— Ревада! — возопил он, подкатываясь к моему другу этаким колобком. — Вернулся всё-таки, маг блудный!
"Ревада?" — спросил я мысленно Айса. Ответ был краток и чуть напряжён:
"Потом".
Раз так, не буду настаивать. Просто запомню — и добавлю к постепенно растущему списку. Сьолвэн надеялась, что откровенный разговор пойдёт моему другу на пользу? Ну, буду со своей стороны надеяться, что высшая не ошиблась.
— Привет, Колобок, — сказал Айс, без тени сомнения отвечая на объятия "гнома" и похлопывая его по спине. Выглядело это забавно, поскольку руки Колобка смыкались аккурат у него на поясе. — Как там дела у компании Проныры?
— Дела — блеск! — "гном" отошёл на шаг, не переставая улыбаться. — Хотя сам Проныра, конечно, жалуется на скуку и низкие доходы, но ты ж его знаешь: он даже в лишённой охраны сокровищнице сугнади будет плакаться, что ему достались эти гроши, а не казна риллу!
— Открыл свою школу?
— Да, как ты и советовал. Большинство поддержало это начинание. Только Пегий решил, что спокойная жизнь не по нему и усвистал куда-то с наёмниками, а остальные держатся вместе. Захочешь их повидать, ступай на перекрёсток Звонкой и улицы Синих Мальв. Вывеска у них такая, что не ошибёшься! Но что-то мы позабыли о вежливости. Кто это с тобой, Ревада?
— Мой друг. Истинный друг. Имя его — Рин, прозвище — Бродяга.
— Рад знакомству, — сказал Колобок очень серьёзно, щуря медово-жёлтые глаза и протягивая мне свою руку — пухлую и маленькую, но на удивление сильную.
При ближайшем рассмотрении "гном" оказался не так-то прост. Магии в нём я не заметил, но подспудно ощутил что-то иное. Внутреннюю силу, особую уравновешенность, замешанную на естественности, которая всегда и везде выделяет достигших духовной цельности. Странно было видеть столь хорошо владеющего собой человека (а человека ли?) за стойкой закусочной.
Впрочем, владение собой подразумевает безразличие к мишуре мира. Диогену хватало дырявой бочки, так почему Колобку не быть вполне довольным избранной им ролью? А что до мудрости — мне ли не знать, что владение магией и владение мудростью вовсе не одно и то же?
— Задержитесь на перекус? — спросил Колобок у Айса почти риторически.
— Пожалуй.
— В каком из миров?
— Пожалуй, в верхнем.
— Подождите восемь минут, — сказал хозяин деловито и укатился прочь.
— При чём тут миры? — поинтересовался я вслух.
— У нас как раз есть время для рассказа. Но сперва я тебя немножко удивлю.
Взяв меня за руку, Айс подвёл меня к стойке и хлопнул по ней ладонью.
Реальность мгновенно вывернулась наизнанку.
Те же тринадцать столиков, те же плетёные стулья, та же стойка. Но остальное... под ногами у нас плавно колыхался сгущённый до молочной плотности туман. Над головами — я в первый момент просто не поверил глазам — раскинулась пятнистая, местами мерцающая, местами колющая глаза "звёздными" искрами шкура Истинного неба. А по сторонам простиралось вдаль море огней всех оттенков, всех размеров, различных форм и яркости. Я почти сразу опознал эти огни и едва не раскрыл рот.
— Нравится визуализация?
— Ещё бы! Это настоящие ауры жителей Ирвана?
— Не только ауры. И небо за его пестротой, и отражения активных чар, и узоры некоторых заклятий — здесь всё настоящее. Таков верхний мир ресторации маэстро Лимре Колобка, которая по праву называется "Три мира".
— Фигассе! Но как?!
— О, это достаточно просто... для мастера магии пространства. По легенде, некогда далёкий предшественник Лимре встретил на этом самом месте старшего мага. И не просто встретил, но и сумел угостить — да так, что тот даровал право просить об услуге за услугу. Первый хозяин "Трёх миров", не будь дурак, попросил помощи в создании ресторации, какой больше не было бы ни у кого и нигде. Как видишь, старший маг выполнил сию "скромную" просьбу.
