Аврора

Вскоре она очутилась перед забором в сад Даниила. На всякий случай сбегала назад — там был переулок на асфальтовую дорогу, и убедилась, что пришла правильно.

Через забор лезть не пришлось. Прошлась вдоль него и обнаружила калитку. Всего лишь с обычной щеколдой.

Прикусив губу, осторожно подвинула щеколду, и калитка открылась от небольшого толчка. Аврора вновь глубоко вздохнула: только бы не увидели! Только бы не поймали... на месте преступления! Ведь то, что она решилась сделать, иначе, чем попыткой проникновения в чужое жилище, не назовёшь. Об этом она читала в детективах. Хорошо ещё хоть без взлома: как многие жители посёлка, Даниил наверняка не запирал двери в коттедж.

Через десять минут она убедилась в этом. Поднялась на садовое крыльцо примерно тех же размеров и формы, что в её коттедже. Всего лишь нажала на дверную ручку, услышала щелчок и уже гораздо нерешительней вошла в коридор. Нет, она знала, что Даниил и его жена, несмотря на возраст, в обязательном порядке ходят вместе с группой Михаила в город... Но сердечко всё же застучало чаще: а вдруг Даниил решил остаться? Мало ли... Может, устал или ещё что-то... И досадливо на себя поморщилась: надо было утром взглянуть на группу мужа, с ними ли эта достопочтенная чета!

Но делать нечего. Облизав пересохшие от частящего дыхания губы, Аврора обернулась к двери в сад и осторожно, стараясь не шуметь, закрыла её. Проверила, откроется ли она так же легко в случае вынужденного бегства. Успокоилась хотя бы на этом и поспешила далее. Коттедж Даниила, хоть и был поменьше личного коттеджа, но планировка в нём оказалась такая же, разве что помещения более тесные. Открывая все двери подряд, Аврора искала ту комнату, о которой ей сказали, что она стала собственной для Михаила, а потому он в ней спит.

Хмыкнула, когда выяснила, что имелась в виду такая же комнатушка, в которой спала сама Аврора. Разве что и в самом деле габаритами... крошечней. Именно сюда и привёл магический след Михаила. Снова хмыкнула: муж-то свои следы и не думал скрывать. Почему? После того как она узнала про горячее желание магов не оставлять свои магические следы, она ожидала, что и Михаил ревностно уничтожает их. Но муж оказался то ли слишком небрежным, то ли самоуверенным в том, что ему-то по его следам никто не сумеет... навредничать.

Открыв дверь, в комнате Аврора сначала ничего не увидела. Шторы были закрыты плотно. Она снова оглянулась, а потом всё так же плотно закрыла дверь, немного и буквально мимоходом удивившись, что с внешней её стороны, из коридора, есть такая же металлическая щеколда, как в саду. Запирался не он? Запирали его? Зачем?

Обернулась к комнате. И будто утонула в глухой темноте. Для неопытного мага (помнила она строки из учебников Михаила) темнота — огромное подспорье там, где надо разглядеть магические следы.

Она стояла у порога и, непроизвольно открыв рот, рассматривала пол, стены. Прямоугольные линии, очертания комнаты, подсказывали примерное расположение остаточных магических следов. И Аврора не понимала, что делал в этой комнате Михаил, если его следы... Они должны были остаться дорожкой от порога комнаты к постели! Но его следы были везде, будто, попадая в эту комнатушку, он немедленно начинал... бесноваться? Аврора с трудом нашла слово, подходящее для того, чтобы описать собственное впечатление от этих следов!.. Отпечатки ладоней на стенах, ног — на полу и понизу стен, словно он в ярости пинал всё, что под ногу попадётся!.. Аврора, едва дыша, подошла к кровати, изумлённая и испуганная. Постельное бельё на ней, судя по отсутствию на нём магических следов, сменили, но сама бедная кровать... Он что — бил её ногами так, что следы на неё чуть ли не горели...

