Приподняв голову, я обнаружил, что зрители затаили дыхание, ожидая, когда я, наконец, сделаю свой выбор. И тут я смешался. Я замер, как вкопанный, буквально каждой клеточкой ощущая, как во мне просыпается пресловутый первобытный страх перед выступлением на публике. Казалось, я уже давно должен был привыкнуть к общественному вниманию — как-никак Гарри Поттер — Золотой мальчик, Надежда и Спаситель волшебного мира, и всякая чушь подобного рода — но нет... Я ошибался. Иначе, как объяснить непонятно откуда взявшееся волнение, усилившееся раза в два?
— Тяни, парень! Не бойся! — поддержал меня кто-то из зала.
— Тяни! Она ведь выиграла в споре! — злорадно крикнули из дальнего угла. Та-ак! Кажется, я что-то пропустил... Что-то в моих мозгах (понятия не имею, что именно) не желало укладываться в общую картинку.
— Они что? Слышали наш разговор? — в полголоса озвучила мои собственные мысли Паркинсон. Но, как оказалось, и этого вполне хватило, чтобы толпа посетителей клуба единодушно выкрикнула весёлое 'ДА', заставившее нас нервно вздрогнуть.
— Они прослушали весь ваш спор. — Услышали мы восторженный ответ на вопрос за нашими спинами.
Я мгновенно узнал этот противный голос. Мы со слизеринкой обернулись, сверля наглеца убийственными взглядами. Этот чокнутый ведущий не понравился мне с первого взгляда. А сейчас я ещё больше утвердился в своём желании прикопать назойливого козла где-нибудь под сценой или в подсобке, либо утопить в туалете.
Наш 'приятель' ведущий оказался ещё тем засранцем и любителем совать свой длинный, тощий нос в чужие дела и разговоры. Оказывается, этот мерзавец всё это время стоял в двух шагах от нас, подставив микрофон таким образом, чтобы наши реплики тут же становились достоянием местной общественности. Я был разгневан до глубины души. Вот только никак не могу понять, почему мы с Паркинсон не заметили 'подслушки'? Видимо, слишком увлеклись традиционным 'обменом любезностями'. Глупцы! Вот и расслабились!
— Поттер, а можно я превращу его во что-нибудь, или кого-нибудь? Например, в хомячка или крыску? Давно хочу завести пушистого грызуна! — призналась мне ведьма шёпотом, для надежности чуть ли не приклеевшись губами к моему уху.
— Нет. Нельзя. — Пытаясь быть благоразумным, ответил я ей, а сам умирал от желания вырастить пару ветвистых рогов на голове любопытного кретина.
— А вы отличная пара! Признаться, я никогда ещё не видел такой необузданной страсти! — начал распинаться перед публикой этот клоун, вызвав в нас лишь короткие саркастические смешки и рефлекторное закатывание глаз к потолку в немом призыве 'Мерлин, умоляю, заткни этого идиота!'. — У меня мурашки по коже бегут от флюидов, исходящих от вас! — рассмеялся он, продолжая 'балаган'. А аудитория, соответственно, подобно стаду послушных ослов, подхватила его смех. Я скучающе выдохнул и быстрее прикусил язык, чтобы не дать 'паре ласковых', адресованных тощему хлыщу, вырваться наружу. Паркинсон, похоже, тоже была на грани.
— Знаешь, в принципе, это не такая уж плохая идея превратить его в крысу или в индюка. — Поделился я мыслями с моей дражайшей жёнушкой, втянувшей меня безобидного в это безобразие. — Только без свидетелей.
— Об этом не волнуйся, Поттер! — улыбнулась Паркинсон такой гаденькой, такой злорадной и одновременно зловещей улыбочкой, что я внутренне содрогнулся и порадовался, что она сейчас думает не обо мне.
— Эээ... Я выбираю! — прервал я ведущего, который всё ещё болтал и, кажется, собирался заниматься этим до тех пор, пока не наступит Конец Света. А он наступит не скоро. Говорю вам как человек, отсрочивший предыдущую попытку покончить с этим миром.
