Не будите спящую собаку

— "Трефовый валет", это...

— Я знаю, где это, — прервал его Абе. — Выпил много?

— Да, нет, — входя в ритм, коротко ответил Роб.

— Вот и хорошо! Делай вид, что пьешь, но ты мне нужен трезвым. Никуда не уходи, жди меня. Буду минут через двадцать, если не влипну в пробку на Новом мосту. Чюс !

"Интересные дела!" — у Роба не нашлось даже предположений, о чем может пойти речь. Однако он знал другое. При всех своих очевидных недостатках, Гном оставался надежным и порядочным мужиком. Во всяком случае, если дело касалось старого армейского товарища, и если что, это были взаимные обязательства.

Роберт отхлебнул пива и обернулся к экрану телевизора. Передавали футбол, а лучше футбола убивать время можно только в постели с женщиной. При этой мысли Роб вспомнил Изи и, покраснев — по крайней мере, мысленно — поспешил сосредоточиться на игре. И действительно, ждал — не ждал, время пролетело незаметно, и едва команды ушли на перерыв, снова зазвонил телефон.

— Я здесь, — сказал Гном без предисловий. — Выйди в туалет, там и поговорим.

"Час от часу не легче! Мы, что, в шпионов играем?"

Тем не менее, Роб посидел еще пару минут, посматривая на рекламные ролики, мелькавшие на экране, отхлебнул пива и, встав из-за стола, неторопливо отправился в уборную.

— Так! — Абе явно был чем-то сильно взволнован, возможно, даже расстроен. — Иди за мной и не спорь!

Гном кивнул какому-то крепкому парню в потертом кожане, оставшемуся в коридоре, и увлек Роба за собой. Спорить было бессмысленно, еще глупее — расспрашивать. Стоило для начала, прогуляться туда, куда ведет его Абе и послушать. Роберт без разговоров прошел за Кройтером в кухню, глянул мельком на двух работающих там парней — оба стояли к ним спинами и делали вид, что страшно заняты, — и, покрутив мысленно головой, вышел вслед за Гномом на улицу.

— Слушай внимательно и не перебивай! — Абе шел по плохо освещенной улице и, по-видимому, хорошо знал, куда идет. — Тебя заказали. Кто конкретно неизвестно. Заказ делал мужчина, на вид — лет шестьдесят. Моложавый, высокий, примерно, под метр девяносто, плотного телосложения, даже несколько полноватый. Волосы светлые с сединой, пострижены коротко, по моде. Глаза светлые, лицо круглое. Одет в серый костюм-тройку и черные туфли. И это все о нем. Заказ сделан "Оракулу", если что, и они тебя уже ведут, как минимум, с середины дня.

— Отлично! — если у Роба и был в голове хмель, сейчас его, как рукой сняло. — "Оракул" залез в архивы министерства обороны?

— Ты хороший детектив, Роб, — усмехнулся Абе, продолжая уводить Роба куда-то в путаницу переулков старого города, — я это всегда знал.

"Так, значит, у Абе есть в "Оракуле" свой человек", — и все дело сводится к тому, что, занявшись Робом, люди из "Оракула" влезли в закрытые досье военного ведомства, а в том списке, где фигурирует Роберт, записан и Гном. Круг замкнулся.

— Они что, спятили? — спросил Роб. Он уже, кажется, догадывался, откуда ветер дует, но лезть в файлы Минобороны? — Я вижу только одну причину, я играл в "Фениксе" и выиграл тридцать тысяч.

— Это те, что ты дал Йоргу?

— Ну, а где по-твоему, я мог достать столько денег?

— Ну, не знаю, — пожал плечами Абе. — Но только это не из-за денег, я думаю. Или ты ненароком наступил на ногу уж очень крутому мэну. Тебя велено потрошить по-полной, а какие еще отданы приказы, я не знаю. Но ты учти, об "Оракуле" среди наших ходят нехорошие слухи.

— Я знаю, — кивнул Роб.

— Ну, вот я и говорю, — кивнул Абе, — дыма без огня не бывает, и, как говорится, лучше перебздеть, если на то пошло. Поэтому домой пока не ходи, машину свою оставь, где стоит, я завтра заберу. Ключи! — протянул он широкую ладонь.

— Держи! — Роб достал ключи от машины и передал Абе. — Код — семь-три-пять-восемь — звездочка. Повторить?

