— Вы поняли мою мысль! Когда мы сражались не на жизнь, а на смерть, вы знали? И ничего не сделали?
Я думал, что Азазель-сенсей смутится, отведёт глаза, будет рассказывать, про необходимые жертвы... Он просто запрокинул голову, и громко расхохотался.
— Сенсей, вы думаете, это смешно?
— Исе, мой дорогой друг, а ну-ка, напомни, как вы справились с Кокабиэлем?
— Мы сражались с ним! И с церберами! И с Балбой! И с Фридом! И победили всех, кроме...
— Кроме?
— Кроме самого Кокабиэля!
— Который делся куда?
— Сенсей, я ненавижу, когда вы так делаете!
— Ну, прости-прости! И всё же?
— Пришёл Вали и уделал его, как старшеклассник первогодку младшей школы!
— И как думаешь, откуда взялся Вали?
Не понять, куда он клонит, смог бы лишь полный идиот.
— Вы его послали. Но получается, что всё это время он...
— Полагаю, что так. Он дал вам порезвиться, одновременно контролируя, чтобы с двумя наследницами Столпов и сёстрами Великих Сатан ничего не произошло. Ну а когда ситуация накалилась, он вмешался.
— Но мог быть несчастный случай, или он мог бы не успеть!
— Конечно. Но риск был минимален.
— Но ведь перед этим, ещё до сражения в Академии, Ирина могла погибнуть! Ведь Кокабиэль мог с ней сделать что-то очень плохое!
— Ирина? Ещё один экзорцист Церкви? Как думаешь, сильно ли кто-то расстроился бы от этого? Она мне тогда была никем, — пожал плечами сенсей.
Я сначала обиделся, и хотел сказать что-то резкое, но прикусил язык и задумался. Да, Ирина — моя подруга детства, плюс супер-красотка, но что-то не припомню, чтобы впадал в депрессию, когда услышал, что где-то в Европе ради Экскалибуров убили нескольких экзорцистов. Даже то, что Фрид прикончил кого-то здесь, меня расстроило меньше, чем депрессия Юто. Видимо такой уж я чёрствый дракон!
— А теперь?
— А теперь она стала кем-то для тебя. То есть мне не совсем безразлична.
— И вы поможете ей? Поможете им с Зиновией?
— Без проблем. Но ты точно хочешь, чтобы они получили помощь именно от меня?
Это был хороший вопрос. Очень-очень хороший вопрос. То, что эти дурынды полезут на базу Кокабиэля — можно утверждать почти с уверенностью. Я не мог полагаться на то, что Падший поступит так же, как и в прошлый раз, когда Юто и Зиновии удалось уйти, а Ирина лишь получила ранения и лишилась Экскалибура — слишком много изменений произошло в этой жизни. Но если я попрошу сенсея, то получится, что именно он подтирает мои сопли, а я опять всё запорол.
— Спасибо, Азазель-сенсей, постараюсь справиться и сам.
— Я думаю, не нужно говорить, что нападение на Куо должно состояться.
Я стиснул зубы. Если смотреть с такой стороны, то понятно, почему пришлось целый час ждать брата Риас, который способен телепортироваться в мгновение ока и каким образом Вали успел в последнюю секунду. Кокабиэль, жалкий ты ублюдок, у тебя не было и шанса!
— Сенсей, — осторожно спросил я, — получается Райнар и моя смерть тоже...
— Нет, — твёрдо сказал он. — План Райнар раздобыть Сумеречный Целитель был бы очень неплохим...
— Сенсей!
— ... если бы не оказался настолько потрясающе запредельно и всеобъемлюще глуп! Мне не было дело до тебя до тех пор, пока ты не позвонил ко мне в дверь, и приборы засекли помимо аур трёх моих подчинённых, которым тут делать совершенно нечего, ещё и сильный Священный Механизм с драконьей аурой. Если бы Райнар просто привела Ассию-чан ко мне, я был бы ей очень благодарен, она бы получила именно то внимание, которого жаждала. Но она не придумала ничего лучше, чем устроить заварушку прямо на территории Гремори. И результат был закономерен.
— То есть вы действительно их наказали, отправив ко мне?