— О! О-о-х! Ах да! Конечно, сэр! — рассыпался в междометиях этот напыщенный индюк. Я злобно скрипнул зубами. Полагаю, мне, наконец, удалось найти человека, способного взбесить меня больше, чем Паркинсон, Малфой-младший и все слизеринцы, начиная с самого Салазара Слизерина, вместе взятые. Как же мне хотелось врезать этому глистоподобному паразиту. Ммм! Но вместо этого я заставил себя схватить первую попавшуюся полоску, ознакомиться с её содержимым, пропустить пару ударов сердца и с мертвенной бледностью на лице передать её ведущему.
— Ах! Отличный выбор! — завопил тот, едва не подпрыгивая на месте.
— Что там, Поттер? — встревожено осведомилась Паркинсон.
— Твоя смерть, дорогая! Твоя немедленная и безоговорочная смерть! — пробормотал я, еле двигая языком от шока.
Ведущий, тем временем, объяснял, что всем участникам даётся ещё по 10 минут на предварительную подготовку. И артистизм исполнителей будет только приветствоваться. После чего мы поспешно покинули сцену. Хотя, в отличие от других пар, мы могли себе позволить не гнать лошадей — наше выступление было последним по счёту.
* * *
— Поттер, а ну кончай причитать! У меня уже мозги съёжились от твоего словесного дерьма. Я же сказала: у меня есть план. Всё получится! — убеждала меня Паркинсон, пока мы с огромным трудом пересекали зал, пытаясь протиснуться сквозь танцующую толпу. Некоторые из посетителей останавливали нас по дороге, приветствовали, пожимали руку или просто кивали с неизменными улыбками на лице. Благодаря тому спору мы стали знаменитостями в этом клубе.
— Да? И с каких пор ты стала такой оптимисткой? — язвительно вопрошал я у девушки, тащившей меня неизвестно куда.
— С тех пор, как переехала жить в твой дом, Поттер! — заявила она, не оборачиваясь. Я невольно улыбнулся. Чёрное чувство юмора Паркинсон не могло не рассмешить.
— Куда ты меня ведёшь? — полюбопытствовал я, оглядываясь вокруг.
— Слава Мерлину! Наконец-то! — увидев впереди какую-то дверь, Паркинсон со всей прытью, на какую была способна, рванула к ней. Когда мы подошли ближе, я понял, что это женский туалет. — Идём. Нам нужно подготовиться. Желательно в тишине.
— Эй! Стоп, Паркинсон, стоп! Я не собираюсь атаковать женский туалет. — Возразил я, сопротивляясь всеми силами.
— Почему? — не поняла брюнетка. — Кажется, в прошлый раз ты не был против.
— А в этот — против. А вдруг, там кто-нибудь есть? Меня примут за маньяка-извращенца и вызовут соответствующие службы для задержания социально опасного объекта. — Описал я перспективу подобного проникновения.
— Поттер! — 'нежно' прошипела моя спутница, и я уже знал, что мне не понравится то, что она сейчас скажет. — Во-первых, не делай из пикси дракона. Во-вторых, мы сейчас проверим, есть там кто или нет. И, в-третьих, да... Ты — извращенец! Так что, если кто-то и попытается тебя арестовать, то это будет вполне заслуженно!
Покончив с гневной тирадой, она без лишних вопросов (и без моего на то разрешения) подцепила меня за галстук и насильно втянула в белое, сверкающее помещение, находиться в котором (после едва освещённого клуба) было несколько непривычно. Проверив, нет ли здесь посторонних, Паркинсон заперла дверь с помощью необходимых заклинаний и подошла ко мне.
— Всё. Я закончила. Здесь нам никто не помешает. — Сообщила она.
— Дорогая, если ты хотела остаться со мной наедине, то тебе стоило лишь шепнуть об этом. — Съехидничал я.
— Поттер! — предупреждающе прорычала слизеринка, потянувшись к сумке за палочкой.
— Шучу. Не убивай меня, мамочка! — парировал я её же недавней фразочкой. Паркинсон примирительно улыбнулась и 'отложила' моё убийство на неопределённый срок.
— Окей. Расскажи мне об этой песне. И вообще, кто такая эта Бариби? — полюбопытствовала ведьма, хмуря брови.
— Не 'Бариби', а Барби. Это... Это... — пытаюсь объяснить, но пока безуспешно.
— Да? — слизеринка приподняла брови вверх, в надежде подтолкнуть меня к ответу.
— Это ... Как Лаванда Браун, только вся в розовом. — Удовлетворённо выдаю я.
