— Если в ответственный момент она не справится, мы все можем погибнуть, — добавил другой воин, высокий стрелок с седыми висками. — Оправдан ли риск? Не обижайся, девочка.
Мужчины смотрели друг на друга, и на каждом лице отражалось теперь сомнение. Марк хмурился, огорченный, что не подумал о такой проблеме раньше. Роди размышлял над словами остальных, а Сола вспоминала побег и спасение от смерти, когда в ней проснулась странная сила, заставившая кроткую послушную девушку раскаленным прутом раскидать в стороны взрослых опытных воинов. Видимо, в тот момент она могла бы и убить их, если бы кто-то помешал ей бежать.
— Я хочу помочь вам в борьбе с теми, кто хочет сделать из нас рабов, — тихо произнесла она, разглядывая траву под ногами. — Я уже была чужой вещью, и больше никогда подобное не повторится.
Уверенный голос застенчивой девушки, которую никто поначалу не воспринимал всерьез, звучал в лесной тишине, словно гипнотизируя собравшихся под широкими зелеными кронами мужчин. Кровь многих поколений тсарей говорила в тот миг в Соле, и это заставляло окружающих, наконец, внимательно разглядеть неказистую худую девчонку с сияющими золотистыми глазами, увидеть в ней внутреннюю силу, о которой та и сама не подозревала. Силу, которая не дала ей сойти с ума в самых страшных подземельях Алайи, не позволила ей сломаться и потерять себя, когда раскаленный металл клейма жег нежную кожу, когда ее избивали чужие грубые руки в Диннии.
— Вы первые встреченные мной шейсы, которые не прогнали меня, не обидели и не продали! Традиции Алайи чудовищны, если никто не может довериться никому! — мысли о стране и об отце, раньше вызывавшие только горечь, обернулись настоящей яростью, лишь он был виноват во всем! — Если для того, чтобы быть свободной и не подчиняться ни тсарю, ни князьям, понадобится убрать кого-то со своего пути...что ж, каждый сам выбирает свой путь.
Соланж замолчала, потом снова смутилась и покраснела. Не привыкла она, когда на нее смотрят восхищенно несколько пар внимательных мужских глаз. И в каждой из них тсаревна видела сейчас свое отражение, лицо прирожденного лидера, готового идти на встречу будущему, каким бы оно ни было. Это было странное ощущение.
— Дадим ей шанс, — наконец, решил Роди, и все воины кивнули. — От тебя зависят наши жизни, Сола, помни об этом.
От таких простых слов что-то защемило в груди, и никогда раньше не отвечавшая за кого-то девушка словно в один миг стала старше на несколько лет. Теперь она могла считаться полноценным членом отряда, приносить пользу тем, кто дал ей возможность вновь почувствовать вкус жизни. В тот момент Соланж и вправду была как никогда уверена в своих словах, но, как и в первый раз на охоте, убить разумное существо было намного сложнее, чем представлялось.
Отныне Сола вместе с остальными членами отряда тренировалась каждый день, участвуя в импровизированных сражениях и присутствуя на собраниях воинов. Марк совершенно привык к постоянному присутствию девушки рядом, забыл о смущении и все стрелки лесного братства потихоньку начинали воспринимать тсаревну как неизменного товарища по оружию.
— Ты молодец, дружище! — обнимал ее молодой шейс перед тем, как все расходились по домам. — Как сегодня двумя выстрелами сумела заставить тех чудиков отступить!
И как бы ни пыталась Сола быть слабой и беспомощной женщиной, требующей защиты и нуждающейся в сильном мужском плече, ее способности к стрельбе, меткость и смелость поставили крест на их с Марком романтических отношениях. Впервые оказавшись в подобной ситуации, девушка мучилась, не в силах раскрыть мужчине свои чувства, он же оставался удивительно слеп. Оставалось только одно: быть рядом, быть нужной и суметь в нужный момент прийти на помощь в случае опасности.
