Древолюция

Потом они много говорили. Поборцев рассказывал о жизни за Стеной. Как он встретился с Вожако-вым, основателем дымовской общины. Он показал ему новый Дымов, в котором люди не боятся живых де-ревьев и спокойно сосуществуют с ними. О том, что правительство просто поставило крест на миллионах соотечественников, отрезав их, как гнилую опухоль, своей суперстеной. О разрушенных нефтяных заводах и ожившей природе на месте могильников с ядерным топливом, захоронений токсических отходов и свалок. Все это сделали деревья, а мы воюем с ними!

Поборцев говорил горячо и убежденно, глаза его сверкали, и Света просто любовалась им, подчас не вникая в смысл произнесенных слов. Она не подозревала, что Поборцев может быть таким. Алекс был одержим, он горел своим делом, он жил им и плевал на препятствия. Рискуя подорваться на минных полях, он неоднократно перебирался через Стену. На Запад шли беженцы и, смешавшись с ними, Поборцев отно-сительно спокойно пересекал границу, но на 'завоеванную' дендроидами территорию военные никого не пускали, чтобы не допускать мародерства и лишних жертв. Какими путями шел Алекс, она не знала — он не распространялся, но Света очень боялась за него, догадываясь о множестве опасностей за Стеной. Но По-борцев лишь улыбался.

Он много расспрашивал об ее исследованиях, о том, что удалось узнать нового о строении мутан-тов. Никаких печатных материалов или сведений на других носителях Алекс брать не хотел, предпочитая запоминать. Так безопасней для тебя и меня, объяснил он ей. И все же Свете казалось, что добытая ей ин-формация не особо радует журналиста. Больше всего его интересовала проблема симбиоза людей и денд-роидов, но исследования на эту тему в лаборатории не велись.

— Я не думаю, что они какие-то пришельцы. Помнишь, я рассказывал, что у меня есть своя гипоте-за. Так вот: дендроиды — санитары природы, они как лесные муравьи, только очищают не только леса, а всю планету.

— Земля — их территория, — говорил он. — Вся Земля. А свою территорию даже простые муравьи защищают и бьются до смерти... И мы ничего с ними не сделаем. Воевать бессмысленно, мы уничтожим сами себя. Но как же! — саркастично воздел руки Алекс. — Мы же цари природы! Это же наша планета! Как можно уступать каким-то мутантам? Мы порицаем тиранов, а сами давно ими стали! Все на потребу! Человечество забыло, что является лишь часть биосферы, частью! Пусть мы вершина эволюции — это еще вопрос спорный — но мы часть этой природы, а часть не бывает больше целого!

Света слушала, во многом соглашаясь с ним.

— Тираны гибли из-за своей гордости, — сказал Алекс. — мы тоже погибнем, если не смиримся. Наступает Мировая Древолюция!

— Древолюция? Ты хорошо сказал, — улыбнулась Светлана.

— Сказал, как есть.

— Слушай, почему ты не расскажешь об этом всем? — спросила она. — Ты не пробовал обращать-ся на телевидение, в газеты? Думаешь, что рано?

— Во-первых, не хочу, чтобы меня арестовали — я же давал расписку, ты знаешь. Во-вторых, сей-час у меня нет доказательств, нет ни фото, ни видео того, что я видел, а проверять мои слова никто не по-едет. Правительству доверяют больше. Но это пока.

— Ты поехал туда и не взял с собой камеру? — удивилась Света.

— Взял. Но потерял. Так получилось.

Поборцев не сказал ей всей правды. Не хотел пугать. Он снимал все на любимый смартфон, но по дороге в Москву его элементарно ограбили и забрали дорогой телефон, а в нем была карточка с отснятым материалом. Сопротивляться вооруженной банде мародеров было бесполезно и опасно, и Алекс смирился с потерей. Хотя смирился — не то слово. Случившееся здорово разозлило его, он даже поклялся, что когда-нибудь найдет их и поквитается. Ведь каждый день приносил новые тревожные новости. Страна развалива-лась, гибли люди, а его, могущего всем помочь, ограбила шайка подонков...

