— А почему не восьмой? Вообще-то, если тебе интересно мое лабораторное имя, то я 4F. А теперь мы уходим. Пропусти.
— Ну уж нет. Сперва я вас представлю честному люду, — он дёрнул их ближе к стойке. Час назад он не рискнул бы этого сделать. — Мадам и месье, поглядите на один из самых мерзких продуктов нашей цивилизации, погрязшей в скверне.
Начало неудачное. Аудитория подобралась не слишком подходящая для подобных речей. Может, они и опасались химер, тем более что в газетах последнее время о них часто писали зловещие небылицы и очень редко — сжатые информационные статьи, но вот цивилизацию они вовсе не недолюбливали.
Юноша понял ошибку и пустился перечислять тезисы из внутренних документов за авторством месье Босолея.
— Послушайте, я правда очень скверный оратор. Но вы только посмотрите. Нас успокаивают тем, что эти твари от природы миролюбивые и законопослушные. Господи, от какой природы? У них даже нет души. А законопослушность — вот она. Им запрещено пытаться скрывать свою суть, но вот одна, 4F, — он все же воспользовался подсказкой Дины, — наплевала на закон. В который раз? И с какой целью? Для чего ей нужно было проникнуть сюда, замаскировавшись, и что бы случилось, если бы я ее не разоблачил? Вы после этого будете спорить, что химеры — воплощенное зло? Зря, что ли, их так назвали? Химеры — это твари преисподней, и должен сказать, вот им, — он дернул девушек, — такое название очень подходит. Самое их существование должно вас беспокоить! Почему война началась одновременно с их разработкой? Вы думаете о своих потомках? Что будет, когда Землю заполонят эти твари? Вы же не сможете даже раствориться в них. Людей не будет. Они в лучшем случае вымрут из-за отравы, если их не сожрут! Мутантов надо истребить, пока не поздно! Пусть хотя бы живут столько же!
— Отпусти, придурок, — рванулась Дина. Она выскользнула у него из пальцев, зато в Ксанфу парень вцепился обеими руками, покачнушись. Правда, он не удержал бы ее, попробуй выскользнуть и она, но происходящее и недавно принятый кофе сильно смешали ее мысли.
— Мы вынуждены мириться с их существованием, но мы не обязаны терпеть их среди нас! — гнул он свое.
Парень упивался собственной сбивчивой речью. Противно-потный, с бешено бьющимися на шее жилками, он, несомненно, не чувствовал спокойной уверенности. Сейчас он не желал ничего иного, кроме как ощутить бодрящее чувство неверного превосходства и власти над существом, значительно более сильным, но не могущим ответить. Даже про одобрение товарищей он забыл.
— Хотите, докажу, что это нелюдь?
Он подвел монолог к тому, ради чего и подошел. А обвинений он не боялся — в обиду его не дадут. Да и не придется ни перед кем оправдываться. Ну не перед старыми же евгениками, которым вообще следовало бы поотрезать головы.
Не отпуская Ксанфу, парень неловко отвесил ей тяжёлую пощёчину. Голова химеры рефлекторно мотнулась, и девушка, вырвавшись, тут же попыталась ударить обидчика. Рука её, уже сжатая в кулак, замерла на полпути и рванулась в сторону. Ксанфа судорожно вздохнула.
— Видите? — приободрился он. Старик ему не соврал, ей стало дурно. — Жесткая программа. А раз это не человек, то почему бы не...
Он ударил её ещё раз. Ей уже было не до ответа, она держалась за стул, пошатываясь и ничего не видя. Парень рявкнул что-то, и замахнулся в третий раз, совершенно не обращая внимания на то, что позади него из-за столов торопливо вылезает часть пришедшей в себя публики.
Но никто до него не успел добраться. Схватившись за горло, он рухнул, хрипя. Момент удара никто не заметил, даже смазанную тень руки никто не разглядел.
Секунды через три рядом с поверженным врагом опустилась на корточки Дина. Её колотило, зубы выбивали частую дробь. Просидев всего несколько мгновений, она завалилась набок, хватая ртом воздух и почти теряя сознание.
Нелепо запоздало пропищал чей-то ненатурально высокий голос:
— Вызовите полицию!
