Девушка тепло и виновато улыбнулась... в душЕ. Несмотря на груз вины перед этим мальчишкой, убийство его родителей, она больше никогда бы не смогла его оставить. Несмотря ни на что. И новые чувства, которые она осознала разумом лишь сейчас, повергали ее в смятение. Потому что даже этого парня, который сначала вдоволь поиздевался над ней, а потом хладнокровно, но очень... зажигательно вырезал ее команду и почти убил ее саму, она в этом винить не могла.
Гурен внутренне усмехнулась получившейся мрачной шутке. Да, она не могла его винить... Потому что прекрасно помнила и понимала, почему он так поступил. Куноичи на мгновение представила, что Юкимару больше нет рядом с ней... и ее пробила мгновенная дрожь, причиняя израненному телу новую боль...
Мальчик и правда спокойно спал, свернувшись калачиком на носовой банке. Гозу без дополнительных просьб повернул Гурен так, чтобы она смогла рассмотреть пацана без лишних движений. Спящий тихонько посапывал, не особо смущаясь ночной прохладой. 'Хорошо, что он не видит нас сейчас. А вообще — не простудился бы, здесь сыро...'
Гурен уже собралась приказать своему спутнику забрать мальчишку и двигать отсюда, но установившаяся было идиллия была грубо нарушена. Колыхнулись слои тумана и из тьмы к лодке вынырнул Кабуто. Стекла очков сверкнули в свете фонаря.
— О, Гурен, ты жива? Приятный сюрприз. Я не рассчитывал, что выжил еще кто-то. А наши информаторы не зря едят свой рис, как там говорила эта старуха из Песка: 'Искусство — это взрыв!'?
Ночью звуки над водой разносятся далеко окрест... Вот и сейчас — мужчины одновременно повернули головы вбок, туда, где им обоим послышался придушенное шипение и треск. Как будто кто-то изо всех сил пытался крикнуть... а ему зажимали рот, при этом крепко держа за полы плаща, о сохранности которого можно было не беспокоиться, ведь всегда есть запасной...
Шиноби постояли еще немного, но больше ничего не услышали. А Гурен, наконец, собралась с силами, чтобы продолжить разговор.
— Что... ты делаешь?..
— Проводил кое-какие опыты... И попутно искал живых. В общем-то, безуспешно, — Кабуто легко улыбался, будто не произошло ничего особенного. Хотя что ему потеря четырех бесперспективных образцов, которые лишь послужили основой для дальнейших исследований? Им даже Проклятую метку не ставили. Все это было насквозь понятно и ожидаемо. Но сейчас девушку почему-то покоробило такое отношение, — Впрочем, даже в таком виде они кое на что сгодятся.
Последняя фраза очкарика сильно насторожила Гурен, но, пока она собиралась с силами, Кабуто отвернулся от них, сложил ладони в печать и, присев, хлопнул руками по воде:
— Кучиесе но Дзюцу!
Поверхность озера застлал белый дым, из которого вывалилась здоровенная змея, с гулким плеском свалившаяся в озеро. Она тут же вытянулась в нитку, чтобы не утонуть и приподняла голову, ожидая приказов.
Кабуто повернулся к компании и весело бликнул очками.
— Ну что ж, давайте уходить отсюда. Сегодняшний день был очень сложным, но у меня почти получилось поймать Треххвостого. Юкимару нужно отдохнуть, и мы повторим еще раз. Кстати, Гурен... Расскажи, что произошло у тебя с Айдо? То, что сейчас было — совершенно на него не похоже. Он не любит убивать, тем более так.
Куноичи как раз собиралась с духом, чтобы высказать все, что она думает насчет опытов над Юкимару, но вопрос сбил ее с мысли.
— Там на поляне... Он уворачивался... Я никак не могла его поймать, а он... был со всех сторон и... издевался надо мной. Я думала, что дело в скорости... и применила массовую Аметистовую Тюрьму по площади... Он снова увернулся... А вместо него в кристалл попала девушка... Кажется, Хъюга...
