— Сильно! — тихонько смеётся ЮнМи, — И правда сильно! Мне показалось, что ты это сам всё так художественно оформил.
— Я просто очень талантливый рассказчик. — смеётся ЧжуВон.
— Неплохо звучит. Только вот, я не помню никаких первых любвей. Да, похоже, их и не было-то никаких, судя по рассказам СунОк.
— СБ-шники, тоже не нашли твоих, как ты говоришь, "первых любвей". Поэтому сами подобрали тебе кандидатуру на "первую любовь". Не возражаешь?
— И что за "кекс"?
— Да не знаю. Им виднее. Не однокласник — среди однокласников такое не спрячешь. Из твоего района, из соседней школы, "ботаник" какой-то, но фотогеничный — нормальный для Агдан.
Да они профи — уж поверь! И парень будет нормальный, и говорить будет то что нужно — ребята всё чётко сделают!
— Верю. — усмехается ЮнМи.
— Разузнай у мамы и онни поточнее — не желательно, чтобы потом, вдруг появился кто-то, с твоими письмами, признаниями в любви, с фотками... Непредвиденный фактор — это всегда плохо. Узнай пожалуйста по-подробней у родственников.
— Хорошо. Хотя, ты знаешь, онни говорила, что мне нравился один "ушастик". Какой-то дальний-дальний родственник, вроде. Я видела на фотке — ушастенький такой, смешной и страшненький — как моя жизнь. Уж не знаю чем там он мне понравился — может человек хороший?
— Может. Ты разузнай про него подробней. И информацию о нём охране передай, или онни твоя пусть передаст. Хорошо?
— Хорошо, сделаю. Это всё?
— Нет, к сожалению. Если бы это было всё — я бы тебе вообще не звонил.
— Давай, не тяни.
— Это же не основная версия по тебе — это запасная.
Основная, рабочая версия, которую уже вот-вот хотят запустить, связана... Она связана с твоей первой группой — с Фристайл.
Очень грустная история.
Как ты, познакомилась с группой, как написала им песню, затем вы стали репетировать, и... И ты влюбилась в одного из них. А потом они все... Ну ты знаешь.
В общем и целом — так.
ЮнМи резко вскакивает на ноги, и, не громко, но с усилием шипит в трубку :
— ЧжуВон. Не вздумай приплетать сюда парней из Фристайл! Слышишь меня?! — повышает она голос.
— Да. — лаконично звучит из трубки.
— Не вздумай впутывать парней!!! — рычит ЮнМи в телефон, — Не вмешивай их в это своё дерьмо!!! Понял?!!! Не вздумай!!! — припечатывает она, и нервно дышит в трубку.
Через несколько секунд, ЧжуВон наконец прерывает паузу :
— Извини.
Если бы я подумал, что это тебя так сильно заденет — я бы сразу запретил этот вариант. Ведь я же читал твои "листочки"...
Извини.
— Это ты извини, ЧжуВон. — всё ещё нервно дышит в трубку ЮнМи. — Я сорвалась. А ты тут совсем ни причём. Извини. И спасибо, что предупредил.
— В общем — берём в разработку "ушастиков".
— Подожди ЧжуВон. Подожди. — и через пару секунд продолжает, — Ты можешь немножко "повисе́ть"? У тебя есть ещё время? Мне надо кое-что решить.
— Если только немножко.
Пауза затягивается, и ЧжуВон торопит :
— Ты тут ещё? Зверёныш? Мне на службу пора.
— А, извини ЧжуВон, задумалась. Вот что. Мне надо несколько часов. Надо кое-что сделать. И после этого — я дам тебе точный ответ, как будет лучше поступить в данной ситуации. Хорошо?
— Вообще-то, у меня наряд скоро заканчивается...
— Да, я знаю. Но ведь у тебя же не отбирают телефон? Я тебе напишу. Коротко, чётко, и понятно только нам двоим. По-военному, короче. Хорошо?
— Хорошо. Буду ждать сообщения. Ещё раз извини, что так сильно тебя задел. Файтинг, зверёныш! До связи!
— И тебе Файтинг, ЧжуВон! Пока!
ЮнМи отключает телефон, несколько секунд смотрит прямо перед собой, затем поднимает взгляд немного вверх, некоторое время смотрит куда-то под потолок, и вдруг начинает быстро набирать на телефоне какой-то текст.