Добавлено [27.12.2011] Глава 2
8:52 (20:27 по неметрическому времени)
Дина
Ватные ноги не удержали Дину. Голова кружилась от воздуха, обжигающего и вязкого. Уши горели, а глаза видели только темные всполохи и тысячи несвязанных фрагментов, количество прикосновений одежды к коже сводило с ума, как, впрочем, и количество звуков, запахов и других раздражителей. Мысли захлебывались в потоках бесполезной информации, но совсем не думать Дина не умела.
Как нелепо, а? Почти ушли. Но Ксанфу защитила. Ударила наотмашь. Поэтому получилось. Это, наверное, важно? Или нет? Вообще, надо убраться. И поживее.
Встать. Будет новый перегруз — наплевать, только бы равновесие не подвело. Но пока не повернуться...
Шаги. Интересные звуки. Скрип, шарканье. Черт, утомляет слушать. Может, ну их всех? Не ехать ни к "Аллигатору", ни к складу? Спа-ать. Сдавить голову достаточно сильно. Поймать облегчение. Какая разница, что сделают? Нет разницы.
Шагов нет, но слышно дыхание. Тихое и отчетливое. Человек? Зачем подошел? Не видел химер? А как опознал? Удивило происходящее? Тогда почему только одного?
— Что это с вами, девочки?
Звуки. Голос. Женский или мужской? Последнее. Слова? Даже осмысленные. Хорошо что не частит, и можно обдумать. Отделить от шумов.
Надо бы что-то ответить. Или не надо? А если да, то кому надо? Ей, Дине? Нет. Тогда молчать. Какой хитрый, ему надо, а отвечать другим. Не дождется.
Прикосновение. Ледяное. Вот это зря. Неприятно. Верховный Инженер, до чего же невыносимо неприятно. Негромко зашипеть. Для этого не надо напрягаться. Получилось неубедительно. Теперь прикосновений два. Хотя и непонятно, где. Ой, с телом что? Упало? Нет, оно лежало. Значит, изменили положение.
— Пойдём-ка отсюда, — пророкотало над ухом.
Идти? Надо? Да, надо. А как? С этим сложнее, стоит обдумать. Времени только нет. Тогда чуть-чуть подождать. Пока зрением можно будет воспользоваться.
Прошли многие минуты — так показалось Дине. А когда чувства ослабли настолько, что не мешались и не путались, она поняла что перебирает ногами, опираясь на чье-то плечо.
Дина узнала шнурки на ботинках Ксанфа. Где-то там болтался и ранец сестры. Она определила это по нашивке. А между нею самой и Ксанфой были лишние ботинки, чужие. И такие же пуговицы. Выводы последовали незамедлительно: посторонний человек. Условно сильный, однако. Двух химер вести.
Кроме редких узнаваемых объектов, мир был наполнен смесью сумрака и света. Сумрака сейчас было больше. Голову обдувал то ли сильный, то ли слабый ветер, неприятно шевелящий волосы и ресницы. Одно из пятен света, похожее на стальной блик, приблизилось.
Стук, скрип. Машина? Похоже. Тело меняет положение, и картинка скакнула. Снова дезориентация...
Кто-то прикасается к рукам. Уже успех — чувствуется, где прикоснулись. Треск. Или не треск? Угадываются руль, торпеда и пара сидений впереди. Дверь чувствуется на ощупь, боком.
— Ну, ты даешь.
"Что даешь? Может я тоже хочу," — эти слова просились на язык, но тот не повиновался.
— Что поделать. Забыл, что ли, кто я?
"Как это, кто я? Дина. Эжен. Или Диан, Дин, а то и вовсе Диана. По документам изначально 4F. Глупый вопрос"
Толчок. Тяжесть и головокружение...
Звуки, неразборчивые. Может, стоит лечь? Не получается отчего-то. Гм, почему "отчего-то"? Некуда ложиться...
Однако, как будто легче разбираться с тем, что в поле зрения. Пожалуй, последствия перегруза откатываются. Тогда надо вступать в контакт. Только стоит обдумать, как, что спрашивать...
