Скучно.
Однако время, хвала его поползновениям, не стоит на месте. Вот и наш фургон с грехом пополам добирается до границы, дабы подвергнуться досмотру.
Взмыленный чиновник, мелкое щупальце то ли администрации местного тарра, то ли управы влиятельного клана, мне лень вникать, косится на патрульных, в своей Текучей Броне с закрытыми шлемами подобных не то рыцарям, не то, скорее, робокопам. Оно и понятно: Попутный патруль не вмешивается в дела территорий, но будешь вымогать мзду сверх нормы слишком рьяно — и на твоё место мигом найдётся другое щупальце того же спрута. А не будешь вымогать — так на что семью кормить, господа? Что складывать в кубышку, чем радовать любовницу и платить за мелкие, широко распространённые, почти не осуждаемые грешки?
Но до чиновника мне дела нет, как и ему до меня. Нам с патрульными надо потолковать о своём, о магическом.
— Кто таков?
— Рин Бродяга, временно нанятый охранник. Злобных планов не вынашиваю, контрабанды не везу, путешествую по своим делам.
— Бродяга, значит? Хе. А быстро ты пересёк домен.
"Следили, стало быть. Вписали в базы данных..."
— Он не первый и не последний.
— Ну, тогда двигай дальше, Бродяга.
Ещё пять минут суеты, и фургон, на котором я сижу по правую руку от возницы, тихо перекатывается через невидимую и неощутимую иначе, чем при взгляде в Глубину, границу. Вот и новый домен, название которого я даже не успел запомнить. То есть будет нужно — вспомню, конечно, техники друидов хороши в работе с памятью, но... я ведь не лукавил.
Он не первый и не последний. И пока ещё не заставил себя узнать...
Впрочем, остались позади и границы куда как приметные. Это если формулировать мягко.
Например...
Каменистое плато — как каравай, рассечённый ножом. И дальний, отрезанный ломоть — съеден месивом чёрно-зелёного, ядовито-жёлтого, сине-бурого. Забыта покинутая четверть часа назад Сокойра, всё внимание лишь вперёд, и старший из ботаников нашей партии расслабленно напряжён, как положено ветерану. Мы ещё не вошли в Ваддрикс, но скоро войдём. Это кладёт отпечаток на лица. Как в предчувствии драки, подбираются люди и нелюди. Становятся иными движения. Плавают и скачут, высматривая угрозу, сторожкие взгляды. Руки сами собой пробегают по снаряжению, вслепую и уж в который раз проверяя, всё ли в порядке.
Тревожно.
Плато рассекает щель, мы втягиваемся в неё. Я держусь в середине: я — маг, хотя и не целитель, зато полезная боевая единица на случай чего. Предпоследняя надежда для попавших в беду. Меня берегут, да и я берегусь. Заранее. Щель меж тем опускается вниз, к подножию плато, и мы видим границу, как она есть.
Сходство с зоной боевых действий явно и несомненно. В воздухе носится запах палёного, тяжёлый, химический; не так давно ботаники снова скидывались на мага, и тот постарался, что твой огнемётный танк: выжег всё живое на полтораста шагов от выхода из ущелья, чтобы входящим в Ваддрикс было чуток полегче. Именно на входе — самая агрессивная, самая живучая, самая ядовитая дрянь. Чужой домен воюет с нами, находниками и сталкерами, как иммунная система с вирусами. А мы идём к нему по пеплу павших "макрофагов", как положено жадным и воинственным разумным... и границу меж нашим и чужим ощущаем все, как сеть паука, попавшую на лицо в темноте подземелья. Липко, мерзко, чуждо и опасно! Даже бывалых ботаников передёргивает от этого ощущения.
Но кто предупреждён, тот вооружён.
Что же сказать мне о новой границе доменов? Только одно: ТАКОГО я ещё не видел.
Ах да. Ещё, вдогонку: и очень хотел бы не видеть вовсе.
Мы снова летим вшестером на трёх Бипланах, поэтому у нас есть все возможности оценить открывающуюся панораму, чтоб её. А я, вспоминая, могу засвидетельствовать: граница Ваддрикса с его хищной флорой — бледная тень, вялый шёпот, давно выдохшееся пиво по сравнению с тем, что творится у перехода территории Теффора в "территорию" Квитага. Эти риллу, если определить очень мягко, не дружат... и наглядное подтверждение — вот оно.
Начну с домена Теффор.
Джунгли, уже привычные мне, меняются быстро и необратимо. Проявляются новые, какие-то не вполне естественные цвета, режущие глаз, как палитра сюрреалиста. Тут и к гадалке не ходи: Сьолвэн Мать сделала всё, что могла, для создания непробиваемой буферной зоны. Магия двух её главных оттенков, "зелёного" и "красного", буквально вскипает. Внизу это было бы — как "Девятый вал" Айвазовского, а сверху кажется всего лишь дрожащим мениском над краем переполненного бассейна. Под сенью практически безлистных ветвей, своими тихими шевелениями неприятно напоминающими всё о том же Ваддриксе, вьются крупные насекомые-наблюдатели системы раннего обнаружения, а чуть глубже то перебегают, то замирают на месте изломанные быстрые тени более крупных тварей.
