Ну, что? Приступим к проверке равнодушия? И пусть после этого ещё раз попробует сказать, что я ему безразлична! Да, Поттер иногда хочет размазать меня по стенке, но также очевидно, что порой хочет прижать меня к ней же. И это трудно не заметить... С предвкушающей усмешкой вешаю пушистое банное полотенце на крючок и оборачиваюсь к гриффиндорцу с фирменной просящей гримаской.
— Поттер? — о, Мерлин, сколько мольбы, покорности и сожаления в моём голосе. Определённо, из меня бы вышла отличная актриса.
— Что? — буркнул он грубо и, даже не смотря на меня. Похоже, я конкретно 'достала' его. Так сказать, докопалась до самых глубин. Но это была лишь прелюдия, Поттер... Основная часть ещё впереди.
— Прости меня... Я, правда, не хотела... — взгляд потерявшегося котёнка должен был придать выражению моего лица большую искренность.
— Да ну?! — скептически фыркнул Поттер, успевший смыть с себя большу часть пены. Лишь несколько мазков осталось на обнажённом торсе. — Не знал, что коварные слизеринцы умеют просить прощение.
— Как видишь... — я слегка улыбнулась и, немного сжав плечи, развела руки в стороны, будто хотела сказать: 'Вот мы какие'.
— Ладно. — Сдался парень. — Прощу... Опять. — Добродушно усмехнувшись, он вернулся к своим делам.
— Эээ... Поттер! — чуть настойчивее позвала я.
— Что-то ещё? — в этот раз он был более отзывчив и менее резок.
— Да... Я... Не знаю, как сказать тебе... — 'замялась' я, 'стыдливо' отведя взгляд. — Ну... Моя молния... Она заела.
— В смысле? — не понял Поттер, у которого, видимо, слово 'молния' ассоциировалось только с тремя понятиями: 1. природное явление; 2. его шрам; 3. метла для квиддича.
— Я про молнию... это сзади... — я повернулась к нему спиной, параллельно указывая на застёжку корсета, который я надела этим утром, кстати, не без тайного умысла.
— А-а-а! Так ты про это! — понимающе кивнул гриффиндорец и подошёл ко мне, чтобы помочь.
Мысль о том, насколько же сейчас Поттеру, наверное, трудно 'держать себя на коротком поводке', вызвала у меня дьявольскую улыбочку. Но я испытала глубокое разочарование и даже нечто, похожее на обиду, поняв, что потенциальная 'жертва' моего обольщения без видимых душевных переживаний и, даже более того, с завидным хладнокровием стремительно расстегнула якобы заевшую молнию и довольным голосом сообщила мне:
— Ну, вот и всё, Паркинсон! Обращайся! — дружески улыбнувшись, Поттер отошёл от меня к зеркалу и принялся чистить зубы. А я так и осталась стоять на месте с не эстетично отвисшей челюстью.
'Обращайся? Обращайся?! Он что? Рехнулся?!', — думала я, пытаясь сложить 2 и 2, чтобы объяснить себе равнодушие Поттера, ещё вчера отпускавшего скабрезные шуточки по поводу меня + него + постели. О, нет! Кажется, я начинаю терять квалификацию в сфере соблазнения!
— Поттер, я в душ! И не смей смотреть на меня! — предприняла я ещё одну попытку растормошить парня... Безуспешно!
— Угмуу, — промычал брюнет, не вынимая изо рта зубной щётки и, кажется, пропуская мимо ушей смысл сказанного.
С чувством тотальной растерянности я скинула с ног домашние тапки и медленно забралась в ванну. Задёрнув шторку, я избавилась от одежды, которую тут же повесила рядом с полотенцем. 'Душевая' занавеска, за которой я скрылась, не была прозрачной. И теперь мне оставалось лишь гадать, чем именно занят Поттер в данный момент: аморальным подглядыванием исподтишка или невинной чисткой зубов?
Хотя, помимо гадания, у меня имелся ещё один вариант — тайком взглянуть сквозь небольшую 'щель' в шторке. Именно им я и воспользовалась. И не было предела моему возмущению и праведному гневу, когда я обнаружила Поттера.... копающимся в правом ухе ушной палочкой?!
