'Моя Тиамат когда-то была госпожой страха. Ты думаешь, меня проймет это?'
Ладонь баронета легла на затылок призрака и нарочито грубый, как у юной Инанны 'сон Энменунна' ударил в голову тени. Это сработало. Демон пронзительно взвыл и пропал.
Лоренц обессилено сел на землю. Его запястья покраснели и чесались.
— Уже все? — разочарованно спросила Асанте.
— На сегодня хватит, — прохрипел баронет.
— Может и я тебе смогу сделать приятно? Мне Вильгельм показал, как надо массаж делать.
— Я, пожалуй, спать... — слегка пошатываясь, Лоренц поднялся, дошел до своей палатки и отключился.
— И вот, что я не так сделала? — разочарованно и слегка удивленно спросила у самой себя Асанте. Потом пожала плечами и направилась к своей палатке. В любом случае, Лоренцу она была безмерно благодарна, так хорошо и спокойно она не чувствовала себя давно.
На утро Лоренцу пришлось обратиться к де Фриззу, чтобы тот вскрыл волдыри от ожогов на его ладонях и наложил заговор. В ответ на вопрос Вильгельма, где же он так умудрился, Лоренц лишь пожал плечами. Правду говорить не хотелось. От лишних вопросов его избавила Айрин, спросившая, не трогал ли баронет одно из растений, росших неподалеку от лагеря. Он обтекаемо ответил, что, возможно, да, и получил в ответ длинную лекцию по ботанике Карнатака от жрицы, суть которой сводилась к тому, что в здешних лесах нельзя трогать ничего и никого, кроме как в защитной рукавице.
Впрочем, Асанте ему обмануть не удалось. На обеденном привале, который, как и в предыдущий день, растянулся почти до самого вечера, она подошла к нему с мрачным лицом.
— Лоренц, это из-за меня? — она кивнула на его кисти, замотанные в бинты, сквозь которые проступила вонючая коричневая мазь.
— Да, — баронет ответил, не поднимая голову, — тебе опять снились кошмары?
— Нет, я не спала так хорошо уже несколько месяцев. Но это того не стоило. Я справлюсь сама. Не делай так больше.
— Посмотрим, — буркнул под нос Лоренц.
Асанте робко прикоснулась к тылу его ладони, но тут же отдернула руку, увидев исказившееся от боли лицо баронета.
— Очень больно?
— Терпимо. В детстве хуже было, когда во флигеле пожар был. Пойду к Вильгельму, попрошу заговор обновить. — Лоренц поднялся на ноги и пошел к костру. Асанте задумчиво смотрела ему вслед.
Несмотря на показное упорство повторять опыт у Лоренца желания не было никакого. Сейчас, сопоставив факты из воспоминаний Гильгамеша и оговорки тени демона, он сделал предварительный вывод. Он заключался в том, что связываться даже с бледной тенью Владыки легиона, богоравного Бетрезена, у него кишка тонка. В голову баронета закралась крамольная мысль, а не слишком ли он поторопился, отказавшись от помощи Тишуб-Тарка?...
* * *
Ворчун, украдкой подсматривавший за происходящим, грыз ноготь. Вредная человеческая привычка появилась у него после переделки разума кайзером Гором. Похоже, даже если он не найдет планы из лаборатории, эта вылазка себя уже окупила. Опытный маг, он не был таким же профессионалом в высшей аналитике, как Лоренц. Видящий был в большей степени практиком, но, как и положено своему сословью, чутье на колдовство имел отличнейшее.
События вчерашней ночи его заинтриговали. Тени плясали вокруг Ирэн Деко на привале, когда она взяла в руки лютню. Ворчун приготовился к бою. Но ни люди, ни гном, ни сама певица, успевшая уже порядком надоесть ему своими многозначительными взглядами и томными вздохами за день пути, не замечали происходящего вокруг. Тогда Ворчун расслабился и рассеял зародыш 'копья солнца' теплившийся в его руке. А потом сам Лоренц показал высший класс некромантии и демонологии, проведя какой-то странный ритуал с проклятой. Можно подумать, что милорд отправил меня шпионить в ставку Хэсса, а не к таирцам, криво ухмыльнулся своим мыслям видящий. Жара немного спала, и Лоренц дал приказ двигаться дальше. Ворчун поднялся и пошел к лошадям.