Гурен отвернулась. Если бы она не двигалась, то смогла бы заметить редчайшее зрелище под этим небом — Кабуто нахмурился. Но совершенно неожиданное бормотание себе под нос от любимого ученика Орочимару не услышать она просто не могла.
— Так... Это плохо... Если там Хъюга Хината, то... особенно вспоминая Чунин Шикен и то, на что он ради нее пошел... У нас проблемы...
— Да в чем дело-то? — Удивление девушки прорвалось даже сквозь боль, — Он шиноби, она куноичи, он за нее отомстил... Я ведь не трогала его близких или тех, кто не может себя защитить!
— Гурен... — Кабуто все еще был очень задумчив, — Айдо-кун известен тем, что очень трепетно относится ко всем, кого считает своими... друзьями. Вот если бы ты прикончила Хатаке Какаши или добила Инузуку с его псом — он бы только головой покачал. А теперь... да, похоже, иного выхода нет.
Якуши запустил руку в поясную сумку и кинул в Гозу и Гурен двумя темными комочками размером с куриное яйцо.
— Держите. Это стимулятор, его нужно съесть целиком. За ночь восстановит все повреждения.
— И отнимет у нас по десять лет жизни.., — Скорее прошептала, чем сказала девушка.
— Гурен.., — Пепельноволосый посмотрел на нее почти с жалостью, — Я достаточно хорошо знаю Айдо-куна. В этот раз его смог остановить только Треххвостый Зверь-из-Чакры... Да, Орочимару-сама ошибся тогда. Что ж, я его ошибки не совершу... А вам обоим так хочется завтра проснуться от того, что ваши кишки валятся на землю? Печать призыва 'Рашомон' у меня была только одна, а на этом озере у меня еще есть дела. Я рассчитываю на вас.
Он мягко улыбнулся и куноичи проглотила возражения. В конце концов, до сих пор Якуши Кабуто никогда и никому не говорил, что нуждается в нем...
Ирьенин шагнул было к лодке, но тут же вновь повернулся обратно.
— Гурен. Как я вижу, ты сейчас осталась совсем без одежды?
— Д-да.., — Неожиданный вопрос настолько ее ошарашил, что случилось нечто невероятное — впервые за много-много лет она покраснела. И даже открытая и запечатанная кристаллом рана вместо правой щеки почти не портила впечатление от этого зрелища...
— И с первой встречи с Айдо ты все время держала на себе Технику Кристальной Брони?
— Д-да.., — Девушка все еще не понимала, куда же клонит очкарик?
— Тогда... У нас есть кое-что лишнее, что с собой брать не стоит. Гозу, держи ее крепче.
С этими словами Кабуто шагнул к ней и протянул руки. Она с испугом и непониманием смотрела на происходящее, а слабость не позволяла ей немедленно спрыгнуть на воду и убежать...
Кабуто уже отвернулся к лодке, подхватил на руки по-прежнему спящего Юкимару и пошел к змее, кивком подозвав Гозу, а Гурен все еще никак не могла понять, зачем очкарику вдруг понадобились ее сапоги и почему их надо было обязательно утопить в озере, засунув внутрь две половины разломанного фонаря, чтобы не всплыли? 'Наверное, это какая-то секретная техника' — вздохнула девушка и наконец-то позволила себе уснуть...
Глава 22.
Казалось, в тишине и неподвижности прошла вечность. Но, когда сверху на меня упала сухая ветка, сбитая какой-то птахой, неумолимый внутренний контролер, который запоминает все... кроме чисел, названий месяцев и дней недели, подсказал, что прошло всего лишь около минуты.
Я тяжело поднялся и оглядел окружающий меня лес. Понять, на какую из бесчисленных меток, раскиданных в самых разных уголках этого мира как придется, меня сейчас занесло — не представлялось возможным. Да и никакого дела до этого места мне не было. Нужно было идти и я медленно, будто разом забыв все, что умел, запечатался в пустоту...
Оказавшись в черноте, попытался было глубоко вздохнуть... И, пошатнувшись от боли в сломанных ребрах, не удержался на ногах и упал навзничь.