С началом Щедрой луны в спокойном течении лесной жизни тсаревны начались изменения. Ее впервые взяли с собой в качестве рядового стрелка. Эти вылазки к дальним частям леса были страшными только поначалу, но уже после третьей тсаревна убедилась, что стрелять в шейсов нет необходимости, и всего лишь парой пуль в землю у ног богатых путешественников можно сбить с них спесь. Толстосумы бежали из опасного леса так, что только пятки сверкали, а их деньги и драгоценности доставались лесным разбойникам. Но вскоре этого стало мало.
От одного из осведомителей, находившихся почти в каждом населенном пункте княжества, поступило донесение, что из города в город должны перевозить небольшой обоз с налогами трех окрестных деревень, а так же подарки одного градоправителя другому. Уже наученная горьким опытом, что золото не возникает само по себе, и за все в жизни приходится платить, тсаревна отнеслась к новости без особого удивления. Ее слегка насторожило воодушевление остальных, поскольку девушка некстати вспомнила прошлое и обрывки фраз отца, в которых он без всякой жалости вешал рабов даже за мысль о воровстве.
— Роди, ведь там будет охрана, верно? — робко спросила она после того, как собрание окончилось и борцы за свободу начали расходиться. — Вы выяснили, что их там не меньше тридцати, а ведь это вооруженные самым лучшим образом воины. Князь вряд ли даст нам так просто избавить его от такого сокровища.
— Сола, ты ведь слышала, что сказал Лаки, — терпеливо пояснил глава отряда. — На каждого их воина будет приходиться по два наших, внезапное нападение поможет увеличить разрыв в численности. И напомнит князю о том, что если он не готов дать свободу шейсам добровольно, они возьмут ее силой, как и средства к существованию.
— Я знаю это, знаю. Просто прошу тебя еще раз все обдумать, ведь речь идет о жизни этих ребят. Так ли хороша та картина, которую нарисовал нам Лаки? Его светлость Ио никогда не прощает посягательств на свою собственность, будь то женщина, земля или золото. Однажды он приказал до полусмерти высечь одного из своих подчиненных за то, что тот в узком кругу нехорошо отозвался о характере старшей дочери князя. Разве вы не можете, как и раньше, останавливать богатеньких путешественников, не связываясь с княжескими сборщиками податей?
Роди смотрел на девушку с изумлением. Ее мольбы могли бы растопить лед, но мнение всех лесных воинов сходилось в одном: пора было переходить к решительным действиям.
— Сола, не ты ли говорила, что за свою свободу надо бороться, причем любыми способами? О чем же ты думаешь сейчас, когда все уже решено?
— Об Ани и Гладиусе, — тихо ответила девушка. — И об остальных детях, которые могут и не узнать своих отцов, если мы не будем осторожными.
Роди обнял тсаревну за плечи и ободряюще улыбнулся ей.
— Мы всегда помним о тех, кого оставляем за спиной. Ты молодец, девочка, не теряешь головы. Не знаю, откуда тебе известны такие подробности об Ио, наверное, твой брат был и впрямь неплохим воином, раз приблизился к нашим правителям настолько тесно. Но мы идем вперед. Начнем с того, что одну за другой будем блокировать дороги, теснить богачей обратно к их неприступным замкам, отбирать все, что только можно. А когда лишенные возможности двигаться и получать провиант, золото и прочее возопят о помощи, будет поздно.
Соланж, которая все свои познания в жизни тсарства, аристократии, оружии и прочих вещах щедро списывала на опыт погибшего брата-воина, немного смутилась, но упрямо пыталась настоять на своем.
— Но зеркала ведь никто не отменял!
— Ни в одном региональном городе не найдется столько зеркал, чтобы провести войско! — усмехнулся Роди. — А так, где найдется, в нужный момент сработают наши шпионы, и разобьют любое мало-мальски пригодное для перемещение зеркало, лишь бы не дать им помешать нам. Все княжества уже гудят от напряжения, Сола. Ведь так, как живем мы, невозможно существовать вечно. И время, действительно, пришло.
— Ох, Роди, — тсаревне было тревожно, но абсолютно ясно, что Роди настроен решительно.
