У меня из персоналий там — только какой-то "всеобъемлющий голос", или "глобальный голос" — только ощущения изумлённой девушки... Ну и что?!
Да включи ты на телевизоре канал, где мистику крутят — тебе за вечер столько раз об этом расскажут — устанешь слушать!
В общем — я себя убедил. Убедил, и приступил к тексту.
Текст, на мой взгляд, получился очень даже неплохим.
Эмоции, предположения, беспокойства, опять эмоции, опять предположения...
Никаких теоретических выкладок, никаких логических обоснований — только беспокойство — беспокойное состояние молоденькой девушки.
Причём беспокоится Юна — за других! За тех кто её окружает.
Хороший текст получился.
По тексту, всё происходило следующим образом :
Во время клинической смерти — ЮнМи вспомнила то, что было сказано ей, ещё перед её Рождением.
Но, по-видимому — вспомнила она (или ей дали вспомнить) далеко не всё, а только то, что ей необходимо было вспомнить, чтобы снова вернуться к жизни.
Некий "Всеобъемлющий голос" говорил, что она должна выполнить какую-то Миссию.
И при этом, ЮнМи не знает точно, что же это за Миссия.
Было сказано, что ей будет очень непросто на этом пути. Но, для выполнения Миссии — ей будут даны разные способности и возможности :
Она будет говорить на разных языках, у неё откроются музыкальные, литературные, и иные таланты.
Но ей всё равно будет очень сложно.
И ЮнМи вдруг осознала, что всегда помнила об этом, о том, что ей тогда было сказано.
Помнила, но воспринимала всё это как сказку. Именно как сказку! Ну мало ли сказок рассказывают в детстве детям!
А талантами-то, как раз, она с самого детства и не блиста́ла — была обычным, довольно некрасивым ребёнком из малообеспеченной семьи.
Но вот после возвращения к жизни — всё вдруг стало меняться. Всё сказанное — стало сбыва́ться!
Юна легко осваивала иностранные языки, стала писать музыку, начала вдруг легко играть на разных инструментах....
Но! Совершенно Не Это(!) её сейчас волнует!!!
Не способности, и не материальные блага.
"Голос", как раз говорил о том, что, что всякие материальные блага — она получит в процессе выполнения Миссии.
Но при этом. На этом самом пути — у неё будут не только Дары́ — будут и Ограничения!
Голос говорил, что она будет лишена, обычных для людей радостей, женских радостей.
Она не сможет создать семью, у неё не должно быть любовников, не должно быть даже романтических свиданий!
Те же, кто будет настойчиво пытаться нарушить этот запрет — будут Удалены́ из окружения ЮнМи.
Те же, кто будет просто содействовать ей в выполнении Миссии — будут поддерживаться, этими самыми, Высшими Силами.
Если же, ЮнМи, сама будет поощрять попытки нарушить другими данный запрет — ЮнМи будет сильно страдать от этого, и винить в этом будет Именно себя!
Для Юны, было непонятным, что значит "удалены из её жизни". Но...
Но потом, вдруг погибла Вся группа Фристайл!......
Это стало для Юны настоящим шоком, а в голове, постоянно звучал тот самый "необычный Голос".
Крутился практически не переставая, а всё потому, что один из членов группы Фристайл — влюбился, в тогда ещё некрасивую, толстую и несуразную ЮнМи.
И он делал всевозможные, пусть и нелепые, с точки зрения взрослого мужчины, попытки их сближения.
У Юны очень долго стоял в голове тот самый Голос : "Ты будешь страдать! Не забывай об этом!!!"
В таком вот ключе текст. Но подан очень эмоционально — по-девча́чьи.
По крайней мере я старался чтобы так выглядело.
Но это, как оказалось, было ещё не всё — это был первый вариант.
Когда я уже практически всё сделал — вдруг понял : "Не верю!"
Ну не должно быть так!
У меня — Высшие Силы — получались какими-то бандитами "с большой дороги".
Получалось, что они говорят : Сделай то что нам надо, а никакой "награды" не будет.