Они двигались медленно по меркам Лесной стражи, с трудом делая шесть-семь лиг в день. За это Джониэн, как назвал себя Ворчун, был благодарен. Милорд Дизраэли хотел добраться окольными путями в Таннасар, а потом до границы между эльфийскими и таирскими протекторатами, чтобы встретить отряд Лоренца и продолжить следовать за ним на отдалении. Согласно плану, Ворчун должен был саботировать продвижение, но смертные справлялись с этим самостоятельно.
Второе, за что эльф был благодарен Лоренцу, так это за его въедливость. Тот скрупулезно опрашивал крестьян во всех встречавшихся на пути деревнях про рыжебородого гнома, древнего вампира и жрицу Индры, что чуть не устроила государственный переворот в одной из колоний эльфийской короны. Айрин, еще один загадочный образец из кунсткамеры оберлейтенанта служила переводчиком. Таиться от эльфа Лоренц не считал нужным, и это решало кучу проблем, по поиску информации.
Поиски были успешными. Бежавшие опережали их на несколько дней пути. Нагнать их возможности не было, но и оторваться они не могли. Гном по описанию крестьян был тяжело ранен, а загадочный длинный ящик, который везли с собой двое саг-гиг служащие 'благородной госпоже из Бирнагара' не мог быть ничем иным, как убежищем Зиусудры, древнейшего из у-и-на-э-наг, энши всех теней Бад-ад-да. Небесный лорд Ворон не промахнулся. Его стрела с наконечником из обсидиана нашла цель, иначе бы беглецы и дальше двигались через Тень, не оставляя следов.
Направление движения подсказывало Ворчуну — путь Ананды лежит в земли кээра. Да и где бы еще, как не в древнем форпосте Ки-эн-ги она смогла бы поставить на ноги недобитого кровососа.
Ворчун был уверен — колониальные власти окажут Дизраэли определенную поддержку, несмотря на опалу, в которую милорд впал после провала его плана по восстанию в Таире. Но заменить Ворона и Крадущегося было просто некем. Лучше уж использовать в качестве ударной силы отряд Лоренца, чтобы справится с нежитью, решил про себя Ворчун, а потом добить победителей.
Чем дальше они продвигались от Ханау и Чандрапура, тем реже им встречались деревни и поля. Последний день они шли между двумя стенами зелени. Каменная дорога после пересечения границы с землями айрини сменилась разбитой грунтовкой, кое-как засыпанной битым камнем, и начала забирать на север, в сторону Айринапура. Тракт был довольно оживленным. Холмы, окружавшие родину Айрин, были изрыты шахтами, добывавшими железо и мифрил для всего северного Карнатака. Караваны повозок влекомых волами встречались им по нескольку раз на день. Груз сопровождали воины-кшатри в архаичных доспехах со странного вида мечами. Иногда в их компании были видны наемники ККК. На одной из развилок, где от дороги отходила малозаметная тропа Ворчун остановился.
— Оберлейтенант, нам туда! — он махнул рукой в тоннель образованный буйной растительностью.
— Точно, Джониен? — спросил Лоренц подозрительно глядя вглубь. Баронет вел себя крайне неуверенно, в перерывах между призывами демонов и применением некромантии. То есть почти все время. Это начинало Ворчуна бесить.
— Абсолютно, здесь стоит магическая метка дома Флориэль. В свое время лесная стража специально запретила варварам карни разбивать поля на границе, чтобы дикие джунгли служили непреодолимым препятствием для вражеских войск. Человеческих, — уточнил Ворчун, — но не эльфийских. Для нас эти дебри, как для вас улицы Таирбурга.
— Очень на это надеюсь, — скривился баронет.
* * *
— Очень на это надеюсь, — скептически глядя на узкую тропу, сказал Лоренц.