Меня охватило настолько сильное разочарование, что я не могла думать ни о чём другом, как о словах, сказанных Поттером утром. Неужели, я на самом деле не так красива, как привыкла думать? Да нет же! Этого просто не может быть! В один прекрасный миг я решила забыть обо всём этом, но это было не так просто сделать, как легко сказать. Назойливые мысли о разных частях моего тела и их 'не аппетитных' размерах, как выразился гриффиндорец, так и лезли в мою голову.
В конце концов, устав задаваться глупыми вопросами, я решительно обхватила свою грудь руками, чтобы лично убедиться в том, что все слова и доводы Поттера не более чем бред наклюкавшегося в доску фестрала. В своих ладонях я ощутила мягкие, но вместе с тем, упругие округлости второго размера. Да, у меня не третий, а второй размер! Да, я соврала Поттеру! Подумаешь! Все мы лжём. Ложь — это моё второе счастье. Первым всегда являлась наглость. Рассуждая в этом русле, я 'доплыла' до неутешительного вывода, что моя грудь, и вправду, была недостаточно привлекательной и объёмной. Но, чёрт возьми! Зато она была моей собственной, а не наколдованной с помощью заклинаний увеличения.
Такому же 'испытанию' подверглись и мои 'булки'. Пощупав их с полминуты, я к своему великому горю поняла, что все предположения Поттера оказались верны. Мои ягодицы действительно были какими-то тощими и не столь 'вкусными' на ощупь. Да и вся моя фигура была какой-то щупленькой, угловатой и слишком хрупкой на вид. Значит, и мама была права, говоря, что мужчины предпочитают в меру пухленьких женщин, у которых и спереди и сзади 'всё включено'. Неужели это правда?
По завершении водных процедур я была близка к тому, чтобы разрыдаться прямо в ванне, но Поттер, бессердечная гриффиндорская скотина, поторопил меня, напомнив, что ему тоже необходимо принять душ. Про себя пожелав своему муженьку 'всего наилучшего', не ограничивая себя при этом в непристойных выражениях, вслух я ответила, что освобожу душ минуту спустя.
Наконец, перекрыв воду и встряхнув волосами, я протянула руку за своим банным халатом, но не смогла нащупать его на прежнем месте. Оказалось, что Поттер, засранец недотюканный, перевесил его на другой крючок, заняв своими вещами тот, на котором раньше висел мой халат. Сжав зубы от злости на одного недобитого паразита, которому так ловко удалось 'открыть мне глаза' на реальное положение дел, я досчитала до 10 и медленно выдохнула, чтобы успокоиться.
— Поттер, подай мой халат, пожалуйста! — попросила я его через шторку.
— Да. Сейчас. — Буквально через 3 секунды занавеска, за которой я стояла, в чём появилась на свет, внезапно распахнулась и я не смогла удержать рефлекторного испуганного вскрика, вызванного мыслью, что Поттер всё же решил не упускать такого прекрасного шанса... Мерлин, как же иногда я бываю наивна!
— Поттер, не смот... — слова застыли на моих губах в момент, как я увидела гриффиндорца, точнее то, что он стоял ко мне спиной и даже не помышлял о подглядывании.
— Угу. — Отстранённо кивнул мне вихрастый затылок парня, одной рукой протягивавшего мне халат, а другой державшего 'Утренний Пророк', которым, кстати, он и был так увлечён в это мгновение.
— Спасибо... — я приняла требовавшуюся вещь из руки гриффиндорца, после чего он, по-прежнему, не отрываясь от своей проклятой газетёнки, задёрнул шторку и оставил меня наедине с самой собой.
* * *
Завтрак проходил в абсолютном молчании. Я полностью погрузилась в свои грустные мысли, а Поттер углубился в чтение. Он был настолько 'захвачен' описывавшимися в газете событиями, что даже не заметил, во что вылилась моя рассеянность в душе: дурацкий лечебный шампунь для роста волос, купленный в магазине юного любителя ритуальных оргий, не дал о себе забыть. И вот результат: я задумчиво покручивала между пальцами прядку, как раз достававшую мне до плеч. Сегодня я уже не испытывала того вселенского ужаса, что охватил меня врасплох в прошлый раз при взгляде на длинные лохмы. По этой причине я решила не менять своего нового имиджа.