— Не надо! Вот! — Гном одной рукой опускал ключи Роба в правый карман, а другой показывал на припаркованный в узкой щели между двумя брандмауэрами серый БМВ. — БМВ-Е39 девяносто шестого года, ключ, — оказывается, в левой руке Абе были зажаты два ключа. — Сигнализации нет, но есть крепкий замок. Оно не хуже. В бардачке мобила с барахолки, в розыске не числится. Под запаской в багажнике "спецнабор", но надеюсь, до этого не дойдет. А если дойдет, сам понимаешь, я про это авто ни сном, ни духом. Тем более, про пакет. Отпечатков там нет, серийных номеров тоже. Пока все. Беги!

6.

Лиза подъехала к бару без пяти минут десять. Она специально так рассчитала время, чтобы не опоздать, но и не прийти слишком рано. Подобного рода информаторы, как тот, что ждал ее в "Сильвер Лайн" с путеводителем по Лондону — обычно люди нервные. Опоздаешь — могут не дождаться, придешь заранее — заподозрят засаду или еще какую-нибудь глупость.

Припарковавшись — а это потребовало немалых усилий, так как даже ее Фольксваген-жук едва уместился в зазоре между двумя огромными, словно броневики, джипами — Лиза сразу же прошла в зал. Часы над барной стойкой показывали "десять".

"Я безупречна! — довольно констатировала Лиза, всю жизнь пытавшаяся разрушить стереотипное представление о женщинах, как о существах поверхностных, необязательных и не пунктуальных. — Ну, и где же наш идиот?"

Человек с цветастым детским дорлингом нашелся практически на противоположной стороне бара. Рассмотреть его в полумраке, царившем в заведении, было невозможно, но руки мужчины, стопка водки и книга были освещены верхней подсветкой с рампы.

— Добрый вечер! — Лиза взобралась на высокий табурет рядом с информатором и жестом подозвала одного из двух барменов, работавших в смену. — Смешайте мне, пожалуйста, Маргариту ! — улыбнулась она смуглому парню за стойкой и снова повернулась к мужчине с путеводителем. — Слушаю вас.

При ближайшем рассмотрении, информатор оказался довольно молодым мужчиной, лет, быть может, тридцати или около того, но выглядел неважно: какой-то потрепанный, неопрятный, дерганный.

"И глаза бегают, — отметила Лиза. — Неужели все-таки псих?"

— Итак? — сказала она, поскольку на первую ее реплику мужчина не ответил.

Однако тот по-прежнему молчал, нервно оглядывая погруженное в полутьму помещение бара и, время от времени, облизывая губы.

— Вы меня слышите? — не то, чтобы Лиза так быстро теряла терпение — ей приходилось встречаться с очень разными людьми, — но молчание человека, позвавшего ее на встречу, начинало раздражать.

— Зачем вы привели с собой этих людей?! — вдруг выпалил мужчина. — Я же сказал, приходите одна!

— Каких людей? — удивилась Лиза, начиная понимать, что ее первая догадка, увы, оказалась верной. К сожалению, в сфере борьбы с коррупцией и охраной окружающей среды подвизалось множество патентованных психов, и этот тип, похоже, не исключение.

— Они не с вами? — округлил глаза мужчина. — Замечательно! Значит, вы привели за собой хвост!

— Хвост? — хмыкнула Лиза. — То есть, слежку, вы это имеете в виду?

— Да, — едва ли не со всхлипом выдохнул собеседник. — Я ухожу. Документы в книге...

— Постойте! — попыталась остановить его Лиза. — Успокойтесь и покажите мне этих людей!

— Вы наивны, как ребенок, — покачал головой мужчина. — Ну, да бог с вами! Смотрите в зеркало и не вертите головой. Столик справа от входа, два мужчины, один в свитере, другой в байкерской косухе. И вон еще один, высокий, в костюме, он идет сейчас к стойке. До свидания! — мужчина легко соскочил с табурета и сразу же исчез во мгле между столиками, оставив на стойке свой путеводитель.

Лиза посмотрела ему вслед, перевела взгляд на книгу и только сейчас заметила, что между страницами путеводителя действительно вложены какие-то листы. Соблазн взять книгу и посмотреть, что оставил ей этот странный человек, был велик, но Лиза вдруг поняла, что слова несостоявшегося собеседника встревожили ее гораздо больше, чем она хотела признать. Что-то в людях, на которых указал "псих", ей не понравилось, хотя она и не могла сформулировать, что именно.

