

И он тоже врёт. Искусно, талантливо. Так, что сам верит, когда целует её, прижимает к себе.

- Аня, - срывается с губ, и она шепчет в ответ какие-то невыносимые нежности.

Холод пробирает до костей. Неожиданно, стремительно. Краем глаза он видит чёрную фигуру, медленно проплывающую над полом. Длинные руки плетнями висят по бокам, но впечатление обманчиво. Мгновение - и они вцепятся в свою жертву.

Аня целует, ласкает его, даже не подозревая, что её вот-вот отдадут, как овечку на заклание. Насколько легко оказалось провести бедную дурочку. Даже смешно. Робеет перед ним словно собачонка. Кто сказал, что волчицы сильные? Обычные сучки.

- Люблю, люблю тебя. Ты моя судьба.

- Как ты права, - он, наконец, справляется с дрожью в голосе и на этот раз звучит уверенно. Холодно. Он - её судьба. Он - её приговор.

Аня удивлённо поднимает взгляд и оборачивается. Видит то, что он заметил давно.

Чёрная фигура недвижима. Затаилась, выжидая жертву. Аня делает шаг назад, пытаясь убежать, но женщину хватают сильные руки. Те, что минуту назад иступлено её гладили. И хищник может стать добычей.

Вероника вырвалась из видения резко, стремясь прервать кошмар, но вязкое гадкое чувство не покидало ещё пару минут.

— Кто это был?

— Его звали Леонид Карелин, — лицо Бигеева оставалось непроницаемым. — Вы правы, он был контрактником. Что именно вы видели?

— Он обратил влюблённую в него женщину в Тень.

— Кхм, да. Он действительно сделал это с Анечкой. Интересно, почему вы увидели именно это.

— Как... почему он это сделал?

— Все кто связан с Лабиринтом не отличаются милосердием.

— Но не мог же он просто так...

— Нет, Карелин верил в высшую цель. Ему предсказали, что он принесёт эту женщину в жертву.

— Зачем?

— Он хотел открыть Лабиринт.

Вероника во все глаза уставилась на Бигеева.

— Как Каширин?

— Вам, безусловно, запомнился этот чародей с собрания. Вы с ним говорили?

— Нет, — зачем-то соврала Ника и только потом испугалась, что Наиль мог видеть их вместе в ресторане.

— И Олег вам о нём не рассказывал?

— Зачем ему это делать?

Бигеев сцепил пальцы вместе перед собой на коленях.

— Понимаете, Вероника, вы очень молоды и многого не понимаете. Ваша жизнь такая хрупкая, вы столь беззащитны, и многие захотят этим воспользоваться...

Это звучало почти как угроза. Неужели он знает? Ника пыталась сохранять спокойное выражение лица, но чувствовала, что паника читается в её взгляде.

— Ведь вам, увы, пришлось стать свидетельницей гибели Надежды Сергеевны? Ужасные, должно быть, воспоминания вас посещают. Мне неловко, но я вынужден попросить вас поделиться ими со мной.

— Зачем?

— Вы же слышали, кхм, что совершаются нападения на видящих? Кроме вас свидетелей совсем нет. Вы могли бы пролить свет на эти преступления.

— Я могу просто рассказать, — улыбка вышла испуганной, жалкой.

— Боюсь, вы многое упустите по неопытности.

— Я очень постараюсь.

Бигеев сощурил свои узкие чёрные глаза. Стёклышки очков блестели в свете настольной лампы. Ника была готова сорваться с места и обратиться в бегство в любое мгновение.

— Вероника, как ваш учитель я забочусь о вашей безопасности и благополучии. Вам стоит довериться мне.

Девушка сжала кулаки, и длинные ногти впились в кожу. Бигеев поднялся и подошёл ближе. Ника замерла, не зная, чего ожидать.

— Я не понимаю, что может быть такого важного в моих воспоминаниях, — опустив глаза, пролепетала она.

— Надеюсь, что ничего.

Бигеев наклонился и взял её за запястья. Сжимая ладони, Ника попыталась осторожно вырваться, но учитель держал крепко. Девушка взглянула на Наиля Ренатовича и заставила себя сидеть смирно.

"Я веду себя глупо. Что плохого может случиться?"

Перед глазами потемнело, голова безвольно повисла, и она почувствовала, как падает во мрак. Но с яркой вспышкой перед ней предстал знакомый двор.

Красный автомобиль с распахнутыми дверцами. Женщина на земле. Рука тянется с мольбой.

— Нет! Отпустите меня! — Ника ударила Бигеева в грудь, сама не понимая, кого она пытается оттолкнуть: учителя или Надежду Сергеевну. Наиль вцепился ей в руки, пытаясь удержать. Воспоминания нахлынули лавиной, и, пытаясь её избежать, Вероника изноровилась оцарапать мужчину ногтями. Он зашипел.

Тропа времени вильнула, вдруг оборвалась, и видящая неожиданно для самой себя перепрыгнула на соседнюю: чужую и незнакомую.

- Видящие второго Круга должны умереть, - решительно чеканит женский голос, и комната тонет в возмущённых криках.

- Как вы можете такое говорить?!

- Вы себя судьёй возомнили?

Он находит в себе силы принять правду. Осталось помочь сделать это остальным.

- Послушайте! Послушайте... это действительно так. Видящие второго Круга должны умереть.

ГЛАВА 5

Ошибочные суждения

Вероника выбежала из комнаты. Обувшись, в спешке схватила пальто, перекинула шерстяной платок через плечо и кинулась к входной двери.

— Что случилось? — услышала она удивлённый голос Насти.

— Вероника, вернитесь немедленно. Нам нужно закончить разговор, — велел ей Бигеев. Он опирался одной рукой о притолоку, другой потирал лоб. Неужели неожиданное "вторжение" Вероники так его потрясло?

Девушка замерла на месте, держа входную дверь распахнутой. Она повернулась к учителю, смотря на него с возмущением.

— Вы думаете, я после случившегося хочу с вами говорить?

— Вероника, вы всё не так поняли.

— Я прекрасно поняла, что вы хотели залезть мне в голову, а это для меня слишком личное. Уж простите, — фыркнула девушка.

Бигеев сделал шаг навстречу, поднимая руки, словно успокаивая дикое животное.

— Вы напридумывали себе какие-то глупости. Я вас не виню, вы очень молоды, наивны. К тому же на вас дурно влияет общение с Вольгиным.

— Ты об Олеге? — не поверила Настя. — Он тут при чём?

Мужчина проигнорировал слова дочери. Медленно, с расстановкой он говорил Веронике:

— Мне жаль, что пришлось столь бесцеремонно врываться к вам в сознание, но, увы, вы противитесь мне, не даёте помочь.

— Это как же вы пытаетесь мне помочь?

Бигеев знал, что она видела. Приговор для неё и ещё более десятка видящих, включая самого Наиля. Зачем идти на такое? Что могло подтолкнуть человека согласиться на собственную смерть? И известно ли ему, что Вероника тоже одна из Круга? Успел ли добраться до воспоминаний, которые могут оказаться фатальными?

Учитель молчал. Вероника смяла платок в руке. Собравшись, девушка поправила его, стараясь действовать размеренно и спокойно.

— Наиль Ренатович, вы, наверное, держите меня за круглую дуру, — сказала она. — Но я категорически не люблю, когда меня пытаются использовать, и не намерена кому-либо этого позволять. Всего хорошего.

И Ника вышла из квартиры, на ходу накидывая пальто. От злости девушка долго не могла попасть в верный рукав, но не остановилась ни на мгновение. Вероника выскочила на улицу, застёгивая большие сиреневые пуговицы. Поправляя развевающийся шарф, она неслась подальше от дома Бигеева, всё ещё не придя в себя.

"Как он мог? Залезать в мои воспоминания, врать мне?!"

Он знал, по крайней мере, подозревал, что Вероника получила воспоминания Надежды Сергеевны. И он же принял решение о необходимости убить магов второго Круга. Выходит, Бигеев взял её в ученицы и пудрил мозги всё это время лишь ради того, чтобы выяснить, не является ли она частью Круга, решить, должна ли Вероника умереть.

Ника злилась больше на себя, чем на учителя. Это она послушно шла у него на поводу, скрывая от Жени правду об открывшейся двери рядом с его домом. Разве тем самым она не подвергала шепчущего и его семью смертельной опасности? Что если заклинание не сработало, и проход до сих пор открыт? Кто-то из родных Чипа мог вернуться домой за вещами и повстречать Тень. Почему только Ника раньше об этом не подумала?

"Потому что прилежные ученицы всегда слушаются своих учителей," — ядовито подумала девушка. Она же всегда старалась казаться лучше в глазах знакомых, вот и авторитет Бигеева сыграл свою роль. Пытаясь выслужиться перед Наилем, она наплевала на друзей.

"Чем только Олег ему не угодил?" — недоумевала Ника. — "Неужели знает, что тот отверг Настю? Папочка мстит за любимую дочь? Глупости!"

Вероника шла дворами. Быстро, не оглядываясь по сторонам и никуда не сворачивая. Погружённая в собственные мысли, она не направлялась по определённому пути, а лишь стремилась уйти подальше от Бигеева. Теперь не было сомнений, что он стоял за свершившимися убийствами видящих.

Это было самое очевидное объяснение. Наиль Ренатович всё это время повторял, что Олег и Каширин опасны, в то время как именно Вольгин первым предупредил Веронику о нависшей над ней угрозе. Он единственный, кто пытался предостеречь девушку о возможном нападении Теней. Бигеев состоял во втором Круге, члены которого умирали. И решающее доказательство — видение Вероники.

"Боже! Это же он предатель," — от неожиданного озарения, девушка чуть не врезалась в прохожего. — "Это Бигеев велел убить Надежду Сергеевну и всех остальных".

Почему он пошёл на преступление? Чего добивался? Оставался только один способ узнать ответ. Вероника должна была расшифровать свои видения.

Но прежде чем приступить к более решительным действиям, стоило позаботиться о насущных проблемах. Без телефона она была как без рук. Ника элементарно не могла позвонить Олегу, чтобы попросить о помощи.

Так как зарплата Вероники была невелика, оставалось только просить помощи у папы. Она пару раз звонила ему после поломки телефона со смартфона Жени. Каждый раз отец говорил отрешённо, явно погружённый в собственные переживания. Его девушка после аварии быстро пришла в себя. Оказывается, под машину она всё-таки не попала. Наташе повезло: в самый последний момент её оттолкнула незнакомая женщина, и папина подружка отделалась только ушибами и сотрясением мозга. А вот разбирательства с водителем легли на плечи Бориса, так как его девушка лежала в больнице.

Собственно, так Вероника думала ровно до того момента, когда добралась до дома отца. На парковке она не заметила папиной машины. К счастью, Вероника продолжала носить с собой ключи от квартиры. Но только она попыталась открыть дверь, стало ясно, что та заперта изнутри на задвижку. Пришлось стучать, и её неожиданно поприветствовала папина подруга.

— Наташа?! — поразилась Ника. — Тебя уже выписали? Ты в порядке?

От удивления она замерла на пороге, и только настороженный взгляд женщины привёл её в себя.

— Тебе плохо? Выглядишь бледной...

Наташа заискивающе и жалобно улыбнулась.

— Всё в порядке. Я очень рада, что ты пришла, Вероника. Я надеялась увидеть тебя.

— А папа?...

— Борис ещё не вернулся с работы. Я решила его удивить: приехала прямо из больницы. Мне разрешили побыть дома на выходных, — говорила Наташа слабым тихим голосом, совсем не свойственным ей обычно.

Ника, наконец, зашла в квартиру. Положив сумочку на комод, пригляделась к папиной подружке.

— Тебе, наверное, лучше прилечь, — неуверенно произнесла девушка.

— Всё в порядке, правда. Не переживай, Вероника, — Наташа вдруг взяла её за руку, отчего Ника вздрогнула. Прежде женщина, несмотря на свои сюсюканья и подлизывания, не пыталась нарушать её личное пространство. — Посиди со мной, расскажи как у тебя дела.

— У меня всё отлично, — выдавила улыбку Вероника, следуя за Наташей, которая вцепилась в неё и тащила за собой в гостиную. Женщина усадила Нику рядом на диване, но так и не отпустила.

— Как ты себя чувствуешь?

— Это я должна у тебя спрашивать, верно? — попыталась снова улыбнуться Вероника. — Папа сказал, что ты чудом спаслась.

Наташа пожала плечами, пряча взгляд.

— Я так испугалась, что плохо помню.

— Ну, ты сказала папе, что тебе помогла какая-то женщина...

— Да, правильно. Но всё так размыто...

Вероника чувствовала себя неловко в компании папиной подружки. Из-за Наташи она ощущала себя чужой в собственной квартире и из-за этого почти ненавидела женщину. Даша бы сказала, что Ника ведёт себя как ребёнок. Маленькая ревнивая девочка, которая привыкла быть папиной принцессой, и тут в её замок ворвалась злая мачеха.

Пряча злость и раздражение, Вероника принялась вежливо и терпеливо отвечать на вопросы Наташи. Та всегда отличалась чрезмерной дружелюбностью, граничащей с навязчивостью, но в этот раз жизнь Ники интересовала её как никогда. Видящая с облегчением вздохнула, услышав шаги в коридоре. Домой вернулся папа. Зайдя в комнату, он застыл на породе.

— Наташа, тебя уже выписали?! — воскликнул он. — Почему ты не позвонила? Я бы заехал за тобой.

— Не хотела беспокоить. Не переживай, Борис, я вызвала такси, — мягко улыбаясь, ответила женщина.

Отец уговорил Наташу прилечь отдохнуть и увёл её в свою комнату. Вероника осталась в гостиной, терпеливо дожидаясь, когда на неё тоже обратят внимание. Поспешно отбросив тень сомнений, она заверила себя, что рассуждает вовсе не эгоистично. Может, Наташа и попала под машину, но теперь с ней всё было в порядке, а вот ей, Веронике срочно нужно отцовское внимание.

Она слышала, как папа вышел из спальни и прошёл на кухню. Ника думала, что он вот-вот зайдёт в гостиную, чтобы поговорить с ней, но этого не случилось. Не выдержав, девушка поднялась и, чувствуя, как зарождается в груди злоба, прошла по коридору. Ужасно хотелось закатить скандал. Мужчина стоял у плиты, помешивая что-то в кастрюле с кипящей водой. Вероника нахмурилась, заглянув внутрь.

— Пельмени? — презрительно скривилась она. — Ты теперь питаешься только полуфабрикатами? Наташа совсем не готовит?

— Её только сегодня выписали, — с укором произнёс отец. — До этого, конечно, готовила. Да я и сам могу, просто сегодня уже сил нет ни на что.

Вероника потупилась, чувствуя вину за своё поведение. Она прильнула к мужчине, обнимая его.

— Ты как? — негромко спросила она.

— Да потихоньку. Просто трудный период, — он поцеловал её в макушку. — Хоть у тебя всё в порядке. Рассказывай как в институте.

Вероника была рада поделиться новостями о своей жизни. Только вот скрывать приходилось самую, пожалуй, важную её часть. Девушка пообещала себе, что обязательно расскажет папе всю правду, когда Наташа окончательно выздоровеет. Раньше ей было страшно открыться, а теперь не хотелось расстраивать отца. Борис равнодушно поедал пельмени, слушая дочь и улыбаясь.

— Значит, психология лучше точных наук? — с сомнением хмыкнул он.

— По крайней мере, я её понимаю, а не киваю, как болванчик. Хотя, конечно, до сих пор не очень представляю, куда я потом устроюсь с таким образованием. Если только стану домохозяйкой...

Борис слегка поморщился. Ему никогда не приходилось по душе желание бабушки Лиды поскорее выдать Веронику замуж.

— Найдёшь что-нибудь интересное. Чего дома сидеть и пельмени варить? — усмехнулся отец.

— Да уж, не в магазине же мне за прилавком всю жизнь стоять. Слушай, пап, насчёт телефона, — жалобным голоском напомнила Ника. Мужчина вздохнул.

— Точно, совсем забыл. Прости, — взгляд у него был виноватым. — Не до того было. Я скину тебе деньги на карточку. Когда собираешься в магазин?

— Да хоть сейчас. Без телефона я как без рук.

Так и вышло, что уже через пару часов Вероника держала в руках новый смартфон. Восстановив сим-карту, девушка поспешила позвонить папе и ещё раз поблагодарить, а после сразу же набрала Вольгина.

— Олег, привет. Я хочу поехать в то место, о котором ты говорил вчера.

— Перынь? — мгновенно догадался шепчущий. — С чего такая спешка?

— Мне кажется, что Бигеев пытается меня убить.

Даже Вольгин, которого Женя порой обвинял в склонности к паранойе, был поражён новостью.

— Что?!

— Пока ещё не пытался, но может сделать это в будущем. У меня было видение. Бигеев хочет убить видящих второго Круга.

Олег молчал, и Ника отсчитывала время ударами своих каблуков об асфальт. Раз, два, три.

— Что ты молчишь?

— Думаю. Ты уверена в своём видении? Ты и ичётиков за рыбу приняла.

— Он сказал это. Сам! — возмущённо воскликнула девушка.

— Ладно. Допустим, верю. Но Бигеев всё равно не знает, что ты одна из Круга.

— Боюсь, что уже знает. Он пытался прочитать мои воспоминания, и я не уверена, что у него не получилось. Всё было так быстро...

Олег негромко ругнулся. Вероника, завернув за угол, увидела подъезжающий к остановке автобус, следующий по нужному девушке маршруту. Она побежала вперёд и успела зайти в салон, прежде чем захлопнулись двери.

— Оплачиваем, — лениво произнесла кондукторша, заприметив Веронику.

— Почему ты так торопишься в Перынь? — спросили в трубке.

Девушка купила билет и только тогда, приглушив голос, ответила Олегу:

— Потому что если меня собираются убить, то я хотя бы должна знать за что. Вдруг это поможет спастись, — неуверенно закончила Ника.

Опасаясь, что её разговор подслушают и станут странно коситься, девушка прошла в конец автобуса, где по счастливому совпадению никого не было.

— Тогда завтра?

— У меня работа, — грустно сказала Вероника.

— Послезавтра.

— Учёба.

— А смерть у тебя когда по расписанию? Потому что сомневаюсь, что Бигеев, если это действительно он, будет согласовывать дату с твоим календарём, — сердито прорычал Вольгин.

Ника вздохнула, признавая, что придётся чем-то пожертвовать. Отпроситься у Наташи или прогулять день в институте? Ох, нет, она не может рисковать своим образованием.

— Хорошо, завтра, — сдалась девушка. — Где это? В Новгороде?

— Который Великий, — напомнил Олег.

Вероника представила перед глазами карту и ужаснулась.

— Это же так далеко.

— Часов десять на машине.

— У тебя нет машины. И у меня тоже.

— Поэтому нам чертовски повезло, что она не понадобится.

— Ты приобрёл самолет? — хмыкнула Вероника.

— Куда лучше.

Проход. Конечно, зачем шепчущим тратить время на поезда и машины, если они могут выйти из дома и оказаться в любой точке земного шара?

— Договорились, — Ника смотрела перед собой в окно на проплывающие мимо здания, но в мыслях находилась уже далеко от города. Никогда прежде девушка не была преисполнена такой решимости. Собственно, раньше ей не приходилось бороться за собственную жизнь. Это была лучшая мотивация, чтобы разгадать загадку, оставленную Надеждой Сергеевной.

* * *

"Я совершаю самую большую глупость в своей жизни," — подумала Вероника, пожимая руку Каширину. Вадим Анатольевич добродушно улыбался ей, как старому другу. Их рукопожатие уже значительно затянулось, а видящий всё не отпускал девушку.

— Значит, вы уже бывали в Новгороде? — медленно убирая руку, спросила Ника. Спросила скорее из своей вечной потребности быть вежливой и казаться заинтересованной в чужих делах.

— Конечно! Как большого любителя истории меня не могло не заинтересовать это чудесное место, — воодушевленно начал Каширин. — Такой древний город, такое прошлое. Знаете, как сказал поэт: "там русский дух, там Русью пахнет".

Ника покосилась на Олега. Оборотень стоял как столб, сохраняя непроницаемое выражение лица. В воскресенье, как они и договорились, Вольгин объявился на пороге квартиры Вероники, когда ещё не было и девяти часов. Девушка с трудом оторвала голову от подушки и потерянно осмотрелась, пытаясь понять, что происходит. Стук повторился, и даже Женя приоткрыл глаза. Щурясь, он что-то страдальчески простонал со своей раскладушки и зарылся лицом в одеяло, игнорируя шум.

Вероника посмотрела на часы и вздохнула. Выходной день, а кому-то не спалось. Девушка, конечно, подозревала, кто был этим кем-то, но надеялась, что ошибается, и ей удастся лечь спать дальше.

Вновь постучали. Ника застонала, неохотно вылезая из-под одеяла. Ёжась спросонья, она накинула тёплый махровый халат, нашарила тапочки и вышла в коридор. Посмотрев в глазок, девушка узнала Олега.

— Чего ты как рано? — недовольно пробурчала она, открывая дверь и мгновенно теряя остатки сна. Рядом с Вольгиным стоял знакомый ей бородач, сиявший, как начищенный самовар.

— Доброе утро, Вероничка, — воскликнул Каширин. — Как говорится: кто рано встаёт, тому Бог подаёт.

Сдержав порыв захлопнуть дверь прямо перед носом непрошенных гостей, девушка сделала шаг назад, пропуская их внутрь.

— Заходите, — процедила она, не сводя злого взгляда с Олега. Тот делал вид, что не замечает реакции девушки. Засунув руки в карманы куртки, Вольгин прислонился спиной к стене.

— Собирайся быстрее. Не будем время терять, — сказал он.

— Надо поговорить, — сердито произнесла Ника и, схватив оборотня за рукав, потащила в комнату. — Разуйся.

Вольгин неохотно скинул кроссовки и пошёл за девушкой. Вероника закрыла дверь, бросив Каширину напоследок:

— Мы ненадолго.

Видящий понимающе затряс бородой, ничуть не выражая недовольство сложившейся ситуацией. Он будто и вовсе не замечал открытую неприязнь Вероники. Девушка обернулась к Олегу, стараясь вложить всё своё возмущение во взгляд.

— Как ты мог? — прошептала она.

— У тебя так смешно ноздри раздуваются, когда ты злишься, — с напускным равнодушием сказал Вольгин, а у самого в глазах плясали чертята. Рука Вероники машинально потянулась к носу, пытаясь "усмирить" ноздри. Олег не сдержал смешка.

Заскрипела раскладушка. Женька приподнялся на локтях, сонно щурясь.

— Что случилось? — спросил он, зевая.

Вероника подошла ближе к Чипу и прошептала:

— Олег притащил с собой Каширина.

Чип, который прошлым вечером вернулся домой поздно и к тому же немного навеселе после празднования дня рождения одного из своих друзей, не знал о планирующейся поездке в Перынь, и Нике пришлось объяснять обстоятельства сложившейся ситуации.

— Бигеев пытается тебя убить? — недоумевал шепчущий.

— Мне тоже не очень верится, — присев на диван и расстёгивая куртку, негромко проговорил Олег.

— Но я же слышала!

— Ты могла ошибиться. С вашими видениями бабушка надвое сказала, — проворчал Женя, продолжая лежать. — Но вот только не пойму, зачем ты, Олег, привёл Каширина? Даже если Бигееву нельзя доверять, этот твой псих всё равно остаётся психом.

Вольгин смерил его холодным взглядом и сказал, игнорируя слова Чипа:

— Вадим Анатольевич уже был в Перыни.

— И что с того? — недоумевала Вероника.

— Он может открыть проход.

— А ты нам на что?! — воскликнула девушка, и только потом вспомнила особенность магии шепчущих: они могли провести коридор только к тому месту, где бывали прежде. И если Вероника не хотела тратить драгоценное время на дорогу на поезде, ей оставался только один вариант.

Она переглянулась с Женей. Парень хмурился, недовольный происходящим. Ника задумалась.

— Можно поступить так: мы разрешим Каширину провести нас, но я не скажу ему ничего о своих видениях. Если они, конечно, появятся, — растерянно проговорила девушка.

Олег промолчал, видимо, готовый пойти на компромисс. Женя недолго размышлял, прежде чем дать своё согласие.

— Ладно, — он присел на раскладушке. Посмотрел исподлобья на оборотня. — Ну, ты, блин, Олег, подставил нас.

— Неужели? Предоставив вам всю нужную информацию, познакомив с единственным человеком, который на нашей стороне? Это ты называешь подставой? — окрысился Вольгин.

— Каширину нельзя доверять, — упрямо сказал Женя, смотря на друга снизу вверх. — Он больной.

— Мы же не бежим с ним за ручку открывать Лабиринт. Мы используем его знания и возможности, — сверля Чипа ледяными глазами, процедил оборотень. — Если что-то не нравится, то оставайся дома. Рассольчику попей.

Всё это время они говорили шёпотом.

— Одну Нику я точно не отпущу.

— Как трогательно.

— Хватит! — перебила их девушка, повышая голос. — Пора собираться. Я в ванную. Олег, поставь чайник. Хотя бы кофе выпьем.

Вольгин повернул голову к Веронике, медленно приходя в себя. Черты его лица смягчились. Не сказав ни слова, оборотень вышел из комнаты. Ника слышала, как Олег гремит посудой на кухне, пока она выбирала одежду.

— Платье? Ты в этом собираешься идти? — с сомнением спросил Женя, не спешивший приводить себя в порядок. Ему, видимо, запомнились непрактичные туфли, на которых Вероника бегала по больнице, спасаясь от Теней.

— Там храм, — пояснила девушка. — Можно будет зайти.

Чип лениво потянулся за небрежно висевшими на спинке стула джинсами.

— Надеюсь, это ненадолго, — сказал шепчущий, и Вероника догадалась, что он имел в виду сотрудничество с Кашириным.

Ника ещё прошлым вечером выгладила длинное в пол голубое платье, и теперь ей оставалось совсем немного, чтобы закончить образ. Заперевшись в ванной комнате, девушка убрала волосы в пучок, умылась и, вооружившись кисточкой, занялась наложением макияжа. Вероника уже подступила к теням, когда в дверь постучали.

— Ты там долго ещё? — донёсся голос Олега. — Кофе ждёт. И мы все тоже.

Ника запаниковала, бросая взгляд на своё отражение в зеркале.

— Я потом.

— Когда потом? Через десять минут отправляемся, — решительно заявил Вольгин, не оставив девушке выбора.

Ника наспех закончила макияж и выскочила из ванной, расправляя складки платья. На кухне её нетерпеливо дожидались все три колдуна.

— Простите. Не хотела заставлять вас ждать, — прощебетала девушка.

— Я взял тебе с собой поесть, — сказал Женя, размахивая небольшим пластиковым контейнером, который он брал обычно с собой в институт.

— Пошли, — буркнул Олег. Чип подскочил со стула.

— Дай мне хоть умыться, — сказал он, выходя с кухни.

Каширин тем временем посчитал, что необходимо соблюсти все приличия. Он поднялся с места и подошёл к Веронике.

— Мы, конечно, уже имели счастье познакомиться, но я хочу выразить свою радость от того, что ты, Вероничка, решилась мне довериться, — сказал видящий и протянул руку.

Так и вышло, что Каширин присоединился к их компании. Коридор в Новгород было решено открывать в подъезде, через входную дверь на первом этаже.

— Надеюсь, сразу получится, — хмыкнул Каширин. — Олег, предупреди, если кто пойдёт.

Вольгин поднялся немного по лестнице и встал на страже. Каширин подошёл к двери, кладя ладони на дерево.

— Духи-навии, — произнёс видящий первые слова заклинания.

"Видящий," — осознание было сродни удару. Всё утро, собираясь в дорогу, Ника ни разу не задумалась, почему открыть проход должен видящий. Девушка отшатнулась назад и натолкнулась на Женю.

— Он? — прошептала она.

Чип хмуро кивнул.

Контрактник. Ника не могла поверить, что ей приходится находиться рядом с убийцей. Конечно, как иначе видящий мог открыть проход?! Не зря все на собрании считали Каширина сумасшедшим. Выходит, он пошёл на убийство ради дара, а после и вовсе возжелал открыть Лабиринт. Сумасшедший. Безумный.

Дверь распахнулась, создавая путь в пустоту, на другом конце которой их ожидал Великий Новгород. Каширин вежливо придержал дверь, пропуская первой девушку.

— Прошу, — сказал он.

Ника строго уставилась на него.

— Мы идём одни, — предупредила она. — Женя, Олег и я.

— Что ты имеешь в виду? — растерялся Каширин.

— Я не хочу иметь ничего общего с контрактником, — твёрдо сказала Ника.

Вадим Анатольевич пару мгновений удивлённо смотрел на неё, прежде чем разразиться громких хохотом.

— Ох, Вероника, ты принимаешь меня за какого-то голливудского злодея, — улыбался бородач. — А между тем дар шепчущего достался мне очень давно от моей прабабушки.

— Что?

— Да-да, мои прадедушка и прабабушка оба были чародеями. Только дед видящим, а бабушка шепчущей. А я их единственный правнук.

Ника не знала, что сказать и только хлопала ресницами. Олег подтолкнул её в спину.

— Идём, пока никто нас не увидел, — поторопил он, и девушка послушно пошла вперёд.

Её решимость попеременно сменялась паникой. Снова и снова приходилось убеждать себя, что принятое решение верно, что бездействие хуже смерти. Если Вероника положится на судьбу, то ей не будет суждено ничего, кроме гибели. Теперь появилась хрупкая надежда, что худшего можно избежать. Но сотрудничество с Кашириным... Не смотря ни на что, он до сих пор казался ей подозрительным.

Глаза уже почти привыкли к темноте. Ника чувствовала, что слева от неё идёт Женя, позади следовали Олег и Каширин. Чип первым почувствовал, что выход близок. Он вытянул руки и уткнулся в темноту. Нашарил ручку, толкнул. Тусклый свет прорвался в черноту коридора. Вероника ступила на сырую размытую землю, пачкая кожаные сапоги.

— Где мы?

— Недалеко от полуострова.

Они оказались у заброшенного пустого здания недалеко от дороги. Ника с сомнением рассматривала окрестности, размышляя, как они отправятся дальше.

— Почему мы не могли сразу переместиться туда? — недоумевала Вероника. — Вы же сказали, что уже были там раньше.

Каширин закивал.

— И я не соврал ни словом. Но сила этого места столь велика, что магия на полуострове не действует.

Ника нахмурилась.

— Как в таком случае я смогу что-нибудь увидеть?

— Будем надеяться на чудо и благосклонность госпожи фортуны, — хмыкнул колдун. — У кого есть часть мозаики, тот сможет увидеть всю картину, как говорится.

— Никогда не слышал, чтобы так говорили, — не пытаясь скрыть своё недовольство, кисло произнёс Женя. Он старался держаться поближе к Веронике и не отходил от неё ни на шаг. Может, доверие к Бигееву и было утрачено, но Каширин вовсе не попал автоматически в список соратников.

Бородач немного растерялся.

— Говорят. То есть, не говорят, но сути это не меняет, — сбивчиво произнёс он. — Главное, что сути это не меняет, — повторил колдун. — У нашей драгоценнейшей Вероники есть особенные воспоминания. Даже если она не способна их понимать, они крепко связаны с определёнными событиями. И если мои исследования верны — а они верны — то полуостров именно то самое место, что нам необходимо.

— Что в нём такого особенного?

Каширин расправил широкие плечи и сделался ещё важнее, пускаясь в долгие объяснения.

— Вы же все знаете одну из самых важных страниц в нашей истории. Поворотный момент для всего мира, я бы сказал. И одно из наиболее ярких событий этого периода связано именно с этим островом.

Ника поджала губы, с сомнением присматриваясь к виднеющимся вдалеке деревьям. Каширин предпочитал изрекаться столь туманно и красноречиво, что за потоком слов легко терялся всякий смысл.

— О чём вы?

— Что вам, наша чудесная избранная видящая, говорит название полуострова — "Перынь"?

Наверное, Каширин ожидал, что этой фразой он положит начало игры в вопрос-ответ, в которой он предстанет невиданным мудрецом.

— Я погуглила об этом месте, прежде чем отправиться, — хмыкнула Вероника. — И я знаю, что там когда-то было место поклонения Перуну, но при чём тут он? В смысле, мы же ищем информацию о колдунах, которые создали Лабиринт.

— Именно, — высокомерно поглядывая на Женю и Нику, сказал Каширин. Олег всё это время молчал, что заставляло Веронику нервничать. Почему Вольгин так подобострастно относился к Вадиму Анатольевичу?

— Я так же знаю, что проход в Лабиринт можно открыть у капища. Но почему именно это?

— Понимаешь ли, дорогая Вероничка, самыми древними известными нам чародеями были волхвы и прочие жрецы. И на местах силы, где магия особенно могущественна, они возводили специальные постройки. Одни из них — капища.

— Между тем, на Перыни магия не действует.

— Увы. Загадка истории. Думаю, она напрямую связана с теми волхвами, которых ты узрела в подвале.

Вероника сердито зыркнула на Олега. Значит, он уже всё успел разболтать.

— Как мы доберёмся до места? — решив высказать оборотню всё потом, спросила девушка.

— Поймаем машину.

Через некоторое время им повезло, и их согласилась подвезти семейная пара. Места в машине осталось только на троих, поэтому Женя и Ника поспешили отделиться от остальных и поехать первыми.

— До встречи, — сказал Чип, садясь в автомобиль.

Вольгин хмуро смотрел им вслед, не сказав ни слова. С появлением Каширина он стал невероятно молчаливым.

Водителем машины оказался приятный мужчина лет сорока. Он и его жена уже не в первый раз приезжали в Великий Новгород и каждый раз посещали скит на полуострове.

— Там очень красиво. И атмосфера, знаете, непередаваемая, — делилась впечатлениями розовощёкая женщина, сидевшая на переднем сиденье рядом с мужем. Вероника чуть наклонилась, желая разглядеть спутников получше.

— А что там такого?

— Ох, как сказать. Просто представьте, сколько людей за все столетия туда приходило. Это же одна из старейших церквей в России.

— Не путай. Каменная церковь была построена веке в тринадцатом, а до этого вроде как деревянная стояла, — поправил женщину муж. — Но место действительно очень красивое. Вы же первый раз туда? Не местные?

— Нет-нет, буквально только что приехали, — улыбнулась Вероника.

Проходя через деревянные ворота, пропускавшие на территорию монастыря, Ника испытала странное волнение и переглянулась с Женей.

— Я тоже что-то почувствовал, — негромко сказал парень.

Вероника нахмурилась, покрывая голову небесно-голубым платком. Покой и умиротворённость, царившие здесь, показалась ей странными. Непривычными. Девушка попыталась прислушаться к дару, ступить на тропу времени, но ничего не выходило.

— Каширин прав, — заключил Чип, косясь по сторонам. — Здесь магия не работает.

— Как думаешь, почему?

Женя замотал головой.

— Ни малейшего представления.

Серое осеннее небо неприветливо нависло над ними, словно грозя разразиться дождём. Маленькая белая церквушка казалась почти игрушечной. Ника замерла, рассматривая храм.

— Зайдём? — предложила она.

Женя перекрестился перед входом. Вероника принялась с любопытством изучать исторические заметки, висевшие у двери, надеясь, что они дадут ей какую-нибудь подсказку.

"И чего я сюда приехала? Магии нет, никаких догадок нет. Только время зря теряю".

Девушка вышла на улицу, не находя себе места. Вплоть до прошлого дня она упорно отгоняла любую мысль о том, что её могут преследовать Тени. Да, опасность была велика, но поверить в некую теорию заговора, в существование второго Круга и тесную связь с ним самой Вероники было тяжело. И вдруг выяснилось, что она — потенциальная жертва. А Ника понятия не имела, как поступить дальше.

Краем глаза девушка заметила знакомую высокую фигуру невдалеке. Каширин широким шагом направлялся прямо к ней, за ним маячил Олег. Девушка поджала губы. Она надеялась, что у Каширина дорога отнимет больше времени. Женя вышел из церкви и встал рядом с Никой.

— Как бы нам от него избавится, — прошептал он.

— Было бы неплохо, — согласилась девушка.

Догадываясь, что Олег станет упрямиться и не согласится распрощаться с Кашириным, Ника сказала, как только Вадим Анатольевич подошёл достаточно близко:

— Я лучше пойду одна. Мне нужно сосредоточиться, чтобы что-нибудь увидеть. Не ходите за мной, ладно? — она оглянулась на Женю, который сердито нахмурился, недовольный её решением. — Со мной тут ничего не случится, — улыбнулась ему девушка.

Чип неохотно кивнул.

— Хорошо, только ненадолго.

— Мне может понадобиться много времени, — возразила Ника. — Жень, это самое тихое место во всей вселенной, а я просто погуляю по роще. Не переживай. М-м, кстати, дай мне мой завтрак.

Чип протянул контейнер. Вольгин ссутулился, походя на большую хмурую ворону.

— Ты на пикник отправляешься?

— Не смешно, — хмыкнула Ника, отворачиваясь.

Каширин и Олег молчали, провожая её глазами. Девушка поспешно скрылась за деревьями, вдыхая полной грудью. У неё закружилась голова от чистого воздуха. Вероника редко выбиралась из города на природу, и с непривычки каждый раз чувствовала слабость. Её отец называл это "синдромом городского жителя". Когда он брал с собой дочь на "шашлыки" в лес, то каждый раз смеялся над её недомоганием.

— Хочешь, я машину заведу? Постоишь у выхлопной трубы, — дразнил папа, и Нике это порой не казалось такой уж плохой идеей.

Отойдя подальше от остальных, девушка замедлила шаг, осматриваясь. Высокие стволы сосен тянулись к небу. Вероника закинула голову назад, разглядывая их вечнозелёные верхушки, и чуть не упала, хватаясь за ближайшее дерево. Нужно было где-то присесть и настроиться на видения.

Ника медленно прогуливалась, погружаясь в размышления. Возможно, ей стоило довериться Каширину и разрешить "восстановить" воспоминания. Ещё может быть, нужно было купить поддельные документы и переехать в другую страну.

"Как будто бы это меня спасло".

Бигеев всё-таки был видящим и мог найти Веронику даже на другом конце земли. С другой стороны, Ника всегда была склонна преувеличивать возможности чародеев. Они были, пожалуй, даже в чём-то беспомощны.

Ника вышла из рощи к берегу и увидела реку. Её встретили бледное небо, пронизывающий ветер и холодные воды Волхова, берущие свой исток в озере Ильмень.

