— Угу. Дочка бывшего заместителя начальника отдела сбыта автозавода, который ещё при СССР из загранкомандировок не вылезал. Девочка-мажорка с модельной внешностью, которая привыкла, чтобы перед ней все на цырлах бегали. Сначала из-за папочки, потом — из-за внешности. Не великого ума девонька, если при папиных деньгах и связях смогла только в миасский филиал ЮУрГУ поступить. Все перед ней бегают, а тут нашёлся какой-то хрен с бугра, ни во что её не ставящий, который родился в деревне, а последняя должность его покойного отца — сантехник. Мало того, когда другие беженцы с Украины просят помощи и с превеликой благодарностью принимают то, что подружки Леси для них собрали, он и его жена категорически против того, чтобы им кто-то помогал. Но при этом сей хрен с бугра водит знакомство и дружбу с депутатами и министрами, знаком с президентами, работает международным политическим обозревателем в одном из крупнейших российских информагентств.

— Правда, что ли? Неужели даже с президентами? Алёнка говорит, что ты только хвастаешься...

— Серёж, ты с кем из президентов знаком? Первый — Порошенко, а второй кто?

— Приднестровья. Шевчук. Теперь уже бывший. Я там наблюдателем от СНГ на президентских выборах был, в избирательном штабе и познакомились. С ним, конечно, мимолётное знакомство было, просто поговорили минут пятнадцать, а с его женой, бывшей у него сначала главой избирательного штаба, а потом министром иностранных дел, мы вплоть до попадания сюда отношения в Фейсбуке поддерживали...

Юлдаш какое-то время переваривал информацию, и у него на лице боролись недоверие и удивление. Пришлось рассказать эту историю полностью.

Приднестровская молдавская республика, Тирасполь, 11 декабря 2011 года, воскресенье

Команда от организации CIS EMO, занимающейся наблюдением за выборами на территории СНГ и постсоветском пространстве, для поездки на президентские выборы в Приднестровье включала в себя представителей трёх стран. Глава наблюдательной миссии Алексей Кочетов и я представляли Россию, хотя я постоянно жил в Киеве, изящная восточная красавица Гульнара — Киргизию, а все остальные — Украину. Помимо совершенно незнакомых мне людей, часть из которых присоединилась к нам уже в Одессе, в состав 'украинской' группы входили Сергей Степанов, на тот момент главный редактор украинского филиала информагентства 'Новый Регион', известный телеведущий Дмитрий Березень (имя изменено), Оксана Шкода, Анна Бахмач, учёный-историк и публицист Андрей Ганжа и Алексей Милович, кандидат экономических наук и преподаватель одного из киевских вузов.

По какой причине в группу попал Милович, стало ясно ещё по дороге в 'Жемчужину у моря': его и Бахмач в списки предложила Шкода, всю дорогу жмущаяся к Лёше и что-то пытающаяся ему мурлыкать на ушко. А все остальные в это время слушали увлекательный рассказ Березня, недавно вернувшегося из поездки в КНДР.

Кочетов и Гульнара встретили нас в условленном месте в Одессе, раздали адреса, где мы должны были поселиться на съёмных квартирах, и ключи от квартир. Мне выпало жить с Сергеем Степановым, но всё пришлось переиграть: Бахмач обиделась, что её отправляют жить одну, а кто-то из старых знакомых Степанова, попавший в трёхкомнатную квартиру, куда направляли ещё и Шкоду с Миловичем, хотел поселиться с Сергеем. В общем устроили 'тройной обмен': главред 'Нового Региона' получил возможность общаться с другом, я отправился туда, где должна была ночевать Бахмач, а Аня присоединилась к Шкоде и Миловичу.

Собирали нас в пять утра, чтобы успеть добраться до Тирасполя. И уже в автобусе я обратил внимание на то, что Шкода злая, как чёрт, а Бахмач чем-то расстроена.

— Знал бы ты, какой Шкода мне вчера скандал закатила, когда я поменялась! — пожаловалась мне Анна. — Лёша Милович только вещи в квартиру занёс и тут же убежал к одесским друзьям-телевизионщикам. А она мне заявила, что это он из-за меня с ней ночевать не стал.