За неделю влажные горячие джунгли уже порядком ему надоели, вместе с короткими, но жестокими ливнями, начинавшимися абсолютно внезапно, местными кусачими насекомыми, от которых не спасала даже магия, змеями, таившимися под каждым камнем и прочей мерзкой живностью, которая приползала по ночам в палатку, не смотря на все ухищрения Конрада.
Гусарам приходилось еще хуже. Один из них еще в самом начале путешествия натянул сапог, не проверив его содержимое. Поселившая там многоножка не преминула укусить в ответ. За неделю опухоль так и не сошла, несмотря на все усилия де Фризза.
Лоренц приказал поворачивать. Ожидания баронета, что им придется прорубать дорогу через дикие заросли, не оправдались. Тропой явно часто пользовались. Через час они вышли на развилку, а через лигу им встретилась еще одна. Каждый раз Джониен, не сомневаясь, выбирал поворот. Когда дорога расширилась достаточно, чтобы ехать парой, Лоренц догнал эльфа.
— Я не много не понимаю, эти тропы проложены лесной стражей? — просил он.
— Нет, оберлейтенант, в джунглях полно людских свободных поселений, которые не хотят платить дань, ни жрецам Айринапура, ни ражде чандри, ни колониальной администрации ее величества королевы Викториэль в Таннасаре. Там живут неприкасаемые-далита, изгнанные за провинности из других каст, и попросту разбойники. Так что не удивляйтесь, что не видите никого. Вся эта публика предпочитает не показываться на глаза.
— Откуда же тогда здесь тайные знаки лесной стражи?
— Границы здесь весьма условны. Разве они способны остановить эльфа идущего по лесу? Пускай мы сейчас на земле принадлежащей Таиру... А, не надо возражать, может вы не сажаете своих соплеменников в открытую управлять Чандрапуром и айрини, но это ничего не меняет! ... — прервал, открывшего было рот Лоренца, эльф, — Все формальное сохранение независимости этими дикарями в вашей сфере влияния не более чем лицемерие. Так вот, фактически эта территория контролируется несколькими кланами лесных жителей, и, конечно, разведкой лесной стражи. Ни ККК, ни дружины раджи, ни брахманы сюда не суются лишний раз. Впрочем, должен признать, воевать с местными жителями даже нам, эльфам, не с руки.
— Хмм... Ночные караулы надо будет усилить.
— Мудрое решение, — кивнул эльф.
— Мудрым решением было бы доплыть до отрогов хребта Читван на пароходе, и дальше двигаться высокогорьем, — пробурчал ехавший сзади Элам Элам-та. Эльф устало закатил глаза и прошептал несколько ругательств. То, что гном так просто не будет мириться с присутствием Джониена рядом, было очевидно с самого начала. Но за неделю недовольное бухтение эламита успело достать даже обычно спокойную и невозмутимую Айрин. Внезапно Джониен поднял руку, приказывая остановиться. Поперек дороги лежала веревка. Остановившихся нагнали остальные.
— Что случилось? — спросил Лоренц.
— Здесь была ловушка. Похоже, ее сняли совсем недавно, — эльф поднял голову и начал оглядывать сплетение ветвей наверху, — вон, видите, бревно подвешено.
— А за нами следят, баро, — вмешался в разговор Конрад.
— Не придумывай, Валадис! — фамилию клана бестиенмейстера Джониен произнес как ругательство. — Деревья не сказали мне об этом!
— Ой, ну таки один раз всего лошадок крылатых у вас увели, а вы все обижаетесь, длинноухие, — начал ерничать Конрад, но заметив, что лицо проводника побледнело от ярости, сменил тон, — деревья, может, и не сказали, а вот птичка видела, и я ее глазами. За нами наблюдала пара мальчишек карни, они сейчас убежали, но перед этим ослабили веревку, я их в последний момент заметил.
— Вот значит, как? Конрад, продолжайте контролировать лес, вы Джониен тоже, — Лоренц направился в хвост колонны и достал из сумки хрустальный шар и распечатанную на вощеной бумаге стандартную септаграмму призыва 'обсервера'. Парой минут позже невидимый эфирный голем-наблюдатель взмыл над дорогой и устремился вперед. Они медленно двинулись следом.