Боевые зайцы-кролики, ага.
С ядовитыми резцами, жировой прослойкой, что даст фору поясам всяких там шахидов, и железами для производства боевых вирусов возле хвостов. Упаси тигра-оборотня его тигриная судьба от мимолётной даже встречи с такими травоядными!
А выше всего наземного безобразия, у самой границы пестроты, клубится армада согнанных волей Теффора туч. В из иссиня-чёрных чревах всухую перекатываются желваки вихрей и рокочут без перерыва злые судороги перекалённых молний. Нам, летящим повыше деревьев, пониже туч откровенно стрёмно глядеть что вниз, что вверх.
Но глядеть вперёд — это уже совсем... ну... совсем.
Ибо домен Квитаг — это будет похлеще и гнева земли, и ярости неба.
Мутная, лоскутно-рваная пелена всех оттенков радуги и оттенков, что в радуге не найдёшь, приближается пастью Левиафана. Да, Квитаг безумен, сомнений нет! Почва Середины в его пелене исчезает, но гораздо — да, гораздо страшнее то, что в ней не имеет продолжения и небесная пестрота. Великое заклятье, сущее, как я думал, во всех доменах и поддержанное общей заботой всех риллу — теряет себя. Исчезает, лишённое притока Силы.
Или...
"Тебе не кажется", — сообщает Айс. За его высушенным мыслеголосом прячется ужас, равный моему. "Квитаг пьёт все чужие ему энергии, перемалывает и чужую материю. Там, где он владычествует, нет ни Середины, ни Глубины, нет ни верхних граней Мрака, ни нижних колец Света — только безумие и хаос..."
Недаром я отдал Лимре на попечение именно Айсу, раз он смог не только транслировать маэстро мой не заданный вопрос, но и хоть отчасти понять ответ Видящего. А затем выдать нам полученные результаты. Но его пояснение было прервано резким и требовательным сигналом:
"Смотрите — ревада!"
Шесть пар глаз устремляют взгляды в сторону, указанную Манаром. А я одновременно вспоминаю, что именно Ревадой, а не Молнией звали в Ирване Айса.
Ну-ну, подумал я иронически — не вбрасывая свои размышления в ментальную сеть, "про себя", — посмотрим, что это за явление "природной" магии...
И я увидел.
Лоскутно-рваная пелена у нас на глазах выплюнула витой столб вроде тонкого смерча. Этот столб качнулся, напоминая не столько о неуверенности пьяного, сколько об угрозе, читающейся в жестах опытного бойца, и двинулся прочь от породившей стихии. Да как двинулся! Он всасывал без остатка насаженный Сьолвэн лес, слизывал и землю вплоть до скального основания, рассекал нагнанные Теффором тучи, словно наточенный клинок. А ещё ревада навылет прошибала пестроту небес, и сквозь уничтоженную пелену заклятия заглядывала в Середину чернота Истинного неба и его же далёкие огни.
На этот раз я вбросил-таки вопрос в ментальную сеть. Не во всю, правда, а лишь в ту из её нитей, которая вела к Айсу:
"Не Сьолвэн ли дала тебе прозвище Ревада, друг мой?"
"Она".
Кратко и опять-таки без эмоций. Угу.
Однако какой роскошный повод пересмотреть свои взгляды на бывшего принца! Какой исключительный, прямо-таки символичный знак!
Похоже, что я знаю Айса куда хуже, чем мне казалось...
Победный марш ревады прервался довольно быстро. Опустившиеся на нижнее кольцо Света феи взяли пуповину смерча в кольцо живых огней. Столб, пронзивший небо, изранивший землю, встал. А спустя долгую минуту — переломился, как иссушённый стебель, лишённый притока новой энергии, да ещё нарочно стягиваемый прочнейшими узами коллективно сплетённого аркана. Стихия не устояла против разума, вооружённого магией. Мощью, вложенной феями в заклятье, можно было ровнять с землёй немаленькие города. Такие, как Эббалк или Ирван.
И последствия вторжения ревады в Теффор тут же начали сглаживаться. Первой затянула раны пестрота, затем сомкнулись тучи. Стайка фей, чуть поредевшая (истощённые борьбой ушли обратно в Свет), направилась к ране, оставленной в земле "природным" явлением, и та начала заполняться новой материей взамен уничтоженной.
Однако одна из фей, самый яркий — до слепящего — огонь не вернулась в родные кольца и не присоединилась к работе. Она полетела к нам.
"Так. А вот и проблема".
Я был вынужден молча согласиться со Схеттой. Поскольку Королева фей (а нас почтила своим вниманием, без сомнений, именно Королева) — это направляемая нечеловеческим разумом мощь, отличающаяся от мощи Бурильщика лишь знаком, но не объёмом. Я, Айс и Схетта — те три мага нашего отряда, которые могли противопоставить этой твари хоть что-то — по сумме своих не самых малых Сил отставали от подлетевшей Королевы примерно настолько, насколько три спортивных автомобиля отстают от межконтинентальной баллистической ракеты.