После утренней трапезы мы с Поттером по уже сложившейся традиции принялись готовиться к пробежке. Несмотря на предупреждение гриффиндорца о возможном дожде, я упрямо облачилась в свой самый откровенный спортивный костюмчик — топ и шортики.
— Паркинсон, я же сказал... — недовольно заворчал мой супруг, увидев, во что я одета.
— А я сказала, что дождя не будет. — Гнула я свою линию. — Взгляни в окно.
— Оптимистка! — с нотками раздражения в голосе хмыкнул парень. — Погода обманчива.
— Но я лучше доверюсь ей, чем людям. — Произнесла я непоколебимо, вызвав на лице Поттера выражение лёгкого удивления.
— Как знаешь. — Видимо, поняв, что спорить со мной бесполезно, брюнет, наконец, открыл дверь, и мы покинули дом на площади Гриммо.
* * *
Мерлин, Дьявол тебя подери! Почему мне сегодня так крупно 'везёт'?! То Поттер вконец испортил мне настроение своей никому не нужной критикой, то этот дементоров, обещанный грёбанным Героем волшебного мира, дождь хлынул, как из ведра. Причём, начался он на совершенно пустом месте: ни облачка тебе, ни грома, ни молний.
Просто в одно мгновение всё небо затянуло тяжёлыми, свинцовыми тучами, поднялся сильный, холодный ветер, в небесах пару раз сверкнуло, грохнуло, и прокатилась последняя волна оглушающего рокота, явившаяся предвестником последующего события. Зарядил мощный ливень. Нам с Поттером пришлось скрываться от непогоды в так удачно подвернувшейся беседке, одиноко стоявшей на окраине парка.
— Отлично! Браво! Великолепно! Грандиозно! Я в полном восторге! — злобно рычала я сквозь крепко стиснутые зубы, по возможности выжимая воду из, прилипших к моему телу, топа и шорт.
— Я преду...
— Заткнись, Поттер! — я в ту же секунду в особо жёсткой форме пресекла его попытку мудро изречь: 'Я был прав. А ты, глупая дура, меня не слушала!'. Я и сама знаю, что я глупая. И то, что я дура — тоже знаю. Поэтому не надо злить меня ещё больше.
— Ок. Но всё же я был...
— Заткнись, Поттер! — повторила я ещё раз для особо одарённых гриффиндорцев. Может, он, наконец-то, поймёт, что мне сейчас не до его нравоучений?
— Хорошо. Тогда иди сюда. — Позвал он мягко. Стараясь ничем не выразить свой шок, я обернулась к нему и увидела, что Поттер рукой указывал мне на скамью, на которой он уже расположился с максимальным комфортом. Ишь ты! Какой шустрый!
— Что? — переспросила я, сделав вид, что не расслышала. Наверное, мне просто хотелось, чтобы меня немного поуговаривали, понянчились со мной, как с маленькой. Иногда это приятно.
— Иди сюда. Я высушу твою одежду. Так ты точно подхватишь простуду. — Объяснил он, ещё раз требовательно указав мне на свободное местечко рядом с ним.
Поттер был прав. В нынешнем состоянии я могла с лёгкостью подхватить какую-нибудь неприятную заразу. Я тряслась от холода и пыталась не так громко стучать зубами, но, судя по недоумённо приподнятым бровям Поттера, мне это не удавалось. Дождь и сильный ветер не преминули сделать своё подлое дело: не успела я присесть на скамью, как меня сотряс громкий чих.
— Будь здорова, Паркинсон! — пожелал мне Поттер.
— Спасибо! — я смачно шмыгнула и едва не раскраснелась под пристальным взглядом гриффиндорца, наверное, посчитавшего моё хлюпание носом забавным, либо некультурным. Одно из двух точно.
— Ну, ничего. — Ободряюще проговорил Поттер. — Сейчас перенесёмся на Гриммо. Кричер приготовит тебе лечебный отвар, и ты с новыми силами продолжишь доводить меня до ручки. — Усмехнулся он, водя надо мной палочкой.
Я же мысленно отметила, что, скорее всего, сошла с ума, если позволила Поттеру направить палочку в свою сторону. Не дай Мерлин, 'залечит' до смерти, целитель непризнанный! Надо узнать, что это он задумал?