Бабки? Ну... Совсем уж по-киношному как-то : "Ты мне Миссию — я тебе бабки. А потом — ты Мой..."
Однобокий какой-то подход для Высших-то Сил получается. Ку́цый какой-то, неполноценный.
И ещё, тут же, мне подумалось — а вдруг ЧжуВон и правда тайно влюблён в ЮнМи? А почему бы и нет? Кто ж его знает, чего у него там внутри!
А я тут — жёстко, и без вариантов его обламываю.
Если и правда влюблён — тогда вообще неизвестно как он себя поведёт, после таких-то откровений!
А мне — обязательно нужна предсказуемость!
Значит, на всякий случай, нужно оставить какую-то "лазейку", ну хоть какую-то надежду на шанс.
Как говорится : Не загоняйте оппонента в угол! Оставьте ему хотя бы шанс. Хоть малюсенький, несбыточный, но всё-таки шанс.
Ну что ж. Как гова́ривал классик : "Надежды юношей питают". И, если уж так — нехай и дальше питают! Только, пусть это будут совсем-совсем при́зрачные надежды, и в о́оочень далёком будущем...
Короче говоря, пораскинув "мозго́й" — я добавил ещё аж целых три листочка.
Лень было всё переделывать, и я добавил.
Но добавил совсем в другом эмоциональном ключе — в виде рассуждений, догадок и предположений.
Написал о том, что совсем не знаю — что же это за Миссия такая? Что именно мне надо сделать? Как долго это надо делать, и так далее.
И вот тут, я как раз и говорю о том, что мне было за это обещано :
"Голос" сказал, что после выполнения Миссии — мне будет Даро́вано счастье. Обыкновенное человеческое счастье.
И я там начинаю гадать и рассуждать — а что же это вообще такое? И... Листочек обрывается. Всё. На этом — Всё.
Хороший текст получился. Правда хороший. Меня бы, как мужика — явно "зацепило".
Ну, и... Похлопав себе в ладоши — я приступил к последней части, своего "Марлезонского балета" с дневником.
Приступил к созданию самого́ артефакта.
К созданию подлинника.
К тому времени, я уже давно приобрёл целых пять, одинаковых, небольших перекидных блокнотиков. С дырочками такими на листочках.
И чёрную папочку, чуть бо́льшего, чем листочки, формата.
Прикинул, что эмоциональный почерк — должен отличаться от моего обычного... И, уж было хотел закрыться где-нибудь, "накрутить" себя, и проверить... Но вовремя вспомнил, что у Ёнэ должны быть копии моих объяснительных, "любимому" господину ЮСону, когда тот, временно исполнял обязанности директора агентства.
Почерк на них — и правда сильно отличался!
Я сделал поправку на то, что здесь почерк не раздраженного, а обеспокоенного человека, и — начал создавать артефакт.
Оставалась последняя сложность — расположение текста.
Для создания ощущения подлинности — я хотел, чтобы местами, от листочков было что-то оторвано, местами что-то сильно зачёркано ручкой, может быть даже вырезано. Но при этом — чтобы не́было видно на́игрыша. Естественность была нужна.
Но ничего — я справился! Почти целый вечер на это потратил, блин, но сделал хорошо.
Затем пронумеровал страницы текстовыделителем, и.......
И вот.
Стою́ тут, в туалете.
Мандражи́рую.
Гадаю : Правильно ли сделал? Как он отреагирует? Сработает это? Не сработает? Эххх!!!
Да сработает!!!
Сработает-сработает! Никуда, нафиг, не денется!
Ведь Вы же, господин ЧжуВон — и есть Мой клиент! Именно Вы!!!
Именно такие как вы — не верящие ни во что : Ни в Бога, ни в Чёрта, ни в мистику, ни в эзотерику — верящие только в незыблемость доллара и компании "Рога и Копыта". Именно вы — и есть Мой(!) Клиент!