Стараясь не выдать своего интереса, Лиза снова посмотрела в зеркало. Один из двух мужчин за столиком справа от входа пил пиво и смотрел сквозь окно на улицу, но что занимательного он там нашел, оставалось загадкой. Пустая улица без достопримечательностей и почти без движения. Темная парковка, глухая стена складского помещения. Другое дело, если он смотрит не на улицу, а на отражение в стекле, используя окно точно так же, как использовала Лиза зеркальную заднюю стенку бара.

"Возможно, что и так", — сейчас Лиза почти уверилась, что второй мужчина, тот, что походил на байкера, смотрит прямо на нее. Поглядывал в ее сторону, кажется, и тот высокий, в темном костюме, что уселся за стойку почти напротив Лизы.

"Да, нет! Бред какой-то! Мы же не в триллере, в самом деле!" — Лиза достала из сумочки сигареты и зажигалку и как бы случайно оглядела зал. И вот что примечательно: стоило ей шевельнуться, изменить позу, повернуть голову, как взгляды обоих мужчин переместились куда-то в сторону. Очень похоже на поведение мальчиков на пляже: отведешь глаза — от взглядов только что синяки не остаются, а посмотришь прямо, и выясняется, что все глаза устремлены к далекому морскому горизонту.

"Если у тебя паранойя, это не значит, что за тобой никто не следит... Так кажется? А что если за ним, и в самом деле, следят?"

Вообще-то, всякое могло случиться. Сама Лиза до сих пор с такими "ужасами" не сталкивалась, но среди коллег-адвокатов по гражданским делам ходили разные разговоры, и кое-что из этих разговоров время от времени попадало на страницы газет или экраны телевизоров.

"А что если они следят за мной?" — как-то раньше ей такие мысли в голову не приходили, но все, как говорится, когда-нибудь случается впервые. Вот у ребят из Хельсинкского комитета был случай. Кто-то принес в офис полицейский детектор и смеха ради начал искать в кабинете прослушку, которую тут же, к слову, и нашел. История не выдуманная, а самая что ни на есть правдивая. Лиза видела потом на пресс-конференции и жучки эти, и видеокамеру. А у нее, между прочим, в разработке с дюжину дел, имеющих, что называется, большой общественный интерес. Мог кто-нибудь подсуетиться?

"Вполне мог!" — решила Лиза.

Но если так, то слежка — не самоцель, а всего лишь способ припугнуть, намекнув на возможные осложнения. Ведь реши эти люди за ней следить, разве бы она их увидела? Да, никогда! На то и профессионалы, чтобы никто наличия "хвоста" даже не заподозрил.

"Что же мне теперь делать?" — не то, чтобы ей стало страшно, но все-таки, когда за тобой следят — а сейчас Лиза в этом уже не сомневалась, — это неприятно.

— Спасибо! — сказала она бармену и, отпив немного коктейля, закурила. Вообще-то Лиза относилась к табаку равнодушно и сигареты носила в сумочке исключительно на всякий случай. Однако, достав их, следовало быть последовательной и закурить.

"Естественность поведения наше все!" — подумала она, мысленно вздохнув, однако, как ни крути, получалось, что надо звонить Робу. Если она влипла в историю, то вытащить ее сможет только он.

"А если он подумает, что я ищу предлог? — испугалась Лиза, но тут же и застеснялась своей глупости. — Да, нет! Роб такого никогда не подумает. Во всяком случае, обо мне!"

Она решительно достала из сумочки сотовый и нажала на кнопку "один". Первым в списке ее постоянных контактов, разумеется, был записан Роб. Однако телефон Роба оказался отключен.

"Одно из двух, — уныло прикинула Лиза, — или он с очередной "Петрой", или у него села батарея".

Однако, так или иначе, пока Роб временно недоступен, оставалось рассчитывать только на собственные силы. Она еще раз посмотрела на наблюдателей и легонько "толкнула" бармена. А ему много, оказывается, и не надо. Парень подошел к Лизе, спросил все ли в порядке, закрывая спиной от любопытных взглядов, принял деньги за выпивку, аккуратно смахнув под стойку путеводитель по Лондону, и торчал перед Лизой до тех пор, пока она не встала с табурета, на ходу застегивая сумочку. Любой сторонний наблюдатель решил бы, что книга перекочевала со стойки в ее сумку. А что? Размеры вполне позволяли, и по логике вещей так и должно было произойти.

"Ну, не станут же они меня грабить прямо перед баром?" — думала она, выходя на улицу и направляясь к машине. Но, похоже, Лиза плохо разбиралась в такого рода делах. Не успела она сесть за руль, как дверца с другой стороны машины открылась, и кто-то быстрый и решительный схватил ее за руку. Она еще успела почувствовать укол в шею, но это было последнее, что она запомнила, проваливаясь в сон.

