Порри Гаттер И Каменный Философ

     — Я рад, что ты спросил об этом, — промурлыкал кот. — Все началось в тот день, когда Враг Волшебников пытался замудлить тебя, а пострадал сам. Одна из отрикошетивших искр...

     — Достаточно! — прокричал Порри, который смог, наконец, восстановить прорванное заклятие Тпррру-зараза. — Ты что-то говорил о помощи! Помоги держать барьер!

     — Это не выход, — Кисер с удовольствием выгнул спину. — Необходимо обеспечить существенный перевес.

     — Хватит болтать! — взмолился Гаттер, на сантиметр разминувшийся с жирной фиолетовой искрой.

     Кот не ответил, занявшись какими-то своими котиными делами.

     — Уберите детей! — внезапно воскликнула мисс Сьюзан. — Им здесь не место!

     Рискуя пропустить заряд, Порри оглянулся и облегченно рассмеялся. Этим детям здесь было самое место.

     Немного в стороне от боя, сгрудившись вокруг дяди А, стояли питомцы Бэби-Сити и с живейшим интересом наблюдали за побоищем.

     — А теперь, — сказал невозмутимый замдиректора, — мы немного поиграем. Видите эти симпатичные шарики?

     Два раза повторять чудесным детям не было необходимости. Они дружно подняли ладошки, и зелененькие сферы Фигвамера, выплевывая на ходу свое воинственное содержимое, весело поплыли к ребятишкам.

     — Трубы! — скомандовала МакКанарейкл.

     Порри — а секунду спустя и Развнедел — простейшим заклятием Отдай-сюда-сломаешь извлекли магоопасное оружие из рук домовых. Вторым эшелоном потянулись саперные лопатки.

     Все было кончено.

     — Мергиона, — сказала декан Орлодерра. — Душенька. Они твои.

     Порри отвернулся, чтобы не видеть многообещающего выражения лица подруги... и столкнулся с не менее многообещающим выражением лица Рыжей Пеппи.

     — А ты почему в шарики не играешь? — спросил бывший стажер Бэби-Сити и кивнул на группу деток, которые радостно пинали армейское снаряжение.

     — Не хочу шарики, — заявила девочка. — Я хочу... Я хочу...

     Гаттер не стал ожидать, пока ребенок определится. У него был кое-какой опыт в таких делах.

     — Кисер! — попросил он, стараясь не обращать внимания на глухие удары из того угла, где Клинч, Мерги и Дуб... короче говоря, где они находились. — Кисеныш! А можно теперь всех назад? Первертсу и так уже досталось. Здравствуйте, дядя А! Как там Анечка? Ну Кисер же!

     Дядя А улыбнулся.

     — Приветствую, Порри. Анечка очень выросла. Собирается к тебе в гости. А нам, и правда, уже пора, — согласился он и обратился к коту, который был чрезвычайно занят вылизыванием передней левой лапы:

     — Уважаемый Кисер, отбывая сюда, я случайно услышал, что Хитрая Мордочка собиралась купать котят. При этом она что-то ворчала по поводу отцов, которые ни разу не вылизали своих детей.

     Кот застыл.

     — Ну, допустим, — наконец произнес он. — Хоро всегошего.

     — Я хочу, чтобы... — уверенно начала Рыжая Пеппи, но, к счастью, заканчивать фразу ей пришлось уже в Бэби-Сити.

     Полосатый организатор спасательной операции махнул хвостом, и малолетние спасители вместе с воспитателем исчезли. Последней, как и положено в английских сказках, растаяла в воздухе хитрая кошачья ухмылка, которая сказала:

     — Встрето скоримся.

     Порри только покачал головой.

     — Я сделал, — заявил Сен, — несколько очень интересных выводов.

     Аесли-младший также избегал смотреть в ту сторону, где освобожденные, а затем закабаленные домовые получали по заслугам и другим незащищенным местам.

     — Помнишь, — продолжал Сен, — все удивлялись тому, что вся магия Того-кто-потерял-всю-магию перетекла в тебя, а ты до сих пор не величайший колдун в мире? Так вот, я знаю, куда подевалась большая часть магических способностей, которые аккумулировал Мордевольт.

