Вредители по найму

С этими словами я вытащил из кармана клочок потемневшей от времени кожи.

— Откуда это у тебя? — голос в моей голове сорвался на визг, а вампир рванулся, пытаясь дотянуться до меня, но я заблаговременно отошел подальше. Не хватало еще, чтобы он отнял у меня единственную возможность выбраться из этой заварушки живым.

— Ворона на хвосте принесла. Узнаешь? Интересно, с какого места у тебя его вырвали? Представляю, как паршиво ты выглядишь, когда сотни новообращенных вампиров приносят клятву верности роду!

— Ты не понимаешь... Это для нас нечто большее, чем все эти клятвы...

— Значит, в твоих интересах ее не нарушать. Хотя, ты можешь просто отказаться.

Он пристально уставился на меня. Казалось, что еще немного, и его глаза просто лопнут, такими они стали огромными. Рубашка на моей груди задымилась, но то ли я уже притерпелся, то ли вампир начал сдавать, но мне удалось почти не обращать на внимания на эту боль. Кстати, а почему я вообще должен что-то терпеть?

Наговор, который обычно ведьмы применяли, чтобы зашептать зубную боль или облегчить роженице ее страдания, использовался редко. Слишком много нужно сил на поддержание, да и проговаривать его нужно было непрерывно. Но мне выбирать не приходилось.

— Эй, ты что там бормочешь? — с подозрением уставился на меня привязанный кровосос.

— Сам с собой спорю, какой услышу звук, когда удавка отделит твою голову от тела: хруст, или чавканье? Кстати, а веревка-то стала немного короче...

Вампир пододвинул кресло к колонне и тяжело опустился в него. Когда он посмотрел на меня, взгляд у него был совершенно потухший, безжизненный.

— Хорошо. Я принесу клятву так, как ты этого хочешь, смертный... — раздался шепот в моей голове...

Глава 32. Побег

Около получаса у меня ушло на составление клятвы. А как вы думали? Существует не так мало всевозможных "исполнителей желаний", начиная от добрых гениев и заканчивая беспощадными зубными феями. Вот только мало кто стал действительно счастливым благодаря им. Все дело в точности формулировок — стоит оставить хотя бы малейшую лазейку, и тварь сделает все, чтобы испортить вам жизнь, и заполучить вашу душу, которая является ценнейшим товаром.

Именно поэтому госпожа Кутикула в свое время до головной боли натаскивала ведьмочек — и меня, разумеется, в том числе, — заставляя часами придумывать клятвы и составлять желания так, чтобы и вампир носа не подточил. Она даже притащила на заключительное испытание самого настоящего леприкона, и вместе с листками, в которых были записаны контрольные желания, раздала всем золотые монеты, украденные у злобного карлика. Было весело!

Прочитав составленную мною клятву, Первый злобно сверкал глазами, скрежетал клыками и даже пару раз пытался дотянуться до меня своими когтистыми лапами. Зачитывая текст, он постоянно сбивался, пропускал или невнятно проговаривал слова, но тогда я требовал начать все сначала. Вампир слабел на глазах, словно перед сегодняшним вечером постился не один день, но мне это было только на руку. В конце концов, он все же прочитал клятву с точностью до последней закорючки. Дождавшись, когда магический символ отпечатается на клочке кожи, я облегченно вздохнул, прекрасно понимая, что это только начало.

Кровосос поклялся, что ни он и никто из его рода не будет меня преследовать и не станет вредить мне прямо или косвенно, ни своими, ни чужими руками. А взамен я навсегда покину эти места и никому не расскажу о тайне вампиров. Напоследок я выяснил у Первого, как выбраться наружу, не возвращаясь в замок, и тот указал мне на тайный ход, ведущий к реке, и о котором никто не знал.

Я ослабил наговор, закрепляющий узел, и объяснил пленнику, что он сможет развязать его примерно через час. Прихватив с собою бутылку с остатками Шавьельского нектара, я направился к выходу. Каждая комната, в которой мне довелось побывать, служила образцом безумной роскоши и полного отсутствия вкуса, словно некто просто тащил сюда все, что ему казалось ценным и красивым.