Возвращаться он не стал. Во-первых, другой камеры у него не было, во-вторых, он обещал Светлане приехать. Самым сложным было добраться до столицы, потому что деньги у него тоже отняли. Если б не дядя, еще в Дымове посоветовавший по старинке зашить часть денег в одежду, Александр не знал бы что и делать. Эти деньги грабители не нашли. В Москве он намеревался купить новый компактный смартфон или хорошую цифровую камеру, а лучше и то, и другое.

Поборцев поведал Свете, что обращался в штаб-квартиру 'зеленых' в Москве. Разговаривал, убеж-дал, но бесполезно. 'Гринпис' предпочел держаться в стороне. Алекс догадывался, почему. Нашествие ден-дроидов грозило исчезновением России с политической карты мира, но пока страна есть, помогать мутантам означало действовать против государства, а в политику зеленые не лезли. Догадавшись, что просто мечет бисер перед свиньями, Поборцев покинул штаб защитников природы, в сердцах крикнув напоследок, что такие защитники природе на хрен не нужны, и что дендроиды справятся с этим в сто раз эффективней, чем их распиаренные специалисты.

Через несколько дней Поборцев уехал. И Светлана почувствовала, как тяжело ей расстаться с ним. Она уже не могла представить свою жизнь без этого человека. Прощаясь, Алекс пообещал, что как можно скорее приедет с отснятыми материалами, чтобы положить конец этой войне. А потом возьмет Свету с со-бой в Дымов.

А Павел ждал ее с цветами. Поборцев цветов не дарил, но Света только сейчас вспомнила об этом. С ним не нужны цветы. Что есть цветы? Банальный знак внимания. Многие мужчины не подозревают, что женщинам нравятся не розы или гвоздики, а жесты, с которыми их преподносят, слова и глаза.

— Паша, извини, я тороплюсь.

— Света, на что ты обижаешься, я не пойму, — заговорил Картавин, идя с ней рядом. Цветы он так и нес в руке — она не взяла. — Что случилось?

— Ничего, Паша, я просто устала и хочу побыть одна.

Он не отставал от нее до остановки. Потом ехал с ней в автобусе. Света смотрела на Павла и пора-жалась сама себе. Как она жила с этим человеком, проводила с ним выходные, готовила, спала. Может, правильно Ольга говорит, главное, он надежный, а остальное... Да, когда вокруг все благополучно, легко быть надежным, подумала Света. Она шла, почти не замечая болтавшегося рядом Павла, и он отстал, затерявшись среди таких же безразличных ей прохожих.

Светлана не знала, что в один из вечеров обиженный Картавин проследил за ней и увидел, как она встретилась с Поборцевым. Увидя знакомого лже-лесника в Москве, Павел оторопел и тут же понял, что он здесь неспроста. И не просто так встречается со Светланой. Через витрину кафе он наблюдал, как Света улыбалась сопернику, и сердце будто вспороли ножом. Вот оно что! Не удалось украсть, так теперь он вот как действует! Павел хотел ворваться в кафе и... подумал, что будет, если он не сможет набить Поборцеву морду? Картавин не был слабаком, но в последний раз дрался, когда ему было лет десять, и то его побили. Что же делать? Если рассказать об их встрече, куда следует, это окончательно отторгнет от него Светлану, да еще может плохо для нее кончиться. Нет, надо действовать не так. Может быть, пойти к Галееву и через него повлиять на Свету. Пригрозить, что эти встречи до добра не доведут... А не получится, поговорим по-иному.

* * *

*

— Ильдар Махмудович, — Павел вошел в кабинет к профессору и прикрыл за собой дверь. — Мне надо с вами поговорить.

Галеев оторвался от разложенных на столе бумаг и посмотрел на подчиненного:

— Что случилось?

Картавин сел на соседний стул.

— Разговор очень неприятный, — сказал он. — Но что делать... Ильдар Махмудович, я подозреваю, что один из наших сотрудников нарушает режим секретности.