Лежа в несуществующем месте на несуществующей поверхности, я неподвижно пялился вперед. Странно, но до сих пор я не обращал внимания, как здесь все изменилось. В прежде абсолютном мраке теперь находилось множество искорок. Некоторые из них были очень яркими, некоторые тусклыми. Они висели неподвижно, далеко или близко — не определить, и все вместе создавали впечатление, что на меня глазами звезд смотрит сама Вселенная.
Время здесь отмерять было нечем и незачем, кажется, затихло даже биение пульса. Оставалось только избитое тело, ощущения которого можно было бы легко убрать, но... Раньше, с самого детства, слушая сказки, и чуть позже, начав читать о подобном, мне всегда казались... не то, что глупыми, скорее странными — моменты, когда герой 'облачался в вериги железныя' и иже с ними, и шел по дорогам искать правду. Ну в самом деле, зачем? Тяжело ведь, неудобно и бессмысленно. А вот теперь завеса тайны приподнялась. Ведь боль физическая позволяет отвлечься от боли души. Жаль только, что совсем чуть-чуть...
Что-то изменилось вокруг. Один из сотен огоньков вдруг стал расти, постепенно добавляя в изначально синее свечение толику красного.
'Но ведь... почему? Я же... не хотел... никуда' — мелькнула мысль, но маячок явно не интересовали мои высказанные мысли. Он становился все больше и больше, пока...
Посреди полусферы двух метров над землей передо мной снова возникла картина, которую я пытался смыть потоками вражеской крови и закидать кучей мертвых тел... Прижав руки к груди, пытаясь сжаться и сделаться незаметной, но не завершив движения... С застывшим выражением удивления и испуга на милом лице... В середине розовой прозрачной глыбе... Будто прерванная на полуслове песня, завершенная многоточием поэма, оборванная смычком струна... В холодном каменном безмолвии...
Изображение само по себе крутанулось и мое лицо оказалось в точке, куда были устремлены широко распахнутые удивительные лавандовые глаза без зрачка. И в пустоте, где я никогда ничего не слышал, будто бы прозвучали слова. Три простых слова. 'Это. Твоя. Вина.'
'Ниндзюцу настоящего мастера не нуждается в костылях вроде слов или ручных печатей, — Вроде бы не связанная с происходящим мысль, но.., — Верно ведь... Я действительно сейчас хочу запомнить ее такой. Спустя века здесь... или миг там... я встану и буду что-то делать. Я буду пытаться освободить Хинату, пробовать ей помочь, я не поверю, что она умерла и не сдамся... до тех пор, пока кристалл не превратится в блестящую розовую пыль и не останется даже призрачной тени надежды. А сейчас... прости, Хини. Прости, я не успел разобраться, что же на самом деле к тебе чувствую, а теперь это уже неважно. Прости... и прощай!'
Я протянул руку вперед сквозь пустоту, несмотря на мои желания показавшую мне то, чего я боялся больше всего, в попытке в первый... и последний раз прикоснуться к щеке Хинаты Хьюга. Мое тело будто продавило невидимую преграду, которой тут не должно был быть, пальцы, казалось, почти ощутили мягкость нежной кожи... а потом руку толкнул камень, в ноги ударила земля и я застыл, опершись на холодный кристалл.
Сзади кто-то прерывисто вздохнул от неожиданности, но оборачиваться я не стал, боясь отпустить кристальную глыбу, будто она собиралась рассыпаться прямо сейчас...
В этот самый момент система циркуляции напомнила мне, что сегодня я изрядно потратился, чакра продолжает неимоверными темпами тратиться на лечение, а сидение в пустоте Хирайшина тоже стоит энергии. В глазах помутилось, меня шатнуло влево... Но я устоял. С помощью...
— Айдо, где ты был?., — Тен-тен схватившая было меня за плечо, едва не отдернула руку, когда намоченная, обожженная а потом снова намокшая тряпка, в которую превратилась моя одежда, расползлась прямо под ее ладонью, — Прости... Я... понимаю.
— Что?
Девушка, убедившись, что я стою ровно, немного отошла от меня. Ее губы дрогнули.
