Нф-2017: Демон

— Само собой, я понимаю, что бездоказательно обвинять такую влиятельную особу — дело гиблое. Ведь, чтобы получить неопровержимые доказательства, необходимо получить кровь Советника. Не просто любой генетический материал, вроде волос или образца слюны, а именно кровь. А ее можно получить исключительно по его согласию. Либо, уже имея на руках доказательства. Советник же был осторожен. Нигде и никогда не оставлял образцы своей крови. Во всяком случае, мы так и не сумели их отыскать. Зато родители его были не столь осторожны. Либо мать советника и сама не знала, что она — Ваалдирут. Но ее генетический материал остался в хранилище. Хранилище было закрыто и заброшено полторы сотни лет назад — когда началось резкое сокращение рождаемости даже несмотря на искусственное воспроизводство. Когда материалы из этого хранилища попали к нам в программу, мы, как и положено, доложили Совету. И только потом начали идентификацию их происхождения. Видимо, у Главного Советника изначально были подозрения, либо он заинтересовался этим вопросом потому, что знал, что его родители пользовались услугами этого хранилища. Но мы так и не сумели определить женщину, яйцеклетки которой попали нам в руки. А вскоре при загадочных обстоятельствах погиб тогдашний Властитель, и наш проект прикрыли, объяснив такое решение обнаружением Земли и сменой вектора поисков спасения для нашего народа на более перспективный. Нашу тогдашнюю команду расформировали, отправив служить по разным подразделениям, и мы долгое время не пересекались. Как понимаете, новые распределения контролировал лично Главный Советник. Однако, на тот момент такое решение Совета подозрений не вызвало — нам уже долгое время постепенно урезали финансирование, пеняя на недостаток результатов.

Речь капитанского изображения все слушали затаив дыхание. Лишь Властитель все больше хмурился с каждым словом, а левый уголок рта его нервно подергивался. Несколько раз он поднимал руку с вычурным браслетом ко рту, собираясь отдать какой-то приказ, но передумывал.

Много лет капитан лишь изредка вспоминал о незавершенном эксперименте, гадая, были ли уничтожены материалы, с которыми они работали. Ведь среди тех 'материалов' был и его нерожденный ребенок. Его и безымянной для него на то время женщины из рода Ваалдирут. Капитан женился, но в браке детей заводить не спешил. Выбор у него был невелик: либо подвергнуть горячо любимую жену смертельной опасности естественных родов, либо сделать 'как все' и раскрыть свое происхождение, поставив под удар и себя, и будущего ребенка. А потом, нанося визит в один из сиротских приютов — в таких воспитывались дети, чьи родители умерли, не успев дождаться рождения потомков, запланированного на определенную дату — капитан увидел Дирута. Не понять, чей он сын, было сложно. Свою кровь 'проклятые' роды чувствовали и без дополнительных подтверждений. Достаточно было просто прикоснуться и установить ментальную связь.

Капитан, само собой, не мог открыто признать отцовство, но за мальчишкой присматривал, сделав того своим подопечным, а потом и учеником. Когда встал вопрос об участии Дирута в путешествии к Земле, возникла проблема.

— Будущему экипажу "Утренней звезды" предстояло долгое обучение. И списки формировали сильно заранее. Настолько, что на тот момент Дирут был еще несовершеннолетним. Требовалось разрешение опекуна. Опекуном таких ребят, как правило, выступает Совет, и проблем я не предвидел, думая, что достаточно будет обосновать необходимость участия талантливого юноши. К удивлению, получил отказ, причем от Главного Советника лично. Попытался пойти другим путем, подав заявку на усыновление мальчишки. Получил отказ. Снова за подписью Главного Советника — на сей раз он воспользовался правом единолично отменить решение Совета. Это было более, чем странно. За всю свою карьеру я не припомню случая, чтобы Главный Советник воспользовался своим правом по столь пустяковому поводу, как судьба простого приютского мальчишки, пусть и талантливого до гениальности. Я подал прошение Властителю. Жена не понимала причин такой моей настойчивости, ревновала, говорила, что если мне так приспичило обзавестись сыном, это можно устроить, причем сын будет наш, общий. А я был вынужден молчать и смотреть, как отдаляется от меня любимая женщина. Накануне того дня, когда планировалось вынести решение по моему прошению, Властитель, с которым у меня были почти приятельские отношения, тайно вызвал меня к себе. Мы встретились в его личной резиденции, встречу удалось скрыть ото всех, включая Совет. Властитель передал мне документы, которые я предоставил этому суду в качестве доказательства своего права выступать от имени сына, — при этих словах демоны в зале суда удивленно зашептались, в воздухе запахло удивлением. "Как так, Властитель, выходит, знал о протклятой крови?" — этот шепоток прямо за своей спиной я различила превосходно.