Так. Узнать, где они сейчас. Вряд ли отъехали далеко. Так, а может, сперва осмотреться? Но ведь время уходит! Значит, узнать, где, куда, а дальше по ходу разговора.
— Добрый вечер, — выдавила она из себя. Начало хорошее, нейтральное.
— Э-э... Ну, добрый. Ты как? — это водитель. А ведь есть еще человек. Сидит справа от Ксанфы.
— Плохо. Но ненадолго.
— Славно. Как же это тебя угораздило?
— Это сложный процесс. Не могу объяснить. Вкратце. Но это нормально.
— Вот уж не сказал бы. Может, вам в больницу надо?
— Нет. В больницу не надо. Мы химеры. Для нас это нормально. Хотя неприятно.
— Настоящие?! Надо же. А сама-то черненькая. Чего только на свете не бывает!
Дина похвалила себя за начало разговора и стала подбирать следующую реплику. Старик, а теперь она видела, что это старик, не торопился помогать ей.
— Всё так. Куда мы едем?
— Вообще-то ко мне на ферму. Там безопасно.
Какая еще ферма? Зачем она им, когда необходимо совершенно определённое место? Непорядок.
Дина возмущенно зашевелилась.
— Но нам нечего там делать! Тем более, это чужая ферма.
Тот только хмыкнул.
— Ну, я ж вас спас, так что не такой уж я вам и чужой. Отсидитесь. Ты ж человека чуть не убила.
— Да? — оживился сосед Ксанфы. — Ну ты авантюри-ист.
Дина не обратила внимания на его слова.
— Я ведь ни в чём не виновата.
— Мне как-то наплевать, — снова заявил сосед. — Потом, Пэчуа фуфло гнать не станет.
— А какое вам дело?
— А вот его спрашивай, с какого перепугу он в это влез, — молодой человек махнул рукой и взялся за сиденье впереди.
— Люди должны помогать друг другу, — опять ответил шофёр. — Как же иначе? Вы, правда, не люди, но это я только сейчас узнал. Так, Люка?
— А то.
Отказ в праве называться человеком в который раз задел Дину. В общем-то, в узком смысле этого слова химеры действительно не были людьми, но естественники и прочие недоброжелатели так любили это подчеркивать и на этом строить свои обвинения, что она предпочитала считать себя не только разумным существом, человеком в широком смысле этого слова, а и подвидом именно человека, Homo Sapiens. Хотя таксономически химер вместе с неразумными иммортель выделяли в отдельный отряд.
— Мы люди! У нас больше половины генов человеческие, — в ответ старик только хмыкнул. — А почему вы считаете, что там безопасно?
— Да потому что там безопасно. Сами увидите.
Утверждение в качестве собственного обоснования? Что у него с головой? А еще за рулем.
— Странно. Но спасибо. Мы вам благодарны...
— Благодарны, — внезапно поддержала её приходящая в себя Ксанфа, судорожно растянув слово. Ее забила крупная дрожь, и она не могла поднять головы.
— ...но предпочитаем действовать сами. Вы же совсем не интересуетесь, чем располагаем мы! А мы не понимаем вас. Поэтому мы, — она взглянула на Ксанфу, — мы отказываемся от предложенной помощи.
Старик кашлянул. Почему-то он казался Дине знакомым, но припомнить, где она могла его видеть, не получилось. Сосед Ксанфы заржал.
— Да ну? А сколько вам лет-то? Что-то вы хоть ростом удались, но в остальном малявки малявками, — усомнился Пэчуа, как его назвал второй, Люка. Поторопилась, однако, Дина выбросить беспокоящие кожу вставки, едва отправилась в кафе. — Про манеры молчу.
— Мы обе полносовершеннолетние. Выпустите нас, пожалуйста.
— Ну высажу я вас. Что дальше? Свидетели того, куда мы выехали, есть. Вы не люди, значит, за вас возьмутся серьезно. Ну?
Сейчас он говорит куда более адекватно. Только опять не людьми назвал. А что ответить? Как же тяжело иногда дается общение!
— Мы не можем неизвестно где отсиживаться. У нас дела. И цейтнот.
— Так в чем дело-то! Помогу. Только мне надо по своим делам сперва. Я как-то не рассчитывал, что подберу кого-то. Потерпите?
