Упавшая Звезда

— Ай, прекрати! Ухх…

В самом деле, ведь есть вещи куда более интересные и приятные, чем такие разговоры. И ими надо пользоваться, пока они рядом.

— Кстати, ты ей нравишься, — спустя час, когда мы, довольные, но немного растрёпанные, уже выходили из комнаты, прильнув ко мне, прошептала Сианна.

— Хм? — я даже не сразу понял о чём она.

— Хи, — девушка сочувственно усмехнулась, — вы, мужчины, иногда такие слепцы…

* * *

Сианна выглядела, так, будто пыльным мешком стукнутая. Вроде и на обидчика кинуться жаждет, а в то же время в таком шоке, что и двинуться толком не может. Наверное, как-то так выглядел воинственный герцог Де’Шалон когда 6-й флот Федерации в первый же день войны принялся штурмовать его звёздную «вотчину». При том, что войну вообще-то начала Империя...

Однако! Количество «сказочных принцесс» вокруг меня явно превышает норму. Или это в порядке вещей для этой планетки, когда едва ли не под каждым кустом встречного путника поджидает не только какая-нибудь жутко зубастая и клыкастая нечисть, но ещё и в обнимку с ней княгиня, принцесса или хотя бы герцогиня? Выходит что — на планете не только повышенная концентрация «монстрятины», но ещё и «принцесcятины»? Ужас!

Девушки продолжают сверлить друг друга взглядами крайне далёкими от миролюбивых. Правда в глазах Цири так и сквозит плохо скрытое торжество, а вот Сианна явно прикидывает, как бы ей половчее избавиться от одной слишком настырной «свидетельницы». Хотя, возможно, я и не прав. Кто их поймёт!

— И что? — от моего голоса обе вздрагивают.

— Что значит «и что»? — первой находится младшая.

— Она, — я огляделся по сторонам, убеждаясь, что в обеденном зале по-прежнему пусто, — старшая сестра княгини какого-то Туссента и кузина местного императора. Это что-то меняет?

— Да как? — Цири округлила глаза, едва не задохнувшись от изумления. — Она к-кузина! Эмгыра! — Девушка отчаянно, словно для убедительности, ткнула пальцем в брюнетку. — Как ты не понимаешь?

— Эй, эй, мелкая, нечего на меня так глазеньки пучить, — взяв себя в руки, Сианна с ехидной усмешкой откинулась назад. — То, что ты северянка и не любишь нильфгаардцев я уже поняла.

— Ты кузина императора!

— И что? Ты правда думаешь, что он спрашивал моего мнения — вторгаться на ваш Север или нет? Да я его в жизни видела раз!

— Ты всё врё… — пепельноволосая девушка, сжав кулачки, аж подскочила из-за стола.

— Хватит, Цири, — аккуратно ловлю её за руку, и сажаю обратно. Она неохотно, но подчиняется, — я знаю, почему ты ненавидишь Нильфгаард и его императора, — негромко, успокаивающе начинаю говорить, не отпуская её маленькой ручки, — но подумай сама — будь Сианна близка к своему… Гхм, кузену, стала бы она таскаться по дорогам с наёмниками и промышлять контрабандой?

Цири недовольно молчит, но по крайней мере слушает, не пытаясь возмущаться. Как же это сложно, оказывается, быть голосом мира.

— Ей тоже пришлось несладко. Она в пятнадцать лишилась дома…

— Я раньше, — гневно сверкнув глазищами, буркнула моя спутница, — по вине Нильфгаарда и её… Эмгыра.

— Но готова поспорить, — Сианна резко придвинулась к столу, пристально вглядываясь в лицо девушки, — ты не бродила месяц по лесу, не жрала кору с корешками, моля всех богов, да гадая кто первым тебя прикончит — голод или зверьё?

— Ты проспорила, — с каким-то извращённым довольством почти выплюнула Цири. — Два месяца. И мне было куда меньше пятнадцати.

В воздухе повисла неприятная, напряжённая тишина. Будто вот-вот разразится буря.

— Ну что ж, значит у вас обеих куда больше общего, чем вам кажется, — произношу, стремясь сказать хоть что-то. Лишь бы не дать разразиться не предвещающей ничего хорошего «буре».

— Послушай… Цири, — на моей памяти брюнетка впервые назвала её по имени, — я понимаю каково пришлось тебе, — не может быть! Сианне неловко? — А, D’yable, я сама прошла через такое, но…

— Тебе есть куда вернуться. А мне нет!

— Но я не в ответе за то, что творит Дани, — нервно дёрнув щекой, всё же закончила контрабандистка.

— Дани? — брови пепельноволосой девушки удивлённо взметнулись вверх.

— Эмгыр — Дани, — поморщилась Сианна, — мало кто знает его под этим именем. Особенно вне семьи. Оно семейное, его им нарекли при рождении. Как Эмгыра его представили, как наследника престола. Эмрейс — имя династии нильфгаардских царей и после императоров. А Эмгыр Вар Эмрейс Деитвен Аддан ын Карн аэп Морвудд — это тронное имя. Он его взял, когда отобрал престол у узурпатора десять лет назад*. Мамаша говорила, что он обожает громкие названия.

