— Ты не прав. Я избавился от вас, когда вы перестали быть нужны. Я открыл особый элемент, который есть почти у всех. Чтобы владеть Святым Мечом, нужна определённая сила этого элемента. И с помощью тебя и твоих друзей, я научился извлекать этот элемент и объединять его. Теперь, обладая достаточным количеством, владеть Святым Мечом может любой человек!
Ирина спросила дрожащим голосом:
— То есть та церемония перед вручением меча строится на чужой крови? То, что мне давали, это не честь...
— Вам вручали вот такое?
Балба полез куда-то в сутану и извлёк большой светящийся шар. Ирина и Зиновия нехотя кивнули.
— Да, несмотря на то, что меня заклеймили еретиком, и выгнали из церкви, эти сраные святоши продолжили мои исследования! Ещё бы не продолжить, ведь я не скрывал результатов! Но если этим делом занялся Михаэль, то испытуемых, наверное, не убивали — это же ангелы! Они всегда были лицемерными чистоплюями!
— Ты убил всех моих друзей ради вот этого? Вот ради такого дерьма? — закричал Киба. — Чтобы какие-то ублюдки могли владеть Святыми Мечами?
— Совершенно верно! Я почти всё использовал, но парочка таких шариков у меня осталась. Хочешь себе такой?
— Балба Галилей, ты погубил много невинных жизней ради своих низких целей, — не слушал его Юто.
— Да какое это имеет значение? Я закончил исследования, теперь я могу заняться массовым производством элемента. Так что мы сначала уничтожим этот город, соберём ещё больше Святых Мечей, после чего объявим войну Ватикану. С объединённым Экскалибуром это будет несложно. И я сотру улыбки с лиц тех ублюдков, что насмехались надо мной, которые меня осудили и изгнали. Я вобью результат своих исследований прямо им в глотку!
— Мне плевать, на твои планы, ты убил моих друзей!
— Да? Жаль, что ты не смог к ним присоединиться, но не плачь, ещё не всё потеряно. Хотя, ты можешь стать к ним ближе прямо сейчас!
Он швырнул шар к ногам Юто, полез в сутану и швырнул второй. Затем он отвернул голову, словно эта тема его больше не волнует.
Киба упал на колени, схватил шары и прижал их к груди. По его щекам обильно текли слёзы.
— Ребята, как же так... Друзья...
Синее свечение озарило площадку, оно было столь ярким, что отблески достигали даже сюда. Из земли взлетели маленькие огоньки и превратилтсь в полупрозрачные светящиеся фигуры детей, девочек и мальчиков.
Увидав их, Валери неожиданно встала с дивана и решительным шагом направилась вперёд. Я бросился, не раздумывая, за ней.
— Валери-чан, ты куда!
— Исе-кун, я должна быть там.
— Вали, присмотри за девушками, я с ней! — воскликнул я.
Мне казалось, что он попытается меня остановить, но он просто пожал плечами.
— Как знаешь.
— Я, наверное, тоже с ними, — заявила Элша. — А вы оставайтесь тут, это пока не ваша битва.
Она обвела девчонок глазами, дождавшись неохотно но кивка от каждой, кроме Ассии.
— Моя помощь может понадобиться Исе-куну, — заявила она.
— Ладно, тогда не отставай! — внезапно согласилась Элша.
И мы втроём бросились вдогонку за Валери-чан, уже удалившейся на приличное расстояние.
Она шла, словно не замечая ничего вокруг, не обращая внимания на Падшего, на Балбу и Серого Плаща, на удивлённые взоры экзорцистов и членов свиты Риас. Глаза её были направлены только на призраков детей.
— ████ █ ██ ████ ████████, — сказала она.
Призрак одного из мальчиков отрицательно качнуть головой и что-то коротко ответил, пусть изо рта не вырвалось ни звука.
— ███ ████ ███? — задала Валери полный удивления вопрос.
Мальчик снова что-то сказал в ответ, и остальные призраки закивали в знак поддержки.
Киба всё так же стоял на коленях и слёзы продолжали стекать по его щекам.
— Валери-чан, что происходит? — спросил я.