— Что-что? — прислушался профессор. Он приподнял очки на лоб и всмотрелся в Картавина:

— Это серьезно? О ком вы говорите?

— О Светлане Ольхиной.

Галеев изумленно посмотрел на Павла. Конечно, он слышал об их отношениях, поговаривали даже о свадьбе, и тут...

— Это очень серьезное обвинение. У вас есть доказательства?

— Я видел, как она разговаривала с одним человеком.

— И что из этого?

— Я знаю этого человека! Это тот самый журналист, укравший у нас материалы исследований. Вам же рассказывали... Почему она встречается с ним здесь, в Москве?

— Да-да, я помню эту историю, — сказал Галеев. — Вот как... Она знает, что вы... наблюдаете за ней?

— Думаю, нет.

— Почему вы пришли ко мне, а не к офицеру внутренней безопасности?

— Я подумал, что вы могли бы повлиять на нее. Может быть, она не понимает, что делает? Я... не хочу, чтобы она... пострадала.

— Что ж, если так... Но вы понимаете, что сейчас мы оба нарушаем режим?

— Я думаю, вы сможете на нее повлиять, Ильдар Махмудович. Только прошу вас, не говорите ей, что это я вам сказал.

— Хорошо, Павел, я с ней поговорю.

— Отлично, — Картавин поднялся со стула. — До свидания.

Галеев долго смотрел на закрывшуюся за сотрудником дверь и думал. Сообщение Картавина было малоприятным. Кто бы мог подумать, что Светлана способна на такое. В любом случае, ее необходимо предостеречь от ошибки, которая может серьезно поломать не только карьеру, но и жизнь.

Вечером профессор явился в лабораторию. Он знал, что Ольхина не только никогда не уходит с рабочего места раньше положенного, но и частенько задерживается после смены. Через стеклянную стену, отделявшую лабораторию от аппаратной, он наблюдал за ней, дожидаясь, пока не уйдут все сотрудники. Поговорить с ней... Но она, бесспорно, будет все отрицать. У него ведь нет доказательств. Но и запускать это дело нельзя. Сегодня Картавин пришел к нему, а завтра пойдет в отдел внутренней безопасности. За себя профессор был спокоен. Павел вряд ли расскажет о своем визите к нему — это нарушение правил безопасности и конец карьеры. Но Светлана... Галеев хорошо относился к ней. Многие сотрудники лаборатории, тот же Картавин, выполняли свою работу даже лучше, чем Света, но Галеев не видел у них той жадности познания, что двигала величайшими учеными мира. Света была другой. Она не просто любила свою работу, но была способна жертвовать ради познания. Галеев считал это замечательным качеством. И в экспедицию ехать ее не пришлось уговаривать. Галеев предвидел, что ей будет нелегко, но знал, что Света справится. И она справилась.

— Домой не собираешься? — спросил он, входя в лабораторию. Света обернулась.

— Я еще немного посижу, Ильдар Махмудович.

— Ты же молодая девушка, тебе нужно отдыхать. Дискотеки, танцы...

— Какие дискотеки? — улыбнулась Света. — Я уже выросла.

— Ну-ну, выросла, — иронично сказал Галеев. — Мне бы лет на тридцать поменьше, сам бы тебя на танцы потащил. Не отвертелась бы! Чем занимаешься?

— Строением личинки.

— Этим вроде бы Павел занимается.

— Мне тоже интересно! И потом, чем скорее и больше мы о них узнаем, тем лучше. Ильдар Мах-мудович, можно задать вам один вопрос?

— Конечно.

— Информация, которую мы здесь собираем... Куда она идет?

— Я передаю ее специальному представителю президента, курирующему исследования. А что, это так важно для тебя? Помнится, ты говорила, что для тебя главное — наука.