— Вот это я возьму взамен отнятого у меня, — с этими словами я снял со стены один из украшавших ее клинков: кинжал с узким голубоватым лезвием и рукоятью в форме черной летучей мыши, — А это подарю госпоже Кутикуле, за бесценную науку, — и сунул в карман довольно симпатичное ожерелье из гранатовых "зерен".

Жадничать я не стал: простейший осмотр с помощью ведьминского зрения показал, что здесь почти все предметы прокляты, зачарованы или покрыты оберегающими рунами. Ну его к ангелам

Убедившись, что снаружи никого нет, я выскочил из храма и направился к скале, за которой должен был находиться выход наружу. Дряхлый кровосос не солгал: легкое нажатие на приметный камень, и вот уже передо мною зияет черный провал, из которого тянет сыростью и плесенью. Подобрав булыжник поприличнее, я положил его таким образом, чтобы проход не закрылся за моей спиною и, создав крохотный болотный огонек, вошел.

По сравнению с проходом, через который мне удалось выйти к жилищу Первого, здесь все было просто в ужасном состоянии: сразу видно, что никто давно сюда никто не наведывался. Стены были покрыты едким мхом и пятнами ползучего лишайника, то и дело передвигавшимся с места на место, а по полу ползали насекомые, рассматривать которых поближе мне совсем не хотелось. Оставалось лишь испуганно вздрагивать, когда что-то хрустело под ногами, да стараться не задерживаться слишком долго на одном месте: наверняка часть этих тварей ядовита, или любит отложить яйца во что-нибудь живое и теплое... по имени Кей.

Шагов через пятьсот впереди раздался какой-то подозрительный шум, источник которого быстро приближался. На всякий случай прижавшись к стене, я замер и подготовился глазить...

Вот только целей было много, даже слишком много! Не прошло и минуты, как впереди показалась стая летучих мышей размером с собаку. Около десяти крылатых тварей набрасывались на меня с противным писком, их крылья били по лицу, а острые клыки впивались в спину и в руки, которыми я прикрывал лицо и шею.

Правую руку пронзила острая боль: одна из тварей потревожила рану, оставленную посохом некроманта. Там, в камере, она затянулась на удивление быстро, наверняка не обошлось без какой-нибудь магии. Но теперь я чувствовал, как кровь стекает по ладони, и шершавые язычки слизывают ее.

Проклятья, наговоры — все выскочило из головы. Глазить такую толпу было бессмысленно, а потому я сделал единственное, что мне оставалось.

— Пошли прочь проклятые твари!!!

Я начал размахивать руками, попадая то по мягким телам, то по податливым крыльям, но проклятые твари уже почувствовали вкус моей крови и так просто не отстали бы. Еще один удар угодил прямо в голову мыши, и та с тихим всхлипом рухнула на пол пещеры.

— Получай! — взревев, я прыгнул на нее, позабыв об остальных, и принялся остервенело топтать трепыхающееся тело.

Летучие мыши отлетели чуть в сторону, давая мне короткую передышку, но тут же снова ринулись на меня с таким визгом, что болезненно заныли зубы, а уши начало закладывать. Стая шла плотно, словно сбившись в единый кулак для удара. И мой встречный удар был страшен. Посох вспыхнул синим светом, и те мыши, в которых он угодил, съежились и упали на пол безжизненными телами.

Посох?! М'хар! Непонятно каким образом оказавшийся в моих руках рабочий инструмент некроманта тускло осветил пещеру мертвенно-синим светом, и твари боялись залетать в освещенную им область. Они облюбовали потолок снаружи этого мерцающего круга, и лишь зловеще щебетали, словно переговариваясь. Несмотря на потери, их количество не уменьшилось — новые твари прибывали и прибывали из темноты.