Дороги в Одесской области никогда на моей памяти не были идеальными, и доспать в автобусе те полтора часа, что мы ехали до границы с Приднестровьем, не удалось никому. А когда в воздухе почувствовалось 'благоухание' гниющих водорослей Днестровского лимана, стало ясно, что подъезжаем к погранпереходу.

Через границу переходили пешком. И если до украинского КПП мы ехали на импортном автобусе, то на другом берегу Днестра нас ждал старый добрый 'пазик'. Ещё полчаса тряски, и он подкатил к старому приземистому дому Центризбиркома ПМР, где нам предстояло получить удостоверения международных наблюдателей.

До открытия избирательных участков и, соответственно, информационного центра выборов оставалось около часа, поэтому Кочетов отпустил автобус, и мы пешком направились к какому-то торгово-развлекательному комплексу, где, как нам сообщили уже открылось заведение быстрого питания и, что нам было не менее важно, пункт обмена валюты.

Тирасполь произвёл впечатление маленького уютного городка. Слишком аккуратного, если слушать то, что писала о Приднестровье украинская пресса. Да, масштабы отнюдь не киевские, чувствуется, что люди живот беднее, чем в украинской столице. Но и на Украине немало областных центров, которые выглядят куда более затрапезными, чем этот городок, размером поменьше моего родного Миасса. Курс местной валюты примерно равнялся украинской гривне, а цены — немного ниже, чем на Украине. Получив за завтраком инструкции от Алексея Кочетова, также пешком двинулись на противоположную сторону просторной центральной площади города, украшенной огромной конной скульптурой Суворова, на фоне которой мы и сфотографировались вместе с Андреем Ганжой, заместителем руководителя нашей наблюдательной миссии.

Информационный центр занимал большой холл второго этажа местного дворца культуры, оборудованного экранами, табло и рабочими местами для журналистов. Каждый час представители ЦИК передавали свежую информацию о ходе голосования, шли пресс-конференции и брифинги наблюдающих организаций. Часть нашей группы уехала, кто в Рыбницу, кто в Дубоссары, а мы с Бахмач 'застолбили' за собой избирательные участки центра Тирасполя.

Город не только голосовал, но и гулял: работала выездная торговля, выступали артисты. Так что прогулка по центру оказалась приятной. Мы обошли три или четыре участка, где голосование шло спокойно, без происшествий. Пока на очередном участке ко мне, беседующему с председателем комиссии, не подбежала Анна.

— Посмотри, я там что-то не поняла!

На стенде, отображающем ход голосования, висел обыкновенный листочек, на котором глава комиссии время от времени вносил данные о проголосовавших избирателях и выданных бюллетенях. После 15:00 эти цифры вдруг разошлись почти на тысячу. Такого количества вынесенных с участка бюллетеней с лихвой хватило бы на организацию 'карусели' буквально на всех участках Приднестровья!

Сфотографировав эту табличку и созвонившись с Кочетовым, мы с Бахмач двинулись в находящийся рядом штаб Анатолия Каминского, которому прочили победу в выборах.

К этому времени мы уже успели поговорить в городе с разными людьми. Увы, но бессменного президента Игоря Смирнова не хотели снова видеть в президентском кресле очень многие. А поскольку Каминский заручился поддержкой России, многие эксперты считали его главным претендентом на президентский пост.

Глава штаба, услышав наш рассказ, испытал неподдельный шок и умчался к своему начальнику. Когда он вернулся через пару минут, мы с ним ещё немного поговорили, пока кабинет не заглянул сам кандидат, и не позвал его к себе.

Машина закрутилась! Пока мы добирались до информцентра, на избирательный участок уже нагрянули другие наблюдатели, а Алексей Кочетов, едва дождавшись нас и получив фотографию с зафиксированным несоответствием, собрал пресс-конференцию.