— Исе, пойми. Да, я не был бы счастлив, что так по-идиотски погибло четверо моих ангелов. Да, я благодарен тебе, что ты их пощадил, что спас их глупые головы. Наказанием бы послужило то, что им пришлось прислуживать тому, кого они презирали. Гордыня! От неё Пало не меньше, чем от похоти или алчности.
— Вы Пали из похоти, хотя теперь я уверен, что любовь к земной женщине тут не при чём! Вы слишком жадный!
— Ха-ха-ха, ты до сих пор дуешься на милую шутку Пенемуэ-чан? Напрасно, она послужила тебе прекрасным стимулом к развитию. Чего тебе обижаться, ведь ты уже сократил свой долг почти на четверть! Причём сделал это довольно изобретательно.
— Ну раз уж мы заговорили об этом. Что насчёт Алхимика-сана?
— Да, да, я связывался с Сарзексом, пытался замолвить словечко. Безуспешно.
— Потому что Беглых Дьяволов не могут помиловать?
— Потому что Аджука уже заграбастал его себе! Правда, хорошенько припугнув, чтобы не вздумал снова устраивать подобные фокусы. А жаль, очень перспективный кадр, потрясающая работа в химерологии! После заключения Мира, мне бы пригодился такой нестандартно мыслящий коллега! Впрочем, не всё потеряно, может обменяю на пару каких-то не слишком нужных артефактов!
— Ладно, сенсей, спасибо, это всё, что мне нужно было знать! — повеселел я. — А теперь я в школу!
Действительно, всё прояснилось, а лёгкая обида на то, что главы Трёх Фракций не пришли и лично не выложили все свои планы такой важной персоне, как Пешка Риас Гремори, была слишком детской и несерьёзной.
— Подожди, Иссей. Что касается наказания моих Падших...
— Да?
— Может у нас с тобой расхождение в базовой терминологии, но когда я говорил "наказать", то не имел в виду "исполнить мечту всей жизни" или "сделать всемирно известной фотомоделью".
* * *
— Иссей, ты слыхал? Слыхал?
— Слыхал что? — притворился я дурачком.
Мацуда и Мотохама осмотрелись вокруг, убедились, что сейчас, на большой перемене, все наслаждались погожим летним днём, а до нас, трио извращенцев никому не было дела.
— Две новые сногсшибательные красотки в школе! Одна теперь будет вести Физическую Подготовку, а вторая — станет школьной медсестрой! — просветил меня Мацуда.
— Обе блондинки! — добавил Мотохама. — Из Европы! Не знаю, что мне теперь больше хочется: заниматься спортом, или заболеть?
— Медсестра откуда-то из Албании... — наморщил лоб Мацуда. — Нет, из Болгарии... нет, из...
— Может из Румынии? — предположил я.
— Да, точно, из Румынии!
— Рост — 165, размеры 89-58-87? — спросил я, невинно хлопая глазами.
Не зря же вчера специально купил портняжный метр!
— Именно! — с энтузиазмом сказал Мотохама.
— А физкультурница — рост 172, а размеры 82-57-85?
— Точно!
— С маленькой родинкой на нижней части левой груди?
Это было полным враньём, грудь Элши-чан, которую я изучил очень тщательно, была идеально гладкой.
В очках Мацуды блеснуло подозрение.
— Откуда ты...
— Нет, я никогда не видел Элшу-чан! Никогда не мял и не касался губами её груди, не гладил её ножек и не сжимал её попку!
Ну-ка, ну-ка! Да, именно так! Глаза их начали стекленеть, руки вытянулись, и они стали медленно надвигаться на меня в режиме настоящих киношных зомби.
— Ты-ы-ы-ы-ы!
— Ты-ы-ы-ы-ы-ы!
Они вцепились мне в горло и серьёзно пытались задушить! Идиоты! Я же ваш друг! Мы же вместе со средней школы! Нужно их чем-то отвлечь, а то так и удар хватит. Мысль, конечно, заманчивая, меня так и подбивало просветить, что Валери и Элша тоже живут у меня, но вываливать всё сразу было неинтересно. Если я сделаю это сейчас, то не останется чем их позлить в следующий раз. К счастью отвлекающий фактор сам проходил мимо.