     — В Кисера, что ли? — уточнил Порри. — Ну да, если он может запросто переносить людей из Бэби-Сити в Первертс и обратно... Но, по-моему, эта магия ему мозги немного повредила. Несет какую-то чушь. "Всегошего". "Скоримся".

     — А что, — спросил Аесли, — раньше он декламировал Достоевского в оригинале <Напомним, дело происходит в Великобритании.>?

     Гаттер промолчал. Раньше Кисер ограничивался утробным мурлыканием. Имел ли в виду кот Достоевского, Порри не знал.

     — Второй вывод, — сказал Сен, — связан как раз с прощальной речью твоего кота. "Хоро всегошего" означает "Всего хорошего", а "Встрето скоримся" — "Скоро встретимся". Ничего не напоминает?

     — Болгарский эмигрант? — вспомнил Порри. — Который следил за мной в Дутом переулке, а потом приходил к маме? А зачем он подсунул Развнеделу пугатор с Мордевольтом тогда, на картофельном поле?

     — Может, предупредить хотел, — пожал плечами Сен. — А может, просто выделывался. Коты — существа непостижимые. Или как там их классифицировал Харлей? "Кошки. Кто они?"

     — Ты еще скажи, что четверокурсник в поезде был Кисером <Да кто его знает, может и был. Познаваема только часть Вселенной. Да и то не полностью.>!

     Важный гносеологический спор был прерван боевым кличем Лужжа:

     — Держитесь! Мы идем!

     Ночные небеса обрушились, и два великих мага обрушились на поле боя, готовые обрушиться на врага. Стоящая невдалеке башня Орлодерра зашаталась.

     — А, — перевел дух Югорус, — уже все? А я думал, мы опоздали.

     — Да нет, — успокоила его МакКанарейкл, кивнув на пытающихся уползти домовых, — кое-кого спасти еще можно.

     — Может, не стоило так долго задерживаться в Гренландии? — спросил Браунинг, со священным ужасом наблюдая за неутомимой Мергионой. Клинч и Дубль уже сидели в стороне, вытирая трудовой пот.

     — Не могли же мы бросить людей без Утепляющего заклинания! — возразил Лужж. — А то пришлось бы встречать Новый год на морозе.

     — Да и пять тысяч Санта-Клаусов им не помешали, — признал Браунинг.

     Маги хихикнули.

     Тем временем произошло невозможное: Пейджер остановилась. У нее закончился фронт работ. Оглядев кучу поскуливающих ложных гномов, Мерги нахмурилась и заявила:

     — А Бубльгум опять смылся! Ну что это за... Лихорадочный бой главных часов Первертса не дал Мергионе договорить. С последним ударом хриплый голос с часовой башни произнес:

     — Небось, опять не успели желание загадать? Ничего, в следующем году попроворнее будете!

     В недрах главного корпуса проскрежетало.

     — Это же мое Охлопывающее заклинание сработало! — заволновался Лужж. — Браунинг, мы точно всех эвакуировали?

     — Даже если кто-то остался, — сказал коллега профессора, — нормальный размер Зала Трансцендентальных Откровений вряд ли ему повредит. Кстати, а зачем вы вообще поставили таймер заклинания на полночь?

     — Да это все ректор! Бывший. Он начал мне объяснять, что если площадь Школы в ноль часов первого января не будет соответствовать техпаспорту, его могут привлечь за приписки. Между прочим! С Новым годом всех!

     — Кто родился в январе, вставай, наливай! — запел Клинч. — Тост. Сам придумал.

     — С новым счастьем, — ответила Сьюзан, — пойду, прибью Бубльгума.

     — Секундочку, мисс, — остановил ее Югорус, — с этим вполне справится и наша команда победителей.

     Я думаю, мистер Гаттер, вы знаете, где его искать. А у нас, профессор МакКанарейкл и профессор Развнедел, есть более важные проблемы.