Это если забыть о том, что на зов своей хозяйки, случись что, в тот же момент явятся феи пониже рангом...
Несмотря на замирающее в груди сердце, я не мог не залюбоваться. И не только я. Тварь Света оказалась прекрасна в наивысшем смысле этого слова. Бессмысленно было бы искать в её эктоплазменном "теле" сходство с человеческими женщинами — даже раэм, что помог мне одолеть Воина Ночи, находился ближе к смертным. Королева фей обладала красотой живой молнии, красотой совершенного орудия... или, быть может, оружия. Математическим совершенством линий и форм, отчасти схожим с совершенством великих творений архитектуры — но только, в отличие от последних, не замершим в мраморном величии.
А потом она уравняла скорость своего полёта с нашей скоростью и заговорила.
Единожды слышавший голос Королевы фей никогда не забудет этого. Собственно, назвать это переливчатое смешение Света, мысли и симфонического звучания всего лишь голосом — как свести театрализованное карнавальное шествие (или увиденную из ближней ложи итальянскую оперу, или балетную постановку) к сухому "да, довольно шумное действо". А я, отчасти друид, от слов Королевы и вовсе едва не провалился в экстатический транс.
Вы хорошо понимаете, куда движетесь?
— Вполне, сиятельная, — ответил Айс за всех нас сразу. Причём вслух. Даже он не рискнул входить в мысленный контакт с тварью — он, лучший менталист из мне известных смертных!
В таком случае я должна передать вам всем дар. Не мне принадлежит он, но той, что старше и мудрее меня. Внимайте.
И вот тут-то я провалился в транс, несмотря ни на что.
Но бессмысленно будет описывать, что наполнило мою душу в эти бесконечные мгновения. Ограничусь лишь простой констатацией фактов. Когда Королева фей по имени Легионэй закончила заклинательное пение, наши тела и энергооболочки облекла, врастая и растекаясь лёгким мглистым ореолом, плёнка особой защиты.
Трое из нас: я, Айс и Схетта — могли хотя бы отчасти коснуться сути этого щита. Понять — пусть не полностью, лишь в общих чертах — смысл истинно великой магии.
И это понимание повлекло за собой иное.
Я осознал, что, как и многие другие события, эту встречу с Легионэй предусмотрела Сьолвэн. Устами Колючки мне обещали два преимущества в Квитаге. И первое преимущество — маэстро Лимре — я взял сам. Второе же мы получили сейчас. Щит, наложенный Королевой фей, являлся также ключом от проклятия Сьолвэн, некогда обрушенного ею на риллу по имени Квитаг и за минувшие тысячелетия не ослабевшего ни на волос. Как всякий магический щит, этот имел две стороны. Уберегая нас шестерых от буйного гнева Силы, звенящей в проклятии, он одновременно позволял нам слиться с ним. А тем самым и стать незаметными для необоримой, несмотря ни на что, воли Квитага. Защититься от безумия риллу.
Да не отклонится ваш путь от исчисленного, смертные. А если всё же отклонится, пусть достанет вам мудрости и энергии, дабы вернуться на утраченный путь.
— Благодарим за помощь, сиятельная, и желаем тебе ответных благ, — хрипло сказал Айс.
Не меня благодарите, но ту, что старше и мудрее меня. Я же по своей воле дарую вам всем знаки общности. Пусть дар мой принесёт вам пользу.
Дрожащее марево светлой волшбы овеяло нас и исчезло, как не бывало. Я бы вряд ли смог определить без тщательных дополнительных исследований, что именно и насколько сильно изменил в нас последний дар Легионэй. А спросить оказалось не у кого: не дожидаясь слов прощания, Королева фей ушла куда-то на верхние кольца Света при помощи умения, очень отдалённо похожего на реверс — вернее, на "лифт". И очевидная причина её ухода ударила по всем чувствам, как ледяной душ.
Лоскутно-рваная пелена Квитага оказалась вдруг близко. Очень близко. Её дымное марево заполнило, казалось, всю Вселенную. Подумать только: когда-то мне казалось, что великая степь подавляет меня. Наивный. Вот! Вот что способно подавлять тебя по-настоящему: воплощённое безумие, чьи масштабы вполне соответствуют Силе властительного сумасшедшего!
"Ну что, готовы?" — спросил я.
"Издеваешься!" — мгновенно определила Схетта, преисполненная нервного веселья. Мои ученики отреагировали по-своему.
"Как к такому можно быть готовым?" — Манар, язвительно.
"Если это нужно, отбросим сомнения", — Лада, полная страха и решимости.
Но Айс вернул нас от рефлексий и философии к делу. Его сообщение оказалось кратким.
"Маэстро сообщает: тройка хилла отстаёт от нас на десять минут".
И с этой новостью, затмившей всё прочее, мы влетели в хаос домена Квитаг.