— Я... понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Я... тоже теряла близких... Айдо, я... больше не совершу свою ошибку. Я не отвернусь от тебя, что бы ты... и кого бы ты ни...
Вдруг она подалась вперед и взяла меня за руку. Ее ладонь утонула в моей, но, не дождавшись никакой реакции, разжалась.
Неожиданно на правое плечо легла еще одна ладонь, почти полностью замотанная бинтами. Я повернул голову и посмотрел в черные глаза Ли. Против своего обыкновения он молчал. Еще немного подержав меня за плечо, он чуть кивнул мне, убрал руку и перевел взгляд на кристалл.
Я все так же держался за холодные и острые грани, а в голове вертелась неуютная мысль: 'Действительно близкие — это те, кто подставит плечо под твою ношу в любой момент, не прося ничего взамен и даже не спрашивая разрешения. Просто потому что они — твои...'
'Успокойся' — внезапно изнутри поднялся по-прежнему сухой голос Йоко. — Мешаешь'
'Чт-то?'
'Угомонись, говорю. Из-за тебя ничего не разобрать. А-а, достало! Подвинься!'
На мгновение накатило чувство, что меня со всего размаха толкнули плечом под дых. А когда я проморгался...
Моя рука, касающаяся кристалла, была полностью покрыта оранжево-солнечной чакрой. Мало того, она, будто обладая своей собственной волей (тьфу, что за бред! Конечно обладает, дочка у меня весьма своенравная... И ментальный пинок уже освоила, оказывается...), стекала на кристалл. Она разделялась на тонкие ручейки, которые бежали по всей поверхности друзы, пытаясь найти самомалейшую щель, чтобы пробиться внутрь и не в силах этого сделать... Рука пузырилась энергией все сильнее и сильнее, даже мне дышать стало как-то легче, истощение чуть отступило... а потом все резко закончилось. Заболели глаза и на поляне стало как-то темнее.
'Она жива'
В первое мгновение я даже не сразу сообразил, что же сказала Йоко, ничуть не стараясь поменять тон.
'Она жива. Ей одиноко, страшно... И она задыхается. Что с этим делать — думай сам.'
Девочка замолчала, а там, где она только что говорила, будто возникла глухая, без единого просвета, стена.
— Она жива... — прошептал я, медленно опуская руку, до этого момента все еще сжимавшую острые кристальные грани.
Мгновение на поляне царила тишина... а затем пространство сзади взорвалось хаосом звуков. Сакура резко выпрыгнула из-за спины и ударила ладонями по прозрачной поверхности с возгласом: 'Но как?! Я же не смогла ничего почувствовать!', что-то забормотал Какаши, шипение воздуха, врывающегося в легкие Ли, означало, что еще один уголок этого мира вскоре познает всесокрушающую Силу Юности... Но все перекрыл могучий рык Наруто.
— Айдо, надо ее спасти!!! — вопль, казалось, смог бы впечатлить самого Девятихвостого.
Я не выдержал, и впервые за последние минуты мои губы растянулись в улыбке. Наруто, без тебя я никогда бы не догадался, что же мне нужно делать. Без тебя...
'Йоко, спасибо...'
Но мысль безответно канула в никуда.
Тем временем мой беспутный брат окончательно вышел из ступора. Спокойствие никогда не были его сильной стороной — вот и сейчас, едва ситуация перестала выглядеть безнадежной, растерянность сменилась неудержимой жаждой деятельности.
Наруто резко подскочил к кристальной глыбе и попытался схватиться за гладкие грани. Что уж он собирался сделать — выворотить друзу и куда-то с ней бежать, либо попросту разломать, но ничего не вышло, розоватый полупрозрачный столб с заключенной внутри него девушкой даже не шевельнулся.
Ксо! — воскликнул джинчуурики, отскакивая от камня. — Мы должны вытащить оттуда Хинату!
Н-но как? — Сакура все еще прижимала ладони к кристаллу. — Я не могу дотянуться к ней медчакрой сквозь это... А что еще можн?..