— Лаванда Браун?! — кажется, она шокирована. — Я не понимаю. Может, напоёшь мне эту песню? У меня смутное чувство, что я её где-то слышала.
— Ну, конечно, ты её слышала. Она была выпущена в прошлом году и мгновенно стала хитом. Её крутили на радио, во всех клубах и забегаловках. Она до сих пор очень известна. Бр-р-р-р-р! И я ненавижу эту песню! Она такая, такая... беззаботная, весёлая, даже слишком весёлая.
— Хорошо. Судя по тексту, который дал мне индюк (так мы окрестили ведущего), эта особа совершенно лишена мозгов.
— Ну, есть немного! Она просто кукла. Дружелюбная, симпатичная блондинка, любит одеваться в розовый цвет и т. д. и т. п.
— Угум. Вот эта строчка.... Она меня немного смущает. — Я взглянул на строчку на листе, в которую Паркинсон уткнулась своим указательным, наманикюренным пальчиком.
— О! Это на самом деле интересно. А это мои слова, да?
— Да. И они мне тоже не нравятся.
— Потерпишь, дорогая! Не Я тащил тебя на сцену. Это целиком и полностью твоя инициатива и скажи спасибо, что я согласился на эту авантюру, не предпринимая попыток придушить тебя на месте. — Разгорячился я непроизвольно, вспоминая свой гнев в первые секунды после объявления 'радостной' новости.
— Ты этого не сделаешь, Поттер! — заявляет девушка, криво улыбаясь.
— Ты так в этом уверенна? — она даже не успевает отшатнуться от меня в сторону, как я стискиваю её запястье, резко отвожу руку за спину, и через секунду её хрупкая фигура находится в 'ловушке' моих рук.
— Отлично, Поттер! — уважительно кивая головой и ловя мой взгляд в зеркале напротив. — Хорошая реакция... — быстрый рывок головой назад. От неожиданности и тупой боли я выпускаю её руки и отступаю на шаг назад. — Хорошая, но не лучше моей. — Довольно ухмыльнулась она.
— Паркинсон! Ты сошла с ума? — простонал я, потирая ушибленную переносицу. Ничего серьёзного, но лёгкая боль всё же ощущается. — Ты мне чуть нос не сломала!
— Извини, что не оправдала твои надежды. — 'Виновато' опустила она голову, на самом деле, злорадно ухмыляясь.
— Исчезни, Дьявол! Ты приносишь мне одни беды.
— Я бы с удовольствием, но не могу. Так что, повторяй за мной. Кхм-кхм! — прочистила горло слизеринка. — До-ре-ми-фа-со-ля-си-до!
— Это что? Урок пения? — в шоке приподнимаю бровь.
— Поттер! Просто повтори. — Терпеливо просит меня Паркинсон.
— Ок. До-ре-ми-фа-со-ля-си-до! Кхе-кхе! Фух! У меня в горле запершило.
— Потому, что там у тебя пыль собралась. — Уныло старается пошутить девушка.
— Что? Совсем безнадежно?
— Безнадёжнее некуда. Скажи честно, сколько Хагридов наступило тебе на ухо? — я мысленно представляю себе эту картинку: несколько Хагридов отдавливают моё бедное, ни в чём неповинное ухо, пританцовывая при этом твист. Я не выдерживаю и начинаю трястись в диком хохоте.
— Это не смешно, Поттер! — мрачно прервала меня ведьма.
— Нет, смешно! — подтвердил я.
— Иди-ка сюда. — Паркинсон вынимает палочку и направляет её в мою сторону. Мой смех тут же оборвался.
— Что ты собралась делать? — Интересуюсь я на всякий случай.
— Будем делать из тебя звезду. — Ухмыльнулась она, произнося незнакомое мне заклинание. — Та-ак. Попробуй ещё раз. До-ре-ми-фа-со-ля-си-до!
— До-ре-ми-фа-со-ля-си-до! — я не верил своим ушам. Это я только что пел? Именно пел, а не мычал! Я знал, что это было не честно, но... Проклятье! Как же мне хотелось иметь нормальный голос. Что плохого в том, если я немного сжульничаю?
— Отлично. А теперь слушай меня внимательно и не прерывай. Появятся вопросы — задашь в конце.