     — Например? — нахмурился декан Чертекака, который начал было незаметно левитировать в сторону столовой.

     — Например, скорректировать учебные планы с учетом высвободившейся ставки. И организовать отъезд студентов на каникулы. И учесть при составлении расписания мудловские... то есть слабоволшебные предметы.

     — Мне тоже нужно выполнить свой долг, — вздохнул Браунинг. — Навестить в лазарете моего собрата по несчастью Фантома Асса.

     — По несчастью? — переспросила Сью, но святой отец уже улетучился.

     — Кстати, мистер Клинч, — сказал Югорус, — завтра к вечеру нужно подготовить белье для наших гостей. Не вечно же они будут торчать в Гренландии.

     — Да вы офонарели! — взвыл Клинч. — Где я вам возьму сто тысяч пододеяльников?

     — Пошли, — шепнул Порри друзьям, — кажется, начались серьезные взрослые проблемы.

     "По крайней мере, — подумал мальчик, — без ректора мы не остались".

     — А куда пошли? — спросила Пейджер.

     — Преступник всегда возвращается на место преступления, — с умным видом ответил Порри и скользнул в потайной ход. Мерги, Дубль и Сен последовали за ним.

     Бубльгума они обнаружили там, где и ожидали: бывший ректор и очень бывший колдун лихорадочно копался в обломках Каменного Философа в поисках уцелевшей Трубы.

     — Роетесь в погремушках, профессор? — крикнул ему Гаттер еще издали.

     Но радовался он преждевременно: Бубльгум выпрямился, и в руках у него опасно засветилось фиолетовое жерло. У Порри пересохло во рту, и он вспомнил, что не спал уже больше суток. "Как глупо, — подумал он, — вляпаться в последней главе!" <Ничего не глупо, все авторы так делают. Пусть Порри еще скажет спасибо, если ему удастся выкарабкаться. Кстати, это еще неизвестно.>

     Экс-ректор добро и мудро улыбался. Друзья замерли, ожидая, что он разразится ядовитой речью, в которой скажет:

     — Вы считаете это погремушкой, мой юный друг? В каком-то смысле вы правы. Это действительно будет громким делом. Знаете, что сейчас произойдет? Легкое нажатие на курок — и вся могучая сила Того-кто-не-ны-нешним-чета транзитом через Великого Порри Гаттера вольется в наиболее приспособленный для нее сосуд. Отныне я буду вместилищем магических способностей 666-ти колдунов. Да, я не ошибся в расчетах: 665 обезмаженных, в том числе ваш покорный слуга, и сам Враг Волшебников! Наконец-то появится человек, который будет обладать не только сверхмагией, но и сверхразумом! Прощайте, волшебник Гаттер! Здравствуй, мудл Порри!

     Но вместо этого, совершенно естественного, монолога Бубльгум просто нажал на курок.

     Яркое, не правдоподобно веселое пламя вырвалось из Трубы. Лишь только у дула оно было фиолетовым, а на воле превратилось в хоровод зеленых, белых, оранжевых, бирюзовых искр. Не долетев до Порри, пламя метнулось к потолку, и Зал окрасился бутонами праздничных фейерверков. Блестки салюта не опали на пол, а повисли в воздухе, образуя слова:

     Проверено. Труб нет.

     Югорус Лужж. Кольт Браунинг.

     — Ах, так! Ну, ладно! — воскликнул Бубльгум. — Вам это выйдет боком <Ошибка перевода: в оригинале было "I'll be back!">!

     — Да ну? — сказал незаметно подкравшийся сзади майор Клинч.

     "Интересно, — подумал Порри, — их другим приемам в спецназе обучали?"

     Бубльгум усмехнулся... и прыгнул в воронку из-под Каменного Философа. Преследователи бросились к ней, но оказалось, что злодей по привычке предусмотрел все. Что-то хлопнуло, распространяя запах селитры, и постамент обрушился, оставив только узкую щель.

     — Он в подземный ход пошел! — сообразил Клинч. — Там нам его не взять!