— Исток, исток, — пробормотала себе под нос Вероника и вдруг замерла, поражённая собственной догадкой. Девушка торопливо распахнула сумку, вытащила новенький телефон и открыла страницу в "Википедии". Всё верно: исток Волхова — Ильмень. Исток реки, в которую, согласно легенде, был сброшен идол верховного языческого бога — озеро, окружающее тот самый полуостров, где некогда находилось капище.

— Всё сходится. Боженьки! — пискнула Ника, побежав вперёд. Каблуки сапог увязали в песке, юбка мешалась. Вероника приблизилась к кромке воды и остановилась, не зная, что делать дальше.

С её лица не сходила счастливая улыбка. Понимание озарило после стольких бессмысленных размышлений и догадок. Всё было очевидно. Предсказуемо. Чёрный идол, охваченный дымом, волхвы, творящие неведомый ритуал и таинственный Исток, о котором всё шептал голос погибшей ведьмы. Источник, родник — так она его называла. Вот же он — огромный и прекрасный. Вероника жадно дышала, будто пытаясь впитать в себя неведомую силу. Во всех видениях её преследовал этот образ, неразрывно и необъяснимо связанный с Лабиринтом. Волхвы использовали силу Истока, чтобы создать тюрьму для своих врагов. Они провели обряд здесь, на полуострове.

"Получается, источник магии — это целое озеро".

Верно, её учили, что вода подпитывает дар. Ника огляделась. Приметив невдалеке поваленное дерево, дошла до него и присела. Смотря на воду, она пыталась привести мысли в порядок. Открыв контейнер, девушка взяла бутерброд, приготовленный Женей. Она ела, почти не чувствуя вкуса и утопая всё глубже в собственных раздумьях.

Какова ирония: ей вовсе не понадобилось полностью понять видения Надежды Сергеевны, чтобы узнать правду. Постепенно выстраивалась общая картина. Древние чародеи заперли в магической темнице некого волшебника, применив силу, тающуюся в Ильмени. И для создания Лабиринта неким образом были использованы капища. Но почему именно они?

Вероника лихорадочно перебирала все воспоминания, связанные с Истоком.

"Исток — это кровь, это жизнь," — такие слова повторял голос Надежды Сергеевны в её видениях. Ещё там были огонь, дерево и пещера. И человек, бредущий среди трупов. Но как это было связано?

Ника смотрела на воду, и всё сильнее убеждалась, что ей придётся вновь искупаться, чтобы попытаться вызвать видения.

"Почему сейчас октябрь? Могла же я, в самом деле, заняться этим хотя бы в августе, но дотянула до середины осени".

Девушка поднялась, стряхнула крошки и подошла ближе к кромке воды. Разглядывая прибитые к берегу водоросли, Ника чувствовала, как очищается её разум, как всё встаёт на свои места.

Нет, озеро не было Истоком. Кровь и дар — вот ключевые слова. Огонь, кровь и идол — это были неотъемлемые части ритуала чародеев во всех видениях. Значит, вода не могла служить для создания Лабиринта. Что же тогда было Истоком? И что могло направить Веронику по верному пути? Что стало связующим звеном теперь, спустя тысячу лет...

Ника снова полезла в интернет в поисках информации. Здесь, на этом самом берегу века назад идол Перуна сбросили в воду, навеки попрощавшись с языческими богами. И с тех пор Тени приходят из Лабиринта. Девушка оглянулась назад, к видневшейся маковке храма. Увязая в песке, она быстро пошла по направлению к церкви.

— Почему именно Лабиринт? — спросила она без всяких предисловий у Каширина, когда нашла всех троих магов в стороне от храма. — Почему не какой-нибудь круг, квадрат, комната, пещера, а именно лабиринт? Как он вообще был создан?

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты раскрыла эту тайну для нас, Вероничка, — ответил Каширин.

Девушка поправила прядь волос, выбившуюся из-под платка.

— Что такое Исток?

Мужчина выглядел озадаченным, даже растерянным.

— Я и не подозревал, что тебе знаком этот термин.

— Так что это?

Женя и Олег с удивлением слушали их разговор, явно не очень понимая его смысл.

— Мой дорогой друг Михаил Зайцев, чудесный историк и исследователь, полагал, что чародеи первого Круга... ты же знаешь, что это?

Вероника нетерпеливо кивнула.

— Так вот, Миша считал, что даже в древности для создания Лабиринта собственных сил не могло хватить. Нужен был источник энергии. Я всегда подозревал, что это какое-нибудь дерево. Скорее всего, дуб.

— Что? Почему дуб?

— Во-первых, дубы всегда считались колдовскими деревьями, во-вторых, чародеям первого Круга нужен был некий источник, который останется надолго. Понимаете? — Каширин горящими от восторга глазами оглядел своих слушателей. — Он до сих пор существует и поддерживает существование Лабиринта. Только с его уничтожением возможно прекратить действие заклятия.

Вероника растерялась. Ей было необходимо найти Источник, чтобы разгадать загадку своих видений, но если Каширин последует за ней, может случиться непоправимое.

— Это всё неважно, — выдавила она. — В любом случае я не способна ничего здесь увидеть.

Каширин задумчиво почесал обросшую щёку.

— Капище это лучшее место для видений.

— Капище?

— Да, их всегда строили на местах силы. Жаль, что со временем магия затихла на этом полуострове. Я надеялся, что случится чудо.

Ника вскинула голову, посмотрев на колдуна. Глаза авантюрно заблестели.

— Мне кажется, я знаю подходящее место.

ГЛАВА 6

Гадание по воде

Коридор открыл Женя, но Каширин поспешил обогнать Чипа и вести остальных за собой, словно великий первопроходец в неизведанных землях. Его высокая мощная фигура возвышалась надо всеми и казалась на первый взгляд медлительной и неуклюжей, но стоило присмотреться, и становилось ясно, что ловкости ему не занимать. Видящий внушал Веронике необъяснимый страх с примесью отвращения. Она бы с удовольствием держалась от него подальше, но обстоятельства сложились иначе.

Девушка обернулась к Жене, но не смогла разглядеть ничего в темноте. Жаль, она хотела бы увидеть его глаза, понять, что он думает обо всём происходящем. Ника чувствовала, как напряжён и сдержан стал Чип с тех пор как Каширин к ним присоединился.

Олег напротив буквально светился от счастья. Ещё бы, наконец-то всё шло именно так, как он того хотел. Веронике не нравилось, что Каширин до сих пор оставался с ними. Это означало, что придётся делиться с ним видениями, а этого нельзя было допустить. Она вообще никому не доверяла кроме собственной тройки.

"Бывшей тройки," — напомнила девушка самой себе, и перед глазами тут же встал Бигеев. Кажется, абсолютно все, кроме самой Вероники вели свою игру и что-то скрывали. Впрочем, разве не она втайне от второго Круга пыталась найти Исток?

Большая широкая ладонь Каширина легко толкнула хлипкую деревянную дверцу, и мужчина чуть отступил назад.

— Вот это болото, — пробасил он, ступая в воду.

Вероника не горела желанием мочить ноги. Она задержалась у выхода, пропуская вперёд Олега и Женю. Чип заметил её колебания и неожиданно подхватил на руки.

— Держись, — пробормотал он.

— Спасибо большое, — Ника моментально простила шепчущему все его немытые кружки и разбросанные футболки. — Ты чудо.

Чип пропыхтел что-то в ответ, поднимаясь по ступеням. Стараясь сохранить стойкое выражение лица, он всё же не смог скрыть облегчение, когда усадил девушку на кухонный стол.

— Сейчас принесу сапоги, — пообещал Женя.

Каширин так деловито осматривал дом, будто собирался здесь поселиться.

— Дивная изба, — хохотнул он. — Так и тянет чарами, — сказал он Жене, когда тот вернулся. Чип кивнул, не сказав в ответ ни слова.

Когда все переобулись, пришло время решать, как они будут действовать дальше. Вероника уставилась на Каширина, ожидая, что тот что-то предложит. Видящий, по-бабьи уперев руки в бока, поочерёдно оглядел присутствующих. Последней его внимания была удостоена Ника. Девушка напряглась, предчувствуя, что последующие события не придутся ей по нраву.

Когда они ещё были на Перыни, Каширин объяснил, что с тех пор как Вероника приняла воспоминания Надежды Сергеевны, она стала частью цепи. Исток, Лабиринт и второй Круг — их всех связал одной нитью ритуал, и оттого нельзя было найти одно без другого. Только видящий Круга был способен почувствовать Исток, а для этого необходимо прибегнуть к силам самого Лабиринта. И проход, открывшийся на дне реки, лучше всего подходил для их цели. Вода, Лабиринт и дар сплелись воедино в одном месте.

Как и опасался Бигеев, его заклинание не сработало. Улица всё ещё была затоплена, а Каширин сообщил, что чувствует большое скопление потусторонних сил.

— И в чём это проявляется? — поинтересовалась Ника.

— Слава богам, пока ни в чём, — добродушно улыбался видящий. Олег хмуро слушал его, стреляя глазами по сторонам, и по-прежнему не произносил ни слова. Его настроение резко испортилось, стоило им выйти из коридора.

— Почему вы тогда уверены что здесь всё ещё есть ичётики? — Ника была преисполнена подозрений и не доверяла ни единому слову Каширина. Пожалуй, на это повлияла больше предубеждённость Жени, чем её собственное мнение. Да, Вадим Анатольевич был слишком надоедлив, фамильярен и болтлив, но он до сих пор не сделал ничего ужасного.

"Если не считать того, что он мечтает открыть Лабиринт".

— Я говорю не об ичётиках, Вероничка. Тени — вот кто представляет настоящую опасность. И мне прискорбно сообщать, что тебе, наша отважная видящая, придётся совершить обряд одной.

— Что?! — одновременно воскликнули Женя и Ника.

— Увы, но это важное условие гадания. Мне бы хотелось обойтись более лёгким способом, но учитывая тот факт, что речь идёт о древнем капище, то и магия должна быть задействована древняя.

Веронику замутило от страха.

— Какой-нибудь жуткий кровавый ритуал? — предположила она дрожащим голосом, представляя себе обезглавленных куриц и бесовские пляски вокруг костра.

— Что за чепуха, милая, — Каширин склонился над ней, походя на огромного жутковатого Деда Мороза. — Это обычное гадание на суженого. Разве что проводить его обычно нужно на святки, а мы немного его переделаем.

— Принести зеркало? — предложил Женя.

— Нет-нет, я не об этом. Вероничка сказала, что проход открыт посреди реки. Значит, гадать будем на воде.

— Тогда блюдо какое найду, — Чип сделал шаг к кухонному шкафу.

— Женя, куда же ты так вечно спешишь, — Вадим Анатольевич с укором потряс пальцем перед шепчущим. — Есть достаточно редкий способ, которым пользовались девушки в старину...

— Если вы не заметили, — перебил его Олег, — то лёд ещё не встал. Проруби нет. Точнее тут одна сплошная прорубь.

Застывшая улыбка на лице Каширина дёрнулась, но он совладал с собой и продолжил:

— Совершенно верно, Олег. Совершенно верно. Но и обстоятельства у нас немного другие. Вероника же не желает себе суженого нагадать, правда, душенька? По крайней мере, не сейчас. Я тебе, Вероничка, могу много интересных способов потом рассказать. При условии, что ты видящая, то результат будет стопроцентный. Будущее, конечно, увидеть сложнее, чем прошлое, но ты, уверен, справишься.

Ника поджала губы и обратилась в статую, ожидая, пока Каширин прекратит свою бесконечную тираду. За его болтовнёй терялся весь смысл сказанного. Девушка уже с трудом соображала, что от неё требуется, пока Женя не решился перебить Вадима Анатольевича, отчего тот снова сделался раздражённым.

— Так что за гадание? Что понадобится?

— Собственно, ничего кроме дара нашей чудесной Вероники и знания пары волшебных слов.

Подозревая, что это вовсе не традиционное "спасибо", Ника напряглась. До этого дня ей никогда прежде не приходилось читать заклинания.

— Каких слов?

— Я скажу тебе по дороге, — подмигнул девушке Каширин. — Молодые люди, я провожу Веронику. Вы оставайтесь тут.

Жене данный вариант не понравился. Он сделал шаг вперёд, становясь ближе к девушке.

— Ещё чего. Я с ней.

— Вероника должна сделать всё одна. Это главное условие.

— А если на неё нападут Тени?

— Я могу взять чабрец и зверобой, — вдруг произнесла Ника, и все уставились на неё в удивлении. — Они защищают от злых духов.

Не смотря на то, что ичётики, если верить Бигееву, не пытались по-настоящему напасть, Вероника предположила, что им помешал именно мешочек с травами у неё в руках. Кто знает, что бы случилось при других обстоятельствах.

Каширин некоторое время не находил что сказать.

— Если ты считаешь это необходимым, — согласился он наконец.

Веронике не нравилось, что именно он решал как им поступать, но девушка молча согласилась.

Коробка с травами всё ещё стояла на кухонном столе. Женя принёс ещё один носок из своей комнаты.

— Последний, — предупредил он, усмехаясь. — Какой популярностью они, однако, пользуются. Так что, ты говоришь, нужно?

— Чабрец и зверобой, — напомнила Ника. — Чип, как же ты стал магом, если не разбираешься в этом? Я думала, вы варите всякие зелья.

— Кому не лень те и варят. Вот мне больше заняться нечем.

Вероника покачала головой, улыбаясь кончиками губ.

— Неужели брат или бабушка с дедушкой тебя не учили?

— Учили, конечно, — Женя посветил в ящик, чтобы девушке было удобнее искать нужные травы. — Но я не особенно вникал. Все важные заклинания я накладывать умею, а остальное ерунда.

— Как безответственно, — вздохнула Вероника, не в силах скрыть улыбки за наигранной серьёзностью. — Так тебя с детства обучали магии?

— Да. Дара у меня тогда, конечно, не было, но общие знания и представления обо всём потустороннем я получил. А когда стал шепчущим, то брат показал, как открывать проход, снимать порчу...

— Зажигать свечу, — напомнила, хихикая, Ника.

Чип надулся.

— Ага, и это тоже.

— Как думаешь, почему у тебя больше не получается? — она насыпала несколько щепоток трав в носок и завязала его.

— Не знаю. Может, я просто бездарный маг. Даром преподаватели время со мною тратили, — хмуро проговорил Женька, закидывая ящик повыше на шкаф. — Даром со мною мучился самый искусный маг, — пропел он. — И так далее в том же духе.

Женя мягко улыбался. Мрачный затопленный дом вдруг перестал казаться таким жутким местом, и Вероника почти перестала бояться предстоящего задания.

— Неправда, — покачала головой Ника. Женя хоть и бодрился, но за бравадой чувствовалась печаль. — Ты очень хороший шепчущий. Ты один сражался с Тенью у меня в квартире, пока не пришла помощь.

Чип неопределённо хмыкнул в ответ. Каширин молча слушал их разговор, поглаживая свою ухоженную бороду. Он лишь задумчиво прищурился, когда Вероника похвалила шепчущего.

Набив мешочек травами, девушка положила его в карман пальто. Сумку она решила оставить в доме, чтобы та не мешалась. Придерживая длинные полы платья, Ника вышла на крыльцо, всматриваясь в тёмную улицу.

— Хорошая ночь, — сказал позади Каширин. — Подходящая.

— А бывают неподходящие?

Видящий не ответил. Он протиснулся между девушкой и стеной дома и спустился вниз.

— Я провожу тебя. Олег, Женя, ждите нас тут.

Каширин не спрашивал где река, но уверенно шёл в верном направлении. Вероника, обернувшись напоследок назад, увидела яркий свет фонарика Жени. Вадим Анатольевич не включил свой, а Ника забыла телефон в сумке.

— Я вернусь за фонарём, — пролепетала она.

— Нет. Нужно идти в темноте, — остановил Каширин.

Девушка с трудом могла различить его перед собой. Она вытянула правую руку и дотронулась до забора, так ориентируясь на дороге. Вероника чувствовала под пальцами шероховатую поверхность потрескавшейся краски на деревянных досках. Вода шумела под ногами, но больше не раздавалось ни звука. Даже далёкий шум города стих. Ни ветра, ни скрипа. И вдруг тишину разорвало звонкое карканье. Ника вскрикнула от неожиданности.

— Хорошо, — произнёс видящий.

Девушка подняла голову к чёрному небу, но не увидела ни единой звезды. Ничего, кроме сплошной черноты.

— Разве птицы не спят ночью?

— Они чувствуют, когда собираются силы. Ты разве нет? — мужчина, кажется, обернулся к ней. Вероника не была в этом уверена, но поёжилась от услышанных слов.

— Почему это происходит?

— Хорошая ночь, хорошее место и хорошая ведьма, — Каширин вдруг остановился.

Девушка почувствовала, как он приблизился к ней. Мужчина наклонился, словно боялся, что их подслушают и прошептал заклинание так тихо, что Вероника с трудом расслышала. Видящий повторил слова несколько раз, прежде чем спросить:

— Запомнила?

Девушка кивнула и повторила для верности. Ответила:

— Да, запомнила.

— Если тебе страшно, душенька, то я мог бы сделать это за тебя. Нужно только поделиться со мной воспоминаниями...

— Нет, я справлюсь, — отрезала девушка, пряча замёрзшие пальцы в рукава пальто.

— Мне нравится твоя отвага, — Каширин положил руку на плечо Веронике и слегка сжал, отчего видящая захотела вырваться. Сдержалась. — Иди дальше пока не почувствуешь что духи рядом. Они не тронут тебя. Когда это случится, произнеси заклинание. Вода ответит на твои вопросы.

Вероника снова закивала, хотя колдун, наверное, не мог этого увидеть.

— Не бойся ничего. Ты часть их мира.

— Это не остановило Теней, когда они убили Надежду Сергеевну.

— Она боролась с ними, а ты следуешь их воле.

"Он совершенно сумасшедший," — подумала Вероника.

Ладонь Каширина соскользнула с плеча девушки и бесцеремонно нырнула в карман пальто.

— А травы я заберу. Они ни к чему.

— Что?! Нет! — Ника вцепилась в носок, пытаясь вырвать его из огромных сильных рук видящего. — Отдайте!

— Вероника, они всё разрушат. Послушай, — Каширин наклонился ниже. Девушка почувствовала дыхание на своём лице. — Духи поведут тебя через этот обряд, иначе нельзя.

— Нет, нет! Отдайте! Иначе я вернусь назад.

— И никогда не узнаешь своего предназначения. Разве Надежда не хотела, чтобы ты использовала эти воспоминания? Её смерть не должна быть напрасной.

Как будто идея о высокой цели могла вдохновить Веронику на подобную суицидальную миссию. Нет, если она рискнёт, то только ради собственного спасения.

— Почему вы хотите освободить Теней?

— Я желаю не этого. Моя единственная цель — избавить от них мир. Лабиринт — причина существования Теней. Если мы разрушим Лабиринт, то их больше не будет. Их не было до создания Лабиринта, не будет и после. Понимаешь? Тот мальчик в больнице, все те люди, что были отравлены. Этого могло бы не произойти, если Лабиринт никогда не существовал.

— Но второй Круг...

— Во втором Круге состоят дураки и трусы, которые боятся собственного дыхания. Они прячут Источник, позволяют Лабиринту существовать. Они даже неспособны уничтожить Тень, и с каждым годом их становится всё больше. Я... мы прекратим это. Больше никто не будет отравлен, никто не исчезнет. Тебе нечего будет бояться, понимаешь?

— Но если духи нападут на меня...

— Поверь мне, этого не случится. Вероничка, я желаю найти Источник не меньше тебя, и ты — мой единственный шанс. Думаешь, я стал бы рисковать твоей жизнью?

Возможно, Каширин врал обо всём остальном, но последнее должно было быть правдой. Без Ники ему не найти Исток. Девушка бессильно расцепила пальцы, и мешочек с плеском упал в воду.

— Молодец. Я знал, что ты храбрая.

Каширин отошёл в сторону и подтолкнул её вперед. Девушка сделала несколько шагов, чувствуя, как юбка намокла и волочится за ней по воде.

Ника прошла немного, прежде чем обернуться, но не смогла никого разглядеть. Она с трудом понимала, где находится и куда идти дальше. Девушка замерла, погружаясь в собственные ощущения. Если её дар действительно мог помочь, то в этот момент она нуждалась в нём как никогда.

Вероника слушала тишину. Вязкую, густую. На мгновение ей подумалось, что она находится в коридоре: та же пустота, та же чернота. Нечто большое пролетело совсем рядом и закаркало впереди. Ей показали верную дорогу.

Путаясь в отяжелевшей юбке, Вероника пошла вслед за вороном.

— Собирайтесь, духи земли и воды. Выходите из всех озёр и болот, — прошептала она, боясь забыть слова. — Собирайтесь, духи земли и воды. Выходите из всех озёр и болот.

Страх покидал. Вороны кружили вокруг, и она знала, что птицы не позволят обидеть молодую ведьму. Пальцы дрожали, и девушка чувствовала, как её переполняет сила, а вместе с тем пьянящее ощущение власти. Это она велела воронам вести её вперёд, это она приказывала древним существам, обитавшим на самом дне реки выйти навстречу. И они повиновались.

Вероника слышала, как со всех сторон за ней следовали десятки и десятки скрывающихся под покровом ночи духов. Ичётики, Тени, водяные... чёрт знает, кто явился на зов, но ни один не посмел навредить девушке.

— Собирайтесь, духи земли и воды, — говорила она.

— Духи земли и воды, — вторил ей женский голос издалека. Ника, пожалуй, испугалась бы прежде, но теперь не придала этому никакого значения. Земля, вода и холодные звёзды подпевали ей на все лады. Магией напиталось всё живое в округе, и всё жило единым дыханием, единым словом.

— Собирайтесь! — воскликнула Вероника, слыша, как вдалеке колдует другая ведьма. Кто это был? Случайная колдунья, решившая помочь сестре или могущественный дух, принявший человеческий облик? Неважно.

"Каширин был прав".

Даже если эти существа являлись воплощением зла, они желали, чтобы Вероника нашла Исток. Вороны кричали на разные голоса, отгоняя духов прочь. Птицы плотным кольцом вились вокруг ведьмы.

Их становилось всё больше — её молчаливой свиты. Вода поднялась уже до пояса, но Ника не чувствовала холода. Взмахи чёрных крыльев не только защищали от Теней, но и оберегали от мороза. С головы сорвался платок и потонул где-то в чёрной воде.

— Собирайтесь, духи земли и воды. Выходите из всех озёр и болот. Покажите мне, куда путь мой ведёт! — прокричала Вероника, не боясь быть услышанной или пойманной. Здесь не было никого, кроме существ ей подобных, и не было больше страха. Звёзды зародились на чёрном небе и засияли ярче, отражаясь в реке, сверкая, словно огни в ночь на Ивана Купала.

Ника сделала ещё шаг, и вдруг вороны замолчали и разлетелись в разные стороны. Хлопанье их крыльев затихло. Вероника испуганно заозиралась, ожидая нападения. Всё вокруг светилось. Гладь воды будто была усыпана миллионом бриллиантов. Звёзды потухли на небесах, утонув в реке, и видящая погружалась всё глубже в их чудесный ледяной блеск.

— Покажите мне, куда путь мой ведёт.

Четверо. Среди огня и дыма огромный деревянный столб вдруг ожил. Из древнего дуба он был некогда создан. Кровь и магия возвращали дерево к жизни. Ветви раздирали серебряную голову, вырезанную в стволе. Кора покрывала златые усы, прятала грозный лик божества. Песня разносилась над землёй и неслась дальше, звуча над водами Волхова.

Кора жадно пила. Кровь и магия питали её. Колдуны бессильно опускались на колени, лишь самый юный из них выстоял. Их жизни утекали. Белобородый старик сжал зубы, не в силах продолжать песню.

Они спешили. Их ждали гнев и отмщение. Если не божественное, то людское. Но кровь и магия вернули древо к жизни, вырвали его из-под чужой власти. Зелёная листва потянулась к небесам, пожухла и столь же стремительно опала. Смерть чёрной рукой оплела могучий ствол, обратив величественный дуб в пустой покорёженный столб.

Ника почувствовала, как подкосились ноги, и она начала бессильно падать вниз, в реку. Она утонет. Тени метнулись к ведьме, сверкая белыми глазами. Что-то подтолкнуло девушку сзади, и руками она вцепилась в мокрую шерсть. Вода доставала до груди. Вероника схватилась за загривок волка, и он потянул её к берегу. С трудом передвигая ногами в тяжёлых, набравших воды сапогах, девушка практически повисла на оборотне, обхватив его за шею обеими руками.

Тени нерешительно кружили вокруг, остерегаясь волка. Тот предупреждающе рычал.

— Нам нельзя назад, — предупредила Ника, шепча зверю на ухо.

Оборотень повёл её сквозь незнакомую рощу. Девушка держалась одной рукой за загривок, чтобы не потеряться.

— Я чувствую Исток. Как тогда в больнице, когда я привела нас к Юре. Понимаешь? — спросила видящая.

Волк, разумеется, не ответил. Он был напряжён, вглядываясь в темноту. Ника медленно приходила в себя, и её начинало трясти от холода. Звёзды потухли, вновь спрятавшись за тучами. Ночь стала беспросветна.

— Спасибо, — всё так же прошептала девушка.

Олег не оставил её. Несмотря на его слепую веру в Каширина, не рискнул отправить видящую в лапы к Теням совсем одну.

Они вышли из рощи к пустырю. Вдалеке виднелись размытые очертания строений. Девушка остановилась, стягивая сапоги и выливая воду.

— Нам надо где-то согреться, — проговорила она, чувствуя, как коченеют пальцы.

Они побежали вперёд. Чем больше приближались здания, тем очевиднее становилось, что они оказались на самой окраине города. Здесь находились старые заброшенные цеха. Один из них, как ни странно, был в рабочем состоянии. Пахло смолой, а под ногами мягким ковром стелилась стружка. Откуда-то сбоку прилетела визгливая собачонка, но волку стоило лишь оскалиться в её сторону, чтобы она поспешила трусливо скрыться за углом здания.

Оборотень толкнул Веронику лапой. Девушка уставилась на него в недоумении.

— Что такое?

Волк зарычал и толкнул её снова, но Ника так и не смогла разгадать, что он желал сказать. Зверь сдался. Сделав пару шагов в сторону, замер, чуть выгнув спину, и вдруг еле слышно зарычал. Всё его тело било мелкой дрожью, и шерсть быстро исчезала. Вероника ахнула и отвернулась. Она слышала жуткий треск и тихое поскуливание, превратившееся в плохо сдерживаемый стон.

Звуки на время затихли. Молчание прервал громкий скрип двери. Зажёгся свет. Вероника обернулась и увидела, что вход в мастерскую приоткрыт, а в здании горят большие яркие лампы.

Ника осторожно зашла внутрь, оглядываясь. Ступая по усыпанному стружкой полу, она двигалась между сложенных досок. Олега не было видно.

— Здесь есть батарея и электрический чайник, — раздался голос впереди.

Видящая последовала на звук. От главного зала тонкой стеной был отгорожен небольшой кабинет. Обои в одном углу отклеились, а на маленьком окне висели жалюзи. Письменный стол, пара стульев и высокий шкаф — вот и вся обстановка.

— Я нашёл не только чайник, — Вольгин был одет в грязный синий рабочий комбинезон, на ноги обул растоптанные ботинки. Он помахал рукой с зажатой в ней початой бутылкой водки. — Запасливый тут начальник. Переоденься. В шкафу ещё один комбинезон.

Олег отхлебнул прямо из горлышка. Вероника открыла створку шкафа и, спрятавшись за ней, поспешила скинуть мокрые пальто и платье. Накинув тонкую рабочую одежду, она подбежала к батарее, прильнула к ней, прижимаясь ладонями. Оборотень протянул девушке бутылку.

— Давай, согрейся. Я, конечно, могу поколдовать, но мне надо сначала прийти в себя.

Девушка поморщилась, когда горло обожгло огнём, побежавшим дальше по телу. Вольгин пододвинул к батарее два стула. Они сели друг напротив друга и молча передавали бутылку, по очереди делая короткие глотки. Чай был позабыт. Ника не любила алкоголь, но старалась не обращать внимания на неприятный вкус и жжение в горле, а лишь наслаждалась теплом в груди. Олег криво улыбался, поглядывая на девушку. Его мокрые взъерошенные волосы стали темнее от воды, и серые глаза ещё ярче сверкали из-под чёрных прядей.

— Никогда не видел такой магии, — сказал Вольгин. — Если бы сам там не был, ни за что не поверил, что ты в подобном участвовала.

— Я тоже не думала, что на такое способна, — призналась Ника, закидывая голову и делая небольшой глоток.

— Не только ты. Там был кто-то ещё.

Вероника замерла с бутылкой в руке.

— Что ты хочешь сказать?

— Там был кто-то другой. Я чувствовал, но не смог никого обнаружить. Да и отходить от тебя далеко было рискованно.

Нику не на шутку встревожили его слова. Получается, незнакомый голос ей вовсе не почудился.

— Я слышала какую-то женщину, но думала, что показалось.

— Не только женщина. Был кто-то ещё, значительно слабее.

— Каширин?

Олег нахмурился, склоняя голову и пряча взгляд.

-Не знаю.

— Я не доверяю ему.

Вольгин промолчал, впервые не пытаясь защитить Вадима Анатольевича.

— Почему ты молчишь?

— Я не знаю что сказать, — устало вздохнул Олег. — Я запутался.

Он откинулся на спинку стула, безразлично смотря на Веронику. Чёрные колючки волос торчали во все стороны, руки засунуты в карманы.

— Давай, что ли, помогу тебе согреться. Я не сильно замёрз.

— Ещё бы. С такой-то шубой.

Девушка поставила бутылку на пол. Олег взял её руки в свои и начал шептать заклинание. Ника прижималась левым боком к батарее, но это не помогало и вполовину так успешно, как магия. Тепло медленно лилось из ладоней оборотня и расходилось по всему телу. Согревшись, девушка повесила свою одежду сушиться на другую батарею.

— Что будем теперь делать? — спросил Вольгин.

— Искать Исток. Я не знаю точно, как он выглядит, только догадываюсь, но чувствую, что смогу его найти.

— Прямо как в сказке: пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что. Это далеко?

Ника прислушалась к дару.

— Нет, — удивлённо сказала она и подскочила с места. — Пойдём, пока... пока ничего не случилось.

Ей стало страшно, что связь с Истоком прервётся, или другие найдут его раньше.

— Подожди. Ещё очень темно, — Олег усадил её обратно. — Пойдём утром.

Они не рискнули возвращаться домой к Веронике или Олегу, переехавшему на съёмную квартиру, опасаясь, что там их ждут Каширин или Бигеев. Оборотень, конечно, допускал только один вариант — Наиля Ренатовича, но дела это не меняло. До рассвета они оставались в кабинете деревообрабатывающего цеха. Ника, захмелев, задремала на стуле, и от неудобной позы после болело всё тело.

Когда стало светать, Вероника переоделась обратно в свою одежду. Та успела высохнуть, но сильно помялась. Олег решил снова принять звериный облик.

— И не хватай меня больше за шерсть, — предупредил он перед обращением. — Ты не Иван-царевич, а я не Серый волк.

Девушка хихикнула.

— Ладно, уговорил.

После девушка и волк вышли из здания. Ника прикрыла дверь. Замок, сломанный колдовством Олега, остался лежать на земле. Знакомая собака вновь гавкнула на них, но на этот раз издалека. Видящая остановилась на пару мгновений, выбирая верное направление. Разбитая старая дорога вела к спальному району, где среди серых многоэтажек ютились одинаковые дворики. Редкие прохожие с опаской поглядывали на девушку и её спутника и на всякий случай старались держаться подальше. Они, пожалуй, не верили, что это настоящий волк, но страх перед дикими животными был сильнее голоса разума.

Олег шёл рядом, напряжённо осматриваясь по сторонам. Вероника брела вперёд, туда, куда звала её невидимая нить, связавшая ведьму второго Круга с Истоком. Как же вышло, что дуб оказался здесь, в её родном городе, а не на Перыни? Можно было допустить, что видящие второго Круга забрали его с собой и посадили в округе. Скорее всего, это даже не тот же самый дуб, а его отросток. Ника не знала точно, как действовала магия, но предполагала, что дуб, выросший из жёлудя дерева, послужившего Истоком, мог нести в себе те же силы.

— Наверное, видящие решили увезти Исток подальше от Перыни во время войны, — негромко произнесла Ника. Волк поднял на неё глаза. — Как и твоя семья. Твоя бабушка ведь как-то связана с Кругом, да?

Зверь кивнул.

Они шли долго, и улицы сменяли одна другую. Вероника всё боялась, что она потеряет след, но с каждой минутой ощущение становилось только сильнее. Девушка разглядывала жёлтые аллеи, но им встречались только клёны, ели, голые кусты шиповника да пустые клумбы.

Вероника чувствовала себя неловко, когда им пришлось выйти на людную улицу. Её неряшливый внешний вид и компания волка привлекали лишнее внимание. Поэтому она была рада, когда им снова нужно было свернуть во дворы. В груди кольнуло.

Ника запустила пальцы в жёсткую шерсть. Животное отшатнулось от неё, смотря с возмущением.

— Прости. Забылась, — нервно хихикнула Вероника. — Мне кажется, мы очень близко, — добавила она.

Ника с замиранием сердца приближалась к углу обычного панельного дома. Следующий поворот. Там, за этими стенами кроется разгадка. Видящая чувствовала это всем своим существом. Шаг, ещё один.

Перед ними предстали пешеходная дорожка, машины, припаркованные в ряд, большая новая детская площадка и кусты сирени, посаженные вокруг двора. Вероника недоумённо ахнула. Нет! Такого быть не может. Исток должен быть здесь!

Видящая кинулась к сирени, не обращая внимания на удивлённых прохожих. Девушка приблизилась к одному из кустов, слегка дотрагиваясь до ветвей. Её действия и надежды были смехотворны. Дуб не мог стать сиренью.

— Как так получилось? Где он? — бормотала Ника, разглядывая двор. — Может, где-то под землёй зарыт? Может, остался только пенёк?

Две женщины, гулявшие неподалёку с маленькими детьми, с опаской покосились на девушку и сопровождавшее её животное.

— Девушка, у вас тут что, волк?! — истерично пискнула одна.

Вероника раздражённо глянула на незнакомок, искренне желая наслать на них какое-нибудь проклятие. Очень хотелось ответить, что это действительно волк, но она сдержалась.

— Нет-нет, это... чехословацкий влчак, — припомнила Ника. Дашка, с детства мечтала о собаке, но завести кого-то крупнее черепахи ей запрещали родители. Это, впрочем, не умаляло любовь подруги, и она периодически присылала Веронике фотографии разных пород. Последняя, которой бредила Даша, была помесь волка и собаки.

— Волчак? — с недоверием переспросила молодая мать.

— Порода такая. Выведена в Чехии. Не бойтесь, он у меня очень дружелюбный.

Волк смотрел на всех присутствующих с нескрываемым презрением.

— А как его зовут? — полюбопытствовала вторая.

— Фунтик, — мстительно улыбаясь Олегу, заявила Ника. Фунтиком звали хомяка, который жил у неё в детстве.

Пожалуй, волк бы обязательно выразил своё недовольство новоприобретённой кличкой, но Ника пошла дальше. Она была зла. На незнакомых женщин, Олега, Каширина, Бигеева, даже на Женьку. Но больше всего на саму себя. Всё напрасно. Она ошиблась. Нет никакого Истока. Но сердце всё так же билось, рвалось назад, во двор. Вероника обернулась, бросая прощальный взгляд, и не поверила собственным глазам.

— Это и есть Исток, — сказала она.

ИСТОРИЯ ЧЕТВЁРТАЯ

ЛЮБОВЬ

ПРЕДИСЛОВИЕ

С первого взгляда Света поняла, что Кирилл ей предназначен. Она не могла выкинуть его из головы и раз за разом прокручивала в мыслях их встречи и все его немногочисленные слова, обращённые к ней. Света засыпала и просыпалась с мыслями только о Кирилле.

Она призналась ему в любви уже на второй день знакомства. Они остались одни в пустом коридоре, куда все коллеги ходили на перекур. Света вовсе не курила, она пришла ради Кирилла.

— Я люблю тебя, — это было сказано безо всяких предисловий.

Кирилл закашлялся, вытаскивая сигарету изо рта. Шок на его лице сменился неуверенной улыбкой.

— А, ну... ясно, — проговорил он, явно не зная как реагировать. — Давно?

— С нашей первой встречи, — заглядывая ему в глаза в поисках ответного чувства, произнесла девушка.

— Э-э, спасибо, — только и смог произнести Кирилл.

Он поспешно затушил недокуренную сигарету и поторопился вернуться на рабочее место. Слова коллеги поначалу показались ему неудачной шуткой, пока всем в офисе не стало очевидно, что Света сохнет по новенькому фотографу. Их небольшое издание, где в основном печатали календари и книги в подарок, вскоре стало сценой для классического представления. Любовный треугольник — приём известный и заезженный, но этот, как многим могло показаться вначале, ждал предсказуемый конец.

Кирилл пришёл работать в издательство благодаря рекомендации своей невесты. Олечка уже давно трудилась в компании, и все её любили. Солнечная доброжелательная девушка с внешностью фотомодели. Они встречались с Кириллом больше трёх лет, и лицо Олечки красовалось на многих работах парня. Именно её портрет должен был стать жемчужиной выставки, которую он мечтал провести.

Вспыхнувшие чувства Светы были вовсе неинтересны Кириллу. Полноватая невысокая девушка терялась на фоне эффектной Олечки. В офисе весь небольшой коллектив посмеивался над щенячьим взглядом Светы, которым она провожала Кирилла. Олечка даже жалела "несчастную девочку", не видя в ней соперницу, а сам объект страсти старательно не замечал воздыхательницу.

Всё поменялось в конце лета, когда Кирилл и Оля пригласили нескольких коллег на свадьбу.

— Мы будем венчаться, — нежно проводя ладонью по плечам жениха, сказала Олечка. — В ЗАГСе распишемся сначала, но это без гостей, а праздник устроим в день венчания. Мы выбрали прекрасную церковь в Муроме.