Через пару часов представители ЦИК объявили, что разобрались в вопросе: сотрудники участковой комиссии допустили техническую ошибку, которая уже исправлена. А мы с Андреем Ганжой, уже по темноте, на машине, закреплённой за 'СИС ЭМО' Центризбиркомом, поехали по штабам других основных кандидатов.

До закрытия участков оставалось около часа, и в штабе Игоря Смирнова уже праздновали победу. С самим же президентом и кандидатом в следующие президенты пообщаться не удалось: он уже уехал домой. Глава штаба был уверен в том, что Смирнов уже практически выиграл.

Буквально в паре кварталов от смирновского располагался штаб Евгения Шевчука, возглавляла который просто потрясающая красавица с русским именем Нина и фамилией Штански. Мы с Андреем объяснили, что хотим получить комментарий относительно случившегося. Вышел и сам Шевчук. Но минут через пятнадцать нашей беседы в его кабинете раздался телефонный звонок, и после него кандидат очень быстро свернул разговор с нами, сославшись на какие-то неотложные обстоятельства, которые не позволяют ему гонять с нами чаи.

Это несколько насторожило нас с Андреем, но не слишком. Зато по возвращению в информцентр Алексей Кочетов дал команду всему составу миссии наблюдателей 'СИС ЭМО' немедленно грузиться в наш автобус. Он ничего не объяснял, пока мы ехали в ЦИК. А вернувшись из него, приказал рассаживаться в легковые автомобили, подъехавшие к зданию.

— Будем добираться на них! Потом всё объясню!

По дороге водитель престижного авто связался с кем-то по рации, договорившись провезти нас на нейтральную территорию. Подвезли нас прямо к украинскому КПП, за которым маячил автобус, которым мы утром добирались из Одессы. И лишь когда мы уже прошли пограничный контроль, Алексей покачал головой и сообщил нам с Анной:

— Крепко вы с этими неучтёнными бюллетенями кому-то на хвост наступили, раз нам пришлось выбираться на границу на частных машинах высокопоставленных сотрудников местного КГБ!

В первом туре президентских выборов 2011 года в ПМР Игорь Смирнов занял только третье место. Его опередили Евгений Шевчук и Анатолий Каминский. Во втором туре, состоявшемся через две недели, выиграл Шевчук. Нина Штански, выпускница МГИМО, заняла пост министра иностранных дел республики. Через пару лет они поженились, Нина подала в отставку, а вскоре родила чудесную дочку, похожую, как и её старшая дочь, на маму. На следующих выборах Евгения Шевчука ждала неудача, а после отставки — преследование со стороны нового президента страны и отъезд вместе с семьёй в Россию.

Алексей Кочетов на 2017 год, когда мы оказались на Новой Земле, продолжал возглавлять миссии CIS EMO на различных выборах.

Сергея Степанова после госпереворота на Украине нацисты объявили 'врагом украинской власти', он уехал в родной Севастополь и окончательно разошёлся во взглядах на 'революцию достоинства' с основателем и владельцем 'Нового Региона' Александром Щетининым, ныне покойным. Сергей организовал популярное ныне информагентство 'Политнавигатор', освещающее события на Украине, в России и странах СНГ.

Андрей Ганжа, давным-давно участвовавший в раскопках Аркаима, по-прежнему увлечён археологией. А вот с публицистикой почти 'завязал': публично демонстрировать свои взгляды в нацистском тоталитарном государстве, в которое превратилась Украина, теперь опасно для здоровья, свободы, а то и жизни.

С Алексеем Миловичем, вынуждено покинувшим Украину после госпереворота, я и Лариса подружились, и в каждый свой приезд в Москву старались повидаться с ним. Он по-прежнему пишет экономические и политические материалы, а также преподаёт экономику.

Порто-Франко, 18.08.30, четверг, 22:30

Суббота, не суббота. Воскресенье, не воскресенье. Выходной в Порто-Франко, не выходной... А работать мне в эти дни пришлось без всяких скидок. Причём, чтобы сократить время на передачу информацию, мы с Глебом пахали именно в офисе 'Прокофьева' и насквозь прокурили кабинет Тунгуса, ставший нашим рабочим местом. Шифровальщики радиоцентра только и успевали приносить нам свежайшие донесения, поступавшие с запада.