Кстати, о птичках. Следы по всей комнате совершенно не походили на те, что Михаил оставлял в своём коттедже. Даже по цвету. В коттедже муж оставлял мягкие зелёные оттенки, а здесь они светились словно бы отравленным коричневато-оранжевым.

Ничего не понимая, Аврора медленно кружила на месте, изредка подходя к самым ярким пятнам и пытаясь разгадать их происхождение... Потом спохватилась. Время!

Выскочила из комнатушки, проговаривая заклинание уничтожения личных магических следов, одновременно поворачиваясь, чтобы закрыть дверь. От резкого стука в косяк звякнула задвижка щеколды. Как будто кувалдой врезала по сердцу.

Аврора попятилась от двери, внезапно сообразив, для чего нужна эта комната Михаилу. Остановилась, упёршись спиной в противоположную стену коридора...

Он сказал: "На всех твоей крови не хватило". И она тогда подумала, что он говорит о том, что не все маги сумели вернуть себе человеческую форму.

А он говорил... о себе?

Но почему... Он же ходит, как обычный человек, ну, или маг. Он спокойно разговаривает, что-то делает. Неужели остальные ничего не замечают? Неужели только Даниил знает о его тайне?

Опомнившись, Аврора бросилась бежать из коттеджа.

Он обнимал её, целовал... и всё это время был... чудовищем?!

"На всех твоей крови не хватило".

Но почему он тогда же не попросил её снова проколоть палец?

Дорожки под ногами плохо различимы: из-за вечерних сумерек серая земля стала неопределённого цвета, и Аврора часто начала спотыкаться. Но страх гнал её вперёд, домой. Лихорадочно размышляя о своём открытии, она пришла к выводу, что Михаил ложится к ней, так как надеется, что её сила стабильности поможет ему избавиться от вынужденного оборотничества. Но почему её магия стабильности не может помочь ему? Всем же помогла!.. Или ничего не получается, потому что последствия хаоса в нём застарелые? Ведь он ночевал в коттедже Даниила ещё до того страшного дня, когда стал чудовищем прямо на её глазах!

Добравшись до своего коттеджа, она влезла на оконный карниз и, открыв рамы, чуть не свалилась в свою личную спальню. Встала на ноги и прислушалась, дыша ртом и машинально пытаясь успокоить разгорячённое бегом и испугом дыхание. И тут же испугалась ещё больше: что, если прямо сейчас она снова позволит големам хаоситов прорваться сквозь магические защиты? Забыв о дыхании, принялась вспоминать строки из учебников Михаила. Опять словно мантру повторяла. А что делать?

Только задалась вопросом, как чуть не хлопнула себя по голове. Как что? "Успокоилась и принялась за дело — и пошустрей!"

Мозги уже пришли в рабочее состояние, и Аврора догадалась, как успокоиться. Пошла к гардеробной, выбрала домашние одежды, переоделась и побежала в ванную комнату сполоснуть лицо, влажное от пота... На пороге ванной комнаты постояла, прислушиваясь. Нет, кажется, ничего опасного не происходит. Она вовремя приглушила страх, а потому бросилась к кровати, чтобы убрать композицию, которая должна была уверить всех, что хозяйка коттеджа изволила слегка подремать после работы. Она ещё усмехнулась над собой, надевая контролирующий браслет Михаила: "То, что я сейчас сделаю, вызовет вопросы у мужа. Юлить? Или ответить честно? Подумаю. Но действовать лучше в зависимости от ситуации, наверное?.."

Когда в личной спальне всё было готово для въедливого взгляда мужа, она снова тщательно вымыла руки, а потом вынула шприцы. Стерильные. Дезинфицировать не надо.

Если раньше она видела драгоценные камни артефакта, выложенного на полу её спальни, только благодаря тому что их ей показал Михаил, то сейчас ей и напрягаться не надо, чтобы заметить все. Так что Аврора вздохнула и решительно уколола палец иглой шприца, стоя над первым камнем. На него полетела первая собравшаяся на кончике пальца капля крови. Затем Аврора переместилась к следующему камню. Одна капля — одному камню, а не россыпью просто на всю комнату: куда попадёт, а куда и нет.