У Светы перехватило дыхание. До этого момента ей казалось, что ещё есть шанс, что Кирилл однажды обязательно опомнится, прозреет. Как он мог не замечать, насколько самовлюблённа и пуста была его красивая кукла? Что у неё есть кроме симпатичной белокурой головки? Сердце разрывалось от боли. Оля же не любит его, не может любить. Ей дорого только собственное отражение в зеркале! Света совсем забыла, что прежде она думала об Олечке совсем иначе. Ревность застилала глаза.

Света не смогла оставаться в офисе и убежала в уборную, где прорыдала бы до самого вечера, если начальник не пришёл и не убедил вернуться на рабочее место.

— Ты чего, — неловко похлопывал он Свету по плечу, не зная как успокоить женскую истерику. — Ещё встретишь кого-нибудь, влюбишься. А Кирилл с Олечкой давно вместе, у них любовь.

— Неправда, — рыдала Света.

Она была готова пойти на любые меры, чтобы спасти Кирилла из цепких лап расчётливой соперницы. Где-то глубоко в подсознании она ещё помнила, что прежде тоже любила Олечку, что та всегда была к ней добра, но это больше не имело значения. Кирилл должен был полюбить Свету. Только так они оба могли быть счастливы.

ГЛАВА 1

Избранная

Такую девушку было трудно не заметить. Весь её внешний вид привлекал внимание. Она настороженно смотрела, щуря зеленоватые глаза, и прядь бирюзовых волос оттеняла их ведьмовской оттенок. Чуть наклонив голову набок, она с интересом разглядывала Нику и волка у её ног. На узких ярко-красных губах играла недобрая улыбка.

Вероника растерянно разглядывала незнакомку, пытаясь собраться с мыслями. Всё её естество кричало при виде девушки с зелёными волосами, но разум отказывался принять правду.

Незнакомка решительно пошла вперёд, и стук высокой грубой платформы её сапог разносился по всему двору. Она минула детскую площадку, не обращая внимания на преисполненные подозрения взгляды молодых матерей.

— Значит, время пришло, да? — ухмыляясь, спросила она, останавливаясь в полуметре. Девушка была примерно одного роста с Вероникой, но умудрялась смотреть как будто сверху вниз, гордо задирая подбородок. — Не ожидала, что за мной пришлют кого-нибудь... такого.

Вероника обомлела, разглядывая странную девушку. Её выбритый правый висок, алую помаду, длинное чёрное пальто с расклешёнными полами. Сознание не могло принять происходящее.

Исток — это кровь.

— Так как тебя зовут? — как ни в чём не бывало спросила незнакомка.

— Вероника, — видящая с трудом вспомнила собственное имя. — Ты?..

— Люба, — кривовато улыбнулась девушка. С её губ не сходила усмешка. — Ой, да ладно тебе, не нервничай так. Я, конечно, понимаю, что я та самая ведьма первого Круга, ля-ля. Это такая честь для тебя, но давай лучше к делу, — её глаза загорелись в предвкушении. — Почему Круг прислал тебя сейчас? Когда я в последний раз видела одну из ваших, то меня убеждали, что больше они не выйдут на связь.

— Многое случилось, — потерянно пробормотала Ника, поглядывая на волка, ища хоть какой-то поддержки.

Оборотень напрягся, изучая девушку с бирюзовыми волосами. Шерсть вздыбилась на холке. Люба тоже обратила на него внимание.

— Неужели настоящий волк?

Вероника кивнула.

— Классно. Надо тоже завести какое-нибудь необычное животное, раз я теперь могу выйти из подполья.

— Это не мой. Он вообще ничей, — сбивчиво объяснила видящая. — Это оборотень.

— О, здорово, — девушка помахала Олегу рукой. — Никогда раньше не видела оборотней, — она вновь посмотрела на Нику. — Так что, куда мы идём?

Вероника поджала губы, устало провела ладонью по лбу. Кажется, она слишком устала, чтобы здраво соображать. Наверное, она что-то не так поняла, перепутала.

— Подожди, — вздохнула она, прерывая болтовню Любы. — Ты ведьма первого Круга?

— Конечно. То есть, ты об этом не знала? — нахмурилась собеседница, неосознанно делая шаг назад. — Тогда почему ты здесь? Кто тебе рассказал обо мне?

Её голос дрожал от плохо скрываемого страха. Излишняя самоуверенность была лишь бравадой, мыльным пузырём. Люба была напугана и удивлена не меньше Вероники.

— Я из второго Круга. Я искала Исток...

Нерешительный вид Ники вряд ли мог внушить страх, и Люба немного успокоилась.

— Ты его нашла, — она развела руками в стороны. — По-крайней мере, так меня называют в вашем Круге. Я помню, что та женщина так говорила.

— Та женщина?

— Из вашего Круга. Она приходила, когда мне было лет пять, объяснила всю ситуацию с Лабиринтом и прочим... странно, что ты ничего об этом не знаешь.

— Я новенькая, — Ника бессильно опустила голову, чувствуя себя потерянной. — Предыдущую видящую убили, и я случайно получила её воспоминания.

— Убили?

— На членов второго Круга идёт охота, — пояснила Вероника.

Люба опустила голову, уставившись себе под ноги. Короткие бирюзовые пряди, свисавшие с левой стороны, упали на лицо. Ника молча наблюдала за девушкой, привыкая к самой мысли о настоящей природе Истока.

— Когда я начала искать Исток, то думала, что это дерево, — призналась она.

— А это я, — вскинув голову, ткнула себя пальцем в грудь Люба, нервно посмеиваясь. — Ты же знаешь, в чём состоял обряд?

— Дуб, кровь и магия.

— Именно. И я вроде как носительница той самой крови магов первого Круга, — её улыбка вышла высокомерной.

— Я думала, что их всех убили, и из-за этого появились Тени, — растерянно говорила Ника.

— О, да ты совсем профан, — хмыкнула Люба. — Защита вроде как продырявилась, когда убили магов Круга, но мой предок выжил, и вот она я: последняя в своём роде.

Вероника встретилась взглядом с насмешливыми зелёными глазами. К чему всё это? Как теперь поступить?

— Видящих второго Круга убивают, — негромко повторила она. — Мне нужна твоя помощь.

Ника не знала, что могла сделать эта странная девушка, она понятия не имела как поступить. Но все искали Исток, и вот он стоял во плоти перед ней. Это нужно было использовать. Волк дёрнул ушами, поднимая голову. Он настороженно разглядывал Любу и даже обнюхал её. Наверное, Олег был растерян не меньше Вероники. Они получили вовсе не то, что искали.

Люба нахмурила брови.

— Значит, Круг меня больше не защищает? — произнесла она. Вероника не знала что ответить. Видящая понятия не имела, чем вообще занимается Круг.

Люба вдруг обернулась назад, к дому, будто вспомнив о чём-то очень важном.

— Знаешь, мои родители могут заметить, что я тут гуляю, а мне вроде как надо в школу. Давай пойдём куда-нибудь?

— Можно ко мне домой, — предложила Ника. Олег предупреждающе толкнул её лапой. — Не бойся, никому даже в голову не придёт, что это и есть Исток, — сказала видящая волку. — Каширину так точно. Он ищет дерево.

Был ещё Бигеев, но Ника решила пока об этом не думать. Она была больше не способна рассуждать логически.

— Пойдёт, — согласилась Люба. — Где ты живёшь?

— Отсюда минут двадцать на автобусе, если нет пробок. Подожди... вряд ли нас пустят с волком, а Олег сейчас не может обратиться, — Ника была близка к отчаянию. Она давно не ела и ужасно хотела спать. У неё не было сил идти до дома пешком.

— Я могу открыть проход, — предложила Люба и сорвалась с места. Шла она быстро, не оборачиваясь.

Ника спешила следом, шаркая ногами. Сапоги норовили слететь при ходьбе, и девушка сильно отставала. Волк бежал чуть впереди, держась ближе к Любе. Спальный район, в котором они нашли Исток в его неожиданном воплощении, не отличался ничем особенным. Из-за серых высоких стен окружающих их домов доносился перезвон церковных колоколов. Вероника оглянулась, пытаясь разглядеть, откуда шёл звук, но перед ними были лишь бесконечные ряды одинаковых подъездов, припаркованных машин и редких деревьев.

— Здесь недалеко гаражи, там не бывает много народу. Нас никто не заметит, — сказала Люба.

Её худая фигура в чёрном развевающемся при ходьбе пальто вильнула в сторону от жилых домов к длинным рядам железных "коробок". Ника почувствовала невольный трепет. Ей нечасто приходилось гулять в местах подобных этому. Видящая шла, из последних сил передвигая ногами. Пожалуй, ей стоило удивляться происходящему значительно больше, но она слишком для этого устала.

Оборотень стал наоборот выглядеть спокойнее, когда они скрылись от людских глаз. Он опередил девушек и пошёл первым, брезгливо обходя разбросанный мусор.

— Мы часто здесь играли в детстве, — задумчиво произнесла Люба, чуть ли не с нежностью оглядывая старые потускневшие гаражи.

Вероника не стала расспрашивать подробнее, её мало интересовало прошлое новой знакомой. Только сущность. Движения Любы были резкими, неловкими, как и её угловатая фигура. Она нервно оглядывалась по сторонам. Зелёные глаза лихорадочно блестели, а тонкие губы слегка дёргались, будто она хотела что-то сказать, но обрывала рвущиеся слова в последний момент.

— Знаешь, — вдруг сказала она, резко оборачиваясь. — Я рада, что ты меня нашла.

Вероника не знала, как реагировать на её слова, но Люба внезапно растеряла всё своё высокомерие и тепло посмотрела на видящую.

— Последние несколько лет я начала думать, что за мной вообще никогда не придут. Ты даже представить себе не можешь, как это ужасно — жить без магии.

Вероника замотала головой, заправляя за уши растрёпанные пряди, выбившиеся из пучка. Ей было жутко стоять посреди пустой улицы. Старые ржавеющие постройки внушали стойкое желание покинуть это место как можно скорее.

— Поверь мне, могу, — улыбка вышла печальной. — До того как я получила дар, моя жизнь была такой... правильной.

— Ты хочешь сказать: скучной? — хмыкнула Люба.

— Нет.

Ника, по правде говоря, не хотела объяснять своей новой знакомой, почему она скучает по прошлому, хотя причина была очень простой: прежде её не пытались убить.

— Здесь никого нет, — вместо этого сказала Вероника, осмотревшись. — Можно начинать.

Люба кивнула, кусая нижнюю губу. Она заметно нервничала и долго выбирала дверь, хотя для Ники они на первый взгляд все казались одинаково подходящими.

— На том не весит замок, — видящая указала на старый гараж, стоявший в конце улицы. Ворота были распахнуты, а внутри обнаружились лишь разбросанные пустые коробки и разбитые бутылки.

Девушки захлопнули ворота гаража, и створки неохотно закрылись с разрывающим уши скрипом. Ника с отвращением посмотрела на свои пожелтевшие ладони, желая поскорее оказаться дома. Люба встала перед воротами, выпрямив спину. Шепчущая водила руками по облепившейся краске, и слегка дрожащие пальцы с короткими голубыми ногтями нервно царапали покрытие. Прокашлявшись, она начала негромко читать заклинание. Волк крутил ушами, прислушиваясь.

— Пути-дороги направляйтеся, — шептала Люба.

Она повторила заклятие несколько раз и, кажется, собиралась продолжить, когда Олег нетерпеливо рыкнул, толкая её в ноги и пытаясь поддеть лапой тяжёлые железные ворота. Вероника догадалась первой.

— Открывай, — сказала она.

Шепчущая, взявшись за ржавую ручку, дёрнула на себя.

— Блин, не верится даже, — выдохнула она, вглядываясь в представшую тьму коридора.

Вероника посмотрела на неё в недоумении. Впрочем, ей тоже было непривычно видеть проход в коридор значительно шире и больше, чем обычно. Казалось, что целый кусок мира пожрала чёрная дыра.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, что это работает, — Люба повела рукой в сторону прохода, не решаясь войти. — Даже представить не могла, как это по-настоящему выглядит.

— Ты раньше не делала этого?

— Ты что, мне же нельзя было пользоваться магией, — хмыкнула ведьма. — Но раз ты меня нашла, значит, уже можно.

Ника перевела взгляд на коридор.

— Ты идёшь? Я могу пойти первой, если хочешь, — предложила видящая, догадываясь как страшно должно было быть Любе.

— Не надо, — хмыкнула девушка, вздёрнув нос. Она сделала первый нерешительный шаг, поправляя на плечах зелёный рюкзак с кучей значков. Это было так по-детски, что Ника только теперь обратила внимание на слова Любы. Она была всего лишь школьницей.

— В каком ты классе? — спросила Ника, пропуская вперёд волка и потянув на себя тяжёлую дверь, захлопнувшуюся с дребезжащим грохотом.

— Одиннадцатом, — негромко ответила Люба, вздрагивая, когда закрывшиеся ворота обрезали дневной свет. — Куда мне теперь идти?

— Просто прямо.

* * *

В квартире Бигеевых с самого утра царила суматоха. К счастью, всё началось уже после того как дочь и жена ушли по своим делам. Наиль и сам торопился на работу, когда в дверь позвонили. На пороге стояла низенькая полная старушка. Она сердито поджала накрашенные губы и смотрела исподлобья.

— Наиль Ренатович, я крайне обеспокоена всем происходящим, — без приветствий произнесла она и прошла в квартиру. — Столько времени, столько сил, и неужели всё напрасно? А знаете, почему это происходит? Потому что молодёжь некомпетентна. Да.

Наиль поправил на носу очки, наблюдая за непрошенной гостьей. Закрывая дверь, он прислушался к дару, надеясь найти ответы. Расспрашивать Дорогину было делом непростым и неприятным.

— Кхм, доброе утро, Тамара Михайловна, — растерянно произнёс мужчина, оборачиваясь лицом к старухе. Увы, но дар молчал. События предыдущих дней смутили видящего, и он никак не мог сосредоточиться. Молоденькая дурочка Вероника Белова, упрямый и опасный в своей непредсказуемости Олег Вольгин и экстремист Каширин, вбивающий в юные головы опасные идеи — все они разрушали привычное течение дел. Нужно было что-то срочно предпринять, но как лучше поступить? Своими опрометчивыми действиями, своим недоверием, Наиль уже зародил в душе Вероники сомнение и страх.

— Вы что ж, Наиль Ренатович, — проскрипела Дорогина. — Ничего не знаете? Круг всю ночь на ногах. Как, значит, Сергей ко мне пришёл, сразу всех созвали. А вы на телефон не отвечаете, — старуха проковыляла в гостиную и тяжело уселась в кресле, откидываясь на спинку.

— Я выключаю на ночь обычно, — оправдывался Наиль, раздвигая тяжёлые шторы и пропуская внутрь тусклый утренний свет. — Коллеги иногда звонят поздно, супругу это нервирует. Тамара Михайловна, так что случилось?

Дорогина строго посмотрела на мужчину, отчего он почувствовал себя провинившимся юнцом. Что, однако, за ужасная привычка у госпожи видящей разговаривать со всеми, как с малыми детьми? Помнится, она общалась так даже с Валерием Петровичем, а он был на пять лет её старше.

Наиль остался стоять у окна, сложив руки по бокам и стараясь ничем не выдавать своего волнения. Он понимал, что нечто срочное заставило Дорогину заявиться к нему так рано, но всем сердцем надеялся, что это никак не связано с Вероникой Беловой.

— Я и говорю, — процедила Тамара Михайловна. — Всю ночь на ногах, всю ночь. Можно же было раньше предотвратить подобную ситуацию, но дотянули. Некомпетентно работает молодёжь. Да.

И она пронзительно уставилась на Бигеева, видимо, его тоже причисляя к рядам никчёмных юнцов. Наиль Ренатович пригладил редкие седеющие волосы и присел в свободном кресле справа от Дорогиной.

— Тамара Михайловна, — терпеливо повторил он. — Что же привело вас ко мне столь рано утром?

— Неотложной важности дело, — кивая головой при каждом слове, сказала старуха. — Всю ночь Сергей и Андрюша работали. Всю ночь. Андрюша... Андрюша молодец, — чуть наклонившись вперёд, добавила она.

Наиль с трудом сдержался, чтобы не заскрипеть в раздражении зубами. Молодой заносчивый Андрей пользовался у Дорогиной невероятным уважением, несмотря на то, что он, как никто другой, подходил под определение "некомпетентная молодёжь".

— Что они делали?

— Искали нашу упорхнувшую пташку, — продолжая безостановочно кивать головой, сказала видящая. — Вашу ученицу, между прочим, Наиль Ренатович.

— Что?

— Эту девочку, Беренику.

— Веронику, — поправил Бигеев. — Что она натворила?

— Вопрос скорее к вам, Наиль Ренатович, — поджала сухие губы Дорогина. — На вас возложили важное задание, попросили разобраться.

— Что случилось с Вероникой? — Наиль чувствовал, как теряет свою выдержку. Он вцепился пальцами в кресло. — Тамара Михайловна, я тороплюсь на работу. Расскажите, пожалуйста, в чём дело, поскорее.

— Ах, вы на работу спешите, — притворно вздохнула Дорогина. — Не смею вас задерживать, Наиль Ренатович. Прошу, идите. А мы как-нибудь без вас, своими трудами. Андрюшенька вполне справится, — старуха вся сжалась в комочек и начала что-то неразборчиво бубнить себе под нос и перебирать нитки бус, свисавших на грудь. — Некомпетентная молодёжь, — расслышал Бигеев среди её бормотания.

Наиль не выдержал этой пытки и поднялся. Он зашёл в спальню и включил мобильный телефон, намереваясь позвонить Сергею, который успел заслужить уважение и симпатию Наиля своей рассудительностью и простотой. Члены второго Круга редко встречались в прежние времена, но последние события вынудили их тесно работать вместе.

После третьего гудка звонок сбросили. Смотря на погасший экран телефона, Наиль с трудом сдержал просящееся на язык ругательство. Нужно было взять себя в руки.

По квартире разнёсся пронзительный звон. Мужчина прошёл в коридор и с облегчением вздохнул, увидев в "глазок" Сергея.

— Здравствуй, проходи скорее, — произнёс он, распахивая дверь.

— Все уже здесь? — спросил худощавый высокий мужчина в огромной куртке и нелепой шапке с "ушами". Одет он был не по погоде и выглядел раскрасневшимся, словно после долгого бега.

— Нет, только Тамара Михайловна, — Бигеев понизил голос, продолжая. — Умоляю, расскажи мне что происходит. Я так и не добился от неё нормального объяснения.

Сергей стянул шапку с головы и, не глядя, бросил на тумбочку у зеркала.

— Твоя ученица действительно получила видения от Нади. По-крайней мере, сегодня она провела ритуал у реки. Каширин был там.

— Что?! — на этот раз Наиль не смог сдержать эмоций. На лбу выступила испарина. — Как так вышло? Ты уверен?

— Не могу быть уверен насчёт остального, но Каширина я видел там лично. Ночью у меня было нехорошее предчувствие, и я не смог заснуть. Был всплеск энергии невероятной силы. Никогда не чувствовал такого прежде. Я побежал на улицу, попытался найти причину происходящему. И так как живу я всего в пяти минутах от капища, то достаточно быстро обнаружил Каширина.

— Что он там делал?

— На тот момент уже ничего, но магия была настолько сильной, что я легко увидел ближайшее прошлое. Он колдовал, понимаешь? У капища.

Наиль потряс головой, пытаясь собраться с мыслями.

— Кхм, с чего ты решил, что в это замешана моя ученица?

— Как они могли обойтись без неё? Других вариантов нет. Мы говорим о Каширине, он одержим идеей открыть Лабиринт. Если Зайцев рассказал ему об Истоке...

— Но ты не видел Веронику? — с надеждой уточнил Наиль.

— Нет, но кто ещё мог там быть, если не она. Никто из наших не пошёл бы на сговор.

— Они могли испугаться, предать, — облизывая пересохшие губы, сказал Наиль.

Сергей присел на тумбочку, расстёгивая куртку. Его красное лицо блестело от пота. Мужчина замотал головой, выдыхая:

— Да не, быть такого не может.

— Почему нет? Никому не хочется умирать...

Наверное, это была именно его вина. Наиль поступил опрометчиво, отчаянно. Несколько месяцев подряд видящие второго Круга умирали. Да, были другие жертвы, но скорее случайные. Их преследовали, убирали одного за другим. Вначале Бигеев как и все остальные был уверен, что таким образом пытаются найти Исток. Но кто расскажет о его местонахождении, если все видящие Круга мертвы? Со временем стало ясно, что это месть. Когда их осталось меньше десяти, именно Наиль первым поддержал жестокое решение, предложенное Елизаветой Вольгиной. Это повергло в ужас всех остальных. Они были и без того напуганы, но его слова стали безапелляционным приговором.

— Видящие второго круга должны умереть, — сказал он после чудовищной трагедии в больнице. События набирали немыслимый оборот, и нужно было что-то предпринять. К сожалению, самым простым решением показалась их гибель. — С нашей кончиной исчезнет возможность когда-либо найти Исток. Его местонахождение навсегда останется в тайне.

Остальные ужаснулись его словам, но после недолгих споров покорно приняли свою участь. Видящие второго Круга всегда знали, что они живут лишь для того, чтобы сохранить тайну Истока.

Возможно, Наиль был прав. Семнадцать лет назад именно ошибка и предательство одного из них чуть не привели к трагедии. Тогда умерли последние маги первого Круга: отец и сын. Только чудо спасло их всех. Невеста младшего из колдунов носила под сердцем ребёнка. После случившегося видящие поклялись держать местонахождение Истока в тайне и никогда не выходить с ним на контакт, чтобы случайно не привести за собой врагов. Почти два десятилетия план успешно действовал, пока не стали погибать видящие.

— Это была изначально плохая идея, — вздохнул Наиль, облокачиваясь о стену. Сергей грустно улыбнулся.

— Ты, правда, думал, что если Круга не будет, Исток никогда не найдут?

— Да. Мне хотелось так думать. Сам подумай: мы бесполезны. Зачем мы передаём эту информацию, что она меняет? Ничего ровным счётом. Шепчущие и без нас будут изгонять Теней обратно в Лабиринт, а Исток продолжит скрываться. Само создание второго Круга было бессмысленным. Наше существование — прямая угроза для Истока.

— Круг был создан не без причины. Нам просто не понять...

Они и не понимали, никто из них. Если подумать, то что отличало их от того же Каширина? Лишь цель. Подобные ему могли танцевать на тонком краю между жизнью и смертью, заигрывая с силами, неподвластными человеческому пониманию. Лабиринт создали с одной единственной целью — оградить род человеческий от хаоса и зла, но люди продолжали поклоняться чудовищам, держащим их жизни в своих руках.

— Интересно, Каширин хоть понимает, с чем имеет дело? — потёр лоб Наиль, чувствуя себя измождённым. Кажется, они проигрывали эту битву.

— Конечно, понимает. Иначе, зачем ему разрушать Лабиринт? Он уже несколько лет ездит на встречи с неоязычниками.

— Он даже не представляет что это за силы...

— Как будто мы представляем, — невесело улыбнулся Сергей. — Древние боги — это дело тёмное. Да и вообще, о чём мы говорим, если сами не подозревали ни о каких богах, пока Зайцев не прислал своё письмо, — он махнул рукой, качая светлой головой.

Наиль снял очки, протирая и без того чистые стёклышки. В юности ему казалось, что состоять во втором Круге — значит быть удостоенным служения высокой цели. Тогда это представлялось ему делом благородным, смыслом всей жизни. Но год за годом приходило осознание горькой участи всех его сотоварищей. Их жизнь ничего не стоила. Они мнили себя мудрецами, хранящими древнее знание, пока не оказалось, что всё это обман.

— Как думаешь, почему нам соврали? — спросил он в который раз. — Об этих предателях, заключённых в Лабиринте, обо всём?

Сергей не в первый раз слышал от него этот вопрос, пару раз задавал и сам. Прошло уже немало времени, но никто до сих пор не смог смириться с правдой. Правильнее было сказать, что эта правда была им малопонятна. Многие поколения видящих второго Круга исполняли свой долг, не задавая лишних вопросов и воспринимая всё на веру. Михаил Зайцев, увлечённый историей и посвятивший свою жизнь исследованию магии, первым подверг сомнению истинную природу Лабиринта. Перед самой своей смертью он успел прислать другим членам Круга длинное письмо, в котором поделился своим невероятным открытием.

Сергей стянул куртку и закатал рукава рубашки.

— Думаю, Валерий Петрович был прав, — сказал он. — Все люди склонны к религиозной фанатичности. Если бы мы знали, кто по-настоящему находится в Лабиринте, предателей было бы намного больше, и никто из первого Круга не дожил бы до наших дней.

Наиль, задумавшись, неуверенно кивнул. Он скучал по старому неколебимому коммунисту Валерию Петровичу. Это был удивительный колдун: убеждённый атеист и талантливый видящий. Противоречивая натура этого человека, несмотря на несовместимые стороны его характера, пребывала во внутренней гармонии. Он был способен сохранять здравый разум, даже если все остальные находились в смятении. Когда видящие второго Круга впервые обсуждали исследование Зайцева, он уверенно заявил:

— Наши предки поступили единственно верным способом: заперли эти архаичные пережитки диких времён в тёмном чулане, где им и надлежит оставаться. Мы ошибались в личности нашего врага, но суть вопроса это не меняет. Наша задача остаётся прежней: противостоять силам противника по всем фронтам.

Через неделю Валерия Петровича тоже не стало, но Наиль хорошо запомнил его слова. Второй Круг был обязан продолжить дело предыдущих поколений, несмотря на все возникшие трудности.

— Будем надеяться, что Каширин не столь удачлив, как мы слепы, — сказал он. — Так что с Вероникой? Она нашла Исток?

— Не знаю. Она пропала. Я и Гена всю ночь её искали, а Андрей следит за Кашириным. Пока ничего.

— Неужели нам так несказанно повезло? — не поверил Бигеев.

— Наиль Ренатович, с кем вы там говорите? — послышался скрипучий голос из комнаты.

Бигеев одёрнул джемпер.

— Позвоню на работу. Скажу, что заболел. Кажется, день предстоит нелёгкий, — произнёс он.

Мужчина потянулся рукой в карман брюк за телефоном, когда сознание пронзила яркая вспышка. Кровь загорелась в венах, и сердце разрывалось на части.

— Я-японский городовой, — вырвалось у Сергея, тоже скорчившегося от боли. — Наиль, это же я всё верно сейчас понял? — прохрипел он. — Неужто Исток активирован?

* * *

Волк, предупреждающе зарычал, когда Ника чуть не наступила на него в темноте.

— Знаешь, я не из трусливых, но не хотелось бы мне так провести целую вечность, — послышался голос Любы. — Даже становится жалко всех этих богов в Лабиринте.

— Богов? — переспросила Вероника.

— Ты и это не знала? — с презрением произнесла Люба.

— Догадывалась. Мне всегда говорили, что там заперты маги, совершившие какое-то преступление. Но когда я искала Исток, то стала догадываться.

Вероника с трудом могла вспомнить имя хоть одного языческого бога. Конечно, она проходила что-то в школе на уроках истории, но это всегда казалось ей маловажным аспектом.

— Мне даже не особо верится, что это всё по-настоящему, — призналась она.

— Думаешь, мне легко поверить, что я — единственное, что удерживает их взаперти? — язвительно прозвучало в ответ.

Ника остановилась, нащупав перед собой ткань и какие-то застёжки. Видимо, это был Любин рюкзак.

— Э-эм, можно я возьму тебя за руку? — нерешительно спросили впереди.

Ника молча сделала шаг, пытаясь найти в темноте ладонь девушки. Пустота коридора пугала именно своей неизвестностью. Нужно было привыкнуть к мысли, что здесь нет ничего, кроме двери, ведущей наружу.

— Нет, не надо! — резко воскликнула Люба, передумав. — Я сама, всё в порядке.

— Ты уверена?

— Я не маленькая.

Ника пожала плечами и пошла впереди. Слева она слышала тихую поступь волка.

— Значит, в Лабиринте такие же коридоры?

— Господи, да сколько же мне тебе ещё придётся рассказать, — надменно хмыкнула Люба. — Коридоры, которые проводят шепчущие, и есть часть Лабиринта.

От этих слов стало не по себе. Нике почудились белые рыщущие глаза, наблюдавшие из темноты.

— Получается, Тени могут оказаться здесь?

— Именно в этом коридоре нет, мы в полной безопасности. Живые не могут войти в Лабиринт, но способны воспользоваться его силой, — произнесла Люба, и это звучало, как если бы она зачитала отрывок из книги.

— Почему прежде ты не пользовалась магией? — спросила Вероника, когда они вышли из коридора через дверь книжного магазина.

Девушки и волк оказались на людной улице, но никто, как ни странно, не заметил появившуюся из ниоткуда троицу. Ника подумала, что сознание обычных людей, наверное, отказывалось принимать это точно так же, как старательно не замечало всех потусторонних существ.

Проход привёл их совсем близко к дому Вероники. Девушка повела Любу за собой, стараясь поскорее скрыться в переулке. Её смущали внимательные взгляды прохожих, обращённые на её нелепую одежду и странную компанию.

— Когда я была маленькой, к нам приходила одна женщина из второго Круга. Она объяснила мне, как я важна для всего мира, и что мне нужно прятать от Теней и остальных колдунов, иначе может наступить дефолт, конец Света, нашествие инопланетян и ещё куча всяких неприятностей, — скорчила лицо Люба. — Она сказала, что любое использование магии привлечёт кого-нибудь из Лабиринта, поэтому я вроде как держалась.

— Откуда тогда ты знаешь, как открыть коридор?

— Из книги. Мои предки написали огромный такой томик о всяких волшебных примочках, — Люба торжествующе посмотрела на спутницу, видимо, пытаясь впечатлить. — Там содержатся многие заклинания и все знания, которые они собрали за века. О Лабиринте, богах и прочем.

— Ах, ведьмина книга. У меня тоже есть такая, — с деланным равнодушием произнесла Ника, с удовольствием наблюдая, как стёрлась самодовольная улыбка с лица школьницы. — А твои родители? Они тебе ничего не говорили? Ведь они тоже часть Истока. То есть, один из них.

— У меня нет родителей. Конечно, есть, но родная только мама. Все с папиной стороны погибли. Они были магами.

— Как это случилось?

— Их дом сгорел. Папа, дедушка и бабушка спали, когда начался пожар.

Вероника слегка нахмурилась. Это было неспроста.

— Извини, что я так допрашиваю, но давно это произошло?

— До моего рождения, — неохотно ответила Люба. — Тогда к маме тоже приходила та женщина из Круга. Ну, когда мама была ещё беременна мной. И с тех пор мы живём в "подполье", — хмыкнула она.

У подъезда они столкнулись с Фёдором Тихоновичем. Сосед с подозрением оглядел Веронику с ног до головы, осуждающе качая головой.

— Здравствуйте, — громко сказала Ника, приближаясь к старику.

Он поздоровался в ответ, переводя взгляд на Любу и Олега.

— Ты что же, собаку завела? — поинтересовался он с опаской. — Это ж она лаять по ночам будет.

— Нет-нет, это моей подруги, — поспешила успокоить соседа Ника. — Она только в гости зайдёт, чай попить.

С привычной трелью домофона распахнулась дверь, и на крыльцо вышел Никита. Он остановился, заметив Нику. Девушка махнула ему рукой, бросая мимолётную улыбку.

— А сожитель твой что? Навсегда к нам? — допытывался Фёдор Тихонович.

Вероника растерялась. Она не знала, что старик успел познакомиться с Женей.

— Не знаю, — пробормотала она. — Извините, мне надо идти.

Никита нарочито медленно спускался по ступенькам, не отрывая глаз от Ники.

— Доброе утро, — проговорил он совсем тихо.

— Доброе. Извини, мне надо идти, — избегая любопытного взгляда Любы, произнесла Вероника. — О, подожди, — окликнула она парня.

Никита повернулся.

— Не мог бы открыть мне дверь? Я забыла ключи.

— Как же ты тогда в квартиру войдёшь? — забеспокоился молодой человек.

— Ничего, Женя должен быть дома. Это мой друг, — пояснила она, замечая, как волна разочарования пробежала по лицу парня. Ника разозлилась на себя за излишнюю болтливость и на Никиту за неверное понимание ситуации, но решила не тратить время на объяснения. Нежные чувства ранимого соседа должны были беспокоить её меньше всего, когда по пятам за ней шли Тени, языческие боги, второй Круг и фанатичный Каширин.

Так как сумка, в которой лежали ключи, осталась у Жени, открыть дверь сама Ника не могла. Оставалось только надеяться, что Чип действительно находился дома. Открыли почти сразу. На пороге стояла Даша. Завидев подругу, она бросилась в объятия.

— Малышкин, я так переживала. Не поступай так больше, — тараторила она на ухо. Вероника с трудом устояла на ногах.

— Что ты здесь делаешь?

— Женя мне позвонил, спросил, не заходила ли ты ко мне, и я заставила его рассказать, что случилось. Мы всю ночь тебя ждали.

Даша отстранилась, обвела взглядом спутников девушки. Особое внимание заслужил хмурый волк.

— О, так вот ты какой, северный олень, — пробормотала девушка. — Наслышана, — Даша посмотрела на Любу. — А ты кто?

— Долгая история, — поторопилась сказать Ника, прежде чем школьница сболтнула лишнего. — Давайте уже в квартиру зайдём. Я с ног валюсь.

Женя стоял в коридоре. Он удивлённо глядел на всех троих. Бледный, с синяками под глазами, выглядел он ужасно. Впрочем, Чипу не представлялось возможным тягаться с Вероникой. Девушка скинула резиновые сапоги, ступая ногами во влажных колготках на пол.

Женя в недоумении смотрел на Любу, которая с любопытством разглядывала квартиру. Скинув пальто и небрежно повесив его, она осталась в красном джемпере с символикой "Звёздных войн" и короткой чёрной юбке.

— Я в душ, — заявила Ника. — Даш, приготовь поесть. В морозилке котлеты есть, — с трудом выговаривая слова, сказала Ника. Оказавшись дома, она, наконец, почувствовала себя в относительной безопасности, и усталость моментально захватила её.

— Что?! — воскликнул вдруг Чип. — Мы тут всю ночь тебя ждём, фиг знает что уже передумали, и это всё что ты можешь сказать?

— М-м, поделись с Олегом одеждой, пожалуйста, — открывая дверь в ванную, добавила Ника. — Я очень хочу помыться и поесть. Давайте мы потом всё объясним, — жалобно попросила она и вскинула голову, обращаясь только к Любе. — А ты, будь добра, не болтай лишнего без моего присутствия. Вообще лучше помолчи.

— Есть, капитан, — с издёвкой усмехнулась девушка, кривя алый рот.

Вероника подняла бровь, смерив ведьму взглядом. Решив, что у неё нет ни сил, ни желания продолжать разговор, видящая скрылась за дверью. Скинув платье и бросив в корзину для белья, она поспешила включить воду. Горячая струя согревала и расслабляла напряжённое тело. После, вытирая ароматные мокрые волосы полотенцем и разглядывая своё осунувшееся лицо в запотевшем зеркале, Ника поняла, что больше всего на свете ей хотелось спать. Как вообще вышло, что она ввязалась в эту историю? Она же так старалась избегать неприятностей, но Надежда Сергеевна и её проклятые воспоминания перевернули всё с ног на голову. Тени, второй Круг и теперь ещё языческие боги. Несостоявшаяся учительница оставила худшее наследство из возможных.

"Так пусть теперь гниёт в Лабиринте," — мстительно подумала Ника, вспоминая как зол был на неё Олег. И тут же девушка ужаснулась собственным мыслям. Надежда превратила её жизнь в ад, но не стоило поддаваться злобе. Этот путь не мог привести ни к чему хорошему.

"Если у меня вообще есть путь хоть куда-нибудь. Кажется, больше шансов отправиться за ней следом," — горько подумала Ника.

Из кухни пахло на зависть аппетитно. Вероника закуталась в махровый халат и отбросила мокрые волосы назад. У неё не было сил на большее. Все сидели за столом. Стульев в квартире было всего четыре, поэтому Женя принёс из комнаты кресло и водрузил во главе стола. На нём с удобством устроилась Люба. Несмотря на то, как перевернулась её жизнь меньше часа назад, она выглядела вполне спокойной и довольной. Заметив Нику, она криво улыбнулась, словно задумала некую пакость.

— Мне тут сказали, что ты сама это лепишь, — она помахала котлетой, наколотой на вилку.

Вероника ожидала любого другого вопроса, но точно не разговора о своих кулинарных способностях. Она действительно предпочитала готовить сама, испытывая недоверие к магазинным полуфабрикатам, но не думала, что это вызовет такой интерес со стороны самого Истока.

— Да, — коротко ответила видящая.

Люба откусила небольшой кусочек.

— Ты просто отчаянная домохозяйка. Ни за что бы не подумала, что ты из Круга, — усмехнулась она. — Надеюсь, я никогда до такой жизни не докачусь.

Ника оскорбилась хамству малолетней ведьмы. Понимающе переглянувшись с Дашей, стоявшей у плиты, она сдержалась. Поджав губы, видящая села на свободный стул. Олег, прикрывая ладонью зевок, чуть наклонился к девушке и прошептал на ухо:

— Ну и ведьма наша "избранная".

Вероника слегка покраснела. Неожиданное ехидство Вольгина в чужой адрес действовало лучше, чем самый изысканный комплимент хотя бы в силу своей внезапности. Олег переоделся в одежду Жени, и если футболка оказалась впору, то спортивные брюки были коротки. Оборотень, несмотря на бессонную ночь, выглядел вполне неплохо. Взлохмаченные волосы спадали на лоб, и он постоянно проводил ладонью, пытаясь привести их в порядок, но вместо этого делая только хуже.

Даша налила подруге кофе, и та с благодарностью приняла напиток, вдыхая аромат.

— Мы тут всю ночь на кофеине были, пока вас ждали, — улыбнулась Даша, отходя от плиты и присаживаясь рядом.

За столом было тесно. Ника прижала к бокам руки, стараясь не толкать Дашу и Олега локтями. Вольгин, напротив, расселся с удобством, облокотившись правым плечом о стену, а второй рукой постоянно толкая Веронику.

Женя, расположившийся сбоку от Любы и не сводивший с неё любопытного взгляда, наконец, повернулся к Веронике.

— Так что случилось? Куда вы пропали?

— Подожди, скажи сначала, что с Кашириным, — попросила Ника. — С трудом верится, что он не пытался меня найти.

— В этом не сомневайся, — лицо Жени осветила знакомая мягкая улыбка. — Олег за тобой убежал, а Каширина долго не было. Я минут тридцать его ждал, уже собрался пойти искать.