— Ты ведь с нами, девочка? — его глаза внимательно всматривались в лицо Соланж, боясь увидеть там опровержение его слов.
— Конечно. Я с вами. Просто...перепроверь все еще раз, ладно?
Ограбление было назначено на десятый день Щедрой луны. Все воины накануне убедились, в порядке ли оружие, попрощались с близкими, у кого они были, и отправились в дорогу. Путь предстоял неблизкий, спустившись вниз на окраине лесного поселения отряд рассредоточился по лесу и направился на север, туда где река впадала в озеро Пьяс. По пути к ним присоединилось еще около двух десятков воинов из другого леса, так что к концу второго дня пути их было почти семьдесят шейсов, среди которых кроме Солы четверо женщин.
— Новенькая? — спросила ее огромная воительница, на бедре которой был пристегнут довольно внушительного вида меч.
Тсаревна кивнула, украдкой разглядывая бугрившиеся под кожей мышцы женщины.
— Худовата ты как-то, да и слабовата, — выдала воительница. — Меч не удержишь дольше пары минут, и взмахнуть им вряд ли сможешь. Стреляешь-то хорошо?
— Отлично, — ответил за девушку подоспевший Марк. — Лучше меня даже. Ты ведь знаешь, Тарна, мы неумех в бой не берем.
Он положил Соле руку на плечо и странно посмотрел на собеседницу, так что девушка успела разглядеть тень разочарования, на миг мелькнувшую на волевом лице женщины.
— Ну тогда ладно, — согласилась Тарна, больше не пытаясь доставать тсаревну каверзными вопросами, и исчезла в густой зелени леса.
— Ты поосторожней с этими воительницами, — смеясь, предупредил девушку Роди. — Особенно с Тарной и этой Льяной, они не за ту сторону играют.
Попытка выяснить, что означал этот странный намек, вызвала дружный, хоть и приглушенный смех остальных. А когда тсаревне пояснили суть дела, бедная девушка, выросшая в строгости тсарского воспитания и полном неведении, подумала, что краска стыда никогда в жизни не сойдет с ее щек. К счастью, все обошлось. А вскоре отряд уже был на месте, надежно укрывшись в плотных зарослях, и мысли потекли в совсем другом направлении.
Широкая дорога в том месте, где засели разбойники, делала крутой поворот, скрываясь в густой чащобе, так что у воинов была прекрасная возможность рассредоточиться вдоль нее таким образом, чтобы окружить солдат князя и обоз с ценностями. Солу и часть стрелков поставили по бокам, кое-кто оказался чуть впереди, мечников замаскировали несложными заклинаниями, идеально спрятанными в естественном лесном фоне. Сердце девушки в ожидании событий колотилось, словно безумное, но присутствие рядом остальных немного успокаивало. Тсаревна пыталась отогнать дурные мысли, но перед глазами нет-нет да и возникали воспоминания прошлого, когда мать уводила младших детей подальше от зала суда, где отец принимал решения, и от тех окон, которые выходили на Красную площадь. Красную не от закатов, отражавшихся в стеклах, а от той крови, которая была пролита там за сотни лет казней преступников.
Отряд затаился, и несколько часов всем приходилось просто ждать, когда же добыча, наконец, появится. Когда прозвучал сигнал дозорных о том, что обоз близко, всеобщее напряжение успело достичь предела. Вскоре послышался говор охранников, тихое поскрипывание колес телеги мерный перестук копыт. Когда растянувшаяся по дороге группа сопровождающих оказалась в обусловленном месте, лесную тишину нарушил десяток оглушительных выстрелов, и время понеслось с угрожающей скоростью.
Соланж, как и было наказано, оставалась на месте и вместе с остальными стрелками обеспечивала прикрытие своим. Пули причинили вред только нескольким стражникам, поскольку у многих из них оказались укрепленные магией доспехи. Кое-кто из стрелков сумел попасть в незащищенные броней места, и эффект неожиданности принес разбойникам первые плоды. А дальше начался хаос.