СунОк, сидя на коленях, внимательно следит за младшей сестрой, готовая подскочить к ней в любую секунду.
Закончив с текстом, ЮнМи пару секунд смотрит перед собой, затем опять нажимает что-то в телефоне, а затем шипит себе под нос, на непонятном сестре языке : "Ну давайте же вы быстрей! Не тормозите! Элита ж вы сраная... О! Есть."
Она нажимает ещё что-то в телефоне, и подносит его к уху :
— Привет Ёнэ! Как сама? Жива? Здорова? Не уехала?
Молодец. Извини, что в выходной дёргаю — помощь твоя нужна.
Коротко скажу.
Я понимаю что выходной, что мы все договаривались отдыхать, и что все наверняка разъехались кто куда. Но. Возможно, что мне на вечер понадобится оператор. Хотя бы один. И осветитель тоже понадобится. Одного, думаю, тоже хватит. На вечер. Не рано. Часов может вообще в девять — раньше могу и не успеть. Пусть, те кто согласится — будут на связи. Сделаешь?
Нет, Ёнэ. Я не в студию.
Я сейчас еду на кладбище к Фристайл.
Что значит, как еду? Просто еду. На такси.
Ты же сама поставила мне в телефон приложение! Я вызвала. Уже через восемь минут подъедет какое-то черное элитное корыто, а я всё ещё в одних трусах...
Ёнэ! Ну какая охрана?! Ну пришли их сразу на кладбище! Или пусть по дороге перехватят, что уж они — твою такси чёрную не найдут?! Не выноси мне мозг сейчас, Ёнэ! Ты же суперменеджер — придумай с охраной!
Молодец. Всё. Сиди дома, или где ты там сидишь. Договорись с охраной, с оператором, и со световиком. Со звуком я сама справлюсь. Хорошо?
И ещё Ёнэ — не звони мне. Я сама буду звонить.
И тебе Файтинг Ёнэ!
Отключившись, ЮнМи, пару секунд смотрит куда-то вперёд, затем медленно оглядывает свою пижамку в весёлых цветочках, и подаренные мамой тапочки с помпончиками. Поднимает медленно голову, и, не оборачиваясь говорит :
— Онни. Мне нужна одежда. Чёрная. Поможешь?
— Конечно-конечно! — обнимает её за плечи, уже подскочившая сестра, — Пойдём, малыш. Мы быстро. Пойдём. — мягко подталкивает она младшенькую в нужном направлении.
Через некоторое время.
Молоденькая девушка в чёрном, медленно шагает по длинной дорожке в сторону кладбища.
Задумчивый, немного рассредоточенный взгляд, скользит по окружающей обстановке, но не зацепившись не за что, спокойно проходит мимо редких предметов, и еще более редких, в этом месте, людей.
Вздохнув, девушка смотрит в сторону постепенно приближающихся ворот кладбища, затем, в очередной раз проводит незаинтересованным взглядом по стоящей неподалёку скамейке, и по одинокой фигуре, сидящей на скамейке немолодой женщины.
Вдруг, глаза девушки округляются, и она застывает на месте с чуть приоткрытым ртом.
Через несколько секунд, изумлённая девушка наконец набирает в лёгкие воздух, и на выдохе, полушепотом восклицает :
— Этого не может быть!!!
Постояв некоторое время неподвижно, и, видимо решая что-то для себя, она наконец набирает полную грудь воздуха, медленно выдыхает, сложив губы трубочкой, затем опять делает глубокий вдох, резкий выдох, и решительно направляется в сторону сидящей женщины.
— Извините меня пожалуйста, Уважаемая Госпожа! Извините, что беспокою Вас в таком месте. Но, могу ли я задать Вам всего лишь один вопрос, уважаемая госпожа? — кланяется почтительно девушка.
Женщина, несколько секунд смотрит в лицо незнакомки, и медленно кивает.
— Скажите, уважаемая госпожа, — опять кланяется девушка, — Вы ведь мама ХенШи. Госпожа Ли СонХе. — скорее утвердительно, чем с вопросом говорит она.
Женщина ещё несколько секунд смотрит в лицо девушки, и кивает :
— Да. А ты — Пак ЮнМи. Агдан.