— А вы уже видели сестрёнку Конеко-чан?
Они сразу же застыли и их хватка ослабла.
— Ты имеешь в виду именно Тоджо Конеко-чан? — сразу же сделал стойку Мотохама. Неудивительно, когда речь заходила о лоли, он был тут как тут.
— Именно её!
— И у Конеко-чан есть сестра? Младшая или старшая?
— Мотохама, да ты больной! Конечно, старшая!
— Ты это говоришь, чтобы удрать! — разгадал мои намерения Мацуда.
— Пф-ф, очень надо! — деланным смехом рассмеялся я. — Обернитесь!
Впрочем, зрелище, открывающееся сейчас, заставило и меня застыть и вытаращить глаза, словно кролик, глядящий на удава.
По газону размеренным шагом шла Конеко-чан, сохраняя серьёзный вид и не обращая внимание на множество взглядов, бесстыдно её рассматривающих. И под "множество" я имею в виду в разы и разы больше, чем обычно притягивал к себе главный маскот школы. Виновато было её новое украшение. Помимо заколки, в виде забавной кошачьей мордочки, её теперь украшала ещё одна кошка, на этот раз живая.
— Широна, ня! Не будь такой букой, ня! Давай, давай, обними сестрёнку, ня!
Курока-чан повисла на плечах у сестры так, что казалось, та сейчас рухнет под этим грузом. Но, понятное дело, невероятная сила Ладьи позволяла ей шагать, как ни в чём не бывало, волоча Куроку за собой.
— Я соскучилась, ня! Ну Широ-о-о-о-она!
Учитывая, что Курока не посчитала нужным менять одежду и была одета в своё неизменное чёрное кимоно, которое не скрывало абсолютно ничего, а золотистый оби служил только для того, чтобы подчеркнуть тонкость талии, то всё выглядело так, словно она пытается задушить Конеко своими сиськами.
— Широна-ч-а-а-а-а-ан! Ты так выросла, дай я посмотрю на тебя поближе, ня!
Курока-чан была чужда всяким условностям, поэтому даже не пыталась скрыть свои торчащие кошачьи уши.
Я на мгновение испугался, что Курока обратит на меня внимание и опять начнёт приставать с непристойными предложениями (на которые я буду очень-очень-очень рад согласиться!), но та была настолько поглощена приставаниями к своей сестре, что окружающий мир для неё не существовал.
— Сестра Конеко-чан любит косплей! — восхитился Мацуда, зажимая рукой ноздри. — Кошко-девочка! Настоящая кошко-девочка!
Интересно, что бы сказал, этот придурок, узнай, что эти ушки настоящие? Что именно они едва не обрушили бастионы моих духовных защит, и если бы не вовремя подоспевшая Элша, то я стал бы клятвопреступником?
— Её размеры — 98-57-86, — выдал результаты действия своих извращённых очков Мотохама. — Это... Это прекрасно!
— Широ-о-о-она, ня! Иди поцелуй сестрёнку! — продолжала своё Курока, вытягивая губы трубочкой и часто-часто чмокая в воздухе.
Любой человек сказал бы, что Конеко-чан пребывает в состоянии крайнего раздражения. Что она не очень любит физический контакт, а повисшая на ней сисястая дурында — худшее, что может случиться в обычный школьный день.
Но я знал Конеко слишком хорошо, слишком много проводил времени с ней в своём прошлом-будущем. И я, наверное, единственный кроме членов свиты Риас, видел её настоящие чувства. Глаза Конеко-чан блестели, бесстрастное лицо было не настолько бесстрастным, как обычно, а на щеках едва розовел лёгкий румянец. Она была счастлива.
Курока, некошу, не знающая слова "скромность", наслаждалась не только близостью с сестрой, но и восхищёнными мужскими, а также завистливыми женскими взглядами. И я воспользовался моментом, чтобы тихо улизнуть от друзей.
Может всё же познакомить их с Курокой? Она не сможет удержаться и будет приставать ко мне, так что они просто обделаются от зависти!
Нет, наверное, в другой раз. В другой восхитительный раз.
* * *
— Ну и как всё прошло? — спросил я у Юто.