Когда закончила "активировать" все камни артефакта, что, в общем-то, прошло очень быстро, зажала пальцами клочок ваты, чтобы кровь больше не сочилась. Хотя последние капли и так пришлось выжимать, сильно сдавливая кожу. И Аврора вышла в коридор — посмотреть, что делается на белом свете.

А на белом свете происходило возвращение группы Михаила.

Говорливая толпа, обсуждавшая прошедший рабочий день, постепенно вливалась в посёлок. Стоя в дверном проёме, Аврора искала мужа. Нашла. Он встал неподалёку от коттеджа и что-то говорил плохо знакомому для Авроры мастеру. Чуть подальше от них стоял Даниил и внимательно слушал обоих, только раз что-то вставив, как будто уточнил.

Наконец все трое мужчин вразнобой кивнули друг другу и разошлись.

Михаил прошёл немного и замедлил шаг, заметив Аврору на пороге коттеджа.

— Что ты здесь делаешь? — равнодушно спросил он.

Но она смотрела уже на него по-другому, иными глазами. И это равнодушие прозвучало для неё признаком усталости — усталости борьбы с тем чудовищем, которое появляется на свет, когда Даниил запирает его в комнатушке своего коттеджа. А потому ответила легко и даже с улыбкой:

— Тебя жду. Мы же первыми приходим. Вот и решила подождать.

— Ну... ладно, — несколько озадаченно сказал он. — Я сейчас умоюсь, и мы поужинаем.

До ужина в её личную спальню он обычно не входил, ограничиваясь посещением их общих апартаментов. Обычно в это время она ждала его, сидя у окна, за столиком. И никогда не рассматривала Михаила магическим взглядом. Сейчас, намеренно вооружённая магически, она не просто взглядывала на мужа, а следила за ним, то и дело забывая закрыть рот: вокруг него магическая сила полыхала так, что чудилось — горит зелёный лес, настолько сильно бушевали в зелени его личной магии оранжевые всплески скопления хаоса.

Вот почему он уходил после ужина к Даниилу. В одно и то же время. Почему-то именно после рабочего дня хаос бунтовал в нём в определённые часы. Говорят, часы сумерек очень нехорошие и чуть ли не лакомые для тёмных сил. Из-за этого?.. А когда Михаил, справившись с внутренним чудовищем, возвращался к ней, это, его присутствие среди людей и магов, уже было неопасно. "Почему так?" — недоумевала Аврора, но спросить напрямую побаивалась. А если муж замкнётся, считая, что для неё его личная ситуация должна оставаться за семью замками?

— Идём? — спросил Михаил, подавая ей руку и помогая встать с кресла.

— Идём, — согласилась она, жалея, что не видит вблизи, что происходит с зелёными и оранжевыми цветами вокруг него, когда он прикасается к ней.

А потом, пока шли, она решительно задвинула бесполезную жалость подальше и начала продумывать план, как мужа перед его уходом к Даниилу заманить в свою личную комнату с артефактными камнями. И очень надеялась, что собственный ритуал она придумала правильно.

Глава двадцать первая

Уже зная, что происходит с Михаилом, сейчас Аврора исподтишка ловила на его лице и в жестах признаки, которые раньше проходили мимо её внимания. Впрочем, какое тут внимание, если она и не догадывалась именно во время совместной трапезы смотреть на него глазами мага. Да и неопытная была. На первый или не вооружённый магией взгляд, он вёл себя обычно: ел не спеша, двигался скупо и точно. И разговаривал мало. Лишь раз сегодня за столом спросил:

— Как сегодня работалось в городе?

— Хорошо.

Пришлось отделаться односложным ответом: тем более знала, что Михаил уже получил полную информацию о работе группы от Григория. И самой говорить не хотелось: держать-то постоянно магическое зрение пока ещё не привыкла. Так что — говорить и смотреть магически получалось сложно. И была третья причина такого краткого ответа. За ужином она быстро продумывала один вариант за другим, как заманить мужа в спальню-артефакт до его ежевечерней отлучки к старику Даниилу. Вариантов придумывалось много, но всё какие-то не те. Да и лихорадочные вспышки оранжевого вокруг него не давали возможности сосредоточиться на придумывании, как сделать так, чтобы он согласился войти в спальню сразу после ужина.