— Да, это так, уважаемая госпожа Ли СонХе. — почтительно кланяется Юна, — Извините пожалуйста, что потревожила Вас. — ещё раз кланяется она, собираясь уходить.
— Присядь. — указывает взглядом аджума на место рядом с собой, — Мне трудно так смотреть. — кивает она головой чуть вверх, показывая куда именно ей трудно смотреть, — Давление, знаешь ли, разыгралось.
ЮнМи, ещё раз поклонившись, присаживается на лавочку.
— Откуда ты меня знаешь? — внимательно смотрит на Юну женщина.
— ХенШи рассказывал о вас. — сидя кланяется ЮнМи.
— Я не об этом. Мы же не виделись никогда. И даже, если он вдруг фотографию показывал — всё равно, ты вряд ли меня бы узнала. Значит видела.
ЮнМи мнётся, не решаясь ответить, и аджума её подбадривает :
— Да ты отвечай по-простому. Я не кусаюсь.
— Это покажется вам очень-очень странным, госпожа Ли, но... но я видела вас во сне.
— Даже так?! — несколько изумленно качает головой женщина.
— Да, госпожа Ли. — кивает Юна, — Примерно, с пол года назад.
— И ты запомнила?
— Да, госпожа. — кивает Юна, — Это был очень реалистичный сон. У меня, изредка, бывают такие сны, и такие сны всегда запоминаются.
— Интересно. — чуть склонив голову набок, смотрит на Юну аджума, — И где же мы виделись?
— Там. — указывает глазами ЮнМи в сторону кладбища, — Но, во сне — было другое время года.
Женщина понимающе кивает :
— Не даром говорят : "Чему быть — тому не миновать." Видимо, нам суждено было встретиться.
— Возможно. — задумчиво кивает ЮнМи.
— А почему ты приехала сюда именно сегодня? — продолжает расспросы СонХе.
— Не знаю. — пожимает плечами Юна, — Захотелось.
— И ты, вдруг всё бросила, и приехала? Ты ведь, вроде, очень занято́й человек.
ЮнМи вздыхает :
— Если честно, госпожа СонХе, мне сегодня напомнили о парнях.
— И ты сразу приехала.
— Да. — несколько раз кивает она, — Просто приехала.
СонХе кивает, и о чём-то задумывается.
После длинной паузы, дождавшись момента, когда женщина выйдет из раздумий и наконец повернётся, Юна обращается к ней :
— Вы, простите меня пожалуйста, госпожа Ли СонХе. Простите! Простите, если сможете. — сидя, почтительно кланяется Юна.
— Ты о чём? — непонимающе смотрит на неё аджума.
— Ну как же. — не понимает её вопроса ЮнМи, — Если бы я не написала песню. Если бы она не стала популярной... Если бы... Они же не сели бы в тот злосчастный микроавтобус... — ЮнМи чуть отворачивается.
Женщина тяжело вздыхает.
— Не вини себя, девочка. — спокойно, и прямо смотрит на неё СонХе :
— Не надо винить себя в том, в чём нет твоей вины, и в том, что совсем не в твоей власти.
"Пути Господни неисповедимы", сказано в Писании. Мы не знаем, как сложилась бы их судьба, не появись ты тогда в их окружении.
Мы не знаем.
Возможно, это знают те, кто показывает тебе такие странные сны. Но нам с тобой — это не ведомо.
Женщина опять тяжело вздыхает :
— Не вини себя. Ты в этом не виновата.
— Может и не виновата. — выдавливает из себя Юна, смотря вниз, — Я не знаю. Но мне очень плохо от этих мыслей.
Аджума понимающе кивает, и через несколько секунд спрашивает :
— Так ты, пришла сюда сегодня просто так — по веле́нию сердца? Просто потому, что тебе кто-то напомнил о ребятах?
— Да. — понуро отвечает ЮнМи, и вздыхает, — Если честно — только поэтому.
— И ты, не знаешь какой сегодня день. — поворачивается к Юне СонХе.
ЮнМи отрицательно мотает головой :
— Нет. Не знаю. Уж извините меня, госпожа СонХе.
Та, понимающе, несколько раз кивает :
— Ты приехала. Приехала. И это хорошо. — женщина ненадолго замолкает, а затем продолжает :
— Сегодня. Моему сыну. Должно было исполниться двадцать пять лет. Юбилей.