Ника повернулась к Олегу, и тот кивнул, подтверждая её догадку.

— Значит, он был среди остальных, — хмуро заключил Вольгин.

— Вы о чём?

— Кто-то помогал мне проводить ритуал.

— Если быть точнее, то минимум двое, скорее всего больше, — уточнил Олег. — Ты не представляешь, какая там творилась магия. Можно было, наверное, весь город спалить за минуту.

Чип нахмурился. Вольгин фыркнул.

— Ладно, не город, но небольшую деревню так точно, — признал он, откусывая от котлеты кусок и с наслаждением жуя. — Хочу ещё, — немного капризно заявил он Даше.

Та изобразила шутливый поклон, не вставая из-за стола, и указала рукой в сторону сковороды на плите.

— Прошу, сударь. Утрудитесь поднять ваш зад-с и взять добавку сами, — сказала она.

Олег скорчил недовольную мину, но голод пересилил княжеские замашки. Оборотень положил себе на тарелку ещё одну котлету, благо, что Даша приготовила с запасом. Вероника устало улыбалась, наблюдая за ними. Действительно, она разбаловала парней своим пятизвёздочным обслуживанием.

— И кто там был кроме Каширина? — вернул разговор к главной теме Женя.

Ника и Олег пожали плечами.

— Без понятия. Что было после?

— Когда я уже выходил из дома вас искать, Каширин вдруг вернулся, — ответил Чип. — Сказал, что не знает, где ты и очень разозлился, что Олег пропал.

— Ты ему рассказал, куда я ушёл?

— Я ж не дурак. Соврал, что тебе позвонила бабушка и велела срочно быть дома. Все знают, что с твоей бабкой лучше не спорить.

Люба, заинтересованно слушавшая их разговор, чуть наклонилась вперёд.

— Такая страшная ведьма?

— Не советую связываться, — ответил Олег, не глядя на девушку.

— В общем, — произнёс Женя. — Мы некоторое время искали вас вместе, но в темноте ничего не видно, так что я собрался идти домой. Подумал, что вы туда сразу отправитесь. Каширин увязался за мной, я просто не смог от него избавиться. Пару часов он тут просидел, пока я не сказал, что ложусь спать, и он должен уйти, потому что я параноик и не могу находиться в одной квартире с малознакомыми людьми.

— Так и сказал? — фыркнула Ника.

— Да у меня уже нервы были на взводе, я что угодно был готов сказать этому психопату.

— И он ушёл?

— После такого очевидного намёка, ему ничего другого не оставалось, — улыбнулся Чип. — А потом я подумал, что ты могла пойти к Даше, позвонил ей, и мы ждали вас уже вдвоём.

— Так кто это? — нетерпеливо ёрзая на стуле, Даша показала на девушку с бирюзовыми волосами.

Вероника предчувствовала последующую реакцию и не обманулась.

— Исток, — сказала она.

Даша предсказуемо ахнула в недоумении, а Женя сидел молча, потрясённый услышанным. Он даже рот распахнул от удивления, не сводя глаз с Любы. Девушка наклонилась вперёд, приближаясь к Чипу и игриво дотронулась тонким длинным пальцем до Жениного подбородка.

— Осторожно, а то ворона влетит, — широко улыбнулась она, взмахивая бирюзовыми прядями.

Вероника с возрастающим возмущением наблюдала, как Чип вдруг смущённо засмеялся. У него было такое глупое лицо, что Ника всерьёз забеспокоилась за его рассудок.

— Как так вообще вышло? — спросила Даша. — Женя мне объяснил, что это какой-то предмет.

— Волхвы использовали свою кровь, чтобы запереть богов, — сказал Олег. — Новость номер два: в Лабиринте заперты боги, — он насладился всеобщим шоком. — Как я понимаю, использование именно крови связано с самой сущностью чародеев. Дар ведь назван так не без причины, верно?

— Угадал, волчонок, — ухмыльнулась Люба, и Вольгин оскалился на подобное обращение. — Магия — это дар древних богов их жрецам, поэтому мы и связаны столь крепко. Одно без другого не может.

— Каких ещё богов? — к Жене вернулась способность говорить.

— Языческих, — задумчиво водя вилкой по пустой тарелке, произнёс Олег. — Судя по всему, они действительно существовали. Конечно, люди могли принять за божеств просто могущественных духов, но это не меняет сути. Создание Лабиринта оборвало связь с ними, поэтому магия и ослабевает.

— Значит, Каширин хочет освободить этих самых богов, — осознал, наконец, Женя.

— Так это же неплохо, разве нет? — Даша оглядела присутствующих, пытаясь найти ответ в их лицах. — Магия вернётся. Вы станете круто колдовать.

— Не чепуши, — нахмурилась Люба. — Думаешь, мои предки их просто так запрятали? Ох, с кем я говорю?! Твоя бабка, наверное, была какой-нибудь деревенской знахаркой, а теперь ты лезешь в дела, которые просто неспособна понять.

— К твоему сведению, "избранная", — прошипела Даша, сверкая глазами из-под чёлки, — я вообще не ведьма...

— Что ты тогда тут вообще делаешь? Вали.

— Но это не помешает мне выдрать тебе твои крашеные волосы. Судя по твоей бритой голове, кто-то уже пытался это сделать, истеричка малолетняя, — продолжила Дашка, приподнимаясь из-за стола и, видимо, намереваясь не тянуть с исполнением угрозы.

— Прекратите! — взвизгнула Ника. — Ты, — она бросила возмущённый взгляд в Любу. — Не смей так говорить с моей подругой, а ты, Даша, успокойся. Она не просто малолетняя истеричка, она Исток.

— Что ты там пищишь, белобрысая? — скривила тонкие губы Люба.

Женя, оказавшийся между двух огней, притих. Вольгин поначалу криво улыбался, наслаждаясь девчачьими разборками. Осознав, что скандал не на шутку разгорается, он заставил себя спрятать ухмылку.

— Чёрт, Жека, сделай уже что-нибудь, — сказал он. — Ты же у нас всегда на страже мира.

Чип вздохнул.

— Это у тебя дом, полный баб. Я доверяю твоему опыту, — попытался перевести стрелки парень.

— И в таких ситуациях я просто ухожу подальше, а нам сейчас надо спокойно поговорить.

Вероника возмущённо посмотрела на оборотня.

— Это единственное, о чём я прошу. Но как заставить её вести себя прилично?

— Просто выпроводи свою подружку, — огрызнулась Люба.

Олег зарычал и, не выдержав, стукнул кулаком по столу.

— Молчать, курицы! — гаркнул он, и девушки, притихнув, замерли на своих местах. — Чудесно, — оскалился в улыбке Вольгин. — Продолжаем разговор.

Вероника надулась, стараясь даже не смотреть в сторону Любы.

— Хорошо, — процедила она. — Что будем теперь делать?

— Я бы домой пошёл, — хмыкнул оборотень.

— Олег, не смешно.

— А что? Я устал. К тому же, понятия не имею, как поступить дальше.

Люба положила локти на стол, прижимая кулаки к груди.

— Ты говорила, что видящих убивают. Если это так, значит, ищут меня.

— Зачем?

— Может, потому что я могущественная ведьма, чьи предки победили богов, — подняла брови Люба. — Моя кровь — часть ритуала, создавшего Лабиринт, помнишь?

Вероника кивнула, собираясь с мыслями. Дуб, кровь и магия. Сила обряда действовала, покуда существовали все три компонента. Если магия, несмотря на своё ослабление, вряд ли могла окончательно исчезнуть, то местонахождение дерева было неизвестно.

— А где спрятан тот дуб? — спросила Ника.

Люба пожала плечами.

— Не знаю. Вряд ли с ним что-нибудь случится. В моей книге написано, что его невозможно окончательно уничтожить, в отличие от третьего элемента ритуала — меня.

ГЛАВА 2

Второй Круг

Разговор в квартире номер семнадцать на третьем этаже прервал неожиданный звонок. Он заставил всех замереть на своих местах и в полной тишине переглядываться, посматривая с опаской в сторону коридора.

— Спрячьтесь, — шепнула Вероника остальным.

Никто не стал спорить. Можно было только догадываться, кто продолжал нетерпеливо жать на потёртую кнопку звонка, из-за чего квартиру оглашала нервная трель, но все пришли к одному выводу: не стоило попадаться на глаза названным гостям.

— Иду! — крикнула Ника.

Остальные, стараясь не шуметь, поднялись со своих мест.

— В ванную, — шепнула им Вероника.

Даша, Женя и Олег шмыгнули за дверь и закрыли её за собой. Люба огромными глазами уставилась на Нику, не зная куда деться, и та затолкала "избранную" в коморку туалета.

— Иду, — повторила она и подошла, наконец, к двери.

Это был Бигеев. Его лицо представляло собой каменную маску, лишь глаза напряжённо сверкали из-за очков.

— Доброе утро, Вероника, — произнёс он сдержанно.

— Доброе, — неуверенно проговорила Ника, поправляя на себе халат. — Вам что-то нужно?

Она продолжала стоять не пороге, не пропуская мужчину внутрь. Бигеев поднял взгляд, пытаясь разглядеть что-нибудь у неё за спиной. Губы были плотно сжаты.

— Как я понимаю, вы нашли, что искали?

— О чём вы?

— Прошу вас, Вероника, не притворяйтесь, что не знаете, о чём я говорю. Нам известно о ваших делах с Кашириным. Где Исток?

Ника с трудом сохраняла маску удивления. Она сдержала порыв обернуться назад, ловя себя на желании позвать на помощь Олега. Второму Кругу не стоило знать об участии остальных в обряде.

— О чём вы? — повторила она.

— Ох, я же просил вас прекратить притворство. Мы знаем, что Исток воспользовался магией, и что именно вы искали его, — Наиль обеспокоено оглянулся на лестничную площадку. — Не стоит вести такие разговоры здесь. Вы пригласите меня?

Девушка колебалась пару мгновений, прежде чем отойти в сторону, чтобы дать Бигееву пройти. Мужчина не стал идти дальше коридора, оставаясь на коврике, лежавшем у двери.

— Где он сейчас? — спросил он. — То есть, она.

— Я не знаю, — Вероника скрестила руки на груди. Ей оставалось только надеяться, что Наиль не почувствует присутствие Любы с помощью своего дара. — Может, лучше расскажите мне, почему все его так стараются найти и зачем вы хотите убить видящих?

Бигеев выглядел искренне оскорблённым.

— Вы подумали, что это я их убиваю? Как вам такое могло в голову прийти?

— Я сама видела, что вы так сказали. Это было в ваших воспоминаниях, — Ника старалась смотреть на него как можно более строже, чтобы не выдать собственный страх.

— Кхм, я бы рассказал вам всё раньше, будь уверен, что вы получили воспоминания от Надежды. До этого у меня не было права разглашать тайны второго Круга. А вы кинулись за помощью к Каширину, — он разочарованно покачал головой.

— У меня не оставалось выбора. Впрочем, это уже не имеет значения, — вздохнула Ника. — Что вы хотите от меня?

— Расскажите, что вы сделали с Истоком. Если он попадёт в руки Каширина...

Из туалета раздалось злое шипение. Вероника и Наиль одновременно повернулись в сторону закрытой двери. Ника в мыслях прокляла неосторожность глупой школьницы.

— Он здесь, так? — догадался Бигеев.

— И "он" попросил бы не говорить о нём, как о вещи, — дверь распахнулась, и в коридор вылетела взбешенная Люба. Она гневно уставилась на мужчину, скривив рот.

Наиль разглядывал её с неописуемым удивлением.

— Вы не знали, что это человек? — спросила Ника.

— Знал, конечно. Но мы, кхм, привыкли говорить просто "исток", чтобы даже случайно не проболтаться о...

Люба возмущённо фыркнула.

— Значит, вы из этого второго Круга?

— Так и есть. Мне очень приятно познакомиться с вами, — сказал Бигеев, хотя его взгляд выражал лишь печаль. — Жаль только, что в настоящей ситуации ваша жизнь находится в опасности. А я и все остальные члены Круга, как вам известно, поклялись оберегать вас.

— Мне всегда было интересно, как же видящие собираются это делать, — усмехнулась Люба. — Как вас зовут? — спросила она требовательно, почти приказывая.

— Наиль Ренатович.

— Я Люба.

— Я знаю.

Ника молча наблюдала за их разговором, не решаясь что-нибудь предпринять. Злость на Любу за её необдуманный поступок прошла, но осталось грызущее изнутри беспокойство.

— Что теперь будет?

— Второй Круг ждёт вас, чтобы обсудить, кхм, наши дальнейшие действия, — Наиль посмотрел на Веронику. — Вас обеих.

Ника понимающе кивнула. Что ж, ей стоило ожидать чего-то подобного.

— Мне нужно переодеться, — произнесла она, только теперь заметив, что дверь на кухню была всё ещё открыта.

Стол был заставлен посудой, и становилось очевидно, что в квартире находилось куда больше двух человек. Девушка поспешила захлопнуть дверь, уповая на то, что из-за волнения Наиль не заметил детали. Бигеев недоверчиво покосился на Веронику, но не сказал ни слова.

Ника торопливо переоделась, спрятала влажную косу под платок. Она не могла воспользоваться феном, так как он оставался в ванной комнате.

Выходя последней из квартиры, девушка посмотрела на всё ещё запертую дверь. Ей было страшно, словно она отправлялась на собственную казнь, но ни Олег, ни Женя до сих пор ничего не предприняли, что означало, что они согласны с её решением ехать вместе с Бигеевым.

Девушки переглядывались, не говоря ни слова, пока сидели на заднем сиденье автомобиля Бигеева. Наиль сосредоточенно смотрел на дорогу, не обращая внимания на пассажирок. Вероника скрестила руки на груди и попыталась унять дрожь. Её ждали неприятности. Из всех людей на свете она доверилась Каширину, о ненадёжности которого её не раз предупреждали.

"Нечего было пытаться залезть мне в голову," — мстительно подумала она, уставившись в плешивый затылок Бигеева. Если бы не его подозрительное поведение, то всё могло выйти совсем иначе. Конечно, теперь он утверждал, что не мог рисковать, напрямую расспрашивая об обстоятельствах гибели Надежды Сергеевны. Ника "молода и неопытна", как охарактеризовал её Наиль. Она была способна проболтаться кому-нибудь о воспоминаниях, и тогда информация могла дойти до ушей Каширина. Впрочем, благодаря Олегу всё вышло именно так, как опасался второй Круг.

Теперь Исток нашли. Значит, его мог обнаружить кто угодно.

— Я не хотела, — промямлила Вероника, когда они подъехали к дому Бигеева.

Учитель впервые за долгое время взглянул на девушку.

— Мы обсудим всё в более надёжном месте, — сказал он.

Люба изо всех сил старалась скрыть, что она тоже нервничает. Девушка криво улыбалась, размашисто шагая по дороге к подъезду. Полы её длинного пальто разлетались, открывая худые ноги в грубых сапогах.

— А почему мы не могли поговорить в квартире у Ники? — спросила она.

— Потому что нас ждут, — пояснил Наиль, придерживая дверь в подъезд.

Люба сделала шутливый реверанс, прежде чем зайти. Бигеев сохранял спокойное выражение лица, но глаза выдавали его раздражение и напряжённость.

— Вы слишком игривы.

— Вся жизнь — игра, — хмыкнула девушка.

Вероника, следовавшая за Любой, закатила глаза. До чего же её бесила эта выскочка с волосами "вырви глаз".

— Вы находитесь в невероятной опасности, — нравоучительно произнёс Наиль, шедший последним. — Не время для шуток.

Люба взмахнула руками в стороны.

— Так хотя бы веселее, чем ждать всю жизнь неизвестно чего. Скажите, — она резко развернулась. Стоя на верхней ступеньке, смотрела Веронике через затылок на Бигеева. Губы были поджаты. — Вы собирались хоть когда-нибудь за мной прийти? Не вы лично, а кто-нибудь из этого вашего Круга, или я должна была до самой старости жить, как обычная смертная?

Вероника никогда прежде не слышала, чтобы маги так говорили о людях, не владевших даром. Даже Олег со всем свойственным ему высокомерием причислял себя к числу людей, а не сверхчеловеков.

"Значит, "обычные смертные?" — с растущей неприязнью подумала Ника.

Наиль не сразу ответил.

— Кхм, мы поговорим об этом у меня в квартире, — сказал он, наконец.

— Всё ясно, — горько усмехнулась Люба. — Значит, никогда. Всё с вами понятно. Только вот я не вижу ни одной причины вообще с вами говорить.

Пару мгновений, кажется, она даже собиралась уйти прочь, но всё же передумала и стала подниматься дальше по лестнице.

В квартире их сразу окружили.

— Здравствуйте, — схватила Веронику за руку высокая женщина со светлым каре. — Очень, очень рада с вами познакомиться.

— Аллочка, это Вероника, ученица Наиля, — пояснил грузный хмурый мужчина. Ника не могла припомнить, чтобы она видела его прежде.

"Может, он был на собрании?" — предположила она.

— Ой, простите, — вспыхнула от смущения женщина. На первый взгляд ей было около сорока лет, но вела она себя так по-девчачьи, что это заставляло усомниться в её возрасте. — Но мне всё равно очень приятно.

К Любе протолкалась маленькая старушка с рыжими короткими волосами. Она протянула к девушке руки с жемчужными браслетами и привлекла к себе.

— Дай мне на тебя посмотреть. Как тебя зовут, девочка? — спросила она и тут же сама ответила. — Я помню: Люба. Любушка, да ты русалка. Андрюша, ты видел раньше такие волосы? Прямо русалка.

Андрюша выглянул из-за спины Аллочки. Это был пухлощёкий блондин с кудрявым вихром, свисавшим на лоб. Молодой мужчина с нескрываемым любопытством взглянул на Любу. Её внешность чем-то не пришлась Андрюше по вкусу. Уголки его губ поползли вниз, а брови наоборот презрительно взлетели вверх.

— Идём, милая, — ворковала старушка, ухватив Любу за руку. — Ты меня помнишь? Мы встречались, когда ты была совсем маленькой.

— Так это были вы? — воскликнула девушка. — Да, я помню.

Все поспешили вслед за Любой в гостиную. Наиль Ренатович оглянулся на Веронику. Ей вовсе не хотелось присоединяться к собранию. Она бы с удовольствием вовсе ушла, воспользовавшись всеобщей суматохой.

— Идёмте, Вероника, — сказал Бигеев. — Мы все хотели бы услышать, как вы нашли Исток.

Нике пришлось предстать перед оставшимися видящими второго Круга. Их было всего шестеро. Девушка попыталась вспомнить, сколько состояло в Круге до череды убийств, но точная цифра не приходила ей в голову. И без этого было ясно, что погибли почти все.

"Почему они это допустили? Неужели не смогли предвидеть собственной гибели?"

Ей пришлось рассказать историю с того самого момента, когда она получила дар своей бабки. И только описывая гибель Надежды Сергеевны, Вероника вдруг поняла: видящая знала. С самой первой встречи рыжеволосая ведьма понимала, что Ника примет её воспоминания, что она займёт её место во втором Круге. Поражённая осознанием правды, девушка замолчала.

— Что не так? — ворчливо поинтересовалась Дорогина — та самая ведьма, что возглавила недавно тройку Олега и Жени.

Значит, не только за Вероникой приставили наблюдение. Вольгин, видимо, заинтересовал Круг своей дружбой с Кашириным.

— Я только сейчас вспомнила, что Надежда Сергеевна сказала мне перед самой смертью, — произнесла Ника.

Она сидела на любезно принесённом Наилем стуле у стены, сцепив руки, и чувствовала себя как во время ответа у школьной доски.

— Надежда Сергеевна сказала мне, что она знает, как мы с ней связаны. Я думаю, она предвидела, что умрёт именно так. Может... может, именно поэтому она осталась тогда на улице, — девушка опустила глаза, разглядывая свои колени. Горло сдавило, и она чувствовала, что готова расплакаться. — Я всё это время не понимала, почему она так умерла. Думала, что я в этом виновата. Тени мне так говорили...

— Тени? — визгливо спросила Тамара Михайловна. — Береника, вы что, разговаривали с Тенями?

— Только один раз, — испуганно посмотрев на сердитую старушку, оправдывалась Ника. — Я говорила с Тенью только один раз, когда заглядывала в воспоминания Юры.

— Какого Юры? — хватаясь за сердце и округляя глаза, спросила Аллочка.

— Того мальчика, что призвал Теней в больнице, — напомнил Геннадий — полный мужчина, который повстречался Веронике при входе в квартиру Бигеева.

— Вот, значит, какие дела творятся, — поджала губы Дорогина. — Наиль Ренатович, я крайне возмущена. Эта ваша Береника мало того что сотрудничает с — я не побоюсь этого слова — террористом, так ещё и с Тенями разговаривает.

Бигеев вцепился руками в концы своего джемпера, сохраняя каменное лицо.

— Это произошло до того как я взялся за обучение этой девушки.

— Но вы всё равно ничего об этом не знали. Как и о переданных ей Надеждой воспоминаниях, — слегка стукнула рукой по подлокотнику кресла старуха.

Люба, сидевшая рядом с Дорогиной на стуле, колюче смотрела на Веронику.

— А уж эта её компания, от которой мы просили вас отгородить девочку, — продолжила Тамара Михайловна. — Вольгин потенциально опасный анархист!

— Ой, ну что вы, — ахнула Аллочка. — У мальчика такая непростая судьба.

— У мальчика дурная кровь, — обрезала старуха.

— Тамара Михайловна, я бы попросил вас уважительнее отзываться обо всей семье Вольгиных, — вмешался в разговор худощавый светловолосый мужчина. Вероника до сих пор не имела возможности узнать его имя, к тому же он предпочитал не участвовать в разговоре и молча слушал остальных. — Елизавета Романовна...

— А я, Серёжа, говорю вовсе не о Елизавете Романовне, — едко процедила Дорогина. — Отец этого мальчишки натворил таких дел, что мы до сих пор разгребаем.

— Что вы имеете в виду? — спросила Ника.

— А то, Береника, — отчётливо, наслаждаясь каждым переполненным ядом словом, произнесла Тамара Михайловна. — Что его отец был предателем и Контрактником.

Ника посмотрела на Бигеева, словно надеясь услышать опровержение.

— Наиль Ренатович, — еле слышно проговорила она.

— К сожалению, это действительно так, — подтвердил учитель. — Аня, дочка Елизаветы Романовны влюбилась в очень нехорошего человека. Она была юна, наивна, а он сыграл злую шутку с её чувствами.

— Что вы хотите этим сказать?

Бигеев замолчал, отвернувшись. Было очевидно, что разговор ему неприятен, и Вероника моментально придумала массу тому причин. Мама Олега что-то для него значила? Наиль был влюблён в неё, совсем как его дочь влюблена теперь в Олега? Ника вглядывалась в профиль мужчины, пытаясь найти разгадку.

Остальные молчали, даже насупившаяся как сыч Тамара Михайловна. Алла приподнялась со своего места, подошла к окну, выглядывая за кружевную тюль. Она нервно гладила себя по плечам, словно пытаясь согреться. В комнате было душно.

— Лёня был нам всем другом, — сказала она срывающимся голосом. — Никто и подумать не мог, что он пойдёт на такое.

— Аля, не надо, — попросил Сергей, протягивая руку к женщине.

— Нет! Она должна знать. Она теперь одна из нас. Мы столько всего скрывали, и посмотри, чего добились, — она обернулась. По щекам текли слёзы. — Тебе, Вероника, будет к лучшему знать всю историю. Леонид был членом второго Круга, видящим. Он с детства дружил с ещё одним из наших, Колей. Коленька погиб, был отравлен Тенью. Это произошло случайно, но Лёня так переживал, — она всхлипнула. — Я знаю, он мне рассказывал. Мы росли вместе, мы всем друг с другом делились. И Лёня стал бояться, что мы так беззащитны, что у нас нет силы шепчущих. Ты же знаешь, как это тяжело: постоянно чувствовать себя в опасности.

— Ты только делаешь хуже, — покачал головой Сергей, но никто больше не попытался остановить Аллу. Она сглотнула. Её губы дрожали, но она попыталась взять себя в руки.

— В общем, мы точно не знаем, как это получилось, но он стал Контрактником.

Ганнадий подошёл к женщине. Положив руку ей на плечо, продолжил:

— А потом обманул Аню Вольгину. Призвал Тень, которая её отравила.

— Зачем?

— Да хрен его знает. Всегда был тем ещё психом, — грубо ответил мужчина.

— Неправда! — взвилась на него Алла. — Лёня был очень особенным, очень талантливым. Просто его обманули, — она посмотрела на Веронику. — Кто-то сказал ему, что так можно будет остановить Теней.

— Отравив Аню? — фыркнул Сергей. — Хорош способ победить их, увеличив популяцию.

Аллочка насупилась, словно маленький ребёнок. Геннадий приобнял её, и женщина бессильно положила голову ему на плечо.

— Кто-то предсказал ему будущее, какая-то неизвестная ведьма, Контрактница, — продолжила она. — Лёня тогда всё ещё общался со мной. Он поверил ей, сказал, что ему суждено быть с Аней Вольгиной. Он её даже не любил, — убеждённо замотала головой Алла. — Но Лёня так верил в своё предназначение, что соблазнил эту...

— Бедную дурочку, — закончил Сергей, понурив голову. — Мы, конечно, узнали это слишком поздно. Как только стало известно, что Леонид заключил контракт с Лабиринтом, он был изгнан из Круга. Мы не могли, к сожалению, забрать у него дар и послание, но он был отстранён ото всех дел. А потом, — видящий тяжело вздохнул, переводя взгляд на Любу. — Он убил твоего отца и деда.

Люба окаменела от ужаса. Застыла, распахнув рот.

— Олег, да? — переспросила она, поворачивая к Веронике. — Тот оборотень, правда? — громче произнесла она. — Этот чёртов волк.

— Олег тут ни при чём! — воскликнула Ника. Все взгляды устремились на неё. — Он ни при чём, — повторила она.

— Между тем мальчишка идёт по стопам своего отца, — сказала Дорогина.

Вероника мотала головой, не в силах выговорить хоть слово. Каширин желал открыть Лабиринт. Получается, он врал ей о своих благих целях, как и лгал обо всё остальном. Его интересовали только сила и мощь, которую могли даровать благодарные за своё освобождение боги. Но что бы Олег продолжил дело человека, который убил его мать? Нет, это просто немыслимо.

Теперь Ника понимала, что Бигеев неспроста просил её посмотреть фотографию контрактника на их последнем занятии. Значит, она видела родителей Олега. Чего надеялся добиться тем самым Наиль? Предостеречь об опасности или стравить её с Вольгиным?

— Где теперь этот Леонид? — спросила она ни у кого конкретно.

— Мёртв, — ответил Наиль. — Анин муж, кхм, выследил его после всего случившегося.

Ника понимающе кивнула. Что ж, ей было не жалко этого человека, но девушку обижало недоверие, испытываемое Кругом к Олегу. Дети не виноваты в грехах родителей. Или ей тоже нужно расплачиваться за преступления собственной бабки?

— Олег всё это время помогал мне, потому что знал, что видящих второго Круга убивают, — сказала она, внимательно наблюдая за присутствующими, пытаясь понять, верят ли ей. — Каширин имеет на него влияние, я не спорю, но Олег хороший. Он пытался спасти Надежду Сергеевну от Теней и сегодня ночью увёл меня подальше, чтобы никто не последовал за нами и не нашёл Исток.

— Значит, он тоже видел Любу?

Ника кивнула.

— Чудесно! — воскликнула Дорогина. — Вот до чего, Наиль Ренатович, довела ваша беспечность. Эта безответственность станет причиной нашего всеобщего конца.

— Тамара Михайловна, это же вы взяли шефство над Вольгиным, так? — наклоняясь вперёд и не сдерживая озорной улыбки, спросил Сергей. — Сами вызвались. Мы ещё облегчённо вздохнули. Подумали: теперь точно ничего не случится. Эх, как же так вышло...

Старуха возмущённо надулась и была готова разразиться руганью, но вместо этого только пару раз открыла и закрыла рот.

— Мы далеко ушли от темы, — напомнил Наиль, не сдержав смешка и слегка кивая в благодарность Сергею. — Вероника, прошу, продолжите свой рассказ.

Когда Ника поведала видящим обо всём, что случилось с ней за последние месяцы, то почувствовала, как с сердца упал тяжёлый камень. На один секрет стало меньше. По крайней мере, ей больше не стоило опасаться Наиля.

Но другие проблемы никуда не делись.

— Ситуация изменилась, — заключил Бигеев. — Воспользовавшись даром, вы, Любовь, стали видимы дня всех колдунов и, увы, духов. Вы больше не можете оставаться в тени.

Люба нерешительно улыбнулась. Она добилась, чего желала, но уже не была уверена в правильности своего решения. Наиль обвёл взглядом людей в комнате, и все притихли, прислушиваясь. Даже Тамара Михайловна перестала безостановочно ворчать что-то себе под нос.

— Вы, Вероника, теперь одна из нас. Мне очень жаль, что ваша жизнь тоже в опасности, но вы ступили на путь, у которого нет возврата, — начал Наиль. — Я попрошу всех членов второго Круга понять сегодня одну простую истину. Такие люди как Каширин, как Леонид Карелин — они заложники собственных иллюзий. Наши предки заключили языческих богов в Лабиринт, и мы продолжим их дело, хотим того или нет. Люди, желающие освободить богов — какие бы у них на то не были причины — не понимают простой истины: могущественные существа, обладающие силой, которая нам и не снилась, не имеют к нам ни жалости, ни любви.

— Но Наиль, Зайцев считал, что они дали нам дар, — слабым голоском возразила Алла. — Мы с ними связаны.

— Возможно, — неохотно согласился Бигеев. — Но никто из нас не знает, почему первый Круг запер этих так называемых богов в Лабиринт. Как вы считаете, что они испытывают к потомкам своих тюремщиков спустя тысячу лет заключения? Нас не ждёт ничего, кроме их ненависти и гнева. Я сомневаюсь, что вообще хоть кто-нибудь из современных магов уцелеет, если Лабиринт будет разрушен. Последствия освобождения немыслимы.

— Не могу не согласиться, — поднялся Сергей. — Зайцев, может, и открыл нам глаза на истинную сущность наших пленников, но дела это не меняет. Они должны оставаться в Лабиринте.

— Дело пахнет порохом, — нахмурился Геннадий, продолжавший обнимать Аллочку. — Знаете что, может, перепрячем наш Исток от греха подальше?

— Уже поздно. Он активирован, — возразил Сергей и запнулся, поймав на себе недовольный взгляд. — Я хотел сказать, что Люба воспользовалась силой.

"Русалка" хмыкнула, презрительно рассматривая мужчину. Притихшая Тамара Михайловна недовольно мотала головой и снова что-то бубнила так, что было не расслышать. Андрюша за её спиной дул щёки и не присоединялся к обсуждению.

— Так что мы будем делать? — хлюпнула носом Аллочка. Она размазала косметику на лице, и теперь выглядела куда старше своего возраста, но даже не обращала на это внимание.

— Возьмёмся за обучение Любови, — сказал Бигеев.

— Я и так всё умею, — хмыкнула девушка.

— Не задирайте нос, сударыня, — мягко улыбнулся Сергей. — Вы, безусловно, избранная, а мы все ваши верные рыцари, но это не отменяет того факта, что вы многого не знаете.

— Я предлагаю попросить Вольгиных позаботиться о безопасности Любови, — продолжил Наиль. — Елизавета Романовна зарекомендовала себя как верный друг второго Круга...

— Отправить девочку в яму к волкам? — возмутилась Дорогина. Блеклые старушечьи глаза чуть не вылезли из орбит. — Не позволю.

Сергей подскочил с места и аккуратно обнял её одной рукой.

— Тамара Михайловна, — мягко улыбнулся он. — Мы так ценим вашу мудрость. Вы совершенно правы. Олегу нельзя доверять, поэтому мы всецело полагаемся на вас. Вы же возьмёте на себя заботу о безопасности Любы?

— Я? — опешила Дорогина.

— Конечно. Как самый опытный член Круга.

— Я... я не могу. Мне надо найти Олега и поговорить с ним. За мальчишкой нужен глаз да глаз.

И она резво подскочила с кресла, направляясь к выходу. Андрюша впервые за всё время заговорил, прощаясь с остальными, и поспешил за Дорогиной. Все присутствующие проводили их глазами. Когда дверь за ними закрылась, Геннадий громко вздохнул:

— Что ж из всех наших именно её до сих пор Тени не траванули?

— Гена, — с укором произнесла Аллочка. Она обеспокоенно посмотрела на Наиля. — Но что мы действительно теперь будем делать?

— Я по-прежнему предлагаю поселить Любу на время у Вольгиных. Целая семья оборотней должна быть способна защитить её от Теней.

Люба скрестила руки на груди, наблюдая, как решается её судьба.

— Меня спросить никто не хочет? Я не собираюсь жить ни с какими оборотнями.

Видящие в недоумении взглянули на девушку.

— Это делается для вашей безопасности.

— Шестнадцать лет вам было совершенно всё равно где я и что со мной, а теперь вы намерены контролировать мою жизнь?

— Это не так, — возразила Аллочка. — Мы всегда издалека наблюдали за тобой, но старались держаться в стороне для твоей безопасности.

Люба упрямо сжала губы, явно не желая слушать оправданий. Вероника хотела сказать, что нельзя вести себя так глупо и безрассудно, но неожиданно перед глазами замелькали чёрные пятна. Голова кружилась.

— Мне нужно в ванную, — тихо проговорила она, но никто даже не обратил внимание.

Покинув комнату, Ника слышала неразборчивый разговор, доносившийся из-за дверей. Девушка умылась, присела на край ванной, не в силах идти обратно.

— Ты жива? — раздался знакомый голос.

Вероника обернулась на звук и увидела Настю. Лисица облокотилась о проём двери и разглядывала её, улыбаясь чему-то.

— Вроде бы, — неуверенно ответила Ника.

— Что случилось?

— Очень хочу спать. Кажется, сейчас упаду прямо здесь.

Вероника уткнулась локтями в колени и положила голову на руки, массируя ноющие виски.

— Может, кофе? — предложила лисица.

Они долго сидели на кухне, не разговаривая. Ника не желала возвращаться в комнату к остальным и дремала, прислонившись к стене. Лисица не расспрашивала её ни о чём. Она почти не двигалась и не сводила глаз с двери в гостиную.

Сквозь сон Вероника слышала чужие голоса и отдельные слова, долетавшие до сознания. В лихорадочных тяжёлых снах её преследовали горящие жёлтые глаза и чёрные крылья, старушечье бормотание и чьи-то громкие рыдания. Ника потерялась в бесконечной череде сменяющихся кошмаров, когда её потрясли за плечи, вытаскивая из объятий сна.

Она лежала на диване в гостиной, хотя не помнила, как сюда добралась. Был поздний вечер, и за окном стемнело. Наиль склонился над ней, безразлично вглядываясь в лицо.

— Я не хотел вас будить, но уже очень поздно. Вам, пожалуй, пора домой, — произнёс он.

Ника присела, поправляя волосы и рассеяно проводя рукой по лбу.

— А где все?

— Уже ушли.

— Что-то решили с Любой?

— За ней будут приглядывать Вольгины.

— И Олег? — удивилась девушка.

— Елизавета Романовна сказала, что он больше не живёт с ними.

Вероника опустила глаза, не зная, что сказать в ответ. Ей было очевидно, что видящие до сих пор считают Олега каким-то жутким злодеем, пьющим кровь младенцев на завтрак. Она поднялась, поправляя одежду.

— Вероника, мне действительно очень жаль, что вам пришлось пережить столько несчастий, — равнодушно говорил Бигеев, и ни в его лице, ни в голосе не читалось ни капли сочувствия. — Но, как я и сказал, вы теперь часть второго Круга.

— Я понимаю.

— Нет, вы явно не понимаете. Отныне ваша жизнь вам не принадлежит.

Девушка замерла. Страх, таившийся где-то в глубине души и почти покинувший её, сковал всё тело.

— Что вы имеете в виду?

— Если Люба умрёт, на свободу вырвутся могущественные существа. Никому из современных магов никогда не приходилось иметь дело ни с чем подобным. Боюсь, мы будем не в силах им противостоять. Люба — наша единственная надежда.

— Я это понимаю, — выдавила Ника.

— И вы, как член Круга, должны быть готовы пойти на всё что угодно, чтобы уберечь её, защищать её даже ценой своей жизни.

Ника не знала, что сказать. Она чувствовала, как дрожит нижняя губа. Гнев и страх так плотно сплелись в груди, что она с трудом сдерживала чувства. Ей хотелось кричать и плакать, ударить Бигеева и убежать как можно дальше. Это было несправедливо. Видящие насильно втянули её в свои дела и теперь ожидали, что она согласится пожертвовать собой.

Боясь собственной реакции, девушка молча кивнула и поспешила в коридор.

— Вероника, у меня к вам личная просьба, — Наиль задержал девушку у двери. — Моя дочь давно желает присоединиться к тройке, но, как и вам, ей не хватает опыта. Я подумал, что было бы неплохо вам вместе поработать над чем-нибудь несложным.

Ника растерялась. Её только что почти вынудили поклясться защищать Любу ценой своей жизни, её могли убить Тени! Кроме этих крайне неприятных аспектов жизни, Вероника училась в Институте, у неё была работа. Ей просто нет дела до желания Насти присоединиться к тройке.

— Я не знаю, — сказала девушка, собираясь перечислить все свои проблемы, вызвать жалость или хотя бы понимание и со спокойной душой отмахаться от новых забот.

— Очень вас прошу. Это будет частью обучения, — Бигеев строго посмотрел на видящую, очевидно, не ожидая отказа. — Для начала ничего трудного.

Она согласилась только для того, чтобы как можно скорее закончить разговор и распрощаться с Бигеевым. Всей душой Вероника надеялась, что она больше никогда не встретит ни Любу, ни видящих второго Круга. По дороге домой Ника пообещала себе отказаться от обучения у Наиля и держаться подальше от всех остальных магов. Веронике было только девятнадцать, ей не было никакого дела до спасения мира.

Она запирала дверь своей квартиры, будто это могло отгородить её ото всех проблем. Вероника скинула сапоги и облокотилась о стену, закрывая глаза. Свет в коридоре не горел, она не попыталась включить. Мысли путались. Ника с трудом соображала. Нет, слишком много. Всего. Она подумает об этом завтра.