— М-да. Бывают же на свете чудеса! А нижний мир?
— Не хочу портить сюрприз, так что в другой раз. Ресторация Колобка стоит того, чтобы приходить сюда снова и снова. Вскоре ты убедишься сам: если бы не всё те же пространственные чары, здесь было бы не продохнуть от публики. А так ему даже вышибалу держать незачем. Вход только по рекомендации "членов клуба", причём провести кого-либо, кого бы не одобрил хозяин, всё равно не получится. Заклятье бдит.
— Угу. Весьма мощная и тонкая магия. Я её даже не чувствую.
Айс необидно рассмеялся.
— Ишь чего захотел! Чтобы такое чувствовать, надо самому достичь высот в достаточно узкой области искусства. Как ни крути, а известная смертным магия пространства опасно близка к магии первооснов. Риллу не каждому позволяют достичь в ней... многого.
— Ну, видимо, Теффор всё же либеральнее своих сородичей.
— Может, и так.
Мы сели за один столик, и разговор снова угас.
Что-то чаще обычного глазам моим стали доставаться сладостные зрелища. Собственно, как попал в Теффор, так зрелища пошли буквально косяком... случай? Закономерность? Или эффект от, говоря своими словами, второго рождения и сопутствующей перестройки восприятия? Да нет, это вряд ли. Полагаю, я бы и раньше нашёл Ирван и вид из "верхнего мира" прекрасными. Новое, улучшенное зрение просто обострило приятные ощущения.
Кроме того, за последнее время, с того самого момента, когда я прижучил охотников за рабами и спас Ладу, в моей жизни было много действия. Даже слишком много. И нынешний избыток спокойной созерцательности — не перекос, но, напротив, итог восстановления баланса.
"Взрослеешь, Рин?"
Куда там, молча ответил я сам себе. Скорее, впадаю в детство. Возвращаюсь к истокам, снова уподобляюсь ребёнку-интроверту, заворожённому красотами столь удивительного мира.
Незаметно возникший Колобок выставил перед нами две бутылки с аперитивом (каждому — свой напиток: адресно работает!), пару серебряных кубков, покрытых искусной чеканкой, кувшин, тазик и розетку с салфетками из неизвестной ткани, после чего снова исчез. Айс, подавая мне пример, взял одну из салфеток, плеснул на неё из кувшина, тщательно вытер руки и бросил использованную салфетку в тазик. Я повторил его действия и обнаружил, что не имеющий запаха вязкий раствор на шершавой поверхности салфетки с лихвой заменяет полноценное мытьё рук.
— Этот фокус придумали далеко отсюда, — пояснил Айс, вновь безошибочно ощутивший моё удивление. — В Ирване с водой проблем нет, но это ещё не значит, что её можно тратить бездумно и в неограниченных количествах.
— А как насчёт состава для очищения?
— И дезинфекции тоже: это обеспечивает несложное плетение, посильное даже ученику целителя. Салфетки делаются из... — и он пустился в объяснения, вряд ли интересные для кого-либо, кроме алхимиков. А я слушал его, продолжая наслаждаться видом на души города.
Дальнейшее прошло... не побоюсь громкого слова, великолепно. Колобок по имени Лимре оказался самым настоящим маэстро своего искусства, безо всякой магии умеющим доставить своим гостям истинное наслаждение процессом принятия пищи.
Правда, ближе к концу застолья, смазав картину, в верхнем мире объявилась пара знакомых Айса, вызвавших у него... неоднозначные чувства.
Неоднозначные. Да.
При первом же беглом взгляде на мужчину всплывало слово "зелёный". Бледно-зелёная кожа; очень тёмные, почти чёрные, но всё равно отдающие зелёнью волосы; огромные глаза — как пара хризобериллов, яркие, словно бы кошачьи. И одежда в тон: лиственно-зелёный шёлк с парой серых и коричневых пятен. На груди слева радужно переливался диск мага, белый с красным и каплей синевы. Из оружия — парные кинжалы в набедренных ножнах. В общем, житель ночного леса, тихий охотник, опасный, как затаившаяся змея.
