Караван к Наташке 3

Ополоснулся Затонов быстро, разве что голову почти две минуты под ионным душем держал, чтобы густые чистые волосы дыбом от электростатики встали — так их укладывать проще. В спальню шагнул и встал — жены в унисон ревели, сидя на постели в обнимку и поглаживая друг друга по голым спинам. Святая почувствовала взгляд мужа, повернула к нему лицо — под слезами было яркое-яркое счастье — и обрадовала:

— Сюзи беременна.

— На танцы не пойдем? — с облегчением спросил Павел и застыл, соображая, что ему только что сказали. На лицо сама собой вылезла глупая радостная улыбка от уха до уха — ну прямо как у дауна с недостатком умственного развития.

— То есть, как это не пойдем?! — с возмущенным криком вскочила Создательница. — Я танцевать хочу! — схватила Сабину за руку и потащила в ванную комнату. Еле успел перехватить и расцеловать мокрое, но такое сладкое от соленых слез лицо.

* * *

"Во дают!" — восхитился про себя Павел, наблюдая как залихватски отплясывают его жены с земными пилотами. Его самого кружила в танце высокая девушка с немного удлиненными пропорциями, рожденная вероятно на давным-давно терраформированном Марсе с его низкой гравитацией. Что удивило Павла, так это собственное отношение к землянам. Казалось бы, с искусственно сделанными в операционных косметических хирургов лицами и фигурами, он все равно относился к ним, как к равным себе. Не виноваты они ни в чем. Такими их сделала власть корпораций. Зашоренные пропагандой с рождения.

Когда музыка стихла, и дамы покинули кавалеров — кто-то просто с благодарным кивком, а некоторые, в основном гости с Наташки, присев в классическом реверансе — Сюзанна со Святой отошли к музыкальному серверу и долго с ним колдовали-настраивали. Потом проскользнули на сцену громадного зала и застыли, склонив головы. Свет внезапно пригас, оставив яркое пятно на двух девушках в простых воздушных белых платьицах, ничего особо не скрывавших в их совершенных фигурах.

Где-то в вышине появился тихий вначале высокий звук, внезапно ударивший по ушам громом литавров. Музыка была то плавной, как текущая по широкой реке вода, то вдруг взвинчивала сумасшедший темп до взрывного ритма. В ней было все — и высокие медленные тона Чайковского из "Лебединого озера" и "Спящей красавицы", и безумные переходы "Турецкого танца с саблями" Хачатуряна. А девушки, до того застывшие на сцене как два изваяния — даже дыхания заметить было нельзя — вдруг изящно взмахнули прекрасными головками, отпуская на волю свои длинные локоны, окутываясь волнами струящихся как тяжелая ртуть густых волос. Затем ожили и взлетели вверх сильные руки, почти бесстыдно привлекая внимание к едва прикрытым чуть выше сосков полным грудям. Синхронно задвигались практически плоские мускулистые животы, отчетливо видимые сквозь тонкую ткань платьев. Плавно поплыли из стороны в сторону налитые силой широкие бедра. Женственно, но, ни в коем случае, не вульгарно. Резкий поворот вокруг себя, заставивший разлететься свободные юбки почти горизонтально, открывая при этом совершенные длинные загорелые ноги до ярко белых трусиков. Темп резко возрос — под тяжелые басы контрабасов и взвизги скрипок фигуры вдруг размазались в воздухе, позволяя взгляду выхватывать в отдельные моменты то метнувшуюся как нападающая змея руку, то взлетевшую казалось высоко-высоко стройную ногу в хрустально прозрачной туфельке.

Вихри, рвущие время, сливались с пляской теней. Светлое и черное, огонь и безумие, жизнерадостный смех и горькие слезы, осколки зеркал... танец наслаждения между жизнью и смертью. Две фигуры то сливались в единое целое, то вдруг удалялись далеко-далеко. Иногда ласкали друг друга мягкими движениями удивительно гибких рук и ног или внезапно начинали избивать резкими ударами сильных бедер, встречаясь на невообразимой скорости. Взлетали и падали, извиваясь, как огненные саламандры в короне пылающих звезд. Или внезапно затухали пылинками в луче света, неожиданно вновь вспыхивая сумасшедшими шажками на самых кончиках давно потерявших туфельки пальчиков ног.