Глава 2. За восемь лет до описываемых событий.

1.

Роберт пришел в университет за полтора часа до экзамена. Он хотел "еще раз" пробежаться по записям, чтобы "освежить знания". Однако, на самом деле, он предполагал выучить за оставшееся время весь тот материал, которого не знал вовсе. И чтобы быть абсолютно честным, стоило признать, что и конспектов у Роба тоже не было. Зато они имелись у одной славной девочки с его потока, которая всегда приходила на экзамены заранее и внимательно просматривала свои записи. А конспекты у нее, как подтверждал опыт, были самыми, что ни на есть лучшими, подробными, но притом лаконичными. Всегда по существу и с весьма разумными пометками и примечаниями, сделанными после прочтения соответствующей литературы. Робу, собственно, оставалось лишь настроиться на девушку и "слушать". Обычно этого с лихвой хватало, чтобы выдержать любой, даже самый трудный экзамен. Но, разумеется, как порядочный человек, Роберт старался никогда не получать оценок выше, чем у этой умницы, едва ли не раз в неделю менявшей цвет своих волос. И, конечно же, он собой отнюдь не гордился. Чем здесь гордиться? Воровство, оно и в Африке воровство, тем более, что Роб знал, что может все это выучить и сам. Но он делал то, что делал, и отдавал себе полный отчет в том, что делает и зачем.

В свое время — и не так, чтобы давно, еще в средней школе, — Роб считался, и по-видимому, не напрасно, хорошим и, может быть даже, многообещающим учеником. Все было просто великолепно, ведь он был умным мальчиком из хорошей семьи и получал только лучшие оценки. Удача отвернулась от него в тот момент, когда он вдруг и сразу "услышал" сразу всех. Мысли окружающих буквально хлынули в голову. Контролировать этот процесс Роб не мог, как не умел и блокировать. Он не мог даже сосредоточиться в достаточной степени, чтобы выделить в слитном шуме отдельные голоса. Разумеется, он перестал учиться и выглядел рассеянным и как бы "не совсем в себе". А каким еще, спрашивается, он мог быть в создавшейся ситуации? Оценки упали до катастрофического уровня, и обеспокоенное руководство школы послало Роберта к психологу. Школьный консультант, впрочем, ничем Робу не помог. Да, и не мог, разумеется, но теперь на авансцену вышли родители Роберта. Приглашенные в школу на беседу с консультантом и классным руководителем, они испытали мгновенный шок и, что естественно, запаниковали. Следуя обычной родительской логике, они первым делом заподозрили, что причиной снижения успеваемости и неадекватного поведения их сына являются наркотики. В следующие пару месяцев с Робом пытались работать психологи и волонтеры организаций, ведущих борьбу с наркоманией и алкоголизмом среди подростков. Его пробовали лечить психиатры и наркологи, и, бог знает кто еще, но ни одному из этих людей он не мог рассказать правду. Как-то так вышло, что он сразу же сообразил, что как бы плохо ему ни было сейчас, узнай кто-нибудь, что он "слышит" чужие мысли, будет еще хуже. К счастью, во время рождественских каникул, Роб совершенно случайно выяснил, как можно отгородиться от чужой ментальной активности, и научился опознавать и разделять "умственные голоса". Это открытие буквально перевернуло его мир. Теперь он мог с легкостью выделять в "белом шуме" мысли по-настоящему хороших учеников и брать из открытых перед ним как книга мозгов правильные ответы на любые поставленные учителем вопросы. Впрочем, тогда он еще не был так уж хорош в этом деле. Ему, например, сильно не хватало умения концентрироваться, и он не мог сам сформулировать свой собственный ответ на вопрос. Приходилось брать уже готовые ответы, которые не всегда соответствовали его стилю мышления, характеру и точке зрения. Тем не менее, оценки снова пошли в гору. Родители успокоились и занялись своими делами, оставив Роба в покое, и школа тоже больше не имела к нему никаких претензий. Школе нужны хорошие оценки и отсутствие проблем. Все это Роб мог ей теперь гарантировать. Время шло, Дар развивался, предоставляя Робу все новые и новые возможности, но, даже вполне овладев искусством концентрации, он не оставил привычки заимствовать знания напрямую из голов учителей и лучших учеников. Экзамены представлялись ему совершенно лишними до тех пор, пока он мог выбирать, из чьих мозгов, "одолжить" ответ на тот или иной вопрос.