     На слово "Взять!" последовала незамедлительная реакция: изорванная мантия Порри распахнулась, и затаившаяся до времени Черная Рука метнулась вдогонку за бывшим хозяином.

     Приложив ухо к полу, майор широко улыбнулся:

     — Тащит! Давайте пока проход расширять.

     — А что это вы не наволочками занимаетесь? — поинтересовался Сен, отбрасывая землю и щебень в сторону.

     — Наволочки! По всей стране выходной, а я что? — возмутился завхоз. — И вообще. Стреляли.

     Через пять минут вывалянный в земле Бубльгум был торжественно водворен на настенный крюк. Один из его умных добрых глаз прятался под аккуратным черным фингалом.

     — В команде Шалтаев-Болтаев произошла замена, — торжественно провозгласил Аесли. — Повисишь здесь до Безмозглона. Ваш выход, майор Клинч!

     Завхоз набрал побольше воздуха в легкие и радостно заорал:

     — Попался, голубчик!..

     На третьей минуте монолога завхоза Порри почувствовал, что ноги его подкашиваются от усталости. Гаттер сел на постамент и блаженно закрыл глаза. Закончился, наконец, этот бесконечный день. И год закончился.

     — Извиняюсь, — сказали откуда-то снизу, — но мне сдается, энто снова ты, парень, на меня уселся?

     Гаттер со вздохом приподнялся и посмотрел вниз. На него глядели глаза работящего гнома.

     — Не обознался, — с удовлетворением произнес подземный житель.

     — Так вылезай, раз не обознался, — не слишком вежливо пригласил гостя Порри.

     — Не могем, — строго ответил Стах, сменивший впередсмотрящего у дырки, — референдум еще не проведен,

     — Так чем вы там занимались?

     — Известно чем, копали. Мы ж не балаболки какие, мы честные джобберы... — завел свою пластинку предводитель гномов.

     — Сен, — устало произнес Порри, — иди, разберись, это по твоей части.

     — А? Что? — встрепенулся Аеслн, который уже начал задремывать на боку у Дубля.

     — Там гномы наружу вылезать не хотят, — зевая, объяснил мальчик и побрел к Клинчу и Мерги. За спиной уже звучал поставленный голос Сена:

     — Оставаясь под поверхностью земли, вы создаете неоправданное демографическое давление...

     Зато майор свою речь уже заканчивал:

     — ...через коромысло! Способ! Сам придумал. А ты, Мерги, не слушай, ты девочка!

     И завхоз принялся сгребать в совок обломки Философа. "А я предупреждал", — сказали каменные губы. "А помолчи, — сказал Клинч, — а то отдам Развнеделу чинить".

     — Я не девочка, — возразила Мерги, — я бесшумная тень в ночи.

     Бесшумная тень сладко, с хрустом в челюсти зевнула и посмотрела на Порри.

     — А теперь, Гаттер, ты должен немедленно начать дергать меня за уши. Приступай.

     — Мерги, да перестань ты, — слабо запротестовал мальчик. — Ты и так лучший боец в мире. Ну зачем тебе еще смертоносные уши?

     — Дурак ты, Гаттер. У меня день рожденья. Мне двенадцать, малыш.

     — Вот не повезло, — огорчился Клинч. — День рождения первого января. Хотя... Кто родился в январе!..

Эпилог

     Когда рукопись попалась на глаза вашему скромному и покорному слуге, спасать что-нибудь было уже поздно. Примитивный стиль изложения, полное отсутствие описаний природы, коверкание фактов в угоду "художественной правде", глупое хихиканье по поводу и без оного — вот что представляет собой книга, которую вы держите в руках. А чего стоит бесконечное прерывание повествования бессмысленными примечаниями <Чем еще можно объяснить обилие примечаний, кроме неспособности авторов связно и последовательно излагать свои мысли? — Примеч. Бальбо.>! Более того, авторы в силу легкомыслия своего — и своего же недомыслия — решили, что произведение такого масштаба может обойтись без эпилога!

     К счастью, им удалось уговорить меня,

     К счастью, мы договорились о том,

     К счастью, я уломал этих упрямых,