Война, жизнь, любовь, дети — в этом феерическом танце смешалось все. И удивительная неземная грация обеих девушек.

Музыка незаметно стихла, а они все кружились в своем завораживающем танце, подчиняясь неслышному ритму. Столкнулись, медленно стекли на сцену, как оплывший воск сгоревшей свечи и замерли там, испустив последний, казалось, в их жизни томительный вздох.

Затонов не сразу пришел в себя и поразился царящей вокруг тишине. Потом услышал даже не движение воздуха, а какой-то зажатый всхлип. Затем удивленно захлопал глазами, отстраненно наблюдая медленное опускание людей на колени. Оставшись в вертикальном положении один во всем зале, каким-то седьмым чувством начал понимать, что верующих сегодня прибавилось. Пусть не в него самого, а только в двух его восхитительных девушек, но верить, поклоняться и выполнять любые просьбы как приказы будут обязательно...

* * *

— Просто, не просто, но необходимо вытащить из людей наружу глубоко затаенное в них прекрасное, все-таки оставшееся там от природы. Никакая самая изощренная пропаганда не в состоянии вытравить из людей красоту, как основание выбора объекта для совместного продолжения рода.

— Командир, ты ставишь во главу угла именно физиологию? — спросил после короткой паузы герцог Серебряный.

— Можешь предложить другую основу для вытаскивания человечества из ямы безверия и подмены истинных приоритетов жизни? Когда главное не лучшая жизнь для детей и будущих поколений, а желание сиюминутно получить максимум удовольствий, как угодно ублажая для этого власть имущих? — вопросом на вопрос ответил Затонов.

— При жизни нынешнего человечества поставленная задача решения не имеет, — отчеканил граф Котицкий.

— Никто и не говорил, что будет легко, — согласилась с ним Сабина, — значит нужно спланировать все наши действия на больший срок, воспитывая своих детей так, чтобы у них все получилось.

— Ты как всегда права, Святая, — склонил голову император-консорт Небесный, обратившись к девушке в соответствии с ее высоким титулом, — позволишь мне составить обстоятельную докладную жене и Верховному главнокомандующему? — он посмотрел почему-то не на Сабину, а на Создательницу. Привык из-за американского матриархата полагаться на решения старших в семье женщин?

— Да какая разница, кто и как отпишется императорам? — недовольно потряс головой Павел. — Меня другое интересует. Вы-то сами согласны с такой постановкой вопроса?

— С необходимостью приложить все силы для помощи земному человечеству? — уточнила подполковник Столбова. Дождавшись утвердительного кивка Затонова, продолжила: — А народ Наташки другого будущего для себя и не представляет. Но, как мне кажется, командир, ты несколько преувеличиваешь сложность этой миссии.

— Объяснись, дорогая, — мягко попросила Сюзанна. Ну а как иначе могла обратиться одна беременная женщина к другой, тоже носящей ребенка под сердцем?

— Ну-у-у, — задумалась Столбова, — вы, наши Создатели, почему-то считаете, что мы смотрим на слабых и недостаточно умных по сравнению с нами землян с пренебрежением, как на нечто несовершенное. А это совсем не так, — и тут же развила свои мысли, отталкиваясь в первую очередь от понятия прекрасного.

Павел слушал и... балдел.