— Такое впечатление, что информация просто пропадает! — горячо сказала Света. — Мы же опре-делили, что дендроиды по природе не агрессивны к человеку, что они не разрушители и не убийцы! Я уве-рена, что они просто защищаются от нас, как защищало бы свою жизнь любое существо. А правительство будто не видит наши доклады! По телевизору передают ужасные кадры, что дендроид раздавил машину или разрушил дом, показывают жертвы, выставляют псевдодеревья монстрами, но ведь это не так!

Профессор слушал. Все это было правдой, и волновало не одну Ольхину. Он и сам разделял мнение своего сотрудника и при личной встрече рассказал Курмаеву о странном образе врага, навязываемом денд-роидам. Да, в какой-то мере они могут быть опасны, но только если их задеть или мешать их продвижению. Исследуя живые деревья, профессор убедился, что они воспринимают человека как любое животное и отно-сятся к нему абсолютно равнодушно, как человек относится, например, к муравьям. И они вовсе не такие монстры, каковыми их хотят представить. Сколько людей гибнет ежегодно от нападения тигров и львов, укусов змей и так далее. И ведь никто не призывает истребить этих животных под корень!

Курмаев ответил, что каждый должен заниматься своим делом. Дело Галеева — предоставлять всю информацию о дендроидах, а его дело использовать ее в интересах государства. Профессора это покороби-ло, он почувствовал, что, несмотря на обнародование ситуации с появлением дендроидов, информация о них не доходит до простого человека. В обществе курсируют жуткие и неоправданные слухи о деревьях-убийцах. И повлиять на эту ситуацию скованный подпиской профессор не мог.

— Да, это не так, — согласился с Ольхиной Галеев. — Но ты ведь ученый. И должна понимать, что любые открытия могут таить в себе как величайшее благо для людей, так и величайшее зло. А время все расставит по своим местам. Будь мудрее и осторожнее. Не забывай, что работаешь в закрытом институте. А теперь иди домой.

— Ильдар Махмудович, я только...

— Никаких 'только'! Отдыхай, как следует. Я даю тебе выходной на завтра.

— Мне не нужен выходной, — запротивилась Светлана.

— Вопрос решен, — жестко сказал профессор. — Тебе пора развеяться и отдохнуть. Все.

Когда Светлана вышла на улицу, то увидела, что профессор ждет у крыльца. Моросил дождик, и Галеев стоял под большим черным зонтом, хотя мог бы встать под 'козырек' дома.

— Я провожу тебя до остановки, — сказал он, приподнимая над Светланой зонт, — хорошо?

— Хорошо, — удивилась Света.

Минуту шли молча. Потом Галеев взял ее под руку и произнес:

— Тебе надо быть осторожнее, Света. Ты встречаешься с журналистом, который украл документы экспедиции, и об этом уже знают.

— Кто? — остановилась она. Сердце в груди заколотилось.

— Этот человек просил предупредить тебя. И просил меня не раскрывать его имя. Я обещал. Я не спрашиваю, зачем тебе это нужно, но будь осторожна, Светлана, будь очень осторожна!

— Это мое личное дело!

— Допустим. Но этот человек уверен, что ты передавала ему какие-то сведения. Хорошо, что он сказал об этом мне, а не пошел в службу безопасности. И я не могу гарантировать, что он не пойдет туда завтра. Я хочу знать, Света: если ты делаешь это из-за денег или из-за любви... тогда лучше тебе уволиться, пока не поздно.

Светлана не отвечала.

— Но я думаю, тобой движет нечто иное, — сказал Галеев. — Не хочешь говорить — не говори. Но учти: это Москва, а не Екатеринбург. Здесь спецслужб на единицу населения...

— Я поняла. Ильдар Махмудович, я уверена, что все делала и делаю правильно.

— Ну, хорошо, ты умная девочка, следи за собой.

* * *

*

После разговора с Галеевым Светлана задумалась. Кто же видел ее с Алексом? От кого ждать удара в спину? И вдруг ее осенило: в лицо Поборцева, кроме нее, знали только два человека из института — Павел и Игорь! Вот оно что. Но кто из них? Может, Нефедов, он всегда относился к ней покровительски, а Павел...