Выставив посох перед собой, я быстро зашагал прямо на летучих мышей. Они сорвались с потолка, но не напали, а старались убраться подальше от смертоносного посоха. Пот и кровь тяжелыми каплями скатывались по моему лицу, да и вообще по всему телу. Кровоточили десятки ран и укусов, и сейчас я наверняка представлял лакомый кусочек для любого вампира. Экзотическое блюдо: вредитель в собственном соку! Вот только подавитесь вы таким угощением, твари.

Я резко вытянул руку вверх, стараясь дотянуться до оказавшейся недостаточно проворной твари, и та отчаянно заверещала, когда ее крылья начали съеживаться и чернеть. Даже самое легкое касание посоха было смертельно для них. Но и мне это все давалось нелегко — М'хар непрерывно тянул из меня силу, и ощущения при этом были довольно неприятными, словно тысячи невидимых крючков легонько прокалывают кожу по всему телу и стараются рывками сорвать ее.

Не знаю, сколько шагов было мною так пройдено. Я даже не заметил, когда мыши куда-то подевались, оставив меня в одиночестве. Пещера давно уже вела под уклон, и под ногами перестало хлюпать. Посох погас, и мне пришлось создать болотный огонек, чтобы освещать путь. Тот оказался совсем крохотным и тусклым — надолго такого не хватит. Зато прошли и болезненные ощущения от прикосновения к М'хару.

Внезапно я услышал над собою голоса. Одновременно бесконечно далекие и такие близкие. И они были мне знакомы!

— Я здесь!!! Эй, я внизу!

И меня услышали!

— ... вас домина теранна! — смог я разобрать пару слов заклинания, и земля надо мною разверзлась, словно могила. Этот трюк в исполнении мессира я уже видел, так что не особо удивился, — Хватайся за посох, мальчишка!

Подчиняясь приказу, я послушно вцепился обеими руками в дерево. Все тело пронзила острая боль, когда потоки силы рванулись через меня и посох наружу, а кисти едва не вывернуло, когда М'хар устремился вверх по этому потоку, вытаскивая меня на поверхность...

— Ты слишком долго шел, слуга, — некромант смотрел на меня с нескрываемым презрением, — Ты грязный и от тебя воняет.

— Уж простите, но в катакомбах вампиров мне не удалось обнаружить ванной с теплой и ароматной водой, — вяло огрызнулся я.

На самом деле я был готов прямо сейчас расцеловать этого гнусного старикана и вурдалака, ухмылявшегося в сторонке. Меня не интересовало, как они здесь оказались и почему меня ждали. Наконец-то я выбрался! Вырвался из этих подземелий на свежий воздух! Посох вдруг вырвался из моей руки и по воздуху перелетел в подставленную колдуном ладонь.

— Карета ждет у дороги, — заявил маг и, развернувшись, зашагал прочь, даже не оглядываясь.

Я осмотрелся. Дыра в земле уже затянулась. Оказывается, поход вывел меня на небольшую полянку посреди леса. Далековато от замка вампиров! Сколько же я прошел? Неважно... Все уже было неважно... И теперь я был готов неделями обмывать самых гнусных мертвецов в лабораториях мессира Караха, таскать за ним посох по кладбищам и даже смешивать его вонючие зелья. Только бы эта мрачная фигура маячила где-то впереди, напоминая о том, что все закончилось.

— Эй, ты идти-то можешь?

Руди осторожно коснулся моего плеча.

— Нет, — радостно улыбнулся я самому дорогому сейчас для меня нечеловеку.

— Человеческая плоть так слаба, — ухмыльнулся тот и бережно поднял меня на руки так, как обычно мать берет свое уставшее дитя.

— Будешь трясти — ухо откушу, — из последних сил пригрозил я и потерял сознание...