— Ты — член Оккультного Клуба, и я предлагала тебе участвовать во встрече, — напомнила Риас. — Ты сам отказался.
— Ты знаешь, на какой ноте началось наше знакомство, — сказал я. — Это никак бы не помогло на переговорах.
— Фу-фу-фу, думаю, что этим переговорам бы не помогло ничего, — рассмеялась Акено-чан. — Я думала, что Юто-кун не выдержит и наговорит глупостей.
— Кстати, о Юто! — я обратился к Риас. — Можно просьбу? Когда он захочет отправиться мстить Экскалибурам, разреши ему. Для него это действительно важно, важнее всего на свете.
Во взгляде Кибы читалась благодарность, но он покачал головой.
— Я никуда не пойду.
— К тому же, тогда он сможет присмотреть за... Что? Мне послышалось, или ты действительно сказал...
Юто пожал плечами и виновато улыбнулся.
— Мне незачем куда-то идти.
— Ха, они сработали! Мои мудрые речи, как у настоящего сенсея из манги, сработали? Ну наконец-то! Мудрый наставник Хёдо Иссей-сама всего лишь парой вовремя сказанных слов...
— Ты не понял. Для чего мне вообще куда-то идти, если Кокабиэль придёт сюда и притащит не только Экскалибуры, но ещё и Балбы Галилея? — Киба снова улыбнулся, но в этой улыбке было что-то демоническое. — При этом не придётся терпеть рядом этих двух... двух...
— Ну же, ты же весь такой джентльмен, скажи это, не сдерживайся, пади на Тёмную Сторону! — подзадорил я.
— Этих двух экзорцисток!
— Вот! И всё испортил! — почти обиделся я.
— Ну прости-прости! — усмехнулся Киба. — Ладно, у меня вызов клиента, пока.
Он ступил в пентаграмму и исчез во вспышке света. Акено-чан тоже куда-то ушла, и я понял, что остался с Риас наедине. И сейчас, когда никого не было, я, наконец, мог сказать, что меня тревожило больше всего.
— Риас-чан, мне не нравится, что происходит. Мне не нравится, что придётся подвергнуть вас...
Она легко рассмеялась, ступила ко мне и прижалась всем телом. Я осторожно, словно боясь сломать очарование момента, положил руки ей на талию. Она опустила голову мне на плечо.
— Глупый. Ты же будешь рядом. Ты не дашь случиться ничему плохому. К тому же, мы тоже стали сильнее, так что не беспокойся.
— Раньше я надеялся на знание будущего. Но теперь я совсем ничего не знаю. Фрид мёртв, и я думал, что теперь будет легче, что не будет похищений Эскалибуров, что что-то изменится.
— Кое-что всё же изменилось. Кто бы ни пришёл вместо Фрида, он не убил священника. Он оставил его без сознания, забрав только меч.
— И я не знаю, радоваться этому или пугаться. Фрид был хорош, но он был полным психом. А этот был достаточно хорош, чтобы суметь вырубить сильного экзорциста, даже его не ранив. Священник очнулся?
— Да. Но затрудняется описать противника. Тот был одет в плащ с капюшоном и носил маску. Он не может даже сказать, какого пола был нападающий, только цвет глаз. Голубой.
— Надеюсь, это будет женщина.
— Фу-фу-фу, Исе-куну не хватает красоток? — ехидно поинтересовалась Риас.
— Почти все мои техники созданы против них, — не принял подначку я.
Риас почувствовала моё настроение. Она подняла голову и заглянула мне в глаза.
— Не беспокойся, мы справимся.
Я кивнул. Действительно, они справятся. А если что-то пойдёт не так — я вмешаюсь. Ну а пока...
Я наклонился и приблизил губы к губам той, кого любил больше жизни. И она ответила на поцелуй. Это не было французским поцелуем, не было акробатики языков, и ниточки слюны, протягивающейся между нашими губами, когда мы отстранились. Во-первых, такое бывает только в эччи-аниме, а во-вторых, мы не отстранялись. Это был тёплый и нежный поцелуй двух людей, которым очень нравится компания друг друга. И я мог так стоять веч...
— Ара-ара! Президент сегодня очень решительна! — послышался сзади ещё один голос. — И я не уступлю ей!