— Они не хотят. Я предложила им вернуться, но они не захотели! Но почему?
По её щекам текли слёзы, и я обнял её, утешая.
— Они поют священный гимн, — сказала Ассия-чан. — ... Te aeternum patrem omnis terra veneratur... — начала подпевать она.
Повисла торжественная тишина, нарушаемая лишь мелодичным голосом Ассии-чан.
— ...Pleni sunt celi et terra maiestatis gloriae tuae ... — продолжала она песню.
К её голосу присоединились голоса Зиновии и Ирины, и слились в прекрасный хор.
— ... Sanctum quoque paraclytum spiritum... — пели они.
Песня явно причиняла боль и дискомфорт всем дьяволам, но они молча стояли и слушали, склонив голову. На лице Балбы расплылась снисходительная улыбка, он наслаждался происходящим, словно это была умилительная возня маленьких детишек. Как же хотелось вбить кулак в эту рожу! Единственное, что меня останавливало — общая торжественнсть момента, к тому же Балба был не моей заботой, я не имел права отбирать у Кибы-куна его месть.
По мере того, как песня продолжалась, свечение, окружающее призраков, становилось всё ярче. К трём голосам присоединялись всё новые и новые голоса призраков, и завершал гимн уже многоголосый хор.
Когда всё было закончено, призраки повернулись к Юто, их пронзительные светящиеся глаза словно сжигали его невидимыми лучами.
— Мы ничего не смогли поодиночке.
— Но теперь мы вместе.
— Вместе мы можем совершить невозможное.
— Не бойся святого элемента, прими его.
— Прими Священный Меч.
— Пусть теперь ты дьявол.
— Но ты всегда будешь одним из нас.
— У нас теперь одна душа.
— Одно тело.
— Одно сердце.
— И теперь мы будем всегда.
— Вместе.
— Всегда.
— Едины.
Их призрачные тела взлетели в небо и слились, превратившись в шар ослепительного света, чтобы тут же рухнуть вниз, окутав сиянием Кибу и... Я не мог поверить своим глазам! Поток разделился надвое, и вторая половина ударила в Серого Плаща.
Я почувствовал, как от Юто начало исходить ощущение неудержимой силы. Ты тоже чувствуешь это, партнёр?
"Да, это значит одно: мальчик достиг Крушителя Баланса!"
Киба поднял голову и пронзил взглядом Балбу.
— Балба Галилей, я просто обязан тебя уничтожить. Если такая мразь продолжит существование, то страдания не прекратятся, и всё новые и новые дети станут твоими жертвами.
— Ты ещё раз показал, насколько прав я был, когда отправлял в отработку такие бесполезные образцы! — заявил Галилей. — Даже полному идиоту понятно, что великие открытия требуют великих жертв.
— Юто, чего ты его слушаешь? — закричал я. — Убей уже его! Уничтожь эту мразь!
— Ты наш товарищ, так что сражайся! — сказала Акено.
— Прикончи его, — спокойно сказала Конеко.
— Юто-кун, сделай это для меня! — велела Риас. — Ты мой слуга, мой Конь, и не можешь проиграть!
Глаза Юто загорелись.
— Я стану мечом. Стану клинком моих друзей и госпожи. Превращу себя в разящее лезвие, которое покарает зло. Я перерожусь и стану иным. Друзья, примите мои чувства и ответьте на них! Крушитель Баланса, Меч Предателя!
В руках у Юто материализовался меч, источавший ауру невероятной мощи. Она была знакомой по прошлой жизни, но всё равно, сочетание демонической и святой силы подавляло и ужасало.
— Интересно, интересно! — рассмеялся Балба. — Если ты смог объединить святой и демонический клинок, абсолютные противоположности, это значит только одно. Наконец-то всё встало на свои места!
Киба рванул вперёд и взмахнул мечом. Серая фигура кинулась ему наперерези отбила удар, который должен был разрубить Галилея напополам. Ирина бросилась на помощь Юто, но Серый Плащ легко парировал и её удар.