Лёгкий шорох слева привлёк внимание.

— Привет, — раздался хрипловатый сонный голос. — Я не дождался тебя.

— Ничего, — покачала головой Ника. — Спи. Я тоже сейчас лягу.

— Всё нормально?

Девушка опустила голову, и коса повисла сбоку. Пальцы не слушались, и она с трудом расстегнула пуговицы пальто, неаккуратно повесив его поверх Жениной куртки.

— Не знаю.

Ника подошла к двери в комнату, и Чип отстранился, пропуская её. Было темно. Размытые тени деревьев, отражаемые уличным фонарём, рыскали по стенам, словно длинные когтистые лапы. Девушка задёрнула штору, погружая комнату в полный мрак.

Заскрипела раскладушка, прогибаясь под весом Жени. Вероника на ощупь добралась до шкафа и нашла свою ночнушку. Снятую одежду она бросила на полку. Стянула резинку, распутывая волосы, босая прошла к дивану. Он был разобран. Ника как в тумане вспомнила, что оставила его таким почти больше суток назад, когда они отправились на Перынь. Забравшись под одеяло, девушка укуталась, чувствуя лёгкий озноб.

Они лежали в тишине. Женя ни о чём не спрашивал, за что Вероника была бесконечно благодарна. Тонкая полоса света, проникавшая в щель между занавесок, освещала угол двери.

— Ты знал? — спросила Ника.

— О чём?

— Об Олеге.

Женя ответил не сразу.

— Что именно?

— О его отце.

Кажется, Чип ожидал другого вопроса. Его голос зазвучал спокойнее, напряжение спало.

— Знаю, что он бросил его мать ещё до рождения, а что?

— Олег сам тебе рассказал?

— Нет, Лена. Она любит... трепаться.

— Значит, ты не знал, что он был Контрактником?

Раздался скрип. Ника повернула голову вбок, пытаясь разглядеть собеседника. Светлая футболка Жени белела в темноте, но лицо оставалось в тени.

— Тебе это Круг сказал?

— Да. Его звали Леонид. Он состоял в Круге, а потом предал их. Он убил семью Любы.

Вероника говорила отстранённо, не чувствуя больше ничего. Вся история казалась ей теперь прочитанной некогда страшной сказкой. Зарываясь глубже под одеяло, девушка ощущала только пустоту и усталость.

— Думаю, поэтому Круг не хочет, чтобы я была в вашей тройке. Они подозревали, что я получила воспоминания, но не доверяли мне из-за Олега, — продолжила девушка, отворачиваясь. Глаза блуждали по тёмному потолку.

— Но он даже никогда не видел своего отца.

— Он общается с Кашириным.

Долго никто ничего не говорил. Веки тяжелили, и Ника с трудом удерживалась на краю между сном и бодрствованием. Невесомые волны подхватили её, и она увидела бирюзовую волну, целующую белый песок и худую девичью фигурку, скрывающуюся в воде. Тонкие красные губы изогнулись насмешливо и горько.

— Я не верю, что Олег может совершить что-то плохое, — твёрдо произнёс Женя.

Ника вынырнула из ласковых объятий моря.

— Я тоже, — призналась она. — Но я не доверяю Кругу и Каширину. Они могут сделать что-то глупое.

— Как мы?

Девушка закрыла глаза, не в силах говорить и смотреть в черноту.

— Да. Что нам теперь делать?

— Будем держаться подальше от проблем, — сказал Женя.

Ника сильно зажмурилась, чувствуя, как стали влажными глаза. Она стёрла влагу тыльной стороной руки.

— Да, — согласилась она, понимая, что в отличие от Чипа, у неё больше нет выбора. Давно нет.

— Кстати, я послезавтра перееду к Олегу. Он же квартиру снимает теперь, так что предложил мне вскладчину.

— Ага, — с трудом выдавила девушка, стараясь, чтобы голос звучал нормально.

— Так что всё-таки сказал Круг? Вряд ли они всё время обсуждали отца Олега.

— Нет, не только. Они сказали мне, что я должна умереть за Любу.

Голос сорвался, и Ника не смогла больше сдерживать слёз. Она всхлипнула, сдаваясь чувствам. Повернувшись к стене, девушка уткнулась носом в спинку дивана, поджав под себя ноги.

— Эй, ты там что, плачешь?

— Нет, — путаясь пальцами в разметавшихся по подушке волосах, соврала Ника.

— Ты чего? — растерянно зазвучал знакомый голос ближе.

На плечо легла тёплая ладонь и неуверенно похлопала, успокаивая. Ника судорожно вздохнула, пытаясь успокоиться, но слёзы продолжали литься из глаз. Волосы прилипали к мокрым щекам. Она облизнула губы, ощущая их солоноватый вкус.

— Почему они сказали тебе, что ты должна... ну, умереть? — Чип присел на корточки у дивана, продолжая держать руку у девушки на плече.

Вероника повернулась к нему, и ладонь парня неуверенно соскользнула вниз, легла на диван, рядом с её руками. Теперь можно было разглядеть бледное Женино лицо.

— Бигеев сказал, что если эта Люба умрёт, то заклятие спадёт, и Тени будут освобождены.

— А ты тут при чём? Ты только видящая.

— Я же из этого дурацкого Круга. Я должна защищать её... ценой своей жизни, — припомнила девушка слова Наиля.

Ладонь парня накрыла её сцепленные пальцы.

— Глупости. Ты всё равно ничего не сможешь поделать, если что-то случится. Просто забудь обо всём.

— Зачем тогда Наиль вообще мне это сказал?

— Он же твой наставник, а это почти начальник. Все начальники обязаны вести себя как тиранствующие кретины и запугивать подчинённых, чтобы те не расслаблялись. Если бы у тебя была работа, ты это поняла.

— У меня есть работа, — слабо возразила Ника.

— Не смеши. Подружка твоего папы вряд ли посмеет тебя ругать. Так что о Любе не беспокойся. Мы это возьмём на себя.

— Кто — мы?

— Шепчущие.

Вероника только хлюпала носом. Если подумать, то Женя был прав. Не в её силах было спасти Любу от Теней или других магов.

— Но что, если она умрёт, и Лабиринт будет разрушен? — спросила она.

— Не знаю. Наверное, Тени нас всех отравят.

— Каширин говорил, что они просто перестанут существовать. Они появились из-за создания Лабиринта, и если его открыть, то Тени просто пропадут.

— Он соврал, — убеждённо сказал Женя. — Или сам ошибается.

Вероника осторожно высвободила руку из-под его, вытирая лицо.

— Почему ты так думаешь?

— Разве может быть иначе?

— Почему нет?

Нику удивляло, как решительно Чип отвергал любые предположения, противоречащие привычному суждения. Разве ещё сегодня утром он не верил, что в Лабиринте заточены колдуны, а не языческие боги?

— Может, мы на их счёт ошибаемся? Я же говорила с Тенью, а все думали, что у них нет разума, что они "потерянные души".

— Это другое.

— Почему же? Та Тень жалела Юру.

— Перестань так говорить.

Женя поднялся и отошёл назад, к раскладушке.

— Каширин наверняка рассуждал как-то так же и теперь сошёл с ума, — глухо проговорил он. — Не ввязывайся в неприятности.

— Мы могли предотвратить всё, что случилось, понимаешь? Юра бы не погиб, если Лабиринта не существовало.

— Мы этого не знаем! — негромко прикрикнул Чип, и Ника слегка отпрянула назад. Она не помнила, чтобы прежде Женя повышал голос. — И мы не можем проверить, потому что это приведёт к катастрофе.

Вероника всматривалась в темноту. Ей было нечего сказать в ответ.

ГЛАВА 3

Битва экстрасенсов

По дороге домой из института Вероника мысленно составляла расписание дел на остаток дня. Последние месяцы редко выпадало свободное время, и она планировала провести его с пользой для себя. Из-за визита на Перынь и дальнейших событий, Ника прогуляла две пары подряд по педагогике. Всё бы ничего, но преподаватель — пожилой мужчина, чем-то невыносимо напоминавший Бигеева — оказался на редкость строгим и вредным. В итоге Вероника должна была написать огромный конспект к следующему занятию. Решив, что именно этим и стоит заняться в первую очередь, Ника была, как ни странно, почти счастлива. Она твёрдо решила направить свою жизнь обратно в мирное русло, невзирая на все препятствия.

Подходя к своему подъезду, девушка начала подозревать, что её планам было не суждено сбыться. На скамейке, вглядываясь в окна третьего этажа, сидела Наташа. Когда видящая только собиралась поздороваться, женщина вдруг произнесла:

— Добрый день, Вероника, — и посмотрела на неё.

— Здравствуйте, — промямлила девушка.

Папина подружка выглядела значительно лучше, чем во время их последней встречи.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась Ника.

— Хорошо. Я рада, что мы встретились. Я гуляла, надоело постоянно лежать в постели.

Девушка напряглась, предчувствуя недоброе. Она догадывалась, что её внеплановый выходной на работе не обрадует Наташу, но уж точно не ждала, что папина подружка нанесёт личный визит. К тому же без всякого предупреждения.

Она не знала, как давно отец встречался с Наташей, но сама познакомилась с ней лишь минувшей весной. К огромному облегчению Вероники, женщина редко приходила к ним в квартиру, пока Ника жила с отцом.

Стоило быть честной хотя бы с самой собой: Наташа ей не нравилась. Она не нравилась ей раньше, когда была чрезмерно ласковой и болтливой, не нравилась и теперь, когда грустно улыбалась, не отрывая глаз от Вероники. И дело было даже не в самой Наташе, а в Никином отце. Она не хотела делить папу ни с кем другим, как бы глупо и по-детски это ни звучало.

Но теперь к чувству обиды примешалось ощущение вины. Отпрашиваясь в выходной с работы, Вероника толком ничего не объяснила. Вышло так, что Наташа вовсе не ответила на телефонный звонок, и тогда Ника оставила голосовое сообщение. Она лишь сказала, что не сможет выйти, попросила прощения и на том распрощалась. Это было грубо и безответственно, но девушка не имела ни малейшего опыта в подобного рода обманах. Она прежде никогда не прогуливала уроки или пары, не лгала учителям и потому совершенно не знала как нужно "отмазываться". В любой другой ситуации она бы повела себя иначе, но страх перед Бигеевым заставил Веронику потерять здравое суждение.

Потупив взгляд, Ника приготовилась выслушать заслуженные упрёки.

— Мне бы хотелось быть тебе другом, Вероника, — ласково сказала Наташа, подходя ближе. — Думаю, у нас есть много общего.

Девушка нерешительно взглянула на папину подружку, ожидая подвоха.

— Вы не злитесь на меня?

— Злюсь?

— За то, что я прогуляла работу.

Наташа слегка нахмурилась.

— Я понимаю, что у тебя нелёгкое время. Столько всего навалилось, — она осторожно взяла Веронику за руку.

Девушка поражалась услышанному. Она, конечно, давно заметила, как сильно Наташа старалась к ней подлизаться, но это чаще происходило в присутствии папы. Неужели женщина закроет глаза на её проступок только чтобы втереться в доверие?

"Видимо, замуж невтерпёж," — подумала Ника.

Одновременно стало немного обидно. Прав был Чип, сказав, что у неё нет настоящей работы.

Отец редко знакомил своих пассий с дочерью, но все они старались угодить Веронике и задабривали подарками. Что ж, этим стоило пользоваться.

Вероника посчитала себя обязанной пригласить Наташу в гости, но та изо всех сил отпиралась.

— Нет-нет, не хочу навязываться, — неожиданно отказалась она. — Да и Борис будет волноваться, если я задержусь.

Хмурясь, Ника смотрела вслед удаляющейся женщине. Видящую не покидало ощущение неправильности происходящего и странной пустоты внутри. Оказанная поблажка должна была принести облегчение. Вышло иначе.

Вероника удивлённо прислушивалась, поворачивая ключ в замочной скважине. Из квартиры доносился мелодичный женский голос и звуки гитары.

"Женя должен был вернуться только вечером," — припомнила Ника, открывая дверь.

За последнее время она начинала привыкать к тому, что её квартира привлекает новых гостей, но всё же представшая сцена оказалась неожиданной.

Ловко перебирая пальцами струны, слегка наклонив голову, словно чтобы лучше слышать инструмент, негромко пела Люба.

Вероника замерла в коридоре, не веря собственным глазам и ушам. Она была уверена, что больше никогда не увидит "избранную". По крайней мере она собиралась сделать всё для того возможное.

— Не прошло и суток, — вздохнула она.

В гостиной комнате сидели трое. И если присутствие Жени не удивило, а визит Любы был скорее неприятным, чем неожиданным, то третью гостью Вероника уж точно не ждала. Однако именно Настя заметила её первой. Девушка хитро подмигнула, завидев Нику.

Струны недружно всплакнули, замолкая. Все обернулись к двери.

— Привет, — улыбнулась Вероника. — Думала, ты будешь в институте, — добавила она, поглядывая на Чипа.

— Да я собирался, и вдруг Люба пришла. Я посчитал это за знак свыше и решил прогулять.

Ника с тревогой взглянула на "избранную". Она сидела на диване рядом с Женей, прижав к груди гитару. Видящая пожалела, что не может говорить открыто в присутствии посторонних. А сколько мыслей роилось в голове. Она нервничала, что Исток вновь гуляет по городу без должной охраны, и что самое главное, она пришла именно к ней. Можно было только гадать, с какой целью явилась Настя, но вот намерения Любы казались очевидными.

Мрачная резкая девчонка не сводила ярко подведённых глаз с Чипа. Нервно трогая струны, она неуверенно улыбалась ему. Робко, неловко, но без капли того высокомерия, что она излучала вчера.

— Не ожидала снова увидеть тебя так скоро, — призналась Вероника.

— Может, я соскучилась, — беззлобно ответила "русалка".

Чип выглядел не менее взволнованным, чем Люба, и это удивляло больше всего.

— Она круто поёт, ты слышала? — спросил он.

Ника неуверенно проговорила что-то удовлетворительное и сбежала на кухню.

— Хотите чай? Я сделаю, — воскликнула она, не дожидаясь ответа.

Истоку было не место в её квартире. Вчера она совершила глупость, пригласив Любу к себе, но стоило исправить эту ошибку.

Вероника решила вернуться назад в гостиную, чтобы попросить Любу немедленно уйти. Но тут Настя выскочила из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь.

— Дадим им побыть наедине, — прошептала она, подмигивая.

Ника не сразу поняла кто эти "им". Когда же догадалась, то в недоумении посмотрела на лисицу.

— Что ты имеешь в виду?

Настя проплыла на кухню и ловко вспрыгнула на подоконник, усаживаясь с ногами.

— Стоило мне случайно упомянуть тебя, как наша единственная надежда на спасение принялась меня расспрашивать.

— Обо мне?

— Именно. Особенно её интересовала твоя личная жизнь. Я не была уверена в ответе, но сказала, что ты не встречаешься с Олегом.

— Я с ним и не встречаюсь.

— Чудесно, — пропела Настя. — Тем более, что она про него и не спрашивала.

Вероника села на стул, облокачиваясь о спинку. Лисица, видимо, ждала дальнейших расспросов. Ника молчала.

— Тогда, — нетерпеливо продолжила Настя. — "Избранная" поинтересовалась, почему ты живёшь вместе с Женей. Я ответила, что его дом затопило, а вы просто друзья.

— Откуда ты это знаешь?

— У лис очень чуткий слух.

Ника понимающе улыбнулась. Значит, прошлым днём Настя подслушала весь разговор членов второго Круга. Впрочем, Люба знала всё то же самое.

— Как вы тут оказались?

— О, это моя небольшая обязанность на сегодня — приглядывать за нашей чудесной барышней. Елизавета Романовна, увы, не в городе.

— И ты пришла ко мне...

— Потому что у нас есть задание. Папа предупредил тебя вчера, я слышала.

Вероника недовольно кивнула. Может, её квартира и была безопасна для Любы, но сам факт её присутствия девушку не устраивал. За Истоком могла уже вестись охота. Если след приведёт к дому Ники, видящую ждут большие неприятности.

— Я бы всё-таки предпочла, чтобы Любы здесь не было, — призналась она.

— Не переживай, мы скоро уйдём.

Из жилой комнаты донёсся звонкий девичий смех. Ника нахмурилась. С трудом верилось, что бирюзовая колючка способна так задорно хохотать. С недовольством Вероника отметила, что Женя не торопился нарушить уединение и присоединиться к остальным.

— Так ты с ним встречаешься? — равнодушно поинтересовалась Настя.

— Нет.

Ника поняла, что ей пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть собственное недовольство. Отдавая себе отчёт в том, что жених из Чипа незавидный, она всё же не могла не злиться на него. Веронику откровенно раздражала Люба, но ещё больше злило, что Женя смотрел на неё так, будто не замечал самых очевидных недостатков.

— Это хорошо, — продолжала тем временем лисица. — Мне кажется, они подходят друг другу.

— Разве? — скептически фыркнула Ника. — У них нет ничего общего.

— Такая необычная девушка как Люба нуждается в ком-нибудь очень... хорошем, понимаешь?

— А Олег нехороший? — едко спросила Вероника, желая задеть лисицу.

Настя продолжала улыбаться кончиком губ и играя со своими длинными волосами, как всегда забранными в хвост.

— Он особенный, — ответила она.

Ника приподняла бровь. Вот уж действительно, любовь зла.

— Почему ты предупреждала меня держаться от него подальше? — спросила она.

— Я такое говорила? — в голосе Насти прозвучало искреннее удивление. — Хм, впрочем, могла.

Она некоторое время задумчиво смотрела в окно, теребя кончик хвоста. Рыжие волосы рассыпались на таком же огненном мехе, и трудно было разобрать, где шкура животного, а где волосы Насти.

— Тебе вчера сказали кто его отец. Контрактник.

— Это не причина говорить, что он опасен.

— Да, — неохотно признала Настя. — Но Олег бывает безрассуден. Он убил волка, чтобы стать волкодлаком. Возможно, ты не поймёшь, ты человек. Но для оборотней это святотатство. Это как... украсть чужую личность. Не просто жизнь забрать, а присвоить себе. Есть колдуны, которые обращаются в других людей. Они сдирают с них кожу...

— Я знаю, я встречала такую ведьму.

— Правда? Интересно. Мне не приходилось, — грустно призналась Настя. — Папа запрещает мне присоединяться к тройкам. Я только тренируюсь и тренируюсь, но ничего занимательного не происходит...

— Так отчего Олег опасен?

— Для оборотней нет разницы — человек или животное. А он убил...

— Он не убивал этого волка, — перебила Ника. — Он наоборот спас его.

С лица Насти вдруг спала извечная хитрая улыбка.

— Откуда ты знаешь?

— Он сам мне сказал.

Вероника предчувствовала, что эти слова будут много значить для лисицы. Ей была непонятна странная, какая-то болезненная влюблённость в Вольгина, но и Насти было не жаль. Ника ощутила отвратительное удовлетворение при виде расстроенной девушки.

— Он никому об этом не рассказывал, — пробормотала она.

Больше говорить об Олеге Настя не захотела. Тогда Вероника стала расспрашивать о Любе и узнала, что лисица сама вызвалась позаботиться об "избранной", пока в город не вернётся Елизавета Вольгина. С самого утра Настя сопровождала Любу повсюду.

— Ты даже в школу с ней пошла?

— Нет, школу ей пришлось пропустить, — хмыкнула Настя.

— А гитара зачем? От злых духов отмахиваться?

Лисица с насмешкой наблюдала за Вероникой.

— Она собиралась на занятия, ходит в какую-то студию. Но стоило ей услышать, что я хочу навестить тебя, как она передумала.

Дверь из гостиной приоткрылась, и в коридор вышли Женя и Люба.

— Я на работу, — бросил в сторону парень.

Ника молча кивнула, наблюдая как парочка топчется на пороге и весело переговаривается о чём-то своём. Они смотрелись вместе так, как если бы знали друг друга всю жизнь. Почувствовав на себе чужой взгляд, Вероника обернулась. Настя плутовато улыбалась.

— Я пришла, кстати, не просто так, — негромко сказала она.

— Я догадывалась, — вздохнула Ника.

Когда Чип, наконец, ушёл, Люба зашла на кухню. Лисица тут же спрыгнула с подоконника и заявила:

— Объявляю охоту на ведьм открытой, — пропела она. — Да восславят наши деяния святую Инквизицию.

Люба с сомнением посмотрела на неё, видимо, задавшись вопросом о вменяемости лисицы.

— О чём ты?

— Мне и Веронике дали задание проверить местных экстрасенсов, — объяснила Настя. — По большей части они все жулики, но если окажется, что среди них есть настоящий маг, то нужно остановить его.

— Зачем?

— Затем, о, великая избранная, — придвинулась к ней ближе Настя, щуря глаза. — Что колдуны, получающие деньги за наложение сглазов и проклятий немногим лучше навок, упырей и демонов и заслуживают справедливого наказания.

— А если они это делают бесплатно? — хмыкнула Люба.

Ника напряглась. Лисица говорила с нескрываемой жестокостью, а в тёмных глазах плясали бесы. Может, и зря Олег не отвечал на чувства Насти. Если муж и жена — одна сатана, то эти двое, кажется, имели значимое общее качество — кровожадность.

— Что ты подразумеваешь под наказанием? — настороженно поинтересовалась видящая.

— М-м, — задумчиво издала Настя. — Всё зависит от обстоятельств. Увы, но уголовный кодекс держит мои руки связанными, — на губах играла лукавая улыбка.

— Я не собираюсь ввязываться во что-то противозаконное, — строго предупредила Ника.

Лисица разочарованно вздохнула и заговорила без свойственного ей мелодичного напевания:

— Успокойся, я просто шучу. Конечно же, я не собираюсь делать ничего подобного, просто расскажу папе и спрошу его, как поступить дальше, — надулась девушка. — Он следит за каждым моим шагом, так что нам нужно просто выяснить, есть ли у местных ясновидящих дар или нет. Ничего кроме этого не требуется.

Искренние слова, брошенные в приступе обиды, успокоили Веронику.

— Ты уже кого-нибудь нашла?

— Не просто нашла, а записалась сегодня на приём. Нам несказанно повезло: один из клиентов отменил свою очередь, — воодушевлённо произнесла Настя. — Или эта очаровательная женщина просто соврала мне, чтобы набить себе цену, — поджав губу, продолжила она. — Нас ждут в шесть часов.

Люба, слушавшая их разговор, поинтересовалась:

— Кто она такая?

— Ирина Соболева, живёт в центре города в новом доме. Знаешь, такой рядом с торговым центром?

— Получается, проблем с деньгами нет, — подметила Люба.

— Выходит, что так.

— И кто она именно? Ясновидящая, владеет третьим глазом и прочими мутировавшими органами? — тонкие губы "избранной" презрительно изогнулись.

— Хороший вопрос, — похвалила Настя, протягивая руку к чёрной сумочке на длинном ремешке. Выудив из неё телефон, некоторое время она искала нужную информацию. — Озвучиваю весь список, — Настя сделала паузу, обводя девушек взглядом. — Ирина Соболева — ясновидящая, космоэнерголог, занимается ритуальной и обрядовой магией, психоматикой, накладывает защиту, отвороты, порчи и проклятия.

Вероника тихо посмеивалась, слушая перечень громких званий.

— Что такое психоматика? — нахмурилась Люба. — Впервые слышу.

— Я ничуть не удивлена, — взмахнула волосами лисица. — Ты всего лишь какая-то ведьма первого Круга, а это потомственная колдунья в восьмой пятке. Так что, дамы, по мётлам?

Она убрала телефон. Вероника вспомнила про учебник по педагогике и конспекты.

— Есть ли смысл тратить время? Очевидно, что она шарлатанка.

Лисица замотала головой, пристально смотря на Нику из-под чёрных ресниц.

— Ты будешь удивлена, но в её группе много положительных отзывов. Я проверяла: странички не фейковые. По крайней мере, я бы была удивлена, если столько профилей оказалось подделано.

— Что ещё за группа?

— В "контакте".

— У неё есть своя группа?! — воскликнула Люба.

— Не только группа, ещё страничка в "Твиттере" и канал на "Ютьюбе".

Рука Вероники автоматически потянулась к телефону. Видящая не вела записи в известной сети с синей птицей, но быстро нашла страницу Соболевой.

— Поверить не могу, — покачала она головой. — Она постит всякую ерунду. Я даже половины этого бреда не пойму. По количеству пафоса возникает ощущение, что это "твиттер" девочки-подростка.

Люба хмуро глянула на Веронику, но промолчала. Лисица тихо хихикала, наблюдая, как девушки изучают объект их расследования.

— Добро пожаловать в двадцать первый век. У всех есть своя страничка в "Инстаграмм".

— У меня нет, — хмыкнула Люба с таким видом, будто это делало её лучше падших пользователей данной сети.

— Я не удивлена, — приподняла бровь Вероника.

"Как Чипу могла понравиться эта выскочка?" — ревниво подумала она.

Женя не переносил ссор и отчитывал Олега и Веронику за поступки, которые считал недостойными. Он с первой встречи был так добр к Нике и подбадривал даже в самых безрадостных ситуациях. Как мог такой парень проявить интерес к крашеному кактусу?

— Я предвкушаю девичью драку, — сладко, словно признание в любви, произнесла Настя. — Увы, это зрелище чаще жалкое, чем впечатляющее, так что я намерена вас остановить. Тем более, что время неподходящее. Стоит ли спрашивать, что за кошка пробежала между вами?

Вероника улыбнулась, натягивая доброжелательную маску.

— Мне бы тоже хотелось это знать, — покривила душой она. — Но не будем тратить время, — добавила девушка, взглянув на часы. — У нас остался час до приёма. Что скажем этой ясновидящей?

— Что ты проклята, — заявила Настя. — Я уже рассказала ей, что моя подруга не верит в магию, но ей категорически не везёт в личной жизни. Все парни бегут как от огня, несмотря на ласковый нрав и миловидную внешность. А я якобы уговорила тебя сходить к ясновидящей.

Люба усмехнулась с издёвкой, но Ника предпочла проигнорировать.

— И что будешь делать ты?

— Наблюдать, — ответила лисица. — Пока она будет запудривать тебе мозги, я проверю её на наличие дара. Ты тоже рот не разевай, — подмигнула Настя. — Думаю, нам уже пора.

С этими словами она направилась в коридор. Люба ушла в гостиную и вернулась зачехлённой гитарой.

— Я с вами, — сказала она, вызвав тем самым нешуточный испуг у Вероники.

— Нельзя! — возмутилась она. — Второй Круг запретил тебе рисковать жизнью.

Люба наклонила голову, упрямо уставившись на Нику. Уголок красных губ недовольно опустился.

— И что опасного в вашем деле? По-моему, так у меня больше шансов расстаться с жизнью, купив беляш на привокзальном рынке.

— Не переживай, — успокаивала Настя. — Ничего не случится.

Вероника изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать. Она вообще не очень понимала, почему идёт к этой Соболевой. Девушка надевала сапоги, когда Настя вдруг наклонилась, приглядываясь к обуви.

— Они что, кожаные? — нахмурилась лисица. — Зачем ты потворствуешь насилию над животными?

Ника судорожно вздохнула. Она засомневалась, что они смогут доехать до ясновидящей, не убив друг друга.

* * *

— Господи, милая. Дьявол идёт за тобой по пятам, — причитала "ясновидящая", водя миской с водой над головой Вероники. Другой рукой она держала над миской свечу, и капающий воск складывался в картину, которую женщина в красках описывала.

Она говорила о чёрном проклятии, растекающемся по венам и горьком одиночестве, долгой дороге и окровавленном алтаре. Отчасти это звучало поэтично, в целом невообразимо глупо. Ника с трудом сдерживала хихиканье, радуясь, что "ясновидящая" не видит её лица.

Люба, сидевшая сбоку на табуретке и наблюдавшая за действом, не скрывала своё презрение к происходящему. Она откровенно усмехалась над всем, что говорила Соболева и даже не пыталась придерживаться роли. В итоге "ясновидящая" не выдержала её иронического взгляда и прервала перечислять все жуткие несчастья, якобы преследовавшие Нику, чтобы высказать Любе своё недовольство.

— Девушка, если вы не беспокоитесь о судьбе подруги, то лучше подождите в коридоре. Вы мешаете мне сосредоточиться, а между тем дела у Вероники очень плохи, и только я могу ей помочь.

— Ой, да пожалуйста, — Люба моментально подскочила с места и вышла из комнаты.

Ирина обернулась назад, к занавешенному плотными тёмными шторами окну.

— Настя, я бы вас тоже попросила оставаться на одном месте. Вы сбиваете энергетические потоки.

— Покорно прошу прощения, — пропели ей в ответ.

Ника посмотрела через плечо на лисицу, старательно строившую из себя скромницу. Пока "ясновидящая" отвлекалась на откровенно шутовское чтение судьбы Вероники, Настя бродила по комнате, внимательно осматриваясь. Она единственная из них троих допускала вероятность того, что Соболева была настоящей ведьмой. Отзывы клиентов, может, и были весьма сомнительными, но всё же могли оказаться небезосновательными.

Квартира космоэнерголога, ясновидящей и просто дамы средних лет с десятком непонятных званий, делилась на две совершенно различные зоны. Коридор, в котором сначала оказывались посетители, не отличался ничем примечательным, кроме как странным оберегом, висевшим над дверью. Ника почувствовала лёгкое разочарование, так как ожидала увидеть классический дом современной ведьмы, каким его обычно показывают в фильмах или как современные экстрасенсы сами охотно обставляют свои жилища с целью впечатлить доверчивых клиентов.

Но стоило им зайти в следующую комнату, как голова закружилась от калейдоскопа цветов, лент, таинственных знаков и зловещих рисунков, пестревших на стенах. Все ожидания были оправданы. Глаза разбегались при виде свечей, оберегов и прочих колдовских аксессуаров. Ника вдыхала ароматы, прислушиваясь к дару. Декорации спектакля говорили об истинной сущности "ясновидящей" лучше, чем любые видения. Она не могла быть настоящей ведьмой. Но всё-таки Вероника продолжила играть свою роль. Она пожаловалась на несчастливую личную жизнь и взмолила о помощи. Ирина, чей цепкий взгляд всё это время внимательно изучал девушку, согласилась помочь. В итоге она провела бутафорский обряд, пока Настя с любопытством изучала чародейские атрибуты, выставленные на показ гостям.

— А вы пользуетесь обычной водой? — в глазах лисицы плясали бесы.

— Вообще-то нет, — "ясновидящая" поставила блюдо и свечу на журнальный столик. — Я набираю её в полнолуние, езжу специально на ключ.

Ника встретилась с Настей глазами. Обе с трудом скрывали улыбки.

— Что ж, Вероника, — произнесла тем временем Соболева. — Нужно снимать проклятие. Да-да, это не просто сглаз. Вижу, что оно тебе от матери перешло. Она, видимо, кому-то дорогу перебежала, когда тебя под сердцем носила. Вот и вышло, что ты на себя удар приняла.

Видящая встала, оглядываясь на Настю и ожидая знака как действовать дальше. Было очевидно, что Соболева просто мошенница и лишь вытягивает деньги из суеверных людей. Лисица еле заметно кивнула. Она выглядела разочарованной. Вероника наоборот испытала облегчение. Она была рада поскорее вернуться домой и заняться своими делами. Может, неудача остудит пыл шепчущей, и она позабудет про своё расследование.

— Знаете, я подумаю над этим, — произнесла Вероника, пятясь к выходу.

Соболева нахмурилась. Почувствовав, что клиентка вот-вот вырвется из сетей, она занервничала.

— О чём же тут думать? Нужно спасать тебя, пока не поздно. А то помрёшь старой девой.

— Это, конечно, да, — забормотала Ника. — Но я не уверена, что у меня хватит денег. Это, должно быть, дорого...

— Счастье дороже, — с трагическим выражением изрекла аферистка. — Так уж и быть, могу сделать скидку. Хорошему человеку не жалко.

Настя, делавшаяся с каждым следующим словом всё печальнее, решительно прошла к двери. Только Ника неловко вертелась, пытаясь не толкнуть высокий подсвечник, стоявший на краю столика.

— Мы передумали, — заявила Настя. — До свиданья.

Соболева разозлилась.

— Девушки, мой приём денег стоит. Куда это вы собрались?

— Хотите вызвать милицию и обсудить, кто кого обманул? — язвительно спросила Настя.

— Вы мне полицией не угрожайте, — предупредила Соболева.

"Ясновидящая" попыталась ухватить Веронику за руку. Девушка дёрнулась в сторону и в итоге толкнула стопку документов, лежавших на комоде у стены. Бумаги рассыпались по полу. Нике стоило поспешить уйти прочь, но она наклонилась, подбирая листы и мельком их проглядывая. Среди документов были небрежные записи, сделанные от руки, номера телефонов, адреса и фотографии. Вероника протянула руку к одному из снимков, задумываясь, почему Соболева так неаккуратно хранит изображения своих знакомых.

— Девушка, вы вообще понимаете, что со мной лучше не связываться? Я не только снимать проклятия умею, но и накладывать, — пригрозила Насте космоэнерголог, не обращая внимания на Веронику.

— Мне бы хотелось посмотреть, как вы попытаетесь это сделать, — дразнила лисица. — Ника, идём.

— Вы никуда не пойдёте, пока не заплатите.

Вероника схватила несколько листков, неловко их сложила и вдруг почувствовала, как горят кончики пальцев. Разворошив обратно стопку, она нашла фотографию молодого светловолосого человека. Это был самый обычный, ничем не примечательный мужчина, но рука видящей будто сама потянулась к изображению.

Светлана. Имя полыхало в мыслях днём и ночью, не давая выспаться. Ярче солнца, громче крика, важнее собственной жизни. Кровь кипела в её присутствии, а сердце сжималось, обращалось в крошечный уголёк. Он горел изнутри, и этот пожар изматывал, убивал. Было невыносимо дышать и невозможно жить. Невозможно как с ней, так и без неё.

Он настолько сильно любил её, что даже ненавидел. А Светлана только прижималась к нему, целовала и повторяла:

-Не могу дождаться нашей свадьбы.

Ника замерла, разглядывая фотографию. Её вывел из ступора раздражённый вскрик "ясновидящей".

— Вероника, вы собираетесь мне платить или нет?

Девушка задрала голову, посмотрев на Соболеву, и вытянула перед собой снимок.

— Что вы сделали с этим мужчиной?

Ирина нахмурилась. Её широкие нарисованные брови надвинулись на глаза.

— Что?

Вероника выпрямилась.

— Вы наложили на него заклятие, — неуверенно произнесла она и, наконец, догадалась. — Вы приворожили его к какой-то Светлане.

Нику охватило отвращение. Видение передало отголосок мыслей и эмоций, что заставляла испытывать мужчину магия. Было что-то отвратительное в любви, навязанной колдовством. Человек не был счастлив, несмотря на силу испытываемого чувства. Оно было ненастоящим, и сердце понимало это, несмотря на то, что не могло сопротивляться.

Настя недоумевала, слушая их разговор.

— Что ты имеешь в виду?

— Этот мужчина приворожён, — Вероника повернулась к лисице, показывая фотографию. — Я увидела это.

— Уверена?

— Да, — твёрдо сказала Ника и тут же засомневалась. Что, если она ошиблась?

Но Настя уже наступала на "ясновидящую", выглядевшую не только растерянно, но и, что было странно, испуганно. Невысокая огневолосая девушка не могла представлять никакой опасности, но её чёрные глаза и хищная улыбка вселили неожиданную робость в Соболеву.

— Я уверена, что у вас нет дара, — произнесла лисица. — В таком случае кто этот человек и как вы его заколдовали?

— О чём вы? — вытаращила глаза Ирина.

Вероника присмотрелась к ней, пытаясь понять, кем же на самом деле являлась женщина. Нет, в ней не чувствовалось дара. Она была самым обычным человеком, но отчего тогда в её квартире находилась фотография околдованного незнакомца? Возможно, что клиентка, заказавшая Соболевой приворот, не добилась успеха и обратилась к настоящей ведьме.

— Говорите правду, пока я вас сама не прокляла, — зашипела Настя, делая страшное лицо. — Потому что в отличие от вас, я на это способна.

В комнату вдруг заглянула Люба, про которую Ника к тому времени успела позабыть.

— Вы не поверите, что я нашла! — воскликнула девушка, радостно улыбаясь. — Она отсылает информацию обо всех своих клиентах какому-то мужику.

Испуг на лице Соболевой сменился яростью.

— Как ты посмела лазить по моим вещам? Всё, с меня хватит. Я вызываю полицию.

Она протянула руку к мобильному телефону, лежавшему на столике, но Настя ловко перехватила его и кинула Любе.

— Как вы смеете?! — закричала Соболева, но её справедливый гнев не произвёл на лисицу никакого впечатления.

Ника с замиранием сердца наблюдала за разворачивающейся ситуацией. Всё происходящее было категорически неправильным.

— Давайте уйдём, — пробормотала она неуверенно. Никто её даже не услышал.

Настя преградила путь Соболевой. "Ясновидящая" покраснела от злости. Нике показалось, что она вот-вот ударит лисицу, а та продолжила говорить с завидной безмятежностью:

— Кажется, ситуация значительно интереснее, чем мы ожидали. Люба, что именно ты нашла?

— Я просмотрела её электронную почту. Она постоянно переписывается с каким-то мужчиной. Аноним. Она отправляет ему всё о своих посетителях: имена, телефоны, фотографии и их истории.

— Истории?

— Ну, с чем они к ней обратились. Например, будущее предсказать попросили. А мужик пишет ей, что нужно сказать клиентам.

Ярость на лице Соболевой резко сменилась испугом.

— Кто вы такие? — проговорила она невнятно, делая шаг назад. — Уходите или я всё расскажу ему.

Настя подскочила ближе к "ясновидящей" и схватила за руку.

— Только попробуй, — процедила она и добавила громче. — Заклинаю матерью сырой землёй: сила, покинь эту женщину.

Вероника закричала от ужаса, наблюдая, как Ира камнем рухнула на пол. Она неловко лежала на боку, не в силах пошевелиться. Настя нагнулась над женщиной. Красные волосы повисли с плеч, чёрные глаза недобро сверкали.

— Что ты делаешь? — воскликнула Ника.

— Ничего особенного, — сладко улыбнулась лисица. — Просто обездвижила её. Пока, — добавила она, заглядывая в лицо Соболевой.

Девушки уставились на "ясновидящую", неподвижно лежавшую на полу.