Потому, что Вы, такие как Вы — внутренне понимаете, или хотя бы чувствуете своей собственной задницей, что вокруг есть очень много того, что не помещается в ваши убогие теории. Что есть вещи не поддающиеся вашему контролю долларом, или модной шмоткой. Что Мир ши́ре, чем вам кажется! Чем ваше кри́венькое понимание его.
И вы боитесь непонятного Вам!
Боитесь! И поэтому. Чтобы хоть как-то снять напряжённость, чтобы принизить зна́чимость, важность, того, чего вы не понимаете — вы ржо́те над этим, между собой, как кони.
Это, ненадолго, снимает с вас напряженность — даёт ощущение правоты. Что Вы — не один такой. Что, вот — "они" — думают точно так же как и вы. А значит — Вы Правы!
Но это иллюзия, господин ЧжуВон!
Ведь именно поэтому — Вы, такие как Вы, по сто раз на дню — плюёте через плечо, стучите по дереву, смотритесь в зеркало, таскаете с собой какую-нибудь хрень как амулеты, складываете руки в оберегающих жестах...
Именно Вы, такие как Вы — бежали в панике от "ужасной-ужасной" Мульчи, ломая при этом себе руки и ноги, оказываясь из-за мелкой, безобидной пушистой кошки в реанимации. Именно такие — такие как Вы!!!
Вот как раз таким, господин ЧжуВон, Вы мне сейчас и нужны!
Так что, господин ЧжуВон — никуда вы, нахрен, не денетесь! Вы у меня, как цыплёнок : захочу — зажарю, захочу — щи сварю...
Плохо только одно — Время!
Ведь вы же, господин ЧжуВон, не стали бы убегать от Мульчи — вы бы собрали Всю свою силу воли в кулак, чтобы сохранить вашу "морду лица". И тем не менее — это бы вас сильно "царапнуло"! Сильно, очень сильно "царапнуло"!!! Ведь вы же — "не верующий" ни во что!
Были бы вы верующим, верящим хоть во что-то, или были бы эзотериком каким-нибудь — у вас был бы иной взгляд на Мир. Иной! Но Вы — именно Мой клиент!
Но, к сожалению, мне придётся ждать. Долго ждать.
То, что я сейчас вам "вбросил" — будет в вас накапливаться и накапливаться.
Будет созревать. Созревать, и дозревать....
И оно дозреет! Точно дозреет!!!
Потому, что это касается именно Вашего Личного выживания! Вашей Личной Жизни! Вашей "Шкурки"!
Именно поэтому — Вы — Мой клиент! Господин ЧжуВон.
Но вот время...
Вы же никому не расскажете о том, о чём Вы (!) по-настоящему думаете! Внешне — вы будете смеяться надо всем этим. Не покажете никому — что у Вас, на самом деле, творится внутри...
Но ничего — я подожду. Я умею ждать! Дозревайте, господин ЧжуВон. Дозревайте!
Я подожду.
Ну всё. Всё уже. Хватит тут торчать.
Вхожу. Иду к нему.
Банзай!
Вхожу, и бегло окидываю взглядом обстановку.
ЧжуВон, спокойно сидит откинувшись на спинку стула, и внимательно смотрит на меня. А чёрная папка аккуратно лежит возле моего края стола.
Молча сажусь, неспеша вытряхиваю листочки из папки, а затем начинаю медленно раскладывать их на столе.
— Проверяешь, не пропало ли чего? Не сунул ли я какой-то листочек в карман?
— Нет. Зачем это тебе? — пожимаю я плечом, — Это для другого.
— Ну и зачем ты мне это показала? Зачем мне эта информация? Что ты хочешь чтобы я с этим сделал?
— Ничего. — спокойно смотрю я на него, — Хотела, чтобы ты просто это знал.
— Хочешь, чтобы я об этом хальмони рассказал? Она как раз верит во все эти штучки.
— Нет. — чуть морщу я носик, — Думаю, как раз этого, делать не сто́ит.
Зачем будоражить старого человека? Тем более, сам говоришь, что она во всё это верит. Может напугаться, а может наоборот — решить, что ей это специально для чего-то подсовывают. Думаю, не надо ей об этом рассказывать.