— Дани… — отчего-то с задумчивостью протянула Цири.

* * *

Сианна осталась на постоялом дворе, утрясать какие-то свои контрабандистско-наёмничьи дела, а мы с Цири отправились немного прогуляться по городу. Мною завладел эдакий туристический азарт — хотелось посмотреть, как живут местные. Девушка заявила, что ей тоже скучно сидеть одной в четырёх стенах, к тому же где-то рядом оставалась Сианна… В общем, мне категорично заявили, что если я не хочу по возвращении застать полностью разгромленный и сожжённый постоялый двор, то просто обязан взять её, Цири, с собой. А я и не возражал — вдвоём всё веселее. Да и привык уже к этой болтливой девчушке.

Шататься по средневековому городу оказалось даже забавно, особенно если не заходить в «плохие» районы. Ну так и везде так. Даже на Земле — Нью-Йорк, Шанхай, Берлин, Найт-Сити, Москва — везде безопасно, пока не выходишь за ограничительные «ленточки». А ведь порой случается, что «плохими» бывают и целые планеты. Особенно во Фронтире и Внешних колониях. Та ещё задница мира. Туда даже ФПС до Войны не рисковало соваться меньше чем эскадрой. Ибо чревато.

Форгехам оказался не так уж и плох. Ну, насколько конечно может быть неплох город без электричества. И асфальтобетона. И нормальной канализации. И… А, не важно. Мы осмотрели Новый город, тот что за внутренней стеной, Цири поудивлялась небывалым по её меркам улицам да чистоте, а я отметил прогресс нильфгаардской цивилизации. Пресловутая канализация в этой части города вполне себе имелась. Даже ливневая. Ради любопытства зашли в какой-то небольшой магазинчик с яркой вывеской и просто умопомрачительными запахами изнутри. Лавка оказалась местной кондитерской. Обратно вышли лишь спустя час, облегчённые на десяток монет — цены там кусались. Зато Цири была на седьмом небе от счастья. Девушка оказалась страшной сладкоежкой, наконец-то дорвавшейся до целой прорвы всевозможных вкусностей. У нас конечно было не так много денег, но я тогда просто не смог отказать ей. Да и чудесный крепкий кофе, который местные называют «Ikhapfi», заставил меня несколько примириться с лишними расходами. Великолепная вещь! Ни в какое сравнение с той мерзкой синтетикой, коей приходилось давиться по утрам на «Конкордии».

Ещё и полдень не наступил, когда мы, изрядно повеселевшие и слегка передохнувшие, решили заглянуть на рынок. День сегодня оказался не рыночный, так что на торговой площади в Среднем городе, со всех сторон окружённой разноцветными четырёхэтажными домиками с острыми крышами, народу было немного.

Овощи, фрукты, мясо и прочая бакалея нас совершенно не интересовали, так что как-то совершенно не сговариваясь, мы направились к оружейным рядам. Торговцев и здесь было немного, зато в отдельно стоящем большом полосатом шатре разложил свои товары купец из далёкого Офира. Как мне объяснила Цири, это такая жаркая страна на юге за морем. Не знаю насчёт моря, но выглядел этот смуглый горбоносый офирец точь-в-точь, как выходец с какого-нибудь Кольца Аль-Карны или Судахского султаната. Впрочем, его с другими купцами объединяло многое: и внимательные, выискивающие состоятельных покупателей взгляды, и подчёркнутое «не замечание» соседей, и… Общая примитивность смертоносных товаров. Как я и ожидал — ни следа даже элементарного огнестрела. Все эти мечи, топоры, кинжалы и ещё десятки других разновидностей колюще-режущего, названия которым я просто не знал, были явно ручной работой, да ещё из не слишком хорошей стали. Хотя надо отдать должное местным мастерам — некоторые их примитивные поделки выглядели действительно красиво. Узоры, травления, блестящие камушки на рукоятях… Я даже на миг задумался, что бы делал наш кэп Носов, подари я ему вон тот кривой «пиратский» меч, осыпанный разноцветными камнями. Наверное, глухо ворча про «всяких раздолбаев», на стену в каюте повесил. Точно под флагом со скалящимся Весёлым Роджером. Осталось бы только попугая найти. Большого такого, зелёного, и чтоб обязательно матерился. Эх, живы ли кэп и все остальные, вот бы знать. А если живы — то где они.

Офирец, тем временем, недовольно ворчал, ничуть не хуже Носова, когда тот садился за отчёты, пока Цири вертела в руках узкий длинный меч без всяких лишних украшений, но зато с длинной рукоятью. Торговец назвал стоимость и девушка с грустью отложила железку в сторону. Цена была раз эдак в десять больше всего, что у нас имелось. И это за какой-то кусок дрянного железа! Даже без драгоценностей! Но тут внимание моей спутницы привлёк ещё один меч, покоящийся на отдельной стойке. Прямое серебристое, испещрённое непонятными символами лезвие, перекрестие в форме двух скорпионьих хвостов и длинная рукоять, оканчивающаяся странным навершием — искусно сделанной серебряной головой льва на фоне перепончатых крыльев. Цири, словно в неверии, тянется к нему, но торговец что-то каркает на нильфгаардском и девушка быстро одёргивает руки. Офирец раскрывает рот, собираясь выдать что-то ещё, но натыкается на мой взгляд, и тут же, разом сдувшись, затыкается. Интересный всё же я эффект на туземцев оказываю. Уже не первый раз такое встречается. Цири, меж тем, что-то спрашивает у горбоносого, тот негромко бурчит, не поднимая взгляда и она грустнеет ещё сильнее. А после и вовсе хватает меня за руку и, с настойчивостью орбитального буксира, утаскивает прочь из оружейных рядов.