Подлесок сильно ограничивал зрение, а жара не позволяла различить тепловой след, который обычно оставляли люди, но все же это была хоть какая-то страховка от неприятностей. Благодаря голему, Лоренц нашел несколько примитивных ловушек созданных безо всякой магии. Но если обсервер мог только смотреть, то в распоряжении бестиенмейстера был и слух прячущихся в дуплах летучих мышей, и птичье зрение, и обоняние мелких хищных зверушек, шевелящихся в ночной подстилке.
Пот тек с Конрада градом, но утереть нос эльфу для него было важнее. И разведчика первым заметил все-таки он, выиграв в негласном соревновании. Однако ловить его пришлось эльфу. Одно дело, полагаясь на магию, найти карни сидевшего на развилке дерева, другое дело подобраться к нему незаметно... Ни Вильгельм, ни Конрад, ни гусары такими навыками не обладали.
Колонна остановилась, сделав вид, что собирается отдыхать, и Джониен растворился в подлеске. Спустя пять минут он вернулся, волоча за собой низкого тощего старичка, одетого только в набедренную повязку. На груди его болтался на веревке обычный шарик амулета-накопителя. В руке эльф тащил его оружие — примитивный лук и колчан с легкими тростниковыми стрелами.
— Айрин, переведёте? — просил Лоренц, оглядывая туземца. Эмпатия подсказала ему — старик немного волнуется, но зла не желает.
— Нет необходимости, доблестный кшатри! — старик ответил на таирском. Если он и боялся, то вида не подавал. — Я был когда-то в Ханау, и еще не забыл ваш язык.
— Тем лучше! Скажи кто ты, и зачем следил за нами.
— Такие сиятельные господа редко посещают наши земли. Мы хотели узнать, зачем вы пришли к нам. Мы не желаем вам зла. Пока.
— Угроза? — Лоренц приподнял бровь, — Хотя я уже понял, что не желаете. Все эти ловушки...
— О, если бы доблестные кшатри носили мундиры ККК, не сомневайтесь, вы бы познакомились с ними гораздо ближе. И со многим другим, — старик хлопнул руками. Дерево рядом с дорогой шевельнулось и начало медленно вылезать из земли. Джониен среагировал мгновенно — выкрикнул какие-то слова на своем наречии. После секундной паузы дерево замерло на месте.
— Вот как... — баронет был откровенно удивлен. Туземец всего лишь активировал спящее заклинание, но весьма сильное и сложное.
Старик, хитро улыбаясь, развел руками.
— Я был когда-то брахманом бога жизни Варуна. Сейчас же я, недостойный, всего лишь староста деревни в этих забытых богами лесах... Когда дети принесли новости, я сам решил посмотреть на вас. Если господа пожелают, то я бы хотел предложить свой дом в качестве ночлега, здесь недалеко.
Лоренц задумался. Уже смеркалось. С одной стороны, не хотелось рисковать и ночевать в окружении сомнительных личностей, с другой, если бы на них хотели напасть, это уже давно бы сделали. Да и дикий лес был не менее опасен.
— Мы принимаем ваше предложение, — решил он. Ротмистр, командовавший гусарами, скривился, но был вынужден подчиниться.
Старик повел их дальше, встав во главе процессии.
— Никак не припомню, была ведь какая-то история, связанная с последователем Варуна, но давно, еще до моего рождения — тихонько сказала Айрин.
До деревни оказалось недалеко, всего полчаса. Но если бы не староста, они бы никогда не нашли ее. Просторные деревянные дома таились под пологом леса, за стеной из колючих растений, увитых лианами. Можно было пройти всего в десятке метров и не узнать, что там живут люди.
Лошадей размесили под навесом. Гусар, эльфа и гнома, отвели в просторный общинный дом, где был накрыт стол. Карни, многие из которых этого леса не покидали никогда, с интересом рассматривали одежду и оружие пришельцев.