— А зачем тогда? И вообще. Ты что, всерьёз полагаешь, что нас могут поженить?
— Вряд ли. — морщусь я, — Разве, если только бабуле твоей что-то в голову стукнет. Надеюсь не забыл как мы познакомились? Какие спектакли разыгрывали?
Вот, если что-то такое ей вдруг взбре́ндит — тогда это можно использовать как аргумент. А раньше, думаю, не стоит.
И вообще — давай не будем больше об этом. — опять морщусь я, — Не хочу я об этом говорить. Ознакомился, и всё. Закроем тему.
Ставлю сумку на колени, достаю из неё хирургические перчатки, и чёрный флакончик, похожий на небольшой дезодорант, только без надписей.
— А это что? — склоняет набок голову ЧжуВон.
— Хочу всё это уничтожить. — киваю на разложенные на столе листочки, надевая перчатки.
— До дома-то это, ну прям никак не дотерпит?
— Хочу я так. — пожимаю я плечами, — Можешь считать это женской при́дурью, или ещё чем-нибудь, но я хочу, чтобы это исчезло без следа именно здесь. — откручиваю я колпачок флакончика :
— И ещё одно. Дурь это конечно, но для меня — это будет немного символично.
Я буду знать. Что с этой минуты. Нет никаких физических подтверждений тому, что ты только что узнал. — тыкаю я флаконом в листочки, — И, что во всём этом Мире. Обо всём этом. Знают только два человека. — секунду смотрю на ЧжуВона, и подмигиваю :
— И один из этих людей... Я.
И начинаю обильно распылять жидкость на разложенные листочки.
ЧжуВон, вздохнув, некоторое время смотрит на то, что я делаю, затем спрашивает :
— И что будет? Это всё сейчас растворится и превратится в водород? Вместе с половиной стола?
— Не совсем так. — с серьёзным видом наблюдаю я за листочками.
— И кислотой никакой не воняет. Реакция же должна быть.
— Это не кислота. Мы же с тобой, вроде как, ужинаем. — указываю я рукой на тарелки, — Зачем здесь лишняя вонь?
— А что же?
— Ты про перчатки спрашиваешь? — кручу я свободной рукой, — Просто перестраховываюсь. Жидкость безопасна, но по словам ЧайХуна — впитывается во всё она — просто нереально! А я, всё-таки, музыкант! Мне руки беречь надо. Кто ж знает, чего они там понамеша́ли, эти военные. — сделав сосредоточенный вид, переворачиваю листочки.
— Значит взорвётся. — тоже с серьёзным видом кивает ЧжуВон.
— Нее! — подыгрываю я ему, — Сгори́т.
— О, как!
— А ты думал!
И, улыбнувшись поясняю :
— Обработанные жидкостью листочки горят практически без дыма. Да и пепла почти не остаётся.
Или ты хотел, чтобы из-за дыма здесь пожарная сигнализация сработала? А мы с тобой холодный душ приняли из вон тех штучек? — тыкаю я в потолок.
— Продуманная! — чуть мотнув головой изрекает ЧжуВон, и хитро улыбается, — Можно было сделать проще. Надо было их просто съесть.
— Нет. — игнорирую я "подколку", — Бумага очень плохо переваривается. А значит — хитрые папарацци обязательно откопают остатки листов. Работа у них такая. Лучше уж довериться проверенным военным технологиям.
ЧжуВон чуть посмеивается, а я снимаю перчатки, и, вместе с жидкостью и пустой папкой убираю в свой модный женский чемодан.
— Гранаты у тебя там, случаем, нет? — кивает ЧжуВон на сумку.
— Граната — это по́шло. — чуть было не сбивает меня на смех, — Я дам вам парабеллум! — всеми силами сдерживаюсь я, поджигая первый листочек.
— Могу легко в это поверить. — усмехнувшись, кивает ЧжуВон.
Вдруг, что-то выдёргивает Юну из воспоминаний, но с мысли, всё же не сбивает :
Оставшееся время ужина, у нас прошло несколько ско́мканно, зато совсем без эксцессов.