Женщина отдавала предпочтение не защитным, а предупреждающим оттенкам. И надо сказать, яркое ей шло. Гладкая шоколадная кожа, синие глаза, плотная шапка мелких кудряшек, тоже выкрашенных в синий (или — не выкрашенных? но тогда в её принадлежности к людям можно и усомниться...) прямо-таки просили должного обрамления. И женщина постаралась, надев жёлтые штаны а-ля шаровары, зеленовато-синюю, как глубокая вода, рубашку с широкими рукавами и воротом-стойкой, жёсткий от золотого шитья светло-коричневый жилет. Фигуру — причём во всех смыслах выдающуюся фигуру — подчёркивал широкий пояс и ремни перевязей для парных сабель, рукояти которых торчали из-за плеч.
— Ревада!! — взвизгнула эта амазонка. Бедняга Айс едва успел вскочить, чтобы она могла повиснуть у него на шее, а не просто упокоить в своих бурных объятиях где-нибудь в районе пола.
— Колючка, милая, — пришёл на помощь её зелёный компаньон, — не задуши его.
— Ха! Такого задушишь! — фыркнула "милая" Колючка, ловким разворотом вокруг общего центра масс заставляя Айса снова сесть... одновременно сажая её себе на колени. Впрочем, сильно сомневаюсь, что данный манёвр удался бы ей, вздумай Айс сопротивляться. — Ну-ка, ну-ка... ага, снова это дурацкое пюре. Ревада, тебе ещё не надоело питаться такой пакостью? И кто этот симпатичный мужчина — твой новый друг?
— Меня зовут Рин Бродяга, — отрекомендовался я, почти против воли улыбаясь.
— Моё имя Ландек... — начал было "зелёный".
— Но обычно его зовут Пронырой, — сообщила Колючка. Бяк-бяк ресницами. — Если ты действительно друг Ревады, можешь не стесняться.
Откуда взялось её прозвище, можно уже не спрашивать. И так ясно.
— Ты вернулся надолго? — спросил Ландек.
Айс вздохнул. Шлёпнул Колючку по мягкому месту, сгоняя её с насеста. Что характерно, та послушно встала и даже притихла, ожидая ответа.
— Думаю, да...
— Да!! — Колючка рубанула воздух ладонями, проделывая что-то вроде танцевального па.
— И каковы твои планы на ближайшее будущее?
— Неопределённые. Готов рассмотреть твоё предложение.
— Урра!!! — Колючка подскочила, выдав двойной пируэт. И приземлилась на полусогнутые ноги: тихо, ловко, лишний раз подтверждая, что сабли при ней не просто для украшения.
— Вот и отлично, — резюмировал Проныра. — Ещё один инструктор нам не помешает. Или... — быстрый взгляд в мою сторону, — ...два инструктора?
— Возможно, но не сразу, — охладил его пыл Айс. — Рин всего два часа как из "бассейна".
— Не будет инструктором, будет учеником. А там увидим.
Колючка, глядя на меня, демонстративно облизнулась.
— Люблю свеженькое! — мурлыкнула она. Я погрозил ей пальцем. Что, разумеется, отнюдь не заставило её уняться — скорее, наоборот. Колючка упругим хищным шагом двинулась вокруг столика в моём направлении. Я вскочил и, как галантный кавалер, подвинул один из плетёных стульев, якобы желая помочь даме сесть. Одарив меня многообещающим взглядом и неожиданно демонстрируя изящные манеры, она опустилась на предложенное сиденье. Не успел я вернуться на своё место, как явился Колобок, чтобы убрать со стола лишнее и добавить недостающее.
Ну что ж. Может, я и добрался до тихой гавани своих странствий, но скучно мне в ней однозначно не будет!
28
Раньше я был ленив. Как очень и очень многие. А ещё слаб.