— Да, да. Именно сына, — продолжило изображение капитана, будто услышав перешептывания и отвечая на них. Впрочем, думаю, что предугадать такую реакцию Ратуту из рода Алемран труда не составило бы. Судя по всему, этот пожилой демон был гораздо умнее даже, чем я подумала изначально. — Не усыновление, а признание законного отцовства — вот что значилось в этих бумагах. Правда, предъявить я их мог не каждому. Секретность. Но для включения Дирута в экипаж "Утренней звезды" хватило бы и дополнительного документа, переданного мне Властителем. Личного приказа Властителя о досрочном признании моего сына совершеннолетним. В связи с особой ценностью как специалиста и удовлетворению прочим критериям зрелости. Есть такая лазейка в законе. Старая, давно позабытая, но все еще действующая норма. Все это счастье свалилось на меня с единственным условием: я найду представителя рода Ваалдирут, возжелавшего абсолютной власти, и отомщу убийце Властителя. Именно так он и сказал: "Отомсти моему убийце". Без объяснения подробностей. Я дал клятву на крови. Получил на руки все доказательства, имевшиеся на тот момент у Властителя. Не много, но и немало. В сумме с той информацией, которой обладал я, достаточно, чтобы начать расследование, отталкиваясь не от пустого места. А наутро Властителя нашли мертвым в собственной постели. Яд. С отсроченным действием. Отравить его могли в любой из дней месяца, предшествующего ночи смерти. Отравителя было не найти. Дело замяли, списав на внезапную остановку сердца. Но я точно знал, что преждевременная смерть молодого еще — и двухсот не исполнилось — Властителя была прямым следствием поданного мной ровно месяц назад прошения об усыновлении одного талантливого мальчишки.

Судя по новой волне удивленных шепотков, пробежавшей по комнате, демоны искренне считали, что тот Властитель умер своей смертью. Даже нынешний Властитель выглядел удивленным, хотя он-то, насколько я понимаю, должен был знать о насильственности смерти одного из своих предшественников.

Но, к счастью для капитана и, как выяснилось позже, для самого Дирута, воспользоваться документами, выданными убитым Властителем Ратуту так и не довелось. Из-за смерти Властителя начало подготовки к путешествию отсрочили на целых полгода, за которые Дирут успел достичь совершеннолетия и права самостоятельно принимать решения, касающиеся своей судьбы. Он был уже не во власти Совета. И капитан решил не сообщать никому о своем разговоре с Властителем накануне его смерти. Правда, от подготовки к путешествию ему пришлось отвлечься, дабы выполнить клятву, принесенную Властителю. Капитан перешел в тайную службу Совета, где в его обязанности входил поиск преступников, злоупотреблявших ментальным воздействием. Так он стал Охотником.

Со временем Ратут понял, что под ширмой охраны безопасности мирных демонов, ведется поиск остатков проклятой крови. Он тоже искал. Среди Совета. Главный Советник был под особым подозрением, но без полной уверенности капитан действовать не спешил. Ему было мало выполнить просьбу Властителя, убив убийцу. Охотник был уверен, что успешные работы по поиску спасения для демонов, которые вел он со своей командой, были прекращены только потому, что последний из рода Ваалдирут счел, что есть риск, что итогом этой работы будет сильный соперник, способный помешать его планам на власть. Почему, выяснив, кто такой Дирут, Советник решил не уничтожить мальчика сразу, капитан догадывался. Мальчишка был юн и доверчив. И существовал большой шанс вырастить из него преданного союзника, а лучше — марионетку.

Доказательство происхождения Главного Советника Ратут получил лишь спустя много лет и благодаря горькой утрате. Утрате любви и жены. Та, отчаявшись уговорить мужа на собственного ребенка, с каждым годом все больше отдалялась, в конце-концов, пойдя на супружескую измену. И не с каким-то простым демоном, а с самим Главным Советником. И плодом этой измены стала Злата. Да-да. Та самая, горячо любимая дочь капитана, ради которой он готов был на все, была дочерью рода Ваалдирут.

В том, что Советник — настоящий отец ребенка жена призналась капитану, будучи при смерти, умоляя того, если он не захочет принять чужое дитя, отдать девочку родному отцу. А то, что в девочке течет кровь рода Ваалдирут, капитан понял уже на "Утренней звезде", когда малышка заболела, и пришлось брать кровь на анализ. Не то, чтобы капитан до этого не задумывался о проведении такого анализа... просто не решался. Пусть у крохи не было его крови, но его сердцем она завладела с первого вдоха и голодного рева. Проверять ее кровь значило подвергать девочку опасности уничтожения, окажись она и в самом деле Ваалдирут. А с каждым последующим годом решиться на такую проверку было все сложнее.

— Дирут был в курсе. С ним единственным я мог поделиться, только он, как начальник медицинской службы станции, мог помочь мне провести анализ и скрыть его результат. Однако, в виновность Советника Дирут не верил до последнего, — с горечью продолжил капитан. — Все твердил, что это просто совпадение, не может Советник оказаться тем самым главным злодеем. Чтобы лишиться веры в благородство демона, который был так добр к мальчишке, считавшему себя безродным сиротой, Дируту потребовалось лишиться крыльев. Сына подставили, подвели под удар настроенной к нам враждебно структуры аборигенов, именуемой "инквизицией". Видимо, поняв, что союзником Дирут уже не будет, Советник решил избавиться от собственного брата по матери. В этой трагедии есть немалая часть и моей вины. Я не собирался раскрывать свою осведомленность, пока не соберу достаточно неопровержимых доказательств. Ведь я был уже очень далеко от Аада и лично бросить вызов и убить Советника не мог. Требовалось решить дело по закону, а значит, я не имел права на промашку. Однако, результаты исследований Дирута и его команды заставили поторопиться.