— Смотри, как бы не задеть своих! — наставлял ее Марк. — Стреляй так, чтобы обойти магическую защиту, она ведь обязательно будет. И после десятка выстрелов меняй позицию, а то тебя спалят вместе с деревом, на котором ты засядешь!
Ощущение нереальности происходящего заставляло девушку двигаться четко и быстро, словно под действием заклинаний. Сделав несколько выстрелов и убедившись, что остальные уже покинули насиженные места, тсаревна спрыгнула со своего укрытия и метнулась в сторону, уходя от шальной огненной стрелы. С высоты все выглядело странным, но нестрашным, напоминая Соле тренировки воинов в тсарском замке, за которыми она украдкой наблюдала, когда Маркус учился воинскому делу. Но вблизи все оказалось другим.
Как и ожидалось, воины градоправителя пришли в себя довольно быстро, на время забыв о потерях, и оказали достойный отпор. Они были лучше подготовлены, лучше обучены и обладали гораздо лучшим по качеству оружием. Конечно, численный перевес имел значение, но и разбойники тоже несли потери. Растерявшиеся было стражники в миг подались вперед, прикрывая собственных стрелков и магов, ощетинились мечами и несколькими копьями, свистнули над головой первые стрелы. И в отличие от отряда разбойников, защищавшие чужое имущество шейсы везли с собой толкового мага, стоящего всех остальных вместе взятых.
Из своего укрытия, тщательно прицеливаясь в чужаков, тсаревна выбирала слабые места в доспехах, подвижные сочленения пластин, на которых защитные заклинания действовали не в полную силу. Ни разу не решившись выстрелить в прорези шлемов или стыки грудных пластин, она ранила нескольких воинов в ноги и руки, от запаха крови и всеобщего сумасшествия ее начало мутить. Прямо перед ней один из вражеских воинов продырявил разбойника насквозь и второй рукой послал метательный нож куда-то в заросли. Послышался сдавленный крик, и стало ясно, что одним стрелком в отряде нападавших стало меньше.
Вражеский маг, прикрываемый со всех сторон своими воинами, нараспев читал какое-то заклинание, и вскоре прозрачный купол накрыл почти все поле сражения, заставляя все пули, попавшие в зону действия, бессильно падать, не причиняя никому вреда. Пришло время для холодной стали. Каждый пытался достать колдуна, хоть на миг сбить концентрацию чужой воли, но это было сложно. Редели ряды разбойников, стойко держались защитники, и сказать на чьей стороне победа было невозможно.
Нападавшие теснили отчаянно защищавшихся обозников, профессиональные чары отметали в стороны слабые дуновения магии жизни со стороны разбойников. Остальные стрелки, поняв бесполезность пистолетов, взялись за луки и мечи, присоединяясь к всеобщей свалке. Сола же постоянно двигалась, боясь оставаться на месте, и пыталась вспомнить те несложные заклятья, которым ее научила ведьма.
Первой удачей стало замедляющее заклинание. У воина, сражавшегося с Марком, вдруг отказались подчиняться руки и ноги, и шейс моментально воспользовался этим. Тсаревна вытерла мокрый от пота лоб и стала продолжать, хотя ее все еще мутило и тряслись коленки. В следующий миг она, забыв обо всем, метнулась вперед, покидая надежное укрытие, чтобы помочь Роди, который бился недалеко от нее и не замечал, как раненный воин потихоньку пришел в себя и собирался нанести ему удар сзади.
Девушка схватила первый попавшийся меч с земли и со всей силы плашмя опустила его на голову раненного, действуя им словно дубинкой. Сил, вероятно, оказалось не много, поскольку у стражника еще хватило времени обернуться, с изумлением глянуть в затравленные золотистые глаза, и только потом он рухнул, снова потеряв сознание. Враг, с которым бился Роди, обжег тсаревну злым взглядом и пытался метнуть в нее нож, но девушка успела отскочить и снова скрыться за деревом, пытаясь вспомнить, как нужно дышать.