Уже и не скажу, как мы оказались около той здоровенной городской доски с объявлениями. Я и внимания-то на неё толком не обратил — и без того хватало на что посмотреть. Да взять хотя бы акробатов, что под задорные мелодии барабанщика и какого-то трубача лихо отплясывали на трёх бочках… Стоя на руках и болтая ногами в воздухе!

— Смотри это наш шанс! — от созерцания кульбитов гибкой акробаточки, меня отвлекла Цири. Я непонимающе посмотрел на неё. Нет, я конечно тоже мог на руках стоять, причём даже в бронескафе, но, во-первых, это было бы не так изящно, как у этой неизвестной акробатки, а во-вторых, о каком шансе вообще речь? Эти простые мысли я и попытался донести до своей спутницы, но она, закатив глаза, ткнула пальцем в одно из приколотых к доске объявлений.

— И? — не понял я её энтузиазма.

— Ну как же? Вот! — уже буквально забарабанила девушка по несчастному желтоватому листу. — Ты что, не видишь?

— Кхм, Цири, — малость замялся я. Стало немного неловко, — я не умею читать на вашем…

— Ой, — она тут же одёрнула руку, поджала губки и с жалостью взглянула на меня, — прости, я не подумала, — и так виновато-виновато на меня исподлобья посматривает. Прелесть, ну разве можно на неё вообще сердиться?

— Так что там написано-то?

— Да! Написано! — девушка едва не подскакивает на месте, а её ушки, проглядывающие из-под чистых, расчёсанных пепельных волос, отчего-то резко краснеют, — Написано… Вот, слушай: Именем графа Артуада Саркани-Вадаша, верного вассала его Императорского Величества Эмгыра Вар, Чтоб Тебе в Колодце Утопиться, Эмрейса, куча титулов… Так ну это не интересно, ага, вот: всем рыцарям, наёмникам, ведьмакам и прочим охочим людишкам! Magistrat славного города Форгехам сообщает, что на городском кладбище завелась неведомая бестия, коя не только самым бесстыдным образом разоряет свежие могилы и усыпальни благородных горожан, оскверняя тела упокоенных, но и в последние недели совершила акты зловредного нападения на посетителей кладбища и случайных прохожих, уфф, — выдохнула Цири, оттарабанившая всё это на одном дыхании. — Уничтожившему злокозненную тварь, или тварей, буде их окажется несколько, полагается вознаграждение от городского Magistrata в размере, установленном чистыми двумястами серебряными флоренами. Влад, это много — раз в пять больше чем у нас!

— Знаю, — нехотя признал я, — ещё там что есть?

— Да, есть: за подробностями о бестии и регистрации о взятии сего заказа, обращаться к Дыртаму Смоктуняку, младшему помощнику barg'emistraa славного города Форгехам.

Я в раздумьях посмотрел на объявление. Подкреплён сей дивный шедевр канцеляризма был весомой печатью и витиеватой подписью. Рядом висел ещё один похожий лист с точно такой же печатью и явно схожего содержания, но даже на мой несведущий взгляд, написанный на другом языке.

Я понимаю к чему клонит Цири, но…

— Это опасно! — отрицательно качаю головой. — Я не хочу больше связываться с вашей фауной. Мне и вампиров за глаза хватило!

— Нам нужны деньги, ты же знаешь. Где мы ещё сможем так легко добыть столько флоренов?

— Легко? — серьёзно? Она считает драку с монстрами за «легко»?

— Да брось, — видимо что-то поняв по моему тону, принялась оправдываться девушка, — это же кладбище! Городское! Ну кто там может быть? Гули — самое страшное. Их даже распоследние кметы вилами гоняют.

— То-то я смотрю местная стража туда не хочет соваться…

— Ну хорошо, вот скажи, у тебя же нигде в карманах не запрятаны деньги на чёрный день? — похоже решила она зайти с другой стороны.

— Деньги у меня есть… Правда не думаю, что здесь принимают республиканские кредиты, — вынужденно признал я. В чём-то девушка конечно была права. Наши запасы весьма ограничены и где взять ещё — непонятно. Да и то что было — это ведь по сути трофеи. Но лезть в пасть к очередному монстру?

— И я иду с тобой — это не обсуждается!

— Что? — на мгновение я едва не потерял дар речи, похоже она решила окончательно добить меня. — Цири, там сидит какой-то монстр и…

— И кто из нас ведьмачка — я или ты? Я лучше тебя разбираюсь во всяких монстрах!