Картина вырисовывалась тревожная. В католическую Рождественскую ночь первые группы арабов, проводниками и инструкторами у которых выступали чеченские боевики, переправились через Амазонку и вступили в боестолкновения с пограничниками Протектората Русской Армии, оттеснив их в трёх местах от реки на семь-десять километров. На захваченные плацдармы постоянно подтягивалось подкрепление. По переправляющимся джихадистам, среди которых уже удалось выявить немалое число 'исчезнувших' из Сирии боевиков ИГИЛ, в том числе — бывших граждан стран СНГ, активно работала русская штурмовая авиация. Но военное руководство ПРА, памятуя о другой угрозе, не могло задействовать большое количество штурмовиков 'Тукано' и Су-4, а также вертолётов, и силы 'воинов ислама' на плацдармах постепенно наращивались. Просто потому, что авиация не могла постоянно висеть в воздухе, а быстроходным моторным лодкам достаточно было пяти-десяти минут, чтобы очередная партия боевиков переправилась на левый берег Амазонки. А уж ночью — тем более.

За первые два дня боёв Русская Армия потеряла четыре штурмовика и два вертолёта из-за активного использования джихадистами крупнокалиберных пулемётов и зениток ЗУ-2-23, 'Эрликон' и даже стареньких немецких 20-мм 'Флаков'. Само собой, эти средства ПВО подавлялись в первую очередь. Причём, не только авиацией, но и артиллерией, но факт оставался фактом: за три дня боёв на плацдармах скопилось до пятисот боевиков. Они хорошо окопались и, судя по радиопереговорам, собирались идти на прорыв.

Прорыв произошёл в ночь на 17 день 8 месяца. Но не вглубь территории ПРА, а на средний из плацдармов, где теперь, с учётом полученного подкрепления, находилось до двух батальонов боевиков. Очень серьёзная сила в масштабах Новой Земли! Их там и накрыла батарея 'Градов' подошедшая утром из ППД.

Судя по донесениям лётчиков, огневым налётом была уничтожена практически всё тяжёлое вооружение, включая так досаждавшие армейцам миномёты.

Куда эффективнее было бы отрезать плацдармы от западного берега Амазонки бронекатерами, базирующимися в Береговом, но ВМС Протектората не могла их задействовать из-за пиратских вылазок джихадистов, пара десятков кораблей которых под флагами Ичкерии и Великого Арабского Халифата сновали в международных водах близ берегов ПРА. Эти бронекатера, построенные на верфях Берегового на основе чертежей арткатеров типа 'Шмель', вооружённых 76-мм орудиями главного калибра и сдвоенными 23-мм зенитными автоматами, совместно с кубинцами гонялись за пиратами, и ввод их в Амазонку означал бы то, что рыбацкие суда, сухогрузы и танкеры останутся без прикрытия. И, соответственно, стали бы лёгкой добычей пиратов.

К 17 числу практически полностью закончилась переброска на запад боевиков 'УПА' с тренировочных баз, располагавшихся в Евросоюзе, Техасе и АСШ в Конфедерацию и приграничные с ней районы Московского Протектората. А ещё — на границе МП и Конфедерации, близ городка Шалако утром 17-го произошло нападение на колонну, движущуюся к Москве. Бронемашины небольшой частной охранной фирмы, зарегистрированной в Форте-Ли, остановили люди в балаклавах и форме единого образца с нашивками 'УПА'. Под угрозой нацеленных РПГ охранникам приказали оставить технику и почти всё оружие, после чего, отобрав оружие у следующих с конвоем гражданских, увели колонну в саванну. А через полчаса с той стороны стали раздаваться автоматные очереди и одиночные выстрелы. Полиция конфедератов, прибывшая к месту происшествия только во второй половине дня, обнаружила в паре километрах от места нападения двадцать четыре трупа расстрелянных гражданских, среди которых было несколько подданных Американской Конфедерации русского происхождения.