А дальше пошло самое интересное.

Дело в том, что люди и демоны действительно могли иметь совместных детей. Правда, людская кровь была сильнее, и ребенок, родившийся от этого союза, был бы похож на человека, хоть и унаследовал бы часть типично демонских качеств. Но что важнее всего, он был бы настоящим. И его дети от союза с демоном тоже были бы настоящими, но уже больше похожими на демонов. Внуков от демонов вряд ли уже можно будет отличить. Таким образом, через браки с людьми со временем можно было бы укрепить кровь демонов, и их народ перестал бы балансировать на краю пропасти. Это ребята Дирута выяснили, но только на уровне предположений. А вот, чтобы продвинуться дальше предположений и проверить их на практике, требовалось разрешение Совета. Которое Совет не давал. И главным противником был Главный Советник. Капитан предполагал, что причиной этому было желание Советника во что бы то ни стало сохранить свое положение сильнейшего ортииа. Ведь оно было главным козырем на пути к абсолютной власти.

А путь был долгим. Советник не просто выжидал подходящую возможность. Он активно готовил почву для переворота. Плел интриги. У Охотника накопилось достаточно косвенных тому доказательств за годы службы при Совете. Советник постепенно замещал демонов на ключевых постах на преданных лично ему. Тщательно взращивал в обществе настроения, поддерживающие идею правления родов истинной крови. Даже на "Утренней звезде" у него были свои люди. В смысле, демоны. Но обнаружить их капитан не мог, соглядатаи Советника затаились и ничем себя не обнаруживали.

— События завертелись, когда вскрылось, что кое-кто проверил теорию на практике, не дожидаясь разрешения Совета, — криво ухмыльнулось изображение капитана. — Видимо, Советник счел ситуацию, при которой у нас появлялось живое доказательство того, что наша теория работает, опасной для своих планов. А когда выяснилось, что плод союза человека и демона, пусть даже демона слабой крови, способен стать амааэа...

На этих словах капитана одновременно вздрогнули я и... Знайка?

Вот Злата мне говорила, что существо без крыльев выглядит уродливо. Видимо, демоны мужского пола так не считали. Потому как демонская молодежь во всю заглядывалась на человеческих женщин. А некто рыжий и очень умный не только заглядывался... Знайка перешел от взглядов к поступкам, не устояв перед очарованием человеческой девушки из Гимарайнша. Когда друзья узнали о проступке рыжего, его прикрыли перед начальством. Скрыв и то, что после незабываемой ночи с демоном на сеновале за городом девушка забеременела. Только вот передвижения демонов и все, что с ними происходило при визитах к людям, запоминали специальные штуковины — те самые маячки. И полностью стереть что-то из памяти этих штуковин было невозможно даже для такого умельца, как Знайка. Правда, когда грешок рыжего демона раскрылся, прошло уже довольно много времени, и след его любви на одну ночь остыл и затерялся среди множества людских поселений — девушка покинула город, как только узнала о своем позоре.

В приюте говорили, что мать, бормотавшая что-то о том, что я — дьявольское дитя, подкинула меня пастухам, а те уже принесли в приют. Не сразу, а больше, чем месяц спустя, решив, что нянчиться со спокойной малышкой, которая ничего не имела против козьего молока, им сподручнее, чем бросать стадо и нести меня в город. Так наши с матерью дорожки разошлись, а после она и вовсе сгинула без следа.

Демоны пытались нас разыскать. Все шестнадцать лет. И преуспели. Почти. Матери так след простыл. Возможно, умерла давно. Шестнадцать лет — долгий срок. Реши я остаться в монастыре, при котором был наш приют, меня нашли бы и забрали уже через несколько дней после совершеннолетия. Ведь когда я открыла клетку Дирута, его маячок уже обнаружили, и пусть моего мужа и считали мертвым, демоны должны были явится на рассвете и забрать хотя бы тело. Но я успела всего лишь на пару часов раньше. Права была обобравшая меня до нитки цыганка: рано я выпустила своего демона. Не пойди я на этот, пожалуй, самый смелый поступок в моей жизни, и было бы у меня счастье. Во всяком случае, не было бы ни застенок инквизиции, ни костра, ни пережитого в чумном городе ужаса. А вот была бы любовь? Не знаю... Но у меня был бы отец.

Отец, похоже, сам был слегка ошарашен новостью, что его давно потерянный, существующий где-то там, далеко и только на словах ребенок — это я. И я стою здесь, перед ним, а он со мной уже почти день, как приятельствует. Знайка выглядел так, словно не знал, радоваться ли ему новообретенной дочери или бояться девицы, уже успевшей влипнуть в такое количество событий, не пробыв на корабле демонов и одного полного дня.