А к концу ужина у неё самой всё внутри начало холодеть, едва она бросала на него якобы мимолётный и ничего не значащий взгляд. Как же раньше она не замечала? Пусть и без магического зрения? Пусть он привычно сидел поодаль, но ведь... Задребезжала вилка, вылетевшая из его вздрогнувших пальцев. Вроде спокойно поднял её снова, но пальцы побелели от силы, с которой он держал столовый предмет... Магическая зелень вокруг Михаила постепенно пропадала. Всё пространство, внутри которого он продолжал сидеть, полыхало всё тем же коричнево-оранжевым — с каким-то гнилостным оттенком.

Чисто внешне Михаил выглядел разве что ещё более бесстрастным. Но сейчас Аврора понимала: это не то бесстрастие, которое помогает работать с магическими силами. Это страшное напряжение, с которым он сдерживается, чтобы не превратиться в чудовище хаоса. Если ещё не что-то более жуткое. Знают ли остальные маги о его состоянии? Кроме Даниила, разумеется?

Вскоре, под конец ужина, когда Рената подала десерт, движения Михаила стали настолько напряжёнными, что он начал двигаться медлительней, словно сопротивляясь тяжёлой воде

Сама стараясь дышать спокойней и вовремя отводить от него глаза, Аврора, наконец, сообразила, как пригласить его к себе.

Беззаботно, хоть и боясь, что от собственного напряжения голос сорвётся, она попросила мужа:

— Михаил, в одной из твоих книг мне попалась статья, смысла которой я не понимаю. Она совсем маленькая, на два абзаца. Ты не мог бы, перед тем как уйти к Даниилу, объяснить мне её? Из-за этой статьи я уже два дня топчусь на месте и не могу усваивать следующие страницы.

Она боялась — он скажет, что объяснит ей содержание статьи после посещения старого мага, а сейчас торопится. Но муж внимательно выслушал и кивнул:

— Да, мы посмотрим.

Уходя вместе с ним из столовой залы, она и ужасалась тому, что он в любой момент может сорваться, и в то же время восхищалась мужем: неудивительно, что среди своих магов он признан сильнейшим. Да, Даниил тоже один из лучших. Но за счёт накопленных знаний, а Михаил...

— Где твоя книга?

Заранее покрываясь мурашками, что он может обозлиться и уйти, из-за того что она сейчас сделает, Аврора забежала в свою спальню и застыла в самом дальнем уголке комнаты, включив яркое освещение, чтобы он заранее не переходил на магическое зрение и не увидел камни артефакта. Расчёт был на то, что он устанет ждать, пока она выйдет с книгой. И войдёт сам.

А если он почувствует, что уже не может больше сдерживаться в ожидании? Если сбежит к Даниилу, где в тамошней комнатушке, надёжно запертой, может, не подвергая опасности остальных, обернуться в чудовище? И... начнёт бросаться на стены?.. Только сейчас до Авроры дошло, почему он приходил к ней только ночью. Спонтанная близость произошла при затемнённых шторами окнах, и он мог не бояться, что она увидит его тело, его кровоподтёки, порезы... Бесновалось чудовище. Доставалось человеку.

— Аврора? — окликнул он её всё ещё из гостиной апартаментов.

— Сейчас! — крикнула она, не двигаясь с места. — Я забыла, где её оставила! Подожди минуточку — разыщу!

Тратя впустую его драгоценное время, она ждала и надеялась: даже если муж не захочет стоять в их гостиной, а соберётся вновь сбежать, то он, как воспитанный человек, должен будет войти к ней, чтобы предупредить о своём уходе. Ведь сейчас он думает, что она суматошно разыскивает книгу. А войти — значит, сделать два-три шага по спальне от порога. Того самого порога, который является границей комнаты-артефакта.