В том, что на взгляд землян модификанты были все как один поразительно красивы, не было ничего удивительного — коллектив грамотных специалистов в "Генетик компани" не зря ел свой хлеб с маслом и толстым слоем красной или черной — кому, что больше нравилось — натуральной икры. А вот то, что народ Наташки после трех тысячелетий веры в Создателей, молясь на новые иконы своих Богов, сделает землян эталоном прекрасного, Затонов никак не ожидал. Нет, те, кто уже нашел свои половинки под яркими лучами Инти, особо на представителей старой цивилизации не любовались. Но флотская молодежь — глаз ведь оторвать не могут. Похоже, что налаживание связей Наташки с Землей не будет таким уж сложным делом, как они с Сюзанной ожидали. Нужно только организовать массовый десант модификантов в центры старой цивилизации. А там... Нет, не "стерпится — слюбится", строго наоборот — сначала полюбят друг друга, и только потом будут учиться терпеть недостатки своей "второй половинки".

Полковник фон Миллер скромно сидел у самого входа в кают-компанию. Слушал уже привычную скороговорку — ну живут модификанты быстрее, метаболизм у них такой, потому и "строчат" — и уже почти не удивлялся. Пришли из самой глубины вражеской территории, спасли от гибели его и его парней, а теперь строят планы помощи всему человечеству. Альтруизм и благородство из них так и брызжет. Интересно, как бы он сам отнесся к непрошенным гостям, если бы с первого мгновения не утонул в бездонных карих глазах Сашеньки? Попробовать абстрагироваться и посмотреть на них со стороны?

Устрашающе сильные и удивительно ловкие — один на один Рихард даже с юной Святой не справится. Возможно, даже подготовленные десантники против девочки не потянут. А уж с оружием... Утром наблюдал, как невеста, решившая побаловать его новыми блюдами, виртуозно с сумасшедшей скоростью работает ножом. Напоследок ополоснула в кипящей воде, опустив в нее всю кисть, и не глядя, метнула его в разделочную доску, висящую на стене маленькой кухоньки. Нож, быстро вращаясь, воткнулся лезвием в самый центр строго по нормали. Несомненно, умные — "IQ" и без всякого теста видно, что зашкаливает. Образование? Самому полковнику и за десять жизней не освоить то, что досконально знает невеста. А теперь еще и при других офицерах их флота даже не подумала скрывать, почему полюбила фон Миллера. Рихард для нее "свет в окошке" на всю их долгую жизнь. Ну и... похоже, что модификанты не умеют врать. В принципе. При этом сами мгновенно распознают чужую ложь.

Вот нужна ли ему такая жена? Тяжело, конечно, будет первое время — придется многое в себя ломать. Жестко, без единой попытки сохранить себя прежнего. Но ради счастья с Сашенькой и возможности в скором времени подержать на ладонях свой "колобок" — ему уже показали на мониторе, как будет выглядеть ребенок первые месяцы — Рихард пойдет на что угодно! А теперь вдруг выясняется, что даже против присяги идти не нужно — гости хотят помочь землянам, а ни в коем случае не покорить их. Ассимилировать? Ну и что в этом плохого? Не опускать до уровня рабов, как генаи на захваченных планетах, а наоборот — поднимут до своего благородства, не покушаясь на существующую культуру и традиции.

— Что будем делать с корпорациями? — спросил генерал-майор Котицкий. — Воевать?

— В обязательном порядке! — ответил Павел без задержки. Посмотрел на нахмурившиеся лица и добавил: — Их же экономическими методами.

— Пашенька, не тяни, — потеребила Создателя за рукав Сабина.

Фон Миллер весь ушел во внимание — противостояние с могущественными корпорациями одна единственная далекая планета потянуть не может в принципе. Тогда что собрался делать Бог-Затонов?

— На освобожденных от генаев планетах нам не могут запретить открывать новые предприятия — восстанавливать экономику необходимо сразу, чтобы поддержать освободительную войну, — сказал Создатель и вопросительно посмотрел на земного полковника.

— Логично, — подал голос Рихард.

— Вот только грамотных ученых и инженеров на Наташке уже сейчас больше, чем на всех планетах метрополии — половина миллиарда есть уже сейчас.

— Все население Наташки? — догадался фон Миллер.