Время — восемь часов, шестьдесят три минуты. Черт с ним, с "Аллигатором", но склад закрывается в уже девять. Тридцать семь минут на все. На ногах — впритирку успеют. А транспорта нет.
— Мы не можем. Высадите нас.
— Ладно. Только попозже, хорошо? Тут запрещено. Да и задерживаться мне нельзя.
— Мы и не задержим вас, — неуверенно сказала Дина, пытаясь вспомнить, мимо каких запрещающих знаков они проехали.
— Потерпите минут десять, ладно?
— Но это долго.
— Успеете.
Спор надоел. Какие ещё аргументы подобрать, Дина не знала. Она высказала их вполне достаточно. Ну почему он не слушает?
Ладно. Если слова ничего не меняют, надо просто сделать по-своему. Дина сидела слева, у дверцы. Она попыталась дёрнуть ручку — они ехали не настолько быстро, чтобы химеры не смогли выскочить из машины без риска серьёзно травмироваться. Но она не смогла выпростать ни одной руки. Онемели?
— Что за чёрт? — запаниковав, она невероятным для цельного образом изогнулась и шарахнула в дверь ногой.
— Ты чего?!
— Выпустите нас немедленно.
— Ты чё творишь? — опомнился сосед Ксанфы, дернув ее за ногу. — Это не твоя тачка!
— Мне наплевать, — совсем не наплевать, но она заранее подготовилась произнести именно эту фразу. Конечно, примут в штыки, опешат. Ведь она им обязана. Дине и самой не нравилось ее поведение, однако времени действительно не хватало. Нужно было успеть не только покинуть машину, но и как-то добраться до склада. — Я в своём праве. Выпустите сию секунду.
Старик стал притормаживать.
— Нехорошо, — ну вот, что и требовалось доказать. Уже даёт оценку словам. — Мы вам помогли, а ты что?
С точки зрения эмоций — может и прав. Но с точки зрения логики — нет.
— Нет. Помощь такой не бывает. Слушайте, я последний раз прошу. Если не выпустите, то я... Я вас ударю!
Старик захотел что-то ответить, но его опередил парень:
— Ты? — рассмеялся он. — Ща посмотрим.
Он толкнул в плечо Ксанфу — чтобы химеры завалились набок.
Дина сообразила, что происходит, достаточно быстро, но, увы, не заблаговременно. Ее прижимала двойная тяжесть, сама по себе не страшная, зато руки еще не слушались.
— Ну чё, удобно? — обратился он к Дине.
Почему он такие глупые вопросы задает?
— Нет.
— Опа? Так это еще фигня. Ты не дергайся, лапа, у меня пушка. Вы пока так поваляйтесь, мне спокойнее будет. Счас приедем. Браслеты порвать не пробуйте, под вас сработаны. Хотя, мне-то чё, хотите — ломайте грабли.
Речь Люки была жутко перегруженой жаргоном и странными оборотами, а эту тираду Дина разбирала довольно долго, однако справилась.
Браслеты? Наручники, что ли? Когда же они на ней оказались?.. Память услужливо подсунула ощущение холодного металла на запястьях. Но тогда Дина не могла опознать прикосновение.
— Это незаконное ограничение свободы и оно карается по закону, — наудачу попробовала она. Вдруг проникнется?
— О как. Тока ты не путай, закон — он для людей. Мне, собственно, плевать, но и из фараонов никто в такое лезть не захочет. Да и скоро мне никто ничего даже не сможет предъявить, — подмигнул он.
— Вы кто? — Дина сказала это твердо, но она очень испугалась возможного ответа.
Тот только хмыкнул.
— Ты чё, всерьез думала, будто вас не будут пасти? Или типа в вашей СБ лучшие из лучших? Обижаешь.
— Обижайтесь, — ответ ничего ей не дал, и ее тревога только возросла. — А едем мы куда?
— Пасть заткни. И не дергайся.
— Нам невозможно навредить другим.
— Ага. Тут кто-то только что совсем другую песню пел.
— То была особая ситуация. И я преувеличила.
— Так и врать умеете, — осклабился парень.