— Как любопытно, — расплылась в язвительной улыбке лисица. — И кто же этот таинственный благодетель? С чего бы чародею выполнять работу за тебя?

— Она перечисляет ему деньги на счёт, — ответила Люба вместо Соболевой.

— Ох, вот в чём дело...

Вероника растерянно переводила взгляд с лисицы на лежавшую на полу женщину. Страх в глазах обездвиженной мошенницы вызывал жалость. Ника не выдержала этого зрелища.

— Умоляю, прекрати, — произнесла она.

Настя повела бровью, выражая непонимание.

— Сними с неё заклинание. Она ни в чём не виновата.

— Неужели? — хмыкнула лисица.

— Ты сама говорила, что мы охотимся только на колдунов, а у неё нет дара.

Настя наклонила голову, внимательно рассматривая Соболеву. Женщина выглядела до смерти перепуганной. Она побледнела, губы дрожали. Сдерживая истерику, она быстро заговорила:

— Я клянусь, что ни в чём не виновата. Я не умею колдовать. Это он, этот колдун. Он делает всю работу. Я вам всё расскажу.

Настя подвинула стул ближе, села, закидывая ногу на ногу и снисходительно поглядывая на Соболеву.

— Прошу, поведай нам свою историю, — сказала она, наслаждаясь моментом.

Вероника не выдержала её издевательской манеры.

— Хватит мучить её. Немедленно сними заклятие, — потребовала она.

Лисица подняла глаза, сердито глядя на Нику. Круглое симпатичное личико ведьмы исказила злость.

— Отчего такая забота?

— Бесчеловечно так обращаться с ней.

Люба, молчавшая всё это время, подошла ближе. Тонкие губы были недовольно поджаты.

— Ника права, — неожиданно поддержала она. — Нельзя проклинать людей без всякой на то причины.

Вероника с благодарностью посмотрела на девушку.

— Спасибо, — негромко произнесла она.

Люба подбадривающе улыбнулась. Настя с раздражением фыркнула, сдаваясь.

— Хорошо, — вздохнула она, присаживаясь рядом с Соболевой и заглядывая ей в глаза. — Предупреждаю, чтобы ты не вздумала сотворить ничего глупого, — девушка дотронулась до плеча "ясновидящей" и забормотала.

Рука лисицы дрожала. Она прижала ладонь к груди, заканчивая заклинание. Настя нащупала стул позади и с явным облегчением села. Она выглядела изнеможённой, хотя минуту назад на её лице не было ни тени усталости.

Соболева с трудом приподнялась на руках, облокачиваясь о стену. Она тяжело дышала, глядя исподлобья на девушек.

— Кто вы такие?

— В отличие от тебя — ведьмы, — ответила Люба. — Ты обещала рассказать, кому ты отсылаешь письма.

— Я не знаю, — бессильно опустила голову женщина.

— Перестань врать, — с угрозой в голосе проговорила Настя.

— Я говорю правду. Я давно работаю "ясновидящей", но дело шло не особенно успешно. Я немного гадала, снимала сглазы. Всё это, конечно, было лишь обманом, я ничего этого не умею. Но около четырёх лет назад мне пришло анонимное письмо. Его прислал колдун, он так и представился. Сказал, что готов делиться со мной доходом, если я буду его "лицом". Я не очень поверила, но решила попробовать. Почему нет? У меня тогда с клиентами было совсем плохо. Первой пришла одна богатая старуха, у неё постоянно болела голова. Я попросила её фотографию и адрес, как того требовал колдун, отправила всё ему. Сказала старухе, чтобы приходила через неделю. И когда она вернулась, то сказала что боли прошли. Я подумала, что это совпадение, но в следующий раз всё тоже сработало. И с тех пор мы так и работаем. Я принимаю клиентов, а он исполняет заказы.

Настя хмурилась, слушая рассказ. Её до сих пор переполняли сомнения.

— И вы ни разу не встречались?

— Нет.

— И всё-таки ваша история звучит неправдоподобно. Если вы сами не владеете даром, то зачем сегодня пытались проверить Нику на проклятие? Никакого сглаза нет, как бы ваш колдун мог исполнить подобный заказ?

Соболева усмехнулась. Она выглядела увереннее и спокойнее.

— Вы же сказали, что ей не везёт в личной жизни. Колдун бы сделал так, что уже завтра она повстречала большую и светлую любовь.

— Хитро, — похвалила лисица.

— Не то слово. На каждый случай у нас своя схема.

— Кто их придумал?

— Вместе. Какие-то идеи приходили мне, другие ему.

Вероника всё ещё держала в руках фотографию молодого мужчины. Она вновь показала её Соболевой.

— Кто этот человек?

— Один из летних заказов. Уже исполнен.

— Это я поняла. Как снять с него приворот?

— Я не знаю.

Ника посмотрела на Настю. Она не успела задать следующий вопрос, так как лисица предугадала его.

— Могу попытаться. Всё зависит от способностей того, кто накладывал приворот.

— Что понадобится?

— Желательно встретиться лично с этим мужчиной, — показала на фотографию Настя. — Дайте мне адрес его почты, — велела она Соболевой.

Женщина поднялась, опираясь о стену. Она провела девушек в соседнюю комнату. Спальня "ясновидящей" не имела ничего общего с её рабочим кабинетом. Персиковые обои, ярко-розовое покрывало на большой кровати, белый пушистый ковёр. Веронике показалось, что она попала в спальню какой-нибудь маркизы из французского романа. Всё в комнате было до отвращения "девчачьим". Настя бесцеремонно грохнулась на мягкую кровать, утопая в подушках.

В углу стоял туалетный столик, на котором лежал планшет. Соболева взяла его, открыла почту.

— Сейчас найду. Это уже давно было, — проговорила она.

Люба недоверчиво выглядывала через её плечо, наблюдая за действиями мошенницы. Вероника осталась в стороне, теряясь в раздумьях. Ей было жалко приворожённого мужчину, тем более, что она сама испытала его эмоции. Но было несправедливо спасти его одного, когда останутся десятки людей, на которых наложили другие проклятия. Что помешает Соболевой и неизвестному колдуну продолжать совершать подобные преступления?

— Нужно найти этого мага, — сказала Вероника.

Настя неохотно присела на кровати.

— Как? Думаешь, она нам врёт? — лисица кивнула в сторону "ясновидящей".

Ирина вскинула голову. Во взгляде читалась паника.

— Я сказала вам всё, что знаю.

— Очень хочется в это верить, — Настя наматывала на палец кончик рыжих волос. — Сможешь прочитать её мысли? — спросила она Нику.

— Меня такому пока не учили.

Соболева нервно поглядывала на девушек.

— Честно говорю: колдун никогда не встречался со мной и не давал свой адрес.

— Жаль, — наигранно вздохнула Настя.

Люба забрала у "ясновидящей" планшет. Та неохотно выпустила устройство из рук, нерешительно возражая.

— Вы запутаетесь. Там столько всего. Давайте лучше я...

Но Люба её вовсе не слушала. Нехорошо улыбаясь, она проглядывала почту Соболевой. Вероника мрачно наблюдала за обеими девушками. Они будто наслаждались беспомощностью Соболевой, её страхом перед ними. Это было неправильно.

— Значит, никаких адресов не давал? — процедила Люба, посмотрев на "ясновидящую". — Тогда кто из вас пойдёт на свадьбу этих Светланы и Кирилла?

Соболева замерла, не произнося ни слова. Настя подскочила, приближаясь к Любе.

— Что там такое?

— Вот, смотри, — повернула экран Люба. — Колдун пишет, что последний элемент приворота надо наложить в день свадьбы. Он собирается прийти. А вы, — девушка посмотрела на Соболеву. — Ответили ему, что свадьба Светланы и Кирилла будет двадцать шестого октября. Светлана — это заказчица, да?

Все обернулись к "ясновидящей". Она нервно крутила кольца на длинных пальцах.

— Да-да, он просил передать ей, что в день свадьбы придёт незваный гость.

— Незваный гость?

— Она должна пригласить к столу любого кто попросит и придёт с подарком, — тараторила Соболева. — Но я же не знаю, как он будет выглядеть и сама уж точно туда не пойду. Я даже не в курсе, где будет проходить эта свадьба.

— То есть? — недоумевала Люба. — Как он туда пойдёт?

— Он же колдун! — воскликнула Соболева. — Он всё знает. Поверьте мне на слово. Наверное, он уже знает, что я вам всё рассказала, — хватаясь за голову, причитала женщина.

Настя подкралась к ней, словно готовясь к атаке.

— Даже если он видящий, то вряд ли знает о каждом твоём шаге, — проговорила она. — Зато я шепчущая. Знаешь, что это значит?

Соболева замотала головой.

— Что я могу накладывать заклятия, — Настя вновь схватила её за руку, не давая вырваться. — Заклинаю мёртвой водой и чёрной кровью: тайну мою выдашь — в землю сыру ляжешь, — страшным голосом проговорила она. — Теперь если ты расскажешь колдуну о нас, то тут же умрёшь. Поняла?

Женщина закивала, прикрывая себе рот ладонью, словно боясь проболтаться. Вероника с неодобрением наблюдала за происходящим, но не решалась возразить. Стоило признать, что в последнем поступке Насти была логика. Нельзя было рисковать.

— Нужно найти этого колдуна и заставить снять все заклятия, которые она наложил, — сказала Ника. — Но как мы это сделаем?

— Для начала найдём Кирилла и Свету, — пожала плечами лисица, словно это было самым простым для неё заданием.

— Как? — недоумевала Ника.

— Ты видящая, а не я.

Вероника подавила в себе растущую волну раздражения. Она посмотрела ещё раз на фотографию Кирилла, которую продолжала держать в руках. Что ж, теперь она знала имя мужчины на снимке. Может, это могло ей помочь. Ника вглядывалась в изображение, но ничего не происходило. Отойдя в сторону, девушка попробовала сосредоточиться. Она вертела фотографию в руках, когда заметила на обратной стороне надпись, штамп. Это было название типографии: "Печать-сервис". Ника тут же посмотрела адрес организации в интернете.

— Эта фотография печаталась в издательстве у нас в городе, — сказала девушка. — Может, мы спросим у них? Должны храниться списки клиентов.

— Неплохая идея, — похвалила Настя.

— Я переправила последние письма себе на почту, — сказала Люба. — Может, найду полезную информацию, — добавила она, возвращая планшет Соболевой. — Что будем с ней делать?

Настя злорадно улыбалась, отчего даже Нике стало не по себе.

— Дадим шанс на исправление, — протянула шепчущая. — Но стоит помнить, что моё проклятие никуда не денется и настигнет в случае, если ты решишь нас обмануть.

Женщина хмуро заверила, что на неё можно рассчитывать. Настя лишь с сомнением хмыкнула.

Стоило им выйти из дома, как Вероника не смогла больше сдерживать своего возмущения.

— Нам надо поговорить, — остановилась она.

Лисица с любопытством оглядела её.

— М-м?

— Ты не можешь себя так вести. Если ты продолжишь проклинать людей, то я расскажу всё твоему отцу.

Усмешка на лице Насти неожиданно превратилась в лукавую улыбку.

— Что в этом смешного? Ты напала на человека. Сама же говорила, что это преступно.

Лисица наклонила голову чуть вбок. Смешливое выражение не покидало её лица.

— Я рада видеть такое благородство, но я не проклинала эту аферистку. Хотя она того и заслуживает.

— Ты наложила на неё смертельное заклятие.

— Ничего подобного, — продолжала отпираться Настя.

Люба вдруг разразилась смехом, что ещё больше шокировало Веронику. Девушка возмущённо посмотрела на неё

— Тебе это кажется забавным?

"Русалка" продолжала смеяться, смотря исподлобья. Зелёные глаза ярко горели.

— Я подумала, что ошиблась, когда не почувствовала магии. Ты не заметила? Впрочем, я не удивлена.

— Что?

— Последнее моё заклинание было ненастоящим, — объяснила Настя. — Я просто придумала какую-то чушь, чтобы напугать её.

Вероника облегчённо вздохнула.

— И всё равно было очень жестоко парализовать её, — поджала губы она. — Это... преступление.

Настя слегка нахмурилась.

— Ты рассуждаешь с точки зрения современного человека, выросшего на идеях гуманизма. Я же думаю обо всех проклятых людях, которые благодаря этой женщине отправились на тот свет. То, что она не накладывала заклинание, не уменьшает её вины. Она знала что творит, но для неё это лишь бизнес. Она не просто "ясновидящая" или "экстрасенс". Соболева наёмная убийца, как бы она себя не называла.

Вероника слушала её и не находила что возразить. Невольно вспоминалась ведьма-оборотень, которую Ника не жалела ни секунды. Соболева не владела даром, но тоже натворила немало бед.

— Мы не можем её судить.

— В таком случае она уйдёт безнаказанной, — сухо заключила Настя.

Ника решила, что судьба Соболевой, если подумать, её не касается.

— Отведи Любу к Вольгиным, — напомнила она, прощаясь.

"Русалка" скривилась, как будто съела лимон.

— Не маленькая, сама могу, — пробурчала она.

Вероника поджала губы, поражаясь самой себе. К чему было беспокоиться о людях, которые этого не ценили? У неё было полно собственных проблем. Дома девушку ждали незаконченные конспекты.

— Не говори моему папе о колдуне, — сказала вслед Настя. — Эта история слишком интересная, чтобы он вмешивался.

Ника пожала плечами. Ей было всё равно.

ГЛАВА 4

Приглашение на свадьбу

Женя, как и обещал, съехал на следующий день. Вероника закрыла за ним дверь и огляделась, привыкая заново к одиночеству. Укололо слегка cмутное чувство тревоги. Присутствие шепчущего дарило ощущение защищённости. Может, квартира и была недоступна для Теней, но это не приносило Нике покоя. Её преследовало неопределенное сомнение, заставлявшее ожидать опасность за каждым углом.

"Наверное, именно так и становятся параноиками".

Неожиданно оказалось, что квартира выглядит пустой без Жени. Вероника за то короткое время, что они жили вместе, привыкла к его присутствию. Наведение порядка лучше всего поспособствовало тому, чтобы оставить позади лишние тревоги. Девушка с удовлетворением думала, что никто больше не станет вешать мокрые полотенца на кресло в гостиной или оставлять грязную посуду в раковине. Но всё же с Чипом было спокойнее. Ника с благодарностью вспомнила, как он успокаивал её ночью после встречи со вторым Кругом.

Она закончила мыть полы и твёрдо решила засесть за учёбу, когда услышала знакомый негромкий звук. Открыв мессенджер, Ника разочарованно вздохнула.

— Опять ты, — пробормотала она.

Настя прислала лишь ссылку, без всяких объяснений и комментариев. Это был адрес аккаунта некой Светланы Чистяковой в "Контакте". На аватарке красовалась влюблённая парочка. Они настолько приторно-сладко улыбались, что становилось не по себе. Светлана оказалась молодой слегка полной женщиной. Предмет её вожделения, которого она со счастливым выражением лица целовала в щёку, показался Веронике куда более знакомым.

Ника свернула окно и застрочила:

Вероника Белова (19:10):

Поверить не могу. Как ты их нашла?

У тебя связи в КГБ?

Nasty Vixen (19.10)

КГБ давно канул в Лету.

Вероника Белова (19:10):

Не суть. Как ты её нашла?

Nasty Vixen (19.12)

Сначала погуглила название типографии. Выпало имя директора. Ради интереса нашла его страницу в "Контакте". У него есть пара фото с коллегами, на них отмечена некая Света. Захожу к ней, а там, в "отношениях" отмечено "помолвлена с Кириллом Кузьмичёвым". Вуаля!

Ника в который раз задумалась о том, чтобы удалить свои аккаунты в социальных сетях. Просматривая фотографии Светы, опубликованные за последние пару месяцев, Вероника испытывала восхищение вперемешку с обеспокоенностью. Как легко оказалось найти человека в их немаленьком городе, практически не имея никаких зацепок.

Вероника Белова (19:16):

Значит, она работает в этой типографии?

Nasty Vixen (19.16)

Скорее всего.

Вероника Белова (19:16):

И что теперь?

Nasty Vixen (19.17)

Нужно поговорить с ней. Только меня гложет сомнение, что она не захочет с нами сотрудничать. Попробуем расспросить её коллег. Кто-нибудь должен знать дату свадьбы и место проведения.

Вероника Белова (19:18):

С чего бы им говорить это нам?

Nasty Vixen (19.18)

План "Б": мы проследим, где живёт Света, после заберёмся к ней в квартиру и найдём нужную информацию.

Ника задохнулась от возмущения, не зная, что сказать. Отчего Настя, чей отец был до зуда правильный и строгий Наиль Ренатович, так тяготела к жестокости и правонарушениям? Или, может, дело было как раз в её требовательном родителе?

Вероника Белова (19:22):

Не вздумай. Мы поговорим с коллегами. Я скажу, что я её сводная сестра и хочу наладить отношения и устроить сюрприз на свадьбу, а она меня не пригласила.

Nasty Vixen (19.22)

Не вижу ни одной причины поверить незнакомой девушке, пересказывающей сюжет "Санты-Барбары".

Вероника Белова (19:23):

Придумай что-нибудь получше.

Nasty Vixen (19.23)

Я уже озвучила несколько идей.

Вероника Белова (19:24):

Придумай что-нибудь, что не будет противозаконным.

После непродолжительного спора они всё-таки договорились встретиться в пятницу ближе к пяти часам у входа в типографию и дальше действовать по обстоятельствам.

Ника вернулась к профилю Светы, прокрутила на верх страницы и кликнула по ссылке. Кирилл Кузьмичёв оказался фотографом. На его странице было сразу несколько перепостов из группы, которую он вёл. Ника мельком просмотрела несколько альбомов. В основном Кирилл снимал свадьбы. Видимо, это и был источник его доходов. Но куда больше души и труда было вложено в другие работы, что становилось заметно невооружённым глазом.

Он делал много тематических съёмок, в большинстве своём на фотографиях красовались девушки. Вероника невнимательно прощёлкала несколько десятков изображений, пока не наткнулась на серию совершенно разных фотографий, которые объединял один человек. Это была красивая девушка с голубыми глазами. Ника никогда прежде не встречала такого яркого оттенка, и потому решила, что это фотошоп. Именно портретов незнакомой блондинки было в альбомах Кирилла больше всего. И если предыдущие работы не привлекли внимание Вероники, то эти заставили внимательно разглядывать каждую по отдельности. Она не знала, была ли то заслуга модели или фотографа, но каждая работа обладала своей индивидуальностью, особенным очарованием. Все они были по-своему прекрасны, и, что удивительно, отличались друг от друга больше, чем все другие изображения совершенно разных и непохожих девушек, что так же были выложены в альбоме.

Вероника зашла на страницу Кирилла и некоторое время рассматривала его единственное чёрно-белое фото на аватарке. Она надеялась, что сможет увидеть что-нибудь, что подскажет, как помочь ему снять заклятие. Но дар молчал.

Телефон снова завибрировал.

Nasty Vixen (19.53)

Посмотри у Кирилла в группе фотографии. Там в большинстве своём одна и та же девушка. Я её не нашла. Бывшая?

Пальцы замерли на клавиатуре. Закон современной жизни гласил, что нужно удалять фотографии бывших в социальных сетях. Тогда кто была эта незнакомка?

* * *

Стены большого здания из красного кирпича были увешаны аляповатыми вывесками, сообщавшими обо всех небольших конторах, разместившихся внутри. Туристическое агентство и страховая фирма, салон красоты и офис небольшой газеты. Реклама типографии "Печать-сервис" висела над отдельным входом на противоположном конце здания.

Вероника и Настя заняли выжидательную позицию напротив двери в типографию, приглядываясь к посетителям. Рабочий день подходил к концу, а вместе с ним тускнел и солнечный свет. Ника внимательно присматривалась к выходящим из здания людям, боясь пропустить объект их слежки.

Спустя минуту после официально окончания рабочего дня из типографии стремительно вышла высокая светловолосая девушка. Вероника невольно отметила её правильные черты лица и ухоженный внешний вид. Она была миловидна, и было тяжело найти, к чему придраться. Поправляя на плече съезжающую сумку, она шла прямо к ним на встречу. Взгляд Ники зацепился за блондинку, ища знакомые черты. Где же она видела её прежде?

— Смотри! Это же девушка с фотографии, — подсказала Настя.

Только тогда Ника узнала голубоглазую красавицу с фотографий Кирилла. Это действительно была она, но, несмотря на хорошую внешность, девушка не была и вполовину так хороша, как на фотографиях.

Ника только хотела возразить, что нельзя просто сказать незнакомому человеку, что они пытаюсь снять приворот с другого незнакомого человека, как Настя уже устремилась вперёд.

— Добрый вечер, — бодро произнесла она. — Мы хотели спросить вас о Кирилле Кузьмичёве. Вы же знакомы, да?

Девушка остановилась, растерянно разглядывая Настю. Ника догнала их. Она нервничала, предчувствуя фатальный результат предстоящего разговора.

— Кто вы такие? — спросила незнакомка, оглядывая подошедшую Веронику.

Настя, видимо, изо всех сил старалась изобразить доброжелательность, но её плутовская ухмылка не покидала лица. Вряд ли это могло внушить доверие.

— Мы своего рода... колдуньи, — призналась она.

Ника не сдержала вздоха. Как можно было говорить такие вещи?!

Незнакомка с фотографий моментально развернулась и быстро зашагала прочь.

— До свиданья, — холодно сказала она, не оборачиваясь.

— Что ты творишь? — зашипела Ника и побежала следом, стуча каблуками. — Подождите, мы не требуем денег. Мы хотим помочь Кириллу, — она догнала высокую девушку и быстро пошла рядом, торопливо объясняя. — Его заколдовали, наложили приворот. Светлана Чистякова. Вы её знаете?

Девушка вдруг остановилась. Слегка сведя брови, она с недоверием посмотрела на Нику.

— Кто вы такие? — повторила она.

— Меня зовут Вероника, это Настя, — девушка смущённо заулыбалась, махнув в сторону лисицы. — Я понимаю, что это звучит безумно, но мы правда ведьмы. Случайно я узнала, что Кирилла — вы же его знаете, да? — приворожили, — Ника говорила всё быстрее и быстрее, опасаясь, что незнакомка просто откажется слушать дальше. — Это сделала Светлана Чистякова. И мы хотим помочь Кириллу, но для этого нам нужно найти колдуна, наложившего заклятие. И мы нашли страницу Кирилла в "Контакте", а там много ваших фотографий, и мы подумали, что вы можете помочь нам помочь ему.

Она громко выдохнула, заканчивая свою сумасбродную речь.

Настя маячила позади, нетерпеливо выглядывая из-за спины Вероники. Девушка с фотографий задумчиво отвела взгляд. Она долго молчала. Замотав головой, взглянула ещё раз на Нику.

— Вы говорите правду? — её голос дрогнул.

— У нас нет причин лгать, — встряла Настя.

Ника сердито посмотрела на неё, призывая к молчанию.

— Поймите, мы не просим ни денег, ничего, — обратилась она к блондинке. — Только хотим помочь. Я понимаю, почему вы не верите нам...

— Нет-нет, — замотала головой девушка. — Может, вы правы.

Было неожиданно, как быстро незнакомка поверила их словам. Вероника удивлённо переглянулась с Настей. Лисица выглядела не менее ошеломлённой. Подхватив Нику под локоть, она чуть отодвинула её в сторону, вставая рядом.

— У вас есть основания верить нам? Вы что-то подозревали?

Незнакомка задумчиво провела рукой по волосам, и уложенные локоны слегка разметались по сторонам.

— Не то чтобы. Я, конечно, не думала об этом. Но он так неожиданно... всё произошло очень резко, понимаете? — в больших голубых глазах читалось отчаяние. Их цвет был таким же удивительно глубоким, как и на фотографиях. Вероника с неприятным уколом зависти признала, что этой девушке не нужен был фотошоп, она действительно была на удивление красива. Возможно, это не было так заметно, потому что в опустившихся уголках губ, потухших глазах и хмурящихся бровях крылась глубокая печаль. Она редко добавляет красоты.

— Понимаете, я и Кирилл встречались, — призналась незнакомка. — В декабре было бы четыре года. Мы собирались пожениться...

Она прикусила губу, собираясь с мыслями. Каждое слово девушка произносила с трудом.

— Света влюбилась в него ещё летом, когда Кирилл стал у нас работать. У меня и в мыслях не было, что она ему понравится. Он даже не смотрел в её сторону. И вдруг однажды просыпается утром, одевается и уходит. Он ни слова мне не сказал, понимаете? — с плохо сдерживаемым отчаянием произнесла она.

Ника и Настя слушали, не дыша. Вероника почувствовала себя неловко, став свидетельницей чужих откровений. Скрытая, сдерживаемая в оковах боль, припрятанная от посторонних, рвалась наружу.

— Я два дня не могла ему дозвониться, даже не знала, где он. Потом позвонила его мама, сказала, что Кирилл пришёл к ней вместе со Светой. Они объявили, что собираются пожениться. Я ничего не понимала, пыталась поговорить с ним, но он меня слушать не хотел, — девушка смотрела себе под ноги, пряча взгляд. — Нина Витальевна, его мама, она пыталась уговорить не спешить, отложить свадьбу. Тогда Кирилл начал плакать. Он сказал, что жить не может без Светы, — голос стал хриплым, негромким, и сквозь эту хрипоту прорезались визгливые, плохо сдерживаемые всхлипы. — А он никогда не плакал, понимаете? Даже когда мы смотрели "Хатико". Я рыдала, а он смеялся и говорил, что я истеричка.

По щекам потекли слёзы.

— Простите, — быстро заговорила девушка, роясь в сумочке. Достав бумажный платок, она поспешила вытереть лицо. У неё всё-таки получилось взять себя в руки. — Просто всё это время я постоянно спрашивала себя, как такое могло произойти. Что я сделала не так? И вдруг вы говорите...

Ника не находила подходящих слов, чтобы успокоить девушку. Впрочем, незнакомка смогла сдержать эмоции. Лицо её выражало мрачное спокойствие, как в начале их встречи.

— Как вас зовут? — спросила Настя.

— Оля.

— Оля, мы найдём этого мага и заставим его снять заклятие. Сами мы не можем, я пыталась, — неохотно признала Настя, поймав на себе взгляд Вероники. — Мы знаем, что тот колдун должен будет прийти на свадьбу. Нам нужна точная дата и место проведения. Вы знаете?

Девушка закивала, убирая платок обратно в сумку. Она задумчиво оглядела Нику и Настю.

— Да, — вздохнула она, видимо, на что-то решаясь. — Хорошо, я дам вам приглашение. Кирилл прислал одно Неле, моей подруге. Она часто снималась у него, они хорошо общались. Но Неля, конечно, не собирается идти. Я отдам вам её приглашение. Знаете что, давайте пойдём к ней прямо сейчас. Она недалеко живёт.

Меньше чем через час девушки вертели в руках сиреневый конверт, в котором лежал их пропуск на праздничный банкет. Ника внимательно перечитала текст, отметив, что нигде не было указано место и время бракосочетания.

Её опасения разделяла и Настя.

— Вы не знаете, они венчаются? — спросила она у Оли.

Бывшая девушка Кирилла замотала головой.

— Нет, только в ЗАГСе. Это важно?

— Было бы, если женились в церкви. Колдун мог использовать обряд для наложения приворота. Но раз брак гражданский, то, скорее всего, он запланировал что-то на банкет.

Вероника с интересом слушала лисицу, отмечая про себя, что в редких ситуациях Настя говорила совершенно обычно, не пытаясь превращать каждую свою реплику в театр одного актёра.

Оля замотала головой, будто избавляясь от плохих мыслей.

— Ох, мне до сих пор не верится, что всё это происходит по-настоящему. Лучше забирайте приглашение и идите. Пожалуйста, иначе я передумаю. Я уже почти убедила себя, что вы меня разыгрываете, — жалобно попросила она.

— В таком случае мы спешим удалиться, — хмыкнула Настя, пропев на прощание в своей любимой манере. — Пожелайте нам удачи. От нас зависит ваше счастье.

Оля не сказала ничего в ответ. Вероника, обернувшись, увидела, как она смотрит им вслед.

Рассматривая приглашение, Ника не испытала ничего, кроме смятения.

— Что мы будем теперь делать?

— Мёд с пивом пить, — хмыкнула Настя и пояснила. — Пойдём на свадьбу, найдём колдуна и уговорим его снять приворот и остальные заклятия.

Вероника не разделяла воодушевления лисицы.

— Ты же расскажешь Наилю Ренатовичу обо всём?

Настя повернула голову, посматривая с обеспокоенностью.

— Ни за что на свете. Он запретит мне участвовать в деле. Скажет, что это слишком опасно.

— А это опасно?

— Всё может быть. Судя по всему, это тёмный колдун. Такие не брезгует чёрной магией.

Ника весьма размыто представляла, что это может значить. Но было ясно, что вдвоём им не справиться. Ей не нравилось, что приходилось снова что-то скрывать от Бигеева. С другой стороны, девушка предпочитала держаться подальше от видящих Круга.

— Я попрошу Женю и Олега поехать с нами.

Лисица кивнула, промолчав в ответ. Она равнодушно смотрела перед собой, выдержав цепкий взгляд Вероники.

— Не хочешь поинтересоваться судьбой Любы? — спросила Настя, переводя тему.

— А что с ней?

— Она у Вольгиных. Будет пока учиться дистанционно. Никто не может решить, что с ней делать, — девушка принялась в свою очередь пристально разглядывала Нику. — Тебя это как будто не интересует! — возмущённо воскликнула она.

— А должно?

— Конечно, ты же из второго Круга.

Ника улыбнулась кончиками губ.

— И что я могу сделать?

— Не знаю.

— Не уверена, что кто-нибудь знает.

* * *

Всё постепенно возвращалось на свои места. Олег традиционно пропал из её жизни, словно его никогда и не было. Женя изредка писал, но почти ничего не рассказывал. Даже Настя, буквально преследовавшая Веронику в последнее время, канула в воду. Ника сначала часто поглядывала на календарь, чтобы посчитать оставшиеся до свадьбы дни, но вскоре потеряла к этому всякий интерес.

Спустя почти неделю после переезда Жени, Ника вспомнила о неприятном деле, которое она давно откладывала "на потом". Оставшись в квартире одна, она могла без всякого страха, наконец, изучить своё нежеланное наследство.

Бабушкина книга лежала там же, где её оставила Вероника.

Когда она просматривала жёлтые потрёпанные листы впервые, то делала это невнимательно. Полученный дар и непростое прошлое Веры угнетало. Связь, существовавшая между Вероникой и другими ведьмами её рода, казалась тяжёлым грузом. Но она уже взвалила его на себя. Значит, нужно было знать все аспекты полученного наследства. На этот раз девушка пообещала себе, что прочитает всё от первой до последней страницы.

Листы в книге отличались не только возрастом, но и качеством. Было очевидно, что добавляли новые страницы по мере надобности. Кожаный переплёт выглядел сильно потрёпанным, но, судя по всему, был сделан значительно позже, чем появились первые заметки. Вначале записи велись без дат и имён. Самые первые строки в книге сделала неизвестная ведьма, и одно только было ясно: она была женщиной. С некоторым удивлением Вероника отметила, что из поколения в поколение дар передавался исключительно дочерям в её роду. Впрочем, их было не так уж и много. Вторая хозяйка книги отметила точный день, когда получила в наследство дар.

"17 мая 1853 г".

Вероника могла лишь гадать были ли ведьмы в её роду до этого или просто ни одна из них не умела писать. Она почерпнула мало сведений о своих предшественницах. В отличие от ведьмы-оборотня, хозяйки этой книги делали записи редко и по большей части лишь делились знаниями. Ника перебралась с книгой на кухню. Там стоял единственный в квартире стол, и было удобнее писать. Открыв чистую тетрадь, девушка выписывала то, что, как ей показалось, могло пригодиться.

Она узнала, как найти верную дорогу заблудившемуся путнику, обнаружить врага и защититься от чёрного глаза, выявить причину болезни и ослабить боль. Прочитай она эти записи прежде, так посчитала бы их суеверными глупостями. Теперь Вероника с благодарностью запоминала советы, собранные предками. Нельзя было сказать, что ведьмы в её роду могли похвастаться могуществом. Это были простые деревенские ведуньи. Они много писали о полезных свойствах трав, ягод и грибов, специализировались на лечении немудрёных болезней и гаданиях. Ника живо представила себе маленькую тёмную избушку, куда приходили молодые девушки, желая узнать имя суженого. Как должно быть пахло воском и травами, как с замиранием сердца юные девушки вглядывались в восковые фигуры в воде, как женщина в простой русской одежде шептала заклятия, предрекая будущее.

Всего четыре хозяйки сменились у книги, прежде чем она перешла в руки к Вере. Она была совсем девочкой, когда приняла дар. Судя по наивности рассуждений и неграмотности письма, на тот момент ей было около десяти лет. Но девочка росла. Она стала сначала женой, после матерью и вдовой. Вера покинула родную деревню и отправилась в город, где некоторое время вовсе не вела записи в книге.

После она вернулась к практике магии. В новой жизни Вера сохраняла верность простому деревенскому ведовству, но было так только поначалу. К сожалению, ни словом бабушка Вероники не обмолвилась что послужило причиной её преступлениям. Но была точно указана дата, когда впервые она обратилась к силам тёмным и могущественным. Десятого июня тысяча девятьсот восемьдесят пятого года Вера подробно описала ритуал, требующийся для заключения Контракта.

Ника в ужасе застыла, не в силах читать дальше. Перед глазами лишь мелькали отдельные, вырванные из текста слова. Ей пришлось нарушить обещание и перевернуть страницу. Подавив в себе желание спрятать книгу обратно и позабыть всё как страшный сон, Вероника продолжила читать. Но мысли всё возвращались обратно к ритуалу.

Девушка поднялась из-за стола. Она бродила без всякой цели по квартире. Стены давили на неё, будто комнаты становились меньше. Запах воска ударил в нос, хотя Вероника давно не чувствовала его больше. Тень покинула квартиру, а вместе с ней и все призраки прошлого. Но голова кружилась от тяжёлого духа, и Ника распахнула окна на кухне и в комнате, устроив сквозняк. Прочь, уходи прочь.

Книга ожидала её на прежнем месте на столе. Девушка нерешительно застыла на пороге. Почему Вера стала Контрактницей? Что заставило её убить невинного человека? Кто стал её первой жертвой?

Ника испытала невыносимое желание позвонить Олегу. Может, только он мог понять, что она испытывала. Его отец был таким же чудовищем. До чего удивительно похожи были судьбы Вероники и Олега. Они оба потеряли матерей из-за Контрактников, из-за самых близких родственников.

Подчиняясь неведомому зову, Ника нашла старый альбом с фотографиями. Портрет Веры не мог рассказать, кем она была, не мог поведать о её преступлениях и страхах, но только если на него смотрел обычный человек.

Вероника сидела на полу в комнате. Коробка с бабушкиными вещами прямо перед ней. Золотая цепочка кулона выглядывала из-под страниц старого альбома. Ника положила фотографию перед собой на колени. Теперь ей казалось, что она похожа на бабушку значительно меньше, чем раньше. Или ей просто не хотелось видеть общие с Верой черты?

Прошлое не отпускало. Оно таило в себе слишком много тайн, влиявших на настоящее. Ника водила пальцами по фотографии, пытаясь зацепиться за тонкую нить времени.

— Ты слышишь меня?

Серые глаза бегали из стороны в сторону, белея, бледнея. Пустота поглощала.

Ника вздрогнула, отдёрнув руку от фотографии. Эти серые глаза были её собственными, разве нет?

Занятия с Бигеевым научили Веронику многому, но она до сих пор не была способна вызвать определённое видение. Это требовало времени, практики или посторонней помощи. Ника бы никогда не рискнула просить о подобном учителя. Это дело исключительно семейное. Но у неё был выбор. Вера оставила в наследство не только дар, но и свои знания.

Ника отложила фотографию в сторону и поднялась, возвращаясь на кухню. Перелистывая последние листы в книге, она быстро проглядывала строки. Предпоследняя страница была заполнена синей шариковой ручкой. Надписи успели сильно поблекнуть, но всё ещё можно было разобрать все буквы. Почерк был кривой, корявый и сильно отличался от того, каким были сделаны предыдущие заметки.

Вера не оставила без упоминания созданный ей золотой кулон. Она не указала, откуда получила само украшение, но подробно описала, как создала крепкую связь с предметом.

"Боль и жертва способны сотворить мощную магию. Вода усиливает первый компонент, и я решила объединить их вместе. На лето я сняла комнату в деревенском доме на месяц. Девочке полезно бывать за городом, а мне это место подошло в первую очередь из-за своей близости к местам силы.

В ночь на Купала было нелегко найти безлюдное место у реки, но на запруде у старой церкви редко кто бывает. Я нашла керосиновую лампу в доме и спрятала, пока хозяйка не заметила. Чтобы быть уверенной в эффекте, я облила руку керосином и обмотала цепочку вокруг пальцев. Я боялась, что не выдержу боли. Зайдя в воду по пояс, я разбила лампу и держала руку с кулоном в огне так долго как смогла. Не знаю, как мне удалось не привлечь свидетелей своим криком. Может, они слишком испугались звуков, доносившихся от сожжённой церкви. Чудом только я не утонула, потому что от боли начала терять сознание и с трудом выбралась на берег. Из деревни на следующий день пришлось уехать, чтобы не отвечать на лишние вопросы.

Рука уже почти зажила, но мне до сих пор неудобно писать ей, приходится делать это левой. Но жертва того стоила. Итог превзошёл все ожидания. Кулон не только усиливает мои способности как шепчущей, но и позволяет лучше видеть будущее. Я чувствую связь, возникшую между мной и кулоном. Не знаю, сколько она продлится, но я чувствую себя защищённой. Мне открыто будущее, значит, я могу предсказать грядущие опасности".

Ника прикусила щёку изнутри. Тёмная магия имела всегда кровавую цену, но ей не придётся ничем жертвовать. Если подумать, то она лишь воспользуется плодами зла ради блигих целей.

Перебирая в воспоминаниях все видения, что явились ей из-за кулона, Ника пришла к выводу, что никогда в них не было ничего плохого. Вероника не могла их контролировать, тогда она только получила дар, была совсем новичком. С тех пор прошло немного времени, но она чувствовала себя значительно увереннее.

Ника не собиралась умирать. Что, если не знание будущего поможет ей избежать опасности?