— Поттер, а что ты делаешь? — спрашиваю с ходу.
— Увидишь. — Обнадёживающе произносит он с хитрющей улыбкой, спрятавшейся в изогнутых уголках его губ. Я не успеваю ответить, как волна тепла, вырвавшаяся из палочки Поттера, отогревает меня и высушивает мою одежду. Волшебное ощущение щекочущих воздушных потоков, стремительно скользящих по коже, вызывает у меня невольную блаженную улыбку. Но последующий поступок гриффиндорца напрочь выбивает меня из колеи.
— А это сохранит тепло. — Сопровождая свои слова действием, Поттер стягивает с себя ветровку спортивного костюма и заботливо укрывает ею меня. — Ты легко одета, а так ты не замёрзнешь, пока мы доберёмся до дома. — Поясняет он, замечая напряжённый вопрос в моих глазах.
— А как же ты? — интересуюсь, бросая любопытный взгляд на парня, стоявшего сбоку от меня в обыкновенной футболке с коротким рукавом.
— Пустяк. — Фыркает он беззаботно, полной грудью вдыхая специфичный, озоновый аромат, витающий в воздухе во время дождя. — Мы и не такое проходили. — Говорит он и совершенно необъяснимо всего на несколько мгновений меняется прямо на глазах: взгляд зелёных омутов становится тяжёлым, холодным и колким, брови непроизвольно сдвигаются к переносице, между ними образуется глубокая складочка, в уголках глаз собираются ещё мелкие, едва приметные морщинки, подбородок напрягается, губы складываются в тонкую полосу, а руки сами собой сжимаются в кулаки.
Передо мной стоит не Поттер, а ещё молодой, но уже безжалостно потрёпанный жизнью, человек. Человек, преодолевший много преград на своём пути, прошедший через множество испытаний, перенёсший лишения и потери, человек, отстоявший своё право на жизнь.
Я молчу, потому что не знаю, что сказать. Да и стоит ли? Даже мысль о том, что я могу что-то добавить к этому, кажется мне нелепой. Разве я смогу понять Поттера — парня, прошедшего ад на земле? Не думаю.
— Спасибо, — наконец, нарушаю я затянувшееся, тягостное молчание, кутаясь плотнее и пряча похолодевший нос в вороте ветровки.
— Не за что. — Кивает он. И вновь молчание, неизбежно поглащаемое размеренным и убаюкивающим шумом ливня. Я закрываю глаза, погружаясь в свои мысли. Вообще-то я люблю дождь. Люблю смотреть, как крупные капли, ударяясь о стекло, разбиваются на сотни, тысячи, миллионы мелких капелек. Мне нравится смотреть, как ветер, играясь, качает верхушки деревьев, заставляет шевелиться каждый листик на кроне. Меня поражает дикая, необузданная мощь природных стихий, во власти которой, порой, находятся человеческие жизни. Я люблю дождь... Но не люблю мокнуть под дождём...
— Паркинсон... Паркинсон... Просыпайся! Дождь почти закончился. — Постепенно, вытесняемое из мира иллюзий и мыслей, сознание возвращает меня к реальности. Здесь я обнаруживаю себя удобно прикорнувшей на плече гриффиндорца.
— Разве я заснула? — удивлённо спрашиваю парня, пытаясь подавить один очень настойчивый зевок.
— Слышала бы ты, как громко храпишь! — Поттер, как обычно, не упускает возможности подколоть меня.
— Отвали! — беззлобно пихаю ржущего брюнета в бок. — И без тебя тошно.
— Поговорим об этом дома. Поднимайся.
— Я не хочу. — Упрямо продолжаю сидеть на месте, так как меня опять клонит в сон.
— Паркинсон! Ну же! Не вынуждай меня применять к тебе левитацию. — Гриффиндорец, совсем охамев, начинает тянуть меня за руку.
— Не хочу-у... Отпусти, Поттер! Я тебе не Грейнджер — могу и Ступефай наложить. Нечаянно... — отбрыкивалась я как могла. Но мои слова для Поттера, что заклинания об стенку. Эффекта ноль. Всё-таки гриффиндорский паразит стащил меня со скамьи и крепко, но бережно, сжав мои плечи, перенёс нас на Гриммо.