— Святой Василий Великий, Святой Дионисий Парижский, Святая мать Мария, услышьте мой зов, — начала свою песнь Зиновия. Она погрузила руку в искажение пространства, возникшее перед ней, и вытащила из него знакомы меч с сильной аурой святости. — Во имя святых, обитающих в этом клинке, высвобождаю тебя, Дюрандаль!
— Вот как? — удивился Балба. — Я и не знал, что Ватикан настолько продвинулся в Исследованиях, чтобы создать пользователя Дюрандаля!
— Несмотря на то, что Ирина получила элемент, став искусственным носителем, Экскалибур является моим вторым Святым Мечом. Я — прирождённый носитель Святых Мечей, обладающая Дюрандалем. И теперь разрублю тебя им во имя Господа!
Несмотря на серьёзность ситуации, Балба лишь громко расхохотался.
— Во имя Господа, говоришь? Ну что же, значит я не ошибся, когда подбирал вам противника. Нет, сначала меня одолевали сомнения. Фрид был очень сильным, невероятно сильным, и весть о его пропаже меня очень расстроила. Я сомневался, что он остался жив, поэтому прибегнул к запасному плану. Признаюсь честно, этому моему творению сильно не достаёт инициативы, хотя это, может, и совсем неплохо — оно послушно и исполнительно. Фрид же был слишком неподконтролен. И вот теперь, когда я увидел свой прошлый неудачный эксперимент, я понял, что это судьба, что мой выбор оказался наилучшим! Скажи мне, глупый малыш, что ты помнишь о своём прошлом?
Киба не сказал ни слова, но меч в его руках ощутимо дрогнул.
— Ты помнишь, откуда ты, кем были твои родители, помнишь хоть, как тебя зовут?
— Это неважно! Сейчас меня зовут Юто Киба, и я Конь свиты Гремори! — твёрдо ответил Юто.
— Некоторые из моих экспериментов не слишком хорошо сказывались на рассудке, частенько страдала память. Я и не припомню, почему считал это недостатком, но с тех пор серьёзно продвинулся в этом направлении. Мне не нужны орудия, хорошо помнящие былое, мне достаточно того, что в материалах исследований есть досье. Но, конечно, это не касается отбракованных экземпляров, их документы сжигаются. Так угадай, откуда я знаю, кто ты такой, Исайя?
Киба пошатнулся.
— Как... — прошептал он.
— Ты знаешь, что случилось с неудачными экземплярами, но ты должен помнить, что были и удачные. Те, кто прошёл отбор, которым была уготована иная участь, помимо газовой камеры и безымянной могилы. И представь моё удивление, когда я встретил тебя, короткую запись в досье моего текущего эксперимента. Какой бы у тебя ни был меч, как бы силён ты ни был, ты же не сможешь обидеть сестрёнку? Семь, открой лицо!
Серый Плащ откинул капюшон и стянул маску, скрывавшую нижнюю половину его... её лица. Юто воткнул меч в землю и опёрся на него, чтобы не упасть. Я тоже ощутил, словно земля уходит из-под ног. Передо мной стоял человек, которого я видел лишь однажды, когда моя голова кружилась от драконьего гриппа и всё происходящее казалось более безумным, более нереальным, чем даже было на самом деле. Тогда из-за нового адского изобретения Азазель-сенсея пошатнулись сами основы мироздания. Именно тогда я увидел прекрасную принцессу вместо красавчика-принца Кибы. И именно Юто, в своей женской ипостаси, стоял сейчас передо мной. Она не была полной копией того Кибы, что я помнил. Голубые глаза были теми же, а вот остриженные до плеч волосы отличались: соломенный цвет локонов Юто перемежался серебристыми прядями, неприятно напоминающими волосы Фрида и ещё одного ублюдка — Зига, владельца демонических мечей, что помогал Цао Цао похитить Ясаку-сан.
— Как видишь, у меня есть абсолютное оружие, нацеленное именно на тебя. Признаюсь честно, она тоже — неудачный эксперимент. Я пытался продвинуться в области, которая не была моим призванием. Идея создать носителя не только Святых, но и Демонических Мечей оказалась тупиковой, поэтому я считал, что этот проект тоже нужно отправить в утилизацию, вслед за предыдущими шестью. А ведь насколько всё было перспективно! Почти прирождённый носитель Экскалибура, если бы ему добавить ещё и Грэм, то он был бы непобедим! Мне даже удалось привить гены Сигурда, совместить несовместимое! И что в итоге? Ни малейшего отклика, ни слабейшей реакции!