Это два качества взаимодополняющие. Речь ведь не просто о слабости и не об абстрактной лени. Я говорю о той слабости, когда ты один, и в масштабах хотя бы своего многоквартирного дома ничего по-настоящему не решаешь (максимум — в масштабах квартиры, да и то...). А раз ты один ничего не решаешь, зачем вообще суетиться? Куда-то бежать, во что-то закапываться? Обустроил свою норку, и живи. Все так делают... ну, или почти все.
Вот каким именно образом я был ленив и слаб.
В те времена я молился големам. Опять-таки не обычным големам, вроде телевизора или там личного автомобиля — для этого я был слишком рационален и склонен использовать технику, а не страдать фетишизмом. Но вот големы высшего порядка, Государство и его сиамский близнец Порядок... да, эта пара получала мои пассивные молитвы регулярно. (Кстати, от высших големов до рукотворных богов, вроде Электричества, всего один шаг; и если Государство этот шаг ещё не сделало, то вот Мировая Экономика... гм...).
Я, ленивый и слабый человек, отправлял высшим големам послания примерно такого содержания: "Чту правила, исполняю заповеданное, воздерживаюсь от запретного — сохраните же меня невредимым, уберегите от бед!" Складываясь с миллионами похожих молитв, объединённая воля слабых и ленивых людей поддерживала жизнь в наших великих големах и уберегала нас от бед. По крайней мере, уберегала большинство.
Вот парой поколений раньше, когда высшие големы сцепились за право превращения в богов и миллионы с обеих сторон желали им победы, забывая о своей слабости и лени...
Ладно. В общем-то, речь не о том.
Я — о том, что было раньше и что есть теперь.
Ныне я остаюсь слабым смертным. Ибо что такое моя магия, даже в не особенно близкой перспективе, против магии властительных риллу, поддерживающей бытиё миров? Но это уже другая слабость. Совсем другая. И "лень" моя, вытекающая из слабости, изменилась качественно. Ныне я никому не молюсь. Даже рационализму я не кладу требы. Я уже не кирпичик в стене и не винтик, крепящий что-то там малозначительное в одной из конечностей высшего голема. Я песчинка... но я вовсе не хочу заклинивать мировые шестерни — обычно такая попытка плохо заканчивается для песчинок. Я просто подхвачен ветром перемен, который тоже является моей частью. И лечу в этом потоке: малый, слабый, зато свободный.
Ныне я — движение, а не ленивый покой.
В эти времена я учусь защищаться, потому что никто другой меня не защитит. Пусть поневоле, но мне всё же пришлось стать воином. На пути, который прежний я, слабый и ленивый, просто не одолел бы — а зачем? — шестерни событий лязгают на меня, грозя упокоить, превратить мой полёт в бесславное прозябание на правах мусора в смазке. Или вообще раздробить, сделать пылью, прахом, уничтожить и растереть.
Но я лечу дальше, и ветер стал мне не только движителем, но и оружием, и защитой...
А потому так ли важно, что физически я — пока что — почти остановился?
Небольшой, огороженный со всех четырёх сторон каменными стенами и слегка вытянутый в длину плац, открытый переливам небесной Пестроты. В дальнем конце высится служащий для отработки некоторых заклятий куцый столб-мишень. Скорее даже тумба. В ближнем конце, рядом со мной, стоит Лада. Мы с ней нынче равны в своём неумении: она — потому что только-только начала изучать простейшие чары, а вот я...
— Чёрт!!
— Не ругайся. Попробуй ещё раз.
Я попробовал. И опять не получил желаемого.
К чему уже начал поневоле привыкать.
Да, сумма изменений, которые я претерпел благодаря стечению обстоятельств, Айсу и Сьолвэн, однозначно являлась положительной. Я имел тому множество подтверждений. Но из-за этих же изменений я практически перестал быть магом! Всё, то есть буквально ВСЁ, что я некогда выучил, требовало серьёзнейшей корректировки. И если тело моё сохранило прежние пропорции, то мой дух, особенно в части связей с Двойником — нет, нет и ещё раз нет.
Итог: необходимость учиться магии заново. Почти с нуля. С элементарных действий.