* * *
За оставшиеся пять минут мы придумали небольшой этюд, распределили свои действия на сцене и теперь стояли за кулисами, ожидая, когда настанет наш черёд выступать. Я ещё раз окинул импровизированный 'наряд' слизеринки оценивающим взглядом. Впрочем, назвать это сценическим костюмом было довольно сложно. Она всего лишь добавила пару элементов, которые, как она полагала, вызовут у зрителей необходимые ассоциации. Голову девушки украшали два смешных, торчащих как ушки, хвостика, перехваченных резинками с розовыми бантиками. А сзади, на платье... Это был Абзац! Я спросил её, не слишком ли это... эээ... смело? На что она лишь ухмыльнулась и отрицательно покачала головой. В общем, сзади на платье Паркинсон красовался огромный розовый бант, закреплённый чуть выше её полных 'булок'. Кажется, она восприняла фразу про Лаванду Браун слишком близко к сердцу. И, само собой разумеется, что этот бант станет гвоздём нашего выступления. Мерлин, видели бы меня сейчас Гермиона с Роном... Они бы точно умерли со смеху!
— Не расслабляйся, Поттер! Скоро наш выход. Ты всё запомнил? — переспросила у меня слизеринка уже, наверное, в сотый раз.
— Паркинсон, я похож на идиота? — задал я риторический вопрос.
— Ну... — она смерила меня оценивающим взглядом. — Бывает иногда.
— Ах ты, зараза! — улыбнулся я, дёргая её за 'задний' бант.
— Эй, полегче! — возмущённо вякнула брюнетка. — Я столько над ним трудилась.
— Хорошо, что хоть платье в розовый цвет не стала перекрашивать. Это вызвало бы массовый шок.
— Полностью согласна.
— А можно вопрос?
— Давай. У нас пока есть время.
— Откуда ты так много знаешь о магглах? Малфой ведь не настолько эрудирован. — Давно хотел спросить её.
— Ну... — она опустила глаза, чересчур пристально разглядывая свой маникюр и я понял, что ей то ли стыдно, то ли сложно говорить на эту тему. Хотя ничего зазорного в этом я не видел.
— Я полтора года посещала занятия по Маггловедению и частенько прогуливалась летом по маггловской части Лондона. — Призналась мне Паркинсон таким тоном, словно совершила страшный, непростительный грех, а теперь раскаивается в этом.
— Ты?! — мой удивлённый возглас чуть не перешёл в область ультразвука.
— Да, дементор подери. Я. Что ты разорался, Поттер? Тебе не хватает внимания? — зашикала она на меня, кивком головы указывая на уже выступившую пару, стоявшую в нескольких шагах от нас.
— Нет. Просто... Я не ожидал. Тем более... От тебя.
— Чудеса случаются! — изрекла она, пожав плечами.
— Ладно. Тогда спрошу ещё кое-что. — Раз уж устроил допрос, то ограничиваться одним вопросом, по крайней мере, глупо.
— Хэй! Ты хотел задать только один вопрос.
— Я передумал. — Коварно улыбнулся я, вновь дёргая её за 'заднюю розовую достопримечательность'.
— Ещё раз сделаешь это и останешься без одной очень важной штуки спереди, Поттер! — зловеще пригрозила мне Паркинсон. — Я разрешила тебе делать это только на сцене!
— Намёк понят. — Мне не хотелось рисковать лишний раз.
— Отлично. Я рада. Так что ты ещё хотел узнать?
— Зачем тебе это? В смысле, этот конкурс? — этого я реально не понимал.
— Я просто развлекаюсь. Понимаешь, что это означает?
— Прекрасно понимаю. Это значит — довести Поттера до белого каления.
— Почти. — Улыбнулась слизеринка. — У меня есть две недели прежде, чем я вернусь обратно в отчий дом. Я хочу взять как можно больше от свободной жизни за это время. Я хочу сделать эти две недели незабываемыми. Чтобы потом не жалеть, когда я вернусь... И когда... — она замолчала, переведя взгляд, куда-то за мою спину, и мне показалось, что в уголках её глаз заблестели слёзы, но девушка быстро взяла себя в руки. — Понимаешь, Поттер, это, наверное, будет последний раз, когда я свободно поживу в маггловском мире. Я чистокровная ведьма и по возвращении домой буду обязана оставаться только в магическом мире. Такова моя участь.