Юто молчал, молчали и мы, затаив дыхание. Женская копия Юто стояла, воздев Экскалибур, практически неподвижно, совершенно не реагируя на слова Балбы.
— Ну а теперь мы устроим воссоединение семьи. Кто бы мог подумать, что брат-близнец моего орудия окажется здесь, где вершится история мира? Ладно, что-то я слишком разоткровенничался. Семь, убей их всех.
Мой лоб покрылся потом, голова раскалывалась от водопада мыслей. Балба ошибался, он не знал, что тут есть я, Извращённый Император Драконов, а самым слабым местом его плана было то, что врагом была девушка. Все мои техники были заточены именно против женского пола. Я мог спеленать её Шибари, мог использовать Разрыв Одеяний (правда сомневаюсь, что это бы помогло), мог бы призвать и натравить Бубтаро. Проблемой являлось то, что я жалел эту девушку не меньше, а то и больше, чем самого Юто. Она пережила многое в безжалостных лапах безумца, и применять против неё весь арсенал казалось кощунственным. Оставалось одно.
Я вышел вперёд, оттерев плечом застывшего Кибу, выступил прямо наперерез медленно приближающейся девушке.
— Стой! Послушай меня, пожалуйста! Меня зовут Хёдо Иссей, и я — друг твоего брата. Пожалуйста, не делай этого! Вообще, зачем ты слушаешь приказы этого ублюдка, что причинил тебе столько страданий?
— Я должна, — бесстрастно сказала девушка.
— Ты ничего ему не должна, наоборот, он должен тебе! Иди к нам, будь на нашей стороне! Тут у тебя появятся друзья и брат. Мы все тебя будем любить! Ты поступишь в Академию Куо, вступишь в наш клуб! Мы будем ходить по магазинам, играть на автоматах, петь в караоке! Мы поедем на море! Ты была на море?
— Была.
— А купалась на пляже?
— Нет.
— Ты будешь купаться на пляже! Тебе очень пойдёт красивый купальник! Этот плащ на тебе смотрится ужасно, гораздо лучше — красивое платье! Мы будем ходить по кафешкам и ресторанчикам, я буду угощать тебя тортиками, мороженным, фруктами! Я угощу тебя печеньем! Так что переходи к нам!
— Ха-ха-ха-ха! — рассмеялся Балба. — Это самая жалкая речь, что я когда-либо слышал! Семь не слыхала ни о чём из того, что ты предлагал! Её жизнь — тренировки и питательные рационы, она ничего не помнит из прошлой жизни. Так что прости, дружок, но этим ты даже не особо отсрочил свою смерть.
— Он сказал, что тебя зовут "Семь"? Киба Нана — очень красивое имя! Хотя, если хочешь, я буду звать тебя Юми! — припомнил я, как называл себя Киба после смены пола. — Что ты выберешь?
— Я же сказал, это бесполезно! — продолжал хохотать Балба. — Каким же идиотом нужно быть...
— Юми, — негромко сказала девушка. — Но Нана — тоже хорошо.
Она продолжала медленно идти к нам, пока не остановилась рядом с Кибой, неторопливо развернулась и направила меч на Балбу.
— А что, можно было и так? — изумлённо воскликнул Юто.
— А что, можно было и так? — воскликнула Зиновия.
— А что, можно было и так? — воскликнул Галилей.
— А что, можно было и так? — воскликнул я.
Глава 32
— Балба Галилей, — сказала Риас. -Ты был мразью, тебе было наплевать на чужие страдания. Теперь ты погибнешь. Ты сам выковал клинок, что положит тебе конец. Жаль, что твоя смерть будет быстрой и недостаточно болезненной, но не так важно, сколько ты будешь страдать, главное, что такая мерзость как ты пропадёт из мироздания. Юто-кун, что-то скажешь ему напоследок?