— Взрослое население, — подтвердила за мужа Сюзанна, — лет с двенадцати-тринадцати любой модификант после получения доступа к файл-серверам практически сравним по работоспособности и результатам высококвалифицированного труда с лучшими представителями Земли.

— Через полтора десятка лет нас будет на порядок больше, — веско заявила Сабина.

— Геометрическая прогрессия, — подтвердила Создательница и посмотрела на мужа — помнит ли тот разговор сразу после их первой посадки на Олимп?

"Конечно, помню, родная" — тихо прошелестело в ее голове.

— Итак, инженеров у нас хватает. Поверь, что от желающих переселиться на отбитые у генаев планеты отбоя не будет, — сказал Затонов, глядя на фон Миллера.

— Включая те, что подверглись ядерной бомбардировке с орбиты? — задал насущный вопрос полковник.

— Без каких-либо исключений, — ответил за своего Бога опытный граф Котицкий, — мы умеем чистить большие площади от радиации... вручную.

Рихард согласно махнул рукой, мол, больше вопросов нет.

Все опять обратились взглядами к Затонову.

— Норма прибыли на наших предприятиях будет ниже, — продолжил Павел, как будто и не останавливался, — зарплаты выше, а потребительские качества выпускаемых товаров лучше. Ну и кто кого переиграет в такой войне?

На руке у фон Миллера тихо запиликал коммуникатор. Полковник прижал к уху запястье, выслушал сообщение и поднялся, на глазах темнея. На вопросительный взгляд Создателя ответил:

— Довлатов прилетел. Пойду встречать, — посмотрел в глаза своей Сашеньке и покинул кают-компанию.

Офицеры флота Наташки тоже начали подниматься с кресел.

— Сидеть! — рявкнул Затонов. Кинул взгляд на жену, другую и вдруг улыбнулся: — Друзья, а не выпить ли нам наторианского? Дамам сок, — добавил Серебряному, уже оказавшемуся у бара.

* * *

Свершилось! Проект, на который полсотни лет назад он угрохал столько сил и средств, все-таки работает! Стоит показаться одному из этих модификантов, и в распоряжении Довлатова окажется сильнейшая в известной части галактики армия.

Сообщение о победном бое во фронтире всего одной эскадрильи "Волкодавов" со многими сотнями кораблей противника с участием на стороне землян неведомых сверхбыстрых бойцов командующий Военно-космическими силами Солнечной получил уже вечером. Сориентировался мгновенно — ну а кто это еще может быть, как не модификанты? Тем более что и направление на аномалию совпадает. Сверхскоростной курьерский корвет вызвал немедленно. Недостаточный комфорт во время перелета? Ничего, потерпит. Полвека ждал, уж сутки-то другие в тесноте как-нибудь переживет. Краткую шифровку о скором прибытии на базу целой ударно-разведывательной бригады генерал получил уже в пути.

Сколько же у него осталось? Лет семьдесят, не больше. Вторая процедура омолаживания пятизвездочному генералу далась ожидаемо тяжелее, а третьей еще не перенес никто. Сколько ни накачивали за последние века многочисленные медицинские институты деньгами, но технологии по настоящему долгой жизни — ну, хотя бы лет двести-триста — еще никто не открыл. Может озаботить проблемой модификантов? Уж для своего Бога возможно ведь что-нибудь придумать. Интеллект-то у них должен быть заметно выше, чем у земных яйцеголовых.

Довлатов расслабленно размышлял, а маленький кораблик несся на запредельной скорости во фронтир. Оружия на курьере не было, щиты слабенькие — только чтобы от случайных микрометеоритов прикрыться. Противник вглубь звездного ареала человечества не заходил никогда — знал, что уйти не удастся, да и ценную информацию отсюда передать земляне все равно не дадут. Но если генеральский транспорт вдруг все-таки нарвется на генаев, то сможет убраться от них даже в обычном пространстве — время, конечно, будет потеряно на субсветовой скорости, но оторваться получится.