ЮнМи закрывает глаза. Несколько секунд сидит, опустив голову вниз, затем поднимает голову к небу, пару секунд смотрит вверх, закрывает глаза, выдавливая из себя : "Ну почему???!!! Ну почему всё вот так??!!!" И по её щекам, начинают ручейками скатываться слёзы.
Женщина спокойно смотрит на девушку, затем тяжело вздыхает, но продолжает молчать.
Через некоторое время ЮнМи немного успокаивается, и, хлюпая носом, обращается к аджуме :
— Извините меня. Извините, что я так вот... Расклеилась.
— Тут не за что извиняться. — подаёт СонХе Юне платочек. — Не сдерживай себя. Ты и так слишком себя сдерживаешь.
ЮнМи пожимает плечами, и СонХе продолжает :
— Я слышала — ты не слушаешь ни чьих советов.
— Я слушаю маму, и онни. — шмыгает носом ЮнМи.
СонХе улыбается :
— Вот и молодец! Послушай ещё совет старой женщины. Когда придёшь туда. — кивает она в сторону кладбища, — Просто не сдерживай эмоций, не зажимайся! Хочешь говорить — говори. Хочешь плакать — плачь! Там не будет никого, кроме них и тебя, просто — будь собой! Это поможет. Поможет и тебе, и им.
ЮнМи, мелко кивает :
— Спасибо вам! Спасибо, что вы такая. Что такая мудрая. Спасибо!
— Ты просто ещё слишком молоденькая. — вздыхая, чуть улыбается СонХе.
— Пойду я. — вытирает наконец платочком лицо ЮнМи, — Я и так вас надолго отвлекла.
Ли СонХе кивает :
— Да. Иди. Но ведь ты, ещё что-то хотела спросить? Если хотела — спрашивай.
ЮнМи вздыхает :
— И как же вы всё так видите? Прямо насквозь!
— Я — мать. — спокойно и лаконично отвечает женщина.
ЮнМи, изредка шмыгая носом, молча смотрит перед собой, и наконец говорит :
— Я хочу исполнить для них песню. Для них. Для всех. Пришла вот, посоветоваться.
— Это хорошо. — кивает аджума, — Поговори с ними, спроси. А у меня что спросить хотела?
— Понимаете. — чуть отворачивается в сторону ЮнМи, — Песня не совсем обычная. Такое не поют для группы людей...
— Такое поют кому-то одному. — понимающе кивает аджума.
— Да. — вздыхает Юна, — Но я хочу спеть её — для них для Всех! А текст... Ну, это же песня — это же не справочник! — после маленькой паузы, Юна поворачивается к аджуме, — А ведь люди... Потом... Будут говорить именно про Одного!
И через несколько секунд добавляет :
— И ещё. Я хочу выложить её на канале сестры сегодня ночью. Именно сегодня! Понимаете?!
Ненадолго повисает молчание и, не дождавшись больше пояснений от Юны, женщина резюмирует :
— То есть — ты опасаешься, что люди будут говорить, что эта песня о моём сыне? Учитывая, что у него сегодня день рождения. ( ЮнМи кивает) И что же в этом плохого?
— Я боялась, что вам это не понравится. Ведь это же не правда.
— У вас не было никакой романтики. (ЮнМи отрицательно мотает головой) И поэтому — всё это неправда?
— Конечно! — удивлённо смотрит на неё Юна, — Это неправда, а люди напридумают всякого тако́го, что...!!! Это же не хорошо. Вам будет неприятно.
Женщина внимательно смотрит на Юну :
— А ты знаешь, что ХенШи был в тебя влюблён?
— Знаю. — опустив голову, удручённо вздыхает ЮнМи.
— Значит, если люди будут говорить про любовь — это будет наполовину правдой. Разве не так?
— Так.
Задумчиво кивает ЮнМи, и аджума продолжает :
— А люди? Люди всегда будут что-то говорить. И очень многое из этого — будет неправдой.
Да ты и без меня это знаешь — про тебя говорят очень много разной неправды. Думаю, ты даже сама не знаешь сколько её про тебя говорят.
— Я не слежу за этим. — кивает ЮнМи.
— Если о моём сыне будут говорить — это само по себе хорошо. Значит помнят. Значит не забывают.