В себя я приходил неоднократно, но ненадолго. Сначала из-за каких-то резких и грубых голосов, которым спокойно и даже насмешливо отвечал мессир. Потом из-за хриплого звериного рычания, то и дело сменяющегося отчаянным, полым боли визгом. Окончательно я пришел в чувство оттого, что тряска вдруг прекратилась, и кто-то бесцеремонно вытащил меня из кареты, словно я не собирался умирать, а уже отдал Тьме душу.

— В мой кабинет его, — словно сквозь толщу песка донесся до меня голос некроманта.

На всякий случай я сделал вид, что все еще нахожусь без сознания. Впрочем, колдуна обмануть не удалось. Когда мое тело было без особых нежностей водворено на довольно жесткий стул — хорошо хоть, со спинкой! — я почувствовал на себе пристальный изучающий взгляд и легкое сожаление, исходившее от М'хара. После того, как я слился с ним там, в пещере, я теперь даже с закрытыми глазами словно видел его очертания и чувствовал скрытую силу.

— Кто ты такой? — спросил вдруг колдун.

Похоже, моя уловка не возымела успеха.

— Малыш, объясни господину Кею, что он уже пришел в себя...

Громадная лапа опустилась на мою шею и, крепко стиснув, приподняла меня над стулом, а затем бесцеремонно уронила назад.

— Эй-эй, полегче! — я наотмашь ударил локтем, и тот вонзился во что-то мягкое и упругое.

Обернулся и едва не пожалел об этом. Надо мною нависла громадная куча плоти — иначе эту тварь и не назовешь. Из самых неожиданных мест у нее торчали руки, носы, глаза и даже рты, словно кто-то собрал с десяток людей, расчленил, хорошенько перемешал и грубовато вылепил из этого некое подобие человека. Сам я с Малышом прежде не сталкивался, но Руди упоминал, что некромант относится к этому своему безобразному творению, словно к ребенку.

— Итак. Кто ты такой?

Прежде чем ответить, я осмотрелся. Меня принесли в один из рабочих кабинетов некроманта. Один из тех, в котором стены не пропускали звуков, а вдоль стен были канавки для стока крови.

— Я Кей. Меня зовут Кей, и я... вредитель.

— Ты не лжешь, — он не спрашивал, а равнодушно подтверждал, — Надеюсь, что и дальше не станешь мне врать или увиливать.

— Можно воды?

— Нет. Итак, вредитель Кей, зачем ты обманом проник в мой дом?

— Э-э-э... Вы сами меня наняли! Таскать посох, — я движением головы указал на М'хара.

— Малыш... — колдун поднял глаза, и тут же громадная ручища опустилась мне на затылок, словно собираясь раздавить череп.

День определенно не задался. Уже второй допрос за сегодня. И на этот раз будет ничуть не проще, чем с престарелым вампиром, а то и сложнее. Ну-с, господин вредитель, посмотрим, сумеешь ли ты усидеть на двух стульях сразу: и некроманту не солгать, и данную вампиру клятву не нарушить...

— Возможно, ты не понял, мальчишка, но ты обязан мне жизнью, причем неоднократно. Зачем ты хотел попасть в замок вампиров?

— Как... как вы догадались?

— В один день я вдруг теряю сразу слугу и двух телохранителей. И — какая неожиданная удача! — тут же нахожу им замену. При чем эти двое делают вид, что незнакомы, хотя за пределами моего дома ходят вместе... Мне продолжать?

— Не нужно, мне все ясно, — угрюмо отозвался я.

— Зато мне — нет. Заподозрив неладное, я поставил вам двоим метки, и не ошибся. И ты сейчас мне все расскажешь. Итак, зачем тебе нужно было попасть в замок вампиров, вредитель Кей?

Голос его был тихим и спокойным. А пальцы левой руки неторопливо перебирали всякие сверкающие штуки, обычно именуемые пыточными инструментами, но мессир их метко называл "источником искренности".

— Меня наняли. Наняли, чтобы шпионить за виром Владиславом, — решился, наконец, я.

— Ага. А ты попался и поэтому попросил меня не допрашивать покойника?

Мне оставалось лишь молча кивнуть.