Девушка вернулась в комнату и вытянула за цепочку кулон со дна коробки. Он выглядел вполне обычно, она не чувствовала в нём силы. Можно было подумать, что его энергия истощилась со временем, это было не так. Вероника надела кулон. Почувствовав холодный метал на коже, она приготовилась к тому, что видения нахлынут на неё. Ничего не произошло. Около минуты девушка сосредоточенно прислушивалась к собственным ощущениям. Признав, что всё в порядке, Ника взяла фотографию бабушки.

Снова вспомнились родители Олега: оба запертые в Лабиринте.

"Как и моя мама," — подумала Ника.

Вера, несмотря на все предосторожности, тоже не смогла избежать своей участи. Была ли это одна из причин зачарования кулона? Может, бабушка пыталась разорвать Контракт, обмануть Лабиринт?

Зажав одной рукой кулон, а в другой держа фотографию, Ника не отрывала глаз от лица Веры.

— Ты меня слышишь?

Холод сковал тело. Вероника ощутила ветер, кусающий щёки.

Огонь и снег. Ночь, бесконечная зимняя ночь.

Слепо блуждая в темноте, она искала, искала без устали уже очень долго и не могла найти, не могла узнать. Она одна, совсем одна здесь.

Чёрные силуэты бесцельно проплывали мимо. Огромные глаза рыскали в темноте. Холод поедал их изнутри, а пламя неумолимо жгло. Боль не становилась меньше, сколько бы времени не прошло.

Забытьё могло спасти, могло забрать мучения, но воспоминания преследовали повсюду. Нельзя, невозможно забыть хриплые стоны отца, доносившиеся из угла дома; родовые муки, когда на свет пришла единственная дочь; белые глаза, выглядывавшие из-за тёмных деревьев; последние проклятия мужа, что он обрушил на её голову; беспомощное лицо младенца, барахтавшегося в воде; горькие слёзы дочери и её прощальные слова; чёрные руки, тянувшиеся со всех сторон...

Вероника выронила фотографию, как если бы она загорелась в руках. Из глаз против воли брызнули слёзы. Если Вера знала, помнила, кто она, значит, то же было и с остальными. Ника закрыла руками лицо, пытаясь заставить себя прекратить истерику.

Потерянные души — так называли чародеи Теней. Они потеряли всё, но не себя. Всё это время Ника считала, что её мама превратилась в бесчувственное чудовище, но это было не так. Она тоже мучилась, запертая в Лабиринте, но в отличие от Веры, не заслужила подобной участи.

ГЛАВА 5

Вероника боится умереть

Первый снег выпал рано утром и растаял меньше, чем через час. Вероника смотрела на угрюмую картину за окном, нервно теребя край занавески. Бледный рассвет ознаменовал начало последнего дня осени.

— Малышкин, что с тобой? — спросила Даша. — Ты так переживаешь, будто это у тебя сегодня свадьба.

Ника посмотрела через плечо на подругу. Выглядывая из-под отросшей взлохмаченной чёлки, Даша красила ногти на руках.

— Жёлтый? — удивилась выбору цвета Ника, игнорируя вопрос.

— Хочется чего-нибудь солнечного, — пояснила девушка. — Не уходи от разговора. Что случилось?

Вероника отвернулась обратно к окну, разглядывая высокую берёзу, задевавшую верхушкой провода.

— Ничего, — ответила она.

Не произошло действительно ничего, что могло встревожить её. Тогда отчего чувство страха росло, как снежный ком, катящийся с горы?

— А теперь соври поубедительней. Давай, малышкин, не отнекивайся, — упорно настаивала подруга.

Ника вздохнула, придирчиво разглядывая собственный маникюр и убеждаясь в его идеальном состоянии.

— У меня плохое предчувствие.

Она повернулась, встречаясь взглядом с Дашей. Та застыла с кисточкой в руке.

— Видения?

— Нет, в том-то и дело. Просто я постоянно испытываю непонятное беспокойство, как будто вот-вот произойдёт что-то ужасное.

Даша задумчиво кусала нижнюю губу.

— Это же началось, когда ты надела бабушкин кулон?

Ника кивнула.

— Но раньше он действовал иначе, показывал чужие воспоминания. А мне вообще не снятся сны в последнее время. И, если честно, — вздохнула девушка. — Мне не нравится, что мы опять действуем втайне от Бигеева. Зачем всё от него скрывать?

— Угу, подростковая борьба за независимость у этой Насти немного затянулась, — пробурчала Даша. — С другой стороны весь второй Круг странный. Как вышло, что их осталось всего пять человек?

— На самом деле, около десяти, но они живут в других городах, — Ника сама узнала об этом относительно недавно.

— Ты ходила на занятия с Бигеевым?

— Всего два раза. Чаще нахожу причины прогулять. Мне не по себе от сложившейся ситуации. Он каждый раз начинает читать мне свои нотации. "Умри за родину, то есть за глупую малолетку! Не доверяй никому, кроме Круга!"

Даша усмехнулась, опуская голову. Она продолжила аккуратно водить кисточкой по ногтям, окрашивая их в жёлтый. Ника взглянула на часы и поднялась.

— Пора собираться, — заметила она.

Учитывая ошибки прошлого, Вероника собрала волосы в высокий хвост, а туфли выбрала на низком каблуке. Как показала практика, в компании шепчущих даже невинная прогулка могла превратиться в забег. По этой же причине девушка достала из шкафа красный брючный костюм. Бабушкин кулон Ника спрятала под чёрный топ, не желая привлекать к нему внимание.

Парни опаздывали. Вероника не выдержала ожидания и отправила сообщение Жене, прося поторопиться. Он ответил почти сразу:

"Чип и Дейл спешат, но они опоздали на автобус и ждут следующий".

Улыбаясь собственным мыслям, девушка вернулась на кухню. Даша дула на пальцы, пытаясь поскорее высушить лак.

— Нам уже пора, — сказала она.

— Знаю. Они опоздали на автобус.

— Гр-р, так и знала, что мы будем их ждать, — прорычала Даша. — Ладно, давай подхватим. Правда, круг придётся сделать.

Никин телефон снова завибрировал. Пришло ещё одно сообщение от Жени.

"Едем. Будем через минут десять".

— Отбой, они в дороге.

Ника без остановки поправляла складки своего костюма, смахивая невидимые пылинки. Чтобы как-то отвлечься, она открыла на телефоне карту и посмотрела дорогу до Мурома.

— Спрашивается, подальше они ресторан не нашли? Два часа ехать, — возмутилась в который раз Ника.

— Так Кирилл фотограф. Ему нужны красивые виды для свадебных фотографий. Там много церквей.

— А у нас недостаточно?

— Откуда я знаю, — фыркнула Даша, поднимаясь. — Пётр и Феврония из Мурома. Они же, вроде, покровители влюблённых. Пошли.

Они вышли в коридор, оделись.

— В их случае стоило праздновать на Лысой горе, — поджала губы Ника. — Я даже представить не могу, о чём думает эта Света. Неужели ей не противно, что на ней женятся не по своей воле?

— Вот и спросишь у неё, — хихикнула Даша, обувая стоптанные кроссовки. — Оригинальный получится тост.

На улице Даша крутилась вокруг своей машины, любуясь со всех сторон. Зелёная подержанная "Шкода" была её первым автомобилем. Она почти два года откладывала деньги, что смогла вложить в общую сумму, в основном накопленную родителями. Девушка нервничала не меньше Ники, и у неё, пожалуй, было на то куда больше причин.

— Не переживай, всё будет хорошо, — попыталась успокоить подругу Ника.

— Очень надеюсь, — неуверенно хихикнула Даша. — Я пока только по городу ездила, а тут почти четыре часа за рулём.

Никто из шепчущих прежде не был в Муроме. К тому же, было глупо расходовать силы, которые могли пригодиться при встрече с колдуном. Учитывая тот факт, что таинственный чародей злоупотреблял тёмной магией, ситуация могла получить самое неожиданное развитие.

— Боже, что я вижу, — вместо приветствия произнёс с сарказмом Олег, разглядывая Веронику. — Неужели закончились все туфли на шпильках и короткие юбки?

— Будешь себя так вести и никогда больше не увидишь меня в юбке, — едко произнесла Ника и тут же сменила тон, возмущённо запищав. — Я никогда не носила ничего подобного. Хватит наговаривать.

Вольгин лишь хмыкнул и поспешил занять место рядом с водителем.

Женя тепло улыбнулся, приветствуя девушек.

— Как ты? — спросил он, залезая вслед за Вероникой в машину.

Девушка придвинулась ближе к окну, настраиваясь на долгую дорогу.

— Хорошо. А ты?

— Я тоже, — немногословно ответил Чип.

Олег обернулся с переднего сиденья, насмешливо поглядывая на друга. Серые глаза ехидно сверкали. Промолчав, оборотень обратил внимание на Дашу. Девушка, пристёгивая ремень, поймала на себе его взгляд.

— Веди себя хорошо и не беси меня, — предупредила она, улыбаясь.

— Я ни слова не сказал.

— Я на будущее.

— Не командуй, женщина. Это моя прерогатива, — беззлобно огрызнулся Вольгин.

Ника украдкой рассматривала острые черты его бледного лица. Прошло почти полтора месяца с их последней встречи. Нельзя было сказать, что Ника скучала, но кровь будто побежала по телу быстрее от растущего предчувствия опасности.

— Вперёд, навстречу приключениям! — завела машину Даша и добавила хмурым голосом. — В которых я не буду участвовать. Жень, что там с умирающими колдунами? Ты уже нашёл кого-нибудь, кто передаст мне дар?

Чип, который успел достать телефон из кармана и начать с кем-то переписываться, поднял голову.

— А? — растерялся он. — А, нет. Пока никто не торопится, — губы слегка изогнулись в мягкой улыбке.

— Очень жаль, — притворно вздохнула Даша.

Она повела машину к южному выезду из города, по дороге захватив Настю. Лисица семенила к ним на высоких каблуках и в куртке, из-под которой выглядывала короткое чёрное платье. Увидев её в окно, Ника презрительно хмыкнула.

— Что ты там о каблуках и юбках говорил? — спросила она Олега.

Он лишь страдальчески замычал.

— Как она для тебя расстаралась, — заметила Даша. — Ты уж порадуй девушку, на танец хоть пригласи.

Вольгин возмущённо посмотрел на Дашу, потом перевёл злой взгляд на Веронику.

— Ты ей обо всём, что ли, рассказываешь? — процедил он.

Ника сделала невинное лицо, заискивающе улыбаясь. Задняя дверца со стороны Жени открылась, и в машину села Настя.

— Всех приветствую, — сладким голоском произнесла она.

"Особенно Олега," — подумала Ника.

Все, кроме Вольгина, поздоровались в ответ.

Даша тут же стала расспрашивать Настю об оборотничестве. Олег демонстративно не участвовал в беседе. Они выехали из города, и за окном потянулись угрюмые осенние пейзажи.

Спустя полчаса разговоры постепенно сошли на нет. В тот день всем пришлось рано встать, чтобы успеть в Муром к началу банкета. Настя вскоре задремала, Даша сосредоточенно смотрела на дорогу, и даже Олег, кажется, спал. Женя не выпускал из рук телефон. Звук был отключён, но Ника заметила, что ему постоянно приходили сообщения.

Вероника закрыла глаза, но так и не смогла заснуть. Она обернулась назад, чтобы посмотреть на полку автомобиля. Даша была за рулём меньше месяца, но уже успела обжиться в машине и завалить её своими вещами. Кроме зонтика, небольшой подушки и нераспечатанной пачки чипсов, на полке лежало несколько книг. Все, кроме одной оказались учебниками. Ника вытащила из стопки знакомый том.

— Это же моя книга, — с удивлением узнала она. — Я её тебе года два назад давала почитать.

— Что? — откликнулась Даша.

Вероника придвинулась ближе к переднему сиденью.

— "Вероника решает умереть". Это моя книга. Ты вообще собиралась мне её возвращать?

— Блин, а я всё думала, откуда она у меня, — призналась Даша.

— Вероника решает умереть? — подал голос Олег, не открывая глаз. — Могу ли я надеяться, что это какое-то предсказание?

— Не дождёшься, — фыркнула Ника, откидываясь обратно на спинку.

Она всё ещё держала в руках книгу. Без особого интереса пролистав пару страниц, девушка взглянула снова на заглавие на обложке. Глаза закрывались против воли, всё расплывалось. Зрение выхватило лишь отдельные слова.

- Вероника, тебе придётся умереть.

Она почувствовала сильный толчок в спину и потеряла опору под ногами. Чувствуя, как кровь стекает по лицу и щекам, она падала в пустоту. Крик застрял в горле. Грудь горела, и металл плавился, обвивая шею. Болью отозвалось всё тело, когда она ударилась о поверхность воды и тут же ушла вниз с головой. Погружаясь всё глубже, она была не в силах пошевелиться, чувствуя, как вода забивается через рот и нос. Боль ослепила и оглушила. Она тонула.

Ника судорожно выдохнула, жадно глотая воздух. Не сразу она узнала серый салон машины и мерный гул двигателя. Видение было таким правдоподобным, что она до сих пор чувствовала слабое онемение во всём теле и влагу на коже.

— Плохой сон? — негромко спросил Женя.

Девушка обернулась к нему, ощущая себя беспомощной.

— Очень надеюсь, — произнесла она.

Но бабушкин кулон на груди разогрелся и почти обжигал. Это означало лишь одно.

— Кажется, это всё-таки было видение, — с неохотой признала Ника.

Она шептала, отчего-то не желая рассказывать остальным. Чип опустил телефон на колени, обращая всё внимание на неё.

— Что такое?

— Я увидела, как тону, — с замиранием сердца сказала Ника. — Я была вся в крови, и кто-то толкнул меня с высоты. Наверное, это был мост, потому что я упала в реку.

Она тут же вспомнила затопленную улицу, где жил Женя. Место бывшего капища было как раз недалеко от моста. Что, если однажды она снова окажется там, и тогда...

Женя выглядел обеспокоенным. Он осторожно забрал книгу из её рук.

— Может, всё дело в этом? — спросил он, показывая на заголовок. — Бывают ложные видения?

Ника пожала плечами. Ей слабо верилось, что такое могло произойти. В другом месте, в другой ситуации, но не теперь, когда она носила бабушкин кулон. Пусть его магия была тёмной и, отчасти недостижимой для самой Вероники, но видящая не сомневалась в его возможностях.

— Не думаю. Но если я знаю будущее, то смогу его избежать, верно? — она посмотрела в карие глаза парня.

Чип ободряюще улыбнулся, хотя и вышло у него это неуверенно.

— Да, конечно, — проговорил он.

Сон окончательно пропал. Женя положил книгу обратно на полку и вновь уткнулся в телефон. Ника попыталась отвлечься от удручающих мыслей. Она хмурилась, отворачиваясь к окну.

Мелькавшие дома и деревья, пролетавшие мимо автомобили и дорожные знаки — она не замечала ничего из этого, способная думать только о своих видениях. И о колдуне.

— Так как всё-таки мы поступим, когда найдём его? — спросила она Женю чуть громче, чем собиралась.

Он снова оторвал взгляд от экрана телефона.

— Сначала поговорим, — сказал Олег прежде, чем Чип раскрыл рот. — Потом ещё поговорим.

Ника нахмурилась, не ожидая ничего хорошего от дальнейших рассуждений оборотня.

— Даже не думай прибегать к насилию. Женя, скажи ему, что это неправильно.

Чип лишь нетвёрдо протянул что-то невнятное:

— Да я это...

Вольгин сел вполоборота. Тонкие губы изогнулись в желчной ухмылке.

— Какого же ты обо мне мнения? Думаешь, я сумасшедший мясник?

Ника поджала губу. Ей стало стыдно, ведь раньше она примерно так его и представляла.

— Просто я знаю, что тебя иногда бросает в крайности.

— Напомни мне хоть один случай, — упрямо произнёс оборотень. — Или считаешь, что в случае с оборотнихой у меня был выбор?

— Нет, конечно, нет, — забормотала Вероника, почувствовав себя неловко. — Просто...

— Она пытается сказать, что надо быть хитрее, — перебила Даша. — Шантажируйте этого колдуна.

— Для начала было бы неплохо узнать, кто вообще этот колдун, — хмуро добавил Чип.

— Вам не приходило в голову, что это может быть вовсе не мужчина? — промурлыкали с заднего сиденья.

Ника совсем забыла о лисице. Она между тем сладко потянулась, бесцеремонно задевая локтём Женю. Парень с опаской отодвинулся подальше, почти прижимаясь к Веронике. Настя прикрыла рот рукой, зевая.

— В смысле? — спросила Ника.

— Очень удобно работать в условиях анонимности. Под маской колдуна может скрываться женщина, — пояснила девушка. — Или даже несколько человек. Это объяснило бы, почему колдун обладает способностями шепчущего и видящего одновременно.

— Блин, я бы осталась посмотреть на вашу финальную битву, — хихикнула Даша. — Никогда ещё не была на такой весёлой свадьбе.

— Если желаешь, могу предложить использовать тебя в ловле на живца, — хмыкнул Олег.

— Даже не знаю, смогу ли я отказаться от такого заманчивого предложения, — фыркнула девушка. — Но, кажется, я и так на сегодня сделала наибольший вклад в вашу борьбу со злом, — она повернула руль, и автомобиль свернул с главной дороги в сторону.

Машина заехала на заправку. Ника смогла разглядеть старую синюю колонку. Не было видно ни одного работника, только из окошка кассы выглядывал усатый мужчина. Даша вышла из "Шкоды". Ругаясь, она защёлкала по рычажку на бензоколонке.

— Какой-то каменный век, — прорычала девушка и постучала по стеклу переднего окна машины. — Мужчина, помогите даме.

Олег, всем своим видом выражая недовольство, вылез наружу.

Настя внимательно наблюдала за ними со своего сиденья.

— Даша твоя подруга, да? — спросила она.

— Угу, — глядя на лисицу, кивнула Ника.

— У неё есть парень?

Вероника еле сдержалась, чтобы не захохотать в голос. Неудивительно, что Олег буквально шарахался от лисицы. Как ревностно она следила за любой девушкой, случайно оказавшейся в радиусе пяти метров.

— Нет, — усмехаясь, сказала Ника и откинулась на сиденье.

Вольгин улыбался чему-то, садясь назад в машину. Заплатив за бензин, Даша тоже вернулась обратно. Она включила радио, и заиграла знакомая заставка с её любимой рок-волны.

— Я ненавижу твою музыку, — простонала Вероника.

— Тогда мучайся молча, — довольно ответила Даша и сделала звук громче.

И Ника действительно мучилась ещё почти два часа, пока они тряслись в машине по дорогам.

Муром встретил их облачным небом и редким дождём. До начала праздничного банкета оставалась ещё пара часов, но Олег настоял на том, чтобы приехать заранее. Утро субботы характеризовалось свадебными картежами, с шумом разъезжающими по городу. Даша, сверившись с навигатором, подъехала к храму Петра и Февронии.

— Смотрите, вон какие-то молодожёны, — заметила Даша, и машина замедлила ход.

Все приблизились к окнам, пытаясь разглядеть лица жениха и невесты.

— Они, — удивлённо признала Настя. — Припаркуйся здесь. Может, наш колдун поблизости.

Вероника вышла из машины, оглядываясь. Она не решилась подойти ближе и разглядывала весёлую компанию издалека. Сбоку встал Олег, наблюдая за молодожёнами.

Дашка шмыгнула к ним, пробираясь ближе к Веронике. Она встала рядом, придерживая за локоть.

— Он здесь? — спросила она негромко.

Олег напряжённо вглядывался в оживлённую пёструю толпу. Это была самая обычная компания, какая обычно бывает на свадьбах. Светлана в пышном белом платье, всём усыпанном стразами, обнимала Кирилла, одетого в серый костюм. Новоявленный супруг совершенно счастливо улыбался, не сводя глаз со Светы. Их родители стояли по бокам. Невысокая круглая женщина в фиолетовом костюме прижималась к невесте, сияя от радости. Мужчина, робко выглядывавший из-за её спины, неуверенно изображал счастье. Родители Кирилла были более сдержаны в эмоциях. Они выглядели скорее растерянными, чем довольными. Фотограф крутился вокруг, делая снимки с разных ракурсов. Вереница родственников и друзей стояла в стороне, ожидая своей очереди сделать фотографию с молодожёнами.

— Так что, он здесь? — нетерпеливо повторила Даша.

Олег прищурился.

— Нет, не думаю, — хмуро сказал он.

— А она симпатичная, — удивлённо отметила Даша. — Ты говорила, что она не очень.

Вероника действительно так посчитала, увидев фотографию Светы. Но эта женщина, обнимавшая Кирилла, может, и была безвкусно одета, но буквально светилась от счастья, и её радостное лицо никак нельзя было назвать некрасивым.

— Любовь делает человека прекрасным, — вздохнула рядом лисица.

Даша поморщилась, саркастически смотря на Настю.

— Цитируешь паблики для девочек-подростков? — спросила она, отчего Олег ухмыльнулся.

— А ты зараза, — похвалил он.

Настя кинула злобный взгляд на Дашу.

— Нам пора, — сухо произнесла лисица. — Не стоит тратить время попусту, колдун здесь не появится. Лучше осмотрим банкетный зал на всякий случай.

— Вряд ли нас пустят раньше времени, — засомневалась Ника.

— Она права, — неохотно признал Олег. — В таких ситуациях лучше знать... территорию.

Даша подвезла их до ресторана. Это было длинное одноэтажное здание на окраине города. Вся компания вылезла из машины, осматривая окрестности. Женя, наконец, убрал телефон в карман. Оглядываясь, Ника заметила небольшой фонтан у входа.

— Даш, сфотографируй меня, — попросила она, скидывая пальто.

Подруга уже потянулась к смартфону, когда Олег раздражённо зарычал, хватая Веронику за руку.

— Займись уже делом, — проворчал он. — Давай, извозчик, гони домой. Дороги тебе без пробок.

— И вам не болеть, — хмыкнула Даша.

Ника немного занервничала, наблюдая за их весёлым переругиванием. Лисица тем временем, демонстративно игнорируя остальных, завернула за угол здания.

Олег подвёл Веронику к ресторану, держа руку на её спине.

— Попробуй заглянуть в будущее. Может, есть что-нибудь, что нам поможет...

Ника прикрыла глаза, дотрагиваясь до кирпичной стены. Она провела пальцами по шершавой линии стыка, пытаясь почувствовать здание, приоткрыть его будущее. Кулон оставался холодным.

— Прости, пока ничего, — вздохнула она.

Женя вышел из-за угла.

— Ничего приметного. С этой стороны только один магазин и жилые дома. Но если он попытается сбежать, то легко сможет скрыться в любом подъезде и открыть проход. И тогда...

— Поминай как звали, — закончил сладкий голос позади.

Они обернулись. Навстречу им, виляя бёдрами, медленно плыла лисица.

— Кстати, о поминках. Прямо за этим рестораном кладбище. Как атмосферно, вы не находите?

— Кладбище? — скривилась от отвращения Ника. — Наверное, чудесно праздновать свадьбу, когда из окна видны могилы.

— Вряд ли их заметно, — возразила Настя. — Забор высокий, и от ресторана его отделяет небольшая аллея.

До начала банкета оставалось около часа, когда они закончили осматривать окрестности. Приглашение, которое дала им Оля, было рассчитано только на двоих: Нелю и её молодого человека. Было решено, что по нему пройдут Вероника и Женя, а остальные останутся наблюдать за гостями, выходящими на улицу.

— Вдруг наш колдун заядлый курильщик, — предположил Олег.

Стали прибывать гости. Двери в зал, оформленный в голубых тонах, открыли. Они оставили одежду в холле. Было непривычно видеть парней в официальных костюмах. Женя постоянно оттягивал галстук, словно тот пытался его задушить. Пиджак был ему немного мал и жал в плечах.

— Это с выпускного, — смущённо пояснил Чип, заметив её взгляд. — Я с тех пор немного подкачался...

Ника поспешила сделать ненавязчивый комплимент его физической форме. Олег фыркнул, заходя в зал. Ему не нужны были чужие похвалы. Он и сам прекрасно знал как хорошо и естественно смотрелся в костюме. Верхняя пуговица белой рубашки была расстёгнута, оборотень не повязал ни галстука, ни бабочки и выглядел куда расслабленнее и непринужденнее.

Вероника и Женя были первыми, кто занял место за их столом, рассчитанном на шестерых человек. Молодожёны и их праздничная свита прибыли почти сразу. Их окружили гости, наперебой поздравляя и пытаясь обнять и расцеловать. Ника надеялась обнаружить колдуна, когда он подойдёт к невесте, но людей было так много, что все лица слились в одно. Света и Кирилл выглядели настолько влюблёнными, что Ника усомнилась, были ли вызваны такие яркие чувства магией. Но она помнила слова Оли о том, как резко изменилось поведение Кирилла, помнила она и собственное видение. Ника заставила себя отбросить все сомнения. Любовь, вызванная колдовством, была отвратительна, какой бы сильной и непоколебимой не казалась.

Вскоре все места были заняты. Зазвучали первые поздравления и торжественные речи. Бокалы наполнили алкоголем. Ника ненавязчиво изучала соседей за своим столом. Справа от неё сидел женоподобный мужчина с огромным выпирающим пузом в голубом костюме под цвет стенам. Он поспешил положить себе кусок мяса, несколько разных салатов и с жадностью поглощал еду. Рядом с ним копалась в своей тарелке сильно накрашенная молоденькая девушка с впечатляющими формами. Она немного напомнила Веронике ясновидящую Соболеву, которая работала на колдуна. Следующая гостья внимательно слушала поздравления. Это была женщина в годах, в которой не имелось ровным счётом ничего примечательного, кроме аляповатой брошки в виде розы на груди. Её муж с седыми смешными усами грустно смотрел на свой ужин, не решаясь есть, пока не закончится тост.

Ника сосредоточилась, проверяя каждого из них на наличие дара. Ничто не вызывало подозрений. Девушка дотронулась до руки Жени и показала глазами в сторону соседей по столу. Чип еле заметно помотал головой, подтверждая её догадки.

— Тогда кто? — прошептала она, придвигаясь ближе и чувствуя приятный аромат парфюма.

— Пока не знаю, — обеспокоенно произнёс парень.

Вероника чуть повернулась, обводя взглядом весь зал. Весёлые лица расслабленных, слегка пьяных людей ничем не отличались друг от друга. Ника пыталась найти кого-нибудь, кто будет выделяться, кого-нибудь, кто не проводит время беззаботно, а затаился среди гостей и ждёт своей минуты. Она заметила Олега, выглядывавшего из-за стеклянной двери. Насти не было видно.

У Жени снова завибрировал телефон, и он поспешил ответить на сообщение.

— Да кто там тебе постоянно пишет? — не выдержала любопытства Ника. Прежде она не замечала у парня сильной зависимости от социальных сетей.

— Да так, — сконфуженно пробормотал он, пряча телефон в карман брюк.

— Почему не хочешь сказать? Это девушка?

— Э-э, ну да, — отводя взгляд, признался Чип.

— Правда? Покажи фото, — потребовала Ника. — Жень, пожа-алуйста, — протянула она, видя, что парень собирался отказать. — Я хочу быть уверена, что она достойна такого замечательного парня, как ты.

Женя задумчиво посмотрел на неё. Вероника удерживала на лице выражение живого интереса и симпатии, от всего сердца надеясь, что это не Люба.

— Это Люба, — разрушил её чаяния неуверенный голос парня.

— Она? Это вообще законно? Она же малолетка, к тому же такая наглая и грубая. Да что у вас может быть общего? — разразилась тихой руганью Ника, сама не ожидавшая от себя такой бурной реакции.

Чип растерялся.

— Мы же ничего... просто общаемся. Почти. И она заканчивает школу весной.

Ника, опомнившись, поспешила взять себя в руки. Ей было стыдно за вырвавшиеся из-под контроля эмоции.

— Просто я боюсь, что она играет с твоими чувствами. Ты слишком добрый и наивный, — проговорила она поспешно.

Женя выглядел удивлённым. Видимо, прежде он не подозревал о своей наивности. Но Ника готова была наплести самый невероятный бред, лишь бы исправить ситуацию.

— Ты мой друг, и я хочу, чтобы ты был счастлив, — продолжила она. — Поэтому будь осторожен.

— Не переживай, — мягко улыбнулся Женя. — Ты просто её плохо знаешь.

Вероника осталась при своём мнении, но с готовностью засияла улыбкой, кивая головой. Чтобы не сказать больше ничего лишнего, она потянулась к тарелке с бутербродами с икрой и, не глядя, взяла один. С удивлением она обнаружила, что на ломтике белого хлеба есть только масло, и напрочь отсутствует икра. Ника перевела взгляд на тарелку, но все остальные бутерброды были намазаны сверху круглыми оранжевыми шариками.

Зал разразился аплодисментами. Ведущий говорил что-то бархатным голосом, гости постепенно забывались в разговорах, смехе и угощеньях.

— Пойду припудрю носик, — пробормотала Ника, решив повременить с ужином.

Оказавшись в холле, она подошла к Олегу.

— Я не чувствую его. Что будем делать?

— Ждать.

Вероника встревожено обернулась к дверям.

— А если мы опоздаем, и этот колдун успеет наложить заклятие? Может, он прямо сейчас проводит какой-нибудь обряд...

— Вряд ли. Для этого нужны сами влюблённые, — лицо оборотня оставалось спокойным, хотя и сосредоточенным. — Он не просто так выбрал именно этот день. Для подобной магии каждая деталь имеет своё значение.

— Что ты хочешь сказать? Они не венчались...

— Тем не менее, это брак. Они произнесли клятвы, надели кольца и так далее. Это тоже важно. Колдуну нужно присутствие их обоих и именно сегодня, здесь, — задумчиво произнёс Олег.

Дверь на улицу открылась, и в здание ресторана зашёл худощавый мужчина в очках, направившийся в банкетный зал. Ника с подозрением обвела его глазами.

— Думаю, всем известно, что любовь может связать и с парнокопытным, — донёсся сквозь гул знакомый певучий голос.

Вероника обернулась в сторону к открытой двери, но та уже захлопнулась.

— Настя на улице что ли?

Олег кивнул, облокачиваясь о стену.

— Выпытывает информацию из гостей.

— Может, колдун ещё не пришёл? — предположила Ника. — Не верю, что никто из нас его не заметил.

— Возможно, он носит при себе амулет, блокирующий чужое восприятие.

— Думаешь, он знает о нас?

— Или знает или просто привык скрываться, — пожал плечами оборотень.

Испытывая смесь разочарования и беспокойства, Вероника вернулась обратно за стол.

— Отвратительная организация, — проворчал мужичок справа от неё.

Он положил себе на тарелку два бутерброда с икрой и принялся ножом соскабливать икру с одного из них, намазывая на другой, после чего вернул кусок с маслом обратно. На общей тарелке лежало уже несколько таких же "пустышек".

— Вы пробовали вино? Отвратительное, — обратился толстяк к Веронике, откусывая сразу половину бутерброда. Ника машинально отметила золотые запонки на рукавах его рубашки и дорогие часы.

— Нет, — растерялась девушка.

— Ой, не говорите, — поддакнула вульгарная блондинка. — Это всё Кирилл, нищеброд. Зачем Света только с ним связалась?

— А что он? — спросила Ника.

Блондинка скривила рот, недовольная, что Вероника мешает ей общаться с очаровательным поклонником морепродуктов.

— Так он просто фотограф. Ни денег, ни машины нормальной, — всё же пояснила она.

— Лариса, но он же вроде как оплатил всю свадьбу, — возразила женщина с брошкой-розочкой. — Марина хвасталась мне, что всё за его счёт. Они потратились только на платье. Ты же знаешь, Кирилл копил на свадьбу с этой профурсеткой с работы.

— Да-да, она пыталась увести Кирилла у Светы, — подхватила блондинка.

Ника округлила глаза от такой наглой лжи подвыпивших сплетниц. Пузатый мужичок, не переставая есть, с интересом слушал разговор.

— Разве они не стали встречаться только этим летом? — с сомнением спросил он.

— Именно так и было, — подтвердила "розочка".

— Только его бывшая пыталась их рассорить, даже притворилась беременной, — с язвительным наслаждением добавила Лариса, садясь так, чтобы быть немного ближе к толстяку.

— От такой, как она, можно чего угодно ожидать, — с презрением фыркнула "розочка".

Вероника в ужасе перевела взгляд на Женю. Он прятал глаза, катая вилкой оливку в по тарелке. Девушка тоже принялась с повышенным интересом рассматривать закуски. Сунув себе бутерброд с ветчиной в рот, Ника с трудом заставила себя жевать. Аппетит неожиданно пропал.

"Что, если Оля действительно была беременна?" — подумала она. Месяц назад, когда она встретила Олю, та выглядела очень стройной, а с момента их расставания на тот момент прошло всего два месяца.

Кудахтанье соседок по столу не останавливалось. Они вполне могли придумать подробности разрыва Кирилла и Оли, но Нику охватил благородный гнев. Необходимо найти колдуна и остановить этот фарс.

Ведущий вновь включил микрофон и попросил всех гостей выйти на улицу.

— Вас ждёт волшебное шоу в эту огненную ночь, — произнёс он.

Люди стали подниматься со своих мест. Ника ухватила Женю за рукав, чтобы не потерять в толпе. Снаружи уже было темно. Поднявшийся слабый ветер разогнал тучи на небе, и стало видно звёзды и серп бледного месяца. Прямо перед крыльцом ресторана гостей ждали танцовщицы в чёрных обтягивающих костюмах. Они двигались под звуки музыки, играя с горящими веерами и цепями с зажжёнными фитилями. Как кошка, Ника следила за вертящимися огненными шарами, погружаясь в транс. Она находилась на той узкой грани, когда можно было соскользнуть на тропу времени, но восторженные аплодисменты гостей заставили её вздрогнуть. Очарование момента было разрушено.

Танцовщицы отошли чуть в сторону, подняли факелы, и в ночи загорелись буквы. Пламя бежало, освещая имена молодожёнов, объединённые сердцем. Все снова дружно захлопали. Ночь разразилась девчачьим довольным повизгиванием и нарастающими криками.

— Горько! — подхватила толпа чей-то голос.

Кирилл с готовностью потянулся к Свете, накрывая её губы своими. Вероника с недоумением и неодобрением смотрела на пару. Они выглядели по-настоящему влюблёнными, они оба. Как будто не существовало притворства, обмана и магии. Но, наверное, так и должно было быть. Чары заставляли любить против воли, но так же сильно, как то могли сделать настоящие чувства.

Ника обняла себя руками, ёжась то ли от ветра, то ли от холодка, пробежавшего в груди. Огненное сердце пересекла тёмная высокая фигура. Девушка пригляделась к человеку, вставшему перед ней, и узнала Олега. Она подошла ближе, вставая справа от оборотня.

— Как успехи?

— Несущественные, — хмуро ответил он.

Тени танцевали на его бледном лице. Пламя выхватывало из сумрака светлые колкие глаза и прямую линию носа. Ника поняла, что не может отвести взгляда от его профиля. Руку жгло от внезапного желания смахнуть тёмную прядь волос, упавшую на лоб. Девушка нырнула пальцами под пальто, дотронулась до кулона.

— Я видела свою бабушку, — проговорила она так тихо и неразборчиво, что даже Олег с трудом расслышал.

Она повторила чётче и чуть спокойнее.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Олег.

— У меня было видение.

Оборотень стоял лицом к огню, но глаза бегали по веселящейся толпе.

— И? Узнала что-нибудь новое о её жизни?

— Не совсем так.

Веронике нужно было поделиться открывшейся правдой. Она рассказала всё Даше, но не почувствовала облегчения. С Олегом было иначе. Только он мог почувствовать то же, что и она, а значит, понять.

— Я увидела её в Лабиринте, прочитала её мысли.

Олег повернул голову, выглядя обескураженным. Правая половина лица погрузилась во тьму.

— Как такое возможно?

— У меня есть связующее звено, — девушка высунула кулон из-под одежды, показывая оборотню. — Она зачаровала его, поэтому... я точно не знаю, просто предположила, что это помогает мне настроить с ней связь.

— И что, она с тобой говорила, как та Тень у Юры?

— Нет, я как будто подглядела её мысли. Так случается, когда я пытаюсь увидеть прошлое или будущее человека.

Вольгин молчал. Ника беспокойно крутила медальон в руке.

— Я прочитала её мысли, и они были обычными. Как у всех людей, понимаешь? Она знала, кто она, помнила всю свою жизнь. Получается, все остальные ошибаются насчёт Теней. Они вовсе не безмозглые зомби-убийцы, у них есть душа, память, мысли...

— Зачем ты мне это рассказываешь? — резко перебил Олег.

— Из-за твоей мамы, — робко произнесла Ника.

Он чуть наклонился вперёд, верхняя губа дёрнулась.

— Откуда ты знаешь?

— Второй Круг рассказал мне о твоих родителях, — еле слышно объяснила девушка.

Она вдруг испугалась оборотня, глядевшего на неё с холодной ненавистью.

— Они говорили обо мне?

Ника закивала, отчего Олег вдруг горько усмехнулся. Он отпрянул от неё, отворачиваясь к горящей надписи. Мотая головой, парень зло улыбался.

— Как интересно. И с чего бы им быть так заинтересованными в моём семейном древе? — он бросил на Веронику озлобленный взгляд.

— Они не доверяют тебе, считают опасным. Особенно из-за Каширина.

Олег понимающе кивнул, прикладывая ладонь ко лбу и запуская пальцы в волосы.

— Безусловно, — процедил он.

— Олег, я сказала это тебе не для того, чтобы ты на меня злился, — Ника положила руку ему на плечо, пытаясь успокоить. — Я так не считаю, Женя так не считает, а мнение второго Круга не имеет значения. Просто я хотела поделиться этим с тобой, потому, что мне так отвратительно думать, что моя мама там, в Лабиринте, и я ничего не могу поделать.

Парень молчал, наблюдая за людьми. Ника разочарованно вздохнула. Наивно было надеяться на поддержку с его стороны. Даже если он переживает, то ни за что не покажет это остальным.

— Пойдём обратно, — выдавил Олег.

Он дёрнул плечом, сбрасывая её руку.

Когда Ника снова оказалась за столом, то решила не терять времени. Поиски колдуна могли занять весь вечер, а она была голодна. Пока она ела, ведущий продолжал безостановочно говорить.

— В этот особенный для наших влюблённых день для них особенно важно присутствие вас — родственников и друзей, самых близких и любимых людей. Каждому есть что сказать и пожелать молодым, и я понимаю, что всем не терпится. Но, думаю, вы согласитесь, что первыми свою речь должны произнести чудесные люди, которые подарили жизнь Светлане и Кириллу. Марина Анатольевна, Стас Викторович, прошу вас.

К столу молодожёнов подошли родители Светы. Мать невесты взяла микрофон и долго что-то вещала, восторженно повизгивая. Вероника вновь рассматривала лица присутствующих, отвлёкшихся на время от разговоров и еды.

Она заметила краем глаза Настю, пристроившуюся за стол между двумя молодыми парнями. Лисица шепталась с одним из них, но у самой глаза бегали по залу, наблюдая за происходящим. Вероника повернулась чуть правее и неожиданно обнаружила у дальней стены, рядом с диджеем Олега. Он сложил руки на груди и не сводил взгляда со Светы и Кирилла.

После слово взяли родители жениха и лучшие друзья невесты. Про себя Ника отметила, что в большинстве своём гости были со стороны Светланы. Видимо, не только Неля, чьим приглашением воспользовалась Вероника, не пожелала приходить на свадьбу.

Когда подружки Светы закончили свою речь, ведущий позволил гостям взять небольшой перерыв и отдохнуть от официальной части. Заиграла музыка, и кто-то пошёл танцевать. Настя вскочила с места и направилась в компании своего соседа к танцполу. Проходя мимо Вероники, она слегка мотнула головой, зовя за собой.

Девушка последовала за лисицей. Красный костюм Вероники привлекал внимание сильнее, чем сверкающее платье невесты. В другое время это вызвало бы у Ники только самодовольство. Теперь она испытывала смутное беспокойство, опасаясь вызвать излишний интерес со стороны продолжавшего оставаться неузнанным колдуна.

Девушка откинула хвост назад, отдаваясь танцу. Оставаясь на краю танцпола и изгибаясь под ритм музыки, можно было открыто наблюдать за остальным залом из-под полуприкрытых ресниц. Настя оставила своего партнёра и приблизилась к Веронике.

— Он будет среди поздравляющих, — прошептала она, обнимая девушку. — Больше некогда.

Они танцевали очень близко.

— Ты его почувствовала?

— Нет, — разочарованно признала лисица. — Но у меня хвост дыбом встал... я хотела сказать, что моя лисья сущность предчувствует опасность.

— Все оборотни такие?

— Только если смерть очень близко. У меня желудок сжимается от ужаса.

Ника разделяла её беспокойство, но не могла найти причину.

Она медленно повела бедром в сторону и взмахнула рукой, мельком оглядывая свой стол и поворачиваясь к лисице. На каблуках она почти сравнялась ростом с Никой. Её стройная фигурка в обтягивающем чёрном платье извивалась в танце. Лисий мех неизменно свисал с плеч. Девушка положила руку на плечо Веронике, прошептав:

— Колдун должен быть за твоим столом. Олег тоже не чувствует других источников магии. Поэтому он или там или...

— У него защитный амулет, знаю, — сказала Ника.

Возвращаясь обратно, она чувствовала, как подгибаются ноги. Ведущий попросил внимания и объявил следующий тост. На этот раз слово взяли общие коллеги молодожёнов.

— Что же вы ничего не пьёте? — с укором обратился к Веронике толстяк в голубом костюме.

Он поторопился подлить ей шампанского. Девушка тут же опустошила фужер.

— Можете и мне помочь? — капризно попросила крашеная блондинка.

Ника наблюдала за своими соседями. Усатый мужчина с краю молчал весь вечер. Вероника уже и не могла вспомнить, с чего она приняла его за мужа "розочки". Незнакомец пил исключительно сок, ни с кем не разговаривал, и девушка вовсе перестала его замечать. "Розочка" была, судя по её словам, знакома с матерью невесты, что давало ей шанс остаться вне подозрений. Лариса так же не казалась чужой на празднике. Остаётся женоподобный любитель икры. Он или усач? Или оба?

По залу снова прокатились аплодисменты. Они были значительно менее воодушевлёнными, чем в начале вечера. Трое людей, произносивших поздравления, вернулись на свои места.

— Какой-то цирк, — заметил толстяк, отправляя себе в рот кусок мяса, обильно политого соусом. — Только трепятся и трепятся. А где развлекательная программа?

— Говорят, будет ещё фокусник, — примирительно произнесла Лариса.

Вероника напряглась. Что если Настя ошиблась, и колдун замаскирует обряд под цирковой номер? Иллюзионист — это идеальное прикрытие для кого-то вроде него.

— Ещё одно поздравление от дорого гостя, — раздался чарующий голос ведущего. — Он подготовил необычный творческий подарок для молодожёнов.

— Хорошо сэкономил, — выкрикнули из-за соседнего стола.

Кто-то засмеялся, поддерживая шутника.

— О, это меня, — поспешно вытирая жирный рот салфеткой, вскочил толстяк. Он будто вовсе не слышал насмешек.

Теперь, когда он стоял, стало особенно заметно, насколько нескладно он сложён. Длинный ярко-голубой пиджак визуально делал ноги ещё короче, а большой живот выпирал так сильно, что мужчина с трудом протиснулся между стеной и соседним стулом.

Он подошёл к ведущему и зашептал что-то ему на ухо, забирая микрофон. Прокашлявшись, толстяк заговорил:

— Света и Кирилл, мне очень радостно видеть, как сильна ваша любовь. Я хочу спеть одну старую песню. Я верю, она станет для вас особенной, символом ваших неугасающих и вечных чувств.

Хилые аплодисменты послышались из разных концов зала. Гости, откровенно скучая, скептично посматривали на "артиста". Звон бокалов и чужие голоса раздавались то тут, то там.

Пузатый глубоко вздохнул, прикрыв глаза. Он приблизил микрофон ко рту, отчего стало слышно его шумное дыхание. Ника подумала, что он ждёт, когда заиграет музыка, но мужчина запел без неё.

Первые же звуки его голоса заставили вздрогнуть от удивления, насколько глубоко и чувственно звучало пение этого неказистого человека. Вероника была не единственной, кто вдруг оставил разговоры и угощенье и прислушался к гостю.

Тихий мелодичный напев лился по залу ручьём, вызывая горькую негу в мыслях и тягучую сладость во всём в теле. Кровь прилила к щекам, и стало трудно дышать. Ника стиснула край скатерти, окунаясь в чарующие звуки. Никто не решался произнести ни слова. Все в зале обмерли, не в силах нарушить волшебство момента.

Голос певца набирал силу, взлетая, воспаряя и устремляясь выше к небесам, взывая к ним и обрушивая на землю всю мощь своей непередаваемой красоты. Вероника поняла, что плачет. Крупные слёзы текли по лицу, и она не могла их остановить. Никогда прежде она не чувствовала музыку так глубоко, каждой клеточкой своего тела. Всю её охватила дрожь, и сердце сжалось от невыносимой любви и счастья. Заворожённые слушатели не сводили глаз с певца, благоговея и преклоняясь.

Ника не видела никого, кроме него, и потому не заметила высокой, будто нарисованной резкими острыми штрихами чёрного грифеля, фигуры. Она двигалась с трудом, рывками, как если бы ей в лицо дул сильный ветер. Бросившись вперёд, человек в броске вытянул когтистую лапу, хватая артиста за шею.

Пение оборвалось, и Ника с визгом подскочила с места.

— Олег, нет!

Лапа оказалась рукой с длинными пальцами, чёрно-белый хищник — оборотнем в человеческом обличии. Он удерживал пузатого коротышку за грудки, тряся его изо всех сил. Толстяк извернулся, пнул Вольгина носком ботинка под коленку и укусил за руку. От неожиданности Олег отпустил мужчину, и тот юркнул к выходу.

Женя вскочил и полетел следом. Белая дверь захлопнулась за толстяком, и Чип рванул её на себя. Рядом с ним уже был Олег, и они оба выбежали из зала.

Возгласы недопонимания и возмущения слышались со всех сторон. Многие поднялись со своих мест и пытались пробиться к выходу, видимо, надеясь посмотреть на драку.

Ника обогнула стол, следуя за шепчущими. Краем глаза она увидела, что Настя уже прорывается через толпу. Вероника первой оказалась на улице. Она закрутила головой, но никого не было видно.

— Он побежал на кладбище, — послышался голос Олега откуда-то издалека.

Ника устремилась к углу здания, следуя на звук. Позади захлопала дверь, и на крыльцо вывалились нетрезвые гости. Гогот и крик наполнил ночь. Настя, цокая на каблуках, с трудом семенила за Вероникой. Видящая не стала её дожидаться и побежала дальше. Позади ресторана в высоком бетонном заборе была небольшая дыра. Нагнувшись, Ника пролезла через неё, упираясь руками о землю. Она оказалась рядом с надгробной плитой, окружённой сломанной металлической оградой. Между деревьев мелькнул знакомый силуэт. Ника поднялась и побежала следом.

ГЛАВА 6

Мертвец на свадьбе

Рваное дыхание и топот ног на аллее среди крестов и могильных плит были единственными слышимыми звуками. Вероника бежала в сумраке по кладбищенской дороге, и только лунный свет, прорвавшийся через кроны высоких сосен, выхватывал из мрака отдельные лоскуты реальности.

Перед собой она видела широкоплечую фигуру, стремительно несущуюся вперёд. Женя свернул в сторону с дороги. Ника не заметила, что именно заставило его сменить направление. Воздух дрогнул. Эхом в ушах раздался глубокий мужской голос. Зрение поволокло серой дымкой. Оказавшись на том месте, где только что был Женя, Ника замерла, вглядываясь в темноту. Она не решалась позвать его, опасаясь быть обнаруженной. Вокруг не было ни души.

В детстве, как и все остальные, она боялась кладбищ, но после суеверные страхи покинули её. Теперь она страшилась не мертвецов и надгробных крестов, не злых духов, но живого человека. Колдун был слишком тучен и неповоротлив, чтобы далеко уйти. Олег, должно быть, уже нагнал его. Но что если колдун оказался сильнее оборотня?

Вероника была лишь видящей, это было её слабой стороной и её единственным преимуществом. Она попыталась использовать дар, чтобы найти дорогу, но что-то постоянно сбивало её с мыслей.

Чарующий голос колдуна оказалось нелегко вспомнить. Разум заволокло туманом, картины недавнего прошлого расплывались, скрываясь за белым маревом. Ноги шли будто сами собой, вырываясь из мягкой засасывающей почвы. С каждым следующим мгновением силы покидали её. Голова шла кругом, и Ника поняла, что падает. Она ухватилась за какой-то деревянный поручень, и тот покосился под её весом, наклоняясь к земле. Девушка чуть не упала. Цепляясь руками за железную изгородь, за круглую верхушку столбика, она удержала себя на ногах. Видящая обернулась, вглядываясь в полумрак. Могила была совсем свежей. По хлюпающей чёрной земле разбросаны цветы да венки. Крест накренился, почти упал.

Вероника затрясла головой, сбрасывая чары. Даже издалека колдун смог околдовать чужой разум.

Ворон запел зло и надломлено над её головой. Ника подняла взгляд с могилы на ветви деревьев. Птица наблюдала за ней, наклонив голову вбок. Белый клюв беспокойно щёлкал, словно пытаясь что-то сказать.

Вероника выпрямилась, не отрывая глаз от ворона.

— Ты и твои братья преследуют меня повсюду, — усмехнулась она и испугалась собственного голоса, звучавшего неестественно в кладбищенской тишине.

Даже для других птиц, приманенных магией, этот выглядел необычно. Отчего его клюв бел как снег, а глаза больше и светлее? Ника протянула к нему руку, но он остался недвижим.

Внезапная догадка, будто нашёптанная голосами из-под земли, осветила лицо видящей.

— Ты прилетел, чтобы помочь? Проводи меня к Олегу и Жене, — попросила она.

Ворон разглядывал её ещё пару мгновений, прежде чем спрыгнуть с ветки и, взмахнув крыльями, устремиться прямо на Нику. Девушка с визгом пригнулась, почувствовав как острые когти схватили её за волосы. Она замахала руками, пытаясь избавиться от птицы, но та уже улетела прочь.

С опаской Ника огляделась по сторонам, ожидая, что ворон вернётся. Из-за деревьев вынырнула лиса. Она взглянула на Веронику и перепрыгнула ограду, оказавшись совсем рядом. На мгновение девушка испугалась животного, пока не узнала Настю. Осознание пришло само, и ей даже не пришлось смотреть лисице в глаза, как это было с Олегом. Взмахнув хвостом, зверь перепрыгнул на следующий участок. Вероника поспешила за лисой. Идти в сумраке было сложно, приходилось постоянно перешагивать через могильные ограды. Несколько раз девушка чуть не упала. Она торопилась и старалась не терять лису из поля зрения. Животное спешило, но иногда замедляло бег, припадая носом к земле.

Куда вёл их колдун, и почему у него выходило передвигаться значительно быстрее? Его пение завораживало и одурманивало. Ника начала сомневаться, не находилась ли она до сих пор под влиянием чар. Может, он всё ещё играет с её разумом.

Ветер свистел между деревьев. Вероника упрямо шла вперёд, стараясь не смотреть по сторонам, но чувствовала, как гудят холодные камни, как кресты раскачиваются в такт с высокими соснами. Тряся головой, она пыталась сбросить с себя морок. Ворон с белым клювом сопровождал её повсюду, гневно каркая.

Лисица вдруг навострила уши, насторожилась. Ника тоже остановилась, наблюдая и прислушиваясь к звукам. Настя с прыжком кинулась вперёд, ловко минуя все препятствия. Вероника заметила тропинку неподалёку, уходящую чуть в сторону. Решив, что так будет быстрее, девушка добралась до неё и, наконец, побежала.

Она услышала неясные звуки, доносившиеся откуда-то из-за деревьев. Несясь со всех ног к источнику шума, Ника мельком подумала, как глупо со стороны видящей так безрассудно торопиться навстречу опасности.

Лисица умчалась далеко вперёд и, завернув за угол, скрылась из поля зрения. Когда Вероника, наконец, нашла остальных, колдун был окружён. Олег и Женя — оба помятые, грязные — медленно подступали.

— Только ещё раз спой, блин, птичка, — прошипел оборотень.

Но именно это и собирался сделать колдун. Он вздохнул, круглые его щёки затряслись, и он попытался запеть. Лишь попытался, потому что Женя кинулся на него, сбивая с ног, а лисица вцепилась в ногу, отчего вместо завораживающих звуков изо рта мужчины вырвался лишь пронзительный крик. Он затряс ногой, пытаясь скинуть лису, но та лишь сильнее вгрызалась ему в лодыжку.

Олег и Женя вместе перевернули колдуна на живот. Лиса ослабила хватку и отошла прочь, фырча и отплёвываясь. Вольгин ухватил мужчину за руки, удерживая на земле ногой.

— Какие интересные таланты вы нам сегодня продемонстрировали, господин... прошу прощения? мы не были представлены.

Вероника хмуро покосилась на Вольгина. Неподходящее время он выбрал для упражнения в красноречии.

Толстяк упрямо молчал, сипя между стиснутых зубов.

— Как тебя зовут? — прикрикнул Олег и ударил ногой по затылку, отчего колдун окунулся лицом в грязь.

Ника с отвращением наблюдала за его действиями, но ни Женя, ни презрительно фырчащая лисица не пытались его остановить. Настя подкралась совсем близко к колдуну, и когда он вынырнул из размытой земли, зарычала на него, её морда в сантиметре от перемазанного человеческого лица. Колдун отплёвывал землю, посылая проклятия на их головы.

— Последний раз повторяю: как тебя зовут? — с угрозой прошипел Олег.

Мужчина не ответил, только ругался на чём свет стоит. Оборотень яростно сверлил взглядом его затылок, верхняя губа подрагивала, оголяя зубы. Он зашептал себе под нос, и толстяк вдруг закричал. Вероника не могла понять, как воздействовало на него заклинание, но колдун продолжал пронзительно визжать, пытаясь вырваться.

— Паша, — прохрипел он. — Павел Емельянов

— Уже лучше, — похвалил Олег.

Он оборвал заклятие, но мужчина на земле всё ещё дрожал и негромко постанывал.

— Что, Паша, не нравится, когда к тебе применяют магию? — с отвращением произнёс Вольгин. — Где ты научился такому пению? Уж точно не в Гнесинке.

— Мне повезло с учителем.

Олег пнул мужчину носком ботинка в бок.

— Говори!

— Мой учитель... по музыке... он был шепчущим.

— Где он?

— Умер.

— Кто ещё работает с тобой?

— Никто.

— Не ври мне! — взревел Олег, снова забормотав заклинание.

Колдун завыл от боли, завертелся жирным грязным червём под ногами оборотня.

— Моя жена! — вырвалось у него. — Моя жена, — повторил, тяжело дыша.

Вольгин удовлетворённо улыбнулся. Нику передёрнуло от омерзения. Сколько самодовольства и наслаждения читалось в лице оборотня. Женя не двигался, только сжал кулаки и опустил глаза к земле. Ему было так же гадко наблюдать за пытками, но он молчал. Почему никто не остановит Олега?

— Кто она?

— Видящая.

— Кто ещё с вами? — выпытывал оборотень.

— Больше никто, клянусь.

— Мне нет дела до твоих клятв. Послушай, выродок, — Олег наклонился ниже, щерясь в садисткой улыбке. — Ты пойдёшь с нами, прямо к твоей сообщнице, этой недоделанной ясновидящей. И ты снимешь все заклятия, которые наложил на людей. Ты слышишь меня? Все! По крайней мере, с тех, кто ещё жив.

Колдун жалобно пищал, обещая исполнить любое требование. Олег слушал его с презрительным высокомерием.

— Жалко, что тебя сейчас не видит те, кто из-за тебя умер. Что, не привык сталкиваться с настоящими магами? Легко руководить чужими жизнями, сидя у себя дома.

Он вновь ударил колдуна по голове, отчего тот начал захлёбываться в грязи.

— Олег, прекрати! — не выдержала Ника. — Он уже рассказал нам всё.

Вольгин вскинул голову, волком глядя на неё. Холодно сверкали глаза, бликуя на лунном свету. Высокий и натянутый, как тетива. В эту минуту его кожа была белее мела, волосы чернее ночи. Весь он — противостояние чёрного и белого.

— Он не был так добр к другим, — процедил Олег, со злостью бросая каждое слово. — Подумай только, скольких он убил своим колдовством, скольким поломал судьбы. Этот Кирилл разве не заслужил мести за то, что его женили против воли, превратили в послушную марионетку?

— Ты прав, ты прав, — бессильно прокричала Ника, сдаваясь. — Но мы не можем действовать... так.

— Как? Скажи! Жестоко, отвратительно, безрассудно, бесчеловечно? Скажи!

— Прекрати!

Она двигалась к нему навстречу. Как к дикому зверю, приближалась шаг за шагом, пытаясь внушить доверие, заставить подпустить к себе.

— Ты хороший человек, ты не должен опускаться до его уровня.

Олег горько усмехнулся.

— Вера, не пытайся пробудить во мне сочувствие или совесть. До чего ты там стараешься достучаться?

Он перевёл взгляд на притихшего толстяка. Хватая его за пиджак, оборотень дёрнул мужчину, заставляя подняться.

— Пошли. Найдём дверь и вернёмся поскорее домой. Нас ждёт долгая ночь. Ты, Паша, никуда не уйдёшь, пока не исправишь все ошибки.

Колдун еле шевелил своими короткими ногами, спотыкаясь на ровном месте. Он прихрамывал на правую ногу, за которую его укусила лиса.

Вероника хмуро следила за процессией. Порыв ветра поднял полы её длинного пиджака и заиграл с хвостом. Лисица подняла голову вверх, шевеля носом.

Видящая тоже посмотрела на ветви нависшей над ними сосны, с удивлением узнавая белеющий клюв ворона. Значит, он действительно следит за ней. Но почему?

— Что это с ним? — проговорил себе под нос Женя. — Перемазался?

— Крыжацик, — выдохнул в ужасе колдун.

— Кладбищенский дух, — угрюмо добавил Олег. — Будем надеяться, из всех неупокоенных здесь только он один.

Ника встревожено взглянула на оборотня.

— Неупокоенных? — переспросила она. — Они могут тут быть?

Вольгин удерживал на месте Пашу, который нервно заплясал, будто его ноги готовы были сорваться в бег.

— Их могло разбудить неуважительно обращение... или тёмная магия, — Олег перевёл взгляд на колдуна. — А кое-кто использовал омерзительные заклинания, пытаясь убежать.

Толстяк молчал, сердито пыхтя.

— Я лишь защищался, — прокряхтел он в своё оправдание.

— Ты явно не знаешь, с какими силами имеешь дело. Это магия смерти, а уж если прибегать к ней на кладбище...

— Олег, — перебил его рассуждения Женя. — Давай уйдём отсюда поскорее.

Они спешили по дороге среди могил, освещённые лишь тусклым светом земного спутника. Олег шёл последним, толкая перед собой пузатого колдуна. Лисица двигалась рядом, скалясь и порыкивая, напоминая об укусе. Вероника совсем не чувствовала холода, несмотря на ветреную ночь. На ней был лишь тонкий пиджак, но кровь бурлила в венах, а страх подгонял вперёд. Они зашли далеко вглубь кладбища, и дорога назад заняла немало времени. К тому же, они заблудились, свернув на развилке не в ту сторону. К сожалению, поняли они это, только оказавшись в тупике. Ника быстро устала. Но стоило вновь заметить мелькнувшие в небе крылья, и сил прибавилось.

В ночной тишине радостные вскрики были хорошо слышны издалека. Когда неразборчивые голоса стали громче, невидимый ужас, преследовавший их всю дорогу, прошёл. И завернув за очередной поворот, никто из них не ожидал нападения.

Человек в чёрном строгом костюме выпрыгнул из-за деревьев, повалив на землю Олега. Вольгин ухватил его за шею, пытаясь оттолкнуть прочь. Незнакомец обладал звериной силой и скоростью. Лисица наскочила на него сверху, вцепившись зубами в шею, но тот поймал её за хвост и отбросил в сторону так легко, как если бы она ничего не весила.

Паша отполз на четвереньках подальше от сцепившихся мужчин, едва не волоча пузом по земле. Он еле поднялся на ноги и, не медля, кинулся прочь, сильно хромая.

Женя бросился к Олегу, пытавшемуся скинуть с себя человека в костюме. Незнакомец был худым, но лицо его распухло и побелело. Чип за шиворот стащил его с оборотня. Лисица, опомнившись от удара, набросилась на него и вгрызлась в горло, яростно рокоча. Ника оторопело наблюдала, как Олег схватил человека за руки, удерживая на земле и произнося заклинание. Женя держал нападавшего за ноги, позволив лисице расправиться с ним.

От пальцев Вольгина побежало пламя. Настя успела спрыгнуть с вырывающегося незнакомца, прежде чем огонь охватил его голову. Женя и Олег одновременно схватили его за ноги, удерживая на месте. Они проговорили что-то негромко и неразборчиво и отскочили в стороны. А горящий поднялся, но не сделал ни шага. Он, словно факел, извивался на месте, неразборчиво хрипел и не мог пошевелить ногами, словно те приросли к земле.

Четверо в похоронной тишине наблюдали, как горит существо. Ника закрыла глаза ладонями, не в силах больше смотреть.

— Что это было? — спросила она.

— Упырь, — одновременно ответили Женя и Олег одинаково равнодушными голосами.

Чип замотал головой, делая несколько шагов назад.

— Нет, это слишком много для одной ночи. Каковы были шансы, а? — бормотал он, кажется, не очень нуждаясь в ответе.

— Их можно просто сжечь? Без всяких там серебряных пуль и осиновых кольев? — отворачиваясь от горящего упыря, удивлялась Вероника.

Олег усмехнулся.

— Действительно, почему никто не взял с собой оружие?

— Точно, именно его обычно и берут на свадьбу, — невесело сказал Женя.

— Нам стоит. Мы же не ходим на мирные свадьбы. Они все заканчиваются примерно так.

Лисица беспокойно крутилась вокруг, пытаясь привлечь внимание. Олег посмотрел на неё, меняясь в лице.

— Эта сволочь сбежала. Пошли, — сказал он Насте. — Жека, отведи Веру обратно в ресторан, — приказал Олег, скрываясь за поворотом.

Лисица помчалась за ним, взмахнув огненным хвостом.

Ника и Женя остались одни на тёмной дороге. Девушка обняла себя руками, чувствуя, как мурашки бегают по всему телу. Она судорожно вздохнула, успокаиваясь.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Да, обошлось. Давай поторопимся. Неизвестное, есть ли тут другие упыри.

Ника поёжилась от его слов. Они шли в тишине, прислушиваясь к каждому звуку. Когда можно было уже разглядеть огни дороги, их нагнали ритмичный стук и рваное рычание, звучавшие всё ближе. Они обернулись одновременно назад, чтобы увидеть белую точку, несущуюся издалека прямо на них.

Женя сделал шаг вперёд, щурясь и пытаясь разглядеть движущийся объект.

— Женя, — проблеяла Ника. — Женя, что это? Упырь?

Парень не ответил. Он сошёл с дороги чуть в сторону и опустился на одно колено, прижимая ладони к земле.

— Мать-сыра земля, как меня породила, водою вспоила, хлебом вскормила, так дай силу мне камня, дай стойкость мне дерева, дай скорость мне ветра, — быстро зашептал он.

Ника отступала назад, шаг за шагом, смотря, как стремительно несётся к ним на встречу проворная фигура в белом развевающемся одеянии.

— Женя, — еле слышно проговорила она, неживая от страха. — Женя...

Парень даже головы не повернул, продолжая повторять заклинание.

— Женя! — громче вскрикнула Вероника. — Бежим!

Человек был совсем близко, и стало очевидно, что это седая старуха. В белом платье, как невеста, кружевной платок прикрывал голову, рея шлейфом вслед за ней. Она была не по-старушечьи быстра и сильна, несясь по кладбищенской дороге. Несколько шагов ей оставалось до Жени, когда он перекатился в сторону, подставляя подножку. Старуха упала, ударяясь лицом. Расставленные в стороны руки загребли землю. Женя поднялся и кинулся к распластавшейся фигуре.

— Гори! — крикнул он, хватая упыриху за белый платок.

Вскочив на четвереньки, та зарычала, забулькала, не в силах произнести ни слова, и набросилась на Женю. Старуха целилась в его шею, руки и грудь. Везде пытались достать крепкие жёлтые когти и шамкающие бледные губы. При жизни она была рыхлой и тучной, но смерть превратила её в хищное и сильное существо.

Ника стояла в стороне, наблюдая за битвой. Никогда прежде она не видела, чтобы Женя двигался настолько стремительно и проворно. Его движения сделались так быстры, что порой становилось тяжело следить за ним взглядом. Он нанёс удар ногой в живот и тут же переместился за спину старухе, цепляясь за длинные юбки и наматывая на кулак.

— Гори, — повторял он.

Но ткань затрещала. Упыриха рванула с силой и проворно взобралась вверх по дереву. Клок её платья остался в руке у Жени. Старуха слетела вниз. Как серебро текла она под лунным светом, стрелой направляясь в смертельном броске прямо на видящую.

— Ника!

Женя успел оттолкнуть её в сторону. Оба упали, чувствуя под собой асфальт. Ника ударилась затылком об ограду могилы. Перед глазами побелело, и она лишь слышала голодное урчание и придушенный голос:

— Гори, гори, гори...

Темноту озарил резкий всполох. Вероника поднялась, слепо вертя головой. С трудом она смогла разглядеть в огромном огненном шаре бьющуюся в агонии упыриху. Вся охваченная пламенем, она металась из стороны в сторону, от боли потеряв рассудок.

Женя подскочил к Нике, помогая ей отойти дальше, остерегаясь упырихи.

— Кажется, всё, — тяжело выдохнул он, когда старуха повалилась на землю, дёргая конечностями. Её одеяние почернело, бледная кожа обуглилась. Тошнотворно пахло горящим мясом.

— У тебя получилось, — выдавила Вероника, поворачиваясь к Жене.

Она со встревоженным возгласом протянула руку, дотрагиваясь до его лица. Щеку парня прорезали четыре полосы, из которых шла кровь. Правая сторона лица и шея были все перепачканы.

— О чём ты?

— Заклинание, — напомнила Ника, осторожно касаясь парня. — Ты смог её поджечь, у тебя снова получается это заклинание.

— Да, — потерянно улыбнулся Женя. — Ты права.

— Нужно продезинфицировать раны. Ты ведь не превратишься теперь в упыря?

Чип усмехнулся.

— Нет, не переживай об этом. Любовного треугольника с оборотнем и вампиром у нас не будет, — заверил он.

Вероника засмеялась, несмотря на нервную дрожь.

— Нужно найти остальных, — сказал Женя.

Упыриха замерла, распластавшись на дороге. Ника с опасением посмотрела на неподвижное обуглившееся тело, и перед глазами вдруг всплыла совсем другая картина. У неё подкосились ноги. Видящая упала, не в силах устоять.

Белую ткань оросила алая кровь. Крики и плач смешались, закружились в одной круговерти. В вихре пролетели тела. Как тряпичные куклы они упали на пол, и только полные страха и боли возгласы выдавали в них людей.

Тяжело, хрипло дыша, приготовился к прыжку человек в костюме. Одет он был так же, как и все остальные гости, да только одежда его перепачкалась в земле. Бледное распухшее лицо покраснело, когда он накинулся на невесту и вцепился зубами ей в шею, вырывая плоть и жадно вгрызаясь глубже.

— Ещё один, — выдохнула Ника, опираясь руками о землю. — Женя, ещё один нападёт на Свету.

Парень ругнулся, помогая ей подняться.

— Как такое может случиться? Она что, пошла на кладбище?

— Нет, там были и другие гости. Это случится у ресторана.

— Когда?

— Не знаю, — бессильно простонала девушка. — Поторопись, пожалуйста. Я найду Олега или Настю, скажу им помочь тебе.

Женя уже бежал назад по дороге. Не оглядываясь, он крикнул:

— Не надо, справлюсь. Давай за мной.

Вероника проследила за его удаляющимся силуэтом, едва различимым в ночи. В ресторане сейчас будет не безопаснее, чем на кладбище. Ей стоило предупредить Олега, сказать, чтобы он торопился к Жене.

Она побежала назад, слыша лишь шелест крыльев над головой. Ворон не отставал, но больше не пытался напасть.

Колдун не ушёл далеко. Повреждённая нога подвела его, и потому Олег и Настя быстро настигли беглеца. На этот раз Вольгин связал ему руки ремнём от брюк, а рот заткнул галстуком самого Паши. Мужчина приглушённо мычал от боли, когда Ника подбежала к ним. Олег повернул голову, зло посмотрев на девушку. Он оборвал заклинание и прорычал:

— Что ты тут делаешь? Где Женя?

— В ресторане, — выдавила Ника, тяжело дыша после бега. — У меня было видение, там будет ещё упырь.

От её внимания не ускользнуло, что Олег вновь мучил колдуна. Ника решила на время закрыть на это глаза. Были дела значительно важнее.

Вольгин взглянул на тёмную аллею, ведущую к городу.

— Идём, — сказал он.

На этот раз он отчего-то не усомнился в её видениях. Они шли медленно, колдун их задерживал. Он еле двигал ногами и тяжело дышал.

— Настя, гони вперёд, — велел Олег.

Лисица покосилась на него, щуря жёлтые глаза, заупрямилась, слегка зарычала.

— Иди, говорю, — прикрикнул Вольгин.

Он злился, что не может оставить колдуна. И нервничал. Вероника лишь на мгновение взглянула на него на ходу, отметив, что в глазах читается страх. Прежде она не замечала особой дружбы или привязанности между парнями, но теперь поняла, что то время, что они провели, сражаясь бок о бок, крепко связало их.

Лисица стремительно побежала вперёд. Вероника проводила её взглядом. Её успокоила мысль о том, что Женя будет не один. Но стоило Насте скрыться из виду, как издалека донёсся пронзительный вопль.

Все трое остановились на мгновение, прислушиваясь. В ночи разрастался крик. Множество голосов, полные ужаса, долетали до кладбища. Олег подтолкнул колдуна в спину, заставляя идти быстрее.

— Шевелись, скотина, шевелись, — рычал он, впадая в отчаяние.

Ника сделала несколько шагов, чувствуя, как сердце уходит в пятки. Крик не затихал.

"Там Настя, там Настя. Она поможет," — стучало в висках.

Но Ника уже полетела вперёд. Тёмные деревья проплывали мимо одной сплошной чёрной стеной, и скоро стали видны мрачные мраморные памятники у самого забора. Поблизости не было ворот. Ника с трудом отыскала дыру, через которую она пролезла в первый раз. Плач и вопли не смолкали. Отовсюду неслись мольбы о помощи и дикие возгласы перепуганных людей.

Ника выбралась из кустов, скрывавших кладбище от ресторана. В стороне были видны люди, бегущие прочь. Хлопали дверцы машин, рычали моторы. Фонари освещали площадку перед крыльцом. Прямо у входа распластался крупный мужчина в сиреневой рубашке, залитой кровью. Его горло было разорвано, и голова почти отделилась от тела. Над ним склонился упырь. Отвратительно хлюпая, он пожирал тело, вгрызался в него, купаясь в льющейся крови.

Женя стоял у двери в ресторан, придерживая её одной рукой.

— Не выходите! — прикрикнул он. — И никому не открывайте.

Парень с опаской смотрел на упыря. Он выглядел неуверенным, и Ника догадалась, что действие заклятия, придавшего ему сил, закончилось. Женя медлил.

У угла ресторана Ника заметила женщину в вечернем платье. Она ползала на коленях, пытаясь достать что-то из-под машины. Ключи, скорее всего, ключи.

Довольно урча, упырь выпрямился, присматриваясь белёсыми глазами то к шепчущему, то к женщине у машины. Бледное опухшее лицо чудовища покраснело, вздутые губы алели. На белую рубашку стекала кровь.

Лисица словно из ниоткуда напрыгнула сзади, но промахнулась и лишь оторвала часть пиджака. Упырь в три стремительных прыжка оказался у автомобиля. Женщина на коленях завизжала, поднимая голову. Женя бросился к ней, но Настя оказалась быстрее. Она вновь наскочила на упыря, цепляясь зубами за его руку и повиснув на ней. Упырь зарычал, отвлекаясь на лисицу. И в это короткое мгновение Женя успел выпрыгнуть вперёд, прикрывая незнакомку. Он выставил перед собой руки, закричав громко:

— Гори!

Но ничего не произошло.

Упырь с силой схватил лису за загривок и отбросил в сторону.

— Гори! — снова воскликнул Женя, но из его ладоней не вырвалось ни одной искры. — Гори!

Он всё повторял и повторял заклинание, а упырь кинулся на него, пронзая грудь острыми когтями. Он повалил парня на землю, придавливая весом и вгрызаясь в плечо.

Ника завизжала и побежала на помощь. Она не чувствовала земли под ногами, спеша к Жене.

— Гори, гори, гори...

Девушка с силой толкнула упыря в бок, пытаясь оттолкнуть, но он даже не пошевелился, впиваясь зубами в человеческое тело. Ника била его кулаками по спине, истошно кричала и рычала.

И всё было бесполезно, пока со стороны на упыря не налетел Олег.

Они катались по земле, сцепившись в схватке. Лисица, волоча задние лапы, пыталась доползти до Олега. Тогда на помощь Вольгину пришёл Паша. Толстяк, громко произнеся заклинание, накинув на упыря собственный горящий пиджак. В пылу борьбы Олег толкнул чудовище, и ткань упала на землю.

Но Ника не видела ничего этого. Она повалилась на колени рядом с Женей, боясь до него дотронуться.

— Женя, Женя, ты меня слышишь?

Он пробурчал в ответ что-то невнятное. Глаза лихорадочно бегали, будто искали кого-то.

— Не умирай, пожалуйста, не умирай.

Он был весь в крови. Ника мало знала о ранах, она почти ничего не знала о смерти, но чувствовала её приближение, слышала, как звучно она ступает по кладбищенской дороге, приближаясь к этому маленькому ресторану в богом забытом месте.

— Подожди, подожди, — забормотала Ника, поднимаясь.

Она огляделась, тяжело дыша, и побежала к крыльцу.

— Откройте! Откройте, сволочи! — забарабанила она в дверь, но ей никто не ответил.

— Твари! — с обидой прорыдала Ника.

Она заметила отколотый кусок плитки в стороне. Девушка схватила его и бросила в окно. Звон стекла на короткое мгновение перекрыл шум драки. Пара осколков оказалась на земле. Ника схватила самый большой и, не раздумывая, провела по левой ладони. Она торопилась, и руки её не слушались. Стекло, зажатое в правом кулаке, врезалось в плоть. Девушка зашипела, терпя боль.

Она вернулась к Жене.

— Сейчас, сейчас. Я всё исправлю...

Она порезала ему руку, соединила их ладони. Слова сами всплыли в воспалённом мозгу.

— Пращуры, водою мёртвою окропите, водою живою напоите, силы мои заберите, живота не пожалейте...

— Ты не...

Слабый голос Жени прервал на секунду её заклинание. Девушка посмотрела на него огромными глазами и не узнала лица парня. В мгновение оно изменилось, стало чужим. Да, Ника не шепчущая. Она не может колдовать. Но она должна попытаться.

— Олег! — позвала она. — Олег, помоги.

Но оборотень с трудом справлялся с упырём, несмотря на помощь колдуна. Все они израсходовали немало сил.

— Женя, — проглатывая рвущиеся рыдания, проговорила Ника. — Я попробую.

И она снова зашептала:

— Пращуры, водою мёртвою окропите...

— Нет, — выдавил Женя. — Нет...

Девушка упрямо замотала головой, не замолкая:

— Силы мои заберите...

— Ника, прими мой дар.

Слова ударили хлыстом. Резко, стремительно, беспощадно.

— Нет, нет, Женя...

— Прими мой дар.

Вероника не сдержала слёз, наклоняясь над ним, дотрагиваясь своей окровавленной рукой до его побелевшего лица.

— Прости...

— Прими мой дар.

Они сцепили руки так сильно, как будто это могло спасти их всех.

— Прости... Да, да. Я принимаю твой дар.

Дорогой читатель!

Последняя история удалена из общего файла в виду защиты от пиратства. Не хотелось бы мне, чтобы этот текст растащили по сайтам, когда в нём столько ошибок. Дочитать историю совершенно бесплатно можно по ссылке: https://lit-era.com/book/za-sleduyushchei